Холиварофорум

Анон

Анонимные пейсатели

Советы для графоманов и прочих анонимных наркоманов. Предлагаю делиться опытом, полезными ресурсами, искать бет и заниматься всякими непотребствами. Но помните, что тут шарятся личности, у которых тут публично разбирали тексты и стебались над ними, так что будьте готовы к какахам, тем более, в теме с художниками нас уже стращали Солнцеликой. И велкам.

«Что самое важное для писателя? Это иметь злобное, омраченное, ревнивое и завистливое эго. Если оно есть, то все остальное приложится». (с) Виктор Пелевин, Empire V. Стоило бы выбить на воротах этого треда.

---

Ссылки на другие писательские треды
Анонимный обоснуй
Тред сычей-графоманов
Литкружок АП (Анонимных Пейсателей)
Порталы самиздата
Бето-резервация
Самофорса тред
Плотбанни и писательского вдохновения тред
Литературных школ и курсов тред
Вопросы продвижения для анонимных пейсателей

---

Писательские челленджи на Холиварке
Марафон анонимных писателей
Райтерский забег
Писательский слоу-челлендж (заброшен)
Писательских упражнений челлендж

---

Ссылки на полезные сайты
https://writeordie.com/

---

Подборка книг о писательстве, стилистике, редактировании

▼Скрытый текст⬍

Акерман А., Пульизи Б., "Тезаурус эмоций"
Батчер Дж., "Писательское ремесло"
Бахтин М., "Эпос и роман", "Эстетика словесного творчества"
Броуди Дж., "Спасите котика: пишем роман"
Галь Н., "Слово живое и мёртвое"
Березин Ф., Головин Б., "Общее языкознание"
Голуб И., "Стилистика русского языка", "Литературное редактирование", "Секреты русского языка"
Горький М., "Письма начинающим литераторам"
Женетт Ж., "Фигуры" (вносивший анон уточнял, что здесь есть определение фокализации)
Звонцова Е., "Причеши меня. Твой текст. Редактура художественной прозы: от стиля до сюжета"
Кинг С., "Как писать книги: мемуары о ремесле"
Койн Ш., "Структура истории"
Крон Л., "Story Genius", "Wired for story"
Лотман Ю., "Структура художественного текста", "Лекции по структуральной поэтике"
Макки Р., "История на миллион долларов", "Диалог: Искусство слова для писателей, сценаристов и драматургов", "Персонаж"
Маршак С., "Статьи и заметки о мастерстве" (IV том собрания сочинений)
Масс Д., "Эмоциональное письмо"
Паустовский К., "Золотая роза"
Родари Дж., "Грамматика фантазии"
Снайдер Б.,  "Спасите Котика!"
Стейн С., "On Writing"
Тодоров Ц., "Русские формалисты"
Томашевский Б., "Стилистика и стихосложение"
Труби Дж., "Анатомия истории"
Успенский Б., "Поэтика композиции"
Уэйланд К.М., "Архитектура сюжета", "Создание арки персонажа"
Хорвиц С., "Метод книжной архитектуры"
Чуковский К., "Живой как жизнь"
Шкловский В., "Техника писательского мастерства", "О теории прозы"

Анон

Re: Анонимные пейсатели

(охуев сего числа) что это за перевод? Есть же более вменяемый правда, там вообще ничего нет про вымуштрованную тенденцию.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Пожалуй, мой эталон — Кристофер Мур (в плане деталей, на которые он обращает внимание, подачи персонажей, структуры сцен и т.д.)

Анончик, спасибо, что принес. Оно очень хорошее 

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Объясните мне, кто-нибудь, как газонокосилка помогла довести ящера до оргазма. Видимо, я в жизни читал мало крипоты, потому у меня даже идей никаких нет, как там это всё могло быть.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Объясните мне, кто-нибудь, как газонокосилка помогла довести ящера до оргазма

У ящера невероятно жесткая шкура и ранее по книге он ебал фуры до состояния лепешки. Полагаю, газонокосилка для него — что-то вроде вибратора. Правда, я не имел дела с хуями и не уверен, насколько эффективно тереть их вибратором.

Отредактировано (2022-12-31 00:45:43)

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Аноны, тут недавно снова спрашивали всякие книги по писательскому мастерству, я немного прошёлся поиском и сделал список. Можем дополнить или оформить как-то и добавить в шапку, а то давно собираемся 

Голуб, "Стилистика русского языка", "Литературное редактирование", "Секреты русского языка"
Томашевский, "Стилистика и стихосложение"
Чуковский, "Живой как жизнь"
Маршак, "Статьи и заметки о мастерстве" (IV том собрания сочинений)
Паустовский, "Золотая роза"
Джанни Родари, "Грамматика фантазии"
Шкловский, "Техника писательского мастерства", "О теории прозы"
Бахтин, "Эпос и роман", "Эстетика словесного творчества"
Лотман, "Структура художественного текста" и "Лекции по структуральной поэтике"
Женетт, "Фигуры" (вносивший анон уточнял, что здесь есть определение фокализации)
Тодоров, "Русские формалисты"
Джон Турби "Анатомия истории"
Роберт Макки "История на миллион долларов", "Диалог: Искусство слова для писателей, сценаристов и драматургов"
Джессика Броуди "Спасите котика: пишем роман"
Блэк Снайдер "Спасите Котика!"
Шон Койн "Структура истории"
Стюарт Хоровитц "Метод книжной архитектуры"
Дональд Масс "Эмоциональное письмо"
Лиза Крон (Lisa Cron) "Story Genius"
Сол Стейн (Sol Stein) "On Writing"
Анджела Акерман, Бекка Пульизи "Тезаурус эмоций"

Дополнительно аноны советовали:
Томас Фостер, "Как читать романы" и "Искусство чтения"
Стивен Кинг, Джулия Кэмерон
Канал на Ютубе - https://www.youtube.com/channel/UCEmQO4 … NMXnad6E7g
А у анонов в треде вордбилдинга была рекомендация этого канала - https://www.youtube.com/channel/UCFQMO- … Rt8hIVsRjA

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Спасибо, анон, мощны твои лапищи! Написал модерам.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Спасибо всем анонам за разные примеры нц, я прямо как в том примере "о, два тортика", а тут на любой вкус, цвет и размер. И есть чему поучиться у всех приведённых примеров лично мне, который пишет шаблонно достаточно, и посмотреть на разное всегда супер-полезно для расширения горизонтов 
Несите ещё, если можно!

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Пятый день срутся за НЦу...
Я тут вброшу: самая дрочная НЦа, которую я читал, была про каких-то гаремных мальчиков с вайбами цопе (я цопе не люблю, скорее представлял бисененов). Сеттинг был типа реалистичный, какие-то двадцатые годы. Там еще потом убили всех, кроме одного мальчика. Написано пиздецово, если объективно, но дрочно!
Если кто читал, там еще в бассейне они ебались, что ли. И было про то, что у султана или кого там, короче, хозяина, куча баб и детей, но любит он больше мальчиков. А дети бегают сопливые и со вшами. (Простите, и здесь условная какашечка, но там тех, которые с вшами не ебали, это были родные дети султана)))

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Сеттинг был типа реалистичный, какие-то двадцатые годы.

О кажется я это читал, но автора не помню, помню только, что это был мужик. Это про Бухару перед свержением там эмирата. Один мальчик русский, другой кажется местный. И они совсем дети. Меня помню гаремная часть зацепила истор.подробностями, а потом пошло что-то про революционные движения (ясное дело) и стало скучно. Детей там ебал эмир и они друг с другом ебались. Но про родных детей эмира я там не помню, вшивые и с соплями - это были дворовые рабы, их тоже ебали.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Несите ещё, если можно!

блевотная нц

▼Скрытый текст⬍

— Соси, сучка!
      В мои губы требовательно ткнулся багровый толстый член, и я послушно взяла его в рот. Облизала, пососала, правой рукой водя по стволу, а левой погладила и слегка сжала волосатые яйца. Вынув член изо рта, я посмотрела на его набухшую головку с крохотной дырочкой, подумала: «Одноглазый змей — и пришло же кому-то такое в голову», и снова сунула набрякший кусок мяса в рот.
      Член вонял, как и  густые заросли тёмных волос в Мишкином паху, но надо было сосать, чтобы Мишка быстрее кончил и отпустил меня. Обхватив затылок, он притиснул к себе мою голову, насаживая ртом на своё мясо. Хорошо, что он не пихает свой мерзкий отросток мне в горло, а то меня однажды вырвало, и он дал мне пощёчину. Мишка брезглив.
      Я лизала, сосала, обводила языком головку, тёрла мясистый ствол, почёсывала свисающие волосатые яйца, думая: «Вот бы дать по ним со всей дури! Или сжать так, что Мишка бы взвыл. Но тогда он мне шею сломает».
      Михаил постанывал от удовольствия, запустив руки мне в волосы. «Ну давай же, давай, разряжайся!» — мысленно молила я. Но нет, не помогло. Отстранив мою голову, он подхватил меня и толкнул в старое кресло. Его вынесли в летнюю кухню после того, как Михаил с женой, моей старшей сестрой Полиной, купили новую мягкую мебель. Я послушно расстегнула джинсы, приспустила их, и Мишка нетерпеливо стянул их с меня вместе с трусами.
      От толчка в грудь я откинулась на спинку кресла. Жёсткие Мишкины руки крепко, до боли, сжали мои груди, потискали. Потом он развёл мне ноги, сунул между них свои толстые шершавые пальцы, поелозил ими туда-сюда. Схватив за бока, он приподнял меня и ткнулся членом между ног. Сначала головка коснулась заднего прохода, и я обмерла: Мишка давно грозился оттрахать меня в задницу, и я очень боялась — у него член немаленький, порвёт нафиг. Но сегодня он всё-таки вошёл куда положено, и я прикусила губы, чтобы не заорать. Соседи могли услышать и доложить сестре, чем мы тут занимаемся с её мужем.
      Мишка дёргался и сопел, во мне словно толкался твёрдый поршень. Мои ноги он закинул себе на плечи. Я вяло двигала бёдрами, кажется, это называется подмахивать — всё только для того, чтобы Мишка поскорее кончил, и можно было уйти. Вот он дёрнулся в последний раз и обмяк. Отстранившись от меня, Мишка обтёр поникший член моими трусами и ухмыльнулся:
      — Всё равно ведь стирать будешь.
      Трусы он швырнул мне в лицо, я поймала их, обтёрла бедра и промежность от липкой спермы. Противно было их надевать, а придётся. Я натянула джинсы, думая: «Повезло, что не поймали». Сестра могла вернуться из магазина и застать нас в таком позорном положении, но пронесло и на этот раз.
      Выйдя из летней кухни, Михаил развалился на скамье и закурил. Сытый, с лоснящейся красной мордой и пивным животом, он был доволен собой и жизнью. Я проскользнула мимо него в огород, опустив глаза, но недостаточно быстро. Он с размаху шлёпнул меня по заду и осклабился:
      — В следующий раз вставлю в сраку, тебе понравится. Потом вылижешь меня, я такое в порнушке видел. Учись, Анька, пока я жив.
      В огороде я торопливо дополола грядку с луком, иначе сестра будет орать, что я лентяйка, начала и бросила работу. Надо было закончить и побыстрее смотаться, пока Мишке вновь не пришла охота меня трахнуть.

Отредактировано (2022-12-31 11:16:57)

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Блевотно, анон! Но цельно, ничего не скажешь, и автор не скрывает, зачем это писал_а.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

кажется я это читал, но автора не помню

дада оно
всратое, но вместе с тем хорошее))

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Может, время подвести итоги?
Кто сколько за год смог понаписать итд  :snow:

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Может, время подвести итоги?
Кто сколько за год смог понаписать итд  :snow:

45 килослов и почти закончил нетленку Был бы чуть побыстрее и если б не вобла, наверняка бы точно в этом году закончил, а так придётся немного на следующий оставить.

Так что ставлю себе "удовлетворительно"

Анон

Re: Анонимные пейсатели

всратое, но вместе с тем хорошее))

Чем такая всратая русреальная фигня может быть хороша? 

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Я тут вброшу: самая дрочная НЦа, которую я читал, была про каких-то гаремных мальчиков с вайбами цопе (я цопе не люблю, скорее представлял бисененов).

Это Алексей Аляскин, у него такого много

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Может, время подвести итоги?

Закончил выстраданный opus magnum, разослал по издательствам. Жду... пока без результатов. Боюсь, придётся как-то по-другому пристраивать книгу, искать связи, знакомства. Или на "Лицей" отрывки подавать... нервы, нервы 

И мой рассказ понравился нескольким настоящим писателям (которые печатались на бумаге и всё такое), от одного электронного издания поступило предложение опубликовать, так что с нетерпением    жду января. Будет моя самая-самая первая публикация.
В 31 годик.

Отредактировано (2022-12-31 12:10:08)

Анон

Re: Анонимные пейсатели

    сратое, но вместе с тем хорошее))

Чем такая всратая русреальная фигня может быть хороша? 

Оно скорее узбекреальная фигня) Но повторюсь, там были некоторые подробности быта, что ли, уж не знаю, насколько они реальные, но получалось складно. Хотя сильно сомневаюсь, что реальный эмир был такой долбоеб.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

блевотная нц

Первая мысль была

▼Скрытый текст⬍

Вот почему, если описывают мудака, то член у него обязательно будет багровый и толстый. В редком случае напишут про крохотный член. Но так-то вариантов больше двух, а если надо прописать блевотность, то можно себя не ограничивать сравнениями.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

блевотная нц

Первая мысль была

▼Скрытый текст⬍

Вот почему, если описывают мудака, то член у него обязательно будет багровый и толстый. В редком случае напишут про крохотный член. Но так-то вариантов больше двух, а если надо прописать блевотность, то можно себя не ограничивать сравнениями.

Ну так типа проще наверное, как и жирное пузо, аномальная волосатость и прочее - проще вызвать ненависть к мудаку с внешностью Берии из отрывка Аксенова или вот из нцы выше, чем к мудаку с внешностью условного Фассбендера или Кавилла.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

блевотная нц

Похоже на рассказ с сайтов типа стульчика

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Немного востока.

▼Скрытый текст⬍

Минчжу приложила указательный палец к его губам, прося говорить потише, чем Увэй и воспользовался, поцеловав и этот палец и остальные, с блестящими розовыми ногтями.
      Приподнявшись, он проложил дорожку из поцелуев вверх по руке возлюбленной к её стройной шее, затем спустился ниже к круглым грудям с торчащими сосками. Минчжу выгнулась от удовольствия, когда губы Увэя обласкали её грудь, живот и переместились ещё ниже. Она сама показала любимому, как ей можно доставить удовольствие языком, и тот не упускал случая распалить её. И в этот раз разгорячённая Минчжу не выдержала, опрокинула Увэя на спину и оседлала его. Тот позволил лисе скакать на себе, любуясь её подпрыгивающими грудями и яркими, отливающими зеленью глазами. Глаза Минчжу сияли словно самоцветы в минуты возбуждения, и когда она колдовала.
      Мысленно сравнивая трёх своих женщин, Увэй отмечал, что с Алтынай ему хочется быть нежным, а бойкую Иркене порой приходится укрощать, как прекрасную дикую кобылицу. Только Минчжу то ласкова, то неистова, никогда не давая ему скучать. Гордая лиса сама себе хозяйка, приходит и уходит, когда хочет. Она как ветер, который не удержишь на привязи.
      Он переживал за неё, когда лиса отлучалась надолго, уходя далеко на юг. Лиса пересказывала ему новости из империи, и вот теперь в очередной раз предупредила, что вернётся не скоро, попросила беречь себя.
      — Не бойся за меня, — шепнул ей Увэй. — Вот мне бывает страшно за тебя. Люди охотятся на лис.
      — И я не дам себя в обиду, — заверила его Минчжу. — Я обязательно вернусь, мой повелитель.
      Увэй уснул, держа лису в объятиях, вдыхая аромат её тела. Утром она исчезла, а его ждали каждодневные заботы.

Второй фрагмент

▼Скрытый текст⬍

Из-за дверного полога раздался голос. Увэй позволил войти стражнику, сообщившему, что к хану рвётся какая-то рабыня, якобы с новостями о ханше Сарнай.
      — Пропусти, — велел Увэй
      В юрту ввели худую девчонку лет тринадцати-четырнадцати. Она упала на колени, а когда подняла голову, Увэя пробрала дрожь возбуждения — с грязного лица девчонки на него смотрели такие знакомые, отливающие зеленью глаза. Он велел стражнику выйти.
      Девчонка поднялась с колен плавным движением. Такую грацию хищного зверя нельзя было спутать ни с чем, и Увэй шагнул к гостье со словами:
      — Любимая! Хорошо, что ты пришла в этом облике. Собаки здесь злые.
      У него на глазах девчонка стала выше ростом, округлилась в груди и бедрах, её грязная одежда заблистала огненным шёлком. Минчжу упала в объятия Увэя. Тот стискивал её, шептал:
      — Я боялся за тебя сегодня. Беркуты легко ломают хребты лисицам. Ты такая храбрая, летела, как молния!
      — Я решилась на эту игру со смертью ради тебя, любимый, — отвечала ему Минчжу. — У нас всё вышло, как задумывалось. Басан мёртв?
      — Да, его казнили. Он признался в том, что отравил мою мать.
      — А его дети?
      — Погиб самый младший сын, глупый мальчишка. Наследник Басана признал мою власть, но за ним придётся следить. Сарнай сидит у себя под стражей.
      — Что ты хочешь с ней сделать?
      — Она должна умереть, как и её сын.
      — Любимый, отдай их мне. Считай, что это награда для меня.
      Отстранившись, Увэй посмотрел Минчжу в лицо.
      — Зачем они тебе?
      — Слушай, — и лиса зашептала в ухо любовнику что-то такое, отчего тот хищно усмехнулся.
      — Мне нравится, — заметил Увэй. — Так и сделаем.
      Выглянув из юрты, он распорядился привести к нему Сарнай. Пока они ждали, Минчжу сказала возлюбленному:
      — Увэй, только дай слово, что не будешь смотреть, как именно я это проделаю.
      Тот пообещал.
      Сарнай привели, втолкнули в юрту. Увэй велел стражникам уйти, а сам встал у ложа, разглядывая мачеху. Та стояла, гордо подняв голову и смотрела на пасынка. Её фигура начала расплываться, но Сарнай ещё оставалась желанной для мужчин: крутобёдрая, пышногрудая, с величавой осанкой и тонкими чертами лица. Как только она вошла, в юрте повеяло запахом дорогих привозных благовоний, на которые ханша не жалела серебра.
      Наконец Сарнай прервала молчание, сказав:
      — Увэй, скажи, как умер Пуну?
      — Его покарало Небо.
      — Ты приложил к этому руку?
      — Меня избрало Небо, чтобы я выполнил его волю.
      Сарнай закрыла руками лицо, и её плечи вздрогнули. Она сумела быстро справиться с собой, опустила руки и произнесла:
      — Боги явили свою волю. Раз теперь ты хан, я признаю твою власть. Ты силён, так прояви милосердие ко мне и маленькому Ушилу. Позволь нам уехать к моему брату. Мы не станем досаждать тебе. Ушилу так любит тебя, о Увэй, он всегда будет тебе предан.
      Голос Сарнай дрожал, она опустилась на колени и с надеждой заглядывала в лицо Увэя. Тот думал: «Неужели она считает, что я поверю этой лжи?» Глаза мачехи оставались холодными, хотя она и пыталась изобразить смирение, даже воздела в мольбе руки с драгоценными перстнями. Самоцветы блестели в свете горевшего в центре юрты огня. Увэй рассматривал толстые чёрные косы мачехи, спускающиеся на округлые плечи, её золотые серьги с розовыми жемчужинами, стройную шею, грудь, колыхавшуюся под золотистым шёлком платья, а в это время Сарнай обещала ему обеспечить поддержку своего рода.
      — Мои братья любят меня и поддержат тебя, дорогой Увэй, если ты отпустишь меня с сыном в их удел. Я успокою их, — тут мачеха запнулась.
      Ей уже рассказали о казни отца, а теперь она вынуждена лебезить перед тем, кто послал Басана на муки и смерть. Лживые речи надоели Увэю, и он резко сказал:
      — Ты сделаешь всё, что обещала. А сейчас помолчи немного.
      Сарнай удивлённо округлила глаза, когда из тёмного угла юрты выскользнула гибкая женская фигура в алом шёлке. Минчжу взмахнула рукой, и глаза Сарнай остекленели. Лиса провела пальцами по щеке Сарнай, потрогала её грудь, затем произнесла:
      — Милый, прошу тебя, отвернись.
      Увэй так и сделал, но успел заметить, как лиса приникла к полным губам Сарнай, слившись с ней в поцелуе. За его спиной Сарнай сдавленно охнула, и настала тишина. Через десяток ударов сердца Увэй не выдержал, повернулся и уставился на мачеху. Лиса исчезла, а Сарнай стояла, опустив голову, бессильно свесив руки.
      Вот она посмотрела на Увэя, и тот отшатнулся — так неожиданно было видеть на лице мачехи сверкающие колдовской зеленью глаза лисы. Улыбаясь, Сарнай приблизилась и опустилась перед молодым ханом на колени. Её руки справились с завязками его штанов, потом обласкали упругую, оживившуюся плоть. Тёплый влажный рот мачехи обхватил его мужское естество. Прикрыв глаза, Увэй наслаждался видом стоящей на коленях Сарнай и её умелыми ласками. Он положил руку ей на затылок и надавил, глубже проникая в рот. Сарнай зачмокала, и Увэй не выдержал, испустил семя.
      Потом Сарнай танцевала перед ним, покачивая бедрами, поочередно снимала с себя украшения, и наконец, избавилась от платья. К этому времени Увэй передохнул и завалил голую мачеху на ложе. Наслаждаясь его неистовыми ласками, Минчжу позволила себе кричать от страсти. Эти крики слышали стражники, теперь по ставке пойдут слухи, что и нужно было любовникам.
      Лёжа в постели, они беседовали, и Увэй с радостью убедился в том, что голосом Сарнай говорит его любимая лиса. Как она объяснила ему, душа Сарнай сейчас ютится глубоко, чуть ли не в пятках, и будет оставаться там до тех пор, пока лиса не захочет выйти из этого тела.
      Минчжу со смехом пообещала, что обеспечит любимому поддержку рода Лань, раз уж братья Сарнай высоко ценят её советы. Увэй признался лисе, что её настоящее тело гораздо красивее.
      — Хотя и эта пышная задница хороша, — заметил он, ущипнув Минчжу за ягодицу.
    Та громко взвизгнула и засмеялась. Её счастливый смех слышали стражники, и теперь все узнают о том, что Сарнай легла с пасынком охотно и по своей воле.
     Утром Минчжу оделась, нанизала перстни на пальцы, Увэй поцеловал её и проводил наружу. Там он велел стражникам со всем почтением отвести госпожу в её юрту, а начальнику охраны сказал, что ханша вольна ходить куда угодно и делать что угодно.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Немного востока.

Клево, анон, давай исчо.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Анон-с-лапками вспомнил, что ему показалось образцовым из сравнительно недавно прочитанного. Ровно столько графичности, сколько надо, гармоничные эвфемизмы. Красиво, но не приторно, цинично, но не чернушно. Много психологии. Написано не ради принципа "пора вставить секс, а то читатель заскучает и уйдёт". Максимально встроено в сюжет и убедительно работает на сюжет. Вот именно такое хотел бы выдать анон, но где ему.

▼Раз⬍

Думаю, это не была любовь. Пожалуй, нет. Но наверняка было это жадное, огненное вожделение. Когда бы я мог иметь другую женщину, которая привлекала бы меня настолько же сильно, как Айина, учительница быстро выветрилась бы из моей головы. Но в мире моем существовала, главным образом, Айина, оттого я воспылал к ней.

Не знаю, заметила ли она, что со мной происходит. Наверняка – сразу же, поскольку не ругала уже меня настолько сурово, как некогда, несмотря на то что я, вместо того чтобы слушать, что она говорит об интригах и торговле, наслаждался лишь мелодией ее голоса или вдыхал аромат аира, которым пахли ее волосы. Казалось, она не обращает на это ни малейшего внимания.

Одной жаркой ночью я не выдержал и отправился вокруг Дома Стали, чтобы отыскать ее спальню, патио которой, как и у всех, выходило в сад. На самом деле я не знал, зачем это делаю. Хотел лишь посмотреть. Знал, что ее вид может принести мне хотя бы иллюзию облегчения. Я крался по кустам, пока не наткнулся на ее патио. Посредине возносились небольшие белые скалы и росла невысокая изогнутая сосна. Я присел за цветущим кустом мальвы, с цветами огромными, как моя голова, и ждал.

Стояла жара, а потому учительница приказала сложить стену, обращенную к саду, и свернуть занавеси, чтобы получить малейшее дуновение прохлады.

Она сидела на толстой подушке и пила нечто из малой чарки. Служанка ее неподвижно сидела под стеной, а на помосте уже был разложен матрац из толстого войлока, обшитого мягкой прохладной тканью. Горели две лампы, и стояла тишина.

Я смотрел.

Потом Айина отослала служанку и встала. Подошла к самому краю спальни, почти на террасу, и медленно развязала тесемки, препоясывающие домашний халат. Тонкий, лоснящийся материал стек с ее плеч и бедер, как вода, я отчетливо слышал легкий шорох, с каким он скользил по коже.

Я едва не охнул от восторга.

В один момент все тайны, которые я так тщательно выслеживал, предстали предо мной сразу и так подробно, что о большем я не мог и мечтать. В тот момент я хотел иметь сто глаз, чтобы видеть одновременно ее узкие стопы, гибкие бедра, упругий плоский живот и покачивающиеся груди с торчащими темными сосками, а прежде всего – опрятный треугольник между ногами, где две морщинки, бегущие к низу живота, встречались, словно дельта реки.

У нас, кирененцев, нагота не является чем-то особенным, хотя никто с ней не носится. Она – природна. Я видел ранее нагих женщин. В бане, в Доме Киновари и над озером. Видывал я и танцорок, на которых не было ничего, кроме масла, цепочек и золотой пыли.

Но это было нечто другое. Это была Айина.

Моя учительница. Богиня.

Когда еще действовал старый амитрайский кодекс, за подглядывание за нагой женщиной, когда она об этом не знает, мужчина мог быть ослеплен. За выказывание вожделения, непристойные предложения или прикосновения грозила кастрация. На женщин из высших каст нельзя было даже глядеть. Это они имели право входить в места, где находилась Подземная Богиня, поэтому мужская похоть, проявленная к ним, считалась преступлением. Мужчина мог подступить к женщине исключительно по согласию богини и только будучи призванным. Однако и тогда должен был относиться к этой чести с покорностью и благоговением.

В тот момент я чудесно понимал эти правила. Когда Айина медленно натиралась маслом.

А потом она сняла со стены кебирийскую саблю и приступила к упражнениям.

Это было еще хуже.

Одновременно чудесное и дикое зрелище, и настолько болезненное, что я чувствовал, как вожделение распарывает мне когтями брюхо.

Я смотрел, как змеиное тело Айины двигается и лоснится от масла, как напрягаются мышцы под тонкой кожей.

Это было как танец. Айина двигалась словно кобра или вьющаяся в воде рыба. Щит и изогнутый клинок плавали в ее руках и двигались вокруг ее тела, я слышал топанье босых ног по коврам, свист стали и грохот собственного сердца.

А позже учительница отложила оружие и вошла в ванную. Я видел ее фигуру в приглушенном свете одной лампы и через тонкий слой муслина, заслоняющего комнатку. Она вынула заколки и шпильки из волос и позволила им опасть гривой на спину, а потом сошла по ступенькам в бассейн с холодной водой.

Я сидел и смотрел.

Айина не позвала служанок, сама легла в воду, лениво водя губкой по поднятой ноге или вдоль руки.

Много бы я отдал тогда, сидя, ошалевший и вожделеющий, за цветущим кустом мальвы, чтобы быть той губкой.

Потом она снова вынырнула из-за стены, влажная и нагая, вытираясь толстым белым полотенцем, и села свободно на ковре, скрестив ноги в лодыжках. Потянулась за узким кувшином с пальмовым соком и, наполняя чары, произнесла своим низким, мелодичным голосом:

– На ковре куда удобнее, чем в кустах. Войди и сядь подле меня, тохимон.

Меня учили множеству вещей, но не тому, как сохранить лицо в подобной ситуации. Я встал, пурпурный и онемевший, и пробормотал лишь:

– Айина, я…

– Садись, Молодой Тигр, – ответила она.

Я сел, изо всех сил стараясь не трястись.

Моя учительница Айина, доселе излагавшая мне основы политики, торговли и интриги, склонилась ко мне, подавая чару с пальмовым соком, а округлая грудь, заканчивающаяся острым соском, колыхнулась, мелкие капли воды искрились на натертой маслом коже, словно бриллианты.

– Скажи, что бы ты дал за то, чтобы до меня дотронуться?

Я откашлялся:

– Не знаю… У меня нет ничего, что ты могла бы захотеть.

– А если бы было? И что бы ты дал за то, чтобы я дотронулась до тебя?

Я не знал, но чувствовал, как на кончике моего языка крутится слово «все»…

– То, что существует между мужчиной и женщиной, не слишком отличается от того, что происходит где бы то ни было в жизни. Это часть Дороги Вверх. Может получиться хорошо, может – плохо. Как в битве, торговле или политике. Впрочем, в этом содержатся законы и войны, и политики, и торговли. И отношения эти настолько же сильны. Это одновременно нечто, чего мы так сильно жаждем, что сама жажда может оказаться опасной. Если кому-то повезет, он сумеет прожить без битв или политики. Но никто не хочет – и мало кто сумеет – жить без этого. Ты встретишь в жизни множество женщин, Молодой Тигр. К некоторым останешься равнодушен, на некоторых обратишь внимание, а других – полюбишь. Некоторых даже будешь вожделеть, возможно, так же, как ты вожделеешь меня в эти минуты, – она чуть улыбнулась. – Хотя, может, и нет, потому что я первая. Я еще являюсь тайной. Пока ты в силах лишь воображать себе, что я могу дать и каково это на вкус.

«Пока».

Она сказала «пока»?

– Если ты заглянешь внутрь себя и подумаешь, как много хотел бы дать за то, чтобы мной обладать, ты поймешь, насколько большую власть может иметь женщина над мужчиной, – продолжала учительница. – Поймешь также, насколько опасным это может оказаться для империи. Возможно, ты станешь императором, Молодой Тигр. Никто не должен иметь над тобой такой власти. Помни, что это – сражение. Только то, что в сражении является оружием, служит для причинения боли. Здесь же оно – умение давать наслаждение. То, что в сражении – угроза страдания, здесь – обещание экстаза. Однако эффект один и тот же. Это власть, которую дает победа над побежденным.

Ты сам решил, когда пришло время, чтобы ты об этом узнал. Взгляни: ты был должен войти сюда и сказать: «Айина, я твой владыка и жажду твоего тела. Желание мое – обладать тобой». Ты же притаился в кустах, чтобы взглянуть на меня издали и искать облегчения в своей тоске. Разве не знаешь, что, возможно, ты – будущий владыка Тигриного Трона? Или тот, кто стоит за троном правителя? Так или иначе, судьба империи будет в твоих руках. Ты – мой суверен. Один из могущественнейших людей на свете. И все же ты ведешь себя как обычный юноша, которого ослепило тело привлекательной женщины. Ты уже мужчина, тохимон. А в этих делах мужчины слабы и беспомощны. Они ничего не могут поделать с огнем тоски и вожделения, который постоянно в них пылает. Это словно пожирающая тебя болезнь, лекарством от которой обладает женщина. И которым она оделяет тебя чрезвычайно скупо. А мы не можем позволить, чтобы ты был слаб, Молодой Тигр. Мы не можем позволить, чтобы ты позабыл, в отчаянии взыскивая лекарства, кто ты таков. Сними одежды.

– Что?! Айина, я… – Не знаю, зарделся ли я, но переполняли меня такие эмоции, что охотнее всего я дал бы деру. Чувствовал, как дрожу и как трепещет мое сердце.

– Ты слышал. Сними одежды. Да… Пояс тоже. В этих соревнованиях оружия нет. Есть голое тело против голого тела. Как в момент рождения.

Я сидел нагой напротив моей учительницы, и ее тело, о котором я так долго мечтал, было передо мной. Я видел каждую деталь ее кожи и не мог отвести глаз, но одновременно знал, как выгляжу я сам, и старался скрыть это, насколько мог.

– Сейчас же перестань стыдиться! – призвала она. – У тебя нет для этого причин. А эта часть твоего тела не умеет врать. Она живет собственной жизнью. Ты можешь желать хранить холодность и достоинство, но этот червячок обладает собственным мнением. Жаждет быть горящим копьем. Будет случаться и так, что ты захочешь действовать, в то время как он пожелает спать или будет печален. Потому что не умеет врать. Ты умеешь скрывать испуг, обеспокоенность или вожделение. Можешь действовать вопреки своим желаниям и даже вопреки самому себе. У тебя есть характер. У этой части тебя всего этого нет. Она словно животное. Поэтому ты не можешь отдаться на волю его капризам, и он не может иметь над тобой власть. Голод его не может отбирать у тебя рассудок. А теперь дотронься до меня. Дотронься до моей груди.

– Айина… Ты меня учишь?

Айина взяла меня за руку и направила ее на свое тело:

– А что ты думал? Так лучше всего. Научу тебя побеждать. Ты уже умеешь справляться с мужчинами, но это легко. Теперь ты должен научиться справляться с женщинами. Они сильнее и куда опаснее. Но я обучу тебя и этому. Однако сперва мне надо справиться с твоим безумным вожделением. Нельзя обучить застольным манерам умирающего от голода. Пока ты не в состоянии ничего ни понять, ни сделать.

Она толкнула меня на ковер, и я почувствовал легкую щекотку гривы ее волос на своем животе. А потом нечто, чего я и назвать тогда не сумел бы. Мир вспыхнул в один момент. Я крикнул, не понимая, что я кричу.

Мне казалось, что время остановилось, а весь мир ограничился единственной точкой на моем теле. Хотел я, чтобы это продолжалось вечно, но на самом деле был это лишь единственный миг.

Айина позволила мне лежать неподвижно, после чего прижалась головой к моему животу и отерла губы.

– Видишь, как просто? Теперь ты чувствуешь облегчение. Впервые с давнего времени. И это то чувство, за которое ты мог бы отдать очень много. Сообразительная женщина могла бы получить немалое влияние, власть или богатство взамен на этот крохотный момент счастья. Дурная женщина могла бы использовать твою безоружность и обидеть тебя на долгие годы. Сделать так, чтобы ты всегда чувствовал себя униженным. Если бы успокоила тебя проститутка или случайная женщина, ты бы посчитал, что она единственная в своем роде, и почти наверняка сразу в нее влюбился бы. Но сделала это всего лишь я. Это было очень легко, тохимон. Любая могла бы это сделать, пожелай она, ибо здесь мало труда. Я просто знаю, как это сделать, и знаю, что умею это делать хорошо. Так безопаснее для всех. А теперь отдохни. Потом начнем сначала, но теперь по-настоящему. Начнешь с того, что узнаешь мое тело.

Это действительно была наука. Точно такая же, как танец или искусство сражения. Я наведывался в ее спальню чуть ли не ежедневно. Приходил, когда опускались сумерки и зажигались лампы, а уходил в час вола в середине ночи. Были задания, было знание.

И были наказания.

Когда я делал нечто исключительно неловкое, жадное или поспешное, получал по лицу. А потом она объясняла мне еще раз, указывала, вела мои пальцы или сама показывала то, что нужно усвоить, – так, чтобы я понял. И приказывала повторять снова и снова, до изнеможения, пока не решала, что я все усвоил. Нынче я знаю, что есть женщины, которые во время любви желают властвовать, издавать приказы, подчинять мужчину или причинять ему боль. Только тогда они чувствуют удовлетворение. Но Айина к таким не принадлежала. Она действительно учила меня. Старательно и со всем тщанием, шаг за шагом.

Точно так же, как учила меня политике, дипломатии, интригам или торговле. Я даже опасался, что утрачу к этому тягу и интерес, но ничего подобного не случилось. Это были лишь уроки, и их я не покинул бы ни за какие сокровища мира. Несмотря на то что Айина была исключительно требовательной учительницей.

Когда она впервые пережила со мной спазмы наслаждения, я чувствовал себя гордым, как никогда ранее в жизни, но она быстро опустила меня на землю.

– Я сама сделала это, используя тебя, – сказала она. – Нет в том ничего плохого, и так должно быть. Это как игра на синтаре. Ты играешь на мне, я – на тебе. Я вела тебя за руку, и я получила что хотела. Но ты меня не победил. Случится это, лишь когда я не смогу тебе сопротивляться. Когда отдамся тебе, хотя не буду этого хотеть, когда стану стонать и молить о большем. Когда ты добьешься того, что я утрачу над собой контроль и не смогу притворяться. Возможно, этот миг еще наступит, но не сейчас. Тебе нужно больше умения и самоконтроля. Ты часто будешь приносить мне обычное наслаждение, но сам поймешь, когда наступит этот момент. Когда захочешь ты, а не когда буду хотеть я. Тогда ты победишь меня, как всякий момент я могу победить тебя. А теперь возьми побольше масла и намажь им здесь. Положи пальцы на Крышу Света…

Днем она была привычной Айиной с искусно заколотыми волосами и в застегнутом вышитом кафтане. Раскладывала свитки, карты или доски для тарбисса и учила меня. Однажды утром я взял ее за ягодицу и погладил ее так – знал это, – как ей нравится, после чего крепко получил по лицу – так, что потемнело в глазах.

– Этот урок будет ночью, ученик! – рявкнула она. – Я не твоя любовница, тохимон, и никогда ею не стану. Я – учительница и хочу, чтобы ты показал мне новый торговый путь из Наргина в Акасан и объяснил, что мы получим, если установим над ним контроль.

▼Два⬍

Единственной светлой стороной моей тогдашней жизни были уроки, которые давала мне Айина. Ночами жара донимала еще сильнее, к тому же над нами постоянно висел фатум Гнева Богини, и мы день за днем получали дурные вести. Даже Ведающие были согласны, что засуха, длящаяся так долго, противоестественна. Среди этого постоянного напряжения мы оба старались забыться в бесконечных состязаниях.

Однако однажды ночью она застала меня врасплох.

Я пришел как обычно и скользнул из сада прямо в ее спальню. Айина сидела на ковре в своем вечернем платье, а рядом скромно стояла на коленях гибкая, неизвестная мне девушка. Она держала руки на коленях и неподвижно глядела большими, темно-зелеными глазами. Была моего возраста либо чуть старше и, как и я, имела красные волосы – разве что чуть темнее.

– Это Мирах, – отозвалась Айина. – Нынче ночью ты столкнешься с настоящим противником. Самое время проверить, чему ты научился.

– Айина, – возразил я ласково, – Мирах красива, но я ведь нисколько ее не знаю. Я бы предпочел урок с тобой.

– Я сказала, – отрезала она. – Таково нынче твое задание. Это всего лишь умение. Как езда верхом или сражение. Ты не знаешь, какой конь тебе достанется, и не будешь всю жизнь сражаться со своим мастером войны. Нынче ты померяешься силами с Мирах. И победишь ее.

Она взяла в руки синтар, и через момент уже казалось, что не обращает на нас ни малейшего внимания, поглощенная тихой игрой.

Мирах взяла меня за руку и проводила на возвышение ложа Айины. А потом опустила муслиновый балдахин.

– Не обращай на нее внимания, – шепнула мне. У нее был мелодичный, приятный голос. И она чудесно пахла. – И не слушай, что она говорит о битве. Это никакая не битва, это лишь любовь. Я докажу тебе, что она не имеет ничего общего с войной. Неважно, хотела она тебя унизить или испытать. Пусть получит что желает. Может, мы никогда уже не встретимся, оттого можем оставить друг другу на память немного счастья. Обними меня, господин, и забудь обо всем, а я сделаю так, чтобы ты не забыл эту ночь.

Однако я поверил Айине и решил не дать у себя выиграть. Мирах была чудесна, но я умел вернуть каждую из ее ласк многократно. Я уже научился владеть собой и не сгорать преждевременно. Когда я достиг пика, то почти тотчас сумел ответить и увидел удивление в ее изумрудных глазах. Это было нелегко и продолжалось часами, но наконец я достиг своей цели. Услышал горловые крики, совершенно другие, нежели утонченные притворные оханья, которые она издавала до того; смотрел, как она вьется подо мной, судорожно хватаясь за все, за что удастся, на ее дикие глаза и спутанные волосы, падающие на лицо. Она не притворялась. Айина научила меня, как распознать, когда женщина притворяется.

Когда она вышла, я долго лежал навзничь, не в силах шевельнуться от усталости. Чувствовал себя пустым и легким, словно облако, но притом каким-то образом грязным и униженным. Чувствовал злость на учительницу.

– Полагаю, она позволила тебе выиграть, – сказала Айина. – Но ты все равно справился неплохо.

– Ты хотела моего поражения, – рявкнул я.

– Нет, – прошептала она печально. – Я хотела вернуть мою холодность. Я – учительница.

▼Три⬍

Часто потом бывало так, что мы встречались вечером, оба печальные и полные дурных предчувствий, поскольку нам надоели засухи, угрозы, замешательства и крики завернутых в ткань жрецов на улицах. Надоели карты, стратегии и грузы воды и зерна, которых уже было неоткуда взять.

А потом мы обнимались, и не было уже ничего другого, кроме наших тел, шелка простыней, запаха ароматных масел и благовоний и черной ночи за окнами спальни.

Именно тогда я ее и победил.

В первый и последний раз.

Позже она лежала совершенно неподвижно, залитая потом, с раскинутыми ногами, дыша тяжело. Не сказала ничего.

Через какое-то время встала на постели на колени и обняла меня.

– Должен был прийти этот миг, – сказала она. – Это конец твоей учебы, Молодой Тигр. Теперь ступай, став богаче знанием, которым владеют немногие, и не забывай, чему я тебя научила. Ничему больше я не сумею тебя научить, тохимон.

Подумать только, еще три удара сердца назад я был горд собой и счастлив. Теперь же я чувствовал себя так, будто остался один в черной пустоте. Словно у меня вырвали сердце, оставив зияющую кровавую рану. Внезапно. Как провалился под лед.

Остолбенев, я глядел на ее смуглое тело и не мог поверить, что вижу ее в последний раз. С этого времени она будет лишь учительницей. Взлохмаченная грива иссиня-черных волос станет для меня лишь искусно заплетенной прической, полной шпилек и заколок, а грудь и лоно с шелковистым треугольником навсегда исчезнут под сверкающими тканями платья.

Горло мое перехватило. Я откашлялся:

– Айина… Это надо бы наконец сказать. Я…

Не сумел. Она закрыла мне рот двумя пальцами и погладила по щеке:

– Нет, тохимон. Ты будешь правителем. Я – учительница императорских детей и стратег. Я научила тебя кое-чему, чтобы ты не стал игрушкой собственного вожделения. Научила тебя танцу тел. Но разве ты не заметил, мой красавчик-тигр, что я не научила тебя тому, что такое любовь? Научила лишь, как с ней справиться. Был только танец. Соки наших тел, пот и страсть. Стоны, а не любовные заклинания. Здесь не было чувств. Разве ты этого не заметил? Мирах, которую ты видел всего одну ночь, дала тебя в тысячу раз больше чувств, чем я за все это время. И теперь я знаю, что ты можешь меня взнуздать и победить. Ты сумел бы сделать это еще много раз. Из-за этого между нами проявились бы чувства, а этого нельзя допустить. Были бы поцелуи, разговоры, слезы и смех. Уже не было бы соревнований – только взаимные подношения. Вместо того чтобы дать тебе свободу выбора, я бы сама тебя оседлала.

– Айина, я помню, что когда-нибудь буду императором. Через много лет. Отец еще молод, и пусть Дорога позволит ему сохранить здоровье. Я неглуп. Но ведь у меня могут быть конкубины…

Она зашипела будто со злостью:

– Что за искушение! Я жила бы рядом со своим принцем, спрятавшись в тень, оседлав его с молодых лет. Первая женщина, давшая ему счастье. Первая, которой он обладал. Та, что учила его с малых лет. А теперь – первая конкубина! А некогда, завтра, через год или десять, я встала бы в тени трона. Скрытая в безопасности, обладая властью над правителем в его спальне. Нет, тохимон. Я не стану подвергать Тигриный Трон такой опасности. Тебе шестнадцать лет, мой принц. Я же уже стара. Мне вдвое от тебя лет. Теперь ты должен искать девушку соответствующего возраста. Свежую, красивую и ласковую. Такую, как Мирах. Забудь о моих поредевших волосах, обвислой груди, морщинистой коже, венах на руках и ногах.

– Но, Айина, ты прекрасна! Мужчины пылают, когда тебя видят. Ты как созревший плод. Сладкий и налитой солнцем…

– Ш-ш-ш… Скажи мне это через десять лет, мой принц. Через десять лет, когда ты все еще будешь очень молод. Тогда я тебе поверю. Теперь же ты говоришь лишь с тем огнем, что я вырвала из твоих потрохов.

Я молчал, пытаясь задавить в себе отчаяние, но чувствовал, что она права, несмотря на то что все во мне против этого бунтовало.

Анон

Re: Анонимные пейсатели

Аноны, тут недавно снова спрашивали всякие книги по писательскому мастерству, я немного прошёлся поиском и сделал список. Можем дополнить или оформить как-то и добавить в шапку, а то давно собираемся

Добавлю ещё пару:
Джеймс Н.Фрэй "Как написать гениальный роман" и "Как написать гениальный роман-2".
Юрген Вольф "Школа литературного и сценарного мастерства".