Глава начинается с того, что Ячмень с ноги врывается в Звездный храм.
Мирное утро в звездном храме закончилось, когда тяжелые двойные двери с диким грохотом распахнулись и слетели с петель. На пороге стоял архимаг Амарант — мертвецки спокойный и с алым пламенем в глазах.
Ну да именно так ведут себя спокойные люди, ломают двери, семафорят глазами. Понятно, что авторы хотели показать, что за двор Кровосумку Ячмень порвет любого, но честно вышло всрато. Есть ситуации, когда люди изображают бешенство, но со стороны обмана быть видно не должно. Хотя может Ячмень хреновый актер. И к чему вообще этот спектакль?
Он медленно прошествовал через зал к алтарю,прожигая взглядом испуганно замерших прихожан и студентов, пока его горящий взгляд не уперся в Вайрэ.
Мне тут видится обычный быдлан, который зачем то ломает двери, пугает левых людей, выясняет отношения при всем честном народе:
—
Ты, — ровно сказал Амарант. — Отвечай, где он.
— Кто? — Вайрэ прижал к груди книгу и отступил на шаг. От архимага пахло грозой и кровью. В храме разом стихло.
О,понятно, Ячмень бухнул кровушки и ему башню снесло.
— Архимаг Амарант! — раздался голос Ниара из-за спины. — Как это понимать?
— Архимаг Ниар.
Беседа двух даунито.
Глаза Амаранта разгорелись еще ярче, Вайрэ почти ощущал, как между двумя архимагами раскаляется воздух.
(У Ячменя там что мозг горит? Зато это объясняет тупость происходящего)
— Чем обязан? — бесцветно спросил Ниар.
— Освободи моего ученика, Ниар.
Два дебила это сила, но три дебила это мощь:
Вайрэ в ужасе уставился на Ниара. Что? У Амаранта есть ученик и Ниар его?.. У Амаранта есть ученик?!
Дешевое кокетство в стиле, в стиле "ну я же такой ничтожный, конечно это не про меня".
— У вас есть ученик? — спросил Вайрэ, не успев прикусить язык.
— Не надо притворяться. — Амарант устало вздохнул и вдруг положил Вайрэ когтистую руку на плечо. Вайрэ вздрогнул. — Ниар, освободи его, я все знаю.
Напомню они все еще стоят на виду у толпы народа. И Ниар, как самый адекватный чел, выдает:
— Не здесь. — Ниар хлопнул в ладоши, и стены храма дрогнули и поплыли.
Короче, они переносятся в кабинет Ниарке, и Кровосум тут же вываливает:
— Что случилось? Я никого не видел и в Бонхард ходил только с Эстебаном. И... и один ходил, клянусь!
(К чему он это вообще? Будто мужик перед женой оправдывается за гульки)
— Мне тоже очень интересно, что случилось и почему уважаемый архимаг Амарант требует от меня освободить вас от клятвы.
Меня больше интересует, почему кровосись, которому хренова туча лет, не научился разговаривать словами через рот и выяснять суть проблемы до того, как устраивать публичные разборки?
Ниар обошел стол и непринужденно сел в кресло. Когти Амаранта сжались на плече Вайрэ почти до боли.
Этот придурок еще и с садисткими замашками. Хотя нет типичная фикбушная сомцовость: типа это- моя Кровосумка ряяя.
— Ниар, вы понимаете, что даже звездный храм может не успеть среагировать?
— Я все понимаю, Амарант, кроме того, почему ты решил объявить мне войну. От чего я должен «освободить» твоего якобы ученика?
Можно было нагнать еще больше пафоса и устроить мюзикл. С одной стороны Ячмень, пышет красными зенками:
Это вы научили меня выживать,
Гнать лося по лесам, голосить на Луну.
И теперь, когда некуда дальше бежать?
Я вам объявляю войну!
А тут Ниар запрокидывает голову и проникновенно заглядывая Ячменю в глаза, со слезой шепчет:
Не объявляйте мне войну, не объявляйте
Капитулируйте скорей в мои объятия
Берите в плен меня! И так я в вашей власти
Я не хочу играть в войну! Хочу лишь счастья.
И тут сердце Ячменя тонет в глазах Ниарушки. А на заднем плане маячит Вайрэ с такой рожей, ну да ну да пойду-ка я на хуй. Конец.
Ладно возвращаемся к нашим баранам:
— Ниар, я не знаю зачем тебе понадобился живой расходник в Бонхарде и почему ты прислал его ко мне, но я взялся его учить. Отпусти моего ученика и сними неразглашение,иначе я объявлю тебя своим врагом.
И опять же почему взрослый дядя сколько то там годков, не озаботился задать Кровосуме несколько вопросиков. А просто взял взял в ученики чувачка с улицы. Причем даже не подставил этого чувака в известность, что он теперь ученик. И вообще никого не поставил в известность. Хотя бы справку о дееспособности у Кровосумки бы спросил. Или определил бы его ментальный возраст. Проблем было бы меньше.
Тут опять вылезает Вайрэ со своим кокетством:
Вайрэ растерянно и испуганно уставился на Ниара. Что происходит?! Небо, архимаги что, сейчас ссорятся из-за него?! Ниар только вздохнул и прижал кулак к груди.
И правда как же так, Кровосум ведь не сьюха, чтобы из за него сомцы бодались. И я реально сочувствую Ниару, которому на голову свалились две великовозрастные ебанашки.
— Амарант, на посвящении моем клянусь, что ни к чему я твоего Вайрэ Вильранена не принуждал и на службу себе не вербовал.
Холодный белый свет на миг окутал его, подтверждая его слова. Ладонь Амаранта на плече Вайрэ дернулась и безвольно соскользнула. На лице Ниара мелькнуло сочувствие.
— Да, вся дурь юного Вайрэ — его собственная. Кстати, а что вообще случилось?
С каждой репликой все больше убеждаюсь, что Ниар там единственный адекват и умеет в нормальное общение. Ну и так щепотку слешачка для вкуса:
Вайрэ опустил голову, всей спиной чувствуя... разочарование? Ладонь Амаранта на плече ободряла. А теперь ее не было. Стоять между двух архимагов стало очень холодно.
Видимо социофобия Вайрэ вышла погулять или он просто немножко мазохист. Потому что в каком еще случае, КОГТИСТАЯ лапа СЖАВШАЯ плечо может ободрять?
До Ячменя наконец доходит, что Кровосумка чудил один и по собственной дурости. Он просит Ниара оставить их наедине. По хорошему с разговора нужно было начинать. Ну лучше поздно чем никогда.
— Простите, архимаг, — повторил Вайрэ, не зная, что еще сказать. Так стыдно ему никогда не было. - Я... я не хотел.
Он в прошлой главе говорил тоже самое и в позапрошлой. Пластинку заело.
— Ты отрекся от меня как от наставника, потому что тебе не нужен был наставник. Ты уходил в последний поход, — так же тихо сказал Амарант. Сейчас бешеная немертвая ярость в нем погасла. Он выглядел очень усталым, даже зрачки-угли не горели, а едва заметно тлели.
Все мозг Ячменя догорел! Дальше ехал пафос через пафос видит пафос в пафос пафос.
— Так было нужно. — Вайрэ прикусил губу почти до крови. Но вампир имел право знать.После всего, что он сделал и почти сделал. — Я хотел смыть с моей семьи позор кровью. Хотел спасти маму. Хотел, чтобы в Бонхарде для нее были безопасные места. Я... я не должен был выжить, понимаете?
Но при этом делал эти убежища тяп ляп, даже не думая, а будет ли его мать по этим местам ходить. Ячмень включается в соревнование по наливанию пафоса:
— Нет, не понимаю. Я ничего уже не понимаю, Вайрэ. — Амарант прошелся по комнате, пустой и гулкой. — Я узнал от предстоятельницы, что мой собственный ученик, которого я вытащил из Бонхарда, отрекся от меня! И даже не имел смелости сказать мне это в лицо. Я терялся в догадках, ты ли циничная сволочь, что использовала меня, или твой хозяин, зачем понадобился из всех именно я, что, почему, а потом было твое письмо. Вайрэ, ты... Ты просто хочешь умереть?
Монолог тринадцателетки. Во первых, он сам отмораживался от Вайрэ. Во вторых, а что Кровосум просто сказал той тетке, что вычитал чары в книгах. Про наставника вообще не упоминал. Так что логичнее со стороны Ячменя было обижаться, что Вайрэ не указал его авторство. Как бы интеллектуальное воровство, но сердце Ячменя разбито. Дальше Вайрэ по сто пятсотому кругу гонит свою телегу, про то, что он должен умереть потому что он совершил страшное преступление бла бла бла. И дальше весьма ироничный момент, хотя ситуации он не спасет, но обнадеживает. Хорошо, когда авторы могут подстебать персонажа:
— А кто такая Звезда? — вдруг спросил вампир.
Вайрэ уставился на него.
— Вы не знаете?
Это прям шикарный момент столкновения маня мирка Вайрэ и реальности.
— Я убил манифестацию Аспекта. — Вайрэ бледно улыбнулся. — И отравил стазисом Даэрот. Я святотатец, архимаг. Предатель вдвойне, ведь Звезду создавали мои предки. Ее призвали стоять на страже Круговерти, раны на теле мироздания, сочащейся Неведомым. Алариты... культисты Алары пришли, мы не знаем до сих пор зачем, начали вскрывать Круговерть, осадили Гванадел! Я убил Звезду, залил ее стазисом Круговерть, врагов, друзей, родной город, чтобы Неведомое не прорвалось в Даэрот. Я решил, что оно убьет наш мир, и... Вспышка Звезды была сильнее, чем я думал. Пробудившийся Бонхард — моя вина. И кровь этих жизней на моих руках. — Вайрэ запоздало вздрогнул. — Архимаг, прошу, не говорите об этом никому!
Видимо, чтобы больше никто не задал Кровосуму неудобного вопроса: а кто эта Звезда вообще? У Ячменя внезапно включается адекватность, может протрезвел от слишком бодрой кровушки:
— Значит, ты сделал грязную работу, лишился за это части себя и тебя почему-то не чествуют героем? Воистину, магу не понять жреца. — Амарант медленно покачал головой. — Я сохраню твою тайну. Но все еще не понимаю, за что ты извиняешься передо мной и почему не должен жить.
Ну а мы выходим на пятьсот первый круг страдача:
— Я подвел вас. Подставил вас. Я позор своей семьи.
А потом еще в догонку:
— Я должен умереть. — Вайрэ невидяще посмотрел на Амаранта. — Так надо. Так правильно. Так лучше для всех. Я умру с пользой, это хорошая смерть.
Ячмень берется вправлять Кровосуму мозги:
— Лучше?! — вдруг рявкнул архимаг, полыхнув глазами. — Кому лучше? Матери, которая потеряет сына? Твоему брату? Мне? Вашим врагам?
— Зачем я вам? — тихо спросил Вайрэ, бессильно опускаясь на лавку.
— Зачем? — Я думал, что нашел в тебе ученика, — так же тихо ответил Амарант.
Но вот хоть убейте, ощущение, что он не ученика себе нашел.
Вайрэ вздрогнул, глядя на него. Взгляд Амаранта почернел,
(угли на месте мозгов окончательно дотлели)
вдруг как-то разом стало видно, насколько же он стар. Вайрэ хотел сказать, что какой из мертвеца ученик, он не может, он уйдет и не вернется, и не сказал. Губы пересохли. В ушах звенело. Молчание затягивалось. Амарант медленно отвернулся и подошел к стене.
И тут Вайрэ наконец прорвало:
— Я не хочу жить, — прошептал Вайрэ. - Я... архимаг. Помогите.
Вампир пронзительно посмотрел на него и положил ладонь на плечо:
(надеюсь когти он втянул)
— Помогу.
Ну и понеслось:
Амарант летел по Крипте широким шагом, едва ли не волоча его за собой. Он не возражал. Кровавые сумерки душно забились в горло.
("душно забились в горло" звучит так,будто в этом городе смог хуже, чем в Лос Анджелесе на закате)
Больше не хотелось ничего. Черный конверт с белой печатью почти не ощущался в руке.
Что за конверт мы так и не узнаем. Короче они пришли в Лунную башню, это типа местная лечебница для душевнобольных.
Несколько темно-синих мантий вышли под пустое небо.
Вау призраки! Нет это какие то эринии. Отсылка к богиням мести? Кровосума ведут в башню, поют ему ПТСР изыди, депрессия уходи, социофобия - прочь и Вайрэ улетает в нирвану.
Голоса жрецов зазвучали громче и вдруг разом отдалились. Вайрэ остался один на один с темнотой и светом. Мучительно вздрогнул, когда тянущая пустота в душе начала заполняться тишиной и сонным покоем. Его качало как на волнах, он слышал свое дыхание— с каждым вздохом все глубже и размеренней, стук сердца — упругий и четкий. И никого больше. Один на один с миром и собой. Все, что болело, истаивало, оставшись где-то там,позади.
«Как будто умер и сбросил груз жизни», — подумал Вайрэ, закрыв глаза. От этой мысли стало хорошо-хорошо, спокойно, правильно, так, как и должно было быть. Да. Вот так. Он умер.
К сожалению нет. Он еще немного полетал в нирване и приземлился прямо на ручки любимки:
Голова закружилась, Вайрэ покачнулся, но от позорного приземления на твердый пол его удержали крепкие руки. Амарант (он что, был здесь?) оттащил его, ошалевшего от ощущений, на лавку и тут же сунул под нос бокал с кровью.
Вайрэ уже шуткует:
И снова пассаж, который будто убежал из слешного фичка:
Голос почему-то не слушался. Верно. Он не нежить. Он живой. Вайрэ тупо уставился на бокал, отстраненно думая, что Амарант щедро поделился с ним своей кровью, что поймал,что вытащил. Чуть не убил Ниара за него. Вайрэ жив. Все закончилось.
Вот так и лечатся душевные травмы. Но у меня возник один вопрос: если все было так легко, почему родня не оттащила его в башню, еще раньше, когда заметили, что у него беды с башкой? Например, когда братец увидел, что Кровосум селфхармится. Вот так им было не по фиг на любимого сына, брата и племянника. Хорошо, что есть кровосиси:
Он посмотрел на вампира, не зная, как благодарить за то, что тот не бросил и был рядом, и вдруг со всей ясностью осознал — он все это время был не один. Бокал полетел на пол. Вайрэ ткнулся Амаранту в плечо, вздрагивая, и неудержимо разрыдался, захлебываясь жизнью, болью, Бонхардом и покоем Лунной Башни. Амарант вздрогнул и, помедлив, неловко обнял его, похлопывая по спине.
— Ты не нежить. Ты балбес.
Но и Вайрэ тоже на семью по фиг. Он видит одного кровосисю.
Непривычно мягкий голос Амаранта сорвал последние замки. Вайрэ выплакивал все, что носил на душе, не в силах ни остановиться, ни выпустить мантию архимага из сведенных судорогой пальцев. Амарант держал, не давал упасть, от него пахло кофе и чернилами, и Вайрэ рвало эмоциями. Вампир в какой-то момент обнял его крепче, его руки перестали сжимать так судорожно и неловко, он просто стоял, держал в объятиях и давал выплакать все.
От Снейпа тоже вроде пахло чернилами. Но и "рвало эмоциями" это просто перл. А как может выглядеть эмоциональная рвота? Лучше не представлять.
Наконец, Вайрэ смог взять себя в руки. В груди звенело такое оглушающее опустошениеи облегчение, что стоять было решительно невозможно. Он отстранился, вытирая нос рукавом, опустился на лавку и хриплым от слез голосом сказал:
— Извините, архимаг. Я, кажется, испортил вам мантию.
И еще "мантия" в добавок. Надеюсь, черная и с развивающимися полами. Наши тинейджеры возвращаются к вопросу ученичества. Ячмень говорит, что Кровосум не сбежит от ученичества. И собственно Вайрэ выкатывает дельную претензию:
— Я и не сбегал. — Вайрэ смущенно шмыгнул. — Вы не предлагали.
— Я сам назвал тебя учеником! — оскорбленно выпрямился Амарант. — Наставничество, юный Вайрэ, под этим небом свято, как кровные узы.
"Брачные" звучали бы уместнее. И опять минутка кокетства прибедняшки:
— Вы меня учили, я не думал, что вы всерьез. — Вайрэ покачал головой и с интересом посмотрел на архимага. — Но почему я? Из всех, кто к вам приходил, раз это так серьезно? Я ведь... не первый.
Дальше чешем сьюху:
— Я не брал учеников, потому что никого подходящего мне на пути не попадалось, — отрезал вампир.
— Я же идиот. — Вайрэ приподнял брови. — Архимаг, не юлите. Почему я? Раз уж в Городе с наставничеством все так сложно, а вы... Вы же столетиями никого не брали!
Да этому дяде и правда за сотню лет. Может он как Эдик из Сумерек застрял в аду средней школы. Ментально.
— Ты меня не раздражаешь, — ухмыльнулся Амарант и надолго замолчал. — Видишь ли, ты неуч, лентяй и самонадеянный, но не идиот. И в отличие от всех этих пустозвонов, пришел ко мне за знаниями и с целью. Поэтому я ответил.
Ячмень выебывается так будто работает в задрипушном ПТУ с соответствующем контингентом. Ну правда откуда в универе, куда приезжают студенты из многих миров, взяться тем, кто искренне хочет учится?
— Неужели за столько лет вам попадались одни идиоты? Архимаг, не верю. Это статистически невозможно.
— Одних только мозгов вместо соломы в голове недостаточно, чтобы стать моим учеником. Допрос окончен?
Только не пошлить. Только не пошлить. Тем более Кровосум и сам справляется:
— Мне интересно, на что я подписался: по любви или по расчету. — Вайрэ пожал плечами и поднялся. — Куда теперь, архимаг?
— Вступать в ученичество как положено, чтобы такая ситуация больше никогда не повторилась. И да, исключительно по любви!
— А как положено вступать в ученичество?
К чему вообще тут любовь? Такой намек на слешик? Веет фикбуком годов 10-х, хотя тема всех этих обетов, вечных клятв это навсегда. А еще у меня возникает вопрос: какой анальный хуеверт в жопе помещал Ячменю сразу рассказать Кровосумке про ученичество и обет? Типа чтобы не было потом недоразумений.
— Наставник и ученик дают друг другу клятву на крови в присутствии свидет... Проклятье, у меня же нет свидетеля! — Амарант зло нахмурился.
— А он должен быть особенным? — Вайрэ накрутил прядь волос на палец и с сомнением покосился на статую с чашей. — Я могу родителей попросить. Или дядю.
"Накрутил прядь волос" я понимаю что ебу мышей, но это такая кринжовая пародия на слешик.
— Свидетель — это дань старой традиции... В давние времена перспективных росточков могли взять в ученики без согласия, а бывало, что и нахальные юнцы требовали от дряхлых магов наставничества, прижав нож к горлу, поэтому на клятвы стали приглашать третьего мага, который проверял, что все совершалось добровольно и клятвы истинны. У меня есть мысль! Давай позовем Ниара. — Амарант тонко, мстительно улыбнулся.
Чем дальше тем сложнее мне представить, как у них там проходит процесс ученичества. Типа это договор, который нельзя нарушить и наставник потом не может просто послать своего ученика, когда тот уберет нож от горла? И опять же почему Ячмень как взрослый кровосись, ответственное лицо, не ввел Вайрэ в курс дела, как только начал его обучать? Или Кровосум был на испытательном сроке? Тогда на мой взгляд он его провалил, так как доказал что он все еще тринадцатилетка.
— Ниара? Зачем его? — Вайрэ уставился на Амаранта. — У меня родня есть!
— Это моя маленькая месть за один старый спор. И в каком-то смысле благодаря ему мы и встретились, поэтому отказаться он не посмеет.
Тайны мадридского двора, на которые по хуй.
— Тогда давайте сейчас — Вайрэ поежился. Медальон на груди молчал, но он прекрасно понимал, что теперь из храма не скоро выйдет. А еще очень хотелось есть. — Мне еще объясняться.
Молчание медальона означало, что родня наконец заметила отсутствие Кровосумки и теперь папка с мамкой запрут его дома? Ну да как тринадцатилетку. Можно еще кпк забрать и денег не давать на новую кофточку.
Короче сладкая парочка чешет в храм любуясь красотами вроде этих:
Над кронами черных деревьев густо краснело небо, а чернота Крипты, еще вчеранепроглядная, вдруг расцвела разноцветными созвездиями. Циановые, изумрудные,золотые, розовые, рыжие — маленькие-фонарики звездочки в ветках деревьев то здесь, тотам. Белые, почти блеклые — цветы-луноцветы в траве у домов, они словно мерцали вотсветах магического огонька. Темно-зеленые листья живых оград. Серебристая туманнаядымка, потянувшаяся из глубин Крипты, растворяла свет фонарей так, что они началипоходить на пушистые сияющие одуванчики. Вайрэ с интересом оглядывался, поражаясьувиденному, и едва не влетел в Амаранта.
Или вот такими:
Вайрэ с удивлением и восхищением смотрелна мегалиты, из вершин которых поднималось призрачное сияние. Теперь, в сумерках, оноказалось куда ярче, чем днем. А вон в кустах беседка, но не каменная, а из звездногостазиса! Причудливые завитушки белых линий, неправильные стены, крыша, напоминавшаялихо заломленную остроконечную шляпу, и призрачный туман. Вайрэ остановился, гадая,магия ли это или матовое стекло, но, опомнившись, поспешил за Амарантом.
Такое ощущение что ему не кукуху законопатили, а сделали лазерную коррекцию зрения. Ну и конечно, как же не залипнуть на любимку:
Нагнав архимага, Вайрэ с интересом посмотрел и на него, впервые по-настоящему видя темно-серую кожу, пепельные кудри ниже плеч и горящие угольки глаз. Амарант,оказывается, был одет в синюю аркадаматскую мантию и закрывал горло белым кружевным платком, заколотым кабошоном-брошью. Он гулко выстукивал каблуками сапогов по мостовой и едва ли доставал Вайрэ до плеча...
На лабутенах нах и в охуительных штанах
На лабутенах нах и в охуительных штанах
На лабутенах нах и в охуительных штанах
ШтаНАХ
Хотя штанов по ходу Ячменю не завезли. Но самое веселое, что за всю главу это первый раз, когда слышен стук каблуков. Видимо пока Вайрэ парил в нирване Ячмень переоделся в сменные ботфорты. Короче они приперлись в храм (двери уже поставили на место) и просят Ниара быть у них свидетелем.
— С чего такая честь?
— Усилиями вашей ученицы встретились, — очаровательно улыбнулся Амарант.
— Вот как... — Ниар вздохнул. — Хорошо, я согласен. Пройдемте в мой кабинет.
Ниар проводит ритуал:
Он быстро разобрал место на столе и достал чашу для кровавых чар. У Ниара она оказалась из молочно-белого стекла и с мерцавшими нитями стазиса в глубине.
— Да будет клятва. — Амарант полоснул когтем себе по ладони и протянул ее над чашей.— Я, Амарант Буревестник, беру в ученики Вайрэ Вильранена и клянусь защищать его, не щадя жизни, быть ему семьей и наставлять на пути в жизни, а также учить всему что знаю, и учиться у него тому, чего не знаю.
(А именно пиздастраданиям, вниманиеблядству и пустым истерикам)
— Я, Вайрэ Вильранен... — Он осекся на мгновение, подбирая слова, и продолжил под моментально потяжелевшим взглядом Амаранта.
— Принимаю Амаранта Буревестника в наставники, клянусь хранить его тайны как свои, защищать его и его дом как свой, хранить и преумножать его знания.
— Я, Ниар Кровоцвет, — архимаг Ниар соединил их руки, — свидетельствую, что эти двое по своей воле стали наставником и учеником. Да будет общая кровь нам свидетелем и судьей.
Нет жаль все таки, что у них магия крови, а не мочи. Так бы и ритуал провели и сразу выяснили у кого длиннее. Ставлю на Ниарку, потому что Ячмень и Кровосумка окажутся малолетними писюхами, которые только маскируются под мужиков. Простите анон неисправимо пошл.
Потом они негигиенично бухнули из одной чаши:
Его кровь тоже закапала в чашу. Ниар отпил первым и протянул чашу Амаранту. Потом она оказалась в руках у Вайрэ, и он выпил холодящую и обжигающую одновременно кровь до дна. И замер, прислушиваясь: что-то ощутимо изменилось. Кровь, уже его собственная,запомнила клятву, приняла ее и запечатала в себе! Вайрэ посмотрел в чашу, на донышке которой еще оставались багровые капли. Кажется, кровь Амаранта запела мягче?..
Мне вот интересно а всякие инфекции у них в Городе побеждены. ну там СПИД, гепатиты всякие. Вопрос возникает, потому что для меня все эти кровосиси, эльфы и прочие совершенно не ощущаются как представители другого биологического вида или хотя бы жители другого мира. Это челики из падика.
Ниар впервые за все время улыбнулся:
— Поздравляю.
А мысленно добавил "объявляю вас мужем и женой"? Ниар спрашивает хочет ли Ячмень принести дополнительные клятвы и тот весь из себя загадочный говорит:
— Желает, но у себя дома. Вайрэ, я пока оставлю тебя семье. Мое расписание ты знаешь, приходи ко мне, как только родные выпустят тебя из храма. — Вампир ухмыльнулся.
Ну а что зря он сапоги на каблуках надевал.
Короче самое грустное, что путь героя, обещанный в тегах, уныло проебался. Типа добрый дядя посадил бедного мальчика в переноску, принес магуям, те починили мальчику кукуху. Самое бесячие в говнофентези это такая вот магия, которая за три абзаца все фиксит. Живи и радуйся.
Но сам потенциал был. Дано герой, который засычевал, вырастил у себя в башке тараканов с дом, а они нашептали ему, что кругом хейтеры бойкот и травля враги. Но потом какая то причина заставляет его вылезти из своего угла. И сталкиваясь с реальностью, он начинает понимать, что никто его не обвиняет, что врагов нет, что его семья не в рабстве. Ну и когда история планомерно пройдет по всему этому списку, тогда можно повести его к этим лунатикам, пусть они покажут ему ту же звезду. И он поймет, что звезда не пострадала, что это настолько величественная сущность, что разрушения одного из ее воплощений, это как блошиный укус. И соответственно, что Вайрэ эта сущность не отторгает.
А там просто что-то абстрактное ни о чем.
Еще у авторов название главы было "Предложение, от которого нельзя отказаться". Я не въехал к чему оно тут. В оригинале "предложение, от которого нельзя отказаться" означало предложение, которое делается, приставив собеседнику пистолет к виску. Так получается на самом деле у Вайрэ не было выбора? И он бы хотел съебатьк Стебане, но не смог вырваться из когтистых лап Ячменя?
А бабло на ремонт двери кровосись ЗАЖАЛ.
по концовке будет желание отжать из труда воду
Там дальше будет ЕЩЕ хуже. Лучше сразу на последнюю главу перескакивай, по сюжету ащще ничего не пропустишь кроме пиздостраданий, а в последней главе хотя бы движ какой-никакой. Хорош мучиться