"Смотри, — молчал Келебримбор. — Такими они будут: как венец мира.
Создай камни для них, — молчал, — и свет этих камней взойдёт над Эндорэ.
И сидевший за столом увидел те Камни, которые создаст для Трёх Колец. И солнце перестанет восходить над Эндорэ, потому что больше не будет нужно этой земле.
Тень легла между ними — тень лежала на плечах, на лицах. В глазницах одного плескалась запредельная Тьма, та, что была за Гранью; в глазах второго сиял свет Трёх Камней. Они смотрели, видя: один — что будет, другой — как завершить начатое.
Потом один откинулся назад, растворяясь в тени, а второй, улыбнувшись своим мыслям, шагнул за порог, ещё не понимая, что вот сейчас он получил величайшее знание — сейчас он потерял величайшее сокровище в своей жизни. Не понимая, что теперь он остался один на один с этим знанием.
До конца жизни — один."
Зззамечательно. Это у нас, кажется, так сказать, обсуждение эльфийских колец.
И продолжение описания отношений (которые упорно называются дружбой), в которых герои, кажется, ни разу в тексте нормально не поговорили формата "А сказал, Б ответил, А на это сказал..."
Семь - совместная творческая вакханалия. нас поперло, мы творяли.
Девять - у Гортхауэра есть концепт, Келебримбор слушает открыв рот
Три - у Келебримбора есть концепт, он его "молчит" товарищу, тот куда-то убывает с важным видом, осознав что-то. Если я правильно поняла, кто осознал.
Да, кстати, "молчал" уже было в 1 эпохе как описание этакого разговора (мысленного?) Феанора с Мелькором. Сказано же в каноне, что они не говорили? Ну так они на целый трактат намолчали!
Ну и тут - сказано, что Саурон не имел отношения к трем? (Которые тут, кажется, явно параллелятся с силмарилами - ну, допустим, вполне просящаяся аллюзия, - но Сильмарилами в концепте ЧКА как исплнение Замысла и воплощение неизменности.... А не так-то что пошло в итоге, почему солнце не перестело быть нужно?
Келебримбору нужна новая лаборатория для работы с особо чистьми материалами:
"Нужна была новая мастерская. (...)
Уже и вспомнить было тяжело времена, когда в Эрегионе обустраивались новые мастерские: мастера ценили старину, особое чувство причастности, продолжения пути тех, кто шёл по этой дороге прежде них. Им нравилось потемневшее дерево, матовая полупрозрачность стекла, тень времени на тиглях и инструментах. Но мастер Келебримбор хотел иного. Всё делалось для него заново — вещи не имели лица, не таили воспоминаний.
Белая сталь без призвука голубизны.
Хрустально-прозрачное стекло.
Белый воск и белая глина для отливок.
Чистый стол."
Ну и опять же, это ровно и только Келебримбор, остальные Мирдайн или кто там - так, исполнители его строительных распоряжений:
"Объяснять своё решение он не хотел, да и не пытался: просьбы и решения Мастера Серебра нужно было принимать как данность, к этому привыкли, так что Келебримбор получил, разумеется, то, чего желал; а пересуды его не волновали никогда."
Хорош, будучи одиноким и непонятым, быть владыкой Эрегиона! Тогда, если ты в состоянии облечь свои странности в четкое ТЗ, их успешно исполнят.
"Будущее без прошлого: без сокровенных тайн, без надежд и предостережений.
Ибо Три венчают мир."
Довольно любопытно, что это опять канон навыворот: в исходнике Три вроде как раз наоборот прошлое и сохраняют...
Итак, Келебримбор делает Кольцо Огня, а Аннатар ушел ихз Эрегиона... но нет, не насовсем.
"Артано заглядывал в мастерскую, стоял на пороге: долго, не двигаясь, кажется, не дыша даже. Смотрел. Немного оставалось до завершения первого из Трёх, когда он ушёл, ничего не взяв с собой, прямо от порога мастерской. Ушёл — и облегчённо вздохнул старший из Гвайт-и-Мирдайн, а Халатир, лишь недавно вступивший в круг мастеров, уже почти без надежды расспрашивал о чужаке. Дни шли, проходили месяцы — но однажды странник в запылённом тёмном одеянии снова зашагал по лёгкому мосту к замку: чуть сутулясь, опираясь на дорожный посох из орешника. Расправлялись плечи, разглаживались морщины, легче становился шаг, и невольно лёгкая улыбка тронула его губы."
...ушел, пришел, ходит-молчит с загадочным видом.
Впрочем, Келебримбор под стать своему молчащему другу:
"...но вторым было Кольцо Воздуха, Вилъя, и в мыслях мастер уже видел его — нужно только найти сплав, цветом подобный волосам дочери Валинора, подобный ушедшему свету Двух Дерев.
— Здравствуй, — сказал мастер, едва скользнув взглядом по лицу Аннатара, и снова опустил глаза. Тот долго стоял в дверях, потом прошёл в угол мастерской, сел на пол, скрестив ноги, прислонился к стене. В мастерской пахло деревом, смолой, нагретым металлом. На расстеленный на столе пергамент смотреть не хотелось. Он и без того знал, что прочтёт в нем. Он просто ждал, ждал терпеливо, долгие часы, а потом бесшумно поднялся и вышел, так и не дождавшись от мастера больше ни слова. Много дней он приходил, так же сидел в углу, и уходил, не дождавшись даже приветствия, а однажды вновь появился на пороге в дорожной одежде.
Мастер не спросил его, куда он уходит.
Просто не заметил."
...напоминая сериального Келебримбора с мышью и подстаканником, на которого глюк наслали. Трлько тут это вроде должен быть не Аннатар... Может, какой конкурирующий майа в Эрегионе засел (зачеркнуто: в образе барсука)?
(Кольцам даны довольно поэтические описания, одна из вещей, которые Ниенна выраженн любит - писывать всякую ювелирку и камешки.)
Пока Келебримбор молчит и творит, Аннатара обихаживает наш юный жруг Халатир. (Я таки зря решила в начале, что это герой на один эпизод. Ну, в Эрегионе таким образом, за вычетом именных описаны не то целых две не то только две персоналии - как посмотреть.)
"Возвращавшийся в Эрегион странник тяжело опирался на дубовый посох. И Халатир остановил его у моста, и преклонил колено:
— Ты показал мне, к чему стремиться, открыл одну из вершин мастерства. Я не могу просить тебя остаться — хотя, видит Единый, сильнее всего на свете желаю именно этого. О тебе разное говорят, но мне всё равно. Наверное, ты даже не знаешь, что я учился у тебя, хотя и дал мне больше, чем любой из Высоких Мастеров. Я не должен, и всё-таки… Не уходи больше, учитель. Или — возьми меня с собой. Я на всё согласен, любое условие… я прошу тебя!
Странник смотрел на него. Молча. Просто смотрел: без улыбки, без досады, без интереса. Хотелось уйти. Нехорошо, — подумал, — будет оставить мальчика так, посреди дороги. Но и руку протянуть не мог, хотя жест — это всего лишь жест. Он прислонил посох к поросшему мхом валуну, потом, вернувшись, поднял юношу за плечи и, не взглянув, так и не проронив ни слова, зашагал мимо него к замку."
Нехорошо. Но он оставит. Слушайцте, а может, они сами себя в процессе предыдущих трудов заколдовали, этот прямо до стадии мутизма?
Посох забыл, кстати. Его Халатир на сувениры унес.
Ооооо, и слушайте, они прям в итоге поговорили. Ну, по одной фразе от одного и другого - и куча подтекста!
Встречаются на скальой площадке.
"Келебримбор давно уже облюбовал эту площадку в серых скалах. Как на ладони, видны были отсюда леса Эрегиона и замок Ост-ин-Эдил. Мастер любил думать в тишине, нарушаемой разве что шорохом осыпи. Любил смотреть на закат. Здесь было его место; здесь было время, которое он не хотел делить с другими. Совершенное одиночество.
Но на этот раз ещё с тропы, издалека, он увидел, что место занято. Не сделав и двух шагов, уже знал — кем; и все же досадливое раздражение поднялось в душе, хотя именно этого, одного из всех, он когда-то хотел позвать сюда."
Все сложно.
Шишек тут нет, поэтому один кидается травинками, другой камешками.
"— Что-то случилось? — после долгого молчания спросил Келебримбор; против воли в голосе проскользнула досадливая нотка, и спустя мгновение мастер ощутил стыд. Может, артано искал встречи, может, ему была необходима именно такая встреча — наедине, где никто не потревожит?..
Всё когда-то кончается, — подумал Аннатар, но не сказал ничего; новый серовато-зелёный листок, кружась, поплыл вверх.
Неужели вот так всё и заканчивается? — хотел, наверное, спросить Келебримбор... А может, Аннатару просто хотелось, чтобы мастер спросил об этом. Может, он даже и ответил бы, но листков больше не осталось; прикусив зубами почти безвкусную травинку, Аннатар откинулся назад, заложив руки за голову."
Заканчивается что? Заканчивается почему? Что вам мешает проговорить эти две фразы хотя бы вслух - это ведь не мысленная речь. похоже, это именно то, что один и другой подумал!
"У Келебримбора камешков была целая горсть. А когда они закончились, и нолдо зачерпнул было пригоршню новых, оказалось, что Аннатар уже стоит рядом с ним, смотрит на запад.
Сказал:
— Но ты только не отдавай никому Девять. Это ведь не решение. Хотя…
Так и не окончив фразы, бросил травинку в пропасть, развернулся и пошёл прочь."
....хотя мне потом будет можно, - наверное, сказал он.
Но вообще-то Девять, по здешнему сюжету, - целиком его работа. Странно, если Келебримбр возьмется ее раздавать. Но допустим. (Не)Решение - чего?
"Келебримбор наконец-то был один... Чувство покоя не приходило; снова и снова мысли возвращались к тому, что он оставил в мастерской. Неудовлетворённость, почти болезненное недовольство собой не покидали его, он не знал, как завершить начатое, не мог: чувствовал, что ответ где-то близко — и не находил ответа. Если бы мне не помешали… — думал он; но это было неправдой, постыдной неправдой — он потерял нить, он нуждался в подсказке, и некому было подсказать. Он был один: только на себя можно было досадовать, только себя винить."
Ну конечно, Он Не Решился Комфортить Гортхауэра! Или смиренно попросить у него совета. Или не знаю что. Хоолера. Вот автор описывает историю, как два одиноких и непонятых встретились, стали вдохновенно творить вместе, а затем что-то пошло не так они стали творить каждый в свою сторону (как Ниенна и Иллет). Почму в этой истории виноват кто-то один? (Впрочем, возможно это мысли Келебримбора, и у нас еще будут такие же виноватые мысли Гортхауэра в следующей главе??)
Продолжение самокопания:
"Мне не хватает сил, — думал мастер. Я представляю, каким должно быть Третье — и не вижу его. Не могу создать образ. Не могу воплотить. Мне необходимо сосредоточиться: уж он-то мог бы понять!.. — и тут же раскаивался в этих мыслях, потому что был несправедлив.
Иссиня-серые облака пересекали солнечный диск; огненным оком дракона смотрело на мастера небо — само небо отрицало совершенство, которого он желал, и какая-то заноза засела внутри, мешала сосредоточиться, уйти в возвышенную, невесомую отрешённость. Сейчас он был неприятен сам себе — со своей досадой, с этим мелочным раздражением и неискренним сожалением, с этим копанием в душе в поисках причины неудач. Он ощущал себя грязным, мелким, бездарным, не находил сил создать то, что виделось ему — не чувствовал; не верил в то, что он, такой, каков есть, способен отыскать в сердце исток чистоты, которую должно было воплотить Третье Кольцо.
(...)
Келебримбор стряхнул пыль с ладоней.
Неужели вот так всё и окончится, — думал он, — неужели я не способен завершить начатое, дать жизнь последнему, чистейшему из Трёх?..
Об Аннатаре он больше не вспоминал."
И если вы думаете, что на этом месте Аннатар из Эрегиона ушел (потому что его не понимают и с ним не дружат! - изззвините) - то нет.
"И больше они не говорили. Через девять дней ранним утром артано покинул дворец Келебримбора. Перейдя по мосту на тот берег реки, он оглянулся.
Ему очень хотелось уйти, не оглядываясь."
Он еще девять дней молчал с загадочным видом, видимо!
"В эту самую минуту Келебримбор открыл дверь старой мастерской, воткнул факел в кованый держатель на стене, подошёл к покрытому пылью столу и дунул: в поднявшемся облачке невесомой пыли заиграли линии, руны, знаки и письмена.
— Три венчают мир, — сказал мастер. — Три венчают мир, Аннатар, а вовсе не Девять.
Он вышел, оставив горящий факел. В рваном жёлто-рыжем свете оседала пыль — знаки смешивались, тускнели, гасли…
Несколько месяцев спустя Келебримбор отдал Девять Колец мастерам Гвайт-и-Мирдайн. Потому что сами по себе эти Кольца решением действительно не были.
Наверное, если бы пришелец не догадывался, не знал, что всё будет именно так, он нашёл бы причину задержаться на время; он придумал бы эту причину — но Девять стали той чертой, за которой что-то начинается и что-то кончается."
....но прямо очень хотелоь бы знать, что.
И решением ЧЕГО были или не были Девять - в данной истории это, пожалуй, даже интересней, чем Три, - их ведь очень скоро начут раздавать назгулам.... чтобы ЧТО?!
Короче. У Гортхауэра есть план. Но то ли нам его не рассказывают (допуск не тот), то ли он сам его не в состоянии сформулировать. Но чует.
О, подождлите, дальше у нас, кажетяс, попытка разъяснения.
"Надо было уйти сразу. Или остаться? Так легко было нарушить равновесие замысла — и, может, устав от бесплодных попыток, не в силах вновь ощупью найти эту нить, Тъелпе отказался, отступился бы, и Три никогда не были бы созданы?.. Ну — пусть мастер не простит его, пусть не поймет, возненавидит — это уже не важно…
Он понимал, что хватается за соломинку. Было поздно. Поздно было ещё тогда, когда завершены были Девять, а Тъелпе сидел рядом, глядя в пламя свечи, думая о другом — черты его становились жёстче, резче, застывали кованным металлом, и, должно быть, в эти мгновения он был похож на своего деда..."
Еще раз. Он подумал о чем-то другом. (Не о тебе? О другой идее, не совпадающей с твоецй?) А почему А ЭТОМ МЕСТЕ нельзя было загоорить - "А давай не так - потому-то и потому-то?" Почему его можно только сбивать с замысла, а не объяснять, почему (по твоему мнению) делать этого не надо?
"Девять были подобны сплетению обнаженных нервов Арты, и так легко было сделать следующий шаг… тебе ведь это просто было, да, Тъелпе? Ничего нельзя было изменить. Род Феанаро не отступается от задуманного. А значит, поздно было уже тогда, когда развернули на столешнице четвертый лист пергамента — и неоткуда было знать внуку Феанаро о предшествовавших трёх, да и незачем ему было знать это…"
А, то есть если что-то не так, как ты НАМОЛЧАЛ, то все - поздно, безнадежно, объяснить невозможно... Немолодой нечеловек, это лечится. Научиться общаться с окружающими можно, четсное слово, я пробовала!
"Или, может, поздно стало, когда плескалось в кубках золотое вино, и мастер показывал своему гостю самородки, золотые и серебряные, похожие на облака, морскую пену, зверей и драконов, — и сила земли пульсировала в кончиках пальцев, и был полыхнувший в первых лучах рассвета огненный опал, и прокля́тое золото Сир Нинглор подалось под пальцами, как влажная глина. Может быть, поздно было уже в самом начале пути от помыслов к замыслу, в те дни, когда они не обдумывали ничего, счастливые возможностью творить новое, никем ещё не виданное, пьяные радостью открытия, как двое бесшабашных подмастерьев, радующихся первой удаче… как торопились они тогда, как смеялись — каким невозможным казалось сейчас то время постижения и понимания!..
Теперь всё это уже не имеет значения. Всё равно. Всё кончено — нет, ещё нет: всё кончается, и есть только один способ предотвратить это; но тяжелый терновый посох уже в руке, но с каждым шагом дальше замок, и скоро наступит зима."
Короче, раз у нас что-то не сложилось, значит, так и было предопределено, зачем шевелиться и пытаться договориться?
"— Я пойду с тобой? — спросил Халатир. — Позволь мне, учитель!
— Нет.
Мёртвый лист осени слетел на землю с еле слышным шелестом.
— Тогда я пойду по твоим следам. Я найду тебя, тано Аннатар.
— Вряд ли. И, если тебе удастся, ты не будешь этому рад, Халатир."
....но тебе я тоже ничего не объясню. Чтобы ты помучался.
"...и Кольцо Воды, Нэнъя, стало третьим: лёд, сверкающий под лучами зимнего солнца, хрустальная чистота родника, подёрнувшиеся инеем травы на берегах лесного ручья, тонкие стебли в ледяной росе — холодное и прекрасное, как светлые глаза госпожи нолдор, Увенчанной Сиянием. Наверное, Келебримбор думал о ней, или о льдах Хэлкараксэ, или о сиянии немерцающих звезд над Землёй Благословенной; о замершем времени и о сердце в оковах льда, наверное, думал он. А может, объяснения он придумал уже потом, и образы эти скользили в его мыслях, когда он смотрел на Три Кольца, сиявшие в его ладонях — на прекраснейшее творение со времён Камней: так рассудочно придумывают мотивы поступкам, свершённым во внезапном порыве, по велению души. Потому что пришло время осмыслить сделанное, а Три манили отсветом безупречного мира, чистотой трёх бессмертных Начал, совершенством Замысла.
Арда Алахаста лежала в ладонях мастера."
...я по-прежнему продолжаю думть, что да, конкретный облик можно натворить совершенно по наитию, - но если твои кльца служат чему-то, какому-то замыслу или даже Замыслу, - то все-таи желательно более-менее внятно знать ЗАЧЕМ и ДЛЯ ЧЕГО. Иначе получается случай грозы вместо козы - или наоборот.
И конечно, он сделал Три. но ему плохо!
"Он расспрашивал об Аннатаре. Снова ушёл, — пожимая плечами, отвечали ему. Снова? — удивлялся мастер. Да, он часто уходил — на месяц, на два; в последний раз его не было больше полугода. Дорожный посох у него был терновый, сказал Халатир, зачем-то виновато улыбнувшись, и он больше не вернётся.
Мастер Серебра сидел в мастерской. Смотрел на Три Кольца, лежавшие на чистой, чуть шероховатой столешнице.
Пусто было в душе."
....и думал о том, что Надо Было Комфортить Аннатара!
Следующий год. Келебримбор говорит о трех... почему-то с гномом.
"— Вот — сделал, — Келебримбор улыбнулся растерянно. И грузный седой старик — тот, кто всё ещё был государем Мории — забыл, что гость на много веков старше него, что он из другого народа, что различны пути тех, кому ве́домы тайны земли, и тех, кто читает по звёздам.
— Сынок, — попросил он, — выбрось ты их… а, сынок? Вот послушай: в дальних южных землях, мне говорили, есть цветы, проникающие корнями под кору деревьев и живущие их соками; они прекраснее тех, что родит земля, но их цветение несёт дереву смерть; гибнут они вместе с деревом, питавшим их, не ведая, что сами предуготовили себе эту судьбу, ибо не наделены разумом. Так и Кольца твои: смотри — они иссушили тебя, уже и душа просвечивает сквозь плоть… Я расплавлю их в горне, я найду самую глубокую расселину, идущую до сердца мира, и брошу их туда…
— Не могу, — отстранённая улыбка на истончившихся, запёкшихся губах. — Да охранит тебя Ваятель, друг, и пусть милость его пребудет с тобой: должно быть, это добрый совет, но я не могу принять его. Они… не опасны, нет — дело во мне. Уничтожить их — как пытаться уничтожить признаки болезни, а от неё самой не искать лекарств.
— Да что ж ты говоришь такое! — разволновался старик"
Ааааа, это оказывается, Три кольца у нас ужасные. Просто кошмарные, это из-за них все истаяло... А Девять - ничего, очень полезная штука, что-то там про нервы Арды. (Ой, нервов в этой Арде... правда много. Одни нервы, местами.) Кстати, они дают людям бессмертие, то есть ту самую Участь Людей у них забирают - это ничего, а?
А еще вопрос - а почему правитель эльфийского государства ходит говорить об этом с гномом - и с виоватым видом. Ему больше поговорить не с кем, у него в команде три игрока - и два остальных стоят в дозоре??
Ну и да. Гном выступает в каком-то амплуа из советской литературы - такой мудрый дедок из деревни, который говорит мятущемуся интеллигенту Всю Правду, но тот не решается ее осознать...
"— Не знаю… пойду, наверное, в Поющую Долину, спрошу совета…
— Думаешь, даст Белая Дева этот совет?
— Нет, — с тенью удивления и печали. — Это… — он покатал на ладони адамантовое Кольцо, — её мечта… желание… единственное, что ей в этих землях по-настоящему нужно. Отдам ей: мы никогда ведь уже не встретимся больше, старый друг, никогда; и потому… — задумался, покивал тихо каким-то своим мыслям. Забыл окончить фразу."
Кажется, этого, как и сериального, маразм породил.
Ну и да, герой не может действовать решительно и сознательно. Тлько по наитию.
"— Я знаю наверное, что он сделает, — продолжил мастер уже о другом. — Это лучше всего. Лекарство, которое убьёт и болезнь, и лекаря… он мудрее, он видит дальше, он не может по-другому, как и я… и он — прав. Он думал… хотел… пытался он мне сказать!.. — а я не слушал: был как больной… одержимый. И вера Младших… ты знаешь, да? — вера Младших станет прахом: Единому никогда не войти в мир… не знаю я, может, и корней нет у этой веры, но — вдруг — правда? — лихорадочно, моляще блеснули глаза. — Вдруг? — а место уже будет занято. Нами. Мной. Живой мир, мыслящий — нами. Ты можешь это себе представить?
Король Кхазад-дума смотрел, не в силах говорить. Не в лицо: на руки — беспокойные, нервные, вздрагивающие. На пальцы, пытающиеся нащупать что-то, — опору, может?.."
Я, дяденька, и понять-то твою бредятину не могу, честно говоря!
Но, конечно, из нее выводится, что наш герой - сколько-то положительный, а значит - осознал - прав не он. а Саурон. Восчувствовал. Пусть и не попытался исправить, но сознательность проявил!
Но чего такк испугается Единый, если придев в мир и увидит эльфов, я что-то не поняла. Ну, скажем Нагорную проповедь им, почему нет?
"— И подобен Врагу я, выходит… а он пытался ведь… пытался остановить…
Не пробежал холод по хребту, не исказилось ужасом лицо гнома: легендарные битвы почти не коснулись его народа — скорее, им следовало вспоминать недобрым словом верных Детей Эру, а не того, кого эльфы и люди называли Врагом."
Ну да, он-то котик... А орки, как известно - они сами по себе зародились. (И мы их скоро наблюдём.)
"— И он ушёл — а ты не остановил его?
Тень досадливого раздражения:
— Я работал.
— Он был твоим другом. У тебя что, так много друзей?
— Я работал, — упрямо сжал губы Келебримбор. — Неужели это так непонятно?
— Неужели тебе не было нужно ничего, кроме знаний? Неужели ты даже не окликнул его, когда он уходил?
— Я работал!..
— Он стал тебе не нужен — ты думал, что превзошёл его. Так?
— Но я… — Келебримбор вскочил — и тут же вновь опустился в кресло; гнев, порыв, ожесточённая уверенность — всё угасло, как залитый ледяной водой костер. Отрезвление. Осознание."
Аааааа, Ниагарский водопад. Ты, зараза такая, подумал, что ты сильнее майа и он тебе не нужен? Быстро осознавать, каяться и называть Тано, вон как Халатир!
Нет, прав один из здешних анонов. Я тоже читаю - и вижу тусовку 90-х эпические ссоры и непонимания на диком эмоциональном накале - при отсутствии еще жизненого опыта и умения что-то спокойно обсудить...
▼Скрытый текст⬍
(Особенно к накалу чувств провоцируют большие сборища и недосып... Анон с товарищами когда-то вывели, что над входом на Зилант нужно пустить бегущую строку "я никому не нужна"...)
Интересно, что вряд ли будет, наверное, симметричный разговор, где какой-нибудь оечредной Наурэ будет распекать Гортхауэра "ты решил, что можешь работать без него - почему же ты ушел, а не обернулся и не поговорил?"
"Мастер смотрел в пол; ссутулился вдруг, словно постарел.
— Он теперь придёт. Это, — подбросил на ладони Кольца Воды и Воздуха; они звякнули коротко, ясно, — вернее сигнальных огней. Ярче. Он придёт, чтобы остановить… предотвратить… разорвать цепь непоправимого.
Замолчал.
— Я скоро умру, — сказал старый король. — Махал призывает меня: я слышу его голос. Мой сын слишком молод, чтобы понять. С ним нельзя будет говорить, как со мной. Потом… это поможет, — коснулся медово-золотого топаза Кольца. — Только будет поздно.
— Я тоже скоро умру, старый друг, — откликнулся Келебримбор."
Ну спасибо. Источник народной мудрости признал хоть какую-то пользу за Кольцами.
И все предвидят, все обречены - и ничего нельзя поменять. Это ЧКА!
