Ведь если назвать текст строчкой из трека, то вроде как у картона появится узнаваемость и какие-то отсылки к бэкграунду. Ну, нет.
Почему именно эта строчка? Потому что трек вышел чуть раньше фикалии и был единственным, до которого дорыл серебристый хобот, помимо клипа на «Дико, например». Благодарность, что на этот раз без точки, уходит исключительно Фараону.
Эпиграф из песни Take That, потому что потому. Потому что еблю рэпера и публициста можно описать только так. Ничего не предвещало.
Hey, let me love you
You're all that matters to me
Hey, so come on yeah
Shine all your light over me
(c)
О любви в фикалии ни слова, если что.
Когда Саша увидел знакомую светловолосую макушку первый раз за вечер, он подумал, что ему померещилось, когда увидел ее во второй - что обознался, но когда обладатель светловолосой макушки приземлился за соседний большой стол, понял, что этот вечер может стать не таким уж скучным.
Саша. Просто. Саша. Анон не хочет говорить, как сильно такое выбивает из вхарактерности и прочего, это для нормальных авторов, а у нас Додо.
Мальчик спокоен, раскинулся почти вальяжно, вслушиваясь в монолог своего собеседника, ладный пиджак хорошо сидит на худых плечах, а волосы как обычно растрепаны.
Можно было бы начать пить каждый раз, когда подчеркивается худоба Фараона, но тогда до конца не доживет как минимум моя печень.
Мальчик, Глеб, - Саша запомнил его имя сразу же, как Серега показал фотографию пацаненка в инстаграме, - был необычайно притягательным. Удивительным даже. Такой молодой и уже успешный, но еще не сломанный славой, баблом и окружающими его людьми.
На минуту. Это 2018 год, о котором идёт в тексте. Видео из инстаграма, интервью у Дудя, все способствовало и так далее, но Фараон в русском рэпе с 2013 года, и какой хуйни только не было, начиная вообще с первых шоукейсов и туров с ЛСП, заканчивая скандальными уходами из Династии других рэперов. Дохуя раз можно было и сломаться, и сойти вообще в неизвестность, но Фараон ебашил так, что ой. Чтобы следом же:
Глеба хотелось держать дома на поводке, наслаждаясь им, и в тоже время хотелось продвинуть его по лестнице нынешнего шоубиза так высоко, что бы как минимум половина планеты знала о нем.
Он и так высоко, Додо, блядь, куда твой сомец собрался его двигать? Он к этому шел напролом, добился всего сам, ебашил и ебашил, как тебе в страшном сне не приснится, но нет, сучка нихуя не может, если её не продвинуть. Тьфу.
Спустя час нудного и отвратительного громкого бубнежа ведущего, объявляющего очередных победителей очередной награды, Саша подхватывает свой бокал, кивает своему собеседнику на ближайший выход и поднимается из-за стола.
Ну, за приосанивание с нисхуя. Люди-ублюди, скучные уебки, один сомец сидит красивый.
- Александр Глебович? - на парапет ложится тонкая рука со слишком крупными, - на Сашин вкус, - кольцами, а через секунду в поле зрения появляется и сам мальчик. - Добрый вечер. Не помешаю?
Невзоров, который таскает кольца еще массивнее, с комментариями типичной тети Сраки. Я видел всё.
- Глеб, здравствуй. Рад тебя видеть.
У мальчишки удивительно крепкое мужское рукопожатие как для такого хрупкого тонкокостного телосложения.
О, а вот и тонкая рука вместе с тонкокостным телосложением. Здесь меня настигает озарение, что единственный раз, когда Додо вообще видела Фараона — это клипак на «Дико, например», потому что вот тебе и пиджак, вот тебе и кольца, вот тебе даже хвостик на затылке. Но. Проблема в том, что по тексту и таймлайну, который зачем-то задается, это все еще ебаный восемнадцатый год, и Фараон вообще ни разу не хрупкий. И за год до этого (когда там клип вышел), он тоже не был тонко-звонким. С огромным допущением это все натягивалось года четыре назад, сейчас он уверенно ебошит бокс, отрастил плечи и нихуевую такую шею. Удивительно крепкое, ну.
Саша, практически не скрываясь, пялится на пухлые губы, сильно охватывающие фильтр, и на цепкие тонкие пальцы, беспокойно вертящие упаковку сигарет.
А если слабо охватить фильтр? Как вообще его вообще сильно охватить? Зубами заодно? Анон при первом прочтении так заебался, что подсчитал, сколько встречается это ебучее «тонкий». Десять раз. Спасибо, мы поняли.
Но Саше кажется, - хотя, может и нет, - что напоследок тот чуть сжимает его локоть, оставив горящий отпечаток тонкой ладони в массивных кольцах.
Да. Поняли.
- Александр Глебыч… - мальчишка смотрит растерянно, язык у него чуть заплетается. - Я… Маша уехала. Я не знаю, какой номер. У меня.
Реальность — это когда Фараон убитым в ноль концерты ебашил только в путь, свои треки, чужие треки, совместки с чуваками из других объединений. Еще раз - первые концерты и вообще шоукейсы, до которых хобот не дотянулся, это была лютая ебаназия по всем меркам, где в ход шло все, что можно было выпить или выкурить, дикие прыжки в толпу и полный трэш. С ЛСП Фараон на ногах не стоял, но бодроо читал в майк, скакал как заведенный и вообще соображал. Анон так-то не может представить, сколько нужно, чтобы его вынесло в такую хуйню и чтобы только алкашкой? Но ты же ничего вообще не знаешь про это.
Саша не нанимался работать нянькой для юных звезд рэп-культуры, но он все же мягко берет Глеба за плечо и ведет к стойке ресепшн, где выдрессированная девушка, сияя улыбкой, через минуту выдает им ключ от номера Глеба.
Юная звезда, ояебу, потерялась по дороге к номеру. С таким успехом сучку стоило бы просто потерять среди туровых городов. Россия большая, и её там не найти.
В лифте они поднимаются молча, но у дверей номера Глеб застывает и берет Сашу за локоть, - теперь точно не показалось, - утыкается лбом в плечо, точно нерадивый ребенок.
«Он не ребенок! - одергивает себя Саша, - Ему двадцать два… и уж точно не после того, какие грязные картинки с ним ты себе представлял».
Ребенок, но в воображении все равно выебу. Хлопаю стоя чудесам мудачизма.
Раздеть его не составляет труда, уложить на постель - еще проще. Сложно не провести по тонким запястьям, не сжать пальцы на худых лодыжках, вынимая ноги из модных кроссовок. Сложно не снять с него белье, вместе со всей одеждой сразу. От мальчика пряно пахнет крепким алкоголем, сигаретами и чуть свежим потом, он будто занимает собой всю постель, раскинувшись белокожей звездой на темных простынях.
Возможно, Фараону не двадцать два, а двенадцать, и Додо просто опечаталась. Ну и конечно, раскинуться звездой - чек. Спасибо, что не пожилой и не морской.
История баттла Оксимирона и Гнойного всколыхнула в Саше неподдельный живой интерес, хоть ему и понадобилась помощь Шнура, чтобы разобраться, что происходит, так как сам он ни черта в этом не смыслил.
Фараон вообще никоим образом не пересекался с баттлами, Версусом и близкой этому тусовкой. Зачем? Чтобы как хуй во лбу вставить матчасть из другого пласта культуры? А может найти что-то по теме? М-м-м, нет.
Сережа Шнуров рассказал ему и о других звездочках на рэп-Олимпе, но самым интересным был Фараон - юное и многогранное создание, мальчик c девичьими пухлыми губами и недетскими текстами. Саша прошерстил его биографию и насладился парочкой клипов, где этот мальчик извивался под ритмичную музыку в окружении длинноногих красоток.
- Сука – это многогранник.
- Шнуров, как знаток рэп-культуры, окей. Анон бы посоветовал сомцу просто погуглить, а не верить человеку, который сам не очень-то разбирается в этом, но кто тут доктор. Ну и прямое подтверждение, что Додо посмотрела ровно один клип, потому что в остальных как-то не очень с извиваниями и красотками, там больше про леса, вампиров, болота, декорации слэшеров, а в двух так вообще Бульвар Депо. Красотка та еще.
Саша вполне мог представить его в своем загородном доме, в окружении собак. Или в своей квартире в Москве - голого, растрепанного и крепко связанного алой шелковой веревкой.
Шелковая веревка, ебаный сюр. Кстати, как же можно было упустить такую возможность выебать неумелую сучку собаками. Стареешь, Дось.
Глеб приехал строго в указанное время со сворой пацанвы, которая на удивление тихо сидела в приемной офиса.
О, а вот и Династия стала сворой пацанвы, которая почему-то хвостом ходит за лидером. Ни у кого нет своих дел, своих жизней и своих проблем, живут еще наверное все вместе и сплетничают по вечерам, кого ебут, а кого нет. Постоянно таскаются за Фараоном по всяким офисам и на диванчиках в приемной ждут. Да, Дось, именно так объединения артистов и работают.
И вот этот поразительный мальчик лежит в гостиничной кровати его номера, почти обнаженный и в отключке, а Саша пытается не накинуться на него, как голодный пес.
А что, ебать людей, которые не соображают, это теперь нормально?
Знает ли мальчишка, чего стоит ждать в его постели? Догадывается ли он, что Саша может с ним сделать, стоит ему получить малейший намек на взаимное желание?
Иногда люди говорят словами через рот, когда хотят заняться с друг другом сексом, но это очень сложный концепт, я понимаю.
Несмотря на неожиданно раскованное поведение, Саша знал, что Глеб не был и, наверное, никогда не будет так искушен как сам Саша. Он не представляет, какие безнравственные оргии может устраивать мировой бомонд, он никогда не видел и даже предположить не может, как извиваются на конских членах донельзя развращенные и пресыщенные светские дамы. Он не представляет, в какие игры могут поиграть взрослые люди.
Ути-боже, ведь интернета у него нет, фантазии тоже нет, с людьми и окружающим миром тупая сучка не взаимодействует, как же тут не посиять на фоне, ведь сомец-то ух! Видел Содом и Гоморру и настоящий! развратный секс! взрослые игры, бла-бла, унесите пудинг. Но лошади — это как-то мелко, Дась. Анон разочарован.
Глеб, - вот паршивец! - даже не двигается, когда Саша присаживается на край кровати. Кожа у него на голени оказывается мягкой, с редкими, почти прозрачными волосками, а щиколотка такая тонкая, что Саша с легкостью может обхватить ее двумя пальцами. Глеб лежит неподвижно, пока Саша почти невесомо гладит его ступню и маленькие пальцы с розовыми ногтями, лишь тяжело вздымается грудная клетка.
...ему точно двенадцать лет. Кому педофолию?
Саша резко подтягивает Глеба за колени, его ступни неожиданно удобно укладываются в излучины Сашиных плеч.
Серьезно.
Сполна насладившись хрипловатыми отрывистыми вздохами, Саша раздвигает бледные худые ноги, устраивается между ними и нависает над Глебом. Он останавливается на секунду, чтобы дать себе передышку, а мальчишке дать последний шанс, чтобы остановить то, что происходит между ними, но Глеб лишь открыто смотрит в ответ поблескивающими глазами и мягко водит раскрытыми ладонями по Сашиным лопаткам, несмело притягивая его к себе.
Это не согласие. Никоим образом, никак. Какой шанс у него был? Это, сука, так не работает и никогда не начинало работать. Предлагать секс человеку в состоянии алкогольного опьянения или в трипе и думать, что его решение совершенно разумное - хуета, которая все тянется и тянется из текста в текст, и так ну вот до конца.
Саша перехватывает худые красивые ноги поудобнее, медленно, с наслаждением ведет ладонями от щиколоток к икрам, по-хозяйски оглаживает острые коленки, чуть сжимает бедра, останавливаясь на кромке белья.
Эта сучка настолько тонко-звонкая, что скоро сломается.
Он оставляет без внимания член, легонько скользит кончиками пальцев по впалому, содрогающемуся животу, забирается под смятую и перекрученную футболку.
Если не ошибаюсь, то ближе там выше говорится, что сучку определенно раздели. Откуда взялась футболка? Сучка тихо оделась обратно и выжидала под одеялом?
Неспешно ощупывает выпирающие ребра и, наконец, добирается до сосков, аккуратно царапает и сильно сжимает между пальцами.
Лучше бы сомец его накормил, впалый живот и выпирающие ребра это прямо в паблик 40 кг.
Саша выпрямляется и смотрит на раскинувшегося Глеба - на тощие ребра и впалый живот, на глупые рисунки, разбросанные по белой коже. От этого вида просыпаются почти пещерные чувства и желания - хочется загрызть его, вылизать сверху донизу, обглодать как самую сладкую косточку, и хранить подле себя в самом укромном месте.
Зря Додо забраковала фандом Ганнибала, душевно бы легло, прям один к одному. И сучку можно было бы прям в каноне буквально сожрать.
Саша вгрызается в тонкую ключицу так, что Глеб громко и отчаянно вскрикивает, и вцепляется в Сашины волосы, пытаясь оттянуть его голову.
Тонкие ключицы - чек. Все по классике.
Саша поглаживает его узкие бедра, сжимает маленькие ягодицы, настойчиво потирает между ними. Когда он давит пальцами через белье, Глеба почти подкидывает над постелью, он вцепляется в простыни над головой и жадно смотрит, выпрашивая продолжения.
Анон уже начинает беспокоиться, потому что общий подбор слов как-то не совсем походит на описание секса двух взрослых людей, скорее на то, как ебут малолетку.
Рубашка намокла в подмышках, прилипла к спине, но он не может оторваться – накрывает одной рукой член Глеба прямо поверх эластичных плавок, другой рукой забирается под кромку белья, гладит мягкую и теплую кожу ягодиц. Член в его ладони дергается, на ткани проступает скользкое мокрое пятнышко. Саша не двигает рукой, он просто держит, чуть придавливая.
Как же мне нравятся странные позы с загадочными нечеловеческими положениями в пространстве.
Как же хочется просто разложить мальчишку, вертеть его как куклу, грубо утыкать лицом в подушку, усаживать сверху, укладывать на острые лопатки, въехать в него почти на сухую, по слюне, заставить его надрывно орать и задыхаться, двигаться в нем долго, пока тот не сорвет голос от крика и плача, пока не потеряет себя и не ослабеет так, что не сможет цепляться за Сашу, позволит все, что угодно. Но не сегодня.
Острые лопатки - чек. Анон все не может понять, зачем? Вот это вот все свиноебство просто так, когда ничего не предвещало, ничем не обосновано, просто вот потому что сомцесучки и потому что кто-то обязательно должен быть мудаком. Додо - феномен, множество фандомов, пейрингов, столько лет, а картонки все одни и те же.
Саша научит его, он знает способы и уговорить, и заставить. Он уже прикидывает, как будет кончать в Глеба, затыкая пробками, приучит ходить с ними постоянно - на концертах, на встречах, на семейных ужинах с родителями. Чтобы его можно было пользовать в любой момент, к огромному удовольствию для них обоих.
Потому что у сучки нет своей воли, своей жизни без сомца, она низведена до удобной дырки, которой в любой момент можно воспользоваться. Блядь.
Захватив крем для рук с туалетного столика, Саша возвращается в постель, где его ждут нетерпеливые объятия и сладкие жадные поцелуи.
Спасибо, что крем, а не шампунь или гель для душа? Сучка предусмотрительно выставила его на столик? Ведь всякий уважающий себя рэпер хранит в номере крем для рук.
Глеб медлит ровно секунду, но затем встает на колени и поворачивается к Саше спиной. Саше смешно от его наивности, но он проводит кончиками пальцев по выпирающим позвонкам, по крыльям-лопаткам, мягко вплетает пальцы в чудовищно растрепанные волосы, и резко опрокидывает мальчишку лицом в подушку.
Наивная, неопытная сучка, которая секс не знает, член видит в первый раз, и странно, что еще не начала отбиваться. Выпирающие позвонки и крылья-лопатки вообще из категории плохих хорроров.
- На четвереньки, - терпеливо говорит Саша. – Привыкай к этой позе.
Спина под его ладонями ходуном ходит, Глеб поворачивает голову, хватает воздух открытым ртом. Трогать его сплошное удовольствие, несмотря на острые локти, коленки и дуги ребер, у него отзывчивое тело и нежная кожа.
Острые локти - чек. Анону на середине этого процесса пришлось открыть фотографию Фараона без футболки и убедиться, что речь в целом идет об одном и том же человеке. Все-таки о разных. Вот это сила призмы.
Саше до безумия хочется заткнуть чем-нибудь этот шумный рот, впихнуть пару пальцев между пухлых губ, занять их стоящим делом, но сначала нужно поговорить о правилах. Самое время.
И тут врывается БДСМ уебана. Правила, которые обговариваются заранее? На трезвую, чистую голову? Нет, зачем, сначала нужно вставить пару пальцев, а потом разговаривать, иначе нещитово и член не поднимется.
- Как ты знаешь, Глеб, я очень занятый человек, - говорит Саша, лаская свободной рукой ягодицы и поясницу, покрытую светлым пушком. - У меня много дел, и еще больше обязанностей. Поэтому, если ты хочешь продолжить наши увлекательные встречи, нам нужно обсудить пару правил…
Он не получает ответа и двумя сильными движениями проводит по простате. Глеб громко стонет, почти кричит, но косит светлым глазом в Сашину сторону, чуть сжимает его колено, дав понять, что слушает.
- Я говорю это один-единственный раз, - Саша говорит ровно и вкрадчиво, нежно поглаживая края припухшей дырки. – Я не собираюсь наказывать тебя или делать выговоры за неподчинение, но если ты не согласен с моим... воспитанием, мы прекратим здесь и сейчас, и не будем тратить наше время. Да, малыш?
- Да, да, я понимаю! - Глеб отчаянно мычит в подушку и так яростно мотает головой, что создается впечатление, что она сейчас оторвется и укатится на пол.
Ты выбил согласие у человека, который не отвечает за свои слова и поступки. Пиздец, уж насколько может кинковать передача контроля и подчинение, но это хуйня на постном масле. Отдельный вопрос, о каком воспитании идет речь? Научить срать? Это к другому персонажу, перенять опыт можно, знания можно, но сомец просто выкатил ряд уебанских условий, с которыми с какого-то черта сучка обязана подчиниться.
- Если я говорю тебе открыть рот - ты его тут же открываешь, - Саша гладит пухлые, искусанные губы, проталкивает пальцы и поглаживает язык.
Глеб, - умница! - захватывает его пальцы и яростно сосет, размазывая слюну по подбородку, щекам и подушке.
- Если я говорю встать на четвереньки или раздвинуть ноги – ты встаешь и раздвигаешь.
Извините, это просто мерзко.
- Теперь ты будешь моим, это не стоит пояснять, - небрежно говорит Саша, пока Глеб подвывает все громче, лихорадочно облизывает Сашину ладонь.
Но не трясется. Непорядок.
Он решает, что первый и последний раз даст мальчику свободу, Глеб заслужил своей покорностью.
- Александр Глебыч… Саша, Саша, - его мычание почти невозможно разобрать из-за пальцев, но Саша отчетливо слышит мольбу в его голосе.
Заслужить свободу. В отношениях, которых по факту еще даже нет, сомец ничего не объясняет, и просто решает в своей голове, что все, свобода тебе не положена, ебать будут по расписанию, и абсолютно плевать вообще, хочет этого другой человек или нет. Потрясающе.
Он наваливается сверху, сильно давит на простату и кусает мокрый загривок. Глеб практически воет, утыкаясь лицом в подушку, его бедра дрожат, и он так сильно и ритмично пульсирует вокруг Сашиных пальцев, кончая. Саша хотел бы посмотреть, но только сжимает его трясущееся бедро. Этот оргазм принадлежит только Глебу, это его последний личный оргазм.
Ну, за кусание загривков! А по факту, как же уебищна вся подача с личным оргазмом или оргазмом партнера.
Глеба трясет еще с минуту, и он без сил валится набок, снимаясь с Сашиных пальцев. Его член медленно опадает, а дырка пульсирует в последних спазмах. Саша целует его в мокрые щеки, поглаживает спутанные волосы и шепчет, какой Глеб горячий и хороший мальчик. Он ловит взгляд Глеба, придерживая того за подбородок.
- Это был последний твой оргазм, понимаешь? Все остальные будут принадлежать мне, и только я буду решать, когда ты можешь кончить. Запомни это.
Вот тут анон сломался, спасибо.
Чтец, ты герой!
