Емцетред

Анон · 2015-10-19 01:03:11

А не создать ли нам свой Емцетред, аноны? Любите ли вы Таню Гроттер так, как любил ее Ванька Пуппер, Ург, Пинайлошадкин? Скучаете ли вы по веселой ведьме Улите и тянет ли вас блевать от бешеной овуляшки, в которую она превратилась? Жалели ли вы Арея и мечтали ли о его переходе на светлую сторону? Читали ли вы ШНыр и поняли ли хоть что-нибудь в этой пинакотеке ебанавтов?
Давайте поговорим про Дмитрия Емца и его произведения. Анон очень старый фанат, любивший его когда-то за легкость и юмор и до сих пор читающий сквозь фейспалм современные высеры. Я верю, что я такой не один.

Рисовалка: http://doodle.multator.ru/thread/emets
Чат: https://join.skype.com/eZyn1OrYsGcc

Чтения
Гуголдок: https://docs.google.com/document/d/1DT0 … sp=sharing

▼Таня Гроттер⬍

▼Мефодий Буслаев⬍

▼ШНыр (Школа Ныряльщиков)⬍

▼Разное⬍

▼Арты и обложки⬍

▼Косплей⬍

Отредактировано (2017-03-09 06:33:52)

Анон · 2016-11-22 20:51:35

▼краткое содержание⬍

▼Глава четырнадцатая «Полосатый шмэл»⬍

Каждый человек – одна какая то доминантная мысль, одна цельность. Одно препятствие держит. Одно что то. И почему говорят, что человек сложный? Сложные только барышни, которые не могут выбрать, чего им больше хочется – селедочки или шоколадной конфетки.
Кавалерия

Второй раз спорить с этим бредом я не буду.

На асфальте у остановки «Универсам» сидит девушка. Спокойно так сидит, хоть на нее и косятся. На ней неприметная куртка с капюшоном, плотные джинсы, неубиваемые туристические ботинки. На руках – перчатки с пластиковыми вставками. Хоть через колючую проволоку перебирайся. Под капюшоном – черная горнолыжная шапка, которая сейчас ничем не отличается от обычной, но мгновенно становится маской с прорезью для глаз и носа, если дернуть ее вниз. В данный момент шапка ничего не скрывает и можно разглядеть худое скуластое лицо. Громадные глаза. Под глазами – синеватые подковы. Брови густые, ершистые. Подбородок узкий, но упрямый. Девушку с таким лицом можно повести за собой на плаху.

Не люблю настоящее время у Емца, он потом его резко в прошедшее переводит.

По дороге, высматривая непорядки, медленно едет полицейская машина. Останавливается. Из нее начинает медленно вылезать упитанный служитель закона. Видимо, его внимание привлекло, что девушка сидит на асфальте и одета как то очень альтернативно.
Интерес полицейского к ее скромной персоне не утаивается от девушки. Она встает, поворачивается и идет к забору ближайшей стройки, который близко, метрах в десяти. Идет она неторопливо, почти лениво. Точно так же неторопливо тащится и полицейский. Это как гонка двух черепашек. Полицейский следует за девушкой и наверняка видит ее туристическую сидуху, на которой ручкой написано «Не ходи за мной – я сама потерялась!».
Девушка доходит до забора. Он из тонких листов жести. Такие заборы легко гнутся, но пальцы порой режут до кости. Здесь она весело оглядывается, слегка кланяется полицейскому, подпрыгивает и, едва коснувшись забора пластиковыми вкладками своих перчаток, с легкостью кошки перемахивает на другую сторону. Жесть успевает лишь чуть дрогнуть, а ее уже нет.
Полицейский запоздало срывается на неуклюжий бег. Подбегает к забору. Некоторое время стоит возле него в растерянности. На него с любопытством глядят с остановки. Чтобы не потерять лицо, полицейский тоже пытается подпрыгнуть, но жесть начинает гнуться, забор кренится, и он вовремя понимает, что это не самая хорошая идея.
Служитель закона возвращается в патрульную машину, и та резко срывается с места. Видимо, надеется заехать на стройку через ворота, до которых метров триста.

Столько мороки ради обычной девушки?

К остановке подходит троллейбус. Распахивается передняя дверь. Пассажиры послушной цепочкой, как гуси, грузятся в салон. Двери вот вот готовы закрыться, когда через тот же забор легко перемахивает девушка. Все это время она спокойно ждала с той стороны, вовсе не собираясь в панике бежать через стройку, на что надеялся полицейский.
Девушка заскакивает в троллейбус последней. Троллейбус трогается. Лицо девушки отражается в стекле рядом с надписью «Оплачивайте проезд!». Брови торчат как ежиные колючки, белеет маленький упрямый подбородок, и сверкают два огромных глаза. Да, не красавица, ну и что? Зато она – это она, и разве этого мало? Девушка смотрит на себя и усмехается. И в этой усмешке она отражается как то сразу и вся.
Конечно же это Юля. Хватит называть ее как то иначе.

4-ая стена, за что тебя так?

Юля едет в троллейбусе и смотрит по сторонам. Дороги свободны. Троллейбус катит по асфальту бесшумно и быстро, с каким то внутренним звоном, какой бывает у электрических машинок в парке аттракционов.
Остановки через две кто то нерешительно касается ее локтя. Юля видит, что рядом с ней с сиденья начинает подниматься молодой человек, который все это время, оказывается, боролся со своей совестью, заткнув уши наушниками.
– Садитесь, пожалуйста!
Юля с интересом разглядывает юношу. Чистенький такой, точно ваткой на палочке помытый. Куртка у него красивая, дорогая, но по чердакам в такой не пошастаешь. Все эти молнии отдерутся, свето отражательные полосы на рукавах тоже. Да и в темноте выдадут, стоит тому, кто тебя ищет, зажечь фонарик.
– Девушка, ау! Садитесь! – повторяет молодой человек нетерпеливо. Он делает доброе дело, поэтому и хочется покричать.
Юля наконец понимает, что обращаются к ней.
– Да ну! Я не устала! Сиди сам! – отказывается она.
Молодой человек, немного помявшись, опускается обратно и снова затыкается наушниками. Через минуту он опять вскакивает и уступает место уже не Юле, а какой то другой девушке, вошедшей в троллейбус, такой же чистенькой и порхающей, как и он сам. Перед тем как опуститься на сиденье, девушка кратковременно косится на Юлю, не понимая, почему та не села. Юля демонстративно отворачивается. Порхающая девушка садится и большим пальцем начинает что то делать в своем смартфоне. Роется в нем точно курица. Юля смотрит на нее, и ей хочется взять ее шапку двумя руками и сильно дернуть вниз, натянув на глаза. Ей хочется выть волком и грызть поручни троллейбуса. Почему все так? Почему одним все, а другим ничего?!
Хотя что, собственно, не так? Разве каждый не получил именно то, чего хотел?
Молодой человек все таки оторвал пятую точку от сиденья. Герой! Родина тебя не забудет, и военкомат наградит! Легкомысленная дурочка села и копается в телефончике. Тоже правильно. Вдруг там что то важное потеряется? Сама же Юля осталась гордой, но сильной. Разве не этого она хотела?

Кто бы мне объяснил, почему она злиться, хотя могла сама бы спокойно сесть... И в чём виноват парень.

Но все равно горечь не отступала. Юля собралась уже осторожно боднуть лбом троллейбусное стекло – просто чтобы охладиться, как вдруг чья та тяжелая рука легла ей на плечо. Она резко обернулась, готовая, если потребуется, врезать локтем и сразу бежать. За ее спиной стоял грузный смуглый мужчина и грозил ей пальцем.
– Слюшай! Ты ныкуда не уходи, да! – сказал он.
– Это еще почему? – грубо спросила Юля.
– Полосатый шмэл на тебе! Ты ровно стой! Я его убивать буду! – сказал мужчина и стал осторожно заносить ладонь.
На другом своем плече Юля увидела большую, тусклым золотом облитую пчелу. За мгновение до того, как добровольный помощник накрыл ее ладонью, Юля шарахнулась и, отпрыгнув от него, выскочила из троллейбуса.
Пробежала несколько метров. Остановилась. Опять уставилась на плечо. Она была убеждена, что пчелы там больше нет. Улетела. Но та сидела, даже пританцовывала, бегая по кругу, точно собака, которая проминает снег перед тем, как улечься.
Юля щелкнула пчелу пальцем. Та, не слетая, перебежала по ее куртке на спину. Пока она бежала, Юля безуспешно пыталась дотянуться и сгрести ее рукой. Не получилось. Потерлась спиной о дерево – снова не получилось согнать. Наконец пчела появилась на другом плече и опять начала вертеться. Юля схватила ее, на миг ощутив литую, совсем не пчелиную тяжесть, и швырнула пчелу в урну, где, зажженная, видимо, окурком, дымила бумага. Попав в дым, пчела на секунду потерялась и хотя и появилась из урны почти сразу, за Юлей не полетела, а бестолково закружилась вокруг.

А ведь какая-нибудь пчела точно уже нарывалась на инсектофоба, для которого такое знакомство - ночной кошмар.

Юля через галерею магазинчиков чесанула к метро. Навстречу ей из подземного перехода уже поднимался молодой человек, худощавый, изящный, с выбившимися из под шапки льняными волосами. Юля посмотрела на него совсем мельком, отметив, впрочем, все это.
«Почему говорят «принцесса на горошине»? На самом деле, «прЫнцев на горошине» куда как больше! Ходят такие вот тютики и мечтают о Василисе Премудрой и Прекрасной, которая все за них разрулит да еще и красавицей будет!» – подумала Юля так или как то очень похоже, потому что мыслят люди все же не словами, а мгновенными яркими образами, сменяющими друг друга.
Увидев Юлю, принц на горошине на мгновение оцепенел, а затем, шагнув в сторону, расставил руки, загораживая ей дорогу.

Почему он всем принцем кажется?

– Погоди… стой… погоди! – торопливо крикнул он. – Вот так совпадение! Меня послали за тобой! Я Афанасий! Я из ШНыра! Мы даже как то виделись!
Юля остановилась. Она вспомнила, что действительно видела его, причем недавно. Надеясь перехватить денег в долг (на что он получил, впрочем, только громкое «ха ха!»), Макар назначил ей встречу на конечной станции, а из электрички вышел как раз вместе с этим принцем, на шею к которому с радостным воплем сразу кинулась смешная девушка, одетая пестро, как канарейка.
Юля запомнила эту девушку, потому что, ожидая электричку, та все время подпрыгивала от холода и спорила сама с собой, что поезд придет чуть раньше расписания. А еще у девушки в одной руке был соленый огурец, а в другой шоколадка, и она по очереди откусывала и то и другое. Когда электричка уже почти подошла, девушка быстро выкинула недоеденный огурец в урну, а шоколадку спрятала в карман, после чего, видимо не исключая поцелуев, быстро прополоскала рот из маленькой бутылочки, поспорив сама с собой, что не забыла взять эту бутылочку.

Хорошо на самом деле Гуле, если она и с самой собой может спорить.

Сейчас, задержанная Афанасием, Юля нервно оглянулась, проверяя, не летит ли за ней пчела. Может, и правда отстала, сбитая с толку дымом горящего мусора? Афанасий все еще маячил перед ней. Стоя в ведущем в метро переходе, посреди лестницы, они всем мешали. Афанасий взял Юлю за рукав и, проявляя мягкую властность, потащил ее наверх, в город:
– Идем! Тут рядом, кажется, имеется в наличии некое кафе!
– Я не могу! – сказала Юля.
– Я тоже не могу! – заверил ее Афанасий. – Но НАДО! Идем! Совсем ненадолго!
Юля неохотно подчинилась.
«Некое кафе» оказалось мини пекарней восточной кухни, выгороженной прямо на улице. Сама кухня обогревалась, а та часть, где стояли столики, нет. Афанасий заказал две самсы, причем такие острые, что после каждого укуса Афанасий и Юля икали и плакали.
– Эх! Вот бы на огонь подышать! Мне кажется, была бы струя пламени! – сказал Афанасий.
В самсе таился бараний жир.

А должно было - мясо...

Афанасий мучительно выискивал глазами салфетку. Капли жира на пальцах приводили бедного принца в ужас. Юля же, напротив, только посмеивалась. Как то, скрываясь от берсерков, она две недели питалась только крысами и голубями. Так что жиром ее было не испугать.
– Не заморачивайся! Оближи пальцы, и все дела! – посоветовала Юля.
– Как?!
– А так… – сказала Юля и, подавая ему пример, облизала свои пальцы.
Афанасий брезгливо отшатнулся, и Юля почувствовала, что он с младенчества устрашен микробами. Небось мама бегала за ним хвостиком, протирая спиртом любую игрушку, за которую он брался.

Или просто его воспитывала...

Афанасий осторожно выглянул из кафе. Отовсюду доносился ледяной звон – это со всех труб, крыш, козырьков, киосков сыпались, разбиваясь, крохотные сосульки. Мимо Афанасия, исчезая в метро, тек бесконечный людской поток. За ними никто не следил. Они были пугающе никому не нужны.
Когда Афанасий вернулся, Юля сидела напряженная и что то накрывала на столе перевернутым пластиковым стаканчиком, придерживая его двумя руками. Афанасий понимающе усмехнулся.
– Держишь? Не улетит? – заботливо спросил он. – А теперь осторожно тряхни челкой!
Слово «осторожно» Юля восприняла как то неправильно и так дернула головой, что едва не разбила затылком витрину со свежеиспеченными булками. На стол с ее волос упала золотая пчела. Перевернулась и как ни в чем не бывало поползла по Юлиному рукаву. Афанасий так и впился в нее глазами. На вид пчела была самая обычная. Никаких отличий от любой шныровской пчелы. Ну разве что более новая, яркая, совсем недавно выдохнутая ульем. Жизнь еще не истерла ее.
– Моя пчела чуть поменьше. У тебя она какая то крупноватая, примерно как у Ула, – сказал Афанасий.
Юля вскинула на него одичалые глаза.
– То есть я ЧТО – шныр, что ли? – спросила она.
– Ну да, – ответил Афанасий просто. – Приятно иметь дело с подготовленным человеком! Никаких маршруток не надо. Никаких похищений. Можно не объяснять, кто такие ведьмари, и так далее. Пустяковое у меня задание!.. Еще самсу?
– НЕТ!
– Я знал, что ты откажешься! – обрадовался Афанасий.
– Почему она меня выбрала? – спросила Юля.
Пчела ползла по ее рукаву и была уже почти у локтя. Юле стоило неимоверных усилий ее не сбрасывать. Она даже вцепилась в столик.

Я её понимаю - она ведь знает, что такое ШНыр, и всеми силами пытается избежать того места...

– Почему то выбрала. Возможно, у тебя есть какой то дар или талант, – осторожно ответил Афанасий.

Интересно, а были ли среди шныров те, кто уже получил свою закладку? В детстве там? И можно ли получить и закладку таланта, и закладка здоровья?

– Да? И она меня специально искала? Ну такую одаренную? Бродим с лопатой по кладбищу – отрываем таланты? – спросила Юля.
Афанасий уставился на нее с недоумением:
– А это тут при чем? Говоря про талант, я имел в виду нечто совсем другое. В тебе есть нечто, что может быть полезно ШНыру… Что – не знаю, но что то точно есть. А так, в широком смысле если рассуждать, бездарных вообще нет.
– Как это нет? Навалом всяких тупиц!
– Неправда. Любого человека возьми, даже самого… ну абсолютно любого – и у него обязательно окажется дар. Это может быть дар силы и защиты, как у Ильи Муромца, дар первооткрывателя, как у Беринга, дар надежды, слова, правды, терпения, сокровенного ума и еще сотни других даров. И самое скверное, что может произойти, – неправильно повернуть свой дар. Изменить ему. Предать.

Дар читеца такого дерьма... У ШНыра потрясающе потребительское отношение - те, кто могут быть ему полезен... Будет ли он полезен им - за кадром.

Юля соображала, изредка поглядывая на пчелу. Та доползла до пластиковой накладки на плече и теперь бегала вокруг, прикидывая, нельзя ли как нибудь под нее подлезть. Потом, вероятно, вспомнила, что можно решить вопрос иначе, и без усилий протиснулась прямо сквозь пластик. А еще мгновение спустя Юля ощутила, что она коснулась кожи, проскользнула над ключицей и бежит теперь по позвоночнику, пользуясь тем, что там самой природой проложена дорожка. Почему то прикосновения лапок пчелы и ее холодного брюшка пугали Юлю. Ей хотелось упасть на пол и кататься в надежде раздавить пчелу.
– Изучает, – понимающе сказал Афанасий. – Они поначалу всегда так… Каждый сантиметр тела им надо обследовать. Изучить тебя, словно ты ее улей. В уши будет залезать, в волосы, в нос. Моя такая же была! А теперь вот не часто прилетает, только когда очень нужна. Обленилась! Все больше в Зеленом Лабиринте тусуется.

Брррр, изучающая всё тело пчела...

Юля недоверчиво огляделась, в надежде отыскать поблизости хотя бы одного явного бездаря. На глаза ей попалась сердитая женщина за стеклом пекарни, которая швыряла в кошку куском фарша, желая ей подавиться и сдохнуть. Кошка, трескавшаяся от толщины, мужественно направлялась к фаршу выполнять наказ.
– Даже у нее дар? У этой вот?! Какой? – спросила Юля.
– Ну… если совсем навскидку… дар заботы о животных. А возможно, и дар плеча, – сказал Афанасий, почти не задумываясь.
– Чего?
– Ну быть для других плечом, – пояснил Афанасий. – Ты не представляешь, скольким людям может помочь такая вот тетенька! На кого то вовремя наорет. Кого то накормит. Плачущей девушке полотенце даст лицо вытереть… Кошки опять же, собаки всякие! На Суповну, кстати, чем то похожа, да?.. А, хотя ты Суповну не знаешь пока!
– А музыка там? Литература? Иностранные языки? Это не дар?
– Тоже дар, – охотно признал Афанасий. – Но такой дар… ближе к таланту… Если человек сволочь, какой ему смысл быть музыкально одаренным? Ну будет музыкально одаренная сволочь. Поэтому к дополнительному таланту обычно прилагается человеческий дар, без которого талант ничего не стоит. Ну там, терпение, доброта, сила воли и так далее. Если же человек не замечает своего главного дара и развивает в себе один талант, то что толку? Ну будут быстро бегающие ноги, еще одна дуделка в трубу или говорилка на иностранных языках.

Без терпения ни одного таланта не будет... А музыкальна одарённая сволочь для мира всё равно полезнее, чем бездараная милота - сволочь будут слушать и те, кому не достанется.

Она подошла к выходу и толкнула дверь. Большая капля талого снега, скользнув по козырьку, упала ей точно на нос.
– А если я не захочу быть шныром? Вы что, меня насильно будете к себе забирать? – задиристо спросила она.
Афанасий пожал плечами.
– Я с Кавалерией не говорил по этом поводу, но едва ли. Ты буйная. Ты нам там разнесешь все, а кому это надо? – ответил он честно. – Если бы насильно, она бы не меня послала, а Макса с Улом или одну Штопочку…
– Как это? Макса с Улом вместе, а Штопочку одну? Она бы со мной справилась? – усомнилась Юля. Имена эти и люди не были для нее совсем уж новыми. Кое кого она уже видела, а о ком то слышала от Макара.
Афанасий не стал спорить.
– Штопочка… она, знаешь… всякая может быть… – ответил он уклончиво. – Так что передать? Что я тебя приглашал, а ты отказалась?
– Да! Ты все правильно понял! – одобрила Юля. – Так и скажи! Мне нужно не в ШНыре сидеть, а мстить ведьмарям!
Афанасий не уговаривал. Даже, как показалось Юле, почему то обрадовался:
– Замечательно… То есть я хотел сказать: жалко. Я тогда передам Кавалерии, что ты отказалась, потому что тебе нужно мстить ведьмарям!.. Правильное, кстати, дело!.. Одобряю! Ну пока! Звони, если что!
Он бочком проскользнул мимо Юли и заспешил к метро. Юля запоздало отметила, что, хотя Афанасий и сказал «звони!», номера телефона почему то не оставил.

А почему не сказал, что у шныров лучше получается мстить ведьмарям?

– Стой! – крикнула ему Юля.
Афанасий неохотно вернулся.
– Ну чего? – спросил он. – У меня электричка!
– Я же отказалась в ШНыр идти! Почему пчела не улетает?
– Это ты у нее спроси. Может, считает тебя шныром? – пожал плечами Афанасий. – Но ты не волнуйся… Если ты в ШНыр не пойдешь, она скоро умрет. А так давить ее, взрывать, прятаться от нее – это все бесполезно… Даже время не трать. Ну так я пошел?
– Погоди! Этот… как там его, Макар… он же у вас в ШНыре? – спросила Юля.
– Ну, в общем, да, – ехидно признал Афанасий. – Есть, кажется, такой. Как ты там сказала его зовут?
Юля отвернулась.
– Ладно, я ему позвоню, если что… Соображу, как вас найти! И не говори пока ничего этой вашей Коннице! – велела она.
Через полчаса Афанасий был уже на вокзале. Электричка ушла у него перед носом. Он даже сумел, добежав, стукнуть ее ладонью по ускользающему боку. Сгоряча он едва не телепортировался прямо в электричку, но спохватился, что на вокзале и платформах может оказаться ведьмарский сюрприз. Эдакая неприметная блокировочка. Уж больно место очевидное. Ведьмари тоже не дураки и понимают, что шныры, хочешь не хочешь, часто бывают на вокзале.

А зачем телепортироваться в электричку, если можно сразу на спец.площадку у ворот ШНыра? Ту, на которую ещё просто так наступать нельзя.

Поэтому Афанасий остановился и грустно проводил электричку взглядом. Вернулся, купил себе самую дешевую шипучую воду и, икая, выпил. Вода пахла зубной пастой. До новой электрички было сорок минут, однако скучать Афанасию не пришлось, поскольку уже через четверть часа рядом с ним непонятно откуда образовалась Гуля и бросилась ему на шею.
– Откуда ты здесь взялась?..
– А где радость? – обиделась Гуля.
– Радость здесь! – сказал Афанасий и, не имея возможности похлопать себя по груди, поскольку Гуля висела у него на шее, похлопал Гулю по спине.
– Я поспорила, что найду тебя! И нашла? Представляешь! В такой огромной Москве! И ты оказался почти под боком, противный!
– С кем ты поспорила? – спросил Афанасий.
– А, с пьянчужкой каким то!.. На бутылку коньяка!.. Представляешь, он не знал, как открыть коньяк! Вертел его в руках как бомбу какую то!
– Постой… зачем коньяк? Ты же выиграла, не он! – растерялся Афанасий.
– Ну да! Но я ему все равно купила!.. Да хватит разговаривать! Поцелуй меня!
– Я не могу. Я выпил икучей воды. Во время поцелуя я могу взорваться, – сказал Афанасий, но Гулю все же осторожно поцеловал.
Гуля потащила его за рукав к скамейке, поспорив с парочкой, которая на этой скамейке уже сидела, что они сейчас поссорятся. И правда, несколько секунд спустя девушка уже куда то мчалась, а молодой человек ее догонял и пытался остановить. Девушка размахивала руками, вырывалась.
– Спорим, что они не помирятся? – жалостливо предложил Афанасий.
– Спорим, помирятся? – успокоила его Гуля. – Но не на нашей скамейке!.. Вот видишь, помирились уже!.. Ну давай я буду на тебя смотреть!

У Гули в руках ключи к власти над миром... Она манипулирует вероятностями, эмоциями, людьми. Всем. Но при этом её даже не используют в боевых операциях, хотя она сильнее любой ведьмы Белдо!

Вскоре подошла электричка. Афанасий простился с Гулей, получив от нее на прощание семьдесят или восемьдесят поцелуев в клювик и в ушко. Еще через минуту он сидел на свободном месте у окна. Электричка мелко задрожала и тронулась, выползая из Москвы. В какой то момент она надолго остановилась. Пока она стояла, Афанасий смотрел в окно электрички на работающих у насыпи таджиков. Они были немолодые, но худые, ловкие и, должно быть, сильные. Двое из них сбивали ломами лед, а третий, расстегнув строительную жилетку, присел отдохнуть.
Афанасий думал, что вот они – простые, надежные, неутомимые, не жалеющие себя. Когда надо работать – работают. Когда приходит беда – плачут. Когда надо жениться – женятся и не ищут в браке сложных противоречий и страданий. И что в простоте своей они гораздо мудрее его сложности.

Это секрет, но часть наших таджиков-мигрантов вообще-то люди с профессией, образованием... Да даже без всего этого они не обязаны быть одноклеточными просто потому, что чернорабочие!

«Я тоже хочу таким быть!» – тоскливо подумал Афанасий. Он был так зол на себя, что ему хотелось самого себя высечь.
Пострадав немного, Афанасий заснул в чреве проглотившей его электрички. Изредка он просыпался, и ему казалось, что электричка стоит на месте, а мимо нее проезжают гаражи, мокрые деревья и заборы.
Натренированный долгой жизнью в Подмосковье, проснулся он уже перед Копытово. Когда зевающий Афанасий вышел из вагона, первым, кого он увидел, была Юля. Она переминалась с ноги на ногу и нетерпеливо закручивала на пальце стеклышко на цепочке. Рядом у столба стоял здоровенный песочный рюкзак, в котором, как подозревал Афанасий, находилось все ее имущество.
– Ну пошли, что ли! – сказала она. – Но учти: я уйду от вас когда захочу! Или вам будет только хуже!

Сольют и этого женского персонажа, 100% сольют... Ещё небось и предателем в следующих книгах сделают.

Анон · 2016-11-23 01:39:03

Анон пишет:

Да, это, пожалуй, первая книга, которую мне хотелось бы видеть в усовершенствованном виде

Вот да, аж хочется почитать фик, где герои действуют логично и последовательно. Анон такие видел по ГП и ЗВ, но часть из них были англоязычные, увы.

Анон пишет:

Молодой человек все таки оторвал пятую точку от сиденья. Герой! Родина тебя не забудет, и военкомат наградит! Легкомысленная дурочка села и копается в телефончике. Тоже правильно. Вдруг там что то важное потеряется? Сама же Юля осталась гордой, но сильной. Разве не этого она хотела?

Вывод: емцеверс - это пиздецовый мир, в котором взаимопомощь - явление крайне редкое и никак не поощряемое демиургом.

Анон пишет:

«Почему говорят «принцесса на горошине»? На самом деле, «прЫнцев на горошине» куда как больше! Ходят такие вот тютики и мечтают о Василисе Премудрой и Прекрасной, которая все за них разрулит да еще и красавицей будет!» – подумала Юля так или как то очень похоже, потому что мыслят люди все же не словами, а мгновенными яркими образами, сменяющими друг друга.

Да что с ней, блядь, не так? Откуда эта беспричинная ненависть к окружающим людям, не сделавшим ей ничего плохого? Аноны, сведущие в психологии, может, вы знаете, о чем это может свидетельствовать: депрессия там или еще какая болезнь.

Анон пишет:

Как то, скрываясь от берсерков, она две недели питалась только крысами и голубями.

Я помню, что гигиену и бактерии в емцеверсе придумал Тухломон, но блин, то Родион у них пьет из луж и питается голубями, то эта курица. Ничего, что голуби и крысы - разносчики заразы? Как она не отравилась и не заболела после такого?

Анон пишет:

У ШНыра потрясающе потребительское отношение - те, кто могут быть ему полезен... Будет ли он полезен им - за кадром.

Потому что не будет. Вон, как с Родионом: отработал, больше не может? На свалку!

Анон пишет:

Брррр, изучающая всё тело пчела...

Анон бы точно катался по полу с визгами, анон пчел боится.

Анон пишет:

– Я не могу. Я выпил икучей воды. Во время поцелуя я могу взорваться, – сказал Афанасий, но Гулю все же осторожно поцеловал.

Внимание, вопрос: они все еще связаны ведьмарским браком? Чувствуют мысли и эмоции друг друга? Или наш автор тупо об этом забыл?

Анон пишет:

Это секрет, но часть наших таджиков-мигрантов вообще-то люди с профессией, образованием... Да даже без всего этого они не обязаны быть одноклеточными просто потому, что чернорабочие!

Правильно, а то что-то нацистских высеров Емец давно не выдавал. Непорядок!

Поняш, ответь на вопрос: там серверу-то гугловскому бабочку подогнали? У меня, можно сказать, душа за него болит!

И да, я вчера обещала цитату очень в тему. Стырено откуда-то с правдоруба, вроде из какой-то гаррипоттеровской темы, но точно сейчас не вспомню.

▼Скрытый текст⬍

Если автор хочет написать о победе добра над злом... Нет, автор может писать о чём угодно - о других глобальных понятиях, о многогранных персонажах, о том, что у каждая своя правда, или о том, что мы все умрем, или вообще ни о чём, лишь бы приключалово какое-то было. Но если он действительно пишет о победе добра над злом, сознательно, и не скрывает этого, то у него есть три вполне легальных пути.
1. Описать вселенную, которая основана на добре, имеет к нему большее сродство и неизбежно ему подыгрывает, по крайней мере в самые тяжелые моменты. В этой вселенной любовь защищает, самопожертвование спасает, за все дела наступает расплата, а финальный квест выстроен так, что "хороший" персонаж его пройдет, а "плохой" обязательно застрянет в какой-нибудь ловушке. Месседж истории - добро должно побеждать.
2. Описать вселенную, которая сама по себе нейтральна, и показать, что даже в ней стратегия добра более выгодна, чем стратегия зла, ведет к более надежному выигрышу в борьбе, и всё это за счет вполне обычных, немистических законов физики и психологии. Месседж истории - добро побеждает.
3. Описать в нейтральной вселенной ситуацию, когда добро просто оказалось сильнее. В какие-то моменты удачнее действует "добро", в какие-то - "зло", но в конечном счете перевес оказался на стороне добра, так уж сложилось. Как в шахматной партии, где белые выиграли не потому, что они белые, и даже не потому, что они начали партию первыми, а потому, что они достались более умному и опытному игроку.
Но у каждого из этих путей есть свое уродливое отражение. Ну, не то чтобы уродливое, всё это тоже вполне легально - но не для истории о победе добра над злом. А для каких-то других историй.
Читерская вселенная. Она притворяется нейтральной, но иногда, совершенно без предупреждения, подкидывает команде добра выигрыш в миллион долларов, а команде зла - банановую кожуру под ноги, и так несколько раз подряд. А потом снова притворяется нейтральной.
Сказочно простая вселенная. В которой все только и мечтают о том, чтобы тебе помочь и перейти на твою сторону. Нет, это не такой уж плохой вариант, но не для взрослых все-таки.
Эпически сильное добро и эпически убогое зло. Слабое, тупое, выносящееся с полпинка. Ну и много ли чести в победе над таким?
Еще один злой двойник третьего пути: "добро" и "зло", не различающиеся вообще ничем, кроме названий. Ну и кроме того, что второе оказывается побеждено первым. Нет, это всё имеет право на жизнь, но это не история о победе добра над злом.
...Скажите мне, где я неправ.

Анон · 2016-11-23 01:57:26

Анон пишет:

Поняш, ответь на вопрос: там серверу-то гугловскому бабочку подогнали? У меня, можно сказать, душа за него болит!

Нет :pink: Но я надеюсь, ему подогнали ещё мощностей, и он понял, что бабочки-то байда, а вот новые intel xeon на 10нм... :cool:

Анон пишет:

И да, я вчера обещала цитату очень в тему.

Цитата богична. Емец проебался 3 способами из 4! Читерская вселенная, эпически сильное добро, нет различий...

Анон · 2016-11-23 02:41:56

▼краткое содержание⬍

▼Глава пятнадцатая Concordia discors⬍

( Согласие противоречий (лат.).)

Человек абсолютно не создан для отдыха. Дай ему два три лишних дня отдыха – он выть начинает, разрушать себя, мечется, как волк в клетке, и при этом изо всех сил старается сделать вид, что отдыхать он любит и очень ему это нравится.
Йозеф Эметс,
венгерский философ

Просто во время отдыха можно не только лежать, как тюлень, на диване, что действительно может быстро надоесть, а носиться, как лось туда-сюда. А вот последнее состояние много приятнее.

Даня сидел на кухне и ссорился со своей родной тетей. Занятие было увлекательное, особенно если учесть, что тетя у него была, чисто по совместительству, молодым кандидатом философских наук. Только что тетя обожгла себе духовкой палец и теперь, держа его под струей холодной воды, доказывала Дане, что мир – иллюзия и его не существует.
– Не надоело? – зевнув, спросил Даня.
Тетя оскорбленно застыла. Несуществование мира было ее излюбленной темой, которую она раскрывала ровно три раза в неделю, читая лекции на курсах повышения квалификации пожарных. Пожарные слушали ее с глубоким пониманием. Они видели на своем веку столько страшных пожаров, что вполне готовы были признать, что мир действительно иллюзия, прах и пепел.

Ну куда же в копилке автора без оскорбления философов, тем более женщин-философов? И что философ делает на курсах пожарных?

Что «не надоело»? Не был бы ты так любезен пояснить? – поинтересовалась тетя, поворачивая под струей свой обоженный палец.
– У тебя болевой порог как у поэтессы. У нее побелка на кухне свалилась в кастрюлю с супом, а ей кажется, что она окружена всеобщей ненавистью, – сказал Даня. – И вообще философия как наука состоит из многих отдельных правд, которые все вместе образуют ложь!

:facepalm: - вместо тысячи слов.

Тетя поморгала глазами, отыскивая убийственный аргумент. И она его нашла.
– С карапузами не спорю! – ледяным голосом заявила она, созерцая племянника, который даже сидя почти касался затылком потолка.
Даня не остался бы в долгу, но в этот момент его рука, которой он пытался взять чашку, прошла ее насквозь и сомкнулась на пустом месте. Даня закрыл глаза. Нечто похожее происходило с ним пятый раз за два дня, и он понемногу уже начинал к этому привыкать.
«Спокойно! – подумал он. – Все хорошо. Сейчас получится».
Он попытался взять чашку в третий раз, но вышло даже хуже, чем прежде. Пройдя ее насквозь, пальцы ухитрились материализоваться прямо в наполнявшем чашку кипятке. Даня завопил. Дернул рукой. Чашка упала и разбилась.

Без побочки, говорите? Тогда и у Дениса его внезапно проявляющийся дар не побочка.

Минуту спустя Даня стоял рядом с тетей, пытаясь одновременно с ней держать руку под струей ледяной воды. Оба охали и хихикали – уж больно все это было нелепо. Вскоре у тети зазвонил телефон, и она убежала в коридор. У нее был почти десятилетний роман с женатым человеком, доктором экономических наук, роман чисто телефонный, выражающийся в том, что они по четыре с половиной часа в день выносили друг другу мозг. Когда Даня был на несколько лет моложе и на полметра короче, он любил подслушивать их разговоры, потому что всякий раз узнавал множество новых слов. Причем слов, конечно, не ругательных, а крайне интересных. «Метаморфозы», «деградация», «оскудевание», «лоботомия», «эдипов комплекс» и множество похожих, из которых самым приземленным было слово «подкаблучник».
Сейчас Даня давно уже не подслушивал, поскольку знал уже все умные слова на свете, да и тетя со своим экономистом в затянутости своего тупикового романа еще года два назад начали повторяться и шли теперь по второму или третьему кругу.

Больше похоже на научные диспуты, чем на такой странный роман.

Когда тетя ушла, Даня еще с минуту постоял у раковины, а затем стал собирать с пола осколки чашки и вытирать чайную лужу с лежащим в ее центре кусочком лимона, похожим на отражение луны. Осколки он собрал вполне себе благополучно, а с лимоном опять началась какая то потусторонщина.
Даня никак не мог его ухватить: рука все проходила под пол, как у призрака, и не исключено, что даже выглядывала из потолка у нижних соседей, потому что Даня слышал снизу не то хрип, не то неясный крик.
«Ну поехали! Последняя попытка! Соберись!» – велел себе Даня.
Он дал сам себе легкую затрещину (это у него вполне получилось) и, зажмурившись, чтобы ни на что не отвлекаться, опять устремился рукой к лимону. Сжал руку, что то схватил и, внезапно издав короткий вопль, распахнул глаза.
Лимон продолжал преспокойно украшать собой дно чайной лужи. В руке же у Дани был пучок свежевырванной зеленой травы. Зеленой, сочной, с непередаваемым ощущением сокровенно запрятанного в ней солнца. Той самой травы, что бывает только на двушке у ручья!!!

Не только дар призрака, но и аналог скипетра Калерии? А ещё что у него есть?

До самого вечера Даня скитался по квартире, не находя себе места. Все думал, думал, и даже сам толком не знал о чем. Мысли вертелись и прыгали. В этой круговерти мыслей он порой проходил двери насквозь, пугливо оглядываясь и проверяя, не заметил ли кто. Но никто не замечал. Всем было не до Дани.
Тетя объяснялась со своим поклонником, в десятый раз бросая трубку и требуя больше не звонить. Потом она, впрочем, перезванивала сама.
Папа был на работе. Сидел у себя в отделении банка в душном кабинете, изредка выходя из него и объясняя старушкам, как пользоваться платежным терминалом. Он мог бы этого и не делать, потому что у него были подчиненные, но ему тоже требовались прогулки и хоть какие то развлечения.

Или он был просто добрым мужиком. :pink:

Вечером Даня лег очень рано. Не хотел попасться на глаза родителям и объяснять, почему руки у него проходят сквозь стол. Ночью он ворочался, царапал ногтями простыню, а когда утром проснулся и посмотрел на свои пальцы, то едва не закричал. Под ногтями у него были черные каемки земли, а к земле пристали мелкие вытянутые семена. Сам не зная зачем, Даня аккуратно выскоблил семена стержнем от ручки (ручка мазала, и под ногтями появлялись синие каемки) и спрятал их в коробочку из под рыболовных крючков.
Потом снова повернулся к дивану, на который все это время не смотрел. По подушке ползла большая золотая пчела.
– О! Прилетела! Дня три тебя не видел! – приветливо сказал Даня.

Если бы хотя бы одна задница, кроме Макара, заехала бы к Дане и увидела пчелу/узнала бы, что пчела прилетает к нему и при этом вполне здорова, Даня смог бы вернуться. Но Калерия, знающая про "свои" закладки, очевидно, просто не допускает ведь такой возможности.

Считая, что это его пчела, он протянул ей руку. Он не был уверен, что рука опять не начнет исчезать, но все равно попробовать стоило. Пчела преспокойно забралась Дане на палец и по пальцу побежала вверх.
– Ты какая то не такая! В варенье, что ли, свалилась? – приветливо спросил у нее Даня.
В ШНыре пчелы регулярно падали в варенье. Иногда Суповна даже закатывала их в банки, откуда они потом вылетали прямо через стекло.
И правда, пчела была светлее, чем всегда. На вид даже не золотая, а точно отлитая из меди и натертая замшей.

Давно красный стал светлее жёлтого в палитре?

Даня озадаченно разглядывал ее, удивляясь непривычной новизне своей пчелы.
Пчела добежала ему до локтя и хотела бежать дальше, когда откуда то сверху на руку Дани свалилась еще одна золотая пчела. Эта была уже тусклее, но двигалась решительнее, и вообще ощущалось, что это зрелая, уверенная в себе пчела. Позолота ее была обтершейся, крылья чуть желтоватые, натруженные. Одно даже словно с трещинкой или с подгибом.
По этому крылу Даня и узнал ее. Это была его пчела! Трещинка же возникла оттого, что Макар когда то от большого ума выстрелил в Данину пчелу пнуфом в упор. Почему то на своей пчеле проверять действие пнуфа он не стал, а вот на чужой ума хватило.
Эта вторая пчела побежала навстречу первой. Несколько мгновений пчелы ощупывали друг друга усиками, а затем бестолково забегали по слабому бицепсу Дани, толкаясь головами, наскакивая и то и дело подгибая брюшко, чтобы пригрозить жалом.
Даня ничего не понимал. Схватив себя за пижаму, он дернул рукав, резко натянув ткань. Пчелы слетели, заметались в воздухе, а потом обе как свинцовые шарики врезались Дане в лицо. Даня схватился за скулу, отскочил и издали кинул в пчел подушкой.
– А ну пошли отсюда! Вы что, взбесились?.. Кто вообще эта вторая?! – жалобно крикнул он.
Пчелы метались по комнате, стукаясь в стены и ковер. Это было какое то ослепительное безумие. С каждым мгновением они все больше ускорялись, и вскоре Даня уже почти не различал их. Видел только, что от злости пчелы раскалились так, что воздух в комнате стал горячим. Они врезались в стены, сорвали полки, опрокинули стул, вдребезги разбив его спинку. В стенах появлялись дырочки, похожие на пулевые. Чтобы уцелеть, Даня попытался залезть под диван, но проблема состояла в том, что щель под ним была небольшой. Даня в нее не помещался. Потом с перепугу как то поместился, но опять услышал вопль и понял, что тело его, ставшее прозрачным, опять частично протиснулось сквозь потолок к бедным соседям.
Пришлось вылезать и возвращаться в свою комнату. Пчелы, только что сбившие на пол стопку из десяти книг, немного успокоились и теперь, не теряя друг друга из виду, ползали по стене.

А я надеялась, что новая пчела прилетит Гамову :pink:

В дверь вопросительно стукнули.
– Нельзя! – запоздало крикнул Даня, но в комнату уже заглянула мама. В руках у нее была дрель.
– Да что у тебя тут такое? – спросила она. – Чашки на кухне прыгают!
Даня набрал в грудь побольше воздуха. Он принципиально не врал родителям, а защищался длиной речи в надежде, что к середине его правды собеседник тихо уснет, как обычно и происходило, когда Даня начинал издали озвучивать все резоны. «Во первых, это не совсем так, – говорил Даня. – Во вторых, это требует уточнения… в‑третьих, мне хотелось бы отметить некоторые предварительные моменты…» Когда он доходил до «в восьмых» и «в девятых», самые большие правдоискатели начинали тихо пятиться и удирать. Однако сейчас оказалось, что можно обойтись и без «в восьмых», потому что его ответ был маме не нужен.
– Я купила карниз для штор, – похвасталась она. – Хороший карниз. Длина четыре метра десять сантиметров. До ремонта висел в филармонии… Хочешь у тебя повесим, а то мне негде?
– У меня же есть уже шторы!
– Да при чем тут шторы? Ты вообще слушаешь, что я тебе говорю? Карниз!.. Кстати, шторы мы тебе тоже повесим.
– А цель? Я умру, а шторы останутся… – буркнул Даня.
Этим он хотел выразить, что все материальное никакой ценности для него не имеет и, следовательно, ему все равно. Вешай хоть сто карнизов, только не спрашивай у меня разрешения. Но опять же мама поняла его в другом смысле.
– Ну это да, конечно, – сказала она. – Но тут такой карниз! Представляешь, четыре метра! Натуральный дуб! Он вообще всех переживет! Он и до театра, говорят, где то висел.
Мама посмотрела мимо сидящих на стене пчел и вздохнула, размышляя, видимо, о карнизе.
– Слушай, а у тебя горелой бумагой пахнет! – рассеянно сказала она и вышла.
Даня, подпрыгивая как тушканчик, кинулся тушить дымящиеся обои. Загорелись они там, где сидели обе разозленные пчелы. До пожара дело не дошло, но большой кусок обоев изменил цвет и даже отчасти обуглился.

Что за термоядерные звери такие?

Пока Даня колотил по обоям тапками, а затем заливал их найденным на столе вчерашним чаем, пчелы наблюдали за ним со своих мест, а потом обе разом оказались на Дане – одна на правом его рукаве, а другая на левом.
Там они и остались, сердито косясь одна на другую и угрожая жалом, однако в бой больше не вступали. Даня вначале не понимал, что все это значит, а потом сообразил, что силы пчел примерно равны, победы никто не одержал и пчелы, осознав это, решили придерживаться тактики вооруженного нейтралитета.
При этом ни одна из пчел ни на секунду не теряла другую из виду. Стоило одной перебежать на бицепс – и другая перебегала на бицепс, только другой руки. Если перебегала на плечо, и вторая оказывалась на плече, и так сохранялась идеальная симметрия.
– Вы что, поделили меня? – догадался Даня. – Но я против! Я свободная личность!
Пчелы отнеслись к протесту Дани равнодушно. Одна переползла на его правое ухо, а другая на левое, и обе на мгновение застыли на мочках. Вздумай кто нибудь сфотографировать Даню, его дразнили бы до конца жизни, утверждая, что он зачем то нацепил тяжелые золотые серьги.

:facepalm:
serebrjanie_sergi_kak_chast_imidzha_sovremennogo_muzhchini.jpg
- попробовал бы Емец то-нибудь сказать ему про серьги...

Даня шел и думал. Невесть откуда взявшиеся пчелы шевелились у него под курткой, причем шевелились удивительно синхронно, хотя, по идее, куртка должна была мешать им видеть друг друга. Изредка Дане это надоедало. Он начинал чесаться и бить себя по куртке ладонью, требуя у пчел перестать по нему ползать.
– Чего чухаешься? Блохи заедают? – флегматично спросил у него пенсионер, гулявший с собакой.
Даня негодующе подпрыгнул и, перешагнув заборчик, через который любому другому пришлось бы перелезать, проследовал дальше. Он тек по городу, точно по кровеносным сосудам, перемещаясь из узких сосудиков в основные артерии.
Узкий проулочек вливался в улицу пошире, а та совсем уже в широкую и важную улищу. Даня не дошел еще до важной «улищи», когда рядом остановилась машина. Это был невообразимый рыдван алого цвета. Низкий, хищный, спортивный, двухдверный. На капоте – пятна ржавчины. К тому же рыдван одноглазый – вторая фара у него была разбита.
– Гуляем? Садись, подкину! – крикнул кто то.
В окно машины высунулась голова. Крепкая, с небритыми колючими щеками. Волосы светлые, жесткие, как щетина на зубной щетке. Бровки тоже светлые, щеточками. Мясистые уши торчат. Массивный круглый подбородок, напоминающий проклюнувшуюся не на месте пятку, и неожиданный задиристый нос.
Прямо из машины Дане протянули руку. Точнее было бы сказать – лапу. Лапа эта была как клешня у краба. Боцманская такая лапень. Пальцы невероятно короткие, но, кажется, ржавые гайки могут откручивать.
Даня находился в такой растерянности, что состыковать лицо, рыдван и клешню сумел не сразу. Лишь увидев втиснувшиеся в пальцы голубоватые буквы «кулак», он все мгновенно понял и вышел из своего тумана.
– Кузепыч! – воскликнул он пораженно.
– Угу, он самый, – сказал Кузепыч. – Садись давай! А то тут останавливаться нельзя!
Даня не стал отказываться. Он обошел рыдван с противоположной стороны, открыл невероятно тяжелую дверь и плюхнулся на сиденье.
– Никогда с вами здесь не ездил! – сказал Даня.
– Я сам, грустный пень, с собой тут редко ездил…… Стоит, понимаешь, в сарае под брезентом, и все дела, – признал Кузепыч и, точно извиняясь, погладил рыдван по рулю. – Старый, конечно, зато мощь какая! Двигатель четыре литра! Четыре! Как по газу вдарил – ни один берсерк не догонит… Ну если не заглохнет.

А микроавтобус съели волки? Зачем вынимать ржавый дохлый автомобиль при наличие нового?

За его спиной кто то завозился. Даня обернулся и увидел чью то спину. На тесном заднем сиденье, подогнув колени к груди, спал человек.
– Кто это? – спросил Даня с тревогой.
– Да Витяра же! – сказал Кузепыч с досадой. – Мне его, ясельный пень, дали тебя уговаривать. На усиление меня как бы. А он, елки зеленые, взял и задрых!
– Уговаривать меня на что? – спросил Даня тревожно.
Кузепыч не ответил. Он выезжал с улицы на серьезную улищу. Оказавшись на улище, он понесся и метров через семьсот засел в пробке на пересечении улищи с важным проспектом. Когда то Афанасий рассказывал Дане, будто Кузепыч никогда не добирается в одно и то же место одной дорогой. Он любит искать новые. Поэтому порой выходит, что пешком идти двадцать минут, а Кузепыч на машине добирается два с половиной часа через какое нибудь Щелково.
Оказавшись в пробке, Кузепыч откинулся на спинку сиденья и вытер красное лицо платком. Потом в тот же платок и высморкался, причем с такой энергией, что платок аж раздувало от его дыхательных сил.
– Короче, тебе надо возвращаться в ШНыр! Прямо сейчас, – пропыхтел наконец Кузепыч. – Как тебя уговорить, я не знаю. Поэтому или сам уговаривайся, или этого вот буди!.. Эй ты, подъем!
И он мотнул головой, указывая подбородком на спину Витяры.
– Не надо, – сказал Даня.
– Вот и я о том же, что не надо!.. Да чего ж этот тормоз встал! Проезжай давай! – крикнул Кузепыч и загудел, требуя у водителя впереди стоящей машины провалиться под асфальт. Тот в ответ тоже стал сигналить, объясняя, что под асфальт проваливаться отказывается.
– Как же я вернусь в ШНыр? Я же закладку взял? – спросил Даня испуганно.
– А я уж не знаю, как ты вернешься. А только велено́ нам, чтобы тебя вернуть! – строго произнес Кузепыч. «ВеленО» он ударил на последний слог, и это вышло невероятно убедительно.
– А закладка? – опять спросил Даня.
Кузепыч засопел:
– Пчела ж к тебе прилетала?
– Да, – испуганно подтвердил Даня.
– Ну так чего ж тогда? Если пчела прилетала, то, ясельный пень, проход в ШНыр для тебя милости просим. Вот те и вся музы́ка! А если еще какие нибудь уговоры нужны, то буди «от ты дусю»!
И Кузепыч опять стал порываться толкать Витяру в спину. Даня удержал его за руку.
– Не надо! – всполошился он. – Жалко!
– Жалко? – переспросил Кузепыч. – Жалко знаешь у кого бывает?..

И эту шутку запороли.

И он расхохотался, причем так, что лбом уперся в гудок. Видимо, ему показалось невероятно смешным, что жалко бывает у пчелки и к Дане тоже прилетела пчела. И вообще куда ни посмотри и чего ни скажи – всюду одни пчелы.
– Хорошо, – покорно согласился Даня. – Я поеду в ШНыр. Но у меня теперь вообще то, если вас не смущает, две пчелы!
– Ну че тебе сказать по этому поводу? Поздравляю. У кого то и одной нет, а у тебя, ясельный пень, две! – отозвался Кузепыч.
– А вещи? – Даня сообразил, что с каждой секундой уезжает все дальше от своего дома, а возвращаться Кузепыч явно не собирается.
– Вещи потом возьмешь. А то вон за мной ведьмарики пристроились! Ту машину видишь?
Даня пугливо обернулся:
– Красную?
– Нет. За ней которая. Желтоватая такая, невзрачная… Давно уже за нами тащится… Да только далеко не утащится! – с предвкушением произнес Кузепыч и, воспользовавшись тем, что они выехали на проспект, так вдавил газ, что Даня едва не влип спиной в сиденье.
Желтоватая машина сразу отстала.
– Вот! – хмыкнул Кузепыч. – И я о том же! Только как бы нам опять в пробке не залипнуть… Достань ка на всякий случай шнеппер! В бардачке там!
Даня дернул ручку на себя, попутно осознав, от какого слова бардачок именуется бардачком.

Особенно если учесть, что это - отделение для перчаток.

Даня даже вздрогнул от смешного пиликанья этого телефона. Мобильник у Кузепыча был древний, примерно как машина. В любом салоне связи стали бы тихо хихикать, если бы у них попросили подыскать к нему, допустим, зарядку.

Siemens? Старая Нокиа? Сони Эрикссон до fast-port? Моторола стар так?

Но одного у телефона нельзя было отнять: он был настолько громким, что Даня слышал в трубке голос Кавалерии едва ли не сквозь голову самого водителя.
– Алоу! – басом рыкнул Кузепыч, тыкнув пальцем стершуюся кнопку.
– Даню нашли?
– Есть такое дело про «нашли», – подтвердил Кузепыч.
– Витяра помог?
– Угу. Прямо соловьем разливался. Теперь вот тут лежит.
– Кто лежит? – озадачилась Кавалерия.
– Ну этот… соловей… храпит тут…
Кавалерия вежливо помолчала, видимо даже не пытаясь что то понять о храпящих соловьях.
– Приезжайте скорее. Есть новости о Родионе, – сказала она.
– От Родиона? – переспросил Кузепыч.
– О Родионе!.. – строго повторила Кавалерия, и что то такое прозвучало в ее голосе, что Дане стало жутко.

:casper:

Анон · 2016-11-23 03:14:40

▼Шныр⬍

Анон пишет:
Так она запретила или шныр довёл свою затею до конца?
Запретила.

Тогда неинтересно.

В чём мааааленький казус - подземелья все ещё принадлежат первошныру Гаю, тут вопрос в том, на кого, формального говоря, записывалось имущество - на организацию или на людей. Если на людей, то Гай в своём праве...

Частная собственность — зло! :lol:

Вскоре Рина уже почти бежала. Почему то эта анфилада ужасно пугала ее, хотя она примерно понимала уже, что это одна и та же комната. Ей даже пришло на ум, что она замурована здесь и теперь так будет всегда. Дурная бесконечность повторяющихся ситуаций. Блюдца, блюдца, комнаты, комнаты. И ШКАФ.

Действительно, разве это повод пугаться? :sacrasm:
И опять крипота. :great:

подумала Рина, в свою очередь пытаясь найти глазами Долбушина, которого она даже мысленно не называла пока отцом.

Только иногда вслух...

Я теперь знаю, кто такой на самом деле Гай - он лягушка! Как эти две, что раздуваются дуэтом.

Точно!

Не понимая, что изображено, можно и по измерителю сопротивления посражаться, что уж там...

Чистая правда!

То есть она, может, и ругалась, но и сама себя не слышала, и Долбушин смотрел на нее необыкновенно радостно.

Сила любви победила! :heart:

Более умный человек еще и раскрутил бы Долбушина на финансовую помощь, чтобы хоть душ починить.

Долбушин уже говорил, что согласен починить не только душ, но и конюшню. Но это бездуховно.
Более того, у них есть золотые тарелки и уйма другого барахла, которое можно было бы продать. Но это бездуховно. :panic:

Один из охранников Гая, держа наготове арбалет, заглянул в шкаф. Засады там не оказалось, зато за висевшей одеждой обнаружили запертую стальную дверцу с торчащим ключом, а за дверцей – скелет, на котором еще заметны были обрывки белой рубашки.

Ух ты, буквально скелет в шкафу! :happycrazy:

Стоп, то есть нырок - это как Нангияле, а за 2-ой грядой - Нангилиме? Что-то, что (реальнее реальности)^2, раз уж вов ремя нырка ты становишься реалньее окружающего мира?

А потом будет четвёртая гряда, шестая и так далее?

– А что сгорит? Этот огонь не сжигает! Только бы мне попасть туда – в незащищенное сердце двушки. Этот огонь добр, очень добр… Он только притворяется строгим! А там я сотворю для себя любую плоть, если мне вообще нужна будет плоть!

Сразу видно первошныра! :chearleader: Не то что нынешнее племя, которое чихнуть лишний раз боится, чтобы двушка не наказала.

И что значит гепард у Рины? Праааавильно! Что Гавра воспитывать точно не будут!

Да она его уже вон сколько книг не воспитывает. Ей что в лоб, что по лбу.

И как Рина будет объяснять то, что у неё опять есть гепард, не рассказывая про отца?

Вижу два варианта.
Вариант первый: Рина будет страдать, бояться, но всё расскажет лично Калерии.
Вариант второй: Рина ничего никому не расскажет. Сашка увидит гепарда, но будет уважать её право на тайны. Потом Калерия или ещё кто-то из начальства увидит гепарда и тоже будет уважать её право на тайны.

Калерия узнает, что две бракованные пчелы нашли хозяев, и рассказывает о том, что приведённые ими шныры могут быть подвластны эльбам или поддаться им.

В прошлый раз тоже было две бракованные пчелы? У одного свой эльб, у другого девушка-соулмейт с эльбом. :really:

милый такой, бесконечный пожарчик

Как же меня бесит это сюсюканье :bull:

Заметив, что Сашка заинтересовался, Гамов загорелся и показал ему еще много чего. Плоский термос с трубкой. Захочешь выпить кофе – трубку в губы, и вперед. Крепление для шнеппера на бицепсе. Ниже патронташ с шариками для перезарядки.

У меня было такое чувство, что Гамов ему с минуты на минуту предложит купить всё это со скидкой.

Такую тему быстро нашел умный Гамов, обнаруживший, что Рина о своем пребывании у Белдо говорить не хочет. Он стал вспоминать обстоятельства гибели своих телефонов:

:heart:

– У тебя сердце бьется, – сказала она.
– Что? Правда? – удивился Сашка и неуклюже погладил Рину по спине. – А у тебя лопатки торчат! – сообщил он, не зная, что еще сказать.

Встретились два капитана. Два капитана Очевидность.

– И что мы будем делать? – спросила она. – Это все смешно, конечно, но денег то и правда нет.

*страшным шёпотом* Остаётся последнее средство. Это ужасно, но выхода нет. Придётся... начать работать. :casper:

Но раз эльбы смогли почувствовать пчел, то это неправильные пчелы!

И они делают неправильный мёд! :chearleader:

А тут она доверит проход в ШНыр человеку, который постепенно может стать орудием эльбов! Причем их орудием здесь! По эту сторону забора!

У вас два таких орудия по эту сторону забора и ещё сотни бывших шныров по ту. :blabla:

???? Я что-то не знаю, полагаю, но разве Адам замешан? И какой нафиг Адам в этом мире?

Ыыыыыы :comfort:

Да, это, пожалуй, первая книга, которую мне хотелось бы видеть в усовершенствованном виде 1134 Даже не в духе ГПиМРМ - это таки фанфик, с достаточно тесной привязкой к букве канона - а именно ту же схему, но не в слитом виде.

Анон, а ты как хочешь: с хорошими шнырами или с плохими?

Я тебе больше скажу. Все книги построены по одному шаблону чуть ли не до номеров глав. Обязательные элементы - встреча с Гамовым(3-7), причем встреча одна или две на весь сюжет, урок(один на всю книгу, и зачастую прерываемый очередным важным(!!!) известием, Белдо(слава богу, в последних книгах его поменьше, а то в 3-ей его чуть ли не треть была), страдашечки Гая про двушку, встреча Афанасия с Гулей, страдашечки Афанасия насчёт своего несовершенства, ругань в комнате девушек, описание пегасов, охуенная хрень, которая даст победить шныров, но фейлит, встреча Рины с Долбушиным, идиотизмы Гавра, Штопочка(почти всегда с бутылкой)...

Нормальный такой сериал, а что? :lol:

Ну тут и вселенское зло-то в составе меньше сотни человек действует.

А что тут такого? В том же ГП Пожирателей Смерти тоже меньше сотни было, например.

– Неправда. Любого человека возьми, даже самого… ну абсолютно любого – и у него обязательно окажется дар. Это может быть дар силы и защиты, как у Ильи Муромца, дар первооткрывателя, как у Беринга, дар надежды, слова, правды, терпения, сокровенного ума и еще сотни других даров.

Емец внезапно очнулся от своей гордыни и понял, что его окружают нормальные люди, а не мерзкие бездуховные обыватели?

Брррр, изучающая всё тело пчела...

Это не только крипота, это ещё и должно быть щекотно, между прочим! :cool:

У Гули в руках ключи к власти над миром... Она манипулирует вероятностями, эмоциями, людьми. Всем. Но при этом её даже не используют в боевых операциях, хотя она сильнее любой ведьмы Белдо!

:panic:

Афанасий думал, что вот они – простые, надежные, неутомимые, не жалеющие себя. Когда надо работать – работают.

Это выгодно отличает их от шныров.

«Я тоже хочу таким быть!» – тоскливо подумал Афанасий.

Я тоже хочу, чтобы ты был таким.

И да, я вчера обещала цитату очень в тему. Стырено откуда-то с правдоруба, вроде из какой-то гаррипоттеровской темы, но точно сейчас не вспомню.

Моя любимая цитата! :love: :love: :love:

Цитата богична. Емец проебался 3 способами из 4! Читерская вселенная, эпически сильное добро, нет различий...

Хуже. Емец написал вселенную, имеющую сродство ко злу и подыгрывающую злу. :panic:

Анон · 2016-11-23 03:27:17

Анон пишет:

У меня было такое чувство, что Гамов ему с минуты на минуту предложит купить всё это со скидкой.

Божечки, теперь мне тоже так кажется! :iloveyou:

Анон пишет:

А что тут такого? В том же ГП Пожирателей Смерти тоже меньше сотни было, например.

4 сотни, сколько помню, и терроризировали они магическое сообщество в 3000 тушек, а не 7 миллиардов людей, как типа делают ведьмари.

Анон · 2016-11-23 03:35:12

Анон пишет:

4 сотни, сколько помню

Ближнего круга было мало. А ведьмарей, если считать все форты, разве меньше сотни?
Но даже если ГП не подходит, есть сотни супергеройских историй, в которых маленькая кучка супергероев борется с маленькой кучкой суперзлодеев.

Анон · 2016-11-23 03:47:05

Анон пишет:

Дай ему два три лишних дня отдыха – он выть начинает, разрушать себя, мечется, как волк в клетке, и при этом изо всех сил старается сделать вид, что отдыхать он любит и очень ему это нравится.

А еще есть люди, которым правда нравится отдыхать. А еще есть люди, которые ненавидят свою работу и рады любому перерыву. А еще есть случаи, когда отдых реально необходим по медицинским показателям.
А еще я подозреваю, что сам Емец отпуск не любит, потому что ему в это время приходится с детьми сидеть.

Анон пишет:

А я надеялась, что новая пчела прилетит Гамову

У Гамова своя есть. И вообще, Гамов же не идиот, он и в первый раз в шныр не пошел, и во второй бы не поперся.
Я ожидала, что вторая пчела прилетит к девушке, которая бабочек воображала. Фиа вроде?

Анон пишет:

Ух ты, буквально скелет в шкафу!

Ага, Емец опять несмешно пересказывает бородатые анекдоты.

Анон пишет:

Анон, а ты как хочешь: с хорошими шнырами или с плохими?

Я не тот анон, но почитала бы что-то в духе автора Sarah1281: берем одного персонажа и полностью переделываем ему характер. Потом закидываем в каноничные условия, но только на всякое проявление идиотизма персонаж выдает нормальную адекватную реакцию, заодно подвешивая абажур над всякими проебами лора. Типа такого:

▼Скрытый текст⬍

Только смешно, а не так, как я рассказываю.

Насчет ведьмарей: я до сих пор не понимаю, почему они пользуются топорами и арбалетами вместо нормального огнестрела.

Анон · 2016-11-23 03:47:31

Анон пишет:

Ближнего круга было мало. А ведьмарей, если считать все форты, разве меньше сотни?

Упс, я что-то не так помню.

Далеко не все «одобренные» охраной машины были представительского класса. Среди них попадались и старые иномарки, и мятые «Жигули», и нейтральные микроавтобусы. Ближе к семи вечера единой группой подъехало восемь мотоциклов.
Другая любопытная деталь состояла в том, что и из лихих праворульных «Тойот» с трещинами на лобовом стекле, и из безумно дорогих «Порше», и из глухо тонированных внедорожников, и из микроавтобусов всегда выходило строго по четыре человека. Каждая четверка держалась слаженно и по грохочущим металлическим мосткам, ведущим в «Гоморру», поднималась как единый организм.
Четверки были разномастными. Мускулистые здоровяки попадались не так уж часто. Хватало и женщин, и стариков, и девушек, и молодых людей, по виду студентов.
На стоянке – вытянутом асфальтовом поле, разбитом на блоки круглыми клубами-близнецами – прибывавшие машины вставали большими группами. В каждой по тридцать автомобилей и еще один впереди. В средней группе две машины заменялись восемью мотоциклами.

если есть средняя группа, то их всего три? И получается, ведьмарей всего 360? Но это полный сбор был, да ещё и с гражданскими и инкубаторами.

Анон пишет:

Но даже если ГП не подходит, есть сотни супергеройских историй, в которых маленькая кучка супергероев борется с маленькой кучкой суперзлодеев.

Да, есть. Но это другой тип истории! Тут эта кучка пытается подпортить Землю.... но у неё не может получиться! Банально пороху не хватит, масштаб маловат, учитывая их действия. У них и инкубаторов-то за 5 лет около тысячи накапливается, и смертность среди и получивших закладку, и людей с эльбами очень высока. У фортов новые члены событие, повод для тусняка.

Анон · 2016-11-23 03:50:06

Глава про курортик для Родиона

▼краткое содержание⬍

▼Глава шестнадцатая Темница дядюшки Белдо⬍

Родион вытащил из револьвера пустую гильзу и зачем то стал вытирать ее о рукав. Гильза тускло отливала латунью. Лицо у Родиона было пустым и грустным.
– Зачем?! – закричал Ул. – Что ты наделал?! Ты же ее любил!
– Она читала Бродского, – печально сказал Родион.
– И?..
– Ты не понимаешь: ей – нравилось – читать – Бродского!
ВВР = Внутренние
Воображалки Рины

Для Родиона хватило бы и "ей - нравилось - читать"

Родион метался и бредил, временами начиная лихорадочно царапать шею и затихая. Потом опять бредил и опять метался. Всплывало давнее воспоминание: в торговом центре к потолку прилип кем то упущенный гелевый шар в форме сердца. Нетерпеливо покачивается между двумя рядами ламп. Рвется наружу. Родион буквально слышит крик шарика: «Пусти меня, потолок! Пусти! Хочу лететь!»
Когда Родион случайно зашел в тот же магазин на следующий день, шарик уже ослаб, одряб, но все еще висел у потолка. На третий день шарик еще сильнее ослабел и висел уже не у потолка, а гораздо ниже. Родион, свесившись с ведущей на второй этаж лестницы, поймал его и вынес на улицу. Вот она – свобода! Но шарик уже никакой свободы не желал. Он жался к земле, а потом его подхватил ветер и унес, цепляя об асфальт.
– Пусти меня! Пусти! Не хочу! – шептал Родион, и чудилось ему, что тот шарик – это он.

Не хочет чего? Улетать? Или, наоборот, цепляться к земле?

Наконец пелена начала раздвигаться. Родион застонал, пошевелился и вдруг услышал голоса, звучавшие совсем близко.
– Ой, смотри, хозяин! Родион свет Шнырович очнулся! – пропищал кто то.
– Ну и что? Пусть себе валяется! – пасмурно отозвался другой голос, но, странным образом, из той же точки пространства.
– Ага… на нашем диванчике! Уже целые сутки! Может, зарубим его?
– Чем зарубим? У нас нет наших секир.
– Эх, жаль нельзя задушить охранника! Его оружием мы бы зарубили другого охранника. Потом бродили бы и потихонечку всех зарубали! Последним зарубили бы Белдо. Отобрали бы у него наши секиры. А секирами зарубили бы Родиона, который освободил бы диванчик! Хороший у меня план?
Что то звякнуло.
– Замечательный. Только отсюда не сбежишь…
– Тогда у меня другая идея! – пропищал первый голосок. – Давай не душить охранника! Давай задушим Родиона свет Батьковича!..
– Ну хорошо! – неохотно разрешил второй голос. – Души! Только давай я отвернусь!..
Родион напрягся. Когда чьи то пальцы коснулись его шеи, он рванулся, с силой вцепился в чье то запястье, почему то очень мало сопротивлявшееся, что то сорвал с него и, взглянув, коротко вскрикнул. В руке он держал куклу. Кукла была носатая, с лысиной и длинной узкой бородой, сплетенной вместе с волосами. Родион вспомнил, что когда то она валялась в Зеленом Лабиринте, но потом Алиса, хранящая Лабиринт, выбросила ее за ограду ШНыра.

А не сломала? Триш её убить пытался...

Освобождая руки, Родион отшвырнул куклу.
– Не порти моего друга! А то я рассержусь и шуточки закончатся! – сурово предупредил кто то.
Рядом с диваном на коленях стоял длинноволосый мужчина, такой же плешивый, как его кукла, с таким же точно носом и бородой. Одет он был во что то льняное, длинное, с кучей пришитых ленточек и колокольчиков. Это они все время звякали.
Память у Родиона была цепкой на лица.
– Триш! – пробормотал он. – А я то думаю: кто этот маньяк?
– Ой, девочки, маньяк! Ой, где маньяк? Ой, пустите посмотреть! – запищал длинноволосый, пытаясь спрятаться под диван.
Спрятаться он так и не сумел, зато, когда поднялся, в руках у него опять была кукла, которую он немедленно надел на руку. Оказавшись на руке, кукла с достоинством отряхнулась и, смахнув с одежды несколько соринок, поправила бороду.
– Он какой то псих, – сказала она, жалуясь на Родиона. – Чуть меня не поломал! А тебя, хозяин, обозвал маньяком! Конечно, это чистая правда, но ведь все равно обидно!.. Можно было как нибудь деликатно обойти этот момент. Назвать тебя, например, наемным убийцей. Нет?
– Где я? – спросил Родион.
– Ты тут! – сразу отозвалась кукла. – А ты себя потерял, да? Бедненький!
– Отстань!
– Не отстану! Хочешь, зеркальце дам? Оно там, в ванной!
Родион удивленно вскинул голову.
– В ванной? – переспросил он. – Почему в ванной? Так где мы?
Кукла начала оживленно жестикулировать, вознамерившись что то долго объяснять, но Триш опередил ее.
– Да скажи ты ему кратко: мы в секретной тюрьме форта Белдо! Дедушка нас отсюда никогда не выпустит! Заморит! – проворчал он.

Оно и видно, особенно по Родиону, который почему-то от боли совсем не стонет, а ведь на паукс упал...

– В тюрьме?
Родион огляделся. Место, в котором он находился, мало походило на темницу в том виде, как их обычно изображают. Ни решеток, ни железной двери. Больше это напоминало тесную унылую однушку. Каморку его бабушки на Парковых улицах. Только у бабушки все же ощущался уют. Здесь же он начисто отсутствовал. Даже окно и то было нарисовано мелом на кирпичной стене. Для того же, чтобы никто не сомневался, что это именно окно, а не что либо другое, на нем написали мелом «в ОкНо не прыГать».
– Это я написал! – похвасталась кукла Триша.
– Нет, я! Я! Я! – оспорил Триш и дал кукле подзатыльник.
Кукла обиделась и боднула его в нос. Триш наградил ее еще одним подзатыльником. Несколько секунд они боролись, после чего кукла ухватила Триша за горло. Триш упал на колени, завалился назад и застыл на полу.
– Кончай цирк! – сказал Родион. – Так что, правда тюрьма? А ты здесь за что?
Триш сел на полу. Вытер куклой лицо:
– Люди неблагодарны! Белдо затаил на меня злобу еще после Зеленого Лабиринта. Стал требовать, чтобы я убрал кое кого из форта Долбушина, а я не справился… Он обиделся и стал нашептывать Гаю. В общем, долгая история… Подозреваю, старичок не выпустит меня отсюда до самой смерти. И тебя тоже. Нам выписали билет в один конец.
– А выбраться отсюда?
– Думаешь, я не пытался? – вздохнул Триш. – Проблема в том, что этой комнаты не существует! А раз ее не существует, то из нее нельзя и сбежать.

Что-то вспоминается воображаемый Кингс-Кросс в 7-ой части ГП.
" Скажите мне напоследок, — сказал Гарри, — это все правда? Или это происходит у меня в голове?
Дамблдор улыбнулся ему сияющей улыбкой, и голос его прозвучал в ушах Гарри громко и отчетливо, хотя светлый туман уже окутывал фигуру старика, размывая очертания.
— Конечно, это происходит у тебя в голове, Гарри, но кто сказал тебе, что поэтому оно не должно быть правдой?"

Кукла на его руке ожила.
– А а а! – завопила она, колотя хозяина по коленке. – Скажи ему! Скажи! Не молчи! Или я покусаю тебя, когда ты будешь спать!
Триш, как видно, испугался куклы, потому что от греха подальше руку с ней отвел:
– Ну ну, хватит! Что сказать?
– Все скажи! Про эту комнату!
– Говорю про комнату, – устало согласился Триш. – Вариант базовый. Из комнаты ты попадаешь на кухоньку. Через коридор. Из кухоньки ты попадаешь в комнату. Тоже через коридор. Вариант продвинутый. Из комнаты ты попадаешь в ванную. Из ванной ты попадаешь либо в кухоньку, либо в комнату. Опять же в схеме задействован коридор. И это все. Других вариантов нет. Я понятно объяснил? Схемы прикладывать не надо?
Родион стиснул ладонями виски. Голова вдруг закружилась так, что он вынужден был лечь.
– Опять на мой диванчик! – взвыла кукла. – Опять! Да что же это, батюшки, такое!
– Замолчи! – попросил Родион.
Но Триш молчать не собирался. Он дал Родиону еще с минуту полежать, а потом потащил его на кухню.
– Пора выводить тебя в свет и представлять человечеству! – заявил он, и Родион внезапно осознал, что в маленькой квартирке тюрьме они были не единственными пленниками.
Кухня оказалась точь в точь такой, какой Родион ее себе и представлял. Кран, плачущий одинокой холодной слезой. Холодильник. Пара посудных шкафчиков. Растрепанная железная мочалка для отдирания пригоревших сковородок. И, конечно же, нарисованное на стене окно. Только здесь «в ОкНо не прыГать» уже никто не писал, а просто нарисовал подоконник и лежащего на нем котика.

И не лень же Белдо всё это поддерживать? И воду к неподключенной ни к чему штуковине, и электричество...

Между холодильником и раковиной что то шевельнулось. Родион оглянулся и увидел громадную кучу хлама. Куча шевелилась на полу и имела очертания человека.
– Здравствуйте, ваше величество! – закричала кукла Триша, сгибаясь в поклоне.
– Кто это? – спросил Родион.
– Как кто? Разве ты не понял? Король, разумеется! Кланяйся скорее, а то он рассердится! – зашептала кукла. – Вон как пыхтит!
– Король чего?
– Король мусора! – пояснила кукла. – Кланяйся! Я тебе добра желаю!
Она попыталась пригнуть голову Родиона пониже. Тот стал сопротивляться, и тогда кукла с Тришем благоразумно отскочили, предоставив упрямца его собственной судьбе. Родион отважно шагнул навстречу куче, однако ничего сделать не успел. Куча мусора точно взорвалась.
Фольга от йогурта залепила Родиону глаза. На шее повисли тряпки. Мокрый журнал, скатанный в трубку, хлестнул его по щеке. Обломок сломанного стула толкнул под колени. Родион упал. Вскочил, слепо ринулся в атаку.
– Не дерись с ним! Он тебя побьет! – предостерегающе крикнул Триш.
Родион зарычал, отлепляя от своего лица фольгу. Под ноги ему неизвестно откуда свалилась кожура банана. Обхватила его ступню. Ноги ему обкрутили непонятные колготки, причем так, что Родион смог бы теперь только прыгать зайчиком. Он сделал смешной прыжок и, ничего не видя, потому что фольга опять прилипла к глазам, врезался в стену.
– Я же говорил: не дерись с ним! – шепнула кукла Триша и уже громче добавила: – Простите его, ваше величество!.. Это простой смерд! Вырос в коровнике! Он не стоит вашего великолепного гнева!
Убаюканная лестью куклы, куча мусора уползла в угол и затихла. Все отлетевшие от нее бумажки, шкурки и тряпки, взвившись в воздух, вновь прилипли к своему хозяину. Тот утробно и невнятно забурчал, точно ежиха, устраивающая возле себя своих ежат, и затих.
Триш взял Родиона под локоть и утащил его к нарисованному окну.
– Да да да, так вот и живем! – примирительно зашептал он. – Между прочим, действительно очень мощный боец! Только с головкой раздружился. Это он с тобой в одну десятую сил, не сомневайся!.. Белдо его очень ценил! Пока однажды сам не оказался в мусорном контейнере. Целую ночь там просидел и обозлился, понятное дело. А ведь он тоже, как и ты, просто брякнул ему чего то не то! Забыл сказать «ваше величество» или что то в этом духе.
– А он вообще разговаривает?
– С мусором – да, – ответил Триш. – А так вообще не поймешь ничего. Одно бурчание. Но с ним и не надо особо разговаривать. Только здороваться не забывай. И еще одно запомни: никогда не пытайся отобрать у него даже фантик. Хуже будет!

Король Гарри это "величество" продал бы за 2.5 минуты(просто пришлось бы оценить фантики, а вдруг редкие)

– Ха. Ха. Ха, – произнес кто то очень громко, раздельно и без всякого смеха в голосе.
В коридоре распахнулась дверь. Из ванной появился маленький плотный человечек. Прическа у него была ершистая, лоб низкий, а узенькие очочки в металлической оправе поблескивали крайним упрямством. Похож он был на зануду интеллигента из тех, что три часа, не повышая голоса, готовы отстаивать свою правоту, повторяя одно и то же, пока собеседник не взвоет и не начнет биться головой об стену.
Куча мусора зашевелилась, напоминая о себе и требуя уважения.
– Кстати, здрасьте, ваше величество! – произнес ершистый человечек.
Куча затихла. Плотный человечек посмотрел на Родиона.
– Ну с! И где? – спросил он строго.
– Что «где»? – не понял Родион.
Человечек кивнул, показывая, что ничего другого, кроме крайней тупости, от Родиона он и не ожидал.
– Благодарность! Он поблагодарил тебя? – спросил он у Триша.
– Нет, – ответил Триш.
– За что вас благодарить то? – с вызовом спросил Родион.
– Посмотри, во что ты одет! – потребовал человечек.
Родион посмотрел. Форма официанта, которую он использовал для маскировки, исчезла. Пропала и поддетая под нее шныровская куртка. Сейчас на Родионе была незнакомая фиолетовая футболка, а поверх нее – какая то странная жилетка. Родион взглянул на нее, потом отвел взгляд, потом опять невольно взглянул. Чем дольше он смотрел, тем яснее осознавал, что именно в жилетке было необычного. Она была составлена из множества разноцветных шерстяных носков! Причем именно составлена, а не сшита. Носки каким то образом надежно держались, хотя никакие нити их не скрепляли.
– А моя куртка где? – спросил Родион.
– Увы! Ее больше нет! – сказал Триш. – Мы целые сутки над тобой просидели. Вначале хотели придушить, но чистой подушки не оказалось, а грязной душить неудобно. Короче, вылечили твои ожоги, одежонку подыскали. А куртка твоя сгорела почти вся… Кусочки там вон!..

Во-первых, я даже представить не могу, как выглядит ливеря поверх куртки поверх свитера. Во-вторых - за день вылечить всё? Они круты.

И Триш кивнул на ревниво забурчавшую кучу мусора, которая явно не собиралась ничем делиться. Родион подумал немного и обрывков куртки забирать не стал, хотя в карманах еще могло что то остаться.

В карманах обрывков куртки?

– А вы Король чего? – спросил он у ершистого человечка, который уже бегал по кухне, хлопая дверцей холодильника и ругая жадного Белдо, из вредности так намудрившего с заклинанием, что им в холодильник ссылались из супермаркетов только несвежие продукты.
– Обижаешь. Выше бери. Он не король. Он Повелитель носков, – сказал Триш.
– Как это?
– Ну осуществляет общее стратегическое руководство носками всего мира. Только чистыми, разумеется, и не рваными. Потому что рваными управляет уже Король мусора… Они из за этого вечно ссорятся!.. Бывают же и носки с маленькой дырочкой. А сюда он попал потому, что повздорил с Тиллем и натравил на него рекламный шерстяной носочек! – насплетничала кукла Триша.
Ершистый человечек перестал бегать и, посмотрев на куклу, сурово произнес:
– Твои объяснения столь же излишни, как хлеб к макаронам!
– Молчу молчу! – сказала кукла и двумя ручками зажала себе рот.
– А что страшного в рекламном носке? – озадачился Родион.
– Видишь ли, выставка проходила в царстве овец – в Новой Зеландии. Носочек был средненьких таких размеров, с автобус. Пока он долетел до Москвы, попал под дождь, промок и покрылся льдом… А Тилль оказался в этот момент в резиденции Гая! Носок все там разнес, и его еле еле усмирили четырьмя огнеметами, потому что арбалетных болтов он не боялся… – неохотно объяснил ершистый человечек.

Даже не представляю, как выглядел тот летающий носок, и почему его никто не заметил.

Родион хмыкнул и побрел в ванную. Она оказалась маленькой, но чистой. Видимо, Король мусора и здесь заботился о поддержании порядка. Включив воду, Родион долго умывался ледяной водой, изредка посматривая в зеркало на свое отражение. Выглядел он неважно. На щеке порез, на подбородке еще несколько мелких порезов, видно от разлетевшегося в пыль хрустального бокала. Левое ухо обожжено.
Родион прикоснулся к нему, и его шатнуло от боли. Не отдавая себе отчета, что делает, он потянулся к шее, чтобы, раздирая ее ногтями, получить облегчение.
– Не надо! – сказал кто то слева от него. – Будет только хуже! Вначале чуть лучше, но потом очень плохо. Чтобы убрать это «плохо», тебе придется бесконечно повторять, и все закончится тем, что ты станешь как тот, от кого ты это унаследовал… Помнишь, как он умер?
Родион быстро обернулся, но никого не увидел. Только ванну, до самого верха наполненную водой, у которой был странный розоватый оттенок.
– Кто это? – спросил Родион.
– Я! – ответил голос из воды.
– Ты – это кто?
– Я – это я! Тот Кто Знает Всё.
– Ты знаешь все? – спросил Родион осторожно.
– Да. Я знаю все!
– А кто ты сам?
– Этого я не знаю. Даже имени своего не помню. Подозреваю, что я был когда то в ШНыре и взял закладку. А потом все как то расплывается.

Интересно, он в кляксу(которая тоже была в Людях Икс, что за нафиг-то?!) прямо на двушке расплавился? И основной ли это эффект, или побочка закладки?

. Но я действительно знаю всё. Хочешь я скажу тебе номер и серию твоего паспорта? И каким отделением он выдан?
– Тоже мне чудо! – поморщился Родион. – Это и так легко выяснить.
– Тогда, может, как звали твою бабушку? Или прабабушку твоей бабушки? Или сколько нужно термитов, чтобы до костей обглодать лошадь?.. Спроси хоть что нибудь!
– Ну хорошо. Что лежит у меня в кармане? – Родион сунул руку в карман брюк.
– Чек из супермаркета на сумму четыреста двадцать три рубля двенадцать копеек, – ответил голос даже быстрее, чем Родион вытащил слипшуюся в комок бумажку. – Хочешь, скажу, какими купюрами и монетками кассирша дала тебе сдачу?
– Нет, – сказал Родион. – Я и сам не помню. Лучше скажи, почему я тебя не вижу?
– Потому что человек состоит из воды! – назидательно произнес Тот Кто Знает Всё. – Ты видишь воду? Вот это и есть я! Только не вздумай вытаскивать пробку! Впрочем, я принял меры, чтобы заварить ее намертво. Кроме того, мне ничего не стоит вскипеть и превратиться в пар.
– Понятно, – сказал Родион. – А как нам отсюда вырваться, ты знаешь?
Ванна плеснула точно от смешка. По розоватой воде пошла легкая рябь.
– Вырваться нельзя. Триш и Ерш сто раз у меня выпытывали. Тут все изолировано. Такой идеальный кокон. Сюда что то может попадать, продукты, например, или воздух, а отсюда ничего уже не выйдет. Даже отходы – вода там из раковины и всякий хлам, – все попадает прямиком в болото.
– Но Белдо то может нас освободить?
– Может, – заверил Тот Кто Знает Всё. – Но я очень сомневаюсь, что он этого захочет. Он знает, что я очень зол на него. И Триш очень зол. И Ерш. И Король. Все очень злы. Ты же тоже зол?
– Да.
– Вот. И я о том же. Зачем ему нас освобождать, скажи, пожалуйста!
– А где эта тюрьма хоть находится? В доме Белдо? – спросил Родион.
– По сути, да, – сказал Тот Кто Знает Всё. – Подозреваю, что мы обретаемся в крохотной шкатулочке, запертой где нибудь в сейфе. Может, даже и сейфа нет, а есть какая нибудь чайная коробочка. Только не спрашивай, как пять здоровых мужиков, ванная и кухня могут поместиться в этой коробочке. Потому что могут, и очень легко

При этом Белдо их всех кормит, поит, не трогает и...о! я поняла! Он просто забыл провести туда интернет и дать им всем ноуты! Провёл бы - это место стало бы курортом. На самом деле за выкрутасы Родиона такое наказание - это как шведская тюрьма для Брейвика.

– Пятое измерение? – понимающе спросил Родион.
– Да, и не только. Эльбам много чего известно. И они даже иногда делятся своим знанием. Но только с тем, с кем им выгодно. А я делился со всеми подряд, поэтому меня сюда и заточили.
Родион осторожно присел на перевернутый таз. Он задумался, и рука его вновь невольно потянулась к шее. И вновь он ее отдернул. Пришлось буквально вцепляться в ее запястье другой рукой.
– Да да да, – сказал Тот Кто Знает Всё. – Вот и я о том же. Пока ты был без сознания, ты очень растравил свою болячку. В тебе сидит эта проклятая личинка. Но ей надо расти. Поэтому она будет терзать тебя. Теперь будет тяжело. Особенно ночью, я думаю.

:casper:

– Все равно не понимаю, – огрызнулся Родион. – Не вижу логики! Вот я хочу, допустим, шоколада. Я его покупаю, съедаю и больше не хочу шоколада. Тема закрыта.
– Да. Но назавтра ты можешь захотеть опять и купишь его уже без внутреннего сопротивления. Путь то открыт. Послезавтра этот шоколад уже покажется тебе невкусным – и ты купишь новый сорт. Через месяц перепробуешь все виды шоколада. И все равно зажрешься – и все равно останешься недоволен. А дальше возможны два варианта. Либо ты будешь лопать шоколад, вообще не разбирая его вкуса, вместе с фольгой и бумагой, либо впадешь в другую крайность. Станешь привередничать и покупать какие нибудь крошечные, особо вкусные шоколадки… И опять ничего, кроме тоски и горя, тебя не ждет. Твоя воля пробита. Ты труп.

Н-да... А чем гурманство плохо? И почему нужно всему внутренне сопротивляться?

Они помолчали. Тот Кто Знает Всё молчал легко и задорно, а Родион – с мрачным сопением. Не молчал, а точно волок что то огромное и незримое

Я бы на это посмотрела.

– И потом, ты ведь не шоколада хочешь? – внезапно спросил Тот Кто Знает Всё.
Родион мотнул головой.
– Вот и я о том же. Шоколад – это было бы еще шоколадно.
– И что эта личинка? Можно как нибудь ее прикончить?
Тот Кто Знает Всё пошел задумчивой рябью. В ванной запахло разведенным мылом.
– Думаю, да, – сказал он. – Не знаю, как насчет Зеленого Лабиринта, но на двушке она точно издохла бы. Но для этого нужно как минимум вырваться отсюда и пройти через болото. И уж конечно не делать того, чего эта личинка от тебя добивается.
Они снова молчали, и молчали долго. Родион жадно напился из под крана, Тот Кто Знает Всё тихо плескался и даже немного вылился из ванны. Чтобы вернуться, ему пришлось частично перейти в газообразное состояние.
– Смешно! – задумчиво сказал Тот Кто Знает Всё. – Я так велик, что удивляюсь сам себе, но при этом максимум, чего мне хочется – это чтобы по мне пустили кораблик.
– Какой кораблик?
– Бумажный. Из газеты. Пустишь? – спросил он с надеждой. – А то Триш и Ерш на меня злятся, с ними и говорить бесполезно.
– Почему злятся?
– Потому что ванна занята. Им приходится мыться в тазике. Не могут же они мыться во мне? Я им не разрешаю, но понимаю их горе. Иметь ванну – и мыться рядом в тазике!

Так стал бы на время газообразным, жалко что ли?

– А Король мусора не злится?
– Нет, он боится воды… Так что кораблик? Газета вон там, на шкафчике!
Взяв газету, Родион машинально взглянул на дату. Прошлогодняя. И фотография на первой полосе кажется теперь смешной, а ведь была когда то сенсацией. Как же быстро стареют новости!
Родион сделал из газеты шляпу. Еще раз согнул – и шляпа стала корабликом.
– Так? – спросил он.
– Да, – отозвался Тот Кто Знает Всё. – Но это однотрубный пароход! А я хочу двухтрубный. Ровнее сгибай… Эх, хорошо бы проклеить дно скотчем! А то, знаешь, газеты быстро размокают…
– А где скотч?
– Скотча нет. Ну ничего… Пускай так! Удовольствие тем острее, чем более краткий характер оно имеет.
Родион осторожно погрузил кораблик в розоватую воду. Вода пошла волнами, и кораблик сам собой поплыл от одного края ванны до другого. Доплывал, аккуратно разворачивался и следовал обратно. Вода благоухала. Родион почти физически ощущал растворенную в воздухе радость. Не желая мешать этой радости, пусть даже и чужой, он сел на кафельный пол, прислонился спиной к краю ванны и закрыл глаза.

А мне нравится этот момент - когда знающий всё в этом мире получает удовольствие от того, что по нему пускает кораблик... Что-то в этом есть такое безыскусное, истинное.

Анон · 2016-11-23 03:52:00

Анон пишет:

Насчет ведьмарей: я до сих пор не понимаю, почему они пользуются топорами и арбалетами вместо нормального огнестрела.

Ой, анон, я это уже подчёркивать перестала, показалось, что слишком часто об этом говорю.

Анон · 2016-11-23 04:35:59

Анон пишет:

Для Родиона хватило бы и "ей - нравилось - читать"

Для Родиона, кмк, и повод-то не особо нужен: не соответствует мысленным ожиданиям? В топку!

Анон пишет:

Ой, анон, я это уже подчёркивать перестала, показалось, что слишком часто об этом говорю.

Это просто такой гигантский проеб, который еще и не объяснили никак. Если, допустим, брать насуверс, то там объяснение было, пусть и корявое, Емец же вообще делает вид, что все норм и объяснений не нужно (но наш Дарт Емец вообще логику не любит).
А, и если у Роулинг тоже можно найти обоснуй, почему Гарри не расстреляет Волдеморта из АК-47, то у Емца лично я просто ничего не могу придумать.

Отредактировано (2016-11-23 04:38:03)

Анон · 2016-11-23 04:55:57

Анон пишет:

Это просто такой гигантский проеб, который еще и не объяснили никак. Если, допустим, брать насуверс, то там объяснение было, пусть и корявое, Емец же вообще делает вид, что все норм и объяснений не нужно (но наш Дарт Емец вообще логику не любит).
А, и если у Роулинг тоже можно найти обоснуй, почему Гарри не расстреляет Волдеморта из АК-47, то у Емца лично я просто ничего не могу придумать.

Про объяснения - да, это боль, я её попозже выскажу.
Про огнестрел - в МБ было какое-то объяснение, почему стражи друг друга из него не гасят(потому что бесполезно, Арей в своё время словил полный залп картечи и только расстроился, что одежда хорошая порвалась), почему не гасят из него людей/никто не додумался в огнестрел заряжать аннигилирующие стражей костей потомков Трифона(кажется) нет ни слова. В ТГ аналоги огнестрела какие-то были - сглаздомат, пепеломёт... Ну и у всех перечисленных, и стражей, и магов, есть щиты. В швыре ничего подобного нет, есть только какой-то бред про "взрыв во время телепорта", но ведь телепортируются только шныры, у ведьмарей свой прыгун, да и в нырке с кобылой особо не телепортнешься, перемешаются, как Ул в первой части намекал. Ну там берсерки тоже топорики 16-го века используют, зачем - непонятно.
Так как кто-то прочитал предыдущую главу, вношу следующую))

Глава о том, что Калерия вот нихера не знает своих противников.

▼краткое содержание⬍

▼Глава семнадцатая Дядя Юра, Боря и Никита⬍

Между двумя любыми людьми гниющей тушей лежит их эгоизм.
Йозеф Эметс,
венгерский философ

:omg: И способность вежливо относиться к чужому эгоизму определяет степень сближения, да?

Через какое то время в дверь постучали.
– Эй, шныр, ты там, случайно, не умер? – раздался голос Триша.
– Нет, – отозвался Родион.
– Это ты правильно, – одобрил Триш. – А то непонятно, чего нам с телом делать… Да ты сиди, сиди! Мы не против!
И он удалился. С кухни было слышно, как Ерш переругивается с Королем мусора из за открывашки, которую Король начинал считать своей собственностью всякий раз, как она случайно оказывалась на полу.
– Ей еще можно открывать банки! – упрямился Ерш. – Во первых, другой у нас нет. Во вторых, ее еще можно починить. Ручка только немного треснула.
Куча мусора утробно урчала.
– Да, – соглашался Ерш. – Я не чинил ее. Возможно. Но, позволь на это возразить тебе вот что…
– И часто они так? – спросил Родион, переставая слушать, поскольку голос Ерша звучал как диск пилы болгарки.

А ведь они боевики-убийцы, но при этом меньшие монстры, чем милашка-Калерия...

Тот Кто Знает Всё отозвался не сразу. Ему было хорошо.
– А?.. Что?.. Да постоянно!.. Не представляешь, как приятно ощущать в себе этот кораблик! Мы с ним как единое целое. Я могу рассказать тебе его историю целиком, начиная с момента, когда деревья, ставшие газетой, были еще семенами.

:love:

– Не надо, – вежливо отказался Родион. – Лучше скажи, выберемся ли мы отсюда?
– Я не предвижу будущего. Оно сложнее, чем просто знание всего. Да и потом, зачем нам отсюда выбираться? Разве здесь так уж плохо?
Родион ощутил, что это тупик. Тому Кто Знает Всё не хотелось ничего менять. Он был вполне самодостаточен в своей ванне, спрятанной где то в пятом изменении в недрах бардачной квартирки Дионисия Белдо.

А что ещё в жизни надо э.... амёбе? кляксе? Как бы его назвать-то?

– Хорошо… – сказал Родион. – Тогда давай иначе… Что сейчас самое важное? В нашей ситуации?
Двухтрубный пароход мягко развернулся и закачался на воде где то близко от головы сидящего спиной Родиона.
– В мире нет не важных вещей. Когда нибудь все дробные части мозаики – не миллиарды даже, триллионы частей – соберутся в единое логическое целое и мы поймем, почему все было так, а не иначе, – прожурчала вода.

Аноны, я готова простить минимум половину свиноебств этой книги за Т-к-з-в. Он прелесть!

– Хорошо… – сказал Родион еще терпеливее. – И что мне делать? Какой вопрос тебе задать, чтобы ты мне ответил?
– Ты должен спросить: «О чем я должен тебя спросить?»
– Зачем?
– Затем. Ты спросил – я тебе ответил. Ну!
– О чем я должен тебя спросить? – покорно повторил Родион.
– Вот так хорошо! Ты должен спросить про аммонит… Даже не про аммонит. Про Матрену Аляпову и Носко Гнездило… Потом обе истории все равно сольются в одну. А еще лучше задай вопрос «Как все началось?». Мир полон историй, но никто почему то не хочет слушать их с самого начала. Все слишком торопятся и пропускают самое главное.

Когда мне было лет 13, я смотрела сериал про девочку-робота, создание великой учёной. И эта учёная каждый свой урок начинала с "Сначала был великий взрыв. Потом создались планеты..." Возможно, и не в кассу, но это вспомнилось.

Ты готов?
– Да.
– Когда то наш мир был точно таким, как двушка, – начал Тот Кто Знает Всё. – И даже болото когда то было таким. Разница лишь в том, что болото погибло, наш мир еще борется, двушка же абсолютно новый мир. Начальная же структура миров почти идентична.
– То есть на двушке есть океаны? – не удержался Родион.
– Возможно. Нас пока пустили на такой маленький кусочек этого мира, что мы можем только догадываться.
Родион не верил:
– И болото было на них похоже?
– Да. Иначе ключевые закладки не находились бы на одних и тех же местах, – тихо прожурчал Тот Кто Знает Всё.
Родион недоверчиво вскинул брови. Важные новости часто воспринимаешь с опозданием, точно им приходится пробиваться сквозь толстое одеяло.
– Да, – подтвердил Тот Кто Знает Всё. – Я прочитал это в мыслях Гая, за что меня сюда и сослали.

И это офигенно гуманно, учитывая его болтливость. Хотя Гай вообще персонаж интересный...

Представь три картонных круга, лежащих один на другом! И вот кто то протыкает их раскаленной иглой! Там, где их протыкают, возникают закладки! В одних и тех же точках трех кругов! Это даже не симметрия, а абсолютная идентичность! Представляешь?
– Плохо, – признался Родион.
– Тогда осознай главный вывод, который из всего этого следует! Наш мир был как двушка, и многие закладки могли сохранить силы! У НАС МОГУТ БЫТЬ ЗАКЛАДКИ!
– То есть три мира одинаковые, что ли? А солнце где на двушке? А в болоте?
– В болоте солнца уже нет. А на двушке оно в центре мира, – терпеливо ответил Тот Кто Знает Всё. – Но когда нибудь оно вспыхнет и все зальет своим светом.

А как тогда двушка освещается? Нет, я помню, что у входа в болото вечные сумерки, дальше светлее, но...

Не смущайся отличиями! Просто верь, и все.

Не самый правильный и результативный подход.

И пойми, что все три мира, несмотря на кажущиеся отличия, очень связаны между собой. Да и эльбы с людьми, к сожалению, связаны. У них тоже когда то были леса и текли реки.
– Но тогда зачем шнырам нырять за закладками на двушку? Искали бы их здесь.
– Потому что закладка может иметь силы только в одном из миров! Допустим, в нашем мире это просто камень или часть корня дерева – а там это артефакт огромной силы!.. Или, наоборот, у нас это закладка, а у них – обычный камень.

Пикник на обочине. Для инопланетян та хрень скорее всего мусор, а для людей...

Родион надолго задумался. Он отличался от большинства шныров тем, что думал всегда очень продолжительно и над самыми обыденными вещами. Афанасий и Ул часто из за этого над ним подтрунивали. Особенно быстрый на мысль Афанасий. Зато после раздумий Родион сразу начинал действовать. Например, если бы Афанасий и Родион вместе прочитали о подвиге столпника, то Афанасий мигом – в пять секунд! – оценил бы все величие этого подвига, весь его размах, все все все. Рассказал бы о страданиях человека, о чистоте души, о язвах, ранах, голоде, ветре и ночных холодах. Восхитился бы, замахал руками – и через десять минут, утомив болтовней свой речевой аппарат, спокойно отправился бы пить бульончик. И уж на столп в пустыне точно бы не полез. Родион бы думал об этом столпнике месяца два. Мучительно, навязчиво думал бы. Ругал бы этого столпника. Называл бы его маньяком и помешанным. Фыркал. Злился. А потом полез бы на столп. Хоть на три дня, но полез бы.

А нахрена? И почему тут нет справочки, что за звери эти столпники? Пони вот не знает, и сомневается, что многие подростки не из религиозных семей знаю. Я до того, как прогуглила, только ярмарочные гуляния с залезанием по скользкому столбу за всякими ценностями вспомнила.
"Сто́лпник (греч. στυλίτης, лат. stylita) — христианский святой из числа преподобных, избравший особый вид подвига — непрерывную молитву на «столпе» (открытой возвышенной площадке, камне, башне и т. п.)[1]."

Вот и сейчас Родион долго думал, и Тот Кто Знает Всё его не торопил. Забавлялся с корабликом.
– Тупо как то, – сказал наконец Родион.
– Что тупо?
– Ну зачем то заводятся какие то шныры. Во всем себя ограничивают, куда то там ныряют, ломают себе шеи… А можно, оказывается, просто наклониться и поднять закладку где нибудь в Измайловском парке или вообще найти этот камень вмурованным в стенку магазинчика, – в голосе Родиона прозвучала неприкрытая досада.
– Нет! – сказал Тот Кто Знает Всё. – Не так. В Измайловском парке, подозреваю, ты подберешь обычный булыжник. Сила закладок циркулирует. Это подвижная сила. Со временем она может переходить из одного мира в другой. Например, в болоте сейчас закладок явно нет. А были.

А они уверены? Я больше того скажу - они уверены, что кроме тоннеля в этом мире нет путей и мест, свободных от эльбов? Эмпирический путь вещь хорошая, но только когда есть возможность провести множественные эксперименты и поиски опровержений.

Значит, сила оттуда ушла. В нашем мире закладок уже очень очень мало. Большинство закладок «передвинулось» на двушку.

А это откуда может знать Гай? Эльбы нашептали? Или какие-то эксперименты всё-таки были? Просто если закладки действуют только в другом мире, то оценить, сколько у нас рабочих для двушки(а лучше для болота :evil: ) практически нереально же...

– То есть у нас их искать бесполезно?
– Почти бесполезно, но все же шанс есть. Наверное, и на Красной площади раз в сто лет можно обнаружить белый гриб – ведь и Красная площадь была когда то лесом на берегу реки, – но все лучше искать грибы где нибудь в другом месте. Так и с закладками.
– Ну пусть хоть так, – сказал Родион чуть мягче. – Тогда понятно. Но раз и Гай знает, что закладок в нашем мире мало, к чему вся эта суета?
– Ну, во‑первых, они все же есть. Даже десять или двадцать закладок – это уже очень много! – строго сказал Тот Кто Знает Всё. – А во‑вторых, если где то в нашем мире существует Первая гряда, значит, в нем есть и Вторая гряда. Представь себе только! Где нибудь в России преспокойно живет себе село Матрешкино, которое находится ЗА ВТОРОЙ ГРЯДОЙ!
– Да, но без закладок, – возразил Родион. – Матрешкинцы пьют паленую водку и гоняются на тракторах за курами.

родные Дешооовки.

– Да. Но там наверняка лежит двойник какой нибудь сильной закладки на двушке! Пусть лишенный ее сил, но двойник… И… впрочем, наступил черед истории. Когда то жили два первошныра – Носко Гнездило и Матрена Аляпова. Она была маленького роста, как девочка, но умная и тараторила со скоростью триста слов в минуту. Спорить с ней было бесполезно. Она все знала. А если где то и ошибалась, то все равно спорить с ней было бесполезно. А он огромный, длиннорукий. Нет, не богатырь! Просто очень такой здоровый!
Тот Кто Знает Всё говорил медленно, точно был не только рассказчиком, но и слушателем. В плеске его голоса слышалось удивление человека, который, зная все о других, забыл все о себе.
– Они были вместе. Постоянно. Матрена вечно бегала и тараторила, размахивая руками, а Носко Гнездило стоял, вздыхал и почесывал затылок. Потому что пока он собирался отвечать на какую нибудь предыдущую ее идею, у Матрены уже возникало три новых. Или шесть новых. Или девять. Когда же ему нужно было куда то пойти, он просто перекидывал Матрену через плечо и шел. Можно было, конечно, сказать ей «Пойдем!» – но тогда у нее возникли бы еще какие то идеи. Куда идти, в какой последовательности, что с собой брать и так далее. Она что то вопила с плеча, но не очень сердито… Когда болтаешься на плече, непросто осуществлять полноценное руководство.

Выглядит, конечно, пиздецово, но кто их знает - может, она была согласна, что он так поступает, зная за собой болтливость и рассеянность :dontknow:

– Он же вроде хороший шныр был, – сказал Родион.
Ему казалось, что всякий хороший шныр должен держать свою девушку в ежовых рукавицах. Чтобы она стояла всегда у стеночки по стойке «смирно», с пылесосом за плечами, с веником у пояса и по возможности держала в руках хлеб и соль.

Особенно Яра, Наста и Штопочка так поступают. Откуда у него к шнырам-то сексизм, если девушки там наравне всегда были, со времён первошныров?
А ещё, думаю, Родиону много сказал бы Ул.

– Да, хороший. Нырял далеко. Не жалел себя. И они очень любили друг друга, – спокойно подтвердил Тот Кто Знает Всё.
– А Матрена далеко ныряла?
– Тоже далеко. Ведь они были все же первошныры. Правда, он нырял дальше…

Ну есс-но. Ровно на длину пинуса.

А потом произошла абсолютно закономерная вещь. Матрена стала ждать ребенка.

В цикле о Перне их подпространство Промежуток вполне могло угробить фертильность/обеспечивало экспресс-аборт. Болото так не работает, с его-то напряжением?

– И, разумеется, у нее сразу появилась куча идей! – хмыкнул Родион.
– Само собой. Тысячи идей. Но больше всего они опасались, что ребенок не сможет остаться в ШНыре. И что сами они должны будут уйти.
– И они ушли?
– Погоди! Тут все сложнее. Незадолго до рождения ребенка Матрена куда то пошла – и вдруг пропала. Здесь потерялась, в нашем мире, не на двушке. Ее искали всем ШНыром – бесполезно.
– А по нерпи связаться?
– Матрена не взяла ее с собой. У нее вечно были какие то мысли, как правильно ее шнуровать, а как неправильно. В результате она изобрела такую сложную форму шнуровки, что вообще перестала носить нерпь. Носко Гнездило искал Матрену вместе со всеми, звал ее, совершенно потерял голос, а на шестой час поисков отправился в пегасню, поменял пега на свежего и пошел в нырок. Его пытались остановить, потому что нырять в таком состоянии нельзя, но он всех расшвырял.
– Почему он нырял? Цель?
– Носко Гнездило всегда искал ответы на двушке, даже если вопрос был задан здесь. Наверное, потому он и считался одним из лучших шныров. Такие закладки, как он, приносили только Митяй Желтоглазый и, может, еще шныров пять.

А кому они их приносили до Фонтана? У них была прямая связь с заказчиком закладок? Прямо как в МБ, где первостражи могли говорить напрямую со светом?

– Он прошел через болото? – спросил Родион со знанием дела.
– С трудом, но прошел. Эльбы, разумеется, показывали ему Матрену застрявшей в болоте. Она звала на помощь, протягивала к нему руки, а он, закусив до крови губу, скакал вперед и даже не оглядывался.
– Не верил им?
– Разумеется. Им нужно было, чтобы Носко замедлился. К тому же эльбы кое в чем путались. Например, показывали ему Матрену в нерпи, а он точно знал, что она без нее. С пегами тоже была какая то путаница. Тот, на котором она якобы застряла, преспокойно стоял в пегасне.
– Да и количество Матрен наверняка зашкаливало, – усмехнулся Родион. – Когда у тебя застряла в болоте одна жена – это еще терпимо. А когда через каждые пятьдесят метров из болота торчит по одной твоей жене, все вопят и заламывают руки – это уже перебор.
Над ванной поднялось розоватое облачко, принявшее форму вопросительного знака.
– Да, так все примерно и было! Как ты догадался?
– Эльбов много. Они между собой не могут договориться. Всегда найдется какой нибудь эльб новичок, который создаст свою собственную Матрену с двумя лишними головами и, считая, что особой разницы нет, будет ловить на нее, как на живца, – сказал Родион презрительно.
– Да, имелись и такие Матрены… – согласился Тот Кто Знает Всё. – Но Носко все равно было чудовищно тяжело. На двушку он пробился едва живой. Пег весь в мыле. Оба надышались таки испарениями. На двушке Носко не стал лететь к гряде. Он слез с пега, расседлал его и привязал к сосне. А сам побрел сам не зная куда. Он спотыкался, падал. Разбил нос, поцарапал щеку. Вставал, что то бормотал, плакал, молился.
– Молился? – переспросил Родион недоверчиво.
– А как же иначе? Молитва – это не какие то волшебные слова, которые нужно произносить в определенном порядке. Молитва – это мольба, просьба, убеждение, жалоба, поиск пути, жажда совета. Часто все вместе. Порой самая горячая молитва, запиши ее на бумаге, покажется постороннему полной бессмыслицей. Она разовая, для одного единственного человека. Но это молитва. И ее обязательно услышат, если она будет достаточно горячей и в основе ее будет лежать чистое, искреннее, без потайного какого то изгиба желание.

Внезапно. А где привычное магическое мышление?

Двухтрубный пароходик грустно качнулся.
– И Носко услышали? – поинтересовался Родион.
– Да. Ответ он получил почти сразу. Правда, неожиданный.
– Какой?
– Упал в яму.
– Что? – переспросил Родион, думая, что ослышался.
– Да. В узкую яму, почти в трещину. В сосновых лесах попадаются такие, ведь сосны часто растут и на скалах. Трещина была засыпана гнилыми ветками, а поверх веток – сосновыми иголками. Настоящая ловушка. Наступишь – и ухнешь вниз быстрее, чем что либо поймешь. Почти сразу падение прекратилось, и Носко увидел, что он в паре метров под землей. Обрадовался, что еще не слишком глубоко. Попытался выбраться, но не сумел. Ногу намертво подперло камнем, осыпавшимся с ним вместе. И этот камень застрял между сапогом и краем ямы. Нога болела, но Носко чувствовал, что кость цела. Никаких серьезных повреждений, не считая кучи царапин. Вот только не освободишься.
– А наклониться было нельзя?
Розоватая вода колыхнулась. Тот Кто Знает Всё смеялся:
– В узкой трещине? Представь себе пробку в бутылочном горлышке, куда эта пробка может наклониться? Минут десять Носко отчаянно барахтался, царапал стенки ямы, засыпая себе глаза землей. А потом вдруг вспомнил, что у него есть нерпь. Успокоился. Использовал русалку. Кое как вытащил ногу из сапога. Вылез из ямы. Потом опять забрался туда, уже со всеми предосторожностями, и осторожно извлек из ямы свой сапог. Камень тоже захватил, чтобы посмотреть на него. И уже на поверхности осознал, что держит в руке синюю закладку! Какой то древний хвощ, оттиснувшийся внутри камня и сиявший так, что смотреть на него было больно.
– Носко не слился с ней?
– Нет. В тот момент его волновала только судьба Матрены. Он смог бы взять десять закладок и не слиться.

А Даню очень волновала та закладка, которую он машинально взял, полагаю.

Он бросил закладку в сумку, даже не разбираясь, какой дар она несет, и вскоре вернулся в ШНыр…
– Я думал, он останется на двушке на несколько часов, – сказал Родион.
– Он не смог. Стал задыхаться. Едва не сварился заживо и вернулся.
Родион понимающе кивнул. Пару раз и с ним такое случалось, когда он пытался прорваться дальше, чем был готов. Однажды он уцелел только потому, что бросился в ледяной ручей и долго лежал в воде, вскидывая лицо, чтобы зачерпнуть воздух и сразу нырнуть вновь. Двушка умеет вежливо намекнуть гостю, что он задержался.

Если вежливо - это чуть не сварился заживо, то как будет выглядеть невежливо?

– А дальше? – спросил Родион.
– Носко вернулся. Пересел на другого пега. И опять отправился на поиски Матрены.
– И нашел ее?
– Да. Хромая, она брела по лесу. Он кинулся к ней. Обнял. Матрена дрожала от холода, плакала. Носко накинул на нее свою куртку. Посадил в седло. Повез в ШНыр. Дорогой Матрена согрелась, и острые словечки так и посыпались из нее. Оказалось, что она тоже провалилась в яму. И тоже упавший с ней вместе камень придавил ее ногу к стенке. И вот только час или два назад ей удалось вытащить ногу. «Камень просто как сам выскочил! А ведь намертво сидел!» – повторяла Матрена удивленно.
– Занятно, – сказал Родион.
– Более чем, – согласился Тот Кто Знает Всё. – В тот же вечер Носко нашел ту Матренину яму, оказавшуюся трещиной в скальнике, а в яме – камень, похожий на его синюю закладку как две капли воды, но только без чудесной силы, разумеется.
– И догадался, что, если стронуть камень с места в одном мире, он точно так же стронется и в другом? – сказал Родион.
– Да. Если сдвинуть камень здесь, закладка сдвинется и там… Если перенести – перенесется. Ты никогда не двигал магнит по стеклу так, чтобы второй магнит двигался по тому же стеклу с другой стороны? В детстве я занимался этим буквально часами.
«Оно и видно!» – подумал Родион, вспоминая про газетный кораблик.
– Ну ну! А он то тут при чем? – обиженно произнес Тот Кто Знает Всё, и Родион спохватился, что мысли прозрачны не только у Гая.
– Не буду, – сказал он. – А что стало с этими камнями дальше? Что это была за закладка?
– Да, в общем, никто этого толком и не узнал. Матрена додумалась коснуться одним камнем другого. И когда она свела их вместе… Знаешь Большой овраг?
– Еще бы! Я в нем чуть шею не свернул, – сказал Родион.
– Так вот: прежде там была гора. К счастью, Матрена свела камни, пролетая на пеге на большой высоте, и сразу же бросила их, когда поняла, что сейчас произойдет. Матрена отделалась трехнедельным заиканием и тем, что ребенок родился почти на месяц раньше… Но он выжил. Недоношенные дети часто бывают талантливыми. Лермонтов, Наполеон, Байрон, я, наконец, – скромно произнес Тот Кто Знает Всё.

Блядь, и это великая тайна Матрёны и Носко, которой Горшеня так напугал Ула и Яру?! "Должен был родиться ребёнок - сказал Горшеня около их памятника..." Что за мудачизм-то?! Зачем их так пугать? Даже если ребёнок что-то наколобродил( и даже если это сам Гай, хотя это не так), они померли не из-за того, что он был должен родиться!

– А что стало с ребенком после? Остался он в ШНыре? – с внезапным любопытством спросил Родион.
Тот Кто Знает Всё от ответа уклонился.
– Это уже совсем другая история. К камням она не относится, – сказал он.
Высокая волна поднялась из ванны, как язык, вылизнула кораблик и опустила его на колени Родиону.
– Подержи его немного! А то он, кажется, надумал размокнуть, – сказал Тот Кто Знает Всё и вдруг беспокойно заколыхался, обливая Родиона водой.
– Что случилось? – спросил Родион.
– Сейчас разверзнутся небеса, – предупредил Тот Кто Знает Всё. В его голосе восторг смешивался с беспокойством.
– Что разверзнется?
– Ты слышал. Советую держаться. Поспеши!
Родион неохотно взялся за поручень на ванне, со всеми предосторожностями подумав про себя, что Тот Кто Знает Всё слегка вскипел мозгами. Где он тут увидел небеса, когда над ними только желтоватый потолок с подтеками краски?
– А ты не хочешь других тоже предостеречь? – поинтересовался Родион.
– Они все равно не успеют. И опять же, за ними должок. Триш хамил, а Ерш тайком стирал во мне свои носки! Мне это никогда не нравилось! – мстительно произнес Тот Кто Знает Всё.
Он еще говорил, когда небеса действительно разверзлись. Мир, в котором пленный шныр уже начал устраиваться, треснул по швам. Руку Родиона дернуло в сторону, едва не оторвав от плеча. Захрипев от боли, он ухитрился перехватиться. Мгновение спустя его окатило водой. Потом опять окатило, потому что вся ванная тряслась и прыгала, точно кто то огромный переворачивал ее.
За нос Родиона укусила дверка шкафчика. Мокрое полотенце обхватило его за лицо. Родион замычал и боднул его, попутно отпинываясь от шкафчика, который метался туда сюда и все никак не мог упасть. Полотенце влепило Родиону затрещину. Он опять боднул его и укусил, болтаясь на поручне. Пока Родион сражался с полотенцем, мир запрокинулся уже в последний раз. Родион свалился в пустую ванну. На него, источая запах жидкого мыла, пролился Тот Кто Знает Всё. Рядом шлепнулся бешеный шкафчик. А еще несколько секунд спустя, когда мокрый Родион вылез из ванны, дверь распахнулась. Ее просто снесли с петель.
На пороге скромно, как зайчик, стоял Дионисий Белдо. Рядом громоздились три здоровенных мужика. Один постарше, два помоложе. По габаритам они легко могли сойти за топорников Тилля, но топорники любят дорогую обувь и дорогие часы. Эти же амбалы были одеты явно скромнее. Но все же Родион не спешил с заключением до тех пор, пока не увидел костяшки на их руках. Костяшки были настолько набиты, что больше походили на огрубевшие конские копыта.

Внезапненько.

Поначалу Родион удивился, что Белдо ведет себя таким паинькой, но потом заметил, что гигант постарше держит его за ухо.
– Вам это так с рук не сойдет! – шипел Дионисий Тигранович.
Амбал, не меняясь в лице, задрал руку выше. Чтобы не остаться без уха, Белдо вынужден был привстать на цыпочки.
– Ну хорошо! – сказал он быстро. – Может быть, и сойдет!.. И, пожалуйста, без рукоприкладства! Это низменно!
Откуда то появился Триш. Свою куклу он не потерял, и бодрость духа тоже, а вот выглядел неважно. Видимо, когда небо разверзлось, его пару раз приложило кухонным столом. За Тришем тащился Еж и полз взбешенный Король мусора. Он потерял где то фантик и два гвоздя и теперь всех подозревал в краже.
Один из амбалов взял Триша за шиворот и развернул к себе. Триш не обиделся. Напротив, радостно изумился.
– Венды! Хозяин, нас, кажись, спасли венды! – ошеломленно прохрипела кукла.
Король мусора угрожающе запыхтел, предупреждая попытку одного из амбалов наступить ему на руку.
– Пнуйцы! – поправил Родион. – Не венды они. Пнуйцы.
– Да, – признал старший гигант. – Я дядя Юра. Это Боря и Никита… Кто тут будет Родион?
– Я!
Дядя Юра посмотрел на Родиона и, хмыкнув, потер подбородок. Лицо у дяди Юры было отчасти сборное. Когда то ему пришлось близко познакомиться не то с битой, не то с кастетом.
– Тебе привет от дяди Сережи, Лешика и Кузи! Просили передать, что теперь они с тобой в расчете.
– Как там они поживают? – спросил Родион.
– Лечатся, – лаконично ответил дядя Юра и взглянул на Белдо, точно прикидывая, не полечиться ли и ему тоже, за компанию.

Прекрааааасно. Калерия спасать Родиона побоялась, и вместо до зубов вооруженных магов-шныров того спасли... три амбала с кулаками. Восхитительно.

– Я сдался добровольно! – торопливо просюсюкал Дионисий Тигранович.
– Да уж, – сказал дядя Юра. – Нам просто повезло, что ты сунулся на улицу и забыл задействовать свои штучки… Ну а там уже механика простая! Заклинание летит две секунды, сглаз – три секунды…
– …а кулак – три удара в секунду! – хором произнесли Боря и Никита.
– При чем тут кулак? Какой кулак? – запищал Белдо, подпрыгивая и рискуя оторвать себе ухо, за которое его продолжали держать. – Я же отдал их вам! Чего вам еще нужно? Можете забрать с собой Младочку и Владочку! Их нельзя надолго запирать в шкафу! У них от этого портится характер, а он, по правде говоря, и так кошмарный. Птаха тоже забирайте! Он, бяка, не погиб смертью храбрых, когда я его об этом попросил!
Голос Дионисия Тиграновича забирал все выше, грозя сорваться на откровенный визг, но так и не сорвался. Внезапно Белдо замолчал и закашлялся. С плеча у Ежа спорхнул шерстяной носочек, который он до этого гладил как котенка. Пролетев по воздуху, носочек мягко заткнул Дионисию Тиграновичу рот.
– Только не вздумайте его кусать! – строго предупредил Еж. – Это мой любимый носочек! Его зовут Бизюлька! Если ты его покусаешь – он взбесится. Если взбесится он – взбешусь я.

Прямо как тот чувак из Муравьиного лабиринта, у которого ещё был твинцест клинков.

Дионисий Тигранович льстиво закивал. Он всегда был понятливый.
Родион оглянулся. Он помнил, что за его спиной находилась ванна, из которой он недавно вылез. Ванна никуда не делась, но он не сразу это понял, потому что она стала совсем крошечной. Почти кукольной. Теперь он, если бы захотел, легко спрятал бы ее в карман.
– Это как? – спросил он ошарашенно.
– ЛЕДЕНЦЫ ОТ КАШЛЯ, – сказал дядя Юра.
– Что?
– Вы были внутри банки леденцов от кашля. Этот друг, – дядя Юра звучно хлопнул Белдо по тощей спине, – прятал вас там. А банку – за трубой кухонной вытяжки.
– Мы сидели в жалкой жестянке из под леденцов? Все это время? – глухо спросил Триш у своей куклы.
Кукла молча обхватила голову руками и закачалась взад и вперед.
– Я его убью! – сказал Триш тихо. – Дайте мне кто нибудь секиру! Хотя зачем мне секира? Я могу увеличить отрицательную вероятность, и он сейчас насмерть подавится вылетевшей пломбой!

Ага, одну миллионную в сотню раз?

Белдо умоляюще замычал через носочек.
– Он хочет сказать, что хорошо вас кормил! – расшифровал дядя Юра.
– Замечательно кормил! – умилился Еж. – Иной раз утром просыпаешься, идешь к холодильнику. А в холодильнике все полки забиты майонезом! Двадцать пачек майонеза и ни корочки хлеба! Лопаешь три недели один майонез и ждешь, пока о тебе вспомнят и пришлют хотя бы вермишели!

Радуйтесь, что хоть вообще чем-то кормил, тем более забивая холодильник до отвала. Хотя на майонезе можно и сдохнуть...

Шерстяные носки, жилеткой покрывавшие тело Ежа, пришли в движение. Из дальних комнат вырывались все новые и новые носки и, слетаясь к Ежу, кружили вокруг.

Интересный образ.

Триш шевелил пальцами и что то бормотал, переглядываясь с куклой. Белдо побледнел от скверных предчувствий.
Внезапно один из молодых пнуйцев, зачем то шагнувший в сторону, завопил и, отлетев на метр, врезался в стену.
– Кто это сделал?! – взревел дядя Юра.
– Да никто! Он наступил на фантик! – защищая кучу мусора, сказал Триш.
– Чего о о?!
– Там был фантик Короля. На фантик нельзя наступать.
Дядя Юра вздохнул. Продолжая держать Белдо за ухо, свободной рукой он развернул Родиона к двери.
– Идти можешь? – спросил он.
– Да, – сказал Родион.
– Тогда иди! – сказал ему дядя Юра. – И имей в виду, что шныры и пнуйцы друзьями не стали. Били вас, бьем и будем бить. Так что попадешься где нибудь – не обессудь. И другим вашим передай.
– Заклинание летит две секунды, сглаз – три секунды, а кулак – три удара в секунду! – недружным хором процитировали молодые пнуйцы. Недружным хор был потому, что Боря помогал Никите подняться с пола.
– А Триш? А Еж? – спросил Родион.
– С нами все будет хорошо, – сказала кукла Триша, очень подчеркивая это «с нами». При этом она ласково поглядывала на Дионисия Тиграновича.
Из запертого шкафа донесся грустный вой Млады и Влады. Кажется, они передрались, как пауки в банке.
– Иди! Кстати, твоя нерпь – вот! Правда, она разряжена! – сказал Родиону дядя Юра, подталкивая его в спину.
Очень дружелюбно подтолкнул. Причем подталкивал Родиона не только он один. Подталкивал его и Еж, который, похоже, мало заботился о своей судьбе, зато очень заботился о судьбе Дионисия Тиграновича. Тот ощущал это и взволнованно дрыгал ножкой, дальновидно не выплевывая, впрочем, носок, потому что еще двадцать носков, куда менее чистых, угрожающе вились вокруг его головы.

Забавные знакомые у Родиона появились. И Триш, который был таким одержимом в 5-ой книге, внезапно стал почти нормальным, кажется...

Но Родиону было как то все равно. Он вышел из квартиры Белдо и осторожно пошел вниз, держась рукой за перила. Между вторым и первым этажом у него сильно закружилась голова. Он остановился, и рука его невольно взвилась к шее – раздирать ногтями вздувшуюся ранку.
– Не вздумай! – предупредил кто то.
Родион вздрогнул. Наклонился. Вниз по ступенькам неспешно сбегал розоватый ручеек.
– Это ты?! – спросил Родион.
– Ну да! – просто заверил его Тот Кто Знает Всё. – Я.
– Утекаешь?
– Как видишь. Не хочу больше попасться ни Гаю, ни Белдо. И не попадусь, можешь быть уверен.
– И что теперь будешь делать? – спросил Родион.
– Найду где нибудь ванну. Буду лежать там и думать… Есть куча замечательных джакузи, дорогущих, бурлящих, со всякими прибамбасами, которыми никто никогда не пользуется. Уж я то догадываюсь, где их искать, поскольку я знаю абсолютно всё!

Алоха, лохи! Ну или "— Бразилия — вот куда я отправлюсь… С-с-спасибо, амиго…", как говаривал удав из первого ГП.

Анон · 2016-11-23 05:18:50

Анон пишет:

– Хорошо… – сказал Родион. – Тогда давай иначе… Что сейчас самое важное? В нашей ситуации?

С одной стороны, я одобряю попытку переформулировать запрос и пытаться снова и снова. С другой, привычка шныров выражаться пафосными сентенциями в данной ситуации Родиону сильно вредит. Анон начал бы с малого "есть ли способы отсюда выбраться? как мне убедить Белдо меня выпустить?". Заодно можно было бы поспрашивать про лор: что такое двушка, как работают закладки, как работает магия и т.д.

Анон пишет:

Тот Кто Знает Всё говорил медленно, точно был не только рассказчиком, но и слушателем. В плеске его голоса слышалось удивление человека, который, зная все о других, забыл все о себе.

А если его спросить "кем ты раньше был?", он ответит? Он же все знает, по идее...

Анон пишет:

А Даню очень волновала та закладка, которую он машинально взял, полагаю.

Наверное, она сама захотела с ним слиться, потому что это его закладка.

Анон пишет:

"Должен был родиться ребёнок - сказал Горшеня около их памятника..."

Почему "должен был"-то? Он же родился, все участники действа пережили роды.

Анон пишет:

– Найду где нибудь ванну. Буду лежать там и думать… Есть куча замечательных джакузи, дорогущих, бурлящих, со всякими прибамбасами, которыми никто никогда не пользуется. Уж я то догадываюсь, где их искать, поскольку я знаю абсолютно всё!

Забери его с собой в Шныр, не тупи! Или хоть попробуй найти способ поддерживать связь! Это же такая имба, на которой из любой передряги выехать можно.

Анон · 2016-11-23 14:32:30

Про куклу может раньше писали, но это же Скарфейс из Бэтмена

▼Скрытый текст⬍

Сильно кажется, что Емец сам понятия не имеет про lore, поэтому изгаляется на ходу. Вообще приём, что сами герои ни разу не знают, что происходит, делали гораздо сильнее, тот же Джордж "Наше всё" Мартин или Атака на титанов, или вообще кто угодно. Причём, тот же Мартин просранные полимеры объясняет довольно логично (всё произошло тыщу лет назад, Дозор стал ГУЛАГом, библиотеки никто не читает), то тут нет ничего кроме того, что все идиоты.

Ещё одно неприятное чувство, что каждые две фразы кажется, что где-то это читал, только лучше. Раздражает невероятно.

p.s. Кстати, у меня одного абсолютно все персонажи вызывают исключительно НЕНАВИСТЬ? Особенно так называемые положительные.

Анон · 2016-11-23 15:56:31

Уф, я догнала тред.
Пони, ты герой :iloveyou:
Я писала большой коммент, но телефон глюкнуло и он его стёр, и я обиделась и набирать заново мне лень.
Поэтому я напишу про одну вещь, которая меня дико смущает, а именно отношения в шныре. Они вроде как делают общее важное дело, которое должно быть важнее мелких бытовых дрязг, однако они ведут себя так, словно их основная цель подгадить ближнему шныру: то спереть чужой скребок, то перегрузить чужую лошадь. Я уже молчу про выпинывание из Шныра из-за мелочей. В условиях ограниченности ресурсов они должны цепляться за каждого, а они ими разбрасываются, словно у них каждый год сотня новобранцев.
И где все шныры страше Ула и ко? Каждый год их по 10 человек приходит, все забили, погибли, ушли в ведьмари? Что-то это очень фиговпя статистика...

p.s. Кстати, у меня одного абсолютно все персонажи вызывают исключительно НЕНАВИСТЬ? Особенно так называемые положительные.

Мне нравятся некоторые отрицательные: Долбушин, Гамов, Лиана, Андрей, а положительные БЕСЯТ.

Анон · 2016-11-23 16:32:43

Анон пишет:

Пони, ты герой 1185n

Да, я знаю, спасибо))

Анон пишет:

Поэтому я напишу про одну вещь, которая меня дико смущает, а именно отношения в шныре. Они вроде как делают общее важное дело, которое должно быть важнее мелких бытовых дрязг, однако они ведут себя так, словно их основная цель подгадить ближнему шныру: то спереть чужой скребок, то перегрузить чужую лошадь. Я уже молчу про выпинывание из Шныра из-за мелочей. В условиях ограниченности ресурсов они должны цепляться за каждого, а они ими разбрасываются, словно у них каждый год сотня новобранцев.

Да-да. Это оочень смущает.

Анон пишет:

И где все шныры страше Ула и ко? Каждый год их по 10 человек приходит, все забили, погибли, ушли в ведьмари? Что-то это очень фиговпя статистика...

Их по 15 приходило на самом деле, в этом году недобор....
Да ладно старшие шныры. Где 2-4 девочки из средних? Где половина парней? Куда за три года подевались все шнырки-коллеги Яры?

Анон · 2016-11-23 16:42:18

Может быть кому будет интересно - интервью Зерваса в одной из желтоватых газет. Сылок не даю, чтобы им счетчики не крутить. Много текста.

▼Скрытый текст⬍

ОДНИ называют Зерваса политическим конъюнктурщиком и сочинителем дешёвых триллеров, другие - создателем лучшего подросткового боевика последнего десятилетия. Недавно в России вышла его первая книга из серии "Дети против волшебников". В ней русские дети одерживают победу над Всемирной лигой колдунов. Автор не скрывает, что создал свою многотомную эпопею в пику Гарри Поттеру.

- НИКОС, мне не совсем понятно, почему вы, греческий писатель, пишете о России, о русских... В Европе это модно?

- Вы употребили самое точное слово. Это именно модно. Европа последние пятнадцать лет вновь открывает для себя Россию. Например, этой осенью мы с моим школьным другом, нейрохирургом, собирали грибы недалеко от нашей дачи на острове Андрос, и я рассказывал ему о том, что в России есть хороший национальный тест на проверку грибов - кладёшь, мол, в кастрюлю луковицу, и если она зеленеет, то, значит, в грибах есть яд. Он меня слушал-слушал, а потом вдруг и говорит: "Знаешь, Никос, лучше назвать это не "русский тест", а "русская рулетка". Сегодня европейское культурное пространство многое впитывает из русской действительности. Посмотрите на западные постмодернистские опусы: русские герои один другого краше - колдун Каркаров, какой-то злодей Крамм в русской косоворотке (отрицательные персонажи книги и фильма "Гарри Поттер и кубок огня", русские по национальности...) Нет-нет, вы правы, это именно модно.

Дрянь и нечисть в школах...

- ВЫ ХОТИТЕ сказать, что Европа и Запад впитывают от нас только плохое?

- Я не сказал "только плохое", но, к сожалению, плохого больше. Вообще-то в Греции, как и во многих европейских странах, спокойная жизнь закончилась с началом перестройки в Советском Союзе. Миллионы советских граждан хлынули в Европу, в результате чего резко ухудшилась криминогенная обстановка. Однако для меня Россия - больше, чем просто Россия. Я сроднился с вашей страной, пожив сначала четыре года в Москве, а потом ещё несколько лет на Урале, под Орском. Здесь я создал семью, мои дети наполовину русские, дома мы часто говорим по-русски. Моя первая и вторая Родина - самые близкие и родные между собой страны в мировом культурном пространстве. Так что для меня как писателя Россия - это не мода, а глубокая любовь.

- При всей вашей близости к России, при том, что жена у вас русская, вы говорите, что иногда вам стыдно смотреть на русских... Почему?

- Если вы прочли хотя бы первую мою книгу "Дети против волшебников", то вам должно быть понятно почему. Послушайте, ну разве не стыдно смотреть на народ, позволяющий наглым, полуобразованным выскочкам-журналистам унижать собственную армию, позволяющий вульгарным постмодернистам-писателям унижать великую русскую культуру, позволяющий педагогам и директорам русских школ зазывать к русским детям всякую дрянь и нечисть... В "Детях" дана целая галерея антигероев, из-за которых человеку, любящему русский народ, стыдно на этот народ смотреть! Это директор школы Гантелина, журналист Уроцкий, богослов Осип Куроедов и другие.

Конечно, антигерои были в России всегда. Но одновременно в русской истории и культуре основным движущим потенциалом всегда выступала совесть. То есть русская душа и русская культура совестливы по своей сути. Совесть позволяла русскому человеку отделить грех от правды: в собственной душе и в окружающей жизни. Одновременно совесть являлась тем камертоном, по которому настраивали свой внутренний слух и производители, и потребители русской культуры. А что происходит сейчас? Посмотрим правде в глаза: основным культурологическим типом стал человек без совести. И сразу даже не скажешь, что или кто идёт впереди: то ли это бессовестная культура оказывается востребована бессовестным человеком, то ли, наоборот, бессовестная культура сознательно формирует человека без совести, который потребляет потом эту бессовестную культуру всё ненасытнее и ненасытнее. Знаете, люди восточного типа христианской цивилизации - русские и греки - в этом очень похожи: если мы остаёмся без совести, то теряем всё. А вот потеря или отсутствие совести у человека западной духовной ориентации не так заметна. Ведь их культура никогда не была совестливой по сути. Как раз от этого и мой стыд - и за русских, и за греков. "Что имеем, не храним...", а потом остаёмся без совести, но зато с каким-нибудь "христианским рок-н-роллом". А зачем? Тогда уж в тысячу раз лучше пойти и вместо этой слюнявой пошлятины послушать хорошую итальянскую оперу.

Пафос элементарного людоедства

- ЗА ЧТО вы так ненавидите Гарри Поттера? Может, в вас говорит профессиональная зависть к Джоан Ролинг?

- А кто это - Джоан Ролинг?

- Издеваетесь?! Ролинг - это английская писательница, автор книг про Гарри Поттера...

- Правда? Во всяком случае, мне неизвестна писательница Джоан Ролинг. Книги про Гарри Поттера - это за пределами литературы. Это грубый ширпотреб - только, повторюсь, мне ещё не ясно, что стоит впереди: телега или кобыла. А насчёт моей ненависти к Гарри Поттеру... Знаете, если бы Гарри был живой мальчик, то его стоило бы не ненавидеть, а жалеть, потому что такую болезнь можно исцелить только одним - любовью. Но Гарри Поттер - это, слава Богу, не живой мальчик с бессмертной душой, а мёртвый, бездушный коммерческий бренд - идол, к которому я, естественно, отношусь крайне отрицательно. Поскольку с помощью этого бренда моим и вашим детям прививается любовь к колдовству, и через 10-15 лет, одурманенные ложью, ушедшие от Бога дети сформируют поколение новых богоборцев - наследников смуглявых пропылённых комиссаров. Так что не ненависть к человеку, но - борьба с врагом.

- Издатели вас не упрекали в том, что для детской книги в вашем произведении слишком много патриотического пафоса?

- Но ведь пафос напрямую связан со страданием, с болью - ещё со времён античной эстетики. А боль - это и есть естественная реакция нормальной души на то, что происходит сейчас в России да и в мире вообще. Любовь к другому без боли - это не любовь, а самоуслаждение. Конечно, по сути, это тоже любовь, но извращённая - к самому себе. Если же говорить о пафосе как об идейно-эмоциональном содержании художественного произведения, то, знаете, подавляющее большинство современных литературных продуктов намного пафоснее, чем "Дети против волшебников". Пафос воинствующего постмодернизма - ого-го! - да социалистический реализм рядом выглядит вялым, апатичным старикашкой! Эмоционально-идейный накал строящего светлое будущее Павки Корчагина несравненно ниже, чем, например, накал порока какой-нибудь Ирины Владимировны Таракановой (героиня романа Виктора Ерофеева "Русская красавица". - Прим. авт.). Хотя, несомненно, по душевной организации жертвенный Павка (и жертвенный Островский) стоят на порядок выше ерофеевских сопливых бабьих эмоций, которым так и не суждено подняться со своих постмодернистских четверенек. Постмодернизм тщеславен, нахален, полон самомнения и - необыкновенно пафосен. А всё потому, что ущербность и грех всегда агрессивны. Пафос гомосексуализма, пафос хамства, пафос тупого ёрничества... У одного известного детского писателя - пафос элементарного людоедства, с юморком, конечно, с приколом, но видно, что сам он одержим этой страстью и всё его людоедское злосмрадие с пафосом произливается от избытка его нездорового сердца: "Три людоеда съели пять плаксивых девочек и закусили двумя непослушными мальчиками... Сколько детей досталось каждому людоеду?" И так из страницы в страницу, из тома в том, из эпохи в эпоху... Потому из всех возможных пафосов я и выбрал пафос патриотизма: любовь к Родине и боль за неё. Это здоровый пафос, он естествен для здоровой души.

Анон · 2016-11-23 19:21:59

Интервью Зерваса посмотрю чуть позже))

▼краткое содержание⬍

▼Глава восемнадцатая Нина⬍

Скажу честно, я на память не жаловалась, но кто такая Нина, вспомнила далеко не сразу. Отдельное спасибо автору ещё и за то, что Нин в каноне двое, а Лиз - ни одной. В общем, тут речь не о Нине Долбушиной, которая давно умерла, а о подруге Гуле Нине, которая появлялась до этого во второй, третьей(?) и четвёртой книге, в последнем случае Нина помогала в поисках отколотых крыльев стрекозы, так как её дар - находить всё потерянное.

Наша проблема в том, что мы все примеряем на себя. «Мне нравится», «мне не нравится», «я хочу», «я не хочу», «я думаю», «я считаю»… Пока эту гадину, эту яшку проклятую, не раздавишь – никогда счастлив не будешь. Даже и пытаться глупо.
Кавалерия

О! Ещё буддизм!

– Рина, зайди ко мне!
Рина, спешившая к Гавру с полным тазом объедков, остановилась. Когда тебя зовет из окна своего кабинета директор, да еще высунувшись по грудь, – это уже тревожно. Рина сунулась было на крыльцо ШНыра, но Кавалерия нетерпеливо крикнула, чтобы Рина подходила прямо к окну, что она и сделала.
– Родиона видела? Как он? – спросила Кавалерия.
– В пегасне сидит. Раньше он скорее удавился бы, чем брикет сена принес. А теперь запросто! Сам предлагает! – сказала Рина удивленно.
Она не знала, что Родион старается все время быть на людях и чем то занимать себя. Оставаться наедине с собой он боялся, зная, что рука потянется к шее. С элем у Родиона шла война не на жизнь, а на смерть. Всякий раз, как Родион забывался и раздирал ранку, эль начинал расти. Когда сдерживался хотя бы сутки, эль начинал метаться. Родион ощущал его голод и адскую злость. Это было очень больно, но Родион понимал, что это единственно верный путь. Уморить личинку голодом, не уступив ей. Все другие способы не действовали. Странно, что ограда ШНыра пропускала Родиона.

Ему вообще ТКЗВ кое-что другое говорил.

Кавалерия заглянула к Рине в таз:
– Почему так много испорченной еды?
– Надя страдала.
– Пять баллов за лаконичность! – воскликнула Кавалерия.
Действительно, более кратко выразить свою мысль было невозможно. Когда Надя страдала, у нее все валилось из рук и пригорало. Когда Суповна видела, что что то пригорело, то приходила в такое состояние, что у Нади появлялся уже настоящий, а не надуманный повод для страданий.
– Где Сашка? – спросила Кавалерия.
– В нырок ушел.
– Ясно. Тогда придется взять кого то другого. Идешь сейчас в Зеленый Лабиринт – ищешь Влада Ганича. Едете с ним в Москву. Именно едете! Никаких телепортаций!.. В Москве ищешь Нину. Найти ее поможет Макс, который сейчас в Москве проверяет зарядники. Вопросы есть?
– Да, – сказала Рина. – А почему Ганича? Можно кого нибудь другого взять?
– Ты что, не любишь Ганича? – удивилась Кавалерия.
– Э э… Может, напротив, я люблю его слишком сильно?
– Вот и будешь приучаться любить его не так сильно. И вообще, не груби руководству! – сказала Кавалерия.

Ставь себя правильно, и грубить не будут. А Ганич, как и все девушки-новички, кроме Алисы и Рины, пока(или вообще?) не раскрыт, и используется, как карикатура.

– Ганич будет проверять зарядки вместо Макса, которого ты заберешь, чтобы искать Нину. А с Ниной… тут вот какое дело…
Кавалерия замолчала. По дорожке, сунув руки в карманы, проходила Юля. Все эти дни она шаталась по ШНыру, абсолютно ничего не делая и всем своим видом показывая, что ей здесь не нравится. Но все же почему то не уходила отсюда. А вчера вечером целый час просидела в кухне у Суповны, наблюдая, как Суповна с лицом палача громадным ножом рубит капусту. Суповна молчала, и Юля молчала. И это перекидывало между ними мостик единения.
– С Ниной вот что… – продолжала Кавалерия, проводив Юлю задумчивым взглядом. – Я вспомнила, что она может найти любой предмет! А закладка тоже предмет!
– Знаю, – сказала Рина. – Но только если посмотрит на того, кто его потерял.
– Да, – признала Кавалерия. – Но кто ей помешает увидеть Гая? Который в свое время мог видеть на двушке немало сильных закладок!

Не посмотрит на того, кто потерял, а увидит или вспомнит лицо.

Кавалерия нетерпеливо махнула рукой, прерывая ее:
– Я много размышляла о закладках двойниках. Сопоставляла то, что узнала от Родиона, то, что узнала от тебя, и то, что знала сама. Ставила себя на место Гая, который всеми силами хочет прорваться на двушку. И вот что я поняла. Гаю нужна чудовищно сильная закладка из за Второй гряды, двойник которой существует и в человеческом мире. Так?
– Допустим, – осторожно признала Рина, тоже знавшая об открытиях Родиона. – Но здесь то она не закладка, а просто камень. У нас силу сохранили только не очень мощные закладки.
– Правильно! Но когда одна закладка сдвигается ЗДЕСЬ, она сдвигается и ТАМ!

И да какого предела это действует? По логике, на встречу шныру с закладкой вылетала бы антизакладка нашего мира, и происходил бы бумммс.

То есть можно взять камень двойник сильной закладки у нас и перенести ее из за Второй гряды, допустим, на Первую и положить на видном месте. Там, где его найдет любой неопытный шныр и от жадности в него обязательно вцепится. Потом, уже в болоте, эльбы ставят в известность Гая, и он перехватывает этого шныра вместе с закладкой.

А как же двушка, которая не даёт взять то, что не можешь перенести? А как же то, что неопытному силы не хватит через болото её протащить?

– Вариант, – подтвердила Рина.
– Но могут быть и другие варианты! Этого то я и боюсь больше всего! – сказала Кавалерия и, больше ничего не объясняя, непонятно глянула куда то вдаль, где у ворот, циркульно переставляя ноги, шагал Даня, вновь начавший обживаться в ШНыре.
Рядом с Даней тащился Макар и, забегая вперед, выпрашивал у него нож. Нож у Дани был отличный. Подарок Меркурия. Как то в походе тот увидел, как Даня пытается перерезать ветку новокупленным «китайцем». Меркурий взял у него «китайца» из рук, потрогал большим пальцем сталь, хмыкнул и достал из валенка свой нож. Такой простенький, небольшой. У этого ножа не было ни заклепок, ни пилки, ни встроенного в ручку свистка. Но дерево толщиной в руку он перерезал будто хлеб.

Вибронож? (да, я знаю, что это устройство для открывания сот, если что) Трухлявое донельзя дерево? рука была младенческая? Потому что если бы всё было просто, люди пилы не придумали, а просто затачивали бы что-нибудь и срубали бы дерево одним движением...

– Сам вытачивал. Когда молодой был. Владей, – сказал Меркурий и, вручив нож Дане, хлопнул его по плечу.
С тех пор главной мечтой Макара было выменять у Дани этот ножик или как нибудь иначе его спионерить.

И получить от Меркурия?

Но Даня, разумеется, не горел желанием с ним расставаться. Макар знал об этом и доставал Даню бесконечным занудством. Он еще с детства усвоил, что если повторить «дай дай дай» десять тысяч раз, то тебе действительно дадут. Или ту вещь, которую ты выпрашиваешь, или табуреткой по голове. Но без ответа ты не останешься, это точно.
Вот и сейчас, в очередной бесконечный раз услышав «дай дай дай», Даня не выдержал.
– Хорошо! – пообещал он.
Макар радостно подался вперед.
– Дам, если ты повторишь то, что я тебе сейчас скажу. Слово в слово! Идет?
Макар нахмурился, ища подвох.
– Только если это не будет какая нибудь тупость про меня… – сказал он.
– Нет, не тупость. И не про тебя, – успокоил его Даня. – Готов? Ну, поехали! Если повторяешь – даю нож, если нет – отстаешь от меня навсегда.
Макар нетерпеливо закивал.
Даня улыбнулся, втянул носом воздух и на одном дыхании, без единого усилия выговорил:
– Дифференциал квазискалярного мономорфизма раннего Возрождения от градиента дивергенции потенциала ротора сечения гуманистической составляющей поднятия расслоения векторного поля космогологий Абеля в полукольце диффеоморфизмов гипертекста является левой непрерывной К группой моноида этического идеала циклической симплекс группы конформного преобразования эстетического созерцания множества нонкомформистов в себя…

Какой фееричный бред)) Но звучит действительно сбивающе с толку, я подвох твёрдо увидела на "космогологий Абеля", так как уважаемый шпион/разведчик таким не занимался.

Макар слушал Даню разинув рот. Когда Даня замолчал, Макар зашевелил губами, задвигал руками, но так и не произнес ни единого звука.
– Еще раз повторить? – предложил Даня.
Макар, не отвечая, высоко подпрыгнул, кулаком несильно ткнул Даню в грудь и, повернувшись, побежал по снегу.
– Бойся меня, длинный! А нож я у тебя все равно уведу! – крикнул он издали.
Даня сердито шагнул и вдруг, исчезнув, появился прямо перед Макаром, хотя тот был уже метрах в двадцати. Макар от испуга подался назад и сел в снег. Призрак, который выплывает перед тобой из воздуха, – к такому зрелищу может привыкнуть не каждый. К тому же призрак, который обретает плоть не сразу, а в течение двух или трех секунд. Вначале появляется скелет, потом кровеносная система, мышцы, жировая ткань, и потом все обтягивает кожа. И все это происходит в уже готовых контурах призрака.

Он ещё и атсральную проекцию высылает. Какие способности из набора Дани ждут нас впереди?

– Все все, длинный! Мир! Я все усвоил! Только вернись туда, где ты был! – поспешно сказал Макар.
Даня мило улыбнулся, отступил немного назад и стал исчезать. Исчезал он в обратной последовательности. Вначале кожа, потом жировая ткань, мышцы, кровеносная система и наконец кости. Конечно, быстрее всего исчезала жировая ткань, которой у Дани почти не было.
После возвращения в ШНыр Даня ощущал себя оглушенным. Вначале он боялся, что ограда его не пропустит. Долго стоял у открытых ворот и набирался храбрости.
«Это будет торжественно… – убеждал он себя. – Я сейчас досчитаю до трех и шагну! А дальше я или перестану существовать, или…»
Однако никакой торжественности не получилось, потому что уже на счет «один» проснувшийся Витяра стал вылезать из рыдвана Кузепыча. Разумеется, полез через переднюю дверь, поскольку задней не существовало. Вылезая, Витяра сдернул рыдван с мешавшего ему ручника, и тот, качнувшись вперед, толкнул Даню чуть пониже таза.
Получив такой весомый пинок, Даня взмахнул руками, прыгнул, чтобы устоять на ногах, и внезапно обнаружил, что он уже в ШНыре. Пчелы, выбежавшие у него из рукавов, закрутились на месте, а потом, точно о чем то вспомнив, разом взлетели и направились к улью, вокруг летка которого вертелась уже целая борода из пчел. Пригретый солнцем улей просыпался.

Бафос не такой уж и плохой получился.

И вот уже несколько дней Даня не знал, чем себя занять. В нырки Кавалерия его пока не пускала. Суповна прогоняла его с кухни, куда он, не любя безделья, попытался приткнуться, чтобы чистить картошку. Поначалу Суповна отнеслась к нему благосклонно, но уже к концу первого часа Даня принялся наводить на кухне свои порядки. Сказал, что котлы стоят нерационально, вследствие чего затрачиваются лишние усилия, а картошку Суповна чистит устаревшим методом, что приводит к потере примерно пяти процентов ценного клубня.

Учитывая, что Гавру идут каждый день кастрюли отходов, причём не очистков, а что-то питательное, я склонна с Даней согласиться.

– И ты меня научишь, внучек, чистить правильно? Пятьдесят лет неправильно чистила, а теперь правильно научусь? – всплеснув ручками, умилилась Суповна.
– Да научу, конечно! Не вопрос! – простодушно ответил Даня, не замечая ужасных знаков, которые подавали ему кухонная Надя и первоубитый Гоша.
Суповна, трогательно моргая, медленно приближалась к Дане. Тот, считая, что она пришла обучаться, начал выискивать в тазу подходящий клубень, но уже в следующий миг страшная сила оторвала его от земли. Метра два Даня пролетел по воздуху, пытаясь стать призрачным до того, как пробьет головой стекло. И это ему удалось. В стекле таинственным образом застряли только брюки. Причем застряли как то загадочно, не разбив его, а точно вплавившись. Смотреть на эти брюки приходил весь ШНыр, а у каждого приходившего Суповна спрашивала:
– Что, внучек (внучка), и ты меня будешь учить картошку чистить?
И все торопливо отвечали, что нет нет, ни в коем случае.
– А кастрюльки подвигать не хочешь? А то совсем бабка ополоумела!

Эта старая дрянь с её уникумом чудовищной силы выкинула парня в окно. У меня нет слов...

Пришедшие дальновидно заверяли, что и кастрюльки переставлять не желают. После чего пугливо смотрели на брюки Дани, навек ставшие украшением стекла и даже отчасти шторкой, и торопливо смывались из кухни.
После упомянутых событий Даня оставил идею улучшения кухонной деятельности ШНыра и занялся реформированием библиотеки. Целыми днями он бродил между стеллажами, переставляя книги с полки на полку по одному ему ведомому принципу. Правда, нельзя сказать, что работа продвигалась быстро, потому что, прежде чем переставить книгу, Даня ее обязательно прочитывал.
Постепенно он научился выживать из библиотеки Вадюшу, который любил шататься по ней без особой цели, шумно вздыхать, чесать грудь, пыхтеть и производить всевозможные утробные звуки, сопровождавшие его интеллектуальную деятельность.
Выживал же его Даня следующим образом. Подходил и негромко произносил:
– Позвольте разрешить спонтанно возникшее недоумение!
Вадюша тревожно вздрагивал.
– Вчера вы посоветовали мне прочитать учебник картографии со страницы двадцать четыре до страницы сто сорок девять! – продолжал Даня. – Но на странице сто сорок девять два абзаца новой темы. Значит ли это, что и новую тему надо читать целиком?
– А самому подумать? – вяло возражал Вадюша.
– Думать самому мне никогда не лень. Поэтому я прочитал и новую тему, и ту, что после нее, потому что новая тема закончилась на странице сто шестьдесят семь, а там уже начиналась следующая тема. Однако в результате прочтения у меня возникло сорок два вопроса. Можно я вам их задам? – Тут в руках у Дани как по волшебству возникала книжечка.
Вадюша неосторожно соглашался, однако очень скоро Даня, у которого то и дело возникали попутные вопросы, настолько его припекал, что Вадюша сбегал из библиотеки и несся по коридору, похлопывая себя ладонями по канареечной курточке.
В общем, по всему уже видно было, что Даня заново обжился в ШНыре в компании двух своих пчел.

Вообще-то Даня после обретения закладки в 6-ой книги стал не таким заумным...

Расставшись с Кавалерией, Рина отнесла Гавру тазик с объедками и вернулась в ШНыр, чтобы переодеться и вымыть голову. Это было очень нужно, потому что Гавр ухитрился сбить ее в снег и облизать. Рина попыталась защититься от него тазом и выплеснула на себя часть еды.
Когда, хлюпая стекшим ей в ботинки супом, Рина вошла в комнату, там были только Лена и Лара. Лена драила шваброй полы, а Лара, любуясь собой в зеркало, красила помадой губы.
– Чего ты хочешь? Ну вообще по жизни! Детей? Фу! А я – романтики! – облизывая губы, говорила она Лене.
– Ну так будешь одинокой восьмидесятилетней бабкой, в жизни у которой была романтика! – с непрошибаемым спокойствием сказала Лена.
Лара хихикнула. В данный момент это было ей не особенно страшно. Пока Рина искала чистую одежду, в комнату вошла Алиса, прозрачная от ненависти к миру. Она никому ничего не говорила, смотрела прямо перед собой, но вокруг нее образовывалась страшная звенящая пустота.
– Вот! Явилась королева всех презрением обливать! – неосторожно ляпнула Лара.
Алиса вздрогнула и начала медленно к ней разворачиваться. Лена, встав рядом с Ларой, молча взвесила в руке мокрую тряпку, всем своим видом показывая, что они вместе: Лара, Лена и тряпка. Тряпка, с которой струйкой стекала грязная вода, была серьезным аргументом. Алиса остановилась, зачем то схватила с кровати полотенце и выскочила из комнаты.
– Уф… пронесло… спасибо тебе… я чуть со страху грыжу себе на ноги не уронила… – сказала Лара.
– Может, она не за этим приходила? Не ругаться? – спросила Рина.
– А за чем приходила?
– За полотенцем.
– Да полотенце то даже не ее. Это она просто так его схватила, потому что я угадала. А приходила она истерику устраивать… Она опять всех нас ненавидит и не может разобраться, кого больше! – сказала Лара.
– А какой смысл у истерики?
Этого Лара не знала, зато, как оказалось, знала Лена.
– Смысла у истерики никогда нет. Смысл истерики – воспроизводство состояний! – объяснила она.
– А мне кажется: смысл истерики – в мольбе о помощи. Человек, устраивающий истерику, просит помочь ему, – возразила Рина.

И Алиса тоже побывала за второй грядой и вернулась посветлевшей...

Ганич все же отобрал, искоса взглянул, что там было написано, и, покраснев, разорвал бумажку в клочья.
– Чего тебе надо? – огрызнулся он.
– Надо шоколада. Но ты не дашь. Или нет – дашь, но я с тобой до конца жизни потом не расплачусь… Ладно, идем!
– Куда?
– Макса подменишь на осмотре зарядников… Если хочешь поговорить или протесты какие то – все вопросы к Кавалерии.
Протестов у Ганича было море, а возражений еще больше, но Кавалерии он боялся, и Рина это прекрасно знала.

Почему он её боялся?

Поэтому Влад грустно спрятал блокнотик, застегнул куртку и потащился за Риной, по дороге пытаясь выведать, почему Кавалерия выбрала именно его.
– Без понятия. Все вопросы к руководству, – монотонно отвечала Рина.
Опасаясь испачкать в грязи отутюженные брючки, Влад тащился по полю со скоростью черепахи, и на электричку они, конечно, опоздали. К тому времени оба уже замерзли на ветру, и пришлось заходить в ближайший к станции магазинчик, чтобы погреться.
Здесь Ганич поставил на место продавщицу, которая стала требовать у них чего нибудь купить, а не торчать в магазине просто так.
– Прекрасно, девушка! Дайте мне конфет! – заявил Влад.
– Каких? У меня их шестьдесят видов! – сказала продавщица.
– Вот! Все шестьдесят видов по две конфетки! На каждый вид – отдельный пакет и кассовый чек! А если что то не нравится – тогда жалобную книгу! – сказал Ганич.

"Попал на рынок богатый человек. Человек, который получил наследство, но при этом считается не самым умным индивидуумом. Показывает на яблоки и спрашивает:
- что это?
- яблоки.
- мне 10 килограмм и каждое заверните отдельно.
Показывает на апельсины с тем же самым вопросом:
- что это?
- апельсины.
- мне 10 килограмм и каждое отдельно заверните.
Потом были груши, сливы, мандарины... и вот дошло дело до изюма. Покупатель показывает на изюм и спрашивает:
- что это?
- изюм, но он не продаётся...
"

Продавщица ушла за жалобной книгой, но по дороге что то напутала и вернулась не с книгой, а с мрачным дядей в наколках, который, кивнув на дверь, довольно таки еще добродушно пробасил:
– Вот что, ребятки… давайте по хорошему!
На улице шныры снова быстро замерзли и завернули на этот раз в кафе.
Кафе было чистенькое, теплое. К этому времени Ганич успел надоесть Рине до тошноты, и, придвигая к себе меню, чтобы опять не подумали, что они греются бесплатно, она ласково спросила:
– Владичек! Если бы у тебя был выбор, что бы ты заказал – курицу или рыбу?
Ганич дрогнул веком. «Владичком» его называли редко, и как к этому относиться, он еще не выработал.
– Рыбу! – подумав, ответил он.
– Дайте мне, пожалуйста, курицу! – крикнула Рина официантке.
– Почему курицу? – удивился Влад.
– Потому что твой выбор стал определяющим! – объяснила Рина.
Официантка принесла курицу, и Рина поняла, что ошиблась. Курица была такой жесткой, словно при жизни участвовала в марафоне. Пока Рина ковыряла курицу, Ганич сидел напротив и ехидно на нее поглядывал. Рыбу он себе не стал заказывать из жадности, так что делать ему в кафе оказалось нечего, и он развлекался тем, что воровал салфетки и зубочистки, рассовывая их по карманам.
Под конец Ганич до того обнаглел, что перетаскал с ближайших столиков вообще все салфетки, и Рине не во что оказалось завернуть курицу, чтобы отнести ее вечером Гавру.

Она её собиралась весь день с собой в салфетке таскать?

В Москве они связались с Максом по кентавру. Проверяльщик зарядных закладок стоял у вросшего в землю домика у эстакады Третьего кольца и соображал, каким образом забраться на гнилую крышу.
– Теперь это не твоя проблема, а вот его! – сказала Рина, кивнув на Ганича.
– Я не полезу на грязный дом! Пусть его сперва помоют! – заупрямился Ганич.
– Ау! – крикнула Рина. – Мойщики домов, ау! Да где же вы? Вас зовут!
Никто не отозвался. Над их головами, осыпая их мелким мусором и выдыхая газы, проезжали взбирающиеся на эстакаду машины.
– Надо же! Нет никого! – сказала Рина. – Мойщики, очевидно, помчались за швабрами.
Ганич потрогал стену дома указательным пальцем.
– Не полезу! К трубе вообще прикасаться нельзя! Я не хочу, чтобы рука сварилась! – повторил он, чуть не плача.
– Так не прикасайся. Так просто проверь.
– Запачкаюсь!
– Комбинезон надо было брать! Разделся до трусов, надел комбинезон. Что то там сделал, опять разделся до трусов – и опять в костюмчик… Ну мы пошли! Не скучай!
И Рина схватила Макса за рукав, утаскивая его за собой.

А в чём концептуальность сей проверки, если у них нерпи за пару метров должны светиться?

Нину они отыскали довольно быстро. Она вместе с Фиа ходила по торговому центру. За ними таскал пакеты маленький мужчинка с обиженным лицом, подпрыгивающий от своей правоты. Правоты у него было столько, что весь мир ее не вмещал и оказывался перед ним виноват.
– Это Антон Антоныч! – представила Фиа.
Маленький мужчина подпрыгнул, чтобы показаться чуть выше.
– А он… – осторожно начала Рина.
– Да, – подтвердила Фиа. – Он тоже наш, из форта Дионисия! Ему принадлежат все документы мира, забытые в сканере!
– И в‑все? – заикнулся Макс.
Фиа уставилась на него с крайним удивлением:
– «И все?» Да это о го го сколько! Ты не представляешь, как много важных документов забывают в сканере!.. Сотни тысяч важных бумаг! Антон Антоныч мог бы купить этот торговый центр, если бы захотел!

Что-то сомнительно.

Маленький мужчинка хихикнул и сделал два мелких прыжка.
– А зачем его покупать? Он и так мой! Они забыли в сканере свое свидетельство о собственности! – похвастался он.

Ему документы принадлежат, а не имущество. Проще говоря, он скорее секретами торгует.

Минут через десять, убедившись, что Макс с Риной никуда уходить не собираются, Антон Антоныч куда то слинял, унося с собой свое обиженное лицо и один из пакетов.
– Уф! Наконец то отвязались! – сказала Нина. – Приклеился ко мне и все ходит, ходит… И не пойму, чего хочет! Вроде как даже и не ухаживает… – добавила она торопливо, заметив, что Макс стал подозрительно багроветь, начиная поглядывать в ту сторону, куда удалился Антон Антоныч.
– Не догонишь уже! – сказала Фиа.
– Я не до до до… а болт из арбалета до до до… – уточнил Макс.
Нина погладила его по мощному предплечью. Она обожала, когда ее ревнуют.
– Да не ухаживает он, не ухаживает… Просто оглушенный, – пояснила она.
– Чем оглушенный? – удивилась Рина.
– Всем оглушенный, – вместо нее объяснила Фиа. – Он же недавно у нас! Жил себе мужик до сорока двух лет, работал в фирме по ремонту офисной техники. Принтеры чинил, компьютеры… А тут – бах! – занесло его к Дионисию в форт, подселили ему эля, и стал он повелителем сканеров! Теперь денег у него куры не клюют, времени свободного вагон, а на что его тратить, он не знает, и вот обиделся на весь мир, что только сейчас все это приобрел, а не в двадцать лет… В общем, если хочешь несчастного человека сделать еще несчастнее, дай ему много денег!

Он поедет на бора-бора, и под солнышком, с красивым кем-нибудь рядом, ему будет все ещё плохо!

– Кстати, как там Белдо? Жив? – спросила Рина, слышавшая от Родиона, что у Дионисия Тиграновича неприятности с пнуйцами.
Фиа с Ниной смущенно переглянулись. Было заметно, что они что то знают, но сказать не решаются.
– Говори ты, – сказала Фиа.
– Нет, ты! – отказалась Нина. – Чего сразу я? А тебя Белдо все же побаивается! И Млада с Владой тоже…
– Фиа пы… побаиваются? Это пы… почему? – удивился Макс.
– Да была там одна история. Я на Младу обиделась. Представила себе кое что… В финале у ее любимого кресла оказались зубы и пищеварительный аппарат… – смутилась Фиа. – Теперь Млада мне больше не хамит. Всегда первая здоровается!

На этот случай, кстати, в 6-ой книге намекали)) Достаточно мило, что автор не забыл о такой мелочи... правда, забыв о тоннах намного более важных вещей.

– Так с Дионисием Тиграновичем что? – повторила Рина.
Фиа наконец решилась:
– Да ничего. Жив здоров. Сидеть только не может… И крапива почему то по всему подъезду валяется! Целые охапки… Я к ним случайно пришла, когда Млада и Влада ее выбрасывали.
– Где они только взяли эту крапиву? В Москве то она еще и не выросла, – затарахтела Нина.

Они его крапивой пороли? :shock: Внезапненько.

В присутствии Фиа Рина не решилась узнавать у Нины о Гае. Поэтому они просто отправились бродить и до вечера бродили по магазинам. Денег у Нины было навалом. Недавно она нашла кубышку с золотыми червонцами, которую двести лет назад припрятал один купец в подвале своего дома в Замоскворечье.
– А где ты купца то увидела? – спросила Рина.
– А, на картине… – сказала Нина. – Впервые со мной такое, чтобы я по картине что то нашла. Обычно все же живой человек нужен. А тут сидим с Гулькой в кафе… а там дизайн под старину… самовары всякие, подковы, а на стене картина… Я вгляделась, вижу – лицо у купца хитрое! Такой жук не может ничего не припрятать! А тут еще Гуля со мной поспорила… В общем, я это место яснее увидела, чем вот тебя сейчас!.. Хорошо, хоть дом не снесли.

А что, довольно интересный момент))

С каждой минутой Нина приходила во все более игривое настроение. Она уже колотила Макса по руке, повторяя «Куда ты затащил меня, ужасный человек?». И это при том, что, в общем то, она сама завела его в женский магазин, хотя сам он с куда большей радостью потолкался бы между штанг и спортивного питания. Потом Нина все так же позволила Максу «затащить» ее в кондитерскую, где, купив горсть конфет, развоевалась еще больше.
– Я страшная пьяница! Съела конфету с ликером – и теперь бузю! – кричала она так громко, что к ним даже выслали официантку.

Улита, ты наконец-то похудела и бросила Эссиорха! :chearleader:

– Ты что нибудь искала для Гая в последнее время? – спросила Рина.
Нина опять засунула соломинку в солонку и попыталась втягивать соль через трубочку. У нее ничего не получилось, и она обиженно накуксилась.
– Не а, не искала, – сказала она. – Но я уже у Гая не в любимчиках! У меня появился конкурент. На километр под землей видит… С ним прямо по городу ходить страшно! Как рентгеном просвечивает! Всюду скелеты какие то под асфальтом находит, драгоценности, серьги… Я только потерянное ищу или спрятанное, а он все подряд!..
– А минусы какие?
– Минусы, что он страшно рассеянный. При мне пытался воткнуть вилку в собственные очки.
– А в последнее время он что нибудь находил?
Нина задумалась:
– Мне, понимаешь ли, забывают докладывать, собаки такие!.. И вообще, мне кажется, Гай из Москвы уехал. И этого поисковика с собой прихватил. И Тилля, кстати, тоже.
– Куда уехал? – жадно спросила Рина.
Желая поскорее отделаться от Рины, Нина нетерпеливо махнула рукой. Ладонь у нее была белая и широкая, а пальцы, напротив, тоненькие и кончики их красненькие, как клюква.
– Куда то туда! Или туда. В общем, далеко! – отмахнулась она.

Можно поймать Гулю и поспорить с ней, что она не знает планов Гая.

Перед тем как окончательно распрощаться с сумасшедшей парочкой, Рина отловила раскрасневшегося Макса за руку и, так и не сумев сомкнуть пальцы у него на запястье, отвела его в сторону:
– Попроси у Нины, если она чего узнает, сказать тебе! Видимо, Гай ищет двойники закладок… Понял?
– С с скажу! Все скажу! А ты и и иди! – пообещал Макс и слинял к Нине.
Чувствуя, что избрала для своего поручения сы самого к к красноречивого о о оратора, Рина отправилась к Мамасе. Мамася, погрустневшая, но одновременно и просветлевшая, сидела рядом с Элей. Эля рисовала. Мамася помогала ей, причем как то всем телом помогала. Даже и язык высунула, и головой короткие движения делала, хотя по бумаге карандашом водила все таки Эля.
– Ты не брала мои шерстяные носки? С утра не могу найти! – спросила она у Рины вместо приветствия.
– Как? Я не видела тебя две недели, – сказала Рина.
– Ну да… – отозвалась Мамася. – Знаю. Я просто на всякий случай спросила. Надо же кого то поругать. Ноги ужасно мерзнут.
Примерно зная привычки Мамаси, Рина оглядела комнату:
– Вон твои носки! Ты их в батарею засунула!
– А говоришь, не брала! – радостно закричала Мамася, бросаясь выуживать свои носки. Эля помогала ей, прыгая рядом. На Рину она посматривала ревниво. Видимо, воспринимала Мамасю как свою исключительную собственность.
Рина, не удержавшись, показала Эле язык. Эля начала кричать «Бе бе бе!», тоже показывать язык и бросаться кубиками. Мамася, с трудом утихомирив ее, усадила смотреть мультики.
– У нее интеллект сейчас лет на семь! – сказала она.

А что Мамася, интересно, с чемоданом сделала?

– В семь лет не кидают кубиками в приличных людей! – возразила Рина, потирая лоб.
– В приличных – да, – согласилась Мамася.
Вскоре они уже сидели на кухне и Мамася предлагала:
– Тебя покормить? Гречку или что?
Рина выбрала вариант «или что», привлекший ее заманчивой недосказанностью.
– Увы, у нас есть только холодная гречка. Сегодня весь день читали и рисовали. Я как то забегалась, – призналась Мамася.
Рина понимающе усмехнулась. Есть мамы, которые кормят детей, а есть мамы, которые с детьми занимаются. Понятно, что возможны наложения качеств, но все же это скорее исключение, чем правило.
Вскоре Мамася уже стояла у плиты и обжаривала гречку. Рина подошла и, обняв ее сзади, уткнулась носом в ее волосы. Оказалось, что она даже немного выше Мамаси. Так они простояли долго, образуя материнско дочернее единство, пока прибежавшая из комнаты Эля не принялась ныть, что у нее закончился мультик.

У Мамаси тоже должно уже спадать шаманство Уточкина... Вот будет весело, когда она нормальную Элю вспомнит!

– Я же тебе много мультиков поставила, – удивилась Мамася.
– Я зна а аю. Но я твой ноутбук уронила, и мультик зако ончился!
– Что о?!
Едва Мамася с круглыми глазами умчалась в комнату, как у Рины вспыхнул кентавр на укороченной нерпи. Рина коснулась его, принимая вызов, и в кухню втиснулся громкий голос Сашки:
– Скорее возвращайся! Тут все на ушах! Главная закладка сдвинулась!
– Кааа ак?!
– Возвращайся! – повторил Сашка, и кентавр погас.

:panic2:

Анон · 2016-11-23 19:49:49

Анон пишет:

Анон, а ты как хочешь: с хорошими шнырами или с плохими?

И вот тут я зависла Потому что я хочу с хорошими, но как представлю, сколько для этого нужно переделывать - причем и у шныров, и у ведьмарей...

Анон пишет:

Так стал бы на время газообразным, жалко что ли?

Затычку разгерметизировать придется )

Анон · 2016-11-23 21:34:14

Анон пишет:

интервью Зерваса

:casper:

Анон · 2016-11-24 01:43:33

Анон пишет:

Когда Суповна видела, что что то пригорело, то приходила в такое состояние, что у Нади появлялся уже настоящий, а не надуманный повод для страданий.

Пиздец отношение к ближнему. Типа настоящих поводов для страданий у замотавшейся девушки нет и быть не может.

Анон пишет:

Вначале появляется скелет, потом кровеносная система, мышцы, жировая ткань, и потом все обтягивает кожа.

Простите, но первой моей ассоциацией был Доктор Манхэттен в экранизации Снайдера. По-моему, у нас наклевывается еще одна тема для аналитики: что и откуда потырил Емец. Помимо очевидного (ГП) тут уже упоминали людей Икс, стартрек, теперь вот "Хранители"...

Анон пишет:

Суповна, трогательно моргая, медленно приближалась к Дане. Тот, считая, что она пришла обучаться, начал выискивать в тазу подходящий клубень, но уже в следующий миг страшная сила оторвала его от земли. Метра два Даня пролетел по воздуху, пытаясь стать призрачным до того, как пробьет головой стекло.

Жесть, какая жесть. Парень, между прочим, честно помочь хотел.

Анон пишет:

Почему он её боялся?

Потому что они все тут упоротые, похищают детей, поощряют членовредительство, и это в нормальном режиме. А представь, если они еще и обозлятся.

Анон пишет:

Есть мамы, которые кормят детей, а есть мамы, которые с детьми занимаются. Понятно, что возможны наложения качеств, но все же это скорее исключение, чем правило.

А есть нормальные родители, которые все успевают. А еще есть полные семьи, в которых мама и папа готовят по очереди.

Анон · 2016-11-24 02:43:10

Анон пишет:

А еще есть полные семьи, в которых мама и папа готовят по очереди.

А есть семьи, где готовят мамы, потому что любят готовить, а папы пол моют/за стирку отвечают :timid:

Анон пишет:

Простите, но первой моей ассоциацией был Доктор Манхэттен в экранизации Снайдера. По-моему, у нас наклевывается еще одна тема для аналитики: что и откуда потырил Емец. Помимо очевидного (ГП) тут уже упоминали людей Икс, стартрек, теперь вот "Хранители"...

А что, хорошая идея. Аналитики много не бывает!

Анон пишет:

Потому что они все тут упоротые, похищают детей, поощряют членовредительство, и это в нормальном режиме. А представь, если они еще и обозлятся.

:panic2:

▼краткое содержание⬍

▼Глава девятнадцатая Козырь Меркурия⬍

Вечность – не уничтожение времени, а его абсолютная собранность, цельность, восстановление. Вечная жизнь – это не то, что начинается после временной жизни, а вечное присутствие всего в целостности.
Протоиерей Александр Шмеман

http://brusilovsky.livejournal.com/1920.html - тут полный текст, и мне он показался... неприятным.

В ШНыр Рина телепортировала прямо с кухни Мамаси. Так спешила, что забыла в прихожей свои ботинки и уже в ШНыре спохватилась: что теперь подумает Мамася? Что у нее дочь украли через форточку или что она без обуви упрыгала по сугробам?
Смущенно поглядывая на нелепые тапочки в виде котиков, которые Мамасе подарили в издательстве на Восьмое марта, Рина помчалась к Зеленому Лабиринту. Издали еще ощущалось, что в Лабиринте собралась добрая половина ШНыра. На полдороге Рине попалась сердитая Суповна с тесаком в руках, который весь был облеплен рыбьей чешуей. За Суповной, переругиваясь на ходу, прыгали недоубитый Гоша и кухонная Надя.
– Вернись! Выключи огонь! Сгорит все! – шипела на Гошу Надя.
– Сама выключи!
– Что я, бегать должна? Ты мужчина!
– Что я, виноват, что ли, что я мужчина? – возражал Гоша.
Надя даже остановилась от удивления.
– Ты хоть сам понял, что сказал? – спросила она шепотом.
Гоша опомнился, постучал себя согнутым пальцем по лбу и потащился на кухню.

Я, видимо, переела сегодня шныра, раз не понимаю, что тут имеется в виду.

Пройдя Лабиринт, Рина оказалась у каменного фонтана. Здесь она увидела Кавалерию, Сашку, Ула, Меркурия, Кузепыча, Вадюшу и еще человек десять. Все они растерянно стояли в нескольких метрах от главной закладки. Сам камень был сильно сдвинут и лежал на боку.
– Может, он сам упал? – спросила Рина.
– Ага. И протащился по земле метра полтора! Вон как все взрыхлило! Даже след остался, – произнес кто то рядом.
Рина увидела Алису, которая смотрела на нее, накручивая на палец цепочку со смертными жетонами.
– И кто это сделал?
– Я! – сказала Алиса.
– Ты?!
– Издеваешься, что ли?! Без понятия кто! Сам сдвинулся! – с вызовом ответила Алиса.

А где, пардон, муравьи?

Она протянула руку, коснулась зеленой стены Лабиринта, и Рина увидела, что побеги самшита и шиповника потянулись к ее ладони точно собака, мечтающая, чтобы ее погладили. К Рининой же ладони не потянулся ни один даже самый маленький листик. Ей стало обидно, но она утешила себя мыслью, что ведь не она Хранительница Лабиринта, а раз так, то нечего и дуться.

Странно. По финалу 5-ой части мне показалось, что муравьи остались, а вот Алиса перестала быть хранителем, а тут всё наоборот.

Кавалерия и Меркурий о чем то озабоченно переговаривались. Рина попыталась подойти к ним, но Кавалерия недовольно взглянула на нее, и Рина осталась на месте. Вскоре рядом с ней появилась Яра.
– Ты что нибудь знаешь? – спросила у нее Рина.
– Все случилось сегодня ночью, а заметили только сейчас, – сказала Яра.
– Кто то пришел в Лабиринт и сдвинул закладку?
– Нет, к ней не подойдешь!.. Сваришься! И потом она слишком тяжелая. Даже льва может не хватить. Разве что сокол Суповны…
На плечо Яре легла тяжелая рука. Рядом стояла Суповна и поигрывала блестевшим чешуей тесаком.
– Ась? Кажись, звал меня хто? – спросила она.
– Нет нет! Это мы так! – поспешно сказала Яра.
Суповна усмехнулась и, все так же вертя в руке тесак, подошла к Кавалерии, где уже обретался бесцеремонно примазавшийся Вадюша. Теперь они беседовали вчетвером. Временами Суповна, сердясь, начинала жестикулировать, и тогда Вадюша тревожно отводил пальчиком в сторону ее тесак, мелькавший у него перед носом.
Рина взглянула на стоявшую рядом Яру.
– У тебя лицо другое какое то! – сказала она.
Яра вздрогнула.
– В каком смысле «другое»? – быстро спросила она.
– Стало такое круглое.
– С Улом переобщалась. Вот у кого физиономия как арбуз, – буркнула Яра.
Рина ощутила, что что то не так.
– Нет, ты не поняла. Тебе идет. Ты мне такая нравишься… Ты сейчас такая… более смягченная, что ли, – сказала она.
Яра что то невнимательно буркнула, уже не слушая ее, и ушла из Зеленого Лабиринта, сопровождаемая большим шмелем, который, видно привлеченный теплом, то и дело садился на прогретое солнцем плечо ее куртки. Яра шагала по размокшей дорожке, назло себе ступая мимо кирпичей и деревяшек, которые кто то выстроил тут цепочкой для сохранения сухости ботинок.
«Пора! – говорила она себе. – Вот уже замечают, что лицо круглеет. Потом и живот заметят… Но это все не важно. Другое важно… Чего я жду? Надо решаться!»

Яра - мать года, как я прогуглила... Лицо у беременных круглеет от отёков третьей степени, с которыми вообще-то надо срочно чапать к врачу. Как и вообще при беременности с её образом жизни(тяжелые физ.нагрузки, грубая низкокачественная еда, постоянные стрессы) - может, там речь не о том, будет ли он шныром, а о том, как бы это вырезать поскорее, её не угробив.

Внезапно перед Ярой выросла облупленная стена. Она удивленно остановилась и определила, что это пегасня. Она шла не сюда. Ноги сами принесли. У входа в пегасню стояла оседланная старушка Дельта.
«На Дельте? – подумала Яра. – Никогда!.. Хотя почему нет? Какая разница, на ком?»
Яра сунула ладонь под попону. Потрогала спину. Нет, сегодня Дельта не работала. Видно, кто то только собрался пролетать ее, а то обленилась старушка. Младшие шныры на ней уже не летают, а новых пока пчелы не позвали. Вот разве что Юля скоро начнет, хотя пока только издали смотрит. Привыкает.

Юля в ШНыре меньше недели, а на крыло шныры вообще-то к зиме встали, в октябре Сашке до полётов ещё далеко было, а Рину учили падать нормально только через 3 месяца после прихода в ШНыр. Так что только Юле ещё долго светит только Бинт.

Двигалась Яра лихорадочно. Боялась передумать. Решение назревало в ней уже давно, но одно дело решить – а совсем другое – сделать… Только бы Ул не остановил! Яра тревожно оглянулась. К Дельте никто не подходил. Где то в пегасне кто то возился, спотыкался о ведро.
Этот звук напомнил Яре о чем то важном. Торопясь, она забежала в пегасню. Нырнула в денник к Гульденку. Обняла его за шею. Обычно, касаясь теплой шеи молодого пега, Яра испытывала смущение. Ее казалось, что она отбирает что то от памяти Эриха. Однако сейчас этого чувства не возникло.
– Прости! – шепнула она и выскочила из денника.
Уже, забираясь в седло, окинула себя взглядом, проверяя, нет ли на ней чего синтетического… Кажется, нет. Рискнем! Вперед, старушка!
Дельта тоскливо оглянулась. Ей хотелось стоять в деннике, толкать мордой поилку и ждать овса. И зачем люди куда то спешат? Разве им плохо дома? Яра продолжала настаивать, понукать. Сдавшись, Дельта сделала шаг. Второй. Тронулась. Нехотя затрусила, ускоряясь. Взлетела.

Вызревало решение - это прекрасно. Но почему не Цезарь? Митридат или как его там? Новое пополнение - Сахар? Почему старая, жеребая, между прочим, Дельта, мать Гульденька? (?) Яре ещё долго не летать, так почему табуретка, а не приятный полёт?

Меркурий, Вадюша, Кавалерия и Суповна проговорили недолго. Уже через несколько минут Меркурий вдруг повернулся и, прихрамывая, куда то пошел. За ним, хватая его за рукав, спешил Вадюша. Суповна смотрела Меркурию вслед и задумчиво почесывала лоб ручкой своего тесака.
Меркурий наведался к себе в комнату, а затем по тропинке направился в пегасню. С плеча у него свисала сумка. За спину на ремне был переброшен небольшой старинный арбалет, который Меркурий предпочитал любому шнепперу. Никто больше в ШНыре с арбалетом не нырял, хотя ни у кого другого и не было арбалета, способного выдержать нырок. Арбалет же Меркурия был абсолютно благонадежен. Лишь железо, дерево, воловьи жилы, олений рог и желтоватые накладки из моржовой кости. Заряжался он, правда, долго, особым воротом, зато бил с такой мощью, что даже Макс задумчиво кряхтел и не мог найти этому никаких объяснений.

Дорогущий даже в годы создания и мощнейший аппарат, похоже.

– Вы нырять? Вам же нельзя! – догнав Меркурия, крикнула Рина.
Меркурий Сергеич отмахнулся. Ноздри у него были забиты ватными шариками, из за чего нос казался львиным.
Вскоре Рина увидела, что Меркурий седлает Цезаря, а поодаль, держа безопасную дистанцию, Штопочка выводит Зверя. Цезарь и Зверь всхрапывают и, поджимая уши, скалятся, угрожая друг другу.
Рина помчалась к Кавалерии, которая вместе с Суповной уже подходила к зданию ШНыра.
– Тапки! – сказала Суповна, уставившись Рине на ноги.
– Ну и что, что тапки? – вскинулась Рина.
– Вот и я говорю: «Ну и что, что тапки»! – повторила Суповна и, ободряюще ткнув Рину в плечо кулаком, поднялась на крыльцо.
Кавалерия же остановилась.
– Что случилось? – спросила она.
– Меркурий и Штопочка ныряют! – сообщила Рина.
Кавалерия заиграла бровями.
– Меркурий – да, – подтвердила она.
– Ему же нельзя!
– Он сам так решил, – недовольно отозвалась Кавалерия. – Сказал нам: «Жить. Вообще. В целом. Вредно. Но. Приходится».
– А Штопочка зачем?
– Она не ныряет. Прикрывает нырок. Меркурий сейчас не в лучшей форме, а в небе гиелы. Еще в чем то дать тебе отчет?
И, показывая свою готовность отчитаться, Кавалерия вытянулась, как солдатик по стойке «смирно». Рина была себе не враг. У нее хватило ума о Меркурии больше не говорить.

Калерию хочется то ли в поилу, то ли в выгребную яму личиком опустить и подержать. Рина беспокоится за товарищей, спрашивает, что происходит, а что получает? Она не лезет в дела руководства(сейчас), просто спрашивает бытовые вещи! и что бы сделала Калерия, если бы она продолжила разговор? Назначила сачкуемые дежурства? Прямо как Игорь Дятлов какой-то - авторитет пытается заменить наказаниями и грозными жестами. И ШНыр, как дятловцы успешно идёт к своему Отортену...

Она лишь уточнила:
– Закладка… Почему она сдвинулась?
– А самой подумать?

А не хамить подчинённому?

Закладки сильнее каменного фонтана в нашем мире нет. И у нас же находится камень, который был когда то его двойником. Гай, как видно, догадывался, в каком месте двушки Митяй Желтоглазый отыскал главную закладку, и сумел обнаружить камень двойник. С его помощью он пытается воздействовать на каменный фонтан.

Я что-то не понимаю. Если у них камень-двойник, то что же нашли ведьмари?

– Каким образом?
– Точно не знаю, – ответила Кавалерия. – Но версия есть. Помнишь, Ул с Родионом летали в Екатеринбург? После Родион рассказывал, что раненый делмэн упоминал о большом валуне, который ищут все ведьмари. И раз Гая сейчас в Москве нет, значит, поиски увенчались успехом. Готова поспорить: сейчас из Екатеринбурга в сторону ШНыра едет неприметный трейлер. На нем написано «ПРОДУКТЫ» или «МЕБЕЛЬ», но внутри у него камень двойник.
– Нет!
– Почему «нет»?
– Тогда и наш каменный фонтан непрерывно двигался бы! – наудачу выпалила Рина. – Повторял бы перемещения своего двойника. Несся бы по воздуху навстречу грузовику или в противоположную от него сторону!
Кавалерия цокнула языком:
– Это в случае, если каменный фонтан оставался бы на двушке. Тогда действительно в разных мирах происходили бы синхронные процессы. А сейчас оба камня в одном мире.
– Но они же влияют друг на друга! Я видела, что фонтан сдвинут! – воскликнула Рина.
Кавалерия невесело усмехнулась.
– Сдвинут, говоришь? – переспросила она. – Если бы только сдвинут! Идем!
Она повернулась и быстро, так что Рина едва ее догнала, зашагала к Зеленому Лабиринту. Все уже разошлись. Рядом с каменным фонтаном не было никого, кроме Алисы, которая, сидя на корточках, внимательно смотрела на фонтан. На плечах у Алисы, на ее куртке, на волосах сидели десятки бабочек. Они открывали и складывали крылья, и от этого казалось, что по Алисе прокатываются волны красок.
Рина хотела окликнуть ее, но Кавалерия строго сжала ей запястье, и Рина промолчала. Да она и сама уже спохватилась, что, если покажет сейчас Алисе на этих бабочек, Алиса начнет давить их, сгонять и устроит очередную постановочную истерику.

Калерия про эти закидоны знает, и ничего не делает? Чем она вообще занимается?! Бумаги за неё оформляют старшие шныры, приказы её всегда очевидны... Лекции читает и в фонтанчик кидает закладочки?

Вместо этого Кавалерия осторожно обошла Алису, как если бы никакой Алисы не существовало, а вместо нее торчал бы пенек, и приблизилась к каменному фонтану. Рина попыталась последовать за ней, но неведомая сила остановила ее метрах в двух. Ближе Рина продвинуться не смогла. Правда, сейчас это не обидело ее, а скорее обрадовало.
«А то я бы обнаглела!» – подумала она.
– Смотри внимательно! – велела Кавалерия Рине.
– Куда?
– На камень! Замечаешь что нибудь?
Рина вгляделась в прорезанные в камне бороздки. Хотя фонтан и был сдвинут, в бороздках оставалась вода, и Рине показалось, что она мелко дрожит. А вместе с водой дрожит и отражение неба.
– Сотрясается! – сказала Рина.
– Да, – согласилась Кавалерия. – Именно так я и догадалась, что тот второй камень, его двойник, в движении.
– Но почему он не срывается с места?
– Думаю, ткань мира потому и ткань, что обладает определенной способностью к сжатию. Два разных конца простыни можно свести вместе так, что они окажутся в одной точке пространства, но при этом останутся противоположными концами. И при этом, если не придерживать второй конец простыни свободной рукой, она все равно будет понемногу двигаться, шевелиться на кровати…

А потом наброситься и всех сожрёт.

– Как наш каменный фонтан? – сказала Рина.
– Да. Вообще два камня близнеца не должны находиться в одном мире. Помнишь, что случится, если закладку соединить с антизакладкой?
– Взрыв.
– Точно. Огромный выброс энергии. Даже если мы сейчас разбежимся и унесем с собой улей с золотыми пчелами – все равно без закладки ШНыру не существовать. Каменный фонтан – его основа. Он поддерживает все нерпи, защиту ограды, вообще все, – сказала Кавалерия.

И единственное, что сможет Гай - оставить камешек у ворот и поорать, какие все плохие.

– Какой Гаю смысл уничтожать ШНыр? – возразила Рина. – Не будет ШНыра – не будет перебежчиков, не будет перехваченных закладок…
– Это да. Но Гай и в огонь шагнет, чтобы прорваться на двушку. Им владеет маниакальная идея, что сердце двушки беззащитно.
– А разве это не так? – спросила Рина.
– Понятия не имею! – с досадой ответила Кавалерия. – Если Гай за свои пятьсот или сколько там ему лет всего не узнал, то я то тем более не справочное бюро!

Гай знал Митяя, Гай видел то, куда он хочет. Может, он в курсе всё-таки?

Видимо, голос ее прозвучал слишком громко. Алиса рывком встала. Потревоженные бабочки разом сорвались с нее. Одну из них, севшую на щеку возле рта, Алиса сумела прихватить губами, а потом резко дунула. Бабочка закувыркалась как осенний лист.
– Дураки! – произнесла Алиса. Смертные жетоны вызывающе звякнули. – Все гады! – еще громче сказала Алиса.
Сказала в сторону, непонятно к кому обращаясь, но, кроме Рины и Кавалерии, рядом с ней никого больше не было. Кавалерия никак не отреагировала, лишь дрогнула бровью. Алиса расхохоталась, повернулась и пошла прочь из Лабиринта.
– Кто то, похоже, перегрелся! – прошептала Рина, зная, что Алиса может и вернуться, чтобы продолжить скандал.
– Напротив! – улыбнувшись, отозвалась Кавалерия. – С Алисой все очень неплохо.
– Она хамит!
– Нет. Не хамит. Это нравственный кашель. Человек выздоравливает, но еще кашляет… Некоторые другие нравятся мне куда меньше.

А у Макара что нравственное?

Рине захотелось уточнить, кто эти «некоторые другие», но она почувствовала, что ответа не получит, и вместо этого рискнула задать повторный вопрос, зачем нырнул Меркурий Сергеич.
Кавалерия, наклонившись, сорвала с клумбы хризантему. Потянулась было ее нюхать, но не донесла до носа и раздраженно отбросила:
– Он считает, что нам нужен козырь! Говорит, что Гай опережает нас на один ход! Если мы не перехватим инициативу, он нас додавит.
– А что за козырь? – спросила Рина.
На глаза Кавалерии попалась брошенная хризантема. Она подняла ее и с грустью расправила примятый цветок.

Сама сорвала и бросила - сама расстроилась? У неё что, проблемы? И что за намёки на некоторых?

– Бывают же такие звери! – сказала она.
– Так это же, простите, вы сорвали… – смущенно начала Рина.
Короткая косичка Кавалерии дернулась как кошачий хвост:
– РАЗУМЕЕТСЯ! Вот я и говорю: «Бывают же такие звери!»
– А а а, – осторожно протянула Рина.
– Когда человеку нечего сказать, он говорит «а а а», – передразнила Кавалерия.

Рина хотела сказать "а вы в своём уме", но вовремя тормознула :evil:

Кроме синих и красных, бывают закладки сросшиеся. Представь, что крохотный камешек – синяя закладка. И вот этот камешек волей случая оказывается внутри капли смолы или какой нибудь улитки, которая, в свою очередь, является красной закладкой. И все это застывает на века с чудовищной, непредсказуемой силой внутри! Когда такая закладка оказывается в человеческом мире, она спутывает все карты! Как если бы на шахматной доске появилась фигура сильнее ферзя!

Ну и идиотская же идея.

– А Меркурий знает, где эта сросшаяся закладка? – спросила Рина.
Кавалерия не то вздрогнула, не то пожала плечами:
– Он не говорил. Но наверняка догадывается, иначе не нырял бы… У каждого бывалого шныра есть на двушке секрет. Место, куда его постоянно влечет и которое он утаивает от других. Не потому, что там закладки лежат штабелями, а потому, что это его место. Внешне оно может быть неприметным. Какой нибудь ручей или сосна с выступающими из земли корнями.
– И у вас есть такое место?
– Все может быть, – уклончиво ответила Кавалерия.
– Но почему Меркурий не достал сросшуюся закладку раньше, если знал, где она?
– Всякое появление сильной закладки должно быть своевременным. Но теперь приходится рисковать.
– И чего от такой закладки ожидать? – спросила Рина.
– А вот это хороший вопрос! Просто отличный! Пять баллов за вопрос! К сожалению, я пока не могу поставить себе пять баллов за ответ, поскольку не знаю его.

:facepalm:

Анон · 2016-11-24 02:58:29

▼Шныр⬍

Ещё одна пчела прилетела к Дане, у которого их теперь две.

И если теперь он предаст Шныр, умрёт только одна пчела или обе? :lol:

Без побочки, говорите? Тогда и у Дениса его внезапно проявляющийся дар не побочка.

М-да.

Не только дар призрака, но и аналог скипетра Калерии?

Бесценно! Он теперь круче Калерии, потому что ему не нужна нерпь. Предлагаю Даню сделать директором. :chearleader:

Давно красный стал светлее жёлтого в палитре?

Ыыыы...

Что за термоядерные звери такие?

А мне даже нравится. :please: У таких важных для сюжета существ наконец появились способности кроме поиска шныров и неубиваемости.

Даня шел и думал. Невесть откуда взявшиеся пчелы шевелились у него под курткой, причем шевелились удивительно синхронно, хотя, по идее, куртка должна была мешать им видеть друг друга. Изредка Дане это надоедало. Он начинал чесаться и бить себя по куртке ладонью, требуя у пчел перестать по нему ползать.

Представляете себе синхронно шевелящихся пчёл в каких-нибудь интересных местах, например, в подмышках? :cool:

А еще я подозреваю, что сам Емец отпуск не любит, потому что ему в это время приходится с детьми сидеть.

Да, есть. Но это другой тип истории! Тут эта кучка пытается подпортить Землю.... но у неё не может получиться! Банально пороху не хватит, масштаб маловат, учитывая их действия. У них и инкубаторов-то за 5 лет около тысячи накапливается, и смертность среди и получивших закладку, и людей с эльбами очень высока. У фортов новые члены событие, повод для тусняка.

Может быть...

При этом Белдо их всех кормит, поит, не трогает и...о! я поняла! Он просто забыл провести туда интернет и дать им всем ноуты! Провёл бы - это место стало бы курортом.

:lol:

Аноны, я готова простить минимум половину свиноебств этой книги за Т-к-з-в. Он прелесть!

Да, довольно милый персонаж.

– Да и количество Матрен наверняка зашкаливало, – усмехнулся Родион. – Когда у тебя застряла в болоте одна жена – это еще терпимо. А когда через каждые пятьдесят метров из болота торчит по одной твоей жене, все вопят и заламывают руки – это уже перебор.

Блядь, и это великая тайна Матрёны и Носко, которой Горшеня так напугал Ула и Яру?! "Должен был родиться ребёнок - сказал Горшеня около их памятника..." Что за мудачизм-то?! Зачем их так пугать? Даже если ребёнок что-то наколобродил( и даже если это сам Гай, хотя это не так), они померли не из-за того, что он был должен родиться!

Возможно, Горшеня тоже хотел, чтобы Яра ушла из шныров и начала жить нормальной человеческой жизнью? :pink:
Если серьёзно, Горшеня — очень странный персонаж, смысла которого я не понимаю.

Алоха, лохи! Ну или "— Бразилия — вот куда я отправлюсь… С-с-спасибо, амиго…", как говаривал удав из первого ГП.

:chearleader:
Глава тупая с точки зрения глобального сюжета, но сама по себе — неплохой сюр. О_о

С одной стороны, я одобряю попытку переформулировать запрос и пытаться снова и снова. С другой, привычка шныров выражаться пафосными сентенциями в данной ситуации Родиону сильно вредит. Анон начал бы с малого "есть ли способы отсюда выбраться? как мне убедить Белдо меня выпустить?". Заодно можно было бы поспрашивать про лор: что такое двушка, как работают закладки, как работает магия и т.д.

+ 1. Торопиться всё равно некуда.

Сильно кажется, что Емец сам понятия не имеет про lore, поэтому изгаляется на ходу. Вообще приём, что сами герои ни разу не знают, что происходит, делали гораздо сильнее, тот же Джордж "Наше всё" Мартин или Атака на титанов, или вообще кто угодно. Причём, тот же Мартин просранные полимеры объясняет довольно логично (всё произошло тыщу лет назад, Дозор стал ГУЛАГом, библиотеки никто не читает), то тут нет ничего кроме того, что все идиоты.

Уверена, что не знает.

p.s. Кстати, у меня одного абсолютно все персонажи вызывают исключительно НЕНАВИСТЬ? Особенно так называемые положительные.

Мне на большинство из них насрать. Очень нравятся Долбушин и Белдо, время от времени сочувствую Гамову, нравятся Лиана и Андрей-телохранитель.

Я писала большой коммент, но телефон глюкнуло и он его стёр, и я обиделась и набирать заново мне лень.
Поэтому я напишу про одну вещь, которая меня дико смущает, а именно отношения в шныре. Они вроде как делают общее важное дело, которое должно быть важнее мелких бытовых дрязг, однако они ведут себя так, словно их основная цель подгадить ближнему шныру: то спереть чужой скребок, то перегрузить чужую лошадь.

:friends:
И это — то самое, что обесценивает все претензии на духовность. Разница между шнырами и людьми, для которых материальное вторично, примерно такого же рода, как разница между теми, кто постится ради похудания и теми, для кого пост — духовная практика.

О! Ещё буддизм!

:happycrazy:

И да какого предела это действует? По логике, на встречу шныру с закладкой вылетала бы антизакладка нашего мира, и происходил бы бумммс.

Кстати, да.

Он ещё и атсральную проекцию высылает. Какие способности из набора Дани ждут нас впереди?

Где логика? Он же вроде должен проходить через предметы? Через что он прошёл, через воздух? Это уже телепортация! :affraid:

Учитывая, что Гавру идут каждый день кастрюли отходов, причём не очистков, а что-то питательное, я склонна с Даней согласиться.

Он мне вообще нравится в последнее время. Может, и правда надо его директором поставить? :think:

Эта старая дрянь с её уникумом чудовищной силы выкинула парня в окно. У меня нет слов...

:comfort:

– А мне кажется: смысл истерики – в мольбе о помощи. Человек, устраивающий истерику, просит помочь ему, – возразила Рина.

К сожалению, у шныров просить бесполезно. :pink:

Почему он её боялся?

Я бы тоже боялась начальства в такой организации. И вообще всех, кто сильнее меня.

– Потому что твой выбор стал определяющим! – объяснила Рина.

Ой. Гендер-бендер правила "спроси женщину и сделай наоборот"?

Они его крапивой пороли?

Похоже на то! О_о

Улита, ты наконец-то похудела и бросила Эссиорха!

:happycrazy: Но будет ли Макс лучше? Кстати, значит ли всё это, что первый владелец тела Эссиорха был Максом? Тот бугай и этот бугай...

И вот тут я зависла 1134 Потому что я хочу с хорошими, но как представлю, сколько для этого нужно переделывать - причем и у шныров, и у ведьмарей... 1133

Вот и я не знаю. На базе Шныра можно написать, наверное, с полдюжины разных книг.

Анон · 2016-11-24 03:43:17

П. С. Продолжая бредовую емцеметафору о шоколадке: шныр так задолбает себя и всех вокруг своим желанием получить условную шоколадку и завистью к тем, у кого она есть, что лучше бы он её сразу купил и съел.

Холиварофорум

Объявление

#1 2015-10-19 01:03:11

Емцетред

#7676 2016-11-22 20:51:35

Re: Емцетред

#7677 2016-11-23 01:39:03

Re: Емцетред

#7678 2016-11-23 01:57:26

Re: Емцетред

#7679 2016-11-23 02:41:56

Re: Емцетред

#7680 2016-11-23 03:14:40

Re: Емцетред

#7681 2016-11-23 03:27:17

Re: Емцетред

#7682 2016-11-23 03:35:12

Re: Емцетред

#7683 2016-11-23 03:47:05

Re: Емцетред

#7684 2016-11-23 03:47:31

Re: Емцетред

#7685 2016-11-23 03:50:06

Re: Емцетред

#7686 2016-11-23 03:52:00

Re: Емцетред

#7687 2016-11-23 04:35:59

Re: Емцетред

#7688 2016-11-23 04:55:57

Re: Емцетред

#7689 2016-11-23 05:18:50

Re: Емцетред

#7690 2016-11-23 14:32:30

Re: Емцетред

#7691 2016-11-23 15:56:31

Re: Емцетред

#7692 2016-11-23 16:32:43

Re: Емцетред

#7693 2016-11-23 16:42:18

Re: Емцетред

#7694 2016-11-23 19:21:59

Re: Емцетред

#7695 2016-11-23 19:49:49

Re: Емцетред

#7696 2016-11-23 21:34:14

Re: Емцетред

#7697 2016-11-24 01:43:33

Re: Емцетред

#7698 2016-11-24 02:43:10

Re: Емцетред

#7699 2016-11-24 02:58:29

Re: Емцетред

#7700 2016-11-24 03:43:17

Re: Емцетред

Подвал форума