Глава начинается с наших любимых рассветов:
За окном вовсю горел кровавый рассвет. Вайрэ вздрогнул, сглотнул и вдруг осознал, насколько же он после бессонной ночи за расчетами голоден.
Кровосум залезает в сумку видно с головой:
Вайрэ сунулся в сумку и шепотом выругался: всю свою нехитрую снедь он уговорил еще вечером. Желудок заныл, и Вайрэ сдался.
Он решил двинуть в трактир, но что-то не задалось:
Дорогу к "Погребку" он помнил. Вниз по кривой улочке, подняться на крышу, снова спуститься. Проход круто повернул, и впереди разом выросла Радужная Башня. На каменных ступенях безмятежно курил трубку Даэ. Вайрэ ускорил шаг, надеясь прошмыгнуть прежде чем словоохотливый сородич его заметит.
Да, Вайрэ у нас социофоб, мы помним. И социофобия у него от того, что мир слишком активно хочет его обняшить. Вот и Дао наш тут же делает стойку:
— Вайрэ, да пройдет мимо тебя алая тень! — Даэ широко улыбнулся. — Ты удачно решил ко мне заглянуть.
— Я в Погребок шел. — Вайрэ остановился и развел руками, внутренне досадуя.
Сука-блядь да запомни ты фразу. "Простите, я очень спешу, срочные дела". Пиздострадалец.
— В любом случае, ты вовремя. Подожди, я сейчас. — Даэ поднялся, быстро отряхнул штаны и исчез за дверью Башни, оставив Вайрэ в одиночестве и недоумении. Вернулся он быстро, держа в руках длинный футляр, украшенный хитрой резьбой. Вайрэ вопросительно посмотрел на Даэ.
А вам часто едва знакомые люди делают подарки? А вот Вайрэ уже не знает куда деваться.
— Забирай, твое. — Даэ протянул футляр. — Давно уже у меня лежит. А к Нихелле тебе вон туда, где шпиль с синим вымпелом.
— Мое? — Вайрэ растерянно принял теплый футляр, и все возражения вдруг застряли в горле. Старое дерево приятно и увесисто лежало в руках, узор резьбы казался смутно знакомым, и ему даже на миг показалось, что эта странная вещь и правда могла бы быть у него. — Спасибо...
А дальше не хватает только поцелуя в лобик:
— Забирай и иди. — Даэ тепло улыбнулся, смягчая резкие слова. Вайрэ только кивнул, прощаясь, и как завороженный пошел по улочке. Но не к Нихелле. А в дом. Он должен знать, что в футляре!
А я хотел бы разобраться на хрена Дао сдался Кровосум?
Улицы слились в узор лесенок и поворотов, распахнулись провалом Крипты, и навстречу скрипнула дверь дома.
У меня в голове эта фраза связалась с тем, как сливают воду в унитазе. Вайрэ тот самый несчастный микроб под ободком. Вода закрутилась в узор подхватила его, провал и канализация.
Так что же было в футляре?
Он никогда не видел складных арф, но эта была именно такой. Вайрэ бегло осмотрел деку, удивляясь тому, что не видит на ней зазоров и стыков, инструмент сложился цельно и плотно, будто был сразу выточен так. Вайрэ сел на пол, прижимая арфу к плечу и упирая ее в половицы — на руках такую просто так не удержишь, в футляре она казалась гораздо меньше, — и коснулся сияющих струн. И замер, услышав чарующий, ни с чем не сравнимый звук. Будто эхо далекого моря, шум ветра в скалах, как звенящий по весне ручей... Пальцы кольнуло прохладой. Вайрэ снова потянулся к струнам, наугад касаясь их и купаясь в чудной песне.
Джеку, чтобы раздобыть волшебную арфу, пришлось залезть по стеблю и убить великана . А кому то арфы раздают за красивые глаза.
— Как жаль, что я не умею играть на арфе! — выдохнул он, когда нежные волны схлынули и тихо пение струн закачалось мягким бризом. Взгляд упал на мерцающий стеклянный кабошон в деке. Губы разом пересохли.
Осознание обрушилось на голову ледяной водой. Вайрэ аккуратно отставил арфу и поднялся, не отрывая взгляда от инструмента, поющего голосом Неведомого.
Что за хрень случилась? Кто нибудь поясните, что это за Неведомое? Вайрэ восклицает:
— Ради всего святого, Даэ, — прошептал Вайрэ. — Что ты мне подарил?!
Видимо мама не учила Вайрэ, что не стоит брать что-то у малознакомых людей. Хотя мы уже поняли, что социализация у Кровосума так себе.
Он перевел взгляд на свои руки. Он же хотел есть. Так какая же сила заставила его забыть о голоде и принести в дом незнакомый артефакт от малознакомого чудака? Вайрэ уставился на арфу, ища в ней недоброе, вслушался в тихое гудение струн, обернулся на стены дома, ища у них помощи.
Очередное таинственное магуйство из ниоткуда в никуда.
По полу прокатился сквозняк. Арфа запела громче. Вайрэ отступил на шаг, готовясь к схватке, но...
(Приебусь к катающемуся сквозняку. Сквозняк видимо катался от смеха.)
Ничего не произошло.
Тогда зачем это словоблудие? Если ничего не произошло. Вайрэ тащит арфу к дяде. Да, обилие домов у Вайрэ опять сбирает с толку. Мне показалось, что он сразу после Дао пошел в храм. Но видимо это был Проклятый дом. Или еще какой то.
Всю дорогу до храма футляр покалывал ладони. Вайрэ даже казалось, что он слышит это звенящее напряжение, какое ни с чем не спутаешь, раз испытав. Так звенели вещи желанные, к которым жадно тянулась душа. Вот только он никогда не мечтал о волшебных арфах! Он любил музыку, ему нравилось петь у костра в глухих урочищах, нравилось вплетать свой голос в грозный шум ветра, Вайрэ знал и лихие кабацкие песни, и песни-заговоры. Умел играть на лютне и флейте. И, Небо ему в свидетели, не желал большего!
Меня больше волнует имеет ли арфа смысл для сюжета? И странно, что в храм Вайрэ попал с первой попытки. Чет город не мешал. У Вайрэ опять страдашки, по тому, что он всем мешает.
Вайрэ прижал арфу к груди, давя укол совести.
("давя укол", звучит будто он себе совесть в вену загоняет) Наверно имеется ввиду заглушая голос совести)
Архимага Инсенну в келью посреди дня мог загнать только недуг. Или очень, очень сильная усталость. Но арфа жгла руки, а Вайрэ нельзя было умирать сейчас.
Так отнеси ее обратно Дао. Заодно спросишь, зачем ее тебе дали? Не решать свои проблемы самому сложно. Дядя мягко вставляет воспитательный пистон:
— Мне его подарили. — Вайрэ глубоко вдохнул и рассказал все, что успел почувствовать. Инсенна нахмурился, дослушав исповедь до конца, и вдруг легко щелкнул Вайрэ по лбу.
— Поразительная безалаберность!
— Простите, дядя, я не мог сопротивляться...
— Направленный зов. — Инсенна задумчиво осмотрел арфу. — Но следов умысла не вижу... Стоит разобраться.
— Это не настолько срочно, — быстро сказал Вайрэ. — Когда вам станет лучше...
— Я не болен! — Инсенна поморщился. — Или собственная семья не верит в то, что я могу просто отдыхать?
Дальше немного эльфийских ритуалов, похожих на взаимное вычесывание блох у обезъян. Кстати в этот раз мое ебливое подсознание подсунуло безобидную ассоциацию:
Инсенна смерил его нечитаемым взглядом, вернулся за стол и не глядя протянул Вайрэ расческу. Волосы у дяди были длинными даже по эльфийским меркам, гладкие и прохладные. Инсенна превосходно с ними управлялся и сам, но возложить парикмахерские труды на ближнего своего, как и все эльфы, считал не только доброй, но и очень удобной традицией. И пока Вайрэ расплетал ему косы, Инсенна умостил арфу перед собой, касаясь струн тонкими пальцами и вслушиваясь в их завораживающее пение.
Еще меня сбирает с толку, что авторы используют слова не в первом, а во втором значении.
УМОСТИ́ТЬ, умощу́, умости́шь; прич. страд. прош. умощённый, -щён, -щена́, -щено́; сов., перех. (несов. умащивать). Разг.
1. Вымостить сплошь, устлать. Умостить улицу булыжником.
2. Уложить, уместить где-л., куда-л. [Горбачев] очень внимательно просматривал кувшины, прежде чем умостить их в ящик. Первенцев, Кочубей.
По смыслу дядя положил арфу на колени, а у меня ассоциации с благоустройством улиц. Интересно, это связано с тем, что Сату живет в Сибири? Но это мелочи, а с арфой то что не так:
— Артефакт старый, — негромко сказал Инсенна. — Сработан настоящим мастером.
— И для чего же он?
— Слушать и слышать. — Инсенна ловко вытащил стеклянный кабошон из деки, и струны тут же погасли. — Это самый обычный по структуре, но не по форме, магический кристалл. Стекло городское. Но сама арфа старше.
Дядя магучит над кристаллом:
Инсенна повертел кабошон в руках и растянул на кончиках пальцев нити звездного стазиса, сплетая из них точно такой же камень. Сгусток святых сил легко встал в паз на деке, и струны снова засияли, но уже другим, чистым белым светом. Инсенна провел по ним ладонью, и Вайрэ рвано выдохнул, сжав расческу почти до боли. Ради всего святого, он знал этот звук! Так пели звезды. Вайрэ как зачарованный потянулся к струнам, но его пальцы прошли сквозь них. Звездная арфа молчала для Отлученного.
Дальше дядя думает, а Вайрэ чешет:
Вайрэ аккуратно расчесывал его, сплетал белые пряди в косу для сна, и то и дело косился на арфу. На душе было мутно. Вручая арфу дяде, он тайно боялся, что заревнует, а значит, и правда окажется в сетях древнего артефакта. Немногие творения в этих мирах могли туманить разум! И окажись арфа из таких, он бы не только сам попался, но еще бы и дядю подставил. Успокаивало, пожалуй, только то, что Инсенна Вильранен прошел через смерть и Возвращение, а потому холодного чистого света в нем было больше, чем в ком-либо из живущих. А значит, и разум Инсенны неподвластен темному ментальному воздействию.
Больше чем лапчатые, которые сваливают свои проблемы на других, бесят их вечные оправдашки. Да, я едва не подставил дядю, но он разок уже выжил, значит ничего такого.
А еще — Вайрэ не заревновал. Он волновался, пугался, но почему-то был уверен, что арфа останется с ним и будет верна ему.
И арфе будет ему верна и арфа будет ему жена. Плевать на вьюгу, плевать на метель. Она улыбнется и ляжет в постель. Тем более паз у нее уже есть. Простите, анон безнадежно пошлый. Короче арфа у нас очередное хрен пойми что:
— В ней нет и капли злого умысла, — уверенно сказал Инсенна, заставив вздрогнуть от неожиданности. — Голос крови может многое рассказать о хозяине. А эта арфа придает голос всему остальному. Кто-то очень хотел слышать мир и раскладывать гармонию бытия по нотам.
Как раз для нашего нитакуси Кровосума:
— Но почему же тогда я так в нее вцепился? — Вайрэ отложил расческу.
— А вот это, — Инсенна посмотрел на него, — надо спрашивать у тебя.
— Я не знаю ответ, — честно ответил Вайрэ.
— Значит, ты задаешь неправильный вопрос. О, и еще... — Инсенна чуть склонил голову вбок. — Тебе вчера вечером доставили письмо от архимага Амаранта.
На этом про арфу все, может она еще всплывет когда нибудь. Возможно даже в этой книге. А вот что пишет Ячмень:
«Жду 4 марта, утром. Отговорка «когда встал, тогда и утро» не принимается.
А.»
Анон увидел отсылочку к Задорному, вроде тот шутил, что в России, когда проснулся тогда и доброе утро. Еще одно подтверждение, что кровосись никакой не Амарант, а наш родной Ячмень.
Вайрэ целый абзац льет пиздострадания. Наслаждайтесь, может быть кто то увидит этих словах смысл:
Амарант хотел его видеть? Похоже, почтенному архимагу надоело ждать, когда идиот и бестолочь сам отыщет ошибку в своих расчетах! Вайрэ очень надеялся, что Амарант наконец-то ответит на его письма, что значило бы — он все сделал правильно, но выслушивать лично нелестное мнение архимага совсем не хотелось. Вайрэ достал было конверт, чтобы вежливо отговориться делами, но руку опустил. Все-таки почтенный архимаг, пусть и кроя нещадно идиотом, тратил на него свое время и даже по-своему учил! Было бы черной неблагодарностью отказать ему в прихоти наорать лично.
Вайрэ никогда не надоест прибедняться. И ладно он бы боялся, что Ячмень опять его порвет в учебных целях, как тузик грелку. Но нет чувствительная снежинка боится, что на нее наорут. Для эльфа, который прошел через войну, потерю дома, убийство Пиз Звезды ничего страшнее быть не может.
У Ячменя облизывания начинаются с порога.
Амарант открыл дверь и сунул ему в руки чашечку из сине-золотого городского стекла, полную какого-то травяного настоя.
— Проходи. — Вампир отпил из своей и посторонился.
(Очередной раз помянем покровительницу чтений Кровосума всемогущую Суку-блядь. Вайрэ видимо вообще не обучаем. Берет у посторонних непонятные подарки. Берет непонятные настои, не спрашивая что это. Но хотя бы не пьет.)
— О... — Вайрэ растерянно уставился на чашку. Амарант зыркнул на него и Вайрэ торопливо юркнул в гостиную. — Вы звали?
— Звал, — ответил Амарант. — Попробую кое-чему научить.
— Э... — Перед глазами пронеслась вся их переписка. — Вам надоело ждать, когда я сам освою?.. Простите.
— Некоторые вещи невозможно освоить самому. Я решил поделиться с тобой кое-чем из моих наработок... Скорее всего, они выдержат взгляд Бонхарда.
Алярм! На горизонте слабым проблеском мелькнула мотивация. Ячмень возится с Вайрэ, чтобы подбить того сходить в Боню, и проверить ячменевские наработки. Или нет, это слишком сложно. И у нас по прежнему все облизывают Вайрэ, просто потому что он Сьюха.
— Спасибо. — Вайрэ с благодарностью посмотрел на архимага. Какой бы у Амаранта ни был интерес в Бонхарде — может, ему и просто любопытно, что получится у идиота и неуча, — с его стороны это казалось почти милым.
Мило - это спящие котята. А гандоны, которые тебя пиздят и общаются без внятной мотивации, это скорее крипово. И да в анамнезе у Вайрэ не прописано, что он - недолюбленный забитый ребенок, который побежит только помани обещанием внимания.
— Смотри. — Амарант протянул руку ладонью вверх, и с когтистых пальцев медленно поднялись тонкие нити крови, складываясь... в сигил? — Что я сделал?
— Воплотили сигил из крови? — Вайрэ отставил чашку в сторону и наклонился, чтобы получше разглядеть. Сигил будто бы покачивался на тонких кровавых нитях, едва заметно пульсируя. — Вырастили? Воссоздали?
— «Воссоздал» — подходящее слово. — Амарант благосклонно кивнул. — Кровь — самый подходящий медиум для работы с сигилами, и я решил попробовать не просто взывать к их силе кровью, а вытащить ее из крови напрямую.
Я кажется мозги сломаю раньше, чем пойму эту систему. Есть типа магические знаки, их можно создать из любой фигни, в том числе из крови. И они что-то делают, наверно. Потому что в диалоге не сказано, за что отвечает это конкретный сигил. Но в крови есть сила, которая типа сама создает новые сигилы. Но опять же вопрос, что делает та фигня, которую намагичил Ячмень. Нам же это пояснят? Да? Да? Вот вам ответ:
— Нулевой коэффициент преломления. — Вайрэ с восхищением посмотрел на архимага. — Самая устойчивая структура из возможных! Ради всего святого, архимаг, но... как?
— Сразу говорю, методика пока откровенно сырая. — Амарант недовольно поморщился. — Сигилы сами по себе — это структуры в первую очередь информационные, и из всех медиумов больше всего информации есть в крови. Я придаю форму тому, что в крови уже есть, я вытаскиваю это на свет! Понимаешь?
Я понимаю это так, кровь у нас типа банка данных или ноосферы или там плавает какой то магический вариант ДНК. Хм тогда ВВ не повезло гугл карты в кровь ему не подгрузили. Дальше ВВ интересуется, можно ли из крови вытащить эти их аспекты, но облом:
— Есть-то они есть, только как понять, что вот это — Аспект, если ты не жрец? — Амарант вздохнул. — Лучше всего получается с сигилами. Не каркасная информация слишком... многокомпонентна, чтобы ее можно было полноценно извлечь напрямую.
— Но из многокомпонентной информации можно извлечь отдельные компоненты, — возразил Вайрэ. — В чистом виде Аспект не получится достать, но некую его часть... Эдакий концентрат в крови. Получится напиток.
Каркасная информация, многокомпонентная информация для меня звучит так будто боги занудства настрогали себе очередной выводок. И опять к чему это все ведет:
— Выпивку из крови можно сделать и без таких ухищрений, даже аспектную. — Амарант развеселился. — Давай ты все же попробуешь извлечь из крови сигил?
(Так за хрена эти рассуждения про аспекты?)
Амарант умеет шутить?
(А ты еще не понял? Он еще в записке шутканул, типа когда встал тогда и доброе утро.)
Вайрэ моргнул, гадая, что случилось и не умер ли он раньше времени. Наверное, от удивления кровавый сигил у него получился не ближе к вечеру, а раза с десятого: слабый, полупрозрачный, грозящий вот-вот растечься в воздухе. Всего на несколько мгновений, но получился.
Да еще немного поприбедняемся. Глава другая, Вайрэ все тот же. Кровосум пробует новый сигил, вроде связанный с Бонхардом. Но опять же конкретных пояснений, для чего эта фигня - нет. ВВ всю ночь пыхтит и тужится и наконец рожает сигил. Ячмень спрашивает:
— Почему тот дался легко, а этот — нет?
— Тот вы показали, а этот я сам. — Вайрэ отхлебнул из чашки.
(Видимо из той, которую Ячмень вручил ему, когда Кровосум пришел. Ну вот и пригодилась. Только отвар давно остыл, да ладно)
— Трудно найти что-то в крови, если не знаешь, как это должно хотя бы ощущаться... и трудно удержать.
— Неправильно. Думай.
— Это бонхардский сигил... В моей крови об этом информации мало?
— Если упрощать, то да. Попробуй для сравнения какой-нибудь базовый.
А какая разница между бонхардскими и базовыми?
С базовым получилось куда быстрее, но не сказать, что проще: как Вайрэ ни пытался, но сигилы долго в руках не держались. Он ожидал, что Амарант вот-вот рявкнет, обзовет идиотом и неучем и выгонит, но архимаг проявлял просто чудеса выдержки. Вайрэ вдруг подумал, что Амаранта просто некому раздражать — в Аркадамате начались каникулы. А может, вампир и правда очень любит свою работу? И, соскучившись, решил вколотить немного знаний в Вайрэ, раз уж так под руку подвернулся? У старой нежити хватало своих причуд.
Да, еще немного Вайрэ страданий на тему того, что его терпят только из большой любви к работе, да.
— Сконцентрируйся не на форме сигила, а на сути, — вдруг сказал Амарант, заставив Вайрэ вздрогнуть.
— Бонхард тоже запоминает суть, — зачем-то сказал он.
— Да? — Амарант чуть склонил голову и неожиданно улыбнулся. — Значит, я тем более прав, мои сигилы тебе помогут.
— Вы разве этого не знали?..
— Моя страсть — кровь, а не Бонхард. — Амарант развел руками. — Что-то я о нем, конечно, знаю, но такие тонкости нет.
А это тонкость? Да, вроде не особо, вон даже Вайрэ догадался:
— Мне об этом... о том, что Бонхард запоминает суть, никто не говорил. — Вайрэ опустил глаза. — Я вроде как догадался... Эстебан сводил меня во Вторую Эпоху к лунному собору, и, кажется, правильно догадался... Извините, архимаг!
— Но за что? Ты не сказал ничего того, за что стоило бы извиняться. — Амарант удивленно поднял брови.
— Я не хотел показаться выскочкой. — Вайрэ пожелал провалиться куда-нибудь за Барьер. Вампир только фыркнул.
Что за Барьер? Очередной кусок лора, который болтается, как говно в проруби.
— Выскочка твоим звездным храмом правит, а ты просто неуч. Хотя и небезнадежный.
— Спасибо, — пробубнил Вайрэ, не зная, как еще реагировать на внезапно подобревшего архимага.
— Не за что. С сигилами тренируйся, пока меня в Городе не будет. Раз принцип уловил, надо закреплять.
Вайрэ опять пытается в теории заговоров:
Сначала Амарант его прогнал, потом вернул, обозвал в письмах идиотом и позором, а теперь чему-то научил и намекает, что... Догадка была слишком невероятной. И Вайрэ не выдержал:
— А когда вы вернетесь, что будет? — спросил, нервно сжав чашку.
— А что будет? — Амарант непонимающе уставился на Вайрэ.
— Я должен буду вам показать, как научился, или не надо?
— А зачем я тебя учу, если не надо? — Амарант еще более непонимающе уставился на Вайрэ. — Разумеется, надо, иначе как я пойму, осело ли что-то в твоей пустой голове!
А догадка то, в чем? В том, что Ячмень теперь с него не слезет? Короче они идут пить кофей.
— Эти разговоры меня утомили. Кофе будешь?
— Буду. — Голова пошла кругом. То есть Амарант его не прогнал? Вайрэ решил, что не будет об этом думать, чтобы не расстраиваться. — А что такое «кофе»?
— Ты что, никогда не пробовал кофе?!
Вайрэ помотал головой.
— Значит, просвещайся. Пошли!
Блин, Максом Фраем запахло. Ничего не могу поделать со своими ассоциациями. Но и опять появляются вопросы к характеру Вайрэ. Его, что в детстве совсем не любили? Зажали даже деревянные игрушки, прибитые к полу.
— Я удивлен, что ты еще ни разу не попробовал кофе... Кофе в Городе — это не просто напиток, это целый ритуал. Ритуал нового дня, ритуал хорошего знакомства, ритуал интересной беседы... Горожане пьют столько кофе, что дешевле содержать собственные иномирные плантации, чем закупать!
Формально, это уже три ритуала, а не один. Да, я давно не ебал мышей, соскучился. Но и в догонку, между напитком и ритуалом все таки сложно поставить знак равенства. Приготовление кофе - ритуал. Распитие кофейных напитков - ритуал. Ритуал - это совокупность действий. Ну, типа Ячмень у нас профессор и должен по идее любить точные формулировки.
Опять Вайрэ-страдач:
Если новый день хотя и подрастерял в новизне — время подходило к обеду, — но все еще не поистрепался, то «хорошее знакомство» и «ритуал интересной беседы» Вайрэ при всем желании не смог бы поставить рядом со своим именем. Наверное, поэтому его в Городе никто кофе и не поил. Но Амаранту об этом знать совершенно необязательно.
Его угощали задарма, помогали, подарками одаривали, но вот кофе не поили. Какие негостеприимные горожане. Если любите кофе, предлагаю насладится неплохим описанием. С душой писалось:
В горшочке оказались зерна размером с некрупную фасоль насыщенного коричневого цвета, подобного горькому шоколаду, они чуть поблескивали на свету. От них поднимался густой запах — горьковато-пряный, ни на что не похожий, но удивительно вкусный.
— Нравится? — хмыкнул Амарант, засыпая зерна в крохотную ручную мельницу.
Опускаем очередные Вайрэ страдания, кофе интереснее.
А дальше и впрямь начался ритуал: в полный воды кувшинчик отправился свежемолотый кофе и какие-то незнакомые Вайрэ специи, затем Амарант варил все это, помешивая длинной тонкой ложечкой и не спуская глаз. Запахи по кухне плыли умопомрачительные!
Наконец, архимаг снял кувшинчик с песка и достал изящные фарфоровые чашки с блюдечками, тоненькие, как лист бумаги. В одну чашку архимаг просто вылил содержимое кувшинчика, а во вторую добавил молока, ловко взбив пенку, не пожалел и сахара, и, наконец, поставил чашечку перед Вайрэ.
Немного суровости от Ячменя:
— Ну, пробуй.
(Он же у нас горячий финский парень кровосись.)
Вайрэ опасливо потянул напиток. Даже с молоком и сахаром он раскатился на языке терпкой горечью. Но в этой горечи чувствовался обжигающий вкус специй и чего-то незнакомого. И все-таки кофе оказался горьким. Покосившись на Амаранта, Вайрэ мужественно отпил еще: один Бонхард ведает, что горожане нашли в этом напитке, но ритуал кофе был слишком сладким.
В каком плане сладкий? В плане поворковать с горячим кровосисем?
— Горько? — ухмыльнулся Амарант. — На первый раз мало кому вкусно. Кофе надо распробовать.
— Как ритуал я его уже распробовал. — Вайрэ полыхнул до кончиков ушей.
— Я тебе в следующий раз по другому рецепту сварю, — пообещал Амарант.
Вайрэ рассеянно кивнул и снова приложился к кофе. Это было так же хорошо, что почти не верилось.
Прогонишь слеш через дверь, он в окно пролезет. И на последок досыпем драмы:
В голове где-то на дне сознания зрела мысль: если кровавые сигилы и правда станут ключом, то он видит Амаранта в последний раз.
Ну хоть мне на днюху донесите еще одну часть, позязя 
что значит - стыдно, не жопь йаду, што ты за человек такой 
Холиварка образовательная