Эвариста Галуа

Анон · 2014-02-05 16:49:07

Сабж - сорокалетний индивид из Ростова, представляется как транс-маск нон-оп или she-male, по факту закоренелая мизогинка. Страдает по мертвому математику, трагически погибшему в юном возрасте (собссно, Эварист Галуа). Орестокрад, презирающий всех вокруг - от родителей до парочек на улицах, имеет весьма высокопарный слог, любимые развлечения - приходить на психологические сообщества в поисках ушей, на которые можно присесть, с запросом вроде "мой любимый умер, что же мне делать, но ни в коем случае не советуйте мне "забыть и отпустить", смерды" и поиск партнеров для ролевочек, которых потом изводит требованием десятков постов ежедневно. Фапает на собак и лошадей, на собак - особенно.

И еще о ней: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pid=36691#p36691
Сабж о себе (от виртуала): https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pid=37794#p37794

Фото: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … 1#p2407941

Тема на старом форуме:
http://holywars.unoforum.pro/?1-2-0-000 … 1372913162 (Тема №298, часть 1)
http://holywars.unoforum.pro/?1-0-0-000 … 1401298950 (Тема №298, часть 2)

Картотека
http://holywars.unoforum.pro/?1-8-0-000 … 1384878929 (часть 1)
http://holywars.unoforum.pro/?1-8-0-000 … 1393163074 (часть 2)

Фансайт — много инфы о старых похождениях, за которые сабж и получил тему:
https://web.archive.org/web/20150813074 … sites.com/

▼Места обитания и творчество сабжа⬍

▼Подборка цитат и старых постов⬍

▼Выступления на психологическом форуме Б17⬍

▼Арка "Глиста и библиотекари"⬍

▼Гарем мертвецов⬍

▼Творчество анонов по мотивам⬍

Почему Глиста не устроится на работу/не обратится за профессиональной помощью/не развивает творческие навыки/не выучит язык/не перестанет жрать людей? Потому что это Глиста, блядь!

Не ведись, анон: Глиста пиздит всегда!

Анон · 2022-10-25 23:46:37

Господи :lol: мне кажется, это деградация, Глиста пишет о себе ровно так, как иронически писали бы аноны, объясняя ее образ мысли :lol: хотя не знаток, раньше она писала так же беспощадно-прямо, как иронизирующий анон, или таки более сиреневела?

Анон · 2022-10-25 23:51:22

Что сложного в том, чтобы разобраться в банковской карте? Даже бабушки, росшие не в век информационных технологий, разбираются. У нее глубокая деменция, наступивший маразм, альцгеймер, чтоооо?

Анон · 2022-10-25 23:51:33

И вообще, почему Васю Гнидина можно радовать аналогичной статуэткой

А зачем, по ее логике, Васе Гнидину такая статуэтка, если весь его интерес - пиво и ногомяч? :sacrasm: А если Васю Гнидина вдруг заинтересуют такие статуэтки, полагаю, он и деньги на них заработает, и с пейпалом разберется.

Анон пишет:

У нее глубокая деменция, наступивший маразм, альцгеймер, чтоооо?

Нетбабланах у нее, наглость и лапчатость.

Отредактировано (2022-10-25 23:52:49)

Анон · 2022-10-25 23:52:55

Я понял. У Васи Гнидина хобби есть - он торговец антиквариатом!

Анон · 2022-10-25 23:54:06

Я старый дайри юзер и помню сабжа в 2008 году. Увидел в психсоо тему о любви к умершему и подумал, что это очередной дайри чудак. У Галуаста на аватарке стояла bjd кукла блондина. У него тогда ещё был открытый дневник. Я его читал и он мне казался сложным и возвышенным эстетом. Я искал необычных тёмных романтиков...

Анон · 2022-10-25 23:57:46

Анон пишет:

Я понял. У Васи Гнидина хобби есть - он торговец антиквариатом!

Не торговец. Сволочь, которая этот антиквариат везде добывает и относит на помойку на поругание

Анон · 2022-10-25 23:59:22

Анон пишет:

он мне казался сложным и возвышенным эстетом. Я искал необычных тёмных романтиков...

А оказалась необучаемая Оля ...

Анон · 2022-10-26 00:00:41

Анон пишет:

А оказалась необучаемая Оля ...

Раньше он рисовал в стиле 19 века. Стихи красивые писал.

Анон · 2022-10-26 00:01:36

Анон пишет:

Сволочь, которая этот антиквариат везде добывает и относит на помойку на поругание

...предварительно с глумливым хохотом обоссав! (по примеру палача)

Анон · 2022-10-26 00:05:10

Анон пишет:

Раньше он рисовал в стиле 19 века.

Раньше он рисовал в стиле говном по забору, сорри нот сорри. А потом ещё и деграднул.

Стихи... ну стихи да, красивенькие. Хоть образы/рифмы/размеры и пизженные отовсюду, где плохо лежало.

Анон · 2022-10-26 00:07:23

Анон пишет:

...предварительно с глумливым хохотом обоссав! (по примеру палача)

Тогда он не Вася, а Саня Александрович. Сокращённо Сансан.

Анон · 2022-10-26 00:12:43

Анон пишет:

Раньше он рисовал в стиле говном по забору, сорри нот сорри. А потом ещё и деграднул.

Раньше она хотя бы старалась вырисовывать лупоглазых уродцев, штришки дрочила, миллион фильтров ставила... А теперь это шварк-шварк по бумаге.

Анон · 2022-10-26 00:16:43

Анон пишет:

Господи мне кажется, это деградация, Глиста пишет о себе ровно так, как иронически писали бы аноны, объясняя ее образ мысли хотя не знаток, раньше она писала так же беспощадно-прямо, как иронизирующий анон, или таки более сиреневела?

Может, она так жирно троллит и думает, что это смешно, а не тупо... Пусть оно так будет, пожалувста...

Анон · 2022-10-26 00:28:19

Радио "Галуаст":
- Юхан лучше, чем Гнидин!
- Чем?
- Чем Гнидин!!!

Анон · 2022-10-26 01:05:13

Анон пишет:

Если б мне подобное написали, я бы решила, что предлагают роскомнадзор...

Четвёртый час разговора на телефоне доверия.
Психолотерапевт, задолбавшийся уже по самое не могу:
- Скажите, вы когда-нибудь думали о суициде?
- Нет, доктор.
- А вы подумайте, подумайте...

Анон пишет:

- Сатана! САТАНАААА!

Што ж ты делаешь, изверг, я чуть таксу хохотом не разбудил!

Анон · 2022-10-26 02:40:22

Такое ощущение, что Голуаста пытается затроллить психолога или развести его на всплеск эмоций.
Принесла для сравнения портрет работы Бугро (Бугро! т.е. классика-переклассика салонного академизма), изображающий небритого и неизящного господина, и живое селфи симпатичного улыбающегося мальчишки.
Психолог: мода поменялась, люди не особо.
Голуаста: нет, люди вырождаются, это было фото вырожденца!
Психолог:(игнорит высер про вырожденцев) давай поговорим о возможном конфликте фантазий и реальности.

Такое ощущение, что Голуаста кидает потенциальные зацепки для срача (академический портрет сравнивает с фото, ссылается на Нордау - два клика до Гитлера, дегенеративное искусство, талдычит про Лену Головач), но психолог их игнорит и прет вперед.

Анон · 2022-10-26 07:44:41

Аноны, длинное разглисто. Если оно тут неуместно, пусть админы потом перенесут куда хотят.
Предупреждаю: ебанистика и трогикомедь! Результат ночного вштыра! Десятая муза Глистида снизошла на меня...
Действо происходит после событий оригинала, в общем, сиквел.

▼Осквернение святой гильотины⬍

Пересилив себя, Дженнаро приехал в Париж за давно заказанным набором анатомических инструментов. Мастер, взявшийся изготовить их, заранее наотрез отказался отправлять посыльного в его поместье.
- Нету у меня лишних посыльных. По аристократским всяким усадьбам шарохаться, - заявил он. - Не те времена! Следят. Все. Скажут потом, что якшаюся с аристократией. Этой, враждебной. Против Революции котора. Надо мне. Очень.
- Да у вас паранойяльные наклонности, любезный… гражданин, - сообщил Дженнаро. И тут же пожалел об этом.
- Какие-чо?! Нету у меня рояльных наклонностей! Я супротив короля всегда был!
Руки у мастера были золотые, а вот язык еле ворочался. Явно в соответствии с непроваренной капустной похлебкой в голове. «Это свойственно плебеям, - подумал Дженнаро. - Многие из них, получившие ныне право голоса, еле могут «Свобода, Равенство, Братство» промычать, и более ничего.».
Многие, да не все.
И одного из этих не таких, с блестяще подвешенным языком и явно не капустными мозгами, Дженнаро не мог не навестить в Париже. Ночами в поместье его слишком часто тревожили сны. В снах были черные дурные глаза и горячие объятья.
Революция все набирала скорость, несясь, словно колесница со взбесившимися конями, и черные глаза вкупе с жаркими объятьями более не доставлялись в поместье, прямо к порогу Дженнаро. Хозяин глаз и мастер обниматься до хруста тоненьких видамовых костей был слишком занят. Не мог бросить свои революционные дела и приехать хоть на день. Сволочь такая.
Дженнаро даже написал ему обиженное письмецо — скорее записку: «Чувствую себя брошенной девкой! А вот я бы ради тебя бросил Революцию! С любовью, Дженнаро Танкреди, видам ди Силва». Очень разумно, злобно подумал он, писать человеку из Комитета общественной безопасности, употребляя аристократический титул. Но я это сделал. Пусть знает, что я их не боюсь.
Ответ Дженнаро не понравился. Тоже краткий. «Легко бросить то, что тебе нахуй не надо. Ты свою трупорезку брось, тогда и поговорим. С революционным приветом, Колло.».
Сволочь! Бросить анатомию, мою жизнь, мой воздух из подгнивающих легких, сладковатый запах разложения, покорные беззащитные тела, которые можно пластать как угодно, вынимая из них что угодно и наслаждаясь почти божественной властью над ними! С живыми-то этак не получится. Будут визжать, молить о пощаде. Хотя некоторым мой скальпель не помешал бы. Может, поправил бы что в их отвратительной… анатомии, думал Дженнаро. Ох, и порезал бы я ваши мерзкие корявые тела, санкюлоты помойные. Наживую. Чтобы знали, как толкать меня на улице драными локтями, наступать на носки моих дорогих сапог башмачищами, дышать в лицо кислым перегаром! Подлые, мерзкие твари, насмешка над божественной природой Творца!
Похожий на хрупкую фарфоровую статуэтку видам едва не разбился… то есть едва не умер по дороге к дому Колло — ему казалось, что все мощные драные локти и вонючие пасти Парижа собрались вокруг него в этот вечер! Ему так наступили на ногу, что он взвигнул от боли, и у него вырвалось:
- Извольте извиниться, сударь!
- Хто-хто? Ах ты гнида аристократская!!!
- В смысле, это я извиняюсь, гражданин, - зачастил Дженнаро, - очень извиняюсь, что не туда поставил ногу!
- Жак, да брось его, один хуй казнят, не марай свои честные руки!
- Да-да, не надо марать ваши честные рабочие руки, гражданин Жак! - лепетал Дженнаро, - Я вот, убрал уже свой сапог отсюда, с вашей благословенной дороги…
- Да пошел ты, малохольный…
Убрал сапог с дороги, а мог бы и скальпелем полоснуть, подумал Дженнаро, переводя дух и провожая пылающим от ненависти взглядом широченную спину работяги.
Одно было плохо. Полоснуть живого обидчика скальпелем Дженнаро всегда мог лишь в мечтах, даже если бы тот и не был таким верзилой. «Это потому, что я против насилия, - убеждал он себя, - я против зверств и жестокостей, я просвещенный, культу...»
- Это потому, что ты зассыха, - прозвучал у него в голове голос человека, к которому он шел, терпя эти адские муки.
От этого видаму стало еще кислее.
А вдруг его визит неуместен? А если Колло не один? А если с какой-нибудь преданной революции, то бишь простонародной, распатланной и красномордой шлюхой? А если с двумя?!
А если он меня просто выгонит, чтобы не мешал их революционному единению?!
Дженнаро прекрасно сознавал, что Колло не хранит ему верность. И вполне понимал, что на некрасивого, лохматого и грубоватого, но обаятельного актеришку, да еще и могущественного гражданина из Комитета, вешаются бабы от 17 до 47, если еще не помоложе и постарше. А Колло нравится работать вешалкой для шлюх. Мерзавец. Зачем я тогда вскрыл тебе тот фурункулюс. Лучше бы он воспалился, и ты сдох от сепсиса, чем так мучить меня, бессердечная тварь!

В комнате Колло стеной стоял дым трубочного табака — на редкость ядреного и вонючего. Войдя (было незаперто), Дженнаро споткнулся о батарею винных бутылок и с неумелой руганью заплясал на месте, пытаясь не упасть. Удержался.
Дженнаро сразу заметил неубранную постель. А на ней — забытую женскую подвязку. Цветов Республики, мать ее. Угадал, угадал! Была тут какая-то пламенная поклонница Свободы, Равенства, Братства и хозяина! Слава их проклятому Верховному Существу, что уже свалила, а то я за себя не ручаюсь уже, и скальпель при мне!
Хозяин восседал за столом, как Кумская сивилла в своей пещере среди дурманящих испарений, и строчил что-то, как одержимый.
- А вот и муза, - заявил он, не вынимая трубки из зубов, - Ты которая — третья, комедии, или четвертая, трагедии?
- Десятая, твою мать, - у Дженнаро ныла едва не вывихнутая лодыжка. - Анатомии!
- Такая нам тут не нужна. Изыди!
- Колло!!
- Да шучу, аристократия ты обидчивая недорезанная…
- Да понял, богема ты зачуханная. Колло, ты знаешь, что в такой берлоге жить нельзя, а не то что трахаться? Опасно для здоровья! Кстати, как звать-то твою зазнобу — Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоpжетта?
- Фратернитэ!
- Что-о?
- Взяла новое имя в честь Революции, что.
- Девица по имени Братство. Хм. Я правильно думаю, что она…
- Верна единственному, любимому, неповторимому…
- Тебе?
- Комитету общественной безопасности!
- Колло! Гонорею поймаешь! Она точно не Национальной гвардии верна, а Комитету?
- Практически всему. За исключением Кутона, который вместе с ногами отморозил себе елду, когда пьяный задрых в канаве, и Макса, у которого елда теоретически есть, но сей факт не доказан…
Дженнаро засмеялся. Зря. Дым залез в ему в рот и ноздри, и он расчихался, покраснев и одновременно брезгливо указывая на кровать. Отчихавшись, тоскливо сообщил:
- Даже не думай, что я даже подойду к твоему омерзительному ложу после Братства. Вот так-то ты меня встречаешь…
- Я тебя, собственно, не ждал, - сказал Колло. - Ты же явился без предупреждения. Ну, хочешь, пойдем погуляем, а пока старуха Дюпон за скромную плату тут приберет и проветрит?
- Я бы на ее месте требовал нескромную. У тебя тут триста санкюлотов жрали, пили, срали?
- Да она сначала вообще даром хотела! Она же за Революцию и Комитет!
- Какая кровожадная старушка.
- А то! Как домой возвращаюсь, вечно высунет башку из окна и орет: «Колло, сынок, скока голов сегодня в корзине?». Будто я их считаю! Или будто я Сансон…
- Пойдем, действительно, погуляем, - сказал Дженнаро. - А то у меня от твоей дымины скоротечная чахотка приключится...
- Ну, выбирай, куда хочешь пойти, - любезно предложил Колло.
- Кстати, о Сансоне. На Гревскую площадь, - тут же ответил тот.
Это было его давней мечтой. Почти революционной, горько посмеивался он про себя. Прийти и посмотреть на этот механизм, отобравший столько жизней, превративший столько людей в мертвую, столь любимую Дженнаро беззащитную плоть.
Но Колло направление прогулки изрядно удивило. Он, щурясь от дыма, посмотрел в бледное лицо дружка. Пристально. И сказал:
- Там же гильотина. Ты... так сильно хочешь на нее посмотреть?
- Да! - горячо вырвалось у Дженнаро.
Колло смотрел еще более озадаченно.
- Ты на нее, того, днем не нагляделся, что ль?
- Когда я в Париже, я… я стараюсь не выходить на улицу днем, особенно когда назначены казни, - бледные губы Дженнаро брезгливо скривились, а носик дрогнул ноздрями, словно под него сунули горсть навоза, - я… я не люблю толпу.
Он понимал, что признаваться в своей нелюбви к нынешним хозяевам сиреневого (хотя какого уж там сиреневого, когда красно-бело-синего!) Парижа такому типу, как Колло, опасно. Но не признаться уже не мог. Ему казалось, что почти сразу после операции меж ними возникло доверие. И потом… Колло ведь человек искусства! Он должен, обязан понять!
- Эти люди… у них грубые лица, гнилые зубы, от них разит потом и кислым вином, они произносят ужасные непристойные слова и ведут себя словно двуногий скот! Они даже прилюдно целуют — если это можно назвать поцелуями, а не проявлением животной похоти — своих ужасных грудастых женщин, растрепанных, мерзких, краснощеких, как последние шлюхи! - выпалил он.
- Ну, что ты не любишь женщин, это я уже понял, - отозвался Колло. - Да и мужчин, кажется, тоже не очень?
- Только тебя!
- Боюсь предположить, кто я, если не баба и не мужик…
- Я не это имел в виду, а то, что ты… ты все-таки человек искусства! Служитель Мельпомены! Автор… разных пьес! Мне кажется, что ты и сам не любишь этих отвратительных вульгарных бабищ и тупых грубых мужиков! Ведь не любишь, признайся, не любишь?!
- Ну конечно, не люблю, - Колло ухмылялся.
- А кого, кого любишь, ну скажи?
«Меня? Ну скажи!»
- Жана-Батиста нашего Мольера, - сказал Колло. - Да и то за то, что помер давно. А то живи он сейчас — а ну как контрреволюционером стал бы.
- Этот не стал бы! Он всю жизнь потакал низменным вкусам ржущей безграмотной публики! А вот великий Корнель… величайший Расин… да, вы бы отправили их на гильотину!
- Лично я. Потому что от тоскливого Корнеля у меня всю жизнь скулы сводило, а от унылого Расина вообще запор однажды чуть не случился. Это я сидел, монолог Ипполита зубрил. «Как великана он сразил близ Минотавра, И как освободил он Крит от Эпидавра», тьфу, блядь, наоборот… Ну что, идем? Так и быть, посмотришь на гильотину. Вблизи.
- А можно?
- Я из Комитета общественной безопасности, кто мне что скажет? Да и кому говорить — сейчас одна пьянь да шлюхи по улицам бродят.
- Комитета общественной опасности, - тихонько хихикнул Дженнаро, вспомнив злую шутку Дантона (или не Дантона? Да черт их всех разберет).
- А какая ж безопасность без опасности? - отозвался Колло каламбурчиком.
Он мигом заправил выбившуюся рубаху в портки, повязал трехцветный кушак, напялил куртку и толкнул дверь.
Но Дженнаро за ним не последовал. Он стоял на прежнем месте, застыв, с туманными глазами.
- Ну, идешь или нет? Или ты там носик пудришь?
- Ты еще скажи — парик… Кстати, ты не знаешь, Колло, почему гражданин Робеспьер столь упорно носит парик? Ведь почти весь Конвент оставил эту аристократическую привычку в прошлом.
- А Макс половину волосенок в прошлом оставил. Вот и носит. Он без него на облезлого крысенка похож.
- Зато у тебя… ах, какая гривка! - прошептал Дженнаро, повернувшись к Колло и запуская пальцы в его спутанные черные лохмы.
- Это мысли о гильотине тебя этак завели?! Мы идем гулять или ты будешь мне космы чесать?
- Слушай, Колло. Я вроде бы тогда, давно, обработал тебе фурункулюс на ягодице, а не засунул в анус клистирную трубку и забыл ее там… Почему ты и мига на месте постоять не можешь?
- Сцена приучила. Там как застрянешь надолго на одном месте — и прилетит из публики гнилым яблоком по ебалу…
- Во-первых, поцелуй меня. Хотя бы.
- Да пожалуйста, любезная моя Фратернитэ… ах, извини...
- Во-вторых, ответь, пока мы тут, а не на улице. Зачем ты придуриваешься бесштанным плебеем? Это самая неудачная твоя роль, - шептал Дженнаро, опьяневший от поцелуя. - Из страха, да? Чтобы тебя не трогали? Чтобы ты дальше мог писать пьесы и играть в театре? Ведь ты из хорошей семьи, Колло, пусть и не дворянской… Твой отец был почтенным и известным ювелиром. Это чудесное искусство, по точности сродни анатомии. Ты мог бы…
- Во-первых, я и так пишу пьесы и играю в театре. Во-вторых, вот именно. Я стал санкюлотом задолго до Революции, дурачок. Актеры, даже и дворянских кровей — всегда санкюлоты. И даже хуже.

Отредактировано (2022-10-26 07:52:06)

Анон · 2022-10-26 07:45:50

▼Осквернение святой гильотины-2⬍

Черный вытянутый силуэт гильотины с поднятым ножом маячил посреди совершенно пустого Грева. На Париж опустилась ночь, а ночью даже самые верные Республике граждане и гражданки как-то не стремились к этому месту.
- Вон она, красавица наша, - сказал Колло. - Хочешь подойти поближе?
Он заметил, что Дженнаро, по мере приближения к эшафоту, дрожит все сильней. Но пока промолчал.
Они поднялись на эшафот. Дженнаро подошел к страшному ложу и провел по нему ладонями.
- Крови нет, - прошептал он. И повернул к Колло бледное, как луна, лицо с расширенными, блестящими глазами. - Но я ее чувствую. И то, как содрогались тела в последних судорогах. И то, как из них утекала душа… А мы еще живые, и мы здесь… Это… так завораживает! Мы можем здесь лежать. И даже заниматься любовью… да, смерть и любовь, что может быть более прекрасно… и более возбуждающе.
Его уже трясло, рот приоткрылся, из уголка губ по подбородку потянулась ниточка слюны, поблескивающая в лунном свете.
- Эй, - тревожно позвал Колло, - видам, а видам. Честно скажи, ты, часом, не припадочный?
- Это экстаз, Колло. Это экстаз человека, ощущающего смерть. Влюбленного в смерть…
- Экстаз? Ну я и говорю, припадочный. Еще чего не хватало.
- Обними меня. Иди сюда и обними.
Колло, странно ухмыляясь, послушался.
Через миг они оба лежали на доске, отмытой Сансоном от крови и успевшей просохнуть, и жарко целовались. Оба были худыми, но Колло все же пришлось устроиться на боку.
Дженнаро, откинув голову, посмотрел вверх.
- А нож не упадет вдруг? А?!
- Ты же влюблен в смерть, вот и придет к тебе возлюбленная, - мрачно отозвался Колло. - Дурачок, он на стопоре. Продолжим?
- С кем бы ты еще трахался в столь... экзотическом месте?
- О Господи, - отозвался Колло, - То есть Верховное Хуево Существо! На балконе Версаля ебался. На задворках церкви ебался. В Лионе в одной комнате с Фуше — и то ебался! А на гильотине еще никогда! Ты это, не беспокойся, если вдруг в миг наивысшего блаженства «Марсельезу» запою…
- Лежа на мне? «Марсельезу»?! - возмутился Дженнаро.
- Не нравится «Марсельеза» - могу «Ca ira». «На фонари аристократов — их перевешать всех пора!»

На следующее утро должна была состояться очередная казнь. Толпа галдящих санкюлотов вежливо расступалась перед шествующими к помосту с гильотиной членами Комитета общественной безопасности, возглавляемых бледным, решительным, запудренным до полной призрачности Максимильеном Робеспьером.
Сонный Колло тащился позади всех — но лишь потому, что толкал инвалидное кресло Кутона. Тот был болен, лишь сегодня почувствовал себя получше — и немедля отправился «исполнять свой революционный долг», скрипя, как немазаная телега.
- Ты бы хоть велел смазать свой гроб на колесах, Жорж, - бурчал Колло, вытирая испарину со лба. - Они еле проворачиваются уже. Кто вообще больной — ты или твоя хуева коляска?
- Оба мы… Спасибо, Колло, без тебя я бы за год не доехал. Точно, смазать надо… А кого казнят-то нынче?
- Да чтоб я помнил. Трое сторонников жирондистов, пятеро соратников эбертистов, какая-то шлюха — говорят, любовница и пособница, только не помню, чья. А, еще аристократ. Родня герцогов де Бофор. Правда, он орал, что бастард, но кто-то вспомнил, что до Революции он орал наоборот — что законный. В общем, думать надо, что орешь…
Глуховатый, невыразительный голос Робеспьера они привыкли слышать сквозь любой гвалт — и сейчас он раздался совсем неожиданно:
- Это. Что. Еще. Такое?!
Весь Комитет замер. И Колло застыл — правда, коляска Кутона ощутимо пихнула под коленки шедшего впереди и тоже замершего Лазара Карно. Тот шатнулся, устоял, обернулся, чтобы ругнуться, но, увидев извиняющуюся рожу калеки, сплюнул.
Колло и Кутон, увлеченные беседой, не слышали того, что слышал Робеспьер. Но теперь услышали.
В толпе, собравшейся прямо под помостом, гремел хохот. А с помоста несся рев бывшего господина, а ныне гражданина Сансона, потомственного почетного палача Франции, ныне верно служащего Революции.
Комитет подошел достаточно близко, чтобы разобрать в реве отдельные слова, и они были поистине удивительны!
- Да в Бога… то есть в Верховное Существо душу мать!!! - орал палач, лицо его сравнялось по цвету с фригийским колпаком на голове. - Это какая же контрреволюционная, неблагонадежная, предательская срань посмела?! Это какая же шлюха Капета, манда Лафайета и дырка Мирабо тут случку устроила?! На святом орудии возмездия революционного! На священном ложе ее!
- Ничего не понял, - сказал Сен-Жюст, пожав узкими плечами.
Колло понимал. И вздрогнул, услышав хладный глас Робеспьера:
- Колло!
- Чего?
- Проберись-ка туда поближе, тебе проще всех, ты самый борзой. Не пойму, что такое случилось с гильотиной? Выясни.
- Ты что, Макс, еще не достиг мужеской зрелости? - прокаркал Кутон. - Сансон же сказал, что. На гильотине ночью кто-то е… то есть совокуплялся. И излил на нее семя свое, аки Онан из клятой Библии наземь. Что непонятного?
Робеспьер был малокровен и не умел краснеть — но отчаянно порозовел, как бедро испуганной нимфы.
- Это какое-то… осквернение!
- Гильотины-то? - фыркнул Сен-Жюст. - Да на нее некоторые слишком храбрые казнимые уже двести раз нассали!
- Не гильотины, Антуан! Революционной идеи! Этого развратника, посмеявшегося над нашей Республикой, необходимо отыскать! Такое… такое я даже не знаю, и паскуднику Дантону бы в голову не пришло! И покойному Марату…
- Покойному — точно, а за живого я бы не поручился, - усмехнулся Сен-Жюст.
- Замолчи! Это был чистейший, светлый, героический человек, горячо преда…
- Как помер, так и стал таковым. Забыл, Макс, как вы с ним брехались?
- Это были временные разногласия. И хватит о том.
Сансон меж тем сорвал с себя колпак и в ярости топтал его сапожищами, еще больше потешая толпу. И, что было совсем уж неуместно, смеялись даже бледные, заплаканные приговоренные к казни, скученные в телеге-клетке.
- Эй! Мы на обгаженную гильотину ложиться отказываемся! - гаркнул самый веселый из них. - Пусть мы и предатели, и контра, но не последние же на этом свете, чтобы в луже чужой малофьи помирать!
- Я… - захрипел Сансон, - я требую, уважаемый Комитет, заменить мне орудие казни немедля! Это как есть оскорбление! Осквернение!! К моему честному труду неуважение!!! Иными словами — как в харю мне кончили! Извиняюся…
Непристойности всегда выводили Робеспьера из себя, и он сипло заорал:
- Да ты рехнулся, гражданин Сансон?! Гильотину убрать? Новую поставить?! Это сколько времени нужно? Выполняй свои обязанности, а то жалованье урежем!
- Ах, урежете жалованье — хрен вам, а не казнь! Сам казни! И ножик чисть! И механизьму смазывай! И ложе от ссак и кровищи вытирай кажный раз!!!
Колло меж тем сделал то, чего ранее требовал от него Робеспьер. Он быстро протолкался к помосту, хотя веселящиеся граждане забыли о том, что его следовало пропускать. И поднялся к Самсону. Поднял затоптанный колпак и спокойно вытер ложе орудия казни.
- Ты что, паскуда — революционным символом… - задохнулся Сансон окончательно.
- Вытер другой революционный символ — что такого? К тому же, ты на нем уже потоптался, и так в тряпку грязную превратил. Теперь делай свое дело, гражданин Сансон. Не задерживай.
Колло спрыгнул с помоста и вернулся к Комитету. Робеспьер махнул Сансону — начинай, мол, в самом деле — и повернулся спиной к эшафоту. И пошел прочь. Комитет последовал за ним. Колло с трудом развернул тяжелое кресло Кутона.
Когда Комитет выбрался из толпы, Робеспьер задержался, подождал калеку и его «возчика».
- Шут ты гороховый, Колло… - проворчал он. - Но прости. Я всегда, грешным делом, считал, что революционной страсти и огня в тебе достаточно, а вот умишка не хватает. Откуда у актеришек ум, коли всю жизнь чужие слова повторяют. Мы же должны быть честны друг с другом, правда? Но ты выручил… соображаешь. Еще не хватало гильотину в ходе казни менять! Да и Сансон нам полезен, народ его почитает, как первого в его роду палача Республики.
- Народ его почитает, потому что он всегда почитает и боится палачей, что при монархии, что при Республике. Ты на себе-то не чувствуешь? Ведь первый палач Республики — ты, - сказал Колло. И, улыбнувшись, добавил:
- Мы же должны быть честны друг с другом, правда? Твой комплимент о моих шутовских мозгах премилый.
- Твой, о моей роли в Республике, не очень. Но прощаю, - свысока отозвался Робеспьер. - А найти осквернителя гильотины нужно, нужно. Поручу это Фукье-Тенвилю, у него шпионов полно, авось и выяснят, кто это там кувыркался… Фу, мерзость. Кутон, плохо выглядишь. Колло, свези его в домой и в Комитет приходи.
И Робеспьер удалился, задрав напудренный нос.
- Не нужно? - вдруг спросил Кутон.
- Что?
- Искать. Осквернителя. Макс не понял, что он стоит перед ним, - и Кутон разразился скрипучим, как колеса его калечной повозки, хихиканьем.
- Как ты понял? - спросил Колло, он даже присел перед креслом, чтобы заглянуть слишком проницательному калеке в глаза.
- Ну, Макс же сказал, что это никому, кроме Дантона, в голову бы ни пришло. На самом деле — кроме Дантона и тебя. Но Макс узколобый, не может он представить, чтобы ты, комиссар Комитета, набрался наглости такое сотворить… Как хоть твою отчаянную девку звали? - улыбнулся Кутон.
- Фратернитэ.
- Ясно, не хочешь, не говори. Кстати, заметил — Макс тебя недооценивает? Ты это запомни. Вдруг пригодится.
- Запомню. Поехали.
Колло уже знал — пригодится. Точно.

Отредактировано (2022-10-26 07:48:50)

Анон · 2022-10-26 09:03:54

Аноооон, спасибо, это божественное разглисто, как Верховное Существо писало!!!

Анон · 2022-10-26 09:14:30

Анон пишет:

Десятая муза Глистида снизошла на меня...

Всем вокруг недовольный высокомерный Дженнаро как живой получился :yeah:

Анон · 2022-10-26 09:15:48

Спасибо. :timid:

Анон · 2022-10-26 09:27:48

Анон пишет:

Всем вокруг недовольный высокомерный Дженнаро

Я хотел, чтобы он был агрессивный, но при этом ссыкливый.

Анон · 2022-10-26 09:33:17

Анон пишет:

Вы даже не можете представить себе, Джейсон, насколько мне это безразлично

Это так Глиста своего Имярека любит? :lol:

Анон пишет:

Аноны, длинное разглисто

Шикарно :heart:

Отредактировано (2022-10-26 09:49:10)

Анон · 2022-10-26 11:01:20

Анон пишет:

Я хотел, чтобы он был агрессивный, но при этом ссыкливый.

Как левретка клеветы :cool:

Анон · 2022-10-26 11:07:04

У Галуа реально тяжелая психическая болезнь. Прекратите глум над его творчеством, пожалуйста.

Холиварофорум

Объявление

#1 2014-02-05 16:49:07

Эвариста Галуа

#50001 2022-10-25 23:46:37

Re: Эвариста Галуа

#50002 2022-10-25 23:51:22

Re: Эвариста Галуа

#50003 2022-10-25 23:51:33

Re: Эвариста Галуа

#50004 2022-10-25 23:52:55

Re: Эвариста Галуа

#50005 2022-10-25 23:54:06

Re: Эвариста Галуа

#50006 2022-10-25 23:57:46

Re: Эвариста Галуа

#50007 2022-10-25 23:59:22

Re: Эвариста Галуа

#50008 2022-10-26 00:00:41

Re: Эвариста Галуа

#50009 2022-10-26 00:01:36

Re: Эвариста Галуа

#50010 2022-10-26 00:05:10

Re: Эвариста Галуа

#50011 2022-10-26 00:07:23

Re: Эвариста Галуа

#50012 2022-10-26 00:12:43

Re: Эвариста Галуа

#50013 2022-10-26 00:16:43

Re: Эвариста Галуа

#50014 2022-10-26 00:28:19

Re: Эвариста Галуа

#50015 2022-10-26 01:05:13

Re: Эвариста Галуа

#50016 2022-10-26 02:40:22

Re: Эвариста Галуа

#50017 2022-10-26 07:44:41

Re: Эвариста Галуа

#50018 2022-10-26 07:45:50

Re: Эвариста Галуа

#50019 2022-10-26 09:03:54

Re: Эвариста Галуа

#50020 2022-10-26 09:14:30

Re: Эвариста Галуа

#50021 2022-10-26 09:15:48

Re: Эвариста Галуа

#50022 2022-10-26 09:27:48

Re: Эвариста Галуа

#50023 2022-10-26 09:33:17

Re: Эвариста Галуа

#50024 2022-10-26 11:01:20

Re: Эвариста Галуа

#50025 2022-10-26 11:07:04

Re: Эвариста Галуа

Подвал форума