ЧИТАЕТСЯ ПО САМИЗДАТОВСКОЙ ВЕРСИИ
Глава 6. Неравный бой
Возвращаемся к Алисе.
Возьми себя в руки, дочь самурая,
Возьми себя в руки.
От края до края становятся тихими звуки.
(Сплин, «Дочь самурая»)
Сидя в кафе с Лёшей, Алиса чудовищно страдает, игнорируя разрывающийся телефон.
Телефон звонил в третий раз. Алиса дрожащими руками перевернула его экраном вниз. Звук был отключён. Жужжание от вибрации – обычно размеренное и спокойное – сейчас звучало угрожающе, словно рой пчёл, который вылетел из улья вслед обидчику, посмевшему его потревожить.
Алиса опять не сдержала слёзы, утирая глаза рукавом, натянутым на кулак. Кожа горела под шершавой и уже порядком влажной тканью.
Лёша сидел рядом, успокаивающе и неловко гладил по спине:
– Почему не берёшь? Кто звонит?
Почему страдает Алиса? Из-за своего нового положения Зрячей. Теперь они с Сергеем связаны нерушимой связью, личность Алисы частично стирается, так как она будет независимо от своей воли подчиняться вожаку во всём и стремиться защищать его ценой своей жизни. Вся её жизнь будет крутиться вокруг него, и исправить это невозможно. Если умрёт он, умрёт и она.
Алиса обхватила руками голову. Ей было одновременно жарко и очень холодно. Тело горело в тех местах, где кожу рвали медвежьи когти Сергея. Ныло под рёбрами. Но все раны волчица взяла на себя – оградила Алису от боли. Какое-то время ей не стоит обращаться. Может быть, пару дней. От силы неделю. За это время волчица – дай ей Зверь силы! – отоспится, залижет раны и снова будет готова биться.
Биться с тем, на кого укажет Сергей. Биться за того, за кого велит Сергей. Алиса больше ничего не решала.
– Она меня убьёт… – Алиса сглотнула ком в горле. – Что. Я. Наделала.
– Кто убьёт?
– Бабушка.
А почему тогда Сергея зашивали? На нём остались раны, а на Алисе нет? Возникает ужасающая фигура бабушки. Алиса боится её гнева, ведь бабушка приказала ей победить в поединке, а она не справилась. Нет, на что рассчитывала бабуля, выпуская волчицу против мишки?
Телефон опять зазвонил. В кафе было шумно. Кричали дети, хлопали мусорки, взрывались воздушные шарики, шипела в масле картошка фри, шелестели бумажные конверты бургеров, булькала газировка. И злое жужжание телефона перекрывало весь этот шум. Через минуту телефон раздражённо умолк – как затаившийся хищник, который спрятался в засаде, ожидая, пока его жертва беспечно подставится под острые клыки и когти.
Отчасти хорошо, отчасти фигово. Сколько там было шариков, что они постоянно лопались? Как из шумного зала можно услышать шипение картошки на кухне? Алиса всё же обладает звериным слухом? Что за странное поведение хищника ― сначала шуметь, а потом сесть в засаду?
Лёша утешает Алису, уговаривает поесть, замечает, что она хорошо держалась. Мы до сих пор не знаем, в кого превращается Лёша.
Алиса боялась не звонка – и даже не того, что услышит. Она знала, что услышит. Каждое слово бабушки она могла предвидеть, словно вещая сила Зрячей в ней уже проснулась. Алиса скривилась от этого сравнения.
Алиса боялась того, что после этого звонка у неё не останется ни одного близкого человека на её стороне. Она вдохнула поглубже, ещё раз утёрла слёзы, шмыгнула носом и снова укусила кулак. Боль не отрезвляла.
Вещая сила Зрячей, теперь мы знаем немного больше, да. Вообще Алису даже немного жалко в этой сцене. Алиса отвечает на звонок.
Бабушка говорили тихо и чётко, её слова иголками вонзались в уши:
– Это правда?
Алиса, не отрывая телефон от уха, легла на стол и накрылась свободной рукой – тень упала на глаза. Теперь Алисе казалось, что она в домике – далеко-далеко отсюда. Слёзы текли на поднос и впитывались в салфетку.
Алиса промолчала. Но бабушка и так всё знала.
– Я надеюсь, ты понимаешь, что натворила.
Слова бабушки проникали через телефон в голову Алисы, раздувались до невероятных размеров, что им становилось тесно в черепной коробке, давили изнутри. А снаружи мир жил дальше, булькал газировкой и шуршал масляными конвертами от бургеров – там, за пределами руки-щита, которая ограждала Алису от остальной вселенной. Где всё было уже не так.
– Подумать только! Двадцать лет медведю под хвост. – Бабушка выплюнула эти слова.
– Бабушка, я… – Алиса оборвала фразу. Она сама не знала, что сказать в своё оправдание. – Прости.
– Ты не передо мной виновата. А перед теми, кого ты предала. Перед своим кланом. Ты им жизнь погубила. И себе.
– Бабушка, я всё исправлю.
– Исправить можно пластилиновую поделку на уроках труда в третьем классе. А то, что сделала ты, – исправить нельзя. Даже самому Зверю это не под силу.
– И что же мне теперь…
– Жить дальше, – голос бабушки стал сухим и острым, словно расколовшийся фаянс. – Служить клану. Как можешь. Жить дальше, – опять повторила она, – если сможешь.
Алиса всхлипнула, и могла поклясться, что бабушка поморщилась.
– Кончай слёзы лить, – приказала бабушка. – Хочешь что-то исправить – действуй. Убей вожака. Пока связь между вами не окрепла.
В трубке раздались гудки.
Воу-воу! Какая суровая бабуля! Однако на кону стоит многое, что, мы пока не знаем, но для бабушки это настолько важно, что она готовилась двадцать лет. То есть готовила Алису. Вопрос, почему не сама? Одряхлела? Или в этом мире в порядке вещей прикрываться детьми и ничего не делать самим? Откуда бабушка знает, что случилось? Кто ей позвонил? Или это магия? И ещё вопрос. Бабуля готовила Алису к поединку, когда умер бы старый вожак. Внимание, вопрос. А что если бы он умер, когда Алисе было бы 12? А что если бы он жил ещё сорок лет? А не приложила ли бабушка лапу к его гибели? Алису по-человечески жалко: чтобы заслужить любовь бабушки обратно, готова натворить что угодно.
Лёша зовёт Алису выпить ― авось похмелье отодвинет беду на задний план. Авторка имела в виду опьянение? Потому что похмелье это с утра. И почему они у неё чуть что бросаются пить?
– А я могу? В смысле, мне надо как-то отчитываться перед… ним? – От ненависти у Алисы свело челюсть. – Я могу просто уйти? Вдруг он будет меня искать?
– Сергей? – растерялся Лёша. – Не знаю, если честно.
– Как мне теперь его называть? – Алиса прожигала взглядом поднос. – Хозяин? Босс?
– Тимур вожака просто Виктором звал. По имени. Они были ровесниками. Вы с Серёгой тоже почти… – он смешался и замолк.
– А если я сбегу? – горячо зашептала Алиса. – Просто выйду из этих дверей. Оставлю вещи. Никто меня нигде не найдёт, а? Так ведь? Они ведь не смогут меня найти? Ну, чего молчишь?
– Они не смогут. Но ты сама не уйдёшь, – Лёша перебирал пальцами под столом и избегал смотреть Алисе в глаза.
– Почему? – Алиса знала ответ. Даже не так – просто чувствовала, что тот прав. Не уйдёт.
Не захочет.
Ну вообще-то да, Алиса попала в полный пиздец. Лёша всё ещё не понимает, что это с ней: она выпрыгнула из ниоткуда и стала второй в клане. Я вот не понимаю, если это так почётно, почему к Серёге не стояла очередь? Всё равно даже если он тебя измудохает, ты станешь вторым после него, а это суперклассно. Если только связь вожака со Зрячим ― настолько стрёмная вещь, что вызов не бросают именно поэтому, а не потому, что боятся молодого парня. А вот если бы бабка не рассказала Алисе про такую маленькую деталь, ей было бы ещё хуже, муахаха!
Алиса объясняет, в чём дело.
– Уже это не то чтобы большой секрет. Моя бабушка из рода Серой волчицы, как ты понял. Двадцать лет назад… Точнее, не двадцать, а сколько? Шестнадцать? Примерно так. Мне было пять.
– Пик Охоты, – тихо отметил Лёша.
Про Охоту я больше ничего не помню и не знаю, говорится ли про неё что-нибудь дальше.
– Из волчиц осталась одна бабушка. Мама отвергла духа Зверя, когда родилась я. В общем, так получилось, что меня воспитывала бабушка. Она любила меня, – голос дрогнул, – и клан. Бабушка боялась, что медиаторы не остановятся на достигнутом. Что им будет мало оставить клан без зубов. Они захотят выколоть ему глаза и вырвать когти. – Алиса цитировала бабку. – Она хотела прекратить войну. Не войну даже – а череду бесконечных поражений. Но вожаком стал Виктор, а нам разрешили уехать. С кланом бабушка больше не общалась, но до нас доходили слухи. Клан так измельчал!
– И ты должна была стать вожаком, чтобы заключить мир с Министерством? – странным голосом проговорил Лёша.
Алиса впервые за время монолога подняла на него глаза. Лёша сидел, откинувшись на спинку кресла, сложив руки на груди, и скептически глядел на Алису.
– Нет, конечно. Я должна была остановить войну. Оборвать все контакты с колдунами. Прекратить бесконечные попытки бороться с медиаторами. Согласиться на их условия. Уйти из городов. Попробовать вернуть ушедшие рода…
Теперь всё становится на свои места. Бабушка преследовала благие цели и хотела сохранить оставшееся. Но так как повлиять на это можно было только став вожаком, то имеем что имеем. Вообще-то я её понимаю. И не знаю, почему больше никто не дошёл до этой светлой мысли, а все продолжают биться лбом об стену. Городов, кстати, не города. Но если Алиса стала бы только главой московского клана, то как бы она повлияла на остальных? Ничего не понятно.
Лёша против идеи: они потеряли слишком многих, чтобы отступиться. Сука, где они их потеряли?!
Звонит телефон Лёши.
– Это он, – безошибочно определила Алиса. – Ищет меня.
Она поняла это за мгновение до звонка. Словно кто-то открыл её черепную коробку, поместил туда эту мысль и аккуратно прикрыл дверцу. До тех пор, пока снова не понадобится. Алиса почувствовала на затылке взгляд Сергея – пристальный, игривый, вызывающий. Нервно обернулась – нет, показалось. Здесь Сергея нет. Но он недалеко. Она чувствовала и это. По спине пробежала дрожь. Её тело хотело находиться рядом с вожаком, стремилось к нему. Хотело быть ближе. Чтобы услужить. Чтобы защитить. Алиса болезненно скривилась – ей было мерзко от собственных желаний.
Мне нравится про черепную коробку! Слушайте, тут вообще-то хрень какая-то происходит, если честно. Превращать второго в клане человека в беспрекословное орудие ― что это, зачем? Ради чего так установлено и кем?
Сергей вызывает Алису в ресторан, где находится сейчас. Алиса понимает, что даже если бы не знала адреса, всё равно нашла бы вожака, ей противно. Нужно идти, Алиса выбрасывает едва тронутую еду, едва успевает забежать в туалет ― её рвёт.
Когда Алиса повернулась, ей в три руки протягивали бутылку с водой, влажные салфетки и бумажные полотенца. Алиса взяла полотенца, отказалась от воды, подошла к раковине и прополоскала рот. Она избегала смотреть на себя в зеркало. Алиса не знала, кого там увидит. Но была уверена, что точно не себя.
А ведь неплохо получается! Возможно, за счёт использования привычного и знакомого тропа «вынужденный брак», лол!
Отбивка.
Алиса является в ресторан.
В ресторане стены были украшены длинными рядами суккулентов. Алиса любила суккуленты – эти показались ей искусственными. Она остановилась, пригляделась и поняла, что ошиблась. Настоящие, но всё равно не живые. Декоративные. Сцена в углу ещё пустовала – своего часа терпеливо выжидали микрофонные стойки; под ними в плотные клубки свернулись провода – толстые, словно отъевшиеся спящие змеи.
Эти же. Но в целом иногда, несмотря на все корявости, авторка как сказанёт! Провода словно змеи ― затасканно, но она смогла за счёт расширения.
Сергей ждёт Алису. Очевидно, что он тоже чувствует связь между ними. При виде вожака Алиса испытывает радость, которой не может противостоять.
Она опять ощутила связь между ними – прочную, как канат. И если полчаса назад этот канат был туго натянут, то сейчас натяжение ослабло, и Алиса испытала болезненное облегчение. Безумный скачок счастья, заставивший её наконец выдохнуть. Алиса мгновенно возненавидела себя за эту радость – но продолжала её испытывать.
Они здороваются за руку. Нет, всё же он метросексуал!
Сергей поднялся, сделал непонятное полудвижение, полурывок вперёд – словно хотел обнять Алису, но сдержался. Протянул руку – огромную шершавую ладонь с аккуратным маникюром, сделанным в салоне. Алиса смотрела на его руку и, несмотря на ухоженные ногти, видела мощную медвежью лапу. Которая всего несколько часов назад пронзала когтями её грудь и царапала рёбра. Алиса в ответ протянула свою руку – сгорая от стыда и желания коснуться вожака. Волчица внутри неё почтительно прижала уши и заворчала. Будь Алиса сейчас в другом обличье, она бы двигалась ползком и лизала морду вожаку. Алиса так ясно почувствовала это, что её опять начало тошнить.
Про волчицу тоже хорошо ― прямо чувствуешь унижение, которое испытывает Алиса. Вот не знаю только, действительно в живой природе так бывает? Вообще тут сложно, потому что они все разных видов.
Сергей пытается вывезти разговор на конструктив, говорит, что не думал, что связь выглядит вот так, говорит, что Алиса храбро сражалась и он надеется, будет сражаться так за него и клан. Он вроде как искренен.
– Сегодня важная встреча. Эти переговоры начинал ещё отец, – в голосе Сергея проскользнули боль и ярость. Едва заметно – но Алиса их услышала. – Мне… Нам предстоит их продолжить. И заключить самый важный магический союз за всю историю анималов. Сегодня поворотный момент в истории.
Почему сегодня? Как они умудрились так всё подгадать? Ладно, Эрто знал про выборы, но почему он нагрянул к Зое только этим утром? Сергей говорит про битвы, Алиса жалко пытается противостоять ― связь не даёт идти против вожака. Вожак же твёрдо намерен угробить остатки клана.
– Пойми, ты здесь чужая. Пока что, по крайней мере. Тебя увезли из клана совсем маленькой – отец рассказывал про твою бабку. Кое-что ты пока не понимаешь, но скоро поймёшь. Иначе нельзя. Мы пытались сражаться своими силами – и проигрывали. Алиса, ты бы знала, скольких мы потеряли. Кого-то ещё можно спасти – вытащить из министерской тюрьмы. Мы это сделаем.
Под влиянием связи все убеждения, вложенные бабушкой, начинают давать сбой ― Алиса верит Сергею всё больше и больше и согласна подчиняться его решениям. Она сопротивляется, но это сложно.
Являются Зоя и Эрто.
К ним подошли двое. Девушка в красном пальто и мужчина с серыми глазами и очень старым взглядом: волчица настороженно повела носом – от колдуна веяло древностью, как от вековой пыли в библиотеке. Он представился мастером Эрто, пожал руку Сергею, поцеловал воздух в миллиметре от руки Алисы – и уже за эту дистанцию она была колдуну безумно благодарна.
Девушка в красном пальто была хмурой. Зорким зрением волчицы Алиса разглядела тёмные круги под её глазами, замазанные тональным кремом. Вокруг радужки рассыпались красные трещинки. Кудрявые чёрные волосы – видимо, очень пышные и длинные, – были собраны в неряшливый пучок.
Так у Алисы всё же есть ништяки от волчьей формы, или они появляются только когда надо автору? А Сергей и Эрто ещё не знакомы? Как такое может быть? Или авторка имеет в виду, что представился он только Алисе? Между прочим, Сергей Алису дальше не представляет, хотя Эрто Зою ― да. Что взять с мохнатых неучей…
Сергей развешивает уши, Алиса чувствует всё, что чувствует он.
Чужие эмоции казались такими мощными и громкими, что притупили собственные чувства Алисы. Ей пришлось приложить усилие, чтобы отделить ощущения Сергея от своих: горя, разочарования и страха. Когда Алиса снова позволила собственной тоске разлиться в сердце, закралась шальная мысль: а почему бы и не поддаться искушающей радости Сергея? Пустить её навсегда и забыть про свою боль. Стать Зрячей на сто процентов – отпустить своё я.
То есть Зрячий это такой болванчик? Без своих мыслей и чувств? Охренеть.
А вот теперь мы подходим к одному очень вкусному абзацу. Соловьём разливается Эрто:
– Позвольте представить вам мою прекрасную спутницу! Сегодня к нам присоединилась Зоя Виолье, чему я несказанно рад. Семья Зои долгое время спонсировала Легион и продолжает жертвовать на благо восстаний крупные суммы. Отец Зои, граф Андрей Виолье, положил свою жизнь на алтарь науки. Он исследовал магические принципы, лежащие в основе могущества Министерства. А мать Зои, Аделия Виолье, всегда была душой и сердцем любого восстания. Дом Виолье открыт для всех, кто поддерживает идеи Легиона.
Мы узнаём фамилию Зои (да что там за русское дворянство такое сплошь с французскими фамилиями!). И есть некоторые ответы на заковыристые вопросы. Итак, Виолье жертвуют на восстание. Как? Ладно ― как, откуда у них деньги, вот вопрос? И если медиаторы знают это, почему не проведут экспроприацию собственности? И крупные суммы или помогали теорией и добрым словом? Душой я с вами, а телом в Париже? Если Аделия душа и сердце, то кто тогда стоял у истоков нового восстания, получается, что не Влада? Куда шли деньги? Что конкретно делают восставшие? Ну, допустим, она купила Диме билет и дала денег на первое время. Но что ещё-то? И почему у них настолько непутёвая дочь с характером амёбы?!
Сергей слушал с интересом, а Алиса с недоумением. Она никак не могла понять, к чему такая длинная прелюдия, и, только заметив, как кривятся губы Зои, Алисы догадалась, что речь предназначалась отнюдь не анималам.
Наверное, Эрто хочет получать крупные суммы и дальше, да? Да?
Алиса внимательно присматривается к Зое и замечает следы бессонницы и замаскированные синяки под глазами.
– Мне вообще повезло с окружением, – спокойно произнесла Зоя. – Конечно, сложно спорить со вкладом моей дорогой семьи в дела восстания. Но я рискну.
Какая-то бессмысленная фраза. Почему спорить? Почему рискнёт? Рискнёт превзойти семью? Ты несколько лет валялась на диване…
Сергей… произносит речь.
– Спасибо вам, что пришли! Госпожа Виолье… Можно просто Зоя? – Дождавшись кивка, продолжил: – Хочу сказать от лица всего клана: я безумно рад нашей встрече. Как вы помните, я присутствовал на последнем собрании как доверенное лицо отца… Он ушёл к Зверю, но его начинание живо. И я счастлив его продолжать. Наше объединение – это нечто… Нечто тяжёлое для всех нас, скажу так. Анималы и колдуны, – Сергей замялся и дипломатично усмехнулся, – не то чтобы были друзьями. Будем честны, – его голос стал твёрже, – мы долго враждовали. Но видит Зверь! Видит Зверь, это другая вражда. Честная и благородная. Мы враждовали с колдунами как воины. Медиаторы – не воины. Они загонщики, и они считают нас своим скотом. Колдуны и анималы враждовали на равных, а Министерство нас не считает за равных.
Он говорит это Зое? Зоя была на собрании? Вряд ли, скорее, авторка путается во фразах. Из-за чего враждовали колдуны и анималы? Что им было делить? Какие экономические связи между ними есть?
Алиса внимательно следит за Эрто.
Бабушка учила Алису: следи за врагом, даже если сейчас он представился другом. Будь начеку, потому что секунда счастливого забытья обойдётся тебе в десятки и сотни жизней анималов. Бабушка учила никому не доверять. Алиса усмехнулась воспоминаниям: да уж, теперь она не может доверять даже себе. Но вот колдунам Алиса в какой-то степени верила. Они были абсолютно честны в своей всепоглощающей ненависти к медиаторам. Алиса ощущала это чутьём Зрячей, которое всё яснее пробуждалось в ней.
Алиса сомневается: может, объединиться ― не так уж плохо?
Так как Алиса не посвящена в планы, Эрто выёбывается и задаёт ей коварные вопросы.
– Посвятите Алису в наш план, господин Эрто, – предложил Сергей.
– С великим удовольствием! – колдун потёр руки. – Сперва ответьте на несколько вопросов. Как считаете, милая Алиса, что нужно для смены власти?
– Народный бунт? – с заминкой предположила Алиса. Ей совершенно не хотелось подыгрывать Эрто в его сценке «учитель/ученица».
– Безусловно, единение угнетённых масс – это важно, – согласился Эрто. – Но хватит ли единодушия для свержения существующего строя?
– Штурм Бастилии? Зимнего дворца? В смысле, атака символа власти?
– Символ власти – это прекрасно! Помогает укрепить единодушие и дать надежду на приход новой эпохи. Но непосредственно смену власти вряд ли может обеспечить. Сегодня у врага один командный пункт, завтра – другой.
– Тогда убийство царя и всей его семьи? Казнь короля? – перед Алисой мелькали страницы учебников из средней школы.
Короче, так продолжается ещё некоторое время, Эрто опять произносит речь.
– Ближе, – одобрил Эрто. – Но всё же нет. Нам предстоит бороться – к сожалению! – не с насквозь коррумпированной сетью начальников, которые зубами вцепились в свой кусок власти и боятся отдать её, а потому держат под своим неумелым и жадным управлением все важные дела. Нет! Надо помнить, кто наш враг! Министерство – это военная структура со строгой вертикалью власти, где на смену одной элите тут же придёт другая, причём не менее знающая и подкованная. А нижние уровни этой иерархии не заточены под управление бывшего начальника – они умеют подчиняться приказам. Значит, новая элита тут же возьмёт командование в свои руки. Ей не нужно будет уделять время на притирки, проволочки и завоевание лояльности. А вот мы потратим кучу сил и времени на смену элит. То же самое, что отрезать хвост ящерице. Вырастет новый.
Да уж, видели мы эту военную структуру, которая себе жопу вытереть не умеет. Но вообще я опять ничего не понял. Заточены под управление бывшего начальника? Какая-то элита? Откуда она берётся? Кто на ком стоял?
Алиса задумалась:
– Хорошо, значит, нужно подорвать структуру. Уничтожить уважение и лояльность внутри Министерства, чтобы смена элиты не состоялась.
– Знаешь, какой бюджет Министерства уходит на внутреннюю пропаганду? – Эрто усмехнулся. – Невозможно.
– Тогда материальные ресурсы. Оружие. Браслеты, камни.
– Твоя проблема в том, Серая волчица, что ты мыслишь завтрашним днём. Мы же привыкли мыслить куда более длинными периодами. Допустим, мы уничтожим камни – они достанут новые. Мы уничтожим браслеты – они выкуют новые. Камни и браслеты – это возобновляемые ресурсы.
Алисе надоело играть в угадайку.
Я её понимаю! Мне интересно, с какими лицами там сидят Сергей и Зоя! Потому что это же полный детский сад! И что за внутренняя пропаганда? Почему на неё должен уходить бюджет? Если медиаторам можно просто капать на мозги во время обучения? На что уходит бюджет? Они там что, рекламные ролики на внутреннюю аудиторию снимают? Я бы понял, если бы на внешнюю! Вот в моём фандоме отделу пропаганды всегда есть чем… Хм, извините, отвлёкся.
– Ты была очень близка к ответу, когда говорила про разрушение структуры. Только речь не про связи между медиаторами. Надо действовать решительнее, гораздо решительнее! Сокрушить министерство на корню.
У Алисы пересохло во рту от внезапной догадки.
– Мы уничтожим Очаг, – Эрто с удовольствие покатал на языке каждое слово.
Итак, есть какой-то Очаг, дб, то место, где подзаряжают браслеты? Ну, отчасти уже яснее. А в других городах нет таких же очагов? Все катаются подзаряжаться в Москву? Или как?
Алиса не успевает переварить эту мысль, очевидно, потому что авторке нужно держать читателя в напряжении. Алиса чувствует опасность для Сергея.
– Я думаю… Я не уверена, – она замялась и тут же словила ещё один приступ тревоги. Он ощущался как удавка на шее, которая мешает дышать, или тугой корсет, который сковывает грудную клетку. Жуткое желание избавиться от этого давления, а не то – произойдёт нечто ужасное. – Кажется, Сергею что-то угрожает… Я пытаюсь понять, в чём дело. Не получается. Наверное, я ещё не до конца стала Зрячей. А может, это вообще не так работает, я не знаю…
Оказывается, всё это время за супертайной встречей следили медиаторы, которых благополучно прохлопали и маги, и анималы, и заметили только тогда, когда понадобилось по сюжету, как заметили ― а хз, как-то.
– Я ничего не вижу, – призналась Зоя.
– Столик у окна. Там двое, – процедил Эрто.
Алиса хотела обернуться, но вовремя одумалась.
– Они нас слышали? – напряжённо спросил Сергей.
– Нет, – Эрто говорил уверенно, но всё же Алиса заметила нотки озабоченности в его голосе.
– Что будем делать? Сразимся с ними? – теперь Сергей говорил возбуждённо.
– Нет, мы уходим. Точнее, – Эрто откашлялся и указал на Зою, – мы уходим. Вскоре я с вами свяжусь, и мы договоримся о новой встрече.
Гениально, все три стороны стоят друг друга. Эрто и Зоя уходят под покровом невидимости. Сергей и Алиса смотрят на медиаторов, которые притворяются посетителями ресторана, Сергей показывает клыки. На глазах у медиаторов он достаёт телефон, добавляет Алису в клановый чат. Он же только что не знал её номера и звонил Лёше, чтобы позвать Алису? Как и говорилось на собрании, маги и анималы умеют пользоваться современной техникой.
Телефон Алисы засветился. Последнее сообщение в чате призывало анималов, которым сейчас посчастливилось оказаться недалеко от Новокузнецкой, мчаться сюда. Ниже Сергей прикрепил геометку. В чат сразу посыпались плюсики и радостные эмодзи – анималы активно отвечали на зов нового вожака.
– Знай наших, – сказал он с гордостью. – Дети Зверя не будут убегать от врага, поджав хвосты.
– Мы будем с ними драться?
– Конечно.
– Но на нас ещё никто не нападал!
– А ты думаешь, зачем они сюда пришли? Кофе выпить? Совершенно случайно одновременно с нами? Нет, Алиса, это облава.
Я, кажется, понимаю, почему клан так поредел… Гениально, просто гениально.
Алиса против драки, предлагает свалить в метро, там не найдут. Как же патрульные везде? Уже отменены? Алиса считает, что нечего рисковать так своей и чужой жизнью. Она считает, что Сергею плевать на клан и ими движут только собственные амбиции. Вопрос, какие? Стать вожаком ничего?
– Может, не надо? – дрогнувшим голосом спросила Алиса.
Ответный взгляд вожака едва не прижал её к столу. В этом взгляде не было агрессии или презрения – лишь мимолётное задумчивое напоминание. Алиса прикусила язык. Уши горели от стыда и злости.
Рядом с ним она реально чувствует себя не очень, он её подавляет.
Сергей и Алиса уходят из ресторана, медиаторы торопятся за ними. Сергей предлагает заманить их в глухой дворик. По дороге Алиса снова борется со связью, которая заставляет её думать только о безопасности вожака. Сергей приводит её во двор жилого дома.
Когда Алиса последовала за Сергеем через узкую арку в жилой двор, её посетила ужасная мысль:
– Но нас же увидят! Люди! Тут же окна!
– А это проблема Министерства, – заговорщически подмигнул Сергей. – Выкрутятся, им не впервой!
Алиса не видела в этом ничего забавного. Риски возрастали в десятки раз – как и бессмысленность ситуации.
Я согласен с Алисой! А Сергей ― не медведь, а дятел! Долбодятел!
Медиаторы набрасывают на часть двора купол невидимости и показываются анималам.
Медиаторы вышли из арки спокойно. Их оказалось трое. У всех были закатаны рукава, и на запястьях тускло сверкали браслеты. Мужчина и женщина из ресторана шли впереди, присоединившийся к ним сослуживец остался возле арки – он встал на одно колено и перекрестил руки. Вероятно, это он отвечал за экранирование.
Закатанные рукава? В ноябре? Ну ок.
– Даже так? – Сергей поднял брови. – А поговорить?
– Разговаривать будем в участке, – отрезал мужчина. Несмотря на штатскую одежду, всё в нём выдавало военную выправку: собранные движения, осанка и особенно пронзительный взгляд маленьких чёрных глаз из-под кустистых бровей.
– То есть вы нас задерживаете? – глумливо уточнил Сергей. – Интересно! По какому же поводу?
– Придумаем, – обнадёжила его медиаторка. Она выглядела молодой и очень уставшей, на её бледном лице застыли презрение и брезгливость.
Мммм. Чота они тоже ведут себя как дебилы? Ну ладно, они хотят достать Алису, но можно это как-то мнее топорно сделать? Где, кстати, Алиса остановилась? Может, туда к ней прийти? Или они хотят достать Сергея? Почему? Зачем?
Медиаторка коснулась камней в браслете.
– Можете хранить молчание, – сообщила она. – Адвоката вам предоставит государство.
Ох уж эти детки, воспитанные на американском контенте, который они тащат в русреал, не думая…
Короче, начинается замес, Сергей превращается и кидается на медиатора. Тот стреляет в него из пистолета, но промазывает. Да, в летящую на него медвежью тушу. Дальше в три абзаца авторка рассказывает, что Алиса очень испугалась. Она впервые боялась так сильно, она боялась учительницы и всякой другой фигни, не боялась битв, и даже перед выборами не боялась так сильно, а вот сейчас очень боялась ― за жизнь вожака. Этому посвящено несколько абзацев.
Алиса оцепенела. Страх затопил всё вокруг. Ей казалось, что она погрузилась с головой в пучину страха, и не может сделать ни единого вдоха.
Волчица внутри с готовностью скреблась когтями и скалилась, желая вонзить клыки в любого, кто посмеет навредить Сергею. Алиса уже хотела кинуться на землю и обратиться – но не успела призвать дух Зверя.
Дальше Сергей творит какие-то чудеса.
Сергей справился и без неё. Когда медиаторка попыталась накинуть на Сергея ловчую сеть, сотни магических нитей были безжалостно разорваны – разрезаны! – медвежьими когтями. Сергей рычал и наносил удары, не давая медиаторке коснуться браслета и сосредоточиться на новой технике. Та бодро отбивалась, уворачиваясь от мощных лап, которые могли одним ударом переломить хребет любому человеку. У неё не было и шанса достать пистолет.
У меня не укладывается в голове, что происходит. Как он мог лапой разрезать магию? Когда творишь плетение, нельзя, чтобы в него что-то попало? Или он перебивает его своей магией? Так отбивалась она или уворачивалась? Почему он её не достал, если он проворный и быстрый мишка? Тем временем Алиса считает ворон, глядя на схватку, и зря.
Алиса напряжённо наблюдала за схваткой, готовая в любой момент ворваться в неё, и не заметила, как второй медиатор атаковал – на этот раз её. Алиса вскрикнула, и звук собственного голоса вернул её к реальности. Её мир, заполненный исключительно вожаком, расширился, и в нём освободилось немного места для самой Алисы. Она отшагнула, оступилась и едва не упала – так и зависла в неловкой позе над промёрзлой песочницей. Воздух стал тягучим, как ириска, и она застряла в нём, не в силах пошевелиться.
Алису собираются арестовать. Но вдруг медиатора, который хочет надеть на неё наручники, сбивают с ног. Алиса не может посмотреть, кто, она помимо воли проверяет, всё ли в порядке с Сергеем. Тот прижал медиаторку к стене.
Сергей загнал медиаторку в тупик, прижав её спиной к трансформаторной будке, и сейчас игрался с ней, как кошка с мышкой, заставляя ту затравленно уклоняться. Рукава её куртки были исполосаны и окровавлены – медиаторка пыталась обороняться, выставляя руки как щит. С Сергеем же всё было хорошо. Алиса ощущала его радость близкой победы, торжество… Безграничное счастье. Сергей чувствовал себя в своей стихии, битва давала ему энергию, а не забирала её. Алиса переполнилась его ликованием, и оно настолько не сочеталось с её собственной досадой и ненавистью, что Алису снова затошнило.
Исполосованы. Зачем с ней играться? Чтобы что?
Оказывается, что Алису спас Лёша. Причём он атакует медиатора боевым посохом! Здрасьте приехали! Ну ладно, короче, они сражаются. Никто не может победить, хотя они оба на приличных скоростях, Лёша благодаря Зверю, медиатор ― благодаря камням в браслете.
Алиса всё ещё стоит на поле боя, как дура, и ничего не делает. Но тут её накрывает очень сильный страх за Сергея. В восьми абзацах Алиса пытается понять, что ему угрожает, и рассуждает, что без вожака тоже не сможет жить, понимает, что теряет свою сущность, и только в конце этих восьми абзацев понимает, что они все забыли про третьего медиатора, который держит щит невидимости. Тот собирается ударить Сергея заклинанием со спины. Алиса должна защищать вожака любой ценой, она вот-вот обернётся волчицей, но также она помнит, что сказала бабка.
Алиса взмолилась о том, чтобы медиатор быстрее атаковал. Она тряслась, как в лихорадке, и понимала, что не продержится больше и пары секунд. Сопротивляться собственной сущности, своему главному предназначению, воле Зверя, в конце-концов, было стыдно и больно. Но жить так всю жизнь? Нет, Алиса так не сможет.
Если она потеряла шанс одолеть Сергея в честном поединке, то пусть этот шанс получит медиатор.
Не, ну она правильно рассуждает! И я опять-таки её понимаю! Магический импульс попадает в Сергея, и Алиса понимает, что недооценила их связь.
В Сергея полетел огненный импульс. Тот вовремя заметил атаку, обернулся, но успел лишь выставить лапы в защите – так же, как это делала его недавняя противница.
Алиса поняла, что сильно ошибалась. Она думала, что больнее ей быть не может. Это не так.
Она заорала, и крик превратился в пронзительный волчий вой. Тело горело. Сильнее всего – руки. (…)
Она впитывала его боль, выпивала её, как горячее вино. Боль обжигала горло, проникала в кровь, воспламеняя и её.
Алиса чувствовала необъятную благодарность за эту боль – за то, что может забрать её у вожака.
Она ползла к Сергею, скрипя зубами. Она должна быть рядом с ним, перед ним. Только там её место – и нигде больше.
«…да будет служение Второй искренним и честным!»
Не прекращая выть, она обратилась в волчицу.
Она должна была заплатить за предательство. Своей кровью выкупить жизнь вожака – и молить о прощении.
Длинный решительный прыжок в серое небо – Алиса безропотно устремилась туда, куда её влекло. К Сергею.
И ещё через мгновение огненный шар утонул в её шерсти.
Алиса успела.
«Второй раз за день!» – подумала волчица и потеряла сознание.
Ну… вот такая вот глава, не сильно отличается она по своим худ.качествам от остальных, медиаторы тупят, Эрто тупит, Зоя тупит, Лёша подозрительный, Сергей вообще больной на всю голову, но хочу отметить тут нечто, что эту главу выгодно отличает от остальной невнятицы. Это хороший конфликт. Алиса с самого своего появления поставлена в ситуацию, когда всё или ничего. Она должна была стать первой, но проиграла. Она не спасёт клан, она разочаровала бабушку. Она теряет свою волю и полностью зависит от Сергея, но ещё пытается что-то сделать, она борется со своей связью. Бабушка, клан, Сергей, связь, колдуны ― и всё на одну бедную Алису, зажатую между ними. Которая опять проиграла. Не знаю, как у авторки это вышло, учитывая, что Яна, Влада и Зоя максимально никакие, но одобряю.
Ладно, физику не учила или забыла даже школьный курс. Но хоть википедию-то можно было открыть?Успокоиться.
Особо одаренные действительно округляют, чтобы деточки не мучились, а учеба была легкой и веселой.
