ПРОЛОГ
Ночью наконец-то выпал снег. Он укрыл Облачные Глубины слоем в целых три цуня1, да ещё и здорово похолодало. Даже Вэй Усянь, обычно обходившийся парой согревающих талисманов, проводив любимого на утреннюю медитацию Ордена, поёжился и достал из сундука накидку потеплее. Первый снег нынешней зимы звал его за стену - от души нагуляться, поиграть в снежки с детворой из селения, спеть во всё горло с десяток зимних песен, а потом, конечно, выпить подогретого вина.
Вернулся Вэй Усянь уже в час Лошади2. Румяный и довольный, топал он к вратам, когда приметил ведущие туда же следы, на которые и смотреть-то было зябковато.
Крупные босые ноги глубоко отпечатались в снегу, но тот даже не подтаял.
Старейшина Илин хлопнул себя по лбу, широко улыбнулся и ускорил шаг.
Вот и их дом. Бедняжка магнолия у входа опустила листья от холода. А под ней, сложившись втрое и обхватив костлявые колени руками в чёрных прожилках, укрытый до самой земли спутанными и донельзя замусоренными волосами, сидит тот, кого здесь очень ждали.
- Здравствуй, Вэнь Нин!
- Здравствуйте, молодой господин! - мертвец вскочил так стремительно, что снег взлетел с него облачком, запорошив тёмного заклинателя. - Вот, настала зима, нечисть попряталась, и я пришёл, как обещал. Что надо делать?
- Для начала - перестать называть меня молодым господином. Мы с тобой не вчера познакомились... Кстати, у меня же когда-нибудь отрастёт седая борода как у дядюшки Цижэня, а тебе теперь всегда восемнадцать - ты и после этого будешь меня молодым звать? Ну и умора! - Вэй Ин от души рассмеялся.
Вэнь Нин, напротив, уставился на него скорбным взглядом, жалобно приоткрыв рот.
- Ну ладно тебе, дружище, не загадывай так далеко. Пойдём в дом. Только воды принеси, ты ж грязный как… как я не знаю кто. Бочка за дверью, а где водопад - сам, думаю, помнишь.
Не прошло и двух мяо 3, как мертвец уже прыжками нёсся к водопаду, помахивая здоровенной бочкой так легко, словно это была обычная бадейка. Полную, впрочем, чинно поставил на голову и шёл плавным шагом, провожаемый изумлёнными взглядами адептов и учителей, которые как раз возвращались с собрания.
- Отлично! А то грязища уже просто кусками отваливается. Вижу, работы тебе хватало… - покачал головой Вэй Усянь, косясь на лохмотья ханьфу, едва прикрывающие середину бёдер, да к тому же сплошь перемазанные останками гулей и прочих чудищ. - Снимай это всё и в печку!
- А мне обязательно в печку? - Вэнь Нин удивлённо поднял брови.
- Эх ты, чудо… Тряпьё в печку, а сам - в бочку. Всё-таки мозги поморозил, не иначе, но это поправимо, - Вэй Усянь выхватил из рукава разогревающий талисман и сунул его в воду. Оттуда повалили клубы пара.
- Для меня можно и не греть, я же не чувствую холода! - в смущении замахал руками мертвец, стараясь не зацепить ничего длинными когтями.
- Горячая вода быстрее отмывает. Давай-ка приводи себя в порядок, чтобы к приходу Лань Чжаня ни сориночки не осталось! И кстати о печках: я ведь тогда в пещере Фумо много чего напридумывал… Хоть и сомневался сперва, но теперь уверен, что огонь тебе тоже не страшен.
В доме будто стало холоднее. Вэнь Нин поник головой и прошептал:
- Я знаю. Меня же… пробовали сжечь вместе с сестрой… - чувствовалось, что он заплакал бы, если б мог.
Вэй Усянь побледнел и с силой стукнул себя кулаком по лбу.
- Цюнлинь-эр, дружище, прости меня! Это я последний ум растерял. Давно должен был сам догадаться и не напоминать лишний раз…
- Ничего, молодой господин. Это было предпоследнее, что я запомнил тогда… ну, перед гвоздями. - Вэнь Нин тряхнул головой, скинул остатки одежды и полез мыться. - А что мне делать потом?
- Мы тут кое-что придумали… - хитро подмигнул заклинатель. - Тебе понравится.
- Хорошо! - Призрачный Генерал с головой погрузился в воду и выпустил воздух из лёгких, чтобы не всплывать и отмокнуть хорошенько.
Дверь отворилась - это вернулся Лань Чжань, и Вэй Ин ринулся к мужу, распахнув объятия.
* * *
…Туман перед глазами медленно рассеивался. Я просыпаюсь? Что-то как-то уж совсем потихоньку, после наркозов и то пошустрее бывало. Вот окружающее плюс-минус навелось на резкость и… нет, я всё-таки определённо сплю. И стою при этом в дверях какой-то ну очень интересной комнаты. С виду - учёный кабинет в древнем Китае: полки и шкафчики, полные книг и свитков, диковинная карта на стене, невероятной красоты окно с цветными стёклами в верхнем переплёте. А за окном идёт снег! Так вот почему здесь так, мягко говоря, прохладно. Сквознячок шевелит белые шёлковые занавеси. И пахнет чем-то очень знакомым, как в магазинах всяких восточных заморочек… сандалом пахнет, во!
С неохотой отведя взгляд от летящих снаружи хлопьев (дома-то не каждую зиму такое увидишь), я повернулась вправо и обмерла.
Там на невысоком столе покоился рослый иссиня-бледный парень, сплошь обвешанный прямо на голое тело жёлтенькими бумажными прямоугольничками с алыми иероглифами и какими-то странными узорами. Только длиннющий хайр, раскинувшийся по полу, да нижняя половина лица обошлись без бумажек, зато на лбу их было три.
Парень не дышал…
Я ухватилась за косяк, невероятным усилием подавив желание бежать что-нибудь с этим делать, потому что всё вспомнила.
Это же Вэнь Нин, Призрачный Генерал! И вправду нелепое прозвание. Во-первых, войско трупов шло не за ним, а за Старейшиной Илин, а во-вторых - какой же он призрак? Вот, вполне себе материален. Но что с ним опять случилось? Почему он лежит здесь один?
Ой… похоже, кто-то идёт!
С лёгким шуршанием раздвинулись резные белые створки в противоположной стене, и вошли ещё трое парней, живые и невероятно знакомые. Немного не такие, как в фильме, но узнать можно сразу. Лань Сичэнь, Лань Ванцзи и Вэй Усянь собственной персоной.
Вот это сон! Если только сон, конечно… тут я вспомнила, в каком виде обычно ложусь спать, и в ужасе посмотрела вниз. Уффф, всё в порядке: чёрные рабочие штаны с накладными карманами, тёмно-красная форменная рубашка с эмблемой на спине. Неужели дрыхну за кассой, и меня вот-вот разбудят покупатели? Ыыы, блин… нет, это вряд ли. До дома таки успела доползти, точно помню.
…Трое заклинателей, совершенно меня не замечающие, подошли к столу и, негромко переговариваясь, явно начали к чему-то готовиться.
Вэй Усянь достал из рукава кисточку и пачку чистых жёлтеньких бумажек. Талисманы будет делать, поняла я… хотя куда их вешать-то уже? Ладно, ему виднее.
Младший Нефрит вынул из-за спины гуцинь, развернул серебристое покрывало и положил инструмент перед собой прямо на воздух, вызвав у меня полный восторг и лёгкую зависть, что не могу провернуть такое с гитарой и склерозником4. Потом нежно взял Вэй Усяня за руку, сплетясь пальцами, и они посмотрели друг другу в глаза. Знакомый взгляд… как у нас с Илюхой.
Я вздохнула. Кто знает, насколько затянется моё пребывание здесь, скоро ли я увижу мужа?
И тут Лань Хуань, доставая из-за пояса сяо, посмотрел прямо на меня и, честное слово, подмигнул!!!
У меня неприлично отвисла челюсть.
А Вэй Усянь тихо сказал:
- Начнём.
Ванцзи и Лебин вступили почти одновременно… только, боюсь, мне не хватит слов, чтобы хоть как-то передать впечатление от этой музыки. Никогда в жизни не слышала ничего подобного. Казалось бы, обычная пентатоника5, всего пять нот в звукоряде, но ребята играли просто какой-то космический полёт, обещающий радость возвращения на родную планету. Сплетение мелодий звало туда, где не бывает никакой злобы и мерзости - словно они ещё не появлялись на свете и даже не собираются появиться… в тот тёплый мир, где нет места одиночеству, и все вокруг достойны уважения и любви. Мой же невеликий чердак всё это сдвинуло в очень правильную сторону, вселив такую уверенность в своих силах, что я почувствовала себя способной на многое. Например, выучить иврит6 за неделю… ничего себе! Вернусь - займусь, вдруг и дома эффект сохранится?
Ладно, хорош пялиться на Нефритов, а что там делает Вэй Усянь? Чэньцин молчит… мастер Тёмного пути сейчас занят другим.
Талисманы на теле Вэнь Нина трепетали от звуков, словно от сильного ветра. Некоторые то и дело вспыхивали и исчезали, рассыпаясь искрами, а по иероглифам остальных волнами пробегал огненный жар - но за какую-то долю мгновения Вэй Ин успевал заменить сгоревшие талисманы новыми, при этом ещё и развешивая над столом прямо в воздухе разноцветные пылающие узоры. Уследить за его движениями было нереально. Если бы я так работала, меня прямо из магазина украли бы какие-нибудь учёные, изучающие сверхспособности…
Тем временем музыка изменилась. Теперь братья играли неторопливо, даже печально, но с каждым тактом мелодия всё светлела, переходя из минора в мажор и слегка набирая темп. Как будто колыбельная наоборот - про маленькое семечко, что лежало в мёрзлой земле… а потом проснулось, потянулось к свету через все преграды и невзгоды, встретилось с солнцем, с тёплым дождём - и пустилось в рост, становясь даже не деревом, а целым лесом, в котором текут ручьи, цветут травы, снуют звери, поют птицы… туман на рассвете поднимается из низин, рассеивая первые лучи и окутывая всё призрачным золотом…
Талисманы больше не дрожали, их свечение постепенно угасало. Вэй Усянь распрямился, правой рукой вытер пот со лба, а левой бережно погладил Вэнь Нина по волосам.
Только тут до меня дошло, что я реву в три ручья не пойми отчего. Ну, вообще-то со мной такое не впервые. Помню, однажды попался самолёт с камерой на брюхе, а на экраны в салоне транслировалось, как мы взлетаем - дык я и тогда расплакалась, не зная, что сказать смущенным соседям. Но здесь дело скорее в музыке. Целых три Вяйнямёйнена7… и Лемминкяйнен8. Ну да, вот кого мне Вэнь Нин всю дорогу напоминает, такой же синенький. Только не с мамой, а с друзьями. А вдруг тоже оживёт? Было бы круто…
Последние кружева звуков смолкли под резными балками потолка. Лань Ванцзи отложил гуцинь, а Лань Хуань заправил за пояс флейту и повернулся ко мне.
- Не плачьте, госпожа! Ему не больно. Скоро кончится заклятие неподвижности - и он встанет как ни в чём не бывало.
- Знаю… - кивнула я, шмыгая носом. - Просто… очень сильное зрелище. А уж слушалище-то! Вы потрясающе играете, ну правда, запредельно прекрасно!
- Спасибо! - улыбнулся Цзэу-цзюнь.
- Хуань-гэ, с кем ты там разговариваешь? - чуть не хором изумлённо вопросили его брат и Вэй Ин. - Здесь же кроме нас никого!
- С нами некая госпожа, - ответил Лань Сичэнь, - и её почему-то вижу только я. Она не призрак, это точно… но кто? И как смогла оказаться здесь без жетона?
- Вот это и интересно! - воскликнул Старейшина Илин, - Призраков-то я вижу без труда. Скорее всего, она сон наяву. Это очень большая редкость…
- Похоже, ты прав, - кивнул старший Нефрит. - в таком случае я могу её видеть, потому что у нас есть что-то общее.
- Я играю на похожих дудочках, - робко прошелестела я. - Может быть, поэтому?
- Вполне возможно… - отозвался Цзэу-цзюнь. - Госпожа, разрешите рассказать остальным, как вы выглядите?
- Конечно, рассказывайте.
- Это дама уже довольно-таки в годах. На ней мужская крестьянская одежда, только очень странная, а обувь вообще невероятна. Не представляю, как такое шьют - наверное, при помощи волшебства.
«Волшебные кроссовки, - внутренне хихикнула я, - надо же!»
- И волосы у неё необычные, - продолжал Лань Хуань. - На цунь от корней седые, а дальше тёмные, примерно как у Цюнлиня.
Моя физиономия немедленно стала одного цвета с рубашкой. Блииин! Права парикмахер тётя Тамара: краситься надо чаще…
Но тут Вэй Ина, похоже, настигло внезапное озарение. Он мотнул головой, сверкнул глазами и дважды хлопнул в ладоши - перед собой и Лань Чжанем. В воздухе остался медленно тающий синий узор.
- Госпожа, скажите что-нибудь, пожалуйста! - склонился тёмный заклинатель примерно в мою сторону.
- Прошу, не надо называть меня госпожой! - взмолилась я. - Лучше просто тётушкой.
- Ага, теперь вас слышно! - обрадовался младший Нефрит. - Но не видно…
- Подожди, сейчас увидишь! - заверил мужа Вэй Усянь и щёлкнул пальцами над их головами. На этот раз узоры получились зелёные, а две пары глаз - лучисто-серые и светло-пивные - наконец-то сфокусировались на моей персоне.
- Рады знакомству! - степенно поклонился Лань Чжань. - Меня зовут Лань Ванцзи. Это мой старший брат Лань Сичэнь, а это Вэй Усянь, мой муж.
- Очень приятно! - улыбнулась я, отвечая на поклон. - Я знаю ваши имена, и Вэнь Нина тоже. Просто… в общем, в том мире, откуда я вам снюсь, девушка по имени Мосян Тунсю написала про этот мир большую интересную книгу. А я её прочла, поэтому и вижу вас во сне… как наяву. А вы меня - наяву.
- Как во сне… - улыбка Вэй Ина до самого укромного уголка осветила сумеречную от сильного снегопада комнату. - Кстати, а которая вы тётушка? Ну, по счёту. Тётушки бывают первая, вторая, третья и так далее.
- Нулевая. Зовите меня лучше тётушкой По. - усмехнулась я.
А что, нормально - и первые буквы ника, и имя столь же бодипозитивного мультяшного панды. Тем более что моего паспортного имени парням не выговорить всё равно, будь они хоть трижды бессмертные заклинатели.
Меня, наверное, ещё порасспрашивали бы о том о сём, но справа зашелестело - мёртвый ночной охотник (и круглосуточный целитель, кстати) открыл глаза, слез со стола и встал рядом со Старейшиной Илин во весь свой немаленький рост. Вэй Усянь снова щёлкнул пальцами. Иероглифы на талисманах куда-то испарились, а сами бумажки дружно вспорхнули с Призрачного Генерала, пролетели вокруг него хороводом, сложились в аккуратную стопку и юркнули повелителю Чэньцин прямо в рукав.
- Одевайся, Нин-эр, не смущай тётушку! - мертвец взял у Вэй Ина сложенные ханьфу и пояс, в то время как я офонарело таращилась на его бледный живот, а точнее - на ровное место там, где у всех обычно бывает пупок.
- Увы, некоторые заклятья не вполне совершенны… - мягко сказал Лань Сичэнь, проследив за моим взглядом. - Когда мы чинили Цюнлиня после схватки с Не Минцзюэ, восстановилось всё, кроме этого.
- Какую тётушку??? - отмер Вэнь Нин, поспешно влезая в одежду. - Где тётушка?
Я подошла, встала прямо напротив, поздоровалась и вздохнула. Ноль реакции.
- А если так? - спросил Вэй Усянь, запуская над ним свои синие и зелёные узоры.
- Здравствуй, Вэнь Нин! Тётушка - это я! - воскликнула я погромче, помахав ему для наглядности.
- Здравствуйте, госпожа! - Призрачный Генерал аж подпрыгнул от моего вопля. - Только я вас что-то совсем не вижу…
- Ну я и болван! - спохватился Вэй Ин. - Увы, Нин-эр, ты не можешь её увидеть ни с какими заклинаниями. Тётушка - сон, а мёртвые не спят и не видят снов… по крайней мере, пока. Но я буду не я, если когда-нибудь и с этим не справлюсь!
- Спасибо, Вэй Ин! - тихо сказал Вэнь Нин.
- Да пока ещё не за что. А ты правда больше не будешь обзывать нас молодыми господами?
- Правда.
И тут Вэнь Цюнлинь улыбнулся! Как будто впервые в жизни… то есть, конечно, в смерти, - хоть и медленно с отвычки, но настоящей улыбкой, широкой и светлой.
- Спасибо, друзья!
- Ты улыбаешься! У нас получилось! - радостно выдохнул Вэй Усянь. - Погоди-ка, надо ещё кое-что проверить.
Он достал из рукава свою знаменитую флейту (так вот где она была всё это время!), сыграл коротенькую мелодию и посмотрел на Вэнь Нина. Тот вопросительно пожал плечами.
- Что ты сейчас сделал? - поинтересовался Лань Хуань.
- Велел дров принести - а он не понял! Значит, и самое главное тоже удалось! - тёмный заклинатель сиял как новенькие пять шекелей9. - Дружище, ты больше не подчиняешься ни моей Чэньцин, ни ещё чьей-либо дудке, ни заклятиям управления душой и телом. Теперь ты будешь слушаться только сам себя, и даже случайно не сделаешь ничего не по своей воле.
Мёртвый живой шагнул к друзьям и крепко обнял всех троих по очереди. А мне пришла в голову одна идея… Зрение и слух - это, конечно, хорошо, но осязание ведь тоже никто не отменял!
- Вэнь Нин…
- Да, госпожа?
- И ты туда же! Зови меня тётушкой, ладно? У меня, между прочим, есть племянники и постарше тебя… так, о чём это я? Дай-ка руку, пожалуйста.
- Хорошо, гос… тётушка, только не пораньтесь.
- А чем тут раниться? - не врубилась я. - Руки как руки.
- Ты же сам жаловался, что когти мешают, - заметил Вэй Ин. - Теперь будешь с ногтями, как все.
Вэнь Нин неуверенно протянул большую ладонь, и я взяла её в свои. Ох и холоднущая же…
- Ну, как?
- Да, тётушка! - вновь улыбнулся новоявленный племянник. - Я всё чувствую! И пусть я не могу вас увидеть, зато могу пощупать!
…Конечно, в Облачных Глубинах запрещено громко смеяться, но мы с Вэй Усянем хохотали так, что наверняка услышал дядюшка Цижэнь. И Нефриты развеселились, а вот Вэнь Нин был жутко смущён и покраснел бы до корней волос, если б только мог.
Да уж… волосы у него, конечно, высший класс, как и у всех остальных. Мне даже не завидно - при моём образе жизни с такими не справиться, одна покраска чего стоит. Странно, как это я до сих пор не сделала короткую стрижку… вот бы удивились заклинатели! Они такое разве что у грудничков видели. Похоже, здесь вообще не принято стричься.
Если бы не та по-прежнему небывалая уверенность в себе, внушённая дивной музыкой братьев Лань, я ни за что не решилась бы лезть к Вэнь Цюнлиню с подобной идеей, но наглый внутренний голос упорно твердил: да, он с тобой едва знаком, но сама подумай - где и когда ещё выдастся такая возможность? Да и выдастся ли?
Я зажмурилась, вдохнула поглубже и тихонечко спросила:
- Вэнь Нин… а можно я заплету тебе косу?
- Конечно, можно! - ответил тот, отпуская мои руки. - Только… вам не будет противно? Я же мёртвый…
- Серьёзно? А чепуху несёшь прям как живой! - усмехнулась я. - Не будет.
Вэнь Нин достал из рукава щербатый костяной гребень и начал было причёсываться сам, но тут же, словно о чём-то вспомнив, протянул его в мою сторону и сел обратно на стол, чтобы мне было удобнее. Всё-таки я ему ростом едва до подбородка достаю.
Вначале Вэй Усянь и братья Лань смотрели на нас так, как будто им только попкорна не хватает… но длилось это недолго. Лань Чжань достал довольно большое зеркало в литой медной раме, повесил в воздухе перед Вэнь Нином, и я увидела его отражение.
Ни разу не встречала в одних и тех же глазах столько радости и печали разом… и неудивительно.
Больше шестнадцати лет этой головы не касалась женская рука - с тех пор как Вэнь Цин прибирала брату волосы перед последней дорогой в Башню Кои.
Тяжёлые сырые пряди расчёсывались без особого труда: хайр у Вэнь Нина был прямым и гладким, даже шелковистым. В этих краях вьющиеся волосы чуть ли не такая же редкость, как сны наяву. Это у нас каждый второй хотя бы с волнистыми, а у моего Илюхи вообще шапка буйных кудрей, которые он распутывает исключительно сам… эх… ну, хоть тут оторвусь по полной! Если будильник не помешает.
- Тётушка, а вы уже замужем? - внезапно спросил Вэнь Нин.
Мысли он читает, что ли?
- Уже? Мне скоро пятьдесят лет, солнышко. Я давно замужем, - улыбнулась я.
- Пятьдесят? - оторопел мёртвый живой. - Но у вас совсем молодой голос.
Ну правильно - он ведь меня не видит и к тому же описание Лань Хуаня пропустил.
- Какой уж есть. Пою, наверное, много, вот и молодой… - пожала я плечами и приступила к плетению нехилой косы.
- А спойте что-нибудь, ну пожалуйста! - дружно взмолились ребята.
Долго думать не пришлось - самая подходящая песня нашлась сразу. Отчаянно, просто безумно жалея, что нет гитары, я набрала в грудь воздуху…
Игра судьбы, игра страстей - игра воображенья:
Кто там застыл перед броском, сжимая нас в горсти?
Большим деревьям снится сон, в котором мы в движенье,
Большим деревьям снится сон, в котором мы в пути…10
Не успела я повторить последние строчки куплета, а струны Ванцзи уже подхватили мелодию негромким перебором, словно рельсы - поезд. Над ним запели, перекликаясь, Лебин и Чэньцин, и мои счастливые слёзы закапали с подбородка на рубашку. Какая там гитара - без того всё в кайф!
…Им снятся ветер, стук колёс, свидания, разлуки,
Очаг и стол, струна и кров по всем концам земли,
Им снится гибкий силуэт, что вслед протянет руки
И будет нам махать, пока не скроется вдали.
На дне, на троне, на коне, на паперти, на рее,
В бою, в беде, в любви, во мгле наш ход неукротим:
Мы соль веков, мы сонм частиц, мы сон больших деревьев,
Мы воплощаемся туда, куда приспичит им.
Пусть скоро скорость смены сцен превысит скорость света,
И смертоносная коса упрётся остриём:
Большим деревьям снится сон, в котором мы поэты?
Ну что ж, во славу их листвы всё это воспоём!
- Какая замечательная песня… - прошептал Ханьгуан-цзюнь.
- Очень странная, но невероятно прекрасная! - согласился Вэй Ин.
Цзэу-цзюнь и Призрачный Генерал молча сияли как лампочки.
- Спасибо большое! Её сочинил один мой родственник. Желаю вам и его когда-нибудь вот так же увидеть во сне… - я улыбнулась, попутно ища глазами какую-нибудь верёвочку, чтобы завязать заплетённую косу.
Верёвочка была только та, на которой у Вэнь Нина на груди висела небольшая пластина в виде облачка из белого нефрита. Тогда я содрала резинку с собственного "крысиного хвостика" и надела в два оборота на могучую косищу с мою руку толщиной, не доплетя для красоты сантиметров пятнадцать.
- Цюнлинь-эр, тебе очень идёт косичка! - воскликнул Вэй Ин.
- А вам, тётушка По, хорошо с распущенными, - добавил старший Нефрит.
- Благодарю вас! - я поклонилась, сложив перед собой руки, как в фильме.
- Простите моё любопытство… - осторожно поинтересовался Ханьгуан-цзюнь.- А в своём мире вы только поёте или ещё чем-нибудь занимаетесь?
- Ну отчего же только пою? Ещё торгую всякими припасами в большой лавке. Если по-вашему, я там помощница приказчика.
- И как, хорошо идёт торговля? - озорно подмигнул Вэй Усянь.
- Неплохо... - припомнила я вчерашние сорок тысяч выручки и Илюху, который помогал мне снять штаны, сгрузив на кровать мою полубесчувственную тушку.
- Слушай тётушку По, дружище! - со смехом провозгласил Старейшина Илин. - Вот кто тебя научит редькой торговать!
- А вы скидки делать не пробовали? Обычно помогает. Ой...
Мир снова начал терять фокусировку. Жалко-то как… зато домой!
- До свидания, уважаемые бессмертные! Мне пора просыпаться… - торопливо выпалила я.
- Пожалуйста, приснитесь нам ещё! - кажется, это был Вэнь Нин, но я уже мало что воспринимала…
ЭПИЛОГ
Уф… где я, кто я? Таки дома, в Иерусалиме. За окнами темно, на соседней крыше дрозд орёт как потерпевший, часы светятся красными цифрами - три тридцать. Илюха испуганно прижимает меня к себе.
- Солнце, ты плакала во сне, а я никак не мог добудиться. И руки ледяные… сейчас же лето! Всё в порядке? Снилось что-нибудь не то?
- В полном порядке, родной, - я зарываюсь под любимую бороду, - даже не представляешь, до какой степени… а сейчас давай дрыхнуть, мне ещё целых два часа до подъёма. Что приснилось - потом расскажу… нет, лучше напишу и дам почитать. Спи.
*Тут автор поставила наконец точку и пошла показывать мужу написанное*))
Август - сентябрь 2022 года, Иерусалим - Варна - Стамбул - Тбилиси.
1 - Один цунь - чуть больше 3,3 см.
2 - Промежуток с 11-00 до 13-00.
3 - Мяо - секунда.
4 - Тетрадка или папка с текстами и аккордами песен.
5 - Музыкальный лад, самый простой и древний. В древнем Китае, наверное, вся музыка пентатоническая.
6 - Современный еврейский, государственный язык Израиля.
7 - Один из главных героев карело-финского эпоса "Калевала". При помощи пения и игры на кантеле (инструмент типа гуциня) мог практически что угодно, например, заставить плакать от радости всех, включая себя.
8 - Ещё один герой оттуда же, который был убит и разрублен на куски злым колдуном. Спасла его мать, найдя все части тела, сложив воедино и применив волшебные снадобья.
9 - Израильская монета.
10 - Эли Бар-Яалом, "Песня Саламандры".
Прям в жилу темы безбложика 
