На самом деле, после баттла с Аббой был баттл с Букером за третья место, "вы хоть поняли, что сделала здесь эта девочка", победа в баттле, Славина куртка и дикий ор от зала. Но ок, сойдет за обоснуй, Абба действительно ее взъебал, последовавшие ништяки могли не перекрыть удар.
Она фанатично срезает калорийность своего ежедневного рациона. Она целыми днями мотается по делам и двигается так много, что, при её новом полуголодном существовании, к вечеру перед глазами прыгают разноцветные пятна и силы остаются лишь на то, чтобы почистить зубы и бухнуться спать.
Я не знаю, по каким делам она мотается, если учесть, что у нее сидячая учеба и седячая работа, а автор мне не рассказал, но тоже лады.
Юля проходит пару кварталов от метро и, наконец, добирается до нужного ей адреса. Заведение, в котором Ден назначил встречу, оказывается, называет себя рестораном, а в его интерьере есть даже некоторая претензия на стиль. Юле сразу становится немного неловко за свои затрапезные джинсы и старенькие кроссовки.
Ну конечно панко-тян с Нашествия, которая приходит, как ей удобно, в кадр для видоса под сотни тысяч зрителей, тусуется в обоссанных дворах Лиговки - с чуваками, которых знает вся Россия, и фанатеет со среды, где все ходят в "затрапезных" джинсах и кроссах, уссалась от собственной ничтожности, потому что зашла в кроссах в рестик.
— Разве никто больше не придёт? — удивлённо спрашивает Юля, он вообще-то не предупреждал, что пригласил только её.
Мне прям интересно, как он ее приглашал, раз она не знает, куда, в каком составе и зачем. Это у Дениса такие стелс-ухаживания.
Её улыбка несколько угасает, когда она видит цены. Реально, это слишком пафосное местечко для неё. И цены тут резко отличаются от тех едален, в которых она обычно привыкла бывать, — студенческих столовок, дешёвых баров и прочих забегаловок.
— Можешь заказывать, что хочешь, — поспешно говорит Ден.
Юля пожимает плечами. Раз Ден решил устроить аттракцион невиданной щедрости, почему бы и нет. Надо пользоваться случаем. Жаль только, что это всё происходит, когда она на диете.
Номер "голодающая золушка и принц с лопатником" эта пара откатывает прям ебически странно.
— Так что мы празднуем? — спрашивает она, осторожно пробуя вино, которое только что принёс официант.
На самом деле, вино очень клёвое и даже, наверное, лучшее, из того что ей приходилось пробовать до этого, хотя она в этом совсем не разбирается.
- Я надеюсь, что вино крымское, потому что они русские люди, Саша.
- В вине не разбираюсь, разницу не чувствую, пью водяру, но это дары самца, поэтому буду хуеть и млеть, и оно точно лучшее в мире.
Тем более, с ней Денис не такой молчаливый, как иногда у него это бывает в компаниях, а наоборот, он вдруг становится очень болтливым и долго рассказывает ей про работу, а она только слушает и кивает, лишь иногда вставляя несколько фраз.
Вот так вам и жить до старости, привыкай.
И да, в каноне это люди, которым друг с другом пиздец интересно. В фике у них вот такое вот общение. Она не ебет, чо он несет, он не дает ей открыть рта.
А ещё Юля узнаёт, что стейк рибай - это не только неприлично дорого, но ещё и дьявольски вкусно. Правда, когда она впихивает в себя ещё и десерт, желудок, который вообще-то отвык от того, что в него столько забрасывают за раз, начинает болезненно тянуть.
Юля заработала себе булимию, поэтому паникует, что обратно разожралась от ужина, и бежит блевать.
Она поспешно заходит в женскую уборную и закрывается в кабинке. Противно, конечно, делать это в общественном месте, хорошо хоть здесь всё такое чистенькое и гламурное с виду. Она читала где-то, что некоторые юзают для этого вилки или что-то вроде того, но Юля пока неопытный боец, ей вполне хватает и пальцев, и она очень старается выблевать из себя всё, что только что съела.
Что-то мне подсказывает, что Юля успела поблевать в куче не шибко "честеньких и гламурненьких мест", от Альфа-бара к финалу в А2, и с булимией это связано мало, но боец она вполне себе.
Потом она долго полощет рот водой из-под крана и закидывает в рот сразу несколько пластинок мятной жвачки. Думать, до чего она докатилась, ей совсем не хочется.
Ей становится совсем нехорошо, и она плохо вникает в то, о чём они общаются, пока Денис провожает её до дома. Когда она прощается с ним у подъезда, у Дена такое грустное лицо, будто он рассчитывал на какую-то другую концовку, но Юле уже всё равно, ей и правда очень-очень хреново. Дома она пьёт тёплую воду с лимонным соком и мёдом и ложится спать.
Все это время прекрасный принц вообще не ебет, что что-то не так, не замечает, что ее кроет, грустит, что не позвали ебаться, и ни о чем не спрашивает. Ибо с чего бы. Это его проблемы, что ли? Это женщина, которую он любит? Или подруга его?
Спустя неделю Юля собирается на патичку:
Ей ужасно плохо, но в то же время она ещё никогда не выглядела так хорошо. А тазобедренные косточки, оказывается, могут так выпирать, очень секси.
А секс — это как раз то, чего в последнее время в её жизни нет совсем, и сегодня вечером это можно будет исправить. Чейни звонил два часа назад и звал на посиделки в бар, и вся их обычная компашка там тоже будет. А это значит, что можно сначала клево посидеть с ребятами, щедро разбавляя спрайт водкой, а потом наверняка найдется тот, с кем можно будет завтра проснуться. Ну, Юля надеется на это, ведь не зря же она так истязала себя и достигла почти идеальной формы.
Тут примечательно, что фокал - Юлин, но она в принципе не рассматривает Чейни, даже в мечтах-пожеланиях-соображениях, как сексуального партнера. Даже никакого "было б пиздато, но не было, чо уж" в этом нет. Никакого "не были б мы друзьями, было б заебись". Она его не хочет. Не хочет ему понравиться. Не смотрит на него. До того момента, как он решительным домкратом придет ебаться, у нее ни тени мысли не будет насчет того, чтобы с ним мутить.
Короче, на патичку Юля не попадает, ее срубает голодная отключка, потом она часами лежит и не может встать. Ей не могут дозвониться до утра. Потом приходят к ней на хату.
Снова звонят, на этот раз в дверь. А потом стучат и кричат, и голоса такие родные и знакомые, что сердце сжимается.
— Что вы тут делаете? — слышит Юля взволнованный крик соседки. — Я сейчас милицию вызову!
Молодец Мария Павловна. Бдит.
— Да насрать мне на милицию! — резко отвечает Чейни.
— Тетенька, да Вы не волнуйтесь, мы сами из милиции, — это уже Карелин.
Оба охуенные. Особенно Чейни. Они там дверь выбивают. А соседка как бы - которая высунулась и вмешалась - почему-то не зовет ментов и не хуеет от того, что два подозрительных мудака выбивают дверь в соседнюю хату. Ей норм.
Старенькая дверь, конечно, быстро сдаётся и легко позволяет себя выбить. Юля слышит топот и взволнованный славин голос:
— Ден, иди сюда. Она в комнате.
Потом они недолго спорят, что с ней, Юлей, делать, как будто её тут вовсе нет. И Карелин убеждает Чейни, что нет смысла вызывать скорую, а лучше собрать вещи и самим ехать в больницу, и что Слава даже знает, куда им надо.
Из чего исходя? У нее может быть истощение, может быть инсульт, а может быть рак жопы, ты врач, что ли? Юлю никто ни о чем не спросил. Даже "где болит"/"что с тобой"/"когда стало плохо". Но пришли люди с хуями, и они телепатически в курсе: и что случилось, и куда ехать.
Юле страшно не нравится, что они устроили весь этот цирк, а теперь расхаживают по ее квартире, ругаются, роются в её вещах. Они тут не хозяева, вообще-то.
Потом Ден наклоняется над ней и шепчет:
— Юль, ну ты совсем что ли? — и сразу добавляет, — Держись крепче.
Юля "совсем что ли" - что? Может, она героином обставилась, может, на нее члемедьсвин набежал, ты вообще не поинтересовался, что с ней и как она. Может, у нее щас сердце встанет, пока вы тут решаете, что нехуй скорую вызывать, диагносты-доктор Хаусы.
И Юля думает, что вот и всё, теперь и умирать не жалко, если честно. Раз дожила до того, что парень несёт её на руках, первый раз в жизни.
Да. Да, это то, ради чего живет каждая женщина.
И то, ради чего Юля Киви живет, естественно. Поэтому она не в турнирке с мужиками срется задорно, а варит борщ и смотрит в рот милому. Ох вейт...
В больнице тётенька-врач спрашивает Юлю, какой у нее вес и рост и когда она ела в последний раз. Что за интимные вопросы, блин, ещё и при Дене.
Ну да, она там чуть не помирает, периодически теряет сознание, ее пидорасит, но естественно ее волнует впереди планеты всей то, как бы Ден Чейни не узнал, сколько весит ее жопа. Эта Юля Киви!
Потом врачиха ещё что-то долго объясняет и пихает Юле ручку и какой-то листок. Юля правда очень пытается понять, что в нём написано. Что-то про добровольное согласие вроде бы.
Юля смотрит на Дена.
— Ты подпишешь, — говорит он с нажимом, и Юля послушно калякает что-то на листке.
Я тоже вся теку, когда меня под давлением, в полувменяемом состоянии, не читая заставляют подписывать документы. Сдается мне, так и отжали филиал у Хайда: он тоже не устоял.
Блядь, кроме шуток: мне одной кажется, что это вообще не нормальное поведение? Твоя подруга больна, срубается в обмороки, толком сейчас не отличает потолок от пола, ее жестко пидорасит. Тебе надо, чтобы она подписала бумажку. Авось, это не время для КОНСТРУКТИВНОЙ ДЕРЕКТИВНОСТИ, авось, это время ее успокоить, простыми словами объяснить ей, что она подписывает, и попросить это сделать, чтобы дальше ей помогли. Но нет. Бетанский агрессор, ебта.
Потом к ним подходит довольный Карелин с каким-то договором в руке.
— Я всё устроил, Юльчик. Палата-люкс, только с элитными анорексичками будешь тусить.
Ден закатывает глаза, но и Юле и правда нравится, что Карелину, по крайней мере, чувство юмора не изменяет.
Между прочим, от бетанского агрессора было бы сильно больше проку, если бы хоть что-то устроил он - вместо того, чтобы выебываться на полуобморочную телку.
Юля лежит себе лечится:
— Мои друзья решили, что мне уже хватит.
Девочка забавно машет своей костлявой ручкой, больше напоминающей тоненькую веточку.
— Ой, я знаю, знаю эту тему. Они считают, что, если сами разожрались как свиньи, то и нас могут заставить.
Юля вспоминает худощавого Чейни и еще более тощего Карелина, и ей становится смешно.
Мне тоже смешно, когда мне говорят, что Слава - "худощавый", а не конь под центнер, но пущай.
— Вы засунули меня в психушку! Здесь настоящее гестапо. Представляешь, даже курить запрещают. Кстати, у тебя сигареты есть?
— Есть, но тебе нельзя.
Я не понял, с хуя ли он решил, что ей нельзя, но больше худощавого КАРЕЛИНА меня прет только мешающий людям курить Чейни, который сам курит с 10 лет, а взрослым людям вокруг себя даже наркоманить не мешает, ибо взрослые люди и как-нибудь, блядь, разберутся.
— Я же волнуюсь за тебя, дурёха.
От него пахнет улицей и сигаретами, потому что он свободный человек, да. И прижимает он её к себе слишком долго и вряд ли просто по-дружески.
А, он и здесь курит. Но хули: свободный человек же. Заставил невменяемую бабу, не читая, подписать согласие на госпитализацию - в Павлова, я так понимаю, или в Бехтерева. Это ж охуенная идея, так и надо.
Она сама тянется к нему, но в последний момент Ден отворачивает голову, и Юлин поцелуй попадает в слегка колючую от щетины щеку. Его голос звучит немного напряжённо, но твердо:
— Вообще-то, у тебя психологическое расстройство. Так что не могу пользоваться ситуацией.
Он боится, что она его схавает, что ли? Или что выблюет? Какое отношение ее проблема к сексу-то имеет?
Через три недели, в день выписки, он приезжает за ней на подержанной иномарке, которую Юля раньше не видела.
— Ты купил машину?
— Взял в кредит. Извини, что не инфинити. Кстати, это тебе, - он тянется на заднее сиденье и достаёт оттуда букет с совершенно сумасшедшим, но неожиданно интересным и ярким сочетанием цветов. И хоть Юля знает наверняка, что это лишь плод фантазии флористки, ей все равно приятно, что Ден так постарался. Не так и часто ей в жизни вообще дарили цветы, если не считать дежурных букетов на восьмое марта или день рождения.
- Да-да, еще немного про одноногую собачку-Юленьку, которую не хотят мужчины, никто-никто на нее не смотрит, внимания не оказывает, цветов не дарит (при том, что тянка сразу в нескольких сугубо-мужских компаниях, и обычно это налагает).
- Да-да, ее каким-то образом ебет - и вводит в недовольство - то, что у тебя не дорогая тачка.
- Я не знаю, кто дал этому красавцу без прописки, работы, образования и своего жилья кредит, еще я не знаю, как он будет его отдавать при непредсказуемых и нестабильных доходах с тратами, но я надеюсь, ИРЛ Денис кредитов все-таки не брал ни разу, даже заради проекта.
Юля вздыхает. Зря она все-таки рассказала ему про то, что случилось тогда в ресторане. Ему, наверное, не очень приятно было узнать, что ужин, за который он заплатил кругленькую сумму, она почти сразу выблевала.
Это именно тот ракурс, который должен его ебать, они оба охуительно друг о друге думают: в этом фанфике, в глазах друг друга эти граждане "меркантильная сука1" и "меркантильная сука2", но почему-то хотят быть вместе.
Ей так радостно снова оказаться дома, как же она скучала по своей квартирке. Хорошо хоть свору кошаков не успела завести, они бы все передохли, наверное, пока ее не было.
- Шутка про одинокую независимую женщину подъехала.
- У реальной Юли две кошки.
- Охуенные друзья у нее, включая кошатника КАРЕЛИНА, которые бы за котами не присмотрели.
Ден подходит почти вплотную, и Юля остро осознает, что они здесь только вдвоем, и Дэн стоит так близко. Даже слишком.
— То есть теперь я не психически больная? — спрашивает она, чтобы как-то разрушить эту томительную тишину.
— Получается, что нет, — хрипло говорит Ден, — поэтому снимай блузку.
Ну огонь же. Кто б не сгорел-то.
— Ладно, начнем с романтики, — Ден наклоняется ближе, и у Юли кружится голова от поцелуев, ну и еще немного от таблеток, которыми ее напичкали в больнице, но фиг она в этом признается.
В результате он сам стягивает с нее блузку, грубовато сжимает грудь.
— Зачем ты так похудела, глупая?
Юля как всегда стесняется своего тела и тянется к ночнику, но Ден перехватывает ее руку.
— Не выключай.
Я понимаю, что это должно быть про то, как он любит ее любой, но получается в итоге про эгоистичного уебка, который вообще не заботится об ощущениях и желаниях партнерши, так-и-быть снисходит до того, чтобы поцеловать, прежде чем ебать, и вообще весь мир вертится у него на хую.
Потом они просто лежат в постели, Ден с наслаждением затягивается сигаретой, и Юля думает, что так она быстро снова начнет курить.
Ну вы поняли, да? "Свободный человек" заставил бабу бросить, ПАТАМУШТА, и "с наслаждением" дымит рядом с ней. Так и надо. Иддилия.
Юля уходит на кухню и возвращается с пепельницей.
Я стесняюсь спросить:
- не носит ли она ему тапочки
- куда этот уебок скидывал пепел, пока его не обслужили
И Ден так пристально на неё пялится, что Юля невольно краснеет, запоздало понимая, что при свете ночника её тонкая сорочка становится почти прозрачной
Вы в сорочке ебались? Потому что абзацем выше вы вроде как вполне себе трахались при свете, и твое тело он видел со всех сторон. Они ебутся по второму кругу - потом Ден пропадает на неделю, потому что а какие к нему вопросы. Проходит ивент, на ивенте они не общаются, афтепати почему-то нет, друзей у Юли здесь нет, семьи СловаСпб нет, ничего нет, будущего у них нет, но Ден сказал "жди" и поэтому:
И Юля ждёт. Она сидит за барной стойкой и заказывает вино. Оно далеко не такое хорошее, как то, которое они тогда с Денисом пили в ресторане. Да и вообще, Юля предпочитает лаконичные мужские напитки типа коньяка или даже водки. Но Юля заказывает вино, потому что, ну, она же девушка, а не какая-то там заядлая алкашка. По крайней мере, в глазах Дена выглядеть так ей почему-то совсем не хочется.
Это ж не та Юля Киви, с которой он бухал на вписках, в таврике и на заливе года эдак два, без малого, онажедевушка.
В машине они едут молча. Наверное, Ден сильно устал за сегодня от всей этой нервотрепки и криков толпы. Он даже радио не включает, и они слушают только шум мотора и легкий скрип, с которым дворники убирают капли дождя с лобового стекла.
- Господин не заговаривает, поэтому естественно они молчат, заговорить сама онажедевушка не может.
- Господин не включил радио, и поэтому - хотя она об этом думает - она тоже не включит, по тем же причинам. Я понимаю, что это мелочи, но ебать-ебать.
Юля думает о том, что на баттле сегодня было много действительно красивых девушек. Таких точёных, тоненьких, с замысловатыми татуировками вдоль длинных шей, парящих вейпом и дурманящих дорогими духами, а еще невозможно, неприлично молодых.
Юля тоже не старая, но в ней совершенно нет и, наверное, уже не будет той сладкой конфетной няшности, которая бывает в иных девочках, даже если этим девочкам уже под тридцать.
И, в общем-то, Ден мог уехать с любой из этих красоток, а уехал почему-то с Юлей. Наверное, это что-то должно значить. Или нет.
Ну вообще, вы вроде как ебались, и вот это в большей мере должно что-то значить.
А еще ты его близкая подруга, и по идее после двух лет тесного общения знаешь, какие девушки ему нравятся, что для него важно, что у него вообще с личной жизнью происходит, что его в принципе ебет. Но вы чужие люди. Совершенно.
Он забрал ее из больницы в воскресенье, а сегодня уже пятница, считай, целая рабочая неделя прошла. И он ей так и не перезвонил. Ни разу. Лично Юля перестала ждать звонка день на третий.
Если ты ЖДАЛА и хотела поговорить - хули б номер-то не набрать?
Конечно, она уже взрослая девочка и в курсе, что мужчин секс, чаще всего, ни к чему не обязывает, но всё же... Это ведь Ден, они ведь всё ещё друзья, или как?
Вот я понимаю, что у людей бывает самое разное самоощущение и самая разная самооценка, и грех до них доябываться. Но какие же конкретно здесь рисуются неустойчивые, недоверительные, непрочные отношения, абсолютно без близости.
Наверное, он и думает, что с ней можно вот так, ничего не объясняя. И что она именно такая - всё понимающая, доступная и беспроблемная. На этом моменте Юля понимает, что ее слегка заносит. Сама выдумывает всякие гадости, всё потому, что закомплексована до крайности и самооценка ниже плинтуса.
Ок. Одернула себя. Может, спросишь все-таки, на каком вы свете? Или сама скажешь что-нибудь? Нет, неа, not an option.
Хорошо, что они уже подъезжают к её дому. Можно попрощаться и спрятаться в уютном и безопасном мирке своей квартиры.
- Пошли, я тебя провожу, - говорит Ден, выключая двигатель.
Я может чего не понимаю, но когда женщине так некомфортно, что от чувака хочется спрятаться в уютное и безопасное место, потому что с ним нихуя не безопасно и неуютно, это так себе заявка на великую любовь.
Ключ легко проворачивается в новом дверном замке. Юля не знает, кто из них двоих его поменял - Денис или Карелин, но со старым она успела намучиться, постоянно заедал, теперь же всё работает на отлично. Такая вот неожиданная польза от приступа анорексии.
...и она никогда не спросит никого из них, а кто его поменял, даже чтобы поблагодарить, ведь не должно сметь дышать не мужика. Стопроцентная пассивность. Стопроцентная. Я даже у Водолея такого не видела.
Один только вопрос: замок поменян - как ее ключи-то подходят? И как она не узнала, кто замок поменял, если ей новые отдали? А ее вообще не смущает, да, что где-то лежат ключики от ее хаты, возможно, у Славы, возможно, в полном доступе для хуй знает кого еще? Не смущает? Заебис.
Ден смотрит на нее всё так же внимательно и серьезно и вроде как не собирается уходить. Приходится быть вежливой девочкой и пригласить на чай.
Она не хочет, чтобы он остался, он просто крипово навесает и не уебывает. Пик-ап мастер, блядь.
Если бы её бабуля это видела, чем тут она угощает мужчину - чай из пакетиков и засохшие карамельки. Бабушка-то сразу бы популярно объяснила, что Юля как женщина абсолютно не состоялась и именно поэтому у неё такие глобальные проблемы в личной жизни.
Бывают самые разные бабули. Но конкретно эта будет гореть в аду.
Ден молча пьёт чай, и Юлю уже сильно напрягает эта тишина и странная неопределенность, возникшая между ними.
Поэтому она хватается за самую очевидную тему и начинает говорить про финал, про панчи Сеймура и особенно долго - про Всяча, про то, что у него был действительно хороший текст и про то, что ей его даже стало немножечко жалко.
Ден морщится и опять трет виски, как недавно в машине.
- Юль, я вот щас о Всяче вообще не думаю.
"А о чём ты думаешь?" - хочется ей спросить, но нет, она не будет задавать этот один из самых тупых бабских вопросов.
Охуительно поговорили. Царь не доволен тем, о чем беседу завели, но сам нихуя говорить не собирается, она вообще не понимает, что происходит, но не смеет спросить, ибо нитакая. Идеальная пара.
Она моет посуду и думает, что Ден, наверное, сейчас просто уйдёт, и что это будет правильно и даже совсем не обидно.
Денис подходит к ней, прижимается сзади, забирает из Юлиных рук мокрую чашку и выключает воду.
Потом она чувствует на себе его горячие руки и слышит его шепот:
- Я уже и забыл, какое у тебя нежное тело.
Они как-то добираются до спальни, целуясь и раздевая друг друга на ходу.
...а потом, я так понимаю, он снова свалит, а она снова будет сидеть и страдать о том, встречаются они или не встречаются, приходится она ему кем-то или не приходится, чувствует ли он что-то к ней, есть ли у них обязательства, будет ли он продолжать (потому что она инициативы здесь не имеет и ничего не решает). Он ей так ничего и не сказал, они не поговорили и не поговорят, но мужик - стихийное бедствие, поэтому единственный выход - принимать, чо бог пошлет.
И посылает бог вот что, в качестве хэппиэнда:
Юля с мамой по очереди бегают на кухню и возвращаются все с новыми блюдами в руках, хотя стол и так уже порядком заставлен.
Жопу поднял - и помог женщинам на стол носить, не хрустальный, блядь.
— Денис, мы так рады с вами, наконец-то, познакомиться. Юлечка столько о Вас рассказывала, — говорит Юлина мама, когда они все садятся за праздничный стол.
Денис, Юля столько о вас рассказывала, вы неуспешный рэпер с нестабильным лажевым доходом, который организовал площадку, где люди бесконечно кроют друг друга хуями на камеру и ебут матерей, а еще там много пьют и принимают наркотики. А я мама с традиционными ценностями и тараканами. Очень приятно познакомиться, вас-то я и ждала всю свою жизнь.
Стол праздничный - не потому, что человек-мужик приперся. На дворе православное рождество. Чейни - активный упорный атеист, но ни с какой точки зрения это не всплывет. У нас тут традиционная патриархальная ячейка общества растет, будет заодно и православная.
Потом родители Юли, в основном, конечно, мама, терроризируют его всеми теми вопросами, которые обычно интересны родителям телки. Если они нормальные, конечно.
- Лихо приосанено.
- Какое глубокое уважение ко всем присутствующим и Юле в первую очередь сквозит в этой фразе.
