Он живо представил себе сюжет о жизни двух геев, один из которых в недавнем прошлом звезда. И все это по центральному телевидению.
А центрольному-то телевиденью заняться нехуем, у них же нет закона о гейпропаганде, только успевай сюжеты про геев хуярить.
- Я закончил карьеру, какой интерес я представляю для зрителей? Да и не хочу я ничего снимать, мне это не интересно.
Отдельно от всей ебалы, очень странное заявление. Пусть ты и закончил карьеру, у тебя есть многолетний стаж и так называемое "творческое наследие", за полвека материала скопилось не хуйно, да и аудитория у тебя была широкая. Очевидно, какой интерес ты можешь представлять. Ну, где угодно, кроме этой пописы.
- Вы не подумайте плохого, Глеб Васильевич. У нас серьезная передача про молодых талантов и их педагогов. Мы хотим снять, как вы занимаетесь с вашими учениками, у вас ведь сейчас учится Клим Вертинский?
Какая блядь у вас передача? Какая? Как она в сетке называется? Где ее линейный продюсер? Какая съемочная ставка у Глеболещенки будет, в конце концов?
У него действительно был новый и очень перспективный ученик. Клим оказался настоящей находкой – и голос, и внешние данные, и желание учиться. И состоятельный папа, готовый оказывать спонсорскую помощь, что тоже немаловажно. И эфир на Первом канале Климу совершенно бы не помешал, тем более в свете скорого выхода первого альбома.
Посмотреть другие выпуски? Запросить и завизировать сценарий? Подготовиться к эфиру? 50 лет стажа?
Не. Не-не. Нет.
- Может быть, мы снимем Клима для вашей программы без меня? Покажем, как он занимается, репетирует, альбом записывает. Я-то кому уже интересен?
- Вот вы как раз и интересны, - настаивала девушка. – Лично мне очень нравится Клим, но он не сделает рейтинг программе, руководство просто не пустит сюжет в прайм-тайм. А вы узнаваемое лицо.
В какой нахуй блядь прайм-тайм на Первом канале это чисто теоретически должно влезть? И с чего бы? Даже если там будет тысяча маленьких Лещенок, орущих "ЛА ЛА ЛА ЛА ЛА ЛА ЛА ЛА ЛАЙ" (как роскошно пошутил другой анон)? И почему Лещенка, у которого богатейшая и многолетняя история сотрудничества с Первым, НЕ ЗНАЕТ, что там стоит в прайм-тайм и не выкупает эту всратую разводку с двух нот?
- Глеб Васильевич, мы снимем так, как вы скажете. Мы серьезный канал, сами понимаете, не НТВ какое-нибудь...
Щас бы Первому Каналу в деловых переговорах срать канал, принадлежащий Газпром-Медиа.
- Давайте снимем в Гнесинке, - нашел выход Глеб. – В аудитории во время занятий с Климом.
- Не получится, - вздохнула Катя. – Мы уже пытались там недавно снять сюжет, руководство академии категорически против съемок в их стенах.
- Ну хорошо, - сдался Глеб. – Когда вы хотите снимать?
- Завтра вас устроит?
Повторюсь: оно ж блядь так и происходит. Договора подписать не надо. Составить и сверить тем более не надо. Что за программа - знать не надо. Да и вообще ничо не надо. И все, конечно же, бесплатно. Артисты ж чисто за спасибо снимаются на телике, еще сами доплатить готовы.
Такой прыти Глеб не ожидал, но завтра его в принципе устраивало – у Никиты весь день занятия, а у него намечался только урок с Климом. Переговорив с Катей, он набрал Клима, рассказал о готовящихся съемках, велел завтра быть у него дома распетым и прилично одетым. После чего пошел в кабинет, где Никита сидел за ноутбуком.
Мальчишка с кем-то увлеченно переписывался.
- Опять Ульяне докладываешь, жив ли я еще и чем завтракал? – хмыкнул Глеб, усаживаясь рядом.
- Не совсем. У нее статью не приняли, вот, успокаиваю.
Ой это так трогательно. Меня зовут Юлечка, мне 25 годиков. Я придумала себе дружочка-геюшку-мартисьюшечку, который будет за меня, неполноценное второсортное создание с пиздой, трахать моего кумирку, все-все при этом мне рассказывать, дружить-дружить со мной в десна, и еще утешать меня, когда у меня день плохой.
Ульяна еще весной закончила институт, и теперь работала в «Вечерней Москве», пока что стажером, а точнее, девочкой на побегушках. Писала заметки о светской жизни города для ежедневных выпусков, а к выходным готовила большую статью.
Ну очевидно что СТАЖЕРЫ готовят большие статьи в изданиях, получают в оборот светскую хронику и вписываются на мероприятия/показы/премьеры/ништяки. Это ж не пиздец какой сочный кусок, и не ответственная в плане коммуникации работа, это ж только для стажера и берегут.
- Почему не приняли?
- Еще не выяснил. Наверное, опять опустила звезд сегодняшних, приведя в пример твое поколение. Зря она в светскую хронику пошла, ей нужно какую-то другую тему брать, от тебя далекую. А то твое воспитание из каждой ее статьи выглядывает.
- Бесполезно. Мое воспитание, а я называю это просто хорошим вкусом, везде проявится.
Юля: я всегда буду помнить и чтить заветы Льва Валерьяныча, который никогда ни о ком из коллег публично плохо не высказывался!
Также Юля: обосрать всех живых в печати - это так по-Лещенски! Он бы одобрил! И по голове погладил бы. И сказал, что у меня хороший вкус!
Никит, к нам завтра телевизионная бригада Первого канала приедет.
- Зачем?!
Никита даже отодвинулся от стола и развернулся к Глебу.
- Хотят снять сюжет, как Клим занимается со своим звездным педагогом. Ты понимаешь, мальчику такой эфир будет на пользу.
- Глеб, это опасно. Ты же понимаешь, что у нас несколько нестандартная семья...
- Они не о семье хотят снять сюжет, а обо мне как педагоге. Я предлагал снимать в Гнесинке, но там руководство против.
- Ты не боишься?
- Ну давай рассуждать здраво. Первый канал, федеральный. Консервативный до ужаса. Выдерживающий политику партии о семейных ценностях. Что они могут такого снять?
- Ну да... Ладно, тогда я после работы поеду к дядюшке, сто лет его не навещал, по Ташиным пирогам соскучился. А ты мне позвонишь, когда вы тут закончите.
Ну да, с дядюшкой надо повидаться, а прислуга Таша у нас чисто приложенье к пирогам. Утибудибу, блядь.
А чтобы не было "опасно", договора как раз и подписываются. Но нет. Не. Автор с образованием юриста считает, что это от лукавого.
- Ты у меня чудо, – Глеб с облегчением чмокнул Никиту в макушку, радуясь, что не нужно ничего объяснять. – Не обижаешься?
Я никак не пойму, в каком статусе они находятся, без шуток. Если их уже аутнули, и на всю Русюшки гримела подтвержденная история о том, что они в жопу жахаются, подобные предосторожности уже излишни, не поможет, и влиять на публичную жизнь это будет существенно. Если все не так - то тогда я не понимаю, как это стыкуется с тем, что будет дальше.
- Главное, чтобы тебя не обидели. Не ляпни лишнего. И надо в гостиной прибраться. Ликвидировать порочащие светлый образ Немова предметы.
- Какие еще предметы? Совместных фото в рамочках у нас вроде нет?
- Ну например тюбик со смазкой, который ты вчера на журнальном столике оставил. Или полотенце, которым ты с дивана кое-что оттирал и под диван же его засунул. Да и богатую коллекцию твоих носков из всех углов выудить нужно.
Глеб слегка покраснел, хмыкнул и поднялся вслед за Никитой – прибираться.
Ой как миленько. Диван в сперме и вонючее полотенце под диваном. Утибудибу второй раз. А пресса б не приехала - можно и так оставить.
Съемки шли полным ходом, и Глеб был в принципе доволен. В жизни Катя оказалась такой же милой и вежливой, как и по телефону. Оператор под ее руководством послушно снимал, как Глеб, тщательно причесанный и даже слегка загримированный, играет на электронном пианино, специально вчера перетащенном Никитой из кабинета в гостиную. Рядом стоял весь такой серьезный Клим и старательно мучил гаммы. Глеб его, конечно, хвалил, рассказывал, что у Клима скоро выйдет первый альбом.
Потом журналисты выключили камеру и как бы невзначай напросились на кофе
Ну так ведь передачи и снимают. Никакого интервью там, конечно, не предполагалось, ни с одним участником, ни с другим. Никакого инфоповода. Чисто гаммы поснимать заехали.
Как раз в этот момент на кухню заглянул Клим.
- Вам помочь, Глеб Васильевич?
Мальчик был отлично воспитан, а говорят, все дети богатых родителей избалованные мажоры. Но Клима явно растили в строгости, он даже сесть не смел в присутствии старших без приглашения.
Во-первых, это у нас явился Хороший мальчик, на смену Плохому Ванечке. Правильно себя вести при Сокровище - это сесть не сметь без его величайшего дозволения, так и запишем. Ну и отдельно доставляет Лещенка, который только сплетни слышал об обеспеченных людях, а сам ну совершенно не таков и ни с кем подобным никогда не общался, Алсу к Евровиденью не готовил и сценическую карьеру в 50 годов не сделал.
- Отнеси в гостиную, а то я непременно что-нибудь разолью или рассыплю.
Ведь я вся такая неловкая лапчатая няшечка, хи-хи!
А сам вышел к журналистам, сообразив, что в комнате они остались одни. Не то, чтобы он подозревал их в возможности утащить какую-нибудь безделушку, но все-таки не принято оставлять чужих без присмотра.
Ничо не буду говорить.
Во-первых, ты их уже оставил.
Во-вторых, мило, что они кофе ждут, как в ресторане, и просто на кухню не пришли.
- Глеб Васильевич, как вы оцениваете своего ученика? – поинтересовалась Катя.
Глеб слегка удивился. Вроде бы сюжет уже сняли, он все сказал, за кофе можно бы и сменить тему. Но ответил:
- Клим замечательный мальчик. Он очень талантлив, великолепный тембр, две октавы в диапазоне. И скромный, что по сегодняшним временам огромная редкость. Он послушный сын своих родителей, вырос в почитании старших. Наверное, поэтому хочет и любит учиться.
Глеб отечески потрепал Клима по волосам. Мальчику едва исполнилось девятнадцать, он привык относиться к нему как к ребенку, как к Ксюше, например. И даже Никите он нравился, что совсем уж нонсенс.
Во-первых, меня дико прет, что заслуженный артист с огромным съемочным стажем не видит, что камеры (как позже выяснится) включены. В России, если вдруг кто не в курсе, запрещены съемочные устройства без индикатора записи. А проф.камеры без него и вовсе нонсенс. Когда камера пишет - это видно. Можно, конечно, снять на скрытую или на расстоянии, но здесь они выставлены ровно на него и он под ними сидит в гостинной. Во-вторых, привет, Никита, злобное дикое говно, давно не виделись.
- Какие у вас планы на Клима? – продолжила Катя.
- Ну вот сейчас запишем альбом, будет презентация. Мы встречаемся завтра как раз с организаторами по поводу проведения презентации в одном популярном ночном клубе.
- Ночном клубе?!
- А почему нет? Мы будем позиционировать Клима как молодежного певца, так что клуб весьма подходящее место для встреч с его целевой аудиторией. Потом я хочу показать Клима на нескольких конкурсах, сейчас их много. И если все будет хорошо, повезу его по стране на гастроли.
Ни названия альбома для промо, ни места/даты мероприятия для форса, ни названия конкурсов для анонса. Охуительно, замечательно. Ах да: мы не знаем, что нас пишут. Мы так ведет непринужденный разговор, вне интервью.
Наконец тема была исчерпана, кофе допит, журналисты попрощались и уехали. Клим быстренько убрал и перемыл посуду
Мне нравится четкая роль, которую Юля отводит ПОЛОЖИТЕЛЬНЫМ второстепенным персонажам. Они должны безропотно обслуживать чету уеб. И все строем мыть им посуду. Почти что "заткнись и сделай мне сэндвич" нарисовалось.
Когда вернулся Никита, Клим засобирался – он хотя и все понимал, насчет своего педагога и его друга, но очень смущался. С Никитой разговаривал уважительно, но старался держаться на расстоянии, чем немало Ника веселил.
- Интересно, он боится, что я его изнасилую, или что мы с тобой займемся этим у него на глазах? – задумчиво спросил Никита, глядя на закрывшуюся за Климом дверь.
Нет, он просто чувствует запах несвежей спермы, которой вы с любимкой не брезгуете, и ему неприятно к тебе подходить.
- Ну и отлично. А мне наша ректорша весь мозг вынесла. Конференция там какая-то для психологов в Питере намечается, хочет, чтобы я ехал. Трехдневная! Вот оно мне надо?
- Не надо?
- Нет, конечно! Что я там не видел? Но она настаивает, даже не знаю, как отбрехаться. Диплом какой-то дадут, говорит, и выступить надо, потом публикация будет, для кандидатской полезно.
- Вот! Правильно говорит, - заметил Глеб, включая телевизор. – Для кандидатской нужны и дипломы, и выступления, и статьи.
- А мне не нужна кандидатская!
- Ты опять начинаешь?
Как ни странно, это Глебу первому пришла идея сделать Никиту кандидатом наук. Мол, на всякий пожарный, мало ли, что с ним случится, а степень всегда прокормит. Никита отчаянно сопротивлялся, но бороться с Глебом и Ромкой одновременно было сложно, и как-то так получилось, что в аспирантуре Никита уже числился, хотя и ничего не делал.
- Ладно, там видно будет, - буркнул Никита и отправился за мокрым полотенцем – смотреть на накрашенную физиономию любимого было выше его сил.
Меня, конечно, восхищает в дерзко-резко-состоявшемся Никитии, который яростно рулит финансами в этой семье и вообще все сам, все сам, - то, что без КАНДИДАТСКОЙ он не прокормится, и то, что его жопу с дивана сгонять нужно палками, а то он в него врастет, потому что не надо ему ровным счетом нихуя.
В доме Вяземских было как всегда тепло, шумно и пахло чем-то вкусным, кажется, Ташиным яблочным пирогом с корицей. Все, кроме хозяйки, колдовавшей на кухне, собрались в гостиной
Да пошли вы нахуй, ленивые суки. Таша, запрыгивай на коня, бросим их, уедем вместе, я буду мыть посуду и печь тебе пироги, они тебя не стоят.
Глеб и Роман Исаевич уговаривали бутылочку коньячку под лимончик и обсуждали премьеру «Евгения Онегина» в каком-то новомодном театре
Мало что бесит чтеца так же, как эти сраные "в каком-то". В каком-то, блядь. В каком-то, нахуй. Я автор и я настолько ленивый уебан, что забил хуй придумывать, в каком театре премьера у спектакля, который обсуждают мои герои. Но строчку эту я сюда присрал. Объем сам себя не наколотит.
где все актеры играют почти раздетыми, а если учесть, что в труппе исключительно молодые и подкаченные альфа-самцы, зал в театре всегда битком, что бы ни давали.
Я б посмотрел на альфа-самца Татьяну.
Никита взялся было за пульт, но замер. Как раз в этот момент новостной блок подошел к концу и картинка сменилась. На экране появился Глеб. Развалившись на диване, он гладил по голове Клима, а голос за кадром с ехидной интонацией вещал:
- Не пропустите на нашем канале! Пока Народный артист России Глеб Немов весело проводит время в компании симпатичных юношей, его бывшая жена вынуждена влачить жалкое существование. Немов не платит ей ни копейки, а пенсия у Ирмы Немовой – сущие гроши, ведь всю свою жизнь она посвятила ему и никогда не работала. Но Народного артиста это, похоже, мало волнует!
Вы чувствуете размах манямбы, которая нас ждет?
- П..ц, – Роман Исаевич первым нарушил воцарившееся молчание, точно охарактеризовав ситуацию.
- Глеб, мать твою, ты что опять наделал?!
- Я?! Ты в своем уме?! Ты же не думаешь, что я мог...
Глеб не закончил фразу, сообразив, что в комнате был еще один небезразличный зритель, и его мнение сейчас важнее, чем Ромыча.
- Никита!
Глеб резко встал с кресла и в несколько шагов преодолел расстояние до места, где стоял Ник.
- Ну-ка посмотри на меня! – он требовательно развернул к себе парня. – Ты же не думаешь, что я мог...
ЧТО мог? Мне просто интересно? ЧТО он-то мог тут?
- Я думаю, что ты мог не проверить документы у телевизионной бригады, которую пустил в дом. К тебе с какого канала напрашивались?
- С Первого!
- А это какой?
Глеб прищурился, разглядывая значок в углу.
- Я идиот...
Нет, это твой автор идиот. Потому что на такого рода подлог по очевидным причинам не пойдет в наши дни ни один канал: просто потому, что тебя засудят нахуй. Даже с героями МЖ в духе "нищая маргиналка-алкоголичка, на которую сегодня будет орать Гордон", подписываются договора и релизы. Просто затем, чтобы при достаточно рукастом адвокате эта алкоголичка не обогатилась, выставив на огромные бабки канал за незаконное использование материалов с ее участием. Ни одном рекламодателю, ни одному продакшену, ни одному ведущему нахуй не нужен такой скандал. Да, материал могут смонтировать определенным образом. Да, финальный результат может получиться совсем не таким, каким ты хотел его видеть, с нарезками/другой подачей/словами, вырванными из контекста, и тд. Но это не то же самое, что без доков влететь на хату, напиздев, что ты с другого канала, а потом дать это в эфир на шару. Тебя в жопу выебут.
- Они же представились Первым каналом, - оправдывался Глеб. – И мы снимали как Клим поет. Когда пили кофе, камеры были уже выключены.
- Значит, не были, - заметила Таша, собственноручно подливая Глебу коньяк. – Не нервничайте вы так. Обычно этот канал в анонсах выдает самые горячие сенсации, а собственно программа уже ни о чем. Ты же ничего такого крамольного не делал и не говорил, за кофе?
- Так они же режут! – взвыл Глеб. – И дают совсем не в том контексте! А Ирма?! Что это за бред?! Сейчас я ей позвоню!
- Успокойся! – Никита обнял его и вернул в кресло. – Давай посмотрим передачу и все станет ясно. Выпей вон коньячку, заешь пирожком.
А знакомых у Лещенки, который десятилетиями концертирует на федеральном телевиденье, конечно, нет. И кроме жены позвонить ему некому. И юриста у него нет. И на загадошном канале, с которого вот это прилетело, он тоже никого не знает. Хотя у нас медиа-бизнес принадлежит очень и очень ограниченному кругу людей.
Никита переглянулся с Ташей. Они подумали об одном и том же. Когда грянул первый «гомосексуальный» скандал с Немовым, это обошлось ему слишком дорого. Черт с ней, с карьерой, все равно пора было заканчивать
Щедро, блядь, ты, Никитий, чужими карьерами распоряжаешься, на пару с Юлевищем.
«На кухне старой московской квартиры, где давно не было ремонта, – вещал голос за кадром, – сидит одинокая немолодая женщина. В ней трудно узнать бывшую светскую львицу и красавицу Ирму Немову. Но это именно она. После развода с известным артистом она вынуждена самостоятельно зарабатывать на жизнь.
- Я ведь никогда раньше не работала, – сообщила на камеру Ирма, заваривая чай. – Так что пенсия мне положена самая минимальная.
- И при этом она заваривает чай, который стоит как раз как минимальная пенсия, - заметила Таша.
- Ну так обычные зрители этого не знают, - резонно возразил Рома.
И квартиру, в которой она живет, тоже не видят. Зрители ж не могут отличить хату очень хорошо упакованной московской предпринимательницы от "жутких условий". Они ж слепые.
Глеб не успел ответить, у него зазвонил мобильный.
- Немов.
- Глеб, я понимаю, что ты обо мне сейчас думаешь, но я давала совершенно другое интервью, – раздался в трубке голос Ирмы.
- Я тоже, – вздохнул Глеб.
Когда страсти разрыва улеглись, где-то через год они смогли нормально общаться. Друзьями, конечно, не стали, но изредка созванивались, недавно Глеб устраивал какую-то подругу бывшей жены в элитную московскую клинику, до этого помогал купить новую машину, ее старый «Жук» совсем развалился.
- Мне звонили с первого канала, я была уверена, что мы снимаем «Женский взгляд», еще удивилась, что теперь вместо Пушкиной какая-то девочка.
- Катя, - подсказал Глеб.
- Ну да, Катя. Мы беседовали часа три о моем бизнесе, о поездках, о женском счастье. Я ни слова о тебе плохого не сказала! Если бы я знала, что это за канал и что за передача...
- И это я уже понял. Мы с тобой просто наивные дураки, привыкшие верить людям на слово. Прости, что опять втравил тебя во все это. Не бери в голову. Как машина?
Я хуею, православные.
Ну да, приходят левые люди, говорят, что снимают конкретную программу, которую ты знаешь и смотришь. Но документов у них нет, договора нет, ведущая другая, все на честном слове. Удивительно, что тебе тупо не выставили хату.
- Осталось дождаться звонка Клима. А скорее, его папы. И выслушать обвинения в педофилии, разврате и объявление о том, что я потерял еще одного талантливого ученика. Так пойдет, меня вообще из Гнесинки попросят.
- Велика потеря, - фыркнул Никита.
Ты ж наше золото, эмпатически-не-инвалидное. Ты ж поддержка и опора.
- Клим замечательный мальчик! Он очень талантлив, - сообщил Немов в телевизоре, во все той же непринужденной позе на диване.
- Мы постеснялись уточнять, в чем именно талантлив ученик Глеба Васильевича, но маэстро сам разоткровенничался:
- Мы встречаемся в одном популярном ночном клубе...
- А потом и вовсе признался...
- Я хочу его!
- Глеб! – не выдержала Таша.
- Они по полфразы склеили, – Глеб чуть не плакал. – Я говорил, что мы встречаемся с владельцем клуба по поводу презентации! И я хочу повезти его на гастроли!
Я на секунду поверю, что при фразах с таким интонированием можно подобным образом склеиться, и не видно будет, что это параша, а "я хочу его показать на нескольких конкурсах" превратится в восклицательное "я хочу его!". Это меньшая из проблем.
В общем, суть да дело, Глеболещенка горюет и плачет, и... забивает хуй. Судиться он не будет. Денег он не хочет. Опровержения - тоже. На карьеру ученика, как и на свою педагогическую, ему насрать. Что такое адвокат, он не знает.
Никитий отправляется на конференцию, страшно переживая за то, что оставляет ляльку одну:
- Ты точно справишься один? – в голосе Никиты звучало сомнение. – А есть ты что будешь? А если похолодает, кто камин затопит? Нет, давай я все-таки откажусь!
В кадр врывается сцена домашнего уюта и всемерной любви, вновь пропитанная запахом несвежей спермы:
- Тем лучше! Вернешься соскученный и полный энтузиазма, - подмигнул ему Глеб. – Ух ты, тут, кажется, шмотки с каких-то гастролей неразобранные.
В чемодане оказались скомканные рубашки, носки и даже парочка труселей.
- Пару лет точно пролежали! А я эту кофточку искал!
Глеб проворно наклонился и выудил из чемодана серую вязаную кофточку с пуговицами.
- Самая моя любимая, знаешь, как спину греет?
- Судя по тому, как ты легко нагибаешься, это сейчас неактуально, - заметил Ник.
- Ну и что? Все равно хорошая кофточка!
- В стирку! Все! Немедленно!
Наблюдая, как Глеб собирает вещи, чтобы отнести в ванную, Ник подумал, что и правда можно поехать на эту чертову конференцию. Институт хотел отправить именно его, как самого молодого. А Глеб замечательно себя чувствует, летом они прекрасно отдохнули сначала в Турции, а потом в одном из санаториев Сочи, и вот уже три месяца Глеб про спину и не вспоминал.
- Поможешь мне чемодан собрать? У тебя все-таки опыт.
Вместо ответа из ванной донеслось урчание стиралки.
- Глеб, ты что, машинку запустил?! Стой!
Поздно... Можно не сомневаться, как нес все одной кучкой, так и запихал в машинку. Белые рубашки с красными труселями. Мда...
Никита уебывает, лялька идет гулять с собакой. И тут ИЗ-ПОД ПРОКОВА НОЧИ выходят ЗЛЫЕ ЛЮДИ.
еред ним мелькнула какая-то фигура, глаза еще не привыкли к темноте, и Глеб не рассмотрел ее, да и не придал значения.
- Диночка, - позвал он, но собака не откликнулась. – Дина! Где ты, бестолковая пси... Ох!
Удар в живот заставил его согнуться пополам, а следующий сбил с ног. Глеб хотел закричать, но дыхание перехватило, ему профессионально засадили под диафрагму, кажется, ногой. Дальше били ниже, стремясь попасть в живот или пах, иногда прохаживаясь сзади по почкам. Глеб инстинктивно пытался защитить самые уязвимые места руками, но после очередного удара левая рука перестала слушаться. Все происходило в полной тишине, нарушаемой только стонами Глеба сквозь сжатые зубы. Он уже потерял счет времени и ударам, когда его вдруг подняли за грудки до уровня лица, которое он все равно в темноте не видел:
- Это тебе за Клима, мразь. И за всех, кого ты еще поимел в своей жизни. Тварь!
Руки не слушались, левая совсем, правая дрожала, но кое-как он все-таки отыскал номер Ромки. Что сказал, он потом и сам не мог вспомнить, кажется, даже не договорил – силы закончились, и Глеб отключился, свернувшись калачиком на холодной земле.
Ну и в комментах к этой вампуке:
А вот история с телевизионщиками, что самое интересное, имеет стопроцентно реальную основу, тут ни слова вымысла. Недаром же есть поговорка "нарочно не придумаешь". Спасибо, что читаете!
Ни слова вымысла, блядь! Все по секретным документам, прям как жена Кобзона, три в одной.
. Ту тоже бесит, что её писево в РЕШ не берут и она брызжет ядом от зависти.
