Холиварофорум

Анон

Анонимные пейсатели

Советы для графоманов и прочих анонимных наркоманов. Предлагаю делиться опытом, полезными ресурсами, искать бет и заниматься всякими непотребствами. Но помните, что тут шарятся личности, у которых тут публично разбирали тексты и стебались над ними, так что будьте готовы к какахам, тем более, в теме с художниками нас уже стращали Солнцеликой. И велкам.

«Что самое важное для писателя? Это иметь злобное, омраченное, ревнивое и завистливое эго. Если оно есть, то все остальное приложится». (с) Виктор Пелевин, Empire V. Стоило бы выбить на воротах этого треда.

---

Ссылки на другие писательские треды
Анонимный обоснуй
Тред сычей-графоманов
Литкружок АП (Анонимных Пейсателей)
Порталы самиздата
Бето-резервация
Самофорса тред
Плотбанни и писательского вдохновения тред
Литературных школ и курсов тред
Вопросы продвижения для анонимных пейсателей

---

Писательские челленджи на Холиварке
Марафон анонимных писателей
Райтерский забег
Писательский слоу-челлендж (заброшен)
Писательских упражнений челлендж

---

Ссылки на полезные сайты
https://writeordie.com/

---

Подборка книг о писательстве, стилистике, редактировании

▼Скрытый текст⬍

Акерман А., Пульизи Б., "Тезаурус эмоций"
Батчер Дж., "Писательское ремесло"
Бахтин М., "Эпос и роман", "Эстетика словесного творчества"
Броуди Дж., "Спасите котика: пишем роман"
Галь Н., "Слово живое и мёртвое"
Березин Ф., Головин Б., "Общее языкознание"
Голуб И., "Стилистика русского языка", "Литературное редактирование", "Секреты русского языка"
Горький М., "Письма начинающим литераторам"
Женетт Ж., "Фигуры" (вносивший анон уточнял, что здесь есть определение фокализации)
Звонцова Е., "Причеши меня. Твой текст. Редактура художественной прозы: от стиля до сюжета"
Кинг С., "Как писать книги: мемуары о ремесле"
Койн Ш., "Структура истории"
Крон Л., "Story Genius", "Wired for story"
Лотман Ю., "Структура художественного текста", "Лекции по структуральной поэтике"
Макки Р., "История на миллион долларов", "Диалог: Искусство слова для писателей, сценаристов и драматургов", "Персонаж"
Маршак С., "Статьи и заметки о мастерстве" (IV том собрания сочинений)
Масс Д., "Эмоциональное письмо"
Паустовский К., "Золотая роза"
Родари Дж., "Грамматика фантазии"
Снайдер Б.,  "Спасите Котика!"
Стейн С., "On Writing"
Тодоров Ц., "Русские формалисты"
Томашевский Б., "Стилистика и стихосложение"
Труби Дж., "Анатомия истории"
Успенский Б., "Поэтика композиции"
Уэйланд К.М., "Архитектура сюжета", "Создание арки персонажа"
Хорвиц С., "Метод книжной архитектуры"
Чуковский К., "Живой как жизнь"
Шкловский В., "Техника писательского мастерства", "О теории прозы"

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Собственно, сам вопрос: куда податься писательнице всякой мистики, ужасов и магреализма.

Я со схожим, но лесбогейским, переполз на Ао3 (результат так себе, с ориджами-то) и потихоньку пытаюсь вползать на ваттпад. По ваттпаду пока ничего определенного не скажу, но такие жанры там вполне читают.
*Но читают это все равно не так активно, как паранормальные лыры с бэдбоями, конечно.

Отредактировано (2023-02-27 15:38:31)

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Я пытался с мистикой податься на ваттапад, 0 просмотров, примерно уровень аоза. На том же АТ живется куда лучше.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

А что на Амазоне? Кто-нибудь там публиковался на русском языке?

Анон

Re: Анонимные пейсатели

А в чём проблема с мистикой и магреализмом на площадках РФ? Разве что читают мало.

Я бы сидела на двух крупнейших и ещё ловила читателей в соцсетях. А что ещё особо делать то?

Если пишешь про вампирствующих геев - проблем масса. Два крупнейших - это какие? Я сам далёк от всей этой движухи.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Кто-нибудь пытался заказать продвижение на Ридеро?
Например, такое:
https://ridero.ru/promotion/

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Не связывайтесь с Ридеро вообще. Они вцепляются в ваши тексты и не отдают. Их не удалить из кабинета, они все возвращают. И могут дальше продавать без вашего разрешения.

Похоже, без полноценного суда они их вообще не удаляют, а это долго и дорого.

Отредактировано (2023-02-27 16:01:58)

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Кстати, а есть кто-то ещё в чёрном списке, с кем не связываться ни при каких обстоятельствах вообще?

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Не связывайтесь с Ридеро вообще.

Но на премию "Лицей" надо же подавать через Ридеро блять ....

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Кстати, а есть кто-то ещё в чёрном списке, с кем не связываться ни при каких обстоятельствах вообще?

Любые китайские платформы. Вообще любые! Сразу нахуй!

Года полтора назад была активная рассылка реклама китайских платформ для самовыкладки. Некоторые авторы поинтересовались, что там за условия. Алан Григорьев (Чароит) писал, что ознакомился подробно и у него волосы на жопе дыбом встали.
Кратко, насколько я помню, что он писал:

Китайская платформа присваивает себе права на опубликованные на ней тексты. Кажется, даже исключительные.
Платформа может обязать автора с ней сотрудничать.
Платформа может обязать автора продолжать цикл книг.
Платформа может отдать ваши цикл книг на дописывание другому автору, потому что первый пункт, права у платформы!

Подробнее можно найти у него в Твиттере.

(От себя добавлю, что спорт "наеби лаовая" у китайцев национальный. Чтобы это узнать, хватило двух коротких визитов в Пекин, и оба раза встретились с попыткой наебать. Первый раз удалось, второй нет, но принцип поняли!)

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Платформа может обязать автора продолжать цикл книг.

чисто теоретически, как это вообще возможно? Ну вот неписец у меня, нахуй идите.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Платформа может обязать автора продолжать цикл книг.

чисто теоретически, как это вообще возможно? Ну вот неписец у меня, нахуй идите.

А вот так. Размещая книги на платформе, ты присоединяешься к соглашению. А в соглашении мелким шрифтом прописано всякое интересное, что ты отдаешь платформе кучу прав на размещенные тексты и принимаешь на себя некоторые обязанности. А если ты их не выполняешь, платформа отдает твои тексты на продолжение другим авторам. Если считает нужным и хочет на них дальше зарабатывать.

Это китайцы, у них пиздеца для работников и пользователей много, а с правами все плохо.

С китайцами, как я понимаю, без знающих их заморочки людей лучше дела вообще не иметь. Они и друг друга юзают без зазрения совести, а лаоваев так тем более.

Желающие могут найти рассказчика в твиттере и поискать там эти посты, там все подробнее. Сейчас найду ссылку.

https://twitter.com/AlanCharoit?t=W16oC … IZVBA&s=35

Отредактировано (2023-02-27 18:02:08)

Анон

Re: Анонимные пейсатели

А вот так.

Ну может самим китайцам и норм, но наши-то могут и нахуй послать. Вон с Литнета так валили, эксклюзивы растаскивали по разным площадкам. Ничего не могли сделать по сути. Максимум - не дать удалить в Личном кабинете, заблочить вывод деняк (но тут тоже можно сначала вывести, а потом резко ливнуть).
Короче такое.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Благодарю всех оценивших.

Есть некоторые комментарии по сюжету и конфликтам.

Понимаю, что скорее всего это пересказ легенды, у которой уже все сюжетные повороты и конфликты заведомо есть, поэтому мои соображения про сюжет, если бы это было из головы. Никто народный фольклор менять не призывает.

▼Анон пиздит, как сделал бы сам⬍

1. Чалбарт получает помощь с золотом просто так. Мы не видим, как, когда и почему началась дружба с духом. Это как бы чит главного персонажа, которому все должны патамушта. Ему сложно сопереживать, потому что он не вложился. Вернее нам говорят, что вложился, но мы этого не видим. Для меня эпизод с золотом лишний. Я бы этот текст потратил на встречу с духом и сделку во время охоты, где дух задолжал Чалбарту услугу за какой-то добрый, героический поступок. Пощадил там важную зверушку или спас от злого духа самого сереброглазого. Что-то такое. Через что ГГ получает неординарную добычу, золотую шкуру например и конфликт с папашей происходит сразу без хождения туда-сюда и обратно.

2. Долг дух отдать не успел, ибо не спас ГГ от падения со скалы и тогда превратил в сокола, а потом вписался отомстить. Тогда он мотивирован. А сейчас сокол появился низачем. Как правило легенды дают героям вторую жизнь вместе и девушка, бросившись со скалы тоже превращается в птицу и с тех пор люди говорят «Это Чалбарт и Кулрукан милуются» когда слышат соколиные крики над горой. Это дает душевное облегчение читателю.

3. Дальше папаша. Он раскаялся, мечтал покаяться перед дочерью, убил себя и потом еще раз был наказан. Перебором кажется. Если провернуть поворот с парой птиц, то отцу будет отказано увидеть дочь, потому что ему во тьму, а она летает в небе. Еще одно облегчение для читателя: папаша раскаялся и ушел во тьму с радостью за дочь. Но это чисто мое субъективное, потому что не хватило сатисфекшена вообще и кажется лишним вмешательства других немотивированных духов, хотя это возможно из-за того, что я не понимаю, что такое поведение им свойственно в рамках мифологии.

4. Ну и шаман. Его смерть кажется переусложненной и запутанной. Второй конь зачем-то хотя есть один, который непосредственно связан с преступлением. Есть некий ремоут контрол, выглядящий избыточно. Более изящным ходом кажется транс, который вышел из под контроля. Шаман выскочил на улицу, начал биться в припадке и испуганный Белолобый проломил ему копытом череп, но свидетели клялись, что видели, как глаза коня на секунду сверкнули серебром. Тогда должок духа как бы отдан, все ружья выстрелили, ничего лишнего.

На все это автор может положить толстый болт, но поскольку мнение запрошено, я его изложил и обосновал.

Отредактировано (2023-02-28 08:32:40)

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Аноны, а у вас есть свой стиль письма? Я вот пишу вроде не первый год, но сама не знаю, есть ли в моих текстах что-то общее. Все эти куски я уже носила сюда на протяжении последних двух лет. Можно сказать, что их написал один человек или нет?

▼Fallout:NV⬍

Земля круглая, наркотики вызывают зависимость, последний президент США был идиотом, чтобы стрелять от бедра из минигана нужна силовая броня, контрольный в голову гарантирует смерть. Он верил в это всю жизнь, пока не словил пару пуль собственным черепом. Теперь список придется сократить. Потому что после двух выстрелов из 9-мм пистолета в голову не выживают, а он почему-то выжил, и теперь пялится на стрекочущий под потолком вентилятор с продавленной медицинской койки вместо того чтобы кормить червей в безымянной могиле.
Лопасти гоняли по кругу пыль и сухой воздух, пропахший спиртом, лечебными травами и горелой проводкой. Над головой качался полупустой пакет капельницы с большой черной надписью “ГЛЮКОЗА” и круглой меткой Последователей Апокалипсиса чуть ниже. На тумбе стоял поднос с чистыми бинтами, шприцами от использованных стимуляторов и стаканом с водой. На его сколотом краю сидела жирная черная муха, терла лапки и пялилась на него зелеными фасеточными глазами.
Холодно, душно, горло дерет от жажды. Это мало похоже на чертоги Марса, колесо Сансары или Ад, который обещали мормоны.
— Матерь божья, я думал ты уже не проснешься.
Хриплый, уже немолодой голос из-за ширмы превратился в мутное пятно где-то на краю видимости. Оно плыло и четко были видны только руки — уверенные, с мягкой, но крепкой хваткой, какая бывает только у врачей. Он размотал бинты на голове, представился доктором, говорил что-то о ходе операции, быстром восстановлении когнитивных функций, возможных осложнениях, амнезии… спросил имя.
Имя. Имя, имя, имя…
Память сделала один оборот вхолостую и сбилась.
Он перебирал куски воспоминаний, яркие и мелкие, как десяток перемешанных детских паззлов, но мог сложить только отдельные фрагменты. Распятые люди — он пришел помочь им или подвесил на кресты собственными руками? — и мертвецы в стальных гробах силовой брони, сменялись мозолями от рабского ошейника и неоновыми вывесками Нью-Рино где пьяные солдаты в отгуле играли в карты и тискали проституток.
Следом пришли названия: Легион, НКР, Братство Стали… И имена — все чужие.
— Не помню.
Подавился вязкой слюной и закашлялся, когда пара слов прошли по горлу наждачкой. Док протянул стеклянный стакан с кипяченой водой, неожиданно тяжелый, как полная обойма ПП, помог сделать глоток.
— Ясно. Ретроградная амнезия, — Док сел на косую трехногую табуретку у изголовья койки. — Люди могут забывают некоторые вещи, предшествующие травме. Память должна восстановиться в ближайшие несколько недель.
Но он помнил, как шел по разбитой в хлам трассе I-15, ориентируясь по свету звезд и искусственным огням прожекторов Нью-Вегаса на горизонте. Помнил, как оттягивала плечо охотничья винтовка, как било по бедру мачете на поясе, как по дну сумки перекатывался пакет с платиновой фишкой. Помнил засаду.
Кто-то в Мохавском Экспрессе сдал маршрут.
— Я был курьером.
Единственное в чем он точно уверен.
— Видишь, уже что-то. Ты все вспомнишь со временем. Уже начал вспоминать, — Док улыбнулся, легко и одобрительно. — Поэтому не торопись, дай себе время встать на ноги. Но звать тебя как-то надо уже сейчас.
Имя. Их было много, но ни одно он не считал настоящим. Можно назваться просто Курьером, но это слишком похоже на рейдерское прозвище, собачью кличку, таким не представишься при проверке документов. Но другого у него теперь нет.
— При мне не было документов?
— Нет, только записка о фишке.
Фишка. Проклятая платиновая фишка, которую он тащил из Калифорнии через все аванпосты НКР. И тогда он точно показывал какие-то документы.
— Тогда зовите просто Курьером.
Если Док и удивился, то возражать не стал, вновь заговорил медицинскими терминами: о тестах Роршаха, динамике восстановления памяти, заведении мед-карты… Курьер слушал, не понимая слов, смотрел, как длинная пластиковая игла катетера выходит из вены. В напоминание от него осталась маленькая красная точка на сгибе локтя, пожелтевший бинт и противный зуд под кожей. Хуже был только зуд в голове. Глубоко в мозгу что-то шевелилось, щекотало, отдаваясь глухим гулом в черепе.
Док сверился с часами, набрал в шприц бесцветную жидкость, совсем немного, не больше пары милиграмм, сказал: "Обезболивающее".
Морфин, шепнуло откуда-то изнутри и вдруг взвыло, внезапно, ярко и страшно, прошибая холодным потом от пяток до самых мозгов. Курьер дернулся в сторону, прочь от шприца, свалил ширму и едва не упал с койки сам.
Док молча убрал шприц и больше обезболивающие не предлагал.

Тяжелее всего было заново привыкать к своему телу: учиться ходить, держать ложку в руках, не падать с лестницы. Док говорил, что восстановление идет хорошо, гораздо быстрее, чем он ожидал. Никто не побежит по пустошам, размахивая ПП, после операции на мозге. Курьер понимал это, а ещë он знал, хоть и не помнил точно, насколько его тело может быть сильным и быстрым.
Главным достижением было почти полное восстановление моторных функций. Попросту говоря он мог легко пройти от своей койки до дивана в гостиной, не врезавшись в дверной косяк на полном ходу,
После очередного теста, он сидел на старом протертом кресле, перекидывал из руки в руку отвертку — легкое упражнение на координацию. С ножом было бы проще, но Док запретил брать что-то острее вилки.
— Ты на редкость легко отделался, — Док почесал карандашом кончик носа. — Судя по обследованиям здоров, как супермутант. Даже тремора не осталось.
Курьер посмотрел на свои руки. Первое время пальцы едва заметно тряслись при любом напряжении. Нервы коротило, как неисправные провода. Попробуй выстрелить трясущейся рукой и скорее проделаешь третью дырку в собственном черепе. Теперь тремор прошел, но от предложения пострелять по банкам с Санни Смайлз — местной охотницей на гекконов, он отказался.
— Это такая редкость?
— Я бы сказал, что да, но пока я копался в твоей голове, заметил логический сопроцессор. Так что за спасение благодари не только меня, но и того доктора, что вставил тебе в череп имплантат. Он взял на себя функции поврежденных частей мозга и позволил протянуть до операции.
Верно, ему об этом напоминали, когда он только пришел в клинику, сказали, что вероятность небольшая, но есть, и в случае повреждения мозга сопроцессор может сработать как предохранитель…
Ещё бы вспомнить, когда и где это было.
Курьер провел ладонью по обритой Доком голове, почесал через бинты свежий шрам. Он тянулся вокруг правого виска уродливой сороконожкой: голова и хвост — места выстрела, тело — разрез, лапки — швы и усики. Регенеративные препараты делали свое дело — кожу тянуло и, казалось, что там, глубоко под слоями бинта что-то шевелится и щекотит до ломоты в затылке. Наверное, электронные цепи перегруженного имплантата не стыкуются с пережившими клиническую смерть нейронами, и совсем скоро мозг выдаст "зеленый экран смерти", как один из множества довоенных компьютеров.
— А память?
— Вернется сама в ближайшие пару месяцев. По крайней мере должна. 
— А если нет? Есть способы… — Курьер задумался, подбирая точное слово, — ускорить процесс?
— Можно поискать триггеры — вещи, места, людей из своего прошлого. Чем сильней будут связанные с ними эмоции, тем больше вероятность что-то вспомнить.
— Тогда я хочу посмотреть на свою могилу.

▼интервью с моим осом, которое пошло не по плану⬍

Он стоит у окна, повернут лицом к уличной тьме. В морщинах, почти незаметных при свете дня, лежат тени — показывают его настоящий возраст. Светлые шрамы ярко выделяются на загорелой коже, их слишком много чтобы кто-то поверил, что он простой фермер или ремесленник.
— Как тебя зовут?
Он отворачивается от окна и смотрит в упор. Настольная лампа подсвечивает его карие глаза и они становятся желтыми, как у стервятника.
— У меня много имен и все они значат одинаково мало, — негромко говорит он. — Интересней будет другой вопрос: как мне звать тебя? Создателем? Богом? Или кем-то другим? Ты выше любого из кто претендует на этот статус в моем мире. Все они такие же марионетки в твоих руках, как и я.
— Но сейчас мне бы хотелось поговорить именно о тебе, — я пытаюсь вернуться к сути интервью.
Он ловит мой взгляд, встает, подходит ближе и протягивает мне руку. У него широкие ладони с длинными узловатыми пальцами. Я перестаю писать, откладываю телефон в сторону и отвечаю на рукопожатие. Он держит не больно, но крепко, твердо, так что не вырвешься.
Его лицо совсем близко и теперь рассеянный свет стирает все следы долгой жизни, и он кажется совсем молодым.
— Сейчас я могу вывернуть тебе предплечье. Одним движением выбить суставы здесь и здесь, — показывает он свободной рукой. — Если ты и в самом деле, мой создатель, я не смогу это сделать.
— А можно без членовредительства?
Я нервно смеюсь, но понимая, что он совершенно серьезен, останавливаю фантазию.
Несколько мгновений ничего не происходит. Он разжимает хватку и делает шаг назад.
— Понял, — в его глазах появилась тень улыбки. — Это моделирование? Отражение мира, созданное для эксперимента, но не он сам. И это тело, тоже не твое настоящее, поэтому ему невозможно причинить вред. И мое... Мое и не было никогда настоящим.
В его глазах появляется страшный блеск. Он начинает ходить по комнате и рассуждать вслух, иногда останавливаясь чтобы я успела записать все до конца.
— Верно, разве у куклы в руках рассказчика может быть своё мнение или личность? В твоих силах остановить мою руку, выдернуть в иной мир, написать тысячи строчек, а затем стереть их, превратив в пыль годы чужой жизни. Тебе нравится, смотреть как прыгают живые куклы в твоих руках. Еще больше ты любишь власть, и сейчас, записывая мои слова упиваешься ею. Своим правом на мой голос и мысли.
— Может ты в чем-то и прав, — сдержанно киваю я, пытаясь угнаться за его рассуждениями. — Но я ещë не до конца понимаю кому дала жизнь. Я хочу отдать тебе право на твои голос и мысли, но для этого мне нужно понять тебя чтобы ничего не исказить. Поэтому давай вернемся к первому вопросу, хорошо?

▼фэнтези⬍

Ветер раскачивал мертвеца на колокольной башне, путал длинные черные волосы, надувал подол и широкие рукава белых похоронных одежд, открывал взгляду голые запястья и лодыжки в ссадинах от кандалов.
На площади было тихо. Люди молча смотрели вверх и плакали.
"Кто это?" – хотел спросить Элиас и не мог. У него не было рта и голоса, не было рук и тела. Он был бесплотным и безмолвным призраком, лишенным воли, таким же мертвецом как и висельник на вершине пустого, тёмного храма, давно потерявшего своего бога.
Элиас начал молиться, но Ароден молчал, впервые за годы верного служения, точно его нет и не было никогда. Элиас замер. Паника, отчаяние и ужас, которого он прежде не испытывал, лишили его способности рассуждать здраво. Будь у него тело, он бы закричал, завыл, как больное животное, но сейчас он был никем и ничем, посторонним наблюдателем, лишённый всего, даже возможности отвести взгляд.
Люди упали. Их тела с гулким стуком ударились о мостовую и эхо этого страшного звука разошлось по всей площади. Все они несли на себе следы страшных смертельных ран и были мертвы.
Висельник открыл глаза. Элиас не видел, но чувствовал его злой, чёрный взгляд. Он хотел отвернуться, сбежать с этой проклятой площади, полной мертвецов, но не мог сдвинуться с места.
Висельник протянул правую руку и сказал:
– Восстаньте.
Элиас открыл глаза, смотрел на потолок несколько долгих мгновений и медленно выдохнул.
Сон, это был просто сон. Он все ещё жив, а единственный взгляд, который неотрывно следит за ним – это взгляд его бога. Не добрый и не злой, но всегда справделивый и милосердный.
Элиас встал с кровати и сложил руки в молитвенном жесте перед Всезнающим Глазом, но так и решился обратиться к нему. Никогда прежде ему не снились сны, так похожие на реальность и вместе с тем поражающие своей неправдоподобной жестокостью. Элиасу казалось, что его тело находится здесь, но душа осталась там, завороженная злым и страшным взглядом мертвеца на колокольный башне.
Отчаяние и страх, точно эхо кошмара сжали ему сердце, а в голове крутилась лишь одна предательская мысль.
Что если Ароден вновь не услышит его?
Он тихо шептал слова молитвы в тишине и духоте спальни под проницательным взглядом своего бога. И получил ответ. Божественная воля коснлуась его души. В этот миг Элиас испытал глубочайшее облегчение и стыд за свое малодушие.
Он знал, что больше не уснёт, поэтому переоделся и вышел в молельный зал. Храм был совсем небольшим, но восприятие Элиаса странно исказилось, пространство вытянулось и ему показалось, что здесь свободно поместилась бы и тысяча прихожан. Он помогал головой. Нет, не тысяча. Хватило бы и одного человека. Той единственной, что с высоты своих пяти футов смотрела так, словно была великаншей, лукаво улыбалась, точно видела его насквозь, и знала ответы на все вопросы.
Лилату, прежнюю настоятельницу храма и наставницу Элиаса старость забрала в начале лета. Она прожила больше сотни лет, к концу жизни облысела и потеряла все зубы, но даже в последние мгновения жизни была верна Ародену, а единственное о чем жалела – что не увидит Эпоху Славы.
Элиас достал тряпку и подошёл к алтарю. Уборка как и любой труд всегда помогали ему успокоиться. Он убрал огарки свечей у алтаря, вытер пепел, подмел пол между скамьями, вспомнил, как весь прошлый вечер скрипели петли на входной двери. Лилата никогда не запирала их и он тоже не видел в этом смысла. Даже в кварталах бедняков не нашлось бы дурака, что решился обокрасть храм Ародена.
Элиас взял масленку и выглянул на улицу. Лето выдалось душным, влажным и холодным, да и весь год был немногим лучше. Шторма следовали за жарой, а ночами с моря налетали ледяные ветра.
Элиас вышел на паперть и в полутьме едва не запнулся о что-то крупное и тёмное. Кошка? Нет, не шевелится... Быть не может! Элиас отбросил масленку и поднял со ступеней свёрток с младенцем.
– Пожалуйста, скажи, что ты просто спишь.
Но ребёнок не дышал. Элиас тут же вспомнил свой дурной сон. Верно он думал, что тот кошмар ему приснился не просто так.
Часы показали середину ночи, последний раз он выходил перед сном, скорее всего ребёнок умер совсем недавно, поэтому он может... нет, он обязан успеть.
Элиас вернулся в момельный зал, положил младенца на алтарь, развернул тряпье и осмотрел. Девочка, суда по возрасту – новорожденная но сказать точно, родилась ли она мертвой или погибла уже на ступенях храма, Элиас не мог.
Он вернулся в комнату, ударился коленом о сундук, зарылся с головой в шкаф со свитками, долго перебирал их, пока не нашел нужный.
"У каждого есть шанс", любила повторять наставница. Что ж, у Элиаса появилась возможность проверить это утверждение на собственном опыте.
В зале он, повторяя по памяти действия наставницы, использовал свиток.
Ничего не произошло. Ни золотого света, ни порыва теплого ветра, ни даже характерного звука.
Элиас пошел за новым свитком. Он готов был пытаться до тех пор, пока не кончится весь запас. Не из-за сна, теперь тот казался лишь смутным кошмаром, но из-за странной тянущей тоски, что не оставляла его со дня похорон Лилаты.
Он принес всю кипу, бросил на ближайшую скамью для прихожан и уже развернул новый свиток, как краем глаза заметил движение. Девочка молча и упорно тянулась к позолоченной курильнице.
Неужели получилось?
Элиас подошёл ближе, тронул её щеку. Та была тёплой и мягкой, как и полагается живым и здоровым младенцам. Девочка отвлеклась от курильницы и улыбнулась. Эта улыбка, спокойная, чуть лукавая напомнила Элиасу о погибшей наставнице. А возможно они просто обе были беззубыми и лысыми, только одна старше другой на сто лет.
Элиас вспомнил собственных младших братьев и сестер. Все детство он просматривал за ними, пока родители работали в поле, а сам он был свободен от обязаностей пастушка. Потом его забрала в ученики старая Лилата, сказала, что ей нужен помощник, а он был достаточно умен чтобы быстро всему научиться. Была зима, а он был худым как девчонка и постоянно болел. Работник из него был плохой и родители были только рады избавиться от лишнего рта. Он не винил их и даже был благодарен – судьба жреца в столице намного лучше судьбы крестьянина в сельской глуши. Он покинул родной дом в тринадцать, с тех пор прошло пять лет, он вырос, стал настоящим, пусть и совсем неопытным жрецом, но ещё не забыл как обращаться с детьми.
– Я назову тебя Лилатой, – решил Элиас и аккуратно взял девочку на руки. Она тут же схватила амулет Ародена с его груди и сунула в рот.
***
Элиас был готов к трудностям. Он понимал, что в одиночку растить ребёнка будет нелегко, поэтому готовился ко всему: к грязным пеленкам, ночным крикам, попыткам сбежать из люльки. Но чего он точно не ожидал – это восставших из мертвых насекомых, мышей и птиц, и Лилату, которая от испуга или расстройства становилась бесплотной, точно призрак. Смерть оставила на ней свой отпечаток, наградила пугающим наследием, роднящим с нежитью.
Теперь Элиас не сомневался, что свой первый вздох Лилата сделала не на руках матери, а на алтаре Ародена.
Он слышал о подобных историях. Нищие подбрасывают мертворожденных младенцев на ступени храмов добрых богов в надежде, что жрецы вернут тех к жизни или, хотя бы похоронят в пределах освященного кладбища. Иногда они возвращаются, чтобы узнать о судьбе своих детей, и совсем редко пытаются вернуть их, расплатившись за воскрешение тем немногим, что у них ещё осталось. Но намного чаще они предпочитают забыть о несчастной судьбе мертворожденного или наблюдают издалека, считая, что служение в храме лучше жизни в трущобах.
За Лилатой никто не пришёл. Элиас знал жителей этого района, тихого, спокойного и обеспеченного, но никто, даже нищие с паперти не замечали в округе новых лиц. Только старый Беро видел из окна своей конторы высокую фигуру в тряпье, которая небрежно несла в руках что-то крупное в ту самую ночь, когда Элиас нашёл Лилату. Был ли это мужчина или женщина Беро не знал и никого похожего с тех пор не видел. Кем бы ни были родители Лилаты, её судьбу они вверили в руки жрецов Ародена и больше ею не интересовались.
Элиас же распорядился её судьбой не лучшим образом. Будь он опытней, то смог бы провести воскрешение сам, без использования свитка, и тогда Лилата могла бы стать самым обычным ребёнком.
Теперь же Элиас гонял по храму мертвых мышей и ломал голову, как же объяснить младенцу, что поднимать мертвецов – это плохо. Ему оставалось только надеяться, что с возрастом Лилата сможет контролировать свои силы – усмирять мертвых животных намного легче, чем покойников из храмовой крипты.
В остальном Лилата росла самым обычным человеческим ребёнком, разве что слишком тихим. Элиас ни разу не слышал чтобы она плакала или кричала, и поначалу боялся, что она родилась немой. Он старался говорить с ней как можно чаще и вскоре молчание сменилось бессвязными звуками – Лилата безуспешно пыталась повторить его речь. Внешне она ничем не отличалась от прочих чилексийцев, вроде самого Элиаса: у неё были чёрные глаза, чёрные волосы и бледная, почти белая кожа. Посторонний легко бы решил, что они родные отец и дочь.
Скрывать, что в храме появился ребёнок удалось недолго. Прихожанки: престарелые вдовушки, уважаемые матроны и даже молодые девушки завалили его вопросами. Одни желали узнать, когда он успел обзавестись ребёнком и где его мать, другие предлагали помощь, а немолодая чета владельцев винной лавки с конца улицы даже предложила взять девочку на воспитание. Элиас поразился такому напору и с трудом заверил их, что знает, что делает. После первой же службы он нашел в коробке с пожертвованиями детские игрушки и одежду. К концу недели их стало столько, что ему, сгорая от стыда, пришлось официально просить паству ограничиться денежными пожертвованиями.
И все же он боялся. Если кто-то узнает о способностях Лилаты и их природе, то умиление сменится страхом и отвращением. Одно дело родиться с ангельской кровью, наследием стихий или драконов и совсем иное – с силами нежити, демонов или дьяволов. Элиас знал, что виновник он сам – его неопытность и нерасторопность, но прихожане обязательно задумаются, а не было ли в её предках вампира, лича или некроманта, пойдут слухи и даже он не сможет переменить отношение людей.
Лилата ничего не знала о его тяжелых мыслях. Она с любопытством рассматривала мир и неизменно улыбалась, когда видела его рядом. Элиас улыбался в ответ и все реже вспоминал о страшном чёрном взгляде мертвеца из кошмара.
***
В паломничество они отправились в последние дни весны. До девятого дня рождения Лилаты оставалось ещё полтора месяца и они неторопливо двигались вдоль побережья на восток. Путешествие вышло удачным: дорога была спокойной и мирной, в пути им не встретилось ни диких животных, ни бандитов, ни даже попутчиков с дурным манерами. Иногда они шли пешком в одиночестве, иногда ехали на крестьянских повозках или в компании торговых караванов, под присмотром наёмной охраны. Дорога шла через рыбацкие деревни и небольшие портовые города. Жрецу Ародена были рады везде и Элиас с радостью оплачивал хозяевам помощью: лечил больных, проводил свадьбы, благословлял детей и однажды даже принял тяжелые роды.
Лилата следовала за ним, с любопытством разглядывая незнакомые места, но всегда старалась держаться поблизости. Она росла тихим, послушным и ласковым ребенком. Уже сейчас она, следуя его примеру, решила стать жрицей Ародена. Это было хорошей идеей и Элиас поддержал её всем сердцем. Он заботился о ней, воспитывал и учил, пока не понял, что полюбил как родную дочь. Прихожане отмечали, что между ними есть сходство. Лилата видела в нем образец и старательно копировала речь и манеры. Иногда это выглядело забавно, иногда заставляло задумываться, как он сам выглядит со стороны.
В пути Элиас научил её рыбачить, строгать из деревяшек игрушки, плести венки из одуванчиков, отличать съедобные ягоды от ядовитых. Лилата, всю жизни прожила в столице и была в восторге от деревенской жизни. Она не представляла тяжесть работы в поле или по дому, ответственность за жизнь скотины или страх перед налетчиками. Элиас сравнивал её жизнь с собственным детством и радовался, что несмотря на печальное начало, она растет добрым и хорошим человеком. Воскрешать зверей она с возрастом перестала, но порой обращалась бесплотным призраком, чтобы посреди ночи незаметно пробираться мимо его комнаты за сладостями.
В Денг они приехали на третью неделю паломничества. Элиас решил не стеснять жрецов местного прихода и снял комнаты на постоянном дворе "Жирная утка". Людей было много и хозяин заведения отдал комнату только из уважения к Ародену, но снижать цену отказался.
К храму они пришли лишь в сумерках.
Элиас сначала не понял, почему городская площадь кажется ему такой знакомой. Прежде он никогда не был в Денге, ни один, ни с наставницей. Решил, что дело в игре света и теней, усталости от долгой дороги или чьей-то злой воле, что помутила его разум.
Элиас замер. Его тело стало камнем, таким же мертвым, холодным и недвижимым. Он лишился слуха, голоса и всех чувств кроме одного – зрения. Он смотрел и видел, сквозь пелену лет сцену из далёкого кошмара, что обернулся явью.
Он уже был здесь, стоял на этой площади перед старинным собором Ародена, среди мертвых горожан, пока с колокольной башни на него смотрел висельник в белом саване.
Элиас порывисто вздохнул, стараясь сохранить равновесие и собственный рассудок.
Был ли это вещий сон, посланный самим Ароденом? Или над ним так решили посмеяться демоны?
Он никогда не был пророком, да и какое предсказание он смог бы дать? Что Ароден смолкнет, а его храмы забросят? За одну только мысль о подобном богохульстве перед приходом Эпохи Славы его объявят сумасшедшим еретиком. Да и сможет ли он сам жить, в постоянном страхе и ожидании краха всего, во что он верил?
– Папа, что с тобой?
Лилата держалась за рукав его зеленых жреческих одежд. Кажется, она пыталась дозваться его, но он так глубоко задумался, что забыл где и с кем находится. Со стороны он наверняка выглядел как сумасшедший.
– Всё в порядке. Мы проделали долгий путь и я немного устал.
Он погладил Лилату по растрепанным волосам и постарался улыбнуться. Получилось неважно, поэтому он сказал чуть больше:
– Мне показалось, что я увидел знакомое лицо.
– Где?
– На колокольне.
Они посмотрели вверх.
– Но там никого нет.
Лилата тряхнула головой, волосы упали ей на глаза, и на миг её лицо приобрело странное, слишком взрослое выражение, слишком знакомое.
Нет, быть не может. Это все наваждение. Таких совпадений не бывает. Если тот сон и в самом деле пророчество, то может ли тот мертвец быть…
Элиас сглотнул, стараясь сдержать дрожь, и сжал маленькую, холодную ладонь Лилаты  и повторил:
– Да, ты права. Там никого нет.

▼психоделичный-сон воспоминание⬍

   Ему снился дом. Здесь он родился и жил до конца гражданской войны. Всё в этом месте было ему знакомо: и увитые плющëм серые стены, и черепичная крыша и красная лакированная дверь с медным колокольчиком. Она была приоткрыта и изнутри доносился запах лимонных пирожных.
   Галл представил, как взбегает по ступеням вверх на крыльцо, распахивает дверь и бежит на кухню, где у большой, пышущей жаром печки стоит мама. Она молодая и счастливая, с рыжей косой через плечо, отгоняет кухонным полотенцем мух, треплет его по макушке и просит подождать ещё немного, совсем чуть-чуть, а он непослушный, как все дети, прошмыгивает мимо стола, её красных юбок и полотенца, хватает одно пирожное и убегает, на ходу слизывая с ладоней потекшую начинку. Потом он будет сидеть среди веток сливового дерева и смотреть вдаль на дорогу до рези в глазах. Ждать. Потому что, если мама делает лимонные пироги, значит скоро должен приехать папа.
   Его тело застыл в густом ватном воздухе, как кусок мяса в студне. Галл не мог сделать шаг, только стоял у открытой нараспашку калитки под сенью сливового цвета и смотрел. Сначала на дом, затем на дорогу. Вдалеке показался всадник — черная точка. Кто он — не разобрать.
   Галл вглядывался в эту черную точку, дурел от запаха лимонных пирогов и цветов, пока горизонт плыл, а вместе с ним плыла и извивалась змеей песчаная лента дороги.
   Мам! Едет! Хотел крикнуть он, но сон залепил ему рот воском, залил легкие сладкой лимонной начинкой по самое горло, а он мог только стоять и смотреть, как всадник едет и никак не может приблизится.

▼русреал в один абзац⬍

Иванова Аурелия Ивановна стояла перед глубокой ямой с лопатой в одной руке и телефоном в другой. Она могла бы быть вполне обычной школьницей, если бы не два но. Первым и самым очевидным "но" было идиотское имя, которым любимая матушка наградила ее, желая выпендриться перед всем миром вообще и коллегами по кухне в частности. А второе "но", менее очевидное, включало в себя то что в яме на глубине метра лежал свежий человеческий труп.

▼еще Fallout:NV⬍

Командир Хэнлон переспросил, точно ли он расслышал. Ему ответили: точно. Среди рейнджеров НКР, ему лично подконтрольной группы с которой он сидит в проклятой пустоши Мохаве уже второй год, скрывается шпион Легиона. Фрументарий, как они себя называют.
Одного взяли в Хабе. Пытался покончить с собой, но откачали, на время задвинули куда подальше законы, права граждан и прочую чушь (все законы становятся чушью, когда вмешивается большая политика) и отправили на допрос. Люди у Цезаря крепкие, другие, как говорят беглые рабы из Колорадо и Аризоны, не выживают в нечеловеческих условиях рекрутских лагерей, но у каждого человека есть предел, когда он начинает говорить.
Этот заговорил, дал несколько наводок. Две уже проверили и выкурили шпионов из генеральского штаба и администрации самого президента Кимбола. Высоко забрались, хитрые ублюдки. Остался только один, здесь, в рядах элитных войсках НКР, в ему лично подконтрольном отряде.
И теперь Хэнлон должен найти крысу.
Должен, даже если верить в предателя не хочет. А хочет сказать, что штабные опять облажались, как это у них происходит не меньше раза в месяц, а среди его людей нет легионерских пидоров…
Но он молча достал тяжелую коробку с бумагами из личного архива.
Теперь перед ним на огромном довоенном столе лежат досье на каждого из рейнджеров НКР в пустоши Мохаве под его командованием. Каждое с фотографией, результатами физических и психологических тестов, рекомендациями с прежних мест службы, с краткой биографией, написанной от руки, у кого-то есть даже копии университетских дипломов. Двенадцать папок. Двенадцать живых лиц и голосов. Двенадцать реальных людей, с каждым из которых он знаком лично не один год. Двенадцать рейнджеров, которые прикрывали его в бою, и он был уверен, что не получит удар спину.
Наверное зря.
Потянуло на виски. Пить с утра — дрянное дело, а искать шпиона среди своих на пьяную голову и того хуже, поэтому Хэнлон поменял одну дурную привычку на другую и закурил. Сел за стол, пододвинул пепельницу, плеснул колы в засаленный стакан, пошел методом исключения.
Женщины — мимо. В Легионе они все рабыни. Об этом он точно знает из разговоров с теми, кто служил в Аризоне и кого оттуда выпер Легион ещё пару лет назад.
Остаются семь мужчин.
Первый Джейсон Крейгер — в нем Хенлон не сомневается, помнит того ещë мальцом на ферме Фрэнка, своего старого сослуживца. Всю жизнь в Калифорнии, половину — в армии, четверть — в рейнджерах. Нет, в ком точно не стоит сомневаться, так это в потомственном солдате НКР.
Стивен Роли — племянник сенатора, по матери Последователь Апокалипсиса. С этим тоже все просто.
Лукас Ривера — гуль, ходил в наемниках лет тридцать, пока не облучился, это было ещё на заре НКР, Легион гулей не трогает и вообще словно ими брезгует, поэтому тоже мимо.
Уэллс — бывший Хан, долгое время сидел на наркоте, но бросил, не пьет, не курит и вообще ведет себя на удивление тихо.
Оскар Сазерленд — сын техника из Нью-Рино, в армии с 17 лет.
Джозеф Мерсер — спокойный и серьезный парень, за время службы заочно получил диплом по какой-то хитрой специализации, связанной с компьютерами, легко может наладить связь. Несколько лет назад в стычке с Легионом потерял весь свой отряд, после чего стал рейнджером.
Брайан Харрис — бывший мормон с Востока, кажется из Нью-Ханаана, имеет медицинское образование, знает латынь. В рукопашной и ножевом бое не блистает, но стреляет метко и думает быстро. Ботаник со снайперкой.
Холодные Руки — выходец из какого-то племени с Юты. Любит прикидываться придурком, но на деле наблюдательный и пронырливый, хорошо играет в караван.
Пять человека это много или мало?

▼warcraft⬍

Птица в Западном крае вкусная и жирная. Здесь есть перепелки, куропатки и бекасы, иногда даже попадаются настоящие фазаны. Их трудно поймать, но хорошо варить, ещё лучше жарить на огне прямо посреди поля, с солью и перцем, так чтобы запах мяса мешался с запахом ржи и вспаханной земли. Всё здесь из неё вышло, всех она породила и всех однажды заберет обратно, укроет каждого своей плотью, как большой черной периной.
С куропатки тек сок и жир, пачкал подбородок и локти, капал на ворот рубашки. Мег жевала мясо и обсасывала кости. Рядом лежала заряженная винтовка.
Хорошая ночь: тихая и теплая, спокойная, давно уже такой не было. Вокруг только ласковый свет звезд и треск костра, ни дикого зверья, ни мертвецов.
Из глубины поля за ней наблюдали два глаза, шарили внимательным взглядом по еде: остаткам фазана, завернутым в чистую ткань, куску хлеба, фляжке с пряным вином; по оружию: винтовке с самодельным прицелом, мечу в ножнах и связке гранат. Мег чувствовала этот взгляд, не враждебный, но голодный и испуганный, человеческий. Она расстелила спальник, надвинула шляпу на лицо, сделала вид, что уснула.
Незрелые колосья ржи раздвинулись, из них высунулась мальчишеская голова, задумчиво покачалась в разные стороны. Следом за головой показалось и остальное тело: долговязое, тщедушное с острыми расцарапанными коленями и босыми ногами, оно медленно двинулось в сторону еды. Щуплая рука потянулась к птице.
Щелкнул курок.
Мальчишка замер с тканевым кулем у груди, с одинаковым ужасом смотря на дуло винтовки и на изуродованное лицо Мег.
— У меня только один глаз, но стреляю я всё ещё хорошо. Хочешь проверить?
Проверять он не хотел, замотал головой и остался на месте.
— Тогда садись и слушай внимательно. Попытаешься сбежать, и мне придется прострелить тебе лодыжки.
Он скосил взгляд на поле, так что стали видны одни только белки глаз. Винтовка качнулось. Мальчишка даже не сел — упал, но Мег видела, как в его бегающих, огромных от страха зрачках бьется одна мысль: “Она отвлечется, отведет дуло и я сбегу”.
— Я накормлю тебя и заплачу, а ты мне поможешь и уйдешь отсюда на своих ногах. Хорошая сделка?
Его спина напряглась, лопатки вздрогнули от страха, а сам он стал как пружина: нервный и натянутый, готовый рвануть обратно в море зеленой ржи даже с простреленными ногами.
— Что тебе… — исправился, боязливо втянул голову в плечи, — вам надо?
— Ответишь на пару вопросов, проведешь до одного места и будешь свободен.
— Я… — миг колебания и раздумий, — ладно. Только деньги покажи… те.
Монета щелкнула между пальцами Мег и перелетела через костер.
— Аванс.
Мальчишка поймал монету в ладони, попробовал на зуб, как это делают торговцы с золотом, поднес ближе к огню и уставился на чеканную литеру “Л”.
— Я такого не знаю.
— Оно из Лордерона.
— Там же одни мертвецы ходячие… — К страху примешался интерес. — Вы что, мародер?
— А это имеет значение?
Он замотал головой.
— Тогда первый вопрос: как тебя зовут?
— Это ещё зачем?
Мальчишка набычился, смотрел опасливо и недоверчиво. Тканевый куль в его руках насквозь пропитался соком и жиром, и теперь по его рубашке растекалось большое пятно — натекло с куропатки.
— А ты хочешь, чтобы я звала тебя просто “мальчик”? Или «ребенок»?
Он мгновенно отреагировал на подначку.
— Рофус, — буркнул он. — Можно просто Роф. А тебя… вас, как?
— Мег.
Она отложила винтовку в сторону, отрезала от хлеба ломоть и протянула ему.
— Держи. Мясо ещё должно быть теплым.
Мег сделала глоток из фляжки, смотрела поверх её жестяного бока, как Рофус чавкает, давится и пихает хлеб и птицу в рот. Самый обычный крестьянский ребенок: голодный, усталый и необразованный, с выгоревшими на солнце волосами, и грязью под обкусанными ногтями. Его ступни ороговели и стали черным от жирной земли Западного Края, под слишком свободной рубашкой выпирали кости, а на пальцах выделялись мозоли от работы. Он мог быть и пастухом, и сыном ремесленника, и бродячим сиротой.
За пазухой в футляре Мег хранила мелкие вещи: деньги, инструменты и фотографии — недавнее изобретение гномов, доступное немногим. Одну из них она выбрала, развернула и показала Рофусу, когда он закончил высасывать мозги из птичьего черепа.
— Знаешь этих людей? — спросила Мег.
Он с долго разглядывал каждого из шести людей, замотал головой, коротко бросил:
— Не.
Мег молча спрятала фотографию. Роф закончил облизывать жир с пальцев и добавил:
— Но Маршалл на холме может знать.
— Что за холм?
— Сторожевой. Там башня есть. Большая, — он размахнулся руками, — белая, там солдаты живут, они тут типа теперь главные.
— А герцог? Бароны?
— Так их всех Братство ещë в начале весны всех перевешало.
О Братстве Мег слышала от людей с южных предгорий. Они не говорили — шептали, в страхе втягивали в головы, как перепуганные курицы. Бандитская шайка без чести и совести, благородные разбойники, лордеронские солдаты, не нашедшие себя в мирной жизни, глава у них — настоящий демон, живут они под землей, держат на службе гоблинов, кобольдов и огров, обносят шахты, строят что-то...
Много россказней и мало правды. Все сходились в одном — Братство Справедливости ненавидит аристократов. Их вешают, топят, скармливают свиньям целыми семьями, обносят замки, но не трогают простых фермеров и рабочих. Не трогали до конца этой весны. Теперь запылали деревни и торговые посты, а людей, поддерживающих шайку, стало гораздо меньше.
— Значит завтра ты проведешь меня до башни, получишь вторую монету и можешь катиться куда хочешь.
Мег завернулась в свой тяжелый, выгоревший на солнце плащ, и легла на прежнее место. В очередной раз подумала, что нужно зашить дырки от кислоты на рукавах.
Роф смотрел некоторое время на ржаное поле, затем на хлеб в своих руках и винтовку в руках Мег, зевнул и растянулся прямо на теплой земле, спиной к огню, подложил руку под голову и уснул.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Можно сказать, что их написал один человек или нет?

В целом - да, язык похожий, мало метафор, простые формы, короткие фразы

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Фэнтези выбивается, оно более беспомощное и не похоже на остальные.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

На все это автор может положить толстый болт, но поскольку мнение запрошено, я его изложил и обосновал

Автор благодарен за возможность поболтать о тексте.

Понимаю, что скорее всего это пересказ легенды, у которой уже все сюжетные повороты и конфликты заведомо есть,

Легенда излагалась так:

▼Скрытый текст⬍

"Это случилось давно. Был молодой охотник по имени Чалпан. Поселился он в этих таежных местах. Это был очень удачливый охотник. Он охотился на белку, соболя и выгодно сбывал свой товар.
Жил в этих местах бай. Была у него красавица дочь. Она была очень умна, смела, умело управляла лошадью. Звали ее Курлукан.
Однажды был праздник, на котором встретились Курлукан и Чалпан. Они познакомились, принимали участие в конных соревнованиях. Со временем полюбили друг друга, стали встречаться, и Чалпан захотел жениться на Курлукан. Она была согласна, но сказала, что это дело надо решать с отцом. Чалпан отправился к отцу девушки. Отец девушки сказал, что раз Чалпан хороший охотник, то должен принести полную торбу пушнины. Чалпан отправился осенью на охоту, к весне вернулся с полной торбой ценного меха, выделал его и принес отцу невесты. Но жадному баю этого было мало, и он сказал : «Нет! Принеси торбу золота, тогда поговорим». Расстроенный Чалпан отправился в горы, где встретил доброго духа горы. Дух поинтересовался, почему юноша такой печальный. Молодой человек рассказал обо всем. Дух успокоил его, сказал, что поможет, и Чалпан найдет столько золота, сколько сможет унести. Чалпан действительно нашел такой ручей, где он набрал полную торбу золота, и к осени вернулся. Бай не захотел отдавать ему свою дочь. Он пригласил шамана и стал просить его помочь обмануть охотника. Шаман сделал такой отвар, выпив который, Курлукан заснула крепко и надолго. Чалпан пришел за ответом, а бай сказал, что не могут разбудить дочь. Шаман сказал, что девушка проснется, если Чалпан прыгнет со скалы вниз. Юноша пришел на гору и бросился вниз. Но долетев до первого выступа, он превратился в сокола и закричав : «Курлук – Курлук» (как бы звал невесту), улетел. Девушка, очнувшись и узнав правду, пошла к реке Абакан. Она села на берегу, вода расступилась перед ней, девушка ступила туда, вода сомкнулась над ней, и больше никто ее не видел."
Здесь фигурирует русифицированное имя Чалпан. Я добавил в легенду наказание бая и шамана. С этой горой связана другая легенда о заточенном в скале шамане, и я их смиксовал. Еще я превратил горного духа в другую сущность.

Я бы этот текст потратил на встречу с духом и сделку во время охоты, где дух задолжал Чалбарту услугу за какой-то добрый, героический поступок. Пощадил там важную зверушку

▼Скрытый текст⬍

У меня Чалбарт действительно щадит важную зверушку и тем завоевывает расположение среброглазой сущности, которую принимает за горного духа. На самом деле это Узут хан, владыка душ умерших. В треде самофорса я разместил ссылку, там можно глянуть на рассказ целиком.

 
 

Ну и шаман. Его смерть кажется переусложненной и запутанной. Второй конь зачем-то хотя есть один, который непосредственно связан с преступлением.

▼Скрытый текст⬍

Второй конь, волшебный, и есть сам среброглазый нех, который и вершит суд над шаманом. В настоящей легенде мне этого не хватило. 

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Анон "каксделалбысам-2" спорит с первым аноном:

Почти со всеми твоими замечаниями не согласен, они слишком выглаживают и вылизывают сюжет, а указанные тобой шероховатости и мрачность придают ему оригинальности и атмосферности.

Согласен только с замечанием про второго коня. Конь даже не двоится, а троится - во дворе привязали жертвенного, и нёх получается уже третьим конём, я как читатель сразу это отметил и на этом споткнулся. Я бы всех этих коней слепил в одного - привязанный жертвенный конь непостижимо, непонятно как превратился в Белолобого, а у того глаза сверкнули серебром.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Анон-с-легендой, у тебя крутой текст. То, что есть где-то начало, в котором герой как-то выделился и заслужил благосклонность неха, чувствуется. Сцена наказания шамана тоже как раз понравилась, такой вполне себе аутентично-мифологичный хоррор, хотя я с первого захода тоже слегка запуталась в лошадях. Но это может быть моя проблема, а не текста.
И еще, кмк, можно было чуть более выпукло прописать то, что нех - один и тот же и самый главный. Пока я не прочитала об этом в твоем объяснении, не соотнесла.
Но все равно спасибо, что принес почитать. Оно чудесное.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

они слишком выглаживают и вылизывают сюжет, а указанные тобой шероховатости и мрачность придают ему оригинальности и атмосферности.

Я про то, чтоб ружья стреляли.

В целом, если хочется убить четырех людей и чтоб читатель об это пострадал - дело хозяйское. Я не любитель стекла и читать, как подлец получил награду за то, что всем нагадил, а влюбленные нахер обречены, даже если он потом об скалу расшибся. Для меня это выглядит как «В общем, все умерли».

С отцом можно было бы уйти в психологизм, чего-то понять перед смертью. Я б может быть даже соединил влюбленных через жертву. Типа река отпустит девушку к соколу, если ее место займет отец и он такой: херня вопрос!

Короче, это анон пытается снять полученный стресс. У меня от несправедливости жопные горения.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

И еще, кмк, можно было чуть более выпукло прописать то, что нех - один и тот же и самый главный.

Да вроде и так очевидно.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

С отцом можно было бы уйти в психологизм, чего-то понять перед смертью. Я б может быть даже соединил влюбленных через жертву. Типа река отпустит девушку к соколу, если ее место займет отец и он такой: херня вопрос!

Это просто твои личные предпочтения, не имеющие отношения к качеству текста.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Это просто твои личные предпочтения, не имеющие отношения к качеству текста.

Спасибо, капитан.

Короче, это анон пытается снять полученный стресс.

Но как я без тебя?

Анон

Re: Анонимные пейсатели

у анона Ридеро выпилил все, что было велено выпилить,за неделю. Вот с Литреса и Букмейта вычистить это был квест, да. А Ридеро норм

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Аноны, а подскажите, есть какие-нибудь писательские романтические челленджи для пар?
Типа порно-азбуки, но, возможно, не только про порно, но и просто про ситуации, которые могут с парой произойти.