А дальше автор пытается погрузить нас в быт этого тёплого домика и сходу сообщает (без всяких к тому подводок в прошлых частях), что на досуге Баки косплеит профессора Снейпа.
— Не понял, а Джек где? — спросил Баки вечером, закончив гонять нерадивого ученика, умудрившегося запороть почти все зелья, и не обнаружив супруга в спальне.
Местная версия Туу-Тикки сообщает, что Джек выбрал себе комнатку под библиотекой, Баки идёт туда, а Джек там самозабвенно страдает.
Баки развернулся на пятках и пошёл на поиски. Джек и правда сидел с потерянным видом на лавке и смотрел в окно в полупустой комнате, где и свечей даже не было.
— Ты чего здесь? Отдыхал бы в спальне? — спросил Баки, запалив в левой ладони небольшой весёлый огонёк. — Или обидеть уже кто успел?
— Баки! — обрадовался Джек. — Просто я не хотел никому мешать. Не знаю, чем заняться. Я тут лишний.
Тут всё такое вкусное, что я даже не знаю, с чего начать.
Во-первых, Мэй у нас тут просто офигительная хозяйка. У неё в ведении появилась лишняя пара рук, и эта пара рук просидела до темноты в комнате, страдаючи. Нет бы вот расспросить его, что он умеет по хозяйству, и приспособить к делу. Ведь Джека уже просветили, что в тереме нет прислуги и придётся шуршать по хозяйству самому. Тем более что даже повар, который упоминался во второй, что ли, главе, куда-то пропал, и в данный момент Мэй чистит куропаток в гордом одиночестве. Хотя могла бы дать и Джеку куропатку, авось он так осознал бы свою нужность.
Ну, и Джек тоже прекрасен: сам себе решил, что никому не нужен, и сидит страдает. Спросить, нужна ли его помощь? Не, не слышал. Он же уже пронзил пространство и всё узнал. Хотя до этого его Баки при каждом удобном случае разубеждал по цыссиной методе "ты - наш, а мы - твои". Видимо, это какой-то изощрённый кинк - как можно сильнее страдать, чтобы все вокруг утешали, а потом страдать ещё. Токсичненько, однако!
В-третьих, в тереме, оказывается, есть библиотека! В псевдосредневековье, на секундочку. Где книгопечатания ещё явно не изобрели, а оттого все книги пишутся вручную и стоят по весу золотом. В тереме у ёборотня, у которого два любимых занятия - война и ебля. Чудеса, да и только.
Ну, как я уже упомянула, когда Джек стродает, Баки кидается его утешать. Ну, и заодно коротко поясняет, почему Мэй такая суровая: из ревности к папенькиным возлюбленным.
— Вот заладил, — Баки присел рядом, стряхнув с ладони огонёк, который покружил и завис у левого плеча. — Ты никому не мешаешь, пообвыкнуться тебе надо, отдохнуть, а потом и придумаем, чем тебя занять. Из этой комнаты делай что хочешь — это твоё личное место, куда ни я, ни Брок без разрешения сунуться не посмеем. У Брока такое место кабинет, у меня лаборатория, потом покажу, а это твоя. Тебе Мэй библиотеку показала? А сад фруктовый? — спросил он и сам всё по глазам супруга понял. — Вот ведь коза ревнивая. Меня тоже стращать пробовала, да не на того напала. Джек, это <i>твой</i> дом. Что я, что Брок, любому голову за тебя откусим, не глядя.
Ну... тут хотя бы в поведении Мэй есть зайчатки логики, пускай хиленькие. Ревностью её можно оправдать. А остальное прекрасно. Я вот просто представил кабинет Брошеньки - в тереме - и сижу верещу.
Ладно, далее авторы исполняют обязательную программу: Баки обнимает Джека, зовёт малышом, носит на руках и выливает в текст целое ведро жижи, начерпанной из "Рождества на Авалоне". А заодно тыкает читецу пальцем в глаз: смотри, у меня есть обоснуй для библиотеки!
— Хочешь, завтра с Броком поедем? Он молодняк гонять будет, там березняк — красиво, слов нет.
— Хочу, — кивнул Джек. — А большая у вас библиотека? Я люблю читать.
Едва Баки пришёл, как Джек повеселел, оживился.
Скинув куртку и сапоги, Баки наскоро умылся в тазу с водой, поглядывая на Джека, подмечая живость характера, активность, которые затухали, стоило ему хоть немного разувериться в себе. Совсем, видимо, затюкали мальчишку во дворце.
— Огромная. Ты не смотри, что Брок корчит из себя чурбана неотёсанного, он книги уважает. Библиотеку собирать ещё его прадед начал, а отец Брока успел её чудом вывезти из горящей столицы. Каких там только книг нет. И если проснёшься посреди ночи, а нашего волчищи нет, там ищи, зачитался, — ласково улыбнулся Баки, вспоминая, как часто находил Брока спящим в кресле с очередным фолиантом на коленях. — А сам бы ты что хотел бы, скажем, из той комнатки сделать?
Брошенька у нас, значит, тонкая душа. Книги читает. Ёбаная ты пальцем в жопу мышь, автор, показывать, показывать надо, а не рассказывать! Если нам всю дорогу впихивали ложкой в рот, что Брошенька - варвар и valenok (с), как можно было бы сыграть на контрасте, если бы Джек сам застал его в библиотеке! Но нет, фпизду интересные находки, фпизду, говорит нам автор.
Ну, и по поводу огромной библиотеки. Да я даже БетНуар с её "Шотландским мальчишкой" больше поверю, где наставник главгероя был очень богат, владел целыми тремя книгами. Потому что БетНуар, в отличие от вот этого вот автора, изучала матчасть!
Ах, ну, и ещё мне это вот "А что бы ты хотел сделать в своей комнате" кажется липким, душным и похожим на разговор родителя с ребёнком, а не двух взрослых людей и супругов к тому же. Но это может быть только моё ИМХО.
Ну, если вам интересно, что же хотел сделать с комнаткой Джек, то вот:
— Не знаю пока, — Джек пожал плечами. — Карты на стены повесить. Глобус достать и поставить, знаешь, большой такой, земную сферу. У меня дома был, старый-старый. С чудовищами в океанах.
А практическое применение какое у этого всего будет? Баки у себя в лабе варит зелья, окей (хотя нам их преподнесли как данность, просто воткнули в текст, и мне интересно, насколько эта тем будет развита дальше), Брок у себя в кабинете... ну, положим, дела государственные вершит, а Джек что будет в комнате с картами делать? Предаваться размышлениям, видимо.
Пора мне уже признать, что палкоджек и практичность - это параллельные прямые.
И тут нам приоткрывают ещё одну интересную деталь сеттинга. Если вы читаете тему "Королевской Крови", вы помните про Синюю и её узелочки. Для несведущих поясню: Синяя, богиня из тамошнего пантеона, по авторской задумке исподволь подталкивает тараном нужных ей людей друг к другу, потворствует ритуальной проституции (послушницы её храма должны спать с мужиками, если те случайно попадут в храм), а по её велению даже противозачаточные артефакты могут не сработать, лишь бы появился на свет ребёнок у конкретной пары.
Так вот. Богиня местной вселенной тоже так действует, смотрите, что тут думает Баки:
Ради их принца хотелось прыгнуть выше головы, сделать что угодно, лишь бы он светло улыбался, а из глаз ушла тоска. Баки отчасти понимал, что это магия меток так сильно связывает, переплетая их души, подталкивая друг к другу, и совершенно не хотел ей противиться.
Если бы не магия меток, клали бы они друг на друга полутораметровый дилдак. А раз Богиня сказала, то вот вам и любовь, и страсть, и ебля на коне.
Баки разваливается на кровати, Джек устраивается рядышком посопеть в бочину и пожаловаться на свою тяжёлую долю во дворце:
— А я ещё не понял. Тут пахнет хорошо, — сказал он. — Ты же помнишь, как во дворце пахнет. И мыться можно каждый день. Я люблю купаться, а мать всегда ворчала, что часто мыться вредно для здоровья, на мокрое тело болезни липнут.
Ну, я уже закрою глаза на потрясающее умение складывать слова в связный текст. Хотя нет, не закрою. Взгляните на этот кусок: "Ты же помнишь, как во дворце пахнет. И мыться можно каждый день". Вам тоже кажется, что мыться каждый день можно во дворце? А ведь всего одно уточнение места - "тут", "у вас", "у вас в тереме" - и никакой проблемы не было бы!
Откуда у воспитанного в таких условиях Джека тяга к чистоте, я уже не берусь судить.
Насколько всё хорошо с дренажом под купальней в этом тереме, я тоже не берусь судить. Будем считать, что эльфы, которые это дело строили, расщедрились на качественное водоотведение, а Баки регулярно опрыскивает стены и пол антисептическими и укрепляющими зельями, чтобы не заводилась плесень, а дерево не темнело и не гнило. Опять я пишу за автора его фик, ну ядрёный корень.
А далее Джек говорит, что, дескать, о войне между человеками и оборотнями и вообще об оборотнях много лгут и просит Баки рассказать, как всё было на самом деле:
— Расскажешь мне, как оно на самом деле было? Про эту войну столько врут… Нет, правда. Я пока с вами был эти дни, понял, что всё, что мне говорили про оборотней, — ложь. И я хочу понять, зачем врут. Зачем вообще воюют.
Если бы автор это всё логично показывал, а не впихивал туда-сюда кусками, я б поверил. Но зачем, читатель же и так сожрёт, там же дальше будет полглавы ебельки, а это важнее грамотно проработанного мира.
Да, напомню: в первых главах упоминалось, что люди претендовали на ничейные земли. Но теперь оказывается, что люди - грязные колонизаторы, которые лезли и к эльфам, и к оборотням. Я тут приведу всю простыню целиком.
— Хотел бы я знать — зачем. Но из того, что я знаю по нашим хроникам, людям тесно стало на своих землях, перестало хватать дичи в лесах, рыбы в реках. Раньше же вся эти территории на несколько тысяч лиг оборотням принадлежали и вечноживушим. Земли на севере ничейными были. Люди сначала их заселили, а потом и к границам подбираться начали. Самые отчаянные сунулись к эльфам, леса реликтовые на продажу рубить начали. Я у вас во дворце мебель из серебряного дуба видел — страшное святотатство по эльфийским верованиям. Остроухие быстро свои границы перекрыли, отгородились магическим куполом, теперь и сами лишь пару раз в год за него выходить могут, но у людей не показываются, я правильно понял? — дождавшись кивка, продолжил: — Тогда они к нам потянулись. Территории же огромные, леса, поля, а кланов не так много даже тогда было, и они обособленно жили, вместе только по большим праздникам собираясь, потому и не заметили сразу пришельцев на своей земле. Тогдашний глава одной из стай волков, дед Брока, то ли от эльфов по старой дружбе весточку получил, то ли сам как прознал, что на его землях аж три деревни процветают. К князьям отправился, по-хорошему уйти попросил, но на него собак спустили, обозвали нелюдем. Тогда он в деревни отряды отправил, всех жителей вывезли они, никого не убили, не покалечили, за границу выставили. Он даже откупиться пробовал, чтобы люди о хозяйстве оставленном не жалели, но человеческая память коротка, как и отмеренный им век. Дети и внуки снова пришли и снова незвано. Долго вождь терпел, долго стаи сдерживал, но, когда люди на волчат напали, которые любопытства ради в деревни сунулись, и убили всех до единого, не выдержал, за оружие взялся, чтобы за детей отомстить. Нашёл убийц и покарал, никого лишнего не тронув, но молва другое разнесла. И покатилось. Ни один камень не считает себя виновником обвала, — грустно покачал головой Баки. — Оборотни сильны, мы живём намного дольше, но людей слишком много, а оборотни привыкли каждый за свою стаю биться, только Брок в клан волков объединить сумел, вот и испугался твой отец, мир предложил и тебя залогом.
Опять этот былинный стиль. Я прямо-таки чувствую, как обрастаю рубахой и сарафаном, а из скальпа пробивается кокошник. Давайте-ка я тоже дёрну гусли за струну.
Ой ты гой еси, мил-добр автор, прыщ гнойный на теле мультифэндомном! Ой, непочитай слов моих хулительных да ответ держать изволь: коль в тексте у тебя только Брок сумел все племена объединить, какого лешего у тебя столица-то несколько раз в тексту упоминается? Да ещё и белокаменная? Одна столица - да при раздробленности?
Ладно, я могу так довольно долго, пропустим выпендрёж. Просто заметьте, как прекрасно автор очерняет людей: они дошли даже до того, что убили сунувшихся в деревню волчат! Ну, как бы да, когда в деревню суётся дикое зверьё, с ними не церемонятся...
И заодно побуду ещё немного адвокатом людей: люди не осуществляли военную экспансию. Если волки и прочие оборотни не выказывают своей государственности и селятся отдельными племенами, люди думают: а что бы и не занять свободное место? У них мини-карты под рукой не было, как в "Цивилизации", чтобы видеть, где селятся племена. Ну, и кроме того: упоминается, что людей вынуждали бросать хозяйство. А значит, люди провели там довольно продолжительное время. Я попробую прикинуть. Мой дедушка строил баню довольно долго, делал он это один, но зато из готового бревна, купленного у леспромхоза - то есть, бревно уже было подсушено, ошкурено и готово к строительству. Селянам, которые обживали земли, определённо надо было срубить определённые деревья, снять ветки, ошкурить, подсушить, выбрать брёвна определённого размера, чтобы готовое строение не перекосоёбило. Плюс ещё надворные постройки для скотины. Плюс им надо было есть ещё и всякие овощи и печь хлеб, а значит, там распахивали поле и что-то сеяли, не знаю, какая у них ведущая культура. Да хоть бы и горох. Короче говоря, на этих землях велась бурная деятельность, и велась она не одну неделю. Так почему же вуфиньки, которые считают эту территорию своей, которые там ездят торговать с ельфами, которые по весне носятся по лесам в звероформе, "как-то прознали", только когда люди уже обжились? Или там такие огромные территории, как у нас в Сибири, или автор вообще не пробовал включать голову при сочинении.
Но что-то я заболтался. Давайте узнаем, как на эту простыню отреагировал Джек. (Спойлер: без папы не дрочится)
— Знаешь, — задумчиво сказал Джек. — Мне кажется, отец надеется, что я прибегу к нему с рассказом об ужасных, мучивших меня оборотнях, и дам повод для новой войны. Так вот, он не дождётся! — выкрикнул Джек.
Мне кажется, если я простыню хотя бы прочитал, то он просто пропустил мимо ушей.
Но тут автор решает, что в этой главе достаточно времени уделил сюжету, потому в текст входит секс Брошенька, а значит, остаток главы мы посвятим ебле. А, нет, вру, автор от щедрот своих ещё ёбнул сюжета.
— Кто и чего не дождётся? — спросил вошедший в спальню Брок, на ходу вытираясь большим отрезом ткани. — О, вы уже в постели?
— Отец не дождется от меня повода для того, чтобы нарушить мир! — повернулся к Броку Джек.
— Он и без тебя найдёт причину взяться за оружие, малыш. — Брок склонился над столом. — И, Баки, я твоего ученика лично выпорю на главной улице, прилюдно, и тебе добавлю. Ты за каким ему ключ от лаборатории оставил?
Фыркнув, Баки даже с места не сдвинулся.
— А что такое? Опять тонизирующим средством приторговывал среди твоих молодцов?
— Если бы. — Брок поднял на супругов сияющий весельем взгляд, упорно стараясь выглядеть как можно более серьёзным. — Не знаю, чем они его так обидели, но он им слабительного ливанул в котёл от всей широты души. Так эти орлы все кусты в округе и пометили, и удобрили, хоть за околицу не выходи.
Почему этот кусок не вызывает во мне никакого отклика? Ни негативного, ни позитивного? Наверное, потому, что он торчит посреди текста, как во поле берёзка. У меня нет эмоциональной привязки к стае Брока, про ученика я впервые прочёл несколько абзацев назад и не знаю ни его имени, ни характера, ни отношений со стаей. А уж про то, что главные герои вызывают у меня только брезгливость, я просто молчу.
А "околица" и "тонизирующее" в одном куске текста так замечательно говорит об умении автора выбирать слова, что мне остаётся только плеваться.
Следом Брок грозится выпороть всех - и Баки, и Джека, - а Баки вспоминает, как Брок ему уже однажды всыпал. Не буду мучить вас длинным скучным диалогом: Брок ухлёстывал за Баки, а тот добавил ему в еду местный аналог шпанской мушки, не зная, что у Брока в этот день совет кланов.
Нет, нам не расскажут о реакции совета на могучий стояк, не поведают и о том, как после этого развивались отношения Баки с Брошенькой. Нужно уложить Брока к остальным, рассказать ещё немного того, что можно было бы показать, а потом секс.
Для начала рассказ, который бы вообще вырезать отсюда и воткнуть в следующую главу.
— А что будет завтра? — спросил он. — Расскажите мне.
Натянув на Джека лёгкое покрывало, Брок принялся рассказывать о том, как соберет завтра всю волчью недоросль и будет гонять по лесу, выясняя, кто чего стоит: кого следует вернуть домой, родителям помогать, а кто и в воины сгодится. Потом тренировать начнёт. Сначала сдаст на руки воинам своего личного отряда, разбив новичков на десятки, а вот тех, кто вытянет науку, не сдрейфит, уже сам готовить будет.
Джек тут же просится поучаствовать, ноет, что будет самым слабым и опозорит сиятельного супруга, Брошенька его утешает, а связь с предыдущими главами помещают в жопу и проворачивают.
— Малыш, мы выбираем сердцем, а не за красоту, силу или влияние. Обо мне могут думать и говорить всё, что им угодно, а вот вас я в обиду никогда не дам. Ты сильный, — тихо сказал Брок. — Лёг в постель с чудовищем, людоедом, хотя спокойно мог перерезать нам с Баки глотки, и мы бы сами горло подставили бы.
— У меня есть честь! — оскорбился Джек. — Я бы никогда! Как ты мог подумать!
— Я же говорю — сильный и смелый. Но ты уж прости, — Брок дёрнул уголками губ, от чего шрамы от ожогов на левой стороне лица проступили чётче, — с людской честью я встречался достаточно. Мы не знали тогда тебя, не знали, на что ты был способен ради своего отца. — Брок помолчал, бездумно поглаживая по плечу супруга. — Я Баки-то взял, потому, как он яды по запаху определить может.
— А были яды? — спросил Джек у Баки. — Если бы отец умел, он бы и меня отравил, лишь бы вы умерли.
— В воде для умывания дрянь какая-то была, в притираниях и смазке, что на столике стояла, — ответил за уснувшего кота Брок. — Баки долго изумлялся смелости твоего отца и наглости, смазку даже с собой забрал. Уж не знаю, зачем она ему.
Ну как это зачем - смазать полуметровый дилдак из свежего опуса, единая вселенная, хули там, Марвел отдыхает! *бадум-тсс*
Знаете, если я каждый раз, произнося слова "показывай, а не рассказывай", буду выпивать по рюмочке, к концу опупеи меня проспиртует так, что я буду гореть не хуже Джонни Шторма. Вот нахуя нам сейчас знание о том, что там был яд? Затем, что автор только сейчас об этом вспомнил? Да хоть бы в лаборатории у Баки об этом рассказал, когда тот попробовал бы выделить яд, не знаю...
А, и да: обычно в фэнтези как-то стараются стилизовать смазку и вручают героям масла, мази, жиры и другие вещества характерной текстуры. И только тут у нас, блядь, смазка! На ней там не написано было "Любрикант для анального секса, гипоаллергенный, на водной основе"? А то могли бы, могли уточнить...
Пассаж про "мы выбираем сердцем" тоже рассмешил до колик. Это вот Джека, который всю дорогу до того памятного менаж-а-труа на лошадке был навязанным нелюбимым мужем, Брошенька выбрал сердцем. Не доверял - но выбрал. Господи блядский боже, он бы уже определился.
И так постепенно разговор скатывается к сексу. Правда, я уже порываюсь дать этому тексту условное название "без папы не дрочится" - Сайлас там присутствует на протяжении всего разговора. Я сначала хотел просто пересказать, но лучше взгляните сами.
— Ты поэтому меня без смазки ебал! — понял Джек. — И ведь не порвал!
— Именно, — согласился Брок, оскалившись. — А если бы среди ночи попёрся бы к своим за смазкой, меня бы не так, боюсь, при дворе бы поняли. Прости, что напугал, вообще за всё прости, — тихо прошептал он.
Джек поцеловал Брока туда, где шрамы на лице свернулись угловатым клубком.
— Всё хорошо, — сказал он. — Просто… у меня до тебя было всего два любовника, и оба… не так оснащены. Я испугался сначала.
— Неловко вышло, Сайлас уверял, что ты с радостью идёшь за меня и проблем в постели не должно возникнуть, мол, принц у нас всё знает и умеет, не маленький уже, — Брок со всей нежностью, на какую был только способен, глянул на супруга, провёл большим пальцем по его нижней губе. — Но ты так отчётливо меня боялся.
— У тебя оказался такой огромный, и ты оборотень… я не знал, чего от тебя ждать, — признался Джек. — Отец отдал меня за тебя, потому что меня наказывал. За то, что мне нравятся мужчины.
— Ты, малыш, как хочешь, но к Сайласу у меня вопросов всё больше и больше, — рыкнул Брок. — Богиня… — Он дёрнулся, хотел было подняться, но передумал, лёг на спину, затащив Джека себе на грудь, в очередной раз поражаясь, насколько он лёгкий и юный. — Я бы не причинил тебе вред, постарался бы сделать хорошо, даже если бы тебе совсем не нравились мужчины.
— Мне нравятся. И ты мне нравишься, и Баки, — признался Джек. — Но вначале было страшно. Потому что Сайлас же надеялся, что ты меня убьёшь, и я не чаял дожить до утра. Кому нужна моя жизнь? А от смерти для отца было бы много выгоды.
Аноны, состоящие или состоявшие в отношениях, вы со своими мужчинами и женщинами тоже так много говорите в постели о родителях? Особенно о токсичных? Бляшки-мушки, мне аж неудобно это писать, но такое ощущение, что Джек с его любовью пострадать имеет к Сайласу что-то типа стокгольмского синдрома, потому так часто и вспоминает. Я надеюсь, в процессе секса не будет вспоминать, а то "неловко выйдет" (с).
Далее. Какая Сайласу выгода в смерти Джека, кроме как повод развязать войну, которую сам же своими руками и прекратил, попросив мира? Какая выгода терять наследника? Здесь мы не знаем, есть ли у Сайласа вторая семья и сын - это раз. Канонный Сайлас обещал сделать монархию наследуемой, а Джека - наследником, когда Джек обручился с Люсиндой - это два. Палка не отличается ни умом, ни сообразительностью - это три. Вонни не отстаёт - это четыре.
Ну, и да: в первую брачную ночь Брошенька, напомню, посчитал Джека девственником. Ни о каких рекламах от Сайласа не шло и речи. Перечитывать собственный текст и логически связывать части друг с другом? Не, зачем, можно же хоботом набить.
Далее идут очередные признания в любви из разряда "мы - твои, а ты - наш" (с), а авторы решают, что в шестой главе пора признать очевидное.
Сколько бы ему ни говорили, что принц Джек Бенджамин очень похож на его Баки и именно поэтому Брок его и выбрал, он не соглашался. Не выбирал, судьба сама решила подарить им с Баки это совсем юное, не испорченное ненавистью чудо.
Ктоооооо? Ктооооо эти странные суслики, которые столько раз говорили, но в тексте это мелькнуло ровно один раз из уст Мэй?
"А они есть"
Наконец долгая прелюдия заканчивается, и Джек просит разрешения отсосать Брошеньке его полуметровый. Авторы дружно суют руки под стол, а потому фокал начинает скакать ещё сильнее, чем в остальной главе.
Джек сполз ниже между разведённых волосатых ног Брока, погладил шерстяные ляжки, посмотрел на длинный толстый член, перевитый венами, обхватил его рукой.
— Могу гордиться собой, — сказал Джек. — Ты меня ебал, и мне понравилось.
Он облизал головку, смакуя вкус. На мощном стволе едва сходились пальцы. Брок тихо просительно заскулил, дрожа бёдрами, выдохнул сквозь сжатые зубы, не отрывая взгляда от этого невинного совершенства, любуясь влажностью совершенно порочных, влажных от слюны алых губ, растянутых вокруг головки его члена, подрагивающими иглами ресниц, упрямой линией подбородка, мягкими изгибами тонкого, по сравнению с их, тела.
То есть, там такое толстое хуище, что едва можно обхватить ладонью, но при этом Брошенька в бешеном темпе ёб им не то чтобы особенно расслабленного Джека по слюне, и никаких последствий, только фантастический оргазм. Анальная достоверность!
Не дрочится авторам не только без папы, но и без бывших Джека.
Джек открыл рот пошире и насадился им на член Брока, стараясь взять как можно глубже. У Джо он мог взять до основания, но Брок… по сравнению с Броком у Джо был не член, а какая-то кочерыжка.
Где-то сейчас грустит Джо, где-то бомбит у вуглускра, потому что, сука, кочерыжка у того, кто это писал, в черепной коробке болтается.
Джек облизывал и сосал, помогая себе рукой, перебирал тяжелые волосатые яйца, упивался густым мужским запахом Брока.
Откуда там густого мужского запаха успело набежать, если Брошенька только-только из купальни? У оборотней, как у псовых, есть анальные железы? Или у Брошеньки смазка так смердит? Ну, в таком случае это что-то нездоровое. Или он так, сполоснулся немного, а вымывать пот из паховой волосни - не мужское дело?
Просыпается Баки и решает внести посильную лепту в общий трах.
Рядом завозился проснувшийся Баки, заурчал, притираясь к Джеку, лизнул уголок растянутых вокруг члена губ, и, тут же вывернувшись из ненужной одежды, оседлал Брока так, чтобы его задница и требующий внимания член как раз оказались напротив лица супруга, сам тем временем голодно заурчал, помогая Джеку вылизывать член. Обрисовывал кончиком языка вздувшиеся вены.
Так. Давайте попробуем понять рекогносцировку. В самом начале долгого нудного разговора Джек лежал между Баки и Брошенькой. Потом Баки уснул где был, а Джек сполз, устроился между ног Брошеньки и начал сосать. Чем и обо что Баки там притёрся к Джеку? Пяткой об бедро? И при этом ещё и поцеловал? Г - акробатика.
Джек с пошлым чмокающим звуком снялся с члена Брока, поцеловал Баки и снова принялся жадно, голодно сосать.
Ммм, вкусно, как Орбит "все штампы энцы конца нулевых"! Нет, серьёзно, пошлый чмокающий звук и "жадно, голодно" в одном предложении?
Но нам же мало трёх человек в постели, давайте подбавим ещё старым народным методом - заместительными!
Хлопнув Баки по левой ягодице, Брок развёл их в стороны, коснулся пальцем пульсирующей жадной дырки, обвёл по кругу и дёрнул Баки за бёдра на себя, так, чтобы доставать языком, вылизать взвившегося, застонавшего в голос кота.
Баки гнулся в спине, мурлыкал, урчал, громко мяукал, иногда срываясь на рык, поддавая бёдрами, насаживаясь на слишком длинный язык супруга, гладил сам себя, сжимал пальцами свои соски.
Дёрнул Баки на себя, чтобы вылизать кота. Давайте я не буду шутить про зоофилию и про то, что "кот" - это уёбищный аналог "киски" у женщин.
Но мяукающий во время секса Баки...
Джек сосал, забирая все глубже, отрываясь, чтобы вылизать Броку яйца, складочки между бёдрами и животом, снова насаживаясь ртом на член. У него самого стоял, как солдат на параде. Над ним рычал и вскрикивал Баки, и Джек непроизвольно отклячивал задницу и расставлял колени.
Какое прекрасное сравнение, какое чувственное! Простите, где там Баки стонет НАД Джеком, если он в это время гладит сам себя и надрачивает соски, а значит, приподнялся и отодвинулся от Джека?
Стряхнув с себя Баки, Брок подтащил к себе поближе Джека, вжал его грудью в себя, жадно водя ладонями по спине, оглаживая поясницу, сжимая крепкие ягодицы, но кот и не думал оставаться без сладкого. Он поднырнул между разведённых ног обоих супругов, обхватил ладонями их члены, попеременно облизывая то один, то другой.
Да, их там всё же четверо. С котом.
Продолжаем изучать задорную камасутру. Вот Джек лежит грудью на груди Брока. Вот Баки подныривает между разведённых ног... а это с какой, простите, стороны? Между ног у них там яйца! А между животов Баки чисто физически не просунется, размера щели не хватит.
Видимо, он всё же уселся между ног и отогнул оба члена назад. Не хочу это представлять, я слишком невинен для такого.
Ну, или Джек выгнулся так, что у него позвоночник переломился в области поясницы.
Баки и сам не знал толком, чего ему хотелось сильнее: вылюбить Джека до невменяемости, распробовать его наконец или самому подставиться, раскрыться для Брока.
— Погоди, — тяжело дыша, он похлопал Брока по бедру, отвлекая от вылизывания шеи и сосков Джека. — Можно я?
— Мя? — с невнятным жалобным звуком обернулся к нему Джек.
Ещё один мяукает... или неожиданно говорит по-старославянски? Господи, я как будто в истеричечную попал, где анон-извращуга дрочит на "мявкающего Себку". Но даже у анона-извращуги как-то более убедительная энца выходит, чесслово.
И да, уважаемые знатоки, как Баки может вылизывать Джеку соски, если Джек прижимается грудью к груди Брока? Ради такого случая соски мигрировали на спину?
Толкнув его на подушки, Баки навис сверху, голодно впился в сладкие, припухшие от поцелуев губы, вылизывая нежную изнанку, протянул руку за спину, куда Брок молча вложил флакон с маслом, пристраиваясь за спиной у кота.
Да. Четверо. Баки на Джеке, Брок пристроился позади кота. Хоть бы в валенок его засунул, ирод!
— Малыш, — срываясь на хрип, застонал Баки. — У меня крышу от тебя сносит, так сильно хочу тебя. Позволишь?
— Да… — простонал Джек, обнимая Баки ногами за талию. — Выеби меня, Баки!
ЕБИ МЕНЯ ГРЯЗНО, ВАЛЕРА!
*минутка дроча на Валеру и аметистовоглазого лучника*
И возвращаемся к нашим товарищам.
Рвано выдохнув ему в губы, Баки быстрыми поцелуями спустился вдоль шеи к ключицам, вылизал твёрдые возбуждённые горошины сосков, покатал их между губами, чуть ощутимо прикусывая, хотя его самого трясло от каждого жалобного просящего стона, срывающегося с губ Джека, лизнул впадинку пупка и, выдернув из баночки с маслом пробку, щедро плеснул себе на пальцы, коснулся сжавшихся мышц входа, вобрав член Джека до основания.
Вот, и тут внезапно у нас не смазка, а вполне себе стилизованное под эпоху масло. Правда, соски Баки зажимает губами оба разом, а рот во вбирании члена не участвует, если судить по структуре этого предложения.
Джек застонал, чувствуя пальцы Баки, оглаживающие его, пробирающиеся внутрь.
— Можно… — задыхаясь, произнес он, — вы выебете меня по очереди? Оба?
— Богиня, малыш, — Баки пошатнулся, старательно удерживая себя, чтобы не накинуться. — Какой ты потрясающе жадный, невероятный.
Тут я внезапно хочу влезть с таким вот вопросом. Когда мы говорим "Боже", мы используем звательный падеж от слова "Бог". "Богиня" не является звательным падежом, потому её присутствие тут пиздец как неуместно.
Тут оказывается, что в этой сцене всё время присутствовал Брошенька, который по мановению авторской руки выходит из стазиса.
Будто уловив его настроение, Брок перехватил член Баки, сжал его у основания, кусая за загривок, возвращая мысли в правильное русло, подхватил одну из подушек, подложил под бёдра Джека.
— Давай, детка, — шепнул, обрывая последнюю связующую нить, удерживающую Баки в этой вселенной.
Я так и не понял, зачем было уточнение про нить. Но Брошенька силён - чтобы Джеку в такой позе подпихнуть подушку под жопь, надо поднять и его, и лежащего на нём Баки!
Короче, мне надоело разбирать это дело поабзацно, потому процесс Баки вошёл - вышел - вошёл на всю длину - вышел - вошёл", растянутый на несколько абзацев, я пропущу и перейду к следующей позе.
— Подхвати его на руки, — шепнул Брок мало что понимающему Баки, сел сзади него на пятки и потянул кота на себя, насаживая его на свой член. Баки завыл совсем дико, заметался, не зная, куда ему двигаться, но, не снимая Джека с члена, подхватил его, прижал к себе, двигаясь в нём короткими яростными толчками и в то же время насаживаясь на член Брока.
"Давай я понесу чемодан, а ты понесёшь меня"?
Что чувствует Джек, пока Баки мечется, я не хочу представлять.
Джек обхватил Баки за шею. Он пытался насаживаться на Баки сам, но у него отказывали ноги, и он просто расслабился, позволяя ебать себя, насаживать на горячий член. Джек подставлял шею под жадные поцелуи Баки и чувствовал, что сейчас, еще немного — и он просто взорвётся, кончится, прекратится!
Всё-таки переломился позвоночник-то. Вон уже и ноги у Джека отказывают...
А в остальном - штампы и экспрессия.
Дальше - прекраснее:
Впившись губами в шею Джека, расцвечивая её всеми оттенками красного, Баки заорал в голос, вбиваясь в тесную горячую дырку, срываясь на бешеный ритм, сходя с ума от синхронности движений Джека и Брока, горячей твёрдости его члена в себе, содрогнулся, кончая, распадаясь, умирая.
Брок вторил ему протяжным воем, дотрахивая Джека почти бесчувственным Баки, член которого, похоже, и не думал опадать.
Эээ. Ээээээ. Я не буду спрашивать, как Брок движется, если он сидит на пятках, а у него на коленях два немаленьких мужика. Я не буду спрашивать, как Брок дотрахивает Джека посредством Баки - видимо, одной рукой взял за шкирку Джека, второй покрепче перехватил Баки - и как в том меме, "ebites". Я спрошу только одно: когда эта срань уже закончится?..
— Бро-о-о-ок… — простонал Джек. — Хочу твой член. Трахни меня, пожа-а-алуйста!
— Ненасытный, — зачарованно просипел тот, укладывая бесчувственного Баки рядом, резко развернул Джека к себе спиной, наклонил его, укладывая животом на подушки, развёл ладонями ягодицы и застонал от открывшегося вида тонкой струйки спермы Баки, стекающей по внутренней стороне бедра Джека, и вставил без подготовки, дополнительной растяжки, загоняя на полную.
Одному говорит "еби", второму "трахни", с лексикой не определились, однако.
А ещё, пока наши герои трахались, подушка у Джека под задницей размножилась простым делением, и вот уже животом Джек ложится на подушки. Числом несколько.
А ещё в такой позе сперма будет стекать не по внутренней стороне бедра, а по промежности.
Джек заскулил. У него разъезжались колени. Он хотел наполниться Броком, хотел чувствовать его в себе, хотел принадлежать ему. Ему и Баки.
Брок ебал Джека так, будто завтра не должно наступить никогда, будто именно от них зависит, поднимется ли утром над горизонтом солнце. Он выл, скулил, врываясь в жаркое нутро, срастался с ним, переплетаясь даже не конечностями, проникая друг в друга душами, становясь навечно одним целым, нерушимым организмом, одним на троих.
Какое, блядь, наполниться, он с прошлого абзаца загнал "на полную". (Нет, я не виню бету в том, что повторы, я бы к этой ебанине тоже бету не подпустил)
А можно ещё больше англицизмов на квадратный сантиметр энцы? Нет? Всё исчерпали, возвращаемся к штампам?
Джек вцепился в безвольную руку отрубившегося Баки, выгнулся и закричал, распадаясь на части, растворяясь в Броке, вспыхивая и тая. Ему было так неимоверно, невыносимо хорошо. Брок повалился сверху, загнанно дыша, прижался щекой между лопаток Джека, ласково поцеловал, лизнул метку и сполз, укладываясь рядом.
Ура, кончили! Наконец-то.
(Правда, что стало с котом, не уточняется. Надеюсь, он просто съебался по-тихому)
Я вот уже два раза поминал незлым тихим словом Цисси и цитировал ейное "ты наш, а мы твои". Ну, так я не виноват. Автор тоже это цитирует!
— Малыш, ты невероятный, — прошептал он, заглядывая в глаза Джека. — Ты лучшее, что могло с нами случиться, ты наш, а мы твои.
Натянул покрывало, укрывая самых дорогих его сердцу существ.
Джек блаженно потянулся, чувствуя, как сладко ноет растянутая задница, как из неё течёт. Поманил к себе Брока и поцеловал его.
— Я хочу быть с вами, — сказал он. — Всегда-всегда.
Натянул, потянулся, растянутая...
В общем, глава наконец кончилась. Пойду приму триста капель эфирной валерьянки и забудусь сном.
