Отряд Цинцю наконец прибывает в городишко охотиться на маньяка. Кто-то плохо учился в полицейской академии, поэтому начинают они не с опроса свидетелей и осмотра мест преступлений, а с культурного отдыха. Для начала они заглядывают к дядьке, который их вызвал (у него убили уже двух наложниц и он боится за третью), там они обмениваются фразами в духе «Вы уж найдите его — Да уж найдём», а потом Цинцю сваливает, потому что
Созерцать шестидесятилетнего мужика, милующегося с девочкой-подростком, было выше его сил!
Хотя созерцать себя-бессмертного, любующегося мальчиком-подростком, ему вполне норм. Впрочем, не мне осуждать других за двойные стандарты.
Короче, Цинцю уходит в отведённую для дорогого гостя комнату, потому что делать нечего и торопиться совершенно некуда: подумаешь, девять трупов молодых женщин, Цинцю надо отдохнуть с дороги. Но не успевает он прирасти к дивану, как приходит Инъин и сообщает, что она собралась на местный рынок за покупками, айда со мной, шизун! Он отказывается и предлагает ей позвать кого-то ещё. Нуок, говорит Инъин и идёт звать Бинхэ.
Цинцю остаётся в одиночестве и начинает со всей силы страдать от того, что он и на горе, и здесь сидит запертый в четырёх стенах и ни с кем не общается. Хотя и неясно, что мешает ему пойти на рынок или куда угодно ещё. Например, дело расследовать, ага. (В страшный-апасный ООС я больше не верю.) Но нет, он никуда не идёт и ничего не делает.
К вечеру приходит Мин Фань, который сделал за Цинцю всю его работу: поговорил с местным следователем, осмотрел трупы, погулял с талисманами по местам убийств и по могилам жертв, выяснив, что там действительно была какая-то нечисть. Зачем Цинцю вообще ехал? Отправили бы одного Мин Фаня, парень явно умеет делать дело, когда не отвлекается на нездоровые межличностые отношения. Но поскольку Цинцю выше рангом, получается так, будто бы он тоже как-то поучаствовал (мы пахали!), хотя всё его участие сводится к пафосной речуге о том, как низабудем-нипрастим, которую он толкает ради «вхарактерности».
Следующие пару абзацев Цинцю размышляет о том, какой толковый парень этот Мин Фань (тут не поспоришь), а вся мерзость его характера, считает Цинцю, проистекает от того, что по сюжету все, кто сталкиваются с ГГ превращаются в придурковатых мерзавцев. Бедный Мин Фань, заключает Цинцю и снова проявляется как учитель года:
"На сей раз вы покинули горы ради нового опыта, и я не стану помогать. Мин Фань, как Да Шисюн ты обязан не терять бдительности и подготовиться ко всему, дабы демон не навредил твоим товарищам"
А что, интересно, обязан делать Цинцю, как наставник, для обучения и безопасности учеников? Ну, этого мы не узнаем. Мин Фань хочет поделиться с ним стратегией защиты от демона, которую он придумал, но её тоже никто не узнает, потому что в комнату вбегает Бинхэ и кричит, что АААА, демон похитил Инъин!!!
Ну кто бы, блядь, сомневался, думает Цинцю и припоминает, что по оригинальной новелле Инъин выступала damsel in distress в как минимум пятидесяти главах. Мин Фаня он отправляет собрать других учеников и организовать поиски Инъин, а сам остаётся с Бинхэ. Бинхэ уверен, что ему сейчас прилетит, но Цинцю только просит показать место, где Инъин исчезла.
Но почему бы не предложить ему показать это место всем тем людям, которые будут бегать по городу и искать Инъин? Зачем вообще разделяться, не скоординировав действия? А потому и затем, что автору надо оставить героев в романтичном уединении.
Ну и они остаются. Бинхэ приводит Цинцю на рынок, тот поводит носом и берёт след. След ведёт к лавке румян. Цинцю предполагает, что преступник может быть женщиной, но на этом его навыки детектива заканчиваются. Он огорчён: такая серьёзная миссия и без подсказок из оригинальной новеллы! Нечестно! Система предлагает ему заплатить сто баллов, чтобы понизить сложность уровня. Цинцю тут же соглашается и снова берёт след.
Запах тёмной силы приводит его на заброшенный завод окраину, в атмосферный дом, который выглядит как декорации для фильма ужасов. Цинцю собирается поступить по-умному: говорит Бинхэ, чтоб тот вернулся и привёл Мин Фаня и прочих людей с талисманами и оружием. Увы, этому акту здравомыслия не суждено случиться: демоняка уже у них за спиной и нападает!
Когда Цинцю приходит в себя, он оказывается связан. Рядышком находятся такие же связанные Бинхэ и Инъин. И поскольку они видят своего прославленного учителя в столь неприглядном свете, Система сдирает с него ещё полсотни баллов. А то что это за мастер, который так тупо попадается в лапы демону. Но не это самое страшное, думает Цинцю. Самое страшное, что он... голый!
На этом пикантном моменте обрывается шестая глава. В седьмой мы, естественно ждём развития, но увы, увы, в первой же строчке выясняется, что раздет он только до пояса. Что ещё более увы, ни в этой строчке, ни во всех последующих не выясняется, чего ради демон его раздел. Из описаний, правда, становится ясно, что это произошло только ради фансервиса
на его обнаженной гладкой груди алели соски, из вещей на заклинателе остались одни лишь штаны да пара белых сапог, руки и ноги были намертво связаны и прижаты к полу — картина маслом! Как ни посмотри, происходящее больше напоминало сцену изнасилования смазливого нежного юнца.
Я всё понимаю, фансервис, пейринг надо развивать, всё такое, но можно было хоть как-то обосновать, для чего демону понадобилось обнажать его алеющие соски? Почему он соски Инъин не обнажил? А Бинхэ? Ой, ладно, этого мы тоже не узнаем. Зато мы узнаем, что бусинки учительских сосков отчего-то страшно смущают Бинхэ, но не Инъин. Этот фансервис чересчур фансервисный.
В общем, пока все смотрят на соски Цинцю, появляется демон. Цинцю узнаёт в нём юную наложницу богача, которую мы видели в самом начале. Узнаёт он это потому, что сложил два и два: широкую жопу, которая обязана принадлежать женщине, и богатое убранство комнаты, в которой они находятся.
Да, оказывается, демон в теле девочки-подростка тащил на горбу трёх человек (один из которых — взрослый мужик) из заброшенного дома на окраине (куда никто без надобности не полезет) в дом богача. Видимо для того, чтобы Цинцю и догадаться проще было, и за подмогой бежать недалеко.
Увы, автор заранее отмахался от претензий тем, что Цинцю выбрал пониженную сложность, так что злодею мозгов не положено. Но ящитаю, что тут автор поступает неспортивно.
В общем, все действующие лица на сцене и начинается большая говорильня, чтобы объяснить читателю, что это за демон и как он злодействует свои злодеяния.
Краткая криминальная сводка: с некоторым демоном случилось что-то нехорошее (не сказано, что) и его силы оказались подорваны, поэтому чтобы поддерживать свою энергию, ему нужно вселяться в людей и питаться их жизненными силами, а когда те кончатся — искать новое тело. Вернее не тело, а кожу: он вселяется в содранную с человека кожу, поэтому он ищет людей с красивой гладенькой кожей, а это обычно молодые девушки.
Чтобы его не спалили, он подменяет труп нынешней жертвы трупом предыдущей, а сам вселяется в её кожу и все уверены, что она ещё жива:
Ни единая душа не способна выследить «Скорняка» не оттого, что я обладаю какими-то выдающимися способностями, а потому как всякий раз после убийства влезаю в чужую кожу. Под личиной этих женщин, подражая их поведению, я ускользаю во всеобщей суматохе в поисках следующей жертвы [...] использую тело новой жертвы, чтобы заменить им предыдущую. Например, носил личину девы Сян — и все верили, что она жива. Потом я убил Ди-эр, влез в ее шкуру, а труп замаскировал и выдал за малышку Сян-эр, которую и обнаружили
Цинцю думает, что это должно работать, т. к. освежёванный труп невозможно опознать, а судебно-медицинской экспертизы в этом мире нет. Но мне это кажется как минимум сомнительным, потому что труп недельной давности сложно выдать за свежий. Хотя что касается выдачи мёртвой за живую — тут не подкопаешься, отличный способ скрыться с места преступления.
В сторону замечу, что абилка демона реально крипотная и это можно было бы раскрутить на адически жуткую детективную арку, но чего нет, того нет.
В процессе рассказывания хладной истории Цинцю начинает сочувствовать демону, потому что тот вроде как мужеского полу, а вселяться ему приходится всё время в женщин. Как бы не пошатнулось его хрупкое демоническое душевное равновесие, переживает Цинцю. Нет, то есть СЕРЬЁЗНО ПЕРЕЖИВАЕТ за демона, который убил десяток девушек: а ну как ему, бедолажному, неудобно без члена-то! Да вы просто посмотрите:
С одной стороны, он испытывал отвращение, с другой — сострадание.
Демон вызывал некоторую жалость. Казалось, прежде это был мужчина, из-за своих техник вынужденный носить женский облик. Шэнь Цин Цю всерьез опасался, что из-за проведенного в нем времени душевное равновесие собеседника пошатнулось.
Вот как так у него получается? Он не особенно-то опасается за душевное равновесие Бинхэ, хотя оно для него критически важно; при этом Бинхэ хороший и искрениий мальчик, который вотпрямщас ему ничем не угрожает и про которого точно он знает, что тот пережил кучу хуйни, но когда случается очередная хуйня, Цинцю думает: ой, ну подумаешь, это ж просто персонаж посредственной новеллы. А тут чудовище, которое, на минуточку, вполне сознательно и добровольно вселяется в тела девушек, но для него у Цинцю находится сочувствие и сопереживание!
По-моему, моральный компас товарища Цинцю серьёзно сбоит.
Но сейчас главная его проблема не в этом, а в том, что демон нацелился на самого Цинцю: он чудо как хорош собой, его кожа нежна, как попка младенца из рекламы подгузника, а ещё он бессмертный заклинатель с крутым мечом. Чтобы убедиться в прелести кожи Цинцю, демон начинает его лапать и приговаривать «ах, какая прекрасная кожа». Поскольку демон вытворяет это всё в теле красивой юной наложницы, Цинцю смущается. Но смущается не он один:
Столь непривычный вид наставника перед глазами Ло Бин Хэ произвел на юношу неизгладимое впечатление.
В прошлом он наблюдал за Шэнь Цин Цю, высоким и недостижимым, холодным и ядовито-колким. Но теперь мальчик встретился с Шэнь Цин Цю, у которого по лицу неудержимо разливался румянец, а взгляд был потуплен. На обнаженной светлой коже ярко выделялись соски, а Нить, связующая бессмертных, оставляла под собой красноватые следы. Длинные и черные, как смоль, волосы беспорядочно рассыпались по плечам, будто пытаясь прикрыть наготу, но безуспешно. Сердце Ло Бин Хэ переполнилось необъяснимым спутанным чувством.
Ммм, шибари! Кажется, Бинхэ не дрочит на учителя только потому, что руки связаны. Инъин во всей этой сцене участвует в роли тумбочки: она по-прежнему где-то там, но никто не обращает на неё внимание. Ну, понятно, им не до того: Бинхэ любуется сосками Цинцю, демон — прекрасной кожей Цинцю, а сам Цинцю хочет спасти свою шкуру в прямом и переносном смысле.
А шкура всерьёз в опасности: Цинцю связался с Системой по интеркому в голове и узнал, что больше никаких возрождений ему не положено, померла, так померла. Зато у Бинхэ есть СЮЖЕТНАЯ БРОНЯ, которая не даёт ему помереть прям вообще никак. Цинцю из этой информации делает далеко идущий вывод: кто покусится на жизнь Цинцю, того перешибёт сюжетом хрусть и пополам.
В голове Цинцю рождается умеренной коварности план. Он говорит демону: чо я-то, чо я, ты вон на мальчика посмотри, бери лучше мальчика, за так отдаю. Бинхэ от шока забыл, как орать благим матом, и просто смотрит на учителя ВОТ ТАКИМИ глазами. Цинцю становится как-то неприятно от этого взгляда и внутри он весь рыдает.
Впрочем, демон всё равно не соглашается: какой-то мальчик или бессмертный заклинатель, есть же разница! Но Цинцю не остаёт: Великий Я кого попало в ученики не берёт! это очень ценный мальчик, один на миллион, да чего там говорить, ты сам пощупай! Бей, говорит, его со всей дури по башке, сразу поймёшь, как он хорош.
Ну, попытка не пытка, думает демон и решает снять шкурку с Бинхэ. Но стоило ему только замахнуться над головой Бинхэ, как на него падает здоровенная балка. Хрусть! — и пополам.
Где-то между «замахнулся» и «хрусть-пополам» закончилась седьмая и началась восьмая глава.
Херасе, думает Цинцю, какова сила рояля: в новеньком доме новенькая балка ни с того ни с сего сломалась, лишь бы уберечь Бинхэ. Мало того, балка упала так, чтобы ещё обвалить столб, к которому были привязаны Инъин и Бинхэ, так что они смогли выбраться. Цинцю так не повезло: он всё ещё связан демонической нитью.
Не успел он толком обрадоваться, а демон уже выползает из-под балки и обвиняет Цинцю в том, что он подлый подлец и нападает со спины:
Ты умышленно дурил меня, отвлекая внимание, а затем напал исподтишка. Как, в противном случае, новая крепкая балка могла внезапно обрушиться мне на голову?
Воооот, орёт про себя Цинцю, даже демон заметил тупость этого сюжетного хода, господи, как этот мир вообще работает?! Но никто этого не знает. А вот оставил бы их автор в заброшке, и никаких вопросов обвалившаяся балка не вызывала б.
Демон тем временем рассказывает, что нить, которой связан Цинцю, можно разрезать его же мечом. Длань Цинцю при этом не срастается с челом только потому, что он всё ещё связан. Система сообщает, что это такой эффект упрощённого режима:
Чтобы обеспечить вам прохождение стартовой миссии без нареканий, после активации упрощенного режима интеллект противника установлен на отметку «ниже среднего»
Спасибо, конечно, но это работало бы лучше, если бы интеллект самого Цинцю не был ниже среднего. Потому что даже в упрощённом режиме он валяется фетишно связанный, сексуально объективизированный и готовится принять смерть от вылезшего из-под балки демона. Но на последней секунде Цинцю побеждает его силой красноречия и чужими руками:
"Последнее слово!" – внезапно выкрикнул заклинатель.
Подчиняясь упрощенному режиму, демон послушно замер: "Что еще ты хочешь сказать?"
На мгновение Шэнь Цин Цю задумался, а потом полюбопытствовал: "Каково это - спать с шестидесятилетним мужиком?"
"… …" - пока лицо «Ди-эр» претерпевало буйные метаморфозы в результате ярого бешенства, а тело тряслось в конвульсиях, Ло Бин Хэ вдруг незаметно подступил к ней сзади!
И автор снова прям в тексте отрицает очевидную унылость такого развития событий, упоминая, что это всё «упрощённый режим», что вот если бы не он, то, конечно, демон не был таким тупым. Возникает вопрос: а что бы было с Цинцю, если бы не этот упрощённый режим? Нет, наверное, с ним всё было бы хорошо, потому что он бы и вовсе не нашёл демона и вернулся медитировать на гору, а Мин Фаню пришлось бы спасать Инъин. Но почему даже в «упрощённом режиме» Цинцю так всасывает?
В чём заключалась «упрощённость» прохождения этого задания, если Цинцю всё равно попадает в плен демону и оказывается безоружный и с босыми сосками? О, и куда, кстати, подевались все его знания, которые он получил, переродившись в Шэнь Цинцю? Где было его хвалёное обострённое восприятие, когда демон подкрался к нему со спины? Почему он пропустил атаку и свалился в обморок? Как так вышло, что один из величайших заклинателей не может справиться с демоном своими силами и вынужден полагаться исключительно на имбовость Бинхэ?
Это как-то слишком паршиво: автор вроде как заявляет стёб и деконструкцию, мол, сейчас мы как соберём все штампы культиваторских новелл, да как станем их высмеивать. Но на деле у неё у самой ГГ не может справиться с мелким злодеем, покуда тот не превратится в идиота. И это при том, что у героя в наличии сверхъестественные способности и куча знаний об этом мире!
В общем, пока чтец разрывался от возмущения, Бинхэ отобрал у демона духовный меч, разрезал Нить, связующую бессмертных, и вот тут-то Цинцю наконец кастанул белый свет, от которого демон помер. Цинцю впервые кого-то убивает, но рефлексирует по этому поводу не особенно бурно:
Во-первых, думал он, это только книга; во-вторых, то был демон, погубивший множество людей; в-третьих - если бы не убил сам, убили бы его.
Ну, с одной стороны — нормальное такое самоуспокоение, с другой — чувак, главой раньше ты ни капли не переживал за погубленных людей, но жалел этого демона, что у тебя вообще в башке творится?!
Пока демон корчится в агонии, Цинцю пытается поговорить с Бинхэ, но вместо того, чтобы его успокоить и сказать что-то типа «видал, как хорош твой шизун и как мощны его лапищи! это всё был хитрый план, чтобы ты мог набраться опыта», он поддевает его за то, что испугался, а когда Бинхэ пытается возмутиться тем, что Цинцю предлагал демону убить его вместо себя, Цинцю говорит только:
"Хочешь спросить, что я собирался делать, не упади потолочная балка раньше?" – прервал его Шэнь Цин Цю.
Лишенному выбора заклинателю оставалось безмолвно страдать. Он безумно хотел успокоить Ло Бин Хэ, сказать, что мальчик ни в коем случае не погиб бы, а балка - непременно рухнула. Но мог ли он?!
Все, что Шэнь Цин Цю сумел сделать - прикинуться высокомерным и таинственным: "Хочешь упрекнуть своего Мастера в его методах?"
Опять эта фигня с лишённостью выбора, когда ничего такого и в помине нет. Захотел бы, смог бы и оправдаться и успокоить, просто головой ему думать лень. Это подтверждается тут же в тексте, потому что под конец спича он выдаёт:
Какие бы страшные вещи со мной не приключились, ты будешь в порядке".
То была абсолютная истина. Умри Шэнь Цин Цю хоть десять тысяч раз, бессмертный главный герой Ло Бин Хэ все равно будет жить, не зная горя!
Бинхэ небалованный, так что он этим вполне утешился. Цинцю утешился тем, что система отвалила ему три сотни баллов и объявила, что он разблокировал ООС. Вангую, что поступать лучше по отношению к Бинхэ он всё равно не станет.
Квест завершён, поэтому все возвращаются на гору. Там Цинцю идёт на доклад к главе своей секты, Юэ Цинъюаню. И нихера не докладывает!!1 Извините, бюрократическое сердечко анона возболело от того, что весь доклад об учебной практике борьбы с демонами свёлся к тому, что Цинъюань спрашивает «ну как оно?», а Цинцю отвечат «да ниоч».
После Цинцю отпрашивается у своего шисюна сходить помедитировать в Пещерах Единства Душ, а то скоро собрание Союза бессмертных, а он непомедитировавший. На самом деле он собирается туда, чтобы качать уровни, а то столкновение с мелким боссом ему не понравилось. Циньюань милостиво разрешает.
Перед отъездом в Пафосные Пещеры Цинцю приходит к Бинхэ, даёт ему учебники духовного развития и присыпает это сказочкой про то, что у Бинхэ какое-то не такое телосложение, вот ему обычные техники и не даются, занимайся теперь по-другому. Говорит он это для того, чтобы уберечь от геройского гнева Мин Фаня, который ранее намеренно неправильно учил Бинхэ. Это я засчитываю Цинцю как хороший, годный поступок.
Всё ещё неизбалованный позитивным вниманием Бинхэ учебникам страшно радуется: шизун! сам принёс! специально для него! Вот в этот момент мне его жальче всего было. Просто обнять и плакать. Бинхэ же не смотрит на ситуацию снаружи, он блестящими от радости глазами смотрит в спину Цинцю. Сердечко его стучит.
Какое разочарование, однако. Мне казалось, что Цинцю придётся подольше мучиться с вхарактерным поведением. Ну и я ожидал, что для разблокирования ООС ему нужно будет совершить какой-нибудь крутой подвиг на социальном поприще, который одновременно будет и вотэтоповоротом, и логичным поступком для Шэня Цинцю, чтобы Система сказала: вау, чувак, да ты могёшь сюжет двигать, так и быть, вот тебе ключи от этого мопеда!
А на деле оказалось, что для преодоления одной из самых больших сложностей нужно было всего-то победить низкоуровневого монстра, да ещё и с принудительным отуплением этого монстра. Да он даже не сам его победил! И самое обидное, что вся эта арка с демоном нужна была только и исключительно для того, чтобы показать Бинхэ алеющие соски учителя.
А ведь демон-то какой зачётный был! Сдирает кожу и надевает её на себя! С таким навыком он мог бы затаиться среди учеников, которые ищут демона, и все бы друг друга подозревали. Но вместо этого демон в людном месте, на рынке!, похищает Инъин на глазах у Бинхэ. И это, заметим, случается задолго до его принудительного отупления.
Сюжет вообще сделан на отъебись: Мосян тоже облегчает задачу героя не тем, что делает его умнее или изобретательней, а тем, что делает других глупее и набивает сюжет роялями. Я не очень понимаю, зачем делать то, что пытаешься критиковать. Ну, если не считать это таким оооочень тонким троллингом. И я так не считаю.
А нет ли у вас годных фиков с Мин Фанем? Я чот проникся.
Вот как люди просто берут и пишут такое?
Он говна всякого тоже наворотил и сам это честно признает.