На Майкла и его киношку выходит некая независимая студия. Ой, как удобно, смотрите - опять все само. Сами нашли, сами прониклись киношкой, сами начали рекламу. Не бездуховную, между прочим!
Майкл продал им фильм, не сомневаясь. И они развернули кампанию по его продвижению — по-своему, нарушая годами выработанные правила, не выкупая билборды и рекламные страницы в журналах, а запуская в соцсетях мемы, вирусные ролики и твиты с хохмами.
И это, разумеется, работает. Особенно мемы в соцсетях. О фильме, который прошел только на фестивалях, не был в кинотеатрах и не слит в инет. Я уверена, мемы и твитты разлетались тыщщами репостов, люди ж любят репостить контент о том, чего не видели, угу.
Потревоженные шумом, проснулись тяжеловесные критики, заговорили о Питере —его хвалили, его называли открытием года, удивлялись, как он из романтических комедий вырвался в драматические актёры, полностью сменив амплуа.
А после того, как он Оскар получил за драматическую роль, критики его не разглядели. Неееет. Только после никому неизвестной херни, снятой не пойми где и кем. Это ж не Букеровская нетленка.
Майкл тем временем стал еще круче. Встречается с Уизли, а тот уже в порядке. Это все Майкл. Вон, уже одним хамским предложением придти на премьеру жизнь человеку спас.
— Ты отобрал у меня прежнюю жизнь, и теперь я не знаю, благодарить тебя или ненавидеть. Я чувствовал связь с Грегом, пока пил. Он был со мной. Во время премьеры, когда ты читал стихи, я плакал по нему последний раз. Больше не могу. Не получается.
Эээ. Это вот та стишуля про кита, штоле? Может, я ее зря не осилила, а там двадцать пятый кадр какой. Пить перестану, на рояле заиграю. Ну а что? Вон Уизли раз и забыл мужа, и жизнь наладилась. Потому что кит есть.
Но ваниль наконец-то кончилась, уиии! Ларри пришел. Опомнился, спустя год вспомнил, что есть такой Мудайкл и начал мстить.
Ларри подослал Вику на шоу, в котором Вика жалуется, что Майкл вел себя как мудак. Но это конеееечно не так. Он жеж у нас святая лапуся. Только злобный монтаж смог очернить лапоньку.
— Это было очень тяжёлое время, — говорила она. — Майкл много пил, все это знали. Но даже в трезвом виде он был способен на ужасные вещи. Я слышала от него такое, что ни одна женщина не должна слышать никогда в своей жизни. А когда я жаловалась подругам, говорила, что хочу это прекратить — все меня отговаривали, все говорили, что никто не будет это слушать, никому нет дела. Мне пришлось набраться смелости, чтобы прийти сюда и прямо сказать о том, что мне пришлось пережить.
— Он поднимал на вас руку? — с участием спросил ведущий.
Виктория опустила глаза, изображая взволнованное дыхание.
— Иногда это не обязательно, я хочу сказать, психологическое насилие ничуть не легче вынести, чем физическое или сексуальное. Когда я просила его остановиться, он угрожал, что натравит на меня свою собаку — у него огромный пёс, я не знаю, он мог бы разорвать меня, наверное.
Кадр из студии сменился коротким роликом — видео было сделано сквозь окна его дома. Виктория что-то кричала, взмахивая руками, Майкл удерживал за ошейник Бобби, орал в ответ. Звука не было, только беззвучный крик. Потом ракурс сменился — Майкл подтащил Викторию к двери, вытолкнул из дома. При монтаже кто-то заботливо вырезал тот момент, где Виктория швырялась в него бутылкой и где Майкл запирал Бобби у себя в кабинете. При такой подаче он очевидно выглядел неуправляемым психом.
— Он постоянно ревновал меня, обвинял, что я ему изменяю, — продолжила Виктория, когда на экране вновь появилась студия. — А между тем я прекрасно знала, что у него были любовницы. Но я была вынуждена молчать, мы были связаны общим проектом, я не хотела портить рабочие отношения. На площадке он сдерживался, но стоило нам оказаться вдвоём — он менялся, как по щелчку пальцев. Я боялась его, — призналась она. — Мне было так страшно, что после окончания съёмок я долгое время боялась выходить из дома, думая, что он начнёт караулить меня. Когда он решил пройти лечение в рехабе, я была рада, я поддерживала его, я думала, это всё изменит… Его даже не было ни на одной премьере нашего совместного фильма — он был в таком состоянии, что, если бы он появился на публике, всё стало бы очевидно. Я надеялась, что когда он вернётся, что-то изменится. Я хотела верить, — дрогнувшим голосом сказала она.
Майкл задумчиво смотрел на экран. Она неплохо играла. Впрочем, и роль была простой — в самый раз ей по силам.
В смысле играла? Да она говорит как есть. Ага, ты изменял всем и всегда, ага, ты не смог прийти на премьеру, ибо передознулся. Майкл, если ты забываешь, что ты делал, ну прости, что другие помнят. Я помню, аноны помнят.
Но, видать, из Вики делают злобную продажную шваль, а Ларри с его быстрой реакцией щас всем жизнь переломает.
Злобный Ларри заодно нанял анонов для написания рецензий. Я фильм канеш не видела, но уверена, люди, которые писали все это, не соврали ни разу, так оно и есть.
«Полная бессмыслица. Главный герой — дёрганый женственный мальчик с пластикой страуса. Пространство фильма — это картонный мир, в который не веришь. Статисты играют отвратительно», — писали в рецензиях.
«Нелепый квест галлюцинирующего шизофреника заканчивается мелодраматическим финалом в лучших традициях бульварных романов».
«Плюсы картины: операторская работа. Минусы: всё остальное».
«Невозможно написать отзыв о фильме, который не является фильмом. Все два часа перед глазами мельтешат невнятные картонные персонажи с убогими диалогами, в которые невозможно поверить. Сцены никак не связаны между собой, переходы между ними внезапны и вызывают только недоумение. Отсутствие игры Лейни компенсируется избыточностью игры его окружения. Набранные на автозаправках и в закусочных люди корчат из себя образы, которые должны были бы играть, будь они актёрами».
«Безвкусный сюжет с полным отсутствием эмоций».
«Если вырезать 90% экранного времени, получится отличная короткометражка, но в формате полного метра фильм неоправданно затянут».
«Можно было бы сказать, что сценарий ужасен, если бы сценарий здесь был».
«Полный хаос в действиях персонажей, но объяснять вам никто ничего не будет. Сюжет строится на роялях в кустах, на что намекает и закадровый рояль, вступающий в случайных местах — и ни разу тогда, когда нужен. Убогая актёрская игра у всех. Что случилось с Питером Лейни? Он хорошо показал себя в «Диких волках из Баллингари», куда делось всё его мастерство?»
«В фильме отсутствует хронология. Режиссёр не сумел определиться, что он снимает: притчу, фантазию или детскую сказку. В итоге получилась довольно запутанная история. Будем честны: если что-то выглядит, как бред, то это и есть бред, но мы будем снисходительны к дебютанту и скажем, что это запутанная история».
Да реально затянутое непрофессиональное говно без сценария, ну опять вот ни слова вранья. Злой Ларри злой потому, что говорит Майклу правду в лицо? Чую, Ларри тоже сидел бы в нашем треде под пакетом, если бы существовал в реале)
— Это война! — яростно сказал Зак, когда Майкл снял трубку. — Тебя называют худшим фильмом года!
— Ну прям худший, — флегматично сказал Майкл. — Нормальный фильм.
— Ты не понимаешь — он топит тебя! Так нельзя, люди так не ведут бизнес! Я не могу понять, что случилось. Вы нормально расстались!
Нормально? Эээ, правда? По-моему, Майкл молча и пафосно хлопнул дверью, никому ничего не объяснив и даже премьеру не отработав. Ага, так бизнес не ведут.
И в смысле что случилось? Але, это ж злой Ларри, который и за меньшее травит, вы оба типа это знали, а теперь реткон, сюрприз и неожиданность?
И снова реткон. Зак, обычный агент, оказывается способен сражаться с ужасным Ларри на равных, а то и победить. Просто раньше мотивации у нашего местного Кларка Кента не было.
— Он убивает всё, над чем мы работали. Месяцы нашей работы. Моей работы! Знаешь, что?.. — с неожиданной сухой злостью спросил он. — Ларри насрал не только на тебя. Он насрал на меня. У вас была сделка, ты выполнил контракт. Он не имеет права так поступать только потому, что ты не хочешь с ним дальше работать. Ты — не его собственность, ты — моя собственность. Я вкладывал в тебя деньги, силы, время. Он не может просто так прийти и это отнять. Я тебя нашёл, я тебя поднял, ты — моя звезда, моя инвестиция. Он не уважает мою работу, мою репутацию?.. Он не уважает меня? Он пожалеет.
— Что ты собираешься делать? — удивлённо спросил Майкл.
— Когда я привёл тебя к нему, ты стоил три миллиона. Сейчас он делает всё, чтобы ты стоил триста штук. Этот бизнес так не работает, — агрессивно сказал Зак. — Если я спущу ему это с рук, меня перестанут уважать. Мои клиенты побегут к тем, кто будет за них драться — так что за тебя, Майкл, я буду драться до последнего. Потому что ты мой. Он ставит под угрозу весь мой бизнес!..
А что Ларри отнимает? Рецензии негативные выпускает? Ну, фильм такое себе, они ждали, что негатива не будет? Да мож это не Ларри ваще пишет)
Что-то имхо, размах суровой мести сурового Ларри мелковат.
Война между студиями разгоралась быстро. Разгромных и уничижительных рецензий критиков, которые сталкивались с хвалебными отзывами блогеров, было столько, что о мальчике и ките начали говорить все. Тем временем Виктория раздувала скандал вокруг Майкла и их разорванной помолвки, выставляла себя жертвой, а его — неадекватным чудовищем. За Майкла вступались его знакомые, приятели, его прошлые партнёрши по съёмкам, говоря, что Майкл в жизни и на площадке — самый очаровательный, харизматичный и незлой парень в мире, а его собака так вообще образец доброты и источник умиления.
Я оч извиняюсь. А это. А почему Ларри не купит мальчика, который ну скажем осветитель со съемок, который придет и скажет, что Майкл В. его грязно насиловал? Просто в гомофобном лугавуде это ж лучшее оружие…
Кстати, Майкл на площадке - злобное агрессивное чмо. Коди, жду, когда ты выступишь.
Тем временем новая студия предлагает Майклу роль. Майкл соглашается, сидит, читает сценарий и тут звонок в дверь. Кудрявая блядища нагулялась, приехала.
ЕБЕЙШЕ огромный диалог на тему “что будешь пить”. Типа показают нам, что Майкл переживает и волнуется.
Ну а дальше Джеймс говорит, что видел фильм, что фильм шикарен, что все рыдали, и что “ты позвал, значит, я пришел”.
— Я понял, что могу прийти к тебе — когда нашёл в себе силы не подходить к тебе сразу после показа. А уехать в отель и лечь спать. И проспать всю ночь. Я приехал к тебе, — медленно повторил Джеймс, склоняя голову набок, будто подбирая слова, — чтобы попробовать. Как это будет, как это может быть. Я знаю, что нам придётся скрываться. Мы не будем всё время вместе, для публики у тебя будет какая-то девушка. Мы не сможем открыто жить вместе, ходить на свидания. Но я на это согласен. Я не хочу рушить твою карьеру. Мы найдём компромисс.
Хы, а что, так можно было? Раньше вот это вот было дикой проблемой, которую ну никак нельзя решить.
Кудрявый облизывает сомца со всех сторон, как и положено. Сорян, я не смогла вчитаться в облизывания, потому что оно слишком слащаво.
— Это правда, ты разрушаешь, — сказал он. — Но не всё. Только то, чему пора было остаться в прошлом. Моя жизнь с родителями изматывала меня. Мои отношения с Винсентом должны были закончиться… Ты был прав, — Джеймс поднял глаза. — Я нашёл в нём отца. Который меня никогда не бросит, который позволит мне всё, что я захочу — даже тебя. Он не оставит меня из-за работы, всё простит, всё поймёт, всё примет… даже то, что я его не люблю. Но чтобы оставаться с ним, я должен был оставаться слабым. И мы не могли это прекратить. Но ты помог.
Джеймс вздохнул. Майкл молчал, поминутно прикладываясь к уже пустой бутылке и высасывая из неё пену.
— Я всё время прогибался под мнение других, — сказал Джеймс. — Я был таким, каким меня видели. Мать хотела, чтобы я был незаметным, послушным, не мешал ей — и я был таким. Отец хотел, чтобы я был честным, порядочным, правильным — я был таким. Никто бы не умер, если бы я не сдержал слово и общался с тобой. Но каждый день страданий превращал мою честность в доблесть. И это было единственное, за что я держался, потому что всё остальное разрушилось. Потом появился Винсент — ему я был нужен слабым, беззащитным, потерянным. И я был им. Знаешь… — грустно сказал Джеймс. — Я сейчас уже не уверен, любил ли тебя — тогда. Я был так ослеплён восторгом — ты видел меня таким, каким не видел никто. Ты принимал, не осуждая. Не пытался вылепить из меня что-то своё. Ты заглядывал в меня, как в подвал с фонариком, шарил лучом по стенам. Искал меня. Узнавал меня. Хотел разглядеть. Ты дал мне столько места рядом с собой!.. И всё было — моё! Ты казался мне единственно настоящим среди всех людей. Я сходил с ума от страха лишиться этого, лишиться такого себя, каким ты меня тогда видел.
Ну, и дальше заходит речь про поиски себя и монастырь.
— Я всё время, как летучая мышь, бьюсь об людей и пытаюсь понять, кто я такой. Но мой сонар — он сбоит, он, как у того кита, на другой частоте. Я не слышу ответа. Не понимаю, кто я. Какой я. Когда я уехал в Гонгонг, я встретил там одного человека. Он рассказал мне, что был в ашраме в Непале. Провёл там три месяца, искал ответы. Он сказал, там есть один монастырь, до него почти не добираются туристы, потому что сначала нужно лететь из Катманду, а потом два дня идти по горам, потому что дорог там нет. И я понял, что мне это нужно. Я уехал туда, в горы. Я хотел понять, что я услышу, если рядом не будет ни одного человека. Что останется от меня, когда я окажусь один, если никто не станет мне говорить, каким я должен быть?..
— И что ты услышал?..
Джеймс невесело улыбнулся.
— Себя, — сказал он. — Я наконец увидел себя. Слабым. Зависимым. Прогибающимся под чужое мнение. Напуганным. Депрессивным. Я такой. Я принял себя таким. И понял, что могу с этим жить. Быть таким — и всё равно отвечать за себя и свою жизнь, не ждать готовых решений от других, отличать свои желания от чужих желаний. Знаешь, — улыбнулся он, и глаза вдруг показались ярче обычного, — я провёл там несколько месяцев. В монастыре, высоко в горах. Там так тихо, так… просто. Сначала я боялся того, что услышу. Потом — что боюсь слишком сильно и ничего не услышу. А потом просто слушал. Горы. Воздух. Как льётся дождь, как крошатся камни. И я понял, что во мне, на самом деле — очень много меня. Я не только слабый, не только напуганный. Я разный, — он весело растопырил пальцы, будто только десять сразу могли продемонстрировать многообразие его натуры. — Я думаю, я ещё вернусь туда. Мне кажется, тебе бы там тоже понравилось.
Да-да, знаю, это нихуя не интересно. Но вы гляньте в главу на размер их диалога, глаза дергаются, анончики...
Ну, и хэппиэнд.
Майкл осторожно потянул его ближе к себе — и Джеймс поддался, со вздохом прильнул теснее.
— Значит, «давай будем»? — шёпотом спросил Майкл.
— Да, — тоже шёпотом, улыбаясь, ответил Джеймс. — Давай будем.
Ой, Майкл предлагает Джеймсу от той квартиры-склепа. Лол, коварный маньяк, затащил таки в своего логово!
— Первое время мне было безумно страшно, — сказал Джеймс. — Мне казалось, я потерялся в огромном городе. Я не сумею сообразить, что делать, если что-то случится. Мне придётся делать всё самому!.. Всё, от вопросов с билетами, документами, городским транспортом — до мытья посуды. А если мне станет плохо, а если у меня будет паническая атака — мне некого будет позвать?..
Джимми, семь годиков. Как купить билет на автобус, окей, гугл.
Еще одно условие отношенек - Джеймс должен продолжить общаться с Винни. Ок, говорит Майкл, я и не против.
И это вот Джеймсу не нравится, он немедленно начинает ревновать. А вдруг ему изменили! Вдруг! Измена это ж пиздец!
— Скажи, что ты с ним не спал!.. — дрогнувшим голосом потребовал Джеймс.
— Ну, я приезжал к нему один раз…
— Что?!
Майкл не смог играть дальше — рассмеялся.
— Да я приезжал по делу!.. Просто переночевал у него, и всё, ничего тако… Эй!..
Джеймс схватил диванную подушку и ударил его, Майкл едва успел закрыться руками.
— Ты!.. Не смей так шутить!..
Майкл, хохоча, уворачивался от ударов, Джеймс с нервным смехом лупил его подушкой, попадая по плечам и по голове
— Никогда! Никогда не смей так шутить!
Ну и дальше огромный диалог на тему “я не могу сразу к тебе сорваться, но теперь я с тобой, ура”. И жрать собираются.
А, кстати, смотрите, как разом решили вопрос с изнасилованием и с гомофобным миром!
— Я всё видел, — сказал Джеймс, разглядывая его лицо. — Я всё смотрел, и следил за съёмками — спасибо, что не бросал писать! Я не отвечал, потому что знал, что нельзя. Я был зависим от тебя. Если бы ты позвал, если бы я просто услышал твой голос — я знал, что не удержусь. Брошу всё и прилечу к тебе. Я не хотел этого так. Я хотел прийти к тебе трезво. Прости, что молчал. Прости, что мучил тебя. Мне за столькое надо перед тобой извиниться…
— Тебе? — изумился Майкл. — Это я тебе в прошлый раз наговорил!.. Это мы с Винсентом тебя заставили согласиться на эту блядскую жизнь втроём! Я же видел, что ты не хотел — прости меня.
Джеймс выглядел удивлённым.
— Нет!.. Нет, вы ни в чём не виноваты, это я никак не мог определиться, это я не мог сам понять, чего я хочу, чего не хочу. У меня не хватало сил отказаться от одного из вас, и я знаю, как вам обоим было трудно. Это тебе нужно простить меня за то, что я был таким трусом.
— Я тоже им был, — признался Майкл. — Я тоже хотел удержать одновременно и тебя, и карьеру.
— Мы просто неправильно к этому подходили, — сказал Джеймс. — Мне правда нужны вы оба, но Винсент нужен мне как друг, а не как муж или любовник. Наша свадьба была ошибкой. Я не могу сделать его счастливым, но я хочу, чтобы он был рядом. Может, со мной и твоей карьерой получится так же?
— Может быть, — смиренно сказал Майкл. — Ты же слышал, я тоже сейчас один. У меня новая студия, они не будут навязывать таких жёстких правил.
Ага, да, эт все.