Вы не вошли.
Давайте перетрем за Крапивина
Как подсели? Как соскочили? Что вызывало любовь и ненависть? Изменилось ли с годами впечатление от прочитанного? Хотели вступить в Эспаду или бороться с мировой несправедливостью? Были "Крапивинским мальчиком/девочкой" или антиподом? ВПК бойлавер или как?
Анон недавно прочитал последнюю на данный момент вышедшую книгу "Переулок капитана Лухманова" и ностальгически расстроился. Мог же когда-то ВП, а сейчас вместо проглатывания строчек одно чтение по диагонали. Плоско, блекло, расплывчато и ни о чем.
Да ты что, анон, есть ведь нормальные врачи, на хрена тебе страдать?
Да я в смысле выбирать буду сначала долго и пристально, а только потом пойду, не к участковому, грубо говоря.
Крапивин рассказывает про свою тяжолую жызнь!
Детство человека (если не каждого, то многих) — это постоянное преодоление страхов и трудностей. С самых ранних лет. Помню про себя. Надо было преодолевать ужас, когда взрослые оставляют тебя одного в пустом доме (а сумерки наступают рано, а под кроватью обитает придуманное чудище по имени Тихо). Надо было выходить во двор, где вредные девчонки из соседнего дома грозят тебя изловить и вывалять в пыли. Надо поздними осенними вечерами возвращаться по черным, без единого фонаря, улицам из школы, а в сырой, чавкающей грязью мгле могут таиться злодеи из банды "Черная кошка"... А еще приходилось преступать через противную (просто девчоночью!) нерешительность в схватках с учителями, которые (учителя то есть) всячески попирают твои понятия о независимости и справедливости... Думаете, с возрастом легче? Этот изматывающий душу страх каждой весной, на переводных экзаменах. Эта необходимость лезть в драку, чтобы отстоять авторитет и смыть обвинения в боязливости (а душа обмирает и руки слабеют). А одиночные походы по окрестным лесам — думаете это просто? А решение отправиться в поезду через всю страну в гости к живущему в Белоруссии отцу? А необходимость с беззаботным видом сигать вниз с парашютной вышки? А... первый неумелый поцелуй в сухие и дрожащие девчоночьи губы...
Как интересно. Оказывается, я в детстве постоянно спорила с учителями, которые попирали мои представления о математике, прямо-таки с мальчишеской решительностью!
Я вообще, прочитав сцену, сильно не сразу врубилась, что речь о месячных, думала, что просто девчонка расплакалась (от этой самой душевной боли), мама прибежала утешать.
Это тот же анон. Сейчас вот подумала, что читатель-пацан вообще может не въехать, что "все остальное" случилось с героиней. Много вы знаете сыновей препубертатного возраста, которым мать рассказывала бы, что там у девочек происходит? Если у него нет старшей сестры или острого интереса к телерекламе, то он и не в курсе.
А... первый неумелый поцелуй в сухие и дрожащие девчоночьи губы...
Заметьте, какое важное уточнение!
Анон пишет:А... первый неумелый поцелуй в сухие и дрожащие девчоночьи губы...
Заметьте, какое важное уточнение!
Да ладно, это как раз ничо так еще. Тут не пол может подчеркиваться как противоположность мужскому, а что вот, у него девочка!
Нерешительные девчонки из детства Крапивина грозили его изловить и вывалять в пыли! Это просто песня!
Хм, вот интересно, у Крапивина бОльшая часть детских бед происходит от страха, боязни, нерешительности и т.д. и только одно упоминание попрания учителями его независимости и ценного мнения. А его герои горааааздо чаще борются за мнение, чем перебарывают страх (хотя и это бывает). Фиг знает, что это говорит о нем, анон просто заметил.
где вредные девчонки из соседнего дома грозят тебя изловить и вывалять в пыли
преступать через противную (просто девчоночью!) нерешительность
"F" is for "Fuck you, logic!" Блин, это просто волшебно!
И еще мне интересно, что это за
изматывающий душу страх каждой весной, на переводных экзаменах
?
Крапивин был балбесом-двоешником? Ну какой тут может быть "изматывающий страх", разве из класса в класс не переводят абсолютное большинство учеников, кроме полных имбецилов?
Отредактировано (2015-09-23 12:30:06)
Да ладно, это как раз ничо так еще. Тут не пол может подчеркиваться как противоположность мужскому, а что вот, у него девочка!
Не-не, просто мы же знаем, что Крапивин гетеро, все знают, геев с совке не было, зачем уточнение, что губы именно девчоночьи? Понятно, что он там с какой-то несчастной девочкой сосался. Ну или у писателя каждый раз шишка встаёт, когда он пишет слово "девчоночий".
зачем уточнение, что губы именно девчоночьи?
Ну, мало ли? А вдруг его первый поцелуй был не с девочкой, а с Сопливиком каким?
Про противную, просто девчоночью нерешительность в спорах с учителями это вот сейчас обидно было Как я раньше читала его книги и не замечала, какой он мерзкий?
А ведь хотелось в пионеры!
Более поздним поколениям уже ничего не объяснишь и не докажешь. Стараниями нынешней публицистики пионеры давней поры представлены этакими болванчиками, вроде гипсовых горнистов в замусоренных скверах. Они слушались учительниц, старательно собирали металлолом, помогали старушкам, хором декламировали речевки, хрипло трубили в помятые фанфары и не были способны к самостоятельным делам и суждениям. Из них воспитывали "верных ленинцев и помощников коммунистической партии". Кому теперь объяснять, что многое было вовсе не так? Кто станет это слушать в наше время, когда один за другим закрываются детские клубы и открываются казино и клубы "сексуальных меньшинств"?
Печально, что Крапивин не сам по себе урод, а выступает эдаким рупором всратого общества. Где все женское действительно зашквар, где мальчики адово ненавидят девочек, но при этом любят, и ненавидят, и любят, и пиздец.
клубы "сексуальных меньшинств"
Нет слов.
Вот он сейчас доволен, наверное. Детей от такой мерзости усиленно взялся защищать закон!
Из новости о том, что коконадзор закрывает "Детей-404".
размещенные в нем материалы «в целом способны вызвать у детей представление о том, что быть геем — это значит быть человеком мужественным, сильным, уверенным, упорным, с чувством собственного достоинства и самоуважения».
Вот в книгах Крапивина правильные геи - насильники Ласьёны, убийцы Полозы и прочие.
Это потому что Крапивина с Роскомнадзором со-зву-чи-е.
А вот он опять об опасных девчонках:
Однажды, возвращаясь от знакомых, я познакомился с десятилетним Виталиком, который томился на лестничной площадке, не решаясь выйти на улицу, потому что там его караулили ехидные девчонки. Конечно, мне он не признался в таком страхе, но я это понял и сам. Потому что мне самому в детстве не раз доставалось от таких вот зловредных созданий с косами и бантиками (я их боялся даже больше, чем мальчишек-хулиганов).
А вот он опять об опасных девчонках:
А, ну теперь понятно это кококо на тему "женщина должна быть слабой свиноматкой зашивательницей бочин и штанов".
А вот он опять об опасных девчонках:
Разрыдалась от сочувствия Даааа, женщины - это чистое зло
Блин, что эти девчонки ему сделать-то могли, что он так их боялся?
Да у него девчонкофобия с детства!
Блин, что эти девчонки ему сделать-то могли, что он так их боялся?
Спрашиваешь, анон! Это же исчадия ада!
Если несколько мальчишек подкарауливают девчонку, чтобы поколотить, она может зареветь, убежать и пожаловаться. Никто не удивится. И не засмеется. На то она и девчонка.
А если наоборот? Если девчонки дежурят у подъезда, ждут мальчишку? Ждут, конечно, не для того, чтобы пригласить играть в классы или угостить ирисками "Золотой ключик". Что делать мальчишке?
Считается, что бояться девчонок стыдно. Реветь от них — тем более. Жаловаться на них — просто смешно.
А разве девчонки не такие же люди? Они даже опаснее мальчишек, потому что вреднее. Это каждый понимает, кто имел с ними дело. И ясно, что связываться с девчонками — себе дороже.
Особенно, если их трое.
Особенно, если среди них есть Виктория.
Во-первых, она старше Витальки на год и два месяца, ей уже одиннадцать стукнуло. Во вторых, она вон какая верста! А Витальке больше девяти лет никто не дает, хотя в августе ему будет десять. В-третьих, Виктория упряма и злопамятна.
И зачем он так глупо вел себя, когда ехал в корыте! Надо было притвориться, что не слышит. Тогда она не очень сильно разозлилась бы. А теперь она не успокоится, пока не загребет Витальку в свои цепкие лапы. Будет хоть месяц караулить.
Вот и сейчас...
Это Виктория скачет внизу у подъезда. Надела материны босоножки с каблуками и воображает. Босоножки большие, хлюпают, каблуки стучат по асфальту, как два деревянных молотка. Хоть бы раз споткнулась! Нет, не спотыкается. У нее ноги и язык работают одинаково. Ноги скачут через веревку, а язык мелет:Раз-два! Три-четыре!
Сидит Витенька в квартире!
Смотрит Витенька в окно,
Хочет выйти он давно!
Ого, да у него не только сандалии, но и босоножки случаются? Исключительно у исчадий ада, конечно же.
Прыгать Виктория может хоть до вечера. Хоть до ночи. Пока девчонкам не надоест вертеть веревку. Вертят ее толстая Машка Воронцова и Любочка... Любочка! Придумают же такое имя! Ведьма в юбочке, а не Любочка. Когти как у леопарда. Виктория хоть просто дерется — крепко, но по-человечески, а эта визжит как бешеная и норовит вцепиться. А со стороны поглядишь — обыкновенная девчонка. Маленькая, белобрысая, в бантиках.
Лучше всех, конечно, Машка. Она спокойная и ленивая, потому что толстая. Но когда Виктория и Любочка с кем-то сцепятся, она вздыхает и движется на подмогу
А Витальке на помощь никто не придет. Во-первых, считается, что ни к чему: он мальчишка. Во-вторых, он и сам не станет помощи просить, лучше уж помереть. В-третьих, кроме девчонок, все равно во дворе никого не видать. Только из-за гаражей доносятся глухие железные раскаты. Это Мишка и Федя Зарецкие безуспешно бомбят железную крышу Олика и Мухи.
— Чтоб вам ноги поломать. Кенгурихи, — процедил Виталька и лягнул сумку. Он хотел еще раз лягнуть ее, но вверху опять раздались взрослые шаги. Бряк! — Виталька упал на колено и начал дергать пряжку сандалии. Пусть незнакомый человек подумает, будто у Витальки испортилась застежка. Испортилась, зацепилась, и вот Виталька чинит, поэтому и задержался. А девчонки с глупыми стишками — это чушь на палочке.
Шаги приближались. Виталька понял, что вот-вот человек с фотоаппаратом пройдет мимо и станет спускаться к двери.
Он не прошел, остановился над Виталькой.
— Послушай-ка, юноша...
Виталька поднял голову. Сейчас, при взгляде снизу, незнакомец показался ему еще выше. Он стоял, немного наклонившись, и на лоб ему одна за другой медленно падали тонкие пряди. Они отрывались от прически, опрокидывались и нависали над глазами. Глаза смотрели серьезно и выжидательно. И все-таки почудилось Витальке, что на худом лице этого человека проскальзывают и усмешка, и раздражение.
— У меня к тебе вопрос...
— Ко мне? — настороженно сказал Виталька.
— К тебе. Больше здесь никого нет... Я понимаю, ты человек некурящий, но, может быть, знаешь, где здесь сигаретами торгуют? Чертовски хочется курить.
Он чуть запинался на букве "р", и получалось примерно так: курл-ить.
— Сигаретами... — медленно повторил Виталька, соображая, что судьба наконец сжалилась. Сжалилась над ним и прислала спасителя. Он поднялся.
— Я знаю, — сказал он почти равнодушно. Нельзя же было торопиться и показывать радость. — Тут в переулке есть табачный киоск.
Они вместе вышли на солнечный и теперь безопасный двор. Виталька на ходу соображал, что для столь же безопасного возвращения он в Кузнечном переулке дождется маму, которая пойдет из своей конторы на обед, встретит ее будто случайно, и они вернутся вдвоем. А пока... на девчонок он даже не взглянул. И только услышал за собой змеиное шипенье:
— Ладно, Виталенька, еще попадешься...
— Вы какие сигареты курите? — громко и поспешно спросил Виталька, чтобы попутчик не обратил внимания на отвратительный шепот Виктории.
Ничоси. Так вот в чем дело: у Командора, оказывается, детская травма! Противные девчонки в детстве проходу не давали.