Глава 3
Действие снова перемещается в Питер, где мы знакомимся с ведьмой Жанной.
В черно-зелено-оранжевом будуаре, благоухающем индийскими куреньями и французскими духами, перед компьютером сидела в черном сафьяновом кресле красавица-ведьма Жанна. На экране монитора плавали изображения орков, взятые из кинофильма «Властелин колец».
...а зачем ей какие-то там орки, когда есть сасный Саурон и его назгулы?! Хотя специфичные вкусы чтец ценит и уважает, на компе целая коллекция картинок с эльдрази из Magic: The Gathering, например... тоже кому-то будет "зачем они", наверное. Жанна красит ногти (в чОрный, естественно) и рисует на них золотистые иероглифы по колдовской книге. Жанна вызывает своего беса:
– Жан, ты где? – негромко позвала она.
Орки на экране сгинули, и вместо них появилась черная морда в складках и бородавках. Низким скрипучим голосом бес-ящер произнес:
– Я здесь, Жанна.
Жанна выпытывает, куда делся Мишин, Жан об этом ничего не знает.
– Что ты вообще знаешь, урод? Вчера ты не мог найти мою бриллиантовую сережку, сегодня не можешь разыскать моего Мишина. Смотри, как бы я не завязала отношения с каким-нибудь другим духом!
– Не советую, дорогая, – пожалеешь.
– Обычно ты находишь его по первому моему слову, почему же сегодня никак не можешь вычислить?
– Сам не пойму, Жанна. Я пытался, но какие-то помехи не дают мне его нащупать. Такое впечатление, ты просто не поверишь, будто наш Митя прикрыт Ангельскими крыльями.
Жанна в это не очень верит, ибо следит:
Мишинский Ангел Хранитель близко к нему не подходит, я за этим слежу.
Сама она предполагает, что Мишин просто разбился где-то на машине, поскольку выехал ночью пьяным, и его давно где-нибудь обобрали. Исход не самый удачный:
– А, ну-ну… Да, жаль, если Мишин разбился в автокатастрофе. Его кончина была бы весьма преждевременной: брак еще не оформлен, завещание на твое имя не написано, даже страховочки на какой-нибудь миллиончик, и той нет.
– Напомнил, идиот! Иди ты к дьяволу!
– Охотно, ибо ты сегодня в раздражении. Что прикажешь передать боссу?
– Ничего никому не надо передавать.
– В таком случае зачем ты посылаешь меня к Хозяину? Я давно не был в аду, на исторической, так сказать, родине, я бы с удовольствием провалился на денек-другой.
– Да нет, это я опять к слову. Просто ты мне надоел сегодня. Сгинь и не показывайся, пока я тебя не позову.
Бес исчезает,
На экране снова завозились поганые орки
У меня подозрение, что автор просто положила глаз на Лурца (и её можно понять - такой брутальный Хищник получился, ух!), но отказывается себе в этом признаться.
Жанна снова зовёт Жана:
– Я здесь, – раздался тот же скрипучий бас, и на диване напротив Жанны оказался ящер с экрана, но теперь стало видно, какой он огромный, а еще от него несло чем-то едким и удушливым: сочетание запаха Жана с индийскими палочками и парижскими духами давало смрад фантастический.
Жанна опасается, что его увидит Юлька, но Жан успокаивает, мол, ей пока этого не дано. Они обсуждают Юльку и дальнейшие планы:
– Кстати, о Юльке. Ты не думаешь, что пора бы серьезно взяться за ее обучение?
– Еще не время. И вообще я еще не решила, как мне с ней поступить: то ли взяться за ее воспитание по-настоящему и сделать своей помощницей, то ли совсем убрать… Но довольно о ней. Послушай, Жан, я вот что подумала: почему бы тебе самому не слетать в Псков и не разузнать все на месте?
– С большим удовольствием слетаю. Где адрес?
– Тьфу, дьявол!
– Спасибо за комплимент, но я пока не дьявол, а бес.
– Ты мне зубы не заговаривай, ящерица раздутая! Адрес остался на письме, которое ты должен был перехватить и не сумел. Сколько раз я просила тебя все Митины личные письма доставлять сначала ко мне на просмотр!
– А что ты будешь делать, если Мишин тебя за руку поймает, когда ты его письма читаешь?
– Как-нибудь выкручусь
– Слезу пустишь и скажешь: «Прости, Митенька! Бес попутал!».
– Так и скажу, – улыбнулась Жанна.
– Вот то-то и оно! О, женщины, женщины… Интригуете, грешите, чужие письма читаете, а виноваты почему-то оказываемся всегда мы, бесы. Нет правды на земле, но учти, Жанна, что правды нет и ниже!
Самокритичный бес, однако. А диалог звучит даже вменяемо, хотя описаний по-прежнему не хватает. И да, Госпожа Паутины, я узнаю тебя из тысячи!.. хотя ладно, книга написана в 2004 году (если верить википедии), а Grim Dawn вышла только в 2012. Жаль.
Они синхронно подпиливают ногти, и это мило:
Жан протянул лапу на другой конец комнаты – она при этом вытянулась, утончилась и стала не толще карандаша, взял с туалетного столика пилочку для ногтей и стал подпиливать ею свои когти. Минут пять оба занимались своими конечностями молча и сосредоточенно.
Жанна предлагает поискать псковский адрес в старых бумагах Мишина, Жану в них копаться лень, поэтому он зовёт Михрютку, который вываливается, весь пыльный, из вентиляции.
– Дурак, – равнодушно сказал Жан, – сначала надо было на пол опуститься, а уж потом проявляться на материальном уровне.
– Теснота тут у вас, не привык я после собора-то…
– А ты привыкай. Познакомься, Михрютка, со своей хозяйкой.
– Ой, какой хорошенький паучок с кошачьей мордочкой! Вот почему бы тебе, Жанчик, не устроить себе такую же милую мордашку? Смотри, как он забавно кривляется!
– Мне больше нравится сохранять непроницаемое выражение, когда я появляюсь перед людьми. А что может быть непроницаемее морды ящера?
– Морда динозавра, я думаю.
– Гм, благодарю, хозяюшка. Я этот вариант обдумаю на досуге.
Оформление. Диалогов. АААА. Как только там участвует больше двух лиц, становится крайне сложно определить, кто и что говорит. Да и вообще, стена прямой речи - это же фикбук в плохом смысле.
Жанна собеседует Михрютку:
– Михрютка, мелкий бес, специализация – домовой, – представился тот.
– И чем же ты собираешься заниматься в этом доме?
– В основном мелкими пакостями.
– Но-но! Ты у меня смотри, осьминогая табуретка!
– Обижаешь, хозяйка! Пакостить я буду другим и только по твоему указанию. Для тебя я могу находить пропавшие вещи, беречь твое золото и деньги, предупреждать о грозящей опасности и даже делать небольшие и не слишком дальние по времени предсказания. А еще я очень люблю выслеживать, вынюхивать, подслушивать и доносить. Хобби у меня такое.
Полезный домовой, однако. Жанна тоже согласна:
– Очень симпатичное хобби. Я беру тебя на службу, Михрютка Запечный. А чем тебе платить? Я слышала, что домовым варят кашу и ставят под печь, устраивают им лежбище в лапте или за старым веником. Это можно устроить: у нас есть камин в гостиной, лапти я могу купить в магазине сувениров, а веник поищу на рынке.
– Нет, хозяюшка, – чуть смутился новый домовой. – Все это – каша, лапти, печки, веники, – это, как бы сказать, – предрассудки. Я, как и все мои коллеги, работаю исключительно в кредит.
– Кредит – до смертного часа?
– Как обычно.
– Ну, для меня это проще, чем возиться с кашей и лаптями, я этих договоров уже столько подписала…
А потом будет, как тут? https://www.deviantart.com/spynder4/art … -372727725
Жан рассказывает, что Михрютку в дом Мишиных откомандировал Кактус, и Жанна передаёт благодарность:
– Поблагодари его от меня за Михрютку.
– Охотно. Но прошу заметить, идею направить Михрютку к нам в домовые подал ему я в связи с угрозой появления в нашем богопротивном доме богомольной девицы Анны Мишиной. Михрютка долгие годы жил в Исаакиевском соборе и считается специалистом по религиозным проблемам.
– Так этот колченогий паучишка еще и специалист по проблемам религии? Ишь ты, какой проказник. – Жанна протянула руку, чтобы погладить Михрютку.
– Осторожно, Жанна, – предупредил Жан, – когти у него ядовитые.
– Он правду говорит, хозяйка. Я могу цапнуть совершенно машинально, – с некоторой долей смущения признался Михрютка.
Почему эти типа подлые и злые бесы выглядят в сто раз честнее доброй премудрой бабы Насти? Жанна смотрит на вещи практично и думает, не приспособить ли яд Михрютки к своему плану:
– Спасибо, что предупредил. А яд – смертельный?
– Нет. Царапина, нарыв – и через неделю все заживет.
– Жаль. Был бы смертельный – можно было бы с пользой для дела употребить.
– Ну, если в еду наплевать, то можно и со смертельным исходом…
– Жанна! Прежде чем угробить Мишина, позаботься о законном браке и завещании! Не хватало нам с тобой опять в какой-нибудь двух или трехкомнатной трущобе оказаться: мы только-только так уютненько устроились. Вспомни, сколько тебе лет!
– Двадцать семь.
– Из них тридцать пять мы с тобой неразлучны. И в который раз повторяется одно и то же: вместо того, чтобы сотворить одно большое запланированное зло, ты отвлекаешься на бесчисленные мелкие женские злодейства. Ты же собиралась, помнится, сначала выйти замуж за Мишина, потом овдоветь и открыть на мишинские капиталы колдовской лицей для девочек. Юлька по этому плану должна стать твоей первой ученицей – для рекламы и чтобы не делить наследство. А теперь ты совершенно непоследовательно хочешь ее отравить! Так ведь и проиграть можно, Жанна.
Так она Юльку собралась травить или Мишина? 
Определись уж, автор! И всё ещё отмечаю, что злой бес не только не пытается подставить Жанну, а, наоборот, подсказывает слабые места в плане и помогает. Гм... А чем он, простите, от ангела отличается в таком случае?
Тем временем из бассейна возвращается Юля, и бесам пора валить либо дематериализоваться.
– Сидеть тут и слушать, как вы обсуждаете духи и помаду? Уволь, Жанна. Мы с Михрюткой лучше спустимся вниз: там наши ребята с охраной в карты играют.
– Что-о? Бесы являются охранникам в своем виде, чтобы в картишки с ними перекинуться?
– Ну что ты, Жанна! Эти охранники – простые парни, куда им бесов лицезреть! Это ребята наши так развлекаются: каждый выбирает себе охранника, садится ему на шею и подсказывает карточные ходы. Иногда такая крутая игра идет, что казино не надо!
– Ах, вон оно как! Забавно. Надо будет как-нибудь к вашей игре присоединиться. Ладно, друзья, брысь отсюда: я слышу, Юлька уже поднимается.
Бесы, подсказывающие охранникам в карты, мне что-то неуловимо напоминают. Не то исковерканного Пратчетта, не то ещё более исковерканное булычёвское "Сто лет тому вперёд", где Алиса подсказывала в шахматы... Если автор действительно чем-то таким руководствовалась, пусть ловит от меня очередной камень.
Приходит Юля со своим бесёнком:
В ту же минуту в комнату без стука влетела рыжеволосая девочка-подросток в шортиках и маечке. Это была Юлия Мишина собственной персоной.
За ней резво прыгал зеленый бесенок с длинными ногами коленками назад. Спереди был похож на кузнечика-переростка с глупой круглой головой и двумя тонкими длинными рогами, а позади имел скорпионий хвост, свернутый крючком.
Общение мачехи и падчерицы. Оно... нормальное?
– Жанна, привет! – крикнула с порога девчонка. – А чем это у тебя тут так странно пахнет?
– Индийскими курительными палочками.
– А по-моему, чем-то таким, как на лабораторных занятиях по химии…
– Серой, что ли?
– Я не знаю, как пахнет сера, но пахнет противно. Можно с тобой посидеть?
– Конечно, зайка.
– Фу, как я устала! – сказала Юлька, заваливаясь на диван, где только что до нее сидел Жан. – И замерзла!
– Зачем же ты так долго плавала в бассейне, что даже устала и замерзла? – спросила Жанна и добавила раздумчиво: – У тебя могли начаться судороги в ногах. Так и утонуть недолго.
– Да мы плавали-то всего полчасика! Это мы в кафешке потом долго оттягивались. Сидели в одних купальниках, ели мороженое и пили сок, а все мальчишки на нас смотрели.
– Уверена, что так оно и было.
– У тебя новая помада?
– Угу, – сказала Жанна, подкрашивая губы почти черной помадой.
– Жанна, дай попробовать твою помаду!
– Не дам.
– Почему-у?
– Потому что это негигиенично и неприлично – красить губы чужой помадой. Не забывай, Юленька, что я почти твоя мачеха и должна тебя воспитывать, учить хорошим манерам.
– Ну…
– Поэтому свою помаду я тебе не дам. Но если тебе, как я и предвидела, тоже нравится этот цвет, можешь накрасить губы своей собственной. Я же знаю, какая ты маленькая обезьянка, и поэтому помаду купила в двух экземплярах. Лови! – И Жанна кинула помаду Юльке, а та ее поймала с восторженным визгом.
Нет, реально, оно нормальное. Жанна интересуется её жизнью (пусть и неискренне, но виду-то не подаёт), даёт советы, походя немного учит, и даже помаду купила отдельную. Юля её любит:
– Жанна, ты не мачеха, ты – чудо! Вот пусть только папка попробует на тебе не жениться!
Знаете, если Жанна сумела настолько наладить отношения с падчерицей... я отказываюсь считать её отрицательным персонажем.
▼история о том, как чтец учился ладить с отчимом⬍
Родители развелись в мои 8 лет, я осталась с матерью и бабушкой (не той, что повёрнута на религии, другой). Уход отца из семьи - это, как вы понимаете, испытание. Но появление у матери нового мужчины - испытание немногим проще. Первый раз мама свою личную жизнь попыталась наладить в мои 12 как раз, но там ничего не вышло, впоследствии - в 16, тот человек и стал отчимом. Я дико ревновала, крысилась, вредить не пыталась - возраст уже сознательный как-никак, но резко отмежёвывала отчима от себя и мамы, чтобы подчеркнуть, что он в этом доме чужой... короче, гордиться тут нечем, подросток из меня был хоть и спокойный, но ужасный по-своему. Но отчим сумел наладить со мной контакт, общался со мной, поддерживал беседы, и в итоге я научилась его принимать и доверять ему, а некоторые фильмы/мультики/хобби вообще охотнее обсуждаю с ним, чем с матерью, потому что ему это ближе. Короче, у меня крутой отчим, и это дорогого стоит.
Диван воняет серой от беса, поэтому Жанна предлагает Юле пересесть в кресло, но ей и так норм:
– Да ладно, я все равно к себе сейчас пойду: мне надо еще Гуле позвонить и рассказать, как мы в бассейн ходили. Гулю бабушка сегодня с нами не пустила, заставила математикой заниматься. Нужна ей эта математика! Сидит, бедняжка, зарывшись в книжки, и шоколадом с тоски объедается. Бассейн при ее полноте гораздо полезней учебников, правда?
– Правда. В вашем возрасте я не забивала учебниками голову, а носила их на голове.
– На голове? Учебники? А, понимаю – ты усваивала знания нетрадиционным способом! Ты уже в школе была продвинутая, да, Жанна?
– Вовсе нет! – засмеялась Жанна. – Я носила по два-три учебника на голове, чтобы выработать правильную осанку. Потом перешла на энциклопедию, по пять томов на голове научилась держать.
Ну, положим, сплетничать о подружках не слишком хорошо, но на гроб-кладбище всё равно не тянет. Юлька спрашивает разрешения пойти с бассейн и завтра, Жанна позволяет:
– Конечно, детка! Только постарайся не все время в кафе сидеть, но заодно и поплавать. Это полезно для здоровья и для фигуры.
– Для моей фигуры полезно плавать не в бассейне, а в океане. Слушай, Жанна, давай уговорим папку отпустить нас на недельку на Канарики, а? Будем выходить в океан на пиратском бриге для туристов или купим путевку на ловлю акул, а по вечерам станем гулять по набережной – красивая молодая мама с красивой дочкой. И все-все будут на нас смотреть! А может, и не на Канарские острова? Ну их – надоели! Можно отправиться в круиз на большом лайнере, вокруг Европы, например, а?
– Боюсь, Юлька, что этим летом никуда дальше Ладоги или Финского залива мы с тобой не поплывем.
– Это почему? У папы сложности в бизнесе?
– Нет, с папиным бизнесом ничего не может случиться, здесь все под контролем. В нашей, можно сказать, семье появилось непредвиденное осложнение другого рода.
– Какое такое осложнение?
– Папа должен сам тебе об этом рассказать. Я не понимаю, почему он до сих пор этого не сделал?
– А ты сама мне скажи, что это за осложнение, из-за которого мы с тобой не можем поехать отдыхать за границу, как все нормальные люди.
– Папа будет на меня сердиться, если я тебе открою этот секрет прежде него.
– Ой, как интересно! Жанна, лапонька, ну скажи мне, скажи! Я обещаю, что заставлю папку уладить все так, чтобы мы с тобой могли ехать куда хотим.
– Боюсь, это будет невозможно даже для тебя.
– Ты что, разве не знаешь, что ради меня он все сделает?
– Теперь это может самым радикальным образом измениться.
– Ну, ты скажешь! Папка даже на тебя у меня разрешения спрашивал: не буду ли я возражать, если ты поселишься в нашем доме? И если бы я сказала «нет», ему пришлось бы от тебя отказаться.
– Это я хорошо помню и когда-нибудь отблагодарю тебя, – тихо сказала Жанна, пряча от Юльки свои красивые зеленые глаза, вдруг ставшие желтыми, как у волка ночью.
Автор, серьёзно, дай хоть один повод ненавидеть этого якобы отрицательного персонажа. Так или иначе, Юле очень интересно, что за осложнение такое:
– Это неожиданное осложнение – твоя сестра.
– Что-о? Какая такая сестра? Откуда она взялась?
– Из Пскова.
То есть, Юле ни разу даже не рассказывали про то, что у неё есть сестра? Ну и другой анон интересовался, как так вышло, что духовные мамо и бабко с Аней ни разу весточку о себе не прислали за 10 лет. Короче, это совершенно дисфункциональная семья как Энтрати в Warframe (чтец о своём, о фандомном)
Юля предсказуемо ревнует:
– Так… Значит, у папочки моего незаконный ребеночек объявился! И что, он хочет забрать ее к себе? Поселить в одном доме со мной?
– Да.
– Ни за что не позволю! Ну, папка… Где он? В офисе? Я сейчас же еду к нему, я ему такое устрою! Я ему покажу, как детей без моего разрешения разводить!
И у меня даже не получается её осуждать. Вполне обычная реакция 12-летки на то, что главный взрослый в её жизни теперь будет уделять внимание кому-то другому.
– Если он ее сюда привезет, я ее в окошко выброшу!
– Ну-ну…
– Нет, я не буду ее в окно бросать. Я ночью ее выкраду и отнесу тайком в детский дом.
– Твой папа быстренько ее разыщет, у него такие связи! В детские дома детей богатых отцов не принимают. Да и невозможно ее отнести, это уже большая девочка.
– В таком случае пусть живет в своем Пскове со своей мамочкой!
– У нее нет мамочки.
– Куда же она делась?
– Умерла. Она с бабушкой живет.
– Вот пусть и продолжает жить со своей бабушкой!… Гуля вон живет с дедом и бабкой не хуже других.
– Гуля – сирота, ее родители в авиакатастрофе погибли. А у твоей сестры отец есть.
– Слушай, Жанна, а ты не знаешь, сколько лет этой противной девчонке?
– Знаю. Ровно столько же, сколько и тебе, день в день.
– Во дает папка! Две женщины рожают от него двух девчонок в один и тот же день! Обалдеть можно! Ну и чудеса!
– Никаких чудес. Это твоя сестра-близнец. Когда твои родители развелись, тебя увез папа, а она осталась с матерью. Год назад ваша мать умерла, вот отец и решил взять ее к себе.
Вот это я считаю... ну, не то чтобы на 100% адекватной педагогикой, но вполне действенным способом срезать агрессию: практическими аргументами объяснить, почему избавиться от сестры не получится, а потом рассказать, откуда она взялась и кто такая. Повода ненавидеть мачеху всё ещё нет.
– Погоди, Жанна! Так это что получается? Моя родная мама, значит, все это время, ну, кроме последнего года, была жива и совсем даже мной не интересовалась? А я думала, она давно умерла…
– Видимо, они с твоим папой так договорились.
– Ну, ведьма! Забыть о собственной дочери!
– О, нет, ведьмой она не была! Она была обыкновенной школьной учительницей. Между прочим, папа тоже не интересовался твоей сестрой, пока ваша мать была жива. Я думаю, они так решили, когда делили дочерей.
– Поделили, и каждому досталось по дочке… Устроились…
Родители года, что и говорить. Дисфункциональная семья.
Юля хочет увидеть фотку сестры, у Жанны её нет, поэтому она устраивает фокус с "оккультным путём":
– Фотографии ее у меня нет, но если ты хочешь на нее заранее взглянуть, это можно будет устроить.
– Ой, правда? А как, Жанна? Оккультным путем?
– Конечно. А как же иначе, если мы с тобой здесь, а она с папой в Пскове?
Жанна отсылает Юльку одеться потеплее, а сама достаёт её собственное фото (бумажное), даёт бесу и велит прислать по электронной почте из кабинета Мишина (анон-айтишник недоумевает, зачем такие сложности - даже если сканер есть только у Мишина в кабинете, расшарить по локалке что мешает?)
Спиритический сеанс:
Жанна стала готовиться к сеансу: задернула плотные черные шторы, зажгла две черных свечи и поставила их по сторонам монитора. Потом села и стала ждать, посмеиваясь.
Вернулась Юлька в свитере.
– Я готова!
– Я тоже. Садись к компьютеру – сама будешь вызывать. Пиши: хочу увидеть свою сестру Анну. Написала? Теперь закрой глаза и не открывай, пока я тебе не скажу. И молчи.
Юлька сидела в напряжении и ждала. Она услышала тихую восточную музыку, затем Жанна начала что-то медленно говорить своим низким голосом на каком-то непонятном языке, одновременно манипулируя кнопками клавиатуры.
"Манипулируя кнопками клавиатуры". Это ей джойстик, что ли? Почему нельзя было сказать "нажимая кнопки"?
Сначала на экране монитора появилось в голубом тумане изображение какого-то монастыря с синими куполами в золотых звездах.
– Это, наверное, Псков, – шепотом сказала Юлька.
– Молчи!
Сквозь туманную картинку начало пробиваться лицо девочки со светлыми волосами, заплетенными в две косички.
– Какая противная, вся в веснушках! – закричала Юлька. – Я ее уже не-на-ви-жу! И папка мой не будет любить такую!
А ведь Юлька и сама в веснушках, даже если не считать того, что фото её. 
От ее крика лицо девочки на экране исказилось, пошло волнами и исчезло за изображением монастыря.
– Ну вот, ты все испортила, – укоризненно сказала Жанна. – Мы могли бы сейчас заставить ее все-все о себе рассказать, все свои тайные мысли и желания раскрыть. Представляешь, какое оружие ты могла бы получить в свои руки?
– Ой, Жанна! А нельзя ее снова вызвать?
– Нет, дорогая, два раза одного человека за один вечер не вызывают. Все, сеанс окончен!
Ну, фокус удался, хоть по факту это просто смонтированная заставка на монитор. Юлька всё ещё ревнует:
– О-кеиньки, надо будет устроить незваной сестричке достойную встречу! Поможешь?
– Ну разве что советом…
– И что ты мне посоветуешь для начала?
– Покажи ей, кто в этом доме главный.
– А кто у нас главный?
– Ты, конечно. Ты знаешь, как я к тебе отношусь, а о папе и говорить нечего – он в тебе души не чает.
– Это пока я была единственной дочкой, а теперь нас будет две. Но совет принят! Я ей, самозванке, устрою веселую жизнь!
– Устрой, моя радость, устрой. Только без рукоприкладства – этого папа не поймет. Ты просто постарайся сделать так, чтобы ей самой захотелось вернуться обратно в Псков, к белым церквам и синим куполам.
Всё ещё на редкость адекватный совет для, якобы, злодейки. Нет, конечно, если делать всё по уму, то ревность надо гасить, а не поддерживать, но тогда и злодейки бы совершенно не вышло, а так она хоть как-то образуется. Юля собирается пригласить своих друзей на обсуждение грядущего приезда сестры, интересуется, есть ли в доме для них угощение - мороженое и пепси. Жанна обещает купить, если не хватит, Юля в восторге:
– Жанчик, ты золото!
– Не зови меня Жанчиком, сколько раз я тебя просила!
– Не буду. Пока, Жанчик! – Изобразив в дверях поцелуй, Юлька убежала к себе.
Когда Юля уходит, Жанна наконец даёт выход эмоциям:
– Как ты мне усложняешь жизнь, мерзкая девчонка! – прошипела Жанна, когда за Юлькой со стуком закрылась дверь. – Да еще вот-вот вторая появится! Непредвиденное осложнение, блин!
Жанна одним прыжком взлетела на свою роскошную постель под черным балдахином и заколотила по ней длинными ногами.
– Не-на-ви-жу! – простонала она, скрипя зубами и зарываясь лицом в черные подушки.
И при этом Юля даже не подозревает о таком отношении? Да эта Жанна - кремень-баба, уважаю!
Можно шиппить:
– Ничего, хозяйка, ничего, – сказал Жан, присаживаясь на край постели и поглаживая плечи Жанны шершавой черной лапой, – мы это непредвиденное осложнение общими усилиями как-нибудь устраним. Церковниц нам в доме не надо!
Можно шиппить-2:
– Жан, я-то имею дело с двумя осложнениями, а не с одним!
– Опять тебе Юлька на нервы действует?
– Ну да. Мало того, что я должна изображать нежнейшую любовь к ней, заниматься ее проблемами, так еще вдобавок я – ведьма второй категории! – должна ехать покупать этой дурехе и ее гостям пепси и пирожные!
– И съездишь, лапочка, и купишь, и ничего с тобой не случится. А когда станешь мадам Мишиной и полноправной хозяйкой в доме, вот тогда и покажешь обеим сестричкам, кто в доме главный! – «А главный-то в доме – я!» – подумал при этом Жан.
– Ты прав, Жанчик.
– Не называй меня Жанчиком! – кокетливо просипел Жан.
Жанна кинула в него подушкой и рассмеялась.
Также оказывается, что картинка с видом на церковь - открытка от тёщи, то бишь бабы Насти. Ну кто бы сомневался.
К Юле пришли гости:
К вечеру в комнате Юльки дым стоял коромыслом. Дыму напустил единственный допущенный на совет мальчик, Юрик Сажин. Приглашенные девочки, Гуля Гуляровская и Кира Лопухина, не курили. То есть курить-то они, конечно, умели, современные были девочки, но сейчас их больше привлекали пирожные и мороженое. Девочки сидели в креслах вокруг столика со сладостями, Юрик устроился на диване.
Не, ну курить в комнате - сразу фу, тут я с автором согласна.
Кто там ангела Нолика хотел? Увы, тут не ангел Нолик, а бес Нулёк, но дарёному коню в зубы не смотрят:
А в углу комнаты сидела другая компания, ребятам не видимая: тут бес Прыгун принимал своих гостей. Гости были один другого краше. Юрика сопровождал бес по прозвищу Нулёк, похожий на мартышку с горделивой петушиной головой на плечах, а с Кирой и Гулей явились две бесовки, и об этих дамах стоит сказать особо.
Дама номер один:
Гулина бесовка Брюха была безобразна до тошноты. Она имела облик, среди бесов считавшийся оригинальным: Брюха была похожа на огромный розовый живот на поросячьих ножках с губастым ртом посередине. Жирная поверхность этого живота была усеяна огромными прыщами, имевшими способность превращаться в крохотные сонные глазки: иногда этих глазок было великое множество, иногда – ни одного. Зато огромный рот оставался всегда, а из него то и дело высовывался толстый красный язык с сизо-серым налетом. Этим языком бесовка Брюха слизывала прямо со спины Гули испарения ее обжорства. Бесовка была постоянно голодна, и поэтому Гуле приходилось почти беспрерывно что-то жевать. Поскольку головы как таковой у Брюхи не было, интеллектом она не блистала, а дабы это скрыть, старалась употреблять как можно больше сленга. Она и подопечную тому же учила.
Дама номер два:
Зато бесовка, явившаяся с другой девочкой, Кирой, издали могла бы показаться ослепительной красавицей. Но только издали! Это была ожившая и увеличенная в сто раз кукла Барби, ее так и звали – Барби, то есть Барбара, или по-русски – Варвара, что значит «язычница». Именно потому, что Барби-«язычница» в точности повторяла облик знаменитой куклы. Ее неподвижные холодные глаза, мертвые белые волосы, росшие из головы пучками, чудовищно длинные руки и ноги с неестественно крохотными ступнями и ладошками производили жуткое впечатление. Бесовка Барби с трудом передвигалась на своих негнущихся ногах, напоминая оживших мертвецов из фильмов ужасов.
Барби, то есть Барбара, то есть Варвара, то есть язычница... 
О Варваре-великомученице автор, видимо, не слышала.
Пока дети едят пирожное и мороженое, бесы едят...
Сегодня бес Прыгун угощал гостей изысканным ужином из кипящей ненависти, четырежды проваренной, но так и не переваренной обиды и отлично настоявшегося коварства. На десерт были поданы холодное высокомерие и большая миска мелких пакостей. Словом, Прыгун принимал гостей с поистине бесовским шиком, дамы и Нулёк были в полном восторге.
Юля рассказала про непредвиденное осложнение в виде приезда сестры:
– А вот я пока как бы не врубилась, чем эта, типа, сестра может тебе помешать по жизни? – задумчиво жуя третий эклер, спросила Гуля, крупная полная девочка с такими светлыми ресницами и бровями, что их как бы и вовсе не было. – Объест она тебя, что ли?
– У тебя одно на уме, – усмехнулась Кира, стройная как прутик, уже год как начавшая следить за своей фигурой девочка-блондинка с большими карими глазами. Кира была девочка серьезная, умная, с огромной силой воли. У Киры была настоящая большая цель в жизни – она собиралась стать фотомоделью. Ради этой цели она себя во всем ограничивала, ни в чем пощады себе не давала, и за такую целеустремленность ее уважали все подружки, а больше всех толстенькая Гуля, не умевшая себе ни в чем отказать. За весь вечер Кира позволила себе только половинку песочного пирожного и шарик мороженого, а теперь потягивала пепси через соломинку – одну банку на весь вечер, не больше!
Описание Киры звучит, как будто автор пытается в сарказм, но очень тухло.
Юра неплохо шарит в жизни:
– Конечно, она ее объест самым натуральным образом, – усмехнулся Юрик. – Только не сейчас, а в будущем. Отгрызет от мишинского наследства ровно четверть.
– Не врубаюсь, почему только четверть? – удивилась Гуля.
– А ты считать умеешь? Половина достанется Жанне, а другую половину разделят сестры.
– Фильтруй базар, Юрка, дядя Митя жив-здоров! – попыталась его урезонить Гуля.
– Сегодня жив, а завтра – кто знает? – пожал плечами Юрик.
– Я знаю! – сердито воскликнула Юлька и запустила в него недопитой банкой пепси. – Мой папка никогда не умрет, он знаешь какой здоровый!
Юрик сумел на лету подхватить банку и, сделав из нее глоток, аккуратно поставил возле дивана. После этого он спокойно заявил:
– На здоровых людей имеются здоровые пули. Я вот заранее на всякий случай попросил отца открыть на мое имя счет в германском банке и положить на него миллиончик в еврейчиках.
– И твой отец согласился? – удивилась Кира.
– Конечно, ведь я ему все это толково обосновал. Деньги я не смогу снять со счета до двадцати лет. Но я расту, и счет мой тоже растет потихоньку. Так что теперь у меня есть свой собственный гамбургский счет, и если с моим папиком случится что-нибудь непредвиденное, я без капитала не останусь. Это тем, у кого деньги по иностранным банкам кучками разложены, как у Гулиного деда, тревожиться не о чем, а у моего отца все в бизнес вложено. Грянет какой-нибудь дефолт, и бедному папику опять с нуля начинать. Он уже два раза прогорал. Это Гуля у нас ничего не боится.
И снова моё любимое в душеспасительном: умный предусмотрительный персонаж, думающий о будущем? Конечно, злобный гад, дави его! Рафинированная особа (любого пола) с пониманием жизни на уровне детсадовского ребёнка? Добро!
Гуля, оказывается, тоже боится - революции:
Знаете главную фишку всех революций? «Грабь награбленное!». Вот мне и стрёмно.
Теперь бы поинтересоваться у благочестивой Ани, какие у неё планы на жизнь и как она планирует себя обеспечивать. Увы, Ани в повествовании пока что нет, но есть планы Гули:
Успеть бы до революции за приличного иностранца реально замуж выйти.
Несмотря на толщину и прыщи, комплексами Гуля совершенно не страдает:
– И от страха замуж собралась! – засмеялась Кира. – Это с твоими-то прыщами да замуж за иностранца?
– Прыщи – это возрастное, пройдут, – невозмутимо ответила Гуля. – С возрастом все проходит. Красота твоей мамочки тоже пройдет со временем, из казино ее по жизни выставят, и куда вы тогда обе денетесь?
– Уж я-то к тому времени действительно выйду замуж за какого-нибудь лорда. А прыщи у тебя, между прочим, не от возраста, а от обжорства. Ты бы, Гуля, поменьше пирожными и шоколадом увлекалась!
– Зато сижу вся в шоколаде и ни о чем не думаю.
– Вот и зря. Тебе надо больше думать о своей несчастной внешности.
– Моя бабуля говорит, что у меня конкретно русский тип красоты.
– Угу, типа деревянной матрешки, каких иностранным туристам продают.
– Именно типа матрешки! И это конкретно нравится иностранцам. Вот потому-то я раньше тебя за лорда и выйду, – невозмутимо ответила Гуля, надкусывая четвертый эклер.
Надо понимать, здоровая самооценка - это для Вознесенской тоже зло. Юля, впрочем, беспокоится не за наследство, а за недостаток внимания отца:
– Обе вы дуры, и ты дурак, Юрик, – вздохнула Юлька. – Совсем вы не про то говорите! Ни о каком наследстве я не думаю. Просто я не хочу делить законную любовь моего отца с какой-то приблудной сестрой. Вот о чем разговор!
– Ах, любовь! Лямур-тужур-абажур, – усмехнулся Юрик. – А может, твой отец и не собирается любить эту сестру, может, она уродина какая-нибудь?
– Никакая она не уродина: она моя сестра-близнец, а значит, похожа на меня как две капли воды.
– А кто тебе сказал, что ты красавица? – удивилась Кира.
– Кирка, заткнись пирожным! Ты с голоду звереешь и становишься вредной.
Здесь автор наконец вылечилась от своей проблемы перепутанных диалогов, и мне этот диалог даже нравится, особенно ответ Юли. У персонажей есть характеры, они, в конце концов, ведут себя как обычные подростки, а не рафинированные картонки.
Юля думает, как ей всё-таки не допустить приезда сестры и предлагает устроить пожар в доме:
Прикиньте: папочка привозит ее к нам домой, а дом сгорел! Одни головешки лежат! А над головешками стоим мы с Жанной и горько плачем: «Где же нам теперь жить, бедным бездомным погорельцам?». Единственный выход – срочно купить путевки и лететь в Ниццу или на Бермуды и там бедовать, пока папочка не построит для нас новый дом. А сестричку придется обратно в Псков отправить!
Ну, для начала, вы в городе, а не в глуши где-нибудь, а у дома есть охрана и прочий обслуживающий персонал. Уж пожарных-то вызвать найдётся, кому. Увы, никто на эту очевидную дыру не указывает, но тыкают в другую:
– Неплохо, – одобрила Кира. – Но если отец отправит ее вместе с вами на Бермуды? Или хуже того – купит на первое время квартиру, где у тебя с сестрой будет одна комнатка на двоих?
– Какой ужас! Нет, в коммуналке с сестрой я жить не хочу, так что пожар не годится, – тут же передумала Юлька.
Мелькает идея "отравить":
– Раз твоя сестра в огне, типа, не горит, надо ее взять и отравить, в натуре! – свирепо сказала Гуля.
– Пирожными и шоколадом, – подхватила Кира, – чтобы она вся прыщами пошла. Дяде Мите станет противно на нее смотреть, и он ее отправит обратно к бабушке.
– Стоп! Отравить – в этом что-то есть! – задумчиво проговорила Юлька, и ее голубые глаза сверкнули холодным стальным блеском.
– Юлька, не дури, – попробовал ее охладить Юрик. – Где ты яд возьмешь? В аптеке купишь?
– Предположим, яд ты достанешь и сестру отравишь, а дальше что? Тебя отправят в детскую колонию, а сестричку врачи откачают, и будет она тут править бал, – скептически пожала плечами Кира.
Но нет, на этот раз без членовредительских планов:
– Нет, ребята, вы не поняли! Отравить – но как? Отравить ей каждый день, каждый час, каждую минуту пребывания в этом доме – вот как отравить! – свирепо сказала Юлька.
– А что? Простенько и со вкусом, – одобрила Кира.
– И очень по-женски, – добавил Юрик, только при этом было непонятно, одобряет он или осуждает Юлькин план действий.
Гуля интересуется, хватит ли у Юльки терпения так затравить, Юлька пафосно цитирует Некрасова:
– То сердце не научится любить, которое устало ненавидеть! – с пафосом произнесла Юлька.
Вдруг !внезапно! все начинают мечтать о сёстрах:
– А я вот, когда живы были мои папа с мамой, просила их купить мне сестренку. Мама смеялась и говорила: «Попроси у дедушки, он богатый!». А потом они оба умерли в один день, и теперь у меня уже никогда не будет сестры, – вдруг тихо и грустно сказала Гуля. От печали она даже забыла про сленг и заговорила нормальным языком. Но тут же опомнилась и добавила: – Сестра – это класс! У тебя, типа, набухает проблема по жизни, ты ищешь, кого нагрузить, а тут сестра под боком!
– Нет, уж я предпочла бы сестру-близнеца, – сказала Кира. – Можно так прикалываться! Мы бы носили одинаковые костюмы, делали одинаковые прически и всем дурили голову.
Юлька обалдело глядела на подруг. Но добил ее Юрик:
– А я всегда хотел иметь младшую сестренку. Она бы меня слушалась, я бы ее баловал, гулять водил, косички ей заплетал… Слушай, Юлька, а тебе не кажется, что сестра из провинции – это все равно что младшая сестра?
Юлька злится, но...
– И тут позавидовали: сестер им захотелось, – прошипела Юлька и предупредила: – Я сейчас закричу от злости! – И закричала: – У-а-у-а-а!
Автор, ну нормальный же подростковый характер был, куда ты её в грудного младенца скатываешь?!
Юлька орёт, швыряет банку пепси в стену и велит друзьям расходиться, но принимает решение всё-таки затравить Аню. Глава всё, уф.
После Кадетов это все воспринимается как сказочное мимими
