Слава был зол. На самом деле это была совокупность чувств – и ярость, и досада, и раздражение, и обида, и возмущение, но злость все же преобладала.
Во-первых, это высокомерное чмо забраковало черновик новой статьи. Во-вторых, сделало это краткой пренебрежительной отпиской «Это все хуйня, переделай». В-третьих, и ведь по роже не дашь…
Похоже, что мэр оказался тем еще наебщиком, потому что Славик снова пишет статьи, вместо того, чтобы руководить изданием. А может, Слава сам отказался, нам этого не говорят.
Вот ведь правду говорят умные люди – нельзя работать вместе, если вы пара!
Анон слышал такую фразу, но склоняется к мысли, что пара может работать вместе, если они умные люди. Но это, само собой, не про вас.
Слава плюхнулся в кресло и защелкал зажигалкой. Чейни нежно потерся о его ногу и вопросительным мявом поинтересовался, почему Слава расстроен. Слава откинулся назад и инстинктивно приготовился, Чейни не подвел – запрыгнул на колени и конечно тут же протоптался по яйцам тонкими лапками-карандашиками.
Почему-то я вспомнил фильм "Кошачий глаз", где был кот про кличке Генерал) А вообще на месте кота Чейни, я бы ссал вам в тапки каждый день. И вот это "Чейни не подвел".. Как понимать? Слава надрессировал кота мять себе яйца? Фуууу! И не нахуй такое динамо такого кота, а нахуй таких зоофилов!
Иногда казалось, что Чейни – не кот породы «дворянская живучая», а паук-сороконожка.
От Даси мы узнали много не только об анатомии, но и зоологии. Паук, блядь, сороконожка.
Дальше небольшой флешбек, где Слава моет кота и переругивается с мэром, которому кот не нравится. Возвращаемся в настоящее.
В полумраке голубые глаза Чейни почему-то отливали красным. Слава курил и злился
Кто-то, кажется, курит совсем не табак. Возвращается мэр.
- Твою мать… - прошипел Мирон и включил настольную лампу. – Отвяжись, кошак!
Чейни пел ему о неземной любви и, судя по шуршанию пальто, пытался залезть на руки.
Судя по шуршанию, на мэре пакет из Ашана. Мэр думает, что Славы нет дома, его никто не слышит, а потому сюсюкается с котом.
- Соскучился мой зайчик, - приговаривал Мирон. – Весь день один… а нашей мамочки нет, мамочка обиделась… Где этот еблан, Чейни? Где этот пидорас шастает?
Слава обижен из-за статьи, поэтому доебывается до мышей кота.
- Так-так, кот нам не нужен, значит? - проговорил Слава. – Уродское чудовище, значит? А это что такое?
Мирон сделал вид, словно он ни при чем, почесал Чейни за ухом и посадил его Славе на колени.
- У твоего лицемерия есть какие-то границы? – спросил Слава.
- Я так и знал, что ты обидишься, - поморщился Мирон.
А дальше мы узнаем еще немного о быте Додокси и Додославы.
Он ушел на кухню, залез в холодильник и принялся доставать контейнеры с едой. Они оба не готовили, - Слава не очень умел, а Мирону было некогда, да он и не рвался, - поэтому раз в пару дней приходящая домработница загружала холодильник.
Ладно, из того места, где был ресторан на первом этаже, вы переехали, но разве нет доставки? Ты же мэр, к тебе по щелчку пальцев должны прибегать официанты со свежей жрачкой. Впрочем, ладно. Хорошо, что хоть дошиками не питаетесь. А могли бы.
Слава доебывается до мэра на счет статьи
- Ну?! – спросил он, легонько встряхнув.
- Беззубо, жалко и неинтересно, - ответил Мирон, вывернулся из захвата и снова продолжил заниматься ужином.
- Когда я хочу, чтобы мне лизали задницу, я прошу тебя об этом лично, - проговорил Мирон, вынимая тарелки из ящика. – Злее, Слава, злее! Вспомни, как старина Гнойный жег глаголом!
- Так жег, что вы его казнили два года назад, - прищурился Слава. – Тогда тебе его глаголы не шибко нравились.
М-м-м-многоточие, твой текст клише набит,
Плюс у глагольных рифм столь несовершенный вид (с)
Выясняется, что Слава продолжает пописывать оппозиционные статейки, только теперь под псевдонимом Бутер Бродский. И после пары лет совместного проживания с объектом поругания, его опусы превращаются чуть ли не в джинсу. А мэру этого не надо. И я совсем потерялся в логике этого персонажа. Зачем надо было убивать Гнойного, если он делал именно то, что было нужно - катал разгромные статьи?
- Я хочу, чтобы тебе доверяли, - сказал Мирон, ожесточенно отпиливая вилкой кусок от своей порции лазаньи. – Кто тебе поверит, если ты боишься выругать власть?
Я сейчас, наверное до мышей доебываюсь, но пытаться "отпилить" от лазаньи кусок вилкой? Она же разваливается. Возьми нож, ну.
Слава звонко щелкнул пальцами у него прямо перед носом, заставив Мирона прикусить язык.
- Я сказал – всё! – жестко проговорил Слава. – Выключай Мэра, ты дома.
Ты сам начал до него докапываться со своей статьей, а теперь затыкаешь? Тут Чейни дает о себе знать
- Ты кота кормил? – спросил Мирон.
- Утром, - ответил Слава.
Чейни, услышав, что говорят о нем, начал тихо подвывать, словно жалуясь, что бедный котик сидел весь день один, не кормленный, не поеный, за ухом не почесанный, и теперь эти скоты сидят и жрут, а бедный котик, чья жопа скоро перестанет пролезать в дверь, умирает от голода, и спасти его может только чудо, например, кусочек мясной лазаньи.
Так он в дверь не пролезает или у него лапки-карандашики? Если и то, и другое, лучше бы вы животину свозили к вету. А то угробите еще. Мэр кормит кота, и внезапный переход в стиле Томми Вайсо
- Ты не в курсе, что у Охры за хуйня на хере? – спросил Слава.
Мирон поперхнулся и раскашлялся. Он торопливо запил, но вода потекла у него из носа, Слава уже решил постучать его по спине, хотя вообще этого не советовали, но Мирон наконец-то откашлялся и уставился на него с подозрением.
- В каком смысле?! – спросил Мирон. – И где ты видел его хрен?
- Мы сегодня обсуждали с ним погром в редакции, - пояснил Слава. – Ну и пошли поссать, ну и мне стало интересно, у кого больше… понятно, что у меня, но хотелось бы знать – насколько…
А Дася точно себя с Мироном ассоциирует? А то Славик похож на нее в этот момент: я ничего не знаю о другом человеке, но я стопудово лучше! А Мирон меняет тему
Мирон закивал, даже не пытаясь сдержать усмешку, но тут же осмыслил то, что Слава ему сказал, и посерьезнел.
- Когда погром? – быстро спросил Мирон.
- Через пару недель, - ответил Слава. – Возможно, меня немного побьют, не пугайся.
- А нельзя, чтобы не били? – поморщившись, спросил Мирон.
- А кто тогда поверит? – резонно спросил Слава. – Ты думаешь, мне прямо не терпится по ебалу отхватить?
Мирон вздохнул.
Несмотря на то, что оппозиция вроде как карманная и мэру не особо угрожает даже для вида, погром там все равно будет. Но вдуматься нам в этот сюжет не дают,
- Так что там? – спросил он. – Только не говори, что Охра сифак подхватил, этого только не хватало!
- Почему сразу сифак? – усмехнулся Слава. – Да нет, у него там такая хуйня… черная.
Мирон уставился на него с ужасом. Слава вдруг сообразил, что они имеют в виду разные вещи, и рассмеялся.
- Кольцо черное, - пояснил он. – Кожаное черное кольцо на застежке. Нахуя это?
- А я откуда знаю? – спросил Мирон. – Чё ты у меня спрашиваешь, а не у Фаллена? И вообще, спросил бы у Охры!
Я так понял, что это эректильное кольцо, но нафига его носить постоянно? И разве оно не должно надеваться на возбужденный член? Вики говорит, что неправильное применение таких штук может быть опасно вплоть до ампутации. Но Охра - парень рисковый.
- А почему я должен знать, что там у него? – удивился Мирон. – Я в его личную жизнь не лезу. Спроси у Фаллена.
Слава вздохнул и снова принялся есть.
- А, я знаю! - вдруг сказал Мирон, да так внезапно, что Слава чуть не проглотил вилку. – Это пояс верности, наверное.
- Нахуя? – удивился Слава.
Мирон пожал плечами.
- С подобными вопросами – к Фаллену, - ответил он, встал, собрал грязную посуду и поставил в раковину.
Ты уже определись, хочешь ты в трусы к лучшему другу лезть или нет.
- А откуда ты вообще знаешь? – полюбопытствовал Слава.
Мирон кровожадно улыбнулся.
- Гуглил, - ответил он. – Присматривался.
Мэр хочет окольцевать не только Славин палец, но и его хуй.
- На каждого свободолюбивого котика найдется свой ошейник, - сообщил он. – Это я тебе как политик заявляю.
Зоошизы на тебя нет!
Мэр идет с ванную купаться с пеной и уточкой, а нам рассказывают о том, как чета переехала в новую хату.
Кажется, здесь ему спалось куда легче и приятнее, чем в горах, здесь его меньше доставали призраки прошлого. Иногда в лунные ночи Мирон даже выключал ночник.
Впрочем, без ночника плохо спалось и Славе, ему снились несвязные кошмары: море лиц до самого горизонта, и на всех – первобытный жестокий голод; серая стена, покрытая мелкими трещинками, холод, окутывающий со всех сторон, и плен внутри собственного неподвижного, мертвого тела.
Тот факт, что мэр и Слава (почему-то) плохо спят без света, вроде как должен был скрывать под собой какую-то историю, которая раскрывала бы перед читателями персонажей более глубже. Но этого так и не происходит
Следом идет кусочек драмы
Он просыпался в поту и слезах, захлебываясь стонами. Мирон обнимал его, укладывал его голову себе на плечо и нежно гладил по волосам, приговаривая: «Всё, малыш, всё, больше никогда, все хорошо, детка». Но в глубине души, в самых глубинах трезвого рассудка, Слава как-то инстинктивно знал, что если понадобится – им снова пожертвуют, и он, наверное, даже не станет сопротивляться
Бутера Бродского тоже расстреляют через месяц-другой, и Славе придется менять псевдоним на Валентин Дядька? И опять никто не заметит, что это один и тот же человек?
У этой игры были слишком высокие ставки, и нельзя было просто так вскрыть карты и уйти.
Вены себе вскройте.
Мирон это понимал, Слава это понимал, это было горькое знание, но оно не особо мешало жить, просто… имелось, словно последний патрон в пистолете. Возможно, никогда не пригодится, но возможно, однажды придется пойти до конца, чтобы удержать Мирона на вершине власти.
Зачем его там удерживать? Ну правда?
Слава ощутил, как нарастает в нем злость, чистая и прозрачная. Концентрированная ненависть, которую он выпускал дозировано, каплями.
Слюной изо рта капал, что ли?
Чейни бегал за ним, путаясь под ногами, и вопросительно мяукал, потом устал его преследовать, запрыгнул на край ванны и принялся общаться с Мироном.
- Слав, забери кота, - попросил Мирон, пытаясь одной рукой отпихнуть Чейни, а другой – не макнуть книгу в воду.
Слава отмахнулся.
Из описания этой сцены создается впечатление, что они все находятся в одном помещении.
А Слава обдумывает новую статью
Он обкатывал вслух звучание слов, - привычка осталась еще со времен Гнойного, - красивые слова ничего не стоят, если лежат на бумаге мертвым грузом. Их должны повторять, они должны уйти в народ, стать мемом.
Это было своего рода локальным мемом, это своего рода локальным мемом было (с)
Но мыслить ему мешает мэр и его ноги
Слава вдруг поймал себя на том, что больше не думает о статье, а залипает на худую длинную ногу с такой тонкой щиколоткой, что Слава мог бы обхватить ее двумя пальцами.
Щиколотки можно заценить тут
Мирон умел подбирать одежду, которая его красила, но вот так, почти голышом, он был ну очень на любителя – тощий и костлявый, с сухими мышцами. Руки и ноги густо заросли темно-русыми волосками…
А еще недавно сучка была безволосой. Пиривет? Слава начинает намекать на перепихон
Слава подхватил его под коленками и стащил с дивана на пол.
По идее Мирон должен был уебаться головой об паркет, но нет
- Что, что такое? – удивился Мирон. – Ты что делаешь?
Слава предлагает ему приложиться ртом к немытому хую, и тот только рад. Жертвенно выгибвает брови, жамкает губешками, увлажнив нижнюю, и начинает сосать
Мирон сам заложил руки за спину, он не помогал себе, работал только ртом. Протестующе замычал, когда Слава практически насадил его на член, но не попытался вырваться, только так жалобно кривил брови, что Слава, не удержавшись, вжал пальцы в его щеку, сознательно сделав больно. Мирон всхлипнул.
У него моментально опухли губы.
Аллергия? Слава понимает, что сейчас у мэра наступит анафилактический шок, и предлагает альтернативу
- Оксан, ты как хочешь, сладенького на ночь или палку кинуть? – спросил Слава, зная, что Окси даже затрясется от этой показной, вульгарной грубости.
Тот действительно вздрогнул и поднял на Славу потерянный взгляд. Длинные ресницы слиплись от слез.
- Кинуть, - тихо сказал он, отодвинувшись и облизывая покрасневшие губы.
- А?
- Трахнуться я хочу! – рявкнул Мирон.
- Я тебя услышал, - кивнул Слава, осклабившись. – Пиздуй на кровать, я сейчас приду.
Така любовь, така любовь!
Слава схватил сухое полотенце, намочил его под горячей водой и торопливо обтер подмышки и в паху
А перед минетом не удосужился. Какой ты внимательный и заботливый любовник, Слава. Всем бы таких.
Слава входит в спальню, где Мирон лежит в полотенце, и включает камеру на телефоне
- Ты рехнулся? – напряженно спросил Мирон, вцепившись в другой край.
- Отпусти, - приказал Слава. – Покажи себя.
Мирон отрицательно замотал головой. Он так трогательно пытался прикрыть тощие коленки, что Слава умилился.
- Я кому сказал – убрать? – спросил он. – Убирай, иначе отберу и отшлепаю.
Мирон сглотнул и неохотно отодвинул полотенце в сторону.
Слава хочет хоум-видео. Главное, на ай-клауде его не храни. Хотя, не думаю, что домашнее порно с мэром подпортит его репутацию еще сильнее. Голых коленок не нашел, поэтому так
- Ножки раздвинуть, - подсказал Слава. – Покажи себя.
Мирон покраснел до самой груди, и раздвинул ноги.
- Умничка, - кивнул Слава. – Перевернись и покажи, как ты течешь.
Мирон коротко всхлипнул и перевернулся, оттянул ягодицу в сторону.
Знаменитые литры смазки из сучкиной жопы! Наконец-то и чтецу повезло (нет) наблюдать это прекрасие!
Слава, придерживая телефон одной рукой, провел большим пальцем по его сжатой дырке, зная, что когда дойдет до дела, это узкое отверстие раскроется и туго обхватит его хер, словно под него и заточенное.
И Слава войдет в него, как саморез в мунстара резьбовое отверстие
Мирон закивал. Его худые лопатки торчали, словно варварски обломанные крылья.
- Жадная шлюшка, - усмехнулся Слава. – Как думаешь, если я выставлю эту запись на ютубчик, сколько набежит желающих ебать такую сладкую детку?
Мирон дернулся и попытался отползти в сторону.
- Лежать! – рявкнул Слава, схватив его за щиколотку. – Куда это ты собралась, Оксанка? Ты же любишь, когда тебя ебут большим членом… желающие в очередь выстроятся!
▼Видимо, как-то так⬍
]
Мирон вскинул глаза, захлопал ресницами
И взлетел
- Говорят, что у каждой шлюшки есть свой кодекс, - задумчиво проговорил он. – Джулия Робертс не целовалась, кто-то не глотает… а у тебя что? Поделись с аудиторией?
- А я – ебусь с пидорасом, - процедил Мирон.
Слава фыркнул, обошел его и больно схватил за челюсть. Мирон охнул и тут же подавился членом.
В смысле, откусил, проглотил и поперхнулся?
- Не надо мне хамить, Оксанка, - посоветовал Слава. – Иначе я не буду нежным и ласковым.
А раньше типа был? Ну-ну... Какое-то время Слава ебет мэра в рот, но решает, что с него хватит
- Окей, детка, ты заслужила трах, - кивнул он.
Мирон коротко выдохнул и облизнулся.
У него сделался какой-то сонный, заторможенный вид, но Слава знал, что это хорошо - это хорошая усталость и она пройдет, оставив Мяфа обновленным, чистым, сияющим и готовым к новым свершениям
Мяфа, блядь 
Про новые свершения я помолчу. Но так и напрашивается сюда сценарий какого-нибудь мотивирующего ролика.
Мирон ждал его в коленно-локтевой, такой унизительной, такой… почтительной. Нет лучшей позы, чтобы продемонстрировать, кто папка, а кто дает в жопу.
- Вот, Чейни, посмотри, - назидательно проговорил Слава. – И этому человеку мы доверили Город. Посмотри на эту сучку!
Кота сюда не приплетай, зоофил хренов! Слава трахает Мирона пальцами, а потом
Слава отложил телефон, взял Мирона обеими руками за бедра и медленно потянул на себя, наблюдая, как член раздвигает стенки припухшей дырки, исчезая в жарких глубинах.
Он Эйяфьядлайё̀кюдл ебет, что ли?
Мирон просит поменять позу и пытается хоть раз не быть бревном, но Слава его жестко осаживает
Слава отодвинулся и дал ему перевернуться. Мирон торопливо развел ноги, обхватил его за бока и выгнулся, привычно царапая плечи. Он несколько минут лежал покорно, потом попытался подмахивать снизу. Слава снова остановился и взял его рукой за горло.
- Я разрешал двигаться? – спросил он.
- Прости, - виновато ответил Мирон, моргая своими длиннющими ресницами так, что у Славы заболело сердце от нежности и любви.
- Рыпнись только! - грубовато сказал он. – Заебу нахуй сучку!
Така любовь, така любовь!
Наконец, Слава скатился с него и упал лицом вниз на кровать. Мирон тяжело дышал.
- Не хочешь статью обсудить? – предложил Слава, отдышавшись.
▼Опять Томми Вайсо взялся за перо⬍
Мэр опять идет в ванную
Слава проводил его расслабленную фигуру довольным взглядом, потом сел, нашарил в смятой простыне телефон и удалил видео.
Зачем он вообще его снимал?
Чейни, сидящий на комоде с презрительным видом «ничтожные люди снова занимаются какой-то фигней, вместо того, чтобы чесунькать котика», красивым прыжком очутился на кровати и устроился задницей на подушке Мирона.
Где кавычки? Где бета? И перестань цитировать ребят уже, это тупо!
Мирон чистит зубы и напоминает Славе, что ему завтра идти на прием. К сожалению, не к психиатру, а на светский раут. Где, само собой, никто не узнает в нем бывшего оппозиционера, который уже появлялся на подобном мероприятии в футболке с принтом "Я ебал вас в рот".
Чета еще немного милуется, а потом в семье дегенератов планируется пополнение
- Мне даже интересно, что ты притащишь следующим, - сказал Мирон со смешком. – Какой-то чахлый куст притащил, кота с помойки припёр… дальше что?
- Малыша из детского дома, - рассеянно ответил Слава, открыв файл с правками. – Ребеночка. Бэбика. Лялона.
- ... пошел в жопу, - помолчав, сказал Мирон. – Спокойной ночи.
Сделайте им, на всякий случай, вазектомию.
