Холиварофорум

Анон

ОЭ-фест

Осенний микро-тур феста!

Тур проходит с 11 ноября по 26 ноября включительно, в 0.00 27 ноября можно деанониться. Или нет, по желанию.

Исполнения выкладываются в этом же треде, с обязательным указанием выполненной заявки. Исполнять заявку можно в любом формате: текст, арт, видео, etc., минимальный/максимальный объем не ограничен.

Обсуждение заявок и текстов тут, в треде ОЭ

▼СПИСОК ЗАЯВОК ОСЕННЕГО ТУРА С ССЫЛКАМИ НА ИСПОЛНЕНИЕ⬍

1. Алвадик, первый раз, Дик-бойпусси, Дик снизу. Алвадики оба в шоке и в восторге. Высокий рейтинг обязателен!

2. Рокэ Алву слишком много пороли в детстве, и у него сложился условный рефлекс. Теперь он втайне обожает порку и страшно кинкуется от строгости и суровости, а хамит, чтобы нарваться на наказание. Вот только кто рискнет тронуть самого Первого маршала?! Одна надежда на незыблемых Окделлов, развратных королев или ледяных дриксенских адмиралов!
Пейринг на вкус автора.

3. Катарина/Эстебан или другие оруженосцы. Можно  нон-кон, даб-кон. Королева, заманивающая жертв своей беззащитностью, оказывается властной госпожой. По накуру. Юмор, драма, удовольствие жертвы или моральная (физическая) травма - что угодно на откуп автора.

4. Желательно джен. Рейтинг любой. Желательно юмор, но если получиться хоррор, то заказчик против не будет. Без смертей персонажей. книгоканон. В Кэртиане случилось невероятное. Появился изарг-выходец! И начал кишить.

5. Спокойный пост-канонный мирный и счастливый алвадик в ER. Как они дошли до жизни такой, неважно, главное сам момент! Если рейтинг, то Рокэ снизу.

6. Ойген\Жермон, таймлайн битвы у форта Печальный Язык, когда Жермон был ранен. Ойген получает известие о ранении, находясь далеко от Жермона с силами фок Варзов. Мысли, чувства Ойгена, удаётся ли ему скрывать их.

7. Лионель/Рокэ, модерн-ау. Происходят серийные убийства, но что общего в жертвах не совсем понятно, Лионель работает в полиции и влюблен в своего друга Рокэ. Важно, они не пара, мб сам Рокэ даже с кем-то другим/ой встречается. На самом деле Лионель и есть тот маньяк и убивает тех, кто в каких-то деталях-мелочах (форма глаз там похожа, мб рост схожий и т.п., то есть сходство в глаза не бросается) похож на его друга.

8. Алвадик, таймлайн Раканы, Дик выходит на поединок с Алвой за Альдо, оба ранены, но в итоге живы. Фиксит бодяги с кровной клятвой.

9. Рамон/Хулио, взаимный флирт и ухаживания, похожие на загонную охоту друг на друга. Огненный юст, желательно с высокорейтинговой реализацией

10. Леонард Манрик/Мирабелла 
Влюбленность в ах какую суровую хозяйственную, экономную женщину и ее способность создать золотой запас буквально из воздуха, искренее восхищение, бес в ребро, поначалу неприступная Мирабелла. Из кинков легкий фемдом. Жанр любой, но никого не убивают и не собираются.

11. Кроссовер с "Не покидай"; джен, рейтинг любой, драма или юмор (или и то, и другое). Однажды в Олларии, или в Ракане, или в Кабитэле, зацветает что-нибудь, и из всех людей начинает переть правда: о делах, мыслях, намерениях, чувствах. Что из этого выйдет? Бонусом можно какого-нибудь бедолагу с насморком, который не врубается в причину переполоха.

12. Вальдмеер, NC-17, драма, Олаф после всех событий стал совсем бессилен в постели, но Вальдес найдет способ доставить удовольствие, кинк на сухой оргазм

13. Хулио Салина/Ричард Окделл. Рейтинг любой, без стекла, но с марикьярскими страстями и хэппиэндом. Хулио, ревнующий Ричарда к Берто и прочей молодежи, приветствуется.

14. Мирабелла/Аурелия. Долгая тайная любовь, можно невзаимная со стороны Аурелии. Смерть Эгмонта и траур по нему - всего лишь предлог, чтобы приблизиться к объекту чувств (и избавиться от Ларака). Чувства с со стороны Мирабеллы и рейтинг на взгляд автора.

15. Отец Герман/учитель фехтования в Лаик (пилотный канон). Можно рейтинг, можно мистику, можно и юмор или все вместе. Сколько в Лаик учителей фехтования: один или двое? Вот и отец Герман ни в чем не уверен...

16. Алвадик, R-NC-17, Реверс с обнаженным Алвой на пути на эшафот (вместо Алвы за какое-то предательство/ошибку к казни и публичному унижению приговорили Дика. Алва в числе наблюдающих (недобровольно)), внешность алвадиков любая

17. Любой пейринг или джен, и любой временной промежуток, главное без смерти персонажей. АУ, в которой сломанный Абсолют не засчитал смерть Эгмонта и попытался выпилить Ричарда, как «неудачного» Повелителя Скал. Не удалось, но Ричард в результате остался искалечен - недостаточно сильно, чтобы это мешало ему жить, но достаточно, чтобы привлекать внимание и мешать (шрамы, хромота и т.д).

18. АУ-реверс, джен. У власти уже давно находятся Раканы, сейчас на троне Альдо. Навозники Манрики и Колиньяры поднимают против него мятеж, но непобедимый Первый Маршал Рокэ Алва разбивает их войска под Ренквахой вместе с маршалом Арно Савиньяком и генералом Эгмонтом Окделлом. Погибают все Манрики, кроме Леонарда, которого раненым тайком вывозят с поля боя, а оставшихся сиротами Эстебана и его сестру отдают на воспитание в семьи Окделлов и Савиньяков.

19. Приддоньяк. Нц-17, мастурбация. Валентин слышит, как Арно где-то в соседней комнате занимается сексом.

20. Пейринг любой, кроме альвадика, алвали и алвамарселя. Слеш, джен, гет. Рейтинг любой. Книгоканон. Кроссовер или ретейлинг с фильмом "Довод".

21. Алвамарсель, херт/комфорт. После несчастного случая у Алвы оказываются повреждены кисти обеих рук. Ему приходится заново учиться держать оружие и писать, и справляется он с этим плохо.

22. Вальдес страстно влюблен и понимает, что Кальдмеера вернут в Дриксен, где он может погибнуть. Тогда Вальдес в дороге или в Придде тайно насильно похищает Кальдмеера, чтобы оставить его себе. Можно дарк.

23. Юмор. 
Ричард постоянно натыкается на Алву, когда он пытается с кем-то потрахаться – причём каждый раз не по своей вине! Он случайно находит потайные двери, теряется в потайных ходах, в Варасте под ним проваливается крыша домика, пока Рокэ трахается с юной вдовой. Сцена в будуаре Катарины становится последней каплей, и Рокэ высылает оруженосца к Ракану – только чтобы тот вломился к нему в разгар оргии с пантерками со срочными новостями о наступлении Ракана (примчался с Осенней Охотой, прошёл с выходцами, как угодно).
- Я проклят!
- Вы прокляты?! Это я проклят, юноша!

24. Эстебан-Птица. Кроссовер с Чумным Доктором. Раздвоение личности. Жанр любой, рейтинг любой

25. Катя и СБЧ заставляют Дика соблазнить Алву. он честно старается, может даже политься из лейки. Хоть юмор, хоть драма.

26. Эмиль\Арлетта\Лионель, NC, инцест. Со времени гибели Арно-ст. Лионель заменяет отца во всём, и даже в постели матери. Эмиль узнаёт об этом и решает присоединиться. Больноублюдочность приветствуется.

27. Обрушение Кэналлоа за намеки Алвы на убийство Фердинанда. Убить Алва себя не может, будучи последним Раканом, да и опоздал. Встреча с Ричардом после обрушения Надора, который бездетен и тоже не смог заплатить жизнью.

28. фем!Вальдес/Кальдмеер или фем!Альмейда/Хулио, ВМФ, гендербендер; гет, рейтинг невысокий, сюжет на выбор исполнителя, желательно без драмы, если драма, то с ХЭ.

29. Ричард/Рокэ. Односторонние чувства Ричарда к Рокэ, Рокэ в Ричарда в ответ не влюбляется. Желательно каноничный сеттинг

30. Вальдес привозит Кальдмеера на Марикьяру и знакомит с родителями. Первоначальная острая реакция на то, что сын приволок в дом варитского гуся, и постепенное принятие. Можно юмор

31. Алвадик, омегаверс, омега!Дик, мпрег. Алва узнает, что Ричарда есть сын, и мечется, пытаясь найти оного после убийства Катарины и смерти Ричарда в овраге, никому не объясняя, зачем ему очередной окделльский поросенок. 
Степень ретконности любая, но за младенца Рокэ переживает искренне, подозревая, что тот от него (так и есть). 
ХЭ для ребенка. Для его родителей (вместе или по отдельности) ХЭ опционален.

32. Алва/Ричард, юст, Ричард впервые замечает и понимает интерес Алвы к себе

33. Алвадики, рейтинг не важен, суд над Алвой, но стороне защиты не подыгрывает авторка, внешность любая

34. Вальдмеер, NC-17, модерн-АУ, драма, мистика, Олаф во время летнего выезда с поисковым отрядом обнаруживает сбитый во время войны самолет и навсегда оставшегося в кабине пилота. Самолет реставрируют, и он даже снова поднимается в небо, только что-то с ним нечисто…, ХЭ

35. Ойген/Мишель Эпинэ, любой рейтинг, первая любовь в Лаик. Встреча юга и севера. Взаимные чувства, неловкие попытки любви по гайифски, Ойген невозмутимо говорит, что читал, как это делается
Для драмы можно добавить в конце Жермон/Ойген, где Ойген сравнивает Жермона и Мишеля

36. Алвадики эндгейм, R или NC, после гибели Альдо власть переходит в руки Ричарда. Ричард не то чтобы дарк, но гибель Альдо, Надора и предательство Робера накладывают определённый отпечаток. Катарина жива, интригует мб вместе с Ричардом, а мб против него, внешность героев любая, но Альдо пилотный мб

37. Близнецы Савиньяки трахают Ричарда, Рока наблюдает (или нет). Можно дабкон, тело предало, немножко больноублюдочнсти. 
Жанр любой,  таймлайн любой, рейтинг от R и выше. Ричарду должно понравится.

38. Прошу арт! Персонажи ОЭ в виде персонажей из аниме "Утена". Классическая сцена вынимания меча из груди на Арене дуэлей. Мечтаю про такой альдоробер, но буду страшно рад и любому другому пейрингу.

39. Рокэ/Айрис. Юмор. Можно рейтинг, можно без. Вынужденный брак с истериками, битьем посуды, надеванием на шею картин, побегами через окно… Впрочем, сначала Алва бесился, а потом возбудился, и теперь, пока весь Талиг с ужасом наблюдает за взрывными ссорами между герцогом и герцогиней Алва, они сами от них получают огромное удовольствие, причем и в горизонтальном положении тоже.

40. Олаф Кальдмеер/Берто Салина. Cо стороны Берто наверное невольное восхищение достойным врагом, которое перерастает в нечто большее при близком общении. Юст. Вальдес где-то рядом, возможно ревнует.Реакция Олафа на усмотрение автора. Рейтинг R.

41. Приддоньяк, ПВП, афродизиак. Что бы скомпромитировать Валентина, ему подливают в напиток афродизиак. На людях Валя держится, но когда он остаётся один, ему становится совсем плохо. Арно предлогает помочь, уверяя, что в этом нет ничего особенного.

42. Лионель/Рокэ, викторианское АУ. Лионель расследует серию жестоких преступлений, и под его подозрение попадает известный хирург, ведущий эксцентричный образ жизни. Рейтинг любой.

43. Алвадик, публичный секс по обоюдному согласию, Алва снизу

44. Джен или пре-алвадики, рейтинг любой, восстание Эгмонта вин вин. Анри Гийом на троне или сам Эгмонт. Политика, установление отношений с проигравшей стороной, кто-то из навозников внезапно по ряду причин остаётся при дворе, мелкий Дик в роли любимца нового двора, внешность любая

45. Вальдмеер. Вальдес влюбился в пленного Олафа, но во время его отлучки Олафа забрали в тюрьму, чтобы насиловать допрашивать и пытать. Вальдес намерен его спасти. Желательно ХЭ.

46. Ричард – Проводник Алвы в Лабиринте. Можно с ХЭ и фикситом (Алва проходит сам и выводит Ричарда?), можно дарк, где Алва совершает те же ошибки, сливая оруженосца, и проваливает испытания.

47. Лионель признается Чарли в любви. Я просто хочу это видеть!

48. Лионель/Валентин: сражение за победу в Битве экстрасенсов
Расследование всратых историй, саспенс на грани фарса, срачи с героями сюжетов, лавхейт участников - в общем все, за что (далеко не) все любят это шоу.
Ли и Валентин могут быть кем угодно: медиум - чернокнижник по классике или что-то подурнее. Например, шаман, который гадает на оленьих рогах. Они могут оказаться как настоящими экстрасенсами, так и коварными шарлатанами, пытающимися раскрыть друг друга. Главное - атмосфера

49. Ойген\Жермон. МодернАУ, ER, рейтинг на усмотрение автора, хэппи энд.

50. Алвадик, кроссовер с "Благочестивой Мартой", проза. 
Ричард после встречи с Оноре теперь истовый эсператист: постится, молится (особенно за эра) и противится идее человекоубийства.
 Алва также приходит к Создателю, угрожает Дораку оставить армию, принять целибат и отречься от винопития. 
Оба разговаривают с Катариной о целомудрии и со Штанцлером - о спасении души. 
В Олларию является Мирабелла с Айрис, находит узревшего свет истинной веры, но сраженного физической слепотой Алву в рубище, и Дикона, самоотверженно заботящегося о калеке. 
На самом деле, оба, конечно, здоровы и много грешат)

51. Вальдмеер, NC-17, драма, dark!Вальдес влюблен всей душой, и ради блага самого Олафа не намерен отпускать его на родину, нон-кон

52. Алва просит у Ричарда прощения за что-нибудь серьезное словами через рот. Не стеб.

53. Алвадики, NC-17, секс на кухне, охреневшая Кончита, у которой пирог из печи не вытащен, а там господа ебутся, прилагается, внешка любая

54. "Вредные задачи" Остера в переложении на условия и персонажей из Талига. Персонажи любые, рейтинг любой, юмор.

55. Детектив в духе Агаты Кристи, но в каноничном сэттинге. Пост-канон, расследование смерти Габриэлы, Джастина или любой кейс на усмотрение автора. Пейринг любой, можно джен. Очень бы хотелось алвадик с подросшим Диком, но необязательно) Участие в расследовании Алвы приветствуется

56. Готфрид Зильбершванфлоссе/принцесса Гудрун/Олаф Кальдмеер. 
Принцесса сначала испытала небольшой к Кальдмееру интерес, всё-таки мещанин дослужившийся до высоких чинов, он её вежливо отверг, но поскольку ей до этого не отказывали, тут может быть возмущение, что ею пренебрегли, страх, что кто-то узнает. А потом Кальдмеер случайно узнаёт маленький секрет кесаря и его дочери и скажем как-то это выдал... Юст, лавхейт, рейтинг NC-17 или R. Желательно, чтобы все выжили.

57. Алвадик, реинкарнация и трансмиграция
. После смерти Дик перерождается в другом мире (один или несколько раз), набирается опыта и прокачивается в психологии, прежде чем снова попасть в своё первое тело на следующий день после ДСФ. Взгляд на эра новыми глазами.

58. Хуан/ куча разного народа. Кроссовер с «Трудно быть богом» Стругацких. Рейтинг. Хуан Суавес – секс-прогрессор в Кэртиане. Добывать нужные сведения и манипулировать политикой Талига проще всего в постели!

59. Арлетта\Лионель, NC, инцест, порка. Из канона мы знаем, что одна из предыдущих графинь Савиньяк приказала выпороть самого Дидериха. С тех пор порка стала семейной традицией и прерогативой графинь. Лионель уже давно не ребёнок, но всё ещё даёт себя наказывать.

60. Надор после смерти Ричарда становится странным и страшным местом, филиалом Лабиринта, расползающимся по Талигу. Попытки Алвы понять и остановить, но без успеха, и Алва понимает почему. Хочется мистики, где кровь Повелителей стихий реально опора мира, а Ракан может заменить только одного (Повелители Ветра вымерли раньше). Без запасных Раканов!

61. Алвадик, реверс. Рокэ реально в положении Дика в первых книгах: Кэналлоа бедствует, семья требует невозможного, Салина посматривают на его наследство, на уши присел друг семьи дор Квентин, с собой в столице даже слуги нет, еще и коварная первая любовь на носу. Ричард, в свою очередь, властитель богатой провинции и герой войны, но несколько ожесточен за трудную жизнь, от оруженосца хорошего особо не ждет, глушит надорский кальвадос и поет завораживающие северные баллады. И да - кого-то в семье Рокэ убил и вроде не кается. 
Не настаиваю на ПОВ Рокэ, но если получится - было бы идеально.

62. По мотивам микро-накура про Альмейду, залетевшего от Хулио. Рамон познает прелести беременности и охуевает, будущий счастливый отец охуевает ещё сильнее и включает режим агрессивной заботы, окружающие тоже охуевают и заранее прячутся кто куда

63. Ричард Окделл с первого взгляда влюбляется в короля, и это взаимно. Фердинанд/Ричард против всего мира.

64. Вальдмеер, NC-17, драма, fem!Кальдмеер канонично попадает в плен, и когда это обстоятельство обнаруживается, оно меняет все, даб-кон

65. Приддоньяк, ПВП, оральный секс. Валентин делает минет Арно. Кинк на волосы Вали, на его красоту.

66. Катарину отравили на ДР (или сразу после). Детектив с поиском виновного(ных). Джен или любые пейринги.

67. Эмиль/Валентин (кнешность книжная) 
Нежно, задорно и спонтанно, с любым обоснуем, таймлайн любой. Кинк на кружева, чулки, одежду, раздевание. НЕ ангс, НЕ стеб

68. Вальдмеер, рейтинг любой, ожидание встречи, ревность. Кальдмеер исчезает по пути на казнь. После перемирия Вальдес приезжает в Эйнрехт и находит Кальдмеера в особняке под охраной, после ночи любви тот признаётся, что ему пришлось стать любовником кесаря Руперта

69. АУ от канона: сёстры Эгмонта живы, и одна из них замужем за Фердинандом.

70. РоРо, пост-Ракана, лунатизм, возможно, сомнофилия. Робер не просто видит кошмарные сны о прошлом, он во сне ходит (и не только). Рокэ узнает об этом и пытается что-то сделать. Рейтинг на вкус исполнителя, стекло можно, но без совсем уж черного финала.

71. Воспоминания Антонии Алва (или Инес) о доме, родных, о Кэнналоа.

72. Лидик, ливалентин, лилюсьен или любой другой пейринг с Лионелем, где присутствует разница в возрасте и звании в пользу Ли. Секс с явным дисбалансом власти и сил, можно дерти-ток, унижение, элементы больноублюдства, партнер обращается к Ли исключительно "мой маршал". В какой-то момент ему становится чересчур, он называет Лионеля по имени, и оказывается, что все это была игра по обоюдному согласию и к обоюдному удовольствию (пока не стало чересчур). Акцент на смену динамики и изменения в поведении Лионеля.

73. Вальдмеер, NC-17, драма, из Кальдмеера выбивают сведения в подвалах крепости, dark!Вальдес влюблен в его стойкость, но своеобразно, нон-кон

74. Двор Алисы глазами кого-то, кто не Арлетта.

75. Джен. Юмор! Ричард женился на богатой навознице, привез ее в Надор, и тут же вспыхнула война между двумя герцогинями – старой и молодой. Дик в шоке, надорцы с попкорном, при королевском дворе делают ставки.

76. Вальдмеер, NC-17, драма, Кальдмеер отказывает Вальдесу во время первого плена, и Вальдес не намерен упустить второй шанс, даб-кон

77. Каждый раз, когда новоиспечённый барон Дювье надевает свой новый орден Талигойской Розы, с ним (Дювье) случается какая-нибудь досадная неприятность.

78. Мирабелла/? Жанр – на выбор автора, можно драму, а можно юмор))) Мирабелла после смерти Эгмонта срочно ищет себе нового супруга, чтобы ее не упрятали в монастырь или не выдали замуж за кого-то из навозников. Главная цель брака – спасти Ричарда, чтобы его не убили, не отдали на воспитание в чужую семью и не отобрали герцогство, поэтому муж должен быть богат, влиятелен и не находиться в открытой оппозиции к трону, но при этом не отжал бы Надор для себя. При этом у невесты в придачу к таким запросам еще и возраст, характер и специфическая внешность. Результат неожиданный!

79. Дружба между Ричардом и Рокэ. Искренняя, тёплая, внезапная. Можно с врЕменным размолвками. Можно гетные линии у обоих. Или слэшные у обоих, но чтобы не друг с другом. Можно модерн!ау. Ричарду не обязательно знать, кто его друг на самом деле (известная личность, очень богатый и влиятельный человек, например). Ричард может тоже что-то скрывать (может, он шаман какой или играет на волынке, сын мятежника, (порно)писатель под женским псевдонимом, ещё что-то).

80. Катари видит, как Алва разговаривает с королём и понимает, что ревнует и завидует. Рейтинг любой, можно вообще джен. Катари хочет любви и внимания как равной, не чувствовать себя глупой девочкой, разменной монетой в интригах и сосудом для наследников короны, но все это позволено лишь мужчинам, и друг друга эти двое ценят больше, чем её.

81. Жизнь в посмертии. Семейства Окделлов, семейство Приддов и т.д. Чтобы все ходили в гости, сравнивали смерти. Джен, чёрный юмор. Можно любые пейринги.

82. Драма. Алва узнает, что Савиньяки расчетливо использовали его, чтобы прийти к власти в Талиге. В идеале – подслушивает разговор Арлетты с Лионелем. Алва может быть в отношениях с Ли, а может и не быть.

83. Вальдмеер. У марикьяре жестокие обычаи, под райос убивают всех. Есть лишь одно исключение для законных супругов, к которым могут прилагаться их слуги и подчиненные. И это единственный способ для Вальдеса спасти Олафа Кальдмеера...

84. Джен или алвадик или альдоробер. Персонажи смутно помнят себя доретконных. Когнитивный диссонанс, попытки расследовать произошедшее, возможно внутримировое мистическое объяснение.

85. Ричард уполз от Альдотвари и оказался на Рубеже. Теперь он, беспамятный, возвращается на Кэртиану с остальными Стражами выжигать скверну вместе с Бусиной. Течение времени на Рубеже может не совпадать с Кэртианским. Можно спасти мир силой любви и дипломатии, можно не спасать вообще.

86. Руперт - боевой монах Шаолиня. Вообще-то это тайна, но в экстремальных ситуациях Руппи превращается в "Джеки Чана". Можно и буквально.

87. Робер/Альдо, современное ау. Передружба, недоотношения. Альдо заказывает астрологу их с Робером натальные карты, надеясь на отличную совместимость. Но вместо "вы идеальная пара" получает метровый список причин, почему им даже в одной комнате находиться не стоит. Негодование Альдо: возмущение, угрозы, подозрения, что астролог сам на Робера положил глаз, предложения посетить таролога/гипнолога/хироманта/авгура, чтобы сравнить версии. 
Одиссея альдороберов по всем шарлатанам города

88. Алвадик, Алва куртуазно ухаживает за Диком. Дик в ахуе, ужасно смущается, удивляется, негодует, а потом переходит в контрнаступление! – в конце концов, кто тут тверд, незыблем и на полголовы выше, а у Алвы вообще волосы как у принцессы и надушенные кружева, лепестки ему больше пойдут!

89. Алвамарсель, ER, рейтинг низкий, hurt/comfort, у Марселя умер отец, поэтому он переживает, суетится, организует погребение и т.п. Рокэ тоже приглашён, но приезжает раньше и помогает справиться с горем, как умеет.

90. Алвадики, НЕ омеговерс,  секс с мпрегнутым Ричардом, нежно, мило, всяческие поглаживания по животу, и чтобы Алву прям крыло тем, что это его любовник, у них будет ребёнок, малыш, самый богатый и титулованный эвер, его будут холить и лелеять, оба отца жизни за него отдадут, а на мнение окружающих забьют и тд.НЦа

91. Кальденбург, NC-17, драма, fem!Кальдмеер, восторженный Руппи и Офелия, которая не верит в любовь в 20 лет, кинк на разницу в возрасте

92. Дайте Ричарда-эльфа из Надорских лесов, с устарелыми представлениями о мире и непониманием "этих странных людей". Явился в Кабитэлу в поисках предсказанного Короля.  Шпагой владеет плохо, привычней к мечам с клинком в форме листа ивы и длинному луку. Маскируется, притворяясь последователем этой новомодной человеческой веры - эсператизма. Денег из дома взял мало, потому что не в курсе инфляции.
Кстати, тогда понятно, почему ЛЧ целый Круг цепляются за Раканов - для них это, считай, вчера было)

93. Эйвон Ларак выходит из лабиринта беременным новым повелителем скал. Пейринг и рейтинг любые.

94. алвамарсель, постканон, Рокэ не удалось отвертеться от регенства, что не способтвует ни благостности характера, ни здоровым нервам окружающих
Марсель, устраивающий Рокэ разгрузку: хоть изолирует его от всего мира на сутки, хоть в отпуск увезет, хоть еще чего придумает. 
Усталый раздраженный регент, винишко, гитара, изощренные ласки и нежный секс

95. алвадик, Ричарда хотят выдать за кого-то/женить, он приходит к Рокэ и как в Гардемаринах "не хочу доставаться нелюбимому, люби меня", рейтинг высокий, ХЭ для алвадиков

96. Групповушка Ойген\Жермон\Арно\Валентин. Война кончилась, все выдохнули, устроили пирушку и пиздуховно, но задорно потрахались. Естественно, NC.

97. Приддоньяк. Арно, с отношением к сексу легким, как у  Эмиля, соблазняет Валю, которого считает девственником (ошибается). Хочет унизить и обидеть, но любовь нечаянно нагрянет, хэ. Хотелось бы, чтобы  Арно не был солнышком.

98. Хочу развёрнутую легенду об Арсаке и Сервилии (мпрежный вариант), с ломкой и мерзким, но дрочным нонконом последнего в плену и комфортингом от Арсака.

99. Иоланта/bottom!Фердинанд. Рейтинг повыше, кинк на подчинение. Без беременностей.
(Допы по желанию:
- шрамирование
- приказы на дриксен
- новосериальная внешка Фердинанда 
- случайный свидетель)

100. Вальдмеер
Вальдес соскучился по Кальдмееру и выпросил у ведьм возможность увидеть его на 10-20 минут. Он попадает в разгар жесткого допроса в Дриксен, но никто его не видит и не слышит, и он ничего не может сделать. Или может, на выбор автора.

101. Валедик, ОМП/Валентин, внешность любая, Валентин снизу.
Пост-канон, Ричард мертв (или считается мертвым, если автор захочет хэ), у валедиков был юст или разовый секс. 
Валентин неосознанно выбирает новых партнёров чем-то похожих на Дика. 
Бонус за реакцию кого-то заметившего из окружения.

102. Айрис/Иоланта. Айрис выжила (одна из сестер) и полноправная хозяйка Надора, который отделился от Талига.

103. Кроссовер с Хрониками Арции. Лионель Савиньяк оказывается сильно болен, серьёзно ранен и т.д. Потом вроде бы выздоравливает, но с постели встаёт совсем другой человек, точнее не человек, а бог-олень Ройгу. Ужасы, высокий рейтинг, возможно хэппи-энд.

104. Хорхе/Арно, пилотоканон, рейтинг любой, будни оруженосца, Хорхе играет на гитаре, Арно слушает под дверью и стесняется признаться своему эру в любви

105. Что-нибудь по мотивам накура про спасателей. Модерн-АУ, приключения, мистика, джен, рейтинг любой.

106. К Ричарду приходит астера в виде идеального доброго, ласкового эра Рокэ, который тискается и внятно разговаривает. Приходит регулярно. Однажды их застает настоящий Алва.

107. Альдоробер. Робер предал ещё живого Альдо, встреча при любых обстоятельствах (Робера схватили люди Альдо или наоборот, Альдо идёт под суд после поражения, что угодно), выяснение отношений, юст.

108. Вальдес попадает в дриксенскую тюрьму, например, после проигранной битвы, и его тюремщики либо Бермессер решают этим воспользоваться. Вальдеса с огоньком насилуют, не оставляя внешних следов, пока однажды Кальдмеер не ловит насильников прямо на пленнике. Спасение, комфорт и попытки завоевать доверие.

109. Алва находит в Олларии и читает дневники Ричара времен Раканы, не в силах оторваться - вплоть до последней записи, где Ричард собирается к Катарине. Неожиданные открытия  (не обязательно о любви Дика к Алве) и много стекла.

110. Валентин - частый гость в имении Савиньяков. Сначала Арлетта думает, что все дело в младшем сыне. Но несколько двусмысленных ситуаций заставляют задуматься, так ли это. Шпионаж, дедукция, опрос свидетелей. С кем из сыновей (но обязательно сыновей) на самом деле роман - на усмотрение автора

111. Паоло/Ричард первый раз в Лаик или, если Паоло выжил, где-нибудь ещё.

112. Алвадик, R-NC-17, Алва не клялся Фердинанду кровью, и Альдо получает на свою сторону "блистательного полководца", а Ричард - новую (старую) головную боль, Альдо из пилота

113. Алвадик страстно трахается после ора и вызова на дуэль вместо отправки к Марианне. Алва снизу, всем понравилось, об остальном подумаем завтра, юноша.

114. Вальдмеер, NC-17, модерн-АУ, Вальдес испытывает самолет, построенный Кальдмеером, кинк на лётную форму

115. Ойген/Жермон или Арно/Валентин, уютный супружеский рождественский изломный секс, ER, прямо флафф необязателен, но без драмы, раскладка любая

116. Ричард – крутой северный тан, прекрасный хозяйственник и руководитель, которого суровые надорские горцы уважают и любят.

117. пре-Алвадик, модерн!АУ. Ричард увлечен живым Рокэ, но не понимает его и с помощью character ai создаёт "своего" Рокэ, очень похожего на настоящего, но который "говорит" понятнее и готов Ричарда хвалить

118. Алвадик, преслэш. Алва приходит смотреть на спящего Дика.

119. Жермон\Йоган Катершванц, NC, PWP, отчасти по мотивам цитаты из канона и комента вчера в треде о том, что Жермон решил возродить традицию прохождения молодых людей через достойных мужей. Секс к взаимному удовольствию, восхищение молодым сильном телом, укусы, возможно, быстрый секс в публичном месте.

120. Ойген/Жермон, fuck or die, в результате оплошности Жермона во время  ритуала они должны переспать или он умрет, секс прошел благополучно, но теперь Жермон мается своими чувствами и не может понять, есть ли ответное от Ойгена, и решается на разговор, Ойген в шоке и объясняет что Жермон ему друг, брат, сослуживец etc но никак не любовник

121. Катари/Рокэ, даб-/нон-кон, рейтинг - R и выше, королева использует клятву иначе, чем все думают: любит смотреть, как Первый Маршал раздевается, стоит на коленях, вбирает ртом свои пальцы, пытается растянуть себя и др. Кинк на унижение, акцент на отсутствии телесного контакта — Катари нравится приказывать и наблюдать. Книгоканон.

122. Классический омегаверс с Диком-омегой, которого впервые накрыло течкой в особняке Алвы, а Алва — альфа, но внизапна! он ведёт себя порядочно: просвещает Дика про особенности анатомии и физиологии, утешает, успокаивает феромонами и мурлычет над ним.
И они так и не поебались.

123. альдоробер, кинон, Агарис. Робер медленно но неотвратимо влюбляется в Альдо. весна, море, романтика, сияющий Альдо и все хорошо. естественно, чувства окажутся взаимными, но переводить ли юст во что-то большее прямо в кадре или обойтись без признания вообще - на откуп автору. не ангст, не стеб.

124. алвадик, Ричард сверху.
Ричарду нравится везде гладить Алву после секса. Спина, поясница, соски, плечи, волосы, если слегка пальцы вводит в рот или анус вообще огонь. Без намерения возбудить, просто ласка. Но это конечно же рано или поздно приводит ко второму раунду.

125. Ричард Горик узнаёт, что его отца подставили и Эрнани на самом деле жив. Его действия. Рейтинг R или NC-17.

126. АУ: случайность в военном деле. Ренваха таки оказалась непроходимой. Или у Феншо оказалось чуть больше мозга. Или что-нибудь еще пошло не так. И наступили последствия. Джен, любой рейтинг.

127. Окделлы чернокнижники или занимаются черной магией. В Надоре своя атмосфера и своя северная мистика, остальные лишь знают, что Надор и Окделлы странные и лучше держаться от них подальше. Надор считается нищим непонятным краем, однако лишь Окделлы сдерживают загадочные северные силы.
Дорак решает вызвать Дика в Лаик, Дик насторожен и не привык к нормальному обществу, но пытается скрыть свои особенности и намерен выяснить, как Рокэ Алве удалось убить сильного чародея, его отца...

128. Приддоньяк, шизофрения. Постепенное и заметное поначалу только Арно усугубление психического расстройства Валентина. Арно любит и пытается спасти: покрывает, говорит с лекарями, пробует изолировать. Начинает сомневаться в причинах гибели братьев Валентина, от перенапряжения параноит, чувствует, что сам почти теряет рассудок. 
Хуже всего то, что из глубины безумия Валентин продолжает любить его тоже.

129. Кэцхен урурукают над тем, что Вальдес нашёл подходящего человека, любит его и любим им. Но на всякий случай проводят с Кальдмеером разъяснительную беседу: что будет, если тот их мальчика обидит

130. Алвадик, флафф (не стёб), рейтинг от R, таймлайн - Вараста или сразу после, книжный канон.
Ричарду не понравился первый секс с Алвой, и Алве стоило немалых усилий уговорить его попробовать снова (возможно, заодно рассказать о своём первом неудачном опыте) и постараться сделать так, чтобы второй раз получился лучше первого.

131. Постканонный алвадик с взрослым Ричардом и стареющим Алвой. «О, как на склоне наших лет нежней мы любим и суеверней...»

132. Алвадик, Рокэ кинкуется слабостью Ричарда, NC-17-R

133. Кальденбург, NC-17, реверс-ау, адмирал цур зее Руперт фок Фельсенбург и его адъютант Олаф Кальдмеер, взаимная тайная влюбленность

134. Алва/Ги Ариго: "Блондинов я люблю больше, чем блондинок, Ваше Величество"

135. Алвадик после отравл­ения. Алва влюблен в Ричарда, мечется ме­жду выгнать предателя и пониманием, что Дика использовали, а Дорак таки мудак + страх проклятия, но думает, что будучи рядом, сможет вернее защитить Дика от сме­рти (мол, я пытался отстраняться и все равно нихуя не помогл­о) и забирает его в Фельп. Объяснение пе­ред отъездом Алвы в Талиг.

136. Рокэ/Ричард/Рамон. Омегаверс, ау без восстания. Ричард - завидная омега на выданье. Грязный, разнузданный секс на троих, двойное проникновение, грязные разговоры, грубый секс, Breeding кинк, чрезмерная симуляция.

137. Что-то случилось с Абсолютом, и с Рокэ слетел флёр бесконечной удачливости и всеобщего обожания. Ему припомнили все его грехи, сместили с должности Первого маршала, Кэналлоа перешла под власть клана Салина, друзья отвернулись. Рокэ отныне вне закона. С горсткой верных слуг он осторожно пробирается в единственное место, правитель которого не объявил во всеуслышание, что не желает его видеть. Рокэ едет в Надор, которым правит Ричард Окделл. Изгнанники доедут, но как примет их молодой тан?

138. Алвадик, R илр НЦа, Ричард пытается спасти Алву, когда он на коне спасал Фердинанда, и его самого помещают в камеру над пекарней, доретконные персонажи

139. Отец Герман (книгоканон)\ кто-то из унаров. Отец Герман в тайне любит наказывать унаров весьма нестандартным способом. Телопредало, развратный священник, юноша, который хочет ещё.

140. Кальдмеер/Гудрун, принцесса решила от скуки подомогаться нового адмирала цур зее, только не делайте Кальдмеера покорным бревном, хочется динамики: пусть согласится и получает удовольствие, или красиво сможет отвязаться или сделать так что от него отвяжутся, или обходительностью доведет прелестную Гудрун чтобы она рвала и метала и весь дворец содрогался

141. Алву в Багерлее таки разбил инсульт с полным параличом одной стороны, и Дик его выхаживает.

142. Крэк! Периодически Алва превращается в манекен. Это замечают только его слуги, остальным норм.

143. У Алана и Женевьев сын и дочь. Время шло, девочка взрослела... Рейтинг PG-13 или R. Желательно джен.

150. Вальдмеер или кальдмейда. У Олафа Кальдмеера есть тайный дар - он может заставить человека смертельно в него влюбиться, но это имеет высокую цену. В бреду Олаф бессознательно применяет этот дар.

151. Кальденбург, NC-17, драма, постканон, Руппи становится кесарем, и намерен вернуть Олафа в Дриксен - для флота и для себя, даб-кон

152. алвали, первый раз, юный Ли перед Лаик соблазняет Росио
в кадре селянка, бусики, Эмиль, кто-то из родителей, за кадром неудачный опыт приобщения Рокэ к имперской любви
инцетуальные вайбы (еще не большечембрат, но уже почти что младший брат), без анальной пенетрации, но невинным рукоблудием алвали не ограничатся

153. Эстебан/Лионель, омегаверс, можно с мпрегом, рейтинг любой, но лучше невысокий, романтика по-савиньяковски

154. Эгмонт/Мирабелла/Лесничиха Дженни. Крепкие полиаморные отношения, инициатором которых выступила Мирабелла. Сплетни соседей и родственников их не задевают. Можно АУ от канона без восстания.

155. Альдо и Робер успешно организовали оборону Агариса от морисков. Нападение жители и гости города отбили, мориски понесли большие потери. Альдо решил не пытаться сесть на тронив Талиге, а связать своё будущее с Агарисом.

156. Кальдмеер/Вальдес, Вальдес симпатизирует Кальдмееру, Кальдмеер  это понимает и, зная что у марикьяре связи между мужчинами не осуждаются, расчетливо растит симпатию в нечто большее и пользуется, не ради мелочей в быту, но ради чего-то большего: военная обстановка, устройство обороны Хексберг и т.д.(как управлять кэцхен)))))) Вальдес ему конечно напрямую тайны не рассказывает, но в их беседах много то, что в Дриксен не знали, не думали об этом с такой стороны и т.п. Альтернативная концовка: Кальдмеера на родине не казнят, в результате новой стычки уже Вальдес в плену у Кальдмеера, который спокойно отдает приказ о повешении

157. Женевьева - покорная жена Гвидо Ларака. Но почему-то все дети от него умирают... NC-17 или R.
Можно мистику, можно Женевьеву-маньячку.

158. Вальдмеер, NC-17, приключения, космо-ау, на корабль Вальдеса установили новый ИскИн "Олаф", технофилия

159. Лабиринт, посмертное испытание: глюки с родными, любимыми, незаконченными делами, потаенными страхами и т.д.
Рейтинг, жанр, кинки, сквик - любые
. Персонаж - по выбору автора
Концепцию Лабиринта и посмертия можно трактовать и вертеть как угодно. Заказчик на строгом следовании канонической системе ни разу не настаивает

160. Кто-нибудь троллит Алву. Попаданец в любого персонажа, новый персонаж из "диких" мест, пришедший абвений и тд. Троллинг любой - но лучше тонкий.

161. Ричард попадает в будуар королевы раньше того дня, когда она и Штанцлер планировали, и видит такую картину: Катари яростно страпонит привязанного к кушетке Рокэ. Партнёры не сразу заметили Ричарда. Можно юмор, ангста не надо.

★ 16.Алвадик, R-NC-17, Реверс с обнаженным Алвой на пути на эшафот (вместо Алвы за какое-то предательство/ошибку к казни и публичному унижению приговорили Дика. Алва в числе наблюдающих (недобровольно)), внешность алвадиков любая
★ Вальдмеер, NC-17, драма, Олаф после всех событий стал совсем бессилен в постели, но Вальдес найдет способ доставить удовольствие, кинк на сухой оргазм
★ 111. Паоло/Ричард первый раз в Лаик или, если Паоло выжил, где-нибудь ещё.
★ 159. Лабиринт, посмертное испытание: глюки с родными, любимыми, незаконченными делами, потаенными страхами и т.д.
Рейтинг, жанр, кинки, сквик - любые
. Персонаж - по выбору автора. Концепцию Лабиринта и посмертия можно трактовать и вертеть как угодно. Заказчик на строгом следовании канонической системе ни разу не настаивает - Карлос Алва
★ 21. Алвамарсель, херт/комфорт. После несчастного случая у Алвы оказываются повреждены кисти обеих рук. Ему приходится заново учиться держать оружие и писать, и справляется он с этим плохо.
★ 159. Лабиринт, посмертное испытание: глюки с родными, любимыми, незаконченными делами, потаенными страхами и т.д. Рейтинг, жанр, кинки, сквик - любые. Персонаж - по выбору автора. Концепцию Лабиринта и посмертия можно трактовать и вертеть как угодно. Заказчик на строгом следовании канонической системе ни разу не настаивает - Катари
★ 129. Кэцхен урурукают над тем, что Вальдес нашёл подходящего человека, любит его и любим им. Но на всякий случай проводят с Кальдмеером разъяснительную беседу: что будет, если тот их мальчика обидит
★ 59. АрлеттаЛионель, NC, инцест, порка. Из канона мы знаем, что одна из предыдущих графинь Савиньяк приказала выпороть самого Дидериха. С тех пор порка стала семейной традицией и прерогативой графинь. Лионель уже давно не ребёнок, но всё ещё даёт себя наказывать.
★ 139. Отец Герман (книгоканон) кто-то из унаров. Отец Герман в тайне любит наказывать унаров весьма нестандартным способом. Телопредало, развратный священник, юноша, который хочет ещё.
★ 37. Близнецы Савиньяки трахают Ричарда, Рока наблюдает (или нет). Можно дабкон, тело предало, немножко больноублюдочнсти. 
Жанр любой,  таймлайн любой, рейтинг от R и выше. Ричарду должно понравится.
★ 73. Вальдмеер, NC-17, драма, из Кальдмеера выбивают сведения в подвалах крепости, dark!Вальдес влюблен в его стойкость, но своеобразно, нон-кон
★ 30. Вальдес привозит Кальдмеера на Марикьяру и знакомит с родителями. Первоначальная острая реакция на то, что сын приволок в дом варитского гуся, и постепенное принятие. Можно юмор, ★ часть два
★ 8. Алвадик, таймлайн Раканы, Дик выходит на поединок с Алвой за Альдо, оба ранены, но в итоге живы. Фиксит бодяги с кровной клятвой.
★ 12. Вальдмеер, NC-17, драма, Олаф после всех событий стал совсем бессилен в постели, но Вальдес найдет способ доставить удовольствие, кинк на сухой оргазм
★ 17. Любой пейринг или джен, и любой временной промежуток, главное без смерти персонажей. АУ, в которой сломанный Абсолют не засчитал смерть Эгмонта и попытался выпилить Ричарда, как «неудачного» Повелителя Скал. Не удалось, но Ричард в результате остался искалечен - недостаточно сильно, чтобы это мешало ему жить, но достаточно, чтобы привлекать внимание и мешать (шрамы, хромота и т.д).
★ 54. "Вредные задачи" Остера в переложении на условия и персонажей из Талига. Персонажи любые, рейтинг любой, юмор.
★ 70. РоРо, пост-Ракана, лунатизм, возможно, сомнофилия. Робер не просто видит кошмарные сны о прошлом, он во сне ходит (и не только). Рокэ узнает об этом и пытается что-то сделать. Рейтинг на вкус исполнителя, стекло можно, но без совсем уж черного финала.
★ 17. Любой пейринг или джен, и любой временной промежуток, главное без смерти персонажей. АУ, в которой сломанный Абсолют не засчитал смерть Эгмонта и попытался выпилить Ричарда, как «неудачного» Повелителя Скал. Не удалось, но Ричард в результате остался искалечен - недостаточно сильно, чтобы это мешало ему жить, но достаточно, чтобы привлекать внимание и мешать (шрамы, хромота и т.д).
★ 110. Валентин - частый гость в имении Савиньяков. Сначала Арлетта думает, что все дело в младшем сыне. Но несколько двусмысленных ситуаций заставляют задуматься, так ли это. Шпионаж, дедукция, опрос свидетелей. С кем из сыновей (но обязательно сыновей) на самом деле роман - на усмотрение автора, ★часть два, ★ часть три,  ★ часть четыре, ★ часть пять, ★ часть шесть, бонусная полиамория
★ 64. Вальдмеер, NC-17, драма, fem!Кальдмеер канонично попадает в плен, и когда это обстоятельство обнаруживается, оно меняет все, даб-кон
★ 41. Приддоньяк, ПВП, афродизиак. Что бы скомпромитировать Валентина, ему подливают в напиток афродизиак. На людях Валя держится, но когда он остаётся один, ему становится совсем плохо. Арно предлогает помочь, уверяя, что в этом нет ничего особенного.
★ 83. Вальдмеер. У марикьяре жестокие обычаи, под райос убивают всех. Есть лишь одно исключение для законных супругов, к которым могут прилагаться их слуги и подчиненные. И это единственный способ для Вальдеса спасти Олафа Кальдмеера...
★ 122. Классический омегаверс с Диком-омегой, которого впервые накрыло течкой в особняке Алвы, а Алва — альфа, но внизапна! он ведёт себя порядочно: просвещает Дика про особенности анатомии и физиологии, утешает, успокаивает феромонами и мурлычет над ним.
И они так и не поебались.
★ 64. Вальдмеер, NC-17, драма, fem!Кальдмеер канонично попадает в плен, и когда это обстоятельство обнаруживается, оно меняет все, даб-кон, ★ часть два, ★ часть три, ★ new! часть четыре, ★ new! часть пять, ★ new! часть шесть
★ 32. Алва/Ричард, юст, Ричард впервые замечает и понимает интерес Алвы к себе
★ 155. Альдо и Робер успешно организовали оборону Агариса от морисков. Нападение жители и гости города отбили, мориски понесли большие потери. Альдо решил не пытаться сесть на трон в Талиге, а связать своё будущее с Агарисом.
★ 100. Вальдмеер. Вальдес соскучился по Кальдмееру и выпросил у ведьм возможность увидеть его на 10-20 минут. Он попадает в разгар жесткого допроса в Дриксен, но никто его не видит и не слышит, и он ничего не может сделать. Или может, на выбор автора.
★ new! 97. Приддоньяк. Арно, с отношением к сексу легким, как у Эмиля, соблазняет Валю, которого считает девственником (ошибается). Хочет унизить и обидеть, но любовь нечаянно нагрянет, хэ. Хотелось бы, чтобы  Арно не был солнышком.
★ new! 105. Что-нибудь по мотивам накура про спасателей. Модерн-АУ, приключения, мистика, джен, рейтинг любой.
★ new! 102. Айрис/Иоланта. Айрис выжила (одна из сестер) и полноправная хозяйка Надора, который отделился от Талига.
★ new! 63. Ричард Окделл с первого взгляда влюбляется в короля, и это взаимно. Фердинанд/Ричард против всего мира.
★ 156. Кальдмеер/Вальдес, Вальдес симпатизирует Кальдмееру, Кальдмеер  это понимает и, зная что у марикьяре связи между мужчинами не осуждаются, расчетливо растит симпатию в нечто большее и пользуется, не ради мелочей в быту, но ради чего-то большего: военная обстановка, устройство обороны Хексберг и т.д.(как управлять кэцхен)))))) Вальдес ему конечно напрямую тайны не рассказывает, но в их беседах много то, что в Дриксен не знали, не думали об этом с такой стороны и т.п. Альтернативная концовка: Кальдмеера на родине не казнят, в результате новой стычки уже Вальдес в плену у Кальдмеера, который спокойно отдает приказ о повешении, ★ new! часть два

исполнение вне феста:
★ 80. Катари видит, как Алва разговаривает с королём и понимает, что ревнует и завидует. Рейтинг любой, можно вообще джен. Катари хочет любви и внимания как равной, не чувствовать себя глупой девочкой, разменной монетой в интригах и сосудом для наследников короны, но все это позволено лишь мужчинам, и друг друга эти двое ценят больше, чем её.

★★★★★

★ СПИСОК ЗАЯВОК ПЕРВОГО ТУРА C ССЫЛКАМИ НА ИСПОЛНЕНИЯ★

★ СПИСОК ЗАЯВОК ВТОРОГО ТУРА C ССЫЛКАМИ НА ИСПОЛНЕНИЯ ★

★ СПИСОК ЗАЯВОК ТРЕТЬЕГО ТУРА C ССЫЛКАМИ НА ИСПОЛНЕНИЯ ★

★ СПИСОК ЗАЯВОК ЧЕТВЕРТОГО ТУРА C ССЫЛКАМИ НА ИСПОЛНЕНИЯ ★

★ СПИСОК ЗАЯВОК ПЯТОГО ТУРА C ССЫЛКАМИ НА ИСПОЛНЕНИЯ ★

★ СПИСОК ЗАЯВОК ШЕСТОГО ТУРА C ССЫЛКАМИ НА ИСПОЛНЕНИЯ ★

▼Исполнение вне феста\исполнение заявок из предыдущих туров:⬍

★ 27. Алвадик, алатские поцелуи. В Варасте был момент, где Алва поит Дика из своего стакана, можно там, можно в другом месте. Можно, чтобы Алва пил из стакана Ричарда. Инициатор Алва, но Дик понял в чем суть. ХЭ
★ 28. Фердинанд, Алва, Ричард. По приказу короля Алва избавлялся от любовников королевы: Придда, Колиньяра, Феншо. Настало время Ричарда
★ 104. Килеан/Ричард, Алва/Ричард. Килеан берёт Дика в оруженосцы. Однажды Алва узнаёт, что Дик подвергается насилию у эра.
★269. Херт-комфорт с нонконом для Бермессера. Бе-Ме насиловали и пытали в плену, а потом закомфортьте на все деньги (но не теми, кем насиловали). Участники на усмотрение исполнителя, а ещё прописанность хёрта и комфорта хочу примерно поровну.
★ 228. Свальный грех (можно не всех сразу): Алваро/Арно-ст/Арлетта/Рокэ/Лионель. Больноублюдочные кинки, рептилоидная мораль, но всё по согласию, в идеале - по любви. Книжный (пре)канон, т.е. Эмиль есть, но не участвует. Без чистого алвали.
★ 1. Вальдмеер. Один из них попал в плен, и противники дарят его другому для сексуальных утех и извращений. Кто будет снизу, воспользуются ли пленником или откомфортят, на выбор автора. + 3. Гетеро изнасилование с любым/любыми из положительных персонажей канона. Без жести, ачетакова. В зависимости от статуса дамы потом или заплатить или кхм... позаботится, часть 2, часть 3, часть 4, продолжение, продолжение, продолжение, часть пять, частть шесть
+ вбоквел
★ 9. Валентин/Лионель. Нон-кон, щупальца, трахни-или-умри. Лионель принуждает Валентина к сексу - для магического ритуала или чего-то такого - Валентин в процессе проходит частичную трансформацию в спрута и уже он выебывает Савиньяка.
★ 42. Ли/Валентин. Ли берёт Валентина в оруженосцы. Асфиксия по обоюдному согласию. Рейтинг высокий
★ 79. Алвадик, первый раз, таймлайн Вараста. Алва отсасывает Дику после бегства в степь глухую.
★ 25. Первый секс Лионеля с кем угодно (предпочтительно Рокэ и/или Эмиль) после того как Ли оскопили. Обоснуй любой, но оскопление случилось уже во взрослом возрасте.
★ 154. Алва/Арно младший. В глазах Арно добрый дядюшка Росио превратился в объект вожделения, а поскольку со всеми вопросами и проблемами Арно привык обращаться к Алве (вдруг братья заругают), он по привычке идет к Рокэ. Возможен рейтинг, возможен отказ со стороны Рокэ.
★ 30. Леонард омега. Леопольд пытается воспользоваться этим для для карьеры сына и личных целей, подсовывая его нужным людям во время течки. Можно еще и Леонарда упорного грустного натурала при этом.
★ 220. Кальдмеер - Повелитель Волн. В иерархии астэр Повелители важнее вассалов. Кэцхен переходят на сторону Олафа, дриксенцы побеждают, флот Альмейды относит штормом. Раненый Вальдес в плену у Олафа. Кэцхен вьются вокруг Кальдмеера, он не понимает, что происходит.
★ 63. Алва/Дик/Катари. Альдо вынуждает Катарину выйти замуж за Ричарда. После смерти Альдо она пытается добиться ареста/казни Дика, но новоиспечённый регент Алва отправляет обоих в бессрочную ссылку в Надор. Катарина узнаёт, что в прошлом между мужем и регентом были нереализованные взаимные чувства, и решает использовать их, чтобы вернуться в столицу ко двору.  Предпочтительно в финале что-то вроде ХЭ со шведской семьей. Без хейта Катарины, часть два, часть три, часть четыре, часть пять
★ 3. Рокэ/Ричард/Катарина. Ричард приходит в себя в королевской спальне и понимает, что он связан и находится в полной власти Первого Маршала и Ее Величества. Хитрая парочка решает измучить юношу целиком и полностью. Шлепки (можно рукой, можно стеком), укусы, засосы после поцелуев, дразнящие касания перышком... В качестве кульминации взятие юнца без какого-либо сопротивления.
★ 52. Алвадик. Рокэ по какой-то причине обездвижен, но не лишён чувствительности. Но вместо того, чтобы убивать/мучить, как он мог бы предположить, Дик начинает его ласкать. Без нон-кона, желательно ХЭ

ДЕАНОНЫ

★ СПИСОК ССЫЛОК НА ИСПОЛНЕНИЯ ПЕРВОГО ТУРА НА АО3 И ФИКБУКЕ ★

★ СПИСОК ССЫЛОК НА ИСПОЛНЕНИЯ ВТОРОГО ТУРА НА АО3 И ФИКБУКЕ ★

★ СПИСОК ССЫЛОК НА ИСПОЛНЕНИЯ ТРЕТЬЕГО ТУРА НА АО3 И ФИКБУКЕ ★

★ СПИСОК ССЫЛОК НА ИСПОЛНЕНИЯ ЧЕТВЕРТОГО ТУРА НА АО3 И ФИКБУКЕ ★

ЛС для орг.вопросов\дополнений\прочего:

▼Скрытый текст⬍

УкаЧакаУкаУка

Перерыв после тура кроссоверов?

1. не делаем(голосов 15 [32.61%])

   32.61%

2. делаем до конца выкладок ЗФБ (5 марта)(голосов 31 [67.39%])

   67.39%

Всего голосов: 46

Гости не могут голосовать

Отредактировано (2023-12-04 16:12:49)

Анон

Re: ОЭ-фест

142. После восстания Ричард сбегает из дома и не возвращается. В столице узнают о пропаже герцога только когда приходит время Лаик. Отправленные на поиски отряды возвращаются ни с чем. В итоге в Надор отправляют Алву, который случайно встречает Ричарда. Дик не помнит своего происхождения, уверен что всю жизнь прожил с местным лесником, не знает этикета и всего соответствующего дворянину, но разбирается во врачевании, ездит без седла и верит в Абвениев. Алву он тоже не узнаёт. Попытки вернуть Окделлу память, должные знания и этикет, и отчаянные сопротивления самого Ричарда, которого привезли в столицу.

Джен, детский рейтинг, много разговоров, мало дела, не бечено.

▼3300 слов⬍

В Олларию они прибыли поздно вечером настолько тайно, насколько позволили обстоятельства.

Алва спешился, бросил поводья подошедшему Пако, отдал последние инструкции Хуану и отправился к себе. Мальчишку разместят и без него, Хуан за ним присмотрит, кардинал подождет доклада до утра, а больная голова требовала покоя прямо сейчас. Мигрень накрыла еще на подъезде к столице, сказывались долгая дорога, общая усталость и упрямый одичавший юноша, которого Алва вез с собой.

Он прошел в кабинет, опустился в кресло и откинулся на спинку, прикрывая глаза. События последних дней больше походили на приключенческую историю, чем на правду, но все так и было.

Когда пришло время набирать очередных унаров в Лаик, герцогу Окделлу, как и положено по возрасту, направили приглашение, но ответа не последовало. Тогда к герцогине Окделл прискакал гонец с требованием самого короля явиться для прохождения обучения. И здесь и выяснилась чудовищная правда: сразу же после восстания Ричард Окделл сбежал из замка, а больше его и не видели. Или не искали?

В Надор отправили инспекционный отряд, для виду в целях проверки документации, на самом деле — чтобы перевернуть все вверх дном и отыскать пропавшего наследника. Повелитель Скал не мог просто испариться, вполне могло статься, что его всего лишь прятала полубезумная после смерти Эгмонта герцогиня Окделл. Люди короля рыли носом землю, заглянули в каждую каморку и комнатку, обыскали всю округу, перепугали местных жителей и герцогских дочерей, опросили десятки не связанных между собой человек, но все твердили только одно: Ричард Окделл сбежал из дома (или был похищен?) и не вернулся.

Тогда кто-то из приближенных короля подбросил Фердинанду отличную идею — направить на поиски Первого маршала. Сам Алва не очень понимал, чем именно его присутствие сможет помочь в розыске пропавшего наследника Окделлов, но король был непоколебим, и Рокэ с небольшим отрядом направился в Надор.

История повторилась: кэналлийцы опросили всех, до кого смогли дотянуться, обыскали весь замок, Алва говорил и с герцогиней Окделл, и с ее дочерьми, но все, как заведенные, повторяли друг друга почти дословно. Сбежал, пропал, не нашли, был да след простыл. По прошествию лет непонятно было даже, в какую сторону убежал Ричард, здесь показания разнились: кто-то клялся, что видел, как он примкнул к торговому обозу, другие рассказывали, что он направился в горы, третьи и вовсе размышляли, что тело его давно уже растащили дикие звери. Одно было ясно — в замке и окрестных деревнях Ричарда не было. Да и описание самого Окделла было настолько расплывчатым, что под него вполне мог подойти почти любой мальчик: русоволосый, тонкий, с серыми глазами, одно только отличало, что носил герцогское кольцо. Отыскать Ричарда в Надоре Алва так и не смог и спустя месяц бесплотных расспросов приготовился направиться в столицу и отчитаться о том, что герцог пропал бесследно.

И здесь ему невероятно повезло, не иначе как Леворукий решил одарить своей удачей. Отряд кэналлийцев остановился в какой-то деревушке уже довольно далеко от герцогского замка. Алва, искупавшийся в лесной речке, возвращался обратно в деревню, чтобы поднять своих людей и ехать дальше, и встретил юношу. Рокэ довольно хорошо помнил Эгмонта, и не узнать его черты в лице встретившегося человека было почти невозможно. Ричард, а это был именно он, оказался приемным сыном лесника, неизвестно как забредя в эту глушь. Сам лесник ничего вразумительного ответить не смог: жил он затворником, гости к нему не жаловали, изредка он выбирался продать шкуры в деревне и закупить что-то необходимое. Прибившегося мальчика он воспитал сам, как умел. «Не прогонять же его было, господин маршал», бормотал лесник под пристальным взглядом Алвы.

В сухом остатке Ричард почти не умел читать и писать, понятия не имел ни о каком этикете, зато отлично разбирался в лекарском деле, мастерски управлялся с ножом и превосходно охотился. Герцогское кольцо и вправду оказалось при нем — лесник снял, когда мальчик слег с лихорадкой, вымотанный долгой дорогой, и припрятал, как он сказал, «на всякий случай».

И теперь этот случай наступил.

Окделл вырос своенравным дерзким юношей, не лезшим за словом в карман, и ехать никуда не желал. Но если для него приказ короля ничего не значил, то лесник показал себя человеком куда более законопослушным и отпустил мальчишку безропотно. У Рокэ были четкие инструкции с приказом немедленно доставить Окделла в Олларию, если он найдется, и в этот же день отряд вместе с Ричардом, собравшим немногочисленные пожитки, выступил в сторону столицы.

И теперь Ричард, про которого было совершенно непонятно, что с ним дальше делать, остановился в доме на улице Мимоз.

***

— Рокэ, мы не можем направить его в Лаик, если он с трудом читает, — мягко произнес кардинал.

— Так сошлите его обратно в Надор! Я привез его, мы убедились, что он живой и здоровый, через год милостью Создателя мальчишка кое-как вспомнит былые навыки и вернется для продолжения должного обучения!

Они с Сильвестром спорили уже почти час. Алва считал, что свою миссию по розыску пропавшего Окделла он завершил успешно и готов снять с себя всю ответственность за его дальнейшую судьбу. Но у Дорака было другое мнение.

— Мальчик почти дикий, какой Надор? В его неокрепший ум тут же польются речи Мирабеллы о величии Талигойи и наследии Раканов, и на выходе мы получим второго Эгмонта. Вам не кажется, что это, мягко говоря, неразумно?

Алва встал с кресла, нервно заходил по кабинету. Ситуация принимала совсем не тот оборот, на который он рассчитывал.

— Хорошо, для Лаик он не готов, признаю. В Надоре небезопасно, если уж собственная мать не удосужилась уведомить корону об исчезновении наследника одного из древнейших родов, то от нее можно ожидать, чего угодно. Найдите ему приличного опекуна и оставьте в каком-нибудь тихом поместье, лояльном королю. Возможно, Сэ, Арлетта собаку съела на воспитании детей, неужели она не справится с еще одним мальчиком?

Сильвестр задумчиво постучал пальцами по столу, и Рокэ напрягся. Идеи кардинала были блестящими, но не всегда удобными для тех, кому полагалось претворять их в жизнь.

— Займитесь мальчиком, Рокэ. За время дороги он наверняка привязался к вам.

Алва расхохотался:

— Ко мне? Ну конечно привязался! Не он ведь дважды пытался сбежать, пока мне не пришлось пригрозить, что тогда его приемного отца ждет наказание. Он присмирел, но я не уверен, что эти угрозы надолго удержат его на поводке. Он ничем не лучше последнего крестьянина, слово «честь» ему совсем не знакомо, так что в первый же момент, когда Окделл поймет, что может безнаказанно удрать, он так и сделает. К тому же он совсем ничего не помнит о своем происхождении, так что угрожать ему санкциями в отношении Надора совершенно бесполезно.

Кардинал отхлебнул шадди и осторожно отставил чашечку, пристально глядя на Алву:

— Вы должны ему, герцог Алва. Именно вы стали косвенной причиной того, что наследник одного из великих родов сбежал в лес и вырос дикарем. В конце концов вы убили его отца.

Рокэ оперся руками о стол.

— Не надо напоминать мне о том, что я сделал, кардинал, — тихо ответил он. — Это была война, а на войне, как известно, только две стороны: победители и проигравшие. Эгмонт Окделл погиб на линии, и это только его вина, что он оказался втянут в заговор.

Но слова Сильвестра, несмотря на очевидную манипуляцию, все-таки поколебали его решимость. Как бы Рокэ ни отпирался, он действительно оказался причастным к несчастьям бедного Ричарда.

— Я не могу поручить заботу о мальчике кому-то еще, герцог. Это сын мятежника, и в интересах государства воспитать его в правильном ключе. Если его не удастся приручить, нам придется устранить Окделла. Надеюсь, вы понимаете, что в текущих обстоятельствах никто не позволит ему вернуться в надорские леса, чтобы через десять лет какой-нибудь Ракан или, не приведи Создатель, Дриксен выкопали его там и поставили под знамя нового мятежа. Если вас не заботит судьба мальчишки и вы снимаете с себя ответственность, у меня не остается другого выбора.

Алва стиснул виски руками. Проклятый Сильвестр снова переиграл его. Каким бы беспринципным и бесчувственным Рокэ себя не считал, быть ответственным за смерть Окделла он совершенно не хотел.

— Чего вы хотите от меня, Сильвестр? Я Первый маршал, мне совершенно некогда возиться с детьми.

— Сейчас нет никакой угрозы военных действий. Заберите мальчишку себе, наймите ему толковых мэтров. Я уверен, с фехтовальной частью вы вполне справитесь самостоятельно. На лошади он, с ваших слов, ездит вполне сносно. Воспитайте его так, чтобы Ричард Окделл смог быть достойным звания дворянина, и на этом можете считать себя свободным от участия в его судьбе.

Тишина в кабинете оглушала. Кардинал смотрел серьезно и молча ждал решения, Алва напряженно размышлял. Вывернуться из патовой ситуации, куда его загнал Дорак, было практически невозможно: отказавшись от Окделла, Рокэ фактически нарисует мишень на спине мальчишки, а взять его себе — значит прицепить к ноге здоровенное пушечное ядро. Окделл уже не мальчик и совсем не подросток, он почти взрослый со сформировавшимся характером, привычками и знаниями о мире. Перековать это во что-то удобное для кардинала будет непросто. К тому же нет никакой гарантии, что Ричард вспомнит прошлое и свое происхождение, а без этого любое обучение будет медленным и неэффективным.

Алва выпрямился и устало выдохнул, признавая поражение:

— Хорошо.

Сильвестр тонко улыбнулся:

— Я всегда знал, что вы, Рокэ, благородный человек…

— Подождите петь мне восхваления, кардинал, — прервал его Алва. — Я займусь Окделлом, но у меня есть несколько условий. Вы даете полный карт-бланш на все мои действия в его воспитании, никто не вмешивается в процесс. И вы будете мне должны.

Дорак сложил тонкие пальцы домиком, задумчиво склонил голову:

— Вы просите слишком многого, я не всесилен. Очевидно, что в столице найдется немало желающих воспользоваться невинностью и неискушенностью этого юноши. Господин Штанцлер, я уверен, будет очень заинтересован в нем.

— Со Штанцлером я разберусь сам. Мне не нужно, чтобы через пару месяцев, когда Окделл станет чуть более ручным, его передали кому-то еще. Если я и стану тратить на него свое время, то не отбиваясь от желающих забрать его к себе. Он не ручная зверушка и не игрушка в политических склоках. Оставьте Окделла в покое — и я займусь им.

— Что же, Рокэ, вы не оставляете мне выбора. Считайте, что мы заключили соглашение. И помните, что я не могу повлиять на королевскую чету: Фердинанд и Катарина, несомненно, захотят взглянуть на сына Эгмонта.

Алва фыркнул, постепенно успокаиваясь. В его жизни случалось немало ситуаций, когда все выходило из-под контроля, но решение находилось всегда. Он разберется с Окделлом, сделает из него приличного человека, а после отпустит хоть к Штанцлеру под крыло, хоть к матушке в Надор.

— Я уверен, что смогу донести до их величеств необходимость подождать какое-то время, пока Окделл освоится. Мальчик рос в лесу, Сильвестр, он совершенно не помнит себя и понятия не имеет об этикете.

Кардинал кивнул и подвинул к себе бумаги, лежащие на столе, показывая, что разговор окончен. Алва направился к выходу — дома его ждала разведка боем.

***

Из окна своего кабинета Алва наблюдал, как снаружи Ричард гладит собаку и что-то ласково говорит ей, почесывая песьи уши. Поразительная любовь к животным обнаружилась почти сразу: в дороге Окделл перегладил всех лошадей, до которых смог дотянуться, попытался даже коснуться Моро, но вовремя был остановлен Алвой, которому совсем не хотелось привезти в столицу однорукого герцога.

— Позови его, Хуан, — приказал Рокэ, устраиваясь в кресле.

Разговор предстоял нелегкий. Каким-то чудом ему необходимо было убедить полудикаря, в которого вырос Повелитель Скал, в неотвратимости и полезности обучения всем нудным и скучным вещам, в которых должен разбираться настоящий дворянин: чтение, письмо, землеописание, военная история, танцы, музыка, этикет, фехтование. Для человека, которому нет большей радости, чем охотиться, ездить на лошади и перебирать лечебные травки, что он привез в своем мешке в столицу, все эти глупости должны показаться верхом непрактичности. Разве шпага поможет охотнику в лесу? Можно ли напугать хищного зверя танцевальными па? Смех, да и только.

Дверь отворилась.

Ричард вошел в кабинет, озираясь с очевидной скукой. Его не впечатлило ни убранство комнаты, ни сам Алва, заинтересовался Окделл только шкурой черного льва на полу у камина, с явным интересом оглядывая мех.

— Пожалуйста, сядьте, Ричард, — Алва указал ему на кресло напротив.

Предложенную ему одежду Окделл, конечно, не взял, предпочел остаться в домотканых штанах и рубахе. Волосы, заплетенные в свободную косицу, спускались до середины лопаток.

— Чего вы хотите? — невежливо поинтересовался Ричард.

Алва вздохнул. Разговор с волчонком предстоял не легче, чем до этого с Дораком, только там Алва пытался сбросить с себя неожиданное опекунство, а теперь ему предстояло убедить Окделла в том же самом.

— Как вы уже знаете с моих слов, вы Ричард Окделл, сын герцога Эгмонта Окделла.

— Вы ошибаетесь, — засмеялся тот. — Я вырос у лесника, а то, что он подтвердил ваши слова, так все потому, что вы пригрозили ему виселицей, если он меня не отпустит. Скажете, не так было?

Рокэ склонил голову набок. Ему следовало говорить осторожно, Ричард застрянет здесь на долгие месяцы, если не на годы, и налаживать отношения с ним нужно с самого начала.

— Я знал вашего отца, и вы точная его копия. Разве что Эгмонт был настоящим дворянином и носил волосы покороче. После его смерти вы были шокированы и сбежали из Надора в лес, бросив мать и сестер, вас подобрал лесник, вы простыли и едва не умерли от лихорадки. Мы предполагаем, что под влиянием тяжелых испытаний, выпавших вам в дороге, вы забыли все, кроме своего имени. Вы ведь назвались леснику Ричардом.

Окделл забросил ногу на ногу, пальцем задумчиво постукивая по подлокотнику:

— Если я действительно сбежал, почему меня не искали?

Алва чуть выдохнул — к этому вопросу он был готов:

— За давностью лет нам сложно точно ответить на этот вопрос. Ваша мать, герцогиня Окделл, после смерти мужа стала особой весьма набожной и, возможно, посчитала, что на все воля Создателя. Может быть, вас искали, но вы забрели далеко от замка, а лесник жил уединенно и ни о каких поисках слышать не слышал. После того, как нам не поступил ответ из Надора о вашем обучении в Лаик, король отправил два отряда на поиски пропавшего герцога, и даже нам удалось обнаружить вас только случайно.

— Я не верю в Создателя, — невпопад перебил Окделл. — Может быть, здесь, в домах и церквях, его слова и имеют какой-то вес, но в лесу совсем другие порядки.

— Вы можете верить во что вам угодно, Ричард, но упаси вас Леворукий упоминать это при кардинале. Настоятельно рекомендую воздержаться от подобных откровений с посторонними.

Ричард внезапно широко улыбнулся, глядя Рокэ прямо в глаза:

— А вы не посторонний, сударь?

Алва фыркнул. Непосредственность и открытость Окделла веселили его, были совсем непривычны после почтительных кэналлийцев и унылого дворцового этикета.

— К вашему сожалению, больше нет. Я назначен вашим опекуном, соответствующие бумаги будут подписаны завтра. До момента, пока я не посчитаю, что вы соответствуете своему герцогскому статусу, вы будете находиться под моей ответственностью.

Окделл встал, медленно прошелся по кабинету. О, этот юноша был отнюдь не так прост, как сначала показалось Алве.

— Я ведь уже взрослый, верно? И наследник Надора, как вы говорите. Почему меня просто не отпустили обратно в замок? Моя мать и сестры, наверное, были бы рады.

Рокэ сильно сомневался в наличии у Мирабеллы материнских чувств, но свои размышления на этот счет предпочел не озвучивать.

— Надор был замешан в мятеже. Ваш отец был одним из его предводителей. Корона не может позволить вам вернуться в Надор без должного обучения. Никому не нужно новое восстание, а вы, если позволите так сказать, при текущих условиях его идеальное знамя. Пропавший сын герцога Окделла, который ничего не смыслит в политике, стал бы отличным символом, возможно, даже мертвым. Я бы не удивился, если бы по приезду вас тихо удавили где-то в углу и преподнесли это как повод для новых волнений.

Ричард покачал головой, все также улыбаясь:

— Я понимаю, к чему вы клоните, сударь. Королю нужен послушный игрушечный наследник одной из провинций, чтобы можно было не беспокоиться о возможном мятеже. Но вы все просчитались: меня не интересует политика, мне нет дела до Надора. Вы говорите, что мой отец был лидером восстания, но я ничего не помню о нем, и Джон — мой единственный отец, которого я признаю.

Алва сложил руки на столе. У него оставался единственный козырь, и это был достаточно грязный прием, но другого у него не было.

— Вам кажется, что вы свободны, Ричард, но это не так. На самом деле, у вас всего два варианта: подчиниться или умереть. Никто не позволит вам вернуться в глушь. Если вы откажетесь оставаться в столице под моим надзором, вас просто устранят. Если вы сбежите, последуют санкции в отношении Джона и вашей настоящей семьи. Да, вы не помните ни вашу мать, ни сестер, но я не думаю, что вы настолько жестокий человек, что позволите им умереть, потому что не были благоразумны.

Окделл выпрямился. Дикая жизнь, очевидно, неплохо закалила его — он был хорошо сложен, и, пусть телу очевидно недоставало отцовской силы и стати, он был гибким и ловким. Возможно, сказалось скудное питание или каждодневный тяжелый труд в огороде, но Ричард вряд ли вырастет гигантом, каким был Эгмонт.

— Вы угрожаете мне, сударь?

— Предупреждаю, — просто ответил Алва. — Мне ваша смерть без надобности, но многие предпочли бы избавиться от вас и передать Надор кому-то более благонадежному. Что случится с вашей настоящей семьей в этом случае — одному Создателю известно. Старшую сестру, вероятно, выдадут замуж за какого-нибудь Манрика, мать сошлют в монастырь. Вы такой судьбы хотите для своих родственников?

Рокэ ступал по тонкому льду. Он совсем не знал этого Окделла и предсказать его реакцию на свои слова не мог абсолютно. Голова начинала неприятно ныть, тяжелые объяснения с будущим воспитанником изматывали не хуже переговоров с настоящим противником.

Окделл молчал довольно долго. Он опустился на шкуру и пальцами перебирал мех черного льва, задумчиво глядя куда-то в сторону.

— Чего вы хотите от меня? — наконец произнес Ричард, переводя взгляд на Рокэ.

Алва про себя выдохнул: что же, они переходили от прямой конфронтации к обсуждению условий, что значительно повышало шансы на успех.

— Вы герцог, наследник одной из знатнейших фамилий, владетель Надора, но вы совершенно не обучены. Вы не знаете этикета, не умеете фехтовать, не знакомы с историей и военным делом. За время, проведенное вместе, я научу вас всему, чему смогу, и после завершения обучения вы будете освобождены из-под моей опеки и сможете распоряжаться своей жизнью самостоятельно.

— Я смогу вернуться домой? — прямо спросил Ричард.

Алва прекрасно понимал, что под домом Окделл подразумевал явно не холодный отцовский замок.

— После того, как наша сделка будет завершена — вы сами по себе. Можете хоть передать Надор Манрикам или Ларакам и с чистой совестью переехать в лес. До тех пор я несу полную ответственность за ваши поступки и прошу вас быть разумным.

Ричард положил колени набок, оперся на локти, полулежа на шкуре. Лицо его было задумчивым, но Алва не видел ни капли агрессии. Возможно, этот Окделл окажется не таким уж и диким.

— О чем вы?

— Вы сын мятежника. Столица — та еще помойка, и здесь найдется полно людей, заинтересованных в том, чтобы вертеть вами в своих целях. Я прошу, нет, запрещаю покидать особняк в одиночестве без моего разрешения. Это для вашей безопасности, Ричард. Вы легко можете наворотить дел, которые придется потом разгребать мне. Старайтесь не говорить с посторонними за пределами этого дома, вы можете по незнанию оскорбить дворянина и нарваться на вызов на дуэль.

Ричард улыбнулся, приподнимая брови:

— Дуэль? С какой стати?

— Есть люди, крайне щепетильно относящиеся к своему статусу. Вы можете обидеть человека, если неправильно к нему обратитесь, в лучшем случае, вы испортите к себе отношение, в худшем случае, получите вызов. Шпагой вы не владеете, как и пистолетами, а с ножом драться вам никто не позволит. К тому же как ваш непосредственный опекун я буду нести ответственность за вас, а ваши противники станут моими, и, если вы не хотите стать виновником пары трупов, советую быть осмотрительным и не лезть на рожон.

Ричард встал, подошел к стене, тронул трофейную кабанью голову:

— Дурные у вас порядки в столице, сударь.

«Ты даже не представляешь, насколько», устало подумал Алва. Следующие месяцы обещали быть непростыми.

— Вы согласны, Ричард? В таком случае, с завтрашнего дня я приглашу мэтров, и мы приступим к вашему обучению. Вам многое предстоит наверстать. Король и королева наверняка пожелают взглянуть на вас, но я постараюсь оттянуть этот момент на потом, когда вы хоть немного освоите дворцовый этикет. В прежние времена можно было попрощаться с жизнью, неправильно поклонившись королю.

Окделл обернулся. Он улыбался открытой, почти невинной улыбкой, почти святой Алан во плоти. Алва подумал, что, не знай он в действительности, что Ричард правда провел все эти годы в лесу, подумал бы, что мальчишка играет с ним.

— Я понял вас. Учиться и учиться… Но я смогу ездить на лошади? Охотиться хоть иногда?

— Здешняя охота отличается от той, к которой вы привыкли, Ричард, но я постараюсь что-нибудь для вас сделать, — кивнул Рокэ.

Ричард подошел прямо к столу и протянул ему руку:

— Тогда я согласен. Но волосы остричь не дам.

Алва на миг сжал крепкие пальцы, усмехаясь:

— Если вас причесать, юноша, я уверен, что в следующем сезоне длинные мужские прически обязательно войдут в моду.

Окделл совершенно искренне расхохотался. Рокэ, неожиданно для себя, улыбнулся. Раз уж ему навязали эту игру и не оставили должного выбора, он постарается сделать ее по крайней мере интересной. Кто знает, что в итоге получится из этого Ричарда?

Следующие месяцы будут очень, очень интересными.

Анон

Re: ОЭ-фест

109. Ричард угощает Рокэ традиционным шотландским надорским завтраком.

1535 слов.
Как бы сиквел к исполнению заявки "Все Алва живы"

▼Скрытый текст⬍

Ричард расстарался как мог. Заранее составил список продуктов и даже сопроводил Кончиту на рынок. Конечно, пришлось выслушать обиженное «не доверяете, значит, моему умению еду покупать?», всячески умасливать и помогать, но зато можно было быть спокойным: куплено именно то, что ему нужно и великолепного качества. Купленный провиант громоздился на кухне, вызывая у Кончиты одновременно удивление, интерес и даже некоторую понятную долю ревности. Но самый сложный ингредиент ещё не приехал – за ним пришлось специально посылать в Надор.

Конечно, можно было обойтись малым вариантом, но он хорошо помнил, как принимали их в Кэнналоа, как кормили на убой – и, главное, как соберано Алваро сказал, отмечая его рост на притолоке, что он вырос таким высоким, потому что хорошо питался настоящей пищей, не то, что его младший отпрыск, который в детстве отказывался от каши. Ричард решил устранить эту несправедливость: детство не вернёшь, кашей Рокэ тоже не накормишь, но обеспечить ему нормальный здоровый рацион, а не эту вашу диету на «Крови», он всё ещё может.

Пришлось заручиться поддержкой Хуана: без него Ричард не сумел бы даже усадить Рокэ за стол, вздумай тот отказываться. А что-то Ричарду подсказывало, что отказываться эр будет, да ещё как. Впрочем, помощь Хуана была нужна раньше – когда приехал тот самый загадочный ингредиент, вызвавший у Кончиты оторопь и торопливое обещание, что она к этому не притронется. Что ж, Ричард её даже понимал: день, когда отец впервые показал ему дикого хаггиса, он помнил до сих пор, словно это было вчера. А сейчас хаггис во всей своей дикой красе лежал на разделочном столе, и Хуан ходил вокруг него, даже прицокивая языком от восторга. Действительно, тут было на что посмотреть: не уступающий по размерам среднему дикому кабану, с огромными ветвистыми рогами, которым позавидовал бы любой Савиньяк, с непробиваемой шерстью на спине и боках и с удивительно нежным брюшком, розовым и нежным. Хаггисы знают, что это их самое уязвимое место, а потому стараются никогда не переворачиваться на спину – но и охотники понимают, как следует ловить этого зверя. В день шестнадцатилетия Ричард завалил своего первого хаггиса, и этот факт до сих пор наполнял его настоящей гордостью – среди надорских охотников встречались такие, кто ещё ни разу в жизни не побеждал такого чудища.

К разделке туши они приступили ещё с вечера. Хуан справился с этой задачей быстро, потом они с Ричардом оставили мясо мариноваться в специях и хлебном вине (правда, Хуан настоятельно просил никогда не употреблять слово «вино» применительно к этой субстанции), а перед самым отходом ко сну Ричард уложил мелко нарезанные куски хаггиса в глубокую латку, залил всё тем же «вином», добавил ещё специй и свежей зелени, закрыл крышкой и отправил в печь, где едва-едва поддерживался огонь. К утру всё должно было приготовиться в лучшем виде.

С восходом солнца Хуан с Ричардом – и с придирчиво наблюдавшей за ними Кончитой – принялись за приготовление особого завтрака для эра Рокэ.

Бекон и нашпигованные салом колбаски доверили Кончите. Она поджаривала с двух сторон нежные ломти бекона, так, что они приобретали чудесные изгибы, призывно сочащиеся жиром как слезами. Добавляла в оболочки колбасок не только сало и крупную соль, но и белоснежные, хрустящие кусочки чеснока – настоящее лакомство для настоящих мужчин: никакой варки, только настоящее поджаривание в скворчащем как Закатное пламя огне. Так же Кончита взяла на себя труд по приготовлению картофельных оладий и тостов с маслом. Мелко-мелко настругала картошку, смешала получившуюся массу с яйцами, добавила немного, совсем чуть-чуть, едва заметно муки, обильно поперчила, в меру посолила и стала выпекать, складывая аккуратной стопкой в высокую посудину с неровными керамическими бортами. На подносе, предназначенном для завтрака, уже сверкали призывно чашки с соусами: нежным кисло-молочным с мелко порубленной зеленью, ядрёным острым, изыскано-кислым и даже сладковатым – всё, что только пожелает эр. С тостами всё было проще, но Кончита не смогла не добавить свою нотку: некоторые тосты под её руками расцветились зеленью, в какие-то просочился зелёный же огурец, а где-то даже были замечены ветчина и сыр.

Печёными бобами занялся Ричард. Сначала тщательно лущил стручки, отбирая самые лучшие, самые спелые, ровные и красивые бобы. Вымыл в нескольких водах, разложил на полотенце сушиться. Вытребовал у Кончиты глубокую сковородку с толстым дном, поставил на самый полыхающий огонь, растопил немного бекона, ссыпал бобы и слегка подождал, чтобы они моментально схватились. Не допуская стрельбы, к которой так склонен этот продукт, Ричард ловко перемешал их в глубокой сковороде: схватил её за тяжеленную ручку и легко, без усилий потряс, так, что бобы перемешались, забавно стукаясь друг о друга, но по-прежнему сохраняясь целыми. Так он проделал несколько раз, прежде, чем его взыскательный вкус был удовлетворён. После этого Ричард разделил бобы на две скороводки, одну часть оставил остывать, а другую смешал с загодя размятыми в пюре круто солёными томатами – чтобы у эра был выбор, в каком он виде он пожелает отведать это блюдо.

Яйца и кофе взял на себя Хуан, а Ричард приступил к проверке хаггиса. Он достал из печи латку, снял крышку – и Кончита от неожиданности уронила сковородку с оладьями, такой удивительный аромат печёного мяса поплыл по кухне. Повара попробовали каждый по кусочку и восторженно причмокнули. Хаггис удался великолепно – эру Рокэ должно было понравиться.

Пора было приступать к самой главной части плана: водворению эра Рокэ за стол с целью вкушения завтрака.

Сначала в пасть к дракону отправился Ричард. Его задачей было выманить эра из его комнаты в столовую, где Хуан и Кончита к этому моменту уже должны были закончить накрывать на стол.

Рокэ, уже облачённый в любимый чёрный камзол, собирался приступить к своему обычному завтраку: перед ним недвусмысленно возвышалась бутылка вина. Ричард сделал большие глаза и прошептал: «Эр! Эр Рокэ!». Алва повернулся.

— Эр Рокэ, пойдёмте со мной, там такое!

Алва лениво стёк в кресло.

— Никуда я с вами, юноша, не пойду. День только начался, а вы уже пытаетесь втянуть меня в какие-то свои авантюры. Нет.

С этими словами эр Рокэ всё-таки поднялся с кресла, но исключительно для того, чтобы перелить вино в кувшин.

— Вас Хуан зовёт, — предпринял Ричард очередную попытку, по опыту хорошо зная, что чем нелепеее историю он предложит, тем больше вероятность, что эр отправится с ним.

— В смысле? — Алва застыл над кувшином. — Куда зовёт?

— Пойдёмте, покажу.

Судя по всему, Алва понял, что легче уступить, пока безумие Ричарда ещё теплится в тихой форме и не перешло в буйную. Прихватив с собой кувшин и бокал, он отправился следом за оруженосцем.

При входе в столовую Алва остановился, в ужасе обводя взглядом стол.

— Что это? — спросил он тихо. Поскольку и Хуан, и Ричард, и присутствовавшая здесь же Кончита взирали на эра одинаково умилённо, тут явно что-то было не так.

— Завтрак, — пропела Кончита медовым голосом, а Хуан заботливо отодвинул стул. Рокэ понял, что безумие Ричарда заразно и охватило всех.

— Завтрак? — переспросил он, оглядывая стол, накрытый, по его мнению, как минимум на обед для троих взрослых мужчин.

— Надорский! — радостно возвестил Ричард, и Рокэ вздрогнул: неудивительно, что из таких земель вырастают заговорщики, ты попробуй так питаться каждое утро!

Хуан тем временем ненавязчиво постучал ножками стула по полу. Алва понял, что ситуация «проще уступить» повторяется второй раз за пять минут. Вздохнул. Решил осторожно попробовать по кусочку всего, что тут стояло – чтобы не обижать старавшихся слуг. В конце концов, отец с детства приучал его к ядам, как-нибудь справится. Сел. Нацелился вилкой на оладушек, но тут Кончита ловко выхватила у него из-под рук тарелку, от души положила всего помногу и ещё чуть-чуть, после чего вернула тарелку обратно. И всё это не переставая умильно улыбаться. Больше всего эра откровенно пугало нечто, во что он с опаской потыкал ножом и спросил, свистящим шепотом, что это. «Хаггис!» — гаркнул Ричард с такой широкой улыбкой, что показалось, будто в столовую заглянуло небольшое солнце.

Эр Рокэ нацепил на вилку кусок хаггиса и отправил в рот. По его лицу было видно, что он всерьёз опасается это жевать, однако рефлексы взяли своё, и Алва задвигал челюстями. Заговорщики затаили дыхание.

— Кто это готовил? — произнёс эр Рокэ таким голосом, каким иногда спрашивал Моро «кто хороший мальчик».

Хуан и Кончита слаженным, будто отрепетированным движением вытолкнули вперёд Ричарда.

— Неплохо, юноша, — сказал эр, стараясь, чтобы блаженная улыбка не слишком его выдавала.

— А вот оладушки, эр Рокэ! — осмелел Ричард и подсунул эру миску с оладьями. Рокэ схватил один прямо пальцами, макнул в кисло-молочный соус с зеленью и откусил добрую половину. Прожевал и так же в один укус расправился со второй частью.

Пригубил кофе. Подцепил вилкой порционную яишенку и, с честью избежав опасности быть перемазанным в желтке, прикончил её. Попробовал бобы. Задумчиво разжевал колбаску и накрутил на вилку бекон, который заел оладьей и запил кофе.

Вернулся к хаггису и не отвлекался от него, пока латка не засверкала почти первозданной чистотой.

Оглянулся по сторонам, будто ища подтверждение тому, что хаггис кончился. Смирился с потерей, привычным движением потянулся к бутылке «Крови», передумал и сначала допил кофе.

Перевёл взгляд на застывших недалеко от стола Кончиту, Хуана и Ричарда. Впечатлился одинаковым выражением удовольствия на всех трёх лицах. Оглядел стол как поле битвы. Снова посмотрел на своих поваров, особенно – на Ричарда, который всем своим видом выражал готовность лично помчаться в ближайший надорский лес и завалить всех имеющихся там хаггисов, если только эр пожелает ввести их в свой ежедневный рацион.

— И… и что? — спросил эр Рокэ осторожно. — Я теперь всегда буду так завтракать?

Ричард с Хуаном радостно закивали как два китайских болванчика. Кончита теребила передник и улыбалась.

Алва закатил глаза, старательно изображая своё любимое состояние ленивого презрения. Получалось откровенно плохо: было тепло, сытно и удивительно хорошо. В голове зрела мысль срочно надеть килт, а сердце требовало напевов волынки. Рокэ вздохнул и решил больше никогда не спорить с судьбой. Что бы это ни значило.

Отредактировано (2023-03-20 14:39:58)

Анон

Re: ОЭ-фест

78. Вальдмеер. Хексберг как магическая тюрьма, которой управляют кэцхен. Они решили запереть Олафа, ведь после его отъезда в первый раз Вальдес так страдал!

▼1100 слов, дичь, мрак, бред⬍

В гостеприимном доме Вальдеса с первого плена не изменилось ничего - изменился только он сам. Пусть теперь его не донимало плечо, голова болела меньше, и тело почти восстановилось после замка Печальных Лебедей, Олаф редко выходил из отведенной ему комнаты, и из дома. Всякий раз, выйдя за ворота, он чувствовал на себе чужой недоброжелательный взгляд, и возвращался обратно с облегчением. Бежавший из страны, потерявший флот и веру в себя, Олаф был никому не нужен. Даже Руппи, с его юношеским максимализмом и преданностью, устал от попыток разжечь потухший огонь. И только Вальдес неизменно заходил на бокал вина вечерами, если позволяли дела, рассказывал о случившемся в городе, смеялся, подбрасывал и ловил неизменное кольцо с изумрудом, и уходил к ночи. А ночью Олафу снились сны. Сначала он не замечал разницы - яркие сны снились ему всю жизнь, принося то решение какой-то задачи, то даруя встречу с далекими друзьями, то возвращая его в прошлое. Олафу снились его соратники, погибшие в тот страшный день - Доннер, Бюнц, Шнееталь, даже молодой Канмахер, так недолго бывший адъютантом. Стоя на мостике “Ноордкроне”, адмирал впитывал ветер кожей, всматривался в темные воды Устричного моря, смотрел на ровные ряды вымпелов эскадры. Он был на своем месте. А потом просыпался в чужом доме, где вежливость слуг не отменяла ни чужой страны, ни чужого языка, ни положения изгнанника, если не пленника. В одну из ночей ему приснился Вальдес - яркий, громкий, порывистый, ловкий как кот и такой же наглый. Он смеялся во сне, подбрасывал кольцо и пил вино, и Олаф смеялся и пил вместе с ним. Вечером следующего дня Вальдес запрыгнул на подоконник таким знакомым движением, что Олаф невольно улыбнулся, и поразился изумленно-счастливому выражению такого подвижного лица марикьяре.

Ночью, в снах, Вальдес был все более и более открытым, рассказывал о себе смешные истории из детства и юности, слушал рассказы Олафа о его молодости, о Северном флоте, каданских пиратах, Флавионских герцогах, неудачливых капитанах. Даже о глупых Эйнрехтских интригах. Иногда к ним присоединялись друзья, как будто между ними не было войны, крови и смертей - Готлиб Доннер рассказывал, как сел на мель, пытаясь выиграть спор, и чуть не потерял тогда еще капитанство. Курт Вейзель рассказывал о пушках, и почему-то ужасно смешил Вальдеса бергерской основательностью. Олаф рассказал об отце-оружейнике, они обсуждали дриксенские пистолеты и их отличие от морисских, и корабельные пушки от армейских. Днем Олаф принял предложение Вальдеса пострелять, но тяжелый взгляд в спину отвлекал его. Ни морисские, ни дриксенские пистолеты не показались ему подходящими и удобными, и они вернулись домой раньше, чем думали.

- Жаль, что не удалось продолжить спор, - пожаловался Вальдес, убегая по делам, и Олаф легко пожал плечами - ведь ночь придет скоро. А потом вздрогнул, поняв, что спутал Вальдеса из снов и яви. Он молился до вечера, и только пригубил вино.
Ночь пришла, а с ней и сон, и Олаф отвернулся от Вальдеса-во-сне, прошел к двери, спустился по лестнице и вышел на улицу. Ночь дышала, в тишине города не слышно было даже собачьего лая. Подумав, Олаф отправился в порт - и сейчас, не наяву, на него не смотрели. Он шел пустыми улицами, пока не оказался на причале, у которого стояла “Ноордкроне”. Ее обводы были нарушены проломами, сломанные мачты лежали, раскинув реи и такелаж. Олаф знал, что увидит следы огня и кровь, если поднимется на палубу, и отшатнулся. Такая доброжелательная раньше темнота сменилась настороженностью хищника, готового прыгнуть на беззащитного путника. Рука потянулась к поясу, но ни шпаги, ни пистолетов у Олафа давно не было. Осторожно, шаг за шагом Олаф отступал обратно к дому Вальдеса, где горели свечи, слышались разговоры и где сидели мертвецы. Мертвецы - и Вальдес, пьющий вино и не пьянеющий. Молитва Создателю оставила кошмар как есть - только Бюнц оказался в залитом кровью мундире, а Доннер обзавелся раной, разрубившей его лицо.

- Что с вами, мой дорогой адмирал, - спросил Вальдес, и его черные глаза показались то ли синими, то ли лиловыми в свете свечей.
- Вы мне снитесь, - ответил Олаф.
- Я польщен, - рассмеялся тот, а Олаф проснулся у себя в постели, и долго лежал, не засыпая.
На следующий день Вальдес был как обычно предупредителен, Олаф вообще не пил вина, и читал Эсператию до рассвета. Двух часов тревожного сна ему хватало во время штормов, когда он не хотел покидать мостик своего корабля, как бы не доверял капитану. Хватит и сейчас.
Во время прогулки взгляд в спину стал резче, и Олаф отказался от предложения посетить порт - разумеется, там не было бы ни погибших кораблей, ни мертвых людей. Но сравнивать полную талигойских кораблей бухту с ночным кошмаром не хотелось.
На третий день почти без сна его сморило днем, в кресле у камина - и ему сразу приснился причал и “Ноордкроне”. Поднявшись на палубу, Олаф удивился отсутствию рулевых - но штурвал поворачивался сам собой, паруса ловили ветер, и флагман шел в море, уверенно и гордо, а на реях висели двенадцать тел в иссиня-черных мундирах. Олаф бросился к штурвалу, но не смог повернуть его ни на румб. Тогда он полез на мачту, чтобы снять тела - но раненое плечо свело, и он сорвался, упал на палубу и проснулся.
Это стало его спасением от кошмаров - достаточно было принять смерть - от ножа, от падения, или захлебнуться черной морской водой, горькой и соленой, отдающей кровью и гнилым деревом, и он просыпался. Задыхаясь, с бьющимся сердцем, но просыпался. Днем его все еще преследовал недобрый взгляд, гостеприимный хозяин продолжал развлекать своего гостя беседами и прогулками, а ночами Олаф рвал ткань кошмаров, уже не пытаясь поговорить с друзьями, даже если они ему снились. Слишком страшно было замечать кровь и раны, внезапно появляющиеся на смеющихся дорогих лицах. Только Вальдес, с синими искрами в глазах, оставался в снах самим собой. Веселым, беззаботным, бесшабашным, скорым на шутку. Рядом с ним было почти безопасно - но только если не обращать внимание на пренебрежение этикетом и личным пространством. С каждой ночью он садился все ближе - на подлокотник кресла, на ковер у ног, даже на кровать. Это утомляло, но Олаф смирился, как смирился с бесцельным существованием. Впрочем, если кто-то из мертвых друзей все же появлялся в гостях, Вальдес отходил хотя бы на пару шагов. И продолжал шутить, даже когда у его собеседников проявлялись раны, а кровь заливала ковры. Впрочем, Олаф обычно успевал дотянуться до ножа или пистолета, и просыпался до превращения.

Олаф читал Эсператию, когда Вальдес вошел в комнату, едва постучав, бросил пистолеты на стол и привычно устроился на подлокотнике кресла. Он как раз рассказывал очередную байку про “Весеннюю Молнию”, где боцман умудрился перепутать корабельного кота с кошкой, когда в дверь постучали.
- Дорогой родич кесаря! - Вальдес радостно вскочил с подлокотника и пошел навстречу новому гостю.
Олаф задохнулся от горя - живые его сны не посещали. И потянулся за пистолетом, чтобы не знать, как именно погиб Руппи. Чтобы успеть проснуться.

Анон

Re: ОЭ-фест

198. Рокэ Алва любит игровое подчинение/унижение/насилие и боль. Содержит специальных слуг для удовлетворения своих прихотей. Однажды Ричард застаёт эра во время "сессии". В идеале алвадик, но можно трагикомедию и что угодно, только без смертей персонажей. Доретконный книжный канон.

▼930 слов⬍

Непонятное и страшное происшествие случилось посреди дня. Началось все с того, что Дик должен был поехать на встречу с кузеном, но ему нездоровилось с утра и пришлось послать записку Налю с просьбой перенести встречу.

А потом он случайно увидел, как Рохелио, крадучись, поднялся в кабинет к Алве. Дик, нахмурился и зачем-то пошел следом. Не иначе, дурное предчувствие на этот раз его не обмануло.

Рохелио Ричарду давно не нравился. Ричард знал, что он был в помощниках у садовника и вообще не должен был ходить по верхним этажам особняка, но иногда Дик видел его там поздними вечерами. Он замышлял что-то недоброе, это было ясно. Какую-то месть. Да не просто убийство, а с измывательствами! Дик понял это, услышав вскрики из кабинета Алвы.

Монсеньор пытался позвать на помощь.

Сначала Дик в ужасе замер за дверью, он не мог поверить своим ушам. Рохелио разговаривал со своим соберано грубо, велел Рокэ считать удары и тот срывающимся, слабым голосом называл цифру после каждого звонкого шлепка. Спокойно слушать этот измученный, надтреснутый голос эра было совершенно невозможно.

Ричард дернул ручку кабинета, но было заперто, не помня себя и даже не понимая как, он рванул и вышиб несчастную дверь.

Не думая, руки действовали быстрее, Ричард схватил первое попавшееся, кажется это был мориский бронзовый кувшин, и огрел по затылку замахивающегося на герцога Алву человека. Сначала нужно было спасти эра, а потом уже все остальное!

Проклятый Рохелио кубарем скатился к ногам, а Рокэ непонимающе обернулся глядя на происходящее.

Неужели Ричарду показалось, что руки монсеньора были связаны? Или уже ловко освободился? Дик не сомневался, что Алва, конечно, мог и не такое, даже истерзанный врагами.

Волосы эра разметались по плечам, глаза были покрасневшими, только вот в них было не облегчение, как у спасенного из страшной беды или непонимание, как у неожиданно плененного, шокированного происходящим. В них была досада, как будто Ричард сказал или сделал какую-то глупость. А еще огромная, невероятно огромная усталость.

Эр Рокэ бросился к упавшему слуге и, убедившись, что тот дышит и не разбил себе голову, одарил замершего в непонимании Ричарда еще одним взглядом полным желчной горечи и, что уж совсем было странно, отвел глаза, будто стесняясь чего-то!

У Ричарда вдруг ослабели руки и как будто язык отнялся - он понял, что вообще не понимает, что сейчас происходит в этой комнате!

Рохелио так и лежал без сознания и Алва сел рядом с ним, почти нежно провел ладонью по щеке, удобнее уложил голову и, вместо благодарности, соизволил обратиться к Дику с короткой и емкой репликой:

— Как же вы не вовремя, оруженосец.

Слуга застонал, приходя в себя. Алва уже накинул рубашку и не выглядел таким уж беззащитным, потерянным и слабым человеком, который только что стонал от боли под кнутом.

— Уйдите, прошу вас, — прошипел Рокэ и больше на Ричарда не смотрел, а, когда тот отмер и подчинился, в спину бросил, — И позовите кого-нибудь. Марчелло или Хуана.

Ричард сделал, как было велено и, послонявшись в смятении по своей комнате, решил на время из особняка сбежать, однако это ему не удалось. Привратник, рассыпаясь в извинениях, не выпустил и пояснил, что имеет место приказ Хуана.

К Хуану Ричард влетел в праведном гневе, но был остановлен мягко, но непреклонно.

— Соберано спит, он проснется и поговорит с вами. Дор Рикардо, побудьте у себя или в библиотеке. Принести вам тизана или шадди?

Отчего-то Дик не стал спорить, сидел, пил шадди в библиотеке, терялся в недоумении и мучился догадками.

К вечеру его пригласили к монсеньору. Прямо в спальню.

Свет был приглушен, свеч горело не много, тихо трещал камин, а эр сидел на постели, скрестив ноги, в едва запахнутом мориском халате, держа в пальцах маленькую чашечку без ручки - пиалу, пил из нее, что-то пахнущее ароматно и пряно. Ричарду тоже было предложено, но он отказался и Рокэ приступил к разговору.

Сначала понятнее не стало, но потом Ричард, краснея и багравея, понял.

— Вы прервали игру и все происходящее было не по-настоящему. Если оборвать или вести ее неправильно, тому кто... с кем играют, может стать нехорошо. Мы не добрались даже до середины, но момент для своего появления вы выбрали крайне неудачный.

— Эр Рокэ, я... — Ричард хотел объяснить все, как было, но посмотрел на Рокэ, который вряд ли спал, как сказали Ричарду и вообще на самом деле не отдыхал судя по измученному виду. Ричард понял, что думает не о том, — Так случилось с вами? Вам нехорошо? А... И как же теперь закончить?

Алва вздохнул, посмотрел на Ричарда и ответил:

— Вы задаете правильные вопросы, юноша, но, к сожалению, а может к счастью, уже не нужно никак. Но вас это не должно беспокоить. Все, что вам следует знать - это только игра между мной и Рохелио. Мы заранее договорились о ролях и о том, что будет происходить. И, разумеется, я хотел чтобы это происходило, потому что... Потому что я иногда хочу подобного. Вам понятно?

— Да, эр Рокэ.

— В таком случае, если у вас нет вопросов, можете быть свободны.

— Эр Рокэ, а ваш слуга... Как он? Я ведь...

— Жить будет, Ричард, не беспокойтесь.

— Простите.

— Ничего страшного. Я рад, что мы разобрались, юноша.

Дик встал, собираясь уйти, но решившись, осмелился спросить:

— Эр Рокэ, могу я как-то искупить свою вину?... То есть, я же испортил... Вашу игру и теперь вы... Вам нехорошо. Могу я что-то сделать для вас?

— Не думаю, Ричард. Хотя, — Эр наклонил голову набок, ненадолго задумавшись, бросил на Дика непонятный взгляд, — Вы играете на чем-нибудь? Домра, клавесин, лютня, флейта?

— На лютне, эр Рокэ.

Алва звякнул пиалой о поднос и на его губах проскользнуло первое подобие улыбки, увиденное Ричардом за этот длинный день.

— Если вас не затруднит, прикажите принести лютню и поиграйте мне. Что-нибудь нежное и печальное.

Лютню принесли и Дик стал играть, но играть ему случилось не долго. Эр Рокэ уснул уже на середине второй мелодии и Ричард плавно закончив музицировать, чтобы не разбудить резко тишиной, осторожно убрав поднос с отваром с постели и укрыв Алву краем одеяла, ушел, тихонько претворив за собой дверь спальни, чтобы сообщить Хуану, что вот теперь соберано в самом деле спит.

▼330 слов, Рокэ, намеки на стекло в анамнезе, автору кажется эта часть выходит за рамки заявки, так что прячу⬍

Указательным и большим, обвив большой палец другой руки, Рокэ сжимает кожу, щипая себя. И еще. И еще раз.

— Эр Рокэ?

— Слушаю вас, юноша.

— Вы снова это делаете.

— О, действительно.

Рокэ прячет руки в кружеве манжет и поясняет:

— По вашей милости у Рохелитто случилось нешуточное сотрясение и пришлось отпустить его домой к семье.

— Эр Рокэ, вы ведь... Могли бы поиграть со мной. Когда я был дома в Надоре я попросил конюха дать мне несколько уроков с хлыстом и он уверял позже, что я весьма способный ученик.

— Не думаю, Ричард.

— Эр Рокэ. Я настаиваю.

Рокэ бросил изучающий взгляд из-под ресниц на серьезное, решительно лицо оруженосца. Настаивает он.

Встал.

Покорно кивнул... И проснулся.

Уснуть снова никак не получалось и Рокэ долго лежал, разглядывая очертания комнаты в ночном свете.

У юноши может оказаться тяжелая рука.

В глубине души Рокэ даже рассчитывал на это. Перевернувшись на другой бок, он ущипнул себя за руку до боли, как во сне и закрыл глаза.

Этот жест поднялся в памяти из детства, он помогал Рокэ прийти в себя, вернуться из снов наяву, напомнить, о том, что нужно быть здесь и сейчас.

Иногда думалось, а каково было бы поиграть с человеком, который по своей воле захотел бы доставить Рокэ нужное ему удовольствие? Рохелио справлялся прекрасно, но все же это была служба за достойное жалование, обязанность, пусть выполняемая не без таланта и склонности, но игра, в которой Рокэ не стал бы допускать его ближе, чем допустил бы равного себе любовника.

Понятно, что впутывать в эту грязь наивного надорского мальчишку ни в коем случае нельзя, он и так был до кошек напуган выплывшей правдой.

Но грезить... Грезить о том, как сильные руки юного Окделла держат за бедра и насильно раздвигают колени, грезить, как он всем своим весом прижимает Рокэ к постели и нависает сверху, готовый и жаждущий сломить сопротивление, вставить Рокэ свое орудие сильно и резко, до брызнувших слез, как потом будет жадно целовать в губы и как ласково качать уставшего сопротивляться Рокэ в крепких объятиях...

Грезить и видеть об этом жаркие сны никто Рокэ не помешает.

Анон

Re: ОЭ-фест

109. Ричард угощает Рокэ традиционным шотландским надорским завтраком.

1535 слов.
Как бы сиквел к исполнению заявки "Все Алва живы"

У меня тут рождается в некотором смысле продолжение "кормления Алвы". Но мне некуда его выкладывать. А можно считать это прям реально продолжением и выложить здесь? Если нельзя, скажите сразу, я уберу.

Претензии на юмор, отсутствие матчасти. Никаких пейрингов как таковых.
В тексте Ричард везде называется Окделлом, Лионель Савиньяком, а Рокэ Алвой, за исключением официальных или почти официальных моментов. Раз уж живы Алва, то живы, вопщимта, все…

1415 слов
1-3 из ???

▼Скрытый текст⬍

1.
Ричард возился на кухне, когда сзади раздались шаги.

— Что угодно монсеньору? — спросил Ричард, не отрываясь от помешивания бульона. Рокэ уже давно не выговаривал ничего по такому поводу: раз Окделл не поднимает глаз, значит, не может. Считает что-нибудь или следит за только ему одному известными признаками то ли степени готовности, то ли происходящих процессов единения-брожения-ызарг-его-знает-чего. Как освободится, сразу посмотрит, слово чести. Савиньяк однажды как увидел такое взаимодействие эра и оруженосца, полчаса шипел, а потом вдруг заткнулся и сказал, что завидует. Так и не объяснил, чему или кому, но ужин сожрал исправно. Ах, да. Ужин…

— Ричард, — сказал эр Рокэ, которому даже не приходилось подпускать в голос сожаления, оно там было само по себе, очень искреннее. — Я хочу сообщить вам пренеприятное известие. К нам едет папаша.

Окделл выронил поварёшку.

— Как – папаша? — спросил он и, кажется, даже немного побледнел.

Алва сочувственно потрепал его по плечу. О взаимодействии Ричарда Окделла и Алвары Алва слухи докатились даже до Хексберга – Альмейда с Вальдесом впечатлились настолько, что прислали издевательскую картинку, где были схематично изображены две фигуры, пьющие за столом, и третья, сиротливо ютящаяся в углу. «Альмиранте и вице-адмиралом Вальдесом, — гласила приписка чётким каллиграфическим почерком с дриксенским уклоном, — желали передать этим, с позволения сказать, искусством, что они впечатлены пониманием, возникшим между герцогом Алвой и графом Гориком, а также выразить сочувствие заброшенному другу Росио». Рокэ отстранённо подумал, что не завидует Вальдесу: если этот невозмутимый дрикс возьмётся за него всерьёз…

Именно это желание герцога Алвы спаивать оруженосца собственного сына, вкупе с открывшейся у этого самого оруженосца способности практически не пьянеть, и были причиной, по которой Ричард ожидал грядущего приезда с ужасом, а его эр – с яростью. Впрочем, оба они ничего не могли с этим поделать: сдвинуть Алваро мог только Арно-старший, а он, как подсказывал Рокэ внутренний голос и несколько туманных намёков из папенькиного письма, тоже предполагал посетить их скромный особняк. Это он тоже озвучил своему оруженосцу, однако тот, кажется, уже не мог впечатлиться больше. Эр поразился подобной стойкости, но ему тут же была предъявлена причина подобного равнодушия – и она была ужаснее любых других, вместе взятых.

Ричард достал из-за пазухи письмо и сунул эру. Бульон напомнил о себе возмущённым бульканьем, и Ричард бросился к нему, пробормотав: «Читайте!».

И Рокэ прочитал.

«Сим сообщаю, что мы с вашим родителем отправляемся в Оллларию, дабы присмотреть достойного жениха для вашей сестры, а также посмотреть на то, как обустроено ваше существование в доме этого отвратительного отпрыска ужаснейшего из Повелителей. Прибываем через месяц.»

Прочитал ещё раз, в надежде, что написанное изменит свой смысл – желательно, на противоположный, однако буквы были безжалостны и складывались всё в те же слова, в свою очередь, встававшие в те же предложения.

Рокэ жалобно посмотрел на Ричарда. Окделл вернул ему взгляд и попытался подсластить пилюлю:

— Отец прислал записку, что они везут туши сразу пяти хаггисов.

— Сами же и сожрут, — фыркнул Рокэ. — Особенно Савиньяк. Думаешь, он просто так сюда тащится? Нет, это Ли растрепал Эмилю о твоих способностях к кулинарии, тот – матери, ну а она, естественно, любимому супругу. В общем, мужайтесь, юноша. Нас ждут тяжёлые времена.

«Тяжёлые времена, — подумал Ричард, — нас ждали бы, коль матушка везла бы сестру саму выбирать себе жениха. А так может проскочим ещё.» Ещё никогда он так не ошибался.

2.
В назначенный день к особняку на улице Мимоз потянулись кареты и всадники. Первыми прибыли Савиньяки. Рокэ расцеловался с Арлеттой, причем проделал это почти искренне, а потом отправил женщину на кухню – графиня сама возжелала «осмотреть вотчину твоего оруженосца, а то только и разговоров, что о его удивительных умениях. Ну-ну, не красней так!». Арно был гораздо более сдержан: пожал руку, хлопнул по плечу, даже, кажется, сказал что-то вроде «Мужайся». Рокэ вздохнул. Больше всего его пугал тот факт, что ни один из гостей не счёл нужным обозначить сроки своего пребывания. Конечно, можно было постараться отравить всем существование так, чтобы все съехали в первый же день, но Рокэ слишком любил Савиньяков и весьма уважал своего отца. А ещё он примерно представлял себе герцогиню Окделл – и ставил на неё. При счастливом раскладе им с Ричардом и делать ничего не нужно будет, останется только наблюдать со стороны.

Собственно, папаша Алва приехал вторым – шикарно влетел во двор особняка на полумориске (Моро в стойле забил копытом так, что со стрехи замертво свалилась пара голубей. Ричард молниеносно подхватил их и утащил на кухню), остановился, спешился, бросил сыну поводья.

— Мама прибудет завтра, они с Карлосом решили навестить кого-то по дороге. Не стой столбом, поставь коня на отдых, а потом проводи меня на кухню.

— Боюсь, что кухня уже занята графиней Савиньяк, она туда помчалась сразу же, как приехала.

— Ладно, сам найду.

Рокэ довольно ухмыльнулся: всё-таки иногда он верно просчитывал реакции отца: не найти кухню в небольшом особняке, если перед этим её сама нашла Арлетта!.. Такого соберано Алваро допустить не смог бы. А вот про Карлоса папаша не предупреждал, это было не самым приятным сюрпризом. Нет, Рокэ обожал брата, но в сложившейся ситуации это был ещё один гость на его голову и ещё один Алва для нервной системы.

Улица тем временем огласилась таким стуком и скрежетом, что сразу было понятно: едет Надорское Нечто. Как Мирабелла сама могла выдерживать дорогу в таком рыдване, было абсолютно непонятно никому, но герцогиня упорно не желала расставаться с каретой, которую подарил им с Эгмонтом на бракосочетание кто-то из Людей Чести (Мирабелла никогда не говорила, какой именно), так и ездила в ней всю жизнь. Супруг благоразумно передвигался верхом. Так они сейчас и въехали в тихий когда-то двор особняка Алва в Олларии: сначала громыхающая карета, запряженная двумя крепкими надорскими рысаками, а следом Эгмонт Окделл, чьё всегда добродушное выражение лица внушало Рокэ некоторые надежды, что эпохальное гостевание обойдётся малой кровью.

Алва помог надорской герцогине выбраться из кареты, после чего препоручил её заботам Хуана – тот обещался показать комнаты, принести сундуки из кареты, при необходимости сопроводить в город.

Учитывая, что братец с маменькой должны были прибыть только завтра, на данную минуту сбор гостей можно было считать законченным. Рокэ вздохнул и отправился на кухню: следовало помочь оруженосцу держать оборону.

3.
Ужин Рокэ решил считать изумительным в смысле меню и успешным в смысле взаимоотношений.
Взаимоотношения так не считали.

Во-первых, мамаша Окделл заявила, что мясо в рагу пересушено, слоёные пирожки безвкусные, а кранахан и вовсе не следовало подавать. Да и мясо не следовало, в постный день можно было обойтись рыбой.

Во-вторых, графиня Савиньяк в ответ задвинула какую-то притчу о лицемерной лягушке. Почему лягушке, не понял никто, включая автора. Зато все прекрасно поняли намёк, и Ричард искренне оскорбился сначала на Арлетту, потом на Рокэ, что тот позволил себе рассмеяться, а также на герцога Алву, что тот не одёрнул сына. Возмутился – хорошо, что молча, хоть и явственно – молчанием отца, который пытался о чём-то беседовать с графом Арно. А под занавес разобиделся на мать, но ничего ей не сказал, а отправился на кухне обсуждать с Кончитой меню завтрашнего дня. Как-то незаметно за ним просочился Хуан, потом туда же, практически озираясь, подполз Эгмонт, которого сразу с двух сторон прикрывали граф Савиньяк и герцог Алва. Эр Рокэ прибыл последним, сел в уголке у мойки, блаженно прикрыл глаза и вслушивался в деловитые распоряжения Ричарда:

— Брюква для нипса у нас ещё есть, баранина для пирожков тоже. А вот пикша кончилась, и я рекомендую купить побольше, мама её очень уважает. Начнём с похлёбки на завтрашний обед, а дальше видно будет, но запас должен быть. С утра подадим классический надорский завтрак, Хуан, что с хаггисами?

— Пять туш, которые сегодня привезли, отправили в погреб. Но я думаю, может одну оттуда возьмём? А рыночная пусть повисит пока.

Ричард ничего не ответил, и Рокэ приоткрыл один глаз. Оруженосец стоял, озарённый какой-то мыслью.

— А… а мама там с графиней одни остались, да?

Рокэ, поминая Леворукого, подхватился и выбежал с кухни впереди всей толпы. Нет, конечно, герцогиня Окделл не вцепится неприятной ей даме в волосы, даже если эта дама неприятна ей настолько, как графиня Савиньяк – но оставлять из одних явно не следовало.

В столовой велась неспешная, неторопливая беседа – по крайней мере, по сравнению с теми кровавыми ужасами, которых напредставлял себе Рокэ, это можно было назвать именно так. Арлетта, размахивая надкусанной слоёной булочкой, нависала над вжавшейся в кресло Мирабеллой и втолковывала ей, почему шадди в малых дозах полезен, а в больших полезен ещё больше. Судя по тому, с какой мольбой герцогиня Окделл взирала на картины на стенах, будто надеялась, что те придут ей на помощь, она оставалась глуха к аргументам противницы. Графиня Савиньяк подняла голову и увидела застывшего в дверном проёме Росио. Подмигнула ему и, увеличив децибелы голоса, продолжила свои кулинарные рассуждения, окончательно вдавив несогласную герцогиню в кресло. Рокэ усмехнулся и удалился: завтра приедет маменька, и они выступят против Надора слаженным фронтом. Возможно, приезд родителей даже покажется Ричарду не таким ужасом, каким явно грозился стать в первые часы пребывания их в гостеприимном особняке на улице Мимоз.

Отредактировано (2023-03-22 00:02:39)

Анон

Re: ОЭ-фест

.

Отредактировано (2023-03-22 10:57:30)

Анон

Re: ОЭ-фест

109. Ричард угощает Рокэ традиционным шотландским надорским завтраком.

Как бы сиквел к исполнению заявки "Все Алва живы" с как бы продолжением, вылезшим за все рамки единичного завтрака.
Претензии на юмор, отсутствие матчасти. Никаких пейрингов как таковых.
В тексте Ричард везде называется Окделлом, Лионель Савиньяком, а Рокэ Алвой, за исключением официальных или почти официальных моментов. Раз уж живы Алва, то живы, вопщимта, все…

Часть первая, собственно, завтрак: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12335933
Часть вторая, начало продолжения: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12349032

4 из ???
605 слов

▼Скрытый текст⬍

4.
Утро встретило всех изумительными ароматами. К терпкому запаху шадди примешивался бекон и мясной дух. Судя по всему, Арлетта встала первая и успела сделать Кончите свой личный заказ: остальные могут пить вино, воду, касеру или соки, она предпочтёт хранить верность своему любимому напитку.

Постепенно гости сползались в столовую.

Маршал Алваро Алва появился первым. Вчерашний ужин показал ему, что молва о талантах оруженосца младшего сына является правдивой, так что теперь он с нетерпением и интересом ждал завтрака. Для его южной натуры многое в надорских мотивах было непривычно и непонятно, но герцог Алва не за красивые глаза был Первым Маршалом и смеялся в глаза опасностям, так что теперь он во всеоружии – с ножом, вилкой и ложкой – ожидал, что подадут на завтрак.

Савиньяки явились по-отдельности: Арлетта пришла со стороны кухни с чашкой шадди и выражением задумчивой мечтательности на лице, Арно, стараясь выглядеть так же свежо и бодро, как Первым Маршал, прибыл со стороны отведённых им комнат.

Эгмонт и Мирабелла предсказуемо пришли последними. Во-первых, их вчерашняя дорога была самой долгой и самой утомительной, во-вторых, их не так манило неизведанное, ибо надорские яства не были им в диковинку.

Обычно Рокэ ни с кем не делился завтраком. Ну, разве что с Лионелем – но и то ему приходилось доказывать своё право на эту трапезу. Когда Дорак как-то узнал об этом, то очень смеялся и процитировал известное о «завтрак сам съешь», ну и так далее. А потом попросил одолжить оруженосца к себе во дворец на неделю. Рокэ искренне считал, что это было главное сражение в его жизни, в котором он одержал важнейшую победу и оруженосца уступил всего на два дня.

Однако сегодня ситуация была такова, что Рокэ исходился неприязнью ко всем присутствующим при мысли о том, что ему придётся делиться едой, заботливо приготовленной Ричардом. Он вспомнил события не такого уж давнего прошлого, когда первый в его жизни надорский завтрак показался ему изобилием для целой роты. О, с тех пор Рокэ больше не совершал подобных ошибок и ревностно следил, чтобы его собственный и личный надорский завтрак был всегда привычного объема – в крайнем случае, допускалось изменение в большую сторону.

Рокэ мрачно обвёл стол взглядом.

Ну конечно: Арлетта уже нацелилась вилкой на пятую оладью, супруг не отставал от нее и планомерно истреблял хаггиса. Папаша Алваро, придирчиво осмотревший всё, стоящее на столе – и ко всему же и приложился. Понемногу, но зато уже по третьему кругу. Чета надорских герцогов завтракала с более равнодушными, чем у прочих гостей, выражениями лиц, но вполне плотно и от души, даже Мирабелла смотрела на мир не с таким отторжением, как обычно.

Ричард сидел рядом с эром и время от времени вскидывал на него взгляд: чуть напряженный, самую малость испуганный, однако не лишённый удовольствия и даже некоего самодовольства.

Внезапно Мирабелла со всей дури зазвонила в медный колокольчик, который достала из кармана. Герцог Алва от неожиданности подскочил и уронил себе на новые брюки огромный кусок хаггиса, однако не стал разводить церемонии и тщательно подобрал всё, что можно было подобрать и съесть, а уже только после того встал из-за стола с целью отправиться к себе и переодеться. Арно взирал на него с безмятежностью во взоре и доедал последний тост с огромной общей тарелки. Эгмонт стоял рядом с креслом супруги, продолжавшей трезвонить колокольчиком. Рокэ перехватил взгляд оруженосца, уже возвышавшегося над его плечом, и покорно встал – мальчишке и так достаётся, не время сейчас устраивать скандалы. Мирабелла продолжала звонить, Арлетта допивала шадди.

— Я, пожалуй, ещё посижу, — сказала она тягуче-медовым голосом и прищурилась: — Кажется, там ещё оладьи остались? Ричард, деточка, скажите Хуану, пусть сварит мне ещё шадди.

Воспользовавшись возможностью, Окделл опрометью бросился из столовой. Алва синхронно проводили его тоскливыми взглядами.

Мирабелла опустила колокольчик и прошествовала к выходу. Взгляд, брошенный ею на прощанье в сторону Арлетты, не сулил графине ничего хорошего.

Анон

Re: ОЭ-фест

109. Ричард угощает Рокэ традиционным шотландским надорским завтраком.

Как бы сиквел к исполнению заявки "Все Алва живы" с как бы продолжением, вылезшим за все рамки единичного завтрака.
Претензии на юмор, отсутствие матчасти. Никаких пейрингов как таковых.
В тексте Ричард везде называется Окделлом, Лионель Савиньяком, а Рокэ Алвой, за исключением официальных или почти официальных моментов. Раз уж живы Алва, то живы, вопщимта, все…

Часть первая, собственно, завтрак: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12335933
Часть вторая, начало продолжения: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12349032
Часть третья: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12350761

5-6 из ???
1454 слова

▼Скрытый текст⬍

5.
К обеду Ричард весь был в пене, как в переносном, так и в самом прямом смысле.

Начать с того, что когда графиня Арлетта наконец-то выбралась из-за стола, она перебазировалась на кухню. Совала свой длинный нос во все приготовления, уточняла, спрашивала, давала советы. Ричарду, совершенно не привыкшему к такому, это поведение жутко мешало, так что в какой-то момент, забывшись, он рявкнул на неё, как когда-то давно окорачивал вечно мешающуюся под ногами Айрис: не зло, но серьёзно и громко.

Рявкнул – и замер, пытаясь понять, что же он натворил. Хуан бочком-бочком подобрался поближе, чтобы, если что, принять вину на себя – Савиньяки, конечно, Савиньяками, но надорская еда сама себя не приготовит. Кончита стала тихонько напевать себе под нос – ну а вдруг графиня не только плохо видит, но и слышит неважно, вдруг не поймёт, что это было?

Графиня, однако, прекрасно всё поняла. Осмотрела застывшую скульптурную группу. Расхохоталась и сказала:

— Вы, молодой человек, сразу бы сказали, что я вам мешаю. А то мне жуть как интересно просто. Ну и я привыкла, что мне всё можно.

Хуан пробормотал себе под нос непереводимое кэнналийское ругательство. Точнее, это он думал, что непереводимое – судя по тому, как заалела графиня ушами, она его прекрасно поняла.

— Простите, эрэа, — выдавил из себя Ричард, —  я просто уже очень замотался.

— О, понимаю! — произнесла графиня, потом решительно тряхнула головой и сказала: — Если я могу чем-то помочь, то я готова. Правда, я почти ничего не умею, но могу постараться.

Кончита усмехнулась и взяла нежданную помощницу в оборот: скоро Арлетта, стараясь не размазывать по лицу слёзы, уже бойко кромсала лук для кокки-ликки и рассуждала, что подумал бы кто угодно из знатных господ в целом и Людей Чести в частности, зайди он в эту минуту на кухню особняка на улице Мимоз. Утомилась она довольно быстро, но честно порезала всё, что выдала ей Кончита, после чего облюбовала уголок у окна и уселась там с чашкой свежесваренного шадди: впечатленный Хуан расстарался на совесть.

Ричард, тем временем, сварил обещанный нипс: картошку и брюкву приправил небольшим, но хорошо подобранным количеством специй, растолок в пюре, которое залил крутым мясным бульоном и вбил туда же несколько сырых яиц, обильно перчёных. Поставил тушиться зелёный горошек, который сегодня был гарниром для пирога. Выдал Кончите последние распоряжения по начинке сегодняшних слоёных пирожков и занялся кокки-ликки.

Ричарда всегда поражало, почему этот суп-второе считается простым крестьянским блюдом, учитывая, что в его составе первым и почти незаменимым ингредиентом является чернослив. Он всю жизнь никак не мог представить, откуда простой надорский крестьянин берёт чернослив – особенно к исходу зимы, когда все Изломные кексы испечены, сухофрукты кончаются, как и любое лакомство. Но нет: можно было нагрянуть в лачугу самого распоследнего бедняка в любой день года, и если на столе будет кокки-ликки, там будет горделиво плавать чернослив.

Ричард настрогал в кастрюлю картошки и морковки, взял нарезанный Арлеттой лук, добавил не очень мелких, но и не крупных кусков баранины, вдохновенно сыпанул специй. Отложил в сторону огромный пучок зелени – его черёд придёт прямо перед подачей на стол, Хуан изрубит его своим огромным ножом мелко-мелко, и весёлый зелёный цвет оживит общие коричнево-золотистые тона. Брюква тоже пошла в дело, как и репа: одно из главных правил надорской кухни гласило, что если в блюдо нельзя добавить брюкву или репу, то достойно ли оно внимания? Лук-порей Ричард порезал почти целиком, в дело пошла не только нежная белая часть, но и крепкая зелёная: она разварится, отдаст мясу свой терпковатый привкус и насытится его ароматами, станет мягкой. В самом конце добавил много, от души чернослива, порезанного на четвертинки: в этом урожае сливы были огромные, с каждой пришлось повозиться, но ожидаемый результат оправдывал все усилия.

Всё время боясь опоздать ко времени обеда, Ричард метался по кухне взмыленным оленем – особенно это сравнение казалось уместным благодаря наличию графини Савиньяк, теперь сидевшей в своём углу мирно и только время от времени задававшей какие-то вопросы. Ей дали на пробу песочное печенье из первой партии – и оно было настолько по достоинству оценено, что пришлось срочно замешивать тесто для дополнительного противня.

И под занавес, Хуан, открывая бутылку пива для гуляша, который предполагался в начинку традиционного надорского пирога, умудрился непонятным образом облить последовательно себя, Кончиту и Ричарда плотным слоем белой слабоалкогольной пены. На гуляш тоже попало, но – особенно по сравнению с Ричардом – удручающе мало. Хорошо ещё, что до угла, где восседала графиня Савиньяк, долетело всего несколько капель – правда, сама графиня придерживалась иного мнения и явно была бы не против тоже оказаться в подобной забавной для неё ситуации и заодно наконец попробовать этого самого пива.

— Полагаю, — сказал эр Рокэ, именно в эти мгновения зашедший на кухню и стратегически прикрывшийся корытом для засолки грибов, — Хуан никак не может смириться с существованием пива как такового, поэтому и борется с ним любыми возможными способами.

Ричард только смиренно вздохнул, оставляя эту реплику эра без ответа. Кухонная эпопея вообще пошла им обоим на пользу, а уж последние сутки и подавно заставили сплотиться перед лицом общего врага.

— Да, кстати. Маменька приехала, — сказал эр Рокэ, наконец отставив корыто.

Графиня Савиньяк выскочила из своего угла и помчалась встречать подругу.

— Вы бы помылись перед обедом, юноша, — сказал эр и задумчиво снял пальцем шматок пивной пены со щеки Ричарда. Так же задумчиво облизнул палец, повернулся и ушёл.

Молчание, повисшее в кухне, можно было резать ножом.

6.
Обед прошёл гораздо более оживлённо, чем ужин – и благодарить за это следовало Карлоса, который трещал без умолку. Эр Рокэ только устало прикрывал глаза, хотя каким-то шестым чувством Ричард понимал, что ему скорее нравится поведение брата, чем нет.

Карлос умудрялся трещать и жевать одновременно, при этом продолжал выглядеть как Настоящий Дворянин, ничуть не роняющий подобным поведением своё достоинство. Он перепробовал все блюда – некоторые по нескольку раз – и каждому выносил свой вердикт, выделяя что-то одно, самое важное. Так, в кокки-ликки он, стараясь на засмеяться, особо отметил красоту нарезки лука, и Ричард понял, что Арлетта похвасталась своими кухонными успехами. Судя по недоуменным взглядам герцогов Окделл, их никто в тонкости сегодняшнего приготовления обеда не посвятил, так что пришлось сделать это отдельно. Графиня Савиньяк, делая вид, что скромно опускает глаза, принимала повторные восторги друзей и присоединившегося к ним Эгмонта. Впрочем, особо расслабляться не следовало: судя по выражению лица герцогини Мирабеллы, она готовила ответный удар.

Арлетта настояла, чтобы к финалу обеда подали шадди: мол, изумительно идёт с песочным печеньем, она теперь знает это доподлинно. Мирабелла попыталась прочесть ей лекцию о вреде шадди в таких количествах, Долорес стала защищать то ли подругу, то ли шадди, приводя в пример кэнналийские обычаи, надорская герцогиня отчаянно защищалась. Обе опомнились только в тот момент, когда Арлетта сладким голосом попросила ещё чашечку шадди и ещё мисочку печенья – она успешно справилась с порцией, предложенной им на троих. Впрочем, в ожидании нового печенья графиня с интересом переключилась на сладкие слоёные пирожки, в которых Кончита изумительным образом смещала в начинке варенье и сыр, так что сладость не была приторной, а сыр не отдавал солью.

— А что, юноша, — спросил герцог Алваро Алва, когда на столе наконец почти ничего не осталось. Он, конечно, пытался косить глазом в сторону очередной мисочки с печеньем, но отнять у Арлетты её добычу не удавалось ещё никому, — как вообще так получилось, что сын Повелителя Стихий столь виртуозно управляется на кухне?

Герцогиня Окделл вскинулась, чтобы поставить на место нахала и пожелать не совать свой нос на чужую кухню и в чужие замки, но Эгмонт успел мягко положить свою руку поверх её. Пришлось делать вежливое лицо и ждать развития событий.

— Я… я, — заметался с ответом Ричард и даже зачем-то попытался встать, но был так же мягко, как только что его мамаша, остановлен рукой эра, — просто в какой-то момент я понял, что мне интересно знать, как получаются все эти блюда, как надо соединять продукты, что можно улучшать или изменять, это ведь целая история! — Ричард понемногу успокаивался и воодушевлялся, возможно, причиной тому была так и лежащая поверх его руки рука эра. — Мне нравилось пробираться на кухню и смотреть, как кухарка управляется с огромными чанами, как она не боится злобного огня, иногда её движения казались мне частью священнодействия. Потом я становился старше, огонь был уже не таким злобным, а чаны не такими огромными – и тогда появилась мысль, что я могу и сам это попробовать. А самое главное, что наша матушка всегда считала, что будь ты трижды Человек Чести и самый распрославленный герой, но знать собственную кухню – и замковую, и национальную – ты должен. А уж если ты военный, то и готовить на всякий случай тоже должен уметь, что-то очень базовое. У меня получалось, я сам стал участником этого священнодействия. Ну вот… вот так.

Под конец Ричард снова засмущался и сбился, опустил глаза, затеребил скатерть свободной рукой. Алваро смотрел на него внимательно, Эгмонт с гордостью, Савиньяк с интересом. Дамы просто улыбались и кивали, даже суровая матушка.

— Что ж, — лихо заключил Карлос, — нам можно не беспокоиться, братец в надёжных руках!

Ричард отчётливо услышал, как эр глухо и бессильно застонал.

Анон

Re: ОЭ-фест

312. Попаданка в Кэртиану. Героиня просыпается, потому что тонет. Ее спасает корабль Западного флота. С трудом, мольбами и чудом она уговаривает Кальдмеера дать ей шанс доказать, что она говорит правду о грядущих событиях. Олаф выдаёт ее за свою племянницу и проталкивает на флот в качестве помощника лекаря. Героиня может быть медсестрой или врачом.

Измененная заявка, никаких племянниц. Курсивом текст канона.

▼примерно 4000 слов, АУ, ООС, ВМФ⬍

1.
Женщину разбудил холод и плеск. Поежившись, она подняла голову и с недоумением осмотрелась. Лодка. Она лежала в небольшой гребной лодке, которая качалась на волнах открытого моря. Ни берега, ни кораблей неподалеку видно не было. 

- Что за черт, - тихо выругалась она и села, разминая затекшую шею и плечо. - Где я? 
На банальный вопрос не последовало никакого ответа, потому что кроме нее вокруг не было никого, даже чаек. Размяв руки и плечи, она привстала, чтобы осмотреться - и тут же опустилась обратно на скамью. Устоять в качающейся на волнах лодке было непросто, а перспектива упасть за борт не радовала. В этом платье не поплаваешь. Она с удивлением посмотрела на одежду - плотное тяжелое платье из коричневой шерсти было ей совершенно незнакомо, и казалось костюмом из исторического фильма. На дне лодки обнаружился еще и плащ, на котором она проснулась. Закутавшись в него, женщина еще раз осмотрела лодку и вздрогнула - весел не было. Мотора не было тоже, она не поленилась осторожно, держась за борта, дойти до кормы и заглянуть вниз. Ни мотора, ни весел, ни воды, ни людей... Ни птиц - значит ли это, что она далеко от берега? И что ей делать? В желудке заурчало, но без еды человек может прожить несколько недель. А без воды - только пять дней. Или семь? Подумав, она опустила руку в воду, а потом облизнула палец - соленая. Значит, море, а не озеро. Жаль, будь это Байкалом или каким-то из озер Америки, было бы проще. 
Страха не было. Пока. Было удивление и непонимание - что вообще случилось? Где она? Кто она? Память содержала массу сведений и понятий, но не ответ на самые важные вопросы: как ее зовут, и почему она оказалась в этой ситуации, и что делать, чтобы выбраться.Впрочем, на последний вопрос ответ подсказывал здравый смысл: закутаться в плащ и ждать. Следить, чтобы не обгорело лицо. Не пить соленую воду. Надеяться, что ее ищут, и найдут вовремя, до шторма или смерти от жажды. Жаль, что среди предпочитаемых ею книг не было книг о кораблекрушениях, если не считать прочитанного в детстве Робинзона Крузо. Пожалуй, ей бы подошел тропический остров, и желательно с радиостанцией вместо Пятницы. Что делают при кораблекрушении? Тонут и замерзают, если это Титаник. Или плывут на лодках, если есть весла и понимание, куда плыть. 

Женщина села ниже, и постаралась снова заснуть, чтобы дождаться ночи и отвлечься от бесплодных размышлений. К вечеру поднялся ветер, разогнал тучи, и она с нетерпением дождалась первых звезд. Ковша Медведицы не было видно. Не было и полярной звезды. Осмотревшись, она не нашла и Пояса Ориона, который был бы виден из южного полушария. Куда же ее занесло? На экватор не похоже - вода холодная, да и воздух тоже. Если бы не плотное теплое платье и не толстый плащ, она бы уже замерзла. Впрочем, без еды ее скоро начнет бить озноб, да и ночь холоднее дня. Сглотнув - рот уже начал пересыхать - она снова легла. Ночь прошла плохо - ее бил озноб, чернота ночи и тишина пугали, хотелось есть, пить и домой. Утром, при свете, она еще раз осмотрела всю лодку и составила краткий реестр предметов:
- Платье нижнее
- Платье верхнее
- Плащ
- Три кольца (выглядят знакомо, это ее кольца или костюм?) с бирюзой, цирконом и аметистом
- Серьги с аметистами
- Сапожки
- Чулки
- Нижнее белье. 
Наверное, был еще и корсет, но до завязок платья на спине она не дотянулась.

Вечером пошел дождь, и она напилась дождевой воды, но вымокла и заледенела так, что едва смогла двигаться утром. Только то, что она догадалась снять и спрятать под юбками плащ, и он остался более-менее сухим, помогло ей пережить вторую ночь. Живот сводило от голода, от жажды першило в горле и болела голова. На третье утро ее охватило безучастие - казалось, что ее будет болтать в этом лимбо бесконечно.

Когда на горизонте показался корабль, она сначала даже не прореагировала. И только минут через тридцать, когда силуэт стал крупнее, женщна замахала плащом, надеясь, что ее заметят. За первым кораблем появлялись новые, и она сбилась со счета, пытаясь их сосчитать.Огромный парусник с несколькими мачтами подплыл так близко, что почти раздавил лодку, крошечную и хрупкую на фоне крепкого черно-коричневого дерева. Сверху закричали и бросили канат.

- Почему не круг? Разве не положено бросать утопающим круг? - мысленно удивилась она. 
Канат заканчивался скользящей петлей. Подумав, она продела в петлю руки так, чтобы веревка легла под мышками. Сверху что-то завопили на чужом лающем языке. Форму моряков плохо удавалось разглядеть против солнца, но вроде бы она была темной - черной? Синей? Подумав, она сняла петлю с тела, и встала в нее ногой, держась двумя руками за веревку. Сверху начали тянуть, ее подняло и закрутило, и она закрыла глаза, борясь с тошнотой и головокружением. Держаться и дышать, держаться и дышать. Держаться. Чужие руки обхватили запястья, потом плечи, и ее перевалили через борт. Осторожно она открыла глаза и ахнула. над ней нависали мрачные резкие моряки в иссиня-черной с серебром форме - и какой! Камзолы, сабли - или шпаги? - на поясе, светлые волосы, светлые глаза, лающий, напоминающий немецкий язык, в котором она не могла разобрать ни слова. Эсэсовцы! - мелькнула странная ассоциация. Кажется, у тех тоже была черная с серебром форма. - Какие к черту эсэсовцы, - отозвалась та ее часть, что отвечала за принятие разумных решений. 

Главный - капитан? - сказал ей что-то непонятное, а потом протянул флягу. Мальчик лет двадцати с темными волосами что-то сказал капитану, тот ответил. Руки дрожали, но не хотели отпускать канат. Ей удалось отцепить пальцы и взять флягу - тяжелая, с коронованным лебедем на серебряном боку, с пробкой. Замерзшие пальцы никак не могли справиться с заглушкой. Капитан осторожно взял флягу из ее рук, легко открыл ее и вернул. Женщина поднесла ее к лицу и принюхалась. Алкоголь, крепкий. Наверное, на пустой желудок не стоит - но она так замерзла. Выдохнув, она глотнула жидкого огня, который обжег нутро. Вздрогнула. Выдохнула и сделала еще глоток, а потом вернула флягу, уже чувствуя, как ее ведет. Встать было выше ее сил, и она прислонилась к борту и закрыла глаза.

Проснувшись, она пошевелилась - и с удивлением поняла, что ей тепло. Открыла глаза, обнаружив себя в комнате - в каюте? с низким потолком и круглым окном - иллюминатором - за которым плескалось все то же темно-серо-синее море. Она лежала на постели, укрытая плащом и одеялом поверх платья. Рядом с кроватью стоял стол, за ним жаровня, от которой шло тепло. На столе среди документов стоял графин с водой и бокал. Она села, налила полный бокал, жадно выпила. Налила второй. Кажется, ее спасли. Осталось понять, где она, кто такие морские эсэсовцы, и что происходит. Память по-прежнему не подсказывала ей, кто она. 

- Сударыня? - Капитан заглядывал внутрь, и на этот раз говорил на русском, пусть и с акцентом,
- Вы позволите?- Прошу вас, - женщина вежливо встала и повторила полупоклон капитана.
Тот взглянул на нее с удивлением, и она сообразила, что женщины в фильмах делают реверансы. 
- Я счастлив видеть, что вам лучше. Позвольте представиться - Олаф Кальдмеер, адмирал цур зее кесарии Дриксен. 
- Благодарю вас за мое спасение, господин адмирал. Я вам очень благодарна. - Женщина замерла, стоя у стола, - Простите, я должна представиться, но я... не помню, как меня зовут. 
Капитан взглянул на нее с удивлением, а потом с жалостью.
- Вам нечего опасаться на борту "Ноордкроне", даже если вы подданная Талига. Кесария не воюет с женщинами. 

Талиг, кесария... названия звучали знакомо, но не были понятны сразу, как Байкал или Америка. Скорее, как часть этого странного фильма... или книги...  Книги! Конечно, книги. Жанр  фэнтэзи, русский автор, бесконечная эпопея, растянувшаяся на два десятка лет и томов. "Ноордкроне" и Олаф Кальдмеер. Кажется, его казнили? Или нет, хотели. За поражение. Он потерял флот у Хексберг. Женщина отпила воды и постаралась вспомнить давно прочитанную историю. 

- А какой сейчас год? - задумчиво спросила она, и адмирал наклонил голову. 
- 399й круга скал. 12й день Осенних Молний.
- Вы случайно идете не к Хексберг? - женщина посмотрела на адмирала, и спокойно продолжила, - Ваш флот погибнет, потому что Альмейда вернулся.

2.
- Что вы сказали? - Кальдмеер подошел ближе, впился взглядом в спокойное, отрешенное лицо незнакомки.  - Что вам известно?
- У Вальдеса меньше кораблей, но он задержит высадку, Альмейда подойдет с основными силами, начнется страшный шторм и спасутся только два корабля - "Верная Звезда" и торговец.
- Вы бредите? 
- Наверное. Только бредом можно объяснить все это... лодку, море и вас. - Женщина сильно ущипнула себя за запястье, и пожаловалась, - Только проснуться не получается.
- Кто вы? - Кальдмеер смотрел на женщину, но не видел ни притворства, ни игры, ни страха.
- Не помню! - женщина покачнулась и села на кровать, кивнув на стоящий у стола стул, - Я проснулась в лодке, три? Четыре дня назад? А потом вы меня нашли.
- Четыре дня? Что же вы делали одна в лодке? - Кальдмеер сел, чтобы не нависать над собеседницей.
- Сидела. Лежала. Спала. Пыталась найти знакомые звезды на небе. Хотела пить и есть.
- Простите, - спохватился адмирал, - мне следовало сразу же предложить вам обед, как только вы проснулись. Я распоряжусь.
Он вскочил на ноги, открыл дверь, отдал несколько распоряжений и вернулся.

- Благодарю вас, - женщина провела рукой, отбрасывая волосы со лба, и с удивлением уставилась на прядь волос, освободившуюся из прически. - У вас не найдется зеркала? 
- Разумеется, - Кальдмеер достал из встроенного шкафа бритвенный прибор с небольшим зеркалом в серебряной оправе.

Женщина посмотрела в него, и замерла. Молодая женщина или девушка, со светлыми прямыми выбившимися из прически волосами и ореховыми глазами, она могла быть дворянкой любого герцогства Талига, кроме Кэналлоа или Марикьяре. На ее одежде не было гербов или родовых знаков, а кольца, хоть и стоили дорого, не отличались знакомым адмиралу стилем. Она могла быть бергеркой или марагонкой. Ургот? Флавион? Кальдмеер отвлекся от размышлений, а незнакомка положила зеркало лицом вниз и еще раз ущипнула себя. Еще раз, сильнее. Еще раз. Она впилась ногтями в кожу - и тут ее пальцы разжали.

- Я вам верю, - Кальдмеер смотрел на нее с сочувствием. Неожиданное для спасенной от верной смерти спокойствие разлетелось осколками, и женщину затрясло. Она отбросила зеркало, всхлипнула, зажала себе рот руками и затряслась в рыданиях, подобрав ноги и сжавшись на постели в комок. Извинившись, Кальдмеер оставил ее, распорядившись поставить обед на стол и дать ей время придти в себя. 

О возможном возвращении Альмейды стоило подумать. Разведка доносила, что его флот ушел на юг и не вернулся. Стоит ли верить словам талигойки, не помнящей собственного имени? Могло ли ее появление быть игрой? Если бы не относительное затишье, ее лодка перевернулась бы. Да и какая выгода талигойцам предупреждать о возвращении Альмейды? Чтобы эскадра Дриксен развернулась и ушла? Слишком наивно. Если Хексберг не взять, стоит ли рисковать кораблями и людьми? Приказ есть приказ, но выполнить его и погубить флот так же глупо, как верить в суеверия и предсказания. Женщина могла знать о возвращении эскадры - но о шторме? Небо не сулило плохой погоды. Да и корабли кесарии могли справиться с осенними ветрами и волнами.

Кальдмеер постучал в каюту к вечеру. Женщина успокоилась, переплела волосы в хитрую косу, съела половину принесенного обеда, за который поблагодарила, и была готова в разговору.
- Сударыня? - адмирал не стал входить, дожидаясь приглашения. 
- Прошу вас, - она развернулась к двери. - Это же ваша каюта?
- Да, но вы можете располагать ей, сударыня. Вам что-нибудь нужно?
- Я бы хотела вымыться и привести себя в порядок. Если у вас достаточно пресной воды? 
- Не беспокойтесь, воды достаточно.  Я прикажу слугам. У вас есть еще вопросы?
- Множество, - женщина усмехнулась. - На каком языке мы с вами разговариваем?
- На талиг, - удивленно ответил адмирал. 
- А с командой вы говорите на дриксен?
- Совершенно верно.
- Я хотела бы выучить дриксен. 
- Мой адъютант говорит на талиг, я попрошу его помочь вам. 
- Темноволосый мальчик?
- Мальчик? - адмирал посмотрел на женщину с неодобрением, и она смутилась.
- Простите, он показался мне таким молодым, лет двадцать, не больше. 
- А вам сколько лет, сударыня? 
- Мне... больше. Кажется. Не помню. - Женщина устало потерла глаза, криво усмехнулась. - Полагаю, у вас тоже есть вопросы.
- Разумеется, но они подождут. 
- Давайте проверим, верны ли мои сведения об Альмейде. Если эскадра действительно вернулась, то я поделюсь другими знаниями. А если я брежу, то и слушать меня незачем. К сожалению, цена ошибки - тысячи жизней.
- Едва ли тысячи, во время высадки и абордажа всегда есть потери, но...
- Альмейда поднял райос и не будет брать пленных. А шторм тем более. Вы не хотите мне верить, но вы не простите себе не столько поражения, сколько смертей всех тех, кто вам верит и идет за вами.
- Разве может мертвый сожалеть о чем-то?
- Вас спасет ваш адъютант. Вы собираетесь отправить его на "Верную Звезду" к вице-адмиралу фок Бермессеру, но он вернется за вами.
- Откуда вам это известно? Кто источник этих знаний?
- Не помню, - женщина покачала головой.  - Но я должна, обязана вас предупредить. Вы не можете нарушить приказ, но можете отдать команду к отходу, пока не поздно. Когда убедитесь, что Альмейда пришел. 
- Создатель! - Кальдмеер посмотрел на женщину, спокойствие которой сменилось страстной просьбой. 

«Вижу противника», – передал Доннер. 
Большой судовой колокол ударил четырежды. Барабаны забили «Поход во славу кесаря», горнисты, подтянув животы, замерли, ожидая приказа. Сейчас Олаф Кальдмеер махнет бело-синим платком и горны запоют «Победа Дриксен угодна Создателю».Ударил колокол сигнальщиков. Очередная новость «От Доннера. Главные силы противника, двадцать один вымпел». Бешеный вышел навстречу со всем, что смог собрать. Доннеру наверняка понадобится помощь, иначе к вечернему приливу просто не успеть.
– Господин адмирал, от Доннера: «Вальдес обходит с наветра», – все еще не веря своему счастью, доложил Йозев.
– Хочет пройти нас справа и выиграть ветер, – проворчал под нос Кальдмеер. – Только дурак поверил бы, что Бешеный станет отсиживаться под прикрытием батарей и ждать, пока его разделают, как сидячую утку.

Женщина, так и оставшаяся безымянной, стояла рядом и слушала, пытаясь разобрать слова на дриксен. Погода стояла тихая, но ее это не смущало.  

– Я слышал, – командующий слегка пожевал губами. – Он идет туда, где намечена вторая высадка. Умница! Что ж, мы можем не бояться слишком легкой победы. Йозев, передать Доннеру: «Авангарду перехватить и атаковать противника». Трем первым кораблям кордебаталии: «Присоединиться к авангарду». Передать арьергарду: «Каравану ждать приказа». Ну, а мы займемся фортами.
Адмирал разглядывал в трубу устье Хербсте. Желтые речные воды мешались с серыми морскими; невысокие мутные волны наползали на блеклый песок. Берег казался близким и беззащитным, но отмели и подступавшие к самым дюнам болота стерегли его не хуже фортов.
Ровные скучные дали были такими одинаковыми, что казалось, «Ноордкроне» стоит на месте, а вместе с кораблем остановилось и время. О жизни, о движении, о будущем напоминали только плеск волн, поскрипывание снастей да нетерпеливый стук сердца. Зепп, стараясь не переминаться с ноги на ногу, стоял у борта, ожидая приказа, но Кальдмеер ничего не приказывал, а Вальдес все не объявлялся.
– «Сигнал от адмирала Бермессера, – завопил сверху дозорный. – Противник с юго-запада. Четыре хорны».

- Альмейда, - кивнула женщина сама себе, - сейчас начнется. 

– Приказ по всей линии – поворот «Все вдруг». Команду над арьергардом принимает шаутбенахт Бюнц, он же ведет колонну. Курс на караван. Всех не занятых при маневре офицеров – ко мне!
– Господа, – а вот теперь голос адмирала и впрямь стал ледяным, голос и глаза, – очевидно, что наше предприятие провалилось. Теперь наш долг – спасти тех, за кого мы в ответе перед кесарем, Создателем и своей совестью. Блаухан, передайте Доннеру: «По возможности выйти из боя и следовать за нами». Всем: «Защищать караван». Купцам: «Держаться вместе и уходить в море». Возвращайтесь на свои места, и храни вас Создатель. Горнисты, «Дриксен верит своим морякам».

- Адмирал, - теперь женщина позволила себе отвлечь Кальдмеера, - теперь вы мне поверили?
- Прошу прощения, сударыня, - адмирал всматривался в море впереди, - вам лучше спуститься в каюту.
- Вы помните про шторм? Мне кажется, я знаю, как спасти хотя бы часть флота и купцов. Вы меня хотя бы выслушаете?
- Разумеется. - Кальдмеер посмотрел на нее с интересом, хотя мыслями был уже в сражении.
- Вам нужно взять "Астэру" на абордаж и захватить вице-адмирала Вальдеса живым. Кэцхен его послушают. - Женщина смотрела на адмирала в упор и сжимала кулаки.

За ней  стоял разгневанный такой наглостью лейтенант Канмахер, готовый защищать адмирала цур зее от этой сумасшедшей. Внезапный ветер поднялся, пробежал по вантам, заставил поежиться. 
- Ну же! Это единственный шанс! На стороне Талига кэцхен, горные ведьмы, и только Вальдес с ними может договориться!
- Вице-адмирал не трус, и не обменяет свою голову на весь Западный флот, - адмирал смотрел на женщину с недоумением.
- Свою - нет. Но на кону тогда будет жизнь жителей Хексберга. Я прошу вас поверить мне, хотя бы потому, что хуже уже не будет.  Погибнут все, кроме Бермессера и одного торговца, которые нарушат ваш приказ. Я не знаю, кто я, но меня прислали вам в помощь. Ради ваших людей, адмирал!
- Хорошо. - Кальдмеер потер шрам, посмотрел на усиливающийся ветер, пожал плечами и отдал новые команды сигнальщикам, - "Ноордкроне" присоединится к Доннеру. 

- У вас есть сети? Или запасные паруса? - пока корабль разворачивался и шел навстречу Доннеру, намертво сцепившемуся с Хексберской эскадрой, женщина мерила шагами палубу, кусала губы и не обращала внимание на приставленного к ней Фельсенбурга, вернувшегося от Хохвенде. Кальдмеер, увидев его, вздрогнул, посмотрел на женщину, и велел готовиться к абордажу.
- На всех кораблях есть запасные паруса, - лейтенант удивленно посмотрел на мачты, - и сети, которые натянуты, чтобы обломки реев не падали на палубу. Что вы хотите с ними сделать?
- Вальдеса с саблями почти невозможно взять живым, а он нужен живой и в полном сознании, иначе будет только хуже. - Женщина снова посмотрела на небо, темнеющее под сгущавшимися тучами. - Если набросить на него сети и паруса, у вас будет шанс. Нет никакого оружия, из которого сеть с утяжелителями по краям можно выстрелить? Или пустить часть абордажников наверх, чтобы они скинули сеть сверху? 

Фельсенбург проглотил готовые вырваться слова, и побежал к Канмахеру, распоряжаться о сетях. 
Налетевший с берега еще не шквал, но уже не просто ветер, не затронув «Ноордкроне», рванул паруса «Эберхарда», «бродячая волна»  хлестанула в борт, разбилась фонтанами брызг, корабль обиженно дернулся, но серые фигурки на мачтах продолжали делать свою работу.

- Кэцхен, - кивнула женщина на бродячую волну, и закуталась в свой плащ. 
- Спуститесь вниз, сударыня, - лейтенант попытался подхватить ее под руку, но она освободилась резким движением и подошла к Кальдмееру, разговаривавшему с офицерами.
Абордажники готовились к бою - пользуясь численным преимуществом, "Астэру" сумели взять в два огня, несмотря на сопротивление эскадры и бешеный ветер. Часть людей держала в руках сети. Женщина встала рядом с Кальдмеером, но если он смотрел вперед, готовясь к столкновению, то она смотрела почему-то вверх. Ушли на посты люди, рядом остался лишь Фельсенбург и несколько матросов. Свистнуло ядро, раздался треск. Женщина со всех сил толкнула адмирала цур зее так, что они оба упали, захватив с собой адъютанта. Юноша первый поднялся и потянулся за шпагой - но на мостике, где они только что стояли, лежал прорвавший сетку обломок рея. С треском корабли столкнулись, и женщина снова упала, не успев подняться. 

Палуба "Астэры" была покрыта кровью, обломками такелажа и телами в черных с серебром дриксенских и черно-белых талигойских мундирах. Женщина была бледна, как смерть, но шла, переступая через тела, прямо по лужам крови. Адмирал цур зее с адъютантом и охраной не смогли убедить ее остаться на "Ноордкроне". На баке пятеро абордажников держали замотанного в сеть Бешеного. Остальных пленных разоружили и заперли внизу.

- Вице-адмирал Вальдес, вы смело сражались, но удача не на вашей стороне. Вы сдаетесь? - Кальдмеер рассматривал противника, стоившего им так дорого. Они потеряли столько времени на охоту за адмиралом, когда основная эскадра сражалась с Альмейдой. 
- Адмирал цур зее, - черные глаза Вальдеса сверкнули яростью, - у меня нет шпаги, которую я мог бы вам отдать.
- Вы даете слово не пытаться бежать и не причинять вреда солдатам кесарии? - женщина вышла вперед, и Кальдмеер позволил ей говорить с пленным, к изумлению всех присутствующих.
- Предпочту умереть в бою, - рассмеялся марикьяре.
- Вы были готовы сдохнуть под пушками, но защитить Хексберг, - кивнула женщина. - Но Хексберг уже в безопасности. А вот если вы умрете, кэцхен за вас отомстят, не так ли? Сколько жителей Хэксберга они выпьют, чтобы напитать свою месть? Сколько талигойских моряков и марикьяре Альмейды пойдут на дно во время шторма, по сравнению с которым то, что творится сейчас - это летний бриз? Стоит ли ваша месть жизней тех, кого вы клялись защищать?
- Кто вы? - Бешеный замер и смотрел на женщину с гневом и опаской.
- Я обещаю ответить на ваши вопросы, после того как вы дадите слово не бежать, и попросите кэцхен успокоиться, чтобы эскадра Дриксен могла уйти. Хексберг в безопасности. "Астэра" на плаву. В вашей власти спасти жизни - или погубить. Решайте, - женщина отошла к адмиралу цур зее. 
- Что же, господин Ледяной. Кажется, я составлю вам компанию, - Вальдес перестал вырываться, и позволил снять с себя сети и связать руки. 

Женщина что-то шепотом спросила у адмирала, он кивнул и отдал команду дриксенцам вернуться на "Ноордкроне". 
- Вы оставите пленных на корабле? - возмутился Фельсенбург, а Вальдес обернулся, ожидая ответа.
- Моряки кесарии не варвары, и не убивают безоружных, - жестко ответил Кальдмеер, - а у нас нет времени брать пленных. Наша задача - прорваться и сохранить наших солдат и купеческие суда. 
- Слушаюсь, адмирал, - адъютант помог женщине перебраться обратно на дриксенский флагман.
 Женщина видела, как чуть расслабились плечи идущего впереди Вальдеса, и снова посмотрела на небо. Кажется, оно светлело. 

Анон

Re: ОЭ-фест

109. Ричард угощает Рокэ традиционным шотландским надорским завтраком.

Как бы сиквел к исполнению заявки "Все Алва живы" с как бы продолжением, вылезшим за все рамки единичного завтрака.
Претензии на юмор, отсутствие матчасти. Никаких пейрингов как таковых.
В тексте Ричард везде называется Окделлом, Лионель Савиньяком, а Рокэ Алвой, за исключением официальных или почти официальных моментов. Раз уж живы Алва, то живы, вопщимта, все…

Часть первая, собственно, завтрак: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12335933
Часть вторая, начало продолжения: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12349032
Часть третья: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12350761
Часть четвёртая: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12351626

7 из ???
1227 слов

▼Скрытый текст⬍

7.
После обеда даже Ричарду понадобился небольшой отдых. Эр загнал его в собственную спальню и велел «сидеть и отдыхать», а сам отправился во двор, заниматься со старшим братом фехтованием. Карлос хохотал и говорил, что так нечестно, после такой трапезы не то, что фехтовать – думать невозможно, но Рокэ был неумолим.

Когда Ричард, к собственному удивлению чудесно вздремнувший на кровати эра, спустился на кухню, чтобы готовить ужин, он застал удивительную картину

Нет, к Арлетте с шадди он был готов. Подспудно он даже был готов, что она снова может как-нибудь помогать. Но вот увидеть матушку, остервенело строгающую капусту на румбледетамбс, он не ожидал никак.

— О, юноша! — Оказывается, графиня Савиньяк быстро переняла у герцогов Алва это словечко. — Идите ко мне сюда, тут ваша матушка проводит мастер-класс: готовит нечто непроизносимое, дабы я со своим луком устыдилась и утерлась собственными слезами ещё больше!

Ричард замялся в дверях, не зная, что предпринять, и Мирабелла раздражённо бросила через плечо:

— Картошку почисть, что стоишь!

Ричард открыл было рот, чтобы сказать, что по их разделению обязанностей картошку всегда чистит Кончита, но понял, что её вообще не видно на кухне. Молодой человек осмотрелся ещё раз и, встав так, чтобы матушка точно его не видела, показал графине Савиньяк пантомиму: изобразил руками буфера груди, передник, чепец, сделал вид, что мешает в кастрюле или режет, а потом развёл руками – мол, где? Арлетта потыкала пальцем в сторону матушки и изобразила ногой пинок. Ричард вытаращил глаза, графиня развела руками, опасно наклонив чашечку шадди. Окделл вздохнул и принялся за чистку картошки – для румбледетамбса её требовалось действительно много.

Когда герцогиня покончила с капустой и принялась за лук, Арлетта поинтересовалась, нужна ли её помощь – мол, она теперь профессионал в деле сражений с луком – но Мирабелла даже не удостоила её взглядом, лишь красноречиво рубанула тесаком по доске. Графиня Савиньяк сочла за лучшее замолчать, а потом вдруг вспомнила, сколько неотложных дел имеется у неё в особняке Алва.

Ужинать садились с тревожным интересом: конечно, госпожа Савиньяк уже сообщила все желающим (как, впрочем, и нежелающим тоже), что за некоторые блюда в нём отвечает герцогиня Окделл. Безмятежным был только Эгмонт, за годы брака привыкший и не к такому.

Интригующий румбледетамбс удался на славу. Главной изюминкой этого довольно простого в своей основе блюда – перемолотые в пюре или оставленные в виде условного рагу картофель, лук и капуста – был чеддер. Некоторые предпочитают немного запекать этот сыр, но в герцогском доме Надора сыром посыпали непосредственно при подаче: он успевал немного поплыть, но не становился цельным покрытием еды, единым монолитным целым, которое сложно нормально разделить на части. Относительная твёрдость и не самая высокая жирность этого сыра позволяют ему сохранять свою структуру, даже соприкасаясь с горячим, только с огня пюре. Впрочем, как сказала герцогиня Окделл, изо всех сил стараясь выглядеть приветливо, не будет никакого нарушения правил, даже если кому-то захочется просто размешать сыр с пюре в своей тарелке.

Яйца по-надорски вызвали свой шквал восторгов. Рокэ как-то видел, как возится с ними Ричард, и отдал должное его терпению. Вроде бы, абсолютно ничего сложного: сварить яйца, почистить каждое и облепить вокруг фаршем, который, в свою очередь, смешан с сырым яйцом и огромным букетом надорских специй, к которым Рокэ пристрастился довольно быстро, и теперь с наслаждением наблюдал, как это семимильными шагами делает его семейство. Так вот: яйца по-надорски. Просто на словах, но не так легко на деле: проклятое яйцо всё время норовит выскользнуть из рук и из фарша, не менее жаждущего развалиться и заляпать собой всё, кроме яйца. Ричард всегда формировал эти котлеты с начинкой быстро и с должной сноровкой, но и ему порой приходилось помучиться. Рокэ как-то услышал, как Хуан, вернувшийся из гостей, спрашивал Кончиту и Ричарда, почему их котлеты и тефтели всегда такие воздушные, а в том доме всё было довольно жёстким. Ответ его поразил именно с точки зрения терпения: важно долго и тщательно вымешивать фарш, желательно – руками, потому что конфигурация вымешивания иная, чем ложкой, да и человеческие руки чувствуют, что происходит. Так или иначе, сейчас яйца по-надорски стояли на столе, и Карлос, кропотливо разрезая свою котлету на равные ровные части, преувеличенно восторгался тем, как красиво смотрится внутри мрачного мяса сияющая белизна, заключающая в себе солнечный всполох желтка. Время от времени Карлос подмигивал то брату, то Ричарду, и от этого почему-то хотелось хохотать, хотя эр Рокэ усиленно делал вид, как его всё это раздражает.

На десерт, кроме так понравившегося графине Савиньяк песочного печенья, подали уже знакомые слоёные пирожки, в которых на этот раз было не варенье, а свежие ягоды со сливочным кремом. На отдельном блюде принесли мочёные яблоки, приехавшие из Надора. Судя по тому, с какой радостью набросился на них Ричард, это было – или считалось в замке, как мрачно подумал Рокэ – отменным лакомством.

Но самым удивительным было то, что графиня Савиньяк так увлеклась дегустированием и румбледетамбса, и мочёных яблок, и яиц по-надорски, и слоёных пирожков со свежими ягодами, что совершенно забыла о своём разлюбимом шадди и прекрасно обошлась без него. Граф смотрел на нее и на Ричарда таким задумчивым взглядом, будто прикидывал, можно ли выкрасть оруженосца у Рокэ и увезти с собой в качестве нарколога для супруги.

После ужина эру Рокэ пришлось умчаться во дворец. Разнообразные родственники и друзья разбрелись по особняку, так что время до отхода ко сну прошло почти спокойно. А вот дальше случилось некое из ряда вон выходящее событие.

— Юноша, — эр влетел к Ричарду прямо в комнаты, мало заботясь о том, что на дворе полночь, и оруженосец, вообще-то, скорее всего в кровати. — У нас тревога. К нам едет королева.

— В каком смысле?

— В каком смысле к нам ли в каком смысле едет? — к Алве вернулось обычное язвительное состояние. — В обоих смыслах. Только что видел Её Величество, она изволит наконец посмотреть на моего оруженосца и ознакомиться с вашими кулинарными талантами, слухи о которых ползут по Олларии хоть и со скоростью улитки, но достаточно уверенно. Кстати, не вздумайте подавать ей улиток – она хоть и родом из Эпине, но визжать будет знатно.

Ричард проглотил вопрос, почему эр видится с королевой в районе полуночи, а также решил не реагировать на глупые инсинуации про улиток, не имеющих никакого отношения к уникальной надорской кухне, а сосредоточился на главном: когда планируется августейший визит и сколь многочисленным он будет.

Эр Рокэ задумчиво покачал ногой – за время разговора он успел усесться к Ричарду на кровать – и изрёк:

— Мне удалось сократить потенциальное поголовье свиты до одного человека: приедет Её Величество с Дженнифер Рокслей. У меня есть подозрение, что королева прихватит ещё пару человек, но я пообещал, что папенька мой лично будет стоять в дверях на страже, так что все, не согласованные ранее, внутрь допущены не будут. Для устрашения можно добавить Савиньяка. Вместе с женой.

Ричард хрюкнул, давя смешок, а потом преисполнился гордости: за его скромную персону эр спорит с самой королевой! Кстати, будет очень интересно посмотреть на неё вблизи. На День святого Фабиана королева показалась ему очень красивой и очень грустной, но с тех пор никак не выдавалось случая увидеть её снова.

— Ах, да, — сказал эр, и Ричард понял, что сейчас тот добавит какую-нибудь гадость. — Её Величество утверждает, что они нашли вашей сестре жениха. Заклинаю вас самым диким из всех диких хаггисов, не соглашайтесь – по крайней мере, сразу и с восторгом, сначала нужно присмотреться, что за нахлебника хочет пустить эта женщина на нашу кухню! А теперь спать! Королева почтит нас своим вниманием послезавтра, так что завтра нам предстоит тяжёлый день! Думаю, даже наши с вами родственнички согласятся, что их кулинарным интересам придётся потесниться перед монаршими.

Ричард послушно моментально уснул, а эр Рокэ ещё долго сидел в ногах его кровати и сосредоточенно о чём-то думал. Или просто любовался игрой бликов каминного огня на лице спящего оруженосца.

Отредактировано (2023-03-22 19:56:32)

Анон

Re: ОЭ-фест

104. Килеан/Ричард, Алва/Ричард. Килеан берёт Дика в оруженосцы. Однажды Алва узнаёт, что Дик подвергается насилию у эра.

Первая часть тут
Часть 2 из ???

2000 слов, невычитано, все еще джен без рейтинга, есть второстепенные персонажи (Катари, Лионель, Чарльз Дэвенпорт, Килеар-ур-Ломбах), дальше будет больше Ричарда, правда-правда((

▼Скрытый текст⬍

двадцатый день Весенних Волн, 398 года К.С.

Настроение у гитары было отвратительным; как ни старайся, ни подбирай мелодию и слова, а выходит вместо горечи и тоски только раздраженное музыкальное ворчание.

Отложить бы капризный инструмент, заняться документами – распоряжения о выделении дополнительных средств цеху пушкарей, пара приказов о повышениях, чертежи новых пограничных форпостов, но Рокэ упрямо перебирал струны, пытаясь добиться от гитары ответа.

Короткий стук в дверь кабинета отвлек. Рокэ прижал ладонью струны, вскинул голову.

– Да?

– Соберано, к вам граф Савиньяк, – уголок рта успел дернуться вверх, но спустя мгновение Хуан добавил. – В сопровождении.

«Сопровождение» значило не дружеский визит, а какое-то серьезное дело. Вызов во дворец? Что-то настолько важное, что отправили Капитана королевской стражи?

– Пригласи, – Рокэ вновь склонился над гитарой, в последний раз мягко перебрав струны – ну же, за что ты на меня злишься?

Одного сопровождающего Лионеля офицера он мельком видел во дворе, а вот второй был невысок и старательно прятал лицо под шляпой…

Что за нелепый маскарад.

– Чем могу быть полезен, капитан..? – Рокэ, принимая правила этой препаршиво написанной пьесы, коротко кивнул Лионелю и пристально глянул на невысокого теньента в аккуратном мундире.

Тот сдернул шляпу – в пасмурном утреннем свете пепельные волосы, уложенные тугой косой вокруг головы, отливали серебром, как и голос.

– Оставьте нас.

Старший-старший Савиньяк и бровью не повел, а вот второй офицер – да как же его имя? – явно нервничал. Интересно, почему именно он взят вторым? Зная Ее Величество, можно было подумать про выказанный интерес. Новый фаворит или просто мимолетное развлечение?

– Капитан, мой винный погреб в вашем распоряжении. Полагаю, у теньента Ариго ко мне долгий разговор.

Когда три пары шагов стихли за дверью, Рокэ раздраженно откинулся в кресле:

– Это не ваш дом, чтобы раздавать указания, смею напомнить.

– И никогда им не станет, к сожалению…

Трогательные, прерывистые вздохи никак не шли к подогнанному по фигуре мундиру. Поморщившись, Рокэ отставил гитару.

– На редкость сумасбродная идея. Зачем это все?

Катари прошлась по кабинету: задернула тяжелые шторы, поглядела на кабаньи головы, на мгновение задумавшись о чем-то своем, окинула рассеянным взглядом книжные шкафы.

Затянутая в черно-белый мундир, с убранными наверх волосами и порозовевшим от езды верхом лицом, перестав играть кроткую страдалицу, она впервые за долгое время выглядела по-настоящему живой. Пожалуй, стоило бы подкинуть Его Величеству идею летнего бала-карнавала…

– Этой ночью была убита виконтесса Амалия Дорни-сэц-Каданэ. Ее… тело нашли стражи сегодня утром в парке Святой Лоры.

Рокэ искоса глянул на замершую у его стола Катари. Раздраженно  сощурился от такой бесхитростной попытки – ты же знаешь, я все вижу – рассмотреть документы. Что она там надеялась найти среди отчетов генерала Манрика о поставках фуража и донесениях с южных границ?

– Не имел чести быть знакомым с этой, без сомнения достойной, раз уж ты так обеспокоена, госпожой.

– Она была моей фрейлиной, – Катари резко обернулась, – и я хочу знать, кто повинен в том, что отправилась в Рассветные Сады.

– В Рассветные ли?

Лицо Катари расцвело гневным румянцем, губы сжались в нить.

«А ведь она плакала», – Рокэ наконец разглядел покрасневшие веки и тени под глазами.

– Она была дорога тебе?

– Думаешь, я бы стала так рисковать, будь это иначе?

«Она плакала – и по-настоящему расстроена».

– Вина? – Катари качнула головой, и Рокэ, пожав плечами, закинул ногу на ногу и развел руками. – Думаю, тут и искать не надо: отправимся в кансильерию к дорогому эру Августу или к кардиналу? Выбирай.

Он ставил, конечно, на скользкую крысу в гусиных перьях.

– Значит, выясни, кто из них двоих это сделал! – Голос Катари стал выше, но в следующее мгновение она опомнилась и, взяв себя в руки, уже куда тише добавила:

– Прошу тебя, Рокэ.

– И что тогда?

– У меня будет больше поводов для ненависти.

– Разве их мало сейчас?

Катари скривила бледные губы и отвернулась. И повторила:

– Найди.

Не дождавшись ответа, она достала из-под мундира кожаный футляр для писем и положила его на стол.

– Здесь королевское предписание, наделяющее тебя правом на… все. В рамках расследования.

Рокэ устало провел ладонями по глазам, потер виски. Голова боль, едва утихшая к раннему утру, вернулась с утроенной силой.

– Почему тебя так задело это убийство? Только честно.

Катари обернулась уже от двери:

– Не люблю, когда трогают то, что мне принадлежит.

Во рту стало горько, словно Рокэ сделал большой глоток пережженного шадди.

– Когда пришли новости о гибели наследника Приддов, ты не приходила ко мне с требованием найти виновных…

Не стоило вспоминать об этом, не стоило позволять словам срываться с губ, а кому-то – видеть его боль; два года – слишком маленький срок, чтобы затянулся оставленный в душе смертью Юстиниана след.

Раздражение на лице Катари сменилось чем-то непривычным, и Рокэ не сразу осознал, что это было сочувствие. Неожиданное настолько же, насколько и лицемерное:

– Из нас двоих не я подбираю несчастных брошенных щенков.

Тяжелую дверь она притворила за собой бесшумно.

«Так я за тобой их и подбираю. Если они еще живы остаются».

Можно было отказаться, сжечь предписание в камине вместе с футляром, не оставив никаких следов. Катари не станет настаивать, опасаясь выдать свои слабости.

Прикрыв на мгновение глаза, Рокэ снова взял гитару, и та теперь отзывалось яростью и горечью, вторя его настроению.

– Собрано, – Хуан бесшумно возник на пороге кабинета, – граф и сопровождение изволили убыть.

Это не его дело, и Катари – пропитанный ядом цветок со стальными лепестками – переживет и это. Так легко отказаться и сделать вид, что его никто не посещал сегодня…

– Распорядись подготовить Моро. Мне нужно нанести визит господину коменданту.

***

Двор городских казарм был заполнен красно-белыми гарнизонными мундирами. Завидев Моро, стражники расступались, кто был поглазастее – отдавали честь.

Спешившись, Рокэ передал поводья подбежавшему гарнизонному конюху – недовольно фыркающего мориска тот помнил и со знанием дела не подходил слишком близко.

– Господин Первый Маршал, – от толпы солдат отделился молодой русоволосый офицер и старательно отдал честь. – Теньент Чарльз Давенпорт.

Сын генерала Давенпорта, взявшего в оруженосцы младшего Савиньяка? Рокэ сощурился: сквозь серьезность и собранность молодого Давенпорта все же пробивалась явная нервозность – и никто из старшего командования не спешил ему на помощь.

– Теньент, проводите меня к господину коменданту, – в том, что граф ур-Ломбах на месте, Рокэ даже не сомневался – ставленник Штанцлера старательно окружал себя бумажной работой и даже на инспекции за пределы казарм выбирался редко.

Дорогу до кабинета коменданта Рокэ прекрасно знал, но решил воспользоваться случаем и поближе взглянуть на Давенпорта-младшего. Его отец был неплохим – стоило признать, даже хорошим – генералом, исполнительным и надежным, но лишенным внутреннего огня, толкающего в нужный момент на смелые и безумные поступки.

Рокэ покосился на молодого Давенпорта. Тот, уже успевший взять себя в руки, поймал его взгляд и негромко проговорил:

– Монсеньор, позвольте спросить… надо ли готовиться к чему-то серьезному?

Вопрос был неожиданным, и Рокэ вскинул бровь:

– С чего вы это взяли, теньент?

– Личный визит Первого Маршала вряд ли связан с каким-то незначительным делом.

– Вы угадали, Чарльз, дело серьезное.

Давенпорт польщенно вспыхнул, словно юнец – ему, впрочем, и было на вид чуть больше двадцати. И тут же подобрался, напрягся.

Рокэ усмехнулся:

– Но оно касается лишь господина коменданта и меня. Оллария может спать спокойно.

Их разговор прервал выскочивший навстречу дежурный адъютант.

– Монсеньор!

– Оповестите коменданта, что я желаю его видеть.

В приемной было пусто. На скамьях вдоль стен не сидело просителей, по углам серели клубы пыли, а огромная, пожелтевшая карта Олларии – Рокэ глянул на нее мельком и поморщился – устарела больше чем на двадцать лет. Сквозь приоткрытое окно едва ощутимо тянуло навозом из казарменных конюшен.

Зато дверь в кабинет ур-Ломбаха была вырезана из дорогого алатского дуба – и выглядела новой.

Адъютант, то и дело испуганно косясь на Рокэ, торопливо постучал.

– Господин комендант, к вам Первый Маршал!

– Минутку! – Даже приглушенный, голос ур-Ломбаха звучал раздраженно.

Рокэ вскинул бровь, но от недоброй улыбки удержался – она предназначалась лишь коменданту.

Кивнув Давенпорту, он мысленно принялся считать – и на сороковой секунде дверь открылась.

Он ожидал рывком распахнутых створок, но ур-Ломбах все же смог сохранить лицо. Пока что.

– Герцог Алва… чем обязан вашему визиту? – Помедлив, он посторонился, пропуская Рокэ в кабинет.

В нем было светло – ко второй половине дня тучи над городом наконец разошлись, и приятно пахло чернилами и горячим воском для печатей. Да и карта Олларии явно только совсем недавно вышла с печатного станка, а на стойке с оружием поблескивали идеально начищенные шпаги.

А еще в кабинете был оруженосец ур-Ломбаха.

Окделл сидел за небольшим столом, предназначенным для секретарей и адъютантов. Сидел неестественно выпрямившись, сжав напряженной рукой – левой – перо и опустив глаза на ворох бумаг перед собой.  Рокэ глянул на его бледное, впрозелень, лицо, заметил, как подрагивает подбородок, а спустя мгновение зацепился взглядом за оттянутый в беспорядке высокий ворот колета.

Кусочки мозаики в голове перемешались, силясь сложиться в что-то гадкое, дурно пахнущее, как застоявшаяся вода в цветочной вазе.

– Чем обязан вашему визиту, герцог? – Ур-Ломбах покосился на своего оруженосца, а затем нетерпеливо глянул на Рокэ.

– Первый Маршал, – с холодной вежливостью поправил он и продолжил, не пожалев яда. – О, самой малостью, всего лишь убийством виконтессы Дорни-сэц-Каданэ.

Рокэ не без удовольствия отметил, как нервно сглотнул комендант.

– Да, да… Прискорбное, чудовищное событие. Обнаружившие виконтессу патрульные уже изволили доложиться, – ур-Ломбах бросил еще один быстрый взгляд на оруженосца. – Ричард, оставьте нас, подождите в приемной.

Тот поднялся – медленно, неловко, и деревянной походкой прошел мимо Рокэ, неожиданно тихо прикрыв за собой дверь.

– Господин Первый Маршал, присаживайтесь. Уверяю вас, городская стража приложит все усилия, чтобы найти убийцу.

– Я постою, – Рокэ отошел к стойке с оружием, небрежно тронул пальцем сверкающий эфес шпаги, явно никогда не бывавшей в бою – и наконец заметил потертую перевязь, висящую рядом.

Тонкое тиснение на коже сплеталось в растительный узор, а сама шпага казалась совсем простой.

Ур-Ломбах, сбитый с толку, напряженно замер посреди кабинета.

Когда стоимость всех драгоценных камней в эфесе была подсчитана, а пауза достаточно затянулась, Рокэ наконец заговорил:

– А городская стража мне будет только мешать в расследовании.

– В вашем… расследовании?

– В моем, – Рокэ мельком посмотрел на него, скривив губы в усмешке, и принялся изучать карту. – Соблаговолите предоставить мне отчеты стражников. Родственники виконтессы уже забрали тело?

– Виконтесса Дорни-сэц-Каданэ проживала со своей дуэньей в доме на Гербовой площади, – явил неожиданную осведомленность ур-Ломбах. – Больше родственников у нее в городе не было.

– Тогда я хотел бы встретиться с гарнизонным съентификом.

– Конечно. Все, что будет необходимо Первому Маршалу для расследования…

Рокэ отвернулся от карты, мазнул взглядом по столу адъютанта – бумаги выглядели нетронутыми, и в голову снова полезло мерзкое, липкое, раздувающее в душе ярость, не подкрепленную ничем, кроме разрозненных осколков мозаики.

– Ваш оруженосец.

Ур-Ломбах ожидаемо растерялся.

– Рассчитываю на помощь вашего оруженосца в этом расследовании, – скучающим тоном пояснил Рокэ.

Наблюдать, как на лицо ур-Ломбаха наползает тревога, было сплошным удовольствием.

– Я не понимаю… Ричард – толковый юноша, но…

Не обращая внимание на его лепет, Рокэ прошел к двери и рывком распахнул ее.

Окделл в своем нелепом аквамариновом колете был единственным ярким пятном в приемной. Вздрогнув от звука открывающейся двери, он вскинул на Рокэ подозрительно поблескивающие глаза и медленно разжал кулаки – правая рука так и осталась сведенной судорогой – и уложил ладони на колени. Но даже через всю приемную Рокэ разглядел, как подрагивают его пальцы.

– Зайдите в кабинет, герцог.

Окделл застыл на несколько мгновений, а сведенная судорогой ладонь дернулась к поясу – кажется, теперь Рокэ точно знал, чью шпагу с потертой рукоятью он разглядывал.

На бледном лице страх сменился какой-то отчаянной решительностью, и Окделл рывком поднялся и, чеканя шаг, прошел мимо Рокэ в кабинет – но за порогом его походка из твердой стала в мгновение напряженной.

Он замер, кинув быстрый взгляд на ур-Ломбаха.

– Монсеньор?

– Скажите, Ричард, – не дал вставить и слова коменданту Рокэ, – вы изучали в Лаик основы логики?

Кинутый на него исподлобья взгляд был непонимающим, но, помедлив, Окделл кивнул:

– Да. Мы разбирали «Диалектику» Фомы Приддского и логические задачи мэтра Альбрехерта из Падеборна…

– Чудесно! Вот видите, господин комендант, – Рокэ наконец обернулся к ур-Ломбаху, – юноша получил весьма обширные знания в Лаик. А ведь что можете быть полезнее в расследовании, если не логика? Все эти восхитительные силлогизмы о небесполезных знаниях, не приносящих вред, и задачи о том, что же будет, встреться всесокрушающее ядро с абсолютно несокрушимой стеной.

– Ничего, – негромко, едва слышно отозвался Окделл. – Они просто не могут существовать одновременно…

– Я не могу отпустить моего оруженосца с вами, – ур-Ломбах наконец взял себя в руки и пытался спорить.

– Но вам придется, – Рокэ смотрел не на него, а на Окделла – тот стоял полубоком, и на мгновение показалось, что между еще не успевшими отрасти после Лаик волосами и воротом колета можно рассмотреть пятна синяков.

Хотелось достать пистолет и пустить коменданту пулю в лоб, но вместо этого – спустя очень долгий выдох – Рокэ вытащил из-под мундира кожаный футляр и, не глядя, протянул его ур-Ломбаху.

Тот послушно зашелестел бумагами, внимательно вчитался в строчки  на белоснежной бумаге и наконец сухо проговорил:

– Полагаю, я вынужден подчиниться.

– Разумеется, – Рокэ пожал плечами. – Ричард, надеюсь, вы не против небольшой прогулки верхом.

Окделл обернулся к нему; его лицо было открытой книгой, и Рокэ легко различил на нем растерянность, недоверие – и облегчение.

– Не против… – он сбился, явно не зная, как обратиться к Рокэ, – господин Первый Маршал.

Шагнув к стойке с оружием, он опомнился и запоздало покосился на ур-Ломбаха.

Тот, поморщившись, кивнул:

– Отправляйтесь с герцогом Алва, Ричард. Но не забывайте о ваших оставшихся обязанностях.

Уже потянувшася к кожаной перевязи рука дрогнула.

– Да, монсеньор.

Анон

Re: ОЭ-фест

109. Ричард угощает Рокэ традиционным шотландским надорским завтраком.

Как бы сиквел к исполнению заявки "Все Алва живы" с как бы продолжением, вылезшим за все рамки единичного завтрака.
Претензии на юмор, отсутствие матчасти.
В тексте Ричард везде называется Окделлом, Лионель Савиньяком, а Рокэ Алвой, за исключением официальных или почти официальных моментов. Раз уж живы Алва, то живы, вопщимта, все…
ВАРНИНГ: недоалвали в кадре, недоалвадик в кадре и за кадром

Часть первая, собственно, завтрак: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12335933
Часть вторая, начало продолжения: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12349032
Часть третья: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12350761
Часть четвёртая: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12351626
Часть пятая: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12354347

8-9 из ???
1032 слова

▼Скрытый текст⬍

8.
Весь последующий день Ричард не вылезал из кухни. Матушка, с которой отец провёл суровую воспитательную беседу, была исключительно на подхвате и не лезла с советами, а также была вынуждена терпеть Кончиту с гораздо большим, чем у неё, количеством прав на это царство сковородок и горшков. Хуан заглядывал, получал задание и убегал: то замариновать хаггиса особым способом (никакого пива! Её Величеству только самый нежный эль!), то вырубить в леднике продолговатое отверстие, где будут охлаждаться сливки для сконов и ягод, то мелко-премелко нарубить столько лука, что любая женщина изойдётся слезами на нет. Эр тоже иногда появлялся – один, с Карлосом, с папашей, с Арно Савиньяком, с графиней Савиньяк, с Лионелем Савиньяком (мужественно приехавшим нейтрализовать собственную родительницу). Пару раз заглядывала Долорес, смущённо интересовалась, может ли она чем-то пригодиться или лучше будет занимать гостей. Ричард отчего-то был так сильно ей благодарен за это тихое участие, что решил потом обязательно испечь полюбившиеся даме слойки со свежими ягодами, да приправить их сливками с настоящим надорским мёдом.

В общем, все были при деле.

Вечером Ричард добрел до собственной комнаты, не чуя не только ног, но и спины. Увидел ожидавших его эра со старшим братом. Удивился, но не нашёл никаких сил это удивление выразить. Хотел рухнуть на кровать, но Карлос схватил его за руку и куда-то потащил, а сопротивляться тоже не было сил, так что покорно тащился следом и, кажется, заснул на ходу.

Пришёл он в себя от яростного шипения эра: «Я не буду его раздевать, когда он ничего не понимает!». В ужасе распахнул глаза и понял, что Карлос приволок его в купальню.

— Быстро раздевайтесь, юноша, — сказал старший из братьев Алва не терпящим пререканий тоном. — Вода творит удивительные вещи. И дело даже не в амбре из кухонных запахов, хотя и это тоже. Расслабите мышцы, спину отпустит. Давайте, давайте! Вода почти крутой кипяток, но вам сейчас это и нужно.

Осторожно попробовав воду пальцем, Ричард понял, что сентенция про крутой кипяток почти не была преувеличением.

Он стянул с себя штаны и колет, а потом и нижнее белье – хотелось полной, ничем не ограниченной свежести. С трудом влез в горяченную воду, чувствуя, как с каждым миллиметром погружения отпускает зажатые ноги, спину, плечи…

— Сделал бы ты ему массаж, что ли, — сказал Карлос, и в его тоне не было ни тени насмешки, по крайней мере, Ричард услышал только искреннее переживание. Судя по всему, эр Рокэ услышал тоже самое, потому что молча разделся, оставшись в одних нижних панталонах, скользнул в бассейн, обозвав брата извергом, садистом и ызаргом, способным сварить в кипятке надежду Талига – точнее, сразу две его надежды! – а потом уселся за спиной Ричарда, положил руки ему на плечи и стал тихо, понемногу разминать. Карлос стоял на бортике и давал советы, куда, по его мнению, следовало давить лучше. В какой-то момент Рокэ не выдержал, прекратил своё занятие, они с Ричардом переглянулись и молча, не говоря ни слова, стащили Карлоса в чашу с водой.

— Слаженно работаете, господа! — провопил тот, отплевавшись. — Ладно, пойду сушиться. Во сколько она завтра заявится?

— Ну, она просила завтрак, так что не позже полудня, полагаю. Но подняться лучше уже с рассветом.

Карлос шутливо отсалютовал и ушёл.

Ричард не помнил, как оказался в спальне, как лёг в кровать: усталость навалилась на него пуховой периной, не давая ни открыть глаза, ни пошевелиться. Судя по тому, что ему чудилось, как эр Рокэ подтыкает ему одеяло, Алва же и довел его до комнаты и уложил в постель.

Завтра предстоял великий, сложный и интересный день.

9.
Утро наступило с появлением омерзительно бодрого и готового к подвигам эра. Он ворвался в спальню Ричарда, распахнул шторы, пропел что-то мелодичное и приличествующее случаю, но звучащее всё равно как труба, играющая подъем. Ричард разлепил глаза и сел на кровати. В окнах едва брезжился рассвет.

— Лионель уже здесь, — возвестил эр Рокэ, — и это создаёт один дополнительный рот за столом, но зато даёт уверенность, что, во-первых, капитан Личной королевской охраны не пропустит в дом никого, кроме ранее оговоренного списка, то есть, Её Величества с одной придворной дамой. А во-вторых… Во-вторых… — тут эр Рокэ замялся и решил тему пока свернуть. Сонный Ричард пока всё равно ничего не понимал и потому совершенно ему не препятствовал.

Вскоре Ричард уже вертелся на кухне, куда снова последовательно явились все обитатели дома плюс Лионель. Этот особенно тщательно принюхался, цепко обежал глазами всё помещение – казалось, с трудом подавив желание лично заглянуть в каждый котелок.

— Почти всё готово. Но пробу снимать пока рано, — буркнул Хуан и отодвинул Савиньяка плечом довольно непочтительно. — Мы вас позовём.

Лионель отчего-то просиял и умчался. Ричард пожал плечами.

Матушка и Арлетта заглядывали регулярно, при этом, конечно, каждая старалась не пересекаться со второй неприятной гостьей. В какой-то момент Ричарду очень надоела эта круговерть, он послал Кончите жалобной взгляд, и вот уже и герцогиня Окделл, и графиня Савиньяк были приставлены к делу: одна намазывала тосты маслом, другая смешивала овсяные хлопья с мёдом. Поскольку друг с другом они не разговаривали, а отвлекать от работы повара не смела даже Мирабелла, на кухне воцарилась относительная тишина.

Эр Рокэ метался по всему особняку и тысячу раз перепроверял, все ли на месте, всё ли сделано хорошо. В какой-то момент в одном из коридоров его перехватил Карлос, запихал в ближайшую комнату и спросил, что происходит.

— Да трясётся он за своего оруженосца ненаглядного, — сказал как всегда неслышно возникший в дверях Савиньяк.

— Вот тебя забыл спросить! — предсказуемо взвился Рокэ, а Карлос, отчего-то покраснев, брякнул:

— Кстати, я думал, что это вы… ну...

— Мы «ну», а тут чувства, знаешь ли, — ответил Савиньяк, и было совершенно непонятно, обижается он, стебётся, поддерживает друга или просто равнодушно констатирует события.

Рокэ отстранил брата, подошёл к Лионелю и вдруг уткнулся ему носом куда-то в плечо – докуда достал. Тот подбадривающе похлопал его по спине и сказал успокаивающе:

— Не бойся. Не съест она твоего оруженосца. В конце концов, я тут, с тобой.

Рокэ ещё больше втёрся носом в чужое плечо, и Лионель растерянно погладил его по волосам, чуть покачивая, будто убаюкивая.

— Всё, всё будет хорошо. Вот увидишь. Ну мне-то ты веришь?

Рокэ кивнул, не отрываясь от плеча Савиньяка, потом взял себя в руки, отстранился, оглядел Карлоса и Лионеля и ушёл со словами «надо проверить, как салфетки накрахмалены». Оба проводили его нечитаемыми взглядами.

— То есть, думаешь, втрескался наконец? — нарушил молчание Карлос.

— Однозначно, — хмыкнул Савиньяк. — Уж я-то знаю.

С этими словами он ушел, оставив Карлоса переваривать эту сомнительную сентенцию.

Во дворе послышался стук копыт: приехала карета Её Величества.

Часы пробили десять.

Анон

Re: ОЭ-фест

109. Ричард угощает Рокэ традиционным шотландским надорским завтраком.

Как бы сиквел к исполнению заявки "Все Алва живы" с как бы продолжением, вылезшим за все рамки единичного завтрака.
Претензии на юмор, отсутствие матчасти.
В тексте Ричард везде называется Окделлом, Лионель Савиньяком, а Рокэ Алвой, за исключением официальных или почти официальных моментов. Раз уж живы Алва, то живы, вопщимта, все…
ВАРНИНГ: трэшанина и сомнительный юмор автора вышли на финишную прямую. Нестандартный пейринг. Алвадик как общий канон. Все любят жрать!

Часть первая, собственно, завтрак: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12335933
Часть вторая, начало продолжения: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12349032
Часть третья: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12350761
Часть четвёртая: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12351626
Часть пятая: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12354347
Часть шестая: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12360602

10 из 10
1396 слов

▼Скрытый текст⬍

10.
Первый маршал Алваро Алва торжественно ввёл Её Величество королеву Талига Катари Ариго-Оллар в скромную столовую особняка на улице Мимоз. Следом шествовал капитан Личной королевской охраны под руку с придворной дамой Дженнифер Рокслей, которая с таким наслаждением раздувала ноздри от витавших в воздухе ароматов, что становилось откровенно страшно. Дальнейшее шествие было сплошь знакомым: герцог и герцогиня Окделлы, Карлос с матерью и Савиньяки-старшие.

Ричард стоял у стола чуть позади эра Рокэ, которые выступал в роли гостеприимного хозяина дома.

Каждый входящий бросал быстрый заинтересованный взгляд на накрытый стол – и даже Её Величество не стала исключением. Лишь после этого она перевела взгляд на встречающих её Рокэ и Ричарда, подпустила теплоты в монарший взор и, выплетя ручку из рук маршала Алвы, протянула её для поцелуя.

Постепенно все расселись, раскрыли белоснежные салфетки, приняли из рук по-надорски спокойного Ричарда тарелки и застыли в почтительном молчании, ожидая королевской реакции на первое блюдо.

Сегодняшний стол представлял сразу две ипостаси надорской кухни: и мясную, и рыбную. Её Величество предпочла отдать предпочтение рыбе, дамы разделились во мнениях, мужчины по традиции выбрали мясо.

Когда королева только вошла в столовую, Ричард был слишком взволнован всем происходящим, чтобы хорошенько её рассмотреть, мелькнуло лишь общее впечатление: хрупкое, нежное, светлое. Сейчас Её Величество держала в изящной ручке ложку для супа и с большим удовольствием воздавала должное каллен-скинку: любимому рыбному супу матушки, на приготовлении которого она настояла и оказалась права. Пикша, которая в копчёном виде приобретает удивительную нежность. Молоко и сливочное масло, добавляющие мягкости в суровую смесь корня сельдерея, лука и картошки, перемолотую в пюре. Всполохи зелени – мелко-мелко порубленной, как умеет только Хуан – чтобы разбавить эту белизну, которую не затемняют никакие ингредиенты. Всё вместе становится густым, красивым и непрозрачным супом, который так хорошо подходит королеве: в нём нет пресыщенного изящества или крестьянской грубости, всё гармонично и подходит этой женщине, которую Ричард наконец-то смог позволить себе разглядывать – впрочем, стараясь делать это не слишком откровенно. Её Величество была неотразима, и Ричард мог понять тех, кто сразу желал бросить к её ногам свои сердце и жизнь. Королева изящно ела, мелодично хвалила кушанья, красиво промакивала губки салфеткой, грациозно склоняла голову. Ричард автоматически накладывал ей второе – на сей раз Её Величество решила попробовать тушёную говядину и клапшот: картофель с репой, сдобренные чёрным перцем и тоже ставшие пюре. Королева улыбалась и, кажется, даже что-то спрашивала, но Ричард был настолько погружён в попытки услужить ей в сервировке стола, что не сразу понял, что обращаются именно к нему: понадобился яростный взгляд матушки и будто насмешливый ответ эра Рокэ, просящего простить его оруженосца, не привыкшего в своём Надоре к тонкостям общения с монаршими особами. Судя по тому, что Её Величество улыбнулась и принялась за слоёные пирожки, этот вариант ответа был признан удовлетворительным.

Ричард выдохнул и оглядел стол.

Лионель приканчивал вторую порцию картошки с мясом. На его лице было написано блаженство такой степени, что если бы сейчас капитана Личной королевской охраны увидел бы кто-то посторонний, то вообще усомнился бы в его адекватности. На порционной тарелочке рядом возвышался порционный пирог с мясом, а по другую руку – стопка слоёных булочек, очевидно, эта любовь была у Савиньяков семейной.

Арлетта поглощала чёрный пудинг, уже разделавшись со своей порцией каллен-скинка – на этот раз они с Мирабеллой были едины в своих пристрастиях, трапеза герцогини Окделл была ровно такой же: чёрный пудинг и каллен-скинк. Разнился только десерт: песочным печеньем графиня Савиньяк была готова делиться только с королевой, так что Мирабелле достались мочёные яблоки.

Маршал Алваро и граф Арно съели по порции тушёной говядины, дополнили его мясом с картошкой и порционными надорскими пирогами. Перед маршалом возвышались так же яйца по-надорски, и он совершенно точно собирался справиться как минимум с тремя – и проворонил момент, когда собственный сын умыкнул у него из-под носа блюдо, чтобы поделиться кушаньем с капитаном королевской охраны.

Эгмонт был задумчиво и вряд ли вообще понял, что ел. Эр Рокэ смотрел на трапезу отрешённо и лишь крошил пальцами кусочек сыра, не отводя взгляда от оруженосца, который и подавно ни разу не присел, стремясь провести этот приём на заоблачной высоте. Время от времени Рокэ почти неслышно вздыхал, и тогда Карлос с Лионелем одинаково переглядывались.

Дженнифер Рокслей время от времени пыталась щебетать о чём-то с Долорес, которая сегодня была задумчивее и тише обыкновенного. Придворная дама тоже воздала должное мясу и пирогам, а теперь прикидывала, как бы раздобыть себе того песочного печенья, которое единолично потребляла графиня Савиньяк, отложив небольшую тарелочку для королевы.

Её Величество, тем временем, с большим аппетитом употребила десерт из яиц, бренди, сиропа и молока, имевшего настолько непроизносимое название, что его отказывалась произносить даже герцогиня Окделл. Потом королева приняла тарелочку с мочёным яблоком и, судя по всему, приготовилась говорить.

— Мы, — сказала она своим приятным мелодичным голосом, — бесконечно благодарны дому Алва за этот приём и за то, что вы, Рокэ, не стали прятать от нас таланты своего оруженосца.

Алва рассеянно кивнул, не переставая крошить сыр. Лионель и Карлос переглянулись.

— В благодарность за это, — сказала королева и чарующе улыбнулась, — мы хотим предложить вашей дочери одного из лучших женихов Олларии. Мы считаем, что её руки достоин Эстебан Колиньяр.

Ричард уронил супницу на ковёр, герцогиня Окделл уронила себя в обморок. Королева тонко улыбалась.

— Я не могу, — начал Лионель, и одновременно с ним Карлос:

— Позвольте, Ваше Величество…

— Да?

— Я не могу позволить девице из древнейшего рода быть отданной в руки навозника! — выпалил Савиньяк, чем удивил всех, включая самого себя: подобными словами он не пользовался, различий такого рода без надобности не устраивал. Видимо, сейчас была надобность.

Королева снова улыбнулась.

— Это прекрасно, что вы так печётесь о сестре графа Горика, — сказала она мягко, — но вряд ли можете позволить или не позволить что-то. И в данном случае мы имеем в виду лишь то, что вы никак не связаны с этой девицей, чтобы принимать подобные решения.

— Зато я связан! — воскликнул Карлос. — Я прош… просил её руки!

— И что вам ответили?

— Я согласен, — быстро сказал Эгмонт, пользуясь бессловесностью жены.

Её Величество проглотила улыбку.

— Что ж, мы поздравляем нашего Первого Маршала с тем, что вместе с девицей Окделл вы приобретаете среди родственников такого восхитительного повара, — сказала королева медово. — И я думаю, что негоже запирать такие таланты в одном особняке? Может быть, графу Горику будет интересно при дворе?

Ричард, в эту минуту проходивший мимо своего эра, занял стратегическую позицию за его спиной, вцепившись в стул. Эр Рокэ искрошил в мелкую крошку сыр и, кажется, принялся за краешки миски, в которой тот лежал. Вернувшаяся было из обморока герцогиня Окделл почти отправилась туда снова.

— Если мне будет позволено сказать, Ваше Величество, — начала графиня Савиньяк, щедро пододвинув королеве всё своё блюдо с песочным печеньем, чем тут же не преминула воспользоваться госпожа Рокслей, ухватив себе несколько штучек и подмигнув Ричарду, изрядно повеселив его этой неуместностью, — то мне кажется, что тут мы столкнёмся с юридической невозможностью данного действия. Впрочем, вероятно, мой сын скажет это лучше меня, мужчины куда как точнее знают всё и про клятвы оруженосцев, и про обязанности, и про юридические тонкости.

— Как минимум ещё два с половиной года, — подхватила герцогиня Алва, — оруженосец может и должен выполнять волю господина, и никакой королевский указ не может отменить этого даже в случае военной опасности.

— Ни народ, ни дворяне ни в коем случае не подумают, что Ваше Величество сознательно нарушили такой древний закон, но нельзя даже намекать на подобный прецедент, особенно в столь опасное время, — добавила графиня.

Королева переводила взгляд с одной дамы на другую и кусала губы.

— Вы же не думаете, что это просто моя прихоть? — спросила она всё таким же мелодичным голосом и нежным тоном.

Во взглядах, которыми обменялись Лионель и Карлос, читалось именно это.

— Как можно, Ваше Величество! — заполошность восклицания Мирабеллы была такой естественной, что королева поверила.

— Просто мы, пользуясь чудесным правом сидеть с вами за одним столом, постарались уберечь вас от случайной ошибки, — пропела графиня Савиньяк.

— Которую вы, расслабившись от этого изумительного завтрака, чуть было не совершили, — вторила ей герцогиня Алва, а герцогиня Окделл лишь кивала головой, как китайский болванчик, прижав руки к груди.

— Лионель, — голосом королевы можно было резать железо, — проводите нас во дворец. Это был замечательный завтрак. Мы поздравляем вас, маршал Алва, со скорым браком одного вашего сына и столь ревностным оруженосцем второго. Мы получили несказанное удовольствие.

Савиньяк вскочил из-за стола и препроводил королеву к карете, его отец помог подняться графине Рокслей. Вскоре перестук копыт возвестил о том, что гости уехали. За столом висела странная, непонятная тишина.

— Я считаю своим долгом предупредить вас, — нарушила её герцогиня Окделл спустя продолжительное время, — что моя дочь абсолютно не умеет готовить!

Рокэ хохотал так, что его пришлось отпаивать водой.

На свадьбе Ричард отвечал за меню, получил от сестры букетом в лицо и целовался со свидетелем Карлоса, по совместительству своим собственным эром, но это уже совсем другая история.

Анон

Re: ОЭ-фест

227. После смерти мужа Мирабелла вместо религии ударилась в гиперопеку. В Фабианов день она находится среди зрителей на площади, после - селится где-то неподалеку от Рокэ, чтобы приглядывать за сыночкой-корзиночкой.

Модерн!АУ (мне кажется, понятие "гиперопека" — современное), 3045 слов, джен, низкий рейтинг

▼Скрытый текст⬍

— Забирайте свои вещи, юноша, и поедем, — скомандовал Рокэ, когда они пришли на парковку после окончания церемонии выбора оруженосцев.
Рокэ сел в «Моро» на место водителя — вероятно, он приехал один. Ричард вспомнил, что отец тоже предпочитал рулить сам. А вот матушка всегда ездила с Грегом или с кем-нибудь ещё.
Ричард отправился за своими вещами. Но не успел он пройти несколько шагов, как его окликнула матушка.
— Поздравляю, — в глазах Мирабеллы не было радости и гордости за сына, которого выбрал Первый маршал, — я неприятно удивилась, когда вы согласились служить убийце отца.
Ричард промолчал. Он не смог бы объяснить, почему не отказался. Наверное, не хотел возвращаться в Надор. Или решил утереть нос однокорытникам — ведь было известно, что Первый маршал не брал никого. А тут взял, да ещё и сына человека, которого убил на дуэли.
— Мне надо забрать вещи, матушка, — сказал наконец Ричард. — Эр ждёт.
Мирабелла пошла вместе с сыном:
— Я помогу.
— Благодарю, матушка, но я справлюсь сам. У меня их немного.
Мирабелла проводила Ричарда до машины Рокэ. Тот соизволил выйти:
— Добрый день, герцогиня Окделл.
— Добрый день, герцог Алва. Ричард будет жить в вашем доме?
— Разумеется, эрэа. Все три года. За исключением случаев, когда он будет сопровождать меня в поездках или уезжать в отпуск.
— Прошу вас дать мне ваш номер телефона и электронную почту.
Рокэ протянул герцогине Окделл визитку.
— Не уроните чести герцогов Окделлов, сын, — церемонно заявила она, обращаясь к Ричарду, — и не забудьте пристегнуться в машине. Напишите мне вечером. Всего хорошего, герцог Алва.
— Всего хорошего, герцогиня Окделл.
Убирая рюкзак и сумку в багажник, Ричард увидел, что матушка ещё не уехала. Когда он садился на заднее сиденье, она всё ещё стояла возле их старенькой семейной машины. Грег, водитель, замер рядом в ожидании, когда надо будет открыть ей дверцу.
Вопреки опасениям Ричарда, Рокэ не гнал и соблюдал правила ПДД. Музыку он включать не стал.
— Меньше, чем оруженосец, мне нужен только духовник, а его у меня, к счастью, не имеется, — заявил Рокэ, когда они выехали на шоссе, ведущее в Олларию. — Тем не менее, юноша, три года вам предстоит жить под моей крышей. Вот и живите себе на здоровье. Мой домоправитель, рэй Хуан Суавес, познакомит вас с распорядком. Каждое утро в семь я буду ждать вас на тренировку. В хорошую погоду — во дворе, в плохую — в зале. Интересно, смогу ли я научить Окделла драться как Алва?
— Благодарю, эр Рокэ.
— Обращайтесь ко мне «монсеньор». Деньги у вас имеются?
— Да.
Это были остатки от весьма скромной суммы, которую Ричарду выдала матушка перед отъездом в Лаик. Но, если он будет жить у Ворона на всём готовом, то деньги ему не понадобятся — ведь эр обязан обеспечивать оруженосца не только крышей над головой и питанием, но и одеждой и обувью, мобильной связью и Интернетом. Расходы на медицину тоже шли за счёт эра. Поэтому Ричарду будет просто не на что тратить деньги. Без развлечений он обойдётся, а к эру Августу станет ходить пешком.
— Мой оруженосец не будет считать гроши. Сейчас заедем в банк — оформим вам карту. Я буду её пополнять по мере необходимости. Советовать не делать глупости не буду — вы всё равно их наделаете.
— Я не нуждаюсь в деньгах.
— Это приказ.
После банка они заехали в кафе пообедать, оттуда — в ателье, чтобы снять мерки с Ричарда. Ему предстояло три года носить цвета эра — синее и чёрное.
— У вас серые глаза и русые волосы, — сказал Рокэ, загоняя машину во двор ателье. — Чёрный с синим — не ваши цвета, но выбора у вас нет.
Потом они съездили в обувной и купили Ричарду уличные ботинки, кроссовки и бальные туфли. Всё это стоило столько, сколько в Надоре не могли себе позволить. После они зашли в специализированный спортивный магазин — тот находился в соседнем здании. Все покупки были кстати — за время в Лаик Ричард подрос, и вещи, которые он взял из дома, вскоре должны были стать малы. Он недоумевал, зачем Рокэ лично возит его везде. Хотя следовало признать, что у вкус у эра был отменный.
Последний магазин, в который они заглянули, был музыкальный — Рокэ купил своему оруженосцу лютню, узнав, что тот немного играет. Он совершенно не выглядел усталым, в то время как Ричард изрядно утомился от шоппинга.
— У вас есть машина? — спросил Рокэ, когда они вновь куда-то поехали.
Ричард понадеялся, что на этот раз — домой.
— Она осталась в Надоре. Меня граф Ларак привёз в Лаик.
— Боюсь представить, что это за колымага.
— Моя машина предназначена для езды в горах.
— Не сомневаюсь. Вы хорошо водите?
— Ни одного нарушения.
— Вот как? — Рокэ, похоже, удивился.
— Я редко водил, и в нашей пустыне некому фиксировать нарушения, — признался Ричард.
— Будете брать «Сону». Сейчас заедем к нотариусу — оформим доверенность.
Остаток дня и вечер Ричард потратил на раскладывание вещей, знакомство с особняком и переписку с друзьями по Лаик. Арно с восторгом рассказывал про первый день в обществе эра, Валентин, как всегда, был более сдержан. Ричарду даже в голову не пришло, что последний ему завидует, так как тот сам мечтал стать оруженосцем Первого маршала.
Перед сном Ричард написал матери. Рассказал о том, куда они с эром сегодня съездили и что купили. По её просьбе, без какой-либо задней мысли и по привычке слушаться, он переслал ей своё расписание на завтра, которое составил Ворон.
Ричард лёг рано, чтобы не проспать тренировку. У него впервые в жизни была такая большая кровать — на ней легко разместились бы четыре человека.

Утром Ричард увидел во дворе не только эра, но и… матушку. Она была одета тепло — явно намеревалась наблюдать за тренировкой. Рокэ разговаривал по мобильному телефону, и Ричард подошёл к матери:
— Я думал, ты уехала в Надор.
— Нет. Я купила дом на соседней улице. Так что мы теперь соседи.
— Купила?!! — У Ричарда округлились глаза. На какие деньги? В Надоре они разве что не голодали. Выпросить денег на бензин было целым приключением.
— Пока ты будешь оруженосцем, я с твоими сёстрами поживу в Олларии. Кстати, я останусь на завтрак. Должна же я убедиться, что тебя достойно кормят. Хотя с надорской кухней кэналлийскую не сравнить.
Ричард, которому ужин понравился, не стал возражать, чтобы не спровоцировать конфликт, и лишь понадеялся, что Рокэ, занятый разговором, не слышал матушкиных слов. Особенно его впечатлило за ужином вино — лёгкое и вкусное, оно никак не походило на ту кислую дешёвку, которую подавали за столом в Надоре.
На скамейке лежало защитное снаряжение, и Ричард, отказавшись от помощи матери, принялся его надевать. Следовало поторопиться — он не хотел заставить эра ждать.
Рокэ, наконец, закончил разговор, и занятие началось. Он гонял своего оруженосца в хвост и в гриву и сыпал язвительными замечаниями, поэтому Ричард скоро был весь мокрый. Правда, нового он узнал много — такому не учили ни капитан Рут, ни Арамона.
После душа Ричард спустился в столовую и увидел там матушку. Обстановка за завтраком была гнетущей. Ричард не посмел завести разговор вперёд старших, да и тему не мог придумать. Мирабелла, видимо, сочла ниже своего достоинства обращаться к хозяину дома первой, а тот не стал развлекать гостью. Он быстро поел и ушёл, сославшись на дела. Его лицо сохраняло нейтрально-вежливое выражение, но Ричард был уверен, что он недоволен визитом герцогини Окделл.
— Может, мне присылать тебе овсянку, яичницу и джем с тостами? — спросила Мирабелла, когда они с Ричардом остались вдвоём. — Горячий шоколад с выпечкой — это несерьёзно для растущего организма.
— Матушка, у нас ещё второй завтрак будет, — успокоил её Ричард. Он вчера изучил меню, которое ему выдал Хуан, порылся в Гугле, и оно ему понравилось. Кстати, вопреки словам матери, утренняя выпечка была вкусной, а горячий шоколад — сытным. Овсянку с яичницей и тосты с джемом он любил, но посчитал, что разнообразие рациона не помешает. — Не беспокойтесь. Простите, но я больше не могу уделять вам внимание — у меня сейчас урок по стратегии и тактике, потом придёт репетитор по кэналлийскому и древнегальтарскому, потом — по игре на лютне.
— Зачем вам древнегальтарский и игра на лютне?
— Не знаю. Так решил эр.
— Я бы хотела посетить занятия и поговорить с преподавателями.
— Мне очень жаль, но это невозможно. Эр Рокэ предупредил, что на занятиях я должен быть один. Вечером я тоже занят — я сопровождаю его, — Ричард чуть не ляпнул «в салон куртизанки», но вовремя осёкся, — в его выезде в свет.
— К кому вы приглашены и куда? — насторожилась Мирабелла. Она помнила расписание, но там это не было указано.
— К кому-то из друзей эра, точно не знаю, — солгал Ричард. Отказаться от поездки он, разумеется, не мог, к тому же ему любопытно было попасть к «Звезде Олларии», о которой в Лаик ходило столько слухов. А ещё у него мелькнула надежда, что там, быть может, удастся встретиться с Валентином.
— Во сколько вы уедете и вернётесь? Не забудьте написать мне перед отъездом и перед сном.
— Хорошо, матушка.
— Что если вы вернётесь поздно? Вам надо соблюдать режим.
Ричард уже не раз пожалел, что познакомил матушку со своим сегодняшним расписанием. Больше он такой ошибки не совершит. Он постарался ответить как можно спокойнее:
— Не думаю, что мы сильно задержимся — завтра утром у нас тренировка. Мне пора идти, матушка. Рад был вас видеть. Вы с Грегом приехали?
— Да. Подожди, вы покажете мне свою комнату? Она большая? Светлая? В ней есть всё необходимое?
— Она очень удобная и прекрасно обставлена.
У Ричарда имелись отдельный санузел и гардеробная, но говорить об этом он не стал.
— Вы аккуратно разложили свои вещи?
— Как вы учили, матушка.
— В плохую погоду тренировок не будет?
— В доме есть спортивный зал. А сейчас мне правда некогда, — напомнил Ричард, бросив взгляд на настенные часы. — Пожалуйста, позвольте вас проводить.
— Герцогиня Окделл уехала? — спросил Рокэ, когда Ричард вернулся в дом.
— Да, монсеньор, — он чуть не добавил «наконец-то». Ричард старался быть почтительным сыном, но даже его терпению имелся предел.
— Когда она уезжает в Надор?
— Через три года.
— Пожалуй, я озабочусь приглашением вашей сестры ко двору и закажу для неё платья — пусть будет фрейлиной у королевы, — задумчиво проговорил Рокэ. — Как ваш опекун я имею право это сделать. Пусть ваша матушка инспектирует Её Величество, если это ей удастся.

— Ты должен отравить герцога Алву и спасти королеву и друзей твоего отца! — велел Ричарду Штанцлер. — Возьми это кольцо и подсыпь своему эру яд в бокал. Ты говорил, что постоянно наливаешь ему вино — значит, он тебе доверяет, — и Штанцлер показал, как пользоваться кольцом, чтобы достать две отравленные крупинки.
Ричард возвращался в дом Рокэ в полном смятении. Он был рад, что пошёл к эру Августу пешком — во-первых, в таком состоянии он вряд ли сумел бы вести машину, а во-вторых, успеет немного привести мысли в порядок.
Зазвонил телефон, и Ричард, увидев, что это матушка, по привычке ответил на вызов, хотя разговаривать с ней сейчас ему не хотелось. Гарнитуру он не взял, так как не поехал на машине. Поэтому пришлось держать телефон поближе к уху, чтобы лучше слышать.
Матушка подробно расспросила Ричарда о том, чем он был занят сегодня. Отругала репетиторов по кэналлийскому и лютне за то, что они отменили занятия. Похвалила Ричарда за его визит к эру Августу. Потребовала, чтобы сын, как благовоспитанный молодой человек и истинный эсператист, не ходил на петушиные бои (а он и не ходил — они не вызывали у него энтузиазма), не ел в ресторанах у гоганов (интересно, почему — там вкусно готовили и хорошо обслуживали — он несколько раз бывал с Рокэ), не ездил к баронессе Капуль-Гизайль, к которой его наверняка однажды потащит Рокэ (Ричард ни за что не признался бы матушке, что уже провёл несколько ночей в обществе прекрасной Марианны и был бы не против повторить), превзошёл бы Рокэ в фехтовании (Ричард не знал, как это сделать, хотя и тренировался усердно), не пил много вина (он ни разу ещё не напился пьяным с тех пор, как покинул Лаик), почаще бы встречался с Налем (но с ним было невыносимо скучно, его друзья не внушали доверия, и Наль каждый раз пытался затащить на петушиные бои, поэтому Ричард предпочитал общество Арно и Валентина, хотя из-за несовпадения графиков им было сложно собраться вместе, а потом Арно уехал со своим эром охранять западный рубеж), чаще заходил бы в гости к матери и младшим сёстрам, раз уж Айрис переехала во дворец (Ричард любил сестёр и с удовольствием уделял бы им больше внимания и больше играл бы им на лютне, но к ним прилагалось матушкино занудство), не корпел бы подолгу над домашними заданиями, поскольку в его возрасте это вредно (а как тогда выучиться?) — и так далее, и тому подобное.
Через двадцать минут разговора у Ричарда затекла правая рука, и он переложил телефон в левую. Герцогиня Окделл продолжила воспитательную беседу. Ричард, всё больше нервничавший из-за отравления Рокэ, в какой-то момент на эмоциях взмахнул правой рукой… Пластмассовое кольцо, которое было ему велико, слетело с пальца и свалилось прямо под колёса проезжающего автомобиля. Раздался хруст, и подарок эра Августа превратился в осколки, а две крупинки яда — в пыль. Надежда спасти королеву и Людей Чести рухнула. А матушка продолжила поучать, так и не узнав о том, что случилось.
Ричард вернулся в особняк Рокэ как в тумане. Пройти в свою комнату он не успел: слуга сообщил, что хозяин ждёт его в кабинете. Стараясь удерживать на лице нейтральное выражение, Ричард поднялся к Рокэ.
Дверь была открыта, из-за неё доносились звуки гитары. Ричард ещё не успел переступить порог, когда Рокэ, прервав игру, потребовал налить им обоим вина. Он был в рубашке и домашних штанах — и, возможно, уже пьян.
Разлив вино по бокалам, Ричард один из них подал эру. Тот молча выпил. Не зная, что делать дальше, Ричард последовал его примеру. Допив вино и поставив бокал на поднос для грязной посуды, он спросил:
— Я могу идти?
— Да. Кстати, сегодня я запрещаю вам выходить за ворота моего дома.
Ричард подумал, что и так никуда не собирался. В своей комнате он сел на кровать и уставился в одну точку на стене. В голове было пусто, на душе скребли кошки. Звонок телефона заставил его вздрогнуть. Ричард взглянул на экран и изумился — это был Эстебан Колиньяр. «Что ему надо?»
— Окделл, — в голосе бывшего однокорытника звучала паника, — мой эр завтра дерётся с твоим на дуэли! И Ги Ариго тоже, и другие дворяне — у Ворона будет много противников!
Ричард удивился и огорчился, услышав, что среди дуэлянтов есть эр Валентина. «Если он погибнет, то его оруженосца, наверное, отправят в Торку. Тогда у меня не останется ни одного друга в Олларии. Опять Ворон у меня отнимет того, кто мне дорог!» После отъезда Арно Ричард виделся с Валентином несколько раз — последнему нравилось слушать его рассказы про Первого маршала. Валентин, в свою очередь, делился подробностями работы цивильного коменданта Олларии.
— Пять человек! — продолжил Эстебан. — Завтра утром! Твой их вызвал, но они нарывались. Все знают, что со шпагой твоему нет равных! Останови его! Он тебе доверяет — ты сможешь! Я не хочу потерять эра и уехать в Торку! — послышались рыдания, и Эстебан отключился.
Ричард уронил телефон на постель и рухнул на неё следом. Он вспомнил, как унары в Лаик обсуждали лучших фехтовальщиков Талига и пришли к выводу, что вызвать на дуэль Ворона можно только в одном случае — если твёрдо знаешь, что тот не придёт. Так сказал Арно, а он наверняка повторил слова старших братьев. Эстебан присутствовал при этом разговоре. Но как Рокэ не явится на дуэль, если он не щадит противников и у него отличное здоровье? Повода заболеть сейчас нет. Когда Ричард с эром попали под холодный дождь и вымокли до нитки, то первый провалялся в постели несколько дней и потом ещё неделю лечился от насморка (к счастью, тогда удалось с матушкой только переписываться, иначе бы она примчалась, и он намучился бы с её ежесекундной заботой), а второму ничего не было. К тому же погода сегодня стояла ясная. На испорченные продукты рассчитывать тоже не приходилось — в доме у Рокэ таких просто не водилось. К тому же, желудок у эра железный — после не слишком свежих пельменей в одном клубе, куда они за какими-то кошками заехали, у Ричарда на следующий день болел живот, и ему пришлось посидеть на диете из овсянки на воде и таблеток, а Рокэ чувствовал себя как всегда бодро.
«А если Килеан-ур-Ломбах знает, что я должен убить Ворона, и думает, что тот не явится на дуэль? Кто ещё знает про яд? Ги Ариго, другие дуэлянты, Эстебан? Получается, эр Август им всё рассказал? Или Эстебану всё выложил его эр?» Ричард в задумчивости побарабанил пальцами по жёсткому матрасу. В памяти всплыли слова Эстебана «Ворон тебе доверяет». То же самое сказал эр Август. «Я не делал секрета из того, что наливаю Ворону вино — они имели в виду это доверие или другое? Они ошибаются — он мне не доверяет. Как его остановить, чтобы он завтра никого не убил?»
Ричард вскочил и несколько раз прошёлся по комнате. Но решение так и не нашлось. В отчаянии он сел обратно на кровать и обхватил голову руками.
Ричард не знал, сколько времени он так просидел. Заметив, что в комнате стемнело, он нашёл телефон и взглянул на экран — пора было спускаться в столовую.
Ужин прошёл в молчании. Вставая, Рокэ велел:
— Зайдите ко мне в кабинет.
Отказаться было нельзя, хотя видеть сейчас Ворона Ричарду было тошно. Он еле вытерпел совместный ужин. Но, доев и допив, Ричард отправился к Рокэ. Тот был занят — что-то писал за столом.
— Налейте нам обоим вина, — потребовал Рокэ, не поднимая головы.
Ричард посчитал, что за ужином выпил достаточно, но подчинился. Он молча поставил перед эром его порцию.
— Завтра тренировка отменяется, — заявил Рокэ, отодвигая опустевший бокал. — Впрочем, можете позаниматься самостоятельно. Садитесь и пейте, — он указал на кресло, — в ногах правды нет.
— Мне сопровождать вас? — спросил Ричард, вжимаясь в кресло, и только после этого спохватился, что не должен знать о предстоящих дуэлях.
— Вижу, вас уже просветили. Нет, оставайтесь дома. Со мной будет Марсель Валме — он мой секундант.
Рокэ говорил спокойно, словно обсуждал прогулку выходного дня, а не убийство пятерых человек. Ричард уже не надеялся, что кто-то из его противников выйдет победителем. То же самое касалось его самого, хотя ему предстояли три года учёбы. Правда, в последнее время Ричард думал, что не будет драться с Рокэ, когда получит рыцарскую цепь и свободу. Он перестал видеть в этом смысл — отца всё равно уже не вернуть.
— В чём причина дуэлей? Мне Эстебан Колиньяр рассказал.
— В том, что мы с вами, юноша, изрядно надоели нашей королеве. Я — тем, что слишком долго был у её ног, вы — тем, что никак не окажетесь у них. Запомните, Её Величество в политике — страшная сила. Кстати, где кольцо, которое вам дал Штанцлер? В вино вы мне ничего не подсыпали, даже когда я дал вам второй шанс.
— Откуда вы знаете про кольцо?
— От Её Величества. Только не упадите в обморок, юноша — вы слишком побледнели. Дышите глубже…Вот так. Вам трудно представить, что сестра отправила на гибель собственного брата? Бывает. Так где кольцо?
— Его раздавила машина на Весеннем проспекте.
— Вы умеете удивлять.
— Монсеньор, если вы завтра не вернётесь, меня отправят в Торку?
«Матушка поедет следом за мной и возьмёт с собой Дейдри и Эдит», — с тоской подумал Ричард.
— Я вернусь, — пообещал Рокэ. Затем встал, подошёл к Ричарду и вдруг растрепал его волосы. — Что касается ваших недруга маркиза Сабве и друга графа Васспарда, то поверьте — в Торке им будет лучше.

Анон

Re: ОЭ-фест

227. После смерти мужа Мирабелла вместо религии ударилась в гиперопеку. В Фабианов день она находится среди зрителей на площади, после - селится где-то неподалеку от Рокэ, чтобы приглядывать за сыночкой-корзиночкой

212 слов легкого бреда, как-то так

▼Скрытый текст⬍

Считать дору Закатной тварью Хуану мешал только ярый эсператизм доры. Соберано дору Мирабеллу Закатной тварью не называл скорее из суеверного страха, что дора непременно явится на зов, как Закатным тварям и положено. Что не мешало этой самой доре появляться в самый неожиданный момент там, где ее и быть не должно. Каким образом почтенная герцогиня умудрялась проникать повсюду, где по ее мнению, требовался ее строгий родительский надзор, не понимал никто. Ни вздрагивающая теперь от любого шороха Кончита, у которой выросшая за спиной подобно мстительному духу герцогиня, появившаяся в особняке соберано через день после того, как тот взял дора Рикардо в оруженосцы, поинтересовалась, чем именно она кормит ее сына. Ни заикающийся Пако, у которого герцогиня, держащая под узду покорно замершего Моро, спросила, все ли кони в конюшне соберано столь дурно выезжены. Ни сам соберано, теперь ночующий почему-то в спальне оруженосца, объясняя это тем, что он боится Закатных тварей, а  к дору Рикарду они не полезут. Впрочем, соберано отделался лишь четырехчасовой проповедью, изобличающей винопитие, разврат, дуэли и самого соберано, как средоточие всех грехов мира.
Правда,  пусть теперь голова болит у кардинала и дора Лионеля, потому что со вчерашнего дня дора Мирабелла взялась пламенно искоренять разврат во дворце, объясняя королеве, почему замужняя дама даже думать не должна назначать свидания невинным юношам, особенно в парке женского монастыря.

Анон

Re: ОЭ-фест

103.Пост-канон. Излом пройден, всё, вроде бы, хорошо. Но Ирена погибает, родив третьего ребёнка. Жермон понимает, что не справляется и вызывает к  себе (на выбор автора) либо Валентина, либо Ойгена.

Не уверен, с чем, по мнению заказчика, не справляется Жермон — с детьми или с горем. Ойген, немного печали и флаффа. 900 слов.

▼Скрытый текст⬍

— Так ты еще не выбрал имя для девочки? — спросил Ойген, усаживаясь в глубокое кресло у камина.
— Нет, — рассеянно и грустно сказал Жермон.

С момента их последней встречи Ариго постарел не на два месяца, а на все шестнадцать лет. Маршал Запада, он взял отпуск в конце зимы и уехал в поместье, где его жена готовилась разрешиться от бремени в третий раз. На Весенние Скалы в Торку пришло первое письмо, почти сразу за ним — второе. Но Райнштайнер был в отъезде и узнал, что побратим овдовел, с опозданием. Бросив дела, он приехал в Альт-Вельдер: тихий, печальный, пропитанный сыростью весенних туманов. Если родственники Ирэны и приезжали навестить ее могилу, то давно вернулись к своим делам. Только хозяин тенью бродил по опустевшему дому.

— Мы обсуждали имена, — продолжил Жермон, яростно толкая кочергой не охваченное огнем полено, — но Ирэна ждала мальчика, а я думал, что девочке имя должна дать мать. Будь она жива, — судорожный вздох, — будь Ирэна жива, я бы предложил назвать дочку Каролиной.
— В честь твоей матери? Насколько я помню, она не очень тепло к тебе относилась.
— Именно поэтому. Я не хочу, чтобы имя Каролины Ариго оставалось запятнанным грехами моей матери. Пусть была бы другая, добрая и счастливая Каролина Ариго.
— Благородное решение, Герман. Советую тебе объявить об этом поскорее. Нехорошо так долго оставлять младенца без имени.
— Очередное бергерское поверье? — недоверчиво глянул хозяин.
— И да, и нет. Я думаю, ты боишься принять и подтвердить случившееся. Я соболезную твоему горю, Герман. Но твоя новорожденная дочь ни в чем не виновата и заслуживает имянаречения. По олларианскому обряду или любому другому. Подумай, Ирэне бы это не понравилось.
— Ты прав, — Жермон отставил кочергу и откинулся в кресле, как всегда делал, когда признавал правоту Ойгена. — Завтра скажу отцу Оресту.
— И еще нужно сменить кормилицу. Эта женщина, Магда, чрезвычайно неопрятна. Откуда она взялась?
— Не знаю, — пожал плечами Жермон. — Родственница кого-то из слуг.
— Значит, это я беру на себя. Прислуга большей частью марагонская, а они шельмы еще те. Нынешний управляющий мне тоже не нравится. Ты ему доверяешь?

Жермон махнул рукой.

— Да я прислугу и не знаю почти. Я так много времени проводил в ставке, и так мало — здесь… Мы с Ирэной шутили над этим. Однажды считали, сколько времени я пробыл с ней. Вот, нашел недавно подсчеты.

С этими словами Жермон вынул из внутреннего кармана сложенный вчетверо листок с потрепанными краями и протянул Ойгену. Тот взял, пробежал глазами. Первая чернильная строка гласила: «400 г. К.С. 7–10 день Осенних Ветров, 1–5 день Осенних Молний — 10 дней».

— Даже года не набралось, — с тоской сказал Жермон, снова берясь за кочергу, чтобы чем-нибудь занять руки. — Проклятые дриксы не давали нам покоя. Мне все казалось, что вот на следующий Излом останусь подольше с ней и с мальчиками… Гийому почти семь, а я не видел, как он рос.
— Гийому пора найти гувернера, — вставил Ойген, не давая другу провалиться в  трясину печали. — Жюстену пока достаточно нянек, но старшему мальчику пора получать мужское воспитание. Ты со мной согласен?
— Да, — ответил Жермон, но спохватился: — Нет-нет, нельзя одному только Ги. Жюстен хочет все, что у есть у старшего брата. Такой уж у него характер, — он развел руками и тень улыбки осветила осунувшееся от горя лицо. — Если нанимать гувернёра, то только им обоим вместе.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Ойген в ответ на эту перемену в лице друга. — Я как раз собираюсь в столицу в конце месяца. С твоего позволения я подыщу там приличного учителя, не слишком религиозного. Мне будет легче, если ты назовешь сумму, которую готов ему платить.
— Сумму? Ойген, я не знаю, сколько платят учителям.
— Тогда я напишу тебе из Олларии. Знаю, жадничать ты не станешь. Впрочем, я не думаю, что кандидаты будут торговаться. Скорее, драться между собой за право стать ментором в семье Повелителя Ветра.

Жермон взглянул на друга почти изумленно.

— Разрубленный Змей, Ойген, ты пытался пошутить?
— Я не слишком хорош в этом, но практикуюсь.
— Спасибо, что приехал, — потеплевшим голосом сказал Жермон. —  Что бы я без тебя делал. Говоришь, до конца месяца останешься?
— Да. Тебе нужна помощь и я приехал помочь. Но кроме детей и поместья есть еще одна вещь — ты сам.
— Я? А что я?
— Герман, прости, я буду говорить прямо. Твое нежданное горе для многих дворянских семей выглядит как шанс породниться с Повелителем Ветра. Я уже слышал такие разговоры. Как только ты снимешь траур, ты превратишься в завидного жениха. Хочу тебя предостеречь от желающих стать графиней Ариго.
— Смеешься! Мне почти пятьдесят! Хорош жених! Да и не нужен мне никто после Ирэны, — он отвернулся к огню и опять стал ворошить ни в чем не повинные поленья. — Подам в отставку и буду растить детей. Я думал, мою жизнь закончит пуля или палаш. Никогда не боялся смерти. Я не знал, что можно умереть, но продолжать дышать, ходить, говорить…
— Первый Маршал тебя не отпустит. И не спеши себя хоронить, — Ойген потянулся вперед, коснулся рукава черного камзола и улыбнулся. — Или твое одиночество я тоже возьму на себя.

Жермон выронил кочергу и расплылся в улыбке.

— Ты невозможен.

Скрипнула дверь, оба обернулись. В приоткрытую дверь гостиной заглянула темноволосая головка, потом мальчик в ночной рубашке протиснулся мимо тяжелой створки и побежал к камину.

— Папа!
— Ги! Ты что босиком! — Жермон подхватил сына и усадил на колени, а тот обвил руками его шею. — Что такое, котенок, страшный сон?
— Нет, я хотел… — мотнул головой мальчик, заметил Райнштайнера и притих.
— Граф Энтраг, — приветливо кивнул Ойген. — Доброго вам вечера.

Гийом смутился и спрятал лицо на груди у отца.

— Эй, Ги, не будь невежей, — сказал Жермон, поцеловав сына в макушку. — Господин барон — мой друг. И твой друг тоже. — Он пощекотал голую пятку, малыш засмеялся, подскочил и сел по-другому. Жермон одернул на нем рубашку.
— Да, — по-бергерски серьезно сказал Ойген. — Я друг.

Отредактировано (2023-03-27 00:37:54)

Анон

Re: ОЭ-фест

★ Тур закрыт, спасибо всем, а особенно спасибо прекрасным авторам! ★
В этом туре у нас 42 исполнение на 43 заявки   
тс не силен в математике и может ошибаться
Можно деанониться (или нет, по желанию)

Встретимся на кинк-туре через две недели, 8-го апреля!

★ СПИСОК ССЫЛОК НА ИСПОЛНЕНИЯ ЧЕТВЕРТОГО ТУРА НА АО3\ФИКБУКЕ ★

▼Скрытый текст⬍

1. Алвадик, «Окделл успел раньше», активный Ричард сразу после ДСФ начинает ухаживания, зовёт Рокэ замуж, чтобы всё по правилам было. Тайная церемония или открытая на откуп автору. Можно юмор, но не стёб, рейтинг по желанию

2. Отравления и нашествия Альдо не было, Ричард по-прежнему оруженосец у Рокэ Алвы. С каждым днём Валентин завидует Ричарду всё больше. Хочется хэппи-энда, чтобы Валентин избавился бы от своей мании, но при этом никто бы не пострадал.

3. Валентин Придд в Багерлее, нон-кон, высокий рейтинг. По мотивам/настроению сообщения одного из анонов: "Валя красивый и высокомерный, тюремщики наверняка охотно над ним измывались. Есть в нем что-то такое, что хочется подавить и растоптать." Заказчик не против последующего комфортинга Вали кем-нибудь, но это необязательно.

4. Алвадик, "16 дней до...": Ричард спасает Рокэ из Багерлее, при этом Ричард знает о силе кровных клятв и уверен, что нарушил свою клятву Ракану. У Ричарда остаётся 16 дней перед тем, как покончить с собой. Как он их проведёт? Успеет ли узнать правду?
(Вопрос с Фердинандом уже решён, как именно, на свободе он или мёртв - на усмотрение автора)

5. Алвадик, комфорт одного другого, флафф, нежности, можно рейтинг

6. Алвадик, мпрег. После отравления и высылки Дик рожает близнецов – старший Ракан, младший наследник Скал, Алан и Эгмонт. Алва и сам Дик теряют защиту Абсолюта, Дик с детьми сбегает на север (узнав, что Альдо хочет выпилить детей Ворона, например), в столице и Эпинэ Альдо - Повелитель Волн окопался, Надор, насмотревшись и на Альдо, и на чистки Савиньяка в Придде, восстает и отделяется под властью танов, всякое стекло, в конце Алва узнает о детях. И пусть для пущего бардака Повелителем Молний будет младший сын Людвига, Леона наблудила таки от Мориса! Адвадик и дети выживают на Изломе, переиграв Абсолют.

7. Альмейда/Мэллит, хорошо бы обыграть разницу фактуры,можно юмор, все остальное на откуп  авторам.

8. Алвадик, оба ревнуют друг друга (хотя для этого нет реальных оснований), но скрывают, из-за этого стараются как-то показать что другой занят. Можно рейтинг. Можно флафф. Не стёб, ХЭ

9. После отравления Рокэ отсылает Ричарда не в Агарис, а в Торку. Каким-то образом там узнают о случившимся, отношение к Дику - соответственное. Слэш или джен. Херт/комфорт, чем более одноногой будет эта собачка, чем лучше (и в плане кинков тоже). Комфортинг можно со стороны Арно или кого-то другого, на выбор автора

10. Сравнение отцов. Дик часто вспоминает Эгмонта и свои теплые отношения с отцом, Алва в глубине души завидует.

11. Рокэ, который почти все детство провел в Багряных землях и считает их своим домом, не хочет возвращаться обратно ни в Кэналлоа, ни тем более ехать в Талиг и всячески пытается этого избежать. Особенно интересно, что из этого всего выйдет. Может быть он сбегает, может его багряноземельская родня прикрывает (а вдруг), а может Алваро таки удается вернуть наследника

12. Лионель/Валентин, спанкинг, анальная пробка из имбиря, принуждение, унижение, вообще побольше больноублюдочности со стороны Лионеля. Обоснуй любой, можно и вовсе без обоснуя. Не омегаверс, не мпрег, никаких посторонних пейрингов. Внешность можно книжную, можно киношную, все равно.

13. Алвадик, постканон в AU, где всë хорошо кончилось. Дик вырос большим и сильным вепрем мужыком, Алва от него такого тащится и кинкуется. Дик сверху, R–NC-17. Не BDSM и не омегаверс

14. Джен. Хочется про кэналлийцев-абвениатов в доме Алвы, поклоняющихся потомку Лита. Чтоб конюх просил благословить жену, чтоб мальчик родился, садовник – чтоб благословил клумбы в саду, а то лаванда вымерзает, Хуан рисует знак Скал на дверях для пущей защиты, библиотекарь  радуется и ведет с Литидом философские беседы. Амулеты в виде кабанчиков, фаллические камни в саду со знаком Скал и прочий карнавал! В общем, офигевающий Дик – завплодородием, мужской силой, защитой, покровитель хозяев, мудрецов и т.д. А кольцом пусть Хуан отравит Дорака, ибо нехуй потомков Абвениев убивать, подсыплет в шадди. И Штанцлера удушит заодно.

15. Алвали в Торке глазами фок Варзов. Юмор и милота, рейтинг на усмотрение автора

16. Фандом/Ричард . Мученик фандома. Он умер за наши грехи. Стеб, юмор, метаирония

17. Алва люто комплексует по поводу своего роста, но старательно пытается этого не показывать. Однако на Ричарде, когда он перерос его, невольно отыгрывается своими всякими язвительными замечаниями, чем его обижает. В конце концов он не выдерживает и сгоряча говорит эру, что тот ему завидует

18. Дженовые приключения Руппи и Зеппа на суше или на море. Молодость, весь мир у ног. Можно с участием Кальдмеера.

19. Алвадик или любой другой пейринг по мотивам кошачьего накура. В доме у герцога Алвы живет множество кошек самых разных пород и разновидностей. И это создает определенные сложности в отношениях.

20. Вальдмеер. AU от канона, ООС, возможно.
В молодости Олаф был достаточно дерзким, хоть и со специфическим чувством юмора. Держать лицо (то есть делать морду кирпичом) умел с детства. Однако некоторые события привели к тому, что он замкнулся, перестал заводить серьёзные отношения - как любовные, так и дружеские. Собственно, хочется, чтобы при прочтении Эсператии он всё-таки по каким-то причинам сорвался. Может, осознает, что ему больше не нужно держать себя в узде. Может, его кэцхен заебали. Фигурально. Можно не только. Может, пока читал, у него накопилось злости на всех и вся, начиная с кесаря. В общем, он закипел. И пошёл делать бада-бум. Ну, вы поняли?
Исполнение 1

21. Горячий хуанодик с Хуаном-абвениатом. Чтоб Хуана таращило и от северной внешки Дика, и от возможности касаться потомка бога, и от желания забрать себе и защитить. Раскладка любая, но за Хуана снизу станцую особо с помпонами и фейерверком!

22. Какой-нибудь эпизод из жизни Рокэ в Багряных землях, мб где они с Тэргеллахом чем-то занимаются, или он с сестрой сидит разговаривает, может быть вообще что-то другое, тут не важно. Не важно также, грустный или веселый текст будет

23. Алвамарсель, пост-канон ...дцать лет спустя, вольная фантазия на тему бессмертия Алвы.
Исполнение 1: АО3

24. Ричард (или Рокэ) отучает Рокэ (или Ричарда) курить.

25. фемРокэ/фемРичард, первые месячные. Девушка попадает к Алве (причины жизни вместе, статусы в Олларии, в плане Алва фрейлина королевы или просто герцогиня - на ваш выбор), и тепло, нормальная еда и отсутствие ежедневных молитв на холодном полу делают своё дело. Истерика, непонимание, "я умираю", нормальная помощь и объяснения от Алвы.

26. Саюнц, возможно фоновый вальдмеер. Захват Хексберга «по лестнице», однако Бюнц помогает Вальдесу сбежать. Впоследствии самого Бюнца захватывает в плен Хулио Салина. Вальдес просит отдать ему пленника, н-но... Блин, это заявка на вальбюнц (бюндес?), да? Нет-нет, это саюнц. XD

27. Алвадик, алатские поцелуи. В Варасте был момент, где Алва поит Дика из своего стакана, можно там, можно в другом месте. Можно, чтобы Алва пил из стакана Ричарда. Инициатор Алва, но Дик понял в чем суть. ХЭ
Исполнение 1: АО3

28. Фердинанд, Алва, Ричард. По приказу короля Алва избавлялся от любовников королевы: Придда, Колиньяра, Феншо. Настало время Ричарда.

29. Лионель/Рокэ, что-нибудь депрессивное и драматичное, мб нонкон

30. Рокэ никто не любит, его за глаза называют Кэналлийским Вором. И именно к нему Ричард попадает в оруженосцы.

31. Вальдмеер, Маргарита. Маленький Ольгерд не слабоумен, Кальдмеер возвращается в Дриксен и помогает Маргарите сесть на трон. Вальдес ревнует, полагая, что между ними что-то есть, но Олаф всего лишь следует своей клятве кесарю уберечь его жену и сына от родичей.

32. Оллария, после ДСФ; кто-то постоянно присылает Ричарду Окделлу любовные послания, Алва выясняет, кто и зачем. Жанр и рейтинг - на откуп автору. Желательно алвадик, но как получится. Не тотал!АУ, желательно без смертей персонажей и сексуального насилия. Книжный канон, не по накуру с порнописателем.

33. Алваро/Арно-старший/Долорес, без жести, ангста и смертей, всё хорошо и прекрасно, ещё молодой незамужний Арно, муж и жена – одна Леворукий сатана. Можно ау, рейтинг по желанию, если высокий - Арно снизу.

34. Стол Штанцлера - магический артефакт, все приходят на нем ебаться. Штанцлер в ахуе, но ничего не может сделать.
Исполнение 1: АО3
Исполнение 2

35. Алвадик. «Святое, а значит неприкосновенное, единственное, чего стоит касаться» от Алвы. Дик ревностный эсператист, но хранит в Эсператии алвину синюю ленту, втайне приносит цветы к иконам синеглазой блудницы Октавии, считает себя страшным грешником и предателем семьи, но молчит на исповеди о чувствах к Алве, молится за Алву. Алва где-то палит и начинает следить и втягиваться. Фиксит отравления – Дик с кольцом приходит к Алве просить о заступничестве для ЛЧ, отсылки к словам Оноре о щите, глазам цвета небесного и прощении непрощаемого (линия, погубившая душу Эгмонта?). Рейтинг и стекло на усмотрение автора, только без мудачества.

36. Золотая клетка на талигойский лад. После того, как становится известно, что Алва Ракан, в рядах эориев происходит раскол. Излом позади, колодцы уничтожены, силу магии крови многие видели воочию и теперь считают, что на троне Талига должен сидеть истинный Император. Другие же остаются верны Олларам и возвращать династию Раканов к власти не намерены. Вокруг имени Алвы среди народонаселения формируется религиозный культ. Алва в ужасе от того, что даже близкие друзья считают его теперь живым божеством. Если автор увидит алвали или алвамарсель на фоне, будет здорово!

37. Алвадик. Дик возвращается из посмертия в разгар действующих томов. Он все еще Повелитель Скал. Ему удалось спасти из Лабиринта Айрис, но младшие девочки так навсегда и остались мертвыми. Несмотря на все события, он называет Алву эр Рокэ. Чем бесит Лионеля. «Я много где ошибся, эр Рокэ, но... Вами сделано больше, чем мной».

38. Алва так залипает на Савиньяков, потому что они напоминают ему морисков, а он сам дико скучает по багряным землям. Однажды они с Ли говорят об этом

39. Рокэ и Ричард участвуют в кулинарном шоу, в котором соревнуются команды — эр со своим оруженосцем.

40. Преслэш, алвадик. Хочется Алву-нормального вельможу и ПМа, который считает, что герцога-потомка Лита с выходом к трем границам чревато убивать или отдавать оппозиции. Любая канонная сцена с этой позиции (после катиного будуара, визиты к Штанцлеру и Кате, покушения на Дика или отравление). ОБВМ Алвы с чувствами к Дику и практичными ПМскими планами.

41. Алвадик, флаффный омегаверс, юмор, ER. Дик альфа, ввязывающийся в дуэли с каждым, в ком видит конкурента или кто, как ему показалось, оскорбил Алву. Алва омега, всерьез обеспокоенный пылом молодого любовника, а потому усиленно его тренирующий. За короткий срок герцог Окделл становится кошмаром всего двора и непобедимым фехтовальщиком, а за его спиной начинают шушукаться о том, что молодой человек скоро превзойдет соберано Алваро количеством дуэлей.

42. Ротгер Вальдес/Олаф Кальдмеер, дарк!Рамон Альмейда/Олаф Кальдмеер. Нон-кон, смерть персонажа. Альмейда насилует Олафа в первом плену. Вальдес узнает об этом, когда возвращается от Лионеля. И убивает Альмейду.

43. Алвадик. Первый секс на барсовых шкурах, что Алва презентовал вместе с обручальным конем. Чтоб дрочить на все деньги! Алва-искуситель, на Дике из одежды только кольцо

44. Алвадик. Скалы стали щитом для последнего Ракана, приняв на себя проклятие Ринальди. После смерти отца Ричард, став последним Повелителем Скал, в полной мере испытал на себе все прелести проклятия. И в Фабианов день свободный от проклятия Рокэ Алва взял в оруженосцы Ричарда Окделла, которого изрядно потрепала судьба.
Винной не было.

45. Омегаверс, ромком. Алва  по всей Кэртиане ищет жениха для своего оруженосца, оказавшегося омегой. Финальный АлваДик

46. Алвадик, модерн ау. Ричарду по какой-то причине нужно обследование по мужской части (для справки/из-за подозрения на зппп из-за недобросовестного партнёра/итд), но стеснительность, воспитание, вбитая в голову "религиозность" = паническая боязнь этого всего. А идти надо. Рокэ – врач и просто отвратительная язва. Но всё таки как специалист нормальный, аккуратный и не бесчеловечный, а когда пациент выглядит так, будто сейчас душу отдаст Создателю – как-то не очень. Не пвп, максимум случайное возбуждение и "рука помощи"

47. Филипп Аларкон. Филиппу диагностируют рак и он отправляется с друзьями в лучшую клинику ЗЗ, где главврач – Кальдмеер.

48. Алвамарсель, кроссдрессинг. Для сохранения инкогнито Рокэ вынужден преобразиться в девушку, и ему это совершенно не нравится. Зато очень нравится Марселю. Можно преслэш, можно высокий рейтинг)

49. Алвадик, кинк на случайные прикосновения, взаимный юст. В конце первое неслучайное!

50. Рокэ Алва и все-все-все: "красота в глазах смотрящего". Из-за раканской магии все воспринимают Алву соответственно своим идеалам красоты, поэтому вне основных параметров внешности (цвет глаз, волос и пр.) кому-то он - хрупкая феечка, кому-то горячий кэналлийский мачо с волосатой грудью. Как воспринимают Алву разные персонажи, что он видит в зеркале и есть ли человек, который видит его таким, какой он есть на самом деле?

51. Таймлайн Раканы. Ричард находит в библиотеке Алвы таинственный древнегальтарский документ, который не может расшифровать, и приносит Альдо. Тот обращается за помощью к Валентину. Документ описывает эротические ритуалы, призванные укрепить мистическую связь эориев, Повелителей и Ракана и обещают последнему большую магическую силу. Альдо решает попробовать. Высокий рейтинг, внезапные пейринги, магические спецэффекты, можно мпрег (только не Ричарда!!!), любой жанр. Книжная внешность персонажей.

52. Дарк!Берто Салина/ОМП-дрикс, Руппи. Однажды Руппи узнаёт, что не всех пленных внесли в список пленных. И что Берто способен на удивительно жестокие поступки.
Исполнение 1

53. Дарк-Алва, ревнующий Ричарда к Катарине. Фабрикует компромат (как с Ги в Октавианскую ночь), выставляющий ее в максимально неприглядном виде, херящим образ невинного гиацинта, подводит под суд, как бы невзначай указывает Ричарду на нестыковки в ее лжи. Переиграть лестницу, что Алва знал о Катаринином вранье и одобрял. Пускай знал, но использовал против нее. Интриги, подкуп фрейлин, подделанные письма, манипуляции и неистовый юст.

54. Ричард — инструктор по горным лыжам/сноуборду/фигурному катанию. Однажды у него появляется вип-клиент южанин Рокэ Алва, которого за какими-то кошками занесло на север.

55. По мотивам лестничного сравнения любви по-гайифски с пивом ("попробовали пиво, не понравилось, продолжили пить вино"). Ричард Окделл после ДСФ все-таки приезжает в Торку, где сослуживцы периодически пытаются пригласить его на пиво *кхм-кхм*, а наивный северный юноша категорически не понимает намеков. Стеб, крэк, можно скрестить с накуром про посвящение в Торке ("А ваш отец во время службы пиво очень уважал!").

56. Валентин, Ричард, омегаверс, преслеш или преброманс. Валя – омега, в силу «семейных традиций» всю жизнь сидел на подавителях. На фоне привыкания и стресса у него начинается первая течка во время дуэли с Диком-альфой. Валя готовится быть растерзанным, но Дик как истинный эсператист утаскивает омегу в безопасное место и помогает пережить течку, как должны делать старшие альфы в семье (контролируя свои гормоны, усмирять омег без сексуального воздействия, помогать правильно дышать, успокаивать рассказами и т.п.). После течки Дик обещает сохранить секрет. Валя признателен, но иррационально  разочарован, что альфа не потерял от него голову.

57. Олаф Кальдмеер/Хулио Салина, Вальдмеер. Принуждение. Хулио Салина любит погибшего и заменяет его Кальдмеером, Кальдмеер не хотел, Вальдес зол. Можно в отсутствие Вальдеса, пока тот по Лионелям шляется.

58. Комфортинг Ричарда кем-то из южан (НЕ Рокэ)

59. Занавесочный жопослипательный флафф памяти кэналлийского пития из лейки))) Первый совместный завтрак/обед алвадика с незнакомой кэналлийской стряпней. Дику любопытно, стеснительно и нипанятно – что это и как это едят? Алва рассказывает и показывает.

60. Приддоньяк. ПВП, романтика. Раскладка любая. Просто жаркий секс приддоньяков. Просто порно, действительно без сюжета.

61. Маргарита/Гудрун, Фридрих. «Я Вас любила, а Вы!..» Маргарита спровоцировала казнь Фридриха и Гудрун.

62. Хочу про деятельного шилопопого Альдо, который обслуживает богатых вдов, делает ставки, рисково инвестирует куда попало, денег то пусто, то густо, но он всегда суетится. Возможно, пытается завязывать контакты с иностранными послами и святым престолом, активно пользуется своей внешностью для окучивания разумных вдов и старых магнусов. На вырученные средства кормит Робера и хорошо проводит время. Анон не может представить, что он с рождения ничем не занят, хотя амбициозный и шилопопый. Короче, Альдо делает ставки на спорт и дрочит развратным священникам, Робер страдает.

63. Алва/Дик/Катари. Альдо вынуждает Катарину выйти замуж за Ричарда. После смерти Альдо она пытается добиться ареста/казни Дика, но новоиспечённый регент Алва отправляет обоих в бессрочную ссылку в Надор. Катарина узнаёт, что в прошлом между мужем и регентом были нереализованные взаимные чувства, и решает использовать их, чтобы вернуться в столицу ко двору.  Предпочтительно в финале что-то вроде ХЭ со шведской семьей. Без хейта Катарины

64. Рокэ/Лионель, пов влюбленного Алвы, беззастенчивое любование Лионелем. ER или юст с долгожданной взаимностью.
Исполнение 1: АО3

65. Юст. Алва залипает на мимику Дика – во время чтения, ссор, на тренировках, везде.

66. Каждую ночь Рокэ Алва видит во сне людей, убитых им или погибших по его прямой или косвенной вине. Каждый рассказывает ему свою историю, если может говорить (младенцы, немые и сумасшедшие изливают душу как-нибудь по-другому). Когда мертвецы заканчиваются, круг возвращается к началу. Самостоятельно Алва не может избавиться от снов. Алвадик или без пейринга, раннекнижный канон, не тотал!AU.

67. Придды. Ирэна после смерти Питера медленно, годами, но уничтожает всех, кто хоть как-то был замешан в деле смертей в их семье. Пока не доходит до Валентина.

68. Альдодик платонический, Алвадик классический. Ричард героически спас Кэртиану, господин регент предлагает ему выбрать награду. Ричард просит позволения навестить могилу Альдо. Ревность к покойнику.
Исполнение 1

69. Наш канон и его события, но с поправкой на то, что у Алвы после Винной развивается сильнейшая гемофобия. Джен или любой пейринг с Алвой на вкус автора.

70. ЛиДик, ромком. Сюжет и рейтинг на усмотрение автора. Клише и тропы

71. Приддоньяк. Предательство Валентина. «Все, что я делаю, я делаю ради себя».

72. Алваро/Долорес, спокойная семейная жизнь, нормальные отношения, взаимная любовь, все дети живы, всё прекрасно.

73. Алан Окделл/Женевьев Окделл/Гвидо Ларак. Женевьев вспоминает и сравнивает. Ангст, стекло высокий рейтинг.
Как вариант: Алан Окделл в качестве призрака принимает участие или комментирует. В этом случае можно стёб, а можно хоррор.
Исполнение 1

74. Отто Бюнц/Берто Салина. Каноничные события. Спустя какое-то время после гибели флота Берто обнаруживает живого Бюнца в плену у пиратов. И настойчиво просит начальство спасти дриксенского капитана. (Отсылка к фику Mutineer «Воробышек».)

75. Приддоньяк. Рейтинг любой. Валентин, привыкший считать себя равнодушным к плотским утехам, неожиданно осознает влечение к Арно. Причём триггером выступает что-то достаточно безобидное (раскрасневшиеся от вина щеки, шёпот, взгляд, расслабленный вздох).
Исполнение 1: Фикбук

76. Разные пейринги: во время секса Алва вместо стонов КАРКАЕТ (громко, раскатисто, с чувством), кляп или зажатый клюв рот не помогают. Высокий рейтинг, любой обоснуй, книжный канон. Желательно слэш, желательно Алва снизу.

77. Дик против кэналлийской кухни, юмор, стёб. Охрана сообщает Хуану, что дор Рикардо регулярно ускользает из замка неизвестно куда. Хуану не с первого раза, но удаётся проследить за Диком, и он обнаруживает герцога, который… тушит мясо по-надорски в походном котелке.

78. Вальдмеер. Хексберг как магическая тюрьма, которой управляют кэцхен. Они решили запереть Олафа, ведь после его отъезда в первый раз Вальдес так страдал!
Исполнение 1: Фикбук, АО3

79. АлваДик, модерн АУ, Алва - йогин, у Дика проблемы с гибкостью. Индивидуальные занятия йогой плавно переходит в камасутру.

80. Эстедик, преслэш (баронесса-ау). Эстебан рисовал Ричарда еще в Лаик, а теперь дорвался до натуры и выгуливает фантазию без стеснения.

81. Арно влюблён в Валентина, беременного от Лионеля. Лионель жесток, Валентин страдает. Не омегаверс. Любой обоснуй, любая развязка, книжный канон.

82. Ричард/Рокэ, сиквел сиквела "Рук", фиксит, бессмысленный и беспощадный флафф. Алвадики растят зверенка, Рокэ рожает Дику обычных детей, Дик управляет Кэналлоа, все счастливы)
Исполнение 1: Фикбук

83. Приддоньяк. Мпрег. Валентин ждёт ребёнка не от Арно. Романтика, флафф, драма, серая мораль - на Ваш выбор. Можно как AU от канона с большечемдружбой, можно кардинальное AU - со знакомством приддоньяков уже после брака и беременности Валентина. Главное - приддоньячная взаимность (даже если намёком) и подразумеваемый хэппи энд (даже если условный).

84. Таймлайн Раканы. Все-все-все пытаются вытащить Алву из Багерлее. Алва сопротивляется. Юмор

85. Слезодавилка с мпрегом. Алва отправляет Ричарда в Агарис,а через много лет выясняет, что у него есть сын(дочь). Ричард как-нибудь скрыл это вообще от всех, например, в монастыре где-то в самой глуши.

86. Модерн!АУ, АльдоДик, РоберАльдо, АлваДик. Ричард и Альдо - трудные подростки, Робер - социальный работник, Рокэ - криминальный босс.

87. Вальдмеер. Кальдмеер – большой белый волк. В смысле, оборотень! Или лис... По кличке Чиффа.

88. Альдо после коронации становится истинным Раканом, потому что хотел им быть, считал себя им. От Алвы раканство уплыло, потому что он от него старательно отворачивался. Абсолют учел и утвердил.
Исполнение 1

89. ВалеДик, модерн!AU. Валентин нанимает Дика сыграть роль бойфренда на семейном торжестве.

90. Алвадик после Дыры. Алва в Лабиринте поделился с Диком жизнью, Ричард с Алвой посмертием, потому что миру нужен и Ракан, и Повелитель Скал. Осознание перспектив, что теперь они вместе и в жизни, и в смерти в буквальном смысле. Можно со стеклом, но без унижений и покаяний для Дика. Алва не ретконный!

91. Арно/Арлетта. Лолита.

92. Любой сюжет в рамках накура про баронессу, особенно если в кадр попадёт Басенька.

93. Маргарита в роли Екатерины Великой.

94. Приддоньяк. ПВП. Арно решает, что Валентину нужно расслабиться и ведёт его в бордель. Что бы было повеселее, Арно предлагает разделить одну куртизанку на двоих. М/Ж/М плавно перетекает в М/М.
Исполнение 1

95. Луиза, Селина. «Я тебя породила, я тебя и убью».

96. Мирабелла бреет Алву, книжный канон после восстания.

97. АлваДикКатари, полное отклонение от канона после КНК, без отравления и Фельпа, Дик и Рокэ оба остаются в Олларии. Хочу бисексуальный лавхейтный треугольник, где все трое и любят, и ненавидят друг друга, но в разных пропорциях и по-разному. С сексом, ревностью, интригами и стеклом.

98. Савиньяки/Айрис Окделл. Любое исполнение в рамках накура про Айрис и трёх её Оленей! Хоть ПВП и оргия, хоть детали путешествия, хоть жабогадюкинг Арлетты с Мирабеллой, но особая благодарность заказчика за оргию с участием связанного Ли с кляпом.

▼
Hidden text
⬍
99. Айрис/Катарина. Совращение Катариной, стыд, страх, боль, последующее неосознанное убийство королевы. Ричард уводит сестру и берёт вину на себя.
Исполнение 1

100. Герард/Ричард, броманс, Герард поднимает заниженную самооценку Дикона. Пусть вытворят какую-нибудь отважную, но тупую херню, чтоб у Ворона дар речи пропал.

101. Айрис попадает в Лабиринт и встречает Дика. Когда их путь завершается, оказывается, что они живы и вышли где-то в Дриксен.

102. Рокэ сняться покойные родители.

103.Пост-канон. Излом пройден, всё, вроде бы, хорошо. Но Ирена погибает, родив третьего ребёнка. Жермон понимает, что не справляется и вызывает к  себе (на выбор автора) либо Валентина, либо Ойгена.
Исполнение 1

104. Килеан/Ричард, Алва/Ричард. Килеан берёт Дика в оруженосцы. Однажды Алва узнаёт, что Дик подвергается насилию у эра.
Исполнение 1, Часть два

105. Жените его уже наконец! Свадьба Рокэ: торжественная церемония во дворце или тайное венчание в захолустной деревенской церкви, слеш или гет, драматичный брак по расчёту/принуждению или жопослипательный флафф с ангелочками, простите, эвротами. Жанр, рейтинг, пейринг на ваше усмотрение.
Исполнение 1: https://ficbook.net/readfic/13329897

106. Баронесса!АУ. Рокэ в присутствии Ричарда критикует первые книги баронессы.

107. Ги Ариго/Эдвард Феншо. Феншо не просто так пытался пойти наперекор Алве во всём.

108. Ливенпорт+Фрида. И этим все сказано) Пусть полечат Ли на пару)

109. Ричард угощает Рокэ традиционным шотландским надорским завтраком.
Исполнение 1, Часть вторая, Часть третья, Часть четвертая, Часть пятая, Часть шестая, Финал

110. После ДСФ. Ричард не даёт Алве ни единого шанса оказать себе услугу/помощь, за которую потом спросят.

111. Эстебан Колиньяр/Валентин Придд, Эстебан Колиньяр/Ричард Окделл. Нон-кон, даб-кон. Жестокие нравы в Лаик.

112. Валентин Придд, алвадик. Валентин ненавидит Алву. «Он совратил моего брата, а теперь и Вас?..»

113. Альберто Салина/Рамон Альмейда.  Оруженосец очень хочет согреть постель своему эру. Рекация эра на усмотрение автора. Хоть порка, хоть три наряда вне очереди, хоть горячее пвп. Без нонкона и дабкона. Рейтинг повыше.

114. Катарина Ариго-Оллар/Валентин Придд. Тайная связь.

115. ООС и AU на базе раннекнижного канона.
Ричард гей, но не знает об этом. Рокэ - открытый пансексуал и любитель разнообразных непристойностей.
Алвадик (можно с приглашёнными специалистами) или без пейринга, в идеале хэ.

116. Ричард Окделл/Ирэна Придд. Однажды Ричард встретил сестру проклятого Спрута... и оказалось, что Талигойская роза не гиацинт, а всего лишь льнянка.

117. Ричард, сын секс-террориста Эгмонта Окделла, попав в Олларию в качестве оруженосца Первого маршала, пускается во все тяжкие — обязанностей у него нет, кроме тренировок по утрам и официальных мероприятий, а зря время тратить он не хочет, к тому же эр снабдил его деньгами.

118. Вальдмеер, дарк!Альмейда, возможен нон-кон. Адмирал Талига хочет Олафа, но Олаф категорически против. Его не убедить ни угрозами пытки пленных, ни угрозами положению Вальдеса. Но можно вполне реальной угрозой, то есть не словом, а делом. Если Олаф увидит, что угрозы реальны, может, и поддастся. Вальдес узнает.

119. Любой пейринг с Рамоном Альмейдой, сайзкинк, реакции партнера и его чувства на этот счет

120. Катарина/Айрис, Катарина/Селина, Катарина/Иоланта Манрик или ещё кто. Посвящение во фрейлины. Флафф, рейтинг R или NC-17.

121. Дик, Валентин, Арно. По накуру про оруженосцев, которые сами добывают себе пропитание
Исполнение 1

122. Обыкновенный больноублюдочный алвамарсель. Я разве о многом прошу? А если серьёзно, пофиг на обоснуй, напишите хоть что-нибудь, пожалуйста.

123. Двойная жизнь Валентина Придда. Днём он — холодный расчётливый спрут, зато ночью — Суза-Муза и не только.

124. Ричард Окделл. Все события после ДСФ – сон, который приснился Дику, пока он валялся в отключке из-за проблем с рукой. Пробуждение и реакция Дика на события во сне.

125. Баронесса описывает ВМФ.

126. Ретеллинг Великолепного века. Рокэ в роли Сулеймана, Айрис в роли Хюррем, Катари в роли Махидевран, Лионель в роли Ибрагима, Арлетта в роли Валиде. Роли можно переиграть, заказчик любит Окделлов.

127. AU Наль – злодейский протеже Штанцлера, мечтающий заполучить Надор. Он перехватывает Ричарда с кольцом, убеждает его самому принять яд, чтобы Ворона обвинили в убийстве оруженосца.

128. Кто-то подозревает, что под псевдонимом Баронессы пишет сам Рокэ Алва, и пытается вывести его на чистую воду.

129. валедик или джен, кроссовер Безсоновъ с Караморой, Ричард - сыщик, напарник-патологоанатом по желанию исполнителя, Валя - вампир в ой каком поколении. Валя среди подозреваемых, а Ричард про вампиров ничего не знает. не алвадик

130. Гоночное АУ. Рокэ Алва — известный гонщик, его штурман — Марсель Валме, механик — Ричард Окделл

131. Саюнц. Медикал-АУ. Бюнц - врач-реаниматолог, Берто поступает в дриксенский университет по обмену и устраивается на работу медбратом.

132. Ричард заметил, что Рокэ перестал пьянеть от вина.

133. По следам давнего накура – Валентин-маньяк, обожающий, когда молчат и красиво плавают в формалине. Милый, ничего не подозревающий почему-то до сих пор живой Арно приветствуется. Жуткая жуть или юмор, а можно и совместить)
Исполнение 1

134. Ричард в Багряных Землях. Пейринг с кем угодно, можно дженом, (не в рамках накура от баронессы!)

135. AU Место Ричарда в дворцовых интригах заняла Айрис, которую взяли в оборот братья Ариго.

136. Как Ли и Ми гостили у Робера. Дело ведь не обошлось одной разрисованной картиной, верно? Детские шалости, джен, юмор, все живы и счастливы. Рейтинг, конечно же, детский.

137. Хуанодик внезапный, трепетный и страстный. Алва охуевает и немножко ревнует, причём сам не понимает, кого из них он ревнует сильнее. Итоговый тройничок или у хуанодика всë серьёзно и Алве остаётся их благословить – на усмотрение исполнителя

138. Алва страдает от объективизации, поскольку все канонно пускают на него слюни. Ему неловко и не в кайф. 

139. А что если вести о спалённом Агарисе дойдут до Альдо быстрее, чем до Левия?  А что если планы Марселя обернутся крахом? А что если Альдо попытается взять Ноху штурмом? А что если… Альтернативное развитие событий, рейтинг и жанр на откуп исполнителям.

140. Что-нибудь с Дьегарроном. Можно гет (только не с Матильдой!), можно джен, можно слэш, пре-канон, пост-канон, канон, ау, неважно

141. Дженовый, или преслешный алвадик, омегаверс. И Ричард и Алва - омеги, может оба скрывают это, но тут на выбор автора, Алва пытается заботиться о Ричарде

142. После восстания Ричард сбегает из дома и не возвращается. В столице узнают о пропаже герцога только когда приходит время Лаик. Отправленные на поиски отряды возвращаются ни с чем. В итоге в Надор отправляют Алву, который случайно встречает Ричарда. Дик не помнит своего происхождения, уверен что всю жизнь прожил с местным лесником, не знает этикета и всего соответствующего дворянину, но разбирается во врачевании, ездит без седла и верит в Абвениев. Алву он тоже не узнаёт. Попытки вернуть Окделлу память, должные знания и этикет, и отчаянные сопротивления самого Ричарда, которого привезли в столицу.
Исполнение 1

143. Рокэ, Ричард, Айрис. Эгмонт погиб не на дуэли с Алвой, и его детей отдали Рокэ. Настало время выдать Айрис замуж. Рокэ и Ричард сватают её за Валентина, но Айрис против. В финале ХЭ, за кого Айрис в результате выйдет — на откуп автору. Юмор.

144. Чтобы стать настоящим Раканом, Лионель должен родить по ребёнку от представителя каждой фамилии эориев (1+4+16). Да, от Керва тоже. Не омегаверс, книжный канон, можно преканон.

145. Тотал-АУ, большой временной скачок на век вперед. Бессмертный Рокэ является ко всем потомкам новых Повелителей и к Ракану перед Изломом. Что изменится в характере Алвы и его взгляде на мир за этот срок?

146. Хтонь Дик, которую вызывает к себе Рокэ, которому нужен ПС для Излома. "Я сделаю то, что ты хочешь, но в обмен отдай мне то, что у тебя есть, но о чем ты не знаешь". Рокэ соглашается, думая, что продал хтони своего неизвестного бастарда. "Что у тебя есть, но о чем ты не знаешь" оказывается сердцем Рокэ, который искренне считал себя неспособной на любовь сволочью. Конец на усмотрение автора.

147. На самом деле только женщины в Кэртиане и владеют магией. Это тщательно скрывается от мужчин, но когда на Изломе мир на грани уничтожения, женщинам приходится действовать

148. Дик становится крут и могуществен по любой причине, и спасает Рокэ из угрожающей ему ситуации. Рокэ проникается и влюбляется, но Дику это неинтересно - он ведет себя по отношению к Рокэ вежливо, помогает, чем может, но сам при этом не подкатывает (а в идеале - вообще содержит гарем из обоих полов). Рокэ приходится его соблазнять, не опираясь на титул, богатство и связи, потому что для этого Дика они не имеют никакого значения, но при этом Рокэ никогда до этого не был в такой ситуации, и не очень понимает, что и как делать.

149. Руппи искренне влюблен в Кальдмеера и хочет близости. Кальдмеер, не в силах отбиться и не желая смеяться над чужими чувствами, придумывает занятие для двоих, которое заменяет телесную близость. Какой-то интимный, эмоциональный, но безгрешный момент на двоих. Когда Кальдмеер в плену достаточно здоров, Руппи приходит за своим. Их застаёт Вальдес.
Исполнение 1: АО3

150. https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p11886484 "Окделл успел раньше": свадьба алвадика во время правления Альдо. Опционально - со скверными последствиями для Катарины. Алвадик желательно взаимный и счастливый, но можно тайный и чтобы для окружающих всё выглядело драматично и плохо. Если удастся как-то за кадром спасти Надор и/или его обитателей, заказчик будет счастлив! Не омегаверс, но можно мпрег и брак по залёту. Любой жанр и рейтинг, желательно без смертей Алвы и Ричарда.

151. Олаф Кальдмеер/Берто Салина. Внезапная и тайная страсть. Ревнующий Вальдес прилагается, желательно с высоким рейнтингом.

152. Алва с большим доверием относится к Савиньякам, чем те пользуются и захватывают власть. Все думают, что Рокэ мертв, но на самом деле он находится в плену у Ли, который все еще мучается от страсти к нему

153. Катершванцы/Ричард. После Лаик Рокэ так и не взял Ричарда в оруженосцы, но близнецы упросили фок Варзова и тот поспособствовал отъезду Дика в Торку (руку удалось спасти). Были ли отношения с близнецами в Лаик или они только разовьтся в Торке - на усмотрение автора, рейтинг желательно повыше (за dp и вовсе расцелую)

154. Кроссовер ОЭ и Плоского мира. Желательно алвадик, но съем все, что дадут.

155. Кроссовер с Охотниками за приведениями. Дик, Арно, Валентин - охотники на раттонов.

156. Алвали, вампир!АУ, обоснуй для магических скиллов Ли
Алва обычный человек, но тайно кормит Лионеля своей кровью. Рейтинг высокий

157. Альдоробер с мпрегом. Альдо доволен, Робер в ужасе, он уже списался с Ли и решил менять сторону. Хотелось бы драму, но можно хоть юмор.

158. Всё то же самое, только все Алвы живы. Восстание по желанию можно тоже убрать. Так Ричард становится оруженосцем Рокэ, маркиза Алвасете, и узнаёт о своём эре много нового. Образ развратного чудовища, каким его описывали Штанцлера и Катари, вообще не вяжется с реальностью, потому что подначки от старших братьев, половина слухов оказывается неправдой и фехтовальщик он великий, но "Ну, мам!". Ещё и получает за неправильно воспитание оруженосца.
Исполнение 1

159. Валентин/Иоланта. Пост-канон, счастливый брак. Заигрывания в формате сухих придирок друг к другу на публике, когда все считают, что они друг друга ненавидят.

160. Ричард вылез из Лабиринта полноценным ПС с полным набором мистических знаний, но с амнезией размером во всю прошлую жизнь. Вылез в Улаппе и первым делом спас столицу от какого-нибудь локального апокалипсила в духе Гальбрэ. Ада-Мария посмотрела на это, посмотрела вокруг, внимательно посмотрела на Ричарда, и решила, что предохранитель от мистических пиздецов в такой приятной упаковке надо брать. И сделала его своим консортом. Хочу гета с привкусом мамми-кинка и комфортингом.

161. Ричард в Кэнналоа или в БЗ. Чествование наследника Лита во время какого-нибудь праздника плодородия. Невинные поцелуи от людей разного пола, венки цветов.

162. Алвадик. Вараста. Первый поцелуй.

163. Алва/Марсель, ER. "И ушло, и теперь не появится впредь, бесполезно скорбеть и не надо жалеть" (с) Пост-канон, 10+ лет, во время просмотра донесений или чтения переписки, Марсель подсознательно на полном серьёзе рассматривает свое участие в заговоре против Алвы и с ужасом понимает, что разлюбил.

164. Ливенпорт. У них уже пятеро (или сколько автор пожелает) детей, но Ли все еще смотрит как-то не так и говорит что-то не то. Чарли все еще жалуется Марселю.

165. Вальдес и Кальдмеер встречаются на конференции по изучению Эсператии. Другой вопрос, Вальдес-то что там делал? Желательно юмор
Исполнение 1+продолжение + продолжение + продолжение + окончание

166. Альмейда/Ричард. Трахнуть Дика в рот, залить лицо спермой. Удерживать голову за волосы, постоянно ласково хвалить с наращиванием градуса: от "хороший мальчик" до "жадная до члена сучка"

167. Алва/\кто угодно из ровесников или старше. Опишите тот самый опыт "любви по-имперски", который Рокэ Алва приобрëл в 19 лет. Возможно, не таким уж он был и неудачным . Рейтинг повыше

168. Рокэ/Ричард. Рокэ I и его возлюбленный фаворит. Могущественный Дик, могущественный Алва. За Ричарда, на котором будут только украшения с сапфирами и черная шуба буду отдельно благодарен.

169. Вальдмеер, Олаф быстро понимает, что влюблен, а Вальдес отрицает чувства — "это просто уважение/дружба/подставить что угодно", но всё равно заботится об Олафе. Желательно ХЭ, можно рейтинг
Исполнение 1

170. Мпрег по Нестрашной тайне Энко. Женская половина Ричарда оказалась работоспособной, и маленькие маркизики Алвасете не заставят себя жать. Не стёб.

171. Валентин Придд. Пробуждение силы Унда. Галлюцинации, видения, явления Оставленной во снах, как к самому похожему на Унда потомку, попытка держать лицо и не сойти с ума.

172. Долорес/Алваро, фемдом, Алваро, который везде ответственный и главный, и отдохнуть от этого может только отдав власть самому близкому человеку, которому он точно и во всём доверяет.

173. Судьба генерала: Оскар Феншо удачно осуществил свою вылазку и захватил нескольких бирисских разведчиков, поэтому Алва его не расстрелял... а что сделал?

174. Вместо того, чтобы уехать в Кэнналоа, Рокэ едет со своим оруженосцем в Надор. Там выясняется, что, несмотря на идеальную переносимость вина, любой алкоголь на дрожжевой основе заставляет его опьянеть до состояния "заплетык языкается" буквально за пару глотков.

175. Жрецы Лита/Ричард. Ритуальный секс на алтаре. Максимально заласканный и затраханный Дик, ошалевший от ощущений и силы

176. АУ, по времени на несколько кругов вперёд, в Талиге атмосфера Англии перед ПМВ, Надор, как Аббатство Даунтон.

177. Хочу Селину-куртизанку, можно на пару с Мэллит. Как она(и) дошли до жизни такой полностью на усмотрение автора. Рейтинг можно высокий.
Исполнение 1: АО3

178. Марсель/Рокэ, тот-кого-выберет-Марсель/Рокэ. Марсель полностью контролирует жизнь Рокэ с полного согласия того. Последовательное лишение автономии Ласточки с целью защиты и комфорта

179. Валедик. Валентин безмолвно не одобряет методы Алвы по воспитанию бестолковых оруженосцев. Алве красноречивые взгляды однажды надоедают, и он предлагает Валентину высказаться.

180. Ричард/Валентин, Альдо. Очень публичный, очень графичный секс. Традиции Анаксии. Раньше ссоры решались не дуэлями, а через публичный секс.

181. Рокэ Алва/ОЖП. Первые свидания и первая ночь с женщиной юного Рокэ в Алвасете. ОЖП - не астэра.

182. Ойген, который изобрел бдсм, когда такого понятия еще не было. Пейринг с кем угодно (можно не пейринг, а одноразовую связь)

183. Временное АУ. В Талиге - раннее средневековье. Тан Надорэа правит всем севером континента, носит бороду, меха и косы по пояс, как викинги, и килт, как горцы. Шад Кэнналийского Султаната носит паранджу, потому что нечего разглядывать потомка бога и богоназначенного правителя, чернит глаза и точно знает, зачем используется сахарная паста. В середине континента сидят кочевники, и Марсель, один из них, никогда не слышал слова "парик", зато может стрелой попасть белке в глаз из седла. И так далее.

184. Вальдмеер. Олаф в детстве провел пару лет в доме для сумасшедших. А перед этим подвергался насилию в семье. За то, что хотел быть моряком, когда отец желал передать ему дело.  Поэтому он ненавидит оружейное дело. И вот Олаф знакомится с девочкой, которую Вальдес спас от отчима-абьюзера. Они подружились, а Вальдес узнал о тяжелом детстве Олафа. «Ты зря его боишься. У него доброе сердце, просто он не умеет делать добро. Только причинять».

185. Кроссовер с Человеком в железной маске. Лионель подхватил половым путем бесноватость, Эмиль должен занять его место, чтобы сохранить в тайне, что у знати нет иммунитета к заразе.

186. Что-нибудь по тройничку с Эгмонтом, Мирабеллой и Рокэ. Таймлайн любой, рейтинг любой, желательно без ревностей и с хэппи-эндом

187. Что-нибудь больноублюдочное с пейрингом Альдо/Рокэ. Рокэ снизу

188. Дарк!Кальдмеер/Вальдес. Публичная порка, даб-кон.

189. Алва/Катарина, Катарина - регент, лавхейт, политический dirty-talk в постели и в совете

190. АлваДик. Отхлестать эра банным веником. Юмор

191. Вальдмеер. Вальдес узнает, что Олаф - член пиратского братства по кличке Чиффа. Татуировки одобряю!

192. Во время суда над Алвой Дик понимает, что Альдо сходит с ума, и решает помочь вывести Алву из Раканы. Но его участие в этом умалчивается, потому что Валентин подставляет его, и во время побега его ловят люди Альдо. Сделал он это, во-первых, в качестве отвлекающего маневра, а во-вторых - потому что хочет жениться на Айрис и знает, что Дик никогда не даст на это разрешения. Алву увозят, Дик остается в руках Альдо, который с каждым днём сходит с ума все сильнее.

193. Рокэ/Альдо в Багерлее. Альдо-таки повелитель волн (хотя сам считает себя Раканом), а Рокэ сознательно и упорно пытается не дать повелителям убиться накануне Излома и собрать их вместе. Выяснив каким-то образом, что Альдо - один из комплекта, Рокэ каким-то образом (силой, добрым словом, сексом, враньем, - чем угодно) пытается его завербовать.

194. Вальдес отнимает у Олафа Эсператию и с криком «Да что вы в ней нашли?!» открывает на первой попавшейся странице. А там… Олаф делает сноски со своей интерпретацией текста. Что-то вроде «А если жена ближнего возжелала меня? Заметьте, самого ближнего возжелать можно.»

195. Альмейда/Бермессер. Ебала жаба гадюку.

196. Благодаря фанатичной матери у Ричарда сильная тревожность и куча проблем с психикой, которые в Лаик только усиливаются. Разбираться с этим приходится Рокэ, который получил в оруженосцы совсем не такого Окделла, какого ожидал.

197. Герметичный детектив в Лаик. Один из запертых в Старой галерее унаров убит, остальные клянутся, что невиновны и ничего не знают. Отец Герман ведет расследование и раскрывает тайну.

198. Рокэ Алва любит игровое подчинение/унижение/насилие и боль. Содержит специальных слуг для удовлетворения своих прихотей. Однажды Ричард застаёт эра во время "сессии". В идеале алвадик, но можно трагикомедию и что угодно, только без смертей персонажей. Доретконный книжный канон.
Исполнение 1: фикбук

199. Манрики, вместо того, чтобы пытаться отобрать Надор интригами, подстраивают ситуацию, после которой Ричард, как честный человек, вынужден жениться на Иоланте. Внезапно для всех окружающих, он в итоге счастлив в браке. Хочу отношений, примерно как у четы Ваймсов из Плоского Мира.

200. Моро|Басенька. От вражды и выяснения кто главный к нежной дружбе

201. После своей гибели Ричард переносится в прошлое, после ДСФ. Алва по оговоркам понимает, что оруженосец откуда-то знает будущее. Но Ричард озлоблен и на всех обижен, и ничего рассказывать не собирается: "Вы мне не союзник!"

202. Попаданец - психиатр в Кэртиане. Всем галоперидола за счёт Алвы заведения!

203. Альдо в роли Эллочки-людоедочки из "12 стульев": мечтает превзойти Вандербильдиху - роскошного Рокэ Алву. Причем денег у Альдо канонично нет. Манто из зайца, умерщвленного в Торкской губернии, стулья мастера Гамбесиса (из Гайифы!), "ты толстый и красивый, парниша". Робер в роли многострададьного инженера Щукина.
Исполнение 1: АО3

204. В Надоре показная бедность - многовековая традиция. Однажды Алва узнает, что Окделлы богаче его.

205. Ливенпорт с омегаверсом. Омега Ли официально заявляет Чарли, что выбрал его отцом своих детей.

206. Ричард/Таргеллах. После отравления Дик прибыл в Агарис, не нашел там Альдо и ушел в монастырь Милосердия. При сожжении Агариса до последнего защищал свой монастырь, и когда фульги на него указали, был уже тяжело ранен и в беспамятстве. Когда приходит в себя, его считают почти богом, он себя считает рабом.

207. На самом деле Ракан - Окделл. А ненавидят его все, потому что так проявляется проклятье.

Дик - настоящий Ракан.
Обоснуй на усмотрение автора. Жанр любой, главное поменьше крови-кишок-расчлененки. Если Дик не будет мстить своим обидчикам (Дювье, Штанцлеру, Алве), за это отдельное спасибо.

208. Хорхе/Дик, односторонний Хорхе/Эгмонт. Находить в Ричарде его самого, а не отражение Эгмонта.

209. Рокэ/Ли ER, Давенпорт/Ли. Омегаверс. Порка, сомнительное согласие, грязные разговоры, таскание за волосы. Алва - альфа, Лионель - омега.
Рокэ недоволен, что его омега переводится в действующую армию. Учитывая природу Лионеля, Давенпорт допущенный Алвой альфа для лионелевых течек, про которого Рокэ знает, что тот не позволит себе лишнего.
Исполнение 1: АО3

210. Марсель уверен, что секс с Алвой у них уже был и так счастлив, что не в силах молчать. Рассыпает намеки в письмах и разговорах. Найдет ли Алва письмо на столе или узнает иначе, как и его реакция - на откуп автору. (хотелось бы алвамарсель в итоге, чего уж

211. Олаф Кальдмеер, Пауль Бюнц. После гибели брата, суда над Олафом, разговоров в народе, Пауль не выдерживает. Он прибывает в Хексберг, чтобы отомстить.

212. Отто Бюнц/Хулио Салина. Раны, теплая ванна, кинк на волосы.

213. Во время отравления Дику все же удается выпить отравленного вина. Его откачивают, но ни о какой отправке в Агарис не может идти и речи - он слишком слаб, чтобы его куда-то везти.
Исполнение 1

214. Отто Бюнц/Хулио Салина. «Улыбальничек не треснет?»

215. Алва-ласточка, Алва-ворон, Алва-крыло-зла, Алва-с-волосатой-грудью и прочие вариации собираются в одной комнате. "Это - я. А это кто?"

216. Ричард привозит из Надора в подарок бочонок верескового эля. Алве очень нравится надорский напиток, он пытается узнать у Ричарда рецепт, но тот стойко и незыблемо не рассказывает. Алва продолжает пить и нежно и ласково уговаривать Ричарда открыть секрет. Результат уговоров на усмотрение автора.

217. Алвамарсель. После смерти Алвы проходит шесть лет. В Кэналлоа правят Салина, а род Алва считается прервавшимся. Марсель не оставляет попыток найти Рокэ и роет носом весь Талиг, от столицы до самой захудалой деревушки. В конце концов, в одной такой деревне он обнаруживает Алву, мирно занимающегося плотницким делом и рыбалкой. Он все помнит и узнает Марселя, но к прежней жизни возвращаться отказывается наотрез. Марсель видит Алву без титула, дворянского лоска, в убогих условиях, и понимает, что любит его даже таким.

218. Алвы не Раканы. Абвени существуют, и ребёнок может родиться Повелителем только если зачат между Абвением и собственно предыдущим Повелителем. Будучи уже взрослым Рокэ случайно находит тайник, а там дневник отца, из которого узнаёт, почему из всех братьев выжил только он. Все дети до него были зачаты между родителями, поэтому были обычными людьми, а после отравления Алваро поставили перед фактом, что если он хочет жить - должен сам выносить наследника, который и станет следующим Повелителем. Именно Рокэ должен был стать следующим герцогом, поэтому все его братья умерли. И Рокэ читает весь дневник: явление Анэма, вначале принятое за бред из-за яда; все изменения; безвылазный год в Кэналлоа под предлогом болезни; отношение матери, скорбящей, но поддерживающей; описание первых нескольких лет Рокэ; сравнивание с другими детьми и попытки разобраться в собственных чувствах к нему.

219. Альмейдобертодик. Сайз-кинк. Берто растягивает Дика для Рамона.

220. Кальдмеер - Повелитель Волн. В иерархии астэр Повелители важнее вассалов. Кэцхен переходят на сторону Олафа, дриксенцы побеждают, флот Альмейды относит штормом. Раненый Вальдес в плену у Олафа. Кэцхен вьются вокруг Кальдмеера, он не понимает, что происходит.

221. Клаус + приддоньяк. В Васспарде/Ст Придде/Аконе Клаус слышит брата и его друга. Стыд, неловкость, смущение, резко включившаяся фантазия. И попытка скрыть это наутро.

222. Кальдмеер - новый Повелитель Скал. Непонимание, что происходит. Страх. Растерянность. Можно вальдмеер или Джен, где Вальдес помогает Олафу понять силу.

223. Марикьяре действительно не могут пройти мимо светлых кос. Кальдмеер ещё в плен не попадал и не может сообразить, почему марикьяре с первого взгляда проникаются к нему страстными чувствами.

224. Алвадик, только Дик - девушка. Сюжет, рейтинг, жанр - на усмотрение автора.

225. В Варасте у Рокэ начинается сильная аллергия. Ричард помогает определить ее источник и умиляется с чихающего эра.

226. Алвадик, односторонняя любовь Алвы к своему оруженосцу. Юст, романтика, без насилия, жести и смерти ГГ.

227. После смерти мужа Мирабелла вместо религии ударилась в гиперопеку. В Фабианов день она находится среди зрителей на площади, после - селится где-то неподалеку от Рокэ, чтобы приглядывать за сыночкой-корзиночкой.
Исполнение 1
Исполнение 2: АО3

228. Дик простой парень и прямо говорит всё, что думает. Юмор.

229. Токсичный алвадик, ангст, попытка самоубийства. Ричард – фаворит короля Роке I. Однажды Арно застает друга с дулом пистолета во рту. Отдельное спасибо за вайбы Государя.
Исполнение 1: АО3

230. Алвахуанодики. Кто кого раскладывает на двоих или все взаимно и флаффно или принуждение и секс вперемешку с ненавистью не откуп автору.

231. Хулио Салина/Дик. После ДСФ Дик уезжает в Торку, служит в морской пехоте на корабле в младшем чине как положено. Дик чувствует скалы, дно, рифы, Хулио вцепляется в него, чтоб обучать и использовать как лоцмана, а не прозябать просто в вояках. Хочется уважительного отношения, совместной работы - правят карты, уточняют береговые линии, планируют дальние плавания. И комфорта и заботы. Дик с надорской болезнью часто простужается (и плавает как топор!), Хулио привозит из Кэналлоа лимоны, отпаивает горячим вином со специями, растирает касерой, влюбляется, но держится потому что разница в возрасте, неуставные отношения. А потом как-то не сдерживается и заверте...

232. Эмиледик, таймлайн Олларии-Раканы. Дик написал письмо Эмилю, предлагая тому перейти на сторону "истинного короля", Эмиль психанул, настрочил ответ, в котором высказал все, что думает о неблагодарном свиненке, и разверзлась бездна... Сначала герои просто переписываются, пытаясь переубедить друг друга, потом привыкают, начинают понимать, почему все вышло так, а не иначе. Переживание Эмиля за Ричарда, когда банда Карваля пыталась его убить. Х/э.

233. Ойген/Айрис, АУ, в которой не было восстания Эгмонта, Окделлы живут в соответствии со своим титулом, у них всё хорошо, Аурис становится фрейлиной Катарины. Как-то раз в саду гвардеец Райнштайнер застаёт её с томиком бергерских сказок. Любовь к старинным сказаниям связывает их. Айрис влюблена и мечтает сбежать с Ойгеном и приключаться, как в её любимых легендах. Ойген тоже влюблён, но он реалист и понимает, что старшей дочери герцога не по пути с простым бергерским бароном, который к тому же, старше неё. Хотелось бы ХЭ, но вообще финал на усмотрение автора.

234. Вальдес попал в руки дриксенцев, которые решили, что такой красивый марикьяре может расплатиться за всё. Кальдмеер отбирает Вальдеса в последний момент. Можно нон-кон, но не жесть.

235. Абвении не умерли и таки вернулись в Кэртиану и теперь думают, как разгрести весь этот ужас, который случился, пока их не было

236. Рокэ вспоминает об Эгмонте. Пожалуйста, без подъебов и лестничных откровений автора. Пусть будет адекватный Алва и меланхоличный Эгмонт. Уважение к сопернику, воспоминания о Малетте, грусть от того, что вчерашние сослуживцы оказались по разные стороны баррикад, обещание позаботиться о Ричарде.

237. Алва все же женился на Айрис, чтобы спасти ее репутацию после путешествия в обществе солдат, но сразу после этого уехал. Как это повлияет на дальнейшие события?

238. Рокэ в образе Рамиро является к своему оруженосцу, который думает, что спит. О чем будет их диалог (а может, и не только диалог) - на усмотрение автор.
Дальше все в рамках канона (смерть Дика).

239. Алвадик, брак, ER. После стольких лет? - Всегда.

240. Ричард после смерти успевает побывать в разных мирах/интересном посмертии/мультикроссоверной вселенной, получить послезнание (в удобном автору-исполнителю объёме), "сильно измениться за лето", обрести какие-то навыки и/или способности, сверхъестественные для Кэртианы, и возвращается в своё же тело чуть позже ДСФ, без раздвоения личности. Что он будет делать?
Желательно алвадик и AU.

241. Дневник Олафа Кальдмеера в Хексберге. Можно юмор.

242. Любые герои. Ретеллинг сериала "Призраки".

243. Кальдмеер любит жесткий секс. Однажды он путает Вальдеса с кэцхен...

244. Мирабелла по наказанию Эгмонта, когда тот выехал на дуэль, уехала с детьми в Дриксен. Дик в составе Западного флота.

245. Рокэ, который обожает лечить и ненавидит воевать. После смерти отца уходит в отставку, мб почти не выходит из своего особняка или появляется в столице нечасто, и как к этому всему относятся его близкие

246. В теле Ричарда после обморока в кабинете рокэ в дсф приходит в себя Ричард Горик. Взгляд на алву, королеву, себя и остальной серпентарий с точки зрения 50летнего взрослого военачальника и политика.

247. Кланы горцев в Надоре. Обычно они не отсвечивают и живут обособленно, поэтому их никто не принимает в расчет. А они есть! И после смерти Эгмонта активно поддерживают Окделлов. Присматривают за Диком - пропадет малец в вашей, тьфу, Олларии! Сватаются к Мирабелле - сколько можно вдовствовать, молодая ещё! Смотри, вот приличный вдовец есть! И вообще всячески влияют на сюжет.

248. Рокэ неожиданно подслушивает разговор Лионеля с Арлеттой, из которого узнает, что семейство Савиньяк много лет использовало его дружбу в своих интересах. А потом в расстроенных чувствах приезжает домой и там сталкивается с Диком, который искренне говорит ему в лицо все, что думает об Алве. Вывод на усмотрение автора.

249. У Ракана есть способность к мпрегу, но Рокэ об этом не в курсе. Отмечая победу в Варасте, он и его окружение перепились, и так получилось, что произошла незапланированная оргия. Через несколько месяцев Рокэ с ужасом понимает, что беременен, и пытается вычислить отца. Лучше алвадик, но необязательно.

250. По мотивам или продолжение фика про ритуальный брак Ли и Валентина. Что случилось после ритуала на лесном алтаре? Можно мпрег, можно без него. Можно стеклище и ангст, можно драму и флафф.

251. Как изменились бы события, если бы Ричард отказался присягать Алве и попросил бы короля отправить его в Торку?

252. Вселенная накура про Дика-порнописателя. Штанцлер узнает о том, кто был баронессой, вопрос в том, что он теперь будет делать с этой информацией и как решить эту проблему? Хочется, чтобы троица эстеваледиков решила ее самостоятельно, а Алва бы потом умилился тому, что мальчики, наконец, выросли))

253. После того, как Алва дал Айрис от ворот поворот, а Катарина над ней посмеялась, Айрис решила сама найти себе мужа. Юмор. Неожиданный выбор в итоге, но все счастливы, хоть и в шоке.

254. Рокэ/Айрис, ретеллинг Джейн Эйр

255. Валентин решает убить Арлетту за то, что она узнала о его «борнстве». Дополнительные плюшки автору, если в процессе планнинга Валя будет сравнивать себя с Питером и юститься. Драма. Сойдет ли ему все с рук – на усмотрение автора.

256. В день Святого Фабиана, поддавшись внезапному порыву, в оруженосцы Дика берет Фердинанд.

257. Алва в Гальтаре узнает, что он – Ракан. Можно сеттинг, когда он был молодым, можно – АУ-финал опупеи+Твари+Рино+Оставленная+Повелители и прочая массовка.

258. Ретеллинг Гарри Поттера. Можно юмор, можно на серьезных щщах со всеми "потерял ухо, смерть близнеца, после стольких лет". Любые герои.

259. Ау с Надором, сияющим аки Кэналлоа в каноне и сияющими сьюхами Окделлами, фактическими повелителями Талигойи. Кэналлоа в таком раскладе нищий и несчастный медвежий угол, про который вспоминают только при ругани.
Можно алвадик.

260. Ричард в Лаик находит книги Камши.

261. Алвадик с Диком-гермафродитом. Х/э, Дик снизу!

262. Алва пытается произвести на Дика хорошее впечатление. Книжный канон, ромком или ситком, ХЭ для Дика.

263. Математический гений Рокэ Алвы на практике. Как Алва мучительно вычислял траекторию полета пушечного ядра? Как Алва выяснял, сколько Кэналлоа нужно платить налогов на очаг, на лодку и на сарай? Как Алва играл в карты и после этого решил только передергивать.

264. У Ричарда есть брат-близнец, и в Лаик они поступают вместе. После того, как Ричарда берет в оруженосцы Алва, Лионель, предположив, что Рокэ затеял некую политическую интригу, на всякий случай берет второго.

265. Рокэ/Ричард, в рамках накура про порно-писателя Дика. ПОВ постороннего, сильно постканон, спустя Круг. Потомок Валентина находит переписку своего Алвы и Окделла, а так же черновики Ричарда с пометками от Рокэ.

266. Вальдмеер. Кто-то пытается их смутить, Олаф возмутительно спокоен.
- Интересно, кто из вас кого трахает и как?
- Один из нас качественно ебёт мозги, так что мы трахаем друг друга. Я предпочитаю на столе. Вам нарисовать?
Исполнение 1

267. Модерн!АУ или Модерн!АУ с магией. Алва - не ПМ, а ректор Талигского Королевского Университета, и Ричарду его назначают научным руководителем.

268. Ричард в Лабиринте играет на лютне колыбельные Зверю, чтобы тот не разрушил Надор.

269. Херт-комфорт с нонконом для Бермессера. Бе-Ме насиловали и пытали в плену, а потом закомфортьте на все деньги (но не теми, кем насиловали). Участники на усмотрение исполнителя, а ещё прописанность хёрта и комфорта хочу примерно поровну.

270. Зверь защищает последнего Повелителя Скал Ричарда от раттона-Карваля и его банды, хтоническое пожирание карвалевцев. Полубезумный от силы Скал Дик и покорный ему Зверь встречаются с Алвой и Марселем. Убить Ричарда нельзя, иначе навернется Кэртиана, Алве об этом рассказала Зоя. Без ретконного Алвы, пожалуйста.
Тут вспомнил, как Алва схватился за письмо, которое Марсель принес, когда узнал, что Катю Дик убил. Так что пусть будет нездоровый стеклянный алвадичный преслэш.

271. Алвадик, вальдмеер. Алва приезжает в Хексберг с Диком. Дик знакомится с Кальдмеером и у них завязываются крепкие отношения учитель-ученик. Без интима. Алва и Вальдес дико ревнуют.

272. АУ, Дик жив. После Излома Алва ссылает Дика в Надор, и там, помыкавшись какое-то время, Дик внезапно женится, причем не абы на ком, а на богатой невесте - Иоланте или Анне-Ренате и т.п. Спустя несколько лет Алва заезжает в Надор, а у Дика семья, дети, хозяйство, новый замок почти достроен, рядом пилят лес, чуть дальше шумят вагонетки в шахтах. Дик счастлив и занят, жена его любит и ему помогает, русоволосые дети сидят по лавкам, а Алва скрипит зубами, потому что сам так до сих пор и не женился и до сих пор строит из себя одинокую ласточку в бездне пьянства.

273. Лионель, может немного подвыпивший, путает окна и вместо окна Рокэ влезает в окно Ричарда. Юмор, не Лидик. Угарающий с ситуации Рокэ приветствуется
Исполнение 1

274. После событий канона случается Излом, и после Излома становится ясно, что, чтобы у Повелителей было достаточно сил для поддержания мира в стабильности, нужно вернуть абвениатство. Но вернуть как было не выйдет, так что все священные тексты придется писать заново. Хочу посмотреть, как события канона пытаются переложить так, чтобы все действующие лица выглядели благообразными святыми, которым и молиться не стыдно.

274. Лионеля нон-конит Невепрь, после чего Дик воскресает.

275. В Эсператии зашифровано всё - от того, как Эрнани сам отказался от трона до подробных инструкций к силе Повелителей. Олаф методично расшифровывает книгу.

276. Ричард вылезает из Лабиринта в Бирюзовых Землях и собирает там армию для вторжения в Золотые Земли в стиле Дейнерис. Драконов можно опустить, а вот очень сексуальный и очень влюбленный местный правитель обязателен.

277. Ричард приехал в Олларию не один, у него целая свита из Надорских Мужиков в Килтах - мама послала, чтобы присмотрели за корзиночкой. Мужики в Килтах становятся в столице проблемой, потому что пьянствуют и дерутся в трактирах, портят девиц, ни во что не ставят королевскую гвардию во главе с Лионелем и королевскую армию во главе с ПМом. При этом они практически не говорят на талиг, только на своем горском диалекте, который никто не понимает, кроме Ричарда. Реакция Алвы на то, что теперь он отвечает еще и за Надорских Мужиков. Реакция Надорских Мужиков на то, что теперь по приказу Ричарда они отвечают еще и за Алву.

278. Большое признание в любви Кэналлоа через взгляд Хуана, который сопровождает соберано домой, подмечает, как обожают Алву кэналлийские подданные, и сам чувствует себя дома.

279. Рокэ - младший сын и очень своенравный омега. Попытки уже заебавшихся родителей выдать его замуж. В идеале Алвадик, но если он вам уж ОЧЕНЬ не нравиться, то что-то другое на ваш выбор.

280. Во времена великих богов простой народ искал защитника... Олаф принадлежит клану, чья обязанность оберегать людей от различной нечисти. Однажды в Хексберг объявляются вампиры/оборотни/мозгошмыги/етк.

281. Ричарда в ФД выбирает себе оруженосцем Жермон, так как видит в нём черты самого себя. Ричард взрослеет в Торке, Жермон поддерживает его затеи, Ойген курощает и наставляет.

282. Вальдмеер, МодернАУ или АУ от канона. Между Талигом и Дриксен мир и сотрудничество. Вальдес задорно и настойчиво домогается Кальдмеера. Кальдмеер, человек старой закалки и строгого воспитания в упор не понимает, что этот Вальдес от него хочет. Все стесняются ему объяснить.
Исполнение 1+продолжение + окончание

283. Ретелинг Перси Джексона. Мир создали не Абвении. Какому богу принадлежат те или иные герои? Кто не принадлежит никому? Кто оракул? И как теперь спасти мир?

284. Абвении - вымысел. Мир создал Яхве, как и все миры. Явление Иисуса в Кэртиану.

285. Гетный алвадик в модерн-ау. Окделлы богаты и процветают, Дик довольный жизнью золотой мальчик из высшего общества. Однажды он подбирает с трассы битую потасканную проститутку — фем-Алву. Хочу алвин ахуй от того, что на неё позарился такой свежий и богатенький мальчик и отчаянно пытается его соблазнить и отработать еду-лекарства-кров. А Дик упорно не ведётся, потому что подобрал её из жалости. Но желательно в итоге ХЭ.

286. Кальмейда или Вальдмеер. У Олафа есть татуировки, сделанные еще в юности. Сам Олаф считает их юношеской глупостью и не склонен демонстрировать, но у второй половины пейринга они вызывают просто снос крыши.
Исполнение 1

287. Алвадик, кроссовер с греческой мифологией. Рокэ - олимпийский бог (войны/любви/винопития/чего-то другого), Дик - смертный юноша, который вызывает его на состязание.

288. Через Х лет после канона в Надоре, который утратил остатки феодальной экономики из-за высоких налогов, происходит революция с отложением от Талига, затем - индустриализация. В итоге Надор становится наиболее промышленно и экономически развитым регионом Золотых Земель, в отличие от Кэнналоа, которая постепенно утрачивала экономическое значение с развитием более эффективных видов транспорта, и окончательно утратила его после изобретения авиации, что позволило вести торговлю с Багряными Землями в обход их. После утраты доходов с торговых пошлин экономика Кэнналоа стагнирует, и в условной современности они выполняют в основном роль региона-курорта, уступая в этом смысле Гайифе и их развитой индустрии развлечений. В этой перевернутой экономической реальности перерождаются Алва и Дик.

289. Олаф Кальдмеер из клана Маклаудов. 

290. Кроссовер с Перси Джексоном. Однажды в Кэртиане объявляется ещё один Вальдес! Один хуже другого!

291. Ретеллинг Темного Дворецкого. Персонажи на усмотрение автора.

292. Алвадик в стиле "Иван Царевич и Серый волк".
Исполнение 1: АО3

293. У Рокэ есть брат-близнец, а сам он на самом деле женщина. Ее брат не захотел возвращаться из багряных земель и скрылся там, а она вернулась в Талиг, где Алваро выдавал ее за брата. Естественно, Рокэ всячески пытается скрыть, что она женщина. Об этом как-то узнает Лионель

294. Боги существуют, но боги греческие, а никакие не абвении. И за то, что их давно забыли и не почитают должным образом, насылают на Кэртиану сплошные проклятия.

295. Валентин убил Питера, поскольку почувствовал в нем бесноватость. Полагает, что он  и Клаус тоже заражены. Ищет выход хотя бы для Клауса, не полагаясь на Арно и не доверяя ему. Мистика.

296. Ричард - бабник, хулиган и мелкий мошенник. Алва с ужасом узнает, что юридически несёт ответственность за своего оруженосца

297. Вальдмеер, Лионель. Дуэль за Вальдеса.

298. Бесноватые на самом деле заражены вирусом. Ретелинг любого зомби-апокалипсиса.

299. Красивый странный мальчик, которого соберано Алваро привез к Савиньякам, совсем не разговаривает. Рокэ почти не знает талиг и долгое время стесняется своего морисского. Близнецы учатся общаться с ним при помощи жестов, а завороженный молчанием Росио Лионель быстро влюбляется.
Исполнение 1

300. AU без Хексбергкой битвы и гибели Западного флота. Адмиральская эскадра Дриксен по стечению обстоятельств или намеренному плану (хоть для обмена опытом приехали - хотя до таких мероприятий еще века три). Как-то так получилось, что многие офицеры обоих флотов решили, что у Альмейды и Кальдмеер романтические чувства друг к другу. попытки толковать все взаимоотношения адмиралов в этом ключе. Реакция на это от одобрения и попыток всяческого содействия до "Как вы можете, адмирал не подстилка для дрикса/фрошера!" А адммиралы не только о своих романтических чувствах ни сном ни духом, но и вообще друг друга недолюбливают. Да и вообще не сразу понимают причину странного поведения у окружающих, пока кто-нибудь смелый им в лоб не скажет. Юмор и масса забавных и двусмысленных ситуаций приветствуется.

301. Бесноватые на самом деле здоровы, а взбесились те, кто жаждет их убить. Олаф, который с трудом сдерживая слёзы, убивает Руперта.

302. Алвадик в таймлайне Раканы, Алву в камере накрыло без подавителей, и он теперь течная попискивающая омежка. Дик альфа, он случайно вмешивается из благородства, чтобы Алву не вязали тюремщики и забирает себе.
Собственно термины "альфа" и "омега" хорошо бы не употреблять.

303. Бесноватых можно вылечить. Нужно только сделать вакцину из крови иммунных. Инструкция к вакцине - в Эсператии. Иммунитет - у Повелителей и эориев.

304. Алвадик. Body worship со стороны Дика к Алве, но Алва сверху

305. Эпидемия в Талиге, причем не бесноватости, а настоящая - чума, холера, черная оспа и т.п. Как герои ОЭ справляются в этой ситуации, что делают, кто выжил, и кто умер. Алва и Дик выжили. Драма, ангст.

306. Хексбергская битва пошла по плану Камши с лестницы. Но Вальдеса не казнили. Хочу ту самую драку с участием Бюнца и Зеппа, а также взгляд Вальдеса на события.

307. Ричард не травил Алву (или Алва не высылал его в Агарис). Они вместе едут в Фельп, и вместо визита к пантеркам Алва проводит ночь с Ричардом.
Исполнение 1: фикбук

308. Ретеллинг сериала/игры "Последние из нас".

309. Шарль Эпинэ - педофил, и берёт племянника на поруки чтоб безнаказанно нонконить. Ричард смиряется и насилие тянется 17 лет, до появления в оруженосцах Рамиро, Рамиро случайно подглядывает, и пытается держаться поближе к Ричарду, чтоб того защитить, в его присутсвии Шарль не палится, но Ричард считает, что Рамиро хотет того же. Хотелось бы хэ с комфортом, но тут на откуп автору. Рамиро хороший!

310. После смерти Повелителя Скал вся почва теряет плодородность, исчезают все природные ресурсы, а камни отказываются складываться в здания и дороги. Чтобы люди не вымерли, нужно уговорить ПС вернуться из посмертия в мир живых.

311. Алвадик. Алву прыгает в дыру и появляется на дне святого Фабиана. Попытки все исправить, в том числе отношения с Диком. Желательно рейтинг

312. Попаданка в Кэртиану. В стиле сериала "Родня". Девушка/женщина попадает в Кэртиану. Страх и паника, что делать, как разговаривать, что именно говорить, чтобы не сочли сумасшедшей, как вернуться домой, как исправить события. Желательно ВМФ, но не обязательно.
Исполнение 1

Попаданка в Кэртиану. Героиня просыпается, потому что тонет. Ее спасает корабль Западного флота. С трудом, мольбами и чудом она уговаривает Кальдмеера дать ей шанс доказать, что она говорит правду о грядущих событиях. Олаф выдаёт ее за свою племянницу и проталкивает на флот в качестве помощника лекаря. Героиня может быть медсестрой или врачом.

313. Приддоньяк. Елена думает, что приддоньякам необходимо потрахаться и зовёт каждого из них на свидание в одно и то же время. Приддоньяки наслаждаются, Елена наслаждается зрелищем. Рейтинг повыше! Обстоятельства на откуп автору.

314. Лаик. Унары снимают сексуальное напряжение с помощью Валентина. По итогу все выебаны, кроме, собственно, Валентина.

315. Робер/Альдо, фильмоканон, начало отношений, солнечный Альдо отогревает сумрачного Робера.
Исполнение 1: АО3

316. Капитан Рут - попаданец или прогрессор, немножко супергерой, немножко мошенник, почти бессмертный, вечно фрустрированный курильщик в мире без табака. Попал в неприятности, спасся благодаря Эгмонту, но его не уберёг. Учит Ричарда хитрому мордобою и вообще вещам, которые в Кэртиане ещё не изобрели, следует за ним сначала в столицу, потом в Варасту и далее. Сюжетное AU.

317. Алва женился на Айрис, а Надорский Семейный кодекс не прочитал. И теперь он Окделл, со всеми вытекающими последствиями

318. Совместные вечера Лионеля и Марселя, которые много пьют, ностальгируют по старым временам и скучают по Рокэ, который так и не вернулся

319. Алвадик, модерн ау. Рокэ крут, богат, самый красивый мужчина Талига и тд. У Ричарда в жизни полный пиздец. Алва случайно спасает пытающиегося самовыпилиться Окделла.

320. Приддоньяк. У Арно есть друг по переписке, личности которого он не знает. Но он его самый близкий друг. Он находит письма с 11 лет. Выяснение личности намного позже знакомства с Валентином. Но переписка не прерывалась.

321. Герои ОЭ в Доме-2.

322. Герои ОЭ на Фабрике Звёзд!

323. Альдо - настоящий Ракан. После суда наводнение в Придде и пожары в Эпинэ.

324. Приддоньяк и выжившая Айрис. Девочка морально разбита после гибели семьи, жалеет даже своего дурного брата, могилу которого очень хочет найти. Мальчики берут ее на поруку, но потом все выходит из-под контроля.

325. Альмейда. Месть Гарри. "А после изнасиловал змеюсвинью!" (по мотивам песни КиШ "Месть Гарри")

326. Алвайрис с фемдомом. Алва всё-таки не открутился от свадьбы с Айрис. Молодая невеста объездила Ворона, регулярно взымает с него супружеский долг и затрахала его так, что он не то что в окна к другим дамам не лазает — ноги едва волочит.

327. Айрис выжила, спасла Ричарда, так что он не убивал Катари. Вместе они знакомятся с Иолантой и... строят новый заговор!

328. Катарина - злодейка и отравила Фердинанда ядом из кольца Борнов. Смерть Фердинанда, любое развитие событий.

329. Герои ОЭ реагируют на заявки этого тура.
Исполнение 1: Фикбук

330. Альмейда любит быть снизу и чтобы жестко, но не с кем.

331. Хуан и капитан Рут - давние друзья с буйной молодости, когда вместе возили контрабанду.

332. Алвадик. Раненый Алва, изоляция на несколько дней/недель только вдвоем, разговоры, сближение. Можно рейтинг, можно джен. Как и где это произошло - на откуп автору.

333. Дик и Айрис ставят Алву в два огня (с пеггингом от Айрис).

334. Валедик. Киноканон. Кинк на кудри Валентина! Рейтинг желателен

335. Альмейда отправил раненого Олафа в тюрьму, велел Вальдесу допросить и уехал по делам. Вальдмеер, ХЭ

336. Алвадик. У Алвы кинк на большие руки Ричарда. Ричард уверен, что Алва в нем не заинтересован.

337. Баронесса Сэц-Дамье воплотилась в реальном теле как отдельная личность. Попытки контролировать ее. Что-то в стиле Чудеса Науки.

338. Рокэ не вернулся, Марсель, в попытках написать воспоминания, разговаривает о нем с другими героями

339. Внутренние разборки в Кэналлоа и Марикьяре, где многие недовольны новым соберано и считают его чужаком из багряных земель. Салина пытаются Алву всячески подставить и взять власть в свои руки, кэналлийская знать пытается не дать этого сделать и захватить власть сама. Дорак волнуется по этому поводу и боиться, что южане выкинут что-то неприятное и пытается влезть в дела тоже. Что делает со всем этим Алва на вкус автора

340. В момент отравления Дику удается выпить отравленного вина, и он впадает в забытье. Когда приходит в себя - обнаруживает, что успела приехать и выйти замуж за Рокэ его сестра, а сам Рокэ уехал на войну.

341. Робер/Марсель, модерн ау. Два товарища, не сказать чтобы прямо близких, отправились отдыхать на курорт (раздельно). Так вышло, что в самолете они оказались соседями по креслам. Разговорились, решили вместе потусить. Так и сделали. Все бы ничего, но куда бы они ни пошли, их везде принимали за семейную пару. Робер в смущении, Марселю же все хиханьки да хаханьки.

342. Катарину судят и в итоге проводят по городу за блуд как Серсею.

343. Окделлы - потомки какой-то нечисти, но в Дике эти свойства проявились неожиданным образом...

344. Альдо предлагает Ричарду фейковые отношения, чтобы побесить Робера. Ричард соглашается по своим причинам. Алвадик

345. Диего Салина запретил брату появляться на Марикьяре. Берто наконец-то узнал, почему дядя живет в Хексберг.

346. Алвадик ретелинг Юноны и Авось (можно не романтизированной версии прототипов) можно другой пейринг

347. Алва и Ричард меняются телами. Проблема разницы типов нервной деятельности (системы). Алву колбасит от холерических эмоциональных всплесков  и прочих проявлений подростковой неустойчивой психики. Типа: почувствуй себя в чужой шкуре. Или не телами, а просто типом нервной деятельности

Отредактировано (2023-03-27 17:00:53)

Анон

Re: ОЭ-фест

122. Обыкновенный больноублюдочный алвамарсель. Я разве о многом прошу? А если серьёзно, пофиг на обоснуй, напишите хоть что-нибудь, пожалуйста.

Мало алвамарселя, но больноублюдочно. Низкий рейтинг.

▼Скрытый текст⬍

Гроза разрывает небо и бьет в скалы Алвасете так, что кажется, весь мир сейчас испарится в яркой вспышке молнии, сгорит и исчезнет. Скользкие от воды камни прячут трещины, неровности, так и норовя поймать ногу, сбросить человека. Но Росио идет наверх, следом за рэем Эчеверрией, идет в неведомое, пугающее и притягательное. Примут ли его огнепляски? Его, самого младшего, нежданного, чужого, непохожего ни на отца, ни на братьев? Стоило ли возвращаться из Марикьяры, чтобы снова быть отосланным, на этот раз к морискам, в Багряные Земли? Стоило ли возвращаться оттуда? Как будто у него был выбор. Воля соберано - закон для каждого кэналлийца, а он кэналлиец, что бы ни шептали слуги! И он не побоится подняться на скалу и предстать перед огнеплясками, сгореть в их огне или доказать, что он - свой. Он такой же, как его отец, и братья. И Росио идет за рэем Эчеверрией, сжимает кулаки, отбрасывает намокшие черные пряди волос, отросших в Багряных землях ниже лопаток.

Вершина открывается внезапно, вот только что он смотрел под ноги, выглядывая, куда лучше поставить ногу - и вот она, вершина, где стена дождя и ветра сбивает с ног, а молнии бьют так часто, что глаза не успевают разглядеть очертания. Рэй Эчеверрия делает несколько шагов вперед и исчезает за пеленой дождя, и Росио шагает следом - в круг внезапно появившихся созданий. Кошачьи головы, дикие гибкие тела, хищные улыбки. Ну что же, он, Росио Алва, пришел - и он встретит смерть смеясь!

Вместо смерти его обжигают дыханием, утягивают в танец, в хохот грома, в прыжки молний, со скалы на скалу, и вот уже его руки держат тонкую, как у него самого, талию, чужие руки лежат у него на поясе, на плечах, на бедрах, а губы обжигает огненным поцелуем. Росио не знает, сколько их с ним, но не пытается остановиться, замереть, сосчитать. Ему тринадцать лет, он должен стать мужчиной, он станет. Он горит в чужих руках и чужих объятьях, и сгорает снова и снова, пока молнии выжигают сам воздух. "Ты наш, ты такой же" на прощание - или ему послышалось?

Он приходит в себя утром, распростертый на теплых камнях под встающим солнце, еле живой - но живой! Принятый огнеплясками. Алва. Росио... Нет, уже Рокэ Алва.

***

Праздник звенит гитарными переборами, щелкает кастаньетами, шуршит юбками по камням улиц и площадей, поет вместе с тысячей голосов. И Рокэ поет тоже, поет и танцует, подбрасывая в воздух свою партнершу, и ее глаза горят ярче, чем пламя факелов. Ее алые губы зовут и манят, грудь вздымается под тонкой тканью, а ее руки путаются в его волосах, подстриженных по местной моде, но все еще длинных. Девушка смеется и уводит его за собой с улицы, они проскальзывают в дверь, смеясь и дурачась, падают на постель в темноте. Сладость поцелуев и объятий сменяется другой сладостью, страстью, сбивающей с ног настоящестью происходящего. И Рокэ забывает обо всем - есть только он и она, и живое, теплое и и сильное тело под ним, и страсть, и песня, и танец, кажущийся бесконечным. А потом он приходит в себя, и тянется поцеловать губы - а девушка лежит под ним не шевелясь, и только морисская наука, подсказавшая ему приложить пальцы к жилке на шее говорит: она жива. Сердце еще бьется, но медленно, сонно, с трудом - словно она была тяжело больна, или ранена в бою. В ужасе он глядит вниз - но крови нет, разве что пара капель с его расцарапанных плечей запачкали постель. Солнце встает, освещает бедную комнату и девушку, бледную, измученную, лежащую у него на руках. Он не спал всю ночь и чувствует, что совершенно не устал, как будто... как будто...
"Ты наш... Ты такой же"... О, Абвении, Леворукий и все его кошки! Рокэ снимает с пальцев кольца и оставляет на столе - кем бы ни была эта девушка, ей никогда не придется голодать. Даже если она не сможет работать.

***

Торка отмечает прибытие второго Савиньяка, кислое северное вино и пиво текут рекой, офицеры пользуются передышкой. Вечер переходит в ночь и заканчивается в борделе. Все уже настолько пьяны, что даже не расходятся по комнатам - просто расхватывают девушек, сажают на колени, начинают целовать и ласкать. Рокэ держит девицу, привычно шепчет какую-то глупость, но страх не удержаться уже выжег опьянение. Он ловит взгляд спиной, оборачивается и видит Ли, смотрящего на него с недоумением. Рокэ смеется и целует красавицу, а она прижимается к нему всем телом и снова разжигает страсть. Но так, зная, что кто-то смотрит,  легче - так он не забудет себя и не заберет слишком много.
Это первый, но далеко не последний совместный визит в бордель или к дамам. Присутствие друга дает ему контроль над собой, над той частью себя, что зажглась на Алвасетской горе. Ли, иногда Эмиль, в Фельпе - Марсель. Не так важно, кто рядом, главное, что он не сгорит в танце - и никого не сожжет в нем.

***

Ему больно, но это полбеды. Слабость хуже. Она накатывает неизвестно откуда, и укладывает его в постель на неделю каждый раз. Левий и все его лекари не знают, в чем дело - но эсперадор Адриан умер от этой болезни. Умирать обидно, ведь столько всего нужно сделать, привести в порядок. Это его ошибки следует исправить - а он умирает в Нохе. И когда Марсель приходит, чтобы вывести его из города, уже поздно. Слишком поздно. Но так еще обиднее, ведь ему дали шанс - неужели он смирится со смертью? Он, который столько раз вызывал смерть на поединок - и побеждал? Гороскоп, так расстроивший отца, пули, клинки и яд, предательство и измену, чужую бездарность, глупость и халатность. Неужели он сейчас сдастся, смирится, уйдет в никуда - или какое там посмертие заслужил последний в роду, проклятый потомок Ринальди?
Ему приходится просить Марселя, чтобы тот помог ему спуститься с лошади. А после он не может устоять на ногах, и держится за плечо виконта. Опирается на его руку, когда спускается в подземелье, в старое святилище, где так спокойно. Марсель не уходит, остается рядом, поддерживает всем телом - и Рокэ видит шанс. Это гнусно. И подло. И бесчестно - и опасно. Потому что здесь никого нет, а и был бы - Рокэ не удержится на грани, не сможет взять лишь немного. Слишком он слаб, слишком измучен болезнью и скачкой. Его чести хватает лишь на то, чтобы не просить, не делать первого шага. Но когда Марсель, горячий, такой горячий и полный жизни Марсель, предлагает ему остаться, Рокэ говорит "да".

"Ты такой же. Ты наш".

Анон

Re: ОЭ-фест

56. Валентин, Ричард, омегаверс, преслеш или преброманс. Валя – омега, в силу «семейных традиций» всю жизнь сидел на подавителях. На фоне привыкания и стресса у него начинается первая течка во время дуэли с Диком-альфой. Валя готовится быть растерзанным, но Дик как истинный эсператист утаскивает омегу в безопасное место и помогает пережить течку, как должны делать старшие альфы в семье (контролируя свои гормоны, усмирять омег без сексуального воздействия, помогать правильно дышать, успокаивать рассказами и т.п.). После течки Дик обещает сохранить секрет. Валя признателен, но иррационально  разочарован.

Вольное исполнение заявки, почти джен, АУ относительно некоторых канонных событий, 1400 слов.

▼Скрытый текст⬍

К сожалению, Окделл сражался умело.

Этого следовало ожидать, учитывая, кто был его наставником. Однако Валентин рассчитывал, что, окрыленный удачными атаками, Окделл откроется и позволит себя уколоть. Пока что надежды не сбылись, и Валентин чувствовал, что начинает уставать. Быстро, слишком быстро... Нужно уделять тренировкам больше времени.

День выдался ясным и морозным, солнце било словно со всех сторон сразу, и следовало двигаться осторожно, чтобы ненароком не ослепить себя. От усилий на лбу выступил липкий пот, и Валентин почувствовал раздражение на собственную слабость. Так совсем не годилось.

— Опять отступаете? — весело спросил Окделл. — Неужели я вам настолько неприятен?

«Мне неприятна сама необходимость защищать правду шпагой, а не словами», — подумал Валентин, но вслух никак не высказался. Все силы уходили на попытки не оступиться и не влететь в одну из садовых скульптур.

Солнца все-таки было слишком много, и грело оно почти по-весеннему. Запахи также отвлекали. Валентин ясно ощущал, как пахнет подтаявший снег, вода в пруду Верхнего парка, давно облетевшие розы... Голова немного закружилась. Откуда здесь было взяться запаху роз, среди таких морозов?

— Совсем заснули? — окликнул Окделл, чудом не достав шпагой.

С неимоверным трудом Валентин отбил следующую атаку. Рубашка, мокрая от пота, неприятно прилипла к спине. Дурнота стала почти обморочной. Что-то здесь было неправильно, не как обычно. К запаху роз прибавился другой аромат, свежий и летний. Пахло свежей травой, солнечным полднем и давно забытым покоем.

Пахло альфой.

Картинка перед глазами покачнулась. Валентин ощутил, как врезался спиной во что-то жесткое, и тяжело осел на землю. Запахи окружали со всех сторон, они затмевали солнце. Валентин почувствовал, что там он тоже унизительно мокрый. Рот наполнился кислой слюной.

— Что с тобой такое, Придд? — Окделл склонился над ним. — Я ведь даже не задел тебя!

Идиот пока не чувствовал, не понимал, но скоро догадается, и тогда... Тогда все закончится.

Валентин закрыл глаза, но дурнота не отступила.

Этого никак не могло случиться, Валентин скорее отрубил бы себе руку, чем пропустил прием снадобья, что пил с четырнадцати лет. Семье не нужен был наследник-омега, так сказал отец, и Валентин с ним согласился. Если бы Джастин был жив, ему бы позволили сохранить свою природу, а по достижении зрелости, вероятно, просватали за альфу соответствующего статуса. Но этого не случилось, от Валентина теперь требовалось иное, и его природа из особенности стала неприятной помехой. В Лаик принимали только альф и бет, омегам хватало и домашнего обучения. Омегам также не доставались государственные должности, их не брали в армию. Вполне осознавая свою ответственность перед семьей, Валентин пил снадобье с самой первой течки, и она закончилась, едва начавшись.

Лекари предупреждали, что столь раннее вмешательство в естественный ход вещей может жестоко отыграться однажды, но Валентин верил, что его минует эта несчастливая судьба. В самом деле, даже в тюрьме ему повезло — от пережитого течка попросту не пришла безо всяких снадобий. Что же сейчас пошло не так... Думать о том, что все дело в Окделле, было крайне неприятно. Почему именно он, из всех альф именно он?

— Придд? — Окделл опустился на колени, стянул перчатку и коснулся щеки прохладной ладонью. — Да ты весь горишь. И пахнешь... Ох.

Валентин ухмыльнулся сквозь силу. Наконец-то догадался, наконец-то не надо притворяться. Стало вдруг спокойно и очень легко. Вряд ли Валентин проживет теперь долго: почуяв течную омегу, даже опытные альфы нередко теряли над собой контроль. Окделл же и в обычное время не отличался сдержанностью. Да и есть ли более удобный способ отомстить заклятому врагу? Смерть на дуэли куда менее унизительна, чем... такое. Впрочем, выжить будет куда неприятнее.

Сопротивление представлялось бесполезным: это сражение Валентин проиграл заранее. От летнего запаха, такого светлого, такого похожего и не похожего на дурака Окделла, в голове мутилось.

«А ведь я хотел этого, — равнодушно подумал Валентин. — Хотел узнать, как это бывает».

Лгать себе было бессмысленно. Не раз и не два Валентин представлял себе, как снадобье дает осечку, и он становится собой, слабым и податливым, легкой добычей для любого альфы. От этих фантазий было тошно, но они упрямо приходили раз в четыре месяца. В те дни, когда у Валентина должна быть течка.

— Я отвезу тебя… вас домой, — с неожиданной силой Окделл дернул его вверх, заставляя подняться на ноги, и придержал за талию. — У вас есть тот, с кем вы...

Он осекся и не договорил. Приоткрыв глаза, Валентин заметил на его бестолковом лице выражение крайнего смущения, и это показалось приятным.

Они стояли слишком близко друг к другу.

— Дома вам, несомненно, будет удобнее взять меня, — бросил Валентин, игнорируя незаданный вопрос.

— Да как вы смеете! — вспылил Окделл. Поддерживать, не давая упасть, он при этом не перестал. — Клянусь, если бы вы не были... в этом состоянии, я бы вызвал вас снова!

«Вызвал бы омегу? — с губ едва не сорвался смешок. — Не побрезговал бы драться с таким как с равным?»

— Пойдемте, — Окделл осторожно, будто тяжело раненого, повел Валентина к выходу из парка. — Пока вам не стало совсем дурно. Я... Я видел, как это бывает.

«Отчего ты не набросился на меня? — вертелось в голове. — Ты альфа, ты меня чуешь, так почему?»

Ответ не находился, ответ был неприятным. От запаха Окделла мутилось в голове, но принюхиваться, ища в этом дополнительное утешение, Валентин не стал. Взобраться в седло у него не хватило бы сил, не стоило и пытаться; Валентин безропотно позволил Окделлу усадить себя на коня и пристроиться сзади.

Запах лета пульсировал внутри, он расцветал, подобно цветку. Окделл не пытался ни прижаться теснее, ни потереться. Валентину казалось, будто его смазка насквозь промочила штаны, и от себя почти не было гадко.

«Неправильно, должно быть гадко», — подумал Валентин.

Хотелось заплакать, как ребенку. Или прижаться к Окделлу, и чтобы он сказал... Сказал что-то правильное. Некие слова, что были известны только ему.

Окделл и нужные слова — само это звучало смешно.

— Придд, вы слышите меня? — вопрос звучал будто бы одновременно внутри и извне. — Валентин!

Слова, ненужные слова, лишние слова, слова, которыми ничего не исправить... Валентин устал от них и закрыл глаза, позволяя себе рухнуть вниз.

Он пришел в себя, когда запах солнца стал невыносим. Комната вокруг была незнакомой, и в то же время чудилось, что Валентин уже бывал здесь, и не раз.

Во всем был повинен запах — и в фальшивых воспоминаниях, и в незнакомой жаркой легкости в теле, и в желании вгрызться в этот запах, стать им, растворится в нем. Похоже, своим положением и правом сильного Окделл не воспользовался, и следовало бы благодарить судьбу... Но телу хотелось иного.

— Вы очнулись, — раздалось сбоку. — Я хотел послать за лекарем, но... Решил, что вас это не обрадует.

— Удивительная для вас предусмотрительность, Окделл, — ядовито проговорил Валентин.

Пересохшие губы едва слушались.

— Вижу, вам лучше.

В голосе Окделла слышалась уязвленность, и это было забавно. Альфа, хозяин положение, тот, кто по праву рождения выиграл — робеет и злится.

— Этого не должно было случиться.

Слова слетели с языка непрошенными, и Валентин ощутил досаду. Возбуждение, впрочем, меньше не становилось. Валентин чувствовал себя как никогда поломанным и грязным, и хотелось завершить падение.

Отчего же Окделл медлил? Внутри было так томно.

— Я бы никогда не принял вас за омегу, — поделился Окделл. Он лежал на почтительном расстоянии, одетый. — И впредь не собираюсь считать вас таковым. Это просто... Ошибка. Это пройдет.

Валентин присмотрелся и заметил, что на щеках Окделла алеет румянец.

— Я не теряю голову от омег. Все альфы так могут, но не все пытаются. Матушка... Она хорошо меня воспитала. Я потеряю голову лишь от того омеги, с которым меня свяжут узами брака. Не раньше. Ни с кем другим.

Это прозвучало так торжественно, что Валентин едва не рассмеялся. Смешной Окделл, жалкий идиот Окделл... Ему хватило духу не уступить огромной, вечной силе.

— Со мной вы в безопасности, — продолжил Окделл. — И... И я заметил, что от моего запаха вам легче. Если желаете, могу вас обнять. Возможно, так ваша дурнота скорее отступит.

Валентину хотелось возразить, что станет лишь хуже, он ведь подавлял эту слабость, так долго и так старательно, однако зачем-то сказал:

— Да, хочу, — и провалился в солнечный полдень.

Окделл обнимал его крепко, но не прижимаясь, и это немного злило: если альфа не потерял голову, значило ли это, что Валентин недостаточно хорош и как омега тоже?

Закусив губу, Валентин уткнулся Окделлу в шею, и голод внутри немного затих. Он наверняка вернется, и не раз, но сейчас Валентину было спокойно.

— Как я пахну? — спросил он, забыв о стыде.

— Как море, — отозвался Окделл. Он коснулся губами виска, втянул запах и, кажется, улыбнулся. — Я никогда не видел моря, но мне кажется, что оно пахнет, как вы. Мне нравится.

Поколебавшись, он поинтересовался в ответ:

— А я...Как я для вас пахну?

— Как свобода, — сказал Валентин и отметил, что вышло правдиво. — Как свобода и солнце.

Отредактировано (2023-03-28 17:15:18)

Анон

Re: ОЭ-фест

24. Ричард (или Рокэ) отучает Рокэ (или Ричарда) курить.

однострочник, Рокэ Ричарда, диалог, алвадик

▼159 слов⬍

— Извольте объясниться, юноша.
— Это курят.
— Что?
— Курят.
— Я слышал слово, объясните, что это значит. Как благовония?
— Тут проще показать.
— Нет уж, оставьте. Этой вони не будет в моем доме.
— Но, эр Рокэ...
— Если здесь не замешана какая-то надорская традиция, традиции конечно же мы чтим. Нет, не традиция? Прекрасно, я вам запрещаю. Вы, кстати, от нее кашляете от этой травы.
— Это не трава, это листья. Я кашляю без нее.
— Час от часу не легче. Значит она хуже сакотты, та хоть бы стоит дорого, а эта растет на заднем дворе.

— Вы снова? Ричард, это ужасно.
— Меня это успокаивает.
— Позвольте поинтересоваться, отчего же вы так нервничаете?

— Ричард? Опять? Знаешь, я тут узнал прекрасный способ успокоиться. Я тебе покажу, только сходи умойся, а тут пусть пока проветрится.

— Можно... Я еще буду к тебе приходить, когда мне будет хотеться курить?
— Только вместо этой твоей травы.
— Это листья, эр Рокэ.
— Чтобы я их больше не видел.
— Я понял.
— Вот и не куксись. Иди сюда.

Анон

Re: ОЭ-фест

12. Лионель/Валентин, спанкинг, анальная пробка из имбиря, принуждение, унижение, вообще побольше больноублюдочности со стороны Лионеля. Обоснуй любой, можно и вовсе без обоснуя. Не омегаверс, не мпрег, никаких посторонних пейрингов. Внешность можно книжную, можно киношную, все равно.

безобоснуйное пвп

▼ок.880 слов⬍

Заперев дверь, Валентин раздевается и замирает над своей одеждой, боясь поднять глаза на Савиньяка.

— Что такое? — напоминает тот о себе, — Все же захотели в карцер и предать произошедшее огласке?

Валентин мотает головой не в силах произнести ни слова, он неумело готовит себя пальцами, сгорая от стыда, естественно, стараясь этого не показывать, держать маску холодного безразличия.

Лионель сидит на стуле, закинув ногу на ногу, лениво попивая вино и беззастенчиво разглядывая Придда.

Сочтя себя готовым, а, вернее всего, стараясь скорее прекратить унижение, Валентин выходит обнаженный на середину комнаты. Савиньяк поднимается и медленно обходит его вокруг, разглядывая со всех сторон.

— Вы дурно выглядите, отвратительно сложены и трясетесь от страха, думаете я позарюсь на такое? Жалкое зрелище.

Валентин молчит, только отводит глаза - все сказанное правда. Еще несколько слов о том, как Валентин ему отвратителен и Лионель, сжалившись, приказывает:

— Пейте, герцог Придд.

Он подносит к губам Валентина бокал из которого только что пил сам, но Валентин отказывается, мотнув головой, и отворачивается.

— Вы еще и плохо слышите?

Бокал тыкается в губы, прямо в рот, звякнув о зубы. Валентин отворачивается снова.

Вздернув бровь, Лионель не церемонясь, взяв за подбородок, поворачивает лицо Придда к себе и одаривает его легкой пощечиной, а когда Валнтин снова смотрит прямо, выливает вино ему на голову.

Алые струйки стекают по лицу и плечам на обнаженную грудь. Валентин чувствует их липкие дорожки, он закрывает глаза, но тут же открывает их и прямо смотрит на Савиньяка.

— Для таких мразей, как ты у меня есть кое-что. Думаю, это научит тебя смирению, гадина.

Отбросив бокал, Ли берет со стула ошейник на недлинном поводке и, не церемонясь, надевает на шею Придду, так, чтобы горло сдавливало при каждом вдохе, другой конец наматывает себе на руку и толкает Валентина к стулу.

— Наклонитесь и разведите ягодицы руками. Ну же.

Лионель чуть тянет за поводок и Валентин смиряя злость, покорно наклоняется, преодолевая сопротивление, намеренно натянутого поводка. Дышать становится труднее, перед глазами темнеет от судорожных вдохов, руки дрожат и соскальзывают. Обхватив себя Валентин разводит кожу пальцами у самого входа, он делает как просит Савиньяк, стараясь открыться на встречу как можно сильнее, открыть вход, чтобы проникновение было не таким болезненным, но расслабиться не получается, так, что, выходит, он борется сам с собой.

Валентин осознает, что если Лионель хочет доставить боль - он ее доставит. Савиньяк грубо прихватывает пальцы Придда сверху, понукая держать себя дрожащими руками крепче, и вталкивает выструганный, освобожденный от кожи жгучий корень сразу глубоко и внутри у Валентина тут же начинает печь от едкого сока. Прорези на конце за который держал Савиньяк, не дают корню выскользнуть.

— Сожми его. — бесстыдно говорит Лионель и, наконец отпустив себя, вцепившись в спинку стула, Валентин пытается выполнить приказ.

Его трясет от ощущения жжения и острых чувств, он, не сдержавшись стонет, за что получает концом кожаного поводка по губам.

— Прекрасно.

Поправив его позу грубыми движениями - ноги расставить шире, в пояснице прогнуться глубже, Лионель оглаживает его зад, как бы невзначай задевая торчащую часть корня и жаркие волны расходятся по телу Валентина. Ему стыдно испытывать удовольствие, отчего острое, приятное на грани боли ощущение становится еще жарче.

Первый удар стека ложится поперек спины. Еще несколько приправленные бранными словами Валентин получает по до боли сведенным плечам.

До зада доходит, когда Валентин стоит уже порядком взмокший, дышит глубоко, а с члена капает смазка. Жжение внутри от  обструганного корня и неосознанных коротких движений, даже собственного дыхания, становится почти невыносимым.

Когда Лионель бьет его со всего маху несколько раз ладонью, поверх розовых следов, Валентин в голос кричит за что получает еще пощечин - звонких и сильных.

Лионель достает из горящего зада Валентина жгучий корень, не слишком плавно - все там саднит и горит от грубо выдернутого предмета. Хлопнув еще раз ладонью; по сравнению с тем, что было -  этот шлепок ощущается почти милосердно; запускает внутрь сразу четыре пальца и резко, размашисто, почти полностью выводя их, трахает, пока Валентин не начинает скулить, умоляя о пощаде. Внутри еще зудит от сока и хочется насадиться глубже, чтобы Лионель не прекращал, уже не пальцами, кулаком, сильно и резко двигать внутри него.

— Похотливая мразь, — подтянув к себе за поводок Лионель шепчет ему на ухо, - Теперь ты кончишь.

Пальцы входят медленно, чуть вкручиваясь и Валентину хватает двух раз такого подобия ласки, чтобы излиться.

Прекратив издеваться, Лионель обхватывает его член и ловит пальцами белесые струи. Ощущений слишком много и рука на члене скорее мешает удовольствию, чем помогает, но, похоже, на это и есть расчет.

Савиньяк улыбается и шепчет на ухо какая Валентин отвратительная шлюха, неумелый любовник и как жалко ведет себя, выпрашивая любовь и виляя задом. Спать с ним было бы сплошной мерзостью.

Лионель позволяет ослабевшему Валентину опуститься на каменный пол, сам садится на стул, над которым только что наклонял и трахал Валентина и разрешает уткнуться в свои колени. Савиньяк поднимает руку, запускает ее в волосы Придда и вытирает о них липкие белые подтеки с пальцев.

Валентин прикрывает глаза, можно было бы вообразить, что его почти гладят, но ему и так тошно.

— Сейчас же перестаньте. — звучит над ухом и Валентин непонимающе поднимает глаза на Лионеля, склонившегося к нему, - Прекратите скулить.

Он кусает губы и через два вдоха справляясь с готовыми политься слезами.

— То-то же.

Лионель расстегивает ошейник, стараясь напоследок причинить как можно больше неудобства, и отталкивает Придда от себя с тихим, почти нежным "выблядок" или эта мягкость только кажется Валентину в голосе Лионеля?

Он слышит ледяное:

— Можете быть свободны, полковник.

Не мешкая, Валентин поднимается, стараясь не морщиться, от неприятных ощущений по всему телу и принимается одеваться.

Анон

Re: ОЭ-фест

104. Килеан/Ричард, Алва/Ричард. Килеан берёт Дика в оруженосцы. Однажды Алва узнаёт, что Дик подвергается насилию у эра.

Часть первая
Часть вторая

Часть третья, 2700 с чем-то слов, все еще джен, в кадре Рокэ и Ричард
автор понял, что поспешил с обещанием выложиться на ао3, потому что все надо вычитать((

▼Скрытый текст⬍

Рокэ ждал, что вместе с Моро из конюшен выведут нелепого короткохвостого Баловника, и вскинул бровь при виде чалого конька – настолько же равнодушного ко всему, насколько и неприметного.

– Заменили одно недоразумение другим? Где ваш надорский жеребец?

Окделл перехватил левой рукой поводья чалого, правой – неловко потрепал его по шее, затем коротко глянул на Рокэ – настороженно, опасливо, и отвернулся, поправляя подпругу.

Он делал это слишком долго и тщательно – и вовсе не от того, что ей не уделили внимание конюхи; настолько долго, что Рокэ уже перестал ждать ответ, когда Окделл наконец негромко пробормотал:

– Он слишком перепугался грозы – и не успокоился даже к полудню. Пришлось оставить в конюшне при особняке… – его голос едва заметно дрогнул, – графа.

Рокэ рассеянно улыбнулся, вспомнив грозу, разразившуюся над столицей прошлой ночью. Ослепительные всполохи молний, серебряные с отсветами багрянца, рассекали весь небесный купол, от горизонта до горизонта, и сухой воздух едва-едва слышно – или это только чудилось? – потрескивал, и росчеркам молний вторил гром.

Рокэ несколько часов просидел у открытого окна, всей грудью вдыхая запах моря и металла и ощущая, как после каждой вспышки встают дыбом тонкие волоски по всему телу. Хотелось, чтобы эта грозовая ночь не заканчивалась, но к утру стих глухой рокот грома, и росчерки молний исчезли, стоило небу посереть у восточной кромки горизонта.

– Вам стоит приучить своего жеребца к шуму, юноша. Если его так пугают грозы, то что произойдет, окажись вы с ним в бою?

Пусть обидится за своего нелепого жеребчика, пусть начнет дерзить или огрызаться, лишь бы не застывал, не думал о том, что у выходящего на гарнизонный двор окна стоит господин комендант и пожирает его липким, жадным взглядом.

Окделл обернулся, и впервые за все время глянул на Рокэ прямо.

– Не думаю, что доведется оказаться в бою, – слова его звучали слишком высокопарно – как и положено звучать словами семнадцатилетнего юнца; только улыбка была слишком горькой.

– Кто вам наговорил таких глупостей? Замковый астролог? – Рокэ фыркнул – и вторя ему, громко фыркнул Моро над плечом. – Запомните, Ричард, астрология – шарлатанство не меньшее, чем россказни старух из бродячих цирков, гадающих вам по руке за пару суанов. Да и то – эти почтенные эреа хотя бы стараются придумать историю, за которую не жалко будет отдать еще пару монет. Даже доблестная стража Олларии сочиняет интереснее. Почитайте лучше их.

Он сунул в руки Окделлу свернутый пергамент, где гарнизонный писарь убористым, но довольно аккуратным почерком записал слова патрульных – и взлетел в седло.

– Ваш новый жеребец кажется достаточно смирным, чтобы вы смогли это сделать на ходу. Справитесь?

Встрепенувшись, Окделл упрямо сдвинул брови и вскинул подбородок; с него будто сдули налет пыли и горечи, залегшие под глазами тени исчезли, а во взгляде мелькнул вызов.

– Конечно смогу!

В седло он взобрался не слишком ловко; окажись под ним другая лошадь и позора было бы не избежать, но чалый стоял смирно, будто уснув.

– Тогда не отставайте.

Рокэ направил Моро к воротам, вслушиваясь в раздавшийся за спиной цокот копыт.

Казармы – с их бессмысленной суетой, бестолковыми людьми и мерзавцем-комендантом – остались далеко позади, и вокруг потянулись шумные, заполненные людьми улочки Нового Города, когда Окделл набрался наглости и поравнялся с Рокэ.

– Зачем вы это сделали?

«Этим» могло быть что угодно, и Рокэ, не став уточнять, только пожал плечами:

– А вы как думаете?

Ответа пришлось ждать долго; Окделл смотрел на него теперь изучающе, нахмурившись. Вспомнил, кто перед ним? Перебирает в памяти все те нелепые слухи, что ему уже наверняка нашептали в уши? Пытается понять, враг ли перед ним… хотя, конечно же враг.

– Почему Рокэ Алва что-то делает, не знает даже сам Рокэ Алва, – наконец проговорил Окделл, но в, явно чужих, словах, сорвавшихся с его губ, не звучало уверенности.

Рокэ коротко рассмеялся, откинув голову назад и придержав шляпу рукой. Его веселье не поддержали: Окделл смотрел поверх бумаг хмуро – вряд ли ему было удобно одновременно и править лошадью, и читать, но он пытался.

– Какая восхитительна глупость, Ричард. Не буду угадывать, кто вам это рассказал, но запомните: я всегда знаю, что делаю.

– Тогда почему вы… вызвали меня с собой? И занимаетесь этим убийством. Первый Маршал – не дознаватель. Тогда почему?..

Рокэ придержал Моро, пропуская несколько неповоротливых, груженных бочками телег. Поморщился, когда по ушам резанул скрип несмазанных колес.

– Мне показалось, что вам не очень нравится разбирать бумаги у графа Килеана-ур-Ломбаха.

Окделл вздрогнул, словно его ударили, и отвернулся. Смялась в неловко гнущихся пальцах правой руки бумага, а затем Рокэ услышал хрипловатое:

– Вы могли бы придумать вранье получше, господин Первый Маршал.

Рокэ редко жалел о том, кто он есть, давно смирившись со своей судьбой, но на миг ему захотелось превратиться в Эмиля Савиньяка – умеющего находить слова, а не колкости, и знающего, когда протянуть вперед раскрытую ладонь.

Но Эмилем Савиньяком ему было не стать:

– Запомните, раз уж нашим лошадям довелось идти рядом: я не вру, не питаюсь детьми и никогда не бью в спину.

Окделл снова вздрогнул, а затем резко повернулся к Рокэ – на бледных щеках алел яростный румянец, серые глаза сузились. Выпрямившись в седле и вскинув подбородок, он отчеканил чуть надтреснутым голосом.

– Но зато выходите на бесчестные дуэли.

Рокэ в мгновение стало скучно; он пытался беречь чувства этого мальчишки – но не его глупость. А глупости в Окделле было много; вместе с гордостью, болью, надломленностью и одиночеством.

– Линию, юноша, ваш отец выбрал сам.

Он послал Моро вперед. Чуть скрипнула кожа перчаток, когда Рокэ сжал в ладонях поводья и заставил себя сделать глубокий вдох. Спрашивать себя, с чего его так задела чужая глупая спесь, не хотелось, и за этими мыслями не сразу пришло осознание, что он не слышит стука копыт чалого по брусчатке.

Рокэ резко обернулся.

Ричард замер, выпустив из ладони поводья, и смотрел на него широко распахнутыми, предательски поблескивающими в уголках, глазами.

Чужая глупость обернулась незнанием.

Рокэ направил Моро обратно, перехватил повисшие поводья – и лишь тогда Окделл отмер:

– Я не знал. Мне никто не говорил про линию.

Вокруг полнилась звуками оживленная улица – прогрохотала по брусчатке грузовая карете, переругивались торговцы, какой-то назойливый зазывала приглашал всех в шляпный салон – и застывать посреди неё было верхом глупости.

Удержав раздраженного Моро от попытки прикусить чалого за шею, Рокэ направил обоих лошадей в узкий проулок между домами.

Он знал – за ними в отдалении следует четверка людей Хуана, и все же привлекать к себе и Ричарду лишнее внимание не хотелось.

Ричард вцепился левой рукой в ворот колена, рванул его, словно пытаясь распустить в попытке глотнуть больше воздуха, но тут же замер, напряженно глянул на Рокэ. Тот не повел и бровью, разглядывая аккуратную каменную кладку стен поверх затянутого в аквамариновый плеча.

– Ехать можете?

Ричард смазанно кивнул. Мелко и часто дышащий, напряженный, как перетянутая струна, он смотрел все также настороженно, ожидая… чего? Новых колкостей? Насмешек? Тем, что Рокэ воспользуется его слабостью?

Во рту стало горько и гадко, словно Рокэ глотнул умершего в бутылке вина.

– Тогда не будем задерживаться, – равнодушно бросил он, направляя Моро обратно навстречу шумной улице. Копыта чалого застучали за спиной после совсем недолгого промедления.

***

Парк Святой Лоры сбегал вниз к Данару с пологого холма. Каштаны уже отцвели, но на их место пришли рябины и яблони, превратив парк в лоскутное бело-зеленое одеяло.

– Оставим лошадей тут, – Рокэ остановился у кованой, изящной коновязи. – Если переживаете за своего жеребца, юноша, то мои люди присмотрят за ним.

–  Те четверо, что следовали за нами от казарм? – Ричард подергал неловко обвязанные поводья; но Рокэ сомневался, что чалый жеребец куда-то денется, даже если рядом с ним выстрелить из пушки.
– И когда вы их успели приметить? – под ногами зашелестели мелкие белые камни – их добывали на известняковых берегах Эр-Сабве, и баржами поднимали вверх по Данару.

– На Рыночной площади, – Ричард шел за ним, как и положено оруженосцу – пусть и чужому – слева и чуть позади. – Будь они просто конным отрядом, то не следовали бы за нами, как привязанные, сквозь толпу на рынке.

Разбитый в середине этого Круга и обдуваемый мокрыми ветрами с реки, парк был заросшим, тенистым. Деревьям над головой сплетались ветвями, пропуская пробившееся сквозь тучи солнце отдельными тонкими лучами.

Рокэ обернулся; в изломанных тенях бледное лицо Ричарда на мгновение напомнило ему древнюю гальтарскую маску – не Лита, но какого-то безымянного героя, погибшего, конечно же, в расцвете юных лет.

– Откуда такие знания, юноша?

Ричард пожал плечами и дернул уголком рта в неясной улыбке, тут же превращаясь обратно в живого, растерянного юна.

– У Дидериха в «Пасынках Талига» Ганс Силач, пытаясь оторваться от королевских сыщиков, идет через рынок – и примечает за собой погоню именно так.

– Как учил нас великий Дидерих, – промурылкал Рокэ, сворачивая из-под тени деревьев к розарию, где среди алых и золотых цветов были раскиданы в продуманном беспорядке ажурные белоснежные беседки – возле одной из них и нашли тело бедняжки виконтессы сэц-Каданэ. – Почему вы не спрашиваете меня о дуэли, Ричард?

Ровный звук шагов за его спиной сбился.

– Я все это время думал, что она была нечестной – из-за хромоты отца, но линия… делала вас с ним равными. И у него был шанс! – На последних словах Ричард сорвался почти на крик.

– У каждого есть шанс, юноша, – дорожка вела их между пышных розовых кустов с тяжелыми соцветиями. Запах мокрой земли мешался с цветочным ароматом, и Рокэ, остановившись, качнул пальцами самый большой цветок. – Трус обречен, у смелых есть надежда, отважный, если он и мертвым пал – то славной смертью смерть саму попрал. Так ведь писал Веннен? Ваш отец не был трусом, Ричард. Его беда была в другом.

– И в чем же?

Мелкие камни тихонько скрипнули, когда Ричард подошел еще ближе – только руку протяни, и можно было коснуться его плеча. Еще не вошедший в полный рост, он смотрел на Рокэ чуть снизу вверх, исподлобья, и левая рука была сжата в кулак – неумело, не для удара, но чтобы скрыть дрожь. Но покалеченная правая – выдавала, мелко подрагивая от запястья до кончиков пальцев.

– В чем же была беда моего отца, герцог Алва? – Повторил Ричард; и его голос не сорвался, но стал злее, жестче. – В том, что он не хотел закрывать глаза не несправедливость?  Не хотел жить под властью узурпатора? Или в том, что он не хотел – не мог себе позволить – спокойно смотреть, как бесчестно правят недостойные?!

Вытянув из розы самых толстый и крупный лепесток, Рокэ задумчиво прикусил его, ощутив на языке горьковато-цветочный вкус.

– Интересно, чтобы на это вам ответил Джеральд Окделл? Вы ведь знаете, о ком я, верно?

– Он был кансильером… давно, – пробормотал сбитый с толку Ричард. – Во времена заключения Золотого Договора.

– Не просто “во времена”: он был тем, благодаря кому Золотой Договор и был создан. А генерал Льюис Окделл…

– Я знаю, – зло перебил его Ричард. – Герой Двадцатилетней войны – той, после которой был подписан Второй Золотой Договор. Зачем вы это всё спрашиваете у меня?

Рокэ пожал плечами; споры о государственности, справедливости и великой сгнившей Талигойе перестали его забавлять еще в Лаик. Куда интересней был наконец переставший бояться, встрепенувшийся от злости Ричард.

– Слабостью вашего отца стала чужая и сладкая ложь, заменившая его собственный разум, и обиды – ставшие сильней здравого смысла. Вряд ли генерал Льюис Окделл позволял себе это. А ведь и он, и те, кто называл себя друзьями вашего отца, а теперь наслаждаются жизнью в столице – Люди Чести… вопрос лишь в том, сколько в них её.

Ричард отшатнулся, словно его ударил. В мгновение посеревшие губы сжались в линию, и весь запал, вся искренняя злость – дурная, нелепая, но яркая и живая, слетели с него.

– Не все, кто называет себя Людьми Чести… достойны называться так, – на Рокэ он уже не смотрел, зацепившись взглядом за ярко-алые всполохи бутонов.

– Увы, юноша – у Добра преострые клыки и очень много яда. Зло оно как-то душевнее… и честнее. И выйдите из роз – не думаю, что садовники будут рады, если вы продолжите их топтать.

К беседкам они подходили молча. Потревоженные звуком шагов, вспорхнули с бортика небольшого фонтана птицы.

– Госпожу сэц-Каданэ нашли здесь, – Рокэ обошел фонтан, ведя пальцами по мокрому от брызг мрамору, сунул ладонь под тонкую струйку холодной воды. – Что думаете, Ричард?

– Вы действительно ждете от меня ответа, или…

– Уже забыли, что я сказал о том, что никогда не вру?

Ричард огляделся; сквозь срывающуюся с мраморной чаши воду его силуэт казался нечетким, поплывшим.

“Твердость и незыблемость”, – Рокэ усмехнулся.

– Ее могли ведь и просто ограбить, верно? В городе неспокойно – на меня уже напали однажды, а виконтесса и вовсе была одна и беззащитна.

Рокэ подобрался; в том, что юный герцог Окделл станет добычей для тех, кто тянет руки к Надору, он даже не сомневался, но не ожидал, что они примутся за дело так скоро.

– Но вы ведь успели прочитать отчет, верно? – Он мягким шагом двинулся вокруг фонтана – и даже не удивился, когда Ричард дернулся в сторону, вновь оказываясь вне прямого взгляда. Его метало между страхом, злостью и любопытством, как щепку в воде быстрого ручья – только вряд ли Ричард обрадовался бы этому сравнению. – Но были не слишком внимательны, полагаю – пропала лишь пара драгоценных сережек, а кольца остались. Стали бы поступать так обычные грабители?

Еще шаг – и Рокэ оказался рядом с неожиданно переставшим бежать от него Ричардом. Нахмурившись, тот внимательно оглядывался по сторонам, словно впервые увидел белоснежные купола беседок и ровные ряды роз.

– Тут негде устроить засаду. А этой ночью было полнолуние и подобраться близко… не вышло бы.

– Тем более, госпожу сэц-Каданэ убили утром. Всё ещё думаете, что я взял вас с собой просто так, юноша? Вы соображаете.

И пусть Рокэ и сам бы обо всем догадался, сложив мелкие детали воедино, наблюдать, как расцвело от похвалы, пусть и ненадолго, обычно угрюмое лицо, было забавно.

– И на ее платье не было грязи. А значит, она даже не пыталась убежать от грабителей… – Ричард оборвал себя на пару мгновений, – или это были и вовсе не не они.

– А кто-то, кто очень хотел ими притвориться, – протянутая вперед ладонь повисла в воздухе, когда Ричард отшатнулся, не дав потрепать себя по плечу. Рокэ досадливо усмехнулся и отступил на пару шагов назад. Ему показалось, что в наступившей тишине слышно, как панически и рвано бьется чужое сердце под белоснежной рубашкой и аквамариновым бархатом колета.

С тихим чириканьем на бортик фонтана слетела пара воробьев, и Ричард отмер, прерывисто втянул носом воздух и негромко проговорил:

– Герцог Алва, я думаю… стоит еще осмотреть дорожки на другой стороне розария…

Двигаться с места он не спешил, и все его отчаянное желание не поворачиваться, беззащитно, спиной было видно, как на ладони.

Рокэ кивнул; и молча пошел вперед первым, вслушиваясь в тихие шаги за спиной.

***

Серые речные волны с шелестом облизывали выложенный диким камнем берег. К воде клонилось несколько старых ив, причудливо изогнув корни, пахло холодной водой и едва-едва ощутимо, с противоположного берега, древесным дымом – там располагался старый кузнечный квартал.

Никакого смысла в том, чтобы спускаться к воде, не было – кем бы ни был убийца виконтессы, но ему хватило ума не оставить за собой никаких следов.

Но Рокэ тянул время вовсе не за этим – и почему-то казалось, что Ричард тоже это понимает. Он бродил по берегу, явно растерянный и не знающий, что делать дальше, а затем присел на корточки у самой воды, опустив правую руку в воду. В лучах солнца блеснул золотой ободок и темный камень в кольце на сведенном судорогой среднем пальце.

– Вы так и не ответили, – Ричард искоса глянул на него, как настороженное животное, оглядывающееся на водопое. – Зачем Первый Маршал решит стать сыщиком?

– Вы сами ответили на свой вопрос, – его ожидаемо не поняли. – Первый Маршал должен защищать всех жителей Талига, а в том, что Амалия Дорни-сэц-Каданэ была верноподанной короны сомневаться даже не приходится, верно?

– Но она уже мертва. Нет смысла защищать тех, кого нет в живых, ведь их уже не спасти и не вернуть.

Лица Ричарда не было видно, но горечь в его голосе звучала слишком отчетливо. Рокэ сделал шаг вперед, намеренно шаркнув каблуком сапога по камням; чужие плечи чуть вздрогнули, но дергаться Ричард не стал, только чуть приподнял голову.

– Верно, не спасти. Но виконтесса была чуть старше вас. Думаете, она заслужила смерть? Защита – это не только спасение, но и справедливость. Разве вам не хочется добиться наказания для того, кто убил беззащитную девушку?

Выпрямился Ричард одним резким движением. И глянул Рокэ в глаза – прямо и серьезно.

– Хочу.

Рокэ усмехнулся, а после следующего вопроса уголки его рта поползли еще выше – он недооценил незыблемость Окделлов в желании добиться ответа.

– Но почему именно она? Из-за ее титула? Юности? – Ричард нахмурился, словно уже сам придумал себе горькие ответы, и был этому не рад. – Будто рыбаки и торговцы не заслуживают справедливости и защиты…

– Есть вопросы, юноша, на которые нельзя ответить. И опережая ваше забавное возмущение – лишь потому, что это может быть опасным для спрашивающего.

Он не ждал, что Ричард поймет, но тот неожиданно не стал спорить и снова обернулся к реке. Ветер встрепал русые волосы, обнажив тонкую полоску кожи над высоко поднятым и накрепко зашнурованным воротом колета. Рокэ отвёл взгляд в сторону.

– Чтобы вам не рассказывали об истинной Талигойе и долге пред ней, вы – все еще верноподданный Талига и короны, а значит, всегда можете расчитывать на мою защиту. Я хочу, чтобы вы запомнили это, Ричард.

Ответа Рокэ тоже не ждал, но за его спиной как-то сдавленно выдохнули и негромко проговорили:

– Я запомню, герцог… эр Алва.

Анон

Re: ОЭ-фест

Продолжение исполнения 12. Ли\Валя только без Ли)
https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … #p12408844

Комфорт Вали Алвой, крошки обоснуя, условности, драма, слезы, стекло, открытый финал

▼ок.1280 слов⬍

I.

— Что с вами, Валентин? На вас лица нет.

Выглядел Придд донельзя несчастным, каким-то даже потерянным и откуда ему вообще было взяться в штабе ночью?

— Герцог Алва!

— Да, это я, а вы смотрите так, будто не узнаете. Что с вами?

— Герцог Алва.... Это я убил Арно.

— Арно покончил с собой.

— Это был я...

— Успокойтесь, Валентин и все объясните по порядку. Сядьте.

— Нет, я... — мальчишка вцепляется в протянутую руку, но так и не садится, — Лионель Савиньяк... Принуждает меня к близости. Я... Наверное, сам хотел этого, иногда мне нравилось, но он ведь, он... Пользуется, как ему вздумается... Он насилует меня, герцог Алва.

— Это продолжается?

Растерянный Придд смотрит мимо, вероятно, сам осознавая вырвавшееся признание.

— Это продолжается, Валентин? — еще раз тверже спрашивает Рокэ. Он верит сразу и полностью и это жутко.

Валентин закрывает глаза и из-под век текут тихие слезы.

— Да.

Пальцы комкают лиловые перчатки, Рокэ смотрит на него, совсем еще юношу в свои двадцать один и выдохнуть не может расплавленный свинец, заполнивший грудь от этого крохотного, но такого обреченного "да" сорвавшегося с губ Валентина.

Рокэ сразу заметил и неопрятный вид, и растрепанные волосы. Сейчас, обратив внимание на искусанные губы и лихорадочный блеск в глазах, понимает: так и есть - это продолжается.

Лионель Савиньяк сделал нечто ужасное с Валентином снова и совсем недавно.

Юный Придд смотрит с бесконечным отчаянием и решимостью в затравленном взгляде.

— Герцог Алва, помогите мне не совершить непоправимого. Я убил Арно, я виноват... Знали бы вы, как я хочу убить себя. Еще немного и я сделаю это.

— Валентин, опомнитесь, не вы убили Арно. Он покончил с собой. Это известно.

— Да, но я ведь мог... Я ведь последний, кто видел его живым. Прошу вас, герцог Алва. У меня братья, они совсем еще дети, мне нельзя... Кто их тогда защитит? Это невыносимо, прошу вас. Помогите мне не сорваться!

— Я понял вас, Валентин. Идемте. Лучше к вам. Я буду рядом и вы мне все расскажете.

Пальцы под рукой каменеют, Придд замирает и Рокэ говорит с нажимом.

— Обещайте мне все рассказать как есть, иначе я не смогу вам помочь.

Снова тихое, обреченное "Да" и Рокэ ведет едва держащегося на ногах Придда по темным улицам маленького городка, туда где квартируется часть Валентина.

В комнате прохладно, Рокэ разжигает камин и смотрит на Валентина потерянно стоящего у окна.

— Ложитесь в постель и хорошо укройтесь, вас лихорадит.

Очнувшись, он послушно кивает, скидывает только мундир и, одетый, забирается под одеяло.

Рокэ зажигает еще свеч и открывает вино. Перелив в бокал, подает его Валентину.

— Выпейте.

На мгновение мальчишка замирает, сжимает зубы, тяжело вдыхает и смотрит на Рокэ:

— Нет, не надо, прошу вас.

— Валентин, это просто вино. Выпейте, вам станет легче.

— Прошу вас... Уберите. Поставьте бокал.

— Валентин... Вам неприятно? Это напоминает о чем-то дурном? Тогда говорите, как вам помочь, чтобы я не сделал хуже неосторожным действием.

Слезы текут и текут, а ведь он держался, раньше всегда держался, должно быть, запрещал себе горевать по Арно и из-за своих бед, запрещал себе показывать слабость.

Рокэ осторожно садится рядом, касается бледных пальцев.

— Как вам помочь, Валентин?

Очевидно, мальчишка и сам не знает - его трясет, от холода ли, от чувств, которые он себе запрещает. Валентин явно хочет все рассказать, но говорить о таком тяжело.

— Возьмите меня за руку, Валентин? — предлагает Рокэ и когда Придд с готовностью сжимает протянутую руку, говорит, — Мы будем с вами держать друг друга, потому что в противном случае, я сейчас пойду и убью Савиньяка сам, без суда.

Валентин не расцепляя их рук, садится в постели и смотрит умоляюще.

— Не делайте этого! Я... Я не хочу его смерти. Из-за меня и так многие...

Валентин, поникнув, обреченно закрывает глаза:

— Я так боялся, что он расскажет всем. Что все узнают...

— А теперь?

— Теперь... Я боюсь только не выдержать и отправиться вслед за Арно.

Холодные пальцы слабеют, кажется, Валентин собирается потерять сознание от нервного напряжения.

— Сожмите мою руку, вы можете? Слушайте меня, Валентин. Вы в безопасности. Вам ничего не угрожает. Никто не станет, не посмеет вас более ни к чему принуждать, вы слышите меня?

Валентин вздрагивает от последнего вопроса и прячет глаза, осознавая, вероятно, что Рокэ читает его чувства, как на ладони. Он склоняется к плечу Алвы, неловко тыкается лбом, шепчет "простите, простите" и снова тихо плачет.

Едва касаясь его волос, Рокэ шепчет, как утешают ребенка "Тише, тише.." Слезы не прекращаются долго и дав Придду наконец вволю выплакаться, Рокэ опять спрашивает:

— Скажите, что мне сделать для вас сейчас? Не прикасаться к вам? Обнять вас? Валентин, прошу вас, только не молчите.

— Вы можете... Обнять?

Рокэ обнимает его аккуратно, одной рукой, чувствуя, как Придд мелко дрожит, но сам с готовностью подается в объятия, другой рукой он растирает холодные пальцы, гладит плечи и сведенные мышцы спины, а сердце обливается кровью, от того, что предстоит сделать, чтобы впредь защитить его и остановить подобное этому сумасшествие.

Валентин кривится:

— Больно. — и поясняет отстранено, — Савиньяк обычно бьет меня, прежде чем взять.

Придд кусает губы, но пути назад нет, уже давно нет, а правда, это видно, жжет его изнутри:

— Он меня пытает.

Алва тут же отнимает руки и Валентин всхлипывает, оставшись без объятий:

— Нет, пожалуйста!.. Я потерплю, прошу вас, не оставляйте меня.

Рокэ осторожно обнимает его вновь, устроив руки чуть ниже у талии, и Валентин, выдохнув, приникает к его плечу. Пока Алва баюкает Валентина в объятиях, тот, наконец, забывается тревожным сном.

II.

Валентин просыпается ночью, поняв, что Алва лежит в его ногах, обнимая поверх одеяла, он хочет дотронуться до его плеча, но видит свою руку у его черных волос и вспоминает, как называл Валентина Лионель и что он был прав, Валентин - никчемный и жалкий, а еще трус, он не должен был просить помощи, и он точно не смеет касаться герцога Алву.

Валентин не может вдохнуть от этой внезапной мысли, его накрывает приступом слез, форменной истерикой со всхлипами и воем, он плачет и не может остановиться, он вжимается лицом в подушку, чтобы заглушить рыдания, но ничего не выходит.

Герцог Алва поднимает голову и смотрит на него, медленно встает и, накинув мундир, в комнате снова холодно, начинает меланхолично заряжать первый попавшийся пистолет.

Валентин смотрит на это в ужасе и даже всхлипывать перестает.

Если эта пуля Валентину, он готов. Пусть он так не хотел умирать и подвести всех, но если Алва решил, что так лучше, пусть так и будет.

Закончив, герцог Алва поворачивается к нему и Валентин понимает, что совсем не готов. Он вытягивает руку вперед и смотрит в глаза Алве, стараясь не показывать страх, голос его почти не дрожит:

— Прошу вас, дайте хоть бы написать сестре?

Алва смотрит на него и в его ничего не выражающим взгляде проскальзывает удивление. Он демонстративно отводит руку с оружием в сторону, наклоняется к сидящему в кровати Валентину, невесомо касается пальцами мокрой щеки, а губами лба, тянет "Тшшш" и когда Валентин затихает, замерев от парализующего непонимания, чуть отстраняется и ловит его взгляд.

— Дитя мое, не тревожьтесь. Это не для вас, Валентин. Это для взбесившихся шакалов, мучающих невинных мальчиков.

В глаза его, темные, страшные тяжело смотреть. Валентин точно не назвал бы себя невинным мальчиком, он чувствует себя грязным, использованным и никчемным.

Алва сжимает его плечо, так другу говорят "держитесь" и направляется прочь из комнаты.

Стремительно выбравшись из постели, Придд кидается вслед, обхватив Алву сзади поперек груди и сжимает в объятии, прижимается щекой к его шее.

— Нет! Прошу вас, герцог Алва, не надо! Вы же сказали, сами сказали. Мы будем держать друг друга, мы не сделаем сегодня ничего, о чем придется жалеть.

Алва не отталкивает его, он кладет руку на его сцепленные пальцы и говорит тихо:

— Я хочу сделать это и сделаю, Валентин. Полагаю вам не трудно понять мои чувства. У вас ведь есть младшие братья. Представьте, что ваш друг, близкий друг, как Арно, к примеру, мучил бы и надругался над теми, кого следовало бы защищать.

Валентин удержал бы Алву, он смог бы его удержать, но напоминание об Арно лишает его последних сил. Разжав объятие, Валентин опускается на пол и закрывает лицо руками.

— Я так скучаю по нему, герцог Алва, так скучаю...

Анон

Re: ОЭ-фест

332. Алвадик. Раненый Алва, изоляция на несколько дней/недель только вдвоем, разговоры, сближение. Можно рейтинг, можно джен. Как и где это произошло - на откуп автору.

Ричард, Рокэ, Марсель. Джен, 1164 слова, низкий рейтинг.

▼Скрытый текст⬍

Рокэ проснулся от какого-то шума. Он лежал на широкой постели, а более узкая на другом конце комнаты была пуста. Судя по запаху, на сковороде жарилась рыба. В печке трещали дрова. На верёвке, протянутой через всю комнату, висели чёрная рубашка и колет. За столом сидел человек, показавшийся Рокэ знакомым.
— Ричард?
Человек вздрогнул, поднял голову, и оказалось, что это действительно он.
— Что вы здесь делаете? — спросил Рокэ.
— Готовлю ужин. Каша уже сварилась, рыба жарится, яблоки на столе. Даже вино есть. Вам помочь встать?
— Помогите, — равнодушно сказал Рокэ. Он попытался сесть, и у него немедленно закружилась голова.
Когда Ричард подошёл, то стало видно, что под глазами у него залегли тёмные круги, а сам он выглядел осунувшимся и похудевшим. Он помог Рокэ выбраться из постели и довёл до стола, отодвинул стул.
— Как мы здесь оказались? — спросил Рокэ, когда Ричард поставил перед ним тарелку с кашей. — То, что помню я, возможно, было сном, не имеющим ничего общего с действительностью.
— Я встретил вас в лесу, — Ричард снял сковороду с печки. — Вы сидели на бревне, и левый рукав вашей рубашки был в крови. Вы сказали, что знаете, куда идти, и привели нас сюда — в дом на берегу лесного озера. На калитке и на доме не было замков. Тут всего одна комната.
В доме не было ни души, но Ричарду показалось, что их ждали. Всё тут располагалось так, словно кто-то подготовился к появлению гостей, а сам исчез. Пристройка была забита дровами, инструменты и посуда лежали в полном порядке, в буфете имелся запас круп, бобовых и сухофруктов, бутылки с оливковым маслом и с вином. Трава в саду выглядела аккуратно подстриженной, огород — ухоженным, а колодец во дворе — новым.
— Я помог вам раздеться, — Ричард разложил рыбу по тарелкам и тоже сел ужинать, — промыл и перевязал вашу рану, как вы меня научили. Я помог вам переодеться в чистую рубашку. Всё необходимое я нашёл в доме. Потом вы заснули.
— И вы не воспользовались случаем, чтобы прикончить меня? — спросил Рокэ, чувствуя, как вместе с едой и вином к нему возвращаются силы.
— Нет. Даже мысли такой не было.
— Что вы делали в лесу? Один, без коня и оружия?
— Я сбежал от Карваля и его охраны. Они хотели меня убить. А вы как оказались в этом лесу?
— Я вышел прогуляться и попал туда, где мы встретились.
— С раной?
— Нет. Её не было. Я бы хотел видеть слуг, позовите их.
— Их тут нет — я сам всё сделал. Это я выстирал вашу рубашку с колетом. Вода была холодная, — Ричард поморщился.
Рокэ изумился:
— У вас большие способности, юноша.
— Вряд ли, — грустно улыбнулся Ричард. — Просто я этому давно научился. В Надоре не хватало слуг — нечем было платить. Поэтому некоторые вещи иногда приходилось делать самим.
— В моём доме и во время похода вы тщательно скрывали свои умения.
— Я не хотел, чтобы кто-то узнал, как мы живём… жили.
— Вы не боялись, что вас найдут люди Карваля, когда были на озере и ходили по саду?
— Боялся, — честно признался Ричард.
— Что вы будете делать дальше?
— Я? — Ричард задумался. — Останусь здесь, — ему казалось, что здесь безопасно.
— Вы не сможете тут прятаться вечно. К тому же, вы не знаете, чей это дом и будет ли хозяин рад задержавшемуся гостю.
— Если я вернусь в Рака… в Олларию, меня ждёт Занха.
— Вы ошибаетесь, вам ничего не грозит. Королева умерла в родах, а с фрейлиной произошёл нечастный случай. Так гласит официальная версия. Никто не будет ворошить прошлое, если вы объявитесь. Сейчас хватает других забот.
— Это и был несчастный случай, — пробормотал Ричард. — Фрейлине просто не повезло. Даже если меня не будут судить, то мне некуда пойти, — сказал он после паузы. — Замок разрушен, своего дома в столице у меня нет. Денег, чтобы снять комнату на первое время, — тоже.
— Вы можете занять комнаты герцогини Алва, как раньше.
— Вы меня приглашаете?! — Ричард не поверил своим ушам.
— О том, что ваше обучение закончено, знаем только я, вы и Робер Эпинэ. Робер будет молчать, если я его попрошу. Вы можете вернуться как мой оруженосец. Этот статус избавит вас от необходимости что-либо объяснять и обеспечит законность пребывания возле моей персоны. К тому же, рядом со мной вас не достанет Карваль. Что вы будете делать, если он найдёт вас здесь?
Ричард задумался. Рокэ снова, как в день святого Фабиана, предлагал ему выбор, которого на самом деле не было.
— А ваша провинция? — продолжил Рокэ. — Вы так легко отдадите Надор Манрикам или кому-то ещё?
— Вы правы, я отвечаю за своих людей.
— Интересный вы человек, — вдруг сказал Рокэ. — Хотели убить меня, чтобы спасти королеву, а потом сами убили её.
— Прошу вас, не надо, — с болью в голосе попросил Ричард, и стало ясно, что эта рана всё ещё болит. — Мне действительно очень жаль, что так вышло. Если бы я мог повернуть время вспять, то этого бы не случилось.
— Вам не только с этим бременем жить, юноша. Ваш родовой замок рухнул потому, что вы нарушили кровную клятву.
— Нет, — Ричард не поверил. — Я не нарушил!
— Я Ракан, юноша, так что вы поклялись кровью мне — и предали.
— Вы?! А Альдо тогда кто?
— Внук своего деда, не более. Кстати, господин в белых штанах засел под юбкой Юлии Урготской. Как видите, он отказался от мысли возродить Великую Талигойю и сбежал. Когда вы были в плену у Карваля, он даже не организовал ваши поиски, а занялся спасением своей шкуры. Так что я теперь регент.
— Вот как, — ошарашенно проговорил Ричард и тут же вскочил: — Мы должны немедленно вернуть вас обратно!
— Съешьте пока свой ужин, юноша, — остудил его пыл Рокэ. — Я не тороплюсь — пусть сначала рана заживёт.
— Монсеньор, — спросил Ричард, когда его тарелка и бокал опустели, — вы простили меня?
— Вы придаёте слишком большое значение формальностям, — равнодушно произнёс Рокэ. — Считайте, что вы прощены. Я предупреждал, что вы наделаете глупостей — и вы, к сожалению, последовали моему совету. Наши кони снова будут идти рядом, а вот надолго ли — зависит от вас.

На следующий день Ричард бездумно сидел на стуле, давая себе ещё несколько минут отдыха. Впереди ждали дела — принести дров, воды, растопить печь, сварить фасоль… Он цеплялся за необходимые действия, которые следовало совершить, как за спасительную верёвку, словно только они отныне придавали его жизни смысл. Рокэ был ещё слишком слаб, чтобы помогать. Интересно, что он умеет из того, чем тут приходилось заниматься по хозяйству? Ричард задумался и не сразу услышал шум. Тот нарастал. Вот дверь распахнулась, и на пороге возник человек… Это не был Карваль или кто-то из его отряда.
— Рокэ, рад видеть вас в добром здравии, — заявил гость, проходя на середину комнаты. — Герцог Окделл, какая неожиданная встреча.
— Виконт Валме? — удивился Ричард, вспомнив, как зовут гостя.
— Добрый день, Марсель. Оруженосец сопровождает своего господина, — лениво пояснил Рокэ. — Вот только лошадей и оружия у нас нет.
— У меня есть и то, и другое. Я с отрядом ваших кэналлицейв.
— Откуда вы узнали, где меня найти? — спросил Рокэ.
— Мне приснился сон, — охотно объяснил Марсель. — Только герцога Окделла в нём не было.
— За ним охотится Карваль со своими людьми.
— С вашим отрядом ваш оруженосец будет в безопасности, — заверил Марсель, гадая, за какими кошками Рокэ понадобился живой Окделл после попытки отравления.
Ричард устроился позади Рокэ, которому Марсель помог взобраться на коня. Отряд медленно выехал за ворота. Оглянувшись через какое-то время, Ричард увидел только лес — не было ни дома, ни сада, ни озера.

Отредактировано (2023-04-02 21:23:32)

Анон

Re: ОЭ-фест

Исполнение заявки четвертого тура.

99. Омегаверс с алвали. Рокэ - омега Лионеля.

3600 довольно больноублюдочных невычитанных слов, АУ, ООС, обоснуя нет, underage, совращение малолетних, анальный секс, нездоровые отношения, ХЭ

▼Скрытый текст⬍

Много лет спустя, перед очередной долгой разлукой, Лионель вспомнил далекие сладкие дни. Дни, когда все только начиналось.

Тогда он не понимал, отчего Росио присылают в Сэ. Альфы рано взрослели, и омеге, ни с кем не повязанному, находиться рядом с ними было небезопасно. Поначалу они с Эмилем гордились, посчитав это жестом высокого доверия.

Потом Лионель, конечно же, догадался: в том и состоял план соберано Алваро. Он желал, чтобы его младший, а вскоре и единственный сын, научился существовать рядом с альфами. Существовать — и управлять ими железной рукой, не вызывая лишних подозрений.

Для хорошего омеги в Росио всегда имелось слишком много жизни и ярости.

Но поначалу Лионель этого не знал. Он смотрел на свежеприбывшего гостя, угловатого, напряженного, словно готового в любой момент ударить, и пытался найти в себе то трепетное, острое чувство, что молодому альфе должно испытывать к омеге. Пытался — и не находил. Росио был обычным юношей, безусловно, красивым, немного хрупким, но не туманной горячей мечтой, и от его запаха сердце вовсе не билось чаще. Их встреча вышла по-светскому заурядной, в романах о великой любви между омегой и альфой такого не писали.

Лионель, впрочем, не считал это бездарное бумагомарательство достойным доверия и внимания.

— Отчего его никому не отдали? — спросил Эмиль, забравшись вечером к Лионелю в постель. — Он красивый. И пахнет приятно.

Это было их старой традицией — обсуждать свежие новости вот так, в темноте. Лионелю нравилась близость, нравилось чувствовать тепло и запах, похожий и одновременно дополняющий его собственный.

— Возможно, он нездоров? Или нрав дурной, — сказав это, Лионель вдруг подумал: ему не понравилось, как Эмиль сказал про приятный запах. Будто бы эти слова отдаляли их друг от друга, разрушали связь, что всегда казалась вечной.

Росио не стоило к ним приезжать.

— Наверное, — Эмиль склонил голову Лионелю на плечо и прибавил тише: — Жалко его.

Лионель думал возразить, что ему вовсе не жаль этого странного никому не нужного омегу, но промолчал. Ссориться не хотелось, и они уснули на обрывке незавершенного разговора.

Наутро Лионель с Эмилем увидели, как отец и Росио фехтуют — и обоим стало ясно, отчего этот омега не просватан ни за одного из свободных альф из семьи Салина, ни за багряноземельского шада. Он дрался отчаянно, но, что еще важнее, талантливо и вдохновенно. Лионель не любил фехтовать и оттого только отчетливее видел, какую радость это доставляет Росио. Очевидно, соберано, слывущий человеком строгим, но справедливым, решил предоставить сыну определенную свободу.

«И отдать тому, кто эту свободу не отберет», — произнес мысленно холодный чужой голос.

Отец обезоружил Росио, и под звон выпавшей из тонкой руки шпаги Лионель подумал: «Наверное, это буду я». Мысль была кислая, как осенние ягоды, и неудобная, как рубашка, которая слишком велика, и приходится подворачивать рукава, чтобы не мешались. Почему не Эмиль, что вовсю улыбался Росио, а тот посматривал на него косо, но с любопытством? Лионель не знал, и глупое предчувствие улетело, растаяло в молочно-розовой весенней дымке сада. Они с Росио едва ли обменялись парой фраз до его отъезда, довольно скорого.

Второй раз Росио приехал новой весной, став уже единственным сыном. Его запах почти не ощущался — очевидно, сказывался прием особых омежьих трав; в движениях появилось больше грации, легкости и покоя. Словно титул наследника стал для Росио не бременем, а крыльями. Он поцеловал руку матери, сердечно поприветствовал отца и удостоил близнецов вежливым кивком.

«И отдать тому, кто эту свободу не отберет», — припомнились Лионелю прежние мысли. Ему вдруг захотелось почувствовать, как это — забрать у другого право распоряжаться собой. Это не было страстным желанием, нет, просто любопытством сродни тому, что толкает обрывать крылья насекомым.

Росио, конечно, не был насекомым. Разве что бабочкой.

— Его супруг получит Кэналлоа, — шепнул Эмиль.

Лежать в одной постели им теперь было тесно — не из-за роста и не из-за запаха, что вдруг стал казаться обоюдно резким, а словно бы из-за всего и сразу, сказанного и несказанного. Оттого они сидели рядом, привалившись к высокой спинке кровати. Вроде бы все еще вместе, но уже почти порозь.

— У него не будет супруга, — ответил Лионель, с недоумением услышав в своем голосе раздражение. — Соберано воспитал его как наследника. Никто даже не будет знать, что он омега.

Эмиль пожал плечами: он не хотел ни власти над Кэналлоа, ни Росио. Лионель тоже не хотел, но внутри зудело и кололо иголками беспокойство. Как будто он упускал нечто ценное, по праву принадлежащее лишь ему одному.

В тот приезд Росио почти все время проводил в обществе матери и отца, и только под самый конец, когда гость уже седлал коня, Лионель вдруг почувствовал… Нет, не запах, а скорее образ весеннего сада, легкого, дымчатого, изменчивого. Сада, что с утра никогда не будет таким, каким показался минувшим вечером. Старые цветы облетят, новые распустятся, и станет отчего-то грустно, и захочется замереть во сне, в кратком миге неизменности.

— Он действительно приятно пахнет, — проговорил Лионель, и счастье, что его услышал лишь стоящий рядом Эмиль.

— Все омеги приятно пахнут, — сказал он тоном умудренного годами старика и рассмеялся.

«Нет, — подумал Лионель, не питавший особенной склонности к омежьим приторным, вязким, похожим на капкан запахам. — Не все».

Росио приезжал не слишком часто, и все их встречи, когда бы они ни случались, казались Лионелю ненастоящими, подернутыми бело-розовой дымкой цветущего сада. Он не знал, чувствовал ли Росио нечто подобное, и не спросил, даже когда получил такое право. Лионель пытался угадать по взглядам и улыбкам, по тому, с каким удовольствием Росио побеждал его в тренировочных сражениях, однако все догадки терялись в пышном, как облака, мареве весеннего сада.

Наверное, если бы Росио не пил своих трав, Лионель совсем бы заблудился в этом саду и сделал нечто дурное. А может, Эмиль успел бы прежде него, и простить это брату… вышло бы, потому что Эмиля нельзя было не простить.

Но сложилось так, что первый ход остался за Росио.

В ту позднюю зрелую весну Росио было восемнадцать, а самому Лионелю почти исполнилось пятнадцать. Он чувствовал себя слишком юным, ничего не успевающим и уже все упустившим. Вопреки обыкновению, Лионель допускал непочтительность в беседах с родителями, неловко отвечал учителям, ссорился с Эмилем, таким же взвинченным, из-за давно забытых пустяков, и никак не мог найти себе места. Все было как-то криво, не так, неправильно.

С приездом Росио стало еще тяжелее.

Весна, настоящая цветущая весна, переплеталась с той, что вечно носил в себе Росио, и Лионель понимал, что теряет себя-прежнего, ступает в некую неизвестную пустоту, в темноту, и дальше будет иначе, совсем по-другому.

Росио смотрел на него с ухмылкой, будто ожидая чего-то. Они пытались говорить, и выходило неловко, словно на чужом языке. Болтали о незначащем — о прошлых войнах, о Торке, о модных в столице романах, что в равной степени не нравились им обоим. Главное же между ними оставалось несказанным — до поры, пока не дождалось своего часа в весеннем саду.

В тот вечер они сидели под яблоней, усыпанной белыми кружевными цветками, а в темнеющем небе между сизо-лиловых слоистых облаков догорал закат, красный, как кровь.

— Ты когда-нибудь был с омегой? — спросил Росио так спокойно, будто это был самый обычный для двух… не друзей даже, приятелей, вопрос.

— Нет.

Возможно, стоило солгать, но врать сейчас, когда белые от цветов кроны деревьев ласкает алое солнце, казалось неправильным, почти преступным.

Росио пах как этот закат, и в то же время гораздо, гораздо слаще.

— А хочешь?

Лионель облизнул губы. Хотел ли он узнать, как это бывает? Отобрать свободу, пусть и не навсегда? Да. Нет. Лучше бы все было просто, как в безвкусных романах, когда альфу и омегу тянет друг к другу с такой силой, что времени на размышления и на выбор не остается. Когда все случается само собой, легко, без сомнений.

— Я, знаешь, тоже никогда не был с альфой, — протянул Росио, и эти слова, этот острый взгляд из-под ресниц заставили сердце замереть и почти сразу забиться чаще.

— Пойдем, — Росио поднялся и протянул распахнутую ладонь.

Лионель принял ее, не колеблясь, и это стало достаточным ответом. Вести в свою спальню он не стал — слишком напоминало об Эмиле и их забытой привычке забираться друг к другу в постель. Гостевые комнаты подходили куда лучше, они пахли весной и Росио.

Лионель заходил в них, когда Росио уезжал, и ловил, впитывал отблески цветочной дымки.

Наверное, следовало поцеловаться, и Лионель прекрасно знал, как это делается, но Росио вывернулся из его объятий, стоило только двери захлопнуться. Взгляд Росио не туманился от страсти и не обещал блаженства, он резал остро и равнодушно.

— У меня не бывает течек, но иногда я испытываю… некоторые неудобства. Хочу проверить, сможет ли это помочь. Разденешься сам?

Лионель слушал его, не вполне понимая, путаясь в словах, зная лишь одно: омегам не полагается говорить так, особенно с альфами. Руки, однако, сами потянулись к застежкам на одежде. Росио тем временем опустился на кровать, отчего-то не спеша обнажаться.

— Я, знаешь, долго думал, кого предпочесть, — тонкие губы исказила ухмылка. — Тебя или твоего брата? А может, твоего отца? Но я решил, что ты подойдешь лучше всех.

Сердце заколотилось еще чаще, непривычно восторженно, так, что дышать стало больно.

— Почему я? — спросил Лионель.

— Пахнешь слабее. Меня обычно раздражает, как пахнут альфы, ты из всех самый терпимый.

Лионель вздрогнул, будто ему залепили пощечину. То, что его запах был недостаточно сильным, делало его будто бы меньшим альфой. Это задевало, хотя не должно было, настоящего альфу такое не задело бы. Настоящий альфа помнит, что омеги слабее и глупее, и не стоит придавать большого значения их бестолковым замечаниям.

Лионель помнил, однако смотрел на Росио, дерзкого, сильного и отчаянного — и не верил старым мудростям.

«Он не для меня, — подумал Лионель и почувствовал в этот миг тянущую, душную тоску. Такая приходит, когда смотришь на облетающие с яблонь белые цветы. — Не для меня и ни для кого».

— Раздевайся тоже, — приказал он, но вышло мягче, чем хотелось, почти просяще.

Росио стащил с себя сапоги, затем рубашку, а Лионель все глядел на него, как смотрят на цветущий сад, на кровавый закат, на все прекрасное и недоступное.

«Не для меня».

Росио не стеснялся своей наготы. Бесстыдство, с которым он снял штаны и исподнее, могло бы показаться вызовом, если бы Росио не выглядел при этом настолько спокойным и отрешенным. Он устроился на спине, и Лионелю захотелось, чтобы его волосы не были перевязаны лентой, чтобы они легли на алое покрывало черной волной. Опускать взгляд ниже пояса Лионель отчего-то стыдился.

— Иди ко мне, — сухо сказал Росио. — Раздевайся наконец и иди ко мне.

Он задумчиво, не пытаясь соблазнить, а скорее проверяя свои ощущения, скользнул пальцем по безволосой груди, задев сосок, потом провел по животу и коснулся паха. Лионель все же посмотрел туда, куда прежде робел, и увидел темные волосы, слишком густые для омеги, и мягкий член. Росио явно не возбуждало происходящее. Лионель читал, что так быть не должно, только не у альфы и омеги. У него самого, впрочем, стояло крепко.

Лионель подошел ближе, опустился на край кровати и вдохнул запах весеннего сада, ставший гуще и слаще. Росио тем временем приподнял бедра и коснулся пальцами входа. Выражение напряженной задумчивости на его лице несколько сгладилось.

— Я мокрый, — заметил он ровно, будто делясь некой докучливой деталью. — Не как омега в течке, но все же. Иногда это случается, несмотря на… меры предосторожности, и очень отвлекает. Но, — его взгляд уколол, как острие шпаги, — повязать меня у тебя не выйдет, а метку ставить не смей. Ты понял меня? — опять эта проклятая ухмылка! — Понял, маленький альфа?

Во рту пересохло. Лионель кивнул, он и сам не собирался метить, он просто…

«Просто решил ненадолго забрать чужое», — пришли нужные слова.

— И не надо меня целовать, — прибавил Росио, отвернув лицо.

— И не собирался, — сквозь зубы процедил Лионель. От обиды и раздражения его желание отыметь этого омегу, приструнить, проучить стало лишь сильнее. — А ты… Ты не называй меня маленьким!

Росио рассмеялся, и смех этот был звонким, злым и совсем не нежным. Лионель осторожно коснулся пальцами входа и почувствовал влагу; смех превратился в некрасивый нервный всхлип. Теперь глупо было сомневаться в том, что Росио — омега, и если бы не снадобья, которыми тот себя травил, Лионель бы наверняка утратил над собой всякую власть, и это было бы страшно, отвратительно и хорошо, и Росио шагнул бы в эту пропасть следом за ним. Совсем как в пошлых романах.

Но этого не случится, и Лионель сделал то простое, чего от него ждали: не готовя пальцами, толкнулся внутрь, в горячее, мокрое и беззащитное.

Даже у Росио, ядовитого и злого, было что-то беззащитное. Он закусил губу, явно не желая стонать, однако колени развел вполне приглашающе. Лионель замер: ему хотелось продлить этот миг принадлежности, власти над омегой, которого никто прежде явно не пытался приручить. Дымка весеннего сада и запах, обещающий светлое безоблачное счастье, достался одному лишь Лионелю, и это осознание пьянило. Второй раз он вошел глубже, до корня, и Росио все же не смог сдержать вскрик. Ладонь сама потянулась к его волосам и неуклюже оттянула черные блестящие пряди.

Нет, Лионель не потерял головы, и их близость была совсем не восторженно-книжной. Ему нравилось брать, присваивать, чувствовать, как Росио выстанывает проклятия, как он приподнимает бедра, как цепляется за плечи. Он был теперь возбужден, и одно это наполняло торжеством.

Лионель подчинил неуступчивого омегу, пусть и лишь раз, пусть и не навсегда. Наверное, он мог бы рискнуть и попросить у соберано Алваро его руки, поклявшись не претендовать на Кэналлоа, но… Это была бы ложь, Лионель не упустил бы удачную возможность, что сама плыла в руки, и не позволил бы Росио слишком много воли, а в ответ… В ответ его бы никогда не полюбили, и думать об этом было мучительно больно.

Думать об этом, вбиваясь в красивое совершенное тело, было грешно, однако Лионель и не мнил себя праведником.

Росио кончил первым, не прикасаясь к своему члену, и это стало еще одной победой. Лионель заставил себя удержаться на самом краю, чтобы подольше насладиться их близостью, излившись только когда терпеть стало совсем невмоготу.

Вокруг цвела весна, и Лионель был счастлив.

— Это неплохо, — донеслось словно издалека. — Как бокал вина или конная прогулка, но гораздо скучнее войны. Не понимаю, отчего считается, что лучше этой близости нет ничего во всем свете.

Лионелю показалось, будто на него вылили ведро ледяной воды. С трудом разлепив ресницы, он увидел Росио. Тот приподнялся на локтях и равнодушно рассматривал испачканное их семенем покрывало.

— Мне стало легче, — прибавил Росио, не глядя на Лионеля. — Спасибо.

— Да, было неплохо, — сказанное прозвучало жалко, но и смолчать не вышло.

Обираться собственной рубашкой в гнетущей тишине было неприятно. Лионель больше не чувствовал себя победителем. Скорее уж использованным. Глупым маленьким использованным альфой.

К счастью, Росио в тот раз уехал быстро, увезя с собой весну и призрак счастья. Лионель не рассказал об их близости Эмилю, хотя мог бы, тот бы не стал насмешничать. Эту тайну хотелось похоронить внутри, похоронить навсегда, так глубоко, чтобы больше не вспоминать. Бродя по отцветающему саду, Лионель пообещал себе, что возьмет в супруги самого послушного, самого покладистого и нежного омегу. Он верил в это, пока отбывал положенный срок в Лаик и служил в столице, он трахал только таких, доступных и простых. Без Росио обманывать себя оказалось легко.

Росио служил далеко на севере. До него было не добраться, с него было не спросить. Не прикоснуться.

***
Можно солгать себе, что желание служить в Торке - лишь попытка сбежать подальше из столицы, но правда крылась в другом. Лионель решил испытать свою волю, посмотреть в синие глаза — и на этот раз выйти настоящим победителем, не соблазниться, не уступить.

Росио пригласил его к себе в первый же вечер после приезда. Комнаты он занимал скромные, не по чину, и как будто старался сделать так, чтобы его пребывание в них оставалось незримым. Немного личных вещей, чистота и порядок, и только запах — все тот же, весенний и юный, выдавал его присутствие. Весна на севере была совсем другой, скромной, но, едва переступив порог, Лионель перенесся в цветущий Сэ.

Росио, кажется, был искренне рад ему. Он расспрашивал о столице, о семье, о планах на будущее, заботливо — слишком заботливо — подливал вина, и сидел удушающе близко. Наверное, нормального альфу такие незатейливые попытки соблазнить купили бы с потрохами, но Лионель уже успел понять и принять: он был каким угодно, только не нормальным.

— Росио, — он заговорил спокойно, даже ухмыляясь, никак не выдавая зудящего нетерпения. — Скажи откровенно, вот это все… Тебе снова… захотелось?

Росио неслышно сглотнул, только кадык дернулся.

— Да, — признал он, не глядя в глаза. — Последнее время… очень.

Лионель поднял бровь.

— И что же, неужели ты никого не нашел здесь, чтобы… удовлетвориться?

Первым ответом стал яростный злой взгляд.

— Я служу с этими людьми, Ли. Думаешь, они станут мне подчиняться, если я раздвину перед одним из них ноги? Если они узнают, кто я на самом деле? Я не могу рисковать всем. И я действительно рад твоему приезду.

Лионель как-то слышал легенду про омегу, что владел особым зовом и заставил желанного альфу прийти к себе издалека. Могло ли это быть правдой?

Могла ли существовать та жизнь, в которой Лионель, совсем мальчишка, после первой их близости, подарил бы обручальный браслет и не получил отказа — или все это розоватый дым цветущих деревьев?

— А что, если я не захочу? — Лионель сложил руки крестом. — К тому же ты в нашу последнюю встречу ясно дал понять, что не впечатлен моими способностями.

В глазах Росио отразился страх. Неужели он не рассматривал вариант, в котором ему не уступят? Или боялся рассматривать? Лионель ярко представил, как отказывает Росио, отказывает равнодушно и спокойно, как пьет его ужас, смакует, точно вино, как вынуждает предложить себя другому… Нет. Эта мысль обожгла. Лионель представил, что застает Росио с другим — под другим — и почувствовал ослепляющую злость.

Росио встал из-за стола и подошел ближе. От него пахло весенней грозой и свежестью.

— Чего ты хочешь взамен? — спросил он, глядя сверху вниз.

«Ты не дашь мне того, что я хочу», — подумал Лионель. Он никогда не подарит Росио обручальный браслет и никогда не назовет своим. Однако временами приходится разумно довольствоваться малым.

Лионель поднялся с массивного стула и грубо толкнул Росио к стене. Тот не сопротивлялся, но на его лице застыло искреннее недоумение.

— Я хочу, Росио, чтобы это был не последний раз, — прошептал Лионель, почти касаясь его влажных губ своими. — Чтобы ты не прибегал ко мне, исключительно когда тебе самому невмоготу. У меня тоже есть желания, и тебе придется их учитывать.

Росио прищурился, показавшись еще более хищным — и красивым.

— Неужели твои желания включают меня?

— Может быть, — в тон ему ответил Лионель. — Ты не худший вариант, пока я не встретил омегу, которого по-настоящему захочу пометить.

Губы Росио дрогнули. Неужели его задело это замечание? Задело, что в нем не видят то, чем он так отчаянно не желал быть? Лионель не знал и понимать не хотел.

— Повернись спиной, — приказал он, и на этот раз приказ действительно удался.

Лионель не спешил. Он стянул с черных волос ленту и намотал их на кулак, заставляя прогнуться в спине; у Росио тряслись колени, он весь дрожал, и хотелось мучить его бесконечно, и еще —  чтобы он просил. Но Лионель не смог, не удержался. Весенний сад, неподаренный браслет, несказанные слова, что было и что не сбылось — все это слилось в единое, огромное, сильное, сильнее даже, чем инстинкты, и бороться с собой не выходило.

— Приспусти штаны, — бросил Лионель, и Росио подчинился без возражений.

Его хотелось целовать — в шею, в щеки, в губы, везде, но Лионель не мог больше быть нежным. Он распустил шнуровку штанов куда спокойнее, чем в прошлый раз, но сначала решил подготовить руками, и… К его удивлению, Росио оказался очень мокрым. Почти как обычный омега.

— Кажется, твои составы и впрямь не работают, — шепнул Лионель, чувствуя право на такую жестокость. — Что будешь делать, когда они совсем перестанут? Попросишь по-дружески себя повязать?

Росио шумно выдохнул. Он был возбужден, Лионель знал это, даже не касаясь.

— А я не стану тебя метить, — проговорил он, засадив член сразу резко и глубоко. — Зачем мне омега, который не знает свое место? Нет, мне такой не нужен.

Наверное, это было слишком жестоко — в весеннем запахе почудилось нечто горькое, больное. Но Лионель решил, что ему плевать — как было плевать Росио тогда, в первый раз.

Не нужно ему знать, что Лионель подчинился бы любой его просьбе, всегда, до самого конца.

— Возможно, — он обхватил ладонью бледную шею и сжал, — если ты согласишься родить мне наследников, если все будут знать, что ты мой, я подумаю. Но так, как ты хочешь, не будет. Не будет, слышишь?

Больше Лионель ничего не говорил: он брал Росио торопливо и яростно, не заботясь об удобстве ни для себя, ни для него. Однако до пика они дошли одновременно, как старые, хорошо изучившие друг друга любовники. Пачкая Росио своим семенем Лионель подумал с ослепительной ясностью: «Я не хочу им управлять, я хочу его, близкого, неизменного».

Он по-прежнему знал, что это самообман, один из многих: Лионель с удовольствием подчинил бы того, кто от него зависим. Лучше бы им с Росио никогда не сближаться. Когда горячка страсти отступила, Лионель осознал, что почти жалеет о сказанном. Он не имел того в виду, он просто был зол и влюблен, и худшего сочетания не существовало.

— Что, вино и лошади лучше? — тихо спросил Лионель, не вполне осознавая, на какой ответ рассчитывает.

Росио молчал. Он стоял, уткнувшись лбом в деревянную стену, и его плечи подрагивали.

— Я никогда не попрошу твою метку, — произнес он неожиданно твердо. — И никогда не отдамся тебе без снадобий. А если они совсем перестанут действовать… Пожалуй, я выберу смерть.

Лионель поморщился от внезапно накатившей сердечной боли. Он ткнулся в затылок, вдохнул запах, успевший стать родным еще тогда, в самый первый раз, и произнес:

— Я настолько тебе противен? То, что я говорил…

— Это слова, знаю. Но… Нет, — Росио мотнул головой, и его волосы защекотали нос. — Ты мне нисколько не противен. Мне с тобой хорошо, а без снадобий… — он усмехнулся. — О, я бы увез тебя в Кэналлоа и месяц не слезал с твоего члена. Но смерть лучше неволи.

Слова прозвучали приговором, и Лионель отстранился. Он чувствовал себя самым счастливым и навеки несчастным, и знал: так теперь будет всегда.

Так было до сих пор, хотя прошли годы.

Снадобья Росио не давали сбоев — очевидно, регулярная близость помогала, а в разлуке держала надежда на новые встречи. Иногда Лионель представлял, как это могло быть — брать Росио в течке, открытого, ничего не соображающего, податливого. Как бы на нем смотрелась метка, как изменился бы его запах после вязки… Но все это были пустые фантазии, и Лионель больше не чувствовал себя по-настоящему несчастным, ведь Росио оставался рядом с ним, как уж умел.

Росио всегда вставал раньше и варил шадди на двоих.

— Знаешь, — проговорил Лионель, отпив горький напиток и откинувшись в кресле, — я все-таки предложу тебе браслет. Если мы оба выживем и этот проклятый мир не рухнет, я предложу тебе браслет и метку.

На лицо Росио набежала тень, но тут же сменилась высокомерной ухмылкой.

— Я тебе откажу, — бросил он, став вдруг болезненно похожим на себя в юности.

Росио подошел ближе, просунул колено между ног Лионеля и вкрадчиво шепнул:

— Я тебе откажу, но ты можешь попытаться.

Отредактировано (2023-04-03 03:07:01)