"В последнее время анно часто оставлял замок, нимало не заботясь, казалось, о том, что будет происходить с лэнот или его лишёнными души слугами. Впрочем, замок и сам был способен о себе позаботиться.
Всегда было ясно, что рано или поздно анно вернётся.
Сейчас так же бесповоротно стало ясно, что он не возвратится больше никогда."
Итак, наш (анон) анно, то есть Саурон, свалил, и оставшиеся товарищи решили разбираться сами. Пока об этом говорят уже попадавшийся нам Атальдо и некая Идис.
"— Знаешь, всегда этот замок казался мне безумно бестолковым. Все эти запутанные коридоры, тупики, комнаты-пещеры, бессмысленные украшения... Просто я раньше никогда не понимала — или, может, принять не могла, — что замок не люди строили. И не для людей. Что замок — продолжение тех, кем был построен. Продолжение и инструмент..."
Эээммм, а кем?? Решить "Ну Гортхауэром же!" мешает не только остутствие об этом прямой информации, но и множественное число. "Кто виноват? ОНИ!"(с)
Потом случилось еще немного философии, но здесь все-таки скоро перейдут к конкретике не беспокойтесь:
"— Просто ты не понимаешь, насколько он был одинок в этом замке. Тебе казалось, что вы были и будете вместе: так дети думают, что папа с мамой всегда будут рядом. А на самом деле пришло время идти своим путём....
(...)
— Мы это изменим, — ответил синеглазый. — Мы станем единым: союзом и кольцом. Ха-лэнэт[2]. Пришло время и нам явить свою силу; хватит довольствоваться ярмарочными фокусами. Послушай... послушай, ты должна быть со мной. Ты должна остаться, — он говорил мягко, убеждающе, но в его голосе против воли звучали властные нотки. — Вместе мы создадим новый мир. Справедливый. Счастливый. Право крови должно уступить праву знания. Мы сделаем так, что это станет понятно всем. Не теперь. Даже нам нужно время. Но у нас-то оно есть, у нас века в запасе..."
Подозрительно напоминает г-на Соото, а следовательно, добром не кончится, с вероятием. Впрочем, пока ни до чего не договорились:
"Лэн-Идис шагнула к нему. Бережно, легко провела пальцами по его щеке, словно солнечный лучик скользнул. Атальдо прикрыл невероятные свои глаза цвета водосбора, где в самой глубине таились золотые звёздные искры.
— Нет.
Он поднял ресницы. Идис уже не было рядом."
Но кто-то с кем-то, видимо, все-таки договорился - и даже выбрался за ворота замка!
"…Когда в землях Анохитта случилась засуха, один из выкормышей замка попросил позволения предстать пред очи владетельного князя. Князь пообещал чародею награду в случае избавления от бедствия и нескорую мучительную смерть в случае неудачи. Чародей согласился.
Засуха отступила.
Не прошло и десяти лет, как при дворе каждого из владетельных князей появился свой алхимик и маг. Они выводили на поверхность водяные и рудные жилы, исцеляли немощи князей и их наследников, прекращали поветрия и отвращали недород. В дела войны, впрочем, напрямую не вмешивались — не разили врага молниями и не сжигали огнём, но могли собрать тучи над войском противника, обращая дороги в грязевые реки, или увести в землю родники на пути врага. "
Итак, у нас завелось такое фентезевое государство с магами - точнее, целый регион с кучей мелких государств...
Что пойдет не так?
Конфликт за власть!
"Временами лэнот отказывались помогать, ссылаясь на расположение звёзд, но горе было тому из айт-илэт, кто, воспылав гневом, решал казнить придворного колдуна за своеволие. Выше княжеской воли, выше собственного блага ставили маги жизнь собратьев, потому отмщение приходило скоро, неотвратимо и страшно.
А ещё лэнот не желали превращать простой металл в золото, чтобы наполнить княжескую казну. Отказывались наотрез. "
Дальше следует (кратко) история, как один князь все-таки попытался получить золото, заставив пыткой. Маг умер, а его собраться устроили князю веселую жизнь: портилась любая еда, которую собирался есть лично. Понятно, скоро бедолага закончился - а наследник оказался договороспособным.
"В тот день княжества впервые узнали о существовании Ордена магов.
Время шло. Ха-лэнэт больше не были слугами — скорее, советниками, обходиться без которых становилось всё труднее. Руками князей они писали законы, прекращали войны и распри, создавали союзы — прообраз единого государства. Их волей расторгались помолвки и заключались браки. Их силой простые люди избавились от поветрий и засух, смогли забыть, что такое мор и недород. Их слово открывало избранным из простонародья путь к наукам и знаниям."
Маги у нас за централизованое государство и модернизацию?
К ним приходят ученики, в том числе из княжеских семейств (которые тут названы по разным птицам или просто "прицами").
Некто Иттару вот. Хочет учиться, но магических способностей - ноль. (А вот интересно, эти местные сквибы (магглы?)- исключение или правило? Этот Дар - он вообще что? Привилегия избранных? То, что есть почти у всех кроме отдельных невезучих? Наследствнный, рандомный?)
"Хотелось умереть.
Он не умер. Остался в замке — слугой высшего из Ха-лэнэт, первого среди равных, того, чей Дар сиял чистейшим расплавленным золотом. Приходилось опускать ресницы, чтобы торжествующий, невыносимо прекрасный свет не выжег глаза.
Иттару умел думать. Сомневаться. Запоминать. Понимая, что выглядит, как слепой от рождения, по рассказам пытающийся представить себе звёздное небо или вершины гор, с замиранием сердца просил лэн-Атальдо рассказать о Даре. По счастью, Высокому иногда нужно было проговорить вслух свои мысли, проверить доводы на прочность прежде, чем обратиться с ними к братьям и сестрам из Ордена, и рах-лэдо вполне подходил на роль слушателя. Иттару было позволено работать в библиотеке замка, присутствовать при беседах Ха-лэнэт. На него обращали внимание не больше, чем на собаку, пригревшуюся у очага. Он понимал это. И всё же был благодарен."
В общем, Атальдо любил потрепаться, какой он крутой, а способный юноша номер следующий делал вид, что доверчиво развесил уши...
"Он знал мысли Высокого лучше многих. Замысел Атальдо представал настолько невероятным, огромным, что рах-лэдо был ослеплён его сияющим великолепием. Лэн-Атальдо хотел изменить не просто законы княжеств, но сам порядок вещей. Без-Дарного не огорчало, что таким, как он, в этом новом мироустройстве была отведена роль вечных слуг, не способных подняться выше. Это было справедливо. Он хотел быть полезным..."
"Увлечённый дерзновенной мыслью своего господина и его сподвижников, посмевших вторгнуться в небесный чертог и изгнать оттуда древних богов, Иттару внезапно решил взяться за перо..."
Простите, а каким образом они их изгнали? Это метафора или они так говорят? Или они предлагают забить на местную религию, явн наличную (это страна Ана, у них какая-то семиликая богиня)?
Увлеченный маггл пишет трактат.
" Всего за год — самый счастливый год в жизни Иттару, — был написан «Трактат о суеверии»: блестящий, филигранно сделанный текст, в котором были раскрыты и обоснованы воззрения Ордена. Иттару даже осмелился показать рукопись Атальдо. Высокий похвалил стиль, хотя и отметил несколько мест, в которых, по его мнению, оставалась некая недоговорённость, излишняя мягкость и снисходительность к последователям Семиликой и старым верованиям — которые, словом, позволяли предположить, что Ха-лэнэт могут быть неправы. Иттару хотел было исправить текст, но делать этого не стал..."
...зато начал вести иссследовательско-расследовательскую работу.
" Всё еще пытаясь постичь механизм работы Дара, Иттару начал собирать сведения о деяниях лэнот, об их службе при дворе князей; скрупулезно разбирал их запреты, доискиваясь причин. И то, что он начинал понимать, притушило прежний радостный восторг, наполнило его беспокойством и тревогой. Лэнот платили цену за свои чудеса — но и для мира их деяния не проходили бесследно. Иттару видел: если по какой-то причине Орден исчезнет, расплачиваться придётся другим. Обычным людям."
Любопытное, но хочется конкретики.
И да, сей увлеченный юноша по-прежнему не имет тайного замысла, потому что все результаты он на голубом глазу относит уважаемым магам! Они смотрят на него, как будто заговорила швабра, и не впечатляются. Почему-то;-)
"— Довольно, — уронил Высокий. — Умолкни.
В отчаянье, холодея от собственной дерзости, Иттару попытался возразить, но понял, что не посмеет произнести ни слова.
— Значит, ты решил, будто способен разглядеть то, чего не заметили Ха-лэнэт? Ты полагаешь, будто понимаешь наше искусство лучше, чем мы сами? Ты хочешь, чтобы мы отвергли избранный путь и отказались от всего, чего успели достичь? Ты? Лишённый Дара?
Помолчал. Потом прибавил негромко:
— Убирайся отсюда. Я жалею о том времени, что потратил на тебя. Пойди прочь и не возвращайся никогда.
Иттару молча поклонился и вышел, не осмелившись возразить или воспротивиться воле Высокого."
Правда другой присутствовавший маг листочки унес, прочел, впечатлился - и сам в итоге вышел из ордена. (Я пока не знаю, много ли нам толку в этой инфе. Увидим.)
Иттару тем временем из замка одидаемо срыл, прошелся по стране, и вдуплил в геополитику:
"За следующие полтора десятка лет он обошёл все княжества. Зарабатывал на хлеб, чем придётся: был разносчиком, приказчиком, писарем, бродячим торговцем. Нигде не задерживался надолго. От природы немногословный, в последние годы в замке больше привыкший молчать, теперь он много говорил с людьми, а ещё больше слушал, вновь и вновь находя подтверждения своей правоты. Всё яснее виделось ему будущее этой земли. Всё больше это будущее ужасало его. Он предвидел грядущее противостояние Власти и Силы, грозившее войной, самой страшной со времен образования княжеств. К концу пятнадцатого года странствий убедился в необходимости этой войны. Она была меньшим злом."
Товарищ публикует свой трактат (анонимно видимо, и внеся те самые правки), его с энтузиазмом изучают в окрестных землях.
"Несмотря на все благодеяния колдунов, их боялись. Аладэт [= местные жрецы, похоже, - анон] были своими, родными. Их любили и не собирались давать в обиду.
Теперь можно было только ждать. Иттару бросил в омут камень; оставалось следить за расходящимися всё шире кругами и гадать, какое чудовище всплывёт из непроглядной холодной глубины."
Трактат, как мы помним, повествует, что маги правы, а здешняя религия - нет.
Ну, неизбежно ВСПЛЫВАЕТ.
"Он был там, когда противостояние сменилось войной. Когда рухнули последние запреты и преграды. Когда пламя рвалось из глубин земли и рушилось с неба кипящим дождём, убивая равно и «птиц», и простолюдинов. Он был там, когда реки текли ядом и жёлчью. Но люди были упорны; люди шли сквозь смерть, чтобы усмирить вчерашних благодетелей, ставших убийцами. И запретнейшая магия, замешенная на крови и жертве, не могла их остановить.
(...)
Это казалось невероятным, но люди одержали верх. Для полной победы не хватало лишь одного: отыскать вождей Ха-лэнэт и главу Ордена."
Сам наш герой пребывает от этого в некотором пополаме, но ведет исторические заметки.
Приходит к некой княгине, испытывает некие терзания - но признается, что трактат писал он - и толкает речь.
По итогам магов нашли в какой-то пещере, завалили вход камнями, потом передумали и откопали.
"Никто не должен был остаться в живых, но каким-то чудом пятеро всё же выжили. Двое мужчин, три женщины. Они были неотличимы друг от друга: живые скелеты. Волосы сбились в колтуны, присыпанные каменной пылью. Атальдо можно было узнать только по глазам. Глубоко запавшие, они остались прежними: вечернее небо в золотых искрах звёзд.
Под присмотром целителя им давали воду — по капле. Пищу — по крохам. Они должны были дожить до суда. "
И суд таки происходит. Проводит его то ли та княгиня то ли она и еще кто-то. (Все окрестные правители??)
"— Мы можем даровать им жизнь, — повернулся к княгине Аурунно ат’Айласса [какой-то князь -анон]. — Это будет милосердно.
Княгиня покачала головой.
— Женщина, что говорит с алад-Айу [одна из магов - со здешним жрецом - анон], рассказывает ему о том, что видела и поняла. Она примет смерть как искупление: с радостью. Те двое всё равно что мертвы и никогда не очнутся. А последний… Это ведь глава Ордена? — спросила через плечо у стоящего позади Иттару. Тот молча кивнул.
— Ты хочешь сохранить жизнь врагу. Сделай это — и когда-нибудь пожалеешь, — промолвила княгиня. И прибавила: — Пусть умрут достойно.
(...)
Князь Аурунно поднялся:
— Своими страданиями эти люди отчасти искупили преступления перед княжествами и их народом. Потому мы даруем всем им милосердную быструю смерть. Да будет так."
Анон не понял, что это за князь и почему он тут вдруг появляется.
Потом у нас внезапно прямое включение главы ордена:
"Атальдо не удостоил служителя Семиликой даже взглядом. Посмотрел на сестру, сбивчиво шептавшую что-то; отвернулся.
Он ошибся, и цена ошибки оказалась непереносимо высока. Нужно было выслушать того рах-лэдо… как его звали? Иттару. Он оказался прав, а Атальдо в зените своей силы и могущества — ошибся. Выслушай он доводы слуги, прислушайся к речам атхарно, и всего этого можно было бы избежать. Сейчас Атальдо жалел не о себе, не о погибшем Ордене: о том, что из-за единственной нелепой ошибки его прекрасный совершенный мир никогда не будет построен. А ещё ему почему-то казалось: рах-лэдо должен быть здесь, в этой толпе у помоста. Пытался отыскать его, но полуослепшие глаза больше не различали лиц."
Интересно, а что именно он бы тогда исправил? (В этой истории эзотерических непоняток куда меньше, чем с Соото, но они, увы, есть.)
Товарища Иттару всем этим внезапно прибило.
"— Что же, — негромко сказала княгиня Нилид, когда длинный узкий клинок пронзил сердце Атальдо, последнего из четверых, — всё свершилось так, как ты решил. Как хотел. Ты доволен? Счастлив?
Иттару обернулся. Его лицо было залито слезами.
— Я хочу умереть, госпожа, — выговорил срывающимся голосом. — Хочу уйти вслед за ними. Убейте и меня. Я… умоляю.
И опустился на колени.
— Нет, — обронила княгиня. — Этого дара ты от меня не получишь. Проси о другом.
— Тогда отдайте мне их книги. Там, в пещере. Книги, госпожа."
Так чего ему было нужно? Или он сам не сознавал? Что-то большой объем деятельности для глубокой несознанки, честное слово!
"Волоча непослушные ноги, Иттару подошёл к телам последних из Ха-лэнэт. Нет, не последних: оставалась ещё одна, затворница, жившая в маленькой долине у корней гор. О ней он не рассказал: не смог — или не захотел. (...)
Только у одного из четверых глаза были открыты, смотрели на бывшего слугу.
— Твой замысел не погибнет, Высокий, — глядя в эти мёртвые глаза, тихо и ясно сказал Иттару. — Изменение законов, объединение земель — всё будет. Но это сделают другие, не вы. И ваш Дар не исчезнет с последними из Ха-лэнэт."
Дяденька, подожди, нафига, оно же грозит миру фиговыми последствиями, ты же сам говорил!
"Сперва он хотел увезти драгоценные рукописи, поселиться где-нибудь вдали ото всех, жить отшельником в окружении книг. Но, войдя в пещеру, понял: нет. Он останется здесь — слуга Ха-лэнэт и их убийца, свидетель их смерти, последний хранитель их тайн. Мёртвый среди мёртвых.
А ещё он понял, что должен сделать."
Занимается он там, на мой взгляд, вполне достойным делом - пишет историю.
"— Это ведь только начало, ты понимаешь. Но я расскажу всё. Ничего не стану утаивать. Даю тебе слово, — улыбнулся тихой, странной улыбкой.
Рыжеволосая женщина, к которой он обращался, ничего не ответила. Она была мертва уже много лун. Умерла, сидя в углу пещеры, бессильно уткнувшись лбом в прохладный камень.
Иттару покивал в ответ каким-то своим мыслям и снова взялся за перо."
Ну, может, с глузду-то малость съехал, но все равно пишет!