ЧИТАЕТСЯ ПО САМИЗДАТОВСКОЙ ВЕРСИИ
Итак, что вообще происходит на самом деле.
Обряд Утраченных и Найденных Душ действует как ножницы – вырезает человека из его прежней реальности. Обрывает все прежние связи. Перемалывает в труху прежнюю жизнь. Перекраивает память. А затем помещает человека в новую реальность. Была Влада Огарёва – ведьма, могущественная, дерзкая, амбициозная. Стала – человеком. Теперь Влада Огарёва – редактор. Работает сорок часов в неделю в какой-то крупной компании. У неё нет родителей, зато наверняка есть друзья из детдома. Только – вот незадача – в последние годы Влада почти не поддерживает с ними связь, и сама не знает почему.
Отыскать Владу после обряда в её новой жизни было практически невозможно для всех, кто знал её прежде. Медиаторы, которых послали на поиски Влады, возможно, уже сотни раз проходили мимо неё, а то и общались с ней – без единого шанса узнать, что редакторка Влада и есть та самая террористка, разыскиваемая всем Министерством.
Но Зоя смогла.
Оказывается, когда обряд закончился и Влада уснула, Эрто хотел позаботиться о ней, но это сделали Зоя и Ник.
Если бы колдуны после обряда просто оставили Владу на той кушетке и разошлись, вероятно, на следующее утро она бы проснулась с жуткой головною болью. Вспомнила бы про вечеринку, из-за которой Влада оказалась в чужой квартире. А потом побежала бы на работу. В офисе её личное дело уже лежало бы в отделе кадров. В телефоне – был бы забит номер хозяйки квартиры, которую она арендует. В ящике комода – дипломы, которых Влада никогда не получала. На стенах – фотографии из путешествий, где Влада никогда не бывала.
Объясняется, как действует плетение: как магия Гермионы, только наоборот, не стирает, а создаёт. Но трудно создать родственную связь, так что люди обычно оказываются в новой реальности сиротами. Однако Ник предлагает всё же поискать для Влады хороших родителей.
Зоя отказалась от этой затеи. Настоящие родители Влады погибли десять лет назад. Зое и так было не по себе, что она вторгается в жизнь Влады, как избалованный ребёнок – в игрушечный дом. Она хотела минимизировать своё разрушительное влияние, хотя после проведённого обряда это даже звучало смешно. И всё же… Если можно было в новой жизни Влады оставить что-то из её старой – Зоя хотела это сделать.
Охренеть, даже не знаю, как это комментировать. То есть у Влады отняли всё, но по мнению Зои, нормальную семью она не заслужила, потому что Зоя не хочет слишком сильно вмешиваться в реальность. Ведь она, Зоя, должна что-то от Влады оставить ДЛЯ СЕБЯ. Потрясающая и незамутнённая эгоистка и психопатка.
Ник и Зоя летят над Москвой и несут Владу. Оставляют её на крыше.
«Забавно, – подумала Зоя. – Всё началось на крыше, на крыше и закончится».
Влада лежала на шершавом чёрном покрытии. Глаза её были закрыты, лицо – расслаблено. Удивительно спокойная и понимающая, разумная и рациональная. Она будто бы слушала оправдания Зои и кивала: ну да, конечно, у нас не было другого выбора. А может, Зое всё это почудилось в очередном приступе вины.
Она лежала и спала, но при этом кивала? Или что? И какие же у Зои тут могут приступы вины быть, если она та ещё лицемерка?
Ник предлагает подождать, чтобы потом узнать Владу в новой жизни. Я ничего не понял, если это плетение стирает человека из реальности насовсем, но всё равно можно за ним проследить в процессе, то не такая уж эта фигня надёжная? Они уверены, что тут везде не прячутся медиаторы? И как это вообще работает, если внешность остаётся той же самой?
Зоя тогда не двинулась с места. И с тех пор много раз прокручивала в памяти тот момент. Что, если бы она не осталась? Ушла бы и позволила магии разрезать связь между нею и Владой? Вдруг смогла бы жить спокойно, не выслеживая бывшую невесту в кофейнях после работы? Или, наоборот, сошла бы с ума от неведения и невозможности заглянуть в её кобальтовые глаза, услышать её смех и голос, похожий на гитарный перезвон?
Ох уж этот охуительный подбор метафор и гематологический словарь! Итак, эгоистка Зоя, не подумав о том, что медиаторы могут расколоть её саму и Ника, если вдруг узнают, что они в курсе всего, подвергает Владу риску и остаётся посмотреть.
Они с Ником накинули заклинание невидимости и стояли в гробовой тишине, когда Влада очнулась, поднялась, привычными и такими знакомыми движениями отряхнула джинсы. Затем нашла в заднем кармане брюк мобильный телефон, проверила время, вскрикнула от удивления – и голос её прозвучал натянуто и фальшиво, словно Влада ещё не до конца поверила в ту реальность, где ей нужно было спешить в офис, – и убежала в открытую дверь в подъезд.
Зоя пафосно страдает, как будет делать это всё время:
Когда Влада ушла, а Зоя убрала кулак от лица, увидела, что тот мокрый от слёз и в крови – она умудрилась прокусить кожу.
Ник будто бы превратился в статую и вообще не двигался с места. Зоя не знала, сколько минут, а то и часов он там простоял.
Что за идиотизм, попробуйте пару часов простоять на одном месте, даже если вы в полной прострации.
Зоя неисправима, её поможет только по башке, и то вряд ли.
Сперва Зоя обещала себе, что не будет искать встречи с Владой – кем бы она теперь ни была, у неё своя жизнь. У неё новые друзья, новая работа, новые отношения. Быть может, и новая семья.
(…)
Спустя несколько недель Зоя узнала, где Влада работает. Следила за ней какое-то время. Вычислила, что по вечерам она часто заходит в кофейню и пьёт кофе. Может, ждёт окончания часа-пик.
То, что за самой Зоей тоже могут следить, она не понимает.
У Влады, оказывается, есть парень. Откуда завёлся, неясно. Если плетение подсобило и если это можно контролировать, то почему Зоя позволила отдать Владу какому-то мужику, а не пристроить её к пожилой семейной паре? Или тут по замыслу авторки Зоя должна прострадать ситуацию «меня променяли на мужика».
Её нового парня она тоже выследила – добродушный верзила по имени Фёдор. Такие в ромкомах играют дальних родственников, которые приезжают в Москву из деревни, привозят много гостинцев, умеют ухаживать за коровами, стругать дерево и строить баню. Фёдор был программистом и вряд ли в жизни мастерил хотя бы табуретку.
Дальше авторка активно напихивает в текст все известные ей стереотипы о креативной молодёжи.
Новая же Влада слушала русский рок, смотрела «Властелина колец» в оригинале и покупала тофу – Фёдор вдобавок был вегетарианцем!
Когда в жизни Влады появился Фёдор, Зоя тут же его возненавидела. Она ненавидела его свитера, его громкий смех, его бороду, которую тот изредка пытался отращивать, его друзей – таких же задротов-программистов, которые часами обсуждали компьютерные игры и несуществующие волшебные вселенные. Влада с энтузиазмом принимала участие в их играх, полюбила Dungeons & Dragons, ходила на сходки толкиенистов, и Зою эту вводило в невероятную пламенеющую ярость. Ей казалось, будто от гнева у неё могут вскипеть и вытечь глаза. Зоя думала, что хуже уже точно не будет – и опять ошиблась.
А Зоя тем временем продолжает есть кактус и подглядывать за Владой. Я вот вообще не понимаю, чего она так страдала в начале, если любимая жива и вроде как счастлива? Ах да, потому что она тупая эгоистка. Напомните, ведь это Зоя Дашин селф-рилейт, да?
Она снова решила, что больше не будет сюда приходить, ловить невзначай взгляд синих глаз и надеяться, что взгляд обращён именно на неё. Зое казалось иногда, что ей достаточно было бы такой мелочи – бесценной мелочи. Мимолётного, но осмысленного взгляда Влады на неё. Не узнавания, нет. Но подтверждения того, что Зоя ещё существует.
Владу обряд сделал Потерянной и Найденной душой.
Зою – просто потерянной.
Порой Зое чудилось, что это её стёрли из реальности – и забыли добавить в новую. Это у неё отобрали прежнюю жизнь – и ничего не дали взамен.
«Иди работать!» ― «Это травля!»
Зоя обещала не приходить – и опять пришла. И приходила раз за разом, пока их односторонние свидания не превратились в пагубную привычку, в зависимость похлеще алкогольной, без которой Зоя уже не представляла жизни. Без этих встреч – пусть неполноценных, пусть воображаемых, но всё же встреч! – Зоя становилась призраком. Сама переставала существовать.
А Влада никак не просекла, что вот уже пару лет на неё в кафе таращится незнакомка?
Сюда она приходила, чтобы подтвердить своё право на жизнь. Тут она вновь становилась живой – и самой собой.
Иди работать, дура!
В кафе заявляется Ник.
– Я тебе звонил раз двести и столько же голосовых оставил. Как ты?
– Почему я должна как-то быть? – съехидничала Зоя.
– Иначе ты сюда бы сегодня не пришла. После ночи с таинственной и прекрасной незнакомкой. – Вероятно, он что-то прочитал в лице Зои, потому что продолжил: – Ага, значит, дело всё-таки в незнакомке. Что случилось?
– Не хочу об этом говорить.
Является Влада.
Светлые волосы были собраны в хвост, на голове – петухи. Строгий офисный костюм скрадывал объём фигуры, и Влада казалась серым бумажным человечком – плоским, недолговечным и очень боящимся воды.
Она ведь в каком-то СМИ работает? Там все прямо в офисных костюмах ходят? Я просто не в курсе.
Ник проворачивает волшебный фокус ― вытаскивает у Влады карточку, потом подбирает её с пола и отдаёт. Так он перекидывается с Владой парой слов. И та уже начинает его узнавать!
– О! Спасибо большое! – Влада прищурилась, узнавая. – Кажется, мы уже с вами виделись. И я каждый раз рядом с вами что-то роняю.
– Вам повезло ронять что-то рядом со мной, ведь я обожаю всё находить.
Зоя завидует Нику. Ведь она в своём эгоизме ещё не дошла до действий.
Эту черту Зоя не переступала. С одной стороны, боялась, что не сможет остановиться. Закрадывалась мысль: а что, если познакомиться? Влюбить её в себя. Ведь однажды у Зои это вышло – получится и во второй раз. Снова целовать, снова обнимать…
Наконец Зоя признаётся Нику, что у неё случилось.
– Я сегодня была у неё. У Яны. Той девушки, с которой мы вчера… В общем, – Зоя выдохнула весь воздух из лёгких и выпалила: – Она из Министерства.
Ник поставил чашку на стол с такой силой, что молочная пенка взметнулась как цунами и выплеснулась за края, и уставился на Зою. Лицо его было напряжённым и даже испуганным:
– Ты цела?
– Что? А, да…
– Что произошло? Она была одна? Как тебе удалось уйти?
– Через дверь, – Зое хотелось огрызнуться, но она сдержалась. Она сама не понимала, почему обоснованная тревога Ника так её раздражала, казалась неуместной. Она снова вдохнула в грудь кислород и медленно выпустила его, чувствуя неясную дрожь внутри. – Думаю, она не знает, что я знаю. Я и узнала-то случайно.
Зоя рассказывает, как всё было, постоянно путаясь: то она говорит, что Яна вряд ли знает, то подозревает, что Министерство охотится на неё. Ник успокаивает её, ведь это слишком сложный план. Здравый смысл отчаливает от их столика на глазах. То они вообще не думают, что Зою очень легко выследить и схватить, то считают, что в своей квартире Яна наедине с Зоей оказывается в ловушке, ведь другие медиаторы никак не могут выбить дверь одним пинком и спасти её, если вдруг что.
Ник просит Зою выкинуть это всё из головы. К тому же их вызывает Эрто.
Авторка опять пишет какую-то ересь.
У Эрто было несколько квартир в пределах Садового кольца. В некоторых он жил, а какие-то использовал в качестве штабов во времена восстаний. Сейчас Эрто назначил встречу на Маяковской – в этой квартире Зоя в последний раз была три года назад, когда прощалась с Владой.
Да вообще охеренно живут маги, не устану повторять.
Обстановка не изменилась, будто бы была законсервированной. Синие высокие вазоны с изысканными цветами,
Искусственными, что ли?
такого же цвета тяжёлые портьеры на французских окнах в пол. Пыльная благородная старина на паркете и обоях,
чего?
карнизах и лепнине, громадных люстрах и мебели из какого-то тёмного дерева. Всё так, как в тот день.
Эрто возвращается к встрече с Сергеем и Алисой, которая была сорвана вчера.
– Ну это ничего-с, тот разговор мы ещё обязательно продолжим. Мне доложили, что медвежонок и его верная волчица не очень хорошо себя чувствуют. Так что это терпит… Ага, пришли.
Зое представляют членов Легиона. Длинная цитата.
– Госпожа Виолье, позвольте представить наших верных соратников. Здесь далеко не все члены Легиона, с которыми вам ещё предстоит познакомиться. И всё же цвет колдовского содружества, главные действующие фигуры – перед вами. Иван Ратинян, моя правая рука, – Эрто засмеялся. – Сильный колдун, учёный и просветитель.
Смуглый мужчина с чёрной бородой и чёрными же глазами встал с кресла и изящно поклонился. Он был, похоже, самым старым из всех присутствующих, не считая Эрто. Его лицо показалось Зое знакомым.
– А вы случайно не знали моего отца, Андрея Виолье?
Ратинян расплылся в улыбке.
– Мы вместе работали, бывало, что у вас дома допоздна задерживались. И тебя я помню ещё совсем малышкой. Вас, точнее, госпожа Виолье, – он ещё раз шуточно поклонился.
– Да можно на ты, – смутилась Зоя и одновременно ей стало очень лестно, что бывший коллега и приятель отца теперь её соратник.
– Лилия Джапаридзе, – продолжил представлять Эрто. – Наша удивительная находка, молодое дарование!
Лилия оказалась хрупкой и совсем молоденькой девушкой. Высокая, стройная, как сурикат, с таким дерзким выражением лица, будто девушка не здоровалась, а вызывала Зою на поединок. Видимо, ей настолько часто приходилось доказывать более взрослым и опытным членам Легиона, что она не ребёнок (хоть и была им совсем недавно), что это выражение приклеилось к ней.
Дальше всё повторялось: Эрто называл имя и фамилию, порой титул, обязательно добавлял несколько хвалебных определений, а колдун или ведьма кивали или кланялись Зое. Та внимательно слушала и наблюдала, стараясь всех запомнить.
Граф Игорь Кантакузен был хмурым и бледным юношей, одетым во всё чёрное. Он держал трость и изредка выстукивал что-то о паркет – Зоя подозревала, что это были сигналы sos, настолько у парня было скучающее выражение лица. Прибытие Зои его тоже не развеселило – он оценил её с ног до головы, кивнул и отвернулся к окну.
Княгиня Александра Любомирская, в отличие от графа, была сама любезность, словно отчаянно пыталась соответствовать фамилии. Она расцвела, когда Эрто её представил, зарделась от его комплиментов, игриво махнула рукой, засмеялась, поправила волосы, попросила Игоря Кантакузена перестать стучать, сказала Зое, что рада её приветствовать в их компании… И совершила ещё миллион дел в секунду, которые Зоя не успела запомнить.
Далее пришёл черёд Максима Троекурова, вполне милого и симпатичного парня, который настолько был похож на программиста Фёдора, что Зоя поняла сразу – они не сработаются. Максим уверенно поклонился, вежливо сделал вид, что не заметил изменившегося лица Зои.
Это какой-то бред. Магов настолько много, что они друг друга не знают? Адель не поддерживала контактов с друзьями мужа? Хотя спонсировала восстание? Они все галантные дворяне, но можно на ты? Так французские булки или современный корпоративный стиль? Девушка, стройная, как сурикат? Даша, ты серьёзно? Я аж два раза перечитал. Почему Эрто называл титул порой? По правилам этикета он обязан его назвать. Что значит порой, если там осталось три человека? Кантакузен вообще мышей не ловит, так явно нарушать этикет? Какой миллион дел совершила графиня, что Зоя не смогла их запомнить? Ртуть на максималках?
Начинается обсуждение дел. Зоя видит, что Нику все присутствующие хорошо знакомы, и понимает, что он тоже в Легионе. А за пять лет она об этом не догадалась ну никак?
Только сейчас Зоя поняла, что Ника представлять не было нужды – тот мило поцеловал руку княгини Любомирской, дружелюбно кивнул Лилии, затем перешёл к рукопожатиям с мужчинами. Интересно, как давно Ник был в Легионе? И сколько ещё открытий о друге Зое предстояло сделать?..
Что в этом обществе с этикетом?!?!?!?!
Слуги принесли кофе и пирожные, и обсуждение продолжилось, очевидно, на том моменте, где появление Зои прервало беседу.
Слуги? Какие слуги? Эрто же не постоянно живёт в этом доме? Или он поселил прислугу в каждом, чтобы держали дом готовым к приезду хозяина всё время? Сколько это стоит? Почему Зоя в самом начале не отмечает присутствия слуг? Как они выглядят вообще?
Маги обсуждают Августина. Разумеется, именно так, чтобы читательнице было всё понятно.
– Уверены ли мы, что это все данные, которые добыл Августин? Вдруг что-то всё же ускользнуло… – Лилия приподнялась и оперлась руками о стол, чтобы стать ещё выше.
– Да, он знал, что псы придут. Он всё передал, – ответил Кантакузен. Он нервничал и стучал тростью. – И этой информации мало.
– А тот дневник? Вдруг он что-то написал туда о технологии? – Лилия беспокоилась.
– Никогда, – Кантакузен для пущей убедительности стукнул не в пол, а в стену. – Августин был человеком Дела. Он был очень осмотрителен.
Его только что попросили не стучать, но ему наплевать на просьбу дамы. Какой-то школьный хулиган под маской дореволюционного аристократа. Вообще какая-то странная аристократия. Настоящие вполне себе работают и всё такое, а эти только научились телефонами пользоваться и всё? Боги, какой же бред.
И, кстати, Августин ведь всё же что-то записал в свой блокнот!
Длинная простыня разговоров.
– Зоя, как вы помните из нашего разговора с анималами, новая цель Легиона – уничтожение Очага. Единственного источника, который питает магией медиаторов. Без Очага не было бы ни Министерства, ни браслетов. И не будет, когда мы достигнем своей цели.
Хотя бы это звучит рационально.
– Тот Очаг, о котором мы говорим, появился больше столетия назад. Его создателем был Аркадий Орбелиани.
Зоя кивнула. Эту историю знали все – как гениальный колдун или сошёл с ума, или влюбился, или и то, и другое, и сотворил Очаг.
Несмотря на то, что эту историю знают все, маги дотошно пересказывают Зое все подробности.
– До этого никто и никогда не творил такие заклинания, – продолжил Троекуров. – Аркадий был новатором, величайшим учёным эпохи.
– И величайшим предателем, – буркнул в бороду Ратинян.
– Не без этого, – кивнул Троекуров. – И тем не менее, Аркадию удалось создать заклинание, которое распахивает ворота в мир чистой энергии. Мы долго изучали, что такое Очаг. После смерти Аркадий оставил нам свои дневники. Я выучил наизусть каждое слово, чтобы понять его гений. Зоя, представь городскую площадь во время снегопада. Люди бегают, резвятся, ловят снежинки. Можно подставить ладонь – и снежинки будут падать в неё. Когда снежинок будет очень много, из них можно сделать снеговика. Грубый пример, но с помощью него давайте визуализируем принципы работы нашей магии – естественной, данной нам природой. Мы не забираем магию силой, мы черпаем её из мироздания. Она сама падает нам в руки – как снег зимой.
Люди, лишённые способности к магии, – это горожане, запертые в своих домах. Пока мы бегаем по заснеженной площади, они не могут выйти наружу, не могут почувствовать прикосновение снега. Стены и двери их домов – вечны и непреодолимы, и этого никак не изменить.
– Как тогда Аркадию удалось наделить каких-то людей магией? – Зоя задала вопрос, который мучал её долгие годы.
– Ключевое слово – каких-то. Большинство людей сидят по домам и даже не знают, что с небес идёт снег. Они про него читали только в сказках, и не поверят, даже если увидят. Но есть люди, у которых в доме открывается одно крохотное окно, и через него они видят снег. Выйти или протянуть руку не могут. Но видят и чувствуют магию. Аркадий в дневниках называл таких людей «потенциальными», то есть людьми с потенциалом.
– Давай чуть ближе к сути, – попросил Кантакузен.
Троекуров не обратил на него внимания. Он явно получал удовольствие от своего выступления.
– И что сделал Аркадий? Он собрал выпавший снег на городской площади, сгрёб в сугроб и подтолкнул эту гору магии к открытому окошку. Мол, нате, берите сколько нужно.
– Ох, – шумно выдохнул Ратинян. – Мерза…
– Ваня, дорогой, давай не будем, – ласково пожурила княгиня. – Всякий раз, когда вы начинаете обсуждать причины поступка Аркадия, мы ссоримся. Не нужно показывать Зое наши тёмные стороны, правда? Она ещё успеет с ними познакомиться.
– Согласна, можно считать Аркадия конченым ублюдком, но нельзя не признавать за ним гениальности, – воскликнула Лилия.
– Я не совсем так выразилась, ну да ладно, – фыркнула Любомирская.
Охренеть просто, высшее общество, бля.
– В общем, – нетерпеливо продолжил Троекуров. – У людей с потенциалом появилась реальная возможность в прямом смысле дотянуться до магии. В чистом первозданном виде. Судя по дневникам Аркадия, этот источник давал столько силы разом, что первые испытуемые с потенциалом погибли – просто сгорели изнутри, не выдержав магии. Путём долгих экспериментов Аркадий пришёл к выводу, какая среда лучше всего и какой материал…
– Максим, не увлекайся, – обронил Эрто.
Троекуров вздохнул:
– Этот источник получил название Очаг, и именно его нам предстоит уничтожить. Это сугроб нескончаемой силы, который лежит на расстоянии вытянутой руки от людей с потенциалом. Не будет источника магии – не будет и медиаторов.
Он замолчал, и слово взяла Лилия:
– Я тоже изучила вдоль и поперёк дневники Аркадия, вообще все записи и заметки, которые он оставил, вплоть до формул на сопливых салфетках. Ничего. Он достаточно подробно рассказывает о том, как открывать Очаг – и ни слова о том, как его закрыть. Обратное заклинание мы попробовали сразу же, как только сумели перевернуть формулу. Ничего, – она удручающе покачала головой.
– Не будем утомлять Зою всеми скучными подробностями, – опять перебил Эрто. – Возглавлял исследование технологии ныне покойный Августин. Однако перед смертью он успел отправить нам все последние разработки, о которых другие члены команды могли не знать.
– Мы надеемся, что он всё передал, – уточнила Лилия.
– Августин был очень… увлечённым, – произнёс Кантакузен, и впервые его голос потеплен. Зое показалось, что с Августином их связывала не только работа.
Ооооо, какие страсти!
Говорят про Августина, какой он был хороший. Однако самим эта тема надоедает, к тому же хорошесть Августина заключается в том, что он вовремя помер.
На самом деле я всё ещё нихера не понимаю, потому что если ты настолько ценный кадр, то какого хрена идти убивать левую медиаторку, ещё и с тем расчётом, чтобы точно попасться и сдохнуть?
– Поддерживаю Игоря, – вмешался Эрто. – С дневником мы разберёмся. Выясним, что известно медиаторам и стоит ли нам из-за этого беспокоится. Если стоит – примем соответствующие меры. Сейчас же нам важно сосредоточиться на более насущных делах.
Ратинян нахмурился. Зое показалось, что именно дневник Августина тот считает самым насущным делом. Зато Игорь Кантакузен обрадовался смене темы:
– Да, как скажете. Мы продолжаем совершенствовать обратную формулу заклинания. Перед смертью Августин работал над корпускулярно-волновым дуализмом Очага. И хотя ему удалось удержать эту невиданную энергию в небольшом клочке пространства, он не оставлял надежды понять, почему же её практически невозможно исчерпать.
– Ну просто ленинский электрон какой-то, – фыркнула Лиля.
– Но княгине – спасибо ей за гениальную догадку – после многих месяцев тщательного изучения литературы пришла мысль: Августин каким-то образом обуздал тёмную энергию Вселенной и упаковал её. Почти как в токамаке! Людям до сих пор не удаётся токамак с обычной плазмой. А Августин проделал это с тёмной энергией, причём, судя по всему, сам того не осознавая. Ну вот отсюда и неисчерпаемость: где мы и где Вселенная? Только вот есть одна загвоздка… Волновые функции частиц Очага определить не представляется возможным.
Мы помним попытки Даши разобраться с силой притяжения. Знатоки вот этого всего есть? А то у меня подозрение, что тут всё ещё хуже.
– По сути, мы не знаем, как Очаг питает их браслеты. Недостающее звено между энергией вселенной и медиаторами от нас вновь ускользнуло, и это чертовски раздражает. Но мы теперь знаем больше насчёт природы энергии. Ладно, Игорь, ладно, мы не знаем, а только предполагаем, но так делают все ученые. Твои поправки к космологической постоянной в уравнении Эйнштейна – бесценная находка. Но нужно большее.
– Постойте, – Ник поднял руку. – Вы сказали, что тёмная энергия практически неисчерпаема. Но ведь можно допустить, что найдётся настолько сильная магия и настолько могущественный колдун, что равновесие всё же можно будет нарушить? И тогда произойдёт…
– Схлопывание, – закончил Кантакузен. – Верно.
Все замолчали. Через несколько секунд Игорь продолжил.
– Все вы знаете, что тёмная энергия – это, по сути, цена пространства. Разменяв её на что-то другое, будь то та же энергия, но только привычная нам – тепловая, кинетическая – мы надорвём ткань космоса. А что будет дальше – неизвестно ни Хиггсу, ни Виттену… Никому. Но мысли сходятся примерно в одном направлении: пространство просто схлопнется, и процесс, скорее всего, будет цепным, неостановимым. С учётом мудрости, – Игорь нарисовал пальцами кавычки в воздухе, – наших оппонентов и их амбиций, мне данный сценарий не кажется таким уж фантастическим. Кроме того, это ведь ещё и механизм самозащиты Очага: никто не станет нападать на то, что потенциально скомкает всё мироздание в снежок, а затем растопит его. Ну, кроме нас, конечно. Спасибо, Ник, что поднял эту тему. Думаю, доводы к уничтожению Очага теперь всем понятны.
– Но как? – нетерпеливо спросил Ратинян.
– Да, пока это неясно. – Игорь посмотрел в пол, а затем вновь поднял взгляд на собравшихся. – Но мы ведём в ЦЕРНе некоторые работы… Под нашим началом уже обнаружили бозон Хиггса, и сейчас в планах отыскать для него суперсимметричный партнёр. И не только для него, а вообще для всех частиц. Плюс мы надеемся узнать их волновые функции, для чего…
Я просто хуею, дорогая редакция. Так у вас магия или наука? Что это ещё за смена жанра? А медиаторы вообще не пытались разобраться, как работает их Очаг? А маги не пытались разобраться, как работает чистая магия? И они всё равно хотят скомкать мир ради попытки поставить медиаторов на место? Какого тогда чёрта нужны были восстания, если основная работа всё равно на поле науки? Или это был отвлекающий манёвр? То есть Эрто просто использовал Владу и других малолетних долбоёбов, чтобы отвлечь внимание? Я надеюсь, это вскроется в конце, вскроется же, да?
Зоя сидит и злится, чувствуя себя не в своей тарелке.
Маги продолжают рассуждать так, словно не изучают несколько лет тёмную материю, а придумывают и обсуждают свой план впервые.
– С помощью методов суперсимметрии и квантовой теории поля мы хотим отыскать то самое недостающее звено. И если теория верна, элементарными частицами из Очага можно будет управлять. Зная их параметры, гамильтониан и все остальное, мы сможем, наконец, понять, как устроено это окно в тёмную материю, и как закрыть его навсегда.
– Сумеем нарушить квазиравновесное состояние Очага? – у Лилии загорелись глаза.
– Узнаем эти данные, и сделаем необратимый фазовый переход, – кивнула княгиня.
– Изменение фазы Очага, – объяснил Ник, наклонившись к Зое. – Например, термическое распыление.
– Верно. Или выберем другую переменную, при изменении которой система, удерживающая энергию Очага, станет нестабильна и уничтожит сама себя. Только спешить нельзя. Категорически!
Все вновь посмотрели на Кантакузена.
– Любое неверное движение приведет к хаосу: мы можем уничтожить не Очаг, а сами частицы тёмной энергии. А это уже чревато цепной реакцией во всей Вселенной, помните? Поспешив, можно схлопнуться в сингулярность, даже не успев осознать этого.
ЯННП, честно.
Зоя сматывается на кухню. Дворянка в доме, где есть слуги, которые пропали, когда стали не нужны, находит кухню и сама себе что-то наливает? Да ладна.
Приходит Эрто. Он объясняет, что Зоя тоже нужна. Он менеджер, а Зоя умеет общаться и имеет софт-скиллз. Ну да, три года просидевшая сычом, да и до этого имевшая только приятелей.
– Хорошо умела общаться, – поправился Эрто. – Вспомни, раньше ты была душой компании. Той самой заводилой, без которой не обходилась ни одна вечеринка. Скучаешь по тем временам?
А мне казалось, что Зоя просто отрабатывает программу от скуки и жмётся по углам на приёмах…
– Вот почему ты нужна Легиону. Ты как никто другой умеешь налаживать связи. У тебя осталось много друзей и приятелей – из прошлой жизни. Уверен, они тебя помнят и скучают по тебе, – он подмигнул.
Зоя всё ещё не понимала, куда Эрто клонит.
– Легиону не хватает свежей крови. Сегодня ты познакомилась с пятью лучшими умами колдовского сообщества. Они занимаются наукой, они не бойцы. Нам нужны ещё люди – те, кто сможет ринутся в бой, когда понадобится. Те, кто сможет силой отстаивать нашу свободу. Нам нужны молодые, горячие сердца, которые будут пылать. Надо всего лишь поднести спичку – и разжечь в них огонь несправедливости. Молодёжь думает, что то, как мы живём сейчас, пресмыкаемся и отчитываемся о каждом шаге, – что это нормально. Ни черта это не так! – Эрто уставился в окно. – Мы рождены летать, а не пресмыкаться. Равновесие нарушено. И в наших руках вернуть всё на свои места. Ну для этого нам нужны новые люди. Твоя задача – привести их в Легион. И вместе мы перевернём мир.
Я всё ещё не понимаю, куда делись те ребята, с которыми Влада совершала набеги на Министерство в промежутках между походами в кафе. Их всех убили? Или они сидят? Почему о них никто не вспоминает? Насколько много магов, что их нужно искать и уговаривать? Кого Зоя будет уговаривать? Ту девушку, у которой за опасную езду медиаторы права отняли? Зачем нужна революция, когда есть ламборджини?
Ну и Эрто, конечно, нихуя не подозрительный.
Фух, даже не знаю, градус бреда остаётся всё таким же.
Конец главы.
насколько ж они оторваны от реальности, в которых их великая "зубастая" шедевра - беспомощный текст первоклашки.
.
Вот реально, если бы она Алисой переродилась, был бы крутой и драматичный ход, а так — ну нафига это все? Ну, кроме пиздостраданий Зои, которая все три года сама не знает, чего хочет (и усиленно Владу подставляет).
Не могу здесь не заподозрить обиду авторки, что "несуществующие волшебные вселенные" - гораздо более популярный сеттинг для фэнтези, чем русреал, который она пишет.