Героическая Марина героически работает героическую работу, а тут Глюк-Рева зовёт её на свидание. И она такая фу, подождёт. А внутренняя богиня так “а! а! трахаться! ебаться!”
— Марина Станиславовна, там вас ждут!
— Подождут. Спасибо, Катюш.
Выходя с внеплановой вечерней планерки под любопытствующими взглядами коллег, я, зажав сумочку под мышкой, посильнее запахнула легкую куртку, в очередной раз пожалев, что не заехала перед командировкой домой за вещами. Если бы не лорд Кембритч с его поцелуями, не мокла бы сейчас под дождем.
«Разве ты была против?»
— Заткнись, а?
И снова много вопросов вопросов, так мало ответов.
1) Марина перед выходом с планёрки (тут в тред призываются медработники, что это за планёрка такая?) сказала “я пошла к своему богатому ухажёру, лол”?
Глюк какая-то селебрити Шрёдингера, то никто его не узнаёт в упор под дурацкой бородой, то каждая собака знает и завидует Анастейше, какой у неё доминантный мистер Грей.
2) В принципе, этот штамп “гг достался супер-альфач, и ВСЕ хотят знать подробности” уже надоел.
3) Почему у Марины нет тёплых вещей? Мама-Аня не нашла старой доброй возможности передать посылку с проводником? Им не выдали обмундирование, хотя они там уж емесяц?
4) Почему Марина всё ещё в Лесовине, если прошел МЕСЯЦ. Ну серьёзно, чо за хуйня? Командировочные — это дорого, хлопотно, грозит разборками. К тому же месяц уже прошел, какие раненый, на каких операциях выносит утки хирургическая сестра Марина Богуславская?
5) Марина, есть отличный вариант НЕ мёрзнуть: не идёшь на свидание. Он тебя оскорбляет, ведёт как мудак, зачем ты идёшь. Аааа.
Погода плохая, осадки боллитровые, местами крупный канцелярит. Шикарный Глюк-Рева ждёт Марину у машины. И такой красивый, апасный, мм.
Люк ждал меня у машины, ничуть не смущенный капризами погоды. Высокий, худощавый, опасный. Для меня опасный, ага. Карие глаза, темные волосы, все тот же выдающийся нос, узкое рельефное лицо. Ну вот ни разу не красавец. Что же ты нашла в нем, Марина?
Больше всего в СВ раздражает нулевая писательская работа. Никакой литературной игры, никакой работы, никакой красоты истории. Котова даже не вещает, она высекает в граните. Люк апасный и сексуальный не только в фокале несчастной и забитой медсестры Марины, он для всех остальных фокалов — апасный и сексуальный, все бабоньки его хотят ажтикут (кроме тех, кого Котова сосватала за других апасных сексуальных альфачей). Автор сказала — призовой ебарь, всё, котовёрс такой “окей”.
Люк сходу сносит границы Марины и распускает руки.
Улыбнулся краешком губ, привлек к себе, скользнув теплыми руками по бедрам, ткнулся в мокрую щеку быстрым поцелуем с запахом табака и свежей туалетной воды. Открыл мне дверь, сам уселся за руль.
Я хочу в этот тред Котову, чтобы она объяснила мне, ГДЕ у Марины её рудложская гордость, принцесье воспитание, почтифеминистская независимость и осторожность.
ГДЕ.
Люк в лучших традициях абьюзерова, понявших, что жертва тёпленькая и не защищается, окучивает млеющую Марину. Ты такая, ты со мной, ммм, я так жаждал, ух какой я сомец суровый, но тебя я так ждал! А Марина сидит с раскрытм ртом и млеет.
Здесь же Марина раскрывает бездны: да, она думала свалить от безумного сталкера, спрятаться у коллег или свалить подальше, но решила остаться. Почему же?
— Не привыкла бегать от трудностей.
Лирическое отступление: иногда я думаю, что нам с коллегами-чтецами надо организовать патреон. Потому что иногда очень нужна экстренная спонсорская помощь в чтецком деле: тазик со вскипевшим льдом обновить, кислород включить продышаться, поплакать у кого-нибудь на коленях, шоколадку там съесть.
Возвращаемся к Марине.
Забавно, как при приближении в женский фокал, котогероиня из абстрактной визжащей девственной сучки превращается в поломанную завиноваченную жертву абьюза. Ответ Марины ужасен тем, что палит логику, которой девушка — и автор — руководствуется. Она виновата, что Люк к ней прицепился, и раз виновата, она должна что-то сделать. Причём одна, она же не чмошница какая, помощь искать. Она не пожаловалась на домогательства ни сесётрам, ни отцу, ни Байдеку, с которым у неё доверительные отношения (правда, как мы помним, Байдека волнует только Василина, а остальные бабы могут сдохнуть, тут у неё есть оправдание). Чёрт с ней, с оскорблённой гордостью, ведь она могла просто слиться и не выходить к Люку. Прицепилась бы к кому-нибудь из коллег и не отходила, чтобы Люк застремался силой вытаскивать её на свидание.
Но Марина чувствует себя одинокой, в её голове прошито, что чтобы в её жизни не случилось — виновата она, и ей и разгребать, иначе она совсем конченное чмо.
И если бы одна Марина. Фокалы других сестёр показывают всё ту же забитую одинокую девочку, которая кругом виновата, не должна волновать маму-папу своими тупыми проблемами, а должна решать их сама.
Исключение, наверное, только Василина, потому что автор сходу стартанул в образ дорвавшейся до курощания сучек-неродих Леос.
Дальше автор убирает руки под стол и набивает носом подкаты Люка.
Люк хмыкнул, мазнул взглядом по моим бедрам. Да, милый, я в штанах.
— Ты надела чулки?
Вот, сразу проясняем диспозицию и планы на вечер.
— Нет, конечно, — я с удивлением взглянула на него.
А лакшери-бусики Марина сдала на благотворительность, о как, наглый богатый сексуальный миллионер! Люк смеётся, мол, они ж ЭКСКЛЮЗИВ, стоят как два ягуара (которые его лакшери мафынка), все читательницы сейчас падают в обмороки, какая ты дерзкая неподдатливая чикса! А ещё такую сильную и недающую Марину сейчас повезут в супер-ресторан! Супер-супер-супер!11
— Ты знаешь, что оно было изготовлено в единственном экземпляре и стоит больше, чем две мои машины?
— Вот видите, какой вы щедрый и как сильно любите детей, лорд Кембритч, — ядовито ответила я, и он снова тихо засмеялся.
— Ты такая кусачая, Марина. Голодная, наверное?
— Голодная, — призналась я. — И злая.
— То-то мне кажется, что ты сейчас прыгнешь и начнешь меня грызть. Скоро уже приедем. Везу тебя кормить и задабривать.
— Опять в пафосное место, где столовые приборы стоят больше, чем я зарабатываю за год?
— А что, — проговорил Люк своим невозможным голосом, снова скользнув по мне острым взглядом, — неужели тебе не понравился наш закат, Маришка?
И было абсолютно ясно, что говорит он вовсе не про закат.
Ну что, аноны, как, возбудились? Сердечки забились? Прочувствовали романтику? Прочувствовали силу Марины? Как она стойко не даётся Люку? И как Люк красиво ухаживает? Какое уважение чувствует к Марине, шокируя её роскошью и деньгами, хотя она неоднократно говорила, что ей не нравится?
Как забавно из Марины лезет на нас тётенька, готовая отдаться за дорогие бусики и шарфик-вибратор первому встречному, а уж если он покатает на красивой мафынке и сводит в аж целый ресторан! И как мямленье и течение по волнам сюжета пытаются преподнести, как силу и неуступчивость.
Приехали в рэстора-ан. В этот раз Люк привозит Марину в рокбар. Ну, как рокбар. Кото-рокбар.
В этот раз он привез меня в крохотный двухэтажный бар, где по запотевшим стеклам высоких окон струились потоки воды, официанты были мрачны, посетители громкоголосы и во всю мощь играла тяжелая музыка. Разговаривать с таким звуковым сопровождением было невозможно. Кормили, впрочем, отменно, и я с удовольствием предалась чревоугодию, не обращая внимания на внимательный взгляд карих глаз Кембритча.
Затем мы пили крепкий обжигающий кофе из маленьких чашечек, как намек на то, что ночного сна нам не видать.
Я разобрал всего несколько страниц, а мой мозг уже спрашивает, а нахуя в очередной раз разбирать одни и те же ошибки?
1) Куда Люк привёз Марину? Суть бара — прибухнуть в хорошей компании, а молча это не делают. Персонал ебобошеньки и хотят остаться без прибыли? Или там концерт идёт? Тогда это не бар. А вспоминая еболу с предыдущими заведениями общепита, можно смело сказать, что Какмартин вряд ли даже гуглил, что такое бар, не то что ходит по ним сам.
3) Люк мудак, зачем он привёз уставшую голодную девушку в шумный бедлам, к тому же с не самой лучшей едой? Суть бара в закусках и алкоголе, а не в разносолах. Почему бы не привезти Марину в тихое заведение с мягкими диванами и там накормить до полного разомления? Ах да, митол — это же так дерзкочиково и феминистичененько.
4) Еда в барах так себе. Но это мышь. Потому что Марине пофигу, ей всё, что не пирожок с капустой от мамы-Ани — уже ресторан.
3) И кстати, а алкоголь? Или они оба трезвенники и язвенники? Что за внезапный проёб в поведении Люка. Где его попытка напкормить Марину в заведении, где все пьют? Даже винишка или шампусика не попытался влить? Серьёзно?
Марина поела лакшери барной еды и готова к дефлорательному сексу.
«Соблазнилась-таки?» — шепнула ехидна в моей голове.
«Ты заткнешься наконец или нет?!!»
Правильно, а то шепоток автора “это твой мужмуж, всё пучком” перебьёт и напомнит, упасисиняя, о рудложской гордости и воспитании.
Люк везёт сомлевшую и готовую Марину к очередному сюрпризу. Приличному.
— Обещаю, ничего неприличного. Тебе понравится, слово Кембритча. Поехали?
— Поехали! — А что мне оставалось делать? Кричать, чтобы отвез домой?
«Могла бы и покричать, если бы не хотела…»
Я чёт смеюсь. Следите за руками: Люк подкатывает к Марине и жалуется, что она ему не даётся. Вот Марина, она Люку ни в чём не отказывает и никак не сопротивляется. Она не отдалась Люку только потому, что он не велел раздеваться. Точнее, потому что автор раз за разом заставляет Люка отказываться, вот как сейчас, от отправки Марины в койку. Но стойкая Марина. Но ни в чём Люку не отказывает. Но стойкая. Но он ничего не требует и жалуется, что Марина неподдатливая.
Марина в машине уснула, и Люк повёз её незнамо куда за город. У чтеца вот честно говоря волосы дыбом. Да, КК — это дрочилка и почёсывание кинков Какмартина на богатых ебливых альфачей с вечным стояком, но даже для дрочилки это полный пиздец.
Привёз Люк Марину, разумеется, не в сарай мясника, а в очередное лакшери-хуякшери.
Видимо, мы приехали куда-то за город. Машина остановилась под широким козырьком огромного круглого здания, и рядом с нами уже стояло несколько не менее шикарных авто. Опять какой-то клуб для богатеньких?
Люк сообщает, что для сюрприза надо завязать Марине глаза. Маринабеги! орёт чтец. Марина пытается сопротивляться, мол, вот на это я не согласна. Но Люк говорит, что нет, он завяжет, ведь он милаха, и Марина такая — а завязывай!
Просто оцените силу этой сцены.
— Я же обещал, что не будет ничего неприличного, — он верно истолковал скептическое выражение, появившееся на моем лице. — Обещаю, что даже пальцем тебя не трону. Тебе понравится, ну не упрямься, Маришка.
— Ни за что, — я не отступила, хотя очень хотелось. — Я вам не доверяю, лорд Кембритч.
— Ну пожалуйста, — прошептал он хрипло, наклоняясь ко мне. — Я буквально совершил невозможное, договорившись о приезде в такое время. Всего несколько десятков шагов с завязанными глазами, неужто ты боишься?
Проклятый манипулятор!
Он аккуратно провел меня по гулкому коридору, открыл дверь. Запахло сухой кошеной травой и еще чем-то, знакомым с детства. Еще несколько шагов, какое-то движение, стук. Не отошедшее от сна сознание отказывалось складывать окружающие меня звуки и запахи в единую картину.
Я снова реквестирую сюда автора с объяснениями, почему Марина позволила завязать себе глаза и не потребовала немедленно увезти её в город. Чёрт с ней, с рудложьей выборочной гордостью, но банальное благоразумие-то? Он девушку сталкерил, издевался, пользовался её беспомощностью, нарушал её границы, оскорблял. Почему Марина не думает, как мама-Аня будет заставлять ментов через полстраны её искать и какого будет семье, когда найдут её тело. Если вообще надйдут.
Люк велит Марине протягивать руку, руку что-то обхрумкивает, и Марина в панике срывает повязку. Оказалось, она покормила аккуратным яблочком аккуратную лошадку. Вот этого Марина не выдержала.
Я перевела испуганный взгляд на обеспокоенное лицо Люка, чуть улыбнулась онемевшими губами, всхлипнула и упала в обморок.
Я сначала подумал, что эту хрень автор объясняет тем, что Марина поняла, что её, Марину-конницу-принцессу, раскрыли. Но нет, Марина просто упала обморок от усталости.
Отбивка. Марина мучительно выходит из обморока. Всё плохо, глаза не видят тело не чувствует, за окном — гроза.
Марина лежит в шика-арной дорохой-бохатой комнате с синими стенами, с огромной люстрой и не менее огромным телеком на стене. И молнии за окном сверкают, высвечивают профиль Глюка-Ревы у окна.
Марина огрызается, что просто боится лошадей. Люк даже почти что извиняется.
— Извини, — Люк взял меня за руку, коснулся ее губами. — Я не ожидал, что будет такая реакция. Хотел сделать сюрприз неуступчивой девушке.
Они много болтают, Марина внезапно! почти адекватно требует выдать себе чистую одежду и шоколад, чтобы она могла принять в душ и привести голову в порядок после всего пережитого. Внутренняя багиня бегает с воплями “ебаться-ебаться-ебаться”, Марина приходит в себя и начинает говниться на всех — и на саму себя.
Доебусь до одной мыши: Марина вроде бы первый раз в жизни (или в текущем периоде жизни) упала в обморок, но ведёт себя с такой решимостью и беспокойстом, словно обмороки — её старая проблема, и она уже давно знает, как их купировать.
Марина моется, приходит в себя, не может надеть пропотевшее до влажности бельё, и остаётся без него. Вкусно, как орбит “дешевый любовный романчик”.
Анастейша, ой, то есть, Марина одевается в одежду из “всего гардероба богатого мальчика”.
Остановилась на фиолетовой рубашке, которая из-за разницы в росте доходила мне чуть ли не до колен, влезла в серые спортивные штаны, повисшие на мне как шаровары. Пришлось затягивать тесьму, чтобы не сползали с попы, и закатывать штанины. Выглядела я довольно смешно, но главное — одежда была чистой и приятно легла к телу.
Сунула ноги в заботливо предоставленные хозяином апартаментов огромные мужские тапочки, взяла в охапку остальную одежду и в таком виде вышла из ванной.
Так много вопросов, так мало ответов [2]
1) Во всём гардеробе богатого мальчика (девочка, он емнип на десять лет старше тебя) не нашлось футболки? А как он в качалку ходит, в фиолетовой рубашке?
2) Фиолетовая рубашка — зачем? Я надеюсь, дальше по тексту не выяснится, что она из люрекса, специально для тус в лучших клубах Волкотищ. Иначе мне будет совсем грустно.
3) Если я правильно понял, о каких штанах говорит автор, то сюрпрайз, там есть такая удивительная вещь, как резинка. Которая не даст штанам волочиться по полу даже на Марине. Правда, если внезапно! не окажется, что Люк — двухметровый сумоист, а Марина — тощая аттрактивная девчка в полтора метра.
4) Это съёмные лакшери аппартаменты, неужели Люк не мог сходить к администратору и взять гостиничные тапки по размеру? Там же можно разжиться банным халатом, чтобы не издеваться над Мариной своими рубашками.
Сексуальный мистер Рева загадочно смотрит на Марину, называет её беспризорником (аллё, альфач, это твоя одежда) и велит скинуть остальную одежду в кресло, мол, его лакшери горничная уберёт. А пока Марина может поесть сладкого. Сладкого Глюк-Рева принёс много. Точнее, он повелел, а холопы принесли.
— Кинь в кресло, с утра горничная уберет, — отозвался он, все так же разглядывая меня с каким-то нездоровым интересом. — Сладкое на столике. Только что принесли.
Лорд Кембритч весьма оригинально интерпретировал мой запрос о шоколадке. Уж не знаю, как ему удалось сделать это за недолгое время, пока я блаженствовала в душе, но столик у стенки был сервирован так, будто мы не объедались несколько часов назад в баре. Накрытое крышками горячее, закуски, выложенные рядами пирожные на длинном блюде, чайник с чаем на пробковой подставке, вино, коньяк, кувшин свежевыжатого апельсинового сока.
— Внизу ресторан круглосуточно работает, — пояснил Люк, увидев мое удивление. — Позвонил, принесли в номер то, что было готово.
Неестественные диалоги, демонстративное подсвечивание дорохо-бохато, которые высвечивают как раз то, что автор ни бум-бум в дорохо-бохато. Знаете, в Оттенка Серого со всеми его элитными чайными пакетиками было больше реальной элитности и богатой жизни, чем вот в этом колхозе. Котолакшери — это что-то реально на уровне “миллионеры покупают в петёрочке коньяк не за тристо рублей, а за целую тысячу!”
Марина ест сладкое, и глюкоза сразу бежит по её венам.
— А-а-а-а, — промычала я, садясь в кресло у стены и кусая сладкое хрустящее пирожное. Глюкоза радостно побежала по венам, питая послеобморочный мозг. — Вкусно, спасибо.
Люк, беги, это рептилоид!
Люк вместо побега наливает себе коньяка для смелости и сомцовости, и снова пытается заигрывать. Но Марина его отшивает, и Люк включает огурессивность и директивность.
Если кто-то досидел до этого момента без тазов со льдом, срочно исправляйте это упущение. Сейчас они вам очень понадобятся.
— Лорд Кембритч, если вопрос в том, останусь ли я тут ночевать, то ответ — да. Если вопрос в том, буду ли я с вами спать, ответ — нет.
— Ну хватит, — раздраженно сказал он, со звяканьем отставляя стакан на стол. Я пожала плечами, потянулась за вторым пирожным, и тут меня дернули наверх, поставили на ноги и поцеловали.
Все-таки он невероятно эгоистичная скотина!
Автор.
Где.
Рудложья гордость.
Ладно, принцессы тупые, как пробки, но их выдрессировали держать ноги вместе и соответствовать честному рудложьему имени.
Почему Марина думает о том, что он наглец и эгоист, а не в панике что это опасный мужлан, с которым она заперта в одной комнате?
Тем более, что Марина наконец-то начинает вырываться и отбиваться от Люка.
Разгорающаяся злость сменялась жаркой слабостью и снова возвращалась. Меня крепко держали за затылок и талию, не давая вырваться, и Люк, пахнущий сигаретами и крепким алкоголем, буквально сминал мою волю, то жестко впиваясь в губы, то нежно лаская их. Я кусалась и царапалась, дергала ногами, но все попусту. В какой-то момент он просто перехватил мои руки и вжал меня в стенку, продолжая свое нападение. В голове шумело, будто я тоже хлебнула коньяка. А он, хрипло дыша, уже тянул одной рукой наверх мою рубашку, второй настойчиво водя по боку, от бедра к подмышке, по чувствительной, покрывающейся мурашками коже.
Успех, до Марины наконец-то дошло? Она наконец-то поняла, что проихсодит, что Люк — мудак и что надо спасаться?
Не особо. Как мы заметили, трахаться-то ей хочется, и именно с Люком. Поэтому волнует её только то, что она должна сама дать добро на дефлорательный секс.
Дальше короче я оставлю всю сцену попытки изнасиловать Марину без купюр, это надо самим читать. А я пока схожу поохуеваю в пакетик.
— Люк, нет, нет!!! Я не хочу! Только по моей воле! Только по моей воле! — кричала я ему в ухо, барабаня кулаками по плечам и пытаясь опустить рубашку вниз. Он, словно не слыша меня, рванул ворот, посыпались пуговицы, и вместе с первым холодком меня окатила волна паники. Это не игра! Он же меня сейчас изнасилует! Голову сжал тяжелый обруч на грани потери сознания, ладони заледенели, их стало покалывать.
— Боги, — прошептал он хрипло, рассматривая мою грудь, а затем приподнял и ткнулся носом в один из сосков. Лизнул, втянул в себя, и я замерла на грани истерики. А Кембритч, почувствовав, что я прекратила сопротивляться, глухо и самодовольно пробормотал куда-то в область моего солнечного сплетения:
— Я же говорил, что тебе будет хорошо, злючка.
Вернулась оглушающая ярость, да такая, что я зашипела, больно вцепившись в его плечо зубами. Он легко тряхнул меня, мол, не ломайся, все равно будет по-моему. Пылающий ком ярости в моей груди вдруг потек по немеющим рукам, излившись обжигающими призрачными плетями, и я с рычанием отшвырнула его от себя потоком чистой силы.
— Ур-р-род! — запахнула рубашку, ноги подкосились, пришлось опереться на стенку. За окном грохотал гром. Люк поднимался на ноги, держась за спинку кресла, и в лице его не было раскаяния, только какое-то удовлетворение.
— Маленькая медсестричка полна сюрпризов, как я погляжу, — сказал он с насмешкой и медленно двинулся ко мне.
Итак. Он схатил, не отпустил не смотря на сопротивление, поцеловал, силой же раздел, облапал за сиськи и попытался изнасиловать. Марина отбилась только авторским произволом, потому что дефлорательный секс можно только после свадьбы. А изнасилования, как мы знаем по чтениям моего коллеги, Котова особой проблемой не считает: практически всех котогероинь их призовые альфачи насилуют, и автор считает, ачотакова, он мужик, ему надо.
Морина пытается отползти от Люка и орёт, мол, сунется, убьёт. Люк по-альфачески и па-шпиёнски загоняет её в угол потоком канцелярита.
— Скажи мне, Маришка, — Люк внимательно следил за мной, и глаза были холодными, изучающими, — откуда в тебе столько тайн? Почему ты всегда так прямо держишь спину, даже когда вымотана после смены? Почему твоя речь такая правильная, даже когда ты выходишь из себя? Почему равнодушна к драгоценностям и не смущаешься мест, где человек твоего класса просто растерялся бы? Откуда девочка, обучавшаяся на дому, знает этикет на уровне лучших школ столицы?
Я продышался.
Мне никогда не надоест тема инкогнито принцесс. Давайте разберём эти “загадки” подробнее. Спойлер: все они сводятся к тому, что Люк впервые увидел не сутулую гопницу с района.
1) Прямая спина может быть следствием привычки и занятий спортом. Если в спине есть мышцы, то держать осанку не сложно. И наоборот, Марина скорее всего должна сильно сутулиться, потому что спортом не занимается, работа медсестрой не равно фитнес и стояние в планочке, а воспитание штука такая, что у безвольных хлебушков быстро выветривается из головы, как только палка надзирателя исчезает.
2) Марина может быть просто хорошо воспитана родителями и быть тихой литературной девочкой, поэтому говорит на литературном русском и не матерится (хотя видели мы маринину культуру, спасибо, что не шохает и не на суржике. Видимо, Люк родственник бабы Вали, у которой речь без суржика — уже повод идти в учительницы).
3) Почему Люк считает, что бедная девушка, которая не бежит впереди своего визга к дорогим и пошлым — обязательно тайная принцесса? Как он работает свою супер-шпиёнскую работу, если считает, что любая беднячка обязана сходу прыгнуть на его хуй за чулки?
Во-вторых, Марина подарок ему не вернула, а значит, приняла, сколько бы гордо не орала про благотворительность.
В третьих, в реале небогатая образованная девушка настолько дорогой подарок (оставим за бортом его откровенный оскорбительный характер) как раз скорее всего вернёт. Потому что нужно быть совсем хлебушком, чтобы понимать, что тут не сказка и этот дорогой подарок дарится с расчётом, что ты отплатишь единственно доступным тебе способом: раздвинув ноги. И скорее всего неоднократно, а бонусом придётся выложить покорность и благодарность дарителю, а при попытке взять подарок и не дать дефлорательного секса, можно поиметь много неприятностей: такой даритель явно не относится к ней, как к человеку, и не очень адекватен.
Одним словом, становиться проституткой за айфон, вопреки мнению мудешников и инцелов, готова ой как далеко не каждая первая женщина.
Итого, наш автор настолько политикакахобби, что весь мир Какмартина делится на мизерный процент гордых аристократок с гордостью, поставленной речью и осанкой — и хокающих на фене сутулых давалок за айфон.
Но это не всё, чтобы уесть всяких чтецов, у Люка припасён бронебойный аргумент: Марина знает сервировку ложечек.
— В ресторане, куда мы ходили позавчера, сервируют столы полной выкладкой, как делается только в домах высших пэров королевства, и то на праздники. А ты ни разу не ошиблась с приборами. Откуда в тебе эти знания, Марина? Откуда ты знаешь барона Байдека? И почему боишься лошадей до такой степени, что падаешь в обмороки?
Боже, что он несёт.
1) Вот это лакшери ресторан, с полной выкладкой. Какмартин, вопреки стереотипам, в столовом этикете полная сервировка не такой страшный зверь, как его малют. В принципе, Марине было достаточно прочитать несколько базовых правил, чтобы не облажаться. Но я полагаю, Какмартин уже отбрехался, что Туранеземля, в лакшери-домах есть особая, тайная сервировка, которую Марина не забыли не растеряла навыков за семь лет в кислой избе.
2) Он муж её сестры, ты, супер-шпиён. Похоже, Люк реально лучший минетчик Берии, иначе я не понимаю, почему его не выкинули на мороз.
3) Ну упала и упала в обморок. Ты притащил измотанную, заспанную и разомлевшую от еды девушку, устроил дурацкий сюрприз, и серьёзно считаешь, что она рухнула из-за лошадки? Авторблядь, прекрати шептать персонажам на ухо.
Марина в шоке, Марина не может поверить, что она это слышит.
Я смотрела на него и не верила, что этот холодный, угрожающий человек — знакомый мне Кембритч. Он словно парализовывал меня своими словами, и я тряслась как мышка перед удавом.
«Теперь ты понимаешь, почему во сне он явился тебе Змеем?»
Я просто напомню, что Марина о-очень не хотела с ним общаться как раз из страха быть раскрытой. Но общалась. Не смотря на все звоночки, на оскорбления, на сталкерство, на домогательства, общалась.
Ммм, вкусно, как орбит “у Котовой всё продумано и как в жизни”. Одно спрошу: почему этот супер-шпиён не спросил, какого хрена её зовут как принцессу, сестёр зовут как принцесс, папеньку зовут как принца-консорта, а её сестра Василина замужем за неудавшимся женишком принцессы Василины.
Марина, разумеется, немедленно понимает, что Глюк рассекретил её, как принцессу. И её осеняет: вот этот ужасный шпиён, который искал их под видом журналиста! И разумеется, нельзя держать эту загадку в себе, надо раскрыться до конца.
— Так это ты? Сыщик?
Он ухмыльнулся, и я, чувствуя, как темнеет в глазах от страха, ударила снова, со всей силы — так, что Люка просто смело и впечатало в стену, и он завалился набок со стоном. Жалости не было, этот человек угрожал мне и моей семье.
Маладец, Марина, я уже и забыл, что ты психованная агрессивная ебанашка. И куда ты побежишь? Ты знаешь, где ты? Ты уверена, что в этом лакшери загородном клубе с конями и аппартаментами, тебя вообще выпустят с территории? Или побежишь как есть, в тапках и фиолетовой рубашке по полям к финской границе?
Надо бежать. Надо собрать девчонок, отца и уезжать прочь из страны. Но как добраться в столицу? Через телепорт меня никто не пустит без директивы от главврача госпиталя.
Я беспорядочно металась по комнате, втискиваясь в свою одежду, надевая туфли. Белье оставлю на память предателю, все равно мокрое.
Можно я не буду это комментировать, это какой-то сюр. И мне остро не хватает комментариев Котовой об умственных способностях Марины, чтобы оценить её поведение.
Марина требует ключи от машины, но Люк не даёт. Марину пидорасит от злобы.
Люк улыбнулся одними губами, в глазах плясало безудержное веселье, будто он наслаждался ситуацией. Он не шевелился. Надеюсь, я сломала-таки ему позвоночник и эта скотина до конца дней своих меня запомнит.
Человек, не привыкший всех хуесосить и желать серьёзных травм, и в такой ситуации особо желать сломанных спин не будет. Так, штришок к портрету Марины.
Марина собирается к побегу. И слушайте, это пиздец.
Я полезла по карманам, раздраженно шипя, потому что ключей не было. Смяла ткнувшуюся в руку пачку сигарет, бросила на пол, растоптала ногой. Сунула в сумку телефон, сложенную пополам пачку денег. Ничего, не обеднеет.
Ключи нашлись в заднем кармане, и чтобы достать их, пришлось перегнуться через Кембритча. И когда я уже отодвигалась обратно, он хрипло шепнул, заставляя мое глупое тело болезненно сжаться:
— Красивая.
Я зажмурилась и изо всех сил, со злостью пнула его ногой в живот. Он судорожно выдохнул, сжал зубы. Я ударила еще раз и еще. За «Марина, вы мне очень нравитесь». За обжигающие поцелуи. За крушение своей жизни и жизней сестер. За «наш закат». За проклятые чулки, лежавшие в моей сумочке. За то, что мне было так хорошо с ним.
Итак.
Воровать деньги честный человек даже от такого сурового стресса не будет.
Во-вторых, Люк с пачкой наличности это очень мило. А вместе с фиолетовой рубашкой и шарфом-вибратором так сладко пахнет девяностыми и первым бандитом волкотищ.
В-третьих, поведение нашей воспитанной и аристократичной принцессы Марины иначе, чем поведением истеричной гопницы не назвать. Повторюсь, человек, который не имеет привычки говниться на людей, материться, рукоприкладствовать, в стрессовой ситуации не начнёт этим заниматься. Он отреагирует, как ему привычно: страхом, паническими мыслями, что ему делать, желанием сбежать и попросить помощи, ступором, слезами. А Марина в истерике Люку разве что череп не проломила стулом.
Марина сваливает из лакшери аппартаментов — и тадам! в зеркале лакшери лифта видит, что к ней вернулась её прежняя внешность.
Ушла не оглядываясь и только в лифте, посмотрев в зеркало, поняла, почему «красивая». Ко мне вернулась моя внешность. Думала, хуже уже быть не может. Теперь я как живой маяк для сыскарей всех мастей.
И всё. Ужас? Страх? Неузнавание себя? Боже, да насрать. Ну стала аттрактивной барби-девочкой, ну и стала.
Никто незнакомую неадекватную девушку в стрёмной одежде в этом лакшери заведении не заметил и не остановил, машину Люка она сходу завела и уехала на ней прямо в столицу.
Когда машина Люка, все так же пахнущая кожей, табаком и им самим, уже неслась по магистрали под бушующей ночной грозой в сторону Иоаннесбурга, я, не в состоянии больше сдерживаться, орала изо всех сил под басы ревущей аудиосистемы, пока не зазвенело в ушах, не затрясло и наконец не отпустило.
Ладно, я не буду даже придираться к ору под орущий музон. Но откуда Марина знает, куда ехать? Сомневаюсь, что лакшери домик стоял на обочине федерального шоссе под щитом “Столица — туда”.
Отбивка. Люк кое-как поднялся на ноги через час после побега марины. Закурил. Подумал, что мишн выполнена, надо бы позвонить Алексу и передать, кого брать тёпленькими. Но вместо этого пошел читать письмо от Алмаза, которое читал перед свиданьем.
Алмаз говорит, что они с “коллегами” посовещались и решили, что да, надо возвращать рудлогов на трон. Дальше идёт краткая справка про маскировочный артефакт. Унылым псевдотехническим канцеляритом Какмартин рассказывает, как он работает и как его снять.
Так как резервы у Рудлогов огромны, необходимо длительное физическое, психическое и мощное магическое истощение, наложенное на сильнейшие опустошительные эмоции, чтобы заклинание больше не имело ресурса для продолжения действия.
Других способов снять заклинание не существует.
И пожелания удачи. О как, то есть это у нас теперь получается, не Люк мудак, а это типа план такой, как снять маскировку? Ммм, вкусно, как орбит “ой я проебалась, надо обосновать, а то написанное уже жалко”. Почему это хуёвый обоснуй? Потому что Люк мудачит уже пару месяцев, а письмо пришло всего лишь накануне. И шарф вибрирующий Люк прислал ей до письма.
И на минуточку, что это заклинание такое, что его можно снять так просто, точнее, всрато? Какое у Марины было магическое истощение? Что такое опустошительные эмоции? А если бы, например, Марина сразу после побега довела бы себя до истощения, например, учёбой и ссорами с сёстрами? Тогда бы заклинание тоже снялось?
Да и даже если надо было снять маскировку, это не меняет того, что для Марины только что произошла вполне серьёзная попытка её изнасиловать. Какая женщина в здравом уме потом побежит на хуй своему насильнику — вопрос к Котовой.
