Я соврал. Галопом не рванём, потому что в тексте можно увязнуть, как мамонт в битумной яме.
Первые абзацы дам целиком, для представления о самой манере текста:
Однажды Принц Лисиц задумал извести Крысиного Короля. Но Крысиный Король, конечно, засел в кишках города, в темной его утробе, поди сунься туда — без хвоста останешься. Не пролезет лис в крысиную нору дальше собственного носа.
Тогда решил Принц Лисиц, что раз он сам не может добраться до своего врага, то нужно его, врага этого, выманить из теплого местечка в большой мир — и уже тут, на глазах у небесных светил, перекусить крысиный хребет одним движением челюстей, чтобы и пикнуть не успел Его Помойное Величество.
Крысиный Король сидел глубоко под городом, сытый и жирный от этой сытости, ленивый до такой степени, что, говорят, кусочки еды ему в рот забрасывали многочисленные жены, а дети и слуги носили его по узким коридорам подземных владений на серебряном блюде, которое утащили из дворца одного из королей человеческих. Раньше Крысиный Король был голодным и юрким и не прятался в темных норах от старых друзей, а теперь чужая тень охраняет его, стены города высоки и все, конечно, пропахло собаками и людьми.
Я уже проболтался, что у меня заглавный персонаж и вообще рассказ проассоциировался с Таро, потому для сокращения повторений «Принц Лисиц» и «Крысиный Король», буду звать их по-тарошному: ПЛ и КК.
В общем, сначала ПЛ два месяца ел крысятину, «отплевываясь от злости», но КК было пофигу – крысы плодливые («один умер, родилось семеро, а потом еще семь раз по семеро»). Тогда ПЛ понял,
что надо иначе действовать, забрал свой посох и шляпу, которые спрятал в пещере на берегу реки, текущей через город, и пошел вдоль дороги слушать, что люди говорят.
Зачем все эти детали, я не знаю. Но вот они.
Ну и услышал, что «есть в мире чародей, а у чародея есть не то флейта, не то виолина, не то барабан (простите, не удержался. Ваш чтец), за голосом которой идут и крысы, и люди, и кошки, и псы».
А он, дурак, говорят, не хочет, вот и бродит где-то в тумане между свадьбами и похоронами, на которых играет за просто так.
«Он играет на похоронах и танцах»? Да? Да?
Каждую восьмую полночь он отдыхает в трактире, стоящем на перекрестке восьми дорог.
(«Перекрёсток восьми дорог, вот и я...» Макаревич, изыди из моей головы!)
На этом игра с числами заканчивается, девятки уже не будет (разве что очень натянутая).
ПЛ знает за трактир, потому что «Хозяйка трактира поймала его на лжи».
Потому он устроился в яме рядом, натаскал в нее старых листьев, и стал ждать, трясясь от страха, когда Сторожевые трактирной Хозяйки проходили мимо его убежища.
Кто такие Сторожевые, приблизительно понять можно, но нам не скажут.
ПЛ лишался в этой яме, пока не пришёл Снусмумрик:
[ПЛ] ел червей и пил росу, скопившуюся на листьях, пока не настал срок и странник в зеленой шляпе не вошел в трактир.
ПЛ в яме надеется услышать, чего там Мумрик играет, но звукоизоляция в трактире на отлично, только ЧОП «Сторожевые» нагнетает:
он услышал только шорох травы под лапами Сторожевых, их рычащие голоса и жалобный вой, которым они здоровались с Сестрой-Луной и отражениями звезд. От этого воя дыхание становилось паром и на шерсти проступал иней, но Принц Лисиц чуял близость цели — и запах следов чужака согревал его лучше, чем выпивка и огонь костра.
Зачем все эти детали, я не знаю. Но вот они.
Наконец Мумрик выходит на «одну из дорог», ПЛ идёт следом, «прячась в тумане на обочине», и снова додаёт читателям описаний:
Он знал, как пахнет путник: дымом и мясом, кожей и костями, пролитым пивом и живой кровью, самую чуточку — железом и травами, и тем особым запахом, от которого шерсть поднималась на загривке и человеческие псы прятались под заборами — и не сбился бы со следа, даже если бы туман выел ему глаза.
Как ни странно, эти детали потом пригодятся. Ну как пригодятся… По-покусаевски, конечно, но пригодятся.
Наконец парочка выходит из тумана. Мумрик такой: ты кито, тебе чиво? ПЛ такой: да «шел сквозь мглу за шелестом твоих шагов, чтобы выйти к людям». Мумрик: лады, пошли, на ходу будем болтать, а кстати, где здесь переночевать можно? ПЛ такой: щя я заведу тебя в разбойничье логово! И не соврал. Читателям. А Мумрику соврал.
Место было разбойничьим логовом, куда Принц Лисиц наведывался иногда, чтобы играть в кости, слушать, о чем говорят, и сеять раздоры среди слабых духом, но страннику в зеленой шляпе он, конечно, соврал, что это просто еще один трактир. Не такой, как тот, в тумане, а обычный, человеческий, с очагом, пивом, девицами и весельем.
Здесь нам впервые представляют дудку. И ещё всякие детали.
— Я расплачусь музыкой, — усмехнулся странник и похлопал по футляру из кожи морского чудовища, который нес на ремне, перекинутом через плечо.
С девицами, пивом и игрой в кости, подумал Принц Лисиц и сузил глаза, когда странник достал из футляра флейту и наиграл на ней простую мелодию.
Простую-то простую, но от нее вдруг стало легко-легко и ноги сами пустились в пляс.
От средней фразы чтецу бедному мозг больной свело.
В этом месте мимо меня пробежала толстенькая текстовая мышь, я её поймал – и покажу вам:
— Хороша музыка, — сказал Принц Лисиц, облизываясь, когда странник убрал флейту в футляр. — Но серебро надежнее.
Музыкант ничего не ответил, только рассмеялся.
— Серебро надежно, — сказал он беспечно. (то есть – ответил. Прим. чтеца) — Но нет ничего надежнее старого-доброго колдовства, если хочешь получить желаемое. За музыку, приправленную чарами, и платят больше, она как ветер — проникает везде, даже самое черствое сердце заставит и смеяться, и плакать.
Заодно здесь есть кодовая фраза Мумрика. Он её позже повторит. Зачем – я не понял.
ПЛ интересуется, не боится ли Мумрик, что флейту украдут. Мумр отвечает:
— Ее нельзя украсть, — сказал флейтист. — Только взять на время — по моей доброй воле на то. Или забрать у меня, когда я умру. Но со смертью у меня особые отношения.
ПЛ «весьма коварный», если вы понимаете мою «отсыл_очку»:
— И каждый ли может играть на ней так же, как ты, о, Мастер? — спросил Принц Лисиц, стараясь не выдать досады. Он-то думал, что напоит чародея и, пока тот будет спать, отберет флейту.
— А это, — усмехнулся флейтист, похлопав рукой по футляру, — как с ней договориться.
Запомните этот намёкЪ. Дальше Мумрик умолкает, а ПЛ, наоборот, крайне много болтает:
Принцу Лисиц пришлось всю оставшуюся дорогу развлекать спутника историями, которых у него было, конечно, столько, что насыпешь в обе шляпы с горкой — и еще останется.
Кстати, возможно, они живут на Марсе:
Когда обе луны высоко повисли над миром, Принц Лисиц и его спутник оказались перед старым деревом, вросшим в холм, и Принц Лисиц, оглядываясь воровато, постучал посохом о сухие корни этого дерева — трижды по три раза, но ничего не произошло.
— Нехорошо, — вздохнул Принц Лисиц и постучал снова, прибавив к каждому удару посоха о корень крепкое слово или дерзкое обещание.
Вот! Возможно, это развитие игры с числами. Вы не заметили? Я тоже не сразу.
В общем, ПЛ и Снусмумрик входят в притон, куда без шаманских плясок и не проникнешь, чёрт его знает, как ПЛ надеялся выдать его за обычный человеческий трактир.
Тогда открылась дверь в холме — маленькая, покрытая корой и живым мхом, такую даже при свете дня разглядеть сложно, что уж говорить о лунных сумерках?
Затем три абзаца подряд читателям рассказывают, как весьма коварен ПЛ, и каков этот мир не таков, и как опасно в этом трактире – тоже:
Ночь началась недавно, луны висели высоко, а злые дела, всем известно, творятся, когда небеса темны, как глубокий колодец, поэтому в трактире было людно.
ПЛ садится перекинуться в кости, Снусмумрик следит «за игрой с любопытством кошки», а затем ведётся на детскую подначку ПЛ и садится сыграть с удачей, поставив на кон свою флейту. Возможно, этот отрывок – попытка передать смутную реальность сна, а возможно – ерунда из хозсуда, судите сами.
— Нехорошо, — шепнул Принц Лисиц своему спутнику, — отказываться от угощения. Здесь подумают, что ты — тварь из тумана или просто невежлив, и навешают тебе тумаков. Присоединяйся, — он махнул рукой и улыбнулся широко и дружелюбно. — Может быть, тебе тоже повезет сегодня.
— Я давно не играл с удачей, — ответил флейтист.
— Самое время вспомнить, каково это! — заявил Принц Лисиц, делая вид, что пьян, и тогда флейтист сел за стол напротив него, блеснув серпом улыбки из-под шляпы.
— Только у меня нет серебра, — сказал он. — И меди тоже особо нет.
— А что у тебя есть? — спросил один из разбойников, и дюжина острых взглядов впилась в футляр с флейтой.
Чародей опять улыбнулся, уже рассеянно, и снял футляр с плеча.
— Так уж и быть, — сказал он. — Я отдам свою флейту на один день и одну ночь тому, кого удача любит больше, чем меня, и позволю использовать ее так, как на то будет его воля. (гусары, молчать! – прим. чтеца)
— И что в ней такого? — спросил другой разбойник, хмуря брови. — Нужна кому старая дудка!
Принц Лисиц усмехнулся, а чародей рассмеялся, звонко, как колокольчик:
— В умелых руках она неплохо поет, — сказал он шутливо. — И принесет вам и медь, и серебро. А там уже — как вам удастся с нею договориться.
НамёкЪ! Вы ж ещё не забыли про него?! Не забывайте!
Мумрик опять наигрывает свою чарующую мелодию, ПЛ опять строит весьма коварные планы заполучить дудку навсегда:
Ох, какие бы он устроил танцы, как бы повеселился тогда! Весь мир танцевал бы с ним, все короны мира были бы его, все серебро и все золото мира! Он бы повернул реки вспять и вывернул бы туманные тропы наизнанку, чтобы госпожа трактира на перекрестке испугалась и попросила у него прощения!
Ну, короче, Снусмумрик садится играть в кости, а автор, по-моему, не совсем понимает, как играть с устойчивыми выражениями, но, может, это я дурачок:
То ли рука у него оказалась легкой, то ли и правда он давно не играл с удачей и потому она улыбалась ему, как старому знакомцу, по которому успела заскучать, но в кости флейтисту отчаянно везло и он обчищал чужие карманы с улыбкой довольного ребенка — и безо всякого колдовства.
Весьма коварный ПЛ ждёт утра, чтобы выиграть дудку, когда Мумрик
истратит запас везения, а все остальные исчезнут: кто уйдет по своим темным делам, а кто — упадет спать прямо под столом.
Зачем все эти детали, я не знаю. Но вот они.
Дверь в трактир успела дважды скрипнуть, выпуская наружу тех, кто уходил, и трижды впустить чьи-то тени, горка монет стала чуть меньше, потому что часть ее чародей потратил на еду для себя и других — вернул радость тем, у кого до того выигрывал.
Наконец ПЛ садится играть против Мумрика на дудку – и выкручивает ему руки, потому что потому:
— Серебро меня не интересует, — сказал Принц Лисиц с улыбкой. — Сегодня его у меня много. А вот на флейту я бы еще раз сыграл — с твоего позволения. Если ты дашь мне второй шанс и тринадцать бросков.
Чародей весьма зелёный:
Глаза чародея сияли холодной зеленью из-под шляпы, такой же зеленью сверкнула бусина, пришитая к ее полям.
Шляпа тоже зелёная, напомню.
Мумр выдаёт пафосный абзац:
— Дороги в тумане опасны для одного, — отозвался он. — Не важно, кто шел за кем, но шли мы рядом. И именно ты показал мне путь в это славное место и к этим добрым господам. Именно ты показал мне эту забавную игру. Почему бы нам и правда не сыграть еще раз, прежде чем рассвет погонит нас дальше по людским дорогам в разные стороны?
А вот нам и пригодилось описание того, чем пахнет Снусмумрик:
От него все еще пахло кровью, железом и травами, а вот тем, от чего шерсть поднималась на загривке и человеческие псы прятались под заборами, пахнуть перестало, словно и сам флейтист, и его шляпа, и серый плащ пропитались запахом огня и дыма, человеческим смрадом, въедливым и прилипчивым. Пожалуй, попади они опять в туман, Принц Лисиц не принял бы флейтиста за своего, посчитал бы законной добычей — если бы псы Хозяйки не сожрали их обоих.
Потому сейчас обдурить его было легче легкого — и Принц Лисиц, призвав удачу, с которой у него тоже были особые отношения, именно это и сделал.
Мораль: азартные игры – зло! Я правильно понял?
Снусмумрик проигрывает и отдаёт дудку ПЛ. Тот весьма коварный:
— А как вернуть ее тебе? — спросил Принц Лисиц, сощурившись и думая о недобром.
Мумрик говорит, что сам его найдет, ПЛ весьма коварно думает, что он весьма коварно спрячется, расплачивается и туманными тропами валит в город, где живет КК (там еще куча деталей, но я уже от них весь устал, хотя, видимо, это попытка написать закольцованные образы). В общем,
Когда лучи солнца заставили туман растаять и вспыхнули стекла в высоких башнях, Принц Лисиц достал из футляра флейту и приложил ее к губам.
Сначала ничего не происходит, потом ПЛ вкладывает чувство в своё дутие в дудку, и дудка начинает петь огромную кучу деталей, которые вроде как должны выманить КК из его норы. На третьем абзаце у ПЛ «закончились выдумки и воздух в груди, и флейта замолчала — на время». Но не успевает ПЛ отдышаться, как к нему начинают сползаться крысы. Лады, решает ПЛ и снова дует в дудку, призывая своего врага, и снова переводит дух, и дальше у него случается гипервентиляция:
Крысиное озеро замерло, опять повело носами, дернуло ушами, и флейта снова запела — уже жалобно, а не дерзко, потому что мысли Принца Лисиц метались внутри его головы и никак не могли стать чем-то единым.
Тем не менее ПЛ высвистывает наконец КК (и внезапно является число семь, а также невероятное количество деталей):
Крысиное море заволновалось, расступилось в стороны, оставив полоску земли с помятой, изломанной травой, и на этой тропе показалась процессия, действительно достойная Короля. Его несли семеро подданных на серебряном блюде, перед ними шли еще семь раз по семь крупных, покрытых шрамами крыс, а за ним — еще столько же, тоже крупных, тоже в шрамах. Сам Крысиный Король в крошечной короне, размером с кольцо человеческого правителя, сидел на серебряном блюде, на троне из собачьего черепа, и был он не жирен и не ленив — а строен и ладен, только на темно-серой шкуре кое-где проступила благородная седина. Он щерил желтые клыки опасно, усы браво торчали в стороны, лысый хвост свисал с края блюда, а на поясу Короля, вырезанному из чьей-то кожи, был клинок в ножнах — не больше толстой иголки, которой люди сшивали паруса своих кораблей.
ПЛ прекращает играть, с крыс спадает морок – и вся эта стая, вот удивительно, собирается напасть на ПЛ. Тому опять приходится играть «другую мелодию, похожую на все колыбельные мира». Крысы засыпают, а вот КК – нет, потому что «он не был крысой — как Принц Лисиц не был ни лисицей, ни человеком, и чары флейты подчиняли его тяжело и медленно». ПЛ играет плясовую мелодию и ведёт КК куда-то вглубь леса.
И вдруг понимает, что «не может прекратить играть». Зачем все эти детали, я не знаю. Но вот они.
В мире что-то треснуло и раскололось, и сквозь эту трещину хлынула чья-то воля. Она была как ветер — легкой, но сильной, она растеклась в воздухе и проникла в разум, она заставляла мир двигаться — шаг за шагом, круг за кругом, по широкой светлой поляне, заросшей белыми цветами, похожими на звезды, вокруг старого дуба, сухого уже, на котором вдруг начали пробиваться почки. Чужая воля оплела дерево, как лоза, ушла глубоко в землю, туда, где лежало тайное русло реки. Крысиный Король смешно прыгал среди травы и белых цветов, а Принц Лисиц понимал, что еще немного — и он перестанет быть собой, заблудившись в следах от своего танца, и просто не сможет вернуться к себе.
ПЛ зовёт Снусмумрика, а тот – ручки назад, мол, я тебе дал флейту до следующего утра, а ты и до нынешнего полудня не продержался. Флейта тоже демонстрирует дурной нрав: «рассмеялась, исказив его (ПЛ) слова». И ещё:
— Забери ее! — повторил Принц Лисиц, и флейта жалобно вздохнула, словно он ее обидел отказом, как девицу.
Мумрик сдувает чары с КК, журит ПЛ, но даёт ему совет, произнося две свои ключевые фразы:
— Ты жаден, Принц Лисиц, жаден и нагл, и еще хитер и бесчестен, как всякий из твоего рода, но пусть это будет тебе уроком: на каждую силу найдется сила, а на хитрость — еще большая хитрость, — он улыбался — уже не остро, а почти ласково. — Но раз ты нашел для меня очаг и развлек беседой по дороге, я помогу тебе советом.
…
— Нет ничего надежнее старого-доброго колдовства, если хочешь получить желаемое, — сказал чародей. — Если я захочу, каждый человек, который услышит мою музыку, отдаст мне все свое серебро, все золото, всех своих детей… Даже собственную честь отдаст мне, если я пожелаю ее взять и скажу ему об этом через дыхание флейты. Но мне давно не интересно заставлять людей плясать под мою дудку, — усмехнулся он. — Куда приятнее их благодарность, идущая от сердца. А у волшебных вещей всегда есть свой характер, — добавил чародей, — и с ними правда можно договориться. Вот и договаривайся, если хочешь дожить до рассвета.
Так колдовства или договариваться? Или дипломатия – это и есть колдовство?
А заценили, как намёкЪ-то отыгрался, а?!
К нам же опачки – и подкрался финал с «моланью»:
[Снусмумрик] положил спящего Крысиного Короля в карман и исчез в зеленых тенях, а Принц Лисиц остался договариваться с флейтой.
Говорят, что у него получилось — иначе как потом он бы стал воевать с Принцем Псов и украл ожерелье у Королевы Кошек? А еще говорят, что с той поры характер у него немного изменился, хотя совсем добрым не стал: просто теперь Принц Лисиц знает, что на любую хитрость найдется кто-то хитрее, и лучше договариваться, чем обманывать, хотя и здесь хитрость лишней не будет.
А Крысиный Король вернулся в свой подземный дворец, где и правда стал жирнее и ленивее после этого случая. Но что с ним потом случилось — это уже другая история.