Крапивин

Анон · 2015-04-12 11:56:53

Давайте перетрем за Крапивина :chearleader:

Как подсели? Как соскочили? Что вызывало любовь и ненависть? Изменилось ли с годами впечатление от прочитанного? Хотели вступить в Эспаду или бороться с мировой несправедливостью? Были "Крапивинским мальчиком/девочкой" или антиподом? ВПК бойлавер или как?

Анон недавно прочитал последнюю на данный момент вышедшую книгу "Переулок капитана Лухманова" и ностальгически расстроился. Мог же когда-то ВП, а сейчас вместо проглатывания строчек одно чтение по диагонали. Плоско, блекло, расплывчато и ни о чем.

▼Чтения⬍

Крапивин-бинго

Анон · 2015-05-12 19:30:50

На почти 400-ой странице треда до слоупока начало доходить, почему меня с детства тошнит от ВПК.
Ну был бы он обычным бойлавером, писал бы километровые нетленки с придыханием про коленочки, светящиеся попки, резиновые трубочки, коросточки, пухлые губки и порку. Если бы при этом он не приставал к живым детям, так пожалуйста, хоть на тысячу томов, найдутся и у такого жанра любители.
Но при этом он и его последователи упорно орут: Нет! Тут этого Нет! У вас грязные мысли! и позиционируют автора, как великого гуманиста, доброго друга детей и Командора страны детства с добрыми светлыми книгами, которые учат детей быть хорошими, честными, творческими.
ВПК везде оперирует мерзенькой двойной моралью, но при этом громче всех орет о своей честности и бескомпромиссности.
И такое ощущение, что уже поколениями учит морали и нравственности отпетый развратник и лицемер, который стоит на кафедре перед паствой и передергивает втихаря, пафосно вещая о "мещанстве и свинцовых мерзостях взрослого мира, которым надо противостоять всей чистотой души".

Анон · 2015-05-12 19:31:07

Анон пишет:

Как он разглядел гольфы под штанами-то?

У меня тоже кстати этот вопрос возник. Мальчик вырос из штанов и ему они коротки?

Анон · 2015-05-12 19:36:43

Анон пишет:

Хм, аноны, а ведь я читал повесть о дружбе маленькой девочки и старика. Там тоже блевотненько, но прежде всего потому, что на восьмилетнюю девочку взваливается ответственность за здоровье и благополучие чужого ей деда (и его великовозрастного внука, кстати). Но поскольку повесть от лица девочки, вот этого всего коленчатого там нет - и слава богу.

А вот это я читал в детстве. Но не помню ни сюжета, ни каких-то ярких эпизодов. Единственное, что осталось в памяти - тягучее ощущение тоски и депрессухи какой-то.
Ой, анон,я перечитаю, пожалуй. Интересно, чем это меня в детстве так придавило.

Анон · 2015-05-12 19:37:25

Анон пишет:

Господи, что за повесть про Винцента и сошедшиеся трубы?

http://www.rusf.ru/vk/book/tridcat_tri_ … i_1_01.htm
"Тридцать три - нос утри".

Анон · 2015-05-12 19:37:33

Анон пишет:
Как он разглядел гольфы под штанами-то?
У меня тоже кстати этот вопрос возник. Мальчик вырос из штанов и ему они коротки?

Так сильно вырос, что можно гольфы от носков отличить? Или это был леопардовый гольф?

Анон · 2015-05-12 19:38:52

Анон пишет:

Как он разглядел гольфы под штанами-то?
У меня тоже кстати этот вопрос возник. Мальчик вырос из штанов и ему они коротки?

Там говорится, что штаны прошли какую-то операцию, чтоль. Я так понял, что они были обрезаны до колен - в тред что-то такое чтецы приносили.

Анон · 2015-05-12 19:38:55

Ой, анон,я перечитаю, пожалуй. Интересно, чем это меня в детстве так придавило.

Ну там все и правда печально кончается. Никаких парусов. И я бы сказала, что на девочку свалился груз вообще не по возрасту.

Анон · 2015-05-12 19:45:59

...А ты, наверно, про ту войну и не слыхал, а?
— Слыхал... Я ее в кино видел, в старом. Называется “Парень из нашего города”.
— Да уж, действительно старинный фильм! Я его смотрел, когда был такой, как ты.
Вовка глянул искоса: неужели, мол, вы были когда-то такой же, как я?

Повесть 1997 года. В середине девяностых мальчик где-то умудрился посмотреть фильм 42 года. Интересно, где?

Анон · 2015-05-12 19:47:29

Анон пишет:

Ну там все и правда печально кончается. Никаких парусов. И я бы сказала, что на девочку свалился груз вообще не по возрасту.

Я помню, что никаких парусов. Кто-то там умирает. Но я не помню именно тяжелых эпизодов. Там атмосфера тоскливая. Такое ощущение, что она все время ходит куда-то в сумерках, одна, возвращается в пустую, неуютную и холодную квартиру. Солнца как будто не бывает, вечная полярная ночь. Я хорошо помню эту книгу! Просто детали уже забыл. Но эта книга была...неприятная какая-то.

Анон · 2015-05-12 19:47:43

Вовка глянул искоса: неужели, мол, вы были когда-то такой же, как я? Но спросил о другом:
— А тот художник, ван Гог, он тоже в Испании воевал?
— Нет, он жил гораздо раньше... Кстати, у меня висит его картина. Ну, то есть не совсем его, а копия, но хорошая. С кораблями... Если ты не откажешься побывать у меня в гостях, то сможешь разглядеть ее во всех деталях... А заодно познакомишься с моей трубой. Мне кажется, она тебя интересует. А?
— Когда?
— Что когда?
— Ну, побывать-то, — вздохнул Вовка.
— Можно прямо сейчас. У тебя же, как я понял, каникулы...
— Не... — опять насупился Вовка. Вытянул ноги горизонтально и провертел ступнями. — Куда же я вот так-то, босиком... А если за кроссовками пойти, бабушка больше не выпустит, скажет: иди картошку чистить или посуду мыть...
— Что за церемонии! Ты же не на прием в британское посольство собираешься!.. Я в твои годы гулял босиком куда угодно и без всяких сомнений...
Вовка бросил быстрый взгляд: какие, мол, это были годы-то! До нашей эры...
— А Зинка... она дома?
— Не все ли равно? Я живу, как говорится, автономно. Если она будет к нам соваться, мы ее про-иг-но-ри-ру-ем.
Вовка Лавочкин подумал секунду и тряхнул головой с репьями:
— Тогда ладно...

Анон · 2015-05-12 19:48:27

Солнца как будто не бывает, вечная полярная ночь.

Там, кажется, Ленинград осенью и зимой. Конечно, никакого солнца.

Анон · 2015-05-12 19:56:47

На фоне такого трешака повесть про Кинтель/Салазкин смотрится уже нормальным прямо-таки текстом. Но всё же я продолжу. Да и на душе как-то легче, ещё не так мерзотно всё было, а деревья были большие...

Бронзовый мальчик, седьмая глава

▼Скрытый текст⬍

Начало повествования от лица Салазкина сразу шокирует меня зацикленностью на "Меркурии", моралофажеством и внезапной политотой:

Саня Денисов не очень испугался, когда четверо прижали его к забору. Правда, ощутилось в коленках мелкое дрожание, но не от боязни, а так, «нервное», как говорит мама, когда у нее дрожит в пальцах кисточка. Приходилось попадать в такие переплеты и раньше: и у себя в Старосадском, и в других местах. Порой крепко доставалось, но случалось и отмахаться, уйти «не посрамивши флага» (как бриг «Меркурий»).
Можно было это и сейчас. Вон того, небольшого, кинуть через бедро налево, толстому стукнуть головой под дых – и давай Бог ноги! Но потом уже – ясное дело – по этой улице не пройдешь в одиночку. Конечно, если сказать про такое на Калужской, Корнеич тут же наладит «комиссию для разбора». И комиссия разберется, будьте уверены. Только надолго ли? Эти ведь, очухавшись, захотят реванша. И пойдет – око за око. Как в Южной Осетии…

Какой-то стрёмный этот пацан. Ну кто думает о Южной Осетии, когда его хулиганы в угол зажали?

Радость встречи - моар восклицательных знаков:

Именно судьба! Счастливая! Почти что чудо! Потому что ведь не просто хороший человек появился в решительный миг, а Даня Рафалов! Тот самый! О котором Саня так много вспоминал после прошлогоднего плавания…
Правда, вот огорчение: Даня Рафалов не помнил его!
Но, с другой стороны, если заступился за незнакомого, значит, и правда человек замечательный! И к тому же почти сразу Даня вспомнил. Заулыбался:
– Салазкин!

Сразу же дальше появляются страх вырасти и волшебная логика давания прозвищ:

– Да! – радостно сказал Саня. Но тут же счел нужным объяснить: – Это в том году мама придумала… временное такое прозвище. Теперь уже забылось… Но ты зови Салазкиным, если хочешь! Раз тебе так запомнилось…
Даня Рафалов сказал с веселой сердитостью на себя:
– У меня дурацкая такая память. Бывает, что вижу – человек знакомый, а где встречались, вспомнить не могу. И вот с тобой тоже… Да ты и вырос с той поры…
– Да, изрядно, – охотно согласился Саня. – Там, на «Кутузове», я был тебе до плеча, а сейчас до уха. А ты ведь тоже рос все это время, правильно?
– Наверно… – вздохнул Даня Рафалов. Словно вспомнил что-то не очень веселое.

Дальше Салазкин рассказывает, как они отстали от теплохода в Питере: мама и папа пошли заниматься шопингом, сын походил-походил с ними, заскучал, сел на асфальт и объявил трёхдневную голодовку, если его сейчас же не отведут в Морской музей:

«Все! Или мы немедленно идем в Морской музей, или я на три дня объявляю голодовку». Три дня я выдерживаю. А мама – когда смотрит на меня голодного – только день. Так что этот прием безотказный… Ну вот и пошли.

Нет, я понимаю, что это, скорее, шутка, преувеличение - немедленно идём в музей, а то помру! - но звучит как-то... не очень смешно.

Интрига с книгами, прерываемая глупостью папы-историка, ненужными деталями и бессмысленными диалогами.

Вообще-то папа специалист по древней истории и по средневековью, но редкие книги собирает про все эпохи, это у него страсть… И вот он тут дышать перестал. Мама говорит: «У тебя что, столбняк?» А он шепотом, прямо как в приключенческом фильме: «Это она…» – «Что она?» – «Он…» – «Что он?» – «Морской устав» Петра Великого…" Мама уже нервничать стала. «Ты что, – говорит, – хочешь разбить витрину и похитить книгу?» А папа: «Нет. Но я только что видел такую же… Только я не знал, что это „Устав“. Я никогда не думал, что он выглядит так. Мне представлялось, что первое издание – это внушительный том…» – «Господи, – говорит мама, – где ты его видел? Это бред…» – Саня засмеялся на ходу, поглядывая на Даню. У того лицо было внимательное. – А папа опять шепотом: «В букинистическом магазине. В бывшей лавке книгопродавца Смирдина…» Знаешь, Даня, это в начале Невского проспекта, рядом со старым кафе. С тем самым, откуда Пушкин уехал на дуэль…

Семья побежала в магазин.

И скорей за книжку ухватился. А мама, конечно: «Сколько стоит?» Потом бледная сделалась и села. Хорошо, стул рядом… Но разве папу остановишь, когда у него в руках такая редкость!.. Короче говоря, после этой покупки осталось у нас три рубля с копейками. Только-только, чтобы бабушке позвонить: «Спасите наши души, сидим на мели, шлите деньги телеграфом до востребования…» Но чтобы денег дождаться, надо остаться в Ленинграде! Вот, мы вещи забрали с теплохода, напросились в квартиранты на три дня к одному папиному знакомому. Решили: получим деньги, догоним теплоход в Петрозаводске…
– И не догнали, – вздохнул Даня Рафалов.
– Потому что перевод задержался.

:bu: Я продолжаю пребывать в шоке. То есть папа просрал все деньги, какие у них были, на "Морской устав". Нет, я понимаю, страсть коллекционера, но это кажется мне симптоматичным.

Ладно, поехали дальше.

Кататония, астрал, произношение слов по слогам:

Ох и досталось, наверно, бедному папе от мамы, – сказал Даня Рафалов.
– Ты знаешь, нет! Не очень… Во-первых, это бесполезно. Папа все дни ходил в обнимку с этой книжкой и… ну, весь в себя ушел, будто в другое пространство. Так что ругать его не имело смысла. Да и за что? Волга никуда не денется, а тут такая удача – это же раз в жизни… Папа говорит: «Я и не предполагал, что такой раритет может быть в свободной продаже. Говорят, в семьсот двадцатом году этот „Устав“ был напечатан всего в количестве пятисот экземпляров. А сколько их погибло во время морских сражений, войны, блокады, сколько потерялось! Остались наверняка единицы. Это же пер-во-из-дание!»

Там реально вся семейка ебанутая.

"Достоевский" пацан в школе прискрёбывается к Кинтелю на тему знакомства:

– Чё, в натуре, что ли, закорешил с каким-то «дворянчиком»? Пацаны говорят…
Кинтель не стал его обзывать, разъяснил сдержанно:
– Никакой не «дворянчик», нормальный парень. Мы с ним в прошлом году на теплоходе вместе пла-вали… Что теперь было делать: пройти и не засту-питься?
– А чё в «Гнезде» живет? Там одни сыночки начальников.
– Бредятину какую-то несешь. У него отец учитель истории. Где квартиру получили, там и живут. Отказываться было, что ли? – И не выдержал: – Что у вас за привычка всегда врагов выдумывать! Лишь бы охотиться за кем-то. Как стая…
– У кого это «у вас»? – оскорбился Бряк. – А ты не такой, что ли?
– Я на людей не кидаюсь… И так по всей Земле грызня идет, а тут еще на своей улице гражданскую войну разводить…
– Ну да, ты у нас юный пионер. И тот такой же. Вот и сошлись два сознательных…

Детектед резкая смена стиля речи у пацана и премия "Золотой Командор" за двойные стандарты.

Кстати, автор опомнился, что грех положительному герою дружить с Быбой-Глыбой и немедля нарисовал сцену, от которой у чтеца всё слипается и которая порушила верибельность "достоевских" нафиг.

«В самом деле, что за люди», – думал Кинтель о своих приятелях с улицы Достоевского.
Вроде бы, когда разговариваешь с ними, или игру затеваешь, или дело какое-то, нормальные ребята. Не дураки. Джула вон одной фантастики тыщу книг прочитал… Не жадные, заступаются друг за друга. Или когда вечером разведут костерок на пустыре, Вовка Ласкутин принесет гитару – так хорошо всем вместе делается, готовы друг за друга хоть куда… И такую дружную бригаду прошлым летом склепали! Джула добыл где-то длинный садовый шланг, разыскал среди развалин действующий водопроводный кран, провели кишку к обочине на Первомайской, там часто ходят машины. Поставили плакат: «Артель „Веселые брызги“, мойка автомобилей. 1 машина – 10 руб.». Желающих полно оказалось, даже в очередь вставали. А лихая артель как навалится на машину! Кто со шлангом, кто с ведром и мочалкой! Через пять минут автомобиль – словно сию минуту с завода!.. И деньги делили без всякой ругачки, поровну, только Джула за свой шланг брал из общей выручки лишний рубль… Кинтель тогда за неделю заработал сорок пять «деревянных». Жаль, что артель не протянула долго: кто-то украл у Джулы шланг…

Какие нахуй "Весёлые брызги"?! :facepalm:

Радость от встречи с Салазкиным портит филологиня Диана Осиповна, и это уже как-то уныло, честное слово. Причём Кинтель уверен, что это и есть та генерировавшая срачи женщина с розовым лицом. Однако Кинтель стоически сносит её гадкое поведение, что выражается в скандалах на уроке.

Вот этот потрясающе сильный эпизод бунта против системы:

Кинтелю казалось, что Диана – она самая. Та учительница, из-за которой он в шестилетнем возрасте едва не схлопотал отцовских «блинов». Память на лица, как известно, была у Кинтеля скверная, но на девяносто процентов он был уверен. Диана появилась в этой школе в прошлом году. Скорее всего, она, как и Кинтель, переехала с Сортировки. Порой Кинтелю казалось, что Диана его тоже помнит, хотя и не уверена. По крайней мере, она часто поглядывала на Рафалова как-то по-особому и придиралась больше, чем к остальным. В прошлом году она преподавала у шестиклассников русский и литературу, а в этом – вот сюрпризик! – стала в седьмом "А" еще и классной руководительницей. Впрочем, Кинтель не очень расстраивался. Русский язык для него не был трудной наукой, литература – тем более. Поведения он был спокойного и к мелким Дианиным пакостям относился философски.
Нынче, однако, Кинтеля взяла досада. Это когда в конце урока Диана заявила:
– Летом вы все обязаны были прочитать «Тараса Бульбу». Кто поленился, читайте безотлагательно. Скоро мы начнем изучать это лучшее произведение Николая Васильевича…
«Обязаны были прочитать»! Кинтеля толкнула неожиданная злость. В последнее время он стал замечать в себе такие вот вроде бы беспричинные вспышки раздражения. И не всегда сдерживал их: надо клапаны-то открывать, чтобы «выпустить пар». Сейчас, правда, сдержался. Но не совсем. Сказал вполголоса:
– Ох уж, «лучшее»…

Дальше меня, с одной стороны, бесит эта вечная невозможность антагониста внятно ответить на отповедь героя - авторы с завидной регулярностью затыкают им рот, пусть даже антагонист и учитель/богослов/ещё какой богомерзкий деятель и вроде бы должен уметь складывать слова в предложения. С другой, Кинтель вполне справедливо комментирует слова училки про "сгусток патриотизма". Подано не айс (нахуя Бориску Левина вставлять в текст?!), но по сути верно. А вы что думаете, аноны?

– Всем доволен. Только «Вечера…» лучше.
– Ты уж поднимись, будь любезен, когда беседуешь с преподавателем… Оценка произведений – дело, как говорится, вкуса. Но есть школьная программа. И кроме того, «Тарас Бульба» – это самая героическая книга Гоголя. Сгусток патриотизма…
Ох, не надо было связываться! Но, глядя в окно, Кинтель тихо спросил:
– Это, что ли, когда в Днепр евреев кидают? Или польских грудных младенцев на копья?
Класс притих. Особенно Бориска Левин, скромненький такой очкастый шахматист, с которым Кинтель сидел на одной парте.
– Ты… – выдохнула Диана. – Ты, Рафалов… поступаешь, извини меня, просто подло. Ты выдергиваешь от-дельные эпизоды… которые обусловлены определенной эпохой… не давая себе труда выявить общую тенденцию…
– Эпоха получается похожая, – все так же негромко выговорил Кинтель. – Как послушаешь радио…
– В том, что говорится по радио, Николай Васильевич не виноват! А ты… ты просто оскорбляешь! Нет, не меня! Мне обидно за великого писателя!
– Мне тоже… – вздохнул Кинтель.

Училка психует и заканчивает урок. Кинтель выходит во двор и видит чертовски анимешную картину:

На вытоптанной площадке был вкопан турник. На турнике, уцепившись ногами, висел вниз головой Салазкин. В таком положении он ловил красный мяч, который с хохотом пинали в его сторону два продленочных пацана.

Мими:

Салазкин увидел Кинтеля. Пропустил мяч, упал с турника на руки, вскочил. Нерешительно заулыбался. Кинтель сразу понял: Салазкин ждал его. Целый час! Хотя и делал вид, что он здесь просто так, забавляется с малышами.
– Привет, – небрежно сказал Кинтель. – Домой пойдешь?
– Да, разумеется! – Салазкин подхватил с земли сумку.
И они пошли. Салазкин смущенно поддавал ногой сухие листья

Я прямо задаюсь вопросом, неужели он настолько не понимает, что пишет, как можно ТАК вытеснять? Или всё же понимает?

Богомерзкие тинейджеры и моар страха взросления:

– С классной поругался. На почве расхождения литературных взглядов… – Он дурашливо вздохнул. – Не надо было, да прорвалось. Наверно, зловещий переходный возраст наступил.
Салазкин весело оживился:
– Ой, у меня мама этого возраста как чумы боится! Если что не так, сразу: «Ну вот, он уже наступает!» Я говорю: «В десять лет еще рано». А она: «Но все равно это случится! И мне заранее жутко…»

В ту же копилку:

– Даю слово!.. В английскую школу не взяли, потому что картавил в детстве. К спорту – ни малейшего призвания. К музыке – тоже…
– Ты ведь здорово пел тогда на «Кутузове»…
– Ох уж «здорово»! Просто вспомнилась эта песня… Кстати, музыкальный слух – это еще не талант. Голоса-то никакого. А если бы и был, у мальчиков он в четырнадцать лет все равно пропадает…

Оффтопом, анон - вокалист и заявляет, что условные учителя пения, которые это Салазкину заявили - говнюки. Надеюсь, сам ВПК хотя бы насчёт вокала такой бред не думает.

Родители Салазкина, ещё недавно бывшие в доску своими, резко делаются бездуховными мещанами:

– Ну-у… – Салазкин смешно помотал головой (коричневые волосы разлетелись). – Я не укладываюсь в параметры… Сейчас ведь как? Чтобы семья считалась «на уровне», нужен минимальный набор: импортная стенка в гостиной – раз, цветной телевизор – два, машина «Жигули» – три, породистый пес – четыре и ребенок, который занимается музыкой, или английским, или фигурным катанием, или еще чем-нибудь таким…

Какая нахуй породистая собака? Что он вообще несёт?

Фух. Давайте лучше о нежном пейринге:

«А откуда эта песня?» – хотел спросить Кинтель. И не решился почему-то. Словно почуял границу, за которую при непрочном знакомстве заходить не стоит, хотя Салазкин и был вроде бы бесхитростно откровенен. Кинтель сказал о другом:
– А бывает наоборот: в детстве никакого голоса, а потом вдруг бас, как у Шаляпина…

Удивительные глаза Салазкина:

стрельнул глазами Салазкин, ожидая встретить недавних врагов

Салазкин бросил зеленый взгляд.

Так вот, они прошли дом Кинтеля, и Салазкин предложил заглянуть в гости:

В таком случае идем до конца! Ко мне домой!

Oh, yeah. До конца!

Родителей дома нет, есть только та самая собака из списка признаков успеха. С ней какая-то лажа. Салазкин говорит, что то терьер, а описывается:

большущий, с жесткой бараньей шерстью пес

По-моему, описывается пастушеской породы собака, а не терьер. Кто-нибудь видел хоть одного большущего терьера?

Описывается обстановка квартиры. Черты жены Крапивина в матери Салазкина:

Это мамины. Она специалист по народным промыслам. Раньше работала в Управлении культуры, а теперь ушла в малое предприятие, расписывает дымковских кукол.

Естественно, Салазкин даёт Кинтелю подержать... книгу.

– Даже не похожа на Устав, не правда ли? Скорее как церковная книжка…

Ну, ну, я уже догадался об основной интриге, идите давайте шифр разгадывать!

Кинтель тоже начинает подозревать. Поэтому он заставляет Салазкина сесть в позу кинтелевской прабабушки и моделирует на нём юбку с помощью покрывала... мда. :casper:

В итоге он решает зайти к отцу и забрать старинное фото, чтобы начать расшифровку.

Но это уже в следующей главе, в которой, к тому же, появляется положительная сестра Кинтеля. Вотэтоповорот!

Анон · 2015-05-12 19:57:56

Ну и цвет мерзкий, не приятный оранжевый, а какой-то петушиный, тревожный, от такого глаза быстро устают

Это вообще пиздец, да. Нельзя было спокойных тонов рубашки сделать? Обязательно вырвиглазного цвета? Ну, нравится оранжевый, пусть будет он, но светлее, более спокойного светлого оттенка, типа персикового.

Анон · 2015-05-12 19:58:16

А Вовка, тот оказался облепленным тополиными кожурками с ног до головы. Они приклеились даже к щекам. “Чучело”, — усмехнулся про себя Винцент Аркадьевич.
К большой досаде, он забыл ключ, и когда оказались у двери, пришлось звонить. Открыла Клавдия. И, конечно же, уставилась на “чучело”.
— Это Вова. Он пришел ко мне в гости, — независимо сообщил Винцент Аркадьевич.
Клавдия уперлась взглядом в пыльные Вовкины ступни.
— Ноги вытирайте, я пол мыла...
Вовка послушно зашоркал голыми подошвами о расстеленную влажную тряпицу. Винцент Аркадьевич сбросил туфли и сунул ноги в шлепанцы. Взял Вовку за плечо. Все еще надеясь на мир, объяснил Клавдии:
— Вова интересуется моей трубой. Потому что у него тоже есть телескоп. Самодельный...
— Рыбак рыбака... — сказала Клавдия в пространство.
— Клавдия Винцентовна! По-моему, у вас дела на кухне! А мы займемся нашими делами. — И повел оробевшего Лавочкина к своей двери. В прихожую высунулась Зинуля. Обалдело помолчала и пропела:
— О-о! Кто к нам пришел!..
— Не к “вам”, а к Винценту Аркадьевичу.
— Ах! Ах! Ах1 Какие мы важные...
Из открытой кухонной двери на Зинулю широко светило солнце. И она была опять желтая и блестящая. Вовка сообщил с язвительным восхищением:
— Ты блестишь, как медный самовар.
— А ты... ты... как дворовый Бобик, весь в репьях!
— Да, я такой! — И Вовка глянул на Винцента Аркадьевича: мол, не слишком ли я нарушаю приличия? Тот похлопал его по плечу: все в порядке.

Анон · 2015-05-12 19:58:34

КМ-ы отлично умеют переводить стрелки на других и громко с пафосом осуждать окружающих. Очень характерный момент. Конечно же мальчик по кличке Сандалик, конечно же - злая училка. И вдруг мальчик узнает, что злая училка смертельно больна.

▼Скрытый текст⬍

" Это и Александра Самойловна говорила. Она тебя хорошо вспоминала...
— Слышал уже, — усмехнулся Санька. — Пускай и дальше вспоминает. Передай привет.
— Да ее уже нет у нас... Ты разве не знал? Она в больнице с лета.
Санька пожал плечами: откуда он мог знать?
— А что с ней?
— Ну, ты разве не помнишь, какая у нее шея была? Это опухоль... Говорят, состояние очень неважное. — Эмка совсем как взрослая тетушка покачала головой.
А Санька ощутил, какой сейчас холодный ветер. Поежился.
"А я думал: это она для крика горло раздувает", — вспомнилось ему. И еще вспомнилось, как после его драки с Димкой она сказала: "Ну, вам-то чего не живется?"
Наверно, уже знала, что у нее такая болезнь. А надо было все равно вести уроки, проверять тетради и вообще жить... А каждый час думалось, думалось: сколько еще жить-то?..
Нельзя сказать, что Саньку стала мучить совесть. С Александрой Самойловной он почти не спорил, двоек у нее не получал и виноватым себя не чувствовал. Нельзя сказать и то, что ощущал сейчас какое-то горе. Хорошего от Сан-Самы он не видел, была она чужим человеком. Но все теперь иначе вспоминалось. Понятнее и печальнее...
— Она в какой больнице? — спросил Санька.
Эмка виновато заморгала.
— Понимаешь... Я еще точно не знаю.
"Свиньи вы все-таки, — подумал Санька. — Она вас и на экскурсии водила, и футбол организовывала, и билеты в театр, и праздники всякие..." "

Насчет "не спорил" - тут автор противоречит и передергивает, чтобы выгородить своего любимчика, это та самая училка, которая наказала мальчика тем, что за драку не взяла его на экскурсию на крейсер и мальчик долго рыдал, его чужому дяденьке пришлось утешать. И много еще там было вкусных эпизодов. Да блин, если бы ВПК написал, что Сандалику на эту училку и ее болезни положить болт и то честнее бы было, ребенку обычно на страдания не близких и неприятных взрослых похую, что сам же автор и показывает в сцене, где мальчик читает историческую повесть, где во время шторма погиб взрослый человек и юнга. На взрослого ему чхать, что закономерно.

"Когда Санька читал это и когда потом вспоминал, у него даже дыхание сбивалось от тоски и от жалости. И от какой-то обиды. Взрослого квартирмейстера ему, по правде говоря, было не очень жаль, но юнгу... Наверно такой же мальчишка был, как Санька. Небось, дома выпросился в первое плавание и вот не успел даже от берегов отплыть..."

Крапивин видимо херово знает историю, раз думает что юнга в 19-ом веке у мамы отпрашивался, чтобы пойти в рейс, ну да ладно. Но ведь ВПК надо было приписать Сандалику ложное сочувствие и обвинение черствых одноклассников "ах, свиньи", по поводу больной училки. Чтобы Сандалик не разонравился читателям. И нашим и вашим и споем и спляшем.

Анон · 2015-05-12 20:01:41

— Клавдия Винцентовна! По-моему, у вас дела на кухне!

http://youtube.com/watch?v=HeHUQAnzpF0

Анон · 2015-05-12 20:02:48

Анон пишет:

— Да, я такой! — И Вовка глянул на Винцента Аркадьевича: мол, не слишком ли я нарушаю приличия? Тот похлопал его по плечу: все в порядке.

Анон · 2015-05-12 20:03:30

Крапивин видимо херово знает историю,

Скорее, Сандалик по себе судит.

Анон · 2015-05-12 20:05:06

Анон пишет:

Скорее, Сандалик по себе судит.

А книгу пишет Сандалик? И это автор, дотошно помешанный на морских терминах, пихающий их даже в самые простые диалоги? Впрочем, когда ВПК писал о временах Крузенштерна, делая из Крузенштерна проекцию себя-любимого, а из малолетних героев своих сопливчиков, то рука от лица не отлипала.

Анон · 2015-05-12 20:06:10

Анон пишет:

И я бы сказала, что на девочку свалился груз вообще не по возрасту.

Да, помню, она казалась мне очень взрослой и серьезной.
Уже немного пробежался по отрывкам. Так странно. Все-все помню, ничего "как будто в первый раз". Хм. А предложи мне кто-то еще пару часов назад хотя бы перечислить действующих лиц - нет, полный провал. Только картинка: сумерки, вечер, ночь, школа, после школы надо одной куда-то тащиться и этот квест очень тоскливый.

Анон · 2015-05-12 20:08:10

Анон пишет:

«Все! Или мы немедленно идем в Морской музей, или я на три дня объявляю голодовку». Три дня я выдерживаю. А мама – когда смотрит на меня голодного – только день. Так что этот прием безотказный… Ну вот и пошли.

БЛяяяяя :facepalm: Шантажата, марш!
Какое нереальное говно.

Анон · 2015-05-12 20:10:59

А книгу пишет Сандалик? И это автор, дотошно помешанный на морских терминах, пихающий их даже в самые простые диалоги?

Книгу пишет не Сандалик, но в этом абзаце показана его точка зрения. Анон, я не фанат Крапивина, но в этом месте, по-моему, придирка не по делу.

Анон · 2015-05-12 20:16:50

Мне еще в этом фрагменте с вечерним посещением и подзорной трубой нравится, как ГГ шпыняет собственную внучку, выебываясь перед чужим мальчишкой. Охуенно вообще.

Анон · 2015-05-12 20:20:26

У меня страшно пригорает с этого треда. Вот казалось бы можно ржать над фикбуком, сияющими жопами и деда, показывающего малолетке трубу, но не могу. Потому что, бля, это не просто фикбук. Этим кормят детей под видом книжек, учащих дружбе и добру. А дети вырастают и транслируют это говно на окружающих: все это смрадное липкое лицемерие, ненависть к женщинами и презрение ко всем, у кого интересы отличаются от твоих. И дают это тошнотворное писево читать своим детям. Под видом книжек, учащих дружбе и добру.
Аноны, как там у вас на Плутоне? :panic:

Анон · 2015-05-12 20:26:22

Анон пишет:

Аноны, как там у вас на Плутоне?

У нас ничо, но жарковато!

Хорошо, что дети все-таки (надеюсь!) не просекают юмора с мерянием трубами.

Холиварофорум

Объявление

#1 2015-04-12 11:56:53

Крапивин

#9826 2015-05-12 19:30:50

Re: Крапивин

#9827 2015-05-12 19:31:07

Re: Крапивин

#9828 2015-05-12 19:36:43

Re: Крапивин

#9829 2015-05-12 19:37:25

Re: Крапивин

#9830 2015-05-12 19:37:33

Re: Крапивин

#9831 2015-05-12 19:38:52

Re: Крапивин

#9832 2015-05-12 19:38:55

Re: Крапивин

#9833 2015-05-12 19:45:59

Re: Крапивин

#9834 2015-05-12 19:47:29

Re: Крапивин

#9835 2015-05-12 19:47:43

Re: Крапивин

#9836 2015-05-12 19:48:27

Re: Крапивин

#9837 2015-05-12 19:56:47

Re: Крапивин

#9838 2015-05-12 19:57:56

Re: Крапивин

#9839 2015-05-12 19:58:16

Re: Крапивин

#9840 2015-05-12 19:58:34

Re: Крапивин

#9841 2015-05-12 20:01:41

Re: Крапивин

#9842 2015-05-12 20:02:48

Re: Крапивин

#9843 2015-05-12 20:03:30

Re: Крапивин

#9844 2015-05-12 20:05:06

Re: Крапивин

#9845 2015-05-12 20:06:10

Re: Крапивин

#9846 2015-05-12 20:08:10

Re: Крапивин

#9847 2015-05-12 20:10:59

Re: Крапивин

#9848 2015-05-12 20:16:50

Re: Крапивин

#9849 2015-05-12 20:20:26

Re: Крапивин

#9850 2015-05-12 20:26:22

Re: Крапивин

Подвал форума