Друст отправляются с Коллом постигать науки:
Собрать Друста на долгие годы учебы было делом недолгим: Колл не признавал никаких излишеств, во всем походя скорее на крестьянина, чем на эрла. Так что мальчику выдали запас добротной, но некрашеной одежды - и всё. Эрл-Свинопас решительно сказал, что прочее или есть у него дома, или этот кутенок сделает себе сам.
Кутенок... уж говорил бы прямо - щенок! И что, даже меч, искусству владения которым так хотел обучить сына Ирб, мальчик тоже сделает сам?
Марх явно рад сплавить племянничка:
Марх взял племянника на руки:
- Удачи, малыш. Вырасти сильным и мудрым. Слушайся наставника - и Хен Вен.
- А кто это - Хен Вен?
- Узнаешь, - хмыкнул Колл.
Ага, тот еще сюрприз будет.
Ну и быстренько они прошли Аннуином, и никакой Манавидан им ничего не сделал, как ни странно:
Они вышли из замка и довольно долго шли холмами на юг. Вдруг на одном из холмов Друст почувствовал… это было почти как там, куда их привел отец…
Мальчик заревел от страха, но Колл не обратил на его слезы никакого внимания. Железным захватом стиснув запястье малыша, он продолжал идти, почти таща его за собой, - Друст, конечно, пропустил тот миг, когда Колл свернул. Свернул не за менгир, не в лесной чаще, не в сумерках и не в туманах - а в солнечный полдень, прямо на вершине холма. И внизу стала видна хижина, которой только что не было.
К хижине был пристроен свиной закут - почти такой же большой, как это убогое жилище.
И оттуда - то есть из закута, не из дома - вдруг раздалось такое громкое и радостное хрюканье, что Друст даже позабыл реветь и бояться.
- Иду, малышка, иду, лапушка! - отвечал в пространство Колл, ускоряя шаг.
Вон оно как, для испуганного малыша у Колла доброго слова не нашлось, зато как ласково и трепетно от приветствует свинью! Чую, мужик педагог от бога.
У Хен Вен, кажется, бурный темперамент:
Друст побежал вприпрыжку, чтобы не отстать.
- Я тебе маленького свинопаса привел… - приговаривал Колл на ходу, словно успокаивая то огромное существо, которое продолжало радостно хрюкать. - Да подожди ты, ты же так мне весь закут разнесешь!
Они уже спустились. Колл обернулся к мальчишке:
- Ты меня спрашивал, кто такая Хен Вен? Иди и знакомься.
Свинопаса? Разве он Друста не наукам, нужным принцу и будущему наследнику должен обучать?
У Хен Вен впечатляющая внешность:
Сказать, что Хен Вен была большой свиньей, - не сказать ничего. Она была огромна. В холке - даже выше Друста.
А еще она была мохнатой. Как овца. Шерсть у нее оказалась короткой, свитой в тугие кольца. Когда свинью выпустили побегать, оказалось, что ее шкура - светло-серая.
И множество талантов:
И она умела говорить. Нет, не шкура, шкуры говорить не могут. Говорила Хен Вен. Только говорила она по-свински… то есть на своем свинском… свинячьем языке. Колл ее понимал, и отвечал ей по-человечески. А она ему хрюкала.
У чтеца возникло стойкое подозрение, что данную книгу написала Хен Вен на своем родном языке, а Альвдис ее только опубликовала в оригинальной редакции.
Колл будет воспитывать мальчика в спартанских условиях:
Лепешки на ужин Колл пек сам - на раскаленных камнях очага. Обычные, ячменные. Грубая пища. Но Друст был готов уписывать их за обе щеки еще горячими - так они были вкусны. И родниковая вода - запить.
После чего Колл надвое разделил охапку соломы, выдал Друсту меньшую часть - и старый плащ впридачу. Лучшей постели в замке эрла-Свинопаса не водилось.
Какой дешевый пафос, тьфу.
- Спать, - негромко велел он. - Завтра у тебя будет тяжелый день. И послезавтра тоже. И вообще - пока ты будешь у меня учиться.
- А чему ты станешь меня учить, дядя Колл? - глаза мальчишки зажглись любопытством.
Ключевой вопрос, я бы сказал, только задать его надо было до того, как отправляться в это логово говорящих свиней и молчаливых королей-нищебродов.
Запомни, - хмуро отвечал Свинопас, - к тем, кто тебя учит, обращаются "Наставник".
Да ладно, у него тут что, буддийский монастырь или свинячий Шаолинь?
Колл обсуждает мальчика с Хен Вен:
Колл пришел к Хен Вен, почесал ее за ушами, она довольно хрюкнула.
- Не хочешь сменить облик? - осведомился Свинопас. - Он спит, он не увидит.
- Хр! - отвечала та.
- Ну, как знаешь. Так как тебе этот мальчик?
- Хр-хр-шш…
- Он внук Рианнон. Он - твой свинопас по праву крови. Обучишь его?
Почему внук одной богини является жрецом другой богини по праву крови?
У Колла со свинкой очень трогательные отношения:
- Хен, если бы ты знала, насколько я по тебе соскучился… Я бы год-другой еще выдержал, не больше - и вернулся бы к тебе. Я устал от людей, Хен… слов нет, как я устал от них. Прыгают, мечутся, сами не знают, чего хотят, что делают и для чего. Да еще и мрут - привыкнуть не успеешь, а половина королевского совета - новая. Спасибо, хоть вторая половина - наши.
- Ххъхъ…
- Хен, милая Хен. Я больше никогда от тебя не уйду. Мы с тобой вырастим мальчишку - и этим я сполна отслужу Марху на века вперед. Он не обидится, если я больше не вернусь в Тинтагел.
Хен Вен согласно вздыхала, и казалось, что нет огромной свиньи, а есть мудрая женщина, исполненная силы, и нет свинопаса в крестьянской одежде, а есть могучий воин, властный и решительный. И нет убогой хижины, а есть замок эрла, древний и неприступный.
Казалось? Кому казалось? Друст спал, а больше видеть было некому: Колл не подпускал к своему жилищу непрошеных гостей, будь то человек или нелюдь.
Вроде бы ведь, еслия я правильно помню, король Коль из легенд не был угрюмым отшельником с единственной отрадой свиньей, у него были жена, дети, многочисленные родственники и придворные? Но у Альвдис на все свой взгляд.
Начинается обучение:
Итак, Друст, - сказал Колл наутро, - ты будешь пасти Хен Вен. Слушай и запоминай. Она побежит куда ей вздумается. Ты должен следовать за ней. По любым буреломам и чащам. Ты не имеешь права отстать. Что бы ни произошло. Это ясно?
Мальчик кивнул.
- Когда дело будет к вечеру, она сама повернет домой. Если ты увидишь, что смеркается, а Хен Вен и не думает возвращаться, - заставь ее вернуться. Как угодно - но заставь. Понял?
А вы думали, Колл действительно будет чему-то там учить мальчика? Разбежался он, как же. От знаний одни беды, а вот умение бегать за свиньей всегда в жизни пригодится.
- Тогда вот тебе пара лепешек на день - и вперед.
Счас чтеца унесло на Плутон. Какая мерзость-то! В детстве чтец жил в Средней Азии и реально знал вот таких маленьких пастушков, которым пару лепешек на день и вперед. Это ужасно, правда. Вечно голодные, худущие, дикие дети, так их жалко, и если в реальности это было вызвано нищебродством и многодетностью их семей, и, вследсвие этого, отношением к ребенку как очередным рабочим рукам и только, то принцу и внуку богов Друсту какая необходимость терпеть такие лишения? Марх не может обеспечить его продовольствием? Колл принципиально жрет одни лепешки? Альвдис кажется, что это очень крутое суровое воспитание, которое сделает из мальчика закаленного бойца? Нет, в реальности он вырастет недокормленным заморышем, и эту детскую нехватку питания ему уже не скомпенсировать никогда. Дьявол в деталях, и вот в таких мелочах отлично проявляется глупость, показушность и пустота автора, она просто блевотна. 
/чтец исполняет бамболейо/
Внезапно в тексте появляется Динас:
Кромка миров: Динас
Хен Вен бежит. Как же это хорошо! Колл молодец, отлично придумал.
Единственная свинья из священного стада, она была настолько нашей, что удрала от Гвидиона когда-то. А теперь, заполучив пастушонка из потомков Рианнон, она обегает земли Корнуолла.
Или правильнее сказать - оберегает?
Земли Корнуолла? Разве Колл жил не Шотландии?
Интересно, почему за все века она ни разу не пробежалась так с Мархом? Мало быть сыном Рианнон, чтобы стать Свинопасом?
Животрепещущий вопрос. Если конь со свиньей побегут наперегонки, кто кого обгонит?
И еще интереснее, как это мальчишка, сын Ирба, видит все их пробежки? Он еще ребенок, и не может за день одолеть столько, сколько на самом деле пробегает Хен Вен. Любопытно было бы узнать, где бегает он, хотя не отстает от Великой Свиньи.
Только тебе это и интересно Динас. Остальным непосредственно отвечающим за мальчика, похуй вообще, чем он там занят.
А вот и пример:
Кромка игры: Друст
А вчера за этим холмом было болото. То есть это потом оказалось, что болото, а сначала я думал, что это зеленая лужайка такая… еле выбрался.
Миленько.
Кромка магии: Колл
Мне, конечно, далеко до Мирддина, бога дорог… да только где сейчас этот Мирддин? Существует ли он?
Никто о нем не слыхал со времен Битвы Деревьев.
Хорошее начало для песни, хм.
У Манавидана он. У вас там все от него зависит.
Но кое-чему Мирддин меня научил. В сущности, это очень просто. Это умеет любая женщина: берет нитки нескольких цветов и сплетает из них узорный пояс. До смешного просто.
Плести из дорог ничуть не сложнее. Красная нить - дорога мира людей, белая - дорога нашего мира, желтая - путь силы… плети себе и плети. Узелок за узелком. А Хен помогает.
Друст бегает по одним дорогам, Хен - по другим. И сплетаем еще и с третьими.
А в каждом узелке Друст и Хен Вен встречаются. И мальчишке совсем незачем знать, сколько узелков прошло у другой пары нитей за то время, что он пробежал от одного своего узелка до другого. До другого своего же.
Главное - не пропустить узелок.
Колл, ты бы лучше Марха этим узелкам научил. За столько лет при его дворе, да не сподобился, а тот придурок даже в Аннуин сунутся не может.
Колл недоволен успехами Друста:
- Ну, и почему же она пришла домой одна? - сурово спросил Колл у воспитанника.
- Я… там лес… его раньше не…
- Ну и что? Это новость?
- Корень… я упал.
- Надо чувствовать, куда наступаешь.
- Он сам!
- О да. "Он сам". Это вечная отговорка.
- Но, наставник, правда…
- Тебе было сказано не отставать от Хен Вен. Ты отстал. Это могло привести к большой беде.
- Наставник, я…
- Научись смотреть на три, пять, десять шагов вперед! Научись чувствовать землю, по которой бежишь.
А что ты хотел, после двух лепешек в день? Корми ребенка нормально, чтобы он соображать начал. Ну и принцип "научись сам собой" тоже отличный метод обучения, а как же.
Ну в общем, так все и шло:
Друст давно потерял счет времени. Тем более, что ничего похожего на времена года здесь не было: как они когда-то пришли в ранее лето, так и жили в нем. Только вот одежда, привезенная из Тинтагеля, износилась и стала коротка.
А так – день за днем не менялось ничего, кроме мест, по которым они с Хен Вен бегали. Но места менялись постоянно и к этому мальчишка привык очень быстро. Он бы удивился, дважды пройдя по одному лугу.
Стоило ради этого ехать учиться? Мог бы и в Тинтагеле также бегать.
Друст выучился, наконец, находить свинью:
Друст стал учиться выходить к Хен Вен. Мальчик и сам не смог бы объяснить, как и во что он вслушивается, но лес словно подсказывал ему. Впрочем, это не всегда был лес… неважно. Какая разница, как оно выглядит? Важно, что оно говорит – на сотни голосов, и некоторые очень доброжелательны. Они расскажут, где сегодня растут древние дубы, а уж догадаться, что Хен Вен будет именно там, - это и полуторагодовалый младенец может!
Друст же считал себя очень взрослым и гордился своими успехами.
У него появилось много свободного времени. Можно было не бегать за свиньей, а бродить по лесу, куда глаза глядят, - иногда сверяясь, где сейчас ХенВенка и как далеко они от дома. Можно было сидеть на берегу омута, жуткого и оттого еще более интересного. И уж если чернокожая обитательница вод плеснет в него водой – это будет так страшно! так здорово!
Йеманжа? Это ты?
Друст начинал понемногу общаться с лесными жителями – с теми, которые бегают. Разницы между ежом и брауни он почти не понимал: оба всклокоченные, оба пыхтят и чуть что – юрк, и нет их!
Брауни - лесные жители? Вот так новости.
Колл вдруг обнаруживает, что его ученик бездельничает:
Ты почему не ушел в лес?! – возмущенно спросил Колл, увидев, что воспитанник валяется на солнышке рядом с домом.
Друст сел, лениво прищурился и сообщил:
- Она сейчас… устроилась на своей любимой лёжке у реки, недалеко от пяти дубов.
Колл прищурился, потом изрек:
- Так. Принц изволит бездельничать. Принц счел, что уже всё знает.
- Но, наставник, - обиженно заговорил Друст, - зачем мне бегать по лесу, если мне отсюда ясно, где она?
- Добро, молодой господин. Я найду тебе занятие.
Я же говорю, он истинный педагог!
Колл подыскивает Друсту нового учителя:
- Светел славный силой, смёл легко суровых…
- Колл, ты пришел ко мне с заботами мира людей. Так что говори на их языке.
- Благодарю.
И я тоже благодарю! Но, к сожалению, Колл может только по свинячьи. Хотя... в некотором обществе это универсальный язык.
У меня растет…
- Сын бренина Аннуина. Я знаю.
- Не сын. Племянник.
- Мне всё равно, как это называют люди. Он ему сын, по крови или нет – мне неважно.
А и в самом деле, неважно же. Особенно неважен Ирб.
Я хотел бы просить тебя…
- Я согласен.
Какой замечательно сговорчивый пресонаж!
Чему именно?
- Слышать. Видеть.
- Это и так ясно. Чему из человеческого?
- Лук. И арфа – если получится.
- Хорошо, малыш. Из всей молодежи ты всегда казался мне самым способным. Думаю, т вой воспитанник будет интересным учеником
Если Колл был самым способным, то какой же уровень остальных учеников, страшно представить.
Неведомый учитель знакомится с Друстом:
Когда Друст вышел из хижины, ему показалось, что он очутился в зиме, хуже любой лотианской. Над беспредельными снежными равнинами выл ветер, гнал снег – будто стаи белых волков мчатся на добычу и яростно воют… а стоит вьюге утихнуть, как небо вспыхивает белым, зеленым, голубым огнем.
Мальчик сморгнул – и видение исчезло. Их поляна, где загостилось лето.
И незнакомый чело… то есть, не-человек в серебристых одеждах. Высокие скулы, странный разрез глаз. Длинные светлые волосы на висках заплетены в косы. Лук и колчан за спиной.
Друст поклонился.
- Так ты и есть сын бренина Аннуина? – спросил незнакомец. Его голос был дружелюбным, мягким.
- Я сын Ирба. Мой дядя – король Марх. Я не знаю бренина Аннуина.
- Да, конечно, - улыбнулся тот.
- А ты кто, господин? – осмелев, осведомился Друст.
- Ллаунроддед Фарфаук.
И, видя замешательство мальчика, сидхи добавил:
- Я знаю: мое имя трудно для людей. И ты можешь называть меня просто: наставник.
Наставник 2, чтобы отличать от Колла.
Начинается обучение:
- Наставник, а разве можно научиться стрелять без лука?
- Маленький хитрец, - смеется сидхи. – Да, стрелять трудновато. Но ты должен прежде научиться поражать цель. А для этого лук не нужен.
Друст вздыхает: он уже размечтался о таком чудесном оружии.
- Всё просто, сын бренина. Вот дуб на краю поляны. Собери желуди. Попади в дупло. Всеми до одного.
- …Это нечестно! Он не стоит на месте!
- А ты твердо уверен, что твои враги будут ждать, пока ты прицелишься и попадешь в них?
Друст, закусив губу, кидал и кидал желуди в дупло, а вредный дуб оказывался то правее, то левее.
И Лла… Лларо… , в общем, наставник - ласковый, но на самом деле ничуть не более мягкий, чем Колл, совершенно не желал понять, что очень трудно попасть по этому бегающему дубу!
Зато хоть весело! Уж всяко лучше бестолковой беготни за свиньей.
А дальше - уроки изящных искусств:
Они дошли до берега озера, темнеющего в низине. Друст тут никогда не был… но ему показалось, что он мог бы снова придти на этот берег, что озеро это – не из тех вечно меняющихся мест, по которым они с ХенВенкой бегали с самого начала.
А вот, кстати, и она. И Колл. И еще… ой, сколько их прибежало.
Кромка миров: Ллаунроддед
Спой для них, маленький свинопас.
Это ведь очень просто: всё в мире - музыка. Ее просто надо услышать. И ты ее слышишь. Чуть-чуть осмелей - и ты признаешься в этом. Даже не мне признаешься: себе.
А раз звучит музыка, то нетрудно на мотив придумать и слова.
Смелее, малыш. Пой.
И низкая мелодия озерных глубин, пронзительные взблески (или взвизги?) холодного ветра, мелодичное колыхание трав, звенящее мерцание звезд и множество других звуков станут единой музыкой.
Объедини их, маленький певец.
Пой. Радуйся. Твои глаза горят. Отлично. Еще чуть-чуть - и мелодии мира станут для тебя зримыми и осязаемыми. Ты сможешь натянуть на свою арфу и озерную тишь, и шелест трав, и рев зимней бури.
На арфу много что натянуть можно. И логику с обоснуем в том числе Исключительной полезности инструмент.
…зимняя ночь, ветер, деревья клонятся и трещат, и ломаются их ветви, черными костями падая на белые снега…
Друст очнулся. Никакой зимы. Лето. То самое, которое всегда здесь.
И наставник - Ллау… Ллаунроддед. Он натягивает струны на арфу.
Друст попытался вспомнить вчерашнее. Озеро, ХенВенка, он пел, а какие-то девчонки плясали… и это было здорово, но…
- Но ты устал, - ответил на невысказанное Ллаунроддед. - Ты за один вечер сумел собрать себе арфу, так что было с чего умаяться.
Не могу не вспомнить Беспорточную! 
Откуда у всех говнолордов такое фантастическое представление об игре на арфе, хотел бы я знать?
Наставник 2 объясняет теорию музыки и стрельбы из лука:
Кромка чар: Ллаунроддед
Между арфой и луком гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд.
Дерево и струны… между прочим, у дальних восточных народов лучшие из героев натягивают на лук несколько дюжин тетив. И я могу себе представить, как сыграть на таком, но вот как стрелять из него – моего воображения не хватит. Умения не хватит тем более.
Слабак!
- Будем учиться поражать цель, - сказал Ллаунроддед, протягивая арфу мальчику.
Тот разочарованно посмотрел на наставника: Друст так мечтал стать воином, а тут то желуди кидай, то какой-то музыке учиться придется…
- Запомни, малыш, - продолжал сидхи, - арфой можно победить там, где придется сражаться оружием. Ты понял разницу?
- Ну…
- Ты хочешь вырасти воином?
- Конечно!
- И сражаться с врагами?
- Да!
Ллаунроддед сочувственно посмотрел на него. Более язвительный наставник назвал бы Друста глупцом. Или как-нибудь похуже.
- С врагами не нужно сражаться, маленький Друст. Врагов нужно побеждать.
- Но разве…
- Нет. Чтобы победить – совершенно не обязательно сражаться. Именно поэтому мы с тобой начнем с арфы, а не с лука.
Сидхи помолчал и добавил:
- И я прошу тебя, сын бренина: никогда не путай цель и средство. Целью всегда должна быть победа. Битва – лишь одно из средств достижения этой цели. Не всегда лучшее. Скорее наоборот.
Хорошо сказал!
Вообще, Наставник 2 оказался неплохим учителем, он и правда научил Друста полезному:
Кромка магии: Колл
Творог из оленьего молока жирноват, но, в общем, вполне съедобен.
Наш снежный сидхи научил Друста подзывать олених. И не просто подзывать – держать их, пока я не выдою лесную гостью. И ничего, эти красавицы стоят, не боятся…
Забавно.
Ну хоть творого пожрете, лишенцы.
А теперь мальчишка старательно овладевает песнью забвения. Я рассказал Ллаунроддеду о приказе Марха: пусть забудут о сыне Ирба. И теперь Друст на весь лес поет о том, что он просто человёночек, которого взял в обучение древний сидхи.
Человеченок! 
Бля, захочешь, лучшего оскорбления не выдумаешь.
Интересно, мы с Хен Вен тоже забудем, кто он такой?
Думаю, всё-таки нет. Он шлет заклятие вовне. Ну а в крайнем случае – Марх мне расскажет заново.
Марх тебе так расскажет, Колл, что ты сам себя забудешь, у Марха серьезные проблемы с ясностью мысли.
У Друста оказался талант к музыке:
Ллаунроддед называл Друста своим учеником, о прочем молчал – что при его характере было нетрудно. Никто и не пытался расспрашивать древнего.
Друст пел на праздниках сидхи, играл для танцев и тут же складывал песнь о плясунах и их дамах.
Слухи о талантливом человеке, овладевшем музыкой сидхи, шли волнами – и новые гости прибывали на окраины того мирка, который огородили себе Колл и Хен Вен.
Надеюсь, они хоть еды арфисту приносили.
И опять появляется новый учитель:
Кромка прошлого: Колл
Галлкоэд, и ты здесь? Оч-чень кстати.
Интересно, как ты смог избежать заточения, - ты, один из ближайших сподвижников Сархада Коварного? Твой не ведающий поражений меч служил ему… впрочем, что такое был любой меч по сравнению со злым разумом Коварного Сидхи? Он победил нас не сражаясь, отдав равнины Ллогра в жертву той силе, которой нет имени…
Я всегда хотел узнать, что испытали вы, его присные, когда Сархад сделал это с землей Прайдена? Неужели вы и тогда продолжали верить в своего вождя? Неужели вы и тогда не отвернулись от него?
Я не стану об этом спрашивать ни одного из вас. Вы, уцелевшие, потому и смогли остаться на свободе, что или спрятались, или отреклись.
Ни один из эрлов Сархада не скажет мне правды - ведь их повелителем был тот, кто прославился коварством на все миры.
…Да и не прошлое сейчас зовет меня, а будущее.
Галлкоэд, ты - один из лучших мечников сидхи. Но твоя слава связана с именем Сархада. А я предложу тебе стать наставником для сына Марха.
Апасный какой! Самая подходящая кандидатура для обучения ребенка.
К обучению приступил незамедлительно:
Утром Друст вышел из хижины - и замер. На поляне стоял… Черный.
Мальчик сначала даже отшатнулся от испуга, но - незнакомец отнюдь не угрожал, не нападал… да и черным он не был. Тоже сидхи, одетый в красное и багровое, косы цвета меда, и если бы не надменность во взгляде, то он бы показался даже красивым.
- Этот воробышек и есть сын бренина Аннуина? - осведомился он.
Друст возмутился:
- Здесь нет ни воробышков, ни детей Аннуина!
Тот недобро усмехнулся:
- Когда юный господин научится хоть чему-то, тогда и придет время для гордости.
Мальчик понял, учтиво поклонился:
- Да, наставник.
Наставник 3.
И для сына Ирба начались дни утомительных тренировок.
“Черный” ничем не походил на “Белого”. Язвительный, не упускающий возможности поиздеваться над каждым промахом мальчишки… Да и вожделенные занятия настоящим воинским делом оказались гораздо скучнее того, что придумывал Ллаунроддед.
Профессор Снейп, вы ли это?
Только по вечерам Друст отдыхал в обществе арфы, Колла и Хен Вен.
- Неинтересно… - бурчал Друст себе под нос. - Заставляет вертеть тяжелую палку - и всё.
Колл молча пожимал плечами.
- И вообще, - продолжал досадовать мальчик, - глупый он, Галкоед этот.
- Кто-о?!
- Галкоед.
Колл молча отвесил воспитаннику тяжелый подзатыльник. На самом деле эрл-свинопас с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться. Но показать этого Друсту было нельзя.
Суровая суровость не позволяет. Но ради всех кельтских богов, что такого смешного Альвдис находит в искажении иностранных имен?
Наставник 2 приходит на помощь:
Друст сосредоточенно вертел тяжелую палку, плечи начинали ныть, рука устала, Галкоед был невыносим – и единственным хорошим сегодня оказалось отсутствие наставника. Иначе бы (Друст не сомневался!) тот давно бы и так, и сяк, и еще вот этак высмеял бы его.
В общем, жизнь не удалась.
Друст с тоской вспоминал то время, когда он просто гонялся за Хен Вен. Он бы с удовольствием променял все болота и все буреломы на это вот учение…
- Зачем ты мучаешься? - услышал он негромкий знакомый голос.
Мальчик обернулся. За его спиной стоял Ллаунроддед.
- Я давно здесь и наблюдаю за тобой. Ты переживаешь так, что даже не услышал моего прихода. Для чего?
- Тебе не нравится Галкоед, я понимаю…
- Откуда?! – перебил его Друст.
- Ты удивляешь меня, малыш. Ты сам отлично слышишь, что думает река и лес. Отчего же мне не услышать, как ты дразнишь этого юношу? Все деревья на этой поляне, каждая травинка кричит о том, как ты честишь его Галкоедом. Кстати, очень точное прозвище, - сидхи улыбнулся бледными губами.
Друст охнул:
- Он же узнает… он съест меня тогда.
Ллаунроддед снова улыбнулся – ласково:
- Не думаю. Он слышит только себя. А я не проболтаюсь. По крайней мере, до той поры, пока он тебя учит.
Кромка меча: Ллаунроддед
Но довольно пустых разговоров, мальчик. Ты не ответил на мой вопрос: зачем ты злишься?
Ты не можешь ответить на него.
Галкоед виртуозно сражается, но, похоже, совсем не умеет учить. М-молодежь… птенцы гнезда Сархадова…
Друст, тебе никто не объяснял, что правильное движение должно приносить радость. Это как с арфой – только найти надо не мысль и не чувство, а легкость. Когда меч – или пока что эта палка - пойдет сама, потеряет вес, когда боль уйдет и из плеча и локтя, а вместо нее придет радость, и тело запоет, и будет хотеться двигаться в этом ритме еще и еще, - вот тогда знай, что ты овладел приемом.
Нечто подобное ты испытаешь, когда познаешь женщину.
Только меч не изменит тебе никогда. В отличие от.
Радуйся, Друст. Отдайся ритму и растворись в нем.
Овладевать искусством меча – это счастье. Здесь так легко отличить правильное движение от неверного. Никакой наставник не нужен.
Всегда доверяй радости, Друст. Она не обманет. Если то, что ты делаешь, приносит тебе счастье – ты на верном пути. Если нет – ты совершаешь ошибку.
Это настолько прекрасно, что даже невозможно сократить цитату. Интересно, если искренне обрадовать теории струн, то она тоже усвоится сама собой?
Колл тоже не остает, обучает Друста чесать свинью:
- Сегодня Хен Вен останется дома, - сказал как-то Колл.
Друст удивился, но промолчал.
- Дома, - добавил Свинопас, - потому что на ее шкуру уже смотреть страшно. Она не на свинью, она уже на сумасшедшего ежа-переростка похожа.
С этими словами Колл сунул в руки Друсту гребень, сам взял другой и пошел в закут.
- Давай причесываться, - ласково сказал он, потрепав Хен Вен. Та удобно улеглась, подставляя цирюльникам бока и спину.
- Шерсть с гребня складывай в мешок. Отдадим лесным девам, они соткут из нее тебе новую одежду. А то ты сам выглядишь…
- …как сумасшедший еж-переросток? – осведомился Друст
Вычесывать свинью было занятием долгим, располагающим к беседе. И Друст спросил:
- Наставник, а кто такой Ллаунроддед? Кто он – на самом деле?
Кромка времени: Колл
Ты огорчишься, малыш, но мой ответ: не знаю. То есть кое-что мне известно, но это только слухи и легенды.
Легенды есть не только у людей. Они есть у нас. Легенды о тех, кто старше нас на столько же, насколько мы старше сегодняшних людей.
Мне о нем рассказывал один из наших Старейших – Орел из Гверн-Абуи, и знаешь, как он начал свой рассказ? “Я слышал эту историю, когда был молод. Тогда я прилетал каждый день точить когти об огромный валун, а ныне он сточен до основания”. Так что, Друст, деяния Ллаунроддеда отделены от нас несколькими жизнями бессмертных.
А у самого Ллаунроддеда спросить нельзя?
Сам же он не расскажет, ты правильно понял. Ведь ты даже и не пытался расспрашивать его?
Так откуда вы знаете, что не расскажет, если даже не расспрашивали его?
О нем говорят, что он пас стадо Нудда.
Что? Ты не знаешь, кто такой Нудд?
Малыш, по-настоящему этого не знает никто. Лишь единицы из нас спускались к нему, как некогда Ллаунроддед и уже в наше время – Сархад Коварный.
Не перебивай! Тебе рассказывать о Нудде или о Сархаде?!
Так вот. Нудд – это преисподняя. Его иногда называют владыкой преисподней, но я что-то не слышал, чтобы кто-то видел Нудда. Я сомневаюсь, что у него есть облик. Впрочем, даже под страхом смерти я не пошел бы проверять.
Нудд – это слепая сила, мой маленький Друст. Это подземные огни и дышащие горы. А представь себе, что гора раскашляется? Да, обвал – это в лучшем случае. Может быть и пострашнее. Нудд – это сила, которая может уничтожить любого из нас, но не со зла, а случайно. Как мы давим муравьев и прочую мелочь под ногами.
Мы с тобой для Нудда – не больше муравья.
…Вот и мне страшно.
Ллаунроддед был его пастухом. Говорят, в стаде Нудда была двадцать одна тысяча коров. Может и так, а может, это была и одна корова, без двадцати и без тысячи. В те времена на бесконечные лиги простёрся лед. Лед и снег. И говорят, что корова Нудда доилась снегом, и он растекался по миру, покрывая его так, что под его толщей не было разницы между горами и равнинами. А когда Пастух загонял корову на небо, то она доилась не снегом, а светом. Во тьме ночи небо вспыхивало белым, зеле…
Ты видел это? Как?! Когда?!
…Его лук? Ты говоришь, он до сих пор хранит память о тех временах?
Тогда, малыш, это я не тебе, это ты мне должен рассказывать о Ллаунроддеде.
Впрочем, нет, я знаю еще кое-что.
В те безмерно дальние времена люди уже жили. И они видели и Великого Пастуха, и его Корову. Может быть, они поклонялись им, как богам, а может и нет, но – они рисовали их. В своих пещерах они выводили силуэты исполинских коров, и вот это-то я видел своими глазами.
Веками, десятками веков пас Ллаунроддед стадо Нудда. Почему перестал и куда загнал он этих коров – я не знаю. Да и никто не знает.
Чтец, конечно, не спец в этом вопросе, но почему-то сомневается, что вышесказанное имеет какое-то отношение к кельтской мифологии.
Друст все-таки расспрашивает Наставника 2, этот мальчик не безнадежен:
- А почему ты пошел пастухом к Нудду?! И сколько было коров - одна, тысячи? Зачем ты позволил им залить снегом весь мир?!
Ллаунроддед ответил своей обычной доброй улыбкой, потрепал волосы мальчишки.
- Лучник видит только свою цель, малыш. Он не должен оборачиваться. Запомни, сын бренина: есть только настоящее. Будущее - не для лучника. Прошлое - тем более.
Да уж признался бы прямо, что забыл за давностью лет. да и все.
Галкоед удивляется новым навыкам Друста:
Галкоед… то есть, конечно, Галлкоэд, явившись к ученику в очередной раз, был немало удивлен его успехами. Сархадов сидхи осведомился, не обладает ли фехтовальными чарами новая туника из шерсти Хен Вен, и не сама ли священная свинья изволила упражнять Друста в нелегком искусстве мечемашества, и не наелся ли юный свинопас желудей с древнего дуба, дабы они придали силу его рукам.
Всё это Друст выслушал бесстрастно – не только внешне спокойным, но и без гнева в душе. Ну, издевается. Ну, Галкоед. Наставник же сказал, что это прозвище – в точку. А что обижаться на Галкоеда?
Спокойствию Друста сидхи удивился даже больше, чем новым умения мальчика.
И не стыдно говнолорду, что кто-то другой его работу по обучению мальчика сделал.
Дальше Колл приносит Друсту настоящий меч для тернировок, Наставник 2 продолжает учить его музыке и пению, даже объединяя эти навыки о чесанием свиньи, и таким образом проходит больше десяти лет.
У Друста наступает кризис идентичности:
И над черным зеркалом озера Друст невольно задает себе вопрос. Вопрос, на который ответа не знает он сам, а значит - не знает ни один человек, сидхи или прочая нелюдь:
- Кто я?
Кромка песни: Друст
Кто я? Помощник свинопаса? Арфист, ученик древнего сидхи? Недоучившийся мечник и лучник?
Сын Ирба, которого я почти не помню и за которого едва ли сумею отомстить… даже трижды чародей не может покарать море. А все мои чародейные умения исчезнут, едва я вернусь в мир людей.
Племянник Марха, которого я помню еще хуже. Меня называют сыном бренина… сыном одного, учеником другого, третьего… но это всё не я, это всё они.
Что же такое - я сам? Не сын, не ученик, не в отсветах их славы и мудрости, а сам по себе?
В этом лесу я могу найти любого - птицу, зверя, лесного духа, сидхи, ХенВенку нашу. Песней я любого призову к себе - или сам выйду к нему по песни, как по тропе.
Как мне найти здесь Друста?
Как говаривала Сова из Кум-Каулойд- "ищи человека!" Кстати, вот и вылезли недостатки одностороннего воспитания Друста, ведь мудрости Великой матери он так и не познал! 
Юноша сделал то единственное, чем владел в совершенстве: взял арфу и заиграл.
Кто сказал, что найти себя - труднее, чем заблудившуюся свинью?
Надо просто мыслью искать правильный путь… привычное дело.
…Видения обрушились внезапно.
Огромные тучи, пронизанные молниями. Исполинские горы, в недрах которых ярится огонь.
Нет, не тучи и не горы. В зримом облике они представали свиньями, как Хен Вен. Но каждая из этих туч-гор была сгустком магии, туго свитым клубком чародейства, бешеным могуществом, подвластным лишь бренину Аннуина.
Юноша. Чем-то похож на того Друста, что отражался в черной глади лесного озера.
Он и священное стадо. Они - одно целое.
Потом происходит что-то (сын Ирба не разобрал, что именно) - и словно ураганом гонит тучи-свиней прочь, и им не сладить с этой силой, несмотря на всю свою ярость и могущество. Только одна вырывается и мчит прочь. Будто молния с небес на землю.
Хен Вен?
И еще одно видение: тот юноша, что так похож на Друста. Был похож. Он мертв.
Вот так, пытаясь познать себя, человек узнает, что он одно целое со свиньями. Печальная правда жизни, уж лучше бы она сокрыта.
Друст расспрашивает Колла:
- Наставник, у меня был брат?
- Нет, - удивился Колл.
- Но я видел. Он владел священным стадом. И мы с ним так похожи…
- Придери, - вздохнул Колл. - Он был не братом тебе. Дядей. Сын Рианнон.
- Его убийца угнал священное стадо? Только Хен Вен смогла бежать?
Колл молча наклонил голову. Хен хрюкнула - как вздохнула.
Эрл-свинопас ожидал вопроса, кто убил Придери, но Друст спросил иначе:
- Где стадо Аннуина сейчас?
- В Гвинедде. Точнее, у властителя Гвинедда.
- Это и есть вор и убийца?
Колл помедлил с ответом, предчувствуя, чем обернется даже простой кивок сейчас. Но ответила Хен Вен. И столько было ярости в ее "Хъррърърх!", что изумились и свинопас, и Друст: трудно предположить, что милейшая свинья способна на такую ненависть.
Свиньи вообще полны сюрпризов.
- Наставник, расскажи мне о священном стаде, - попросил Друст, привычно устраивая арфу на колене и собираясь музыкой вторить речам эрла-свинопаса.
- О стаде… - вздохнул тот. – Что ж, слушай.
Колл говорил, Друст наигрывал, слушая и не слыша наставника. Перед глазами юноши проходил ряд видений, одни были ясными, другие смутными. Словно отчетливый сон. Словно собственные воспоминания.
…Сгустки магии. Чародейная сила, могущая равно стать источником бедствий или обернуться гармонией и чудом. Эту силу укрощают первые, кто ступил на земли Прайдена, – Ху Кадарн, которого еще называют Великий Пес, и пришедшие с ним. Никакие предания не сохранили столь древних имен. Дикое волшебство покоряется власти, и обретает нынешний облик – исполинских свиней.
Для них ли был очерчен круг – или ими? – но пределы их могущества и стали Аннуином. Миром священного стада.
Это нечто новое об Аннуине!
…Воспоминания Колла мелькают, как обрывки сна, и следующая ясная картина – Придери. Сын Рианнон и смертного. Его двор в Кимре, в мире людей – потому что Придери был человеческим королем Аннуина. Священное стадо – при нем. И свинопас.
…Друст видел молодого Колла, притворяющегося нескладным крестьянским парнем, скрывающего силу за неказистостью, как свиньи прячут магическое могущество за уродливым обликом.
… Вспышка. Словно десяток радуг спустился с небес, завертелся и закружился. Нет ничего прекраснее этого, и ради него отдашь что угодно, потому что блеск манит, влечет, восхищает.
Таково было колдовство Гвидиона. Колдовство мира людей – поманившее человеческой роскошью. Колдовство, на миг затмившее глаза всем, - потому что в мире людей даже нелюдь невольно тянется к человеческому. И Гвидиону хватило этого мига ослепления, мига, когда Придери и его эрлы зажглись алчностью. Это был только миг. Но иногда и мгновенная слабость бывает смертельна. Гвидиону хватило этого ничтожно краткого времени, чтобы увести священное стадо.
А Колл ведь не у Придери был свинопасом, если я не ошибаюсь?
Ну а как Хен Вен бежала от него – ты, кажется, знаешь.
Кромка миров: Колл
Человеческие чувства – оружие обоюдоострое. Именно они и стали причиной беды. Но они и спасли Хен.
Я любил ее… в мире людей это было привязанностью свинопаса к зверюге, опасной для всех, но послушной ему. А в нашем мире… она стала первой из стада, кто принял облик, похожий на человеческий.
Мы были и любовниками, но нас связывало то, что сильнее любой страсти: мы привыкли поддерживать друг друга – и в простом, и в страшном.
Шок-контент!
Она вырвалась из сетей колдовства Гвидиона прежде, чем любой из нас очнулся от морока. И – в первый миг она не нашла ни меня, ни Придери. А в следующий было уже поздно.
Меж Дифедом и Гвинеддом, меж Аннином и Прайденом – она оказалась одна, в бездорожье, в мороках магии – могущественная, но смятенная в мутной мгле межмирья.
…Я не помню, как я искал ее. Ощупью, как слепой. Я не понял тогда, что случилось со стадом, я знал только одно: моя Хен одна, потерянная, заблудившаяся. И я должен найти ее. Я кричал, я звал – сквозь миры, сквозь мрак и морок, сквозь хитроумное колдовство и дикую магию…
И нашел ее. Единственную из стада.
Кака любовь!
Друст принимает решение:
И Друст сказал, негромко и спокойно:
- Я верну священное стадо.
* * *
- Ты меня вообще слушал, а, бард? - язвительно осведомился Колл. - Два короля Аннуина и с ними бог потерпели поражение от Гвидиона. Так что сможешь сделать ты, щенок?!
Друст отвечал:
- Ты прав, наставник. Я слаб. Я безмерно слабее любого из них. Но и стрела слабее палицы. Однако иногда стрела поразит там, где палица потерпит поражение.
- Прекрати болтать! Тебе не одолеть Гвидиона ни силой, ни магией!
Друст чуть улыбнулся; гримаса была явно подцеплена у Галкоеда:
- А я и не собираюсь его одолевать.
Какой ответственный, хороший мальчик! Марх вон триста лет собирался и позорно провалил операцию по спасению свиней, а у подростка уже есть продуманный план:
Кромка риска: Друст
Наставник, первое, чему ты научил меня - пасти Хен Вен. Не думаю, что договориться со всем стадом будет много сложнее, чем с ней одной. Ведь священные свиньи наверняка узнают во мне ученика их свинопаса.
Наставник, ты научил меня загонять Хен Вен домой. Дом стада - в Корнуолле. Я пригоню его.
Да, конечно, сначала надо добраться до стада. Да, Гвидион его явно прячет или сторожит. Но это не беда: он сам отведет меня к свиньям Аннуина.
Как? Просто: в награду за мои песни.
Я приду к нему как бард. Как воин я не опасен, и мы знаем, что я не гожусь в маги.
Наставник, прошу, ответь мне: кого ждет Гвидион? Ведь он ждет, что рано или поздно Аннуин попытается вернуть свое! - но властитель Гвинедда ждет или великого воителя, или сильнейшего из чародеев.
Мальчишку-барда он просто не заподозрит.
Отличный план, чо.
Наставник 2 приходит попрощаться:
Так что мы попрощаемся, как ты хотел. И, думаю, не увидимся больше. Вряд ли наши пути пересекутся.
- Наставник… я… мне всё равно.
Сидхи с интересом посмотрел на него.
Друст смутился:
- Наставник, не обижайся. Я не хотел… в общем, я хочу сказать: всё, что ты мне дал, - это всё ведь останется со мной, увидимся мы или нет. Это ведь главное - а не встреча.
Ллаунроддед кивнул:
- Я не зря учил тебя.
Друст робко улыбнулся. Древний сидхи продолжал:
- Ты заслужил награду, маленький бард. Когда-то ты спрашивал меня, почему я пошел в пастухи к Нудду. Пришло время ответить на твой вопрос.
Глаза Друста зажглись любопытством, но Ллаунроддед произнес лишь одно слово:
- Отвечай!
* * *
Друст вопросительно взглянул на арфу, наставник кивнул.
Юноша заиграл, прикрыв глаза. Полилась величавая, торжественная мелодия, и Друст вслушивался в нее, будто не его пальцы рождали эти звуки. Ллаунроддед одобрительно кивал, хотя этого сын Ирба не видел.
Музыка стала стихать, и наконец растаяла - будто вдали.
Друст улыбнулся и сказал:
- Наставник, ты просто знал: так было надо.
Ллаунроддед молча наклонил голову.
- И не было никаких других объяснений? - спросил взволнованный юноша.
- Ты же бард, - улыбнулся сидхи. - Ты должен на месте придумать дюжину причин. Например: как человек спит под одеялом, так и земле надо было отдохнуть под толщей снега и льда. Или: не согласись я пасти этих коров, Нудд доверил стадо какому-нибудь негодяю. Или: если бы стадо немедленно не выпустили в Средний и Верхний мир, они бы разнесли всё в преисподней, и беды от этого… Сочиняй смелее, это забавно.
- А на самом деле, - медленно говорил Друст, - ты не мог поступить иначе. Ты ощущал, что поступаешь правильно… Как я сейчас.
- Да, ты ведь собрался победить Гвидиона.
- Нет, Наставник. Ты сам учил меня не путать борьбу и победу. Я не буду и пытаться победить Гвидиона, мне это не по силам. Я просто верну стадо Аннуина. Наставник, ты поймешь меня: я просто знаю – я смогу.
Ллаунроддед молча кивнул.
И на такой оптимистичной ноте заканчивается эта длинющая глава. Пойду поем.
))
Это утверждение на уровне "в 2000 году на Луне будут образцовые коммунистические города". 