Холиварофорум

Анон

[фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Это мой мультикроссоверный фанфик про приключения тети Петуньи (см название).
задействованные каноны: Поттериана, Сильмариллион и прочие истории Средиземья, игра Стардью, Хроники Нарнии, One Piece, Stand Still Stay Silent, другие будут появляться по мере написания

основной персонаж: Петунья Эванс
ОМП, ОЖП и прочие персонажи в количестве.

выкладка: почти каждый день по главе, недельные перерывы между арками.

автор обложки концепт-художник @maximilien_serpent

Синопсис: в один прекрасный день тетю Пэт увольняют с работы, в результате чего она не знакомится с Верноном Дурслем и не выходит за него замуж, а влипает в волшебную и местами довольно страшную историю с магией, приключениями и прекрасными мужчинами!

Также можно почитать на:
Фикбуке
AO3
обновления каждую среду и субботу.

▼Немного предыстории ака оригинальный стартовый пост⬍

Не так давно анон вжопился в тетю Петунью...

нет, не так.
не считая самого первого прочтения ГП, когда анон был юн, мир - относительно прост и понятен, а Дурсли представлялись едва ли не Дурслькабаном, анон всегда симпатизировал тете Петунье. да, она не образец доброты и заботы, но что могла - то сделала, хотя ее, собственно, никто не просил растить ГП, а просто поставили перед фактом. Анон как-то представил, что ему остались на воспитание многочисленные племянницы, и ужаснулся. А еще всегда было обидно за нее, что тете Пэт не досталось магии. ну, кому бы такое понравилось? Потом анон прочел "Волшебное стекло" Заязочки и "Старушку Петти" и ему понравилась сама идея ведьмы Петуньи.

в прошлом году анон начал играть в Хогвартс Легаси. Так как просто играть было скучновато, анон решил отыгрывать и слепил себе чудесную юную тетю Пэт, которая неведомым магическим образом переселилась в 19й век и попала в Хог. Распределили ее, кстати, в Слизерин. Анон нафанонил ей боязнь полетов и любовь к чарам и зельям, летнюю подработку в трактире у Сироны и везде где только можно, потому что попаданке из будущего не до жиру. но писать фичок тогда анон не стал.

Зато в этом году поперло. Мало того, анон решил наваять мультикроссовер, чтобы запихнуть туда "все лучшее сразу". И Поттериану, и китайцев, и Толкина, и вообще все, что придет в голову. К тому же анон успел написать после перерыва в творчестве свой первый фичок по Сильму и решил, что успех надо закрепить. Пусть даже очередным фиклом, а не ориджем, который анон пытается написать с тех пор, как научился читать и писать.

В общем, анон вжопился в тетю Петунью и планирует додать ей всего-всего. И магии, и приключений, и красивых мужиков. К тому же анон пытается писать в стиле китайских сестер - быстро, динамично, с резкими вотэтоповоротами и сияющими Мэри на каждом углу. А не растекаться мыслью по древу, хотя получается пока не очень. Выкладка по мере написания, потому что писать в стол и копить главы, конечно, неплохо, но так анон боится потерять запал.

Основные ворнинги: не вычитано, ООС, вольное отношение автора к используемым канонам.

Отредактировано (2024-07-19 00:28:56)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава восемьдесят шестая, в которой тетя Пэт передает в музей первые экспонаты, а затем идет в пещеры, где вновь сталкивается с чем-то удивительным

▼Скрытый текст⬍

Утро Петунья провела в постели, с книжкой и целебным сиропом. После вчерашнего ныряния ее слегка знобило. Она нашла в себе силы встать и приготовить завтрак на скорую руку, после чего снова нырнула под одеяло. Она выпила кружку кипятка с изрядной долей сиропа и погрузилась в чтение. До конца книги – и истории Феанора – оставалось совсем ничего, и Петунья решила, что уж сегодня точно добьет ее.

Чем дальше она забиралась в дебри этой истории, тем меньше ей это нравилось.

Перед смертью Феанор заставил сыновей подтвердить данную ими страшную Клятву преследовать всякого, кто посмеет возжелать сильмариллы. И, пока чудесные камни находились в руках непобедимого Врага, все было более-менее хорошо. Ситуация изменилась, когда двое влюбленных – не без помощи высших сил, – смогли украсть один из самоцветов. Тогда все покатилось в тартарары.

Два самоцвета, оставшиеся в руках Врага, оказались забыты, и Враг наслаждался грызней, что развернулась вокруг похищенного камня.

Все это было ему только на руку. Свободные народы ополчились друг против друга, вожделея прекрасный самоцвет. Один за другим рушились прекрасные королевства эльфов, и эльфы убивали своих сородичей в череде междоусобиц. В бесплодной попытке захватить камень пали пятеро сыновей Феанора, и в живых остались только двое старших.

В конечном итоге, Стихии, блаженствующие в Благословенном Краю, дождались подходящего момента и вмешались. Армия эльфов с Запада сокрушила Врага и обрушила стены его крепости. В жестокой битве половина континента погрузилась на дно морское, а Враг был навеки изгнан за пределы мира.

Старшие сыновья Феанора смогли исполнить Клятву и заполучили сильмариллы. Но камни больше не желали признавать их и жгли их нечистые руки, запачканные совершенными злодеяниями. Старший из братьев, не в силах вынести мук совести, бросился в огненную пропасть и навеки сгинул в подземном пламени. Второй же поступил иначе. Он выкинул свой камень в глубокое море и ушел в неизвестном направлении. Больше о нем никто не слышал. Говорили, что он сошел с ума и скитался по берегу моря, распевая жалобные песни. Приемный сын тщетно искал его, пока ему самому не пришла пора уходить из Средиземья. В конце концов, осталась только легенда, что последнему из рода Феанора суждено бродить по земле до тех пор, пока весь его род не будет прощен за совершенные ими преступления.

Петунья дочитала последнюю страницу и закрыла книгу. Ее слегка потряхивало – то ли от озноба, то ли от бездны, что взглянула на нее со страниц. Еще на прошлой неделе она бы только пожала плечами и посмеялась, какая богатая фантазия у автора. Эльфы, гномы, драконы, божественные сущности – все сплелись в невообразимый клубок в битве ради нескольких светящихся камней. Но каких-то два дня назад Петунья лично встретила самого Феанора, и прочитанная история вдруг стала пугающе реальной.

Настолько, что Петунья не удивилась бы, если сегодня она выкопает на грядках сильмарилл, а завтра к ней постучатся семеро эльфийских головорезов.

Вскоре она встала. Сироп оправдал себя, Петунья чувствовала себя совершенно здоровой и занялась привычными домашними хлопотами. Она позавтракала и засыпала порцию сахара в сусло. Потом полила огород и полюбовалась на почти созревшие стручки фасоли, что в изобилии украшали собой большие развесистые кусты. А среди клубничной листвы она заметила нежные ягоды – завтра она опять сможет снять сладкий урожай.

Предвкушение подбодрило ее, и Петунья сказала себе, что ей и дальше нужно сажать постоянно плодоносящие культуры. Хлопот меньше, а пользы куда как больше.

Мысль про будущие посадки потянула за собой недавний разговор с Бальбо о летних культурах, и Петунья с досадой хлопнула себя по лбу. Вот же растяпа! Совсем забыла заказать летние семена! И даже господин Тук ей не напомнил…

Осталось надеяться, что любезный торговец сам догадается, что они ей нужны и хоть что-нибудь да привезет.

Все еще сокрушаясь о своей неосмотрительности, Петунья покормила курочку и кролика, и вырубила чересчур разросшиеся кусты. И, так как дел на ферме у нее больше не было, она приготовила еще еды, собрала сумку и ушла. Сегодня ей нужно было обязательно найти хотя бы один самоцвет!

Но сперва Петунья отправилась в библиотеку. На стойке библиотекаря высились башни из книг, и разглядеть за ними Туури было невозможно. На звук открывающейся двери она отреагировала своим обычным «добро пожаловать!» и высунулась из-за книг. Увидев Петунью, она радостно воскликнула, но от волнения ее возглас превратился в птичью трель, и Туури смущенно покраснела.

Петунья вытащила из сумки томики любовных романов и осторожно положила на стойку.

– Принесла тебе пополнение для книжных фондов. Возьмешь?

Туури цапнула верхний томик и быстро пролистала его. Она уставилась в буквы, совершенно не мигая, и ее глаза зажглись потусторонним голубым огнем. Пролистав первую книгу, она взялась за вторую, и быстро просмотрела все их. А когда закончила, то довольно вздохнула. Как будто только прочитала их все.

– Конечно! Определю их в секцию легкого чтения! Но сперва переплету, а то они, бедняжечки, того и гляди, рассыпятся, – и она жалостливо погладила книжки по корешкам.

Пока она читала, Петунья осмотрелась. Библиотека явно находилась в стадии реорганизации. На ближайшем столе лежал свиток с какой-то схемой, а некоторые из шкафов уже обзавелись новенькой нумерацией. Туури даже переставила их по-новому, и между дальними шкафами теперь был виден проход в соседнее помещение. Петунья и подумала, может, там найдется место?

– Музей? – переспросила Туури. Идея пришлась ей по нраву.

В соседнем помещении как раз нашлись свободные витрины, которые не подходили для книг, и Туури уже пыталась придумать, подо что их использовать. Петунья достала фигурку и мешочек с детскими вещами, Туури красиво разложила их и тут же снабдила каждый поясняющей табличкой.

– Если найдешь что-то еще, неси! – сказала она, демонстрируя Петунье результат. Фигурка, браслетик, зубки и медальон выглядели немного сиротливо, но только потому, что остальные витрины были пусты. Но их можно заполнить, например, образцами минералов, или красивыми раковинами с пляжа, или даже теми ржавыми ложечками, что пару раз находила Петунья.

Петунья всерьез задумалась над вопросом выставки, а потому не сразу вслушалась, о чем щебечет Туури. Уловила только про то, что нужно больше книг, и рассеянно ответила, что в Башне Волшебника, что в Великом Зеленолесье, этих книг просто тьма. Даже есть какой-то магический фолиант. Жаль лишь, что язык, которым они написаны, ей, Петунье, нисколечки не понятен.

– Ты ведь принесешь их, правда? – воскликнула Туури и схватила ее руки в свои. – Пожалуйста? Пожалуйста? А я прочту их для тебя! Я очень хорошо учу иностранные языки! Это мой конек!

Сперва Петунья пообещала неохотно, лишь бы отвязаться. Но потом вспомнила, как скоро девушка-призрак сумела освоить синдарин, буквально с лету, и тут же задумалась, а сможет ли она также быстро прочесть и ту тарабарщину, что была в книгах Мерлина? Она тут же пообещала себе обязательно проверить это и снова пообещала Туури принести ей еще больше книг.

На этом они попрощались. Петунья напоследок постояла у витрины с экспонатами, узнала, нашла ли Туури ей книги, о которых они говорили в прошлый раз. Библиотекарша махнула рукой на стопки у входа и сказала, что как раз с этим разбирается. Петунья окинула высоту стопок взглядом, оценила на глазок количество книг и преисполнилась уважения. Это насколько же надо любить читать…

Больше откладывать посещение пещер было нельзя, и Петунья направилась на север, в горы. По дороге она ненадолго остановилась у Келед-Зарама и заглянула в его зеркальную гладь. Снова из глубины сверкнула семизвездная корона, но больше ничего. Ни отражения самой Петуньи, ни останков гномов, что лежали на дне.

Войдя в пещеру, Петунья привычно окинула взглядом статуи, стоящие у спуска в подземелье, и даже подумала, действительно ли это просто статуи, как что-то встревожило ее. Она остановилась и внимательно пересчитала фигуры. В прошлый раз их было семь. А теперь – шесть!

Она покружила немного по пещере и вскоре нашла место, откуда ушла статуя. Цвет камня там немного отличался от остального, и до выхода из пещеры тянулась тонкая полоска каменной крошки. Бедный господин Черновлас ковылял к выходу и рассыпался буквально на ходу, поняла Петунья, и ее сердце сжалось от сострадания к несчастному гному.

Она на всякий случай осмотрела остальные статуи, убедилась, что они не собираются сходить с мест, и успокоилась. Достала кирку и приготовилась спускаться на первый уровень, как ее разума коснулся слабый, едва различимый зов.

Петунья вскинула голову и прислушалась. Нет, ей не показалось. Легкие звуки снова коснулись ее мыслей, потребовалось очень сильно сосредоточиться, чтобы услышать хоть что-то.

Это походило на то, как крутят ручку радиоприемника в поисках частоты вещания. Время от времени сквозь треск и гул белого шума прорываются чьи-то голоса – когда отдельные слова, когда целые фразы. Если повезет, можно поймать передачу музыки или новостей, иногда даже на иностранном языке.

Вот Петунья прямо сейчас как раз и «крутила» воображаемую ручку, но сигнал был слишком слаб, а «антенна» – несовершенной.
Наконец, ей удалось настроиться, и она тут же услышала слова:

«Помоги мне, эльф!»

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава восемьдесят седьмая, в которой тетя Пэт получает задание и подарок, а потом делает открытие

▼Скрытый текст⬍

Слова эти исходили от ближайшей к ней статуи. Длинные волосы статуи были уложены в затейливую прическу, борода завита локонами, а практичную одежду украшало множество узоров и украшений. Петунья решила, что это, наверное, женщина.

Левую руку статуя собрала в пригоршню, и между неплотно сомкнутыми пальцами что-то сверкнуло на свету. В правой же она держала что-то вроде увеличительного стекла.

«Помоги мне, эльф!» – отчаянно взывала к ней каменная женщина. Петунья хотела было поправить ее – ну, какой из нее эльф, – но потом вспомнила, что вчерашний гном тоже, кажется, принял ее за эльфа. И решила, что это не принципиально.

– Как я могу тебе помочь? – тихо спросила она, боясь, что громкий звук вызовет в пещере обвал или что похуже. Или статуи развалятся прямо у нее на глазах. Ведь она знает, какие они хрупкие.

«Свет покинул мои глаза!» приступила к жалобам статуя, и вскоре из ее витиеватого рассказа, если отбросить всяческую шелуху и красивости, стало ясно, что же случилось.

При жизни эта дама была горных дел мастером и изрядно гордилась своими познаниями в минералах. Незадолго до смерти она заполучила диковинку – камень, подобного которому никогда еще не видела. Она изучала его, но конец оказался близок, и дух мастерицы, преисполненный сожалений, так и остался в ее окаменевшем теле.

– И все-таки как?

«Вода» последовал ответ. «Чистейшая вода Келед-Зарама и слеза, что уронил мой сородич. Смешай их и омой мои глазницы.»

Петунья сунула руку в сумку и нащупала сквозь ткань бокового кармашка маленькую белоснежную капельку, упавшую из глаза Тиса Черновласа.

– Но это же камень, – она вполне допускала, что у гномов были способы растворить камень в воде, если потребуется, но как она, Петунья, самая обычная девушка, может справиться с такой задачей?

Статуя едва слышно загудела – она смеялась.

«Глупый эльф» донеслась до Петуньи снисходительная мысль. «Это камень, который может раствориться в воде».

Петунья вспыхнула, топнула ногой, но пошла к озеру. Спускаясь вниз и поднимаясь обратно, она перебирала в голове все известные ей камни и минералы, но так и не догадалась, что же это за камень такой. Может, что-то волшебное? Вроде феаноровых сильмариллов?
Перед тем, как войти снова в темную прохладу пещеры, она увидела на одном из камней у входа белое пятно. И тут она вспомнила, что глаза гнома вчера покрылись белым соленым налетом. Каменная соль!

Она достала соляной кристаллик и растворила его в воде, а потом смочила в ней кончики пальцев и увлажнила глаза статуи. Капельки воды сразу же впитались, как будто в песок. Гномка загудела, поторапливая, и Петунья с размаху выплеснула воду ей в лицо.

Большая часть воды сразу же впиталась, но несколько капель образовали блестящую пленку на глазных яблоках. Статуя моргнула.

Петунья не сдержалась и отпрянула назад.

– Ах… – прошелестела статуя. Тембр голоса был определенно женский. – Наконец-то…

Не теряя времени даром, она задвигала руками. Каменные конечности повиновались неохотно, но все же поднялись, и гномка наклонила к ним лицо.

– Свет, – велела она, даже не взглянув в сторону Петуньи. Все ее внимание было поглощено тем, что пряталось в ее левой руке.
Петунья подошла и вытянула вперед руку с кольцом.

Гномка медленно разомкнула пальцы левой руки. Петунья торопливо прикрыла рот, чтобы восторженный восклик не потревожил мастерицу. На каменной ладони лежал семицветный камень, похожий на обломок радуги.

– Да, это оно, – прошелестела гномка, медленно наводя на чудесный камень увеличительное стекло. – Самоцвет, что не уступает славному Аркенстону и может быть сравним с легендарными Сильмариллами. Но нерукотворный, нет. И не выросший в теле горы. Тоже нет. – Она продолжала шелестеть, осматривая кристалл и перебирая все известные ей минералы, и чем дальше она заходила в своих поисках, тем более раздраженно звучал ее голос. Очевидно, эта загадка была ей не по зубам.

– Разве это не просто осколок радуги? – небрежно предположила Петунья. Эта загадка ее тоже заинтриговала, но ей, конечно, было проще. Она не была ни знатоком камней, ни даже хоть сколько-то опытным горняком.

– Глупость! – гномка возмущенно дернула головой. Раздался треск, и глубокая трещина обвила ее шею, словно ожерелье. Голова закачалась, и Петунья поспешила обхватить ее обеими руками, чтобы не упала. – Глупо, как же глупо… – продолжала шептать та. Увеличительное стекло упало и разбилось, а каменные пальцы крепко сомкнулись вокруг руки Петуньи, как капкан. – Я оставлю этот вопрос тебе, эльф, – требовательно сказала гномка. Трещина на ее шее увеличивалась прямо на глазах, от нее во все стороны побежали трещины помельче. – Прими это как мою последнюю волю, и да не даст Махал тебе покоя, пока ты не выполнишь ее!

Стоило последнему слову сорваться с ее губ, как свет в ее глазах померк, и каменное тело развалилось на куски, оставив в руках Петуньи голову.

– Да я даже не разбираюсь в этом, – растерянно сказала она, обращаясь к голове. Ответа она не ждала, но в тот же миг остатки чужой воли коснулись ее мыслей, передавай некий образ.

Петунья оглянулась. Кружка, в которой она принесла воду, стояла там, где Петунья ее оставила. Аккуратно положив голову на землю, она взяла кружку. На донышке оставалось немного воды. Петунья поморщилась. Глупо, наверное, следовать смутной подсказке, полученной неизвестно от кого… но она уже столько глупостей успела совершить, еще одна мало что поменяет. Она запрокинула голову и, наклонив кружку, капнула остатками воды сперва в один глаз, потом в другой. На мгновение глаза защипало, она зажмурилась, слегка потеряв ориентацию, а когда снова открыла глаза, то разочарованно вздохнула. Ничего не изменилось.

Петунья вернулась к останкам гномки, думая взять с собой радужный камень и показать его Фэанаро, когда они снова встретятся. Он, наверное, разберется, что это. Но, стоило ее пальцам коснуться прохладной и влажной поверхности кристалла, как тот задрожал и разлетелся на мириады крошечных разноцветных искорок.

– Ну и как это понимать? – рассердилась Петунья и топнула ногой. – Сперва дала сложное задание, а теперь еще и сделала его совсем невыполнимым!

Но сколько бы она ни сердилась, никакого толка от этого не было. Дух уже покинул обломки статуи, а другие оставались недвижимы и безмолвны. Никому и дела не было до Петуньи, и она отправилась в подземелье.

Вспыхнули установленные на стенах светильники, освещая пространство. Петунья внимательно оглядела россыпи месторождений перед собой, но не заметила ничего особенного. Все то же самое, что и в первый раз. Она достала кирку и приступила к работе.

Сегодня ей немного везло. Самоцветов она пока не нашла, но зато быстро открыла проходы на нижние этажи. Довольно скоро Петунья достигла пятого. С виду он ничем не отличался от верхних, кроме того, что здесь была шахта с подъемным механизмом. Дернув за рубильник сбоку, Петунья услышала скрип откуда-то из глубины, и вскоре к ней подползла небольшая люлька. Она выглядела грубой, но надежной, хотя перила, отрегулированные под рост гномов, для Петуньи оказались низковаты.

Осмотрев лифт, Петунья вернулась к работе. Когда она разбивала месторождения, добывая камни и уголь, ее внимание привлекло странное сияние впереди. Это была точно такая же жила, как предыдущие, но ее окутывало едва заметное рыжее свечение. Петунья ударила киркой, и на землю упали три красновато-рыжих осколка с явным металлическим отблеском.

– Это же… – и в ее голове внезапно появилось знание, как это было раньше, с травами и деревьями. – Это медь. – Петунья ощупала свою находку и убедилась в правильности своих выводов.

Она быстро огляделась в поисках чего угодно, что выглядело бы не как обычно. Нашла точно такое же месторождение с отблеском и получила из него еще два медных кусочка. Окрыленная новым умением, Петунья обошла весь пятый уровень и нашла еще три месторождения меди, а в самом дальнем углу ее ждал сюрприз. Эта жила светилась тусклым фиолетовым светом. Стоило разбить ее, как из нее выпал небольшой самоцвет нежного лавандового цвета.

Петунье не нужны были подсказки, чтобы узнать аметист. Она вертела его в руках и рассматривала то на просвет, то просто так, чувствуя себя невероятно счастливой. Она больше не сердилась на гномскую мастерицу. Наоборот, от всей души поблагодарила за столь чудесный дар и пообещала обязательно выполнить ее последнюю волю.

Поглощенная охватившей ее радостью, Петунья не сразу обратила внимания на новый звук. Он неуклонно приближался, пока не превратился в легко узнаваемое жужжание. Петунья спрятала аметист в сумку и огляделась в поисках насекомого. И, конечно, оказалась совершенно не готова, когда на нее налетел огромный, размером с воробья зеленый жук. Он врезался в нее со всего размаху, заставив отступить на несколько шагов, и довольно чувствительно куснул через кофту. Петунья взвизгнула, сбрасывая с себя чудовище, затопала ногами, пытаясь раздавить его, но жук увернулся, взлетел и снова помчался на нее.

Тут Петунья потеряла всякое самообладание и, сломя голову, понеслась к лестнице. Но оттуда ей навстречу вылетел еще один жук, и ей пришлось свернуть. Впереди была только лифтовая шахта. Петунья впрыгнула в люльку, вцепилась в поручни, когда та закачалась, а потом, не сводя глаз с летящих к ней насекомых, дернула рычаг.

Внизу и вверху загудело и заскрипело. Заскрежетали цепи подъемника. Потом люлька дернулась и весьма споро поползла наверх. Петунья выдохнула, когда лифт вполз в шахту, а насекомые остались на этаже. Спустя несколько долгих минут лифт остановился, и Петунья выползла из него в ту самую пещеру со статуями.

– Больше никогда, – простонала она, умом понимая, что ей еще не раз предстоит воспользоваться этой адской машиной.

Когда ноги перестали трястись, она поднялась и скинула кофту. Внимательно осмотрев руку, Петунья нашла только неглубокую царапину в том месте, где ее укусил жук, но на всякий случай смазала ее мазью. В кофту она сложила обломки статуи и пошла к озеру.

Снаружи уже наступила ночь, и круглая луна висела прямо в центре неба, освещая всю округу своим холодным светом. И в ее свете на сломанных створках ворот появился невидимый днем рисунок. Серебряные линии обрисовывали очертания арки с двумя колоннами, увитыми кронами деревьев. Прямо посередине сияла знакомая уже звезда Феанора, над нею была выгравирована корона, а вдоль арочной дуги шла надпись:

«Врата Дурина, Повелителя Мории: Молви, друг, и войди. Я, Нарви, сделал их, а Келебримбор из Эрегиона написал эти слова.»

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Поражаюсь твоей фантазии, анон! Читать легко и очень интересно. Только хочется верить, что историю Феанора и сыновей Петунья однажды узнает из первых рук, а не вот это вот всё, что она в книжке прочла)

Отредактировано (2024-08-17 12:39:50)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Поражаюсь твоей фантазии, анон! Читать легко и очень интересно. Только хочется верить, что историю Феанора и сыновей Петунья однажды узнает из первых рук, а не вот это вот всё, что она в книжке прочла)

Спасибо, анон!
Конечно, узнает. Боже, да этот фик пишется ради феанорычей ))) ну и еще немного ради тети Пэт ) так что их встреча неминуема.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава восемьдесят восьмая, в которой тетя Пэт снова видит уже знакомый сон и узнает кое-что невероятное

Ну все, аноны, мы выходим на финишную прямую. Завтра нас ждут срывы покровов, открытие тайн и ответы на вопросы (но не все). Почти все, что будет завтра, по изначальной задумке тетя Пэт узнавала в конце года. Но Феанор такой. Он появился и сюжет пошел немного быстрее.

И еще экстра будет.

▼Скрытый текст⬍

Петунье снова снилась та самая кузница. Как и в тот раз, когда она безрассудно сунула в огонь левую руку, вообразив себя отважным Муцием Сцеволой. Знакомый кузнец мерно бил молотом по наковальне, и искры, вылетающие из-под каждого удара, разлетались в стороны, превращаясь в сияющие золотые колеса. Одно такое проплыло мимо Петуньи, и она, не удержавшись, заглянула в него.

Внутри колеса возвышалась высокая гора, вокруг которой парило множество странных птиц и взрывались фейерверки. Петунья присмотрелась и ахнула – это были не птицы! Это люди в странных длинных одеждах с широкими рукавами ловко летали, стоя на мечах, и всполохи чужеземной магии возникали то тут, то там. Кажется, это был самый разгар сражения. Узнать, кто победил, Петунье не удалось. Колесо, которое оказалось окном в другой мир, уплыло от нее и исчезло.

Она сунула любопытный нос в еще пару окон, но потом ей наскучило, и она подошла поближе к наковальне. Встав неподалеку от мастера, она вежливо покашляла.

Кузнец не удостоил ее взгляда, лишь на мгновение придержал молот и указал ей на высокий табурет неподалеку, а потом вернулся к работе. Петунья влезла на табурет и уставилась на наковальню.

– И что ты тут делаешь? – спросил Фэанаро. Молот в его правой руке послушно плющил кусок металла на наковальне, а щипцами, зажатыми в левой, мастер ловко переворачивал заготовку то одной, то другой стороной. Как бы Петунья ни смотрела, она не могла понять, что же он делает.

– Я дочитала, – сказала она.

Фэанаро понятливо угукнул. В этот момент огонь в горне полыхнул так яростно, что отдельные языки пламени перескочили на фартук и руки кузнеца, но он просто смахнул их и продолжил работу. Наконец, он закончил. Отложил молот, сунул раскаленный металл в ведро с водой, и оттуда повалил густой пар. Потом он снял тяжелый кожаный фартук и большие рукавицы и принялся переплетать косу.

– Полагаю, раз так, у тебя появились вопросы?

Петунья болтала ногами и смотрела по сторонам, как маленькая девочка. Она была уверена, что эта кузница совсем не то, чем кажется, но не знала, как спросить.

– Ну, ты же обещал, – она пожала плечами. – Но не сказал, когда. Кстати, что это за место?

Король эльфов – а был ли он самом деле просто королем? – усмехнулся, но так, по-доброму. Словно она была несмышленым дитем, что простодушно спрашивало обо всем, что было на языке.

– То, где маленькой смертной точно нельзя находиться, – ответил он. – Это место, где рождаются новые миры. А теперь – кыш, – он повелительно махнул рукой, Петунью резко отбросило назад, и она проснулась. Глядя в потолок, она услышала слова: – Я приду завтра, как закончу работу. Тогда и отвечу на твои вопросы.

Петунья села и оглянулась на огонь в очаге. Но, как ни прислушивалась, не смогла уловить от него привычного ощущения присутствия кого-то грозного и всемогущего. Кажется, его и правда тут нет.

Она фыркнула, упала на подушку и закрыла глаза. Но сон не шел, и Петунья  взялась читать Алую книгу хоббитов. А когда утром зазвенел будильник, она неожиданно выяснила, что успела прочесть путешествие Бильбо туда-и-обратно и начать приключение Фродо.

По телевизору сегодня шла «Королева соуса». Готовя немудреную кашу с овощами, Петунья вдоволь попускала слюнки на рецепт омлета – у нее были яйца и мука, но не было ни капли молока! Она даже прикинула, сможет ли купить его у Бальбо, но решила, что с хоббита станется продать ей целую корову.

Которую совершенно негде держать.

Праздно размышляя, что надо бы построить хлев – да и курятник нормальный поставить – Петунья проглотила завтрак, даже не заметив вкуса, помыла посуду и, взяв ведро, пошла собирать урожай. Стручки фасоли уже созрели и тяжело свисали с ветвей. Она сорвала один и, надкусив, раскрыла. На ладонь выпали несколько больших, блестящих бело-розовых фасолин. Такие красивые, что их можно было принять за драгоценные камни. Петунья бросила их в ведро и обеими руками принялась срывать стручки. Ведро заполнялось трижды – и одно она сразу опрокинула в новенький сундук с аметистом на крышке, а два продала. Последние стручки едва заполнили ведро на треть.

Затем Петунья собрала клубнику. По всему было видно, что три урожая подряд истощили растения – ягод было не так много, как раньше. Петунья их сразу съела и облизала окрашенные сладким соком пальцы.

И еще была пшеница. Вид аккуратный золотых колосьев, тяжело покачивающихся на ветру, напомнил Петунье старую детскую забаву, в «петушок или курочка». Она срезала несколько колосьев и, зажав их в кулаке, резко провела вверх. Спелые зерна сами собой посыпались в подготовленный мешок, и Петунья присвистнула, сама от себя не ожидая такой силы. Но дело пошло, и она даже принялась напевать какую-то песенку за работой.

Громкий требовательный крик раздался с высоты, прервав ее. Небольшой плотный мешочек с размаху упал в мешок, заставив семена брызнуть во все стороны, а на крыльцо уселся старый знакомый, золотой трехлапый ворон. Он поглядел на Петунью и требовательно каркнул.

– Да-да, сейчас, – Петунья вытащила плату и пошла в дом за мисками. По пути заглянула в мешочек – в нем лежали несколько круглых конфет, ничем не примечательных.

Закончив с пшеницей, Петунья переложила вещи из старого сундука в новый, а потом выкатила на улицу большую кадку – наступило время стирки. Вскоре чистые вещи вновь украсили собой ветви деревьев, и Петунья уже привычно подумала о сушилке.

Ворон наелся и прихорашивался на крыльце, чистил перышки клювом с таким видом, будто у себя дома. Петунья зашла в дом переодеться, положила в сумку пшеницы для Туури, и ушла. Ворон каркнул ей вслед что-то не слишком одобрительное, но она пропустила это мимо ушей. Еще не хватало слушать глупую птицу.

Дядюшка Бальбо уже открыл свой передвижной магазинчик, и Петунья помахала ему рукой. Она забежала в библиотеку, и крохотная птичка с хохолком поприветствовала ее радостным чириканьем. Петунья насыпала ей зерна, сходила посмотреть на витрину и поспешила к торговцу, оставив за спиной звонкий стук, разносящийся среди книжных шкафов.

– Я передал ваше письмо, сударыня, – сказал хоббит после всех приветствий, и у Петуньи потеплело на душе. Значит, ее письмо дошло до Сьюзан. Интересно, как ей понравится то, что там написано? Порадуется ли она успехам Петуньи или, может, решит, что ничего особенного? Хотя, о чем это она. Конечно, порадуется. Это же Сьюзан. Потом хоббит передал ей завернутый в полотенце кусок пирога: – А это от госпожи Тук. Уж очень ей пришлась по вкусу ваша клубника!

Петунья приняла подарок и неловко улыбнулась:

– Вы знаете, господин Тук, кажется, в прошлый раз я совсем забыла у вас про летние семена спросить. Может, у вас есть что-нибудь с собой?

Конечно, у него с собой было. И не что-нибудь, а несколько десятков мешочков с семенами, которые он тут же красиво разложил на прилавке.

– Вот, смотрите, сударыня, – и он приглашающе повел рукой, приглашая ее ознакомиться. – Лучшие хоббитанские сорта!

Петунья склонилась над прилавком. Семена были рассортированы по виду – фрукты с фруктами, овощи с овощами, цветы с цветами, – а каждый мешочек аккуратно подписан, так что ее главной заботой оставалось выбрать. Она уточнила на всякий случай, какие культуры будут давать несколько урожаев, и сразу же определилась.

Хоббит посоветовал ей кукурузу и подсолнухи, которые будут давать урожай вплоть до конца осени, и тыкву-сквош, немного похожую на горлянку. Сама она решила взять семена летнего блестника, на вино, и чернику. А еще жгучий перец, диковинные розовые дыни и карамболу, про которую доселе никогда не слышала.

После покупок господин Тук вновь предложил ей кофейку. Сидя на скамейке под раскидистым деревом и слушая, как шумит внизу бурная река, Петунья, как бы между прочим, спросила, а не знает ли дядюшка Бальбо что-нибудь о некоем Феаноре?

Хоббит нахмурил лоб, погудел себе под нос озадаченно, словно шмель, потом его лоб разгладился, и он сделал глоток кофе.

– Вы, верно, про Фэйнора-Искусника говорите, сударыня. Знаю, как не знать. Легенды бают, великий мастер был, – и он выставил вверх указательный палец. – Много чего придумал – даль-камни, например, или свет-камни. Буквы, какими мы пишем, как говорят, тоже его придумка. Но в наших краях больше известен его внук… ммм… Запамятовал его имя… Господин Фродо, когда отправился в свое приключение, проходил через старое королевство гномов. И там были зачарованные двери, на которых стоял знак Фэйнора. Мол, врата эти сделали гном и эльф в дни великой дружбы. И как там было написано… – он задумался, потом посветлел и продекламировал: – Точно! Такая простая штука, но голову придется поломать. «Скажи «друг» и войди!». Это у них такой пароль был.

А Петунья сразу вспомнила сияющие в лунном свете сломанные врата.

– Келебримбор? – спросила она, и господин Тук важно кивнул. Вот оно как. Значит, не просто так на воротах сияла звезда. – А он чем был известен, вы знаете? – Книга заканчивалась легендой о судьбе второго из сыновей Феанора, а про внука там не было ни словечка, кроме как о ссоре с отцом.

Господин Тук покачал головой.

– Как говорится, за что купил, за то и продаю, но господин Фродо писал, что это он сделал те самые волшебные кольца, из-за которых в Третью Эпоху весь сыр-бор случился. Три эльфийских, сколько-то там гномьих и человеческих. И даже вроде как имел отношение к тому самому, вражьему кольцу.

Хоббит продолжал рассказывать, и с его слов выходило, что когда-то в мире волшебных колец было пруд пруди, на любой вкус. Но самыми важными были, конечно, те самые. Про них еще считалочка есть, сказал он, но не вспомнил. Слушая его, Петунья коснулась кольца с зеленым камнем, что сидело на ее руке как родное. А вдруг оно тоже из тех колец? Хотя, наверное, нет. С того дня, как она уронила его в камин и увидела выгравированное внутри слово, за ним не наблюдалось никаких волшебных свойств. Оно было просто красивое. Просто зеленый камушек, если приглядеться, стал чуть менее мутным.

Но вряд ли оно волшебное.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Боже, да этот фик пишется ради феанорычей ))) ну и еще немного ради тети Пэт ) так что их встреча неминуема.

Ура!!! 

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава восемьдесят девятая, в которой тетя Пэт получает ответы на некоторые вопросы, опять ввязывается в авантюру, но взамен обретает еще одну семью и новое имя

Это та неловкая ситуация, когда ты, как автор, планируешь устроить своей героине пейринг с горячим красавчиком, но прежде, чем она успевает хотя бы перекинуться с ним парой слов, отец красавчика решает ее удочерить. Упс.

Итак, это последняя глава. Завтра вас ждет экстра, а потом я возьму небольшой тайм-аут!
Буду рад вашим комментариям. Вдруг вы захотите меня поругать или похвалить ))

Ворнинг: альтернативный взгляд на историю Феанора и сильмариллов.

▼Скрытый текст⬍

Как ни интересно было беседовать со словоохотливым хоббитом, пришла пора прощаться. Петунья, как уже привыкла, проводила уезжающую вдаль повозку взглядом – ей ни разу еще не удавалось углядеть, в какой момент открывается переход в Новую Хоббитанию, – и сама вернулась на ферму.

Пройдя в ворота, она издалека услышала странные громкие звуки, будто стая голубей устроила сеанс одновременного курлыканья. Удивившись, ведь за целый месяц ни одного голубя тут она не видела, она прошла к домику и вскоре узнала, что это было. На крыльце, вытянув длинные ноги, сидел Фэанаро, а золотой ворон, топчась всеми тремя лапами, словно кот, ластился к нему и издавал те самые громкие звуки.

Фэанаро кивнул ей в знак приветствия.

– Все купила? – спросил он, как будто у них был разговор на эту тему. Впрочем, в том, что каждый четвертый и седьмой день она ходит за покупками, никакой тайны не было.

Петунья угукнула и подошла ближе. Ворон зыркнул на нее и продолжил ластиться к эльфу. Миски, в которых она подавала ему еду и воду, уже стояли в стороне, пустые.

Она не удержалась от шпильки:

– Везет тебе, Курво с тобой такой ласковый. А я, хоть и кормлю его, ни разу не удостоилась.

Фэанаро наградил ее странным взглядом.

– Как ты его назвала?

– Курво, – повторила Петунья, гадая по себя, чего это он? Может, она не то слово использовала? Она поспешила объяснить: – Он же сам так говорит.

Фэанаро улыбнулся и ласково погладил ворона по золотым перьям, а тот закурлыкал еще громче.

– Курво, – сказал он, продолжая гладить птицу, – это сокращение от «Куруфинвэ». В нашей семье это имя носили трое. – Петунья призадумалась. Из книги она знала, что таким было отцовское имя самого Фэанаро и одного из его сыновей. А кто же третий? – Третьим это имя получил мой внук. Но в истории он остался известен под материнским. На языке синдар оно звучало как Келебримбор.

Стоило ему произнести это имя, как ворон вскинул голову, захлопал крылья и прокричал несколько раз:

– Курррво! Курррво! – в его крике удивительным образом смешались печаль и тоска. Какая странная птица.

Петунья подошла к крыльцу, Фэанаро посадил ворона себе на плечо и подвинулся, освобождая ей место. Она села рядом, чувствуя себя немного неуверенно. Разве не странно, она несколько дней ждала, когда сможет спросить у него обо всем, а теперь – робеет.

– Я ведь могу спросить? – уточнила она на всякий случай. Когда он кивнул, она собралась с духом и выпалила: – Разве ты не должен быть в Мандосе?

Фэанаро вздернул бровь, как бы спрашивая, неужели это лучшее, до чего она додумалась. Петунья порозовела от смущения, но продолжила ждать ответа.

Он ответил:

– Нет, я не должен быть в Мандосе. Потому что я никогда не принадлежал Арде по-настоящему. Моя мать не зря дала мне такое имя.

Петунья сразу вспомнила его первое появление – живой огонь, принявший человеческие очертания. Выжженные следы у порога, когда он караулил ее сон, до сих пор оставались напоминанием о той страшной ночи. Она подумала, неужели, это была его душа? Фэа, как говорят эльфы. В книге писали, что его тело обратилось пеплом после смерти… он что, и Чертоги Мандоса испепелил бы, попади туда?

– Тогда… кто ты такой? Ты ведь не просто король эльдар. – Она обратилась к тексту книги и добавила. – Да ты и королем никогда не был.
Фэанаро хмыкнул.

– Какое догадливое дитя. – И покачал головой. – На этот вопрос я тебе ответить не могу.

– Но ты обещал! – уличила его Петунья.

Он легко парировал:

– Это правда, я обещал ответить на твои вопросы. Но не говорил, что на все.

Петунья надулась. Но крыть было нечем. Он и правда не обещал ответить на все вопросы. Подумав, она перешла к следующему, что ей действительно хотелось узнать:

– А что такое эти твои сильмариллы, можешь рассказать? И почему ты был так одержим ими?

Было немного боязно, что этот вопрос разозлит его, но Фэанаро, на удивление, остался спокоен. На страницах книги его описывали как впавшего в ярость и безумие из-за потери камней, но сейчас они, кажется, больше его не заботили.

– Сильмариллы хранят в себе изначальный свет, не оскверненный Морготом. В конце времен, когда мир будет разрушен, с их помощью можно будет создать новую Арду, такой, какой она была задумана изначально. – Он немного помолчал, как будто раздумывал, стоит сказать или нет, но все же сказал: – Собственно, я и пришел в Арду только затем, чтобы создать их. Словно мать, что носит в себе дитя и питает его своим телом, я выносил их идею и напитал их собственным духом. Даже спустя столько лет, часть моей души все еще горит в них, и я чувствую, где они и что с ними. Представь, что было в самом начале, когда Моргот похитил их.

– Ты сошел с ума? – прошептала Петунья, и он кивнул. – И заставил сыновей дать ту ужасную Клятву? Разве… разве ты не мог предвидеть, к чему она приведет?

– О нет, даже не начинай! – Фэанаро демонстративно закатил глаза. – Я устал от попыток тех, кто даже не знал меня лично, выставить меня каким-то злодеем. Я не мог их заставить! Я был их отцом, а не рабовладельцем. Они были взрослыми и последовали за мной добровольно. Пусть даже я предполагал, к чему это приведет. Другого выбора все равно не было.

Петунья нахмурилась. В прочитанной книге не было ни слова о каких-то причинах. В ней все выглядело так, будто Фэанаро сошел с ума и, охваченный жаждой мести, решил положить все и вся в своем безумии.

– Камни были похищены. Оставить их в руках Моргота было ничем не лучше, чем если бы они продолжали оставаться у меня. Они были созданы для конкретной цели, и для того, чтобы в будущем они этой цели послужили, их следовало вернуть и поместить в строго определенные места. Жизнь дарованной мне хроа подходила к концу. И я не мог этого сделать, но мои сыновья – да.

У Петуньи голова пошла кругом от такой… такого бесстыдства! Неужели он пытается ей сказать, что все развязанные его сыновьями войны были необходимы? Но только она открыла рот, чтобы вывалить это на него, как почувствовала на своих губах его руку.

– Петунья, – Фэанаро лукаво улыбнулся, – я могу рассказать только свою историю. Если ты хочешь узнать историю моих сыновей, тебе стоит спросить их самих.

Петунья отстранилась и недовольно потерла губы, стирая с них ощущение чужой руки. Ладонь Фэанаро оказалась неожиданно горячей, словно под кожей бушевало пламя.

У нее было еще много вопросов, но теперь она не могла их задать. Где она будет искать его сыновей, чтобы спросить? Скорее, она умрет, так и не утолив своего любопытства! Но один вопрос у нее оставался. Просто у нее в голове не укладывалось, что кто-то, столь могучий, что может ударами молота создавать миры, нуждается в ней…

Но, переборов свою неуверенность, она все же спросила:

– Я… могу тебе чем-то помочь?

Повисла тишина. Фэанаро гладил ворона, а Петунья глядела в землю у своих ног и чувствовала себя ужасно глупой. Потом она услышала шум крыльев и, подняв голову, увидела, как ворон улетает прочь.

– Мои сыновья отличались от других эльдар, – вместо ответа сказал Фэанаро. Петунья бросила на него косой взгляд. К чему это он? – Их фэар не были так сильно привязаны к Арде, и, когда их хроар погибли, они все устремились следом за мной. Кое-что случилось, и в результате их души оказались разделены и разбросаны по разным мирам. Уцелели только мои старшие, чьи души и тела были опалены изначальным светом.

– Я не понимаю… – прошептала Петунья.

– Я создал это место, – он показал рукой на ферму, – чтобы спасти их. Но моя суть губительна для материи. Как бы я ни пытался, я не могу войти ни в один из миров. – Постепенно, Петунья начала понемногу понимать. Но оказалась не готова, когда гордый Фэанаро склонил перед ней голову и попросил: – Помоги мне, Петунья. Стань сосудом воли моей, чтобы через тебя я мог вернуть своих детей.

– Ты… – она осеклась. Она хотела выпалить, что ты почти что бог, неужели я, простая смертная могу что-то для тебя сделать, но не смогла. Как будто чья-то сила запечатала ей рот, сковала холодом горло, чтобы ни единого звука не вырвалось из ее губ.

Она яростно посмотрела на Фэанаро, уверенная, что это его рук дело.

– Я мог бы рассказать тебе. Ответить на любые твои вопросы. Это не сложно. – На миг его голос вдруг стал объемным и многозвучным, и маленький мир фермы содрогнулся, отвечая своему создателю. На небе одновременно показались солнце, луна и звезды – нестерпимо яркие и пульсирующие. Петунья торопливо зажмурилась, едва не ослепнув, но он махнул рукой, и мир вновь вернулся к своему обычному виду. – Видишь, ты слаба. Лишнее знание станет для тебя смертельной опасностью. Но не бойся. Беспомощной я тебя не оставлю. Я научу тебя всему, что ты захочешь, и что тебе потребуется. Любое мастерство, которое тебе вздумается освоить – я дам тебе. Даже то смешное искусство, которым ты так сильно жаждешь овладеть.

Петунья не могла отвести от него глаз. Ее тело била дрожь – то ли страха, то ли восторга от внезапно открывшихся перспектив. Существо перед ней… нет, ей даже подумать было страшно о том, кто он такой.

– Не слишком ли много ты хочешь дать мне? – Она прочла достаточно книг, что усвоить простую истину: кому многое дается, с того многое спрашивается. Насколько сложна задача найти его сыновей, если он готов стольким поступиться?

Фэанаро проигнорировал ее вопрос.

– Твой ответ?

Под его взглядом Петунью вдруг охватило нестерпимое желание, чтобы все это оказалось сном. Она проснулась, а вокруг оказалась скучная, предсказуемая жизнь. По крайней мере, там она знала, что делать. Найти работу, выйти замуж, родить ребенка, переехать в пригород, вести хозяйство, сплетничать с соседками и соревноваться в красоте палисадника. Разве в год принимать в гостях сестру, которая определенно найдет себе такого же ненормального, как и она сама, мужа, а племянники Петуньи совершенно точно будут сущим кошмаром. И никогда даже не вспоминать о том, что ей приснилось однажды…

Но… тут Петунья подумала, что уже купила летние семена, и надо хотя бы посмотреть, что из них вырастет. И правда ли, что лето уже завтра? Еще дождаться письма от Сьюзан – ей не хотелось оставлять эту, так странно возникшую, но драгоценную дружбу. И найти радужный камень. Прочесть все книги в библиотеке, научиться магии и увидеть другие миры…

Тут до нее дошло, что это было испытание ее решимости. Что за глупость. Разве она не сделала выбор еще тогда, когда согласилась на помощь странного бармена и увязла во всем этом с головой? Так какой смысл отступать теперь?

Петунья Эванс ни за что не откажется спасти семерых красавчиков!

– Я согласна, – сказала она, и мир вокруг чуть-чуть, самую капельку, изменился.

На лице Фэанаро расцвела улыбка, и Петунья поспешила себе напомнить, что он женат и это навсегда. Потому что как еще справляться со столь прекрасным зрелищем?

Фэанаро проколол себе указательный палец, и на кончике выступила алая бусинка крови.

– Раньше я уже дал тебе кое-что, – сказал он, и Петунья машинально потерла левую ладонь, где в центре ладони чернел ожог в виде колеса с восемью спицами. – Я создал его недавно. Назвал «Ключ от всех дверей». Но вот беда. Я и не подумал, что воспользоваться им может только тот, кто моей крови. Поэтому, дитя, – капелька крови сорвалась с его пальца и влетела ей в рот. Петунья машинально проглотила ее и вскрикнула от боли – обжигающе горячий сгусток пролетел сквозь ее тело к магистериуму и упал прямо в центр серебристого озерца эссенции. – С этого дня ты тоже мое дитя, хоть и не рождалась от меня и моей жены. Драгоценная дочь, что спасет всю семью, Мириэль.

Петунья едва слышала его. Капля его крови горела так яростно, что, казалось, вскоре сожжет ее дотла, эссенция белой тинктуры закипела, а магистериум, до того неподвижный, двинулся с места и начал вращаться, с каждым оборотом набирая скорость. И от этого было слишком больно, больше, чем Петунья могла вынести. Но прежде, чем сознание покинуло ее, она услышала:

– Мне жаль, что тебе нужно быть такой стойкой, дитя. Но не переживай. Когда ты найдешь своих братьев, они позаботятся о тебе. А пока – спи. Когда ты проснешься, я оставлю тебе несколько подарков в честь твоего дня рождения.

Она хотела сказать, что ее день рождения осенью, но губы ее не слушались, и она провалилась во тьму.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Потрясающе!!! Прямо дух захватывает  И как по мне, это даже не слишком альтернативно. Канва вполне канонная, только  дополнена смыслом и фантазией, которая всё делает ярким и настоящим. Мне такой подход вообще очень нравится.

▼Скрытый текст⬍

Имхо, известные нам легенды Сильмарилиона сильно искажены человеческим восприятием. Они ведь так и заявлены, как поздние человеческие пересказы. Каждый раз встречая буквальное переложение Сильма в том или ином фике могу только фейспалмить и недоумевать, как авторы не видят, что оно не ложится, не склеивается и рассыпается. И на все замечания один ответ - так написано в каноне. Но персонажи выглядят клоунами, идиотами или психами, их действия противоречат логике, реальности и заявленным мотивам. И ведут-то себя как обычные, причём неумные и недобрые люди. (А ведь эльдар в каноне не идиоты и уж кое-чем отличаются от людей!) Не знаю, насколько низким должен быть уровень критического мышления автора и читателя, чтобы такой результат принимать как должное. В оригинале это не так заметно, но вылезает при любом демонтаже. Так что, вижу только один вменяемый вариант творчества по мотивам - это сохранение голого каркаса, скелета истории в формате кто-что-куда-с-кем-когда. А вот как-зачем-почему - моделировать самостоятельно. Только так оно оживёт. И, как читателю, мне больше хочется поддержать именно таких авторов. Конечно, можно просто обходить спорные каноничные места, придумывая сюжеты вокруг да около - тоже вариант (для не самых смелых))

PS Феанор-демиург - мой любимый фанон! И уж конечно такому нечего делать в Мандосе, у него других дел хватает, и Намо ему не указ. И дети конечно тоже должны быть уникальными 

Отредактировано (2024-08-18 18:45:22)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Экстра четвертая, в которой мы ненадолго заглянем в обычный мир и узнаем, как он поживает без тети Пэт

первоначально я планировал сделать так, чтобы все годовое пребывание тети Пэт на ферме уложилось в обычном мире всего в одни сутки. Но потом на цветочных танцах вдруг появилась Помона Спраут, у них завязался разговор про Лили, и я подумал, с чего вдруг? Год, значит год. И пока для тети Пэт прошел всего один месяц, в обычном мире прошло три. И родные, разумеется, заметили ее отсутствие, что бы она о них не думала.

Это заключительная глава "Весны", назовем первую часть так. Надеюсь, вам понравилось.
Я уже начал думать над "Летом", так что будем надеяться, я скоро вернусь к вам с продолжением ))

ПСЫ: обожаю Джеймса и Лили, они лапушки.

А пока немного статистики напоследок.

▼просто похвастаться ⬍

Итак, в этом скромном макси
4 арки
90 глав
28 полных дней жизни тети Пэт
288 страниц Ворда
137 тысяч слов
Почти миллион (900к) знаков с пробелами!

▼Скрытый текст⬍

В конце учебного года у профессоров Хогвартса всегда хватает забот. Первые экзамены от первокурсников, которые своими переживаниями чуть не сносят Астрономическую башню. СОВы и ТРИТОНы у пятых и седьмых курсов. Да еще нужно выделить время на проверку эссе, учебный план и собственные проекты, которые, будем честны, никому не хочется забрасывать.

Как справлялись со всем этим ее коллеги-деканы, профессор Спраут не знала. Лично ей помогали держаться кое-какие, унаследованные от бабушки-феи, секретики.

Но даже среди круговерти последних дней мая и слепой бы заметил, как резко упала успеваемость рыжей старосты Гриффиндора. И началось это примерно с середины апреля, с письма от родителей.

Как правило, деканы не лезли в дела чужих факультетов, и Помона не сомневалась, что милейшая Минерва приложит все усилия, чтобы разобраться, но в этом случае… ей было интересно, не связано ли это с некой известной им обоим особой. Поэтому, сразу, как только прозвенел звонок об окончании урока, и студенты-шестикурсники засуетились, спеша покинуть оранжереи, Помона окликнула студентку:
– Мисс Эванс, – та посмотрела на нее, а за ней это движение повторили и неразлучные друзья Поттер с Блэком, – задержитесь, будьте так любезны. Это по поводу ваших вопросов.

Никто и не обратил на это внимания. Лили Эванс никогда не упускала случая спросить что-нибудь не по теме у профессора. Вскоре все студенты ушли, остались только Лили и ее приятели, пасущиеся у выхода из оранжереи.

– Профессор, я не…

Помона прервала ее. Она сняла рабочие перчатки и бросила их на стол.

– Мисс Эванс, – сказала она, – я заметила, что ваша успеваемость ухудшилась. На уроках вы витаете в облаках, а в домашних эссе допускаете совершенно первачковые ошибки. Хорошо, что у вас не выпускной курс. Иначе для вашего итогового табеля были бы совершенно печальные последствия. Что с вами происходит?

Недоуменное выражение на хорошеньком личике молодой ведьмочки сменилось сперва виноватым, а потом она совершенно по-детски опустила голову. Помона отдала бы… ну, лист тентакулы на отсечение, что девчонка прячет слезы.

Шмыгнув носом, Лили пробормотала, что обязательно исправится, пусть профессор не беспокоится.

Помона вздохнула. Ох уж это подростковое упрямство!

Она взмахнула палочкой и пролевитировала на свой рабочий стол горшочек. В его центре торчал небольшой зеленый росточек. Это пустил первый побег тот самый Аглаофотис, выигранный ею на недавнем празднике. Помона призвала лейку и пакет с удобрениями и принялась замешивать воду для полива.

Не отрываясь от своего занятия, она повторила:

– Мисс Эванс, я все еще жду. Ваши отговорки, что вы обязательно исправитесь и бла-бла-бла, оставьте для кого-нибудь другого. Итак?
Строгости в последнем слове пылкое сердце влюбленного Джеймса Поттера не выдержало, и он подлетел к столу и встал чуть впереди своей зазнобы. За ним подтянулся и Блэк. Помона фыркнула про себя от умиления: ах, молодость…

– Профессор Спраут! Эванс ни в чем не виновата! Ей сложно сосредоточиться, у нее сестра пропала!

Помона вздернула брови. Пропала? Подумав, позвала домовика и попросила накрыть чай. Когда все было готово, она пригласила студентов за столик.

– Могу я услышать вашу историю, мисс Эванс? – как можно мягче спросила она.

Лили Эванс хлюпнула носом в чашку, но быстро утерла слезы и в нескольких словах, не тратя время на личные подробности, рассказала. С ее слов выходило, что прошлым летом между родителями и сестрой произошла размолвка, после чего Петунья Эванс, громко хлопнув дверью, покинула отчий дом.

О причинах размолвки Лили умолчала, но Помоне, которая не первую магглорожденную студентку обучала, все было ясно и без слов. Не первый и не последний раз она сталкивается с тем, что братья и сестры завидуют своим волшебным сиблингам, а родители чрезмерно тех опекают.

Позже, как сказала Лили, родители нашли способ узнавать о делах старшей дочери через хозяйку, у которой та снимала квартирку. И все было хорошо примерно до весны. Петунья закончила профессиональные курсы и нашла работу в сити, и родители уже начали думать, что еще немного, и они смогут помириться, как случилось это.

– В начале марта мама созвонилась с хозяйкой, и узнала, что Туни съехала, – сообщила Лили и все-таки шмыгнула носом. – А куда не сказала. Папа навел справки, оказывается, ее уволили еще двадцать восьмого февраля, и на следующий день она выехала. Я… я попыталась найти ее с помощью магии, но, – она замолчала и глубокого задышала ртом, пытаясь справиться со слезами.

Джеймс Поттер подал ей платок и закончил за нее:

– Мы с Бр… Сириусом тоже пытались, даже поиск по крови провели, но так ничего и не получилось.

– Как в воду канула, – поддакнул Сириус и тут же беззвучно охнул, получив от друга локтем под ребра.

Поттер сделал ему большие глаза и кивнул в сторону шмыгающей носом одноклассницы.

– Если у вас есть фото, могу я посмотреть? – Лили покопалась в сумке и протянула небольшую фотокарточку. На неподвижном фото была изображена вся семья – родители и две дочери. В глаза сразу бросалась одна из девочек. На фоне рыжеволосых матери и сестры и черноволосого отца она выглядела инородным бледным пятном. Но в чертах лица, тем не менее, проскальзывало семейное сходство.

Помона пила чай и рассматривала фото. Какая странная история. Это точно та юная леди, которую она повстречала на празднике. Правда, она выглядела немного красивее, но это как раз не странно: феи частенько приукрашивают свою внешность. И она совершенно точно не была обычной магглой. Все присутствующие – и даже сама Фаб Джи, не последняя в их кругах дама, – относились к ней с очень большим почтением.

– Вашей сестре ведь не приходило письмо из Хогвартса? – спросила она на всякий случай, ведь ответ уже знала.

Лили покачала головой. И добавила, что сестра так сильно хотела учиться магии, что лаже написала письмо Дамблдору.

– А она крутая, – уважительно присвистнул Сириус.

– Ты не рассказывала, – сказал Джеймс, и Лили покраснела. Она пробормотала что-то, что с этим была связана не очень красивая история и пока не хочет об этом рассказывать.

– И ничего необычного с ней не происходило? – продолжала допытываться Помона.

Лили покачала головой, потом задумалась и неуверенно сказала:

– О, разве что наша бабушка… она никогда не любила Туни. Все говорила, что она фейский подменыш и пыталась выгнать ее. Но, – на лице Лили появилось неловкое выражение, – она была сумасшедшая. Так что ее никто никогда не слушал.

История с подменышем многое объяснила бы, будь это правдой. Но Помоне Спраут, внучке феи, было доподлинно известно, что фейские подменыши на самом деле детеныши кобольдов, и, оказавшись в обычной семье, они довольно скоро умирают, не прожив и года.

– История с подменышем и правда нелепость, мисс Эванс. Жаль, что вашей сестре пришлось это выслушивать, – она вернула фото и подлила всем чаю. – Могу вас заверить, в частном порядке, конечно, с вашей сестрой все хорошо, – сказала она своим обычным добродушным тоном, что так располагал к себе детей, и все трое уставились на нее.

Лили Эванс подалась вперед, чтобы не упустить ни единого словечка.

– Это правда, профессор Спраут? Но откуда…

– О, я познакомилась с ней буквально на днях, на празднике фей в честь Белтайна, – Лили и Джеймс недоуменно переглянулись, зато Сириус Блэк все понял и уставился на профессора во все глаза. – Она казалась здоровой и весьма довольной жизнью. Так что не переживайте. Через некоторое время вы снова встретитесь.

– Я не понимаю, профессор. Что может Туни делать на празднике фей? Разве это не опасно?

Помона улыбнулась и подлила всем чаю.

– Я думаю, мистер Блэк сможет просветить вас относительно некоторых тонкостей, мисс Эванс. Это те вещи, которые все еще передаются в некоторых семьях. Но кое-что я и так могу вам сказать. – Она снова вспомнила молодую девушку, от которой весь вечер не отходил кто-то очень важный и очень могущественный. Настолько, что феи предпочитали вовсе его не замечать. Сама Помона и еще несколько приглашенных магов смогли заметить его краешком глаза исключительно потому, что настоящими феями они не были. Но и этого хватило, чтобы поселить в них страх и трепет перед превосходящей мощью. – Как вы знаете, волшебником можно только родиться. Но есть еще феи. И вот как раз феей можно только стать.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Потрясающе!!! Прямо дух захватывает

Большое спасибо

Феанор-демиург - мой любимый фанон!

И мой тоже )

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Я читала два дня не отрываясь, и дочитала в панике: готовые главы заканчиваются ааааа!  
Петунья, возвращайся! Я вместе с твоей историей попадаю в Зеленоземье и знакомлюсь с чудесами (и обожаю про ферму и развитие хозяйства и вот это всё)
Я буду ждать лета, раз уж наше заканчивается)) спасибо, автор!

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Я читала два дня не отрываясь, и дочитала в панике: готовые главы заканчиваются ааааа!  
Петунья, возвращайся! Я вместе с твоей историей попадаю в Зеленоземье и знакомлюсь с чудесами (и обожаю про ферму и развитие хозяйства и вот это всё)
Я буду ждать лета, раз уж наше заканчивается)) спасибо, автор!

Большое спасибо, анон! Мне очень приятно получать отзывы (как и каждому автору хехе) и приятно знать, что мои тексты нравятся не только мне одному.
Вот лето как раз сейчас и наступит ) надеюсь, ты продолжишь читать

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Всем привет, мы не виделись целую неделю
У автора начался отпуск, в ворде лежит черновик целых десяти глав, и мы с вами открываем вторую часть Волшебных приключений тети Петуньи под названием "Лето".

Арка 5. Год первый, Лето, дни 1-7

Простите, но сперва будет немного нудятины, потому что в жизни тети Пэт произошли кое-какие изменения, и их нужно описать.

Глава девяносто первая, в которой тетя Пэт получает подарки и узнает, что лето все-таки наступило через неделю, как и предсказывал дядюшка Бальбо

Главный подарок тети Пэт в этой главе - это расширение дома. В игре Стардью игрок может расширить дом, предоставив материалы и деньги местному умельцу, но у тети Пэт, к счастью, есть новоназванный папа, мастер на все руки.
Очумелые ручки с Феанором ))) я представил ))

▼Скрытый текст⬍

Наступление лета принесло с собой перемены.

Проснувшись по утру, сама, без будильника, Петунья не сразу поняла, где она. Она лежала на широкой двуспальной кровати посреди пустой комнаты. По размерам это помещение было почти таким же, как ее фермерский домик, но куда-то пропали камин и телевизор, и другая мебель. Осталась только ее сумка, с какой она приехала из Лондона.

Петунья поднялась и выяснила, что спала одетой. Она подошла к закрытой двери и, открыв ее, уставилась на соседнюю комнату, которой, она точно это помнила, вчера еще не было. Потупив немного, она переступила порог и огляделась. Эта новая комната была в два раза просторнее предыдущей. Половину пола застилал черно-белый кафель, а вдоль противоположной стены выстроился большой кухонный гарнитур.

Петунья даже глаза протерла, но нет, чудесное видение не собиралось исчезать. Она продолжала видеть несколько шкафов с выдвижными ящиками и дверцами, рабочую поверхность для готовки, раковину, плиту и холодильник! Сюда же переместились и все прочие предметы мебели, включая горящий камин и телевизор с тумбочкой.

Петунья в несколько шагов подошла и обеими руками ощупала неожиданное богатство. Дерево под ее рукой было твердым и реальным. Принюхавшись, она почувствовала слабый запах морилки. Затем она заглянула за каждую дверцу и выдвинула каждый ящичек. Они были пусты, но ее это не расстроило. Чем их заполнить найдется. Потом она покрутила ручки крана, и в раковину потекла вода. Правая ручка давала горячую воду, а левая – холодную. В процессе Петунья выяснила, что, если их правильно отрегулировать, то из единственного крана начинала течь вода комфортной температуры. От обилия чувств она даже в ладоши захлопала. До чего же удобно!

Затем она переключила свое внимание на плиту. Плита была незнакомой конструкции, с двумя большими конфорками, которые сразу зажглись по кругу веселым синим огнем, стоило только покрутить ручки. Петунья побаловалась, крутя ручки и наблюдая за тем, как пламя то увеличивается послушно, то уменьшается. Большая горелка в духовке вела себя точно также. Последним Петунья исследовала холодильник. Когда она открыла дверцу, как на нее пахнуло освежающим холодом.

Неужели это и есть тот подарок, который пообещал ей Фэанаро?

Если так, то это был самый прекрасный подарок, какой она когда-либо получала в своей жизни!

И, раз этот подарок нельзя было распаковать, Петунья, забыв про все остальное, занялась заполнением ящичков и полок. Знаете ли вы, что это целое искусство – заполнить полки так, чтобы это было одновременно и функционально, и эстетично. Миссис Эванс была настоящим профессионалом по этой части и, сколько могла, научила этому своих дочерей.

Увлеченно перекладывая вещи и продукты из сундука, Петунья заодно выяснила, что внутреннее пространство холодильника было устроено также, как сундук. Сколько бы она ни укладывала в него, место все не заканчивалось.

Тут ей в голову пришла неожиданная мысль. А не схлопнется ли холодильник через некоторое время, как сундук? Испугавшись, Петунья тщательно осмотрела его поверхность, но нигде не нашла какого-либо счетчика и выдохнула. Кажется, не схлопнется.

Петунья закончила суетиться, только когда разобрала весь сундук, оставив в нем только некоторые вещи. Переводя дух, она продолжала оглядываться – столько свободного пространства вокруг, сколько всего можно сюда поставить! Машинально она стала прикидывать, что еще сделать, чтобы навести уют. И, когда она мысленно уже примеривала на стол скатерть, то заметила рядом с книгами макет фермы и горку новых деталей.

Она почти забыла про эту миниатюру. Искусно раскрашенные кусочки картона изображали ферму и ее окрестности, вплоть до окружающих ее скальных стен. А магия, вложенная в них, позволяла управлять пространством фермы и ставить новые здания. Теперь-то Петунья знала, что это не мистер Кори создал ферму. Следует ли из этого, что и к миниатюре он не имеет отношения? И к подсказкам из тумбочки? С другой стороны, зачем Фэанаро было бы беспокоиться о таких мелочах?

Ах, вот еще вопрос, который, если вспомнить о нем, зудит и зудит. Этот мистер Кори, кто он такой? Уж точно не простой бармен, но кто же?

Жаль, что Фэанаро, если спросить его, не ответит. Он ведь уже сказал, что может рассказать только свою историю.

Что же, Петунья смиренно подумала, что в конце года обязательно задаст мистеру Кори все вопросы, какие только придут ей в голову.
Она перебрала новые детали макета. Большие зеленые и синие сразу сложила вместе, большое пространство, покрытое пазами для деревьев, с извивающейся в дальней части рекой, воссоединилось с основной частью, и миниатюра внезапно перестала быть такой уж миниатюрной. Теперь на столе перед Петуньей находилась вся территория фермы, и она могла, если ей захочется, устроить на ней все, что пожелает. И она воткнула в пазы маленькие кусочки картона с рисунками деревьев. Затем Петунья взяла оставшиеся детали и расплылась в довольной улыбке. В ее руках лежали части различных зданий. Рассортировав их по отдельным кучкам, она узнала птичник, сарай, хлев, мельницу. В общем, все, что можно ожидать найти на ферме. Отдельно она отложила белые и синие части теплицы и другие, на которых был нарисован узор каменной кладки. Что это за здание, Петунья затруднялась ответить.

Она сразу же решила поставить теплицу, но, как ни старалась, ничего не вышло. Попытавшись несколько раз, она сдалась. Возможно, есть какие-то особые условия?

Тумбочка, на запрос, выдала ей целую колоду карточек. Перебрав их, Петунья нашла карту теплицы, посмотрела инструкцию на обратной стороне и поскучнела. Для теплицы требовалась уйма материалов, большей части которых у нее не было.

Было жаль, но ничего не поделаешь. Тогда она взяла части птичника и уже собралась поставить его, как в животе требовательно забурчало. Голод, подавленный радостью от подарка, напомнил о себе с такой ужасной силой, что Петунья сдавленно зашипела сквозь стиснутые зубы.

Пришлось отложить все прочие дела и отправиться готовить завтрак. Впрочем, на новой плите готовилось так быстро, просто и удобно, что жарка яичницы примирила Петунью с обстоятельствами, а еда показалась гораздо вкуснее, чем обычно.

За завтраком Петунья перебрала карточки, нашла птичник и с интересом ее изучила. Для строительства – видимо, по аналогии с колодцем, – требовалось собрать триста штук древесины, сто штук камня и двадцать охапок соломы. Соломы? Петунья задалась вопросом, а откуда берется солома вообще?

Потом она с удовольствием помыла грязную посуду в раковине и поставила тут же на столе сушиться. Как же хорошо! Только тот, кому приходилось бегать за водой к колодцу, мог оценить удобство современной техники! Кстати, про удобства… Петунья огляделась в поисках двери в кладовку. Та переместилась на другую стену, но кроме местоположения в ней ничего не изменилось.

Петунья облегчилась. Затем набрала воду для ванной, сразу горячей, прямо из крана в раковине, и с наслаждением искупалась и помыла голову. А как привела себя в порядок, то наступил момент выйти на улицу и посмотреть, что же изменилось там.

Из открытой двери на нее пахнуло летним зноем и ароматом зрелых трав. Петунья замерла на пороге, ошарашенная. Пусть Бальбо Тук и предупреждал ее, принять такую резкую смену сезонов было непросто.

Она спустилась по крыльцу и огляделась. Листва на деревьях стала еще зеленее, а трава приобрела оттенок легкой желтизны, словно выгорела на солнце. Трепеща нежными крыльями, мимо Петуньи пролетела стайка разноцветных бабочек. Она проводила их взглядом, пока крохотные чаровницы не исчезли из вида.

Ну и чудеса! И правда – лето!

Отредактировано (2024-08-27 17:32:37)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава девяносто вторая, в которой тетя Пэт сажает летние растения и получает почту

Все еще бытоописание. Никуда от него не деться.
Я долго думал, как назвать фейский космополитен, но идей у меня не было, поэтому как назвал так назвал )

▼Скрытый текст⬍

Петунья медленно прошлась по двору. В загончике курица и кролик нежились на солнышке. Она долила им свежей воды и дала корма, в который раз напомнив самой себе, что нужно, наконец, сделать нормальную кормушку.

Затем она пошла проверить огород.

Огород… представлял собой печальное зрелище. Еще вчера здоровые и живые кусты фасоли и клубники за ночь пожухли и опали, и лежали на земле безжизненной, неопрятной кучей. Петунья все равно осмотрела их – но увы, теперь они годились разве что в компост. Зато помидоры и огурцы, неосмотрительно посаженные весной, неожиданно пошли в рост и значительно вытянулись по сравнению с тем, какими крохотными ростками они были долгое время.

Петунья на некоторое время зависла, размышляя над грядками – все это было немного загадочно, хотя и логично в какой-то степени, – а потом взялась за работу. Засучив рукава, она вырвала все погибшие растения и просто выбросила их подальше от огорода. Уже этой ночью они исчезнут, дочиста съеденные слаймами. Утирая пот, она продолжила трудиться, пока грядки не оказались полностью освобождены от остатков весенних растений. Затем Петунья перекопала землю, засеяла ее семенами и, набрав лейку, тщательно полила, не забыв спеть привычную песенку.

Купленные у хоббита семена она разделила на две части. Рядом с помидорами и огурцами она посадила кукурузу и чернику, чтобы на этом участке огорода росли только постоянно плодоносящие растения. А на второй половине высадила розовые дыни, карамболу, цветы блестника и тыкву-сквош.

После всех работ у нее остались пакетики с семенами жгучего перца и подсолнухов. Они тоже, как помнилось из объяснений любезного хоббита, плодоносили весь сезон, поэтому Петунья поднапряглась, вскопала дополнительные грядки и высадила их.

Когда, наконец, Петунья смогла выпустить из рук инструменты и смахнуть со лба трудовой пот, солнце давно уже перевалило за зенит. Подбоченившись, она окинула горделивым взглядом результаты своей работы. Перед ней раскинулся большой огород, разделенный на две неравные части. Черная земля радовала глаз своим цветом, и Петунья уже предвкушала, какой урожай сможет получить в конце недели.

Вдоволь налюбовавшись, Петунья потерла вновь изголодавшийся живот. Она пошла домой, но на полпути свернула к почтовому ящику, над которым краснел флажок. Заглянув внутрь, она удивилась. Не бывало еще такого, чтобы почтовый ящик ломился от почты, но сегодня было именно так. Не разбирая, что где, Петунья выгребла всю корреспонденцию и отнесла домой. В животе уже серьезно болело, и она спешила поскорее набить его едой.

До почты руки дошли после обильного обеда. Петунья сразу отложила в сторону мешочек с деньгами. Он был невелик, но приятно тяжел, монетки внутри блестели красивым жирным золотым блеском. К деньгам прилагалось письмо. На этот раз, ради разнообразия, действительно письмо, пусть и короткое, а не торопливая записка на клочке бумаги.

«Дорогая Петунья» было написано там привычным затейливым почерком. Начав читать, Петунья неожиданно заметила, что писал мистер Кори на синдарине, обращаясь с ним ловко и привычно, как будто всю жизнь на нем говорил. На минуту прервавшись, она проверила предыдущие его послания, но нет, те были написаны на английском. «От всей души поздравляю вас с удочерением. Мастер Фэанаро может показаться вспыльчивым и требовательным, но, спешу заверить вас, мало кто может пожелать себе отца лучше. Я сам тому был свидетелем, как нежен и заботлив он был со своими сыновьями, вашими братьями. Благодаря его заботам они выросли достойными молодыми эльдар. Если бы не известное вам печальное стечение обстоятельств, к которому, по несчастью, приложил руку и ваш покорный слуга, они бы составили славу всей Арды. Уверен, как единственная дочь, вы будете окружены заботой и любовью, и меня, признаться, снедает некоторая зависть к тому, как много вы сможете почерпнуть от вашего отца.

Также до меня дошли новости, что вы прекрасно зарекомендовали себя на Цветочных Танцах. Примите мои поздравления. Заставить фей считаться с собой – это дорогого стоит. Впрочем, не могу не предостеречь вас. Цветочные танцы устраивали феи Благого Двора, а им, как правило, не сложно угодить. В каждом последующем сезоне другие Дворы будут устраивать свои празднества, и я искренне советую вам постараться и на них тоже.

В качестве небольшого подарка в честь радостных событий в вашей жизни посылаю вам семена эстрагона. Я помню, что настойка из них пришлась вам по вкусу.

Всегда ваш, М.К.

PS: надеюсь, вы не забудете обо мне, когда ваше вино будет готово. С нетерпением буду ждать бутылочку».

Петунья отложила в сторону свернутый из бумаги пакетик с мелкими черными семечками и вновь перечитала письмо. Особое внимание она уделила двум вещам. Во-первых, предупреждению, что в будущем ей предстоит еще не раз столкнуться с феями. Мистер Кори упомянул Благой Двор. Простой аналогией, даже если бы Петунья не знала о феях ничегошеньки, она догадалась бы, что еще должен быть Двор Неблагой. Помимо них в легендах встречались также Дворы Летний и Зимний. Прежде она думала, что это просто другие названия, но теперь стало ясно, что она ошибалась.

А во-вторых… Петунья снова вчиталась в строки, в которых мистер Кори признавался, что имел отношение к Исходу нолдор. Но, как ни пыталась, она не помнила никого, кого звали хотя бы примерно также. Может, мистер Кори взял себе новое имя? Это бы объяснило его отсутствие в Хрониках. Версию, что он мог быть кем-то незначительным, Петунья, по некотором размышлении, отбросила. Мистер Кори передал ей ключ от фермы и очень хорошо здесь ориентировался. Определенно, они с от… Фэанаро знали друг друга.

От попытки назвать, пусть даже мысленно, Фэанаро отцом Петунье стало неловко. Хотя, похоже, что процедура удочерения только с виду была проста, и на самом деле имела силу, раз уж мистер Кори соизволил прислать поздравления.

Может, надо просто привыкнуть? И со временем все само получится?

Петунья вздохнула. Еще немного помусолила эту мысль и отложила ее. Она в третий раз внимательно перечитала письмо, но так и не нашла больше в нем ничего интересного.

Наступила очередь большого, объемного пакета из толстой и плотной упаковочной бумаги. На прошлой работе в таких конвертах доставляли особую корреспонденцию директору, так что Петунья справедливо предположила, что это ну очень важное послание.
Она рассмотрела пакет. На лицевой стороне под лучами солнца проявился силуэт феи. Клапан пакета был плотно заклеен и скреплен красной сургучной печатью. Кажется, это что-то от Общества Фей, членство в котором пообещала ей мадам Фаб Джи.

Петунья вскрыла печать и вытащила из пакета… толстый глянцевый журнал. Буквы, из которых было составлено название, искрились, переливались, превращались в цветы и птичек, и Петунья не сразу смогла прочесть – «Хвост феи». На обложку был помещен изящно выполненный карандашный рисунок, в изображенных на котором персонах без труда узнавались Финварра и Унах. Расположенный под портретом заголовок новости сообщал, что Великое Зеленолесье снова открыто для празднеств.

Петунья с интересом полистала журнал. От обычной глянцевой прессы, которую она почитывала на досуге в офисе, он отличался разве что движущимися фотографиями и ароматизированными страницами. Одни пахли клеверным полем, другие – речными кувшинками, третьи – свежей хвоей. С одного разворота на Петунью плеснуло настоящей морской волной, и на миг ее оглушили резкие крики чаек, которые пропали, стоило перевернуть страницу. Что касается содержания, то, бегло просмотрев заголовки статей, она не смогла найти особых различий с маггловской прессой. Здесь были новости и колонки с письмами читателей, рецепты кулинарных изысков и косметических средств, интервью со знаменитостями и инструкции для рукоделия, и многое, многое другое. Например, крохотный, с ноготь, флакончик с пробником туалетной воды, упавший Петунье в ладонь со страницы с рекламой.

Но, как бы ни было интересно углубиться в чтение, Петунья отложила журнал и проверила, нет ли еще чего в пакете. Мадам Фаб обещала ей членство в Обществе фей. Так разве не должно быть членского удостоверения, нет? У матушки, например, был билет ее общества цветоводов, а еще, как смутно помнилось Петунье, она каждый месяц платила какие-то членские взносы.

В пакете и правда было что-то еще. Петунья выудила из него целую пачку рекламных буклетов и от удивления хихикнула. Не этого она ожидала от фей! Наскоро просмотрев, она обнаружила рекламу волшебных магазинов, расположенных как в Косом переулке, так и в волшебных кварталах заграницей. Подержала в руках весьма солидный рекламный проспект гоблинского банка с предложением открыть вклад ну на очень выгодных условиях, а из проспекта выпала листовка небольшого детективного агентства, которое обещало решить «все ваши проблемы». В ворохе макулатуры чуть не потерялось то, что Петунья искала – небольшая плоская, обтянутая зеленым бархатом коробочка.

Стоило Петунье взять ее в руки, как коробочка открылась. Внутри нее на цветочном лепестке лежала крохотная капелька крема.

«Нанесите крем на тело, чтобы удостоверить вашу принадлежность к Обществу Фей» гласила инструкция на внутренней стороне крышечки.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава девяносто третья, в которой тетя Пэт собирает летние дары природы, а вечером узнает о еще одном подарке

Собираемые растения лета в Стардью это острая ягода, виноград и красный гриб. В процессе написания я заменил их другими. Мне показалось крайне странным находить в лесу виноград, а для острой ягоды я не нашел реального аналога. Поэтому виноград я заменил на смородину, а ягоду и гриб на растения из Теней Мордора. Они нереальные, но у них есть описание )

▼Скрытый текст⬍

Петунья поднесла коробочку к носу и понюхала. Крем пах болотной тиной, но, на удивление, это был приятный, ненавязчивый запах. На вид крем обладал вязкой, жирной консистенцией и слегка желтоватым цветом. Петунье тут же захотелось намазать им, допустим, руку. Правую. Там, где перед танцами волшебный жетон оставил отпечаток в форме цветка петуньи. После танцев он исчез. Вероятно, это был одноразовый пропуск.

Она еще раз посмотрела на крем, вздохнула и решительно закрыла коробочку. Как бы ни было велико искушение, она не настолько легкомысленная особа, чтобы мазать на себя все подряд. Она лучше дождется Фэанаро и спросит у него, можно ли.

А то, вдруг это опасно? Все-таки феи это феи. Петунья убрала коробочку в новый шкаф и закрыла дверцу. С глаз долой из сердца вон, как говорится.

Она погладила гладкую дверцу шкафа и вздохнула, довольная. Со шкафами ее кухня стала выглядеть гораздо уютнее.

Вспомнив про того, кто преподнес ей этот царский дар, она оглянулась на горящий в камине огонь. Но в нем по-прежнему не ощущалось ничьего постороннего присутствия. Некого было поблагодарить, и Петунья оставила благодарности до удобного случая.

Она перевела взгляд на стоящую в углу бочку, заботливо укутанную в пальто. Петунья на пальцах посчитала дни и удостоверилась, что как раз сегодня ей нужно добавить в сусло еще одну порцию сахара. Она достала из шкафа пакет с сахаром и всыпала в сусло необходимую порцию. Бочку она вновь завернула в пальто, а принесенные из города стеклянные бутылки убрала в нижнее отделение шкафа.

Попутно она задумалась. А чем их закупоривать? Все, что пришло ей в голову, это пойти в лес и поискать что-нибудь, похожее на пробковое дерево.

Перед выходом Петунья включила телевизор, и ведущий передачи «Дары земли» еще раз, специально для нее, напомнил, что наступило лето, и съедобные растения, которые можно собрать в лесу, поменялись.

Каждый раз, как Петунья включала телевизор, ведущие передач вели себя так, будто дожидались только ее. По правде говоря, прожив на ферме целый месяц, она бы не особо удивилась, узнав, что все передачи записаны исключительно для нее. Она выключила телевизор и отправилась в лес.

Петунья ловко перепрыгнула в узком месте речку, что протекала через ферму, и вышла в лес. По старой привычке она заглянула в развалины фермы, где когда-то поймала Берту, но теперь там было пусто. Только зеленый вьюн без опаски оплетал полуразрушенные стены. Все выглядело так, будто в скором времени и эти печальные остатки дома рухнут.

Петунья постояла немного, любуясь падающим сквозь отверстия в крыше солнечным светом и танцующими в нем пылинками, после чего выбралась наружу.

Она оглядела лес. Он выглядел томительно знойным и зрелым, листва деревьев ласкала глаз насыщенным цветом, а пучки травы на полянках обрели немного желтизны. Посматривая по сторонам, Петунья пошла к озеру. Пройдя несколько шагов, она увидела среди травы яркий проблеск фиолетового цвета, праздничный и привлекающий взгляд. Это оказался цветок душистого горошка. Петунья вдохнула его глубокий и насыщенный аромат, который, казалось, сосредоточил в себе саму суть лета, и, сорвав цветок, украсила им волосы.

По мере углубления в лес, Петунье стали попадаться на глаза разные приятные вещи. Помимо цветов душистого горошка, которых она ни одного не пропустила, ее внимание привлек кустарник, украшенный крупными ярко-оранжевыми ягодами. От них исходил приятный терпкий аромат, чуть-чуть острый и бодрящий. Уже бездумно протянув руку, чтобы сорвать одну, Петунья вдруг почувствовала, что ягоды кажутся ей знакомыми и остановилась. Присмотревшись, она поняла, что ее смутило.

Ей уже приходилось видеть чернильный рисунок, изображающий этот цветок. У него были характерные, вытянутой формы листья, похожие на листья ландышей, и яркие привлекательные ягоды. Весной это растение выглядело довольно обыденно, вероятно, поэтому раньше Петунья не обратила на него внимания. Но теперь она узнала его. Это был гитлас, отдельно упомянутый в книжке целителя как источник чрезвычайно сильного и опасного яда. Все части растения были одинаково смертельно ядовиты, опасность грозила любому, кто хотя бы прикоснулся к нему. Но, как писал автор брошюры, те, кто не разбирался в средствах и методах, собирали ягоды, используя перчатки.

Петунья опустила руку и машинально обтерла ее об штаны. Собирать ягоды тут же расхотелось. Но на всякий случай она оставила метку, чтобы попозже найти это место снова. Сейчас у нее не было надобности в яде, но, вдруг, однажды, такая надобность возникнет?
Ведь, как говорил Парацельс, все есть яд, и все есть лекарство.

Оглянувшись на куст гитласа, Петунья продолжила свой путь. Еще один сюрприз она нашла под ближайшей елью, хотя Рождество еще не наступило. Среди корней Петунья приметила ярко-красную шляпку гриба. Решила сперва, это мухомор, но, не разглядев приметные белые крошки на шляпке, подошла проверить. А это оказался карандоль – еще одно растение из справочника целителя. В отличие от предыдущей находки он был не только безвреден, но и нес в себе огромную пользу. Петунья довольно улыбнулась, срезала гриб и положила в сумку. В справочнике целителя было написано, что этот гриб обладает свойством усиливать лекарственные свойства других растений.

Но о его вкусовых качествах не было ни слова. Что ж, Петунья зорко приметила шляпку еще одного гриба, срезала его и убрала в сумку. Вкусовые качества она могла и сама проверить. Вот наберет грибов и пожарит их с картошечкой, ммм…

Собирая грибы, она медленно продвигалась к озеру, а на его берегу обнаружила еще одно приятное растение – кусты смородины плотно облепили растущие по берегу клены и дубы. Их тонкие ветки, усыпанные тяжелыми гроздями с крупными ягодами, тянулись к земле, и Петунья отважно пришла им на помощь. Ее руки порхали, словно бабочки или колибри, обрывая ягоды, и только тогда кусты смогли расправить свои ветви и потянуться к небу.

Петунья так увлеклась поиском новых даров земли, что совсем забыла о времени. Только когда ее обнаженных плеч коснулся прохладный вечерний ветерок, Петунья подняла голову и, оглядевшись, с удивлением заметила, как удлинились тени, а солнце, висящее над горизонтом на западе, покраснело. С сожалением окинув взглядом многообещающие заросли смородины, она подняла с земли сумку и пошла вдоль берега озера вверх, в сторону фермы, чтобы не блуждать по лесу в сумерках.

Прежде ей не приходилось особенно ходить в этой части леса, и она с интересом осматривалась, примечая все, что могло хоть сколько-то заинтересовать. В один момент ее внимание привлекло большое дерево, стоящее немного наособицу, отдельно от остального леса. Его густая листва была окрашена в нежный розовый цвет, а под толстой крепкой ветвью качались на ветру пустые качели.

Случись ей увидеть эту картину весной, то она показалась бы зловещей. Потому что именно весной, именно в этом лесу Петунья едва унесла ноги от двух зловещих ребятишек. Но сейчас на дворе было лето, и жара настроила ее на благодушный лад. Петунья подбежала к дереву, села на качели и, с силой оттолкнувшись, взлетела в воздух. Над нею шелестела розовая листва, ветер бил в лицо, и, закрыв глаза, можно было представить, будто летишь на метле. Накачавшись вдоволь, она неохотно остановилась и слезла с качелей. Пора было возвращаться домой.

К домику она вернулась уже под покровом темноты, пару раз едва разминувшись с парочкой слаймов. Сегодня вечером ей не хотелось марать о них свою обувь, поэтому она просто сбежала, как только услышала знакомые звуки подпрыгивающих слизней.

Огонь в камине приветствовал ее появление громким гулом. Петунье больше не нужно было сосредотачиваться. Она сразу почувствовала, как ее окутало сильное и яркое присутствие, и ее наполнило ощущение безопасности и спокойствия. Словно она была маленькой девочкой на коленях строгого, но любящего отца.

Стоило подумать о Фэанаро как об отце, как она снова смутилась. Чуть тихим, чем требовалось, голосом она поблагодарила за подарки, и услышала в ответ веселый смех и слова, говорящие, что ее новому отцу достаточно того, что она рада его дарам. Петунья удивленно приоткрыла рот. Она слышала слова прямо в своей голове, а не угадывала их в треске и шуме пламени. Что за удивительный способ общения!

В книге ей встречалось описание подобной способности. Близкие могли открывать друг другу свои разумы и общаться без слов. В отличие от легилеменции, которая могла быть принудительной и травмирующей, мысленный способ общения эльдар требовал добровольности и обоюдной открытости. Так это и есть осанвэ?

«А как тебе понравился другой мой подарок?» спросил в ее голове голос Фэанаро, и Петунья сперва растерялась. Было что-то еще?
Он напомнил ей о капле крови, и Петунья сразу вспомнила, какой шторм та вызвала в ее магистериуме. Она торопливо направила свое внимание на низ живота, и без всяких дополнительных усилий, что требовались раньше, увидела. В месте за пупком, удивительным образом не мешая остальным органам, быстро, подобно юле, вращалась прозрачная сфера, и внутри нее красивым водоворотом закручивалась сияющая серебром белая тинктура. Она наполняла магистериум почти на четверть, а прямо в середине, покачиваясь в центре водоворота, ярко сияла и источала жар капля алой субстанции.

От неожиданности Петунья икнула. Разве это не то, о чем она раньше думала? Красная тинктура, вещество, трансмутирующее душу, а не тело, вторая часть философского камня?

Впервые задумавшись об этом, она даже не могла сообразить, с какой стороны подступиться к решению этой задачи. Именно поэтому она так рассчитывала на книги, которые попросила найти Туури. Но, неожиданно, она получила ее. Вот так просто?

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Вот лето как раз сейчас и наступит ) надеюсь, ты продолжишь читать

ДА! Ура!    спасибо, милый автор!)
Как раз очень люблю такие бытовые описания, спасибо, главы - чистое наслаждение. Хоть у Петуньи тепло будет, а не +11)

Отредактировано (2024-08-30 07:42:59)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава девяносто четвертая, в которой тетя Пэт узнает о возвращении дилижанса и начинает стройку века

Вот то, как выглядят кони, которые впряжены в дилижанс.

▼Скрытый текст⬍

Хорошо, что тетя Пэт их не видит, иначе я не ручался бы за ее душевное здоровье.

▼Скрытый текст⬍

В середине ночи прямо в сияющей как серебряный сикль луне открылся темный портал, откуда вылетело что-то маленькое и быстрое. Когда луна вновь вернула свой блеск, на мгновение затмившийся, ее лучи осветили мчащийся по небу дилижанс. В него были запряжены странные восьминогие кони, чьи глаза сверкали как яркие звезды. Старинный фонарь рядом с местом кучера бешено раскачивался, но горящий внутри зеленый огонек ни разу не шелохнулся. Возница же – женщина с двумя рыбьими хвостами вместо ног – смеялась во весь свой большой рот, полный акульих зубов, и твердой рукой правила этим чудным экипажем. Завидев под собой скромный фермерский домик, притулившийся недалеко от белоснежного эльфийского города, она потянула поводья, и послушные кони устремились к земле. Вскоре дилижанс снизился достаточно, чтобы его колеса соприкоснулись с асфальтом, и повозка покатилась по дороге. Вот его скорость замедлилась, экипаж остановился. Дверца дилижанса сама собой открылась, развернулась раскладная лесенка. Чьи-то шаги простучали по ступенькам, но, окажись здесь случайный свидетель, он никого не увидел бы. Невидимый пассажир – один он был или нет, непонятно, – постоял немного у дороги, а потом двинулся прямо к дорожному указателю, что стоял неподалеку.

Тетушка Кокоро, а кто еще это мог быть, повесила поводья на крючок у козел, и спрыгнула вниз, влажно и тяжело плюхнувшись на траву. Она достала из кармана своего проводницкого кителя листок бумаги и карандаш, нацарапала несколько слов, а потом сложила из листка самолетик и запустила его в воздух. Самолетик немного покружил над ее головой и умчался прочь, словно подхваченный порывом ветра, хотя никакого движения воздуха не было. Судьба послания тетушку Кокоро не интересовала – зачарованное письмо само найдет адресата. Сама же она попрощалась со скакунами, ласково и одобрительно потрепав их по холкам, и, скользя по влажной от ночной росы траве, отправилась домой.

На остановке снова стало тихо и безлюдно.

Утром зазвенел будильник, заведенный по привычке. Петунья еще не привыкла к тому, что может теперь просыпаться сама. Она слезла с кровати и ударом ладони выключила его. А потом огляделась.

Пустая обстановка спальни огорошила ее спросонья. Она даже не сразу вспомнила, откуда такие изменения. Но вот в ее голове прояснилось, и безудержная улыбка радости сама собой расплылась у нее на лице, а рукой она бережно погладила живот. Внутри, во вращающейся сфере магистериума, посреди водоворота белой тинктуры покачивалась капелька красной. Крохотная, но яркая, источающая неистовое тепло. Петунье не терпелось начать накапливать обе тинктуры сразу, и она погрузилась в привычную дыхательную технику.

Через пять минут она недовольно прервалась. Этого времени хватило, чтобы выяснить две вещи. Первая, ей больше не требовалось тратить время на дыхательные упражнения. Теперь, когда сфера магистериума вращалась, похожая на миниатюрный земной шар, эссенция эфира сама отфильтровывалась из воздуха и превращалась в белую тинктуру. Петунья все еще могла заняться этим, чтобы утолить чувство голода при необходимости, но и только. Второе же… а это ее не порадовало. Даже получив красную тинктуру, она все равно не знала, как ее накапливать. Выяснила только, что она совсем не зависела от дыхания.

В общем, с этим требовалось разобраться и как можно скорее.

Петунья сделала зарядку, и заряд бодрости, полученный от упражнений, прогнал уныние. А потом умылась и позавтракала. Огонь в камине затрещал, напоминая об их вчерашнем разговоре, и она послушно сказала «да-да», пока подбирала с тарелки остатки каши.

Вчера, с помощью осанвэ, Фэанаро сообщил ей, что до конца недели точно будет занят. Но Петунья, сказал он, чтобы зря не терять время, может заняться постройкой мастерской. Узнав, что мастерская нужна для обучения новым навыкам, Петунья с готовностью согласилась. Она даже попыталась сразу после разговора поставить изображение мастерской на макет, но свободного места совсем не было, и прежде следовало вырубить деревья.

Волей-неволей пришлось отложить постройку на завтрашний день. То есть, на сегодня.

Закончив завтрак, Петунья помыла посуду и пощелкала каналы на телевизоре. Кроме привычных погоды и гадалки ничего нового не передавали. Взяв сумку с инструментами и пошла на улицу.

Остановившись на крыльце, Петунья потянулась и подставила тело жарким солнечным лучам. Мелькнула мысль взять купальник и отправиться позагорать и искупаться, но, приложив определенные волевые усилия, она от этой мысли отказалась. Сперва дела. Развлечения можно оставить на потом.

Пока она наслаждалась теплом рядом раздалось громкое птичье чириканье. Петунья повернула голову налево и увидела на почтовом ящике знакомую пташку. Птичка-Туури, слегка полупрозрачная в свете летнего солнца, сидела на почтовом ящике, и ее хохолок покачивался, хотя никакого ветра не было. В клювике птичка держала бумажный самолетик. Странное оригами слегка трепыхалось, будто пыталось вырваться и улететь, но никак не получалось.

– Туури? – удивилась Петунья и благовоспитанно добавила: – Доброе утро.

Туури раскрыла клювик и прочирикала приветствие, а самолетик, тем временем, воспользовался случаем и попытался удрать, но помятые крылья плохо держали его, и Петунье не составило труда поймать его. Оказавшись в ее руке, волшебное оригами потеряло свою силу и превратилось просто в смятый листок бумаги.

– Это тебе, – Туури склонила свою птичью головку набок. Ее крохотные глазки блестели, как маленькие самоцветы. – Он бился в окно. Я испугалась, что он так убьется, и поймала.

Петунья поблагодарила ее и развернула письмо.

– О, тетушка Кокоро вернулась, – прочла она. Туури не была знакома с пожилой русалкой, и Петунья рассказала ей вкратце про бывшую проводницу призрака-поезда. Птичка воодушевилась и напросилась как-нибудь в гости.

Само письмо было коротким. Помимо краткого сообщения о своем возвращении, тетушка безапелляционным тоном написала, чтобы Петунья сходила и накормила-напоила волшебных коней.

– Я с тобой! – прочирикала Туури и в самом деле отправилась ее сопровождать.

Дойдя до дорожного указателя, Петунья сразу увидела дилижанс. Он стоял там же, куда привез ее весной, и снова выглядел брошенным. На его боках появилось несколько царапин, свидетельствующих о путешествиях по дорогам других миров. В остальном же он нисколько не изменился.

– Ах! – воскликнула Туури и, захлопав крыльями, уселась на плечо Петуньи. – Это… это… – от обилия чувств слова скапливались у нее в горлышке и мешали друг другу появиться, отчего ее речь превратилась в неразборчивое возбужденное клокотание. Петунья припомнила внешний вид коней, что тянули дилижанс, и согласилась, зрелище не для слабых духом.

Как в прошлый раз она поставила перед невидимыми скакунами воду и зерно, но в этот раз пришлось сбегать за добавкой всего раз. Кони быстро насытились и, по словам Туури, уснули.

– Ты знаешь, что они такое? – с интересом спросила Петунья.

– Я видела похожего однажды, – уклончиво ответила птичка и задрожала, от хохолка до кончика хвоста. – Но то был рой бесплотных голодных духов… – ее голос сорвался, и она шепотом добавила: – Оно преследовало нас. А когда напало, я заразилась…

Петунья поняла, о чем она. Краткое изложение этой истории она слышала от Онни. Хотя Туури находилась в безопасности, один из зараженных монстров добрался до нее, и в конце концов она покончила с собой.

– Кстати, а ты зачем прилетела? – спохватилась Петунья, когда они шли обратно на ферму.

Птичка чирикнула и смешно встряхнулась.

– Совсем забыла, – сказала она и демонстративно побила себя по голове крылышком. – Я нашла книги, которые тебе нужны! Эта библиотека чудесна! Все, что ни придет в голову, можно прочесть!

Петунья обрадовалась. Может, в этих книгах она найдет ключ к решению своей проблемы. Она пообещала Туури как можно скорее прийти в библиотеку, и они распрощались.

Вернувшись на ферму, Петунья плотно перекусила и пошла поработать в огороде. Посаженные вчера растения уже проклюнулись, а помидоры и огурцы значительно вытянулись, и на кончиках их веточек уже оформились крохотные бутоны. Закончив с огородом, Петунья отправилась выбирать площадку под мастерскую. Немного походив, она решила поставить ее недалеко от развалин теплицы. Когда лишние деревья будут вырублены, мастерскую можно будет увидеть прямо с крыльца и быстро добраться до нее. Заодно можно и дорожку вымостить.

Преисполнившись мечтами о том, как она будет изучать все-все, что только захочет, Петунья достала и приступила к делу. Она бодро махала топором, словно заправский дровосек. Деревья падали одно за другим, и вскоре земля вокруг оказалась усеяна поленьями и россыпями семян.

Посреди работы Петунья почувствовала, как топорище странно дрожит в ее руке, и неосознанно напряглась. В один момент, когда она подрубала следующее дерево, топор в ее руке издал громкий треск, а потом его голова просто развалилась на две части, и Петунья, не успев остановиться, ударила по стволу пустой рукоятью.

– Как назло! – она подобрала обломки. Трещина прошла прямо через все лезвие, на сколе металл был темный и пористый.
Петунья огорченно прицокнула языком. Но потом она внимательно оглядела результаты своей работы и решила, что, наверное, этого достаточно. Но сломанный топор все равно было жаль.

Остатки топора она убрала в сумку. Потом прошлась по порубке и собрала все выпавшие материалы. Некоторое количество разлетелось по окрестным кустам, и пришлось хорошенько полазать в их поисках. В конце концов она вывалилась из кустов перепачканная древесным соком, с листьями в волосах и исцарапанными руками и пошла домой.

Дома Петунья достала миниатюру и детальки мастерской, и, скрестив пальцы, установила их на макет. С замиранием сердца она ожидала, что ничего не выйдет, но детальки прекрасно встали в пазы, и на макете фермы появилось еще одно здание.

Игрушечная ферма выглядела такой реалистичной, что Петунья подавила порыв выглянуть на улицу и проверить, не изменилось ли и снаружи. По опыту с колодцем она знала, что вещественно каркас здания появится только завтра. Таким образом, вся вторая половина дня была у нее свободна.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава девяносто пятая, в которой тетя Пэт узнает секрет библиотеки в белом городе, а также находит еще один способ культивации

Каждый игрок в Стардью однажды сталкивался с ситуацией, когда выносливость персонажа падала до нуля за пределами фермы. Вот и в фанфике такая ситуация настала. Что же случится с тетей Пэт? ))

Упомянутые в главе книги (за исключением трудов Гермеса Трисмегиста) реально существуют. Сочинениями товарища Папюса автор и сам зачитывался в юности. Первые строки "Завещания" Фламеля также взяты из его собственного сочинения.

На всякий случай, напомню, что согласно алхимии есть две составляющие философского камня: "белый лев" и "красный лев". Это то, что я называю белой и красной тинктурой. Они же ци, космо, мана, реяцу, чакра (привет, Наруто) и все в таком же духе. Белая помогает совершенствовать физическое тело (у алхимиков - превращает неблагородные металлы в серебро), красная совершенствует душу через знания и умения (у алхимиков, соответственно, связана с трансмутацией в золото).

▼Скрытый текст⬍

На обед Петунья приготовила рагу, использовав фасоль и картофель: сочетание бело-розовых и красных кусочков прекрасно контрастировало со свежей зеленью, а вкус, сдобренный специями, был выше всяких похвал. Она съела половину кастрюльки, а оставшееся сохранила на ужин. За едой ей пришло в голову поискать новый топор в городе. В кузнице наверняка должен быть хотя бы один.

Раз уж она собиралась посетить библиотеку, то и туда может зайти.

После еды она села медитировать, чтобы поглощенная из воздуха эссенция эфира утолила остатки голода. Да и к тому же Петунье просто нравилось наблюдать, как сфера магистериума наполняется белой тинктурой. В ней зрело убеждение, что, когда сфера будет полностью заполнена, произойдет что-то необыкновенное, и она изо всех сил старалась приблизить этот момент.

После обеда, Петунья отправилась в библиотеку. В городе ею овладело навязчивое ощущение, будто кто-то неподалеку следует параллельным с нею курсом, не показываясь на глаза. Она попыталась выследить этого кого-то, но, сколько бы ни старалась, так никого и не заметила.

Вероятно, некого было замечать.

Перед тем, как отправится в библиотеку, как и намеревалась, Петунья зашла в кузницу. Порывшись среди заготовок и незаконченных инструментов, оставленных кузнецом, она, в конце концов, нашла целый обух топора. Он был очень похож на ее топор, который сломался. Лезвие сработано также грубо и на нем видны следы износа, возникшего из-за длительного использования. Позаимствовав в столярной мастерской большой деревянный молоток, Петунья вбила топорище в отверстие в обухе и таким образом починила топор. Сломанную голову она, повинуясь какому-то невысказанному чувству, оставила в кузнице.

– Петунья, ты пришла! – Туури, уже в человеческом облике, бросилась ей навстречу, как к дорогой гостье. Схватила ее за руку и потащила к стопкам книг, высящимся на столе. Она сразу же затараторила, делясь своими восторгами. Петунья прислушалась и услышала бесконечные комплименты, расточаемые в адрес библиотеки. Утром Туури уже обмолвилась, что эта библиотека особенная, но теперь стало ясно, почему. – Я сперва никак не могла понять, как помочь тебе найти книги! – воскликнула она. – А потом!

Они подошли к столу, и Петунья разглядела названия некоторых книг. На самом верху стопки лежал трактат «Завещание» за авторством самого Николя Фламеля. Этот маг-алхимик был столь известен по обе стороны Статута, что даже магглы вроде Петуньи знали о его существовании. А в волшебных учебниках было написано, что месье Фламель и его супруга все еще живы, пусть и разменяли седьмое столетие. Другие книги, чьи названия было возможно разобрать, назывались «Атанор, печь алхимиков и тигель вечной жизни», «Трактат об искусстве алхимии» и даже «Наиболее полный список Изумрудных скрижалей Тота Трисмегиста».

В другой стопке лежали книги по эзотерике, в том числе труды знаменитой мадам Блаватской, о которой слышал всякий, кто хоть немного интересовался мистикой и тайными утерянными знаниями. А кроме того «Практическая магия» мэтра Папюса, запрещенная к прочтению даже магами, которые не прошли специальное обучение началам ритуалистики и не имели разрешения Министерства Магии на проведение ритуалов, и «Введение в основы енохианского языка» от знаменитого Джона Ди.

– А потом я ка-ак поняла! – Глаза Туури горели маниакальным огнем человека, полностью увлеченного своим делом. – Я случайно подумала о книге, которую не успела прочесть при жизни, и что ты думаешь? Я нашла ее на полке! Я подумала, вдруг это случайность? И загадала еще одну книгу! И еще одну! И вот что я поняла, – она раскинула руки и закружилась вокруг своей оси, словно вознамерилась обнять всю библиотеку. – Это – библиотека моей мечты! Любая книга, какую я захочу, появится здесь!

Тут Туури прекратила кружится и заявила со всей серьезностью:

– Петунья, я хочу остаться здесь навсегда!

– Если тебе так хочется, то пожалуйста, – отреагировала Петунья. Она окинула книжные полки заинтересованным взглядом и не удержалась от вопроса: – Интересно, а у меня так получится?

Туури оббежала ее и мягко подтолкнула к столу.

– Сперва почитай! Мне кажется, это тебе поможет!

Петунья оказалась беспомощна против такого напора. Она пожала плечами, села за стол и взяла, не глядя, первую попавшуюся книгу. Это оказалось «Завещание» Фламеля. Она открыла книгу и тупо уставилась на текст. Она не понимала ровным счетом ничего, потому что писал Фламель, как следовало ожидать, на старофранцузском.

– Я не могу это прочесть. Я не знаю языка, – она покачала головой и протянула книгу Туури.

– Странно, – девушка-птица перелистала несколько страниц. – Написано же вполне понятно, даже просто временами…

Она осеклась и уставилась на Петунью, а та – на нее. Потом Туури издала нервный смешок.

– Да ну, не может быть, – вопреки сказанному, в ее голосе слышалась безумная радость. – Я что, теперь могу понимать любой язык? Это же… ну просто вау!

Пока она что-то бормотала радостное себе под нос, Петунья подумала о том же. Чтобы проверить, она процитировала запавшие в память несколько строф из «Песни о Роланде», на французском, разумеется, и, как и следовало ожидать, Туури не поняла ни словечка. Но, стоило только записать те же самые строки и дать ей прочесть, как всякий языковой барьер исчез.

Туури прищурилась и, шевеля губами, прочла стихотворный отрывок, следя за написанными словами. Потом вздохнула:

– Это что-то невероятно! Я как будто бы вижу иностранные слова, но при этом прекрасно их понимаю! – И она, глядя в листок, продекламировала: – «Карл, наш благороднейший император и король, Уже целых семь лет находится в Испании, Покоряя горные районы до самого моря». Правильно?

Петунья кивнула и завистливо вздохнула. С одной стороны тоже захотелось такое умение, с другой – а смысл, если оно распространяется только на написанное? Если однажды она отправится в другие миры, то ей бы пригодилось умение понимать любой язык в любых формах. Но как же неудобно, что она сама не может почитать!

Она протянула Туури книгу Фламеля:

– Почитаешь мне? Пожалуйста.

– Хе-хе, хорошо! – Туури легко согласилась, плюхнулась на стул напротив, раскрыла книгу и, прокашлявшись, начала с выражением читать: – «Во имя Господа: Аминь. Первым шагом на пути к Мудрости является страх перед Богом. Я, Николя Фламель, парижский писарь…»

Когда Туури начала читать вслух, ее голос и манера выражаться изменились. В обыденной речи она тараторила и фонтанировала эмоциями, при чтении же ее голос успокоился и стал выразительнее, она тщательно артикулировала каждое слово. Сперва Петунья просто слушала, потом же, ведомая странным инстинктом, закрыла глаза и сосредоточилась на том, чтобы пропустить каждое слово через свое тело, будто таким образом она могла наиболее глубоко и полно постичь мудрость древних. Первые попытки заставили ее скрежетать зубами от неудачи, следующие – стоили больших усилий. Но вот у нее получилось, Петунья уловила секрет, и слова, записанные старым алхимиком, потекли сквозь ее тело, наполняя древней мудростью плоть и кости, и отпечатываясь в клетках мозга. Туури читала не быстро, но и не медленно, как раз в том темпе, в каком Петунье оказалось удобно впасть в медитативное состояние, из которого она очнулась только когда почувствовала какую-то неправильность. Открыв глаза, она увидела внимательный взгляд Туури.

– Что? – ей было немного неловко, как будто заснула на уроке.

Оказалось, Туури дочитала «Завещание», и Петунья попросила ее продолжить. Когда зазвучали первые слова трактата об «Атаноре», она снова, уже гораздо легче, погрузилась в медитацию. Пока Туури читала, произнесенные ею слова задерживались в крови, и Петунья заметила, что они не просто задерживаются, а формируют небольшие упругие сгустки. В этом обнаружилось сходство с тем, как из воздуха отфильтровывались частицы эссенции. И Петунья поступила по аналогии. Она усилием воли собрала вместе несколько кровяных сгустков и повела их вниз, к вращающейся сфере магистериума в животе. По сравнению с белой эссенцией, красная была более упрямой и неподатливой, Петунье пришлось приложить куда больше усилий, чтобы довести ее до конца. Она почти выдохлась, но моментально воспряла духом, когда на внутренней поверхности сферы стали конденсироваться яркие красные частицы. Их становилось все больше, они медленно соединялись, образуя частицы покрупнее, пока, наконец, не сгустились в круглую, кровавую каплю. Петунья замерла, будто боясь спугнуть, а капля задрожала, медленно-медленно вытянулась, пока та часть, что крепилась к поверхности сферы не истончилась и не оборвалась, и круглая ярко-красная капля медленно и тяжело, словно камень, упала в центр водоворота белой тинктуры, и слилась с той, что подарил Фэанаро.

От этого слияния белый водоворот вдруг остановился, а потом начал двигаться в противоположную сторону. Из сферы во все стороны хлынула энергия. Часть ее попала в артерии, и потекла по ним против кровотока, грубо расширяя стенки сосудов, а большая часть прокатилась по телу, опаляя внутренние органы. Петунья вскрикнула от боли, прерывая медитацию, но остановить происходящее уже не могла.

– Петунья! – Туури опустила книгу и уставилась на нее широко раскрытыми глазами. Она прошептала: – У тебя кровь…

Болезненный всплеск энергии исчез также внезапно, как появился. Боль стала тише, и тогда Петунья ощутила, как из носа по губам и подбородку течет что-то теплое. Она провела ладонью и тупо уставилась на пальцы, покрытые чем-то красным.

– И правда кровь… – хриплым голосом пробормотала она и потеряла сознание. Она еще успела подумать: «о черт, мистер Кори предупреждал ведь не оставаться на ночь вне фермы», – но обдумать, что случится, если нарушить это правило, сил уже не хватило.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

*держится за сердце* автор, милый автор, нельзя же так пугать! Ещё сутки ждать следующей главы, как там Петунья.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

*держится за сердце* автор, милый автор, нельзя же так пугать! Ещё сутки ждать следующей главы, как там Петунья.

Не бойся, анон. Из этой истории она уже никуда не денется!

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава девяносто шестая, в которой тетя Пэт идет встречать поезд

▼Скрытый текст⬍

В середине ночи северные горы затрясло, залихорадило от нежданного землетрясения. Подземные толчки набрали такую силу, что створка ворот, застрявшая в проеме пещеры, вывалилась и разбилась на несколько кусков, а обвал, закрывающий проход к железнодорожной станции, задрожал и рассыпался. Несколько самых крупных валунов, подгоняемые тряской, покатились вниз, и вниз, в сторону Зеркального озера, пока не исчезли в его водах.

Петунья проснулась в своей постели. Поначалу она все никак не могла сообразить, что же не так, только чувствовала какую-то неправильность. И это было не из-за новой обстановки – к этому она привыкла так быстро, что удивительно. И не потому, что пропустила визит торговца хоббита, ведь он должен приехать завтра.

Так что же за чувство такое?

Она села, спустила ноги на пол и обнаружила, что спала в одежде. Вообще-то, такой привычки, чтобы не переодеваться перед сном за нею не водилось, и в ее голове зазвучали тревожные звоночки. Петунья потянула футболку наверх, резонно предположив, что если она спит в верхней одежде, то наверняка и не мылась, и увидела на ткани неровные коричневые пятна.

Кровь?

Неосознанно она провела ладонью по губам и подбородку и почувствовала кончиками пальцев сухую корку. С силой потерла, и на кончиках пальцев остались коричневые хлопья.

И тут она вспомнила!

Она была в библиотеке. Туури читала ей книгу по алхимии, потому что сама Петунья не понимала ни слова. Она стала слушать, и красная капля в ее теле отозвалась на слова. Петунья стала собирать частицы алой эссенции, которые получались из оседающих в крови крупиц знания, и ей удалось собрать целую каплю. А вот потом…

Петунья направила мысленный взгляд в свое тело и внимательно оглядела прозрачную сферу магистериума. Та вращалась. Количество белой тинктуры в ней казалось существенно меньшим, по сравнению со вчерашним. В другое время Петунья бы встревожилась и кинулась медитировать, но ее внимание привлекла алая капля в самом центре. Она была крупнее, чем самая первая капля, полученная в подарок от нового отца, и Петунью обрадовалась. Вчерашние страдания оказались не зря.

Она встала, набрала ванну и помылась. Намыливая волосы, она задалась вопросом, правда ли, что образование новой красной тинктуры связано с получением новых знаний, или ей показалось?

Нужно дочитать ту книгу до конца. Туури ведь не будет против… И тут произошло кое-что странное. Стоило подумать об алхимической книге, как в памяти Петуньи вдруг всплыли сведения – те, которые ей не откуда было взять. О базовых началах алхимии, но с такими деталями и подробностями, которые в книжках для магглов не пишут, а волшебники, наверное, изучают на особых продвинутых курсах для самых талантливых. О подборе ингредиентов и их подготовке, о типах алхимических печей и все такое прочее.

Теперь Петунья куда лучше понимала природу двух эссенций в своем теле. Раньше она могла только догадываться, а теперь знала точно – они являются двумя составляющими идеального Философского Камня. Белая эссенция преобразовывала и усиливала тело, даруя долголетие и умножая магию. А красная совершенствовала и закаляла душу, тренировала разум и позволяла человеку стать кем-то вроде бога?

В этой части знания были обрывочными, и потому Петунья только посмеялась над таким выводом.

– Выходит, я могу закалять свою душу просто получая новые знания?

Вопрос повис в воздухе, потому что на него некому было ответить. Фэанаро, к которому он и был обращен, отсутствовал, и огонь в камине был просто огнем. Впрочем, Петунья не расстроилась. Она пообещала себе взять в библиотеке какую-нибудь книжку. Но только ту, которую сможет прочесть сама. Потому что опять истекать кровью и падать в обморок…

Кстати, а кто же принес ее домой?

Ответ на этот вопрос она получила после завтрака, когда вышла на улицу, готовая приступить к обычным фермерским обязанностям. На крыльце, для верности придавленная камнем, лежала записка. Пляшущий почерк, так непохожий на каллиграфическое письмо Туури, что, очевидно, выдавало ее волнение. Петунья как наяву услышала высокий голос библиотекарши:

«Петунья! Я так испугалась, когда ты потеряла сознание! Я совершенно не знала, что делать! Хорошо, что в библиотеку пришел еще один посетитель! Он и помог мне отнести тебя домой! Выздоравливай! Туури.»

Петунья прочла записку. Как интересно. В городе появился кто-то новый. Он приехал на дилижансе вместе с тетушкой Кокоро? И вообще, каким образом души появлялись здесь раньше? Сколько вопросов… Она вздохнула. Теперь ей нужно отблагодарить не только Туури, но и этого незнакомца. Интересно, примет ли он килограмм картошки?

Убрав записку в карман, она занялась делами. Полила огород, покормила курицу с кроликом. В тот момент, когда она осматривала бодро растущие растения, подняв голову от грядки Петунья увидела что-то новенькое среди деревьев, там, где вчера она сломала топор.

Это оказались руины здания. Его стены и фундамент были каменными, а внутренняя часть была поделена на несколько комнат. Сквозь большую дыру в стене Петунья заметила остатки каменной печи, сломанные верстаки, столы и стулья, какие-то черепки и что-то еще, неопознаваемое. Осмотрев развалины, она вернулась в дом и достала из тумбочки новую открытку.

Постройка мастерской требовала много ресурсов. Одних только камней нужно было пятьсот штук, и Петунья глубоко задумалась, успела ли она набрать столько? Впрочем, камни – это не главное. Лишь бы кирка не сломалась. Больше всего ее беспокоил загадочный ресурс, похожий на древесину. Перебрав все карточки, она нашла нужную. Это была не древесина. А твердая древесина, которая, как следовало из названия, была куда прочнее обычной, а потому использовалась для строительства или изготовления более долговечных предметов.

Во время яичного фестиваля Петунья как раз получила некоторое количество этих темно-красных поленьев. Они лежали в поленнице, где она их и оставила. Петунья дважды пересчитала их – тридцать пять. Оставалось найти еще пятнадцать. В карточке было написано, что твердую древесину дает «красное дерево», чем бы оно ни было, но в окрестностях фермы ничего похожего не росло. А кроме того, время от времени небольшое количество поленьев можно найти в шахте, среди оставленных гномами запасов.

Однако, Петунье еще ни разу не встречались в шахтах какие-либо запасы. Ни гномьи, ни чьи-либо еще. Значит, придется пойти и поискать.

Перед уходом она добавила в бочку с суслом последнюю порцию сахара. Согласно рецепту через пару дней ей предстояло узнать, получилось ли у нее хоть что-то, или драгоценные продукты пропали зря.

В почтовом ящике лежало письмо. Это снова оказалась записка от тетушки Кокоро. Не размениваясь на приветствия и прочие вежливости, та звала Петунью с собой встретить первый поезд.

Петунья удивилась. Разве дорога к поезду не заблокирована? Она своими глазами видела обвал, закрывающий проход. Да и сама тетушка жаловалась на это. Но все же старая русалка не стала бы разыгрывать ее и, видимо, дорога к железнодорожной станции каким-то образом оказалась свободна.

К станции Петунья пошла не поверху, а через город. Туури расплакалась, когда увидела ее, и даже миска золотого зерна и миска клубники не успокоили ее слез. Петунье пришлось потратить немало слов, чтобы заверить девушку-птицу, что ее вины в том, что случилось с Петуньей, нет. Наконец, Туури успокоилась и даже нашла ей тоненькую книжку о резьбе по дереву.

– А где мне найти того посетителя, что вчера помог? – спросила Петунья, убирая книжку в сумку. – Хочу поблагодарить его за помощь.

– А, его? – Туури даже не оторвалась от учетной книги, куда записывала выданную Петунье книгу. Она пожала плечами. – Я не знаю. Но он обмолвился, что ищет сведения о своих родственниках. Наверное, еще заглянет. Я дам тебе знать, хорошо?

Петунья почувствовала себя слегка разочарованной. Хотелось бы закончить с благодарностями сразу же, не обременяя себя.
– О, ну хорошо. Тогда я пойду. Мне нужно на станцию, поезд встретить.

– Поезд? Очень интересно, – Туури слегка оживилась. – Может, на нем приедет кто-то интересный, и я смогу узнать что-нибудь новенькое!

Но пойти вместе с Петуньей она отказалась, сославшись на то, что библиотека сама себя не разберет. И сразу же исчезла среди шкафов. Даже выкрикнула свое «пока-пока» откуда-то оттуда.

Петунья попрощалась и вышла, тихо затворив за собой дверь.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Ура!)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава девяносто седьмая, в которой тетя Пэт встречает и провожает поезд

Микродоза сведений о плоской резьбе взята из реальной книги. Дико красивое ремесло, но у меня даже на тупо вышивку крестиком времени не хватает :(

▼Скрытый текст⬍

Петунья попросила город показать ей короткую дорогу к горам. Поднявшись по горной тропе, она прошла мимо заброшенного домика и вышла к площадке, на которой раньше были следы большого обвала. Теперь вокруг валялось множество камней, а прямо перед нею, вырубленная прямо в скале, вверх вела грубая лестница.

Петунья окинула лестницу подозрительным взглядом, топнула несколько раз по нижне ступеньке. Мало ли, что случилось с этими ступенями под обвалом. Но ее подозрения не оправдались, лестница была в полном порядке.

Петунья поднялась наверх, ее взгляду открылась скромная долина, спрятанная среди гор. Тут в изобилии росли деревья и кустарники, травы и цветы. Она увидела фиолетовый цветок душистого горошка, и дальше в стороне – несколько кустов смородины.

Слева от входа в долину стояло здание. Солнечные лучи ярко отражались от его стеклянной крыши и на мгновение ослепили Петунью. Она зажмурилась, потом приставила ладонь козырьком ко лбу и разглядела под крышей что-то, похожее на оранжерею.

Постояв немного и оглядевшись, Петунья прошла вперед и увидела перед собой одну пару рельс, что выходили из темного тоннеля слева и скрывались в точно таком же тоннеле справа. Перед рельсами стоял желтый предупредительный знак, а на той стороне была устроена небольшая пассажирская платформа. На скамье под навесом сидела тетушка Кокоро. Ее высоко взбитые пергидрольные кудри было видно издалека, как свет маяка.

Петунья осторожно переступила через рельсы и поднялась на платформу. Тетушка лучилась довольством, пуговицы на ее форменном кителе ярко сверкали, начищенные до блеска, а фуражка сидела на голове особенно строго. Тетушка держала в руке пузатую бутылку, к которой время от времени прикладывалась. Запахи от нее распространялись… Петунья чуть не захмелела, вдохнув пару раз.

Увидев Петунью, тетушка радостно осклабилась, обнажив своим острые зубы, и отсалютовала ей бутылкой. Из которой тут же хлебнула.
– Давно не виделись, тетушка, – Петунья присела рядом и положила сумку на колени.

– Ты молодец, сдержала свое слово, – сказала русалка и протянула ей бутылку: – Будешь? – вежливый отказ ее не смутил, тетушка снова приложилась к горлышку.

– Но я ничего не сделала, – ради справедливости заметила Петунья. Хотя ей было приятно, чего скрывать. – Я даже не знала, что проход открылся.

Тетушка снова приложилась к бутылке, горло ее задергалось. Она продолжала пить, как будто бутылка была бездонной, потом отвалилась от нее, рыгнула и утерла тыльной стороной ладони влажные губы. Причмокнула, довольная вкусом.

Затем она выставила в сторону Петуньи ладонь:

– Ты прожила тут весну, – она выставила вверх один палец. – Феи Благого Двора приняли тебя, – к первому добавился второй. – И ты даже пришлась по нраву Пламенному Духу, что создал этот мир, – теперь пальцев было три. – Скажу честно, до тебя это никому не удавалось. Только тот мрачный тип, что появился тут самым первым, был интересен ему. Больше никто.

Петунья навострила ушки. Она первый раз слышала, что здесь были другие люди. «Мрачный тип», это, наверное, мистер Кори? Есть в нем какая-то загадочная мрачность. К тому же он точно знал Фэанаро и раньше, раз прислал ей письмо с поздравлениями. Что до других… следовало предположить, что это были те, кто так же, как Петунья, приняли помощь таинственного бармена. Но почему тетушка выразилась так странно?

– А кто тут был до меня?

Тетушка пожала плечами и снова приложилась к бутылке.

– Понятия не имею. Знаю только, что они не остались на ферме, а построили себе свои собственные дома. Один возвел башню в лесу. Другой поставил бунгало на пляже. Третий – ну, его дом где-то там, среди гор, – она махнула перепончатой ладонью в сторону лестницы вниз.

Все эти дома Петунья видела своими глазами, а в Башне даже побывала и выяснила, что ее хозяином был сам Мерлин. Может, хозяева остальных зданий тоже были какими-то важными и известными персонами? Тут она задумалась, а что же случилось раньше? Мерлин стал великим волшебником и попал в этот мир, или наоборот? Только благодаря тому, что он побывал здесь, он стал великим волшебником?

Как бы это выяснить… Петунья задумалась так глубоко, что совсем обо всем забыла. Впрочем, тетушка на нее не обижалась. Компания бездонной бутылки ее полностью устраивала.

Так ничего и не придумав, Петунья задала самый логичный вопрос, если находишься на железнодорожной станции.

– А когда придет поезд? – К слову, на платформе кроме скамьи и мусорного ведра ничего больше не было. Ни будки билетера, ни расписания.

Тут из правого туннеля прозвучал протяжный, низкий звук, который ни с чем нельзя было перепутать – гудок паровоза.

Услышав сигнал, тетушка оживилась. Бутылка исчезла в кармане ее кителя, она спрыгнула со скамьи и стала прихорашиваться. Она заново взбила свои кудри, одернула китель и без зеркала нарисовала себе губы ярко-красной помадой, после чего стала выглядеть вполне благопристойно. Только глаза поблескивали чересчур ярко.

Вскоре они услышали дробный перестук колес. Петунья подошла к краю платформы и с любопытством заглянула в туннель. Но внутри него было темно.

– Расписания у поезда никакого нет, – тем временем пояснила старая русалка. – Он приходит, когда ему вздумается. Поэтому, как только услышишь гудок, беги сюда со всех ног.

– А если я буду далеко?

Тетушка рассмеялась.

– Не боись, здесь его будет слышно повсюду. Сама ты на поезд не сядешь, конечно, но, вдруг я тебе что интересненькое привезу, – и она так загадочно захихикала, что Петунья сразу усомнилась в том, что привезенное будет именно «интересненьким». Скорее, «странненьким». Но ей стало любопытно, что же это могло бы быть.

Поезд приближался к ним. В глубине правого туннеля вспыхнул свет – холодный и какой-то нездешний, – и вот локомотив во главе небольшой вереницы вагонов вырвался из темноты на свет. Из торчащей вверх трубы валил столбом оранжевый дым, на морде паровоза крутилась большая светящаяся сфера, а из-под колес летели голубые и зеленые искры. Поезд запыхтел и замедлился, остановился у платформы. Двери вагонов открылись, несколько теней выскользнули оттуда и тут же растворились в воздухе.

Петунья даже не успела рассмотреть их, и ей стало слегка тревожно.

– Скоро белый город снова оживет, – сказала тетушка. Петунья посмотрела на поезд.

Русалка-проводница уже стояла в дверях вагона, приготовившись закрывать дверь.

– В смысле? Вы имеете в виду, что…

– Те, кто сходят с поезда на этой станции, имеют свои желания и чаяния, которые должны быть исполнены в надлежащий для этого час, – неожиданно высокопарным слогом, так не вяжущимся с ее обычной речью, объяснила Кокоро. – В Раздоле полно пустых домов. Ни от кого не убудет, если их заселят новые жители. Уж точно те, кто построил город, не стали бы возражать.

Поезд заскрипел-загрохотал, затем дернулся. Труба паровоза выплюнула несколько небольших сиреневых облачков дыма, и поезд медленно двинулся с места.

Тетушка покопалась в карманах, вытащила оттуда что-то звенящее и бросила. Петунья вытянула руки и ловко поймала небольшой ключ с брелоком-ракушкой.

– Вот, держи, – крикнула Кокоро. Паровоз, набирая скорость, удалялся прочь, Петунья побежала к краю платформы. –  Ключ от моего дома! Оставила тебе пару сюрпризов! – тетушка засмеялась и замахала ей рукой.

Петунья не отрывала глаз, пока поезд не скрылся в тоннеле, потом сунула ключ в сумку и стала спускаться с платформы. Ключ от дома, хах. Домом тетушка Кокоро звала, вероятно, тот старый батискаф. От мысли залезть туда в одиночку Петунью передернуло, и она тут же постаралась забыть эту безумную идею.

Поезд ушел, на долину снова опустилась тишина. Петунья, немного побродив здесь и собрав немногие дары земли, отправилась домой. Дорогу она выбрала ту, что вела ее прочь от озера, над шоссе. Ей не хотелось спускаться к городу, чтобы не столкнуться с кем-нибудь новым. Сейчас ей совсем не хотелось новых знакомств.

Дома она приготовила ужин, пожарив картошечку с карандолями. Получилось так вкусно, что она чуть ложку не проглотила. Ни разу в жизни она не ела таких вкусных грибочков. Подбирая остатки ужина с тарелки, она твердо решила, что завтра с утра обязательно сходит за грибами. И только потом за покупками к господину Туку.

После ужина Петунья взяла книжку по резьбе. К счастью, этот труд был на понятном ей синдарине, не пришлось бежать к Туури с просьбой прочесть.

Под непритязательной обложкой скрывалось руководство по овладеванию техникой плоской резьбы. Из вступительного слова стало понятно, что техника эта представляла собой вырезанный на поверхности рельефный рисунок. Рассмотрев несколько изображений резных предметов – украшенный растительными узорами табурет, шкатулка с цветком лотоса на крышке, резная этажерка, –  Петунье сразу захотелось украсить свой дом такими вещами. Разве не прекрасно было бы сидеть не на грубо сколоченном табурете, а на вот таком, красивом? Да и просто украсить стены чудесным узором. Уж в чем-чем, а недостатка в деревянных стенах она не испытывает.

Первые страницы поведали о разнице между разными типами древесины и научили какую лучше выбирать для резьбы. Что липа, каштан и ольха подходят лучше всего, а вот тополь чересчур мягкий и легко сминается; ель и сосна слоисты и их трудно резать поперек, отчего для резьбы совершенно не подходят. А самые лучшие породы, конечно, дубовое и красное дерево. Петунья не могла не вспомнить про ту самую твердую древесину. Она была как раз красноватого оттенка. Неужели это и есть благородное красное дерево?

Следующий раздел был посвящен ознакомлению с инструментами, которых даже для самого простого узора требовалось не меньше двенадцати. Затем, когда автор книги перешел к перечислению начальных приемов работы с деревом, Петунья полностью погрузилась в изучение, и в сфере магистериума снова начали конденсироваться крохотные бусинки красной тинктуры.

Книга по ремеслу не обладала столь же ошеломляющим воздействием на Петунью как труд по алхимии. Дочитав теоретическую часть, Петунья лишь ощутила головную боль. Да загорелась желанием опробовать свои новые знания на практике. Возможно, практика поможет ей получить еще одну красную каплю.

Она отложила книгу и с удовольствием потянулась. Зевнула во весь рот. Пора спать. Завтра она наберет еще этих вкусных грибочков, потом, перед встречей с дядюшкой Бальбо, заглянет в столярную мастерскую и одолжит инструменты. Благо, внешний вид киянок, разного рода долот и чеканок отпечатались в ее памяти.

А потом… она позволила себе пофантазировать, как же роскошно будет выглядеть ее магистериум, когда заполнится полностью. Наполовину белый, наполовину красный. Словно инь и ян. Просто идеально.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава девяносто восьмая, в которой тетя Пэт встречает новых и старых знакомых

Чуть-чуть не успел. Давайте сделаем вид, что еще вчера, ладно? )

Итак, если раньше тетя Пэт не знала знаменитых слов Вуди Аллена "Если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах", то теперь она их узнает на своем собственном опыте.

В этой главе подключается еще один канон, это манга/аниме "Святой Сэйя", также известный у нас как "Рыцари Зодиака". Раньше, в главах про яичный фестиваль к нему была небольшая пасхалочка, а с этой же главы в тексте появятся некоторые персонажи оттуда.

Интересно, стоит ли добавить к выкладке на ао3 тег "зловещие полуэльфы"?

▼Скрытый текст⬍

Сон был крепкий и сладкий. Но ровно в шесть в Петунье как будто будильник сработал, и она проснулась.

Она встала с постели и сразу же, не откладывая, выполнила несколько упражнений, рекомендованных эзотерическими книжками для «очищения ума и укрепления тела». Если отбросить все высокопарные слова, по сути это была просто зарядка с упором на растяжку – самое-то для начала нового дня.

После зарядки, мимолетно пожалев об отсутствии коврика, Петунья села в позу лотоса и приступила к медитации. Хотя за ночь ее тело самостоятельно немного восполнило количество белой тинктуры, она предчувствовала, что ей понадобится куда больше. Ведь получение красной тинктуры требовало сил не только умственных, но и физических. К тому же, медитация частично утоляла голод и наполняла тело бодростью.

После непродолжительной медитации Петунья привела себя в порядок и утолила голод уже традиционным способом. В эзотерических трудах, что ей когда-то довелось прочесть, говорилось о тех, кто достиг наивысшей точки «просветления» и перешел на питание «праной», отринув плотские способы насыщения. Что тогда, что сейчас Петунье это казалось странным. Ну как можно отказаться от вкусной еды?

После завтрака она вышла на улицу и приветствовала солнце, потянувшись к небу и широко раскинув руки. Солнце улыбнулось ей с высоты. Насладившись солнечной ванной, Петунья набрала в лейку воды и, напевая песенку, полила свой огород. На растениях уже отцвели цветы и появились первые завязи – пока небольшие, но в них уже можно было разглядеть будущие плоды. Занимаясь поливом, то и дело Петунья замечала краем глаза темный, угрюмый каркас мастерской. Он словно бы одним своим видом намекал, что надо бы поторопиться со сбором материалов. Петунья почти сказала ему «да сейчас пойду», но удержалась. Не хватало еще разговаривать с грудой камня и деревяшек.

Как бы там ни было, она твердо собиралась придерживаться плана.

И первым пунктом в плане был поход за грибами. Петунья непроизвольно облизнулась, вспомнив вкус вчерашнего ужина. Она переоделась в штаны и рубашку, подходящие для блужданий по лесу, натянула эльфийские сапожки и, подхватив свою любимую сумку, отправилась в лес.

Лес приветствовал ее, словно старую знакомую, шелестом листвы и гудением насекомых. В знак его доброй воли, не иначе, Петунья, едва прошла несколько шагов по лесной тропке и сразу наткнулась на небольшую грибницу. Она аккуратно срезала грибы, помня, что не стоит вырывать их с корнем, и отправилась дальше. Красные шляпки выглядывали то тут, то там, маня за собой. Петунья переходила от одного дерева к другому, все дальше и дальше углубляясь в лес, пока, наконец, не сочла, что собрала достаточно. Напоследок она сорвала цветок душистого горошка и с наслаждением вдохнула его яркий пленяющий аромат.

Дорога, что вела на ферму, пролегала мимо розового дерева. Завидев издалека его неповторимую листву, Петунья решила немного покачаться на качелях и свернула с тропинки.

Однако, качели были заняты. Петунья остановилась, рассматривая маленькую девочку, что меланхолично раскачивалась, крепко уцепившись ручками за веревки. У нее были коротко остриженные темно-русые волосы, отливающие рыжиной в солнечных лучах, а из-под длинного белого платья странного покроя виднелись босые белые ножки.

При виде ребенка Петунья преисполнилась неуверенности, не зная, то ли бежать сразу, то ли спросить, вдруг, этой девочке нужна ее помощь. Она больше склонялась к первому варианту, уж слишком живо и ярко вспомнилась ей встреча со зловещими близнецами. Место, где ей чудом удалось освободиться от них, было не так уж и далеко отсюда.

Но, пока она размышляла, как поступить, девочка подняла голову. Ее глаза удивленно расширились, когда она увидела, что не одна. Петунья успела заметить страх, что промелькнул на ее личике, но очень быстро девочка успокоилась.

Она спрыгнула с качелей, не дожидаясь, пока те остановятся, и побежала прямо к Петунье, не обращая внимания, что камушки и сучки впиваются в ее ступни. Когда она приблизилась, стало видно, что ее глаза были красны, как будто девочка долго плакала, а белое платье, сшитое из хорошей и явно дорогой ткани, порвано и местами запачкано. На личике девочки тоже были следы грязи, а у правого уголка рта чернел уродливый кровоподтек.

– Что ты здесь делаешь? – едва приблизившись, шепотом закричала девочка. На вид ей было лет семь-восемь, но в ее поведении и словах чувствовалась властность, не присущая детям ее возраста. – Уходи! Немедленно! Тут опасно! – и она повелительно махнула рукой, словно бы веля Петунье удалиться.

Петунья передернула плечами, чувствуя, как между лопаток прополз мерзкий холодок. Она быстро огляделась, но ничто вокруг не предвещало. Лес жил своей обычной жизнью, определенно мирной и спокойной. Она велела себе успокоиться и попыталась объяснить девочке, что нет, прямо сейчас нет никакой опасности, но та только нахмурилась. Выражение взрослой озабоченности странно смотрелось на детском личике.

Пока Петунья размышляла над этими странностями, незнакомая девочка, видимо, что-то для себя решила. Она резко схватила Петунью за руку и с силой дернула, пытаясь увести ее с места. Но едва смогла сдвинуть. Все-таки, соотношение роста и массы было не на ее стороне.
– Здесь правда опасно! – девочка бросила бесплодные попытки увести ее и перешла к уговорам. Ее голос звенел от сдерживаемых слез. – Тебе нужно уходить! Если они поймают только меня, так будет правильно! Но ты не при чем и не должна пострадать! Ну пожалуйста, послушай меня! Если еще и ты… – она осеклась, и по грязным, исцарапанным щекам покатились слезы.

Сердце Петуньи дрогнуло. Она присела на корточки, вытащила носовой платок и аккуратно утерла слезы с замызганных щек. Лицо девочки стало немного чище. У нее оказалась нежная и белоснежная кожа, как будто светящаяся изнутри. Но что важнее – она была теплая! Теплая и живая. И Петунья сразу уверилась, что с ее стороны не будет никакого неожиданного зла.

– Ну-ну, все будет хорошо, – нежно проворковала она. Она собралась представиться, но с языка почему-то сорвалось: – Меня зовут Мириэль. А тебя? – Она мимолетно удивилась, почему вдруг именно это имя, но следом ее наполнило ощущение уверенности и правильности выбора.

Девочка шмыгнула носом, совсем как ребенок, которым она и была. И куда только делась ее взрослость?

– Афина.

Петунья удивилась. Надо же, кто-то еще называет детей именами древнегреческих богов. Она погладила девочку по голове.

– У тебя хорошее имя. Я знаю одну почтенную даму, она почти твоя тезка. Ее зовут Минерва. Это ведь почти то же самое, верно? – Ну, не то что бы она лично знала строгую деканшу Гриффиндора, но раз там учится Лили, то их можно считать заочно знакомыми, верно? К тому же, в данный момент это совершенно неважно.

Афина несмело улыбнулась и кивнула.

– Ты голодна? Может, хочешь пить? Или спать? – продолжала сыпать вопросами Петунья. Теперь она уверилась, что эта малышка – ее очередной гость, и пыталась выяснить, чем может помочь.

Девочка Афина посмотрела на нее своими серыми глазами и покачала головой.

– Мне ничего не нужно. Это тебе нужно уходить отсюда скорее. Ты не…

Она вдруг резко замолчала. Ее глаза разом потемнели, а с лица схлынула всякая краска. Из-за спины на Петунью пахнуло ледяным, стылым дыханием, знакомым до ужаса, и все мышцы в ее теле оцепенели от страха.

Два одинаковых голоса, забыть о которых она не сможет, наверное, никогда, с наигранной радостью пропели:

– Давно не виделись, сестренка!

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава девяносто девятая, в которой тетя Пэт храбро борется, оказывается на краю гибели и снова оказывается спасена

К вопросу об Афине. Поскольку это не та самая древнегреческая богиня, а персонаж манги, то я уточню: во вселенной Святого Сэйи Афина перерождается среди людей и до поры до времени растет и взрослеет как обычная человеческая девочка. Поэтому в этой истории она еще ребенок.

▼считалочка про месяц из тумана целиком⬍

Вышел месяц из тумана,
Золотым повис бананом,
Со звездою в сетке
В небе, как на ветке.

Летом будем мы опять
Вместе весело гулять.
Поиграем в прятки,
Засверкают пятки.

Побежим, ты не гляди,
Всё равно тебе водить!

Ух ты, почти 100 глав!

▼Скрытый текст⬍

От этих сладких голосков Петунья задрожала. Преодолевая страх, сковавший мышцы, она медленно повернулась всем телом.
Они стояли среди деревьев, невысокие, белоголовые, в вышитых рубашечках. Одинаковые до самой последней черточки. Точно такие, какими она их видела в последний раз.

Близнецы мило улыбнулись. От этих улыбок так стало страшно, что Петунья отпрянула, затекшие ноги не удержались, и она упала. Спереди, от близнецов, на нее веял лютый холод, но спиной и боком она чувствовала тепло, исходящее от Афины. Девочка часто и шумно дышала, как загнанный зверек.

Петунью пронзило осознание: так вот о какой опасности ее предупреждали.

Так вот, что имел в виду шалопай Питер Пэн, когда прошептал ей на Цветочных танцах те слова:

«Если тебя не съели один раз, это не значит, что про тебя забыли».

Ей стоило повнимательнее отнестись к его словам, а она, дурочка, вовсе выбросила их из головы.

– Мы та-ак соскучились по тебе, сестренка! – хором пропели близнецы и сделали шаг вперед. Они протянули к ней руки в приветственном жесте: – В этот раз ты же пойдешь с нами?

Петунья замотала головой. Дикий ужас разом лишил ее голоса и способности двигаться. Все, как в прошлый раз. Единственная ее надежда вновь спастись была на то, что страшный преследователь близнецов появится и в этот раз.

– Он не придет, – как будто угадав ее мысли, прошипел мальчик справа. Он уставился на Петунью сужеными глазами. – Слишком занят.

– Мы позаботились о том, чтобы он не помешал нам, – насмешливо пропел тот, что стоял слева.

А потом хором они продолжили:

– В этот раз никто нас не разлучит! – и вместе сделали еще один шаг вперед.

Они подходили медленно, играя с ними и наслаждаясь ужасом, который испытывала Петунья. Она тщетно пыталась хотя бы пальцем пошевелить, но тело ей не повиновалось. От магического холода сфера магистериума замедлила свое вращение, и белая тинктура внутри нее загустела, стала вязкой и неподатливой. Отчаяние приготовилось запустить свои когти в ее разум, и тут…

Близнецам оставалось сделать всего пару шагов. Они, уверенные в своем превосходстве, не торопились их делать, словно негативные чувства жертв подпитывали их. И тут, из-за спины Петуньи вдруг ударил сноп жаркого света. Словно солнце внезапно сошло с небес и встало позади нее, его лучи отогрели ее, прогнали из тела страх и ужас, и мертвенный холод.

– Вы не получите ее! – голос Афины дрожал, но был преисполнен отчаянного величия. Петунья растерянно оглянулась на нее. Такие слова приличествовали грозной воительнице, но никак не ребенку. Но нет, это была все та же заплаканная девочка в измятом рваном платье, однако ее фигуру окутывала величественная золотая аура. – Подите прочь, посланцы смерти! – Она выкинула вперед руку и махнула кистью, как будто отбрасывала что-то от себя, и возникшая ниоткуда сила заставила зловещих близнецов попятиться. Афина перевела взгляд на Петунью и строго велела: – Ну же, уходи! Скорее!

В этот раз Петунье даже в голову не пришло ослушаться ее. Она поспешила подняться, не обращая внимания на боль в затекших ногах, но близнецы тут же ударили в ответ, послав впереди себя волну леденящего холода. Золотая аура прогнулась под их напором. Близнецы удвоили свои усилия. Удары их ледяного ветра рвали ауру на части, и золотой свет стал рассеиваться.

Афина стиснула свои жемчужные зубки, пытаясь устоять. Но она была одна против двоих, и ее поражение было только вопросом времени.
– Беги же! – отчаянно прикрикнула девочка, и тогда Петунья решилась.

Усилием воли она, словно кулаком, стиснула магистериум, вынудив белую тинктуру вскипеть и хлынуть вовне. Ее тело захлестнуло волной живительной прохлады, что прогнала холод и стылость, укрепила мышцы и кости. Петунья схватила девочку поперек тела, закинула ее на плечо и помчалась так, как никогда в жизни не бегала.

Вслед ей раздались крики близнецов, рассерженных ее строптивостью. Петунья не оборачивалась и бежала по известной ей дорожке в сторону фермы. Внутри нее крепла уверенность, что, стоит ей добраться до фермы, то никакая опасность не будет ей грозить. И она выжимала из тела все силы, щедро расходуя накопленную прежде эссенцию.

Сзади зазвучало пение. Близнецы запели, их голоса слаженно выводили какую-то мелодию. Казалось бы, в песне не было ничего зловещего, но при первых же звуках Петунью охватило нехорошее предчувствие.

– Летом будем мы опять вместе весело гулять, – старая детская считалочка, пропетая нежными мальчишечьими голосами, зазвучала неожиданно жутко. – Поиграем в прятки, засверкают пятки! Побежим, ты не гляди, все равно тебе водить!

Слова и мелодия оплетали ветви деревьев, обвивали стволы, стлались по траве, запутывали тропинку. Петунья пробежала мимо указателя к ферме. Там, где раньше тропинка поворачивала к ферме, теперь она вела в противоположную сторону.

– Они запутали тропу! – крикнула Афина. Она крепко обнимала Петунью за шею и смотрела назад, поэтому прекрасно видела, что делали их преследователи. – Нужно сойти с нее, быстро! Прыгай!

Петунья примерилась и сиганула в ближайшие кусты, зажмурившись, чтобы не получить веткой в глаз. Но когда ее ноги коснулись земли, она увидела, что все равно осталась там, откуда прыгнула. Она попробовала еще раз, но тропа под нею извернулась как змея и снова поймала ее. Это ужасно походило на волшебные фокусы, только Петунья не помнила, какое это заклинание и как его прервать. Да и волшебной палочки у нее не было.

Она оглянулась на две маленькие фигурки, что неумолимо приближались, и бросилась бежать дальше, но просто бежала на одном месте. Как муха, увязшая в смоле. Близнецы, не прерывая пения, приближались. Вместе с песней впереди них распространялся мертвящий холод, и, как только первые его дуновения коснулись ног Петуньи, ее ноги подкосились. Она не удержалась и рухнула на колени. Афина стукнулась подбородком о ее плечо и ойкнула от неожиданной боли.

Напрасно Петунья пыталась подняться. Сила несовершенного философского камня, что поддерживала ее, иссякла. В магистериуме осталось лишь две небольшие капли – белая и красная, – и Петунья внезапно оказалась птицей с подрезанными крыльями.

– Не убегай больше, сестренка! – близнецы подходили ближе. Они шли расслабленным неторопливым шагом, а на их лицах играли невинные улыбки. Если не приглядываться, они выглядели точь-в-точь как обычные мальчуганы, играющие в догонялки со старшей родственницей. Но их показушные маски не могли обмануть Петунью. Она знала, что нужно смотреть в их глаза – холодные и безжалостные, как у насекомых.

Афина выпуталась из ее рук и встала перед нею. Налетевший ветерок взметнул ее изодранное платье, и на мгновение Петунья увидела перед собой не маленькую девочку, а великолепную воительницу в сияющей броне, с копьем в правой руке и щитом в левой. Словно сама Афина, богиня воительница, встала на ее защиту.

Близнецы тоненько и пакостно захихикали, и этот звук моментально развеял чудесное видение. Петунья моргнула. Что только не померещится на краю смерти.

– Спасибо тебе, – прошептала Афина. Она оглянулась, ее щеки были мокры от слез, но она улыбалась. – Твоя попытка спасти меня вернула мне храбрость. Я выиграю время, а ты беги.

Она снова повернулась к близнецам, тонкая пленка золотистой ауры окружила ее тело, но она была такая хрупкая, такая слабая, как она могла противостоять этим двоим? И когда Афина шагнула вперед, Петунья, откуда только силы взялись, рванулась вперед, обхватила ее и обняла, поворачиваясь спиной к близнецам.

– Дети не должны спасать взрослых, – прошептала она, уткнувшись лицом в макушку девочки, и закрыла глаза, ожидая, что вот-вот ее тело снова откажет ей, и она вновь окажется беспомощной пленницей.

Один из близнецов зацокал языком, то ли восхищаясь ее отвагой, то ли поражаясь ее глупости.

Они подходили ближе, бесшумно, не переговариваясь и даже не смеясь. Только стылый холод их присутствия становился все ближе, и Петунья все сильнее прижимала к себе девочку, стараясь согреть хотя бы ее. Обострившимся восприятием она почувствовала, как к ней потянулись холодные пальчики и ощутила мертвящее, тяжелое касание маленькой ладони к своему плечу, как из леса раздался шум, и на тропу выскочил кто-то огромный и тяжелый и угрожающе заревел.