Вы не вошли.
Давайте перетрем за Крапивина
Как подсели? Как соскочили? Что вызывало любовь и ненависть? Изменилось ли с годами впечатление от прочитанного? Хотели вступить в Эспаду или бороться с мировой несправедливостью? Были "Крапивинским мальчиком/девочкой" или антиподом? ВПК бойлавер или как?
Анон недавно прочитал последнюю на данный момент вышедшую книгу "Переулок капитана Лухманова" и ностальгически расстроился. Мог же когда-то ВП, а сейчас вместо проглатывания строчек одно чтение по диагонали. Плоско, блекло, расплывчато и ни о чем.
Ишь какая, эта Клавдия! Могла бы и постараться, в самом деле!
КАК БЛЯДЬ. НУ ВОТ КАК.
(пишувамсплутона)
— Деда, а на Луну ты дашь мне посмотреть? — напомнила о себе Зинуля.
— Луна будет вечером.
— Иногда она бывает и днем.
— Да, — сдержанно согласился дед. — Но в эти дни она восходит после восьми часов вечера, на востоке. Сейчас полнолуние...
— Деда... я тебе надоела, да?
— Ну что ты такое говоришь, — устыдился своей сухости Винцент Аркадьевич. — Просто я... гляжу в окуляр и в это же время думаю о своей работе. Поэтому неразговорчивый...
Ишь какая, эта Клавдия! Могла бы и постараться, в самом деле!
КАК БЛЯДЬ. НУ ВОТ КАК.
(пишувамсплутона)
У него в своей мизогинии, похоже, вообще границ нет О_о
А этот дедуля, он вообще положительный персонаж?
— Где звезда? — Зинуля решительно оттерла деда от телескопа. И тут же изошла шипучим презрением:
— Это просто Печки-Лавочки!
— Что за лавочки?
— Прозвище такое, вот что! Вовка Лавочкин из нашего класса!.. Балда такая! Что-то прячет в траве. Или рогатку, или дневник...
— Ну-ка... — Винцент Аркадьевич в свою очередь оттеснил Зинулю.
Далее, естественно, идёт подробнейшее описание Вовки и его «американского» костюма, рассуждения Винцента о политике и моде.
Винцент Аркадьевич ощутил к незнакомому Вовке симпатию.
— А почему Печки-Лавочки? Глупое прозвище.
— Ничего не глупое! Из-за фамилии...
— А чем плохая фамилия? Был в свое время такой ученый, знаменитый конструктор боевых самолетов!
— Ну, так это конструктор — знаменитый. А наш-то Лавочкин просто “Вовка — не боли головка”...
— Вы его еще и так дразните?!
— Ага... Только не часто. Он такой. Терпит-терпит, а потом как бросится! Не дай Бог, если догонит!
— А что сделает?
— Мне один раз чуть косу не выдрал.
— Ну и правильно.
— Ничего не правильно! Ты ведь не знаешь, в чем дело!
— Я знаю тебя.
— А я его тоже огрела. Он даже ревел, вот...
Сообщив это, Зинула надулась. Всерьез. А Вовка Лавочкин между тем еще раз поправил рюкзачок и деловито удалился из поля зрения.
От этого отрывка у меня волосы на ногах дыбом встали!
А этот дедуля, он вообще положительный персонаж?
Да, это протагонист, но бо?льшая часть повести будет его мемуарами от лица маленького Виньки-Шурупа.
А восхититься родной внучкой ему паруса не позволяют?
Ну ты что, фонарика не видишь? Вот если бы приперся принаряженный мальчик, дедуля его бы облизал в подробнейшем описании от макушечки до носочков. У него чуть не в каждой книге восторженные описания нарядных мальчиков. А тут девка какая-то приперлась в пошлых павлинах, и ноги свои уродские обтянула, тьфу.
То ли дело вот это описание:
" Я помог Юросу остановиться. Он был ослепителен с головы до ног. Отглаженный галстук полыхал шелковым пунцовым пламенем. Рубашка сияла такой белизной, что от нее, по-моему, пахло новым холодильником. Коричневые штаны после вчерашней операции, чистки и утюга выглядели как новенькие — топорщились острыми, будто носы эсминцев, складками. Кеды же и правда были новые — на них сохранился магазинный лоск. А пестрые гольфы (надетые явно по маминому настоянию) вплотную приближали этого отрока к лучшим европейским стандартам.
Локоны Юроса слегка растрепались на бегу, но это придавало ему еще большую живописность. "
Ну ты что, фонарика не видишь? Вот если бы приперся принаряженный мальчик, дедуля его бы облизал в подробнейшем описании от макушечки до носочков.
Ай, похоже, зря я пропустила описание Вовки! Надо?))
Ай, похоже, зря я пропустила описание Вовки! Надо?))
Конечно, анон! Давай!
Надо?))
Надо)) Особенно на фоне пиздуховной девки в свитере с павлинами и кАлготках с люрексом.
Но конечно пассаж "могла бы постараться и родить мальчика" - это просто классика. "Берегите женщин, если их не будет, кто нарожает для нас мальчиков?"
Я помог Юросу остановиться...
(...)
Локоны Юроса слегка растрепались...
Бля, аноны, это только мне тут фикбуком повеяло?
Вуаля! Зацените контраст с вредной Зинулей, которой косы надо оторвать:
Да! Вовка там или нет, но безусловно мальчишка. Он стоял на четвереньках, сунув голову в лопухи. Теперь можно было различить зеленый школьный рюкзачок и рубчатые подошвы кроссовок с желтой прилипшей кожурой тополиных почек. А между кроссовками и рюкзачком был тощий зад, обтянутый пестрой материей. На этом заду и была звезда. Вернее, на его левой половине. Мальчишка попятился, и стало видно, что правая половина зада расцвечена красными и белыми полосами.
Ясно стало, что Зинулин одноклассник одет в костюм, сшитый как бы из американского флага. Такая мода появилась пару лет назад. На рубашке сзади обычно красовался разлапистый штатовский орел или ковбой на вздыбленном мустанге.
Каждый раз, когда на глаза попадался такой вот “амэрикен бой”, Винценнт Аркадьевич усмехался и думал: а что, если бы он, Винька Греев, полсотни лет назад пришел бы в школу в таком вот наряде? Или появился бы в нем на улице Зеленая Площадка? Весь окружающий мир встал бы на уши! Мало того, что такая девчоночья пестрота! Она еще и американская. “Трумэн! Генерал Макартур! Поджигатель войны!”
Все на свете меняется: и моды, и политика...
Лавочкин между тем выпрямился, повернулся. Отряхнул и заправил в мятые шорты куцую рубашонку. Она была заметно полинялая: видать костюм служил Вовке не первый год. Вовка поправил лямки рюкзачка, расставил крепкие, покрытые майским розоватым загаром ноги, сунул пальцы в кармашки у пояса и глянул вверх.
Лицо у Лавочкина было скуластое, нос вздернутый, с двумя аккуратными дырками, толстогубый рот — приоткрыт. Вовка водил по губам кончиком языка и о чем-то размышлял. Кажется, о серьезном. Возможно, он видел в небе что-то свое, незаметное для других.
Винцент Аркадьевич ощутил к незнакомому Вовке симпатию.
Но конечно пассаж "могла бы постараться и родить мальчика" - это просто классика.
Она просто не догадалась ©.
А между кроссовками и рюкзачком был тощий зад, обтянутый пестрой материей. На этом заду и была звезда.
Лицо у Лавочкина было скуластое, нос вздернутый, с двумя аккуратными дырками, толстогубый рот — приоткрыт. Вовка водил по губам кончиком языка и о чем-то размышлял.
Винцент Аркадьевич ощутил к незнакомому Вовке симпатию.
Ну как оридж с фикбука!
А между кроссовками и рюкзачком был тощий зад, обтянутый пестрой материей. На этом заду и была звезда. Вернее, на его левой половине. Мальчишка попятился, и стало видно, что правая половина зада расцвечена красными и белыми полосами.
прасцици Интересно, эта звездная жопа по ночам светится?
нос вздернутый, с двумя аккуратными дырками
Аааааа, СЕНСАЦИЯ - мальчик с ДВУМЯ ноздрями.
оридж с фикбука!
Да это чисто фикбучный стиль, причем ВПК его способен катать километрами.
Во-вторых, “вздувал” свою дочь Винцент Аркадьевич лишь раз в жизни, когда ей было семь лет. За то, что Клавочка Греева вместе с друзьями-первоклассниками каталась на плоту в залитом дождями заброшенном котловане и запросто могла потонуть, если бы чахлый плот разъехался по бревнышкам. Но и тогда отцовские шлепки носили чисто символический характер. Исправлению Клавочки они не способствовали.
А была бы мальчиком, похвалил бы, вырос бы КМ! А так отшлёпал, и она выросла в мещанку. И ещё жалеет, что недостаточно сильно бил
Зинаида тяжело сопела. Чтобы смягчить обстановку, Винцент Аркадьевич примирительно сказал:
— А зачем ему дневник-то прятать? И почему он с рюкзаком? Ведь каникулы же у вас!
— Каникулы у тех, кто добросовестно учился в году, — с ощутимым самоуважением сообщила Зинуля. — А такие, как Лавочкин, будут заниматься до тридцать первого мая. А кое-кто и дальше. Так решила наша завуч Венера Григорьевна.
“Ясно, что за Венера” — сказал себе Винцент Аркадьевич. И опять посочувствовал в душе Вовке Лавочкину.
— А что, неужели он двоечник?
— Не двоечник, а... он непредсказуемый! Так говорит Анна Сергеевна. В этом все дело.
— Не понимаю...
— Ну... от него не знаешь, чего ждать! То пятерки, до еле на троечках ползет! То тихонький ходит всю неделю, а то... в субботу притащил во-от такую брызгалку! С мягкой бутылкой из-под газировки! Говорит: это салют в честь окончания учебы. И прямо на уроке давай всех поливать!..
— Но вы же сами, наверно, все визжали от радости!
— Мы-то от радости... А Анна Сергеевна говорит: кому-то конец учебы, а кто-то еще походит в школу до конца месяца. За свое поведение... Только он ведь все равно не ходит! Ты же сам видел: гуляет в лопухах и галок в небе считает...
— Я бы тоже гулял. Разве это справедливо лишнюю неделю гонять человека на уроки за какую-то брызгалку!
— Не за брызгалку, а за всякое...
— Зинуля, ты зануда, — Винцент Аркадьевич встал. — Шагай отсюда, моя дорогая, мне надо работать.
Какая прелесть!
Уважать себя за добросовестную учёбу — плохо.
«Ясно, что за Венера» — без комментариев.
И про школу до конца месяца я не поняла. Уроки дают только для отпетых хулиганов? А учителям оно надо? Или это распространённая практика?
А была бы мальчиком, похвалил бы, вырос бы КМ!
А вот и похвалил бы! Клавдия выросла бы любительницей приключений, стихов, никого бы не стригла и родила бы тройню пацанов!
Вот странно. На пиздуховном западе за проступки в школе наказывают отстранением от занятий. А тут сиди, учись, учителя с тобой еще работать будут. Где логика, где разум?
Книги ВПК неисчерпаемый источник лулзов, мальчик показывает другу альбом со своими рисунками:
Мик сбивчиво дышал и наконец подавленно выговорил:
– Ты не думай, будто мне нравятся девчонки…
Она хотя и твоя мама, но в то же время моя дочь. И это дает мне право сказать, что она круглая дура.
АА? Право оскорблять, только потому что родитель?? Что я слышу? А как же книги, интервью, очерки, вот это все...
спасибо анону чтецу мимими!
Я в восхищении. Дочка у этого Винцента Аркадьевича сама по себе, надо думать, такая выросла. От сырости.