#1. Запах
Слабый, но вполне различимый запах горелого немного портит впечатление. Однако это первый раз со студенческих времён, когда Серый готовит им обоим завтрак, поэтому Олег решает оставить замечания на потом и сдержанно улыбается, отрезая новый кусок омлета.
#2. Чумной доктор
— Глянь, чумной доктор! — весело возвещает чей-то юный голос недалеко от них.
Они вскидывают головы одновременно — но слова толкающей в бок подругу девушки не направлены на одного из них. Просто у проулка стоит чёрное чучело в остроконечной маске, табличка на котором призывает посетить какой-то музей.
Серый хмыкает и вновь утыкается в смартфон. Однако Олег успевает заметить в его глазах мимолётный проблеск разочарования.
#3. Прикосновение
Он чувствует лёгкое, ласковое касание к виску сквозь сон — и рефлексы опережают разум. Рука вскидывается сама собой, хватая нарушителя границ быстрее, чем открываются глаза.
В буквальном смысле пойманный за руку Серый пытается отпрянуть, но не тут-то было.
— Серый, какого чёрта? — сонно интересуется он.
— Хотел проверить.
— Что?
Серый пожимает плечами и отводит глаза.
— Опять кошмары?
Молчание.
Олег тянет его к себе, обхватывает ладонь второй рукой.
— Мы можем сдвинуть кровати, если тебе так будет спокойнее. Будешь тыкать в меня пальцем и убеждаться, что я не умер и не глюк, не вставая.
Серый легонько хлопает его по плечу — но даже в полутьме Олег различает слабую улыбку.
#4. Боль
Сергей зло отбрасывает телефон — пятая попытка и опять одни гудки.
— Ну и пожалуйста, — бормочет он сквозь сжатые зубы, прикрыв глаза руками. — Ну и катись ко всем чертям.
Марго, почуяв состояние хозяина, подлетает на стол с подоконника, тычется клювом в руку.
Сергей обнимает её и некоторое время сидит, уткнувшись лицом в белые перья. Тонкий, едва различимый всхлип, кроме неё, услышать некому.
#5. Радость
В голове роится миллион вопросов, перед глазами стоит холодный отчуждённый взгляд, и тяжёлая дверь перед ним неуступна и непреодолима, как смерть, но всё заслоняет одна-единственная мысль, единственная по-настоящему важная вещь, от которой его переполняет счастьем: «он живой, живой, живой».
#6. Травма
Сергей быстро отворачивается к компьютеру, но Лера успевает заметить великолепный, прямо образцовый синяк, расплывшийся на левом глазу.
— Ого, это тебя Олег на тренировке?
Сергей не успевает ответить — Олег с другого конца комнаты радостно сдаёт друга:
— Это главный враг Чумного Доктора — открытая дверь.
Лера не может сдержать смешок.
— Кое-кто, — ядовито отвечает Сергей, — мог бы прикрывать двери нормально.
— Кое-кто мог бы уже сходить к врачу за очками, раз уж так стремительно слепнет, — продолжает веселиться Олег, хотя такие длинные предложения даются ему с явным усилием. Сергей, не глядя, показывает в его сторону средний палец.
На тренировке Олег неоднократно предлагает ему посмотреть «Сорвиголову», чтобы «подготовиться к неизбежному будущему» и в конце концов зарабатывает меткий бросок диванной подушкой в лицо.
#7. Удар
Замешкавшись, он пропускает удар — и в следующее мгновение уже лежит на полу, под надёжно оседлавшим его бёдра Олегом.
— Будь внимательнее, — назидательно сообщает тот.
— А кто сказал, — Сергей выразительно поёрзывает под ним, — что я не там, где планировал оказаться?
Олег хрипло посмеивается — и теперь уже его очередь пропустить вражеский рывок и оказаться на спине.
#8. Невинность
— Кто поклевал Верещагина? — грозно подступил к воронёнку Сергей, потрясая испорченным альбомом с репродукциями. Та, недовольно каркнув в ответ, быстро вспорхнула от него на шкаф.
— И не каркай мне тут! Тоже мне, сама невинность!
— Ну так, — усмехнулся Олег, краем глаза, чтоб не отрываться от игры, наблюдая за происходящим, — недаром ведь говорят, что животные похожи на хозяев.
Сергей недовольно зыркнул на него. Выражение лица у него при этом получилось настолько обиженно-невинное, что Олег не выдержал и расхохотался. Марго словно в унисон закаркала со шкафа.
— Сговорились! — заявил Сергей, но Олег уже видел, что его губы тоже дрогнули в попытке сдержать улыбку.
— Так правда же. Этому твоему Вубро с тебя и твоей вороны нужно было свою «Невинность» писать,
— Бугро, — со вздохом поправил Сергей. — Ладно, слезай уже... невинное создание, — отложив альбом, он протянул руки, и Марго, всегда удивительно точно понимавшая настрой своего хозяина, плюхнулась со шкафа ему в объятия.
#9. Мечта
— У тебя есть мечта? — спрашивает однажды Олег. Они сидят на подоконнике в пустом коридоре и синхронно болтают ногами. Не специально, просто так получается.
— Конечно. Ещё Сократ говорил, что беден на самом деле не тот, у кого нет денег, а тот, у кого нет мечты.
— Кто?
— Сократ. Античный философ такой.
— А. Ну, спорю, — хмыкает Олег, — ты в этом очень богатый.
— Да нет, пока не особо, — сознаётся Серёжа. — Я пока только насчёт одной вещи знаю точно.
— И что за вещь?
— Объездить с тобой весь мир, — с готовностью расплывается в улыбке Серёжа. — И показать тебе все-все картины.
Олег немедленно представил бесконечные ряды домов, набитых бесконечными видами пейзажей, взрослых полуголых людей, не похожих на людей, пухлых младенцев, похожих на взрослых...
— Может, не надо?
— Ты не хочешь путешествовать со мной? — и вот он уже готов к демонстративной обиде.
— С тобой — очень. Но я бы хотел посмотреть... — он представляет тропические леса и себя, прорубающего дорогу мачете. — ...на другие места.
— Ничего, мы успеем посмотреть всё! — от энтузиазма Серёжа даже принимается болтать ногами чуть энергичнее. — Так что, договорились?
— Договорились, — он слегка толкает Серёжу плечом. И, определившись с жизненными планами, они продолжают сидеть и болтать ногами. Хотя уже не так синхронно.
#10. Разочарование
Он не знает точно, чего ожидал от этой встречи. Но уж точно не настолько прямолинейно-потребительского «Почему так долго?!» тоном скандального клиента забегаловки.
Он отвечает спокойно, стараясь не выдать свои эмоции, нахлынувшую на него злую горечь разочарования.
Наверное, им обоим просто надо немного успокоиться. Всё-таки побеги — ужасно нервное мероприятие.
Потом всё обязательно наладится.
#11. Первый
Олег не мог бы сказать, что хоть раз в жизни был безусловно первым в чём-то. Всегда находился кто-то лучше. Сильнее. Умнее. Сноровистее. Даже сомнительный титул лучшего повара отряда с ним надолго не задержался.
Но он точно знает одно: он первый и последний человек, перед которым Сергей Разумовский по доброй воле может опуститься на колени.
И, запуская пальцы в огненные волосы, он думает, что это единственный титул, который ему нужен.
#12. Услуга
«Ну вот и отлично, вот и катись! — звенит в ушах голос Серого. — И, окажи мне услугу, пропади там пропадом и никогда больше не возвращайся!»
Он звенит каждый раз, когда телефон оживает, сообщая в беззвучном режиме, что ему пытается дозвониться абонент «Серый».
Наверное, стоит внести номер в чёрный список.
Он решает, что сделает это после десятого звонка. Возьмёт трубку, скажет, что работает над его просьбой, и заблокирует ко всем чертям.
Но звонки прекращаются на девятом.
И затем номер молчит два года.
#13. Ненависть
На самом деле ему полагалось бы ненавидеть Серого. Ненавидеть до крови в глазах, до сжатых кулаков, до крошащихся под ударами костей. Всё стало бы гораздо проще, умей он это.
Но жизнь Олега никогда не была простой.
Поэтому он ненавидит себя. За то, что так легко и позорно отступил когда-то. За то, что не отвечал на звонки. За то, что сразу не кинулся на выручку, лишь после злосчастной эсэмэски. За то, что ему не хватило проницательности разглядеть настоящую опасность. За то, что он уехал от друга, а вернулся к его надломленной оболочке.
Да, он заплатил за это.
И он ненавидит порой грызущую его горькую мысль, что плата была слишком лёгкой.
#14. Игра
Это всего лишь притворство — то, как Олег с силой вжимает его в матрас, хрипло шепча, что по-хорошему отодрать бы ремнями такую несносную дрянь, как он, и посадить на цепь, чтоб никуда больше не лез. Чтоб рот открывал лишь для еды — только вода и хлеб, конечно — и отсоса. Чтоб с четверенек даже не думал подниматься.
Они оба знают, что Олег физически неспособен даже в шутку отшлёпать его. Именно поэтому эта маленькая игра так их заводит.
Зато уж в том, как изгибается Серый, как натягивает верёвки, исступлённо выкрикивая его имя вперемешку с «да, да, ещё», нет ни капли притворства.
#15. Слабость
Он сразу понимает, что будет делать, увидев новое фото в инстаграме Джесси. Это неизбежно. Он не способен сопротивляться условному инстинкту, который сам у себя выработал, своей главной слабости — спасать Серого. Всегда. От всех и любого.
Идти быстро трудно, сбивается дыхание и болит грудь, но он не сдаётся. Его слабость даёт ему силы.
Его слабость не позволяет ему быть слабым.
#16. Развлечение
Фильм невероятно тупой и скучный, и злодея играет, вероятно, самый раздражающий актёр на свете, и он давно бы сменил диск, но Серого, похоже, это всерьёз увлекло.
— Нет, это, конечно, невозможно, — тыкает он пультом в экран, где у привязанной девушки якобы цепями распахнута грудная клетка, — и сразу видно, что её подружка имбецилка, раз повелась, но! Но при определённых условиях... может быть... Если использовать парочку особых растворов, систему увлажнения... — поставив на паузу, он пускается в длинные рассуждения о теоретических возможностях выживания при вивисекции.
Что ж, в конце концов, он хотя бы просто сидит и рассуждает, а не бежит проверить всё на практике на маргиналах с ближайшей помойки.
Сойдёт.
#17. Поражение
— Ты действительно хочешь её оставить?.. — с сомнением переспрашивает Олег. Оно и понятно, в этой квартирке и двоим тесно, не говоря о довольно крупной птице, для которой придётся ставить вольер.
Но Сергей знает, куда давить. Какие слова сказать. Когда вовремя протянуть тряпку с очаровательным глазастым комком перьев.
У Олега нет никаких шансов.
Как всегда.
#18. Сигарета
— Гадость, — уныло заключает Серый. — Зря только деньги потратил. И зря от Татьянхалны попадёт.
Он готовится закинуть тлеющую сигарету в бак, но Олег останавливает его руку. Забирает сигарету себе, затягивается, как профи — и заходится кашлем.
— И нафига? — кривится Серый. — Теперь тебе тоже попадёт.
— Ага, — выдавливает Олег.
Серый внимательно смотрит на него, затем снова забирает сигарету и делает ещё одну затяжку.
Они докуривают её по очереди, молча, не считая кашля.
#19. Сломленный
— Мне говорили, что нельзя сломать этого психа, — смуглое лицо кривится в улыбке. — Что он совершенно отбитый и ничего не боится. Но посмотри на это!
Изображение с камеры не лучшего качества, но всё же видно, как отчаянно худой обнажённый человек с копной длинных рыжих волос, сидя на корточках, раскачивается над чем-то, издавая придушенные звуки.
Пара нажатий кнопки, и камерой сверху удаётся увидеть предмет, над которым он так трясётся. Покрытый бурыми пятнами кулон в виде волчьей головы.
#20. Обнажённость
Привыкнуть снова обнажаться друг перед другом нелегко.
Особенно обнажаться душой — такая простая, сама собой разумеющаяся вещь для них когда-то, такая сложная сейчас. Как собирать разбитое на миллионы кусочков зеркало.
Но они пытаются.
— Я... я не хочу, чтобы... — Серый запинается, запускает пальцы в волосы на висках. — Чёрт.
— Не торопись, — Олег, закончив массировать его оголённые плечи, касается затылка ободряющим поцелуем.
#21. Победа
У победы цвет крови — крови единственного человека, который всегда был на его стороне. У победы запах огня и железа. У победы вкус пепла.
И послевкусие на всю жизнь.
#22. Ярость
На самом деле Олегу даже говорить с ним не хочется. Ярость душит его — обжигающе ледяная, застилающая глаза алым. Хочется бить этого докторишку головой об стол, долго и с чувством.
Но поддаваться нельзя. Благополучие Серого важнее мести.
Тем более, что месть никуда не денется.
— Рассказывай, — ровным тоном чеканит он, — как ты лечил моего друга.
#23. Прощение
— Ну прекрати, — Олег неловко обнимает хлюпающего носом друга. — Ну подумаешь, у меня этих львов завались.
— Прости-и-и, — ревёт ему в грудь Серёжа, и тонкое казённое пальтишко грозит быстро пропитаться слезами и соплями.
— Прощаю, прощаю, — Олег ерошит ему волосы, и, не зная, что ещё сделать, чмокает в щёку. Но ничего не помогает. Выпросивший поносить льва с гитарой и благополучно уронивший его в притаившийся под снегом открытый люк Серёжа безутешен. Он ведь знает, как дорога Олегу его коллекция.
Чего он не знает — как пропустило удар сердце Олега, когда тот едва успел схватить Серёжу за капюшон и дёрнуть на себя, помешав свалиться в люк ему самому.
Что Олег готов заранее простить ему все фигурки, лишь бы он его больше так не пугал.
#24. Похоть
Олег прекрасно знает, что за ним внимательно, жадно наблюдает пара синих глаз. Что зрачки в этих глазах расширились почти на всю радужку. Разумеется, он не может не выгнуться приглашающе, склонившись над капотом машины и поигрывая мышцами.
И смеётся, когда чужие руки нетерпеливо обхватывают его со спины и лезут за пояс джинсов.
#25. Подстава
Ошейник действительно был сломан. Сломан рукой Сергея, в какой-то из тех полубредовых, теряющихся в реальности моментов, когда Птица ослаблял контроль. Сломан надёжно. На то, что каким-то образом контакты вновь замкнутся сами собой, был один шанс из миллиона.
Он успевает счастливо выдохнуть, когда огонёк на шее Олега гаснет.
И не успевает вдохнуть, когда он загорается вновь.