Дневник ученика 6-го класса Васи Ширкина.
15 августа 1954 г.
Наконец-то мы живем в Москве!
Нам всем дали большие комнаты в новых домах. Мои отец и мать работают в конструкторском бюро Московского Метрополитена. Я бы тоже хотел строить метрополитен, это очень героическая профессия. Но больше всего я хочу служить в армии и защищать свою Советскую Родину.
Здесь огромные улицы и много людей и машин, и я пока не могу привыкнуть. Но школа совсем близко от дома, всего два двора пройти. Мы с Мишкой Протасовым и Катькой Осиповой будем учиться в одном классе. А пока я помогаю расставлять вещи и убираюсь в нашей комнате. Еще я подружился с парнем из квартиры напротив, его зовут Володя, и ему скоро исполнится восемнадцать. Володя - комсорг и тренер волейбольной команды. Он обещал, что возьмет меня и Мишку к себе тренироваться.
2 сентября.
Вчера мы в первый раз пошли в школу. Школа большая и просторная, совсем не такая, как в деревне. Нас с Мишкой посадили за одну парту.
Я начинаю привыкать к движению на улицах и уже не шарахаюсь, если гудят машины. Москва - самый лучший город в мире! Мы с родителями ходили на Красную Площадь и ели мороженое. Обратно в деревню мне не хочется. Там осталась только тётя Таисия, но она старая, а еще про нее говорят, что она - ведьма. Я в это не верю, но однажды Боря Звенягин, шофер грузовика, поругался с ней и через пять минут сломал ногу. Он споткнулся на ровном месте, упал, и обломок кости проткнул брючину, было много крови.
Тётя Таисия теперь совсем одна. А вдруг она заболеет, или ей будет нечего есть? Мне ее жалко. Инна Максимовна, соседка, обещала, что навестит ее на днях и отвезет продукты.
10 октября.
Я учусь хорошо, на четверки и пятерки. Лучше всего я учусь по математике и географии. Мишка Протасов тоже хорошо учится. А вот Катька получает двойки и тройки. Ее мать Варвара много пьет, мешает ей заниматься и не дает спать по ночам. Когда мы жили в Карлухино, Катьку пускала к себе тетя Таисия… Катькин отец сидит в тюрьме за воровство. Боря Звенягин говорил, что Варвара похуже него, только не попадалась. А тетя Таисия смеялась и отвечала: "Каждый кормится, как умеет". Варвара часто пьяная и даже прогуливает работу! Мы с Мишкой помогаем Катьке, но учителя ею недовольны, и как бы ее не выгнали из школы…
Володю Махова призвали во флот. На прощание он подарил мне свой мяч и сетку для волейбола! Я твердо решил, что тоже буду проситься в военный флот, потому что хочу стать моряком.
Боря Звенягин работает в автокомбинате. Он все еще сильно хромает после перелома и ходит с палкой. Хорошо бы он поправился! Боря сражался с немецкими фашистами, и у него медаль за отвагу.
18 октября.
Вчера, когда я делал уроки, к маме зашла Инна Максимовна, и я случайно услышал их разговор. Они сидели на кухне, но мама говорила очень громко и сердито. Почему-то она отговаривала Инну Максимовну ехать к тете Таисии. Мама сказала: "Не надо с ней связываться! Не суйся туда! Почему она отказалась переезжать? Что она делает там одна?". И добавила: "Ты думаешь, это шутки, но я сама видела, как явилась старуха".
Сегодня я спросил у классного руководителя, бывают ли ведьмы. Он сказал, что их нет, и все это чушь и суеверия. Но мои мать и отец - не суеверные люди, они не ходят в церковь и не молятся богу. Я тоже не суеверный.
27 октября.
Инна Максимовна вернулась из деревни с плохой новостью. Тетя Таисия умерла! Послезавтра, в пятницу, мы поедем на похороны. Все наши, кому не на смену, обязательно поедут. Катька Осипова просилась с нами, но мать ей запретила.
Я считаю, что это наша обязанность, ведь, кроме нас, у тети Таисии никого не было... Иногда мне совестно, как будто мы ее бросили. Но она сама не согласилась уехать с нами… И еще я услышал очень странную вещь, которую отец сказал маме и Инне Максимовне: "Нам надо быть уверенными, что она точно в могиле".
Боре Звенягину дали отгул и разрешили отвезти нас на грузовике.
30 октября.
Мы ездили в Карлухино, и там произошло что-то страшное…
-1-
В начале сентября Олег с друзьями уехал на рыбалку, на целую неделю, и Анжела очень, очень беспокоилась. Они поженились год назад всего, и такая движуха выбила ее из равновесия. А нормально ли они доедут, а не перепьются ли все, а не упадет ли кто в воду… Она так себя накрутила, что по звонку телефона у нее чуть сердце из пижамы не выскочило. Но это была Даша Махова.
- Да все у них шикарно, - утешила она голосящую подругу. - Дай людям отдохнуть спокойно. У твоего Аклевцова должны быть радости в жизни, кроме тебя. Я вечерком зайду.
Анжела нервно швырнула трубку на кровать. Радости в жизни, кроме нее. Надо же такое сказать! Обиженная и несчастная, она пропылесосила, вымыла окна, перестирала все, что подвернулось под руку, и ей немного полегчало.
- Какие у тебя планы на завтра-послезавтра? - с порога спросила Даша. - Ты чай заварила? Сделай бутрики.
- Так что сначала-то? - уточнила Анжела. - Планы, чай или бутрики?
- Да кого твои планы волнуют? Завтра мы с тобой едем на экскурсию, и это решено.
- Ну решено так решено, - кивнула Анжела и отправилась на кухню.
Она принесла чай и тарелку с горячими бутербродами, а Даша подала ей потрепанную школьную тетрадь и ткнула пальцем в страницу:
- Читай отсюда и до конца.
Пока Анжела разбирала неровный детский почерк, Даша сжевала два бутерброда и стала прихлебывать чай с чебрецом.
- Прочитала?
- Ну да. - Анжела протерла глаза. - Я дочитала до "на похоронах случилось страшное". А продолжение?
- В другой тетрадке, дома оставила. - Даша хлюпнула чаем. - Там пачка тетрадок. Понимаешь, я Ладку на дачу сдала, чтобы в огороде пахала, а папуля мне взамен чемодан впарил с дедовым архивом и велел разобраться, нет ли там чего ценного. Дед вел дневник с четвертого класса, как его в пионеры приняли. А я люблю чужие дневники читать! Короче, пока мужья рыбу ловят, мы с тобой займемся чем?
- Поедем на экскурсию в Карлухино, - ответила Анжела. - А билеты почем? А что там? Кстати, Махов, которого во флот забрали - он не Колин предок?
- Вероятно. Но фамильное древо меня не интересует. Меня интересует клад.
Анжела насторожилась. Вот-вот Дашка втянет ее в какое-то упоительное приключение, и не в хорошем смысле, а в плохом.
- Клад? Дашенька. Какой еще клад?
- Мешочек с золотом.
- Почему ты думаешь, что в Карлухине есть мешочек с золотом?
- Я не дорассказала, перебиваешь на каждом слове.
- Ой, прости.
- Так вот, 29-е октября, пятница, Карлухино. Мужчины поехали в райцентр забирать из больницы тело, а женщины накрывали поляну в доме Таисии. Подтянулся какой-то ее родственник, весьма необычный товарищ, с длинной бородой, с мешком и посохом, лет ста пятидесяти на вид.
- Не молоденький… - задумчиво протянула Анжела.
Даша с досадой прицокнула языком и продолжала.
- Он не сказал, откуда взялся, и своего имени не называл. Но им особо не до него было, приехал и приехал. Дело к вечеру, женщины разыскали в комоде пачку свечей. Зажгли одну, но старец ее отобрал и устроил истерику: дескать, Таисия ворожила на огонь, и свечи у нее заряженные. Излагает дед довольно криво, потому что он был юным ленинцем и в мистику не врубался принципиально. Женщины чуть не порвали старца на флаг Британии, но он дал им другие свечки, из своего мешка.
Деда спровадили на улицу, чтобы не путался под ногами. Мужчины все еще не возвращались… И вот он увидел, как Варвара Осипова выскользнула из дома, пряча что-то за спиной. Дед нырнул в заросли репейника, а она зашла на минуту в свою бывшую конуру. Когда вышла, в руках у нее ничего не было.
- "Что-то за спиной" - мешочек с золотом, что ж еще… - хихикнула Анжела.
- Маркиза, можешь, пожалуйста, не бесить меня? - попросила Даша. - Помнишь ведь, у меня был нервный срыв, я злая и кусаюсь. Про то, что у Таисии есть золото, болтала вся деревня. Ее бабка колдовала еще при царях, и к ней приезжали разные - кому погадать, кому невесту молодую, ну и, там, грыжу заговорить. И брала она золотыми червонцами. Но болтали-то всякое, а вживую золотишко видел только один человек: папаша Катьки Осиповой. Видел и знал, где оно хранится, а что знал папаша, знала и мамаша. Та еще была семейка.
Мужчины прибыли за полночь, сказали, что поминки отменяются, пять минут на сборы и погнали. Таисию они уже свезли на кладбище. С их слов, у грузовика пробило колесо, долго меняли. Они выглядели измочаленными, будто за ними сатана гнался из райцентра. Дед пишет немного не так, но смысл примерно тот же. Боря Звенягин не глушил двигатель, пока все собирались. И тут самое главное: дед уверяет, что Варвара больше не заходила в свою хату, а потом все толпой повалили в грузовик, и она со всеми вместе. То есть, что бы она там ни оставила, оно до сих пор там и лежит.
- Даша, - сказала Анжела. - Но ведь всё это было в пятьдесят четвертом году! Шестьдесят шесть лет назад! Карлухино могли снести и построить коттеджи. К тому же, местные жители уж наверное всё там облазили и пропили все клады. И…
- Анжела Евгеньевна! - прикрикнула Даша. - Во-первых, не надо портить мне настроение. Во-вторых, Карлухино как стояло пустое, так и стоит. Мы с Колянычем недавно застряли на трассе неподалеку, ну и заодно сходили посмотреть. В-третьих, Осипова мешочек не на виду оставила, а засунула в тайную щель. Мы его найдем, и он будет наш.
- Зачем? - спросила Анжела.
Глаза у Даши сделались круглыми, как у совы.
- То есть, как это зачем? - удивилась она глупому вопросу. - А тебе типа незачем?
- Ну если только кредиты заплатить…
- О, доходит, - похвалила Даша. - Поделим напополам - вам с Аклевцовым половину, и нам с Колькой половину.
- А сколько же царское золото нынче стоит?
- В список Форбс не войдем, но мешочек размером с большую пригоршню, вот и считай сама. Погугли запрос: царское золото, продать без палева. Выезжаем завтра в девять. Намути нам еды побольше и чаю пару термосов.
- Дашка, а чего ты раскомандовалась-то? - опасливо спросила Анжела.
- А то! Претендуешь на половину, так приноси пользу.
И Даша захлопнула за собой дверь.
- Безобразие какое, - шепотом возмутилась Анжела. О ее ноги терлась кошка, мурлыча: "Не бросай меня, хозяюшка". Но с таким же успехом это могло значить: "Оставь пожрать и вали".
Мягко говоря, Дашкины аргументы ни разу не убедительны. Между ними и золотишком без малого семьдесят лет! Тут дома помаду посеешь, и то с концами, а зажигалки просто своей жизнью живут. С другой стороны, бедняжка намучилась от нервного срыва, пусть развлечется. Чем бы дитя не тешилось… Конечно, в Карлухино не окажется никакого золота, и Даша расстроится. Нужно приготовить что-нибудь вкусное для моральной компенсации.
Анжела погладила фартук и принялась раскатывать тесто под сырные рулеты.
***
Как и предрекала Книга Судеб, ни в какие девять они не выехали. Даша, разумеется, проспала, и Анжела не решалась ее будить - разозлится, и не решалась не будить - проснется и разозлится. А то и вовсе забудет, куда собиралась: психиатр предупреждал, что у нее возможны краткосрочные потери памяти. Но Даша ничего не забыла, проснулась и отчитала Анжелу по телефону, как малолетку. Вскоре семейный "форд" Маховых несся по МКАД, направляясь на север. Даша зевала и то и дело роняла голову на грудь.
- Я сама только под утро и подремала чуток, - посочувствовала ей Анжела. - Глаза прям слипаются.
Чуть не долбанувшись о бетономешалку, Даша с проклятьем оттормозилась в пол.
- Тьфу, блин! А тебе-то чего не спится?
- Пекла рулетики. А потом я еще думала: чего такого умела тетя Таисия, что ее в ведьмы записали?
- Она сама себя в них записала. Что умела, да, наверное, ничего особенного. Ну, как ты: головную боль руками лечить и бормотать какую-то невнятную чушь.
- Разве я бормочу невнятную чушь? - удивилась Анжела.
- Ты - нет, - признала Дарья. - Ты просто горбатого лепишь, но разборчиво. А Таисия наверняка бормотала. Для понту, как будто порчу наводит.
- Но ведь Боря Звенягин ногу себе не для понту сломал!
- О боже, нам-то что с Бори? Они с его ногой давно червяков кормят.
- А как по-твоему, чего ж они поминки отменили?
Даша сняла руку с рычага и яростно потерла висок.
- Вот на фига ты меня спрашиваешь о том, чего я не знаю? Хотя, забей, знаю. Банально всем с утра на работу, пятидневки тогда не было. Ты косынку с собой не захватила? Мне надо в церковь, помолиться.
- Даш, ты только не бесись - а вдруг ты помолишься, но мы ничего не найдем? Ну что тогда?
- Найдем! - пообещала Даша. - Дед фактически завещал нам это золото. Ну то есть завещал мне, но ты вкусно готовишь, и поэтому тебе тоже. А рулетиков много?
- Много. Слушай, а ты не поздновато прочитала завещание?
- Нормально, - проговорила Даша в нос. - Я знаю, о чем ты думаешь. Ты думаешь, что я выдаю желаемое за действительное, а мешочек уже прикарманил кто-то другой. У меня в тех краях куча родни, и все зуб дают: в деревню ни шагу, уж очень она зловещая. Говорят, там шляется фигура без глаз и с сожженным лицом. Кто видел - заиками остались.
- Ой! - Анжела схватилась за сердце. - Ужасы-то какие.
- Угу. Колян и тот скукожился, когда мы туда дошли, а я за него пряталась.
- А сейчас ты за кого будешь прятаться?
Даша смолчала, поджав губы. Она так и молчала до Ярославского шоссе, где, наконец, отверзла уста и изъявила желание скушать пару йогуртов. Сделав остановку, кладоискательницы устроились на лавочке возле минимаркета.
- Сколько нам еще ехать-то? - спросила Анжела, очищая банан.
- Часа полтора, ну два.
- Ух ты! Не ближний свет. Ты уверена, что мы поступаем разумно? У тебя же…
- Заткнись, Маркиза. Весь риск я беру на себя. Будешь канючить - оставлю здесь, ясно?
- Ясно, - покорно согласилась Анжела. И не поспоришь, блин.
Подкрепившись и выпив минеральной воды, Даша достала из кармана сигареты и смятый лист бумаги с распечаткой карты.
- Смотри, - она показала нарисованный маркером кружок. - Вот городское поселение Пшиманка, а после него от магистрали гравийная дорога. Свернули, пять километров - и на месте, ну как два пальца же.
- Даш. Я, конечно, очень извиняюсь, но тут еще вопросик… А вот откуда известно, что Варвара Осипова не метнулась на другой же день в Карлухино и не забрала свою добычу?
- Оттуда! - Даша всучила ей карту и закурила. - Варвара на другой же день попала под машину. Если она и собиралась, то добралась только до Садового кольца. Селяне небось разорились на похороны скидываться. А Катьку в детдом сдали.
- Ну а… тот… старец с бородой? Если он родственник, наверняка был в теме про царские червонцы. Может, он и явился, чтобы ручку себе позолотить, а там поминки и хитропопая Варвара…
- Анжел, не усложняй, - процедила Даша. - Дед ясно пишет: кроме него, крадущуюся Осипову никто не видел. Ты понимаешь значение слова "никто"?
- Понимаю. Ладно, поехали, а то стемнеет, пока доберемся. А тебе еще в церковь. Как ты описываешь это Карлухино, не хотела бы я там ночевать. Кстати, государству же полагается доляна от клада, будем отдавать?
Даша вскочила со скамейки.
- Не-не-не-не! - замахала она руками. - Мы так не договаривались. Государство - это я!
- Не ты, а Людовик XIV, - поправила Анжела. - Ну, нет так нет, я просто спросила.
Они не заметили, что позади них стоял, слушая разговор, незнакомый парень в бейсболке и длинном плаще. Он подошел бесшумно, словно призрак, каким-то образом выбрав беседующую пару из множества других людей на площадке. При последних словах его сосредоточенное, неподвижное лицо исказилось от ненависти.
-2-
Было четыре часа вечера, когда Даша с горем пополам довела "форд" до Карлухино.
Заброшенная деревня выглядела убого, но при этом отчетливо угрожающе. Между ней и дорогой лежало не кошенного луга метров тридцать - сорняки и трава по колено. Почерневшие избы-пятистенки вдыхали в себя воздух и выдыхали гниль. Анжела выбралась из кабины и застегнула шерстяную кофточку. В ее сердце закрадывалась тревога. Она была до глубины души городской женщиной и могла сколько угодно бегать от коллекторов, но в черте города, а здесь она почувствовала себя беспомощной. Еще и оделась, как в парке погулять.
Даша натянула резиновые сапоги и заперла машину.
- Ну идем, что ли? - подбодрила она подругу, однако сама не двинулась с места. Прижимая рукой сумку, Анжела медленно пошла через луг. Джинсы намокли до колена. Затаив дыхание, они вступили в деревню. Вдалеке угрюмо закаркала ворона; карканье тут же оборвалось.
- А где дом Таисии? - спросила Анжела.
Надев очки, Даша обвела взглядом избы. Они были выстроены в два ряда, образуя между собой короткую улицу. Улицу, на которой всегда пятьдесят четвертый год…
- Из дневника я так поняла, что во внешнем ряду. Вход сбоку, с навесом. Вон тот, что ли?
- Наверное… - Анжела передернулась. - Брррр! Давай туда не пойдем.
- Давай, - согласилась Даша. - Нам туда и не надо. Нам нужен дом Осиповых, а он сзади и с краю.
- С левого края или с правого?
- С левого. Нет, с правого. Или по центру, что ли… Анжелка! Я не жила здесь, я не знаю, где дом Осиповых.
- Ну отлично, че… То есть, нам надо обыскать все избушки… сколько их здесь - десять, двадцать?
- Одиннадцать. В Москву отправили всего десять семей.
- Да, но еще тут сараи и какие-то другие развалины. Я вот отсюда, где мы стоим, не отличаю сарай от дома, а ты?
Обеих совершенно не тянуло углубляться в деревню. За порушенным забором торчали останки пугала: крестовина из досок и клочья солдатской гимнастерки на ней. Конструкцию венчал щербатый глиняный горшок. В сумерках и с подходящего ракурса легко можно принять за "фигуру без глаз"…
- Кто вообще придумал переселять целую деревню в Москву? - уныло спросила Анжела, чтобы не стоять в тишине.
- Это какой-то крутой партиец устроил. Он водился с Таисией, и…
- И что?
Даша пожала плечами.
- Организовал переселение и всех трудоустроил в мосметро. Больше ничего, ноль информации. Дед в начале 55-го с дневником завязал. Он все подслушивал, о чем старшие треплются, делал выводы, каких шестиклассники обычно не делают. В итоге ему полезли в голову мысли, которые дневнику не доверишь, тем более если ты будущий комсомолец.
- Мне тоже мысли в голову лезут, - сказала Анжела. - Хотя я уже и не комсомолка. Все, раз, два, три, начали.
Поиски клада - дело такое: главное втянуться, а дальше пойдет как по маслу. Они обошли всю деревню, обшарили все углы и закоулки, перепачкались, угодили в заросли репейника, едва не свалились в пересохший колодец. Собрали всю паутину. Несколько раз чуть не удрали с позором, заслышав скрип за спиной. Даша, проявив похвальное благоразумие, всюду пропускала Анжелу вперед. А, когда та осмелилась роптать, жестко дала ей понять, кто тут главный. Особо внимательно Даша требовала осматривать места, "где удобно ныкать водку", повторяя Анжеле: "Ну, ты знаешь". "Так вот кто пустил слух, что я закодированная", подумала та. Между тем солнце опускалось все ниже и ниже.
- Убедилась? - простонала Анжела, опускаясь на корточки и вытирая пот со лба. - Нету здесь никаких мешочков, ни с золотом, ни без. Здесь ни черта нету. Только пауки. Не зря тебе Анжелочка говорила…
- Анжелочке лучше бы заткнуться, - Даша привалилась к бревенчатой стене. - Сама неудачница, и всем неудачи приносишь.
- Да сколько можно меня затыкать… Погоди-ка. А вот здесь мы были?
- Где?
- Вот в доме, прямо за тобой. Ты к нему прислонилась.
Нехотя обернувшись через плечо, Даша вынуждена была признать: действительно, дом. Не обследованный. Не считая жилища колдуньи, они побывали везде, кроме вот здесь. Запутались и пропустили. Или он от них спрятался, а прячется тот, кому есть, что скрывать!
- Иди проверь, - велела Даша. - Я пока отдохну.
- Я одна боюсь, - жалобно возразила Анжела.
- Чего ты боишься, такая здоровая кобыла? Ой! Я имела в виду, ну чего там бояться?
- Вот видно, что ты книжки не читаешь! Между прочим, все клады охраняют привидения или скелеты в обносках. Я совсем не хочу, чтобы на меня там набросился скелет в обносках. Может, Таисию не похоронили, а сволокли во-он в тот лесок, грибникам на радость. И теперь она тут…
- У тебя сплошная Таисия в башке, - отрезала Даша. - Меньше слов, больше дела!
- Миленькая экскурсия, ничего не скажешь, - тяжело вздохнула Анжела. Она осторожно взобралась по крыльцу и потянула на себя дверь.
Даша закрыла уши ладонями. Психиатр запретил ей волноваться, а, если в избе взаправду кто-то подстерегает, Анжела заорет и завизжит. Время тянулось медленно-медленно… Какой-то посторонний звук заставил Дашу вздрогнуть, но это забурчал ее пустой желудок. Господи, да куда эта Маркиза провалилась?! Пойти поглядеть, что ли?... О нет! Вдруг ее уже скелет в обносках обгладывает?! Как страшно-то, о боже.
С крыльца на землю выстлалась человеческая тень.
Даша издала пронзительный вопль. Анжела вернулась и стояла перед ней.
- Аклевцова, ты чего подкрадываешься?! - чуть не плача, воскликнула Даша. - У меня припадок щас начнется! И ты, ты будешь виновата!!!
- Тише, что ж ты орешь, - устало ответила Анжела. Она придерживала обеими руками сумку, раздувшуюся изнутри. - Клад в печке лежал. Золотые монеты в холщовом мешочке. Мотаем отсюда. Давай только пописаем.
- Я уже чуть не пописала! - всхлипнула Даша.
***
Ночь наступила без полутонов. За несколько секунд она сожрала остатки дневного света и наклеила на небосвод стикер луны. В темноте деревня казалась ближе, чем днем. Ограбленная деревня… Внутренний голос, такой же напуганный, как сама Анжела, шептал ей: "Кто-то видел, как ты взяла золото… ты не должна была этого делать… сейчас оттуда придут".
Двадцать два часа тридцать две минуты. И они никуда не уехали.
- Дашенька, ну попробуй еще раз, - сказала Анжела, косясь в окно. - Ну она же нормально работала!
- А сейчас не работает, - прошипела Даша, со злостью крутя ключ зажигания. Из моторного отсека стартер передразнил ее издевательским клекотом.
Чей-то взгляд из кромешного мрака… У Анжелы побежали мурашки от шеи до поясницы. Она поставила сумку между ногами и отстегнула ремень безопасности.
- И что делать? - спросила она. - Даш, я не автомобилистка и ничего не понимаю. Эвакуатор вызывать?
- Не-а, - Даша мотнула головой. - Сюда не поедут. Нас с Колькой фургон на тросу до сервиса доволок.
- Ну чудесно! - пропищала Анжела. - Тут вообще машины ездят, хоть какие-нибудь?
- Мы-то на трассе стояли, - пояснила Даша. - Там, - она махнула рукой за спину. - Там-то, конечно, ездят. А здесь - вряд ли…
- А чего ж тогда?! - ошарашено вопросила Анжела.
- Мне надо поесть и поспать пару часов, - сообщила Даша. - Иначе я сойду с ума. Что ты будешь делать с сумасшедшей мной и с золотишком, которое ты сперла у Таисии?
- Мы же его вроде вместе сперли, не?
- Нет, - отрезала Махова. - Ты взрослее меня и должна отвечать за свои поступки. И за мои, кстати, тоже. Дай рулеты и термос. Когда я высплюсь, я, возможно, придумаю что-нибудь.
Взяв с заднего сидения сумку с припасами, Анжела вручила ее Дашке, и, не говоря больше ничего, вышла из машины. Удалившись на безопасное расстояние, она выругалась матом, чего обычно себе не позволяла, закурила сигарету и замерла, слушая ночной мир. Они в пяти километрах от магистрали… Пешком около часа, да еще с кладом, да еще с полоумной Дашкой. Потом надо поймать машину и заручиться помощью; идеально, чтобы при этом не изнасиловали и не бросили в канаву. Да что же мне дома-то не сиделось? - спросила она себя. - Взяла бы пивка, посмотрела мультики и в постельку…
Даша дрыхла на пассажирском диване, накрыв голову Анжелиной курткой. Час от часу не легче.
Анжела перекусила остатками рулетов, налила полкрышечки чаю из термоса и стала бродить вокруг машины, ожидая пробуждения спящей красавицы. Но только храп доносился из салона. И как будто что-то поскрипывало в деревне… уж не огородное ли пугало там с места снимается? Скрипение пока не приближалось, и это капельку успокаивало, но оно и не стихало. Она вспомнила, как Дашка, крестясь на образа, бубнила себе под нос: "Береги меня, Отче Милосердный, от нечисти, от нежити, от демонов и от адского зла…"
Но она проспит все адское зло, а Анжела Евгеньевна как всегда крайняя.
***
В трехстах метрах от "форда" на старой гравийной дороге стоял еще один автомобиль - "гранта" с пропуском-триколором под лобовым стеклом. Водитель наблюдал за женщинами в бинокль. Нашли они то, зачем приехали, или нет?
Похоже, уезжать они не собираются. Одна на массу давит, вторая шастает туда-сюда. Значит, ни хрена не нашли. Но надежды не теряют и с утра попробуют еще разок. Ну-ну. Вздумали кинуть государство? Так не бывает. Он их накроет с поличным и сдаст в отделение.
Налоговый инспектор был молод - лет двадцати пяти или немного больше, но имел закаленный характер и твердые принципы. И в первой строке его принципов значилось: все обязаны платить. Наплевать, что его специализация - налоги и сборы, а не обнаглевшие воровки. Полицейским он все разложит по полочкам. И пусть две сучки только попробуют предложить ему долю! Не всех можно купить.
Если бы инспектор не выматывался на работе, отслеживая каждую копейку задолженности физлиц, он мыслил бы не столь высокими материями, но более конструктивно. И наверняка бы заподозрил, что некий "клад" уже найден, а стоянка затянулась из-за технической проблемы. Но он не спал третьи сутки, и его ум прокладывал тернистый путь сквозь полчища расхитителей госимущества и уклонистов от уплаты налогов. Отложив бинокль, инспектор завел будильник на пять утра и тут же провалился в сон. Никуда эти псины сутулые не денутся.
-3-
Анжела тоже поспала бы, но до сна ли тут? Поющие от натяжения нервы реагировали на малейшее дуновение ветра. Инстинкт вслепую шарил вокруг, чтобы не пропустить чье-то приближение…
Как назло, ни одной машины. Что ей делать, если из деревни придет кто-то? Ладно, золото отберут, ей не привыкать. У нее отобрали и бизнес, и сбережения, и квартиру, и, не пошли ей Всевышний доброго мужа, где бы она сейчас была?...
Да, но если ее еще и как-нибудь накажут за хищение?
Что я такое несу, спохватилась она. Кто меня накажет, кто отберет золото? Разве что местная шпана подкатит, но это мелочи, она найдет общий язык. Да местные в Карлухино и не суются, это можно считать доказанным. Мешочек-то - вот он, живой и невредимый. Возможно, какие-нибудь копатели… или как их там зовут… захаживали в деревню, но специально ничего не искали.
Анжела подышала носом и расслабилась. Еще не хватало - по пустякам изводиться. У нее в сумке целое состояние. Деревня Карлухино уже не наводила на нее такой тоски, как полчаса назад, и она могла спокойно кое о чем подумать. С тех пор, как Анжела вышла замуж, она целыми днями вообще не думала, наслаждаясь блаженной пустотой в голове. Думал за нее муж, а она на хозяйстве, ну и чисто для красоты. Но она закончила школу с золотой медалью, и ей иногда хотелось побыть умной, пока никто не видит.
Она дала волю фантазии: поменяла ночь на день, населила Карлухино людьми, запустила кур в огороды, добавила нескольких овец и пару коров. Деревня наполнилась голосами и звуками. Над крышами заклубился дымок, от бревенчатых стен потянуло теплом, эхо откликнулось на стук топора и на собачий лай. Стали слышны обрывки разговоров, целые фразы… Стоп, хватит. Так и насовсем с ними останешься, а ей еще кошку кормить.
Мысли потекли сквозь прошлое ясно и плавно. Итак.
Когда-то здесь жила некая Таисия, потомственная ведьма; еще ее бабка зарабатывала колдовством. К бабкиным услугам прибегали богатые люди, что позволило ей сколотить капиталец. Внучка вряд ли пользовалась широкой популярностью - при советской власти это было чревато - но и она умела достаточно всего. Свои умения она опробовала на соседях, кому на пользу, а кому и во вред - взять того же дядю Борю. Но там какой-то особый случай, а Боря Звенягин по ходу был довольно склочным типом… Таисия могла постоять за себя, но не была злой. Она принимала в гости соседскую девочку Катю, когда ее мамаша напивалась, а Вася Ширкин пишет о Таисии с теплом и жалеет, что ее бросили одну. Но взрослые ее побаивались.
Среди клиентов Таисии значился "партиец" - влиятельный функционер, чьи возможности позволяли переселить жителей деревни в Москву, да еще и в новые дома… Это на грани реальности. В столицу тогда попадали по строгому распределению, а тут сразу десять семей упаковали чемоданы. И в Карлухино осталась одна Таисия. Мама Васи Ширкина вполне резонно спросила: "Почему она отказалась уезжать? Что она делает там одна?"
Анжела лениво отогнала комаров и продолжила рассуждать о днях минувших.
Нет, Таисия не отказывалась. Она изначально не намеревалась никуда уезжать. Ей требовалось полное уединение, чтобы не подсматривали и не мешали. Прежде это не было обязательным, но ее сила и знания росли, и она научилась добиваться таких результатов, какие нельзя никому показывать.
Однако не все бывшие соседи порвали связи с Таисией. Инна Максимовна (Анжеле представилась милая женщина бальзаковского возраста, еще мечтающая о любви и мужской ласке) наведывалась к ней, ублажая продуктами из московских магазинов. Мама Васи Ширкина это не одобряла, но не из презрения к мракобесию, а…
"Ты думаешь, это шутки, но я сама видела, как явилась старуха", вот что она сказала. Какая еще старуха?
К черту старуху, мрачно подумала Анжела. Мало ли старух.
А чего хотел от Таисии "партиец"? Счастья в личной жизни, как бедненькая Инна Максимовна? Слишком примитивно… Неприкосновенности? После Сталина аппарат безжалостно чистили, многие теряли должности, свободу, а кого и расстреляли. Вот это больше похоже на правильный ответ. Таисия сказала ему: спасу твою шкуру, но убери свидетелей, дай спокойно работать. Такие дела на людях не делаются.
Сомнительно, что "партиец" сразу согласился выполнить ее условие. Он и без того ходил по лезвию бритвы, его досье в ЦК распухало от компромата. Еще одно злоупотребление могло стать для него роковым. Но Таисия поступилась осторожностью и вызвала в дом покойницу-бабку, чтобы замолвила за нее слово. И бабка подтвердила внучкины полномочия… Клиент чуть не околел с перепугу, поняв, что это не постанова. Бог весть, сколько водки он после этого выпил, но, протрезвев, он нажал на рычаги.
Вскорости счастливые соседи пополнили ряды московских метростроев, и Карлухино опустело.
Но в таком положении имелся один существенный минус. Никто не видел, чем занималась Таисия - но некому было и помочь ей, случись что. И "что" случилось. Чудовищные и безумные ритуалы подкосили ее здоровье, и однажды ей стало плохо. А рядом - никого. Был ли у нее какой-то запасной план, учитывающий собственную внезапную смерть?
Васин отец заявил: "Надо быть уверенными, что она… в могиле". Так в могиле или нет?!
Кроме Ширкиных, убедиться в этом желал еще один человек - старик с длинной бородой. Кем бы он ни был, он знал, на что способна Таисия. И знал, что ее способности не иссякли после смерти. Он взял ход событий под контроль, и, благодаря ему, мероприятие не закончилось плачевно. И все же нечто потустороннее, невозможное успело заявить о себе, и это было устрашающее заявление. Страх ощутил даже шестиклассник Вася, хоть он ничего и не видел…
Усевшись в машину, Анжела расправила смятую распечатку карты и, подсвечивая смартфоном, нашла на ней кладбище. Ой, а оно прямо за тем лесом… Как бы не слишком далеко. Ее вновь окатило жутью: а ведь в деревне-то кто-то есть… Хреново Дашка помолилась. Но кто там может быть?
Анжела подняла голову и увидела, что луна чуть заметно просела вниз, будто склонившись над деревней и рассматривая что-то… а потом отпрянула и скрылась за тучами.
"Я всё выдумываю, - повторяла себе Анжела. - Я всё выдумываю, потому что такая ночь, и такое место, и мне страшно. Я всё выдумываю, меня не было здесь с ними, и это только мое воображение".
Невольно она бросила взгляд в сторону деревни и чуть не закричала.
В одном из окон замерцал огонек.
***
Даже если бы сейчас к деревне Карлухино съехались одновременно все коллекторы, сколько их есть, Анжела испугалась бы гораздо меньше. Уняв крупную дрожь, она торопливо закапала в глаза визин. Она столько всего навыдумывала, что ей просто обязан был померещиться огонек свечи. Причем именно там, где надо - в доме Таисии. Напрягла зрение: а как бы не так, огонек продолжал гореть. Над лугом поплыл запах тающего воска, резкий, будто в церкви.
- Мамочка, роди меня обратно! - вырвалось у Анжелы.
Чуть дыша от панической атаки, она обежала "форд" спереди, села на водительское кресло и включила приборы.
Так и есть, святые угодники! Бензин, у них бензин закончился. Вот тебе и провалы в Дашкиной памяти! На пустом баке приехали! А им надо уносить ноги. И спасти их может один лишь человек, которого физически нету с ними - Коля Махов, потомок геройского Володи-моряка. Он мотается на "форде" по делам, и уж наверняка… Анжела бросилась к багажнику и открыла его, сломав два ногтя. Ура! Колян ее не подвел. В багажнике лежала канистра, и Анжела, взявшись за ручку, убедилась: полна до краев.
Она еще раз взглянула на деревню: огонек никуда не делся. Анжела готова была поклясться: это не романтический ужин парочки бомжей. Тот, кто зажег свечу - человек ли, призрак или истлевший труп - сейчас принимает решение, как действовать. Но много времени не потребуется. Счет на минуты.
Анжела растолкала Дашку.
- Дарья, просыпайся.
- Щеееввооо? - пролепетала сонная Махова, барахтаясь на сидении.
- Заправляем тачку и уезжаем. Это срочно, Даша, вставай.
***
…Налоговый инспектор проснулся задолго до будильника. Его разбудило гадкое чувство упоротого косяка. Схватил бинокль: в лунном свете дорога просматривалась отчетливо, но вот "форда" уже не было.
- Ах вы мрази, - проворчал инспектор, заводя двигатель. Неужели они его засекли и обдурили? Но хер им в жопу, номер машины-то он запомнил, а базары про клад и хищение госсобственности зафиксированы на камеру.
Он подъехал к тому месту, где стоял "форд", взял фонарик и вышел, ища следы протекторов. Главное сейчас - понять, развернулись они отсюда или двинули по прямой.
Следы было трудно разглядеть, но он их увидел. Развернулись. Далеко не уйдут.
***
Даша с Анжелой далеко и не ушли: они находились на заправке. В четыре руки они наплескали в бак бензина ровно столько, чтобы достичь ближайшего края цивилизации, и теперь нужно было залить достаточно для обратного пути. Отъехав от Карлухино, они увидели "гранту" со спящим водителем, но постеснялись его будить.
На радостях Анжела чуть не выдала чаевые киргизу-заправщику монетой из мешочка, но одумалась. Вместо этого она протянула ему сто рублей и долго щебетала какую-то ерунду, не заботясь о том, понимает ли ее собеседник. Киргиз и не понимал, ему просто голос нравился.
- Анжелк, ну скоро ты? - окликнула ее Даша, теребившая руль.
- Ага, бегу-бегу! Ну вот, слушайте…
На заправку въехал автомобиль. Полицейский автомобиль.
"Ну только не это же!" - мысленно завопила Анжела.
Логическая цепь выстроилась мгновенно, во всем своем безобразии.
У нее нет никакой приемлемой легенды, зачем они с подругой катаются вдалеке от места регистрации. Дашка состоит на учете в ПНД и сидит за рулем без прав. На родном районе можно и без прав, но здесь не родной район, а городское поселение Пшиманка. Вдобавок, Дашка пьет колеса, у нее и пешком-то ноги заплетаются. А в Анжелиной сумке (Анжела судорожно вцепилась в сумку) - почти килограмм золотых червонцев императорского монетного двора.
Хлопнула дверь. Огромный мужик в камуфляже и бронежилете, тяжело топая, подошел к Анжеле.
- Вечер добрый, - сказал он, хмуро рассматривая высокую красивую женщину. - Всё в порядке?
- Да, огромное спасибо, - от души поблагодарила Анжела.
- Помощь нужна? - теперь полицейский буровил взглядом киргиза, которому, впрочем, было пофиг.
- Нет, что вы, здесь прекрасные сотрудники, - Анжела подарила полисмену свою самую премиум-класса улыбку. Она много раз обещала себе так не делать, но ситуация безвыходняк, а способ проверенный. - Все замечательно, мы очень довольны. И город у вас прекрасный. Мы поедем, да?
- Всего доброго, - кивнул ей камуфляж.
- И вам всего доброго! - Анжела покивала ему в ответ и, следя за плавностью походки, пошла к "форду".
У Даши волосы стояли дыбом.
- Анжелка… Что он сказал? Что будет??? Нас посадят?! Анжела, сделай что-нибудь, я боюсь, ааааааа!!!
От стука в ветровое стекло она едва не вынесла головой крышу.
- А? - спросила она полицейского, смотрящего на нее сверху вниз.
- В Москву направляетесь? - сурово осведомился он.
- Да-да, в нее, в Москву, ааа… а что?
- Дорогу найдете? Навигатор работает?
- Всё работает, всё работает… - проблеяла Даша.
- Средства индивидуальной защиты при себе имеются?
Анжела показала полицейскому две маски, заначенные на черный день.
- У нас всё есть, офицер. Надо надеть?
- Рекомендуется, - подтвердил он и коснулся пальцами кепки с эмблемой МВД. - Счастливого пути.
…Отъехав несколько километров от заправки, Даша подавилась маской, с отвращением сорвала ее себя и долго надрывно кашляла.
- Я думала, сдохну, - прохрипела она, выбрасывая маску в окно. - Ты золото не потеряла? Оно при тебе?
- При мне, успокойся. Ты вести можешь?
- Могу. А ты точно золото не потеряла?!
- Да вот оно, - Анжела расстегнула молнию сумки. - Не волнуйся, держу крепко.
- Ты что, так с ментом и базарила, с моим золотом нараспашку?! Ну ты и шалава!!!
- Я не шалава, а он ничего не видел.
-5-
Содержимое холщового мешочка поделили поровну, и одна половина осталась в квартире Аклевцовых, а вторая короткими перебежками была доставлена домой к Маховым. История умалчивает о том, как именно благородные семейства распорядились внезапным богатством, но точно известно, что Анжела оставила без работы четыре коллекторских агентства, расплатившись по всем своим кредитам.
Маховы и Аклевцовы что-то шумно праздновали несколько дней подряд - наверное, удачную рыбалку, а что же еще. За эти дни Анжела сварила восемь больших кастрюль ухи, а соседи вдоволь наслушались дискотеки восьмидесятых.
Лишь по завершении долгой фиесты Анжела тет-а-тет поведала Дашке о том, при каких обстоятельствах они уехали из заброшенной деревни.
- Так ты видела, что где-то в окне горит свеча, и ничего мне не сказала? - обиделась Даша. После нервного срыва характер у нее совсем испортился.
- А ты думаешь, надо было сказать? - спросила Анжела, с любопытством рассматривая Дашку. - Ты бы с перепугу обратно спать улеглась.
- Ну ты че меня совсем за какую-то держишь! У меня был бы припадок или обморок, но спать бы я не легла! Ну ты понимаешь, я бы решила, что там призрак Таисии со свечкой играется и сейчас к нам припрется…
- Я тогда тоже так решила. Пока тебя будила, пока с этой канистрой надрывались, я всё время пялилась на деревню. Ждала оттуда. Таисию ждала. А сейчас…
- А что сейчас?
- Сейчас я кое-что сообразила. Не сейчас, немножко раньше… Я сообразила, почему бородатый старец запретил жечь свечи, которые нашли у Таисии в комоде. Знаешь, что с ними не так?
- Маркиза, не говори загадками, ну пожалуйста.
- Она их приготовила на случай, если умрет. Я сверялась в интернете, у меня теперь всюду реклама с колдунами дурацкими. Свечи типа маяка, сигнальные, их огонь с того света видно. Даже в черной магии такого нет, это глубокая славянщина, побочная ветка погребального обряда. По крайней мере, бородатый в это верил, а то и сам научил Таисию, как их заряжать. Хорошо, что он дал теткам по рукам, иначе…
Анжела запнулась.
- Иначе - что?
- Иначе получилось бы еще хуже, чем получилось. Ну так вот. Я высматривала, не идет ли кто-нибудь к нам из деревни. Но если кто-то к нам шел, он шел с противоположной стороны, от леса. Потому что шел на огонь.
- Ты хочешь сказать, к нам перлась Таисия?! И могла схватить нас за жопу?
- Это только моя… моя теория. Надеюсь, что бредовая. Но вот что я знаю почти наверняка: Таисия умерла не своей смертью. Ее убили. Шофер грузовика, Боря Звенягин. Он ездил в дальние рейсы и мог заскочить в Карлухино. Грабить Таисию он не собирался… Он отомстил ей за наведенную порчу. Я не оправдываю Борю, но… Он прошел войну, а ведьма-соседка оставила его калекой. Таисия сопротивлялась, он впал в бешенство и переборщил. Схватил с печки что-то горячее, и…
- Не продолжай!
- За убийство взяли другого человека. Партийца, расселившего деревню; он втихаря посещал Таисию и был на крючке у чекистов. Мертвую ведьму Боря не боялся, сел за руль и повез односельчан в больницу за ее телом. А, когда ехали обратно, у них возникла нештатная ситуация. В деревне - на секунду буквально - запалили свечку, и сигнал прошел. Мужчины были не робкого десятка, фронтовики, но такое им в страшном сне не снилось. Боря остановил машину, и все кинулись удирать. Какое-то время грузовик оставался без присмотра. Потом они вернулись, но гроб в кузове был уже пустой.
Даша поерзала в кресле и натянула на плечи махровый плед.
- Какая жесть, Маркиза, ты все это сочинила, чтобы напугать меня? Ты ведь не можешь этого знать!
- Ну, считай, что сочинила. Нам обеим будет так легче, да?
- Да, - медленно кивнула ей Даша. - Ну а… Если она приготовила, как ты в интернете начиталась, сигнальные свечи, кто-то должен был их зажечь? А кто? И почему именно в наш приезд?
- Ни малейших догадок, - Анжела покачала головой. - Сама в шоке. Может, с нашим приездом это и не связано. Видишь ли, Таисия за свое золото не держалась. Знала, что Осиповы на него зарятся, и не парилась ничуть. Когда Боря Звенягин поймал мужа Варвары на очередной краже и сдал его в милицию, она разозлилась. Не такой уж это был закоренелый урка, так, перебивался по мелочевке. Кража кражей, но дочка-то осталась без отца, при мамке-алкашке. Таисия поговорила с Борей, и после разговора он… упал.
- И это ты тоже сочинила?
- Я почти уверена, что было так. В Карлухино много лет зрело что-то… мы с тобой угодили к самой развязке. За нами следили, я чувствую, когда на меня смотрят. Вовремя мы смылись. Или нас просто отпустили, потому что мы классные и безобидные.
- Я-то безобидная, - буркнула Даша. - А ты мешочек с золотом скоммуниздила.
***
…Специалиста районной ИФНС проводили в последний путь с почестями. Коллеги возложили цветы и произнесли сдержанные слова прощания. Хороший парень-то был, настоящий профессионал. Да, частенько ошибочно начислял штрафы и пени, но не ошибается тот, кто не работает, а он себя не щадил и трудился на износ. Особо требовал с пенсионеров, вечно не доплачивающих в казну. Как его занесло на старый гравийный тракт, к заброшенной деревне? Ответа не было ни у коллег, ни у полицейских. Ну не налоги же он там собирал!
Молодой инспектор имел привычку фиксировать все события своей жизни на смартфон, но гаджет так и не нашли. Последняя локация сим-карты совпадала с местом, где обнаружили труп, и на этом следы обрывались.
Кто-то припомнил: инспектор мельком упоминал, что его дед (а то и прадед) родом из Карлухино. Однако сам он не отличался сентиментальностью, и едва ли стал бы тратить время на бесполезный визит. Он находился там по веской причине, но по какой?
Вскрытие показало, что бедняга скончался от острой сердечной недостаточности, вызванной (как вариант) сильным испугом. Кого испугался КМС по самбо, что аж дуба врезал? К тому же, сердечная недостаточность не объясняла всего остального. Инспектор лежал в гробу в маске и в темных очках, но те, кто участвовал в опознании, держались в задних рядах. Хотя судебный врач утверждал, что языка, глаз и половины лица инспектор лишился уже после смерти, всем было одинаково не по себе, и все думали одними и теми же словами: "Огонь и воск. Полный рот воска, даже челюсть сломалась. За что же его так? Больные уроды, кто это сделал".
Сотрудники покинули кладбище, и могила осталась одна. Ветер небрежно трепал траурные ленты, и уходящим казалось, что какую-то жуткую тайну ведает, но никогда не выдаст надгробье с надписью "Звенягин Роман Никитьевич".
Но даже если бы кто-то умудрился воскресить инспектора, толку от него бы не добились. В последние полминуты жизни, собираясь броситься в погоню, он тоже увидел огонек свечки, но гораздо ближе, чем его видела Анжела - посреди луга. Крутанувшись на шум сминаемой травы, инспектор принял боевую стойку и уперся взглядом в бесформенный силуэт на обочине гравийки. Незнакомое прежде чувство сильнейшего страха парализовало волю к сопротивлению, и вдруг инспектор понял, что сердце его перестало качать кровь.
А днем позже волонтеры городского поселения Пшиманка расклеили на столбах и разослали в чатах объявление:
"Ушла из дома и не вернулась!
Осипова Екатерина Никодимовна, 1942 года рождения. Была одета предположительно в серое пальто, синие тренировочные штаны, при себе имела клетчатую сумку на колесиках. Особые приметы: плохо видит. Если вы встретите эту бабушку, просьба обязательно сообщить в штаб социальной защиты. Не будем равнодушными друг к другу!"
То есть, до первого появления этой нех все как-то нормально, а потом автор будто грибами закинулся.
может это? там как раз цикл https://vk.com/@vselennaya_koshmarov-sad-koshmarov