Глава 20. Будни сюжетного негра
Предыдущая глава закончилась на том, как Цинцю и Бинхэ невероятными (нет) усилиями спаслись от Мэнмо, повелевающего снами. Герои сблизились и заботятся друг о друге, но впереди нас ждет трррагедия.
Пока Цинцю приходит в себя после кошмара, Бинхэ топает готовить учителю завтрак. Цинцю вспоминает, что Мин Фань с приятелями давно выгнали Бинхэ спать в сарае, и ему становится вконец стыдно, что ребенок спит черт знает в каких условиях. Так что Цинцю велит Бинхэ перебираться в пристройку рядом со своим домом, не прошло и пяти лет.
Это должно было значительно упростить обязанности Ло Бинхэ по приготовлению еды и уборке — при этой мысли тучи на небосводе совести Шэнь Цинцю малость разошлись. Совсем недавно, пережив потрясение, он готов был бежать от Ло Бинхэ за тридевять земель, теперь же едва не потирал руки в предвкушении того, как сам главный герой будет подавать ему чай и носить воду.
«А ведь в конечном итоге я неплохо устроился, а?»
А еще можно было просто освободить ребенка от готовки и уборки, ленивая ты жопа 
Чтец понимает, что у учеников есть обязанности помимо обучения, это нормально, что Бинхэ убирается и готовит, другие дети там тоже это делают. Но ты уж определись, это его обязанность, или тебе жалко, что корзина перенапряглась, и тогда готовь себе сам.
Вообще, пока это выглядит как мечта домостроевца-гея: найти недолюбленного одинокого подростка, "прекрасного как лотос", влюбить в себя, воспитать кроткого и послушного мужа под свои нужды. У Цинцю таких планов нет, но, сам того не ведая, идет он четенько к этой цели, йеей!
Витая в облаках, он не обращал внимания на реакцию ученика. Внезапно Ло Бинхэ подскочил к нему и крепко обнял.
Застигнутый врасплох, Шэнь Цинцю сперва вздрогнул, а затем густо покраснел.
...
Кое-как высвободив одну руку, Шэнь Цинцю воздел ладонь, раздумывая, куда бы её деть. Поколебавшись, он, в конце концов, опустил её на затылок Ло Бинхэ, потрепав его по голове.
— Всё в порядке. К чему такие нежности, тебе ведь уже не десять лет!
Что до Ло Бинхэ, то тот, похоже, не видел в этом ничего предосудительного, однако слова учителя изрядно его смутили. Не забудься юноша от восторга, разве решился бы он вести себя так с величественным недосягаемым учителем? Неохотно отлепившись от наставника, он пробормотал, залившись краской:
— Учитель прав, этот ученик забылся.
Будь на его месте и впрямь какой-нибудь десятилетка, подобный поступок выглядел бы мило. Что же до пятнадцатилетнего Ло Бинхэ… это всё равно было чертовски мило! Этот юноша с лицом нежным, как первый листок по весне, казался очаровательным, что бы он ни делал!
В общем, Цинцю умиляется, Бинхэ мнет ему бока, Система начисляет Бинхэ +50 баллов крутости. Где там баллы прилипчивости? Эта шкала не опустится до нуля никогда.
Три звезды переносят нас в следующий день, где описывается реакция остальных учеников на переезд и новые обязанности Бинхэ:
При этом они едва не жевали рукава собственных одеяний от досады, в особенности заслышав похвалы Шэнь Цинцю в адрес стряпни ученика — причём оба так и сияли улыбками, словно два медных таза. Отторжение скромной персоны Ло Бинхэ достигло высшей точки в сознании его соучеников.
...
Проторчав там до сумерек, они проследили, как Ло Бинхэ проследовал к пристройке у дома Шэнь Цинцю. Это открытие подобно молнии поразило юных адептов Цинцзин, за последние годы привыкших разве что не вытирать младшим сотоварищем пол!
В общем, дети нихуя не учатся, а завидуют из кустов, Цинцю жрет и радуется, Бинхэ убирается и готовит и тоже радуется.
Возможно, впервые в жизни Ло Бинхэ предстояло спать на приличной кровати. Где ему только не приходилось почивать в прошлом: в корзине, покачивающейся на водах замерзающей реки, на холодной сырой земле, на шумных людных улицах и даже в горных пещерах, питаясь ветром и укрываясь росой. Теперь же, раскинувшись на широкой чистой постели, он ощутил почти нереальное чувство полного блаженства.
В особенности, когда вспомнил, что Шэнь Цинцю лежит прямо за стеной.
Через несколько дней Мэнмо снова приходит к Бинхэ во сне и тот соглашается на обучение, но с условием: у Мэнмо он, конечно, поучится, но называть "Учителем" продолжит только Шэнь Цинцю. Демон бесится, но соглашается, а автор уже прямым текстом отмечает, ээээ, двойственность натуры Бинхэ:
Что ж, в этом был весь Ло Бинхэ: перед своим учителем он был сама воспитанность и покладистость — чем вам не белоснежный цветочек? — однако всем остальным этот бутончик при случае готов был задать жару, чуть что-то приходилось ему не по сердцу. Воистину, будто два разных человека!
Шли дни. Автор слегка опускает завесу над ежедневными обязанностями Шэнь Цинцю:
День за днём он играл на цине, читал, практиковался в каллиграфии, живописи, боевых искусствах, журил Ло Бинхэ, когда блюда приходились ему не по вкусу, и куда чаще пререкался с Лю Цингэ. Периодически он заходил к Юэ Цинъюаню, чтобы доложить о своей работе — в общем, жил в полном соответствии со своим принципом: «Радоваться жизни, пока есть возможность».
Какой такой работе? Похоже, да, работа Цинцю - быть кросивым и культивироваться, а ученики там как-нибудь сами. "Привет, Цинцю, ты как в этом месяце, кросивый? - Очень кросивый, глава, 10 подрочивших Бинхэ из 10. - Ну ладно-ладно, вот твоя зарплата. Ступай".
журил Ло Бинхэ, когда блюда приходились ему не по вкусу
Кто-то охуел.
И наконец, приходит время собрания Союза бессмертных. Есть ли у Цинцю какой-нибудь план?
Вот этот день и настал. Вольготное течение жизни на пике Цинцзин настолько усыпило бдительность Шэнь Цинцю, что ему почти удалось выбросить из головы ожидающий его неизбежный конец.
Его личный финал, который станет лишь первой ступенькой к возвышению Ло Бинхэ, приобретению гарема из бесчисленных белокожих красоток и неизбежному погружению этой прекрасной яростной души в непроглядный мрак. И как он только мог об этом забыть!
Ааааааа! Простите.
Также в конце главы нам анонсируют множество сверхъестественных тварей, которые подняли попису Самолета в глазах нашего героя когда-то:
Хоть «Путь гордого бессмертного демона» и носил гордое звание «романа о мире заклинателей», куда правильнее было бы отнести его к разряду «мистики», потому как описания всяческой бесовщины в нём явственно подминали под себя всё связанное с заклинательством. В качестве романа о заклинателях книга была оторви да выбрось, однако как мистический роман представляла собой определённый интерес.
Глава 21. Собрание Союза бессмертных. Часть 1
Время собрания все приближалось, но еще не приблизилось, поэтому вот нам опять немного повседневности Цинцю:
Тьфу, не то. Вот:
Шэнь Цинцю довольно долго медлил, прежде чем запустить металлической пластинкой в Мин Фаня. Тот, украдкой заглянув в лицо учителя, убедился, что его выражение не предвещает ему ничего хорошего. А всё из-за этого мелкого проныры Ло Бинхэ — с тех пор, как тот покинул гору, учитель только и делал, что ворчал по поводу блюд с общей кухни.
Этот чтец уже не знает, кто из сладкой парочки более охуевшая корзина.
Но пусть лучше кидается в учеников тарелками, чем листьями-ножами. Нам рассказывают, что Бинхэ подрос и возмужал, все больше времени проводит в разъездах и уничтожении демонов:
Каждую ночь Ло Бинхэ прилежно осваивал науку Мэнмо и прогрессировал с необычайной быстротой. Он уже давно вышел за рамки ученичества, и Шэнь Цинцю поручал ему всё более важные задания. Теперь же, когда Ло Бинхэ подрос, наставник дозволил ему покидать пределы хребта Цанцюн, чтобы уничтожать демонов в мире людей, обращающихся к школе заклинателей за помощью. Не последнюю роль в этом решении играла надежда, что занятый делом ученик наконец перестанет с утра до вечера липнуть к учителю. Хоть желудок Шэнь Цинцю вовсе не возражал против подобной привязанности, сам мужчина начинал беспокоиться, что в растущей преданности ученика есть что-то ненормальное, и невольно задумывался, не виновен ли он отчасти в том, что избаловал мальчишку. Если так дальше пойдёт, где взять решимость, чтобы безжалостно столкнуть его в Бесконечную бездну, когда придёт время?
Все эти мысли определённо не шли на пользу его аппетиту.
Серьезно, я не могу с этого чувака. Такая булка)
Спустя некоторое время за дверью вновь послышались шаги.
— Разве я не сказал, что мне ничего не нужно? — сварливо бросил Шэнь Цинцю.
— Этот ученик преодолел тысячи ли, чтобы прибыть сюда, — ответил ему разочарованный юношеский голос. — Неужто вы так и отошлёте его, учитель, не позволив повидать вас?
Этот чистый и звучный голос обрёл крепость, не утратив юношеской живости. При первых же его звуках Шэнь Цинцю чуть не свалился вместе со стулом. Кое-как восстановив равновесие, он порывисто обернулся к двери.
Ту-дум! Понимаете ли.
Ло Бинхэ возвращается с очередного задания еще более кросивый, чем до этого, Цинцю свунится, Бинхэ толкает телегу, как он скучал, также нам рассказывают, что у Бинхэ появился крутецкий меч, но это неважно:
За спиной Ло Бинхэ виднелся драгоценный меч Чжэнъян, полученный им на горе Ваньцзянь. Бессмертный меч воплощал собой ци юноши, так что его прямо-таки переполняла духовная энергия. Это первоклассное оружие Ло Бинхэ извлёк из скалы под восторженное ликование сотоварищей, и всё же прославленный меч не шёл ни в какое сравнение с тем, что был предназначен юноше судьбой.
Герои гоняют чаи, обсуждают, что близится собрание Союза бессмертных 
Завеса над повседневными делами Цинцю окончательно спадает:
В последнее время Шэнь Цинцю и вправду предпочитал сваливать все организационные дела на Ло Бинхэ — тот выполнял их с неизменным рвением и скрупулёзностью. В самом деле, к чему удручать себя скучными повседневными делами, когда ученик счастлив взять их на себя?
И как ты дальше без него, булка?(( Бинхэ тренирует подкаты:
Юноше вдруг почудилось, что сегодня наставник уделяет ему особое внимание. Не удержавшись от улыбки, он спросил:
— Почему вы так на меня смотрите? Неужели учитель тоже соскучился по этому ученику?
— Я что, не имею права смотреть на своего воспитанника? — суховато отозвался Шэнь Цинцю.
— Разумеется, имеете, — рассмеялся Ло Бинхэ. — Учителю нравится то, что предстаёт его глазам?
Тут уже Шэнь Цинцю не удержался от смешка.
Четенько!
Но у нас тут грядет трррагедия собрание Союза бессмертных, как помните, не время кокетничать, поэтому Цинцю меняет тему.
— Ты хочешь стать сильным? Настолько могущественным, что никто под небесами не посмеет тягаться с тобой?
Ло Бинхэ давным-давно решил для себя этот вопрос. Торжественно выпрямившись на сидении, он без колебаний ответил:
— Да!
При виде подобной уверенности Шэнь Цинцю испытал некоторое облегчение. Чётко выговаривая каждое слово, он вопросил:
— А если бы тебе, к примеру, пришлось ради этого, пройдя через жестокие страдания, бесчисленные препятствия, опасности, грозящие твоему телу и душе, дойти до самой крайности, ты бы решился на это ради обретения подобной мощи?
— Бинхэ не страшится ни боли, ни труда, ни опасностей, — медленно произнёс юноша. — Он жаждет лишь обрести силу, чтобы защитить дорогих ему людей!
Этим ответом он несколько успокоил мятущееся сердце Шэнь Цинцю.
«Верно, Ло Бинхэ, ради своего будущего нефритового цветника из трёхсот персон ты должен потерпеть!»
Так Цинцю пытается подсказать Бинхэ, что столкнет его в пропасть для его же блага. Вот и весь его наспех придуманный план, точнее, это даже не план, а договоры с собственной совестью. Цинцю к этому моменту уже полностью превратился в маму-утку и действительно переживает за Бинхэ, но что поделать.
Три дня спустя избранная дюжина адептов хребта Цанцюн отбыла на собрание Союза бессмертных. На сей раз оно должно было состояться в покрытом дремучим лесом ущелье Цзюэди.
Не помню, я вроде писал, что грядет собрание Союза бессмертных? Новая арка! И в ней даже реально что-то произойдет!
Авторы сажают персонажей на лошадей исключительно ради героической позы. Однако, поскольку Шэнь Цинцю не горел желанием углублять знакомство с породой непарнокопытных, рискуя при этом сломать себе шею, а также подставлять своё миловидное лицо всем горным стихиям, он без колебаний выбрал крытую повозку — и пусть все остальные смотрят на него с осуждением, если охота.
Булка моя булка. В повозке уже сидит Ци Цинци, госпожа горы Сяньшу. Они с Цинцю в приятельских отношениях и не дураки друг друга подъебнуть.
— Ты окончательно распустился, пользуясь своим отравлением, чтобы с тобой все носились как с писаной торбой! Если так дальше пойдёт, ты забудешь, что у тебя есть золотое ядро! Может, тебе ещё и закусок поднести?
— А что, неплохая идея, — как ни в чём не бывало отозвался Шэнь Цинцю, постучав ручкой веера по стене повозки.
Из-за поднявшегося занавеса тотчас возникло улыбающееся лицо Ло Бинхэ.
— Чего пожелает учитель: закусок, воды, или у вас затекла поясница?
Лю Цингэ проезжает мимо и озаряет главу своим насмешливым фырканьем.
Цинцю и Цинци продолжают перебрехиваться, Цинци пеняет, что даже ее ученица Лю Минъянь едет верхом (это та девушка с вуалью, которая проиграла во второй битве во время вторжения демонов). Цинцю соглашается, что, и впрямь, замечательно едет, и пялится на ученицу, правда с относительно возвышенными помыслыми - шипперит их с Бинхэ.
— Прекрати пялиться на мою ученицу! — скривилась Ци Цинци.
Надо же было случиться, чтобы эти слова достигли ушей Ло Бинхэ. Лицо юноши моментально потемнело.
...
сердце пресловутого протагониста при виде того, как учитель таращится на Лю Минъянь, сжалось, будто готовое разорваться.
«"Так прекрасна, что глаз не в состоянии объять?" — кипятился он. — Да учитель её физиономию толком не видел! А если б и видел, не может же она быть такой же красивой, как я?»
У Бинхэ происходит критический баттхерт и он увлекает Минъянь за собой, подальше от учительской повозки. Помяните мои слова, Минъянь мы больше не увидим 
В отличие от Цинцю Бинхэ прекрасно понимает, как работает созависимость, и по мере сил пытается отвадить от любимки всех девушек, друзей и прочих потенциальных угроз гнездованию совместному совершенствованию.
Глава 22. Собрание Союза бессмертных. Часть 2
Здесь автор немного рассказывает нам об ущелье Цзюэди, где будет происходить, помоги мне господь, собрание Союза Бессмертных, а также описывает четыре главных школы, что будут принимать участие в соревновании:
В этом мире тон задавали четыре главенствующих школы заклинателей. Лидировал, само собой, хребет Цанцюн, на пятки которому наступали храм Чжаохуа, вершина Тяньи и, наконец, дворец Хуаньхуа.
Из всех школ хребет Цанцюн считался наиболее разносторонним, прочие же тяготели к развитию определённых направлений, создавая любопытный коллаж. Как и следовало из названий, храм Чжаохуа и вершина Тяньи представляли собой обители буддийских монахов и даосов соответственно. С дворцом Хуаньхуа дело обстояло сложнее, но, по сути, эта школа главным образом развивала военные науки, а также боевые и заклинательские искусства. Эта школа поддерживала наиболее тесные контакты с миром людей, благодаря чему была, без сомнения, самой состоятельной из всех и, что логично, выкладывала кругленькую сумму на организацию каждого собрания Союза бессмертных.
Кроме этих, есть еще куча мелких, которым Цинцю внимания не уделяет.
Заклинатели будут смотреть состязание с высоких башен, изображение будет магически транслироваться на хрустальные экраны типа телевизионных. Ну а что заморачиваться-то? Претензии к Самолету.
Цинцю занимает место рядом с главой дворца Хуаньхуа, что когда-то его обучал. Ну, не нашего Цинцю, а оригинального пописного. Также старик был наставником матери Бинхэ. В общем, запомните этого чувака:
Подле него уселся статный величественный старик с белыми, словно журавлиные перья, волосами — именно он некогда выпестовал всё старшее поколение Цанцюн.
Нам вкратце объясняют правила соревнований.
— Собрание продлится семь дней. После того, как все участники войдут в ущелье Цзюэди, на него будет наложено заклятие, которое полностью отрежет их от внешнего мира. Наблюдатели, однако, смогут беспрепятственно следить за происходящим с помощью парящих над ущельем орлов, наделённых духовной силой. На место соревнования заблаговременно согнаны монстры, всего числом около пяти тысяч. Убивая их, участники могут извлечь из их тела магические кристаллы различной силы, соответствующие уровню монстра
...
Извлекая кристаллы, вам следует нанизывать их на браслет, при этом ваш прогресс автоматически отобразится на этих щитах.
...
Схватки между членами различных школ и кланов за кристаллы строжайше запрещены! Уличённые в таких поединках или иным бесчестным способом заполучившие чужие кристаллы будут немедленно изгнаны и впредь лишены права участвовать в собрании Союза бессмертных на три периода!
Заклинатели сорят шелухой тыквенных семечек и от нехуй делать начинают азартно сраться, кто победит, Цинцю, не будь дурак, ставит "тысячу духовных камней" на победу Бинхэ.
О духовных камнях мы слышим здесь в первый и пред-предпоследний раз, поэтому сколько это в местной околодревнекитайской валюте, сколько на эти деньги можно купить вееров - хрен его знает. Видимо, много.
Также мы узнаем, что Бинхэ - ученик не амбициозный, и распушает хвост только перед учителем:
По собранию пробежал потрясённый шёпот.
Сотоварищи Шэнь Цинцю по школе бормотали под нос: «Кто это вообще такой?» Их едва ли можно было в этом винить: прежде Ло Бинхэ всегда был тише воды, ниже травы, являя собой образ примерного ученика, и отнюдь не стремился к известности, с лёгкостью позволяя другим присваивать собственные заслуги. Зачастую, выполнив очередное сложное задание, он попросту исчезал, оставляя прочих недоумевать, кто это сделал.
Можно подумать, что это характеризует его как скромного добродетельного мальчика, но на самом деле ему просто абсолютно насрать на всех кроме Цинцю ¯\_(ツ)_/¯
Соревнование начинается, лидирует ученик по имени Гунъи Сяо, из дворца Хуаньхуа, запомните этого мальчика. Бинхэ болтается где-то в середине списка, Цинцю находит его на экранах - за Бинхэ увязалась куча народу, преимущественно девушек, которых ему и бросить совестно, и активнее продвигаться они мешают.
Хоть многие из числа участников предпочитали охотиться на монстров в одиночку, большинство объединялись с друзьями и знакомыми в группы по двое, по трое. Хоть среди девушек было немало талантливых адептов, их физические силы зачастую уступали духовным, и потому они чаще искали поддержки. Как правило, заклинательницы ходили целой толпой, заставляя всех прочих недоумевать, как они делят между собой кристаллы в случае победы над монстрами — по возрасту, силе, вкладу или ещё как?
За Ло Бинхэ гуськом следовало то ли семь, то ли восемь юных дев — Шэнь Цинцю не мог отрицать, что эта картина необычайно радовала глаз.
Глава 23. Вот так сюрприз! Часть 1
Ло Бинхэ славился тем, что одной рукой бился с врагами, а другой прикрывал слабых женщин и детей, что, конечно же, изрядно ему мешало. Сражайся он в полную силу, давным-давно скинул бы Гунъи с пьедестала! Пока что его опережал даже Мин Фань — однако Шэнь Цинцю нисколько не сомневался, что Ло Бинхэ ещё проявит себя!
...
— Как я посмотрю, Цинцю, у твоего ученика доброе сердце! — с благодушной усмешкой заметил Юэ Цинъюань.
Шэнь Цинцю раскрыл веер, пряча улыбку — подобная похвала от шисюна воистину была как бальзам на душу. С какой стороны ни посмотри, нынешний Ло Бинхэ всецело отвечал образу «белого лотоса».
— Да уж, по нему и не скажешь, что его учитель — Шэнь Цинцю, — фыркнула Ци Цинци.
В общем, девочки-спутницы дрочат на Бинхэ, Цинцю с трибун дрочит на Бинхэ, остальные зрители дрочат на Бинхэ.
Старик-наставник матери Бинхэ замечает пацана и удивляется схожести.
Сам Бинхэ тем временем думает, куда бы деть мешающую толпу:
В тот момент, когда, как полагал Шэнь Цинцю, он обменивался гормональными импульсами с одной из субтильных заклинательниц, на самом деле Ло Бинхэ хладнокровно раздумывал, как бы от них всех избавиться.
...
Попадавшихся на пути монстров низкого уровня Ло Бинхэ расшвыривал единым мановением пальца, не удосуживаясь даже извлечь меч из ножен. Вскоре сестричек начал утомлять подобный темп.
Разумеется, он наращивал его неспроста. Наконец ближайшая девица из дворца Хуаньхуа принялась стенать:
— Шицзе Ваньюэ, у меня ноги болят!
Ло Бинхэ остановился, но оборачиваться не стал, вместо этого принявшись массировать виски.
Пока Бинхэ бесится, автор знакомит нас с двумя сестрами, Цинь Ваньюэ и Цинь Ванжун. Одна переживает, что компания задерживает Бинхэ, другая идет купаться в речке неподалеку, точнее, помочить уставшие ножки, что в духе заправской Сраки осуждает с трибун Цинцю:
она лишь стянула обувь и носки, раскинув ноги в воде с блаженным вздохом.
При этом совершенно не подумав о том, кто, быть может, захочет напиться из этого источника… В душе Шэнь Цинцю украдкой поставил свечку за тех, кто находился ниже по течению.
Остальные тотчас последовали её примеру, затеяв радостную возню.
...
Насколько он помнил, в оригинале его ученик, махнув рукой на предрассудки (или, вернее, последовав грязным желаниям автора), как ни в чём не бывало залез в речушку наряду с девицами, от всей души наслаждаясь этой лёгкой эротической сценой. Разве он не заслужил этого за все свои труды?
Болтающие ногами сестрицы не оставляли надежды заполучить его в свой весёлый кружок:
— Шисюн Ло, хватит стесняться, иди к нам!
Главы школ перед хрустальными экранами утратили дар речи. Хоть Шэнь Цинцю был морально готов к этой сцене, прочитав роман, до отказа полный ещё пущих непристойностей, он не мог поверить тому, что происходило у него на глазах.
С окаменевшим лицом он взывал в душе: «Что ж ты тормозишь, Ло Бинхэ! Ещё немного — и ты пропустишь такую сцену!»
В околодревнекитайских реалиях новеллы считается неприличным демонстрировать голые ноги. В общем, заклинатели осуждают девиц, Цинцю готовится шипперить, Бинхэ продолжает сердиться, Цинь Ваньюэ извиняется перед ним за подруг.
А какие-то монстры лопают двух девочек в реке, в том числе Цинь Ваньжун.
Шэнь Цинцю про себя возопил: «Вот видишь! Я ж говорил: поторопись! Зашибись, ты только что прохлопал свою жену! Ты, расточительный сукин… И с кем ты теперь собираешься отыгрывать ту сцену с тройничком, хотел бы я знать?»
— Только что, не знаю, как, вода внезапно почернела и засосала сестёр! — провизжала одна из девиц.
Свободной рукой Ло Бинхэ принялся вытаскивать заклинательниц, которые всё ещё находились в воде, слишком ошарашенные, чтобы двинуться с места. Когда он выволакивал из речушки последнюю, та поскользнулась и, не успев скрыться под водой, исчезла!
В то же время посреди реки возник водоворот тёмной энергии. Впившись взглядом в хрустальный экран, Шэнь Цинцю разглядел, что вода почернела от пелены женских волос, колышущихся в воде подобно шёлковым нитям.
Юэ Цинъюань с трибун и Ло Бинхэ на месте узнают этого монстра - это нюй юан чай, штука, похожая на комок спутанных волос, проникает сквозь поры в тело, жрет плоть и кровь и оставляет в воде кости. Прикольный монстр.
Глава 24. Вот так сюрприз! Часть 2
Бинхэ прижигает монстра заклинательским приемчиком, отгоняет попутчиков от воды и запускает сигнальную ракету - на соревновании не должно было быть таких опасных созданий.
Участники состязаний снабжались сигнальными огнями на случай, если повстречают монстров, которым не в силах противостоять — впрочем, обычно таких не попадалось. Использовавший сигнальные огни трижды автоматически выбывал из соревнования, и потому к ним прибегали лишь как к последнему средству. Однако в этот самый момент множество сигнальных огней раскрасило небо над ущельем Цзюэди. В оригинальном романе это была поистине прекрасная сцена, но сейчас у созерцающих её было такое чувство, словно их внутренности разрываются от ужаса и горя.
Потому что каждый из этих огней означал, что жизнь юного адепта в смертельной опасности!
На всех экранах Цинцю видит жутких монстров, убивающих учеников, заклинатели с трибун требуют снять с ущелья защитное заклинание-барьер, чтобы ученики могли спастись бегством, но Юэ Цинъюань отмечает, что тогда разбегутся по окрестным селениям и монстры. Поэтому заклинателям нужно самим идти в ущелье и спасать учеников от монстров. После чего все чешут репу, что же делать, неужели рисковать жизнью((( Сначала соглашается старик-глава дворца Хуаньхуа, после
Шэнь Цинцю сделал шаг вперёд, собираясь присоединиться к очереди добровольцев, но Лю Цингэ тут же загородил ему дорогу зачехлённым мечом. Не переменившись в лице, Шэнь Цинцю двумя пальцами отвёл ножны в сторону.
— Что ты хочешь этим сказать?
— «Неисцелимый», — отрубил Лю Цингэ.
Ты ж мой хороший 
Юэ Цинъюань тоже отговаривает Цинцю, ведь, эээ, демоническая аура ущелья может как-то усилить действие яда (и тогда уж точно придется ебать корзину, а этого Цинцю будет избегать до последнего), но Цинцю стоит на своем.
Он, в свою очередь, по понятным причинам не упомянул о том, что ему необходимо отправиться в ущелье, поскольку он является одним из ключевых персонажей назревающей сцены. Если же она не состоится, тогда все усилия по его защите будут пущены псу под хвост единой командой неумолимой Системы.
В общем, Цинцю, может, и рад был бы отсидеться, но все равно надо. Но, вообще, он к этому времени воспринимает персонажей как живых людей и вряд ли бы кого-нибудь бросил.
[За проявление положительной стороны характера отрицательного героя, развившее глубину персонажа, вам начислено 30 баллов!]
«Это всё равно что предлагать мне кусочек сахара или укол морфия перед тем, как заколоть меня ножом», — мысленно закатил глаза Шэнь Цинцю.
Тем более, что он внимательно читал попису и хорошо помнит появившихся в этой арке монстров и как их побеждать.
Бинхэ в ущелье сидит под деревом в окружении девушек, и тут к ним из кустов прилетает голова. Здравствуйте, садитесь пожалуйста! Бинхэ поступает как герой тупого ужастика, которого убьют первым - идет в кусты проверять, где остальное тело. Но жанр у нас другой, поэтому убивают, наоборот, тех, кто остался на полянке. Бинхэ находит в кустах тело с головой, понимает, что что-то не так, годная крипи-сцена:
▼Целиком, не знаю, что тут обрезать⬍
Ло Бинхэ резко развернулся, выхватывая из ножен Чжэнъян — окрестности тотчас залил испускаемый лезвием холодный свет — и прокричал:
— Отойдите от этой головы!
Стоило ему возвысить голос, как мирно покоившаяся на земле голова внезапно открыла глаза! Их исполненный злобы взгляд заставил оцепенеть столпившихся вокруг адептов. Из шеи высунулось восемь тонких членистых мохнатых ног, и голова поднялась на них.
Ближайший юный заклинатель не успел отпрянуть, и монстр запрыгнул ему на голову. Заорав не своим голосом, юноша выхватил меч из ножен и принялся размахивать им так, что окружающие попятились. Ло Бинхэ не решался пронзить тварь, боясь задеть сотоварища. Последствия могли стать катастрофическими: монстр уже обхватил голову адепта, пытаясь задушить его, и тот в отчаянии совершал слепые выпады, грозя проломить собственный череп.
Но не успел он толком поднять руку, когда восемь ног внезапно приподнялись, чтобы вонзиться в его виски. Тело адепта тотчас застыло — казалось, даже язык завязался узлом, не в силах произнести ни слова. Ноги монстра проникали всё глубже, заставляя его подёргиваться.
Затем тварь внезапно выдернула ноги, оставив в черепе две зияющие дыры, сквозь которые виднелась опустевшая полость.
От этого ужасающего зрелища даже Ло Бинхэ на миг утратил самообладание. Высосав мозг жертвы, человекоголовый паук принялся бегать по телу, издавая пронзительные звуки наподобие детского плача.
И в этот самый момент его рот пронзила насыщенная духовной силой стрела, обрывая стенания паука.
В наступившей тишине в круг онемевших от шока адептов вступил Шэнь Цинцю, потирая уши, ноющие от истошных криков монстра. Оправив рукава, он подрагивающими руками развернул веер, прикрыв им лицо, и с неудовольствием бросил:
— Подумать только, сколько шума от такой мелкой твари!
Глава 25. Как нести звание злодея с честью. Часть 1
В общем, Цинцю эффектно спасает учеников, Бинхэ радуется и
В глубине души он с самого начала этого беспредела знал, что Шэнь Цинцю, почуяв неладное, непременно ринется его спасать.
Делает пометку в книжечке "как манипулировать учителем".
Цинцю умничает, объясняя ученикам, что это был за монстр, Бинхэ восхищенно вздыхает, ученики, вероятно, закатывают глаза, благолепную картину нарушает появление новых пауко-монстров.
Выражение лица Шэнь Цинцю мигом переменилось. Вот чёрт, как он мог забыть, что крик одной твари привлекает целую стаю, которая незамедлительно окружает жертв!
Да ты и про *набирает воздуха* собрание Союза Бессмертных ухитрился забыть, проверил бы, что ли, память.
Дальше компания довольно бодро мочит стаю пауков, продвигаясь к безопасному месту, но из-за яда духовные силы Цинцю начинают слабеть. Он вообще такой всю новеллу, только сделает что-нибудь крутое, как вляпывается еще хуже. К счастью безопасное место уже близко:
— Учитель, почему монстры оставили нас в покое? — не удержалась она от вопроса.
— Разве ты не помнишь, что за магический цветок растёт посреди ущелья Цзюэди?
На самом-то деле, он и сам не помнил. Уж простите, запомнить помимо сотен видов монстров все измышленные автором виды местной волшебной флоры было и впрямь выше его сил!
Однако Ло Бинхэ тотчас выручил его из затруднительного положения:
— Это тысячелепестковый лотос снежной чистоты! — выпалил он на одном дыхании.
Цинцю фейспалмит от названия и рассказывает о чудесных свойствах цветка, который "противодействует всему демоническому". Бинхэ тутже предлагает сорвать Цинцю цветочек, чтобы вылечить неисцелимый яд, тот отказывается из-за вороха двусмысленностей в диалоге про срывание цветочка. Ну ладно, потому что они сейчас под защитой цветка, а если его срезать для исцеления Цинцю, эффект барьера от монстров пропадет и ученики окажутся в опасности.
Ну так срежь его потом! Ты же запомнил и вернешься за ним, да? Да?
Тем временем из кустов появляется новый важный персонаж, Шан Цинхуа:
кусты неподалёку от них зашевелились, и оттуда вывалился пребывающий в весьма плачевном состоянии заклинатель со следующей за ним шеренгой адептов. Окровавленный мужчина едва держался на ногах.
...
На самом деле, новоприбывший мог бы считаться красавчиком — его происхождение почти не накладывало отпечатка на внешность, но всё же полностью скрыть его он не мог. При виде Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ он расцвёл в улыбке, возвращая сияющий меч в ножны.
— Итак, мне посчастливилось встретить старейшину Шэня. Вы наконец-то вселили надежду в моё отчаявшееся сердце!
Шэнь Цинцю через силу издал лёгкий смешок.
«Надежду, говоришь — засунь её себе сам знаешь куда, свою надежду, потому что твоё присутствие вселяет в меня кое-что другое!»
Ведь перед ним оказался сам виновник этой смуты собственной персоной!
Цинцю вспоминает, что пописный Цинцю вечно ненавидел Цинхуа, а также, в пописе именно он был шпионом демонов, подстроившим нападение монстров на уууууф собрании Союза Бессмертных. Шан Цинхуа был главой пика Аньдин, но пик это был беспонтовый, занимающийся снабжением, славы и почестей заклинателю не хватало, и вот он продался демонам, а конкретно, демону Мобэй-цзюню.
Высокомерно вздёрнув подбородок, Шэнь Цинцю процедил:
— Шиди Шан. Надо думать, вы намереваетесь укрыться здесь от какого-то огромного монстра?
— Огромного монстра? Да вроде тут нет таких, — удивлённо обернулся Шан Цинхуа.
Сердце Шэнь Цинцю пропустило удар. Как это нет?
Этот самый «огромный монстр» являлся одним из ключевых моментов сюжета. В оригинальной книге древняя небесная демоническая печать была сорвана с крови Ло Бинхэ после того, как в ущелье Цзюэди запустили хэй юэ ман си — гигантского черного лунного носорога-питона.
...
Так демоническая сущность ученика была явлена Шэнь Цинцю.
Гигантсткий носорог-питон. Визуализации бы(( Ну ладно.
Цинцю переживает, что если монстр не появится и печать Бинхэ не будет сорвана, то придется толкать его в бездну вообще за просто так, и это как-то безобоснуйно Серьезно! Пока Цинцю думает свои думы, земля под ногами героев начинает трястись и
Подобное землетрясение в добрых семь с половиной баллов не могло вызвать ничто, кроме…
...разверзнувшейся Бесконечной бездны!
Глава 26. Как нести звание злодея с честью. Часть 2
Бесконечная бездна - пограничная область между миром демонов и миром людей. И вот, она открылась 
Чтец не знает, может, для мира это типично. Идешь такой утром на работу. Упс, снова обходить бесконечную бездну! "Босс, я опаздаю на пару недель! - Ок".
Для большинства учеников после всех треволнений этого дня открытие Бесконечной бездны оказалось последней каплей, так что они не мудрствуя лукаво попадали в обморок. На ногах остались лишь Шэнь Цинцю, Ло Бинхэ и Шан Цинхуа.
Ой, как удобно.
Из сгустившейся тьмы, а вовсе не снова из кустов
выступила высокая фигура.
Едва узрев холодное, будто лёд, выражение лица мужчины, Шэнь Цинцю узнал его по окружающей величественную фигуру морозной ауре, приводящей в трепет людей на тысячи ли вокруг.
Украдкой бросив взгляд на побледневшего Шан Цинхуа, Шэнь Цинцю едва не прыснул со смеху.
...
«Постойте-ка… Насколько я помню, от его появления в романе нас отделяют по меньшей мере пять сотен глав. Куда ж ты лезешь раньше времени, а, старейшина?»
В общем, появляется Мобэй-цзюнь, подручный пописного Бинхэ, он же демон, на которого шпионил Шан Цинхуа, который организовал весь бардак и который по сценарию пописы должен был появится гораздо позже. Как вы думаете, кросивый он или нет? Как ни странно, автор пока не освещает данный вопрос(( Но в новелле все очень красивые, так что будем считать так, пока не указано обратное.
Мобэй вырубает Шан Цинхуа и остается с героями один на один. Цинцю лезет к демону, Бинхэ отталкивает Цинцю и сам лезет к демону, Мобэй уссывается с их перепалки.
— Совсем от рук отбился! — возвысил голос Шэнь Цинцю. — С каких это пор ученик лезет вперёд учителя?
— Так ты адепт Цанцюн? — впервые подал голос Мобэй-цзюнь, проигнорировав наставника юноши.
— Адепт пика Цинцзин школы Цанцюн Ло Бинхэ приветствует лорда демонов!
Внезапно презрительно поджатые губы Мобэй-цзюня тронула холодная улыбка:
— Бессмертный, да не вполне. Демон, да не совсем. Занятно.
При этих словах Шэнь Цинцю почудилось, будто в кромешной тьме блеснул луч света.
Может ли такое быть, что… Мобэй-цзюнь появился не ко времени… чтобы занять место хэй юэ ман си — чёрного лунного носорога-питона — и тем самым сдвинуть застрявший сюжет с мёртвой точки?
Булка с Ириской снова спорят, кто кого должен спасать, в конце концов Цинцю пытается выкинуть Ириску куда подальше с наказом привести подмогу (тот возвращается как бумеранг), они вдвоем дерутся с Мобэем, проебываются, Мобэй насылает на Цинцю ливень из сотни ледяных мечей, Цинцю готовится умирать, но, разумеется, Бинхэ пыхнул магией посильнее и разбил все мечи. Дальше Цинцю отползает и наблюдает махач на расстоянии, где-то в процессе отмечая, что скорее всего волшебный цветок испепелило. Наверное, зря чтец придирался.
Тем временем Мобэй-цзюнь убедился, что достаточно изучил противника, и приготовился нанести решающий удар. Щелчком пальцев он послал яркую красную вспышку прямиком в лоб Ло Бинхэ.
Огненный свет мигом впитался в кожу юноши, проступив кроваво-красной печатью. Ло Бинхэ в пылу схватки даже не понял, что случилось — он ощутил лишь внезапный приступ головной боли, от которой подкосились колени. Его тело словно распирал бешеный импульс, которому он не мог найти выхода. И тут-то демоническая энергия вырвалась наружу единой вспышкой — весьма кстати пришедшейся аккурат по Мобэй-цзюню.
...
Вот теперь-то Шэнь Цинцю мог быть уверен на все сто процентов. Да, не вовремя явившийся Мобэй-цзюнь и впрямь сыграл роль чёрного лунного носорога-питона!
Короче, демоническая печать Бинхэ сорвана.
Глава 27. Как нести звание злодея с честью. Часть 3
Ну что, аноны, готовы к крутой битве?
После этого Мобэй-цзюнь к вящему изумлению Шэнь Цинцю попросту развернулся и ушёл.
Ну, ладно. Система выдает предупреждение:
[Предупреждение! Открыта важная миссия: Бесконечная бездна и Безграничная ненависть! Если главный герой не сможет её завершить, он потеряет 20 000 баллов крутости!]
Постой-ка.
Не ты ли вчера вещала о десяти тысячах? Всего пара дней прошла, и они каким-то волшебным образом удвоились?
Цинцю покряхтел, немного полечил бессознательного Бинхэ энергией ци и принялся двигать сюжет:
Убедившись, что ученик очнулся от забытья, Шэнь Цинцю стёр кровь с уголка рта и бесстрастно спросил:
— Пришёл в себя? — Помедлив, он добавил: — Если да, то нам нужно поговорить. Ло Бинхэ, скажи мне правду: как долго ты практикуешь демонические техники?
Цинцю устраивает суровый допрос, Бинхэ пугается, не привыкший к такому обращению, падает на колени
— Не вставай передо мной на колени! — выкрикнул Шэнь Цинцю, отчаянно замахав рукавом.
Повинуясь этому жесту, Ло Бинхэ вскочил на ноги и попятился, но все его шесть органов чувств продолжали работать на пределе способностей, городя всё новые домыслы.
Так значит, теперь он даже не может преклонить колени перед учителем, чтобы молить о прощении?
— Но, учитель, ведь вы говорили, что как люди бывают хорошими и злыми, так и демоны могут иметь доброе сердце, — пробормотал он.
«Я правда это говорил?» — всерьёз задумался над этим Шэнь Цинцю.
Серьезно, запоминай, блядь, что ты говоришь человеку, который, как ты знаешь, тебя убьет. Ну вдруг пригодится!
Цинцю призывает меч, говорит испуганному Бинхэ, что не собирается его убивать, но в мире людей ему больше не место, тот отступает к краю Бездны.
Опустив Сюя к краю бездны, Шэнь Цинцю сказал:
— Отправишься туда по доброй воле, или это придётся сделать мне?
На самом деле, он питал эгоистичную надежду, что Ло Бинхэ и впрямь подчинится, спрыгнув в разлом без его вмешательства. Пусть это и жестоко, но всё же лучше, чем применение силы.
Ой, да тебе лишь бы не трудиться 
Еще спину потянешь. Цинцю замахивается мечом на Бинхэ, тот не сопротивляется, Цинцю приходится-таки самому сбрасывать ученика в бездну.
в его глазах загорелся отблеск надежды, словно тусклый свет углей под толстым слоем золы.
И этот свет Шэнь Цинцю должен был погасить последним ударом.
Он знал, что Ло Бинхэ не будет сопротивляться. Но ещё лучше он знал, что никогда не забудет отчаяние в глазах падающего юноши.
Всего один удар!
Три звездочки переносят нас в сцену после битвы. Бездна как-то сама затянулась, Цинцю полечил раны валяющихся без сознания заклинателей (кроме Шан Цинхуа, ибо нехуй), потихоньку подтянулись Юэ Цинъюань и прочие крутаны с остальными адептами.
Мин Фань и Нин Инъин переживают из-за Бинхэ, Цинцю отвечает, что тот погиб в битве:
— Адепт пика Цинцзин Ло Бинхэ погиб от рук демонов, — медленно произнёс Шэнь Цинцю.
На этой мрачной ноте глава заканчивается.
Глава 28. Против Системы не попрёшь
Следующая глава начинается с того, что Цинцю уже дома получает свой выигрыш - три тысячи духовных камней. Если помните, он поставил на победу Бинхэ, в общем, недурно наварился, учитывая, что поставленная тысяча была воспринята другими заклинателями как небывалая для ставки сумма. Второе и третье места заняли Гунъи Сяо и Лю Минъянь, они выжили.
В тот момент его захватила эта идея заработать целое состояние единым росчерком кисти, но теперь, когда это свершилось, он порядком растерялся.
Ну, понимаете, предавать корзину было жаль, но не то чтобы грядущая тррррагедия занимала прям все булкины мысли И как-то даже обидно за Бинхэ. Он так радовался, что учитель в него верит и высоко ценит, а тот просто знал об эффекте сюжетной брони, а конкретно в случае ставок - о счете 
Общее число потерь среди адептов всех школ составило тысяча триста тринадцать человек, из них дворец Хуаньхуа потерял сто сорок человек, вершина Тяньи — девяносто. Помимо тех, кто не принимал участия в состязании, не пострадали только адепты храма Чжаохуа, поддерживавшие барьер. Среди великих школ хребет Цанцюн понёс наименьшие потери: всего тридцать девять человек.
Что-то многовато смертей для *разминает пальцы* собрания Союза Бессмертных.
Снова не могу не побомбить. С одной стороны, это должно было случиться, с другой - ладно, ты не мог не сбросить Бинхэ в бездну. Но как-то защитить остальных? Заняться подготовкой систем безопасности, поставить какие-то ловушки, чтобы жертв было меньше? Доебаться до Шан Цинхуа*, чтобы он упырил мел и натаскал поменьше демонов в ущелье? Доебаться до глав заклинательских школ, чтобы слабаков на этот раз не отправляли. Цинцю всегда плывет по течению, но тысяча триста трупов это как-то слишком. Он даже не попытался что-то придумать. Какой-то терминальный пофигизм, что тут, что с прощупыванием границ дозволенного Системой, что дальше с ебаниной Бинхэ. Идеальный попаданец!
*можно подумать, это потому что Шан Цинхуа очень крутой и до него не доебешься, но Цинцю доебется до него буквально в этой же главе
Проходят дни, Шэнь Цинцю страдает и говнится:
Кто же знал, что полмесяца спустя, когда, казалось бы, раны Шэнь Цинцю затянулись, однажды, проходя мимо Бамбуковой хижины, они услышат, как наставник дважды позвал Ло Бинхэ по имени.
Нин Инъин тотчас бросилась в дом с топотом, удивительным для столь субтильного создания. Вскинувшись в испуге от подобного шума, Шэнь Цинцю мягко упрекнул её:
— Что ты здесь делаешь? Разве деве подобает вторгаться в дом холостяка с подобным рвением?
Глаза Нин Инъин стремительно краснели, пока она не начала походить на крольчонка:
— Учитель, вы… вы голодны? Мне что-нибудь приготовить для вас?
— Нет нужды, — сухо кашлянул Шэнь Цинцю. — Ступай забавляться дальше.
Не знаю, возможно, "забавляться" - это неточность перевода, но, по-моему, кто-то охуел. Инъин только хотела помочь и наверняка потрясена смертью Бинхэ (пусть они и не так близки по сравнению с оригиналом из пописы) и, сука, еще 1300 человек, в том числе и из их школы. Инъин, будучи выше этого, успокаивает учителя, и уходит.
Выдворив ученицу, Шэнь Цинцю с облегчением вздохнул. И тут на него внезапно снизошло осознание, что эта девица, в оригинальном романе являвшая собой редкостный образец легкомысленности и избалованности, постоянно путаясь у всех под ногами, в последнее время немало выросла как личность.
Вы ж в курсе — она была неотъемлемой частью гарема Ло Бинхэ, наиболее капризной и приставучей — а теперь она, пусть и неуклюже, но искренне пытается утешить учителя, не страшась даже суровой отповеди!
Интересно, можно ли отнести это к числу его педагогических успехов?
Ну, скажем так, ты не мешал.
Цинцю роет могилу для меча Бинхэ позади своей хижины. Система присылает уведомление о начислении баллов:
[Примите поздравления! Вы успешно завершили миссию «Зарождение легенды: Падение и возрождение Ло Бинхэ». Уровень крутости главного героя возрос на 10 000 баллов!]
Услышав это, Шэнь Цинцю поначалу возрадовался — есть же в мире справедливость! Но за этим последовало:
[Счёт скорректирован с учётом особого обстоятельства: Разбитое сердце Ло Бинхэ. Поскольку этот параметр превышает установленный порог, уровень крутости главного героя обнулён. Пожалуйста, приложите больше усилий!]
Не очень понятно, что там за схема, но гг снова в жопе. Как-то даже обидно, это что же, ты не можешь быть крутым и отвергнутым любимкой одновременно?
Испытав подобный удар, он был просто обязан отыграться на ком-нибудь другом.
В результате Мин Фань со всех ног бросился за Шан Цинхуа.
Аноны, вы не поверите, но это знаменательная глава, потому что в ней. Цинцю. Начал. Планировать. Наперед.
Шан Цинхуа прибывает на пик Цинцзин в гости к Цинцю. Ну, вы ж не думали, что Цинцю сам куда-то поедет? Человек, который необходимость любого действия просеивает сквозь сито остеохондроза? Цинхуа выражает соболезнования:
— Увы, шичжи Ло и впрямь был юношей выдающихся способностей. Какая потеря для нас! Сколь полны ненависти должны быть эти демоны, чтобы нанести нам подобный удар! Весь мир сочувствует шисюну Шэню в его горе.
— Шиди Шан, — бесстрастно отозвался Шэнь Цинцю, — если бы вы действительно так считали, то этого сокрушительного удара можно было бы легко избежать.
Цинцю обвиняет Цинхуа в предательстве, тот юлит и выворачивается. Кроме знания сюжета пописы, доказательств у Цинцю никаких, как же он решит проблему?
— Сян Тянь Да Фэйцзи? — бросил Шэнь Цинцю.
Шан Цинхуа онемел, словно поражённый молнией с Седьмого Неба прямиком в макушку. Вздрогнув, он прошептал:
— Как… как ты узнал мой логин?
При виде его реакции Шэнь Цинцю самого словно громом поразило.
Пару секунд спустя он пришёл в себя настолько, чтобы дружески похлопать собеседника по плечу. Сжав пальцы сильнее, он одарил его лёгкой улыбкой:
— Это правда ты? Этот старик одолел твою книгу, так как он мог не знать твой логин? А ведь, не оговорись ты тогда при несвоевременном появлении Мобэй-цзюня, я бы в жизни не понял, что это ты, Великое Божество!
Ведь, завидя лорда демонов, Шан Цинхуа пробормотал под нос: «Какого хрена!»
Ой, как удобно-2!
В общем, у нас тут второй попаданец, на этот раз автор-Самолет собственной персоной. А можно фанфик, где каждый персонаж Системы - попаданец, но ни один не знает, что другие попаданцы?
Выясняется, что Цинхуа попал в попису гораздо раньше Цинцю и хлебнул невзгод сполна, пробираясь наверх с самых низов. Цинцю радостно его чмырит, ведь тот теперь не сможет закрыть вкладку и не читать комменты:
— Сюжет, полный дыр, будто французский сыр! Туманные намёки, которые ровным счётом ни к чему не ведут! Стиль на уровне ученика начальной школы! Если уж решил писать в жанре гарем, так и писал бы про неутомимых жеребцов вместо того, чтобы заниматься избиением младенцев!
— Я такая же жертва, как и ты, — обиженно отозвался Шан Цинхуа. — Разве я как автор не являюсь богом этого мира по праву? Если уж переселяться, то я предпочёл бы стать главным героем! Откуда мне было знать, что, схлопотав удар током от розетки, я по милости Системы окажусь в роли рандомного пушечного мяса?
— И всё же тебе повезло больше, — с холодной улыбкой поведал Шэнь Цинцю. — Всё, что тебе грозит — это быть походя прибитым Мобэй-цзюнем — уж поверь, я бы не отказался от твоей смерти! Ну а меня твой чудесный главный герой обратит. В. Человека. Свинью.
Далее мы узнаем, что у Шэнь Юаня на форуме было неприличное прозвище:
— Вот я и узнал своего читателя. Можно сказать, что наша встреча была предопределена. Какой у тебя логин на Чжундяне? Возможно, мы давние знакомцы.
— Непревзойдённый огурец, — ответил Шэнь Цинцю.
Как вы понимаете, это эвфемизм хуя. Как и ник Самолета - эвфемизм дрочки. Воистину, союз, заключенный на небесах.
Цинхуа подтралливает Цинцю, вспоминая, как он исписал весь форум призывами кастрировать Цинцю из пописы.
— К чему теперь поминать прошлое, — куда благосклоннее бросил Шэнь Цинцю. — Теперь, когда мы покончили с взаимными представлениями, полагаю, нам пора завязывать с праздными разговорами, чтобы приступить к делу. Сегодня я вызвал тебя, потому что после собрания Союза бессмертных мне пришла в голову мысль, которая может покончить с нашей главной проблемой.
???
Но планов героев автор пока не раскрывает.
В следующих сериях: Цинцю вместе с Цинхуа отправляются в небольшое путешествие, появляются новые важные персонажи (ну, вы поняли, важные для кого) и начинается клевая арка с трупаками, возвращением Бинхэ, опиздюливанием Цинцю и хитропланами.
Скорее срачный читатель сетературы, который очень пылко относится к качеству писанины.
Анон бы тоже 100% облажался, просто в другом месте.
духовные резервы хуже, подготовка хуже, смертность запредельная
