Отблески Этерны и другие книги Камши

Анон · 2014-08-24 16:42:40

Кто-то ещё это не бросил?

▼Основные ресурсы⬍

▼Фэндомные ресурсы⬍

▼Часто спрашиваемые ссылки⬍

▼Если вы хотели почитать про Алву и Дика, но не хотите читать все остальное:⬍

▼Чтения цикла в треде⬍

По итогам обсуждения в треде вводятся следующие правила:
— Повышенные требования к культуре общения. В случае нарушения санкции могут быть строже, чем в других тредах.
— Запрет на обсуждение личности Камши в отрыве от книг: её личной жизни, политических и моральных качеств, а также любых высказываний вне контекста книг.
— Запрет на оскорбление и коверканье имен реальных людей
— Категорический запрет на обсуждение современной политики.
— Категорический запрет на обсуждение и хейт внешности любых людей вне контекста фильма.

▼Примеры⬍

— Запрет на любые пронзания ПЧ/НПЧ, залетных троллей на зарплате, сммщиков, фашистов и т д. Разведение срачей такого типа приравнивается к злостному дерейлингу треда.
— весь НСФВ-контент, включая текстовые накуры выкладываются под внятно подписанным катом, Ограничений на темы, сюжеты и кинки нет. Не забывайте, что чей-то сквик — это чей-то кинк и наоборот.
— В теме запрещено провоцировать срачи по поводу того, был ли слэш в каноне или нет. В виду невозможности прийти к единому мнению оба варианта считаются допустимыми. Любые попытки спровоцировать такой срач будут считаться дерейлингом.
— Запрещены любые попытки переводить обсуждение на лаверов, хейтеров (и прочие обобщения "противоборствующей" группы анонов) и количество обсуждений определённых тем, а также попытки выгнать не нравящиеся темы.

В треде НЕ запрещены:
— Хейт персонажей до тех пор, пока он сформулирован адекватно и без проблем с культурой общения.
— Критика книг, творческого процесса Камши, сценария, сюжета, визуала сериала и т д.
— Мат, как и на всей остальной Холиварке.

Нарушение определяется и трактуется модератором на глаз.

В связи с постоянными нарушениями правил в данном треде нарушителям может быть навсегда отключен раздел.

NB! По просьбам анонов в треде вводится строгий контроль за оверквотингом: цитаты из книг, а также цитаты из интервью, постов в соцсетях, касающиеся книг, убираются под кат. Цитирование большого поста или нескольких средних постов - тоже под кат. Если ваш ответ занимает несколько абзацев, тоже убирайте часть под кат. Видео тоже под кат, картинки, если их больше одной - под кат. Если картинка большого размера, ее тоже под кат. Нарушения определяются модератором на глаз, если не уверены, лучше спрячьте под кат.

Пример, как надо: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p17463176
Без ката вот такой пост не постите: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p17462215

Анон · 2014-10-20 23:59:04

Пейринг относится к обсуждению, один из примеров, как Камша меняет планы на ходу

Анон · 2014-10-21 00:01:51

Аноны тут не свои фанфики цитировали, а книги Камши.

Анон · 2014-10-21 01:39:45

Анон пишет:

Пейринг относится к обсуждению, один из примеров, как Камша меняет планы на ходу

Тебя развели, анон. Камша изначально задумывала пейринг Робера с каким-то юношей из Гайифы, а не Алвы и Дика.

Анон · 2014-10-21 07:59:24

Анон пишет:

Аноны с алвадиками
Я не слэшер, но вас читать весело. Как бы я еще узнала, о чем пишет Камша? Никак не могу прочитать больше 20-и страниц, не мой это автор.

Аналогично. :lol:

Анон · 2014-10-21 08:00:06

О, анон-инсайдовец! А расскажи, почему камша наложила вето на алвадик? :evil:

Анон · 2014-10-21 09:06:43

Если бы не алвадики, хрен бы я вообще взялся эту опупею читать :lol: Хотя оно и к лучшему было бы, наверное.

Анон · 2014-10-21 09:11:31

Анон пишет:

Ну вот еще страниц десять назад вы нормально обсуждали опупею.

Анон, что тебе мешало начать обсуждать опупею, когда анон с текстами взял тайм-аут? Давай будет откровенными, тебе не надо что-то обсуждать, тебе просто чужой фан покоя не дает))

Анон · 2014-10-21 09:18:57

Как бы я еще узнала, о чем пишет Камша? Никак не могу прочитать больше 20-и страниц, не мой это автор.

И со мной так было. А с моим мужем вышло иначе, но не совсем: он первую книгу прочитал даже с удовольствием, вторую тоже читал - не жаловался, а вот на третьей или на четвертой началось... Он любитель Булгакова и припомнил "Театральный роман", говорит, мол, прямо, как там: "Дважды я принимался читать роман Лесосекова «Лебеди», два раза дочитывал до сорок пятой страницы и начинал читать сначала, потому что забывал, что было в начале". Так и бросил.

Анон · 2014-10-21 09:21:40

А у меня приобщение к личности автора совпало с выходом третьего тома, и я до сих пор не знаю, что оттолкнуло от серии: собственно личность или третий том и его нежданчики.

Анон · 2014-10-21 10:44:21

▼Пришел тигр, и гиены разбежались.⬍

Лигисты повиновались – спорить с Алвой не отважился никто. Пришел тигр, и гиены разбежались. Ворота распахнулись. Все это походило на какой-то сон. Первый маршал Талига как ни в чем не бывало спрыгнул с коня:

– Идемте в дом, юноша.

Дику ужасно хотелось убедиться, что лигисты убрались окончательно и бесповоротно, но вернуться он не рискнул. Герцог бросил плащ и перчатки отложившему мушкет Хуану, молча проследовал в кабинет, налил вина, сел в кресло у камина и, по своему обыкновению разглядывая бокал на свет, осведомился:

– Что все это значит?

Ричард молчал, не зная, что говорить. Скрывать правду было опасно, вручать Рокэ судьбу Оноре – тоже. Ворон прогнал лигистов, но он заодно с Дораком!

– Ричард, вам надо учиться врать. Попросите вашего друга кансилльера преподать вам несколько уроков.

– Эр Рокэ…

– Ричард Окделл проявил эсператистское милосердие и смелость, присущие его роду. – Дикон вздрогнул, увидев Его Преосвященство, стоящего в дверях. За спиной Оноре маячила шевелюра Пьетро и хмурился Виктор.

– Значит, этот мужлан был прав. – Герцог отхлебнул вина, – впрочем, я так и думал. Добрый день, господа. Проходите, располагайтесь. Красное? Белое? Ликеры?

– Мы благодарим вас за спасение, – с чувством сказал епископ, – хоть я и скорблю о смерти этого несчастного. Мне следовало выйти навстречу преследователям, но я проявил слабость.

– Вы мне ничем не обязаны, – Рокэ протянул Дикону бокал, – еще! Этот грубиян поплатился за то, что ломился в дом Рокэ Алва. О вашем присутствии я ничего не знал, но раз вы все равно тут, не вижу причины не позавтракать. Я голоден, как все кошки мира.

– Сегодня мы отказываемся от пищи в память наших погибших братьев.

– Не понимаю, – Рокэ задумчиво тронул цепь с сапфирами, – при чем здесь погибшие братья? Какое им дело, едите вы или нет?

– Умерщвляя нашу плоть, мы питаем наш дух.

– Напротив. Если человек голоден, он будет думать о еде. Вот после завтрака можно поболтать и о вечном.

– Создатель, прости этому человеку, – вздохнул Оноре.

– Что именно мне должен простить Создатель? – осведомился Рокэ. – Что я в него не верю, или то, что я только что прикончил одно из его созданий? Правда, оно было удивительно докучливым.

– С вами невозможно разговаривать.

– Тогда пойдемте завтракать.

Глаза Пьетро вспыхнули надеждой, но Оноре лишь покачал головой.

– В таком случае позвольте вас покинуть. Ричард, вы тоже голодаете в память невинно и винно убиенных?

Говорить «да» и «нет» было равно глупым, и Дикон поплелся за своим эром, не решаясь поднять глаза. Ворон тоже молчал, понять, что было у него на уме, мог разве что Леворукий.

– Эр Рокэ…

Алва, продолжая задумчиво жевать, соизволил посмотреть на оруженосца.

– Как вы меня назвали?

– Монсеньор…

– Именно. Я вам уже советовал придержать «эра» для Штанцлера и Приддов, но вы что-то хотели?

– Что будет с Преосвященным?

– А я откуда знаю? – Рокэ воззрился на крылышко какого-то существа. – Видимо, его кто-нибудь где-нибудь когда-нибудь убьет, эсператисты причислят беднягу к лику святых, и всем будет хорошо, а лучше всех Эсперадору.

– Я не об этом… Они же здесь.

– Увы, я не запрещал вам принимать гостей, а что не запрещено, то разрешено.

– Монсеньор, что вы будете делать?

– Помоюсь и лягу спать. До вечера. Ваши гости, Ричард, это ваши заботы, но чем быстрее вы их куда-нибудь спровадите, тем лучше.

Анон · 2014-10-21 10:45:20

▼Ричард, я просил вина!⬍

После возвращения Алвы от Дика ничего не зависело. Все будет так, как решит эр. Ричард тихонько сел в кресло, не столько опасаясь прервать молитву, сколько не зная, что говорить, когда на него обратят внимание. Он не думал, что уснет, но уснул – бессонная ночь взяла свое, обернувшись уже знакомым кошмаром.

Дик вновь бежал по каким-то переходам, слыша сзади клацанье, шуршание, топот, визг. Сердце бешено колотилось, легким не хватало воздуха, а погоня приближалась. Сквозь шум погони проступали другие звуки – пение, смех, шум воды и голос камней. Это не было смертью, как казалось сначала, по крайней мере, не было смертью для него, но если волна его настигнет, он сольется с ней, станет ее частью и помчится вперед, сметая все на своем пути, убивая, калеча, насыщаясь чужими смертями и чужим страхом. Ричард из последних сил припустил вперед, налетел на какую-то лестницу, бросился вверх и выскочил на залитую кровавым светом площадку. Он стоял на вершине одинокой башни, над которой кружили хищные птицы. Одна, черная и злая, опустилась на изъеденный временем каменный зубец и голосом Рокэ отчетливо произнесла:

– На меня лучше не рассчитывать!

Башня исчезла, багровые сумерки остались. Дик сидел на кресле в кабинете эра, а тот собственной персоной развалился в другом кресле с бокалом в руках, лениво разглядывая агарисского епископа.

– Господин маршал, – Оноре страшно волновался, – вы можете прекратить это безумие!

– Могу, – заверил Ворон, потягивая вино.

– Почему же вы этого не делаете?

– «Могу» не значит «хочу», – пояснил Рокэ и вновь замолчал. В полумраке глаза маршала казались черными.

Преосвященный поднялся, но лишь для того, чтоб стать на колени.

– Первый маршал Талига, я умоляю вас, спасите тех, кого еще можно спасти.

Пьетро и Виктор последовали примеру Оноре. Ричард затравленно оглянулся, не зная, что делать. Рокэ протянул оруженосцу бокал:

– Юноша, «Черную кровь». Ваше Преосвященство, вы можете стоять на коленях хоть до Возвращения Создателя, но лучше встаньте. Я не Всеблагий, не Всемилостивый и не Милосердный, на меня это не действует.

Ричард, я просил вина!

Дик торопливо вскочил. Страшный день закончился, уступив место тревожному душному вечеру. Что-то должно было произойти, но что?! Рядом с особняком маршала было тихо, но где-то что-то горело – в распахнутое окно тянуло дымом и доносился приглушенный расстоянием беспорядочный колокольный звон.

– Благодарю, Ричард. Ваше Преосвященство, не желаете выпить? Иногда это помогает.

– Долг силы прикрыть слабость. – Оноре, закусив губу, поднялся, видимо поняв, что Рокэ коленопреклонений не терпит. – Герцог Алва, будьте милосердны!

– С какой радости? Ваши единоверцы сделали все, чтоб отправить меня к закатным тварям, с какой стати МНЕ спасать их?

– Там гибнут люди, гибнут невинные.

– Невинные гибнут всегда, – Алва аккуратно поставил бокал на ручку кресла, – на то они и невинные. Кажется, им за это полагаются Рассветные Сады, или я что-то путаю?

– Герцог, – священник смотрел на полководца со смесью ужаса и недоверия, – вы не можете оставаться в бездействии, когда гибнут ваши братья.

– Мои братья давным-давно погибли. Возможно, их убили, а может, это был несчастный случай или, как у вас там говорится, воля Создателя. Как бы то ни было, братьев у меня нет. У меня вообще никого нет, но и меня нет ни у кого.

– Но долг любого…

– Я никому ничего не должен, – Алва вновь взялся за вино, – разве что Леворукому, но с ним мы как-нибудь сочтемся.

– Побойтесь Создателя, что такое вы говорите?!

– Правду, епископ. Я вообще до неприличия правдив. Кстати, я не только никому ничего не должен, я в придачу никого не боюсь, тем более того, кого нет.

– Он есть, Он вернется и накажет живущих Злом и творящих его и наградит ходящих в незлобии.

– И более всех будет награжден морской огурец.

– Морской огурец? – Его Преосвященство был явно озадачен.

– Да, это такая штука, живет в южных морях. – Рокэ отхлебнул «Черной крови». – Она и впрямь похожа на пупырчатый огурец. Лежит себе на дне и растет. Растет и лежит, никого не трогает, ни на что не покушается.

– Вы говорите о животном, лишенном души!

– А вам не кажется, что требовать от людей с этой самой душой, чтобы они вели себя как животные, противно воле Создателя? Иначе бы он заселил все миры морскими огурцами и на этом успокоился.

– Нельзя сравнивать смирение с…

– С безмозглостью? Отчего бы и не сравнить? Почему вы не смиритесь с тем, что талигойские клирики ходят в черном, а мои родичи-мориски молятся под открытым небом? Почему лезете в чужую жизнь? Почему судите других? Смиритесь, лежите, качайте сквозь себя водичку, молитесь и ждите Создателя. Принимайте мир таким, каков он есть, и будьте счастливы.

– Вы и вправду еретик, герцог, – грустно сказал проповедник.

– Еретик? Нет, что вы. Еретиками называют друг друга люди благочестивые, полагая, что они верят правильно, а другие – нет. Я – простой безбожник.

– Вы клевещете на себя.

– Ни в коем случае. Поверьте, лучшее, что можно сделать для вашего Создателя, это не верить в него. Иначе вам пришлось бы благодарить его за то, что учинил милейший Сильвестр.

Часы пробили десять. Рокэ в два глотка допил вино и поднялся:

– Ричард, собирайтесь.

– Куда? – опешил Дик.

– Кажется, здесь хотели, чтобы я остановил побоище?

Анон · 2014-10-21 10:48:09

▼Дик покосился на своего эра. Сегодня великий день – Рокэ Алва пошел против Дорака! Маршал сорвался с кардинальской цепи, теперь он свободен!⬍

– Я передумал. – Глаза Рокэ стали тревожными и странными, словно ночные искры варастийских степей. – А вам, Ваше Преосвященство, я настоятельно советую лечь спать.

– В то время как…

– Хорошо, можете не есть, не пить и не спать, это ваше право. Ричард, не забудьте проверить пистолеты.

– Герцог Алва, – эсператист был бледен, – не лучше ли юному Окделлу остаться здесь? Там идет братоубийство.

– Идет, – герцог ослепительно улыбнулся, – и чтобы его остановить, придется прикончить сотню-другую братьев. Это война, сударь, а войн без крови не бывает. Ричард, наденьте кирасу. Я жду вас внизу, поторопитесь.

– Да, монсеньор! – Дик почувствовал, что его захватывает то же пьянящее чувство, что и на Дарамском поле.

…Моро зло косил глазом и прижимал уши – ему не нравился запах дыма и отдаленный шум, но Рокэ на сей раз не был склонен обращать внимание на лошадиные капризы. Ухватившись рукой в черной перчатке за гриву, Алва взлетел в седло, очередной раз вызвав у Дика приступ зависти и восхищения. Юноша торопливо вскочил на Сону, рядом быстро и молчаливо садились на коней кэналлийцы. Двенадцать человек против обезумевшего города!

– Хуан, заприте ворота. – Маршал был одет как для дворцового приема – роскошный мундир, черно-белая перевязь, белый атласный плащ, шляпа с пером…

– Не открывать никому: ни кардиналу, ни королю, ни Создателю, ни Леворукому. Ни с кем не говорить. Будут ломиться – убивать на месте.

– Да, монсеньор.

Рокэ послал Моро со двора. Ричард думал, что они поедут на шум, но Ворон свернул на улицу Мимоз и перевел мориска в кентер. Сона привычно пристроилась рядом. Мелькали богатые особняки, ворота были заперты, ставни закрыты, за заборами рычали сторожевые псы. Странно, что Рокэ не держит собак, ведь он ладил с Лово! Дик покосился на своего эра. Сегодня великий день – Рокэ Алва пошел против Дорака! Маршал сорвался с кардинальской цепи, теперь он свободен! Сейчас главное – остановить кровопролитие, но Ворон сумеет, а Ричард Окделл ему поможет.

:panic:

Анон · 2014-10-21 10:57:54

– Но долг любого…
– Я никому ничего не должен, – Алва вновь взялся за вино, – разве что Леворукому, но с ним мы как-нибудь сочтемся.

У первого маршала нет долгов, угу. Охуеть. :facepalm: "Нахрена такой эр, Дик?"

Анон · 2014-10-21 10:59:09

Рокэ Алва пошел против Дорака! Маршал сорвался с кардинальской цепи, теперь он свободен! Сейчас главное – остановить кровопролитие, но Ворон сумеет, а Ричард Окделл ему поможет.

:pink: :panic:

Анон · 2014-10-21 12:13:19

*представил рокэалву в цепях*

Анон · 2014-10-21 13:43:42

▼И снова пьянка⬍

При виде оруженосца Рокэ буркнул что-то маловразумительное и занялся вином. Судя по прерванному разговору, об уходе Преосвященного эр уже знал. Герцог и не подумал расспрашивать, когда и куда ушел епископ. Оноре был прав – Дорак или уже потребовал, или потребует выдачи гостя, и Алва сможет сказать, что ему ничего не известно.

Хорошо хоть с Катари, ее братьями и эром Августом все было в порядке. Лионель Савиньяк, прискакавший из Тарники, сообщил, что при дворе узнали о случившемся лишь из доклада Рокэ. Его Величество был весьма озабочен, но счел действия Первого маршала «решительными и правильными». Ричард хотел услышать о Катари, но расспрашивать капитана личной королевской охраны в присутствии Ворона было невозможно. Ричард вообще боялся, что его выставят, но маршал и два генерала пили вино и перебирали события последних дней, не замечая примостившегося в уголке оруженосца.

Эмиль рассказывал прискакавшему час назад Лионелю о ночных приключениях. Лионель выспрашивал подробности, а устроившийся у распахнутого окна Рокэ время от времени бросал реплику и замолкал. То ли Ворон очень устал, то ли что-то обдумывал. За окном виднелось синее весеннее небо – чистое, без дыма и тревожных багровых отсветов. И на колокольнях больше не звонили, разве что отбивали время, но это был совсем другой звон – мирный, привычный, словно крики ночных сторожей.

Чудовищный праздник канул в прошлое, оставшись в памяти жутким сном, полным криков, дыма, мелькающих теней. Самым страшным для Дика осталось утро в осажденном доме, дальше было проще, дальше вернулся Рокэ…

– Рокэ, признавайтесь, что вы задумали? – Эмиль засмеялся нарочито беспечно.

– Ровным счетом ничего, – заверил Алва, – пытаюсь свести концы с концами, а концов слишком много.

– Тогда нужно выпить, а у меня вино кончилось.

– И у меня, – поддержал брата капитан личной королевской охраны.

– Это поправимо, – Алва потянулся к колокольчику.

– «Вдовья слеза» в этом доме есть? – строго спросил Лионель. – Это вы у нас душегуб и кровопийца, вот и пейте свою кровь, хоть черную, хоть дурную. А других не принуждайте!

– Что поделать, не терплю вдов, особенно слезливых, – проникновенно сообщил Рокэ, отдавая распоряжение возникшему из воздуха Хуану.

Вино подали незамедлительно, Эмиль наполнил до краев бокалы, протянув один Дику, значит, ему разрешили остаться…

«Слез» герцог Окделл еще не пробовал – Рокэ предпочитал красные вина, а воспоминания о белом, которое пила матушка, вызывали у Дика оскомину. При мыслях о Надоре стало грустно, хотя «Вдовья слеза» оказалась чем-то потрясающим.

– Дикон, – Лионель недаром возглавлял личную королевскую охрану, он не только смотрел, но и видел, – что ты набычился?

– Так, ничего, – Ричард постарался улыбнуться, – в Надоре белое вино очень плохое.

– Еще бы, – подал голос Рокэ, – в Надор идут вина из Торки, а климат там неподходящий даже для белых сортов. Про красные я и вовсе молчу. Вам, юноша, следует послать домой приличного вина.

– Матушка не примет, – выпалил Дик, хотя до этого поклялся себе ничего не рассказывать ни о Бьянко, ни о ссоре.

– У тебя были неприятности? – В глазах Лионеля мелькнуло участие.

Неприятности… Позавчера это было бедой, но после дня и двух ночей в сбесившемся городе надорские беды словно бы стерлись.

– Эр Савиньяк, вы… Можно пригласить мою сестру ко двору?

– Можно, – Лионель внимательно посмотрел на юношу, – но ей понадобится патронесса. Рокэ, это по твоей части.

Странно, Лионель с Эмилем близнецы, а такие разные! Не лицом, характером. Капитан королевской охраны совсем как Арно – молчит и все замечает! А Эмиль вроде Эпинэ – чуть что на дыбы. Может, это от лошадей?

– Говорите, по моей? – сощурился Алва. – Хотя… Почему бы и нет? Не оставлять же девушку в могиле.

Это было оскорблением. И это было правдой. Надор – могила, там не живут, там гниют заживо. Странно, что в замке нет следов слепой подковы, а может, он их просто не заметил.

– Спасибо, эр… монсеньор.

– Пустое, – за Рокэ ответил захмелевший Эмиль, – он просто обязан помочь родственнице.

– Как родственнице? – Голова Ричарда закружилась. От вина или от слов Савиньяка? Айрис – родственница Ворона? Не может быть! Их семьи могли породниться разве что до Алана Святого…

– Это было при Раканах?

– Это было во время Двадцатилетней войны, – сообщил Эмиль, – про маршала Алонсо Алву ты, надо полагать, слышал?

Еще бы не слышать! Правда, Эйвон говорил, что Алонсо сказочно везло и что воевал он не по правилам.

Лионель поднял бокал:

– За наших предков, среди них попадались славные люди!

– Иногда, – уточнил Ворон.

Герцог лениво поднялся, подошел к столу и разлил вино, но назад не вернулся, а, захватив пару бутылок, уселся на пол у холодного камина.

– Эмиль, ты начал выдавать страшные тайны, уж доведи дело до конца.

– Это страшно только для Окделлов, – заметил Эмиль, – так вот, Алонсо женился лет в сорок на Раймонде Савиньяк, у которой был сын от первого брака. Прелестная вдова подцепила Первого маршала Талига, повергнув в отчаяние полк охотившихся за ним дам и девиц. Мы и Рокэ – прямые потомки этой весьма примечательной особы, в семнадцать лет сбежавшей с шестидесятилетним графом. И да будет тебе известно, что она была младшей дочерью барона Карлиона.

Барона Карлиона… А матушка – урожденная Карлион. Дику стало обидно. Его заставляли рисовать генеалогическое древо Окделлов и зубрить родственные связи Повелителей Скал с другими Великими Домами, но Алва и Савиньяки из списка были изъяты. Скрывая растерянность, Дик пробормотал:

– В Талигойе все всем родственники.

– В Талиге, молодой человек, – поправил Лионель, – Талигойя сдохла четыреста лет назад, и правильно сделала.

– А родственники, увы, есть у всех, – кавалерист осушил свой бокал и налил еще, – а скажи, братец, что, среди родичей попадаются прескверные?

– Скажу, – подтвердил Лионель, – когда Алва прикончил нашего кузена Рафле, я чуть ему на шею не бросился.

– Да уж, – расхохотался Эмиль, – история вышла знатная! Дикон, тебе полезно знать, с каким человеком ты связался.

– А то он не знает? – Лионель стукнул Ричарда по плечу.

Юноша украдкой глянул на сидящего у камина эра. Рокэ пил «Черную кровь», не глядя ни на гостей, ни на оруженосца. Нет, Ричард Окделл не знал Ворона и сомневался, что его вообще кто-нибудь знает.

– Ты слушай давай, – Эмиль долил бокал Дика. Юноша понимал, что пить ему больше не стоит, но выпил залпом. Просто так.

– У маршала фок Варзова есть племянник Отто, сын его сестры, – Лионелю было все равно, слушают его или нет. – Почти слепой, толстый, как мешок, очень славный, но военный из него, как из меня девственница. А маменька его, дура такая, упросила брата запихнуть Отто в гвардию. Прикинь, каково ему там было!

Дик вспомнил Эстебана Колиньяра и его приятелей и кивнул. Свои эстебаны есть везде, они не упустят возможности поиздеваться над тем, кто не может дать сдачи.

– Мы с Отто ладили еще с Лаик, – Савиньяк все больше увлекался рассказом, а вот Рокэ сидел с отсутствующим видом, как будто не имел к той давней истории никакого отношения. – Я, как мог, гонял от бедняги шутничков, но меня перевели в другой полк. И вот однажды на ночь глядя ко мне прибегает этот самый Отто и просит стать его секундантом. Бедняга умудрился вызвать нашего кузена – тот его совсем допек.

– Рафле фехтовал отменно, – вставил Эмиль. – К этому времени он прикончил на дуэлях троих или четверых.

– Четверых. Короче, я отправился к нему. Хотел отговорить мерзавца от поединка или хотя бы взять слово, что он не убьет этого байбака. Куда там! С точки зрения дуэльного кодекса Рафле был кругом прав, остальное его не волновало. Мне оставалось условиться о времени и месте дуэли и подыскать Отто второго секунданта.

На Рокэ я нарвался случайно, он приехал на пару дней из Торки, мы были знакомы. Я рассказал, в чем дело, Алва согласился помочь. Утром мы с моим подопечным зашли за ним, настроение – сами понимаете…

Отто не сомневался, что его убьют, и заваливал меня посмертными поручениями. Я предложил ему заболеть, но у дурня, даром что на мешок с тряпьем походил, с честью было все в порядке.

– Ты про Рокэ расскажи, – перебил Лионеля брат.

– А я что делаю? – возмутился капитан королевской охраны. – Рокэ мы застали в постели. Он меньше всего походил на человека, способного встать и куда-то пойти. Меня это взбесило, ведь я на него рассчитывал. Если кто и мог проучить Рафле, так Алва. Другое дело, что Отто это уже бы не помогло, но я собирался затеять новый поединок – двое против троих. Представь, каково мне было, когда я понял, что этот негодяй выпил вчера не меньше бочонка.

Отто ничего не знал о моих планах и запричитал что-то вроде – сударь, нам пора… Вы же обещали. Тут Рокэ кое-как поднял голову от подушки, пробормотал: «Все в порядке, я его уже убил», упал и уснул. Мы едва не свалились рядом.

– Убил? – переспросил Дик.

– Да, после нашего разговора Рокэ отыскал кузена Рафле в какой-то таверне и затеял с ним ссору. Дрались прямо во дворе. Этот бездельник прикончил противника и со своими и его секундантами затеял попойку.

– Монсеньор… А сколько эру Рокэ было тогда лет?

– Двадцать четыре, – вздохнул Лионель, – а мне двадцать.

– Ах, фремя, фремя, – с нарочитым торским акцентом произнес Эмиль. Близнецы расхохотались, но Дику было не до смеха. Он, как и толстый Отто, тоже был бы мертв, не вмешайся Ворон.

– Между прочим, Лионель, – соизволил подать голос Рокэ, – вы и ваш протеже были весьма близки к смерти. Ваше счастье, что я был слишком пьян и поленился зарядить пистолеты.

– Эр Рокэ, – возмутился Дик, – зачем вы все время… На себя навога… наговариваете! Вы защащ… защищали… справедливость!

– Окститесь, юноша! – Алва укоризненно покачал головой и потянулся к бутылке. – Я убил Рафле вечером, чтобы не делать этого утром… Не откладывайте на завтра, если можно убить сегодня. Никогда!

– Чудовище, – изрек Лионель.

– Сам знаю.

– Кстати, Рокэ, – Эмиль, пошатнувшись, добрался до камина и сел, вернее, упал рядом с Вороном, – за какими кошками тебя тогда принесло в Олларию? Об этом много болтали, но я так и не понял.

– Да ничего особенного, – Рокэ внимательно посмотрел на бутылку, хотел налить, но передумал и отпил прямо из горлышка, – гайифский шпион похитил секретный план, переданный фок Варзовом на хранение в Адмиралтейство. Это был мой первый секретный план, господа. Старик поручил мне его разработать, никогда в жизни я так не старался.

– А что это был за план? – поинтересовался Лионель, задев рукавом толстенный том, тот с шумом свалился на пол, открывшись на какой-то гравюре. Савиньяк попробовал поднять книгу, но страницы почему-то сочли уместным расстаться с кожаным переплетом. – Никогда не слышал, чтобы вас с Вольфгангом занимал флот.

– О, это был замечательный план, – Рокэ мельком глянул на изувеченную книгу, махнул рукой, допил остатки вина и отправил пустую бутылку к ее многочисленным предшественницам, – я придумал уничтожать вражеские корабли при помощи ызаргов.

– Кого?! – Эмиль чуть не поперхнулся.

– Ызаргов. Не скрою, сначала я хотел использовать морских черепах. Гигантских…

– Черепахи – это хорошо, – кивнул Лионель, – но медленно.

– Зато вкусно, – ввернул его брат. – Рокэ, вино кончилось.

– В этом доме кончится вино, только когда кончусь я. Лионель, тебе ближе, дерни шнур.

– Так что там ызарги? – напомнил Эмиль. – Это же невкусно и вообще плохо.

– Зато быстро, – наставительно произнес Алва, – седельную сумку открытой оставить нельзя. Будут кишеть.

– Кишмя, – подтвердил капитан королевской ох-раны.

– Именно. На этом и строился мой план. Корабль, на котором кишат ызарги, совершенно небоеспособен. Во-первых, они все сожрут. Во-вторых, они всюду залезут. И вы никогда не будете уверены, что хватаетесь, скажем, за канат, а не за хвост. Мы предложили Адмиралтейству топить вражеские корабли путем проникновения и кишения. План был тщательнейшим образом зашифрован, зашит в кожу и запечатан личными печатями фок Варзова. И все равно его украли, – Алва укоризненно покачал головой, Эмиль засмеялся, Лионель попытался достать из-под стола злополучный переплет.

– Оставьте, генерал, – посоветовал Ворон, – это скучная книга… Ужасно скучная и ужасно длинная… Все куда-то зачем-то идут и друг друга убивают… Но неудачно… А они все идут, и идут, и идут… Кошмар…

– Так что там с кишением? – Эмиль растянулся на ковре, заложив руки за голову.

– Шпион с риском для жизни выкрал пакет и доставил императору. В собственные руки… А тот, представьте себе, беднягу казнил. Жаль… Он так старался, и вот она, благодарность! – Рокэ оттолкнул пустую бутылку, та покатилась, оставляя темно-красный след. Значит, она была не такой уж пустой.

Ворон засмеялся, он был пьян. Они все были пьяны, и они все смеялись, но весело не было. Это не было победой, а чем-то, от чего чувствуешь себя испачканным и уставшим.

– Алва, – Эмиль перевернулся на живот и теперь смотрел Рокэ в глаза, – тебе не кажется, что это только начало? Война, бунт…

– Начало? Нет, господа, это конец, – Рокэ вытащил кинжал и принялся вертеть его, удерживая двумя пальцами за острие и рукоять, – конец лета… Нас ждет долгая осень, одна только осень и ничего, кроме осени…

– Ты правильно сделал, что прикончил этого висельника, – Лионель резко сменил тему.

– Пожалуй… Ладно, хватит об этом! Юноша, сходите, пните Хуана, он что, уснул?

Дик послушно поднялся. Пол пошатнулся, Дика замутило, но он мужественно пошел к двери, которая ужасно долго не открывалась, а потом открылась не в ту сторону. На пороге юноша налетел на Хуана с ивовой корзиной, из которой торчали запыленные горлышки. Ричард с трудом развернулся – Рокэ продолжал играть клинком. Дик заметил на узкой ладони еще не затянувшийся порез и вспомнил кровавый отпечаток на двери горящего особняка. Что случилось с Авниром? Обезумел и бросился в огонь или Ворон епископа Олларии все-таки убил?

Пол качался все сильнее, юноша, чтобы сохранить равновесие, опустился на четвереньки и закричал – на светлом ковре отчетливо проступали кровавые отпечатки подковы без единого гвоздя.

Капитан королевской охраны совсем как Арно – молчит и все замечает! А Эмиль вроде Эпинэ – чуть что на дыбы. Может, это от лошадей?
Вот здесь каждый раз думаю, Камша вообще читает, что пишет?..

Анон · 2014-10-21 13:53:42

▼Рокэ учит Дика фехтованию и жизни⬍

Выбитая шпага отлетела на несколько шагов, Дик бросился за ней. Четвертый раз за утро! Юноша поднял оружие и уныло повернулся к своему эру. Рокэ пожал плечами и внезапно переломил клинок о колено. Ричард, ничего не понимая, уставился на блестящий обломок в руке эра.

– И это вместо того, чтоб воспользоваться преимуществом, – в голосе Ворона слышалось раздражение.

– Эр… – начал было Ричард и замолчал. Нападать на безоружного было бесчестно, напоминать об этом монсеньору – глупо.

– Юноша, – вздохнул Рокэ, – во-первых, игра в благородство – штука заведомо проигрышная, а во-вторых, для начала попробуйте выиграть. Вперед!

Ричард с опаской глянул на Ворона.

– Ну же! – прикрикнул тот.

Дик бросился вперед, эр увернулся изящным, неторопливым движением. Ага, вот в чем дело! Ворон решил показать, как уклоняться от ударов, если их нечем отбивать, и все равно это Дику не нравилось…

– Соберано, вас спрашивают, – Хуан с полотенцами в руках показался в дверях дома.

– Кто? – Юноша видел, что Рокэ недоволен, а вот он был рад прервать тренировку.

– Просил передать, что долги платят даже тени. Он в привратницкой у Данго.

– Хорошо, – Алва взял полотенце и утер лицо, – юноша, идемте.

Джаниса Ричард узнал сразу. Вместе с ним был смуглый коротышка с толстыми губами.

– День добрый, господа, – Ричард лишний раз убедился, что его эр заносчивее всего держится с людьми порядочными, – как поживает Двор Висельников?

– Так себе, – бывший моряк явно был удивлен, – народу мало осталось…

– Ничего, – утешил Алва, – был бы город, а воры и грабители найдутся. Юноша, как там у Дидериха, когда Гэйбриэл пришел к Тени: «Привет тебе, владыка гордых?» или не «гордых»?

– «Вольных», – покорно подсказал Дик.

– Это почти одно и то же, так в чем дело, господа вольные?

– Монсеньор, – начал Джанис, – вы там… спрашивали… Ну, кто за вашего оруженосца платил. Так вот он, – Джанис кивнул на губастого, – кой-чего знает.

– Любопытно, – Рокэ скрестил руки на груди, – кажется, старик Дидерих берет реванш.

Джанис явно не понял про Дидериха, но решил, что это приглашение к разговору, и ткнул губастого меж лопаток. Тот пару раз моргнул и выдохнул:

– О прошлом годе я за Выдрой ходил.

– Выдра тот, кто за дело взялся, – пояснил Джанис, – а этот при старой Тени вроде как прознатчиком был. С теми, кто на сторону работал, чтоб долю не тихарили.

– Оно так, – кивнул прознатчик, – Выдра мой был. Короче, сговор там такой забили – сотня «ржавых»[41] – задаток, четыре – опосля. Дело Выдры было стоять, где скажут, и ждать, кого надо.

– И кто ж нанял покойного Выдру? – Голос Рокэ звучал ровно и лениво.

– Назвался бароном. Плащ на ем был и шляпа, на морде – маска, из-под нее борода торчала… Чернючая, токмо, сдается мне, невсамделишняя, – губастый из кожи вон лез, пытаясь припомнить, – сам вроде толстый, а верней всего, одеяло на себя навертел. Вот голос я, пожалуй, признал бы, а что другое – извиняйте…

– Как он Выдру нашел?

– Да кошки его знают, но по-глупому, видать.

Алва вопросительно поднял бровь, и Джанис пояснил:

– Если бы умно сделал, Выдра не стал бы Тени докладать, сделал бы втихую и делиться не стал.

– Хорошо, – кивнул Рокэ, – если где налетишь на этого, в одеяле, получишь сотню «ржавых». Тени с них налог я сам заплачу. Ричард, у Дидериха так полагается? Или я что-то путаю?

Ошалевший от слов Ворона прознатчик опять заморгал, на его физиономии явно читалось желание перерыть всю Олларию, но найти нанимателя Выдры. Наконец он изогнул большой и указательный пальцы левой руки в виде полумесяца и приложил к губам. Ворон засмеялся и ответил тем же, после чего подмигнул Джанису и вышел. Дик догнал эра лишь на пороге. Алва, не оглядываясь, бросил:

– На сегодня, юноша, урок окончен. У меня – дела.

Дик облегченно кивнул, возвращаться на внутренний двор и браться за шпагу не хотелось ужасно.

– Эр Рокэ, а что это за знак?

– Дидерих о нем не писал?

Ричард растерянно покачал головой. Рокэ то и дело подтрунивал над любимым поэтом Ричарда. После реплик эра некоторые пассажи великого барда и впрямь казались нелепыми, хотя Алва ничего обидного не говорил. А вот вопли Жиля Понси о том, что Дидерих – старье, а Барботта – величайший поэт Талига, у Дика вызывали то смех, то желание стукнуть Жиля пониже спины.

– Так как, юноша? Неужто в «Плясунье-монахине» нет ни слова о тайной воровской клятве?

– Нету.

– Увы, даже великие ошибаются, – наставительно сообщил Рокэ, – а может, не ошибаются, а боятся. Это знак слепой подковы, юноша. До Олларов за него рубили руку, но Франциск решил, что это расточительно. Висельники так клянутся в особо торжественных случаях. Кажется, это единственная клятва, которую они не нарушают. Теперь этот губошлеп до смерти будет искать твоего врага в одеяле.

– Эр Рокэ, а почему подкова?

– Из гонора, – Алва прижал к глазам ладони. – Это очень старый символ.

– Я слышал о ней, – Дик отчего-то застеснялся, – в Надоре. Давно, когда маленький был.

– Вообще-то эта пакость старше и Надора, и Алвасете, – обрадовал Рокэ, – ее боялись еще до эсператизма. Сказки менялись, страх оставался, а ворье всегда обожало пускать пыль в глаза. Отсюда эти их «Ночные тени», страшные клятвы и прочая чушь… Ричард, когда у вас появятся наследники, объясните им, что тот, кто чистит чужие карманы и отбирает куски у слабого, называется мародером и грабителем. Чести и красоты у него примерно столько же, сколько у ызарга. Мой вам совет, никогда не принимайте ызаргов за иноходцев, это неправильно.

Дик представил всадника верхом на огромном ызарге. Ызарг мотал хвостом и пытался рыть кривыми короткими лапами землю. Это было потрясающе!

– Что с вами, юноша? – участливо спросил Рокэ.

– Я… я… я подумал… как кто-то едет на ызарге… на большом!

– Отвратительное зрелище, – согласился Рокэ. – Впрочем, Джанис и впрямь похож на героя поэмы. За что и поплатится. Я вернусь завтра, а вы отправляйтесь в Нижний город, разыщите вашего протеже и пригласите, скажем, на послезавтра.

Дику показалось, что он ослышался.

– Эр Рокэ!

– Да?

– Это же сын Арамоны!

– И что? – Алва внимательно посмотрел на оруженосца.

– Я не знал, когда просил… Арамона, это… – Юноша замолчал, не находя от возмущения слов.

– Арнольд Арамона был подлецом, дураком, трусом и вором, – подсказал эр. – Что дальше?

– Вы… И вы сделаете его сына гвардейцем?

– Сделаю. Ты имеешь что-то против?

– Да, – выдохнул Ричард. – Ги Ариго правильно его не принял… Он знал, что такое Арамона.

– Значит, мы сообщим молодому человеку, что передумали и в Торку он не поедет, потому что Ричард Окделл не ладил с его отцом? Какая прелесть…

– Что? – не понял Дик.

– А то, что вы сейчас мне до боли напомнили Его Высокопреосвященство, который два года назад очень не хотел, чтобы сына Эгмонта Окделла взяли в оруженосцы. Помнится, ему удалось убедить господ Ариго и Килеана отказаться от своих слов… Только я, юноша, не Человек Чести! Герард Арамона станет гвардейцем, а вы отправитесь к нему домой и пригласите… вежливо пригласите ко мне.

Анон · 2014-10-21 13:59:22

▼Раньше Дик не обращал на них внимания, раньше он не приходил к эру без приглашения, раньше он не собирался убивать.⬍

Черное дерево покрывали странные завитки, похожие на вихри. Раньше Дик не обращал на них внимания, раньше он не приходил к эру без приглашения, раньше он не собирался убивать. Ричард Окделл стоял у закрытой двери и изучал резьбу. Другого выхода нет. Он поклялся именем отца, но клятва не главное, главное то, что выбор прост – или Квентин Дорак и Рокэ Алва, или Катари Ариго и все, сохранившие верность Талигойе и законным королям. Святой Алан, он должен их спасти!

Это его долг, а долг нужно исполнять, каким бы тяжелым он ни был. Скакать навстречу врагам со шпагой в руке легко, но не всегда к победе можно прийти прямым путем. Даже отец признавал, что смерть Рокэ Алвы необходима. Тогда покушение сорвалось, и все пошло прахом. Сейчас сын Эгмонта Окделла сделает то, что не удалось двенадцать лет назад. Сталь против Ворона бессильна, пуля ненадежна, остается одно… Это легкая смерть для уставшего жить человека.

Главное, чтоб Рокэ попросил вина, а дальше все очень просто. Дик еще раз взглянул на черные завитки и постучал. Время остановилось. За дверью было тихо. Рокэ мог уйти, не сказавшись слугам, мог послать оруженосца к Чужому, мог налить себе сам.

Дик постучал еще раз и замер, настороженный, как одичавшая кошка. В вязкой тишине раздался скрежет поворачиваемого ключа, дверь распахнулась. Алва был у себя, Ричард вздрогнул.

– Юноша? – В сапфировых глазах мелькнула светлая искра. – Что стряслось? Вы спрятали в моем доме еще парочку святых?

А ведь это было! Ворон не выдал Оноре, остановил бунт, отпустил Робера. Эр Август ошибается, Рокэ в смерти епископа не повинен. Он не чудовище, что бы про него ни говорили, просто так получилось.

– Нннеет…

– Тогда в чем дело? Вы смотрите так, словно у вас за пазухой парочка ызаргов. Вы проигрались? Получили письмо из дома? Увидели привидение? Затеяли дуэль с десятком гвардейцев?

– Эр Рокэ…

– Заходите, – Алва посторонился, пропуская оруженосца. Судя по разбросанным по полу бумагам, он сидел на шкурах у камина. Зачем ему огонь? Что-то жег? Или пламя служит ему светильником? В любом случае он совершенно трезв. Рокэ поймал взгляд оруженосца, усмехнулся, собрал исписанные листки и небрежно швырнул на стол.

– Раз вы пришли, налейте мне вина.

Так сразу?! Дик, пытаясь унять дрожь, уставился на охваченные пламенем поленья.

– Да что с вами такое? – В голосе Алвы послышалось раздражение. – Наслушались проповедей о вреде винопития?

Ричард бросился к секретеру. Бутылки «Черной крови» открылись на удивление легко. Так же как и перстень. Два крохотных белых зернышка исчезли в темных горлышках, дело было сделано. Ричард трясущимися руками перелил вино в специальный кувшин – кэналлийцы пьют выдержанные вина не сразу.

– Так что все-таки произошло? – Герцог сидел в кресле спиной к огню, темноволосую голову окружал багровый нимб.

– Его преподобие… Оноре… убили.

– Праведники в Рассветных Садах, без сомнения, в восторге, – Алва по-кошачьи потянулся, – у них так давно не было пополнения… Что-то еще?

– Я… Я хотел спросить.

Почему он не придумал повод заранее? Что он хочет узнать? Не так – что он ДОЛЖЕН узнать, ведь завтра спрашивать будет не у кого.

– Эр Рокэ, как умер мой отец?

– Быстро.

– Как… Как Эстебан?

– Нет, – Рокэ слегка сдвинул брови, словно пытаясь что-то вспомнить. – Молодого Колиньяра я убил в горло, Эгмонта Окделла – в сердце. Если тебе нужны подробности, то мы стали на линию…

– Это была линия?!

– Разумеется.

Линия!!! В Лаик шепотом рассказывали, как это происходит. По земле проводится черта, секунданты разводят противников на расстояние вытянутой руки со шпагой. Левая нога стоит на линии, она не должна сдвигаться. Падает платок, и в твоем распоряжении несколько секунд, чтобы убить или быть убитым. В обычной схватке можно получить удовлетворение, ранив противника в руку или ногу, здесь или ты, или тебя. Правда, случалось, погибали оба.

Такая дуэль не просто запрещена королевским эдиктом, она проклята самим Эсперадором. Церковь говорит, что на линию Чужой толкает обуянных гордыней и нетерпением. Создатель требует ждать Его Возвращения и Его суда. Встать на линию – погубить свою душу.

– Эгмонт пришел с Мишелем Эпинэ, со мной был Диего Салина. Они по нашему настоянию не дрались.

Диего Салина… Марикьярский маркиз, отец Альберто. Марикьяра далеко, она сама по себе. Сказал ли Салина кому-нибудь правду? Мишель Эпинэ мертв… Знает ли матушка? Знает ли эр Штанцлер? Отец хромал, в обычном поединке, да еще против Ворона он был обречен, но на линии хромота не имеет значения… Святой Алан, у отца был шанс.

Рокэ протянул руку с бокалом. Ричард, не соображая, что делает, наклонил кувшин. В мерцании камина льющееся вино и впрямь казалось черной кровью. Маршал задумчиво посмотрел бокал на свет и поставил на инкрустированный сталью столик. Он делал так почти всегда, но сердце Дикона чуть не выпрыгнуло из груди. Алва смотрел куда-то вдаль, и оруженосец видел безупречный профиль, озаряемый непоседливым пламенем.

– Хочешь спросить что-то еще?

Только теперь юноша вспомнил, ЧТО должно произойти. Услышав об отце, он напрочь позабыл обо всем, даже о Катари. Это к лучшему – иначе он бы себя выдал.

Алва молчал, то ли ждал новых вопросов, то ли что-то вспоминал. Небо за окном было черным, черными в освещаемой лишь догорающим камином комнате казались и глаза маршала.

– С какого возраста ты себя помнишь?

Почему он спросил? Хотя почему бы и нет? Ворону, когда он пил, иногда приходила блажь поговорить со своим оруженосцем. Это были странные разговоры – точно так же герцог говорил бы с собакой, если бы она у него была. Но у него никого не было, ни-ко-го.

– Лет с трех…

– Память – отвратительная вещь, – Рокэ пригубил вино и замолчал. Можно было вырвать бокал, но Ричард этого не сделал. Он поклялся уничтожить проклятие Талигойи и исполнит обещанное. И все же, все же яд – оружие женщин, стариков и монахов… Эр Август принимает грех на себя, но мужчины рода Окделлов не прячутся за спинами стариков.

Юноша не мог отвести взгляда от руки, сжимавшей темный хрусталь, руки, убившей отца, Эстебана, Адгемара… Это было страшно, смотреть, как ничего не подозревающий человек пьет яд. Пусть Ворон заслужил смерть, пусть он ее не боится, даже хочет, но так убивать бесчестно. Так бесчестно, но по-другому нельзя. Равный бой с Алвой невозможен, потому что равного соперника у него нет.

Фехтуя с Рокэ, Ричард лишь укреплялся в том, что никогда не догонит своего эра. Маршал вынослив и силен, как демон, он одинаково хорошо владеет обеими руками, предугадывает каждое движение своего соперника и не знает жалости.

– Мы помним то, что хотим забыть, – Алва пил медленно, смакуя каждый глоток, – и отчего-то забываем то, что не следует. Лично я с наслаждением расстался бы кое с какими воспоминаниями, но не получается.

Ричард Окделл тоже не забудет этот вечер. Ленивый голос, длинные пальцы, сжимающие ножку бокала, отсветы пламени на точеном, безжалостном лице. Почему он в разгар весны развел камин? Почему именно в этот вечер перешел на «ты»? В который же это раз? В любом случае в последний, а в первый это было, когда герцог перевязал новому оруженосцу руку… Клаус отговаривал монсеньора от возвращения в столицу, а он не послушался.

«У добра преострые клыки и очень много яда»… Эти слова маршал произнес в этой самой комнате. Почему он сказал именно так? Почему сказал именно ему?

***

Рокэ лениво прихлебывал яд, он был уже покойником, хотя и не знал этого. Герцог проживет до следующего вечера, а сейчас он по-прежнему опасен. Эр Август предупреждал, чтобы Дик себя не выдал, он переживает за него. Штанцлеру, как любому Человеку Чести, претит действовать чужими руками, но другого выхода и вправду нет. Чтобы жила Катарина Ариго, Ворон должен умереть.

– Необычный букет, – задумчиво произнес Рокэ, – но мне нравится. Впрочем, у меня извращенный вкус, это знают все. А вот о том, что я когда-то был, «как все», забыли, и хорошо, что забыли.

В твои нежные годы, Ричард, я был щенком, правда, очень гордым и очень злым. Кусаться я начал рано и довольно успешно. Первый раз я дрался на дуэли, когда мне не было и шестнадцати…

Смешно вспоминать, но я ужасно волновался. Мой соперник был старше меня лет на пять и выглядел таким грозным… Потом я понял, что змеи опаснее быков, но в юности мы глупы до безобразия. Мне казалось, что меня убьют или, того хуже, победят. Я не мог уснуть, сидел на окне, пялился на луну и даже накатал несколько сонетов. Один до сих пор помню, – Алва встал, не выпуская полупустого бокала, подошел к камину и поворошил угли носком щегольского сапога.

[Здесь было про я одинокий ворон в бездне бреда, честно, за такие стихи я бы сам Рокэ отравил.]

Какой только чуши не сочинишь, когда тебе пятнадцать и ты собрался умирать… Ты, часом, не пишешь стихов? [Забавно, Камша, видимо, тоже понимает, что стихи не ах, и пытается перевести стрелки, но популярность этого опуса говорит о том, что получилось плохо.]

Ричард пробовал рифмовать, но у него получалось плохо. После уроков господина Шабли, читавшего унарам сонеты Веннена и трагедии Дидериха, Дик окончательно убедился в своей бездарности.

– Нет, эр Рокэ, не пишу.

– Врешь, – надменные губы исказила улыбка, – и правильно. Не стоит показывать другим, что у тебя на сердце – не поймут или переврут. Я давно бросил марать бумагу. Единственное, о чем стоит думать перед смертью, это о хорошей компании. Разумеется, я имею в виду врагов. Преисподняя – это место, куда приятно заявиться в их милом обществе. Налей мне еще, да и себе заодно. Мне расхотелось напиваться в одиночку.

Ричард схватил протянутый ему бокал и торопливо наполнил, а затем налил себе. Святой Алан, вот он – выход! Выход! Он не станет убийцей, если тоже умрет! Это как дуэль, в которой погибают оба участника. Как на линии, просто и честно! Он ведь вызвал Рокэ, и тот принял вызов… Катари поймет, она знает, что честь для Окделлов важнее жизни. Яд действует медленно, он успеет написать домой, увидит Катари и скажет ей… Он заслужил это право – напоследок сказать о любви…

– За что же нам выпить? – сдвинул брови Рокэ Алва. – За любовь не стоит – ее не существует, равно как и дружбы. За честь? Это будет нечестно с моей стороны. Не хочу уподобляться шлюхе, поднимающей бокал за девственность и целомудрие.

За отечество? Это слово мы понимаем по-разному, и потом за это не пьют, а умирают. Или убивают. Пожалуй, я выпью за жизнь, какие бы рожи она нам ни корчила…

Дикон как зачарованный смотрел на синеглазого человека у камина. Он, Ричард Окделл умрет, убив только одного врага, но выиграет войну за Талигойю, потому что враг этот – Ворон. Полководец, которого никому не удалось победить. Юноша вздрогнул, когда герцог соизволил оторвать взгляд от гаснущих углей и, слегка приподняв бокал, повернулся к оруженосцу:

– Я пью за жизнь, а за что хочешь выпить ты?

– За… За справедливость…

– Вот как? – поднял бровь Ворон. – Еще один фантом… – и другим, железным голосом добавил: – Поставь бокал!

– Эр Рокэ…

– Поставь, я сказал!

Дик сам не понял, как исполнил приказ.

– Очень хорошо, – добавил герцог тоном, которым хвалил ученика на фехтовальном дворе, залпом допил вино и швырнул драгоценный бокал в камин, – я не стану спрашивать, кто дал тебе яд, потому что знаю и так.

Дикону показалось, что у его ног разверзлась бездна. Рука метнулась к кинжалу, юноша даже не понял, кого он хотел убить – себя или Ворона, резкий удар по запястью заставил пальцы разжаться, и клинок упал на блестящие черные шкуры.

– Глупо, – маршал перехватил вторую руку оруженосца. Ричард был прекрасно осведомлен о силе и ловкости своего эра, но одно дело видеть, как останавливают зарвавшуюся лошадь, а другое оказаться на ее месте. Повелитель Скал пролетел через комнату и рухнул в глубокое кресло, затравленно глядя на Алву, изучающего поднятый кинжал.

– Хорошая работа и хорошая сталь… Такие клинки из-за клейма называют «поросятами». Их осталось не так уж и много. Ты, надо полагать, думаешь, на нем твой фамильный вепрь?

Дикон с трудом кивнул. Завтра Ворон умрет, но только завтра. Ему хватит времени погубить всех. Штанцлера, Катари, Эйвона…

– Я сам достал яд, – выдохнул юноша. – Вы…

– Я – мерзавец и негодяй, убивший твоего отца и позорящий Великую Талигойю. Прикончить меня – долг каждого Человека Чести, – услужливо подсказал маршал, – но ты врешь. Окделлы по собственной воле не травят даже врагов.

– Эр Рокэ!

– Помолчите, юноша, – герцог взял бокал Ричарда, выплеснул его содержимое в огонь и дернул за витой шнур, вызывая слугу, – вы свое дело сделали, хоть и бездарно. А с благородными спасителями отечества, снабдившими вас отравой, я сам поговорю.

Анон · 2014-10-21 14:01:08

– Спасибо, эр… монсеньор.
– Пустое, – за Рокэ ответил захмелевший Эмиль, – он просто обязан помочь родственнице.
– Как родственнице? – Голова Ричарда закружилась. От вина или от слов Савиньяка?

Тут я на секунду прихуел, потому что в башке всплыли мысли о скоропалительной женитьбе Алвы на Лике :facepalm: .

– Да уж, – расхохотался Эмиль, – история вышла знатная! Дикон, тебе полезно знать, с каким человеком ты связался.
– А то он не знает? – Лионель стукнул Ричарда по плечу.
Юноша украдкой глянул на сидящего у камина эра. Рокэ пил «Черную кровь», не глядя ни на гостей, ни на оруженосца. Нет, Ричард Окделл не знал Ворона и сомневался, что его вообще кто-нибудь знает.
– Эр Рокэ, – возмутился Дик, – зачем вы все время… На себя навога… наговариваете! Вы защащ… защищали… справедливость!

ОХ ТЫ ГОСПОДИ

ну и бессмертная классика :love: :lol:

Ричард с трудом развернулся – Рокэ продолжал играть клинком.
Пол качался все сильнее, юноша, чтобы сохранить равновесие, опустился на четвереньки и закричал.

Анон · 2014-10-21 14:03:14

▼А потом маленькая сучка разбила ему, понимаете ли, сердце. © Анон⬍

В десять вечера стало ясно, что Рокэ в резиденции Его Высокопреосвященства появляться не намерен. В половине одиннадцатого Сильвестр решил, что кардинал Талига может посетить Первого маршала, чтобы, к примеру, даровать тому отпущение грехов. Случилось слишком много всего, чтобы откладывать разговор, и, в конце концов, нет худа без добра – в особняк Алвы прознатчики Его Высокопреосвященства проникнуть не могли, и Сильвестр надеялся, что другим эта задача тоже не под силу.

Сильвестр поднялся в карету, Агний убрал подножку и закрыл дверцу. Третье путешествие за один день, не много ли? Встали с урготами, засыпаем с кэналлийцами?

Предложение Фомы надо принимать, и не только потому, что это снимает денежные затруднения. Пока Ворон развлекается с бордонскими выдрами, Манрики раскроют парочку заговоров, а потом несчастный случай в казначействе унесет жизнь Его Величества, тессория и капитана личной королевской охраны. Алва вернется в Олларию, самое малое, регентом Талига при малолетнем короле, а еще лучше – королем.

Цепь должна быть крепкой, а Рокэ изворотлив, как все кошки мира. Если он будет болтаться в Олларии, то поймет, к чему все идет, и найдет способ избежать короны, но во время войны Ворон видит только войну, вот пусть и воюют. Тем более бить Бордон почти то же, что бить Гайифу, да еще за деньги Фомы.

– Ваше Высокопреосвященство, привратник говорит, что герцога еще нет.

Тоже мне, новость. Рокэ вернулся домой около шести и больше особняка не покидал, но привратник, глядя в глаза посланцам кардинала ясным и чистым взором, раз за разом отвечал, что монсеньора нет и когда будет – неизвестно. Трогательное постоянство.

– Что ж, я подожду в доме.

На кэналлийских физиономиях читалась досада, но на то, чтобы не впустить кардинала, их наглости не хватило. Сильвестр не сомневался, что прикажи Рокэ своим головорезам закрыть двери для всех, включая короля и кардинала, кэналлийцы схватились бы за мушкеты, но соберано, видимо, никаких распоряжений не отдал. Кардинал Талига благословил раздосадованного привратника и поднялся на знакомое крыльцо.

На первый взгляд дворец почти не изменился, разве что в вестибюле прибавилось военных и охотничьих трофеев. Жестом отпустив слуг, Его Высокопреосвященство начал подниматься по знакомой лестнице, к сожалению, ставшей слишком крутой. Пару раз пришлось останавливаться, давая передышку сердцу. Гоганы мудры, они не признают ступенек, только пандусы…

В резиденции Алва Сильвестр не бывал со времен своего утверждения кардиналом, а впервые молоденький секретарь кардинала Диомида посетил соберано Алваро накануне приснопамятного Представления малолетнего Фердинанда, на котором вообразившей себя хозяйкой Талига дриксенской стерве указали ее место. Кардинал Талига и двоюродный дед короля проявили сначала потрясающую решительность, а потом столь же потрясающее мягкосердечие, из которого за тридцать восемь лет выросло два мятежа, пяток заговоров и куча предательств калибром поменьше. Регентский совет королевы Алисы нужно было казнить в полном составе, а ее саму запереть в Багерлее, но Георг Оллар был слишком сентиментален и благодушен…

Струнный перебор вернул кардинала из 361 года в 399-й. О привычке Рокэ срывать зло на гитаре, Сильвестр был прекрасно осведомлен, хотя и не представлял степени мастерства своего непредсказуемого союзника. Занятно, второй музыкальный сюрприз за день, сегодня все неожиданности летают парами, как голуби по весне.

Дверь в бывший кабинет Алваро была распахнута настежь, гитара замолчала, но кардинал не сомневался – Ворон, если только его не унес Леворукий, там. Существовала определенная опасность нарваться на пулю, но Его Высокопреосвященство решил рискнуть и шагнул через порог.

– Кардинал Талига желает знать, почему Первый маршал оного Талига не пристрелил кансилльера все того же Талига? – Алва поднял голову от кувшина, куда переливал вино из запыленной бутылки. – Увы, эр Август пуле предпочел бокал вина… А что предпочитаете вы? «Кровь», «слезы», или шадди?

– Шадди.

– Быть по сему, – Рокэ потянулся к звонку. Судя по валявшимся у камина бутылкам, он пил уже давно, но на движениях и речи герцога это пока не отразилось. – Садитесь, Ваше Высокопреосвященство. Хотите к камину, хотите – к столу… Лопе, свари шадди. С кардамоном, с перцем, с толченым чесноком или простой?

– Простой. Я все ж не багряноземелец.

– Это как посмотреть. В чем-то вы вылитый нар-шад.

– Как и вы.

– Как и я, – согласился Рокэ, отбрасывая пустую бутылку и высекая огонь. Сильвестр помнил эти отточенные жесты. Точно так же зажигал свечи соберано Алваро. Покойный герцог был чуть выше сына и к концу жизни слегка располнел, но двигались они одинаково легко. Соберано всю жизнь ждал удара, а умер в своей постели, пережив большинство своих врагов. Хорошая жизнь и хорошая смерть.

– Рокэ, я решил откупиться вашей головой.

– От кого? – поинтересовался Ворон, с непроницаемым видом смакуя вино. Кольца с красными камнями на его руке не было, но о кольце и Штанцлере разговор впереди.

– От голода. Вам с Альмейдой придется выиграть небольшую войну. Для Фомы.

– Бордонские дожи?

– И поступившие в их распоряжение гайифские войска. Они собираются блокировать Фельп и порты Ургота.

Рокэ присвистнул и залпом допил вино.

– Альмейда доберется до места к середине осени, не раньше. Армия, даже выступи мы через две недели, доползет к началу все той же осени. Хлеб нам понадобится опять-таки осенью. Готов поставить Моро против покойного Иорама, что Фома тянул до последнего…

– Жермон Тизо, ставший по вашей милости графом Ариго, с восторгом согласится на пари, но хлеб нам действительно нужен.

– Хорошо, – кивнул Рокэ и потянулся к кувшину.

– Что «хорошо»?

– Хлеб будет. Что дает Фома, кроме хлеба?

– Все и еще немного. Платит пострадавшим негоциантам, берет на себя все издержки на ведение кампании, а в случае успешного ее завершения выплачивает два миллиона золотом.

– Плохи у него дела, – меланхолически заметил Рокэ и слегка наклонил голову, прислушиваясь, – ваш шадди…

Появившийся минуту спустя слуга оставил поднос с небольшим закрытым кувшинчиком, почти прозрачной чашечкой и высоким бокалом с водой и неслышно удалился. Сильвестр, сняв крышку, с наслаждением вдохнул крепкий аромат. Шадди – то немногое из доступных человеку радостей, от которого он себя вовремя не оторвал, а сейчас уже поздно.

– Судя по запаху, ваш слуга – настоящий чародей.

– Не забывайте, мы, кэналлийцы, немного мориски, – пожал плечами Рокэ, наливая себе вина. Маршал был таким же, как всегда – ироничным, ловким, на лету хватающим любую мысль, и все же он заперся в доме с вином и гитарой. Почему?

– Я, кажется, еще ни разу не тревожил вас без дела. Почему вы не пришли?

– Не захотел, – Алва пристроил бокал на ручку кресла и уточнил: – Был не в настроении.

– Может, я и не тот злой гений, каковым меня почитают, – Его Высокопреосвященство с наслаждением взял невесомую чашечку, – но я не идиот. На моей памяти вы срываетесь с цепи третий раз. Два раза для этого имелась вполне осязаемая причина. Полагаю, есть она и сейчас, и я даже знаю какая – ваш оруженосец.

– Любопытно, – Алва отшвырнул ногой пустую бутылку, которая обиженно покатилась к камину, – с чего вы это взяли?

– Интрига началась с фальшивого гонца, – Его Высокопреосвященство решил не обращать внимания на льющуюся в бокал «Черную кровь», – вряд ли кто-то с помощью подобного письма надеялся обмануть вас или меня. Фок Варзов умирать будет, не забудет знака, который подтвердит подлинность донесения, да и почерк… Нет, затея с гонцом понадобилась для другого. Для того чтоб ваш оруженосец решил, что промедление смерти подобно, и помчался вас искать. Во дворец.

– Продолжайте, – глухо произнес Алва, – это по меньшей мере занятно. К слову сказать, скорбного вестника не поймали?

– Нет, – покачал головой кардинал, – у него было больше часа, и он этим воспользовался. «Ганс Корш» – старый ызарг, он понимал: первое, что сделает маршал Алва, прочитав письмо – схватит гонца. И это еще один довод в пользу того, что морочили не вас, а Окделла. Как я понял, милый мальчик застал весьма непристойную сцену?

– Ну, непристойной я бы ее не назвал, – задумчиво произнес Алва, берясь за кувшин, – все были одеты… По большей части.

– С вашей точки зрения, возможно, – Сильвестр не знал, злиться ему или смеяться, – я мог бы напомнить, что предупреждал вас…

– Можете не напоминать, – Алва выпил и снова налил, – я помню.

Он задался целью напиться или это игра? Пусть докучливый гость, которого не выгонишь взашей и не убьешь, уберется сам, ведь разговаривать с пьяным что воду копать.

– Если я ошибусь – поправьте. Юный Окделл, как все щенки этого королевства, влюблен в Катарину Ариго, и вдруг – такое зрелище! Что остается бедному герцогу – убить себя или убить вас.

– Это если действовать по советам великого Дидериха, – зевнул Рокэ, – но жизнь не столь поэтична. Полюбовавшись грудью Ее Величества, юный Окделл отправился к баронессе Капуль-Гизайль. Для сравнения.

– Вряд ли он отправился туда по собственному почину, – сухо сказал Сильвестр. – Вы упоминали, что на вашего оруженосца усиленно покушаются. Меня это заинтересовало.

– Ничуть не удивлен.

– Убийца, похоже, устал и отдыхает. Зато мои прознатчики узнали, что герцог Окделл покинул дом баронессы Капуль-Гизайль весьма поздно и прямиком отправился в ваш особняк. Следующим утром он проследовал в некую таверну на берегу Данара, где имел разговор с Валентином Приддом. Затем юноша, оставив лошадь, пошел в аббатство Святой Октавии, причем впустили его через боковой вход.

Герцог потянулся к очередной бутылке, но Сильвестр решил не останавливаться, Алва все прекрасно понимает и, нравится это ему или нет, выслушает до конца. Рокэ ловко открыл вино, но возиться с кувшином не стал, а плеснул прямо в бокал, выпил и немедленно налил еще. Сколько он еще выдержит? Час? Два?

– В аббатстве Ричард Окделл пробыл около часа и еще три часа провел на берегу Данара. Прознатчик утверждает, что молодой человек производил впечатление только что свалившегося с луны. Спустя два дня Ричард посетил особняк Августа Штанцлера, где оставался три с половиной часа. Возвращаясь через Золотую улицу, молодой человек задержался на площади Святого Хьюберта, где просидел на кромке фонтана еще три часа. В восемь вечера он вошел в ваш дом. Больше герцога Окделла никто не видел. Кроме вас и ваших кэналлийцев.

– Звучит загадочно, – хмыкнул Рокэ, он или уже был пьян, или притворялся таковым, – Дидериху б понравилось.

– Без сомнения. На следующий день вы без всякой надобности отправились ко двору, хотя обычно тащить вас во дворец приходится на веревке. По дороге вы прихватили виконта Валме, с которым никогда раньше не пили и не воевали, а во дворце затеяли разговор с Леонардом Манриком, а это семейство вы только терпите…

– С трудом, – уточнил Рокэ, разглядывая вино на свет, – причем с большим. Когда-нибудь я обязательно убью какого-нибудь Манрика. Для сохранения равновесия.

Насчет семейства тессория кардинал придерживался сходного с Рокэ мнения, но сейчас эти люди были нужны. Вот когда дойдет дело до смены династии, Манриков и впрямь придется убрать.

– О Манриках потом…

– Хорошо, – с легкостью согласился Алва, опрокидывая бокал. – Хотите еще шадди?

– Нет. Не хочу повторения октавианских праздников. Налейте мне вина. Что тут у вас? «Черная кровь»?

– Да, – Рокэ глянул на бутылку, – ровесница Рубена…

– Брат был старше вас на десять лет?

– Почти на одиннадцать, – Алва очень спокойно встал, протянул бокал Его Высокопреосвященству и вдруг с силой засадил пустой бутылкой о каминную решетку, брызнули, разлетаясь, осколки…

Сколько он уже выпил? Сильвестр еще ни разу не видел, как Ворон напивается. Еще бы понять, сколько в его пьянстве игры, сколько правды.

– Рокэ, остальное мы обсудим завтра.

Алва то ли не расслышал, то ли не счел нужным отвечать. Он открыл еще одну бутылку и, вернувшись на свое место, отхлебнул прямо из горлышка.

– Ваше Высокопреосвященство, говорите, я соображаю, на каком я свете.

Соображает? Может, и так. Квентин Дорак старше Рокэ Алвы на двадцать один год. И на двадцать четыре года младше его отца… Кардинал Диомид и маршал Алваро, кардинал Сильвестр и маршал Рокэ. Все повторяется и все неповторимо, а жизнь кончается, и только Леворукий знает, успеет он сделать то, что нужно, или нет.

Кардинал Талига сделал маленький глоток. Вино было изумительным.

– Итак, Рокэ, для меня очевидно, что вы явились во дворец с одной-единственной целью – затеять ссору. Не знаю, нужны были вам именно Ги с Килеаном или вы положились на судьбу…

– Скажем так, я рад, что подвернулись именно эти.

– Но могли быть и другие?

– Могли… Мне было нужно четверо… Или восьмеро… Закатные твари!

Алва снова хлебнул из бутылки и потянулся к гитаре, но играть не стал, просто положил на колени.

Его Высокопреосвященство сам не понимал, хочет ли он, чтобы Рокэ сбросил свои вечные доспехи или нет. В душах потомков Рамиро горит Закат, не стоит туда заглядывать. Значит, встать и уйти? Или воспользоваться случаем и увидеть подлинного Повелителя Ветров?

– С вашего разрешения я продолжаю, – кардинал задержал взгляд на блестящем бутылочном осколке. – При ссоре присутствовал Август Штанцлер, но он и не подумал ее прекратить, только добился переноса на утро. Ваши противники настаивали на смертельном поединке, и это при том, что среди них был один первостатейный трус. В секунданты они взяли не только своих сторонников, но и людей непредвзятых. Некоторые из них утверждают, что ваше опоздание удивило братьев Ариго меньше, чем ваше появление.

– Мевен и Валме? Валме поедет со мной в Ургот… Времени в обрез, дожи ждать не будут… Но начнут они с Фельпа!

Вот тебе и пьян! Алваро в этой самой комнате говорил, что из его младшего сына вырастет второй Алонсо, если он наконец решит – ворон он или ласточка. Сын решил. Он не стал вторым Алонсо, он стал первым Рокэ…

– Об Урготе поговорим завтра, сегодня меня волнует Талиг. Вы часто убиваете, Рокэ, но голову вам кровь не кружит…

– Кружит, – в полумраке улыбка Алвы казалась ослепительной, – ох как кружит.

– Я не про ваше треклятое вино, хотя оно и выше всяческих похвал. Сегодня утром, Рокэ, вы пришли убивать. Первого соперника вы прикончили почти сразу, но с Ги и Килеаном вы принялись играть. Раньше вы над своими жертвами не измывались…

Рокэ поднял глаза на кардинала, он был спокоен.

– Покойные вели себя нагло, за что и поплатились.

– А вы?

Казалось, этот вопрос его удивил.

– Я? Я никогда не лаю, Ваше Высокопреосвященство, – размеренно произнес Ворон, – и даже не кусаю. Я рву глотку.

Сильно сказано, но он лжет. Или не лжет, но не говорит всей правды. Что ж, продолжим.

– Иорам попробовал удрать, но вы его застрелили, и никто не сказал вам ни слова. Оставив позади четыре трупа, одиннадцать дворян отправились на завтрак к кансилльеру, где вы щеголяли кольцом Эпинэ и угрожали хозяину пистолетом. И опять никто не попытался вас остановить. Заставив Августа Штанцлера выпить бокал хорошего вина, вы откланялись, причем пустили коня в такой галоп, что сбили мирного горожанина…

– …и вашего прознатчика?

– Нет, мой прознатчик успел отскочить, это был человек гайифского посла.

– Павлины никогда не умели летать…

– Что вы делали дальше – не знаю.

Разговор нравился Сильвестру все меньше, но закончить его было необходимо.

– Спустя полчаса разъехались и остальные, а кансилльер Талига в обществе Манрика отправился во дворец для обсуждения предложений тессория по налогообложению.

– О, кстати! Ваше Высокопреосвященство, я против того, чтоб с Эпинэ и Надора продолжали драть четыре шкуры. Не дело, когда столица объедает окраины, но еще хуже, когда окраины объедают сердце страны.

– Теперь налоги ждут.

До новой коронации. Пусть Рокэ Первый Алва прощает мятежные провинции, это хороший ход.

– Если понадобится, – Алва задумчиво тронул струну, – Кэналлоа заплатит за Эпинэ.

За Эпинэ, не за Надор!

– Манрик еще не знает о войне, а вы еще не знаете, что Штанцлер скрылся. Фердинанд решил увернуться от неприятной обязанности и отправил его к королеве. Катарины в ее апартаментах не было, она молилась в капелле, о чем кансилльеру и сообщили. Он вошел в капеллу и исчез.

– Вознесся? – поинтересовался Алва.

– Выбрался потайным ходом, который обнаружил Манрик. Катарина Ариго могла о нем знать, а могла и не знать, ход начинается в фабиановом приделе, королева всегда молится перед центральным алтарем.

Рокэ, Штанцлер и Катарина Ариго подбили Ричарда Окделла подсыпать вам отраву, которая была в перстне Эпинэ. Именно поэтому Штанцлер и потерял голову, когда вы явились живым и здоровым, да еще с кольцом на руке. Он решил, что вы хотите его отравить, а Окделл или признался, или попался. Выбирая между ядом, признанием и пулей, кансилльер выбрал яд. Видимо, надеялся на противоядие или рвотный камень. Судя по тому, что, покинув гостей на несколько минут, Штанцлер вернулся с позеленевшим лицом, это был рвотный камень.

– Он зря его потратил, – скривил губы Алва, – я не имею обыкновения портить вино.

– Вы имеете обыкновение его пить.

– Имею, – Алва залпом осушил стоящий перед ним бокал, – это все, что вы хотели мне сказать?

– Не совсем. Мне нужен ваш оруженосец.

– Не все желания исполняются, – Рокэ вновь тронул гитару, – это из числа неисполнимых.

– Где он?

– Где-то, – пожал плечами Алва, – игрушка сломалась, и я ее выбросил. Закатные твари! Это было так забавно – растить собственного убийцу, и так глупо все кончилось…

Глупо? Четверо убитых, представление в доме кансилльера, разбросанные по полу пустые бутылки… Мевен и Валме в один голос твердят, что утром на Рокэ было страшно смотреть.

– Куда вы его отправили?

– Туда, где ему самое место, – Алва извлек из гитары еще несколько аккордов, – главное, чтобы каждый был на своем месте. Именно это я сказал покойному Килеану, а может, и не Килеану, но кому-то точно сказал…

Анон · 2014-10-21 14:04:52

Анон с обложками, я скучаю по тебе :pink:

Анон · 2014-10-21 14:07:56

▼Warning: для сохранения атмосферы чудовищная "поэзия" не вырезана⬍

– Вы заигрались, Рокэ!

– Нет, просто мне было скучно. От скуки лучше всего помогает игра, дело или желания, – Рокэ принялся на одной струне наигрывать какую-то тоскливую мелодию. – Войны не было, следовательно, не было и дела. Желания… Я давно ничего не хочу, а если захочу, приду и возьму. Остается игра.

– Со смертью.

– Кто-то играет на деньги, а я на свою жизнь – единственная достойная ставка. По крайней мере, для меня.

– Если бы ваша жизнь была нужна только вам, я не стал бы вмешиваться, хоть и испытываю к вам определенную симпатию, но вы нужны Талигу.

– Ваше Высокопреосвященство, выражайтесь проще. Я нужен вам, чтобы пугать гайифцев и прочих бордонов.

– Да, если вам так угодно. Никогда не понимал вашей ужасающей откровенности.

– Не обращайте внимания, – пожал плечами Рокэ, – еще одна игра. Люди обожают кутать свои довольно-таки мелкие мыслишки в шелка и бархат. Их бесит, когда кто-то не только сам ходит голым, но и с них сдирает тряпки.

– Вы можете себе позволить такую роскошь, вами стали бы любоваться даже на эшафоте, да минует вас чаша сия. Кстати, кое-кто полагает, что ваша красота – это грех.

– Ну это вряд ли, ведь я в ней неповинен. Ваше Высокопреосвященство, чего вы хотите?

– Чтобы вы соизволили оглянуться вокруг и понять, что все более чем серьезно. Вы дразните гусей, пьете «Черную кровь» и мнете женские юбки, а мрак сгущается.

– Ох, – Рокэ поморщился, – а можно без «мрака»?

– Не будь вы полководцем милостью Создателя, я бы сам вас убил, – заверил кардинал, – но сейчас только страх перед маршалом Алвой держит Гайифу на цепи.

– Я польщен. Значит, скоро с крыш начнут падать бревна… Терпеть не могу спать в кольчуге…

– …а потому ожидать от вас благоразумия не приходится. Нет, я не против того, что вы сократили количество Приддов и Ариго, но почему вы выпустили Штанцлера?

– Он – трус, – на красивом лице мелькнуло отвращение, – причем умный. Глупого труса подстрелить нетрудно, а умного… Умного или казнят, или убивают из-за угла. Эр Август скоро всплывет в Агарисе или Гайифе, там есть ваши люди, пошлите им яду… Беглый кансилльер не может не быть предателем…

– Рокэ, ответьте, только откровенно. Что бы вы сделали, если бы Штанцлер не выпил?

– Выстрелил, – Алва быстро нагнулся за стоявшей у его ног бутылкой, которую кардинал не заметил, – и он это понял. Говорю же, этот трус умен…

– Вы отпустили его из-за оруженосца, – жестко сказал Сильвестр, – можете сколько угодно хвататься за пистолет, но если бы Штанцлера можно было загнать в Багерлее, не трогая Окделла, вы бы это сделали.

– Не лепите из меня святого, – огрызнулся Алва, отбрасывая пустую бутылку. – Мне нет дела до вашего Окделла, все равно из него ни ызарга не вышло.

– Хорошо, – примирительно произнес Сильвестр, хотя мог возразить, что уж чьим-чьим, а «его» Окделл не был, – вам нет дела до вашего оруженосца, а Штанцлера можно убить и за границей. В любом случае у наших врагов выдался неудачный день.

– Да, – кивнул Алва, подкручивая колки – четверых один призвал. В Закат! Их ведь было четверо… Вот их и призвали, – Алва склонился над гитарой, – в Ноху. Четверо Людей Чести. Двое из Дома Молний, двое из Дома Волны… Дом Волны и Дом Молний… Старые игрушки…
Молния…
Сквозь расколотый кристалл
Молния…
Эшафот и тронный зал
Молния…
Четверых Один призвал
Молния

– Не помню, как звали спрута, которого я убил, – Рокэ прижал струны ладонью, – но лучше бы я убил какого-нибудь другого Придда, этот был не такой липкий, как другие… Знали бы вы, как мне хотелось пристрелить Штанцлера с Карлионом, но эр Август все-таки выпил… Надеюсь, ваши убийцы не оплошают, благословите их как следует…
Волны…
Правда стали, ложь зеркал
Волны…
Одиночества оскал
Волны…
Четверых Один призвал
Волны…

– Странная песня, – заметил кардинал, понимая, что большего от Алвы сегодня не добиться, – я ее никогда не слышал.

– Зря, – пьяно засмеялся Ворон, – вы же – Дорак, стало быть – Человек Чести, а эти куплеты – еще один огрызок былого величия, от которого положено благоговеть. Каждому Великому Дому – по огрызку…

– Значит, вы спели не все, остались Скалы и Ветер.

– Их песня уже спета, – сообщил Алва, – но был и пятый куплет… Пятый и забытый… И не нужно его вспоминать. Вернее, нужно забыть… Глупости сначала делают, а потом забывают. Забывают все…

– Рокэ, – кардинал поднялся, – благодарю за то, что вы в меня не выстрелили. Когда проспитесь, приходите – нам есть что обсудить, но сейчас вы слишком пьяны.

– Пьян, – черноволосая голова согласно качнулась, – но меньше, чем хотелось бы. Я знаю, чего вы от меня хотите. Вторую Двадцатилетнюю войну. Вы ее получите…

– Можно подумать, вы ее не хотите? – пожал плечами Сильвестр.

– Я? – герцог очень медленно поднял лицо, блеснули немыслимо синие глаза. – Я не хочу ничего. Не могу хотеть… Два раза могло быть совпадением, но три… А война будет… Она уже есть, и ее придется выиграть. Круг должен замкнуться, сколько можно…

– Какой круг? – решил уточнить Его Высокопреосвященство, хоть и понимал, что Рокэ уже ничего не соображает. Вернее, соображает, но говорит сам с собой, а представить, что творится в маршальской голове, воображения кардинала не хватало.

– Какой круг? – сильные пальцы погладили струны. – Круглый. Круг должен быть круглым, без начала и без конца, иначе получится слепая подкова… И все потому, что слишком много Приддов и совсем нет белых ласточек. А может, они где-то и есть, только не у нас…

Вновь гитарный перебор. На мандоле так не выйдет, да и не станет Рокэ Алва играть на мандоле. Он создан для гитары, вороного коня и стали, но какой жуткий напев, сколько же ему лет? Тысяча? Две? Три?

– Все должно было закончиться давным-давно, – синие глаза смотрели куда-то вверх, – но не закончилось. То ли не захотело, то ли не смогло. Знали бы вы, как мне это надоело.

– Что именно, Рокэ?

– Все, – пожаловался тот, опуская голову. Для него снова не существовало ничего и никого, кроме гитары.
Сердце…
Древней кровью вечер ал,
Сердце…
Век богов ничтожно мал,
Сердце…
Четверым Один отдал
Сердце…

Анон · 2014-10-21 14:12:15

Дик оглянулся, столкнувшись с ледяным взглядом Хуана и дружелюбными лицами таможенников. Эти ничего не знают, но если Ричард Окделл попробует вернуться… Юноша словно во сне взял подорожную, кивнул капитану Эдже и слегка сжал бока Соны. Полусестра Моро взяла легкой рысью, спустя минуту ворота с гербами остались позади, подковы застучали по мосту, за которым начинались земли Альберта Алати, доброго эсператиста и союзника Людей Чести. Светило солнце, пахло скошенной травой, в небе звенел жаворонок. Ричард Окделл был жив и свободен, у него было золото и лучшая в мире лошадь… Юноше захотелось взвыть в голос.

*взывает в голос* :panic: Зе энд.

Анон · 2014-10-21 14:13:59

Дик постучал еще раз и замер, настороженный, как одичавшая кошка. В вязкой тишине раздался скрежет поворачиваемого ключа, дверь распахнулась. Алва был у себя, Ричард вздрогнул.
– Юноша? – В сапфировых глазах мелькнула светлая искра. – Что стряслось? Вы спрятали в моем доме еще парочку святых?
А ведь это было! Ворон не выдал Оноре, остановил бунт, отпустил Робера. Эр Август ошибается, Рокэ в смерти епископа не повинен. Он не чудовище, что бы про него ни говорили, просто так получилось.
– Нннеет…
– Тогда в чем дело? Вы смотрите так, словно у вас за пазухой парочка ызаргов. Вы проигрались? Получили письмо из дома? Увидели привидение? Затеяли дуэль с десятком гвардейцев?
– Эр Рокэ…

Алва молчал, то ли ждал новых вопросов, то ли что-то вспоминал. Небо за окном было черным, черными в освещаемой лишь догорающим камином комнате казались и глаза маршала.
– С какого возраста ты себя помнишь?

Ох, Рокэ.

Ричард Окделл тоже не забудет этот вечер. Ленивый голос, длинные пальцы, сжимающие ножку бокала, отсветы пламени на точеном, безжалостном лице. Почему он в разгар весны развел камин? Почему именно в этот вечер перешел на «ты»? В который же это раз? В любом случае в последний, а в первый это было, когда герцог перевязал новому оруженосцу руку… Клаус отговаривал монсеньора от возвращения в столицу, а он не послушался.
«У добра преострые клыки и очень много яда»… Эти слова маршал произнес в этой самой комнате. Почему он сказал именно так? Почему сказал именно ему?

– Врешь, – надменные губы исказила улыбка, – и правильно. Не стоит показывать другим, что у тебя на сердце – не поймут или переврут. Я давно бросил марать бумагу. Единственное, о чем стоит думать перед смертью, это о хорошей компании. Разумеется, я имею в виду врагов. Преисподняя – это место, куда приятно заявиться в их милом обществе. Налей мне еще, да и себе заодно. Мне расхотелось напиваться в одиночку.

Весь этот отрывок текста- жуткая боль. :((

Дикону показалось, что у его ног разверзлась бездна. Рука метнулась к кинжалу, юноша даже не понял, кого он хотел убить – себя или Ворона, резкий удар по запястью заставил пальцы разжаться, и клинок упал на блестящие черные шкуры.
– Глупо, – маршал перехватил вторую руку оруженосца. Ричард был прекрасно осведомлен о силе и ловкости своего эра, но одно дело видеть, как останавливают зарвавшуюся лошадь, а другое оказаться на ее месте. Повелитель Скал пролетел через комнату и рухнул в глубокое кресло, затравленно глядя на Алву, изучающего поднятый кинжал.

:heart: :panic:

Рокэ. Идиот.

Анон · 2014-10-21 14:15:42

Читает тему и утирает слёзы молча.
Вечером, ребята, я сейчас просто...

Ну что за ебучая книга, право-слово!..

Холиварофорум

Объявление

#1 2014-08-24 16:42:40

Отблески Этерны и другие книги Камши

#826 2014-10-20 23:59:04

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#827 2014-10-21 00:01:51

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#828 2014-10-21 01:39:45

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#829 2014-10-21 07:59:24

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#830 2014-10-21 08:00:06

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#831 2014-10-21 09:06:43

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#832 2014-10-21 09:11:31

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#833 2014-10-21 09:18:57

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#834 2014-10-21 09:21:40

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#835 2014-10-21 10:44:21

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#836 2014-10-21 10:45:20

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#837 2014-10-21 10:48:09

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#838 2014-10-21 10:57:54

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#839 2014-10-21 10:59:09

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#840 2014-10-21 12:13:19

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#841 2014-10-21 13:43:42

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#842 2014-10-21 13:53:42

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#843 2014-10-21 13:59:22

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#844 2014-10-21 14:01:08

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#845 2014-10-21 14:03:14

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#846 2014-10-21 14:04:52

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#847 2014-10-21 14:07:56

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#848 2014-10-21 14:12:15

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#849 2014-10-21 14:13:59

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

#850 2014-10-21 14:15:42

Re: Отблески Этерны и другие книги Камши

Подвал форума