Одри вспоминает мелкого брата, с которым они бесились в поле, а потом
мы лежали так до поздней ночи, скинув обувь и греясь под солнцем
У чтеца отпал вопрос, почему Одри такая бездарность.
Она пытается освоить дар земли по учебнику гримуару Дефо, но вместо того, чтобы вырастить цветок, она вызывает землетрясение.
Машины, припаркованные вдоль улицы, заверещали. Я взмолилась, чтобы неудачное заклятие затронуло лишь пару соседних кварталов, а не целый город, грозящийся провалиться в адово пекло по моей неосторожности.
У чтеца все еще негодование по поводу бесконтрольности ведьм, они ведь реально могут устроить апокалипсис. Высшие, мать их, существа.
– Я была спокойна! Спокойствие – эмоция Земли… Я даже йогой по утрам занялась, чтобы обрести душевное равновесие, как здесь написано. Я делала все точно, как в Книге!
Чтец в позе оленя. Все еще в ахуенезе с местного винегрета. Может, для кого-то это и ок, но в моем восприятии это какой-то пиздец: где кельтская Европа и где индийская культура? И я бы не стал докапываться: глобализация и все дела, ведьмы тоже современные, но тут черным по белому - эта рекомендация дана в книге-гримуаре, которая ведется с самого основания рода.
Бонус: Земли с большой буквы – на планетарный уровень выходим?
Одри отменяет землетрясение очередным выкрикиванием руны. Охуительно сложная магия, согласитесь. По такой логике, любой может колдовать. Либо в этом мире люди настолько тупы, что взрослый человек имеет интеллект пятилетки. Хотя из прочитанного напрашивается совершенно обратный вывод))
Коул в шоке, пытается прикинуть уровень ущерба, Одри же в свою очередь спрашивает, чего это он не на работе.
– Ты вернулся с работы раньше, – озвучила я робко, покосившись на стрелку часов, замершую возле двенадцати.
– Да, – кивнул Коул сухо, кажется, все еще пребывая в шоке. Карие глаза блестели, как стеклянные. – Сегодня пятница, а еще я сэндвичем с курицей отравился, так что Миллер отпустил меня пораньше
Я просто кайфую от местных причинно-следственных связей! Если бы все в полиции работали стандартную 40-часовую неделю, мир бы давно погряз в преступности.
Я дернулась, когда Коул всплеснул руками и схватился за голову. Паралич отступил, и его буквально захлестнуло волной эмоций. Закусив рукав своего джемпера, Коул испустил приглушенный крик.
– Третий раз! – принялся причитать он, когда перестал вопить. – Третий раз ты сносишь мою квартиру! Только вчера установили новые окна вместо тех, что выбил твой мини-ураган, а теперь землетрясение. Ты хочешь, чтобы нам жить стало негде, Одри?
Это, видимо, должно быть смешно. Не сочтите за брюзгу (а я такой и есть), но это даже улыбки не вызывает. Из серии: ой я готовила обед и случайно спалила кухню! Хорош романтизировать психов и неадекватов.
Обеспокоенный тем, что о них вновь заговорят в новостях, Коул предлагает уехать за город. Че бы и нет? Дело? Да пох. Он, бедняжка, устал, ему нужные выходные.
Я недоверчиво выгнула одну бровь.
Но еще заманчивее казалась перспектива провести это время вместе с Коулом, при взгляде на которого мне на ум все чаще приходили грязные мысли.
У всех, конечно, разные фетиши, но при взгляде на Кукоула хочется только чапалах отвесить.
Я распахнула сизую обложку из бархатной ткани и ласково огладила пальцами корешок, а затем погладила и прописные буквы в углу первой главы.
«Аврора Л. Эдлер».
Мышь, но – ох уж эти средние имена! Аврора вроде как древняя карга, а фишка со средними именами зародилась в 19в. Или это типа «Аврора-Лучшаяаметистоваялисевишневаясуканасвете-Эдлер»? И нет, я не засчитаю условность, что ей приспичило это добавить в угоду моде.
Гримуар, короче, не простой, а прям настоящая викканская книжка с рисуночками и прочей хераборой – дневничок шестиклассницы. В нем 8 разделов + серая магия + бонусный раздел от Авроры
на недоступном мне немецком языке
Валийский, околошумерский, существующий-несуществующий языки она знает, но не немецкий. Раздел под названием «Шепот» расписан корявым медицинским почерком, и хоть у Одри и свербит от любопытства, она его перелистывает. Ее уносит в ностальгию от заклинания, названного в честь Рейчел – «Песнь синицы» и тут она как раз рассказывает, что мамку и Рейчел связывало нечто большее, чем просто дружба и служба. В чем суть заклятия я так и не понял.
Я подняла глаза и вдруг смутилась, обнаружив, что все это время Коул, опустив ресницы, смотрел вовсе не в книгу, а на меня.
Страшно!
Он улыбался краешком губ, внимая каждому моему слову, и чем больше я рассказывала, тем легче мне становилась: душа больше не металась в агонии, когда я думала о Рэйчел или Виктории. По крайней мере, в присутствии Коула.
Уровень вычитки мое почтение! Видимо, книга настолько говно, что ни автору, ни редакторам не захотелось перечитывать.
В древности Верховные писали на валлийском или латыни, потому только ведьмы могли прочесть его.
Ору! Я правильно понимаю, что любой мало-мальски образованный был колдуном? А вообще все Верховные? Славянские, китайские, греческие, африканские тоже?
Со времен моей бабушки предпочтение стало отдаваться национальному языку. Лишь основные призывы восьми даров по-прежнему звучат на старых диалектах.
Вот этого я не понял. Почему так? Что за альтернативная история? С каких пор латынь является старым диалектом? Диалектом чего? Если имеются в виду от-латинские языки, так это не древние диалекты. Я, конечно, не лингвист, но меня это прям убило. СПГС в полный рост.
Одри предлагает поколдовать вместе.
я сосредоточилась и вдавила подушечки пальцев в его твердые мышцы под свитером.
Да-да. Качки, которые никогда не ходят в спортзал и даже дома не занимаются, питаясь всякой дрянью. Верю. И зачем этот дроч на кубики? Ну был бы он плюшечкой, так еще бы милее персонаж вырисовался – по крайней мере, характеру подходит. Дискриминация по внешнему признаку. Типа, если не такой – не за что любить? Фу. Уж лучше, ага, кадавр из всего подряд: холодный, но теплый и чуткий, питается дерьмом, но кочка, девственник, но сексмашина Выйдите уже из интернета и посмотрите на настоящих людей.
Наслаждайтесь:
Синица, смотри, как плетет паутину паук. Он голоден, он лелеет надежду, но ты летишь выше любой паутины. Ты сидишь на верхушке сосны, что в грозу упадет. Ты играешь с кошкой, что загубит дюжину крыс. Синица, ты не умрешь, и потому его тоже синицей я нареку
Смысловой ценности ноль.
Одно дыхание на двоих – мята зубной пасты, чайный имбирь, миндаль.
Как паста называется, чтобы не брать? Для друга спрашиваю.
Заклинание не сработало. А все потому… ПОТОМУ ЧТО КОЛЯН НЕТАКУСИК!
Одри магией восстанавливает квартиру и пытается вызнать, че там с Сэмом:
– Ну, сегодня он ни разу меня не послал, – осознал он с удивлением – И, кажется, завязал с выпивкой. Сэм вообще притих после того, как ты починила его «Форд». Думается мне, он испугался, что словил белую горячку… Машина-то стала выглядеть лучше, чем была.
У меня нет других слов, кроме: автор вообще от жизни оторван. Завязал с выпивкой – он как это понял? Типа Сэм каждый день бухает да еще и на работе? – так как сомнительно, что они встречаются после работы, учитывая уровень их отношений. И судя по «сегодня не послал», это реально было вчера! Пизд…
дразня кота лазерной указкой и заставляя скакать по задним сиденьям, я скучающе притоптывала ногой.
Едущих за ними людей имеджинировали?
Ситуация вышла из-под контроля, выяснилось, что домик – родительский коттедж, который Коул сдает в аренду и в который они собрались, занят – у постояльцев сломалась машина. Но они едут не домой, а в другой дом.
– Ты сказал «один из»? – переспросила я с завистью. – Сколько же недвижимости было у твоих родителей?
Коул стушевался.
– Много.
Бедных (даже перспективных) тоже никто не любит, понятно вам?
Круговорот хвои, асфальта и перьевых облаков.
Я потянулась к бардачку, вглядываясь в черную точку где-то вдалеке, к которой мы приближались.
Торпедо это называется, торпедо! А то выглядит, как будто она ебанутая просто.
Постепенно абстракция вырисовалась в одинокий двухэтажный дом из черного дерева с кирпичным дымоходом, откуда клубами валил дым. Из-за кухонных штор лился тусклый свет, а сбоку к дому примыкала ферма с загоном и конюшней.
Как Одри поняла, что кухня именно кухня, если она зашторена? Кухонные шторы.
Буквально в двух абзацах подряд:
В такую морось на улицах никого не было.
Они остановились возле этого домика.
Не прошло и минуты, как входная дверь распахнулась, выпуская кого-то на скрипящее крыльцо. Из собачьей будки рядом донесся предупредительный лай.
Предупреждаю, уебу!
Я оторопела, взирая на Коула, показавшегося на лестнице дома
Что с физикой света? Опять ведьмачье зрение? Если смотреть из темноты на подсвеченную сзади фигуру, хрен что увидишь, кроме силуэта. Но Одри видит. И как видит!
хотя его кудрявые кофейные волосы очень напоминали Коула, черты лица были более мягкими и плавными. Мужчина оказался старше: это выдавали морщинки в уголках его глаз – не ореховых, как у Коула, а светло-зеленых. Лицо усыпали веснушки, но родинок насчитывалось меньше. В плечах незнакомец был в два раза шире, а телосложение выглядело массивным: под черной шерстяной водолазкой проступали мышцы.
Доппельгангер оказался старшим братом, которого впредь называть Гидеоном.
Я почувствовала, как свежий лесной воздух закупоривает легкие точно пробка, мешая вдохнуть. В шоке я остановилась, приоткрыв рот, переступая с ноги на ногу, пока свинцовый взгляд Гидеона испепелял меня.
Окстись, женщина! Все сиблинги похожи, кто-то больше, кто-то меньше. Прям пиздец какое явление!
Братья не общались полгода, а не виделись и того больше. Коул не отвечал на звонки, а брат настолько переживал, что забил хер.
Я снова перевела взгляд с Коула на Гидеона и обратно, наконец-то замечая, что в них было ровно столько же различий, сколько и сходства: одинаково безэмоциональные лица, но совершенно разные выражения глаз. Взгляд Коула – распахнутый и выразительный, а взгляд Гидеона – бездушный.
1) У меня вместо «бездушный» - «тщедушный», с чего поорали в отзывах все.
2) О как! У Коляна-то уже распахнутый и выразительный взгляд. Ой как мы хотим картонных куколок потрахать!
3) Охуительное количественно сравнение: сколько различий (выше перечисление в абзац), столько же сходства – безэмоциональная морда лица. Мое почтение.
4) Нам уже намекают, что Гидеон пиздушная тварь.
Одри все негодует, как так, пипец он скрытный. А у меня, в свою очередь, вопрос: Одри, ты дура? Сама ж нашла фотку, когда рылась в вещах, и даже предположила, что это брат.
Гидеон очень не очень рад гостье: встречает враждебно, игнорирует существование и говорит как о вещи.
Я пригласил ее. Может, проявишь гостеприимство?
Может, возьмешь свою Одри и вместе на хер пойдете? Приперся в чужой дом с незваным гостем, а Гидеон должен хлебом с солью встречать?
По мановению волшебной палочки автора он оттаивает, в довесок извиняется, как будто в чем-то виноват, и приглашает войти.
– А он красавчик, – добавила я мечтательно и удовлетворенно заметила, как Коул нахмурился.
– Мы с ним, кстати, очень похожи, – как бы невзначай пробормотал он.
– Да, знаю, только поэтому он и красавчик.
Коротко о том, что Одри интересует в Коуле. И кто тут пиздушная тварь с тщедушным взглядом?
В темноте под кудрями рассмотрела.
Коул проявляет себя в разговорах с братом как истинное быдло. Гидеон не доволен, что тот с собой еще и кота притащил, а Коул ему в ответ: я ж тебе, мол, не указываю, каких домашних животных заводить. Если б чтец приперся к старшей сестре в квартиру и начал на нее батон крошить, ничего бы кроме пенделя золотого в сторону аэропорта не получил. А вот Гидеон пригласит их к столу. Но сначала он вызывает Коула поболтать.
Дом, в меру большой и сложенный из цельных блоков дерева, пах смолой и жаром огня из раскочегаренного камина.
Что такое цельные блоки дерева?
Здесь не было ничего лишнего: чистота и порядок, как и в доме Коула, охотничий реквизит на стенах и свежие фрукты в вазочках.
Выходит, не такой уж Гидеон и затворник, иначе на хера ему фрукты в вазочках, расставленные по дому? Что это за извращение вообще?
Начинается лютый кринДж! Одри видит на стенах фотки и говорит, что пыталась найти хоть один фотоальбом, но не нашла (на деле нашла, но автор не помнит, простим ему – он устал набивать хоботом знаки, тем более одной-то рукой). Гидеон взрывается, мол, она что, даже не знала о его (Гидеона) существовании, потом переключается на Коула, который весь сжался, и орет, вопрошая, что он, дурень, сделал с их детскими фотками. Коул выдает что-то невразумительное:
– Убрал, – промямлил Коул. – На всех фотографиях мы обнимаемся, как два идиота, а ко мне иногда друзья заходят…
Гидеон не верит, ведь у придурка не может быть друзей.
– А откуда им взяться, когда ты всю мою квартиру детскими фотками обклеил?!
Да-а, именно поэтому у тебя нет друзей, а не потому, что ты даже с родным тебе человеком не можешь нормально общаться, что говорить о чужих.
Игнорируя громкую ругань, я обошла почти весь нижний этаж, когда рядом с моим плечом вырос Коул.
Они залипают на семейную фотку: у Коула карие глаза в мать, все остальное в отца. У тебя глаза матери, Гарри
– Наши пути давно разошлись. Мы оба выросли, но мой брат считает, что взросление коснулось его одного, – пробормотал Коул угрюмо, воровато озираясь. – Он работает на производстве кленового сиропа. Иногда мне кажется, что этот сироп склеил ему мозги.
Гидеон пока что самый адекватный персонаж, а вот Коул с Одри два говноеда, типичные подростки, считающие себя умнее прочих.
Коул просит Одри вести себя нормально, а Гидеон предстает перед читателем в амплуа опупеть какого хозяйственного мужичка. Но нам не дают нормально вникнуть в его характер и ветку, потому что Коул перебивает его с:
– Ой, совсем забыл навестить Меркурио!
Лучший коп на Диком Западем в Вермонте в свои 24, напоминаю. Меркурио – конь, но на него вообще пофиг.
Маринуя утку, которую Гидеон достал в честь нашего визита, я наблюдала в зашторенное кружевами [что?] окно, как Коул играется с псом Баксом, пытаясь отнять у него здоровенную кость.
Так Коул же к коню ушел, буквально пару предложений назад… В этой главе чувствуется хаотичность от того, как автор прям слюной истекал всего да побольше напихать.
И как она наблюдала за ним из освещенной комнаты, когда на улице темно? Да еще и в таких мелочах его описывает, будто он прям под окном бесоебит.
Гидеон в процессе готовки пытается разузнать о девице побольше, а выглядит это все так, будто он не мужик за тридцатку, который пашет на заводе, а домохозяйка. Он отлучается, а Одри вдается в рефлексию: ей вдруг хочется плакать, ведь она вспомнила семейные ужасы ужины и то, как отец, который не отец, учил ее печь бисквит ( 
у автора фетиш на мужчин-поваров) – и по ее мнению, если б он знал правду, то не стал бы ее учить печь бисквит. Уровень рефлексии мое почтение!
Одри застукала Гидеона за рысканьем запрещенки в ее вещах. Перебранку прерывает Коул. Одри понимает:
что впервые встретила такого же лжеца, как я.
Какого такого? Хренового?
Они садятся жрать. Всем вкусно, кроме Коула, который до сих пор от курочки из КФС отойти не может.
– Вы останетесь? – спросил Гидеон. – До понедельника.
– Нет, мы едем в отцовский коттедж, – сказал Коул, поглаживая холку Штруделя, свернувшегося у него на коленях. – Отдохнем пару дней и вернемся в Бёрлингтон. Может, во вторник, если Сэм согласится махнуться сменами…
Сэма, пашущего в свои и чужие смены подряд представили? С таким напарником-долбоебом грех не забухать.
Гидеон пытается уломать брата остаться, и в диалоге действительно заметно, что он скучает, можно было б дожать, но автору не интересны второстепенные линии. Коул подрывается с места, не давая брату договорить, под предлогом разложить вещи.
Тот даже не успел предложить чаю с вишневым пирогом, как Коул уже поставил свою тарелку в раковину и скрылся в коридоре.
Ну что, холостяки и холостячки, часто вы после работы для себя готовите первое, второе, третье и десерт + глинтвейн?)) А вот Гидеон готовит. Прям как будто ждал гостей!
Мне не следовало лезть в их братские отношения, но кое-что в родственных связях я все же смыслила (как бы оптимистично это ни звучало из уст той, чей близнец оказался убийцей). Гидеон выглядел как самый любящий брат на свете, а Коул – как самый ершистый и отстраненный. Типичная градация между «старшим» и «младшим», которая проходит сама по себе с возрастом, но… Это правило явно не сработало в семье Гастингс. У них вообще никакие правила не работали.
Знаток психологии. Лучше б в себе разобралась, а то устроила тут «давай поженимся».
Комната жениха №1: Психопат, 20 лет. Из женщин интересует только сестра-близнец. Хобби: отнимать магические силы у других.
Комната жениха №2: Недоаустист, 24 года. Ищет маргиналку, которая сделает его своим куколдом. Хобби: считать себя лучшим детективом, хотя постоянно отдыхает.
Комната жениха №3: Алкаш, 30 лет. Женщины интересуют. Хобби: бухать в рюмошной и устраивать пьяные дебоши.
Надеюсь, хотя бы Гидеона в свой гарем не затащит.
Моя рука уже сжала моющую губку, когда грубый рывок отшвырнул меня к шкафу. Звон тарелок заглушил шум воды. Пар клубился над перевернутыми стаканами, оставшимися лежать на дне раковины. Я же оказалась прижата к стене, испуганно царапая пальцы Гидеона, сомкнутые вокруг моей шеи. Они вот-вот могли соединиться, переломив ее пополам.
Вроде эпик, а чтец задумался: зачем мыть посуду в кипятке?
Бонус: а рывок бывает нежным?
То, что в руках Гидеона я до этого принимала за десертную ложку, вдруг оказалось разделочным ножом, наточенным и отшлифованным до слепящего блеска.
Они ведь так похожи… И почему именно десертная ложка?)) Маньяк-сладкоежка?
Гидеон узнал в ней ведьму и спрашивает, зачем та приперлась.
зеленые глаза, прежде напоминающие мне о весенних полях из розмарина и мяты, потемнели.
Было бы красивое сравнение, если б не излишества.
артерия пульсировала в такт моему бешено колотящемуся сердцу.
Ору!
Коул – самое важное в моей жизни, и я не намерен терять его только из-за того, что какой-то одинокой ведьмочке захотелось поиграться со смертным, напоив его приворотным зельем. Не думай, что я не заметил! Он ничего не ест. Как давно ты поишь его этой дрянью?!
Еще б не говорить о чувствах ртом, а показывать в действиях. А в чем резон привораживать? Типа, что из себя представляет Коул, чтобы нормальная ведьма (не Одри) вдруг захотела его к себе привязать?
Гидеон требует, чтобы та убралась. Друг, мы уже седьмую главу пытаемся ее изгнать, но ее свинцом к полу пригвоздило, выражаясь авторским языком. Но тут!
– Лично я понял тебя предельно ясно, братец.
Интересно, как долго он там стоял и смотрел, как душат его любовный интерес?
Начинается разговор в стиле: я знаю – ничего ты не знаешь, Джон Сноу.
Я не виноват, раз вижу то, чего другие не видят, и поэтому могу предотвратить то, что никогда в жизни не предотвратит кто-то другой. Вижу не педофила, а низшего инкуба, крадущегося за ребенком…
Причем тут инкуб? И это что, оправдание педофилии сейчас было? У автора с головой все нормально? Он не извращенец, нет, он просто одержим // демон в человеческом обличии! Пиздец.
Коул почти ударил себя по груди, и я увидела, какими завораживающими могут быть его тигриные глаза, когда блестят от слез.
Эта все о своем. Да потрахайтесь вы уже!
Суть заварушки: Гастингсы – семья охотников на ведьм. От Коула это скрывали, так как хотели, чтобы он жил нормальной жизнью. Аутистические черты – охотничий инстинкт.
Тишиной, что повисла на кухне, можно было заколачивать гвозди. Тяжелая, душная, она придавила меня, и я осела на край стола, переводя дыхание, потому что услышанное ударило под дых не только Коулу. Ведьма никогда не должна слышать такие слова, а если она их вдруг слышит, должна бежать со всех ног, не оглядываясь.
Да-да, всем насрать. Мне вот что интересно: что за хуйня? Я вижу драму ради драмы. Коул настолько тупой, что ничего не понял, когда: получил от мамки странное зеркало, в котором видит всех сущностей, когда бабка дала ему стих, чтобы он сходу мог отличить ведьму от обычного человека? А Одри никогда не слышала об охотниках? Что за интрига уровня «черный котенок»?
– Сколько у меня ресниц? – вдруг спросил Гидеон серьезно, и Коул выпалил быстрее, чем я успела посмотреть на его веки:
– Двести три.
Гидеон удовлетворенно кивнул.
– А у тебя двести девятнадцать.
– К чему ты это вообще? – едва слышно сказал Коул, охрипнув.
– Мы охотники на ведьм, – повторил Гидеон вкрадчивым тоном, скрестив руки на груди, будто пытаясь свернуться в кокон. – То, что ты считаешь симптомами болезни, является залогом для выживания каждого охотника. Сводящая с ума внимательность, скрупулезность, эйдетизм, зациклинность на деле – это твоя гарантия на охоте, что ты сумеешь отличить мишень от жертвы и не будешь застигнут врасплох. Чувствительность к шуму и прикосновениям, ярко выраженное собственничество к вещам – это тоже рефлексы. Элементарный инстинкт самосохранения от нечисти.
Чего? Как знание, сколько прыщей на жопе, поможет найти ведьму, а тем более выжить, если этот дебил даже на срок годности бутера не может посмотреть? ЯННП
он помогает охотникам не вымереть.
У меня для вас плохие новости.
– Выходит, все это время я был… нормальным? – ошарашенно уточнил Коул, и Гидеон замялся.
– Почти. Твой инстинкт гипертрофирован, он не должен был развиться до таких масштабов, чтобы заставлять тебя бояться всего вокруг. Думаю, это следствие, что ты рос в незнании о своем предназначении… Ты пугался, когда не понимал, что видел под масками людей, и спешил закрыться от видения. Не тренировался, как я, поэтому выработал… механизмы самозащиты. Даже эти «ритуалы» с почесыванием или зеркалом служат в качестве сдерживающего барьера – притупляют жажду охоты. Все, что происходит с тобой сейчас, сугубо моя вина, Коул. Прости.
Какого дьявола здесь происходит? Родители померли, когда Коулу было 4, а Гидеону где-то 9 – он не несет за него ответственности. Это раз. Они жили под опекой бабки, которой, видимо, было начхать, хотя она все знала. Это два. Тогда почему занимались только Гидеоном? И кто? Это какой-то бред. Тем более после того, что мы узнаем далее.
Я считал, что если мы с бабушкой постараемся воспитать тебя обычным, то ты обычным и вырастешь.
Чел, не много ли ты на себе взял в 9-то лет? И откуда сам об этом узнал?
Я два года проучился в учреждении для детей с задержкой развития
И следом:
Да я даже на службу в полицию смог поступить только потому, что ты продал фамильный особняк и купил для меня чистое дело!
Как будто все его образование свелось к двум классам спец школы. Ну оно и видно, если честно.
Бонус: чистое дело? А до этого у него было грязное? Какое-либо дело в принципе отсутствовало, не надо очковтирательством заниматься, как будто он какой-то бандито-гангстерито, заключивший сделку с ФБР.
– Это наследственное. Ты, я, наши родители и их родители – все мы потомки последователей святой инквизиции. Тамплиеры, Салем, Огненная палата – деяния наших предков. Это почти ремесло, передаваемое из поколения в поколение. Мы тоже должны были убивать таких, как она, – Гидеон кивнул на меня, и я зябко поежилась. – Орден бы обучил нас.
– Орден?
– Сейчас такие сборища принято называть сектами. Наши родители познакомились там.
Реально сектанты. Он говорит, что родители покинули орден за год до его рождения. Предположим, родители что-то рассказывали Гидеону, в чем была проблема рассказать об этом Коулу? Гидеон ненамного старше был. Потомственные дебилы. Как и род Дефо.
В двадцать первом веке вешать и сжигать ведьм больше неактуально – стали актуальны сами ведьмы. Сериалы, кино, книги…
19 и 20 века такие: да-да, пошли мы на хер.
Гидеон рассказывает про упадок охотничьей культуры и про то, что нынче охотники убивают охотников.
Это затронуло лишь последнее поколение, когда охотники поняли, что воюют в войне, которая давно кончилась. Посвятив борьбе всю жизнь, трудно податься куда-то еще… Ты не нужен нигде, кроме как на войне. Однако защитники всегда будут нужны самим ведьмам.
Автору – творцу собственного лора норм? Сама ж Аврору описывала, как испещренную метками атташе? Или что там за поколение такое? Они тоже полусмертные?
▼из недавнего поста в телеге⬍
Вы когда-нибудь задумывались о том, сколько мужчин Аврора Эдлер убила за свою жизнь, чтобы продлить себе молодость? Она родилась при короле франков Хлодвиге I, это конец V века. Практиковать жертвоприношения Идунн, которые нужно приносить раз в месяц каждое полнолуние, Аврора начала примерно на 200-м году жизни, когда заметила первые признаки увядания своей магии. Это значит, что на ее счету около 17 000 убитых мужчин.
И сюда же отнесу доеб про возраст, ведь в предыдущей главе Одри говорит, что не готова убивать, чтобы прожить еще лишних 500 лет. Это ли не намек на возраст Авроры?
– Охотники теперь защищают ведьм, которых раньше гнали, как скот на убой? – фыркнул Коул.
– Не все, но многие. Чаще те, кто происходит из охотников, но никогда не бывал в Ордене, как мы с тобой. /…/ Охота… Она в нашей природе. Такие чаще всего находят себя в армии, на флоте, в пожарных подразделениях… Или в полиции, – Гидеон почти улыбнулся бледному Коулу. – Или в качестве защитника ковена, если принести одной из ведьм клятву верности. Таких зовут атташе. Атташе значит «привязанный».
Чтец устал комментировать эти бредни. Автор сам не понимает свой мир.
У Одри инфаркт:
В груди у меня защемило. Я незаметно сползла вниз по кухонной стенке.
Нам, наконец, объясняют тему с озером и Нимуэ:
Родители были атташе Верховной ведьмы Виктории из ковена Шамплейн. Клятва была даром в благодарность за твою жизнь. Ты ведь не помнишь, почему именно боишься плавать?
Одри вся не в себе, хочет броситься в объятия и объяснить, что и понятия не имела о жертве коляновских родителей.
В общем атташе – защитники, которые мрут как мухи, как бы им в уши не заливали, какие они ценные – они, по сути, мясо на убой в полит игрищах ковенов. Вот и Гастингсы померли спустя год службы в битве с ковеном Шептуньи.
Коул истерит:
Ты думаешь, это должно напугать меня? Разозлить? Меня злишь только ты, Гидеон, а не какие-то ковены и выбор наших родителей, который они приняли добровольно! Это ты лгал мне, а не ведьмы!
потому что писюн уже приподнялся и как стрелка на компасе указывает на Одри.
Коул психует и уводит Одри, они собираются уезжать. Гидеон умоляет его остаться, и мне его правда жалко, т.к. очевидна мотивация, он и сам об этом говорит – хотел оградить брата от ведьмовских игрищ. Но мы здесь ради драмы собрались:
Но Коул выглядел так, будто стоит мне открыть рот – и это уничтожит его окончательно. Сгорбившийся под пальто, он сжимал руль так крепко, что я могла пересчитать каждую жилку на его руках. Натянутый, как тугая струна моей скрипки: с выбеленным лицом, влажными глазами, сотрясающийся от дрожи.
Ну прям сцена из сумерек! «Скажи мне что-нибудь, чтобы я не вернулся и убил этих придурков» или как там было)) кринж.
Я понимала его. Я чувствовала его. Боль, пульсирующая так глубоко в потемках, что ощущается на молекулярном уровне. Страх, от которого никуда не деться. Растерянность, словно ты один на всем свете в кругу предателей и чужаков.
Не заливай, а. 
Он привез их к озеру. Вышел из машины и встал в позу страдальца,
Упираясь руками о дорожные ограждения
Я подошла ближе, шагая медленно, осторожно, будто подкрадываясь к тигру.
– Я детектив? – спросил он меня, повернувшись, и его лицо было искажено той пустотой, что зияла у него внутри, просясь вырваться наружу. – Я охотник? Я аутист? Кто я такой, Одри? Что мне теперь делать?
Хокинг от мира янг-эдалта.
У Коула паничка, Одри не может не вставить свои пять копеек, что тоже довольно часто от нее страдала. И это уже бесит. Никто не забудет, что ты здесь главная героиня, дай понаблюдать за другими героями.
– Ты мой друг, – сказала я, и Коул наконец сфокусировал на мне лихорадочный взгляд, а после, приложив усилия, даже заглянул мне в глаза. – Ты мой… друг, Коул. Мне жаль твоих родителей. Прости, что мой ковен виноват в их гибели. Но все эти годы ты помогал людям лишь благодаря тому, что от тебя скрыли правду. Будь иначе, будь ты охотником, а не детективом Гастингсом, разве ты бы не пожалел об этом? Меня бы не было сейчас с тобой. Это прозвучит ужасно эгоистично, но… Своим враньем Гидеон фактически спас мне жизнь. А еще он любит тебя… Твой брат безумно любит тебя, Коул! Разве этого мало, чтобы простить?
Максимально тупая подбадривающая речь, опять концентрация на себе – спасибо!
Они все же возвращаются, Гидеон отчитывает его за то, что сбежал, когда вот-вот придет буря (с хера ли вот опять?), тот закатывает глаза, тащит Одри наверх, Гидеон говорит, что вообще-то постелил ей внизу. Коул говорит, что Одри ляжет с ним.
Комната Коула будто осталась нетронутой с его школьных времен: воздушные змеи под потолком, флуоресцентные наклейки-звезды на шкафах, горящие неоновым зеленым в темноте; доисторический радиоприемник и двухспальная, но узкая кровать с одеялом в клетку. Я нашла ее на ощупь и, бесстрашно переодевшись прямо перед носом Коула (в таком освещении все равно ничего не было видно), забралась поскорее в постель, пропитанную запахом сонных трав, которыми была набита подушка.
В этом абзаце прекрасно все: опять ведьмачье зрение, узкая двуспальная кровать, травки-муравки в семье, где это вроде как не принято.
Коул устроился на полу, они обсуждают бабку и Гидеона.
Его живот вздымался от глубокого дыхания, и я отметила, что не такой уж он и тощий: под футболкой проступали рельефные мышцы, пускай он и был длинным, как каланча.
Одри заманивает его в постель.
– Или ты соблюдаешь завет целомудрия? Тебе страшно ночевать с ведьмой? Бу!
Уламывать его долго не пришлось, он ложится рядом.
Единственное, что выдавало его напряжение, – конвульсивно сжимающиеся пальцы, которые Коул пытался спрятать под подушку, чтобы унять тревогу и наконец-то заснуть.
У Одри еще и рентгеновское зрение.
И тут начинается кринж.
– Тебе нужно что-нибудь держать в руках, чтобы заснуть, да? – спросила я, садясь. – Что-нибудь похожее на зеркало или… Может, сгодится что-нибудь мягкое?
– Шелк сгодится?
Я перегнулась через тумбу и дотянулась до рюкзака, стоящего у стула. Расстегнув первый попавшийся карман, я всучила в неугомонные руки Коула небольшой кусочек шелковой ткани.
– Что это? – поинтересовался он, и его пальцы заскользили по гладким швам.
Он сразу переменился, откинулся на подушку и вздохнул, умиротворенный. Я же абсолютно перестала дышать и, судя по растекшемуся жару, зарделась до корней волос при виде того, что всучила Коулу в руки: лунный свет из окна падал на шелковые трусы.
Надеюсь, они хотя бы стиранные. Какая же это мерзость. Чтец очень брезгливый человек.
Бонус: какой удобный лунный свет, прям как фонарик – включается в нужный момент.
Коул переживает, что после услышанного Одри его бросит, ту беспокоит, что ее бросит он – бла-бла, хозяйственное мыло.
– Ты вечно наказываешь саму себя одиночеством, когда чувствуешь вину. Поэтому и сбегаешь. Я не хочу оставаться без тебя, Одри.
В груди что-то предательски надломилось.
Хоть убейте, не вижу никакой логики в отношениях. Вижу только какое-то отчаяние, связавшее вместе две хромоножки.
В общем теперь эти две одноногие собачки собрались в одну двуногую и чапают вместе навстречу преступлениям приключениям!
ору чайкой 