Если кто не в курсе, Кушина выглядит так.
Ох. Где лучшее ниндзюцу? У нас в клубе. Минато и другие хламурные кисы выползают в клуб. Минато превзмогает, потому что он «хронически устал». Ну как Даша. Почему он устал?
отец с матерью скинули на него добрую половину дел, разрабатывая новый амбициозный проект
Они из якудз переквалифицировались в стартаперов? Что за проект-то амбициозный? Провозить наркоту в африканских ласточках?
Пейн, который в последний год самостоятельно занимался делами с Хьюга, сошелся с Хияши на фоне совместного увлечения высоким искусством, предложил отправиться в новый ночной клуб под названием «Жэньминь жибао». Хияши тут же согласился, а Минато и Хизаши было, в сущности, все равно.
Высокое искусство и клубы. Ну ладно. Не в музей же кисам идти в конце концов. У клуба китайский антураж.
Внутри в освещении использовался красно-желтый свет, в длинном коридоре низко, в полуметре над головой, нависали перекрещенные балки и железнодорожные рельсы. Видимо, символизировали что-то, но Минато никак не мог понять, что именно.
Да ладно, вот новости, а Минато-то тупой. Хотя может тут антураж наполнен символами настолько же, на сколько песни «Танцев минус». Мажоров ведут на второй этаж
где было всего несколько диванов, барная стойка и небольшая сцена. Пол не был монолитным, наоборот – просвечивал во многих местах, будто сложенный из обломков рельс и при желании можно было рассмотреть и танцпол, и даже танцующих. Они вчетвером заняли полукруглый диван, обитый какой-то протертой недокожей, будто в музейной электричке. Минато даже пошкрябал ее ногтем, но потом убедился, что такая потертость дорого стоит.
Ну да, мажор Минато, завсегдатай клубов, ведет себя точно так же как Додо, которая впервые пришла в суши-бар. Ладно. И что за недокожа такая? Есть же прекрасное слово кожзам. Или дерматин.
Минато даже засмотрелся на ее улыбку, хотя девушка – маленькая и темноволосая была совершенно не в его вкусе. Однако ее улыбка была вовсе не льстивой услужливой улыбочкой, обычной, как и униформа официантки. Девушка улыбалась, будто на самом деле была рада ему – просто и мило.
Вот вся говнистость Додо в этом абзаце. Тут и «несмотря на её внешность», типа Минато может засмотреться только на того, кому хочет вдуть, ну и нормально относиться, соотвествтенно, тоже, тут и презрение к халдеям с протянутой рукой, и извечное постсовковое: «русские всегда улыбаются искренне, когда рады кому-то, не то что эти тупые пиндосы, которые всегда лицемерно скалятся!»
Меню, как и в любом артклубе, с хитрыми названиями типа «Пепел партбилета», «Красный галстук», «Змея империализма».
Минато раскинулся на диване, приобнял рыжего, поглядывая на него блудными синими глазами. Пейн не отодвинулся, но улыбнулся – они давно уже все между собой выяснили, и легкая провокация воспринималась, как шутка – не особо смешная, но приятная.
Да неужели? И как давно? Это действительно менее важная информация, чем то как Пейн ебал Конан? Я даже просмотрел прошлые главы, может я упустил какой-то фрагмент? Нет, Минато и Пейн клёво юстятся, Пейн вспоминает как Минато лазил ему в штаны, злится на него и всё такое. Ладно, представим что где-то за кадром они поговорили и решили, что всё норм. И если обычно у Водолея герои раздаются в плечах, то Пейн раздался в щеках.
В последние несколько лет Пейн приобрел своеобразный лоск, наел себе нормальные щеки и перестал выглядеть заморышем. Вместе со щеками Пейн приобрел некоторую уверенность в себе, неяркую, но заметную. Впрочем, эта уверенность все равно действовала лишь на чужих и плохо знающих его людей. Родные и Минато по-прежнему вертели им, как хотели.
Далее все весело хуесосят Пейна, потом хуесосят друг друга, и наконец начинаются танцы.
Свет постепенно померк, остались только теплые огни, освещающие сцену и мягкая красная подсветка шестов. У самого края сцены остановилась довольно высокая темноволосая девушка в сейлор-фуку, только очень коротком, отчего казалось, что ноги растут от ушей. Смущенно опуская глаза, она улыбнулась им и запела.
Ногам запела, ага. И наконец появляется наша героиня.
Минато присмотрелся к одной из девочек в камуфле – высокой, длинноволосой, в свете софитов – рыжей не хуже Пейна. Рыжая легко дернула за волосы одну девчонку в школьной форме, сдернула в нее юбку, встала позади и надавила ей на загривок. Та скользнула вниз, поднялась, прогибаясь в спине. И снова упала вниз, встала на колени под сапогом длинноволосой.
Да, друзья, Кушина – стиптизёрша. И у Минато на неё шишка встала. Вот оно – начало великой любви. Далее Минато стучит кулаком по столу, манит Кушину пальцем, требует, чтобы она выступила для него.
Музыка играла скорее эротическая, нежели идеологически направленная, и Минато расслабился. Смотрел на ладную фигурку рыжеволосой, которая легко вышла на сцену, скользнула рукой по шесту. Прижалась к нему всем телом, закружилась и вскинула длинную ногу, ловко уцепилась за него. На ней был уже другой костюм – пестрый, яркий, светящийся. Минато смотрел, как скользят волосы по обнаженным плечам, как играют мышцы на тонких руках. Будто услышав его мысли, рыженькая улыбнулась ему, повела плечами, и пошла к нему по высокой дорожке посреди зала. Минато сжал губы, ждал. Дождался наконец. Окинул взглядом рыжую макушку, полукружья грудей, плоский накачанный живот. С преувеличенной осторожностью – чтобы не коснуться груди – потянул за лямочку разноцветного верха. Рыженькая выгнула бровь, неуловимо вздрогнула, осталась в одних плавках. И ловко увернулась от ладони Минато, насмешливо глянула на него. Отошла вглубь, позволяя той, темноволосой, выступить. Брюнетка, мурлыча что-то, принялась извиваться, ловко и ритмично. Минато посмотрел на нее, но понял, что не хочет ее. А времени и так было чересчур мало – уже послезавтра нужно было лететь к родителям в Окаяму. Было бы хорошо затащить домой эту рыженькую на два дня. Он подозвал официантку:
- Скажите, а что-нибудь вроде приват-танца у вас предусмотрено?
- По отдельному прайсу, товарищ-сама, - улыбнулась официантка. Минато усмехнулся, протянул ей кредитку.
- Мне эту… рыженькую, - пояснил он. Официантка поклонилась ему.
- Прошу следовать за мной.
Минато, сияя как медный таз, рывком поднялся с места, проходя мимо, щелкнул Хьюгу по лбу. Тот вскинулся, но Минато уже был далеко.
Да, пожалуй, медный таз – лучшее определение для Минато. Далее брачные игры человекообразных, от которых бы даже Минаев блеванул. Кушина танцует Минато приватный танец вокруг шеста, Минато тянет грабли, получает по граблям, обиженно сопит.
Высокая, ладная, высокогрудая. Минато молча вынул несколько купюр, потянулся, прикоснулся к ровной поблескивающей коже. Аккуратно засунул деньги между тканью и теплым упругим телом. Рыжая не двинулась с места, не сказала ничего, высоко вздернула бровь.
- Получишь еще больше, - хрипло сказал Минато, - Когда поедешь со мной.
- Сладкий, - произнесла девушка, мгновенным движением убирая купюры. – Ты ошибся. Здесь не бордель.
- Чего?
- Того, - усмехнулась она, легко толкнула его рукой в плечо, вынуждая сесть на место.
Ужасные разговорчики.
- Я тебе нравлюсь?
- Да, - ответил Минато, скользнул ладонью ей в трусики, но тут же получил по руке.
- Смотри глазками, - предупредила рыжая.
- А если… - проговорил Минато, глядя в серо-голубые глаза. – А если я хочу не глазками?
- Твои проблемы, сладкий.
Минато доминирует.
- Иди сюда, - велел Минато. – Сядь. Рядом.
Потом они жрут мясо, Минато называет её «деткой», Кушина аж подавилась, называет дебила школьником, тот обижено сопит, Кушина танцует медленный танец, Минато танцует с ней и внезапно целует её.
И тут же получил по морде – больно, резко. Оттолкнул девушку от себя, посмотрел в насмешливые серо-голубые глаза.
Минато вскидывается, Кушина играет бровями, они снова препираются, Минато опять доминирует.
Поцеловал снова, вцепился в волосы на затылке, чуть влажные от пота, густые и мягкие. Рыжая отозвалась на поцелуй, не стала сопротивляться, такая нежная, мягкая, податливая. Минато втянул воздух, едва не задохнулся от нахлынувшего ощущения счастья, подмял под себя девушку и вытянулся на ней, продолжить целовать, посасывая мягкие пухлые губы.
- Стоп, - сказала рыжая, лежа под ним, уперлась ладонями в его плечи.
- Что не так? – тихо-тихо спросил Минато, ласково глядя на нее.
- Хватит, - резко сказала она, выскользнула из-под него. Села на другом конце дивана. Минато не двинулся с места, рассматривая ее. А рыжая сжимала ладони в кулаки и с каждой секундой все заметнее заливалась румянцем, закусывая губу.
- Ты так мило краснеешь, - отметил Минато, улыбаясь.
- Отстань, - сказала рыжая. – Ладно, твое время на исходе, хотя вряд ли тебя отсюда попросят. Но я устала и имею право отказаться от привата в любой момент.
- Не уходи! – попросил Минато, но она покачала головой, послала воздушный поцелуй на прощание и выскользнула куда-то за сцену.
Минато выясняет, что Кушина выступает под псевдонимом Кушина Даттебайо, лол, он решает снова прирпереться в клуб и завоевать сердце гордой красавицы, господи, меня сейчас стошнит.
Ламповая сцена с Орочимару и Кабуто! Орочимару гоняет в Нинтендо, приходит Кабуто, даёт ему советы, Орочимару заявляет, что нужно налаживать производство китайских подделок-приставок и поставлять их в Советский Союз, эхм, потом Кабуто отбирает у него джойстик и начинает проходить игру нормально. Глубокий символизм кроется в абзаце:
- Ты его совсем угробишь, - пробормотал он, отвел парня подальше от возможной угрозы. Начал играть, нашел патроны, едва не разрядил всю обойму в темную фигуру, но вовремя сдержался, сэкономив патроны.
Игру я так и не распознал.
По длинной затемненной комнате в заброшенном доме брел невысокий схематично изображенный паренек в клетчатой кепке, наткнулся на разодранное кресло, замер, как вкопанный.
Парень вновь встал на кресло, но больше ничего сделать не успел – фигура приблизилась к нему вплотную, и на экран выплыла табличка – на ней было увеличенное изображение лица парня. Темные руки схватили его за горло, он неслышно закричал, кепка слетела с головы, а брызнувшие неестественной яркой кровью глаза выкатились из орбит, словно бирюзовые кристаллы.
Экран медленно погас, но через пару секунд все началось сначала – паутина на серо-зеленых стенах, и парень в кепке стоял посреди комнаты.
Какая прелесть.
VI-II. Китайский пионер Минато
Минато снова едет в клуб, на этот раз на вишнёвой Феррари. Но видит, как на парковке Кушина садится в тёмную Ауди. Это важно! Минато кричит, бежит, хватает охуевшую девушку за руки, хлопает дверями машины, наверняка прищемив нос тому кто там сидит. И начинает свой брачный танец.
- Я слушаю, - улыбнулась Кушина.
- Ты… - Минато почесал в затылке, - Ты мне нравишься. Ты красивая.
- Ты тоже ничего, - усмехнулась она. Из машины вновь раздался недовольный голос. Кушина ударила кулаком по стеклу – Фугаку, да подожди ты, черт, не видишь, я разговариваю!
- Как тебя зовут? – спросила она, склонив голову к плечу, посмотрела на него прищуренными глазами. На ней была меховая накидка, темная и блестящая. Кушина придерживала ее одной рукой на груди, и этот жест почему-то показался Минато каким-то особенным.
- Минато, - сказал он, протянул руку, и Кушина пожала руку. Ладонь у нее была узкая, но рукопожатие вышло неожиданно крепким, в груди что-то стронулось и поплыло.
Лучше бы ты раздул перья на груди и попрыгал, это было бы куда эффектнее, чем это беспомощное говно.
Если вдруг кто не видел – вот как надо признаваться девушкам в любви.
https://www.youtube.com/watch?v=D8415ehuxMo
Учитесь, парни.
Но тут на арене появляется второй самец.
Из машины вышел темноволосый человек лет тридцати, подошел к Кушине и приобнял сзади. Минато мгновенно перестал улыбаться ей, оскалился.
- Учиха! – будто на землю сплюнул.
Больше похоже будто кто-то высморкался. Брачные игры становятся агрессивнее. Я привожу этот отрывок полностью, чтобы вы насладились колоритом.
- Сенджу, ты в клуб, кажется, шел? – спросил его Фугаку, - Вот туда и иди.
- Ладно, Минато, еще увидимся, - произнесла Кушина, открыла дверь. Учиха усмехнулся и пошел к другой двери.
- И как это называется? – потребовал ответа Минато. Рыжая приподняла брови.
- Это называется «ухаживать», Минато, - произнесла она. – Заезжать за голодной и охрененно усталой девушкой и везти ее развлекаться. Это называется «ухаживать», а вовсе не заваливание на диван, понятно?
- Понятно, - буркнул Минато и снова захлопнул перед ней дверь машины.
- Ты чего вытворяешь! – возмутилась Кушина, вцепилась в ручку, но он навалился на дверь.
- Поехали со мной, - заявил Минато, посмотрел на нее слегка безумным взглядом. Был готов убить Учиха сейчас просто за сам факт его существования. Никогда еще не чувствовал себя таким злым.
- Фугаку меня первый пригласил, - возразила Кушина, оттерла Минато плечом от машины. Тот обхватил ее за талию и вежливо перенес на полметра от машины, поставил на землю.
- Ты с ним не поедешь, - заявил Минато, и у Кушины даже рот приоткрылся от такой наглости. Чертыхаясь, из машины опять вышел Фугаку, подошел к ним.
- Что у вас тут происходит? Кушина, у меня нет времени, чтобы слушать ваши детские разборки.
- Мои детские разборки? – завелась та, - Охренел? Я-то тут причем?
- Сенджу, вали давай, - разозлился Фугаку, - Мне с вашим ебучим кланом ссориться неохота, так что иди молча отсюда. Ты видишь, что ты неправ? Ты нарываешься, а это нехорошо.
- Ты чей клан ебучим назвал? – дернул головой Минато, уголок его рта пополз вниз. – Нет, я не понял, наверное. Ты повтори, гондон сдутый, ты чей клан ебучим назвал?
- Иди на хер! – скривился Учиха.
- Ты охренел? Я тебе вопрос задал, отвечай на него!
- Иди… знаешь, что, идите вы оба на хрен! – не выдержал тот.
- Учиха, ты сейчас понял, что сказал вообще?
- Фугаку, ты куда меня послал?
- Отъебись, дура, - нервно проговорил Учиха, хотел отойти, но путь ему перегородил белый от злости Минато, который успел вынул катану, приставил кончик меча к его горлу.
- А ну повтори!
- Сенджу, ты что, с цепи сорвался? – поинтересовался Фугаку, впрочем, его холодное спокойствие портило чересчур быстрое дыхание и нервный взгляд, - Никак я ваш клан не называл. Никак, слышишь.
- Извинись перед ней, - проговорил Минато, глядя на него прищуренными глазами. Катана врезалась в кадык.
- Извини, - сказал Фугаку, поглядывая на лезвие, - Сенджу, хрен знает, что ты там съел сегодня, но будем считать, что ничего не было. Договорились?
- Уебывай! – только и сказал Минато, судорожно стискивая рукоять. Фугаку счел за лучшее так и поступить, громко хлопнул дверью. Раздался рев двигателя и через минуту на парковке никого не было, кроме них двоих.
Это как если бы «Реальных пацанов» снимали бы на серьёзных щах. И завершение прекрасной сцены.
Прохладный ночной ветер погнал по асфальту легкую алюминиевую банку, Кушина повела плечами, плотнее закуталась в манто.
А чего не в пуховую шаль? Было бы мило.
- Бешеный, - коротко охарактеризовала Кушина, вскинула брови.
фак е. Самка гордо уходит, удивлённый самец трусит за ней, спрашивает: «ты чё, сука, ты чё», Кушина отвечает, что он ёбаный псих и чтобы он шёл нах, потому что она хотела потусить со своим парнем, а Минато всё испортил. Но при этом она стояла и ковырялась в жопе на протяжении всей сцены их бодания.
- Прости, - Минато посерел лицом. Задышал часто-часто.
И тут бы Кушине уже надо было давать по съёбам, потому что парень явно больной, но шлюхорадар учуял наживу.
- Э-э-э, ладно, бешеный-Минато-как-там-тебя-Сенджу. Будем спокойны, да. Давай так – ты даешь мне денег на такси и ужин, а Кушина на тебя не злится, договорились?
Минато свесил язык и согласен на всё, Кушина прыгает в машину, но не в ту, всем весело, они прыгают в нужную машину и укатываются. Минато просит свою самочку пристегнуться.
- Ты так хреново водишь? – спросила рыжая, но послушно потянула ремень. Минато с ухмылкой устроил левую ладонь у нее на колене.
- Настолько хреново, что путаю, где рычаг.
- Вот тут, - проговорила Кушина, перенесла его ладонь. – Куда мы едем?
- В одно место, - улыбнулся он, - Надеюсь, тебе там понравится.
Кушина ничего не ответила, вынула из крохотной блестящей сумочки портсигар и мундштук.
Традиционная для лавбургеров сцена где самец приводит самку в шикарный ресторан (привет читецу с 50 ОС).
- Ты голодная? – спросил у нее Минато, и присел напротив.
- Чертовски, - произнесла она, - Хотя невежливо о таких вещах спрашивать.
Каюсь, меня ни разу Греи-Каллены-Минаты не водили по ресторанам, но что неприличного в этом вопросе? Я не понимат. И да, тупой Минато, ещё в начале вашей встречи Кушина сказала, что усталая и голодная. Я понимаю, что у тебя память как у Додо, но по идее если ты прям так с первого взгляда залип на этой девушке, то должен каждое её слово ловить. Традиционное описание аутфита:
На высокий, по самое горло ворот темно-алого в ярких синих пятнах платья. Сверху платье было совсем-совсем строгим, скрывало то, что вчера можно было видеть отчетливо. Но столик был прозрачным, и можно было видеть, как оно заканчивается – едва прикрывая то место, где сходились ноги, ровные и гладкие.
Гопота заказала жрат, Кушина начинает прощупывать почву и спрашивает, часто ли Минато тут бывает. Тот хвастается, что ресторан его, но Кушина на всякий случай уточняет, папа ли ему подогнал ресторан, или Минато всё сам да сам, наверное прикидывая, перед кем выгоднее будет раздвинуть ноги.
- Нет, - сказал Минато и покраснел. На самом деле, оно почти так и было, но он уже почти год, как вел дела по «Черной Хризантеме». И мог даже сам вычислить примерную цену билета на случай выступления популярной певицы. – Не совсем.
Самка курит, а мы выясняем интересные подробности.
Она была блондинка, судя по подведенным бровям – природная. А частые рыжие пряди были мелированием. Впрочем, от этого ровным счетом ничего не менялось – ничуть не меньше хотелось провести по гладким волосам рукой, намотать их на кулак и потянуть. Не сильно так, но ощутимо, чтобы взглянуть ей в глаза и увидеть там что-то.
Апасный Минато крутит и крутит себе кино и вдруг начинает ревновать.
Подумал внезапно, что кто-то другой, возможно, имеет право доступа к этому телу. Имеет полное право дотрагиваться до треугольника, обозначенного складками на темно-алом платье.
Запомни, хуйло, единственный, кто имеет право доступа к своему телу – сам владелец тела.
- Ты… давно работаешь? – спросил он, сжимая палочки в ладони так, что костяшки чуть побледнели. Хорошо, что в «Хризантеме» подавали палочки из слоновой кости.
Ага, есть возможность поесть нормальными палочками, а не одноразовыми, которые пахан напиздил из суши-баров.
- Ага, - отозвалась Кушина с набитым ртом, потом прожевала, отпила саке, - Года полтора… хотя смотря, что ты имеешь в виду.
- Расскажи мне о себе, - попросил Минато, наполняя ее рюмку. Кушина хмыкнула, покосилась на него.
- Вот уж не думала, что тебе это может быть интересно…
- Почему?
- Потому что, прости, но ты пялишься на меня, как голодный на кусок тунца. Это некрасиво.
- Некрасиво подмечать такое, - буркнул Минато, уставился в тарелку.
Ой, иди нахуй.
- Однажды… только не ржать, понял? – предупредила она, выпила остатки бульона и отставила плошку. – Однажды, когда мне было четыре, я решила, что балет – это мое призвание. На самом деле, это довольно смешно, понимаю, - призналась Кушина. – Такая оглобля, как я – и в балете. Но в детстве я особо не выделялась. Проблемы начались позже, в тринадцать, когда кости вытягивались, а мышцы не успевали за ними. Я тогда забросила все эти танцы, - Кушина наморщила нос. Когда мне ясно дали понять, что в балете мне ничего не светит, я решила пойти в художественную гимнастику. Но там эти постоянные соревнования, постоянная нервотрепка, а мне нахрен не сдались медали и достижения – мне просто нравилось танцевать. Я попыталась учиться как все, не увлекаясь ничем, но этот год как из жизни выпал – вообще ни о чем.
- И что?
- И ничего, я нашла себе работу.
Минато посмотрел на нее вопросительно, поглаживая ее пальцы.
- Раздавала листовки в торговых центрах, подрабатывала в кафе, снималась пару раз в рекламе…
- А твои родители?
- А что родители? Я из Саитамы, родители работают там, но мне в Саитаме было несколько… тесно. Я привыкла мотаться сюда каждый день, потом появилась возможность снимать квартиру.
- Я имею в виду, как они относятся к твоей профессии? Не знают?
- Как это не знают? – улыбнулась Кушина. – Я зарабатываю за месяц столько, сколько папа за год. Они поначалу, конечно, были против, сильно против, пытались мне запретить, - рыжая снова усмехнулась, - Мама не разговаривала со мной около года. Но они славные старики, я их не виню.
Минато внезапно спрашивает, замужем ли Кушина, Кушина бычит, что замуж никогда не пойдёт, потому что она свободный от задробства человек, швабодка, питухи, кокококок.
- Да на хрен надо! Чтобы какой-то идиот помыкал мною всю жизнь и слова сказать не давал?! Тем более что я сама зарабатываю и неплохо зарабатываю, учти.
Заметьте, вариант о любви и прочем даже не рассматривается. Минато включает моралфага и начинает ебать ей мозг.
- А зачем ты тогда гуляешь с мужчинами по ночам?
- Потому что, во-первых, я люблю развлекаться, во-вторых, я вовсе не лесбиянка, в-третьих, днем я сплю. Я ответила на поставленный вопрос?
- Да, - растерянно сказал Минато, - Но…
- Но что?
- Но ты часто так делаешь?
- Почти каждый день, - повела плечами Кушина, подцепляя креветку. – Я терпеть не могу готовить, а в ресторанах так вкусно. И потом, может, ты что-то неправильно понимаешь, но я вовсе не расплачиваюсь натурой за ужин. Понял, сладкий?
- Да я такого и не думал! – воскликнул Минато.
- Я создаю приятную компанию. И, кстати, не находишь, что мы как-то однообразно развлекаемся?
- Знаешь… - после некоторой паузы проговорил Минато. – Знаешь, я уже и боюсь что-либо предлагать.
Вот я не понимаю, этот еблан ей мозги полощет и он же обижается. Потом Минато врубает Верку Сердючку и они начинают отплясывать. Ну на самом деле это был медляк, так что представим, что наши гопники танцуют под Мистера Кредо.
Потом оказывается, что дебила ждут в аэропорту, потому что он забыл о переговорах, и самолёт готов улететь без него. В машину звонит Шикаку и говорит, что так как Минато хуй, то полетит эконом-классом на следующем самолёте. Минато дует губки, потому что эконом-классом летать немажорно.
- Да, прости, Минато. Но посадка на него закроется через двадцать пять минут. Если ты и на него не успеешь, то Цунаде-химе…
- Если погибну – считай меня коммунистом, - грустно сказал Минато. Видимо, китайские пионеры еще не выветрились из головы.
- Останови вон там, - попросила Кушина. – Вот у того поворота.
Даже Кушина не выдерживает его петросянства и бежит домой.
как в половине фикбучных саммари. При этом так облажаться с элементарными знаниями по той же Японии - это уметь надо. Босс якудза, пользующийся на семейном обеде одноразовыми палочками, до сих пор жив в моей памяти 
