БЕЗБЛОГNМ

Анон · 2024-04-23 16:23:22

Это мой мультикроссоверный фанфик про приключения тети Петуньи (см название).
задействованные каноны: Поттериана, Сильмариллион и прочие истории Средиземья, игра Стардью, Хроники Нарнии, One Piece, Stand Still Stay Silent, другие будут появляться по мере написания

основной персонаж: Петунья Эванс
ОМП, ОЖП и прочие персонажи в количестве.

выкладка: почти каждый день по главе, недельные перерывы между арками.

автор обложки концепт-художник @maximilien_serpent

Синопсис: в один прекрасный день тетю Пэт увольняют с работы, в результате чего она не знакомится с Верноном Дурслем и не выходит за него замуж, а влипает в волшебную и местами довольно страшную историю с магией, приключениями и прекрасными мужчинами!

Также можно почитать на:
Фикбуке
AO3
обновления каждую среду и субботу.

▼Немного предыстории ака оригинальный стартовый пост⬍

Не так давно анон вжопился в тетю Петунью...

нет, не так.
не считая самого первого прочтения ГП, когда анон был юн, мир - относительно прост и понятен, а Дурсли представлялись едва ли не Дурслькабаном, анон всегда симпатизировал тете Петунье. да, она не образец доброты и заботы, но что могла - то сделала, хотя ее, собственно, никто не просил растить ГП, а просто поставили перед фактом. Анон как-то представил, что ему остались на воспитание многочисленные племянницы, и ужаснулся. А еще всегда было обидно за нее, что тете Пэт не досталось магии. ну, кому бы такое понравилось? Потом анон прочел "Волшебное стекло" Заязочки и "Старушку Петти" и ему понравилась сама идея ведьмы Петуньи.

в прошлом году анон начал играть в Хогвартс Легаси. Так как просто играть было скучновато, анон решил отыгрывать и слепил себе чудесную юную тетю Пэт, которая неведомым магическим образом переселилась в 19й век и попала в Хог. Распределили ее, кстати, в Слизерин. Анон нафанонил ей боязнь полетов и любовь к чарам и зельям, летнюю подработку в трактире у Сироны и везде где только можно, потому что попаданке из будущего не до жиру. но писать фичок тогда анон не стал.

Зато в этом году поперло. Мало того, анон решил наваять мультикроссовер, чтобы запихнуть туда "все лучшее сразу". И Поттериану, и китайцев, и Толкина, и вообще все, что придет в голову. К тому же анон успел написать после перерыва в творчестве свой первый фичок по Сильму и решил, что успех надо закрепить. Пусть даже очередным фиклом, а не ориджем, который анон пытается написать с тех пор, как научился читать и писать.

В общем, анон вжопился в тетю Петунью и планирует додать ей всего-всего. И магии, и приключений, и красивых мужиков. К тому же анон пытается писать в стиле китайских сестер - быстро, динамично, с резкими вотэтоповоротами и сияющими Мэри на каждом углу. А не растекаться мыслью по древу, хотя получается пока не очень. Выкладка по мере написания, потому что писать в стол и копить главы, конечно, неплохо, но так анон боится потерять запал.

Основные ворнинги: не вычитано, ООС, вольное отношение автора к используемым канонам.

Отредактировано (2024-07-19 00:28:56)

Анон · 2025-08-20 00:27:03

Глава триста пятьдесят первая, в которой тетя Пэт исполняет тетушкины обязанности и сопровождает племянника к врачу

Итак, Вэнь Цин тоже ищет своего брата, пока он ищет ее. Встретятся ли они?

▼Скрытый текст⬍

Проводив отца, Петунья поспешила отнести новости в город. Но опоздала. Переходя мостик над пропастью, она увидела, как несколько мужчин вкапывают у площади новехонькую доску объявлении, на которой висела большая копия ее листовки. Такое же объявление, форматом поменьше, вывесил и торговец рядом со своей лавкой.

Петунья оглядела это все пристальным взглядом, фыркнула уязвленно и прошествовала прямиком в таверну.

– Ты тоже получила рекламу? – глазастая Лия углядела у нее листовку. Потом заметила, что Петунья чем-то расстроена, сложила два плюс два и пододвинула к ней кофе и незнакомый десерт. – Попробуй. Учитель Цзян прислала мне пару новых рецептов. Хочу знать, как у меня получилось.

Отказываться Петунья не стала. Десертной вилочкой она отломила небольшой кусочек десерта, положила его в рот и зажмурилась от наслаждения. Бисквит был мягким, влажным и чуточку пикантным от ромовой пропитки, а крем между коржами – в меру сладким и прохладным. Благодаря сочетанию ингредиентов и мастерству повара вкус десерта не надоедал и не приедался. Им можно было наслаждаться вечно. К тому же – тут Петунья сделала глоточек крепкого американо – горьковатые нотки кофе усиливали и раскрывали сладость.

Петунья немедля рассыпалась в похвалах мастерству повара, не жалея слов. Лия довольно улыбалась и кивала в такт ее речам.

– А нового доктора ты уже встречала? – Петунья выдохлась и перешла к более прозаическим вещам.

Лия кивнула.

– Да. Заходила ко мне с утра. Спрашивала, где раздобыть чая и кое-чего по мелочи. Сказала обращаться, если возникнет надобность, – и Лия позволила себе кривую усмешку. И правда, какая надобность в докторе может возникнуть здесь, где все уже однажды умерли?
Впрочем, поддерживать эту тему она не стала и занялась своими делами. Петунья не стала мешать. Попрощалась, но перед уходом ей все равно сунули в руки небольшую коробку с десертами для маленького мальчика.

Ломион был единственным ребенком в городе, и все безбожно его баловали.

Петунья успела к дому кузины как раз вовремя. Аредэль укутывала сына в зимние одежки. С каждым новым слоем он становился все больше похожим на аккуратный кочан капусты. Вчера, торопясь успеть на поезд, она не накинула на сына даже курточки, и теперь ее мучала совесть.

– Мы к доктору Вэнь, – пояснила Аредэль. В своем обычном наряде из штанов и легкой куртки она выглядела неприлично легко одетой, особенно на контрасте с сыном. Ломион тоже заметил это и косился на мать. Аредэль заметила, как он дует губы, и озорно ухватила его за кончик носа. – Ну-ну, потерпи немного. Зима скоро закончится.

– Тетя, а что это у тебя такое? – разочарованный строгостью матери Ломион перевел свое внимание на более податливый, как он счел, объект.

– Это новый десерт… – только и успела сказать Петунья, как коробка буквально испарилась у нее из рук.

– После обеда, – строго произнесла Аредэль.

Все вместе они отправились в лазарет.

По случаю хорошей погоды горожане покинули свои дома и устремились за покупками. Там они видели рекламу ночного рынка, и вскоре приезд торговцев-путешественников стал самой горячей новостью.

По дороге Аредэль обмолвилась, что Вэнь Цин специально попросила их прийти сегодня. О конкретной цели этого визита она не говорила, но скорее всего это будет первое обследование. Петунья же похвасталась, что собрала все солнечные эссенции, и отец даже уже забрал их, чтобы выковать золотое ядро. Скоро у Аредэль будет новое тело, добавила она и бросила взгляд на семенящего рядом мальчика. На лице Ломиона вновь было то странное, недетское выражение, пока он слушал их разговоры. Видеть такое лицо у ребенка было почти неприятно, и Петунья инстинктивно постаралась его убрать. Она достала подаренные отцом конфеты и протянула мальчику. Он выбрал самую красную конфету, положил ее в рот, и сразу восторженно округлил глаза, когда фруктовый шарик взорвался на языке сладким клубничным вкусом.

– Подставь ладошки, – попросила Петунья и высыпала в подставленные ручки целую горсть конфет.

– Ломион, – напомнила Аредэль, мальчик звонко выкрикнул «спасибо!» и сунул в рот следующую конфету. Аредэль оглядела его с ласковой улыбкой, а потом повернулась к Петунье и с притворной строгостью погрозила пальцем: – Не балуй его, Мириэль.

Петунья вздернула нос. Еще чего. Баловать племянника ее святая обязанность тетушки, и она намерена твердо ее придерживаться! Она шутила, конечно, но почему-то в этот момент в груди у нее неприятно кольнуло.

Они поднялись по белокаменной лестнице в верхнюю часть города и вошли в аптекарский сад. Благодаря защите Цветогнома, здесь не выпадал снег, и растения радовали глаз яркой летней зеленью и благоуханным цветами. Они поздоровались с гномом и прошли к палатам врачевания.

С появлением врача лазарет ожил. Прежде, несмотря на чистоту, пустое здание выглядело неприветливо. Теперь же у крыльца появились дополнительные кадки с целебными растениями, а у двери покачивались на ветру несколько бамбуковых колокольчиков.

– Проходите! – в дверях появилась Вэнь Цин и, пригласив их, скрылась внутри.

Прежде из всех комнат был открыт только кабинет врача. Теперь же, с появлением хозяйки, открылись остальные. Вэнь Цин ждала их в гостиной. Там уже был сервирован для чаепития маленький столик, отдельно для Аредэль стояли небольшие разноцветные бутылочки с напитком для марионеток.

Ломион сразу же цапнул с блюда булочку в форме цветка сливы. Откусив кусочек, он посмотрел на целительницу сияющими глазами.

– Вкусно!

Вэнь Цин улыбнулась ему, и улыбка мгновенно преобразила ее гордое, высокомерное лицо.

– Спасибо, я старалась. Ну, раз тебе понравилось, могу я тебя осмотреть?

Мальчик запихнул в рот остатки булочки, прожевал и ясно возразил:

– Я не болею! Тетя Мириэль давала мне лекарство. Я выздоровел!

Вэнь Цин кивнула.

– Кажется, у твоей тети хорошие лекарства. Мне теперь интересно посмотреть, как они подействовали. Можно?

Ломион посмотрел сперва на мать, потом на Петунью в поисках поддержки. Ему явно не хотелось проходить осмотр, но Аредэль сказала ему не упрямиться, и он с неохотой согласился.

Вэнь Цин незамедлительно принялась за дело. Она поддернула рукава, обнажив тонкие белоснежные руки, и двумя пальцами коснулась определенного местечка на голове Ломиона за ушами. Потом, легкими, как крылья бабочки, движениями она особым образом ощупала его уши, руки и верхнюю часть ступней, приспустив носки. Послушала пульс и, обронив «будет немного неприятно, потерпи, пожалуйста», замерла. Петунья торопливо провела пальцами по лбу и векам, активируя Небесное Око, и увидела, как тончайшая нить духовной энергии осторожно продвигается по кровотоку внутри тела ребенка.

Ломион страдальчески морщился. Видно, и в самом деле было неприятно, но он стоически перенес осмотр. В награду за терпение Вэнь Цин вручила ему красивый красный леденец на палочке в виде петушка.

– Такое послушное дитя редкость, – похвалила она, после чего налила себе горячего чая и опустошила чашечку за один глоток. После осмотра она выглядела невероятно изможденной, как если бы трудилась без отдыха несколько дней подряд. Петунья была неприятно удивлена. Неужели диагностировать чье-то состояние так сложно?

Аредэль ждала вердикта. Вэнь Цин выпила еще одну чашку и ограничилась общими словами, что для каких-либо диагнозов пока еще очень рано.

– Приходите завтра. В это же время или когда вам будет удобно, – а на недоуменный вопрос Аредэль, зачем же они приходили сегодня, Вэнь Цин повторила, что для постановки диагноза ей нужна серия наблюдений. Тут она добавила справедливые слова про то, что здоровье ребенка не то, что можно пренебрегать, и Аредэль была вынуждена согласиться.

– Попрошу госпожу остаться, – и Петунья, которая уже вставала следом за кузиной, опустилась обратно на диван. Дождавшись, когда мать и сын уйдут, Вэнь Цин разлила чай по чашкам и сказала: – Я хочу поговорить о моем пациенте. Как мне рассказала госпожа Аредэль, это вы нашли его. Расскажите, как это было. Меня интересуют любые, даже самые мельчайшие подробности.

Петунья не хотела быть той, кто пренебрегает здоровьем ребенка, а потому, периодически отпивая чаю, чтобы смочить горло, приступила к рассказу. Очень скоро она поняла, что целительница не шутила, когда говорила про «мельчайшие подробности». Ее интересовало, как тихо или громко Петунья слышала голос ребенка, как увеличивался его вес в ее руках, что и какими словами он говорил и все в таком же духе. С другой стороны, ни Беззвездная дорога, ни Страж, ни монстры в темноте не удостоились ее интереса. Только перо-лодочку она поначалу отметила, но стоило ей узнать, что это перо богини мертвых из другого мира, как сразу потеряла к нему интерес.

– Как целитель я предпочитаю опираться на те вещи, которые могу потрогать руками и постичь разумом, – объяснила она. – Боги слишком непознаваемы. Их следует учитывать, как… – она бросила взгляд за окно и пожала плечами: – как ветер или дождь, если угодно. Но тратить силы, чтобы понять – нет никакого смысла.

Петунья закончила свой рассказ на том, как вошла в лифт и передала ребенка матери.

Вэнь Цин задумчиво коснулась рукой подбородка.

– Это все?

Петунья перебрала в памяти все, что было связана с Ломионом и Беззвездной Дорогой, и вспомнила свой недавний сон. В том сне мальчик бесцельно шел сквозь непроглядную тьму, и запутавшаяся в его волосах тонкая нить мешала ему, но неожиданно появилась рука в кандалах и оборвала нить, освободив ребенка.

Петунье было стыдно, что она на полном серьезе рассказывает врачу эти свои фантазии, но Вэнь Цин неожиданно слушала ее с невероятными вниманием. Она даже попросила еще раз описать звуки, которые слышались Петунье на Беззвездной дороге и загадочного охотника на шури. Дослушав, целительница вскочила со своего места, точно ей не терпелось отправиться немедля в путь, но… тут же плавно опустилась обратно.

– Я сказала что-то не так?

Вэнь Цин показала головой.

– Нет-нет, напротив. – Она вздохнула. – Есть кое-кто, кого я ищу. К сожалению, наши пути разошлись давным-давно. Все, что мне остается, это узнавать о его появлении то тут, то там по мелким признакам, вроде тех, которые вы описали. Благодарю, госпожа, за добрые вести, – она церемонно поклонилась. – Говорят, пустота, сквозь которую ведет Беззвездная дорога, необъятна как вселенная, но я верю, что рано или поздно найду его.

Анон · 2025-08-21 00:35:45

Глава триста пятьдесят вторая, в которой тетя Пэт находит врача для Вэй Усяня и посещает ночной рынок

Ночной рынок - это зимний эвент в игре Стардью. Три ночи подряд у пляжа останавливаются лодки торговцев, где можно купить всякие разные штуки. В основном семена, декорации, шапки для персонажа и все такое. Плюс еще шоу русалок, где можно выиграть жемчужину. Обычно я пробегаю все магазины, общаю всех неписей и убегаю. Но тетя Пэт будет исследовать его весьма основательно.

Черновик этой главы пришлось переделывать. А то ВЦ в нем реагировала чересчур уж как кисейная барышня.

Час козы это время с 13-00 до 15-00.

▼Скрытый текст⬍

Больше Вэнь Цин ничего не сказала, но Петунья и так прекрасно поняла, что таинственный некто очень важный человек для госпожи целительницы. Может, возлюбленный?

Впрочем, дать разгул фантазии ей не удалось. Допрос продолжился. На этот раз ее срашивали о лекарстве.

Целительница внимательно осмотрела последний плод Белого Древа, понюхала и даже лизнула, после чего определила в нем неизвестный ей доселе ингредиент для укрепления души. Она даже захотела нырнуть на морское дно, чтобы попробовать унести оттуда дерево, но Петунья ее отговорила. Скорее всего больше плодов оно не даст.

– Вот если бы я могла получить семя, – добавила Петунья, – я бы посадила его на своей ферме. Земля там такая плодородная, что даже палка пустит корни.

– Как же вы извлекали эссенцию? – удивилась Вэнь Цин. Легкий алый огонек окутал ее пальцы, и плод мгновенно разделился на несколько частей: тонкую кожицу, сохранившую эластичность, эссенцию мякоти и продолговатое желтоватое семя.

Петунья протянула руку, и семя упало ей в ладонь. Такое крохотное и такое драгоценное.

– Госпожа Вэнь, научите меня!

– Разве вы не умеете? Как же вы тогда получили одну звезду?

Вместо ответа Петунья вытащила из кольца случайную сливу и привычно выделила из нее эссенцию. Кожура и мякоть рассыпались в труху, а растрескавшаяся, выхолощенная косточка упала на пол и развалилась на части. Семя внутри нее ссохлось. Качеством эссенции Вэнь Цин осталась довольна, а от мусора она избавилась легким движением пальца. Наконец, она сказала Петунье продемонстрировать свое пламя.

– Глава моей родительской секты был бы в восторге от вас, – ровным тоном сказала Вэнь Цин, разглядывая полыхающий яркий белый огонек. – Он любил именно такое пламя. Всепожирающее. Не оставляющее даже пепла.

Петунья впервые слышала такое словосочетание.

– Другими словами, секта, в которой я родилась. Это было давно, но я все еще помню заветы клана. Мы чтили огонь и поклонялись солнцу, как величайшему пламени на свете. Огненные узоры и изображения солнечного диска украшали наши дома, флаги, одежды... Всякий, кто видел белые и красные одеяния, знал, что идут послушники секты Цишань Вэнь.

– Те самые Цишань Вэнь, которые сожгли Пристань Лотоса? – выпалила Петунья и запоздало прикусила язык. Под тяжелым взглядом целительницы она призналась, что слышала эту историю от Цзян Яньли.

– А, Хозяйка Лотоса, – Вэнь Цин расслабилась и вновь наполнила чашки. – Надо же. Такой маленький мир и чем-то заинтересовал ее.
Петунья взяла чашку и, прежде чем выпить, похвасталась:

– В этом году мы принимали Большую Осеннюю Ярмарку. И, кроме того, Яньли приходила проведать своего шиди.

– Кого? – переспросила Вэнь Цин, голос ее дрогнул.

– Своего шиди. Может, вы слышали о нем? Его зовут Вэй Усянь. С его слов, он был весьма знаменит.

Вэнь Цин потребовала рассказать, как так получилось, и Петунья поведала ей историю, как выловила Вэй Усяня из кровавого озера, а потом еще битый час убеждала его, что это никакой не Диюй.

– Он учит меня игре на флейте и искусству талисманов, пусть я не самая талантливая ученица. А вечерами он выступает в таверне. Вы были там с утра. Все горожане его очень любят и всегда с большим вниманием слушают его рассказы и песни.

Вэнь Цин улыбнулась. Это была тихая, едва заметная улыбка, в которой смешались горечь и радость. Петунья рискнула и спросила, не знакомы ли они. Ответ, который она получила, потряс ее до глубины души.

– Знакомы? О, даже более чем. Ведь это я вырезала его золотое ядро.

Отец сказал, что мало выковать новое ядро. Надо еще найти хирурга, который сможет его имплантировать. И не абы кого, а специалиста высочайшего класса. Петунья смотрела на Вэнь Цин и думала, кто может подойти лучше, чем она?

Она подалась вперед и порывисто взяла ее за руки.

– Госпожа Вэнь, а что вы думаете о том, чтобы провести обратную операцию?

– Чисто теоретически это возможно, – ответила Вэнь Цин и тут же посуровела. – Главная сложность, где взять бесхозное, – она произнесла это слово особенным тоном, – золотое ядро. Ваше, насколько я вижу, еще не сформировано. Может, госпожа Цзян собирается стать донором? Я бы не удивилась.

– Нет, что вы! – Петунья испугалась, ведь Яньли и правда могла бы решиться на такое. – Золотое ядро скоро будет готово. Я почти месяц собирала для него материалы!

Пришлось объяснить и про сбор частиц золотых ядер мертвецов, которые Петунья то и дело по привычке называла солнечными эссенциями, и про договор с Яньли, и про то, кто будет ковать новое ядро. Только тогда Вэнь Цин согласилась.

– Я сделаю это. Вы будете моим ассистентом. Провести такую операцию в одиночку невозможно. – Она поднялась с кресла и накинула на плечи теплую накидку. – Давайте встретимся завтра. Я подготовлю для вас некоторые рекомендации. У вас хорошее и сильное духовное пламя. Вполне прилично для кузнеца. Вы ведь изучаете мастерство вооружения тоже, я права? Для алхимика одной звезды также неплохо. Но если вы хотите достичь высот, придется потрудиться.

Они вышли из лазарета и направились вниз, в город. По пути Вэнь Цин объяснила некоторые тонкости, которые в будущем позволят Петунье наиболее эффективно обрабатывать ингредиенты для таблеток. У подножия лестницы они разделились. Наступил час козы. Вэнь Цин направилась в таверну, преисполненная намерений обрадовать Вэй Усяня встречей, а Петунья вернулась на ферму.

Хотя изначально она планировала отправиться в шахту, разговоры неожиданно затянулись. Идти в подземелье не было никакого смысла. В особенности, если она хотела хорошенько осмотреть ночной рынок. Вместо этого она вошла в теплицу и на свободном кусочке земли посадила семя Белого Древа.

Глядя на влажный темный холмик земли, она задумалась, не будет ли ему в теплице тесновато?

«Мисс сможет пересадить его на улицу, если возникнет такая надобность. Но лучше оставить в травяном саду. Когда травы и деревья растут вместе, они благоприятно воздействуют друг на друга. Это хорошо и для культивации мисс тоже.»

В голосе системы Петунья уловила намек и усмехнулась. Она села в позу лотоса и стала культивировать. Духовная энергия с атрибутом дерева вливалась в ее тело. Под ее воздействием огненный атрибут усиливался. Внутри микрокосма ее тела восемь сверкающих дао-колонн пронзали пространство. У их подножий плескалась «жидкость», строительный материал будущей девятой колонны.

– Завтра буду культивировать на ярусе сорок, – решила Петунья, закончив медитацию. Строительного материла пока было недостаточно, чтобы закончить Возведение Основания, и достать его в больших количествах можно было только в шахте.

Пока она медитировала, на землю опустился вечер. Петунья привела себя в порядок и отправилась на пляж.

По пути она нагнала горожан. Возбужденные предчувствием нового, они небольшими группами шли от города к скалистому проходу в скалах. Многие вслух гадали, что же эдакого им предложит ночной рынок. Большинство хорошо погуляли на Ярмарке и теперь удивить их было не так просто.

Обычно темный и пустынный, сейчас пляж был освещен сотнями разноцветных огней. На равном расстоянии из песка торчали столбы, и между ними протянулись сверкающие нити гирлянд. Скромная пристань, построенная Эарендилем, магически увеличилась. Один за другим к ней пришвартовывались ярко украшенные плавучие магазины, спускали сходни, и продавцы начинали звонко зазывать первых покупателей.

У входа на пристань стояла палатка, где всем желающим выдавали чашечку крепчайшего эспрессо. Петунья отстояла очередь, получила напиток, а вместе с ним – рекламный буклет. Сложенный в несколько раз, как гармошка, он развернулся и превратился в прекрасно детализированную карту всего ночного рынка, с условными обозначениями, советами покупателю и даже талоном на десятипроцентную скидку на первую покупку!

Петунья внимательно изучила карту. Ночной рынок, может, и уступал масштабами Большой Осенней Ярмарке, но все равно предоставлял своим покупателям широкий выбор магазинов, едален и развлечений. Даже быстрый взгляд показал, что здесь продавали украшения и мебель, предметы искусства и семена растений, и многое другое. Устроители рынка даже пригнали подводную лодку, чтобы посетители могли насладиться глубоководной рыбалкой. Кстати, в очереди туда Петунья заметила Эарендиля и Бельмере. А в самом дальнем конце еще стучали молотки – это возводили морской театр, где ровно в полночь русалки дадут представление.

Изрядно поломав голову, Петунья наметила маршрут. Сначала она отправилась к меняльной лавке. Выстояв очередь, обменяла некоторое количество сиклей на местные монеты и отправилась к первому пункту своего маршрута. Походя купила три шпажки с шашлычками и, перекусывая на ходу, взбежала на пристань.

Ее ждал магазин мебели и украшений для дома. Справа покачивались на ночном ветру декоративные баннеры с облаками, звездами и морскими просторами. Слева стояли кадки и горшки с цветами. На стеллажах рядами выстроились разного рода безделушки, а за ними с бортов свисали ковры. Петунья с восторгом окунулась в изучение ассортимента и сошла с лодки только через пару часов. Ее кошелек похудел на некоторое количество монет, зато в кольце ее лежали пара горшков с цветами, набор красивых баночек для специй, парные кружки с надписями «папа» и «дочь» и еще кое-что по мелочи. Довольная первой покупкой – и скидкой! – Петунья отправилась дальше по маршруту.

Один за другим она посетила все плавучие магазины, какие хотела. Даже заглянула в плавающую студию знаменитого художника Люпини и купила одну из его картин. На небольшом полотне был запечатлен вид на сказочный город с дворцами и башнями, а сверху над ним протянули свои ветви два исполинских древа – золотое и серебряное. Была ли это просто фантазия художника? Или ему в самом деле довелось своими глазами видеть Благословенный Край? Кто знает. Просто картина пришлась Петунье по душе. Настолько, что она выложила за нее требуемую сумму не торгуясь.

Спонтанная покупка картины почти опустошила ее сегодняшний бюджет. Петунья сунула руки в карманы и дальше просто гуляла, поглядывая по сторонам. В одном месте ее внимание привлекла чудесная шляпка. В другом – выточенный из сверкающего материала стул. Такой неподходящий к обстановке ее фермерского домика, но такой красивый! Петунья пообещала себе, что, если стул простоит до третьего дня, она непременно его купит. Сейчас уже времени не было.

Близилась полночь. Петунья спустилась в театр и нашла себе место. Амфитеатр постепенно заполнялся. На сцене, полностью погруженной в воду, морской народ заканчивал последние приготовления. Вот стрелка часов показала на двенадцать, в зале погас свет, и с освещенной сцены прозвучали нежные переборы арфы и завораживающее пение.

Анон · 2025-08-22 00:46:11

Глава триста пятьдесят третья, в которой тетя Пэт забывает о времени и натыкается на препятствие

Для этажей шахты с 41 по 49 взята Пещера Черепа, опасное подземелье в пустыне. Там даже мумии водятся!

▼Скрытый текст⬍

К счастью, ночной рынок имел специальную службу доставки загулявших гостей по домам. Иначе Петунья ни за что не успела бы вернуться на ферму до урочного часа.

Потому что русалочье представление полностью заворожило ее. Оно, конечно, не могло сравниться по масштабу с тем морским шоу, что давали на Празднике Середины Лета, но по воздействию на зрителя ничего не уступало.

На сцене морского театра ставили «Ромео и Джульетту». Старинная пьеса, изрядно переосмысленная, в руках морского народа превратилось в феерическое представление, наполненное фокусами и акробатическими номерами. Ромео и Тибальт не дрались на дуэли, а соревновались в гонке на колесницах, запряженных морскими коньками. Джульетта появлялась на сцене в огромной раковине-жемчужнице, точно Венера Боттичелли, и ее длинные волосы окутывали ее фигуру золотистым ореолом. А в финальной сцене влюбленные, умирая, превращались в морскую пену, из которой выпрыгивали два дельфина.

От самого начала и до конца Петунья так и не смогла отвести глаз от сцены. И даже уходить не хотела, вновь и вновь аплодисментами призывая актеров выйти на бис.

Только напоминание от системы о времени заставило ее спохватиться и выбежать из театра.

Ночной рынок, тем временем, даже не собирался закрываться. Покупатели все прибывали, и Петунья непременно бы задумалась, откуда они взялись, если бы не стоящая перед ней проблема. Если она свалится в сонный обморок прямо посреди рынка, кто знает, что с ней случится?

– Мисс опаздывает?

От неожиданности Петунья шарахнулась в сторону, чуть не сбив с ног прохожих. Тот, кто обратился к ней с этим вопросом, стоял в промежутке между двумя лавками, весь закутанный в темный плащ с капюшоном. Ни разу не подозрительно, конечно.

Подозрительный человек выставил перед собой пятерню.

– Пятьсот монет, и мисс окажется дома в мгновение ока, – сообщил он и показал на висящий за ним большой баннер. «Молниеносная служба доставки! Р-раз – и вы дома!» было написано там крупными яркими буквами. Чуть ниже шло примечание, что в цену билета входит стоимость страховки от несчастных случаев. При наступлении страхового случая необходимо обращаться в Гильдию Денариев.
– Значит, несчастные случаи все же были? – Петунья поежилась.

Но время! Время поджимало. Она чертыхнулась, заплатила и получила взамен тонкий прутик. Видя ее затруднение, подозрительный человек жестами показал переломить веточку, что Петунья и сделала.

И в тот же миг шумное разноцветье ночного рынка сменилось снежной тишиной фермы. Петунья стояла перед своим домиком, и стрелка часов вот-вот должна была коснуться отметки «два». Не тратя время даром, она вбежала в дом и с разбегу бросилась на кровать. Успела. Как только ее голова коснулась подушки, сон моментально смежил ей веки.

До самого утра ей снились чудесные игры русалок. Реалистичные настолько, что, проснувшись, Петунья никак не могла взять в толк, что она видела на самом деле, а что было лишь ее фантазиями.

– И я опять забыла про инфокристалл.

Ну, тут уж сама виновата. Петунья встала, почистила зубы, поплескала прохладной водой в лицо. Утираясь полотенцем, она вдруг задалась вопросом, а вчерашние русалки те же самые, какие выступали на Празднике Середины Лета или нет?

Она хорошенько размялась, выполнила предписанный тренером комплекс упражнений и поставила кофе на огонь. На столе лежали обломки вчерашнего прутика. Как ни посмотри – просто веточка, таких весной можно подобрать сколько угодно.

«Бине приходилось слышать, что в некоторых мирах мастера формаций могут создавать переносные массивы для телепортации. Перемещение порталами вообще невероятно сложное искусство, но чтобы вот так, превратить в портал случайный предмет – высший пилотаж!»

– Так это портключ, – вспомнила подходящий магический термин Петунья. Она непроизвольно потянулась потрогать рукоять волшебной палочки, не нашла ее, на секунду запаниковала, но тут же увидела ее на книжной полке. Волосы отросли, и Петунья предпочитала заплетать их в косу. – Но откуда тот волшебник знал, куда мне нужно отправиться?

«Высший пилотаж!» торжественно повторила система. «Мастер создал массив, который направил вас туда, куда мисс хотела попасть!»

После завтрака – постная пилюля и кружка кофе – Петунья вышла во двор. Убрала с крыльца молоко и яйца, выпустила единорожицу гулять, погладила корову и потискала кролика. На холоде кофе быстро остыл, и она допила его одним большим глотков. В теплице полила растения, удостоверилась, что все они здоровы, и полюбовалась на проклюнувшийся из земли крохотный белый росток – будущее Белое Древо.

Может, ему тоже нужно будет придумать имя?

Других дел на ферме не было. Петунья направилась в горы, по пути оставив свежее молоко и яйца в таверне.

– Сперва зайдем в Гильдию.

Там все было по-прежнему. Разве что немного обновился ассортимент товаров в витринах да появилась пара новых розыскных листовок. Петунья не тратила время на их изучение. Перекинувшись с кафрой парой дежурных слов, она взяла задания на эту неделю. Обычное – на создание лекарственных пилюль, и дополнительное, которое требовало от нее собрать некоторое количество морского жемчуга. Жемчуг у Петуньи был. Не очень много, правда. Он изредка попадался ей среди даров моря, что собирала Купальщица. В другое время Петунья не стала бы даже рассматривать эту миссию, но еще целых два дня на пляже будут русалки. Уж она как-нибудь сможет договориться с ними.

Но она все же уточнила на всякий случай, какой штраф ей грозил за провал задания.

– Еще три успешных задания, и ты получишь повышение, Мириэль, – напомнила Тилиоте. – Постарайся не провалить, ладно?
– Я очень постараюсь, – ответила Петунья.

В пещере она привычно пересчитала статуи – по-прежнему пять, – и с некоторым трепетом отправила лифт прямиком на сороковой уровень. Кабина медленно спускалась. Не теряя зря времени, Петунья достала словарик иероглифов и стала повторять знаки. Времени спуска как раз хватило на то, чтобы освежить в памяти уже изученное и зазубрить несколько новых.

Лифт остановился. На сороковом ярусе все было по-прежнему. Булькала в бассейне лава, стоял пустой сундук. Здесь концентрация духовной энергии с атрибутом огня была столь интенсивной, что ци сама стремилась влиться в тело без всяких усилий.

Мелькнула мысль остаться здесь и спокойной культивировать в свое удовольствие, но Петунья пересилила его. Времени до отъезда оставалось мало, и надо бы поскорее выяснить, что же находится на самом дне шахты.

Она нанесла на лицо маску из духовной энергии и стала спускаться по лестнице. Ровно через сорок девять ступеней перед ней открылся нижний ярус.

Здесь не было ни пылающей лавы, ни сверкающего льда, ни ядовитой слизи, ни чада темной энергии. На первый взгляд сорок первый ярус почти не отличался от первого. На расстоянии вытянутой руки росли из земли рудные жилы, окутанные ворохом ярких белых искр.
Серебро?

Петунья достала кирку. Жила поддавалась плохо. Пришлось ударить пять раз, и только тогда камень затрещал, лопнул и выпустил наружу знакомый кусок руды. Его поверхность сияла ярким насыщенным серебряным огнем.

Мифрил!

Удивленная и обрадованная добычей, Петунья потеряла несколько драгоценных секунд. Фиолетовый слайм, появившись как чертик из табакерки, слопал драгоценный самородок и, подпрыгнув на месте пару раз, точно смеялся над ее нерасторопностью, запрыгал обратно.

– Стой! Куда! – закричала Петунья и с киркой в руках устремилась за воришкой.

Слайм будто бы не пытался от нее убежать. Факелы на этаже освещали коридоры неравномерно, а потому прыгающий слизень то исчезал в темноте, то вновь появлялся в кругах света и точно никуда не спешил. Он будто бы давал Петунье нагнать себя, а когда она все же настигла его, к ним выскочили еще несколько таких же слаймов. А сверху раздались писк и шум крыльев. Эти летучие мыши оказались крупнее своих сородичей с верхних этажей, а в их маленьких пастях сверкали опасные клыки.

«Это ловушка!» воскликнула Бина.

Петунья сменила кирку на кинжал, и граненое лезвие окуталось ярким пламенем.

Монстры бросились на нее почти одновременно. Слаймы не лопались от одного-двух ударов кинжала, а летучие мыши легко уворачивались. Петунья размахивала кинжалом, стараясь поразить хоть кого-то, но все было бестолку. Вот ее ногу ошпарило слизью, а в лицо спикировала мышь. Петунья едва успела заслониться рукой и вскрикнула от боли, когда острые тонкие зубы прокусили ее кожу. Скинув с себя тварь, Петунья развернулась и опрометью кинулась к лестнице. Она успела вскочить на нижнюю ступеньку, и преследующие ее монстры были остановлены защитной мембраной.

Слаймы и летучие мыши безрезультатно бились о невидимую преграду. Петунья понаблюдала за ними немного. Убедившись, что они не будут ее преследовать, она взбежала по лестнице и без сил опустилась на пол у резервуара с лавой. Грудь ее ходила ходуном, пока она жадно глотала воздух. Обожженные ноги болели, ранки на руках кровили.

– Разве это не обычные слаймы и летучие мыши? – Она достала из кольца отвар ацеласа и обработала раны. – Какого рауга они такие сильные? И вот что делать?

«Бина проанализировала поведение монстров и вынуждена заключить, что на текущем уровне сил мисс с ними не справится», прошелестела система. Петунья поджала губы, недовольная такими известиями. «Мисс необходимо как можно скорее завершить Возведение Основания и перейти на стадию псевдо-ядра. Только тогда мисс сможет продолжить исследования шахты».

Анон · 2025-08-23 00:46:18

Глава триста пятьдесят четвертая, в которой Петунья вынуждена искать пути и решения, а также снова беседует с русалками

Небольшое объявление: В субботу и воскресенье обновлений не будет.
Эта глава считается пятничной.

▼Скрытый текст⬍

– Псевдо-ядро?
Петунья положила руку на живот, а мыслями погрузилась внутрь собственного микрокосма. Посреди бескрайней темноты сияли восемь дао-колонн. Петунья вообразила девятую рядом с ними и задумалась, а что дальше?

Она порылась в памяти, изыскивая, что ей известно. Однако, знала она немногое. Псевдо-ядром называлось промежуточное состояние Основания, когда все дао-колонны оказывались слиты между собой, но еще не сформировали золотое ядро. Как было написано в учебнике культивации, успешное достижение этой стадии практически гарантировало переход на следующий этап. И все.

Как бы там ни было, Основание Петуньи еще не было завершено. Ей только предстояло возвести последнюю, девятую дао-колонну, но количество энергии, которое требовалось для постройки, равнялось всей духовной энергии, которая потребовалась на все предыдущие восемь.

От попытки осмыслить эти величины, у Петуньи голова шла кругом.

А еще оставалась проблема времени. Его категорически не хватало.

«Разве господин не оставил мисс специальное средство?» напомнила система. Петунья прищелкнула запястьем. Ей на ладонь выкатились несколько огненных горошин. Кожу немного припекло, но Петунья знала, стоит их проглотить, и они превратятся в пылающие жгучие уголья. «Бина сделала расчеты. Если ближайшие несколько дней мисс будет употреблять средство и уделять время культивации, мисс получит необходимое количество ци.»

– А что дальше? – Петунья убрала горошины обратно в кольцо, оставив только одну, но пока медлила ее глотать. – Я точно помню, что в учебнике нет ничего о слиянии колонн.

Системы хмыкнула и замолчала. В голове заиграла тихая мелодия, пока система обдумывала ответ.

«Мисс права. В учебнике действительно этого нет. Золотое Ядро – важный шаг в самосовершенствовании. Культиватор, благополучно достигший этого шага, обретает вечную молодость и получает шанс на бессмертие и становление небожителем. Способ создания Ядра различается от секты к секте, и все они хранят свои методики в строжайшей тайне.»

– Логично, – Петунья нахмурилась. Ей казалось, что Сью была так добра и щедра, предоставив ей учебные материалы начального уровня. Но, похоже, даже с ее статусом личной ученицы она не могла раздавать секретные методики.

Вероятно, придется искать информацию где-нибудь еще.

– Может, спросить у Вэй Усяня? – предположила она. – Или у Вэнь Цин?

«Мисс непременно должна будет спросить старших», согласилась система, «но прежде мисс нужно сосредоточиться на культивации. Без завершенного основания любые техники будут бесполезны.»

– Ты права. Не забудь предупредить меня, когда придет пора отправляться на рынок.

Петунья села лицом к бассейну с лавой, проглотила огненную горошину и приступила к культивации. Под воздействием мистического лекарства духовные меридианы в теле расширились, и ци с атрибутом огня бурно потекла внутрь.

Часы культивации пролетели в мгновение ока. Когда система дала сигнал, Петунья закончила и открыла глаза.

Она встала, потянулась, разминая затекшее от сидения в одной позе мышцы. Внутри ее тела бурлила огненная энергия. Ее бурные воды окружали дао-колонны, поднявшись примерно до четверти их высоты. На поверхности, точно попавшая в шторм лодочка, качался мыльный пузырь с заключенными в него темными искрами. Что с ними делать и как от них избавиться Петунья не знала. Но пока что они совершенно не мешали, и она оставила темные искры в покое.

Перед тем, как отправиться на рынок, Петунья свернула к бане. Смыв под душем грязь и следы столкновения с монстрами, она залезла в бассейн. Нежась в горячей ароматной воде, она вспомнила, что именно здесь она и Айолос беседовали о бессмертии, и ироничная улыбка искривила ее рот. Забавное совпадение, не так ли? В тот раз она была новичком, только ступившим на путь культивации, а сегодня она уже почти приблизилась к тому, чтобы самой влиться в ряды идущих к бессмертию.

Если, конечно, не ошибется.

Петунья отбросила мысли о неудаче и вылезла из воды. В кольце-хранилище нашелся комплект чистой одежды, в который она и облачилась, и со спокойной душой отправилась на ночной рынок.

Она быстро нагнала идущих на пляж горожан. Кто-то смутно знакомый спросил, ходила ли она на шоу русалок и стоит ли, и Петунья от всего сердца порекомендовала непременно посмотреть.

– Выступление русалок это то, что нужно увидеть хотя бы раз в жизни, – со всей возможной убедительностью добавила она.

Петунья поменяла деньги, взяла бесплатную чашку кофе и медленно пошла по причалу, рассматривая магазины. Она пропустила те, которые посетила вчера, и сосредоточилась на тех, что не попали в ее поле зрения.

Одним из них оказался плавучий книжный.

Петунья поднялась на борт и, конечно же, нашла у прилавка Турри. Пухлая девушка-птица горящими глазами пожирала выставленные перед ней сокровища литературы и отчаянно сжимала в руках кошелек. Было такое впечатление, что от немедленной траты всех средств ее останавливала только широта выбора. Петунья подошла полюбопытствовать. Продавцы заранее рассортировали книги по областям знаний. В одном месте было собрано все о фермерстве, в другом – о лесе или рыбной ловле. Были и разделы о лекарственных травах, огранке самоцветов, минералах, механике и многом другом. Знакомясь с ассортиментом, Петунья уходила все дальше и дальше, в кажущийся бесконечным магазин, пока не обнаружила у самой стены небольшой стеллаж. На его полках хранились книги о культивации.

Сперва она обрадовалась. Неужели Небеса вновь благоволили ей, и сейчас она найдет руководство по переходу на стадию псевдо-ядра? Но увы. Присмотревшись, Петунья поняла, что большинство среди книг были учебники начального уровня, и лишь некоторые относились к техникам манипуляции ци с разными атрибутами.

Из-за соседнего стеллажа показался помощник продавца. Петунья сразу озадачила его вопросом, нет ли у них нужной ей книги. Но Бина была права. Такие драгоценные книги нельзя было купить в книжном.

В конце концов, решив, что уйти с пустыми руками будет нехорошо, она остановила свой выбор на брошюре об управлении огнем. Как она уже успела убедиться, ее собственные навыки оставляли желать лучшего, и эта книжица вполне могла помочь ей.
Но все равно, даже тоненькая брошюра стоила немалых денег. Петунья едва не отказалась от покупки, но пересилила себя и заплатила сколько полагалось, даже не поторговавшись.

После книжного, чтобы хоть немного забыть о тратах, Петунью привлекли выставленные в витринах соседнего магазина аквариумы с рыбками. Маленькие и побольше, ярко окрашенные и скромные, деловитые и флегматичные они навевали умиротворение, и Петунья надолго застряла рядом с одним аквариумом. Населяющие его рыбешки походили на ожившие самоцветы.

Сквозь аквариумное стекло можно было немного разглядеть внутреннее убранство магазина. Внимание Петуньи привлекли выставленные на продажу кораллы и морские губки. Она зашла полюбопытствовать, а когда вышла из магазина, то монет в ее кошельке прибавилось. Продавец магазина не отказался расширить ассортимент своих товаров и скупил у нее по вполне приличной цене кораллы, раковины и окаменелости.

– А теперь поищем русалок.

По пути к театру Петунья заглянула еще в несколько магазинов. Ей попалась плавучая лавка-студия художника Люпини, но больше ни одна его картина не привлекла ее внимания. Заходила Петунья и в магазин музыкальных инструментов. Она вдосталь налюбовалась на разного рода флейты, опробовала бубен и кастаньеты, поглазела с почтительного расстояния на большую оркестровую арфу, а перед уходом, чтобы не показаться грубой, купила симпатичный мешочек с завязками для сюня.

Вот и театр. Пока что его двери были закрыты, а окна темны. До того момента, когда зрителей начнут запускать внутрь, еще много времени. Петунья медленным шагом двинулась в обход. По левую руку у нее была стена театра, по правую – плескалась темная вода.

В ночной темноте, в особенности, когда на небе сияли так ярко звезды и луна, ее зрение ничем не уступало кошачьему. Потому она сразу заметила скользящий под водой элегантный белый силуэт.

Русалка вынырнула на поверхность практически беззвучно. Она покачивалась на волнах, высунув из воды лишь половину голову. Узкие, хищные глаза пристально следили за одинокой фигурой у театра. Наконец, рассмотрев неосторожного посетителя достаточно, русалка подплыла поближе и нежным, пленительным голосом сказала:

– Кето приветствует Высокую Леди.

Анон · 2025-08-25 23:41:36

Глава триста пятьдесят пятая, в которой тетя Пэт получает предостережение и предложение, а также заключает сделку ко всеобщей пользе

Я приехал в отпуск и мне хорошо.
Также неплохо вышло, что эти два дня я ничего не выкладывал. Было время подумать об этой главе. Вместо слезливых просьб помочь и не оставить в беде получилось что-то более интересное.

Кето и Иэра - имена нереид.
Мне слишком поздно пришла в голову идея позаимствовать имена дочерей Тритона из мультика про русалочку

▼Скрытый текст⬍

– Добрый вечер, – поздоровалась Петунья и удивилась: – У вас есть ко мне какое-то дело?

Русалка выпростала из воды тонкие бледные руки и ловко вскарабкалась наверх. Сидя на перилах, она была почти вровень с Петуньей.
– Несколько наших девушек встречались с госпожой на Празднике Середины Лета и, как я слышала, повели себя не очень красиво. От имени морского царя я, Кето, приношу извинения за тот инцидент.

Петунья поспешила отказаться. Небольшая попытка напугать ее не стоила того, чтобы сам морской царь приносил свои извинения. Но Кето настаивала, и Петунье пришлось уступить.

Русалка изящно восседала на перилах, крепко обвив балясины длинным, скорее змеиным, чем рыбьим, хвостом. Петунья впервые видела морскую деву так близко и не могла отказать себе удовлетворить свое любопытство.

Русалка и вправду была так красива, как утверждали легенды и сказки. При виде ее лица Петунья почувствовала, как грудь сдавил знакомый приступ зависти. Хоть в сравнении с собой прошлой она изрядно похорошела, в сравнении с русалкой… да что там, никому бы и в голову не пришло сравнивать их. Все и так понятно.

Однако ее внимание привлекла не только чарующая красота русалки. Ее руки и шею украшали браслеты и ожерелья весьма высокой и тонкой работы – несомненное указание на высокий социальный статус, а голову венчала изысканная жемчужная корона, и каждая, даже самая крохотная жемчужинка, сияла собственным нежным перламутровым сиянием.

От Кето, конечно же, не укрылись изучающие взгляды. Она слегка улыбнулась и элегантным движением откинула назад прядь волос.

– Госпожа сияет точно звезда на небе. Я польщена, что могу лично засвидетельствовать правоту древних легенд. Вот только удивительно, что владыки Летнего Двора оказались слепы и не распознали ее истинной сути. – Петунья нахмурилась. Очарование, которое охватило ее после встречи с русалкой, спало, и ночь оскалилась тысячами клыков, когда Кето добавила: – Ведь всем известно, что они лютой ненавистью ненавидят Высокий Народ.

Петунья перестала подпирать собой перила, выпрямилась и прямо взглянула на русалку.

– Что вы имеете в виду?

Кето не стала прятать взгляд и прямо ответила:

– Госпоже следует соблюдать осторожность. Владыки Летнего Двора узнали о ее существовании и без сомнений отправят за госпожой своих воинов.

В памяти Петуньи всплыло бледное лицо умирающего фэйри и его последние слова… она мотнула головой, прогоняя это воспоминание.

– Они уже приходили. Но почему вы предупреждаете меня?

Кето уставилась на нее, точно решив, что ее обманывают, но увидела нечто в ее лице и покачала головой.

– Выходит, страх Оберона и Титании перед Высоким Народом не так уж и безоснователен. Раз госпожа влегкую расправилась с легионами пикси под предводительством самого Пака. Вам известно, что он – любимец и приближенный короля Оберона, уступающий по силе лишь самим владыкам?

Сказав так, русалка замолчала. Петунья тоже ничего не говорила. За стеной в театре стучали молотки и перекрикивались рабочие – готовили сцену к сегодняшнему представлению. Ветер доносил с пляжа смех и музыку, и крики рыночных зазывал. А здесь, на отшибе, был слышен только плеск волн о деревянные опоры галереи.

Наконец, Кето нарушила тишину.

– Это просьба нашей сестры, – сказала она, и Петунья удивилась. Вроде бы у нее не было никаких дел с русалками. – Не знаю, помнит ли госпожа, но это та самая девушка, что говорила с вами после неудавшегося розыгрыша. Ее звали Иэра, – Петунья кивнула. Она помнила, конечно. – Она любила собирать жемчуг, плавать на перегонки с дельфинами и устраивать глупые розыгрыши. Ее бросили на корм крокодилам.

Переход от привычек русалочки к ее ужасной гибели был таким резким, что Петунья вздрогнула. Она впилась взглядом в лицо русалки, но, по всему выходило, что та не шутила и вовсе не пыталась ее разыграть.

– Примите мои соболезнования, – пробормотала она и не удержалась: – Но как… вы узнали?

Тут Кето неожиданно рассмеялась.

– Ах, не принимайте это так близко к сердцу, госпожа. Русалки, как и прочий волшебный народ, не умирают насовсем. Иэра вернулась к нам морской пеной. Придет час, и она воспарит к солнцу, став сильфидой.

– Но это вовсе не значит, что вас можно убивать, – буркнула Петунья.

Кето протянула руку и взяла ее за ладонь. Прикосновение ее было неприятным – мокрое, холодное и неожиданно крепкое. Петунье пришли на ум гриндилоу, о которых она узнала из «Фантастических тварей». Эти болотные твари любят подстеречь неосторожного купальщика и утащить его под воду, ухватив за ногу. Спастись, как писал прославленный магозоолог, можно было лишь сломав их сильные, но неожиданно тонкие пальцы. Пальцы русалки ничем не походили на рисунок из учебника. Похожие на человеческие, они заканчивались острыми, как когти, плотными синими ногтями, а между пальцами виднелась тонкая перепонка. Петунья не знала, сможет ли сломать их.

– Морской царь дал мне еще одно поручение, – шепотом, придвинувшись так близко, что можно был ощутить исходящий изо рта русалки рыбный запах, сказала Кето. – Владыка желает знать, не соблаговолит ли госпожа встретиться с ним для беседы?

– О чем нам говорить? – также шепотом спросила Петунья. Она вывернула ладонь и ответно сжала пальцы русалки.

По лицу Кето промелькнула гримаса боли.

– О союзе против Летнего Двора, – ответила она. Такого ответа Петунья не ожидала. От удивления она еще крепче сжала пальцы. – Я не должна этого говорить, но… – выпалила Кето и взмолилась: – госпожа, прошу, пощадите!

Освободившись, русалка принялась разминать свою руку. Петунье стало стыдно, она достала из кольца баночку мази из ацеласа и осторожно смазала поврежденные пальцы. Аромат мази пришелся Кето по вкусу, и Петунья в качестве извинения подарила ей баночку.

Наконец, когда недоразумение утряслось, Кето, оговорившись, что ей вообще-то не следует говорить такого, ввела Петунью в курс дела.
Корень проблемы лежал в том, что с тех пор, как последние из Высокого Народа ушли за Грань, в мире волшебства не осталось никого, кто мог бы взять на себя бремя верховной власти. Подводным миром правил морской царь. В горах властвовала Каменная Дева. Сильфиды были просто везде и всюду, невидимые и неуловимые. О духах огня никто давно ничего не слышал. Ну а фэйри постепенно раскололись на четыре Двора, которые попеременно враждовали друг с другом за верховную власть.

Постепенно Летний Двор подмял всех фэйри под себя. И даже могущественное морское царство оказалось под их пятой, потому что… драконья жемчужина, символ власти морского царя и навершие его царского скипетра, оказалась украдена.

– Доказательств нет, но никому другому, кроме Оберона и Титании, не было резона совершить кражу, – вздохнула Кето. – С тех пор, как жемчужина пропала, наше могущество значительно ослабло. Иначе почему стражи Оберона могли вломиться к нам и увести Иэру с собой?

– Вы хотите заручиться моей поддержкой, чтобы отомстить?

– Нет, нет! – тут же встрепенулась Кето. – Мне мало что известно о том, что задумал мой отец, но месть тут даже не на первом месте. Прошу вас, госпожа, не откажите во встрече!

Петунья задумалась. Этот разговор натолкнул ее на кое-какие мысли. Раньше, когда пикси вторглись в Раздол, она решила, что они здесь из-за Пенни. И что достаточно дать им отпор и защитить девчонку, и тогда их оставят в покое. Но, похоже, дело было не столько в Пенни, сколько… в ней самой?

Повезло, что Оберон и Титания не знают ни ее настоящего имени, ни где ее искать.

– Хорошо, – сказала она, и Кето преувеличенно облегченно вздохнула, до самого последнего момента боясь отказа. – Я встречусь с морским царем. Когда это будет?

Кето обхватила себя ладонью за подбородок.

– Завтра, – решительно сказала она. – Завтра я принесу вам ответ отца. Нам потребуется некоторое время, чтобы проложить безопасный маршрут к этим берегам, утаив все в секрете от лазутчиков Летнего Двора.

Вот оно. Петунья увидела свой шанс и небрежно предложила сделать вид, будто у них есть какое-то дело. А то, если она будет каждый вечер встречаться с русалками, кто-нибудь может заподозрить неладное. Как удачно, что в этот момент к театру стали собираться зрители, и Кето сразу же согласилась с ее предложением.

– Принесите мне несколько дюжин отборного морского жемчуга, – достаточно громко, чтобы их услышали, сказала Петунья, – а я дам взамен ростки лекарственной травы и рецепт мази, которая вам так понравилась.

– Согласна, – в тон ей ответила принцесса русалок. – Несколько дюжин жемчужин за рецепт достаточная цена. Я пошлю людей. Они будут собирать жемчуг всю ночь. Завтра, на этом же месте, встретимся, госпожа.

Они ударили по рукам, и в тот же миг Кето соскользнула в воду. Она вошла в волны без малейшего всплеска, точно призрак. Петунья успела увидеть, как мелькнул под водой бледный стремительный силуэт и скрылся. Она медленно пошла обратно. Люди входили в театр, занимая места. Петунья постояла немного у входа, раздумывая, и не пошла.

Вместо этого она взошла на борт подводной лодки и провела час с удочкой. Удача ей не улыбнулась. На крючок попалось лишь несколько пучков морской капусты да пара глупых ночных кальмаров. Петунья поленилась разделывать их и выпустила животных обратно в воду.

«Почему мисс согласилась встретиться с морским царем?» на обратном пути подала голос Бина. Все время, что Петунья вела переговоры с русалкой, система молчала. «Разве этот союз может быть полезным?»

Петунья пожала плечами.

– Это просто встреча. Мы поговорим, обменяемся мнениями и, может быть, заключим союз? Не знаю. Нужно будет посоветоваться с кем-нибудь.

«Но будет ли от них польза?»

– Посмотрим. Если они хотя бы смогут предупредить нас, если фэйри вздумают навредить Пенни, и этого будет достаточно.

У ворот фермы ее встретил Турко. Петунья обняла его, похлопала по спине. Потом закрыла хлев – корова и единорожица уже спали, – и вошла в дом.

– К тому же, не забудь, бедная Иэра пострадала только потому, что случайно столкнулась со мной. Даже если русалки не умирают насовсем, это не значит, что ей не было больно. – Она вздохнула. – Давай спать.

Система только тихо напомнила ей про инфокристалл. Петунья легла в кровать и положила кристалл между бровей, на точку третьего глаза. Она закрыла глаза и вскоре уснула. К счастью, ни фэйри, ни русалки, ни крокодилы ей не снились.

Анон · 2025-08-27 00:45:59

Глава триста пятьдесят шестая, в которой тетя Пэт читает письмо на гномьем языке и получает подарки

Был соблазн назвать купца-араба тем самым Синдбадом, но я так и не нашел, куда это вставить. Можете считать, что это он и есть, просто инкогнито )))
Кандура - традиционное арабское мужское платье из натуральных тканей.
Ратль - древняя арабская мера веса, примерно 500гр.

Извините за опоздание с выкладкой. Совершенно случайно нашел на ао3 целую кучу фанфиков с адекватными Вэнями. Не могу оторваться, до чего же хорошо написано.
Автор Daisjo

▼Скрытый текст⬍

«Дорогая благодетельница!» – вот что было написано в самой первой строке того свитка, что Петунья получила на прошлой неделе. За ночь инфокристалл пропал – впитался в «третий глаз», оставив по себе только небольшую отметину, похожую на так разрекламированный в начале их знакомства хуадянь. Петунья критически осмотрела себя в зеркало, но признала, что непонятный узор ничуть не портит ее лица. Наоборот, придает толику изысканности.

«А Бина говорила! Утонченные дамы предпочитают хуадянь!» возликовала система, но тут же притихла.

Петунья отложила зеркальце и потянулась за свитком.

Тонко выделанный пергамент развернулся, открыв написанные внутри него рунические знаки. Только теперь они сразу складывались в понятные слова. Нужно было только небольшое усилие, чтобы привыкнуть их читать.

Свиток оказался письмом от той самой девушки-гнома, которой Петунья по доброте душевной подарила кусок мифрила. Звали ее Лиод дочь Гримнира. Похоже, она тоже вспомнила, что так и не представилась тогда.

В письме Лиод хвасталась, что благодаря мифрилу успешно завоевала сердце своего возлюбленного и уже успела сыграть пышную свадьбу, где гуляло все подгорное царство и еще расположенный поблизости людской городок. В медовый месяц молодожены погрузились в изучение заброшенных древних копий, где случайно наткнулись на брошенное гнездо дракона. После раскопок они отрыли множество золотых монет и слитков, кучи драгоценных каменьев и гигантские кости самого дракона.

Год назад Петунья бы посмеялась и решила, что кости дракона на самом деле кости мамонта или, на крайний случай, крупного вымершего динозавра, ведь, как известно, драконы волшебников ни что иной, как крупный скот, только летающий, и золота-серебра в свое гнездо не собирают. Теперешняя она с интересом прочла подробное описание находок – Лиод явно хотела показать, сколь многим она обязана случайному подарку. И только в самом конце было написано то, ради чего и затевалась эта переписка.

Петунья не ошиблась, предположив, что единорожицу нужно непременно свести с жеребцом, да еще успешно, и только после появления на свет жеребенка можно будет ее доить. Но кроме того был и другой способ. Кобылу следовало несколько дней кормить специальным кормом, и тогда она будет давать молоко и без случки.

Любезная Лиод поделилась рецептом. Основой его были загадочные пятицветные бобы. Петунья впервые слышала о таком овоще.
Система тоже не знала. В ее памяти нашлось только упоминание, что некие древние люди приносили пятицветные бобы в жертву богам плодородия, вымаливая урожай побогаче.

– Что ж, – Петунья свернула письмо и убрала его на полку. Все равно его содержимое отпечаталось в ее памяти полностью, вплоть до каждой запятой. – Тогда поспрашиваю у всех, кого встречу. И на ночном рынке поищу. Вдруг, найдется.

Она переделала все фермерские дела на сегодня. Благо, их было немного. Потом обошла всех садовых гномов и оставила для них подношения, благодаря за помощь. Последним в списке был Гномерть. К тому времени, когда он благосклонно принял несколько ягод снежноягодника, на городской площади перед таверной поднялся шатер арабского купца.

К нему-то Петунья и подошла с расспросами в первую очередь.

Купец, в своей большой белой чалме, украшенной ярким самоцветом, и белой же кандуре, восседал на подушках, важный, точно шейх, и время от времени подносил ко рту длинный мундштук кальяна. Увидев гостью, он тотчас же повелел кому-то принести подушек и горячего чая с восточными сладостями. Перед таким обращением устоять Петунья, конечно же, не могла.

– Как ваша торговля? – спросила она, стараясь быть вежливой.

Купец немного просветил ее как ведет дела в городе. Оказалось, он не только принимал в уплату за свои товары деньги, но и менялся с жителями на разные вещи. Особенно он ценил местные овощи (Петунья и не знала даже, что некоторое горожане тоже имели свои огородики) и травы.

– А не найдется ли у вас, случаем, пятицветных бобов? – задала она, наконец, вопрос, ради которого и затеяла этот разговор.

Жаль только, что товара такого в лавке не оказалось. Но хотя бы купец просветил ее, что это такое. Пятицветные бобы – редкий и чрезвычайно дорогой продукт из далекого Сина. Местные земледельцы тяжело трудятся несколько лет, чтобы вырастить два или три ратля бобов. А есть их может один только император.

– И их невозможно купить ни за какие деньги! – торжественным голосом завершил он своей рассказ.

Петунья сперва приуныла. Неужели придется заводить еще и жеребца? Потом ей пришло в голову, что не стала бы Лиод просто так писать ей про эти бобы. Как так вышло, что этот очень редкий, доступный одному лишь Нефритовому Императору продукт обычные гномы легко используют для подкормки единорогов? Может, написать Сью? Вдруг, она достанет немного?

За рассказ и угощение Петунья отдарилась парой персиков, что залежались в кольце. Потом она заглянула в таверну выпить чашку кофе, и Лия сказала ей, что Вэй Усянь разыскивал ее. Петунья почувствовала приступ стыда – она совсем забросила занятия что талисманами, что музыкой. Она пообещала, что сегодня обязательно найдет чернокнижника, и поспешила в шахту. Времени до вечера оставалось не так много, и она хотела урвать хотя бы несколько часов безмятежной культивации.

Время под землей пролетело незаметно. Проглотив огненную горошину, Петунья закончила собирать ци для последней дао-колонны, но из-за спешки схватила пару побочных эффектов. Они были не так уж и серьезны – всего лишь ощущение, что тело переполнено энергией и вот-вот взорвется, да некоторая самонадеянность, – но система очень настаивала, чтобы Петунья не упрямилась и отложила завершение основания на завтра.

Двигаясь со всей осторожностью, чтобы не взорваться от неуклюжего движения (хотя система и пыталась убедить ее, что это всего лишь фантомное ощущение), Петунья вернулась в таверну.

Вэй Усянь пил вино в компании Вэнь Цин и выглядел чрезвычайно довольным жизнью. Наверное, он не станет упрекать Петунью за небрежность в учебе.

– Чего можно еще желать? – разглагольствовал он. – Шицзе и Цин-цзе обе живы и здоровы. Разве это не счастье? – с этими словами он выпил в один присест большой кубок.

Вэнь Цин пила свое вино мелкими глоточками и, посмеиваясь, дразнила его, что он вот-вот напьется. А он возражал, что еще никто и никогда не видел грозного Старейшину Илин пьяным!

Отчитывать Петунью он и правда не стал. Хотя она со всей серьезностью извинилась за то, что за всеми делами совершенно позабыла про занятия.

– Ничего, – Вэй Усянь снисходительно махнул рукой и тут же пододвинул ей маленькую чашку вина. – Выпей с нами, молодая госпожа. Но мой способ использовать талисманы тебе пригодился?

Петунья подтвердила, что еще как пригодился. Она села рядом и, пригубив немного, рассказала, как встретила в шахте еще пятерых таких же как тень Лир. Вэй Усянь оживился и выслушал ее со всем вниманием, попутно заявляя уточняющие вопросы.

– Было бы интересно посмотреть, от кого они такие отделились, – он вздохнул и потянулся за вином, но Вэнь Цин ловко хлопнула его по руке веером. – Цин-цзе!

– Тебе хватит, – строго заявила та и убрала вино. – Разве ты не собирался дать молодой госпоже кое-что?

Вэй Усянь спохватился и вытащил из-за пазухи сшитую вручную тетрадь. От долгого соприкосновения с его телом, бумага пропиталась инь, и кончики пальцев Петуньи тут же замерзли, стоило ей взять тетрадь в руки. На обложке красивым росчерком были выведены иероглифы, вот только читать скоропись она не умела. Внизу, изо всех сил стараясь сделать свой почерк читаемым, Вэй Усянь вывел эти иероглифы еще раз. Петунья сосредоточилась и через несколько минут с восторгом выяснила, что может понять их!

– Это книга талисманов, – пояснил Вэй Усянь. Она открыла тетрадь и увидела идеально выведенный талисман ветра. На обратной стороне листа тем же понятным, почти печатными буквами, было дано описание. Судя по тому, что значки сразу складывались для нее в понятый слова, Вэй Усянь очень сильно постарался писать как можно понятнее. – Я слышал, ты скоро уходишь. Так что научить тебя действительно всему, что я умею, у меня не выйдет. Но я дал тебе достаточно базовых знаний, чтобы с дальнейшими талисманами ты могла разобраться сама. И еще вот это, – он вынул следующую тетрадь, и это оказался сборник песен. В ней с помощью нотации, которую они долго разбирали, пока Петунья не уяснила для себя логику, были записаны как и те песни, что они уже успели выучить, так и другие.

Петунья прижала драгоценные тетради к груди, не в силах вымолвить ни слова. Такой невероятный подарок!

– Спасибо, – наконец, выдавила она из себя, и шмыгнула носом. Вэй Усянь со смехом заставил ее выпить чашку вина. От аромата и вкуса в носу засвербело, и Петунья оглушительно чихнула.

– Ну, полегчало, молодая госпожа? – весело спросил он. – Не нужно тратить слова на благодарности. Просто заглядывай время от времени, чтобы продемонстрировать свои успехи. Но, кстати, кое-чему я еще непременно тебя обучу.

Он так и не признался, каким же будет их последний урок. Просто сказал, чтобы Петунья пришла через день в таверну, и она пообещала, что непременно придет.

Оставив Вэй Усяня готовиться к его сегодняшнему выступлению, они вдвоем с Вэнь Цин вышли и направились к дому Аредэль.
– Вы и правда скоро уходите? – спросила целительница.

Петунья кивнула.

– Да. Я должна. У меня есть некоторые обязательства. Но я надеюсь, что скоро смогу вернуться. Кстати, а вы не знаете, где можно достать пятицветные бобы?

Но ответ Вэнь Цин ничем не отличался от того, что чуть ранее сообщил купец.

Немного расстроенная, Петунья проводила целительницу к Аредэль и отправилась на ночной рынок. Может, там повезет.

Анон · 2025-08-28 01:25:21

Глава триста пятьдесят седьмая, в которой тетя Пэт ищет и находит, а потом встречает Волшебника

Раньше на роль Волшебника пробовался мистер Грейвз. Уж очень он мне зашел. Но потом я подумал и решил, что Мерлин из Дворов Хаоса просто обязан появиться здесь. В особенности после того, как Мелькор позаимствовал его имя. Кажется, время действия где-то после того, как Мерлин стал королем Хаоса. Устав от работы, он сбежал вместе со своим кузеном Люком бродить по теням и каким-то образом забрел на ночной рынок. Но он не задержится. У королей чертовски много работы.

Каркаданн — мифическое существо, упоминаемое в средневековой арабской и персидской литературе. Представляло собой свирепого единорога, встречавшегося в Северной Африке, Персии и Индии; он был способен напасть на слона и убить его. Мне кажется, это что-то вроде носорога, только круче.

▼Скрытый текст⬍

Сегодня был последний день, когда ночной рынок оставался у берегов маленького мира, но по царящему на пляже оживлению так не казалось. Петунья даже немного озадачилась. Посетителей на рынке было так много – во всем Раздоле столько не жило! Но она недолго оставалась в неведении. Вскоре прямо у нее на глазах к пристани причалила красиво украшенная лодка, и с нее сошло не меньше дюжины веселых пассажиров. Они тут же влились в шумную толпу.

Пока лодка не отчалила, Петунья подошла и завязала разговор. Почтенный лодочник не стал скрывать, что зарабатывает на жизнь тем, что водит свое суденышко по следу путешествующих торговцев. Следовать за торговым караваном из мира в мир считалось популярным досугом. Правда, позволить себе такое безумство могли лишь действительно богатые люди.

– Но такой скучный мир я вижу впервые, – лодочник набил трубку, раскурил, пыхнул, и цепочка колечек дыма полетела в сторону горной гряды, огораживающей пляж от остального мира. – Говорят, вчера кто-то пытался преодолеть проход в скалах, чтобы посмотреть, что лежит дальше, но так и не смог пройти. Вам что, туристы не нужны?

Петунья на это только плечами пожала. Туристы, может, и не помешали бы, но, что, если среди них окажется кто-то злонамеренный? А у них и городской стражи – всего-то садовый гном да пара каменных дозорных.

Лодочник больше не мог с ней болтать. Со стороны моря подходила еще одна шлюпка, он поскорее отвел свою лодку в море, уступая место у пристани. Петунья посмотрела, как сходит на берег еще одна группа гостей, и отправилась дальше. Проходя мимо знакомых магазинов, она заметила, что они поменяли ассортимент своих товаров, и, конечно, зашла посмотреть. Петунья перемеряла все новые шляпки и изучила ассортимент магически зачарованных украшений, полистала книги и журналы и купила кулек с горячими пончиками в сахаре.

Как раз благодаря пончикам Петунья и обнаружила аптеку. Пока колечки теста жарились в шипящем масле, она глазела по сторонам. Среди множества вывесок одна бросилась ей в глаза. Там, где вчера и позавчера была крохотная лавка благовоний, теперь покачивалась на воде лодка аптекаря.

От множества нефритовых, хрустальных и стеклянных баночек с таблетками исходил приятный и свежий аромат. Запахи лекарств чудесным образом не перемешивались и не развеивались. Над головой звучали нежные переборы струн.

Петунья внимательно оглядела прилавок, отыскивая те пилюли, которые уже могла приготовить. Таблетки Малого Дана Здорового Тела продавались по три штуки в баночке за сто монет, как и постные пилюли. А вот всего одна Сердечно-мятная пилюля Гармонии имела ценник в несколько десятков тысяч монет! Петунья схватилась за сердце, предчувствуя, как перед ней открываются невероятные перспективы. Но аптекарь тут же разрушил ее иллюзии. Эта пилюля была создана мастером алхимии и могла подавить искажение ци у заклинателя на стадии Обретения Бессмертия. Не стоило и говорить, что пилюли Петуньи не шли ни в какое сравнение.

Петунья купила набор ингредиентов, которых не могла достать больше нигде, и дюжину баночек для таблеток. Но, даже если ей больше ничего не требовалось, она не могла найти в себе сил уйти. Умиротворенная атмосфера, наполненная нежной музыкой и свежестью лекарств, резко контрастировала с темными и вонючими аптеками Косого переулка, и Петунье хотелось побыть здесь немного дольше.

– Младшая сестра-алхимик что-то ищет? – Здешний аптекарь носил эмблему двух звезд и, конечно же, имел полное право обращаться к ней подобным образом.

Петунья смущенно кашлянула. Конечно, она искала, но не в аптеке же.

– Скажите, а вы знаете что-нибудь о пятицветных бобах? – все же спросила она. Так, на всякий случай.

Аптекарь окинул ее внимательным взглядом, особенно задержавшись на ее однозвездной эмблеме, и сказал, как отрезал, что ей не по чину интересоваться сокровищами Нефритового Императора.

Опешив от неожиданной отповеди, Петунья промямлила, что ей нужна пищевая добавка для единорога. А аптекарь вдруг расхохотался.

– Младшая сестра перепутала, – отсмеявшись, сказал он. – Не пятицветные бобы, а смесь бобовых пяти разных цветов. Возьми по горсти красной, черной, белой, желтой и зеленой фасоли. Смешай с обычным кормом и дай животному. Почтенная бабушка этого старшего брата держит для души кобылу каркаданна. Когда ей хочется парного молока, она на за неделю начинает кормить животное такой смесью, и после целый месяц наслаждается.

Старший брат аптекарь был до того любезен, что подсказал, в какой стороне нужный ей магазин. Петунья вручила ему пару персиков вместе со словами благодарности и поскорее сбежала.

В продуктовом магазине было пусто. Продавец скучал за прилавком. Поэтому, стоило Петунье войти, как ее обслужили по высшему разряду. Она купила по фунту бобов фасоли каждого цвета и немного диковинных фруктов: причудливые розовые «драконьи» плоды, несколько штук темно-фиолетового инжира, ветку винограда с ягодами крупными, как абрикос, и большой полосатый арбуз. Последний, наверное, был лишним, но устоять перед его ароматом она не смогла.

Теперь, когда столь мучавший ее вопрос неожиданно оказался улажен, Петунья вновь ощутила, как же здорово гулять по рынку и рассматривать разложенные на прилавках товары, пробовать готовую еду или даже украдкой разглядывать окружающих, тем более, среди них попадались порой весьма экзотические персоны. На рынке были заклинатели в нарядах вроде тех, которые предпочитали Вэй Усянь и Вэнь Цин, и закутанные с головы до пят так, что были видны лишь подведенные сурьмой глаза, красавицы. Засмотревшись на одну такую, Петунья врезалась в громадного, покрытого густым мехом зверочеловека. Испугавшись при виде его тигриной морды, она пискнула извинения. К счастью, тигролюд был в хорошем настроении. Он даже ответил на пару ее вопросов, которые она, набравшись духу, осмелилась задать. Но долго испытывать терпение человека-тигра Петунья не стала и поскорее с ним попрощалась.

Быстрым шагом, точно за ней демоны гнались, Петунья преодолела несколько лодок и остановилась у небольшой лодки с карточными играми. За одним из столиков показывали карточные фокусы. Карты летали в руках фокусника, исчезали и появлялись, меняли свою масть, превращались в ленты и кольца. Это выглядело до того чудесно, что Петунья взглянула украдкой Небесным Оком. Но нет, фокусник не пользовался магией, одной лишь ловкостью рук.

Именно здесь, среди праздных зевак, наблюдающих за карточными фокусами, Петунья и встретила Волшебника.

Уже потом, припомнив обстоятельства их встречи, она удивлялась, почему сразу не обратила на него внимание. Не заметить его было сложно. Среди многообразия фасонов и многоцветья одежд он выделялся как сосна в березовой роще. Его одежда была серых и фиолетовых цветов, и Петунья нашла такое сочетание весьма приятным глазу, но вот покрой… джинсы, туфли, блейзер поверх футболки с принтом. В общем, он выглядел как самый обычный молодой мужчина из современного Петунье мира. К тому же, атлетичный и очень симпатичный, глаз не оторвать!

А еще, пусть это Петунья смотрела на него во все глаза, но именно Бина заметила на его руке приметное кольцо – платинового цвета ободок с красным колесиком, от которого во все стороны топорщилось множество тонких спиц.

Петунья аккуратно подошла к нему поближе, думая, как завязать разговор, но тут он сам чуть повернул к ней голову и, кивнув в сторону фокусника, сказал:

– Дроппа тоже показывает такие фокусы. Вроде как, он подсмотрел некоторые из них в Лас-Вегасе.

Петунья моргнула. Про Лас-Вегас она слышала. Будто бы это город, целиком состоящий из одних только казино и баров. Но, раз уж с ней завязали беседу, вежливо ответила, что никогда там не бывала.

Незнакомец удивился ее ответу, обернулся и – рассмеялся.

– Прошу прощения, леди, – он слегка поклонился. Но даже такое короткое движение оказалось преисполнено врожденного благородства. – Я думал, что разговариваю со своим кузеном. Он буквально только что был тут… – он огляделся, пытаясь высмотреть кого-то в толпе, но безрезультатно. Он пожал плечами. – Ну, раз так. Мерль Кори, к вашим услугам.

Петунья пожала протянутую ей руку.

– Вы тоже? Ой, – она скороговоркой представилась. Другой мистер Кори приподнял бровь, явно ожидая расшифровки. – В смысле, мне знаком один Мерль Кори. Не думала, что встречу его тезку.

– Забавно, – его синие глаза смеялись. – Но мир велик. Неудивительно. Позвольте поинтересоваться, чем же он занимается, тот другой мистер Кори?

Кажется, он просто любопытствовал ради поддержания разговора, но, узнав про бар своего тезки, неожиданно воодушевился.

– Может, и мне как-нибудь попробовать что-то эдакое? – Кажется, эта мысль его позабавила. – Ну, ладно. Если вас смущает сходство имен, можете называть меня Мерлином. И нет, я не тот самый легендарный волшебник.

Петунья улыбнулась этой незатейливой шутке и, показав глазами на кольцо на его руке, спросила:

– Но вы и правда волшебник, ведь так?

– Скорее колдун, – поправил он ее. – Но вообще-то я дипломированный инженер-программист. – Петунья уставилась на него недоверчиво. – Я серьезно. Я получил степень в Калифорнийском университете в Беркли!

О, американец. Это многое объясняло. Петунья расслабилась. Ей мало что было известно про волшебников за пределами Англии. Может, в Штатах все совсем по-другому, и там маги не шарахаются от маггловских изобретений как черт от ладана.

Ладно. Колдун, волшебник – какая, в сущности, разница? У него на пальце кольцо, а, значит, именно ему она должна отдать другое.
Она прищелкнула запястьем, достала спикард и протянула его Мерлину.

– Вот. Мне сказали, это нужно отдать волшебнику. Полагаю, раз ты Мерлин, значит, оно для тебя.

Анон · 2025-08-29 00:53:21

Глава триста пятьдесят восьмая, в которой тетя Пэт получает помощь Волшебника и находит так необходимый ей учебник

В книгах Мерлин оставил свою удавку Фракир в замке Амбера. Думаю, однажды он забрал ее обратно.

▼Скрытый текст⬍

Мерлин разглядывал спикард на ее ладони и совершенно не торопился его брать.

– В последнее время эти вещицы буквально преследуют меня, – сообщил он. – Сперва мой брат зачаровал один, чтобы я стал послушной марионеткой в его руках. Но потом мой сводный дядя – один из их великого множества, если уж быть откровенным, – подменил тот первый спикард на другой, свободный от чар. Хотя и первый в итоге попал в мои руки… – он поднял руку. Вокруг запястья свернулась змеей веревка. Один ее конец свесился над спикардом. Мерлин поводил рукой, проверяя что-то, Петунье не понятное, и убрал руку. – Фракир уверена, что этот спикард свободен от заклятий. Только он будто бы в стазисе.

– Мой папа остановил его. Временно, – заверила она его.

Мерлин взглянул на нее испытующе.

– Ты уверена, что хочешь отдать его мне? Он может значительно тебя усилить.

Петунье вспомнилось, как она едва не лишилась всех сил просто случайно прикоснувшись к артефакту, и она помотала головой.
– Нет-нет, мне он ни к чему. Забирай. Уверена, ты найдешь ему применение.

Мерлин улыбнулся ей, забрал кольцо и опустил его в карман джинс, пробормотав, что потом с ним разберется.

– Благодарю за столь щедрый дар, – церемонно произнес он, а потом взял и поцеловал ей руку, будто она была какой-нибудь важной дамой. – Чем же я могу отплатить за него, прекрасная леди?

Петунья с некоторой неловкостью забрала у него руку. След поцелуя горел на тыльной стороне ладони.

– Вообще-то… мне нужна помощь с одним делом. Но сперва я должна встретиться с русалками. Ты не против?

– Настоящие русалки? – с энтузиазмом переспросил он и решительно кивнул: – Я весь твой, леди.

Он галантно предложил Петунье локоть, и они прогулочным шагом отправились вдоль пирса. Как выяснилось, Мерлин вышел на это место абсолютно случайно. Он совершенно наглым образом сбежал от своих обязанностей и в компании кузена шатался по теням, ища приключений на свою голову. Очередное изменение вывело их на пляж, где они и потеряли друг друга.

– Ничего, – он махнул рукой. – Люк взрослый парень, не пропадет. Однако же, что за чудесное место, – он глубоко вдохнул. – Здесь дышится легко, а груз, кхм, семейной ответственности совершенно не чувствуется.

– Большая семья? Много младших братьев и сестер?

– О нет, что ты. Я единственный ребенок. – Мерлин вдруг осекся и резко рассмеялся. – Хотел бы я посмотреть на лица своих родителей, предложи им кто снова сойтись. Боже. Это было бы, как минимум, уморительно. Как максимум, смертельно опасно. Нет. Нет. Просто… внезапно я оказался ответственным… скажем, за семейное дело. Хотя никогда даже не думал об этом. Теперь мне приходится во все вникать и во всем разбираться. Поэтому изредка я позволяю себе сбежать в тень и немного развеяться. Должны же у меня быть хоть когда-то выходные?

Хотя Петунья не совсем его понимала (что значит «сбежать в тень»?), она могла представить, каково это, стать внезапно главой фирмы. Она сочувственно покивала и сказала несколько подходящих случаю ободряющих слов.

– Ну, а ты чем занимаешься, леди?

Петунья задумалась, как бы выразить словами все, что с ней произошло, и остановилась на таком варианте:

– Я присматриваю за фермой, а заодно учусь кузнечному делу, алхимии и культивации.

Мерлин оказался немного сведущ в последнем, и они обсудили разницу в подходах к магии и мироустройству с точек зрения условных запада и востока. Беседуя, они подошли к театру. Петунья повела своего спутника к тому месту, где вчера разговаривала с русалкой. Их уже ждали. Стоило подойти, как вода забурлила, и на поверхность вынырнули две морские девы. Одна поставила к ее ногам небольшой позолоченный ларец, а вторая забрала несколько кустиков ацеласа и рецепт мази, после чего, не говоря ни слова, обе русалки скрылись под водой. Только мелькнули, разбрызгивая воду, их красивые хвостовые плавники.

– И правда, настоящие русалки! – воскликнул Мерлин и перегнулся через перила, заглядывая в глубину моря. – Один из моих многочисленных дядей женат на девушке из подводного царства. Но у нее ни хвоста, ни жабер. Хотя, Виола бы чудесно смотрелась в образе русалки. Обязательно расскажу Рэндому.

Посмеиваясь над его восторгом, Петунья подняла крышку ларца. На самом верху лежал запечатанный сургучом конверт, а под ним – ого! Сотни круглых, крупных, сияющих перламутром жемчужин! Оценка показала, что русалки достали для нее и правда самый отборный морской жемчуг! Даже затруднительно решить, кто из них больше остался в выигрыше от такой сделки.

Мерлин предложил ей помощь, но Петунья отказалась. Проведя рукой над ларцом, она отправила сокровища в кольцо и вновь взяла своего спутника под руку.

– Полагаю, настала пора взглянуть на то, в чем вам требуется моя помощь? – проницательно улыбнулся он.

Петунья кивнула.

– Нужно только немного пройтись, – и повела прочь от рынка.

При виде преградившей им путь горной гряды Мерлин нахмурился. Он смотрел на скальный барьер так, точно пытался сдвинуть его с места, но безуспешно. Идя следом за Петуньей по проходу между скал, он пожаловался, что пытался убрать помеху с их пути, но ничего не вышло.

– Он просто отказался повиноваться моей воле.

Петунья фыркнула.

– Ну еще бы. Это мир моего отца. Все здесь подчиняется только его воле.

– Ага, – только и сказал он.

Они вышли на противоположной стороне, и тропа под ногами повела их в Раздол. Оказавшись среди укрытых снегом белоснежных дворцов, Мерлин внимательно огляделся и высказался непонятно, но восхищенно, что именно так всегда представлял себе эльфийские города у Профессора.

По случаю ночного рынка город был пуст. Все, кто не отправился на пляж, уже давно видели сны. Ни в одном окне не горело света. Они прошли через весь Раздол, так никого и не встретив, и поднялись по лестнице в горы.

– А вот это уже совсем неожиданно, – прокомментировал Мерлин, когда перед ними появилась железнодорожная станция. – Что за поезд тут ходит?

– Поезд-призрак.

– Подходит!

Петунья подождала, пока он удовлетворит свое любопытство, заглянув сперва в один конец тоннеля, потом в другой. Ожидаемо, ни один из них не согласился его пропустить, куда бы волшебник ни собирался отправиться.

– Напоминает мне тот раз, когда я попал в бар Безумного Шляпника. Убраться оттуда было также сложно, – Мерлин вернулся и весело посматривал на Петунью. – Надеюсь, здесь у вас никаких Бармаглотов не водится? Потому что Стрижающий Меч остался в баре, у Чеширского кота.

Петунья заверила его, что ни Бармаглотов, ни Брандашмыгов никаких не ожидается, и отвела его к валуну, что загораживал проход в неизвестность. Мерлин тоже не смог прочесть таинственные знаки, высеченные на камне, и Петунья объяснила ему, что только Волшебник может убрать валун и открыть путь.

Мерлин кивнул и обеими руками ощупал камень, потом приник к нему, припал ухом и прислушался, даже глаза закрыл, чтобы точно не пропустить ни единого звука, но через несколько мгновений поднялся на ноги.

– Интересная вещь. Очень интересная! Там, на пляже, тени пластичны и поддаются моей воле в любой момент. Но здесь, внутри гор, мир неподатлив и тверд. Нет, конечно, если я напрягусь, то смогу проложить себе путь, но… – тут он похлопал по поверхности камня, – Но вот прямо тут у нас есть проход прямо в тени.

Это был далеко не первый раз, когда Мерлин поминал эти загадочные «тени». Петунья не понимала, о чем он говорит, но подозревала, что вовсе не об обычных тенях.

Впрочем, он не собирался просвещать ее, а она не стала спрашивать.

– Я уберу эту заглушку. Все равно мне нужно возвращаться. Но если отважишься пойти следом, будь осторожна. В тенях легко заблудиться.

Сказав так, Мерлин взмахнул рукой, швыряя на валун что-то изменчивое и сияющее, а потом шагнул вперед и – прошел сквозь валун, точно он был иллюзией.

– Прощай, леди, – услышала Петунья его слова, и волшебник исчез в туннеле.

Громадный камень затрещал, покрылся трещинами и рассыпался на мелкие куски, открывая проход.

Петунья подождала, но волшебник не возвращался. Заглянула внутрь, позвала его по имени – никакого ответа. Видимо, и правда ушел.
Она еще немного постояла, а потом сама вошла внутрь.

Темный проход оказался совсем коротким. Несколько шагов, и вот уже Петунья на другой стороне. Перед ней лежал большой пруд, чьи берега поросли густо деревьями. Посреди пруда прямо из воды поднималась беседка, изящная, как резная шкатулочка.

Кроме Петуньи здесь больше никого не было. Проверив, что проход обратно остается на месте, она прошла по мостику прямо в беседку. Внутри стоял низенький столик, лежали вокруг него подушки. Над зажженной курильницей вились струйки ароматного дыма, а прямо по центру столика лежала открытая книга.

Петунья скользнула взглядом по ровным строчкам, узнавая иероглифы. Некоторые из них она знала. Их значение сразу появилось в ее памяти, но ее отрывочных знаний точно было недостаточно для чтения таких трактатов. Сосредоточившись на одном таком слове, Петунья не сразу заметила, как в ее уме вдруг возникло понимание написанного.

Сигнал системы встряхнул ее.

Петунья отодвинулась, чтобы в поле зрения была страница целиком, и сосредоточилась. Было сложно удерживать внимание на всех иероглифах сразу, но каким-то образом она справилась, и поняла.

На этой странице был указан верный порядок слияния духовных корней.

«Духовными корнями в некоторых школах называют дао-колонны», пояснила система.

Петунья закрыла книгу и уставилась на название. Ей пришлось гипнотизировать надпись несколько минут кряду, пока, наконец, она не получила понимание.

Этот трактат учил формированию золотого ядра.

Анон · 2025-08-30 00:42:32

Глава триста пятьдесят девятая, в которой тетя Пэт еле уносит ноги и снова голодает

Кажется, Мерлин невольно поспособствовал тому, чтобы тетя Пэт попала именно в ту тень, где она сможет найти нужное. Ну а что там оказалось немного опасно - ну, ничего не поделаешь.

▼Скрытый текст⬍

Вынести книгу за пределы этого маленького уголка с озером и беседкой не удалось.

Конечно, Петунья попыталась. Она несколько раз успешно проносила книгу по мосту до прохода к железнодорожной станции, но всякий раз фолиант пропадал из ее рук и возвращался на столик в беседке, открытый на той же самой странице.

Оставалось только одно – сесть и прочитать.

Петунья уже устроилась за столиком и приготовилась до рези в глазах вглядываться покрытые иероглифами страницы, как в голове у нее всплыли слова Мерлина.

В тенях легко заблудиться, сказал он прежде, чем уйти.

Мерзкий холодок пробежал по ее спине. Петунья выпрямилась и огляделась. Деревья – ивы да ольха – стояли плотной стеной. Ветви их переплелись, а в просветах между стройных стволов стоял густой туман. Смотреть на этот туман было все равно что пялиться в стену. Сквозь плотную белесую пелену не виднелось ничего, точно за деревьями мир заканчивался.

Петунья осмотрела деревья, бросила опасливый взгляд на пруд. В его поверхности, гладкой, как зеркало, усыпанной едва распустившимися кувшинками, отражался темный силуэт беседки.

Определенно, кроме Петуньи здесь больше не было никого живого. Это должно было бы успокоить ее, но вместо этого она встревожилась еще больше.

«Мисс нужно успокоиться», мягко сказала система. «Пусть мисс прочтет мантру сосредоточения».

Петунья так и поступила. Привычное звучание незнакомых слов вторглось в стоячую, как болото, тишину этого места. Под их напором снедающие Петунью тревоги отступили. Прочитав мантру дважды, она ощутила, что готова приступить к работе.

Она открыла книгу на первой странице и уставилась на текст. Она смотрела и смотрела, и смотрела, пока в голове у нее не оформились начальные строки руководства. Перелистнула и снова принялась пожирать глазами иероглифы. Где-то на десятой странице у нее заболела голова, пришлось прерваться.

Петунья закрыла глаза, давая им роздых, а когда открыла – показалось, что стало темнее. Область неба над прудом уменьшилась, сдавливаемая кольцом крон деревьев. А сами деревья – Петунья присмотрелась и вздрогнула – стали ближе, чем раньше. Стволы самых ближних росли прямо из воды. Петунья была готова покляться, что раньше все ивы стояли на берегу.

А что же проход обратно?

К счастью, путь назад был свободен. Хотя ветви растущих слева и справа деревьев наклонились подозрительно, точно руки тянулись закрыть открытую дверь.

«Мисс придется запомнить всю книгу, а затем переписать», подытожила система. «Это будет быстрее.»

Петунья вновь открыла книгу на первой странице и сосредоточилась на покрывающем ее тексте. Охватив взглядом все до единого знаки, она постаралась запечатлеть их в своей памяти, а потом перевернула лист. Теперь, когда ей не требовалось ждать, когда в ее голове появится смысл текста, дело пошло быстрее. Петунья быстро пролистала всю книгу – она была не велика, всего несколько дюжин листов, исписанных аккуратными мелкими значками, – после чего подхватилась и бегом кинулась прочь из беседки.

Звук ее шагов всколыхнул тишину этого места, и потревоженные деревья зашумели. Самые близкие уже вырастали из воды почти вплотную к беседке, их тонкие ветви потянулись вперед, собираясь ухватить нарушительницу. Уворачиваясь от цепких, хватких ветвей, Петунья пронеслась по мостику и с разгона врезалась в лозу, что плотной паутиной почти успела заплести проход наружу. Гибкая лоза спружинила под ее весом. Не раздумывая, Петунья воспламенила духовный огонь, расчистила себе проход и, не мешкая, сбежала.

Только оказавшись в темном проходе, она замедлилась и обернулась. Прямо у нее на глазах ивы и ольхи запустили свои ветви-руки внутрь, но не смогли достать ее и с досады наглухо заплели проход к беседке. Петунья задрожала. Ее вдруг осенило: помешкай она еще немного, то так бы и осталась с той стороны, без какой-либо возможности вернуться назад. Она поежилась и поскорее выбежала наружу.

Темнота ночи и мороз отрезвили ее, прогнав страх.

– Как думаешь, сколько времени прошло?

По внутренним ощущениям запоминание книги заняло не меньше пары часов, а то и больше. Но система ответила, что не больше часа. Если мисс хочет, она еще может повеселиться на ночном рынке, время позволяет.

Мисс не желала.

Петунья немного постояла, пережидая, пока пережитый страх не выветрится на морозе, и медленно пошла домой. В ее голове система бубнила что-то про разновременные потоки, точки бифуркации, теорию параллельных миров и что-то еще, Петунья не вслушивалась.

«Завтра мисс сможет завершить свое Основание», система бросила свою непонятную заумь и вернулась к делам насущным. «А потом сможет создать псевдо-ядро.»

Но прежде ей придется переписать по памяти учебный трактат, прочесть и усвоить. Что-то Петунья сомневалась, что будет способна на этот подвиг даже с ее улучшенной памятью. Система была более оптимистична и заверяла ее, что никаких проблем не возникнет. Кроме, разве что того, что она устанет держать кисть или вдруг закончатся бумага и чернила.

Петунья вошла в домик. Несколько минут она смотрела на кровать, борясь с желанием упасть, зарыться лицом в подушку и блаженно уснуть. Но здравомыслие победило. Закрыв дверь в спальню, Петунья опустилась в позу лотоса у камина, готовясь к ночной медитации. Если она хочет закончить с построением Оснований, ей просто необходимо упорядочить энергию в своем теле, и сегодняшняя ночь самое подходящие для этого время.

К счастью, мир фермы причислял медитацию к своего рода сну. Поэтому, когда стрелка часов перешагнула отметку в два часа, Петунья не потеряла концентрации и продолжила медитировать, пока не наступило утро.

Открыв утром глаза, она почувствовала, что вся духовная энергия в ее теле полностью ей подконтрольна. Взглянув мысленным взором на микрокосм своего тела, она увидела огромное море духовной энергии, заполняющее все пространство. Восемь дао-колонн скрылись под его поверхностью, подобно лежащему на дне моря Арменелосу. Подавив невольное воспоминание о постигшей ее когда-то катастрофе, Петунья сосредоточилась. Бескрайнее море заволновалось, забурлило, в его центре появилась воронка, куда ци стала утекать с невообразимой скоростью, и вскоре оттуда стала расти девятая дао-колонна. Она росла и росла, жадно поглощая подготовленную для нее энергию, и ей все было мало. Остальные восемь ее сестер, показавшись из «воды», завибрировали и загудели. Рожденная от их вибрации и звука энергия хлынула в ту же воронку, и вскоре весь микрокосм звучал и пел, подобно вселенной, рождающейся из большого взрыва.

По всему пространству прокатился гулкий звон, и девятая дао-колонна, вобрав в себя немыслимое количество энергии, поднялась рядом со своими восемью сестрами. В тот же миг между ними протянулись тонкие энергетические нити, связывая их в единую систему, а тело Петуньи окончательно переродилось. Ее кости, ее плоть, ее кровь – все стало чище, крепче и сильнее. Теперь в ней мало осталось человеческого… нет, скорее, в ней стало больше от эльдар, и это ее радовало.

Петунья протянула руки и пощупала свои уши. Увы, их форма осталась прежней, а она-то надеялась…

«Мисс больше нет смысла культивировать физическую силу», обрадовалась система. «Мисс достигла наивысшего развития. Теперь все будет зависеть от того, как мисс будет развивать духовную силу».

И правда. Петунья легко выполнила несколько упражнений, которые прежде казались ей сложными. Даже выполнила стойку вниз головой. Тело повиновалось безупречно. Даже удар Пегаса, освоенный ей лишь поверхностно, приобрел тяжесть и силу. Воздух засвистел, разрываемый градом ударов, и Петунья пожалела, что отказалась от пути воина.

И тут ее скрутило от такого дикого голода, что все те приступы, что она пережила, только вступив на путь культивации, показались детской игрой. Ее буквально швырнуло на пол – прерывать на полпути боевой, пусть и плохо изученный прием так себе идея, – и она ударилась спиной о камин. Не чувствуя боли, Петунья кое-как вытряхнула из кольца пищевую пилюлю и торопливо сунула ее в рот. Пилюля растворилась в считанные минуты, а чувство голода ничуть не утихло. Тогда она проглотила сразу несколько, и только тогда голод прошел.

«Создание псевдо-ядра потребует от мисс еще больше сил», невозмутимо сказала система, нисколько не удивленная этим приступом. «Вызванный этим голод будет еще более сокрушающим. Бина советует мисс подготовить улучшенные постные пилюли.»

Анон · 2025-08-31 00:33:09

Глава триста шестидесятая, в которой тетя Пэт учится и мучается

▼Скрытый текст⬍

– Улучшенные… – бормоча себе под нос, Петунья достала из кольца рецепты таблеток. Ей помнилось, что среди них было нечто похожее. Но она внимательно пересмотрела все и с сожалением констатировала, что нет. Рецепта улучшенной постной пилюли Сью ей не передала. Возможно, передавать их людям за пределами секты было запрещено.

Она даже подумала, не запросить ли рецепт из Ноосферы на те шестьдесят очков, которые ей выдали в прошлый раз, но тут воспротивилась система. Лучше, сказала она, оставить их на крайний случай. Вряд ли мисс сможет восполнить потраченные очки.
Это было справедливо.

– Тогда спрошу у целительницы Вэнь, – решила Петунья. – На крайний случай куплю в Гильдии, хотя, это будет, наверное, дороговато.

Она сварила кофе и выпила его вприкуску с бесконечными конфетками. Заодно пощелкала каналы телевизора. Прогноз погоды на завтра предрек метель и плохую видимость. Петунья только страдальчески вздохнула – перенести встречу с морским царем уже не получится, придется идти как есть. Мадам Велвик нагадала неплохую удачу, а ведущий «Даров земли» оптимистично напомнил, что зима скоро закончится.

– Даже под снегом весенним семенам не терпится прорасти и увидеть солнце. Не удивляйтесь, когда весной придётся пропалывать всю ферму! – и подмигнул ей.

Петунья невольно оглянулась на окно, за которым красивыми крупными хлопьями падал снег, и вздохнула. Весна. Интересно, она увидит ее?

Вздыхая, она искупалась, постирала, починила порванную в столкновениях с монстрами одежду под бормотание системы про самоочищающуюся и самообновляющуюся одежду заклинателей. Потом в большой кастрюле Петунья замешала корм для единорожицы. Золотая пшеница, янтарная кукуруза и бобы фасоли пяти разных цветов перемешанные, выглядели весьма красиво и аппетитно. Луне тоже понравилось. Пока единорожица ела, Петунья поглаживала ее и размышляла, что надо бы еще ведро. Жаль только, что отец пока не учил ее сплавам. Надо будет купить у дядюшки Бальбо.

За домашними делами время подошло к обеду. Петунья переоделась и направилась в город. На площади уже стоял магазинчик, и хоббиты вовсю торговали. Дождавшись своей очереди, Петунья купила обычный набор семян на следующую неделю, кое-какие мелочи и, само собой, ведро. А дядюшка Бальбо вручил ей пакет с ингредиентами к рождественскому пудингу. Внутри были цукаты, говяжий жир от коровы камадхенской породы и небольшой узелок соли с берегов Мертвого моря.

– Вот только рома я пока не раздобыл, сударыня, – сказал господин Тук, получая положенную плату. Стоили эти вещи не дешево, но рождественский пудинг же! Нельзя же никак без рождественского пудинга.

Петунья еще немного поболтала с дядюшкой, рассказав ему о прошедшем ночном рынке. Господин Тук, как ни странно, особо не впечатлился. Сам он никогда не странствовал с морскими торговцами, да оно и понятно: хоббиты не любили воду и старались лишний раз в нее не лезть, не говоря уже о том, чтобы грузить свое добро на лодку и отдаваться на волю течения. Но зато он с интересом выслушал про злоключения Петуньи по поиску пятицветных бобов на корм единорожице, посмеялся и, конечно, заявил, что все это сударыня могла бы без особых проблем найти в его лавке. Нефритовый там Император или кто, но, если хоббит хочет вырастить какое-нибудь растение, ему никто не указ!

Петунья очень хотела поспорить с господином Туком, но не стала. Она распрощалась с хоббитом и отправилась в таверну.
Лия встретила ее новым десертом.

– Готовлюсь к концу года, – небрежно сообщила госпожа трактирщица, ставя перед ней тарелочку с пирожным и чашку кофе. – Попробуй и скажи, как тебе.

К этой просьбе Петунья отнеслась со всей возможной серьезностью. Десертной вилкой она аккуратно отломила кусочек, обнажив скрытую под посыпкой желейную сердцевину. Желе было нежно-голубым, как небо. Внутри него, точно инклюзии в янтаре, застыли крохотные фиолетовые цветки сирени. Во рту желе моментально растаяло, Петунья ощутила яркий свежий вкус, а цветки добавили небольшую пикантную горчинку.

– Готовила по рецепту учителя, но вместо цветов османтуса использовала сирень, – пояснила Лия, наблюдая, как Петунья ест. – Ну как, пойдет для новогоднего стола? – Петунья закатила глаза, передавая охватившее ее блаженство, и выставила вверх большой палец. Лия расслабилась. – Там, где я жила раньше, конец года не праздновали. Выжили – и ладно. Но почему бы не узнать чего-то новенького, да? А как у вас отмечают?

Петунья могла просветить ее насчет английских традиций. Рассказывая про украшения и веточки омелы, она задумалась, как же отмечают новый год эльдар.

– А в полночь самые главные часы страны бьют двенадцать раз, а люди считают последние секунды до нового года.

Идея с большими часами пришлась Лии по вкусу. Правда, в Раздоле не было ни часов такой величины, ни подходящей башни, куда их можно было бы водрузить. Но, как с энтузиазмом заявила она, можно приспособить большой гонг. Лия записала обе идеи в блокнот. Судя по длинному перечню, Петунья была далеко не первой, кого она опросила.

– А доктор Вэнь ты уже спрашивала?

Лия, уже занятая чем-то другим, мотнула головой. Петунья не стала больше мешать и отправилась в лазарет.

В небольшом коридорчике, перед дверью в приемный покой сидели пациенты. Петунья еле сдержала рвущийся с языка вопрос – неужели в Раздоле можно заболеть? Она нашла себе свободный стул и терпеливо подождала, пока не закончится прием.

– Доброго дня, молодая госпожа, – когда последний пациент ушел, Вэнь Цин пригласила Петунью в гостиную. – Нет, никто не заболел, – ответила она, правильно истолковав ее взгляд и выражение лица. – Мои пациенты обратились ко мне по поводу болезней, от которых страдали при жизни. Как только они исцелятся, то смогут продолжить свой путь.

Сказав так, она скрылась в личных комнатах, оставив гостью одну.

Вот оно что. А ведь им пришлось довольно долго ждать, пока доктор Вэнь не приехала в город.

Целительница вновь вошла в гостиную, неся перед собой готовый для чаепития чабань. Заварила чай, разлила его по чашечкам и сделала приглашающий жест.

– Зачем молодая госпожа пожаловала сегодня? Явно не за моими рекомендациями по улучшению ваших навыков, – по ее губам скользнула усмешка. Петунья почувствовала себя виноватой. Хотя целительница приглашала ее встретиться второго дня, она, столкнувшись с непростой ситуацией в шахтах, а потом и с русалками, совершенно об этом забыла. Снова догадавшись о ее мыслях, Вэнь Цин успокаивающе повела рукой. – Не беспокойтесь, что пропустили встречу. Как я слышала от Вэй Усяня, у вас частенько бывает много разных дел.

Петунья тихо извинилась.

– Я пришла узнать, нет ли у вас рецепта улучшенной пищевой пилюли, – сказала она. – У меня только обычный. Но я скоро планирую перейти на стадию псевдо-ядра, – и она объяснила свои затруднения.

Вэнь Цин внимательно выслушала ее, а потом, взглядом испросив разрешения, положила свои пальцы на ее запястье. Петунья едва успела почувствовать, как тончайшая нить ци проникла в ее меридианы, таким деликатным было это ощущение. Несколько минут Вэнь Цин просто слушала, потом отпустила ее руку и кивнула.

– Удивительная конституция тела. Я думала, что знаю о всех, но, кажется, это не так. Как давно вы культивируете? – Она задала еще несколько вопросов. В этот момент она и впрямь походила на доктора, собирающего анамнез о пациенте. Петунья, как могла честно, ответила. В конце Вэнь Цин сказала, что рецепта у нее нет, но она свяжется со своим знакомым алхимиком, чтобы приобрести у него некоторое количество готовых таблеток. – Нет, денег не нужно. Считайте это подарком. Допивайте чай и займемся оценкой ваших навыков.

Оценка проходила в полностью оборудованной лаборатории. Судя по всему, многие устройства здесь принадлежали самой целительнице. Петунья увидела даже средних размеров алхимическую печь. Поменьше той, что стояла у нее в мастерской, но побольше походной, что лежала в кольце. Однако, проверка, как выяснилось, заключалась не в работе с печью.

Вэнь Цин подвела ее к столу, чья столешница была забрана железом, и выдала несколько разных палочек.

– Ваше пламя я уже видела. Теперь давайте посмотрим, как хорошо вы с ним управляетесь.

Часть палочек были разлинованы на одинаковые отрезки, точно по линейке. От Петуньи требовалось сжечь за раз одно, два или три деления. Другие палочки состояли из дерева двух видов. Здесь задание было посложнее – сжечь что-то одно, оставив второе неповрежденным. Были и другие, но также требующие филигранного контроля, и вот с последним у Петуньи было… сложно.

Первые три палочки моментально сгорели. Она сосредоточилась на том, чтобы заставить огонь гореть медленнее, но добилась только того, что палочки теперь сгорали не так быстро. Пока она пыхтела, Вэнь Цин молча наблюдала, и от ее красивых глаз не скрывалось буквально ничего.

Наконец, примерно на двадцатой попытке что-то начало получаться. К этому моменту Петунья вся взмокла и выдохлась, и поэтому не до конца сгоревшая половина тренировочной палочки ее совсем не порадовала.

– Достаточно, – Вэнь Цин остановила ее, дала пилюлю восстановления ци и помассировала некоторые акупунктурные точки на голове Петуньи, избавляя ее от усталости. – Возьмите с собой и тренируйтесь как будет свободное время.

«Судя по всему, целительница Вэнь тоже имеет сродство с огнем» задумчиво сказала система, пока Петунья шла домой. «Мисс нужно непременно у нее учиться. Это будет весьма полезно.»

Петунья неопределенно угукнула. Дома она достала стопку чистой бумаги, кисти и чернильный камень. Смешав чернила и выбрав подходящую кисть, она сосредоточилась, вызывая в памяти обложку трактата.

Книга появилась перед ее мысленным взором почти сразу. Такая четкая, кажется протяни руку – и возьмешь ее. Петунья перенесла на лист название трактата. Иероглифы появились из-под ее руки кривые, разного размера. Сказывалось отсутствие должного навыка каллиграфии. Петунья недовольно прицокнула языком, отложила лист в сторону и мысленно открыла книгу.

Она продолжала переписывать почти до поздней ночи. Рука, непривычная к письму кистью, быстро уставала, и Петунья часто делала перерывы, чтобы размять запястье. Когда стрелка часов показала час ночи, она закончила. Исписанные кривыми знаками листы бумаги разложила подсыхать, а сама устроилась прямо тут на полу и погрузилась в медитацию.

Анон · 2025-09-01 00:00:25

Глава триста шестьдесят первая, в которой тетя Пэт снова учится

Флаг притягивающий духов (вариация Гусу Лань)

▼Скрытый текст⬍

Проснувшись по утру, Петунья была осенена неожиданно гениальной мыслью. А зачем вообще переписывать книгу?

Благодаря культивации ее память стала практически идеальной. Разве же она не сможет использовать для совершенствования то, что уже хранится в ее памяти?

«Нельзя», коротко ответила система. Но любезно разъяснила, почему именно нельзя.

Все сводилось к тому, что использовать для совершенствования запечатленные в памяти книги, конечно же, можно. Один только небольшой нюанс: для этого культиватору требуется недюжинная умственная сила. А вот этот параметр у Петуньи пока был далек от идеала.

«Перенести текст на бумагу позволит мисс достичь сразу нескольких целей. Избежать ошибочного понимания написанного, улучшить знание языка и навык каллиграфии. Кроме того, мисс не должна забывать, что правильное слияние духовных корней и создание псевдо-ядра – залог успешного формирования золотого ядра. Малейшая ошибка – и культивация мисс будет навеки искалечена.»

Последние слова система произнесла мрачно-торжественным тоном, от которого по спине Петуньи пробежал холодок. Нет-нет, она вовсе не хотела остаться ни с чем и вернуться к прежней жалкой жизни. Переписывать так переписывать.

За ночь исписанные вчера листы подсохли. Увидев кривые и кособокие иероглифы на них, Петунья скривилась, как от зубной боли. Ей даже не нужно было вспоминать идеальный почерк Вэй Усяня, чтобы знать, как нехорош ее собственный.

Милая система, уловив ее досаду, утешила ее как могла, обратив внимание, что на самых последних листах почерк понемногу выправлялся, пусть и был еще далек от совершенства.

«Красивый почерк – дело практики. Мисс прилежна и трудолюбива. Для мисс не займет много времени научиться красиво писать.»

– Ладно-ладно, – проворчала Петунья. Ее настроение немного улучшилось. Она сложила листы по порядку, убрала их в кольцо.

Выглянув за дверь, она отшатнулась – сильный порыв ветра кинул ей в лицо пригоршню снега. Вчерашний прогноз погоды оказался точен на все сто. Над фермой бушевала метель. В бесконечной белой круговерти не было видно ни зги. По памяти добравшись до хлева, Петунья забрала свежие яйца и ведро молока, а новый урожай фруктов гном-Малыш оставил прямо в теплице, побоявшись, что нежные плоды перемерзнут в такую погоду. В награду за предусмотрительность Петунья подарила ему полную кружку парного молока.

В теплице Петунья задержалась подольше. Крохотный росток Белого Древа вытянулся, превратившись в тонкий, сияющий прутик с малюсенькими зачатками будущих веточек. В аурном зрении саженец был окутан искристым облаком духовной энергии. Время от времени от него отрывались случайные искорки и отправлялись в путешествие по теплице, отчего создалась картина, будто между деревьев и трав заблудились звездочки.

Петунья потратила время на медитацию, блаженствуя от окутавшего ее тепла. Поглощая из воздуха духовную энергию с древесными атрибутом, она заметила ее странное поведение. Теперь, когда она закончила строить Основание, новая ци понемногу обволакивала дао-колонны пушистыми облаками. Кое-где отдельные облака соединялись друг с другом.

Когда-то Петунья видела, как заливают бетоном фундамент для будущего здания. То, что происходило в ее даньтяне, было очень на то похоже. Может ли?.. Она не стала додумывать до конца и сосредоточилась на правильном дыхании.

Вернувшись в домик, Петунья поставила вариться кофе. Бурлящая в джезве коричневая жижа напомнила ей.

– Когда там встреча с русалками?

В конверте, что лежал в ларце с жемчугами, обнаружилась записка с указанием времени встречи.

– «Когда луна озарит морские воды», – прочла Петунья и покосилась на окно. Какая луна? Вы сегодняшнюю погоду видели?
Впрочем, время еще было. Может, развиднеется?

После завтрака и кофе Петунья вернулась к переписыванию книги. После вчерашнего кисть в ее руке была немного послушнее. Часто используемые иероглифы уже выходили довольно неплохо, а уж отдельные черточки – и вовсе порой идеально.

До обеда, когда была назначена встреча с Вэй Усянем, Петунья успела переписать еще часть книги. Благодаря практике ее почерк немного улучшился, и на одном листе теперь помещалось больше знаков. Петунья пересчитала готовые страницы и прикинула, что закончила примерно треть трактата. Все же он был не так уж и велик.

Не взирая на метель, в таверне было людно. Однако, не в пример обычному горожане вели себя весьма странно. Сбившись в тесный круг, они что-то обсуждали, порой перебивая друг друга, спорили. Появления Петуньи они не заметили, увлеченные своим занятием, и она, привстав на цыпочки, увидела, как один записывает что-то на большом листе бумаги.

Горожане делились новогодними традициями своих родных миров и обсуждали, что можно будет использовать в городе. Это было… мило, решила Петунья и тихонько отошла к барной стойке.

А вот Вэй Усяня в таверне не было. Лия передала ей записку – крохотного и отчаянно мокрого журавлика. Кажется, метель оказалась непреодолимым препятствием, и долетел он только до таверны. В записке Вэй Усянь просил ее прийти прямо в лазарет. Туда Петунья и направилась. Где-то на полпути ее осенило: записка была написана по-китайски, но она поняла все до последнего знака!

«Мисс очень быстро учится», невероятно довольно прокомментировала Бина.

Аптекарский сад явился ей островком спокойствия среди бурана. В благодарность Петунья украсила колпак Цветогнома розовым венком.

– Мириэль, сюда!

Вэй Усянь, почувствовав ее приход, выглядывал из-за двери и махал рукой. Он провел Петунью сразу в лабораторию, сказав, что Цин-цзе разрешила им сегодня здесь поработать.

– Некоторые вещи лучше не выставлять на всеобщее обозрение, – объяснил он и плотно закрыл дверь.

В лаборатории кое-что поменялось. Мебель и приборы были отодвинуты к стенам, а на освободившемся в центре пространстве прямо на полу лежал большой лист бумаги. Вэй Усянь вынул из рукава кисть. Петунья впервые видела такую. Большая, больше всех, с какими ей приходилось работать. На ручку пошло черное дерево, покрытое лаком практически до зеркального блеска, волосяной пучок был длинным и толстым, а зажим блестел ярким отполированным серебром. Присмотревшись, по краю зажима Петунья увидела выбитые в металле непонятные значки.

– Это я сам сделал, – Вэй Усянь протянул ей кисть. Тяжелая. Такой можно орудовать как дубиной, с той же результативностью. – Для каждого ремесла нужны свои инструменты. Мастер может написать талисманы хоть пальцем, для ученика же использование правильной кисти может быть критическим.

– Ты поэтому сказал мне купить целый набор, а не только одну? – догадалась Петунья. В ее наборе было пять кистей, от самой тоненькой до самой большой, размером с ручку. Но, конечно, настолько большой кисти у нее не было.

Вэй Усянь забрал у нее кисть и сказал ей сперва приготовить чернила. Это было обычное начало их занятий, Петунья совершенно не удивилась и принялась растирать чернильный камень, пока чистая вода не окрасилась в густой черный цвет.

Когда чернила были готовы, Вэй Усянь сделал ей знак отойти в сторону, а сам взял ту большую кисть, смочил ее в чернилах и несколькими быстрыми взмахами начертал талисман.

Этот талисман отличался от уже изученных Петуньей. Лаконичный, с минимум украшений. Центральный элемент занимал почти все пространство листа, под ним располагались вспомогательные черты. От рисунка черной тушью исходило какое-то зловещее ощущение.

– Иногда бывает так, что изыскания заводят нас не туда, – задумчиво произнес Вэй Усянь. Он рассматривал талисман, и на лице его было странное, загадочное выражение.

Открылась дверь. В лабораторию вошла Вэнь Цин. Вэй Усянь обернулся и позвал ее.

– Смотри, Цин-цзе, – сказал он, указывая на талисман, – узнаешь?

Целительница только хмыкнула.

– Когда я лишился золотого ядра, – медленно произнес Вэй Усянь, – и ступил на темный путь, все прежние методы и навыки стали для меня бесполезны. И мне в кратчайшие сроки пришлось изобретать что-то новое. Этот талисман – одно из моих изобретений. Я, признаться, весьма им горжусь. – Он взял еще один лист бумаги, нарисовал на нем другой талисман и положил рядом с первым. За вычетом некоторых различий оба талисмана были практически идентичны. – Вот это – защитный талисман, который наносят на стены и площади, чтобы обезопасить пространство от злых духов. А мой талисман действует наоборот. – Петунья ахнула, Вэй Усянь с улыбкой кивнул. – Именно. Он притягивает призраков, мертвецов и прочих злых духов. Поэтому его называют флагом притягивающим духов. С его помощью я захватывал вражеские крепости. Позже его приспособили для ночной охоты.

Вэнь Цин подтвердила, что по всей секте Цишань Вэнь расходились слухи о мстительном призраке, перед которым отточенная за века практики защита оказывалась бесполезна.

– Весь секрет в том, чтобы добавить к стандартному защитному построению одну-две дополнительные черты в критических узлах. Для пущего результата – своей кровью, – по ходу объяснений Вэй Усянь начертил другой краской на образце нужные черты, и измененный талисман превратился в грубое подобие первого. Но, тут же добавил он, учить Петунью переделывать талисманы он не будет. Да и вообще не рекомендует этим заниматься. Но научиться рисовать флаг притягивающий духов непременно нужно. – У него множество применений. Можно подготовить ловушку для темных существ, чтобы расправиться с ними скопом. А можно, – глаза Вэй Усяня полыхнули красным, а по губам его скользнула недобрая усмешка, – подсунуть своему врагу, чтобы сделать его мишенью для злых сил.

Петунья передернула плечами, прогоняя мерзкий холодок, появившийся между лопаток от этих его слов и улыбки, и достала тетрадь и кисть.

Анон · 2025-09-02 00:29:34

Глава триста шестьдесят вторая, в которой тетя Пэт собирает семейный совет и оценивает сокровище

На запрос "драконья жемчужина" яндекс выдает статьи про Драгонболл ) На самом деле это что-то вроде:

▼Скрытый текст⬍

Флаг притягивающий духов Петунья нарисовала быстро. Сказались затраченные на переписывание книги усилия. Вэй Усянь только порадовался. А вот его подробнейшие пояснения, со всеми как, куда, почему и зачем, растянулись на пару часов. И то имелось у Петуньи подозрение, что рассказал Вэй Усянь только самое основное. Например, он совершенно не затронул, каким образом изменение всего нескольких черт обращает действие всего рисунка совершенно противоположным образом. Видимо, счел ненужным для нее. Впрочем, пока Петунья торопливо записывала за ним, подобные мысли вовсе не приходили ей в голову. Это уже потом, решив перечитать записи, она задумалась над некоторыми аспектами. А пока что она писала и писала, периодически сбиваясь с тенгвара на иероглифы, а то и на руны кхуздула.

– Давайте есть, – сказала Вэнь Цин таким тоном, что никому не пришло в голову протестовать.

Обед прислали из таверны в двух больших деревянных коробах. Втроем они быстро накрыли на стол и расселись вокруг. Петунья прищурилась. От блюд на тарелках исходило слабое дыхание ци. Они еще не достигли не то что духовного, даже призрачного ранга, но уже не могли называться просто едой.

– Госпожа Лия совершенствуется с каждым днем, – вздохнул Вэй Усянь, пододвигая к себе приготовленные специально для него кушанья. Методом проб и ошибок Лия подобрала именно такую смесь приправ, что заставляла чернокнижника блаженствовать. А, может, ей Цзян Яньли подсказала.

Пищевые привычки Вэнь Цин были более привычными. Она лишь слегка приправила свою порцию, а на панибратскую подколку Вэй Усяня только величество приподняла бровь.

После того, как все подкрепились, Петунья выложила на стол арбуз, купленный недавно на ночном рынке. Тут же выяснилось, что во времена Вэй Усяня в Китае такого фрукта еще не знали. Скрытая под твердой зеленой кожурой сочная алая мякоть привела его в восторг, а сладкий и чуточку пряный вкус заставил потерять дар речи. Чернокнижник только мычал от экстаза и знай уплетал один кусок за другим.

– Как ваши тренировки? – спросила Вэнь Цин. Она культурно нарезала арбуз небольшими ломтиками и отправляла их в рот по одному. – Предложенный мной способ помог вам улучшить контроль над огнем?

Петунья с неловкостью призналась, что ей сейчас немного не до того. Она, видите ли, готовится к слиянию духовных корней и сейчас переписывает по памяти учебный трактат… здесь ей пришлось прерваться и подробно объяснить, что за трактат и как она получила к нему доступ. То, что вынести книгу за пределы беседки было невозможно, не удивило никого из ее собеседников. Их больше потрясло, что никто не пришел посмотреть, кто вторгся в тайные пределы секты. То, что беседка на пруду принадлежала какой-то богатой и могущественной секте, было решено единогласно. Немного обсудив этот момент, заклинатели пришли к мнению, что, вероятно, та магия, которая провела Петунью внутрь, и защитила ее от внимания хозяев.

– Хотя выставленная на том месте защита как раз-таки совершенно точно тебя заметила и отреагировала, – добавил Вэй Усянь. – Я про те деревья. Кстати, весьма эффектный ход. Занятый чтением, воришка может не заметить, что что-то не так и попадется. Тебе повезло иметь столь исключительную память. – И с добродушной улыбкой попросил: – Когда допишешь, дашь почитать? Ай! – Это Вэнь Цин дала ему подзатыльник. – Чего ты дерешься, Цин-цзе?

– Имей совесть, Вэй Усянь! Книга открылась не тебе!

Но Совести у Вэй Усяня, конечно, не было. От следующего подзатыльника он ловко увернулся.

– Ну и что? Я же вежливо попросил!

Петунья думала вмешаться или нет, пока эти двое не устроили побоище, но вовремя заметила веселье на их лицах и сдержалась.

– Как допишу, дам почитать. Но предупреждаю сразу, претензии к почерку не принимаются!

– А вот это нехорошо, – тут же отозвался Вэй Усянь и поручил ей каждый день тратить не меньше получаса на занятия каллиграфией, а в конце нравоучительно добавил, что владение кистью крайне необходимый навык для каждого заклинателя.

Точно этого было мало, он заставил Петунью нарисовать все выученные под его руководством талисманы. Изучил весьма придирчиво и остался доволен.

– И про тренировки на контроль пламени не забывайте, – добавила Вэнь Цин напоследок, когда Петунья собралась уходить. – Если вам нужно будет готовить таблетки, приходите ко мне. Так будет удобнее.

Петунья пообещала, ей все равно нужно было приготовить лекарственные пилюли, и вышла.

Снаружи уже стемнело. За пределами аптекарского сада все было белым-бело благодаря усилившейся метели. Петунья поплотнее запахнула курточку и отважно окунулась в белую хмарь.

До дома Аредэль пришлось идти по памяти. Буран так разыгрался, что уже на расстоянии вытянутой руки ничего не разглядеть. Ну и ну. А ведь на пляже творится то же самое. Как же морской царь собирается вести переговоры?

Дверь, по счастью, ей открыли сразу же. Петунья нырнула в дом и принялась отряхиваться. Снежные хлопья, осевшие на волосах и плечах, тут же растаяли, намочив ее. Вздрогнув от холодных капель, попавших за шиворот, она окутала ладони духовным пламенем и подсушила себя.

– Привет, не помешала? Мне нужен совет.

В гостиной сидел Эарендиль и мастерил из куска деревяшки какую-то игрушку. Рядом, нетерпеливо ерзая и горящим взглядом наблюдая за его работой, сидел Ломион. Но специально для Петуньи он отвлекся и с улыбкой поприветствовал ее.

– Проходи, – Аредэль потянула ее внутрь, усадила на диван и подала чашку горячего чая. – Что случилось?

За ароматным чаем Петунья поведала им про встречу с русалкой и грядущие переговоры с морским царем. Старшие родичи внимательно слушали ее и молча переглядывались.

– Если я правильно понял, – Эарендиль покрутил в руках готовую игрушку и сделал еще несколько движений ножом, внося видимые лишь ему поправки, – те существа, что напали на Раздол осенью, пришли сюда не только за той девочкой?

Петунья вздохнула.

– Может, изначально они и пришли за Пенни, но, – и она рассказала, как Пак перед смертью понял, что она полуэльф. – Мне бы точно не поздоровилось, узнай они о моем существовании.

– И теперь эти русалки хотят заручиться твоей поддержкой, чтобы выступить против Летнего Двора, – подытожила Аредэль. – А почему они нуждаются в этом союзе? По идее, морской народ обладает достаточным могуществом, чтобы не считаться ни с кем.

– Жемчужина, – вздохнула Петунья и налила себе еще чая. – Кето сказала, что фэйри похитили драконью жемчужину, средоточие власти морского царя. Кстати, что это вообще такое?

Аредэль подняла на руки пискнувшего Ломиона, сунула ему в руки сделанную Эарендилем игрушку и отнесла его в комнату. Из-за закрытой двери послышалось пение. Уложив сына, она вернулась в гостиную.

– Драконья жемчужина – символ власти, которым обладает каждый дракон. Те, кому посчастливилось видеть ее, говорят, что она выглядит как шар, наполненный сияющей ци. Дракон держит ее в правой передней лапе, утверждая свое право владычествовать над всеми живыми существами. Когда дракон умирает, жемчужина рассеивается в пространстве. Там, где умер дракон, земля еще долго плодородна, а люди здоровы и благополучны. Украсть жемчужину у дракона значит похитить его могущество. Дракон обессилит и умрет, а вор будет процветать и благоденствовать. До тех пор, пока владеет жемчужиной.

Петунья прищелкнула пальцами. Значит, вот почему на морское царство обрушились несчастья?

– Иногда, конечно, рассказывают, что дракон может передать свою жемчужину добровольно, – задумчиво добавила Аредэль. – Но я считаю, это просто пустые россказни.

– Так что же мне делать? – снова спросила Петунья. – Соглашаться?

Семейный совет постановил пойти и послушать, что скажет морской народ, и потом уже думать, а Эарендиль вызвался составить Петунье компанию.

До назначенной встречи было еще время. Петунья достала ларец – похвастаться и поделиться. Россыпь сверкающих жемчугов навела Аредэль на мысли, и та спросила, куда Петунья дела жемчужину, которую ей приносил как-то Курво. Петунья озадаченно запустила пальцы в кольцо – именно туда она складывала все подарки, что получала, – изрядно поискав, торжественно извлекла жемчужину на свет.

В ярком свете феаноровых ламп сияние самой жемчужины немного поблекло, но ее восхитительный голубой цвет, похожий на морскую гладь в погожий день, стал более насыщенным. На ее фоне отборный морской жемчуг, собранный русалками, слегка поблек.

Аредэль и Эарендиль высоко оценили подарок Курво. Оба в свое время повидали немало диковин, но даже в сравнении с теми сокровищами прежних дней жемчужина не проигрывала.

– Умеет же Курво выбрать хорошую вещь, – сама того не зная, Аредэль повторила слова Фэанаро.

Петунья покивала. Точно, все, что братец приносит, непременно пригождается. Кстати, странно, что для этой жемчужины пока не нашлось применения. Стоит проверить, что же это такое.

Петунья покачала жемчужину на ладони и одними губами шепнула «оценка». Тотчас же в ее сознании развернулся воображаемый свиток, и она не сдержала восклицания:

– Ой.

Анон · 2025-09-03 00:35:26

Глава триста шестьдесят третья, в которой тетя Пэт возвращает сокровище и заключает союз

Образ морского царя вдохновлен статуей "Диадумен" работы Поликлета.

▼осторожно, обнаженка!⬍

Материнское имя Эарендиля - Ардамире (Драгоценность Мира). Мир н’А́рдон - его перевод на синдарин.

Конечно, тете Пэт проще расстаться с сокровищем, чем Лютиэн или Диору или Эльвинг. Но как не сравнить себя с величайшей красавицей? Тетя Пэт та еще тщеславная девица.

▼Скрытый текст⬍

Эарендиль, словно ледокол, шел впереди, рассекая грудью бешеные порывы ветра. Петунья шла следом, укрывшись в безопасности за его широкой спиной. Механически переставляя ноги, она не могла перестать думать о том, что только что узнала.
Драконья жемчужина! Та самая жемчужина, что принес ей Курво! Кто бы мог подумать? Где он только ее стащил?

Если верить оценке (а не верить ей оснований не было), изначально эта драгоценность принадлежала великому морскому дракону Офионею. По причинам, которые остались неизвестными, он добровольно передал средоточие своей власти сыну и растворился в море, навеки став единым с ним. Драконью жемчужину установили на верхушку царского скипетра и передавали в роду морских царей от отца к сыну, пока, наконец, она не оказалась в руках последнего из них, Тритона. А после – была похищена. Но вовсе не феями Летнего Двора. Прочтя имя похитителя, точнее – похитительницы, Петунья сперва не поверила своим глазам. Ведь она слышала эту историю немного в другом изложении, но, как ей было достоверно известно, оценка не могла лгать. Жемчужину украла младшая дочь Тритона. Все для того, чтобы получить ноги и выйти замуж за прекрасного принца…

Долгое время потерю сокровища скрывали. Когда же правда неизбежно стала явной, ради собственной репутации и своей семьи морской царь мог только указать на фэйри. Впрочем, никто не удивился. Всем было известно страстное стремление Оберона и Титании подмять под себя весь волшебный народ.

Пока весь мир ожидал большую войну между фэйри и морским народом, царь Тритон пытался вызволить жемчужину из рук морской ведьмы, но – увы – та уже передала сокровище кому-то другому. И след сокровища оказался потерян, пока Курво не стащил его и не принес Петунье в качестве «платы за пищу».

Занятая своими мыслями, Петунья не заметила, что они уже пришли на пляж. Эарендиль пригласил ее в бунгало и заварил горячего чая. Сидя у окна, они ждали того момента, когда лунный свет озарит морские воды.

Но небо было темно. Сквозь плотную пелену снежных туч не мог пробиться ни единый лучик света.

– Вот уж не думала, что окажусь на месте Лютиэн, – полушутя полусерьезно пробурчала Петунья себе под нос. Когда она огласила семейному собранию, что жемчужина в ее руках – та самая, они не могли сразу поверить в такое удивительное совпадение. Сперва Аредэль, потом Эарендиль, оба проверили артефакт собственными силами и только тогда признали его. Но что делать с ним – оставили решать Петунье. – Тоже спасла сокровище из лап вора и теперь сижу с ним, как дурочка. С одной стороны, она даст мне силу. С другой – она все же не моя, – и она тяжело вздохнула.

– И что ты думаешь делать? – спросил Эарендиль, упорно глядя на белую муть за окном.

Петунья повела запястьем, заставляя жемчужину появиться в ее ладони. Ее голубой свет озарил бунгало, придав маленькому жилищу таинственную подводную атмосферу. вновь достала жемчужину. В полумраке ее свечение озарило бунгало таинственным свечением, придав маленькому жилищу флер таинственности. Красиво, точно они оказались в одном из дворцов на дне моря. Кожей Петунья чувствовала заключенную внутри жемчужины мощь – холодная и неукротимая, она напомнила об отце.

Долго держать жемчужину в руке Петунья не стала – ощущение свежей прохлады быстро становилось угнетающим, вода же, – и убрала ее в кольцо.

– Верну.

Эарендиль повернулся к ней.

– Ты уверена? Сама же сказала, в ней заключена сила.

Петунья сердито поджала губы.

– Не то что бы не уверена, но… – тут она замялась. Читая о злоключениях, которые повлекло за собой спасение одного сильмарилла из лап Черного Врага, она подумала, что на месте Лютиэн отдала бы камень владельцам. Передачи его по наследству она не понимала. Ну неужели Берен с Лютиэн не понимали, что повлечет за собой этой их решение? О клятве сыновей Феанора каждая собака знала. Или наоборот знали и поступили так специально?.. Тут Петунья поняла, что отвлеклась и неуклюже закончила: – Но она не моя. К тому же, ее сила несет атрибут воды. Мне будет сложно ее использовать.

Кажется, ее ответ удовлетворил Эарендиля, потому что он перевел разговор на атрибуты ци, оставив тему про жемчужину. Петунья с облегчением подхватила тему и взялась просвещать его относительно всего, что знала сама.

Пока они беседовали, за окном стихла метель, разошлись тучи, и яркий свет луны озарил морские воды.

Морской царь прибыл без особой помпы. Можно сказать – инкогнито. Он вышел из воды на пляж, похожий на заплутавшего ныряльщика за жемчугом. Из одежды на нем была только набедренная повязка, а на груди его висело ожерелье из акульих зубов. Загорелый, кудрявый, с телом точно у греческого атлета, он напомнил Петунье изваяние юноши, виденное ей на экскурсии в Британском музее.
Морской царь улыбнулся Петунье.

– Приветствую тебя, дева. Давно уже сияние Высокого Народа не осеняло собой наши подводные чертоги, – он говорил, и в голосе его шумело, рокотало море, в вечном прибое накатывая на берег и возвращаясь обратно. – Я Тритон, третий в роду морских царей, носящий это имя.

Петунья тоже представилась. Эарендиль вынес из бунгало несколько стульев, и они спокойно уместились прямо на пляже, недалеко от линии прибоя.

– Не буду ходить вокруг да около, – сказал Тритон, переходя с витиеватого языка на деловой силь, – я здесь с предложением заключить союз против Летнего Двора. И у нас, и у тебя, госпожа, есть основания считать их врагами. Тем более, что они уже проявили себя, напав на тебя и похитив одну из моих дочерей.

– Каким ты видишь этот союз? – вмешался Эарендиль.

Морской царь посмотрел на него и улыбнулся ему как старому другу, с которым давно не виделись.

– Ты – путеводный свет, что ведет моряков через неизведанные воды. Звезда, осеняющая своим светом море каждое утро и каждый вечер. Я рад тебя видеть, Мир н’А́рдон, но в этот раз я буду говорить не с тобой.

Так Эарендиль оказался исключен из разговора. Петунья вздохнула. Опять ей приходится решать все самой. А так хотелось, чтобы все это образовалось как-то само собой. Впрочем, Тритон был прав. Раз это ей предстояло иметь дело с фэйри, ей и решать.

Она снова вздохнула. Ну, была не была. Лучше момента не найти.

– Протяни руку, – попросила она и добавила: – Пожалуйста?

И в протянутую ладонь уронила из кольца большую голубую жемчужину. Оказавшись в руках законного владельца, сокровище увеличилось в размерах, и его сияние затмило собой луну в небе.

Над морем пронесся многоголосый стон – русалки из свиты царя поднялись на поверхность, привлеченные светом драгоценности, и разом лишились дара речи. Тритон, потрясенный до глубины души, не сводил глаз с Петуньи. Она поспешила объясниться, что жемчужина попала к ней совершенно случайно…

– Тебе не нужно оправдываться, высокая госпожа, – прервал ее Тритон. – Я знаю, твоей вины здесь нет. Моим дознатчикам удалось выяснить весь путь нашего сокровища, вплоть до того места, где оно находилось после того, как ведьма избавилась от него. В ближайшее время я планировал предпринять попытку вернуть себе символ своей власти, но кто же знал… – он замолчал, сложил ладони перед собой, зажав между ними сверкающую жемчужину, и почтительно поклонился. – О Высоком Народе мне доводилось слышать только старые предания. Сам я никогда не встречал никого из вас, высокая госпожа. Но я вижу, что предания ни в коем разе не лгали о вашем великодушии… – Он выпрямился и прямо взглянул на Петунью. Голос его загремел громом, далеко разнесясь над морской гладью: – Здесь и сейчас я, Тритон Третий, морской царь и владыка всех вод, клянусь, что с этих пор буду верным другом и соратником в любом деле, какое бы ты ни замыслила. Просто позови, когда понадобится наша помощь, и мы придем. Верно сие будет для меня и всех моих потомков, сколько бы их не было у меня.

А потом, разом растеряв торжественность, он озорно подмигнул:

– Само собой, это касается и войны с Летним Двором. На нее мы явимся с особенным удовольствием. А теперь, прошу простить, но нам пора. Путь до моего царства долог. А мне нужно как можно скорее восстановить сияние жемчужины во всех его пределах.

На прощание Тритон обнял Петунью, затем – Эарендиля. Когда он скрылся под водой, разноголосый хор русалок попрощался с ними, и они исчезли в пучине морской.

Тучи медленно сомкнулись, скрывая луну, и ветер вновь завыл, неся с собой снег.

Петунья посмотрела на Эарендиля.

– Это и правда случилось? Мне не приснилось? Он и правда поклялся мне в вечной верности? – И, когда Эарендиль кивнул, подтверждая, что нет, совсем не приснилось, со стоном обхватила голову руками. – И что мне с этим делать? Мало мне было Морджианны? – но, честно говоря, она чувствовала себя невероятно довольной. Пусть и лукавила слегка.

Не услышав никакого ответа, Петунья подняла голову. Эарендиль стоял, повернувшись всем телом к невидимой сейчас линии горизонта, и смотрел вдаль. Сердце Петуньи сжалось от предчувствия скорой разлуки, но она поскорее отмахнулась от него. Он бы сказал ей, если бы собрался уходить, верно?

– Эй?

Эарендиль вздрогнул, повернулся к ней.

– Уже поздно, – невпопад сказал он и протянул ей руку. – Пойдем, провожу тебя до дома.

Петунья немедленно взяла его за руку и крепко сжала. Что только не покажется, вздохнула она про себя, но мысль о предстоящей разлуке крепко засела в ее голове.

Анон · 2025-09-04 00:52:16

Глава триста шестьдесят четвертая, в которой тетя Пэт получает подарки и расстраивается

Наверное, каждый хоть раз да находил заветный камушек с дырочкой. Ведь все знают, что он приносит счастье и удачу. Правда, я что в детстве, что сейчас все равно не понимаю, почему бог - куриный. Причем тут курицы вообще?

Ну и да, начинаем прощаться с Эарендилем. Грандлайн ждет его.

И небольшое объявление: следующая глава будет в субботу.

▼Скрытый текст⬍

До ночи Петунья продолжила переписывать трактат. Когда стрелки часов остановились в десяти минутах до двух часов, она закончила и разложила исписанные листы для просушки. Благодаря неустанной практике ее навык каллиграфии еще немного улучшился. По крайней мере теперь на одном листе она могла уместить больше иероглифов, чем в самом начале, и при этом все они были разборчивыми. Если задуматься – потрясающее достижение.

Вместо того, чтобы ложиться спать, Петунья устроилась у камина в позе лотоса и погрузилась в медитацию. До самого утра она старательно поглощала из воздуха духовную энергию. Попадая в тело, ци проходила полный цикл по ее меридианам, после чего оседала в даньтяне, заполняя пространство между дао-колоннами. Петунья снова вообразила, что заливает опоры фундамента бетоном и чуть не вылетела из медитации. После этого она подавила все посторонние мысли и больше не отвлекалась.

Ночью метель унялась, тучи разошлись, открыв путь звездному свету. А утром ферму озарил солнечный свет. После вчерашнего бурана солнце сияло особенно ярко, и в воздухе даже как будто бы немного повеяло весной.

На крыльце ее ждали яйца, еще теплые, и ведро молока. Иза-за мастерской показался Турко. Еле переставляя ноги, хитрец поравнялся с крыльцом, сонно ткнулся Петунье в плечо и не отлипал, пока не получил вожделенное яблоко.

– Ну ты и жук, – раскусила его представление Петунья, но яблока жалеть не стала.

Раз уж вышла на улицу, дошла до теплицы и поработала, потом – полюбовалась на растущие среди сугробов снегодыни. Их круглые серебристо-голубые бока лоснились под солнечными лучами. Если принюхаться, в воздухе уже стоял сладкий аромат спелых фруктов. Петунья принюхалась и сглотнула слюну, а в животе у нее жалобно квакнуло.

Она сунула в рот постную пилюлю и вернулась в дом, чтобы поставить кофе. Турко мешался под ногами, не желая отпускать ее, и она оставила дверь открытой. Олень заглядывал внутрь и время от времени пытался войти, но никак не мог сообразить повернуть голову, чтобы рога пролезли в дверной проем.

Благодаря открытой двери, Петунья загодя услышала, как ранний гость вошел на ферму.

– Я не слишком рано? – весело поприветствовал ее Эарендиль, поднимаясь по крыльцу. В руках он нес большой сундук из темного мореного дерева, окованный железом. – Но тебе тут кое-что принесли. И я решил – занесу, раз уж все равно иду в город.

Он аккуратно поставил сундук на пол и разомкнул хитроумный замок в виде витой ракушки.

– Вуаля! – он откинул крышку, демонстрируя спрятанные под ней несметные сокровища.

Но внимание Петуньи привлекли не украшения, которые бы сделали честь и английской короне, и не россыпи золотых монет, а лежащий на самом верху небольшой обкатанный морем кусок аквамарина с характерной сквозной дыркой. Петунья впервые видела «куриного бога» из цельного самоцвета. Обычно все как-то обычные голыши попадались.

Она осторожно подняла амулет за пропущенный сквозь отверстие шнурок. Такого качества аквамарин она видела впервые – зеленовато-синего цвета, похожий на застывшую морскую волну. Держа его в руках, Петунья невольно вспомнила, что древние греки считали аквамарин душой водной стихии. Носить его на теле значило быть под покровительством самого Посейдона!

– Это от Тритона, да? – догадалась она.

Под амулетом лежало письмо. Петунья прочла его и все поняла. «Куриный бог» был передан ей не просто так. С помощью него она сможет призвать морских воинов в любой момент, когда в том будет нужда. Способ призыва был до смешного прост, и Петунья торопливо убрала амулет в кольцо, боясь ненароком использовать его.

От плиты зашипело. Это кофейная пена перелилась через край джезвы. Петунья торопливо сняла кофе с огня и разлила по кружкам.

– Кофе?

Эарендиль не стал отказываться. Он накрыл сундук крышкой и отодвинул его к стене, чтобы не мешал. Пока он суетился, Петунья нарезала фрукты и поставила на стол баночку с бесконечными конфетами.

– А в город тебе зачем? Позавтракать? – предположила она.

– Да так, собрать припас в дальнюю дорогу, – откликнулся Эарендиль и сделал глоток. – Госпожа Лия давно уже обещала помочь, как будет в том нужда.

Петунья поперхнулась. Эти слова до ужаса перекликались с ее вчерашним предчувствие. Она поставила кружку на стол.

– Ты… уходишь? Уже?

И он не стал отпираться.

– Завтра. Вообще-то, мне давно уже следовало отправиться в путь. Засиделся я. Но откладывал до последнего. Не хотел оставить тебя без поддержки.

Петунья посмотрела в его синие как море глаза и задалась вопросом, не связана ли эта задержка с тем, что случилось в его прошлое плавание? Он вышел в море, а в его отсутствие его город пал, жена бросилась в море, а дети оказались на попечении дальних родичей… Она тряхнула головой, прогоняя прочь тяжелые мысли, и предложила:

– Ну ладно. Давай я научу тебя отправлять письма. Только обещай писать почаще, ладно?

Она достала несколько листов бумаги и показала как складывать почтового журавлика, а потом пару раз сыграла нужную мелодию. Играя, она не сдержала ухмылки. Разве не забавно? Этому способу ее научил Элрос, а теперь она учит его отца.

Эарендиль быстро ухватил самую суть. С первой попытки он сложил совершенно журавлика – прямо сейчас на выставку, – а мелодию просто насвистел. Вышло не хуже, чем играть на флейте.

Петунья не сдержала досады. Живи она среди всё умеющих эльдар, непременно умерла бы от зависти.

– Ты бы и слова такого не знала, – со смешком поправил ее Эарендиль.

Ой, она что, сказала это вслух?

Эарендиль вскоре ушел, пообещав сообщить ей точное время отплытия, а Петунья стала разглядывать подаренные ей сокровища.
Морской народ был щедр. Возможно, даже чересчур. Петунья пригоршнями вытаскивала ожерелья и кольца, браслеты и серьги, ограненные самоцветы и золотые дублоны и складывала их рядом. Гора сокровищ на полу росла, а дна сундука еще не было видно. Даже на ее дилетантский взгляд это были первоклассные сокровища, не хуже тех, из которых состояло гнездо золотого змея.

Наконец, в сундуке показалось дно. Точнее, уложенные на дне плотными рядами золотые слитки. Петунья запустила в сундук руку, пробуя вытащить один из слитков, под ее ладонь попала небольшая коробочка. Ее перетянули веревкой, под которую сунули сложенную вчетверо записку.

«Мои дочери слышали, как добрая госпожа искала пятицветные бобы», было написано там той же рукой, что инструкция к куриному богу. «Прошу, прими этот подарок. Он сделан от чистого сердца.»

Петунья не сдержала смешка. Ну неужели Тритон ограбил Нефритового Императора? Она открыла коробку, и улыбка сползла с ее лица. Внутри лежал боб. Крупный, раза в три больше обычного. Его поверхность переливалась сияющим разноцветьем – красный, желтый, синий, фиолетовый – ровно пять цветов!

– Оценка, – сиплым от неожиданности голосом скомандовала Петунья. Это и правда был самый настоящий пятицветный боб, растение духовного ранга. Особых чудесных свойств он не имел, однако питательность его плодов была выдающейся. Один боб мог насытить небольшую армию. И, наверное... – Я же могу сделать из него постные пилюли.

Нет, конечно, она не собиралась переводить на пилюли один единственный боб. Нет, Петунья поступит умнее. Она посадит его и получит сразу… много. Наверное. Она спрятала драгоценный боб обратно в коробочку и сунула в кольцо.

«Мисс этой системы очень практичная!» смахнула воображаемую слезу умиления система, восхищенная ее прагматизмом.

На то, чтобы сложить сокровища обратно в сундук, ушло порядочно времени. Наконец, запихнув все обратно, Петунья закрыла крышку и повернула замок. Устав немного от сияния золота и драгоценных каменьев, она отправилась прогуляться – развеяться, обдумать происходящее и заодно навестить садовых гномов.

Петунья бесцельно бродила по лесу. Ноги сами собой вынесли ее к обрыву. Засмотревшись на открывшуюся ее взгляду бескрайнюю гладь Великого Моря, она задумалась, а увидит ли отсюда лодку Эарендиля, когда он отправится в путь? Сможет заметить, когда маленькое суденышко пересечет границу этого мира в какой-то другой?

Петунья тряхнула головой. Зачем думать об этом? Завтра все и увидит. Правда, не отсюда, а с пляжа. Она бросила последний взгляд на море и спустилась вниз. Давно она не навещала Лира. Раз уж оказалась здесь, то можно заодно и зайти.

Петунья открыла решетку и вошла в темный, промозглый коридор. Пройдя мимо камней и брошенных на полпути скульптур, остановилась перед большим трехрогим идолом. Теперь-то она знала, кого он изображал. Раз за разом Лир пытался воспроизвести себя самого, силясь вспомнить, кто он есть и чьей частью когда-то был. Но, не имея таланта и навыков, мог создать только вот такого истукана.

В центральном зале Лир, как обычно, возился с очередным куском камня, но сразу же бросил свое занятие, как только Петунья вошла.

– Приветствую Королеву Осени.

– Прости, что давно не заходила, – Петунья огляделась. Но с момента ее последнего визита все осталось прежним, разве что недоделанных идолов прибавилось. – Видения, которыми меня наградили твои сородичи, чуть меня не доконали.

– Ты бы не умерла, – ответил Лир с такой убежденностью, точно сам все случившееся и планировал.

Петунья смерила его взглядом. Потом вызвала из кольца темный камень души, и тот повис над ее ладонью, сияя в зеленоватом полумраке канализации темной звездой.

Темный камень души создавался, чтобы хранить в себе чужие души. А что такое Лир, подумала Петунья, как не часть чьей-то души?

– Если ты все еще хочешь покинуть этот мир, то у меня есть способ, – сказала она. Тень будто ее не слышал. Темный камень души приковал его внимание, как факир завораживает кобру искусной игрой на флейте. Не отдавая себе в том отчета, Лир понемногу приближался к камню, привлекаемый исходящими от него знакомыми эманациями. – И я, кажется, знаю, где искать того, чьей частью ты был.

Этих слов оказалось достаточно.

Анон · 2025-09-07 00:07:46

Глава триста шестьдесят пятая, в которой тетя Пэт вновь получает подарки и дает обещание, а также узнает секрет, который вовсе не секрет

Иногда придумывать название главы просто наказание какое-то.

▼Скрытый текст⬍

Лир исчез в темном камне души. Но он успел попросить ее забрать цветы. Совершенно излишне. Она и так собиралась это сделать.

Петунья нашла цветы в дальнем углу канализации. Там обвалилась кладка, и внутрь попадало немного света. Оба цветка жадно тянулись к свету, хотя его явно недоставало, и выглядели одновременно жалко и самоотверженно. Петунья унесла их и поселила у себя на подоконнике.

«Сегодня суббота», напомнила система.

Точно, у нее же еще одно задание Гильдии не выполнено!

Петунья собрала в мастерской нужные для Малого дана здорового тела ингредиенты и отправилась в город.

Раздол готовился к встрече нового года. На площади появились ели в кадках, и Снегурочка 2025 вместе с добровольцами из горожан украшала пушистые зеленые ветви елочными игрушками и гирляндами. Двери магазина были распахнуты настежь, чтобы было удобнее носить коробки с украшениями, а у прилавка с блокнотом в руках стояла Лия и внимательно изучала ассортимент.

– Привет. Что делаешь? – Петунья заглянула внутрь и оглушительно чихнула от ударившего ей в нос густого аромата хвои и мандаринов.

– Выбираю украшения на праздник конца года. Привет, – Лия пересчитала флажки в развешанных по стенах гирляндам и что-то записала в блокноте. – Кстати, хорошо, что зашла. Как назвать праздник? Новый год? Простовато. Зимний фестиваль? Слишком перекликается с ледовым праздником… И вообще. Вот Вэй Усянь сказал, что на его родине начало нового года встречают весной. А у кого-то – вовсе осенью.

Петунья хмыкнула. Вот это вопрос. Она обвела задумчивым взглядом убранство магазина. Среди великого разнообразия игрушек, гирлянд и прочих украшений она сразу приметила большую серебряную звезду. Если водрузить ее на верхушку праздничной ели, выйдет совсем похоже на сильмарилл, сверкающий на мачте «Вингилота».

Петунья сняла звезду со стены и протянула ее Лии.

– Ты уже составила меню? – Дождавшись утвердительного кивка, предложила: – Как насчет – Пир Зимней Звезды?

Лия причмокнула губами, точно пробовала название на вкус, и благосклонно забрала у нее звезду.

– Неплохо. Предложу его остальным. Ты ведь придешь?

Петунья замялась. Приглашения на новогоднее празднество Зимнего Двора она пока еще не получила, но сомневаться не приходилось – оно будет. Она промямлила, что непременно постарается, и Лия недоверчиво фыркнула.

Оставив Лию планировать дальше, Петунья оглядела прилавки. Ее взгляд зацепился за пару озорных рыжеволосых ангелочков, напомнивших ей двух рыжих ведьм. Минутное колебание – и она, не устояв перед соблазном, купила игрушку.

Дальше ее путь лежал в лазарет, чтобы под присмотром целительницы Вэнь рафинировать пилюли, но далеко уйти Петунья не успела.
– Деточка! – радостно окликнули ее.

Петунья остановилась.

На встречу ей семенила сухонькая старушка. Ее собранные в аккуратный пучок седые волосы резко контрастировали с темным, сморщенным как печеное яблоко лицом. Худое тело окутывало яркое цветастое платье, из-под подола при ходьбе показывались слои нижних юбок и острые носки ботинок. Сухими пальцами она сжимала плетеную корзину. В корзинке, по всем правилам, вообще-то должны были бы лежать пирожки или печенья. Потому Петунья не сразу поверила своим глазам, углядев под льняным полотенцем очертания пузатой бутылки.

Старушка шла навстречу Петунье и ласково ей улыбалась, точно та была ее любимой внучкой.

– Наконец-то я встретила тебя, деточка, – ласково проворковала старушка, поравнявшись с ней, и протянула тонкую, как веточка руку, чтобы потрепать Петунью по щеке. Пальцы ее были холодными, и не нужно было никакого Небесного Ока, чтобы почувствовать исходящую от старушки мощь.

Петунья растерялась.

– Доброго дня, мэм, – тем не менее она нашла в себе силы поздороваться. И только потом спросила, не перепутали ли ее с кем-то.
Старушка рассмеялась. И смех ее был неожиданно звонким и молодым.

– Разумеется, не перепутала. В целом мире есть только одна деточка, которая додумалась подарить мне такой замечательный огненный кофе, – и подмигнула ей.

– Так вы – Маман Бриджит? – изумилась Петунья, а мысленно уже укоряла себя за недогадливость. Ведь Барон Самеди тоже явился в образе глубокого старика! Она порывисто взяла богиню за руку и сжала. – Большое вам спасибо! Просто огромное! Ох, я даже и не думала, что смогу увидеть маму! Спасибо! Спасибо!

Маман Бриджит хохотнула.

– Было сложновато решить, какую из своих матерей ты имела в виду, деточка, – с легким оттенком укоризны ответила она, но ее глаза смеялись. – Я рада, что угодила. Покажешь Маман ваш милый городок?

Петунья с готовностью предложила старушке руку. Осмотр площади и посиделки в таверне она оставила на потом, а сперва провела гостью по наиболее живописным местам (что означало, что они обошли весь Раздол). Они полюбовались падающими с гор водопадами и кинули по монетке в фонтан у дворца, прошлись по галерее, беседуя под шум несущихся на дне пропасти бурных вод Бруинен, и посидели в аптекарском саду. Там Петунья собрала для Маман небольшой букет цветов и целебных трав. В конце экскурсии они спустились к площади. Бросив взгляд на каменных стражей, Маман покачала головой и пробормотала что-то о храбрых душах, ждущих исполнения своего желания. Снегурочка почтительно с ней поздоровалась и пригласила непременно заглянуть к ним с дедушкой на чай. Маман обещала непременно быть.

– А это у нас кто? – на площади показались мать и сын. Аредэль тянула за собой санки, на них, укутанный в несколько слоев, восседал довольный Ломион. – Какой чудесный ребенок, – проворковала Маман. Она пошарила в своей корзинке и протянула мальчику большой красивый леденец на палочке.

Ломион цапнул конфету, быстрой скороговоркой пробормотав слова благодарности, и поскорее сунул леденец в рот. Его лицо озарилось блаженством, и Маман довольно захихикала.

– Нет ничего лучше, чем счастливые улыбки детей, – она ласково потрепала Ломиона за щечку, а потом тихо сказала, обращаясь к Аредэль: – Не печалься, милочка. Если не сдашься, то вытащишь своего сыночка. Нет ничего, что не могла бы преодолеть материнская любовь. А если придется самой уйти, оставляй его здесь. Тут он будет в безопасности. Огонь приглядит за ним, – она похлопала Аредэль по плечу и громко провозгласила: – Пойдем, деточка! Маман Бриджит пора промочить горло!

Петунья только и успела, что переглянуться с кузиной. Маленькая худенькая старушка тянула ее за собой с силой паровоза.

– Ох-хохо, тут еще одна интересная деточка, – заохала Маман, входя в таверну и видя за барной стойкой Лию. – И дух грозовой, только подранок, – это уже про Морджианну. – Ну а ты, охальник, давно здесь? И не стыдно тебе? Погребальным холмам скучно без твоей звонкой флейты. От того они лютуют еще пуще.

Вэй Усянь, которого за каким-то раугом принесло в таверну в такую рань, побелел как полотно, а серые глаза его потемнели, сделавшись черными как провал в темноту.

– Не смотри на меня так, не напугаешь, – звонко рассмеялась Маман. – Лучше, когда вновь зажжешь в себе солнце, навести их еще раз.
Чернокнижник заторможенно кивнул и упал на барный стул совершенно без сил. Петунья уставилась на старушку с немым вопросом в глазах. Маман усмехнулась.

– Чему ты удивляешься, деточка? Мы с моим стариком – боги смерти, покровители кладбищ и проводники душ. Даже если это не наши мертвецы, узнать о них хоть что-то не составляет труда. А теперь давай, давай, – она подтолкнула Петунью к стойке, – будь хорошей крошкой, принеси Маман что-нибудь выпить!

По пути к стойке Петунья судорожно вспоминала, что Рейнир рассказывал ей о предпочтениях Маман – господи, как же давно это было, – но вспомнила только про черный хлеб, ром, перец и арахис. Не зная, что лучше предложить, она попросила у Лии бутылку сидра и два больших глинтвейна, причем один – как для Вэй Усяня. Ну и прочего на ее вкус. С подносом в руках она вернулась к столику.

Маман повела носом, принюхиваясь к острому запаху, исходящему от высокого бокала. Отпила и расплылась в блаженной улыбке, отчего ее морщинистое лицо стало еще более сморщенным. Ягодные конвертики Лии она тоже оценила по достоинству, как и все, кто их пробовал.

– Молодец, угодила старушке, – похвалила она Петунью и поставила перед ней бутылку из своей корзинки. – Вот, возьми. Тебе наверняка это пригодится.

В бутылке был ром. Если верить черной этикетке с черепушкой и костями – барбадосский. Петунья не так много знала о роме, но справедливо сочла, что уж кто-кто, а в Маман в роме разбирается получше многих.

От радости она чуть не расцеловала старушку. Ведь как раз рома ей и не хватало!

Маман хитро улыбнулась.

– Рано благодаришь. Еще один мой подарочек на следующей неделе только прибудет. Но за него – сделай Маман еще своего кофе.
Петунья сразу же согласилась. Конечно, она сделает! Не так уж это и сложно!

Маман допила глинтвейн, сунула в корзинку бутылку сидра и поднялась.

– Ну, пора мне. Пойду к своему старику, – и она пошла прочь, с каждым шагом растворяясь в воздухе.

Ее уход был похож на то, как покинул Раздол ее муж, но… тут Петунья растерялась. Ведь не было никакого поезда! Как же Маман тогда попала сюда?

Маман Бриджит только звонко расхохоталась:

– Да просто пришла, своими ногами, только и всего! Богам, что раньше были смертными, открыты все дороги!

И исчезла.

Остаток дня после визита Маман прошел как в тумане. Петунья отложила свои планы навестить лазарет и рафинировать таблетки под присмотром целительницы и вместо этого порция за порцией обрабатывала кофейные ягоды, пока не получила несколько фунтов свежеобжаренного кофе. И только тогда поняла, что не знает, как переделать его Маман. В конце концов, она убрала мешок в кольцо, решив, что узнает в Гильдии об этом, и до поздней ночи переписывала трактат. Ей оставалось еще немного, и тогда книга будет полностью готова.

Анон · 2025-09-08 00:02:59

Глава триста шестьдесят шестая, в которой тетя Пэт вспоминает о несделанном и печалится о предстоящей разлуке

Ну вот и воскресенье. Финишная прямая этой арки. Черновик уже готов, осталось написать экстру. Потом, как обычно, небольшой перерыв и последняя арка + пролог.

▼Скрытый текст⬍

Утром почудилось, что на улице вновь разыгралась метель.

Петунья продрала глаза, вылезла из постели и приникла к окну. Выдохнула. Не метель. Просто снег. Ни единого намека на пятничный буран.

Петунья собрала исписанные вчера листы, сложила по порядку и положила под низ пухлой стопки. Количество листов, на которых умещался трактат, поражал, но на самом деле он не был настолько огромен. Все из-за ее неумелого почерка – у Петуньи так и не получилось писать кистью мелко и разборчиво, как пером или ручкой.

– Надо было пером писать, – проворчала она. Жаль, что эта идея пришла ей в голову так поздно.

«Мисс следует привыкать писать кистью», запротестовала система. «Весь мир совершенствования пишет только кистью!»
Впрочем, помимо ужаса стопка бумаги давала и надежду. Ведь работы по переписыванию осталось всего ничего. Еще один вечер, и Петунья закончит трактат. Тогда она сможет приступить к совершенствованию.

От мысли, что вот-вот она сделает очередной шаг к своей мечте и останется сделать совсем немного, ее охватила дрожь. Петунья даже обхватила себя за плечи, пытаясь успокоиться.

Сегодняшний урожай ждал у крыльца. Снегодыни выросли действительно рекордного размера. Парочку самых больших Петунья запихнула в холодильник, чтобы попозже съесть вместе с отцом.

Она позавтракала постной пилюлей и выпила чашку кофе. Потом навестила животных. Специальный корм понемногу действовал, у единорожицы внизу живота начало оформляться аккуратное серебристое вымя и двумя парами крохотных сосков. Петунья прикинула на глаз – еще несколько кормлений, и Луна будет давать молоко. Может, перед своим отъездом она успеет им угоститься.

– Может, еще козочку завести? – спросила в пространство Петунья, пока насыпала обычный корм корове и смешивала новую порцию для единорожицы.

Следующим пунктом ее плана была теплица. Петунья тщательно проверила все растения, особенное внимание уделив тем, что составляли основу формации травяного сада. Цвет-папоротник полыхал ярким огнем. От его узких закрученных спиралью лепестков исходил жар, и воздух сверху колебался, точно над костром. Растущий в противоположной стороне аглаофотис наоборот, холодил все вокруг себя, да к тому же источал тяжелый, неприятный запах, смесь гнили, влажной после дождя земли и болота. Петунья, неосторожно сунувшись к нему, чуть не лишилась обоняния. К счастью, аромат держался только вокруг цветка – мясистого, кроваво-красного, – и не распространялся по всей теплице. Белые цветки моли, покачивались сами собой и нежно позвякивали, точно металлические колокольцы. У каждого из трех был свой тембр, и вместе их дребезжание складывалось в необычную, медитативную мелодию. По стеблям баранца бродили крохотные пушистые овечки. Они жевали каждый день подрастающую зелень, белое руно свисало с их круглых боков и путалось вокруг стеблей. Подсмотрев в оценке, Петунья нежными движениями собрала с них излишки «шерсти».

Последним она осмотрела росток Белого Древа. Он еще вытянулся, зачатки будущих веточек удлинились. Аура вокруг него стала насыщенней, и рой сверкающих искр вокруг уплотнился.

Напоследок Петунья оглядела свой травяной сад Небесным Оком и удовлетворенно вздохнула. Понемногу все посаженные травы приближались к тому рубежу, когда они смогут достичь духовного ранга. Ярче всех светилась, конечно, яблоня. По ее коре скользили блестящие змейки электрических разрядов, а среди листвы то и дело мелькали короткие вспышки. Судя по насыщенному цвету ауры, яблоня уверенно повышала свой уровень, чтобы стать мистическим растением, но Петунья подозревала, что не все так просто.

Она достала брошюру и просмотрела ее, хотя помнила содержание назубок. Увы, ее надежды, что эта тоненькая книжица обновится, как учебник культивации, не сбылись. Информацию о том, как повысить ранги растений своими силами, а не положившись на волю случая, придется искать в другом месте. Знать бы только где!

После медитации в теплице Петунья вернулась в дом и уделила время упражнениями на контроль огня. Ей все еще не хватало умения, чтобы заставить разлинованную палочку гореть равномерно и медленно, а составные в двух случаях из трех сгорали целиком. Петунья старалась не отчаиваться и продолжать, говоря себе, что однажды достигнет нужного результата.

Тренировка закончилась. Петунья разобрала урожай, проверила ингредиенты в кольце и покинула ферму. Сегодня воскресенье, и до конца дня ей непременно нужно сделать лекарственные пилюли. Памятуя о любезном предложении целительницы Вэнь воспользоваться ее лабораторией, она направилась в лазарет.

Подходя к Раздолу, она встретилась с Эарендилем. Он быстро преодолел узкую переправу и приветливо улыбнулся ей. Петунья зыркнула на вещмешок в его руках – такого она прежде у него не видела. Наверное, купил в лавке хоббитов.

Тут она вспомнила, что сегодня они прощаются, и нахмурилась.

– Ты же придешь меня проводить? – как ни в чем ни бывало спросил Эарендиль. – Пусть откроется ночью. Лунная дорожка выведет меня за пределы мира. – Тут он посмотрел на хмурое небо и с некоторым беспокойством добавил, что надеется, что погода будет к нему благосклонна, и луна все же появится.

Разве могла Петунья отказаться? Конечно, она пообещала, что непременно придет.

Эарендиль сказал, что будет ждать, и ушел. Петунья проводила его взглядом, развернулась и вошла в город.

– Доброго дня, сударыня, – дядюшка Бальбо весь светился довольством. Кажется, в жизни почтенного хоббита произошло нечто радостное. Так и оказалось. Когда Петунья поприветствовала его и шутливо сказала, что он выглядит чем-то очень довольным, хоббит даже не стал отпираться. Он достал из повозки бумажный пакет и торжественно вручил ей. – Вот, сударыня, все нашел! Хоббит, ежели берется за дело, все сдюжит!

Петунья заглянула внутрь. В пакете лежали недостающие ингредиенты и приправы для пудинга, а также стояла небольшая бутылка рома. Судя по этикетке – тоже довольно хороший, хотя и не настолько, как подаренный вчера.

Впрочем, она не стала огорчать милого дядюшку и говорить ему, что ром у нее уже есть. Напротив, поблагодарила и вдобавок к звонким монеткам подарила большую снегодыню.

На этом они распрощались, довольные друг другом, и Петунья отправилась в таверну. Войдя, она быстро огляделась. Сегодня команда устроителей праздника не заседала в таверне. Но на столах остались их планы и чертежи. Петунья несколько мгновений боролась с любопытством – очень хотелось сунуть нос в оставленные бумаги, –но переборола себя и направилась сразу к стойке.

– Доставка урожая, – провозгласила она и выложила перед Лией ее долю овощей и фруктов. – Кстати, когда у нас праздник? Что вообще решили?

Лия прибрала продукты и уведомила ее, что после долгих дебатов остановились на двадцать пятом дне. Следующий четверг, посчитала Петунья.

– Мы решили устроить обмен подарками, – также сказала Лия, после того как убрала все в подвал. – Чтобы каждый гарантировано получил подарок. – Затея, изложенная ею, показалась Петунье похожей на «тайного санту». Ей еще ни разу не доводилось играть в нее, поэтому она с энтузиазмом согласилась принять участие. – Чуть попозже я пришлю тебе имя твоего «тайного друга», договорились?

Петунья согласилась. Лия налила ей сидра.

– Эарендиль сегодня уходит, – вздохнула Петунья и сделала большой глоток. Бодрящий напиток пронесся по телу, оставляя привкус кислинки на языке. – Ты пойдешь его провожать?

Лия только плечами пожала. Она относилась к этому более спокойно. Раз уходит – значит, время пришло. Нечего переживать. К тому же, вполне возможно, что рано или поздно они снова встретятся. Так какой смысл печалиться?

Петунья подняла бокал, чтобы выпить за эти мудрые слова.

Пока она пила, ей под руку подсунули записку. Вэнь Цин писала, с просьбой как можно скорее прийти в лазарет. Тон записки был… странным. Вроде ничего особенного, а Петунья встревожилась. Она поскорее осушила бокал, попрощалась с подругой и поспешила на призыв.

Она торопилась, но все равно пришла последней. В гостиной сидели друг на против друга Вэнь Цин и Аредэль. Все было похоже на то, что ждали только ее.

Вэнь Цин жестом пригласила ее садиться, и Петунья упала в отведенное ей кресло. Переглянулась с кузиной, но та, похоже, знала не больше ее.

Вэнь Цин не стала долго тянуть. Она вынула из рукава несколько свитков и сообщила:

– Я собрала вас здесь, чтобы сообщить результаты осмотра моего пациента.

Анон · 2025-09-09 00:38:53

Глава триста шестьдесят седьмая, в которой тетя Пэт присутствует на медицинском консилиуме и узнает о некоторых опасностях большого мира

Ахтунг! Упоминание пыток и жестокости в этой главе.
Образ демонов шури основан на осах-наездниках, хотя они скорее... что-то вроде муравьев? так что повадки у них соответствующие.

Вэнь Цин рассказывает о том случае, когда они с братом потеряли друг друга. В этой ау Вэнь Нина упокоили в Ланьлин Цзинь.

Золотые Змеиные Фрукты и Позвоночник Земляного Дракона - лекарственные средства из новеллы "Безумно избалованная жена: Божественный доктор пятая юная мисс" (моя любимая, кстати). Использовал их, потому что никак не научусь самостоятельно генерить подобные упоротые названия. Как ни странно, Позвоночник это лоза ))

▼Скрытый текст⬍

В воскресенье приемных часов не было. Во всем лазарете были только они трое, не считая Бельмере, которая по обыкновению возилась в саду.

Вэнь Цин и Аредэль с удобством расположились друг напротив друга на диванчиках, а Петунье осталось довольствоваться креслом. Между ними стоял низкий чайный столик, сейчас пустой.

Обычно Вэнь Цин подавала чай, но не сегодня. В виду серьезности их маленького собрания она решила пренебречь традицией. Однако, самого главного человека, того, ради обсуждения которого они и собрались, не было.

– А где Ломион?

Аредэль оставила сына в таверне, на попечение Лии и Морджианны. Первая обещала приготовить ему специальный десерт, а вторая – научить вытаскивать кролика из шляпы. По такому случаю они даже где-то раздобыли старый, потертый цилиндр.

– Что ж, давайте начнем.

Вэнь Цин развернула по очереди все свитки. Развернутые на всю длину, они полностью закрыли столешницу. Петунья заставила себя сосредоточиться, но смысл написанного никак ей не давался. Почерк целительницы был легким и быстрым. Чернильные строки плотно покрывали поверхность свитков, иероглифы как будто бы перетекали один в другой, и для неопытного человека различить их было не так просто. Иногда текст оказался разорван диаграммой, графиком или парочкой рисунков, выполненных в той же летящей небрежной манере. В одном свитке так и вовсе был нарисован человеческий силуэт, заштрихованный разными линиями и снабженный множеством пояснений и сносок.

Петунья бросила быстрый взгляд на кузину. Аредэль с непроницаемым лицом смотрела на свитки. Как будто понимала написанное.
– Да, я знаю этот язык, – отозвалась кузина.

Петунья поджала губы. Ну, конечно. Кто бы сомневался.

Дав им достаточно времени, чтобы ознакомиться с содержанием свитков, Вэнь Цин достала из рукава указку и поставила ее кончик на свиток с текстом.

– Итак, после недельного наблюдения за пациентом, я готова поставить диагноз и сообщить рекомендации по лечению. Вот это – дневник наблюдений. Я отразила в нем каждый день наблюдений. Здесь – сводный анализ похожих случаев. Весьма отдаленно похожих, должна заметить. В случае успешного излечения, библиотека Гильдии Целителей несравненно обогатится. Так. Тут – рекомендации по поддержанию стабильного состояния, включая упражнения на медитацию и диету. А этот свиток, – указка переместилась на диаграмму в виде человеческого силуэта, – отражает текущее состояние пациента.

Закончив с пояснениями, Вэнь Цин убрала указку и сложила руки на коленях. В этой позе она выглядела чрезвычайно официально и серьезно. Петунья машинально подобралась сама, готова услышать самое страшное.

– Опуская излишние подробности, мой вердикт: у пациента серьезное повреждение души. В хрониках нашей Гильдии известны подобные случаи, но гораздо незначительные что по характеру повреждений, что по последствиям. Уверены вы знаете, что повреждения души всегда тяжелейшим образом отражаются на физическом состоянии пациента. Они могут привести к потере памяти, атрофии эмоций, сумасшествию, умственной отсталости, коме или даже к смерти. Кроме того, после смерти поврежденная душа сталкивается со сложностями с реинкарнацией. Подобные случаи зафиксированы в летописях нашей Гильдии, но, с травмой такого вида, как у вашего сына, никто из моих коллег никогда ранее не сталкивался. – Она сделала паузу. – Я не берусь оценить точно степень нанесенного урона, но по самым примерным подсчетам мы можем говорить о потере половины души.

Даже Петунья почувствовала ужас, услышав эти слова. Что же творилось с Аредэль? Она сдерживала себя, продолжая спокойно слушать целительницу, но Петунья не сомневалась. Глубоко внутри кузина полыхала гневом и яростью.

– По причине понесенного урона пациент регрессировал до состояния ребенка и потерял большую часть памяти. К счастью, мыслительные процессы не пострадали. Я почти уверена, что он будет нормально воспринимать и запоминать новую информацию. И сможет создать новые воспоминания.

– Вы смогли выяснить, кто так поступил с ним?

Вэнь Цин кивнула. Аредэль так крепко стиснула кулаки, что искусственные пальцы левой руки не выдержали и захрустели.

– Судя по некоторым следам, что остались на душе пациента, – ответила Вэнь Цин, – он долгое время был едой.

В тишине, что последовала за этими словами, раздался зловещий скрежет. Аредэль вдруг вскочила и, не произнеся ни слова, выбежала из гостиной. На улице раздались глухие удары обо что-то. Когда Аредэль вернулась, костяшки ее правой руки были сбиты в кровь.

Она села на диван и уставилась на целительницу.

– Его держали… где-то за пределами Беззвездной Дороги?

– Непросто где-то, – мрачно ответила Вэнь Цин, потом повернулась к ним спиной, спустила с плеч платье и показала белые следы на спине. Шрамы были давнишние, сглаженные временем и лечением, но все равно не исчезли до конца. Они уродливыми линиями расчертили спину, сосредоточившись у линии позвоночника.

– Шури! – выдохнула Аредэль.

Когда-то давно, странствуя между мирами, Вэнь Цин была неосторожна. Она не сказала, что заставило ее сойти с Дороги на зов демона, но это явно было что-то очень важное.

– Мне повезло. Меня спасли. Я расплатилась лишь малой частью своей памяти да заработала периодические мигрени. Но я не жалуюсь. Могло быть и хуже.

– Значит, Ломион тоже… – Аредэль не договорила и грязно выругалась. Петунья даже слова такие впервые слышала.

– Ломион тоже что? – чувствуя себя дурой, подала голос Петунья. Она подозревала, что ответ на этот вопрос ей не понравится, но не могла не задать его. Она ничегошеньки не понимала.

Вэнь Цин любезно просветила ее.

Живущие в темноте за Беззвездной Дорогой существа питаются душами. Высохшие оболочки своих жертв они выкидывают как пустую шелуху, и те становятся кормом для растущим там деревьев и цветов.

Но демоны-шури иные. Они извлекают души так бережно, что в телах жертв сохраняется искра жизни, которая долго не дает им умереть. В тела мужчин шури помещают отложенные маткой яйца. С женщин сдирают кожу живьем, а потом их, обезумевших от боли, но остающихся живыми, приставляют охранять кладку. Идеальные охранники, которые в попытках унять боль бросятся на кого угодно.
– Впрочем, пациенту не грозило стать кладкой для яиц, – добавила Вэнь Цин, не замечая выражения отвращения на лице Петуньи. – Так шури поступают только с супругами или другими парами родственников.

Петунью всю передернуло от омерзения, но она все же не смогла не спросить, зачем же демонам кожа.

– Шури носят чужую кожу, чтобы прятать под ней свой истинный облик, – это Аредэль ответила. Она справилась с собой, и ее голос звучал почти нормально. Почти. – Сами по себе шури похожи на насекомых. Огромных, уродливых и крайне извращенных насекомых. Самостоятельно спастись от них нереально. Ты… уверена?

Вэнь Цин кивнула. Больше мусолить эту тему она не стала и перешла к другим, более важным вещам.

– Резюмируя, как минимум половина пациента утрачена безвозвратно. Но ему повезло сохранить свою целостность. Поэтому, если мы будем, следуя разработанной мной методике, терпеливо и тщательно выхаживать его, со временем душа восстановится. К сожалению, это также означает, что прежнюю личность он не вернет никогда.

И к лучшему, не удержалась от мрачной мысли Петунья. Изображенный в хрониках Маэглин казался ей на редкость неприятной персоной.
– Другого способа нет? – переспросила Аредэль и тут же сама себе ответила: – Нет, конечно, нет. Глупость какая. Так, и что нужно? Лекарства? Редкие травы? Сокровища?

Петунья вспомнила утренний сундук и подобралась.

Было… нужно всего и побольше. Лекарства, излечивающие души, были редки и драгоценны. Даже у целителя уровня Вэнь Цин не было такого под рукой. Все, что сейчас она могла использовать, это составить питательную смесь на основе эссенции плода Белого Древа. Из-за микроскопических доз, это лекарство не могло оказать на Ломиона благотворного влияния. Его целью было дать им продержаться до того момента, когда посаженное Петуньей Белое Древо даст первые плоды.

– Но даже так, мы лишь удержим душу от дальнейшего распада. Чтобы исцелить травму, убрать оставшиеся в ней следы шури, а также стимулировать дальнейший рост, потребуется достать несколько действительно редких вещей. Для начала мне потребуются Золотые Змеиные Фрукты и Позвоночник Земляного Дракона. Хотя последний можно заметить духовной водой. Вот список, я записала ингредиенты в порядке их важности.

Аредэль взяла список с ингредиентами и бегло просмотрела его. Нахмурилась.

– Почти половину этого я считала выдумками и сказками. Достать их будет сложно. Не с моим нынешним телом, или… – тут она посмотрела на Петунью, – Полагаю, дядя тебе пока не разрешит отправиться в путь.

Вэнь Цин задумчиво забарабанила ногтями по подлокотнику.

– Кажется, я припоминаю… да. В трактате целителя девяти звезд Чэня есть запись, что ему удалось немного улучшить состояние пациента с десятипроцентным повреждением души, используя Последние Искры Жизни. – Она осеклась и уставилась на Петунью. – А вы ведь, молодая госпожа, сами сказали мне, что собирали материалы для золотого ядра. У вас еще… осталось?

Аредэль подскочила и тоже уставилась на Петунью.

– Да-да, ты же их несколько недель собирала! Неужели все отдала госпоже Цзян?

Петунья немного оторопела под их напором, но послушно вынула из кольцо флакон, доверху заполненный золотым сиянием. У нее осталось не так много, порядка тридцати или около того штук. Она собиралась использовать их для собственной культивации, но если они нужны для Ломиона, то конечно.

Вэнь Цин взяла флакон, откупорила его и некоторое время внимательно рассматривала субстанцию внутри. Потом энергично кивнула, и на лице ее появилась торжествующая улыбка.

– Да, с этим уже можно работать!

Анон · 2025-09-10 00:31:55

Глава триста шестьдесят восьмая, в которой тетя Пэт ошибается и учится, а потом прощается

Вот и последняя глава арки. Помашем Эарендилю белыми платочками и пожелаем ему всего хорошего в его путешествии.
Завтра экстра (которая пока еще не написана).

▼просто картиночка для атмосферы⬍

▼Скрытый текст⬍

Петунье уже приходилось бывать в алхимической лаборатории Вэнь Цин. Только тогда вся мебель стояла вдоль стены, чтобы у них было место для занятий талисманами. С тех пор все вернулось на свои места.

– Какие пилюли вы хотите рафинировать? – Вэнь Цин оказалась верна своему слову и с готовностью согласилась позволить Петунье поработать у нее.

– Малый дан здорового тела, – Петунья выложила на рабочий стол ингредиенты.

Вэнь Цин осмотрела травы и осталась удовлетворена их качеством. Задала несколько вопросов, проверяя ее знания, и разрешила приступать. Сама она расположилась за тем же столом, только с другой стороны, и приготовилась наблюдать.

Здешняя печь была ниже и меньше той, к которой Петунья привыкла. Наверное, по этой причине она чувствовала неудобство рядом с ней. Но она собралась, высекла пальцами искру и зажгла сложенные под печью куски духовного угля.

Печь нагрелась быстро – быстрее, чем Петунья рассчитывала. Торопясь как бы температура не превысила нужную, она неряшливо очистила ключевые травы и закинула эссенции внутрь. Успела почти в последнюю секунду. Оказавшись внутри, жидкости нагрелись и забурлили. Петунья досадливо поджала губы и поскорее установила контроль над огнем. Послушное пламя немного уменьшилось, и вскоре бурление жидкостей внутри прекратилось. Петунья считала удары сердца, ожидая момента, когда нужно будет вбросить оставшиеся ингредиенты, но и тут опростоволосилась. Время, которое всегда уходило у нее на слияние основы, еще не вышло, а изнутри печи потянуло гарью.

– Заканчивайте, – скомандовала Вэнь Цин.

Тон ее голоса был таков, что Петунья даже не подумала возражать. Она погасила пламя, а жар из печи одним глубоким вдохом втянула внутрь. Прежде такой трюк заставил бы ее кричать и корчиться от боли в обожженных меридианах, но с тех пор как ее Основание было завершено, а тело переродилось, таких трудностей больше не было. Она лишь почувствовала, как на мгновение по ее венам пронесся огонь, сделал полный круг внутри тела и осел в даньтяне, смешавшись с уже накопленной там ци.

Петунья открыла дверцу печи и принялась вычищать изнутри остатки ингредиентов.

– Ваша печь больше, – утвердительно сказала Вэнь Цин и продолжила, совершенно не нуждаясь в ответе: – И вы не обратили на это внимания. Или же решили, что разница несущественна. Вы с самого начала вели себя неправильно и потому ваш провал более чем закономерен.

Отчитав ее за легкомыслие, Вэнь Цин прочла ей познавательную лекцию о печах, их сравнительных характеристиках, и как разница в размерах или толщине стенок может повлиять на рафинирование. Незнакомая печь, как случилось с Петуньей только что, приведет к неудаче. Неисправная печь, с трещинами или вмятинами, может и вовсе взорваться в процессе. Закончив лекцию, Вэнь Цин показала как необходимо осматривать печь перед началом работы. После того, как Петунья повторила ее действия и немного привыкла, вторая попытка вышла успешной.

Правда, всего три пилюли и не самого лучшего качества, но, как сказала наставница, это вполне естественно для неопытного алхимика с непривычной печью.

Зато, как Петунье удалось выяснить в процессе, ее контроль над пламенем стал немного лучше. Все благодаря тренировкам, предложенным целительницей Вэнь. После того, как она немного приноровилась, то и базовая техника ковки подчинилась ей полностью. Прежде Петунье нужно было изрядно постараться, чтобы с помощью техники Восьми Водных Потоков разогнать жар в печи до максимальной температуры. Теперь же ее руки легко порхали вокруг печи, потоки духовной энергии закручивались в невероятные узлы и водовороты, и температура повышалась с невероятной скоростью, а пилюль каждый раз получалось по пять штук.

На столе осталась последняя порция трав. Петунья взяла, не глядя, две из них, моментально очистила и поместила эссенции в печь. Она уже не следовала рецепту досконально, сохранив только порядок ввода ингредиентов, а в остальном полностью отдалась на волю интуиции. С помощью духовной энергии она могла ощутить, сколько еще оставалось закаляться сердцевине пилюли, в какой момент нужно добавить остальные восемь и с какой скоростью закручивать потоки огня, формируя пилюлю. Ци вокруг задрожала, знаменуя кульминационный момент, и Петунья отправила внутрь печи точно дозированный импульс ци. На мгновение температура взвилась на недосягаемую высоту, а потом снизилась одним махом. Излишки тепла хлынули вовне, и Петунья впитала их, не задумавшись о том. Все ее внимание было приковано к печи. Она откинула дверцу, и ей навстречу выкатились пять сияющих таблеток, и мощный лекарственный аромат распространился по лазарету.

Вэнь Цин кончиками пальцев взяла одну пилюлю и поднесла к глазам.

– Поздравляю, молодая госпожа. Эти последние таблетки достигли ранга возвышения, – хотя ее лицо было невозмутимым, в голосе слышалось удивление. Потом она протянула пилюлю Петунье: – И еще, посмотрите сюда. Видите эту линию?

Петунья присмотрелась. На гладкой поверхности она разглядела слабый, едва заметный след. Тонкая линия опоясывала пилюлю, деля ее пополам.

– Это – линия ден, – пояснила Вэнь Цин. – Только высококачественные пилюли ранга просветления и выше могут иметь такие линии. Чем отчетливее черта и чем их больше – тем выше качество таблетки и навык алхимика. Поздравляю, – повторила она и вернула пилюлю. – Советую скорее освоить рецепт среднего дана. К сожалению, даже если довести малый дан до ранга совершенства, пользы от него, к сожалению, будет немного.

– Большое спасибо за ваше учение, целительница Вэнь, – и Петунья глубоко поклонилась, подражая Вэй Усяню.

В сумерках Петунья навестила Гильдию и сдала оба задания.

– Ты сдала необходимое для повышения число заданий, – с радостью сообщила ей Тилиоте. – Готовься к хорошим вестям. И да, вот это пришло на твое имя, – Петунья забрала у нее письмо и, не читая, сунула его в кольцо. Не до него сейчас.

Она бросилась на ферму. Только что ей в голову пришла идея собрать Эарендилю прощальный подарок, и она торопилась подготовить его.

На крыльце, нахохлившись, сидел Курво. Увидев, как она бежит к домику, он захлопал крыльями и закаркал, явно упрекая ее в опоздании.

– Ох, прости-прости, – Петунья без опаски потянулась погладить его. Но ворон уклонился, демонстрируя свое недовольство. Упрямился он недолго и сдался, позволяя себя погладить, и средней лапой пододвинул к ней сверток с непременным подарком. Петунья сунула его в кольцо не глядя и протянула птице горячую еще пилюлю с линией ден. – Смотри, что у меня получилось! Линия ден! Ой!

Курво явно решил, что это угощение. Он ловко выхватил у нее пилюлю и, запрокинув голову, проглотил. Слабое зеленое сияние окутало тело птицы, смешавшись с исходящим от его перьев золотым светом, и пропало. Ворон встряхнулся и благосклонно клюнул Петунью в ладонь.

– Это же не еда, – проворчала она, занесла ворона в дом и быстро насыпала ему пшеницы в миску.

В сундуке Петунья нашла мешок и сложила внутрь фрукты и ягоды, по баночке с постными и лекарственными пилюлями, бутылку вина из синих роз и несколько флаконов с Рябиноым Отваром, после чего заторопилась на пляж, даже не попрощавшись с Курво.

Когда она пришла, все были уже там. «Следующий за звездами», полностью снаряженный, ждал у пирса. Эарендиль стоял рядом, а напротив выстроились те, кто пришел проводить его. Там были Лия и Вэй Усянь, Аредэль с Ломионом, Бельмере, Туури и еще несколько горожан, которые разделяли его любовь к морю. И даже Вэнь Цин пришла.

– Я не опоздала? – Петунья подбежала и протянула ему подарок. – Вот, возьми. Не очень много, конечно. Бутылочка вина, немного фруктов… в одной баночке постные пилюли, в другой – лекарственные, но слабенькие. Я другие пока не умею делать. А в хрустальных пузырьках сильное целебное зелье. Его Пенни варила.

Эарендиль крепко обнял ее, благодаря за подарок, и Петунья отступила к остальным.

В этот момент тучи, точно по волшебству, расступились. Луна появилась между ними точно прима в свете софитов. Круглая и сверкающая, она висела совсем низко, почти касаясь нижним своим краем морских волн. И от берега до самого горизонта по волнам пролегла лунная дорожка.

– Пора, – произнес Эарендиль.

Он поднялся на борт, одним движением разрезал канат, и лодка медленно отчалила от пирса.

– Это был великолепный отдых, – голос Эарендиля громко разносился над темными водами. Каждое слово было отчетливо слышно. – Я вспомнил, каково это – вновь быть живым. Чувствовать, желать, мечтать. Я встретил родичей и друзей, и эти встречи наполняли меня безмерным счастьем. Но мое сердце тоскует по новым берегам. Сегодня я отправляюсь в путь. Но я не прощаюсь. – Он поднял руку и замахал им: – До новой встречи, друзья!

Он стоял и махал им, вглядываясь в исчезающий в темноте берег, и неумолимое течение несло его лодку прочь. Когда последний огонь пропал, а голоса друзей стихли, Эарендиль встал к штурвалу и устремил взгляд на полную луну. В самой середине ее распахнулись врата, и музыка далеких миров коснулась его слуха.

Сейчас от него ничего не зависело. Сила, что влекла лодку по лунной дорожке, втянула ее внутрь врат, и те сомкнулись позади…
На берегу этого, конечно, никто не увидел. Они смотрели вдаль, пока еще могли разглядеть белеющий в темноте парус, а потом разошлись.

Тучи вновь сомкнулись, и мир окутала темнота.

Анон · 2025-09-10 22:48:30

Экстра пятнадцатая, в которой мы узнаем, куда тетя Пэт попала, пройдя вслед за Мерлином через тень, и откуда там взялся столь нужный ей учебник

Ну вот и все. Пятнадцатая арка официально закончилась.
Я ухожу на перерыв, отдыхать и готовиться к последней арке и прологу. Следующая выкладка 22го сентября. Немного больше времени, чем обычно, но мне нужно будет хорошенько подумать.

В этой экстре появляется уже упоминавшаяся Секта Трех Сокровищ, в которой состоит Сьюзан. Только Сью ученица Пика Света, а здесь действие происходит на Пике Лотоса. Это, кстати, названия трех самых высоких и известных вершин горного массива Хуаншань. Третий - Небесный Пик.

▼вот, кстати, фотография реального Пика Лотоса⬍

▼Скрытый текст⬍

Великий Желтый Хребет протянулся с запада на восток через весь бескрайний центральный континент, что лежит в центре мира Фанчжан. С высоты, какую не всякий меч возьмет, сотни и тысячи его пиков походят на хребты позвоночника, и простой люд развлекает друг друга россказнями про дракона, что в незапамятные времена умер здесь. Кости его стали скалами, кровь – водой, плоть – плодородной землей, а дыхание сплелось с ци и ветром, и вскоре Великий Предок привел в эти края трех своих учеников, и они основали секту Трех Сокровищ.

Заклинатели, конечно, не верят в эти байки, хотя и не упускают случая их послушать. Хорошая история всем нравится.
Но в одном легенда правдива. Секта Трех Сокровищ – величайшая и славнейшая во всем мире. Миллионы внешних учеников неустанно трудятся на ее благо, а внутренние ученики, которых в разы меньше, но все равно больше в сравнении с другими сектами, постигают Небесное Дао, и слава о них гремит не только во всем Фанчжане, но и в светлом Пэнлай.

Три ученика было у Великого Предка. Три главные ветви основали они. И три великих пика дали им прибежище.

Пик Лотоса – Ляньхуа Фэн – тянется выше облаков. Его подножие поросло кустарником и папоротниками, в укромных пещерах таятся горячие источники. Отвесные склоны укрыты вековыми соснами Ин Кэ, их искривленные стволы переплетаются друг с другом, образуя естественную стену. С высоких утесов стекают водопады, а вершина стремится в самое небо, и облака расстилаются вокруг нее подобно морю.

Пик Лотоса – обитель ветви Ци. Здесь живут целители, алхимики и музыканты, что превыше других сокровищ чтят сострадание и милосердие.

Обычно Пик Лотоса тих. Воздух на ним наполнен щебетом птиц и шорохом трав. Только нежные переборы гуциня и напевные трели флейт порой вплетаются в музыку природы. Обитатели Пика, когда не нужны секте, заняты самосовершенствованием в своих покоях, и редко можно увидеть спешащую куда-то фигуру в алом с золотом одеянии.

Ло Цзяньцин и хотел бы сдержать шаг, но, стоило ему вспомнить, какую весть он несет, как его ноги сами собой пускались бегом. Хотя большую часть пути он пролетел на мече, но здесь, вблизи резиденции учителя, такое было бы невежливо, а потому он спешился и шел пешком.

Он быстро поднимался по лестнице, и каблуки его новеньких заговоренных сапог звонко стучали о каменные ступени. Лестница казалась нескончаемой, но Ло Цзяньцин уже не однажды поднимался по ней, и знал, что впечатление это обманчиво.

Вот впереди показались ворота двора, где жил учитель. Ло Цзяньцин замедлил шаг, отряхнул одежду, провел ладонями по лицу, успокоил дыхание и степенным шагом вошел в главные ворота.

Маленькая служанка, подметающая во внешнем дворе, поприветствовала его легким поклоном. Он поприветствовал ее в ответ и прошел сквозь вторые врата, оказавшись во внутреннем дворе. Здесь уже не было ни слуг, ни учеников. Из окон главной резиденции доносились тихие разговоры и стук фишек.

Великолепно изогнутые брови Ло Цзяньцина удивленно взметнулись – он узнал этот звук, точно также стучали костяшки маджонга в чайной, – но он быстро убрал неподобающее выражение, встал перед входом и, сложив кулаки перед грудью, негромко сказал:
– Ученик Ло Цзяньцин пришел с докладом.

Разговоры и звуки игры стихли, потом изнутри раздался тихий голос, приглашающий его войти.

Войдя, Ло Цзяньцин встал на колени и опустил глаза – разглядывать старших непочтительно. В главном зале действительно играли в маджонг. За столом сидели все трое учителей и еще кто-то, кого он прежде не видел.

– Что-то случилось, Цзяньцин? – мягко обратился к нему учитель.

Ло Цзяньцин низко поклонился, уперся лбом в пол и ответил:

– Этому ученику было поручено приглядывать за Павильоном Ивы Плачущей о Лотосе. Ученик оказался небрежен. Сегодня, проверяя Павильон, он нашел следы незваного гостя. Цзяньцин снял отпечаток ци, но не знает никого, кто мог бы его оставить. Цзяньцин просит учителя о подобающем наказании.

– Незваный гость? – переспросил тот, незнакомый. Голос его наполнил главный зал, обдал распластавшегося на полу Цзяньцина горячим сухим теплом и хлынул через окна во внутренний двор. – Какие следы?

Ло Цзяньцин успел мимолетно удивиться. Как же так, отчет он держит перед учителем, а его вдруг расспрашивает незнакомец. Но послушно ответил, перечислив все признаки, какие успел заметить, начиная от встревоженных деревьев, которые плотно обступили Павильон, будто пытались кого-то задержать, до сдвинутых подушек и закрытой книги. А ведь он точно помнит, что специально оставил трактат раскрытым на двенадцатой странице!

Зачем было оставлять в Павильоне трактат, ему было неизвестно. Таково было поручение учителя, а Ло Цзяньцин давно отучился задавать ненужные вопросы.

– Значит, наша цель достигнута, – подытожил учитель и позвал: – Цзяньцин, выпрямись. В том, что случилось, твоей вины нет.
Он выпрямился. К нему тут же подлетела мягкая подушка под седалище и столик с горячим чаем. Ло Цзяньцин принял вежливую позу и взял чашку.

Учителя, между тем, совещались. И, хотя юноша изо всех сил старался не слушать, слова сами летели ему в уши.

– Пора положить туда следующую книгу. Что сейчас изучает молодая госпожа? – спросил учитель.

Незнакомец перечислил – алхимия, игра на сюне, травничество, мастерство вооружения. Ло Цзяньцин удивился. Первые три ремесла были привычными для Пика Лотоса, а вот мастерству вооружения учили на Пике Света.

– Недавно она получила одну звезду Гильдии Алхимиков, – добавил незнакомец. В голосе его слышалась нескрываемая гордость.
– Заслуженно, – похвалил учитель. – Рецепт пилюли восстановления ци красиво переработан.

Ло Цзяньцин удивленно распахнул глаза. Не так давно учитель показал своим прямым ученикам, в число которых входил и он сам, новинку. С пилюлей восстановления ци был знаком каждый алхимик на Пике. Рафинировать ее несложно, достаточно запомнить лишь правильную последовательность ингредиентов, а там были свои нюансы. Всего их было около тридцати, а в новом рецепте – в два раза меньше, а эффективность готовой пилюли – та же! Тогда они молча решили, что рецепт переработал сам учитель – кому еще хватило бы умения для такого? Но, получается, не он, а какая-то молодая госпожа?

Кстати, а как она попала в Павильон, если Ло Цзяньцин ее не знает и ни разу не встречал? А ведь он знает всех личных и внутренних учеников, и часть внешних. Потому ему и доверили это дело, что он может сразу найти нарушителя. А он не смог. Может, это какая-то талантливая заклинательница из внешних учеников? Но тогда бы ее уже давно ввели во внутренний круг, а то и в личные ученицы приняли… задумавшись, он полностью отрешился от разговоров старших и очнулся только когда учитель легко потряс его за плечо.
– Цзяньцин, просыпайся, – учитель весело улыбался, потешаясь на ним. – Разговоры старших так утомительны?

Юноша покраснел и запинающимся голосом заверил, что просто задумался.

Учитель протянул ему книгу. Цзяньцин узнал ее с одного взгляда. Это было полное руководство по технике рафинирования, которую изобрел учитель и передавал исключительно личным ученикам. Она называлась – Сокровище рождается под светом десяти тысяч солнечных лучей – и была одним из секретов секты.

– Отнеси эту книгу также в Павильон Ивы Плачущей о Лотосе и оставь открытой на пятой странице. После чего установи снаружи барьер, чтобы никто не мог войти. Сообщи, как книга снова окажется закрыта.

Хотя Ло Цзяньцин был весьма заинтригован, он взял книгу и, заверив учителя, что все выполнит, покинул его резиденцию. Сбежав по лестнице, он встал на меч и понесся в сторону Павильона.

Павильон был выстроен посреди озера, где когда-то учитель собственноручно посадил лотосы. Среди учениц Пика это место считалось самым романтичным. Считалось, что, если назначенное там свидание пройдет успешно, то влюбленные будут вместе десять тысяч лет. Но не так давно учитель повелел запечатать Павильон, и поручил Ло Цзяньцину следить за этим. После того, как особо рисковые парочки попались в печати и были усажены в качестве наказания переписывать наставления предков, больше никто не нарушал запрета.

Ло Цзяньцин вошел в Павильон, прошел по деревянному мосту до беседки и оставил на столе книгу, раскрытую, как было сказано, на пятой странице.

Уже уходя, он обернулся. Ивы, свесив длинные ветви к воде, точно плачущие красавицы обступили озеро со всех сторон, и розовые звезды лотосов сияли посреди зеркальной глади воды. Переведя взгляд на беседку, Ло Цзяньцин удивленно застыл. Ему вдруг почудилось, что за столом сидит незнакомка и, склонив светловолосую голову, внимательно читает книгу.

Он моргнул – и видение пропало. Павильон был пуст. Ло Цзяньцин тряхнул головой, прогоняя посторонние мысли, вышел и наложил поверх ворот печать. Узоры печати вспыхнули, и полупрозрачный золотой купол полностью накрыл Павильон. Теперь туда никто не войдет и не выйдет. Но как же та молодая госпожа туда попала?

Так и не найдя ответа, Ло Цзяньцин направился в свою резиденцию с намерением поподробнее изучить тот переработанный рецепт. Учитель сказал – красиво. Значит, и ему будет чему поучиться.

Может, однажды, он сможет увидеть ее воочию?

Анон · 2025-09-23 00:06:10

Арка 16. Год первый, Зима, дни 22-28

Всем привет добро пожаловать в последнюю арку сего долгостроя. Нас ждут семь последних дней зимы, встречи с родственниками, открытия некоторых тайн (надо же, наконец, обыграть слова "второй шанс" в названии), Новый год и возвращение тети Пэт в реальный мир. Всего планируется n глав, экстра и эпилог.

Уже не могу дождаться, когда поставлю точку. Нет, мне не надоела история, я все еще горю, и она тем более еще не закончена. Но я несколько устал. Хочу отдохнуть. И заняться ориджем.

Но пока об этом все.

Глава триста семидесятая, в которой тетя Пэт наслаждается семейным завтраком

▼Скрытый текст⬍

Противный звон будильника нагло и беспардонно ворвался в ее сон, и Петунья заворочалась, медленно поднимаясь из сладкого забытья навстречу новому дню. Но прежде, чем она успела осознать и отреагировать, чья-то рука заставила мерзкий звон умолкнуть. Петунья нахмурилась, и кто-то заботливо поправил ее одеяло, позволяя ей вновь провалиться в сон.

Окончательно она проснулась, когда стрелки часов показывали девять, и утро уже вступило в свои права.

Петунья села в кровати и хмуро уставилась на будильник. Давно уже она не просыпалась под его громкий, пронзительный звон. Почему же он сработал сегодня?

Она наморщила лоб, вспоминая. Ах да. Вчера допоздна допереписывала трактат, желая уже закончить с этим делом, и так умаялась под конец, что испугалась проспать. Ведь жить на ферме ей оставалась неделя, а дел еще – уйма. Вот и завела будильник, рассчитывая, что он поднимет ее в ставшие для нее обычными за этот год пять утра.

И он почти справился со своей задачей, вот только…

Тут ей в нос попал горячий аромат, проникающий из-за двери, и раньше, чем Петунья догадалась что к чему, ее рот уже расплылся в радостной улыбке.

– Папа?

Стол в большой комнате был накрыт для завтрака. Фэанаро, повязав неизменный фартук, хозяйничал у плиты. Деревянная лопаточка в его руке смотрелась ничуть не хуже кузнечного молота, а на сковороде поднимался пышный желтый омлет.

Папин завтрак, конечно, стоил всего ее внимания. Но Петунья не удержалась и обшарила большую комнату ищущим взглядом. Папа же обещал сделать новое золотое ядро для Вэй Усяня. Так где же оно?

– Сперва завтрак, – сказал свое веское слово отец, и Петунья, фыркнув, скрылась в комнате, чтобы привести себя в порядок.
К столу она вышла уже переодетая и причесанная и чинно уселась на указанное ей место.

Отец положил ей на тарелку большой кусок омлета и пододвинул миску с салатом.

– Чай, кофе, молоко? – затем предложил он, и Петунья непонимающе уставилась на стеклянный кувшин в его руках.

В кувшин была налита простая вода. Как будто бы даже холодная. Отец терпеливо ждал ее ответа. Наконец, она решила, что чай, и тогда случилось – невероятное! Из кувшина в кружку полился чай – черный, ароматный и несомненно горячий! А себе отец налил кофе.

– Как?! – только и смогла она выдавить, потрясенная до глубины души этим трюком.

Чай в ее кружке был чаем, отцовский кофе – кофе, а вода в кувшине – водой из колодца. Невероятно!

Отец был доволен ее реакцией и ничего не скрывал. Поразительный прием оказался всего лишь ловкой игрой с молекулярной структурой воды. Пара молекул туда, пара молекул сюда, изменить несколько связей и – вуаля!

Конечно же, Петунья сразу же захотела научиться. Но, увы. И здесь было нужно развитое золотое ядро! И еще немножечко сродство с водой, но этот аспект отец знал как обойти.

– А ты надолго? – после золотого ядра для Вэй Усяня и трюка с водой этот вопрос занимал Петунью больше всего, и она не упустила случая задать его между кусочками омлета.

– До твоего отъезда буду приходить каждый день, – пообещал отец и с улыбкой добавил: – Я все важные дела отложил на потом.
И от этих слов внутри у нее сделалось тепло и приятно.

После завтрака, пока Петунья мыла посуду, отец перебрал исписанные ею листы бумаги. Она все косилась, ожидая выговора за ужасный почерк, но отец ни слова об этом не сказал. Только похвалил за проделанную работу.

Достав из воздуха пару плоских дощечек, куски кожи и инструменты, Фэанаро принялся собирать из листов книгу.

– Когда будет свободное время, – тем временем говорил он, – загляни снова в ту беседку на озере.

Петунья сперва не поняла, о каком озере он говорит. Она знала два – одно Зеркальное, и второе неподалеку от Башни Мерлина, – а потом до нее дошло. То, где лотосы и ивы вдоль берега!

– Это Ляньху, озеро лотосов, – невозмутимо пояснил отец. И рассказал, что озеро это находится не абы где, а на Пике Лотосов, одной из трех главных вершин знаметой секты Трех Сокровищ.

Петунья только рот открыла. Кто бы мог подумать, что короткий переход сквозь скалу привел ее в такое место!

А отец тем временем продолжал говорить:

– Я знаком с мастерами секты. Мы договорились, что в беседке будут оставлять для тебя книги и рецепты. Никто другой там не появится, а потому можешь спокойно учиться.

Сперва Петунья испытала восторг от открывшихся перспектив, а потом ей в голову пришла логичная мысль.

– И даже со Сью не смогу встретиться? – Как оказалось, Сьюзан была ученицей другой ветви, и ее дом находился на Пике Света. Сотни километров, что разделяли оба пика, непросто преодолеть и на самом быстром мече, и о походах в гости можно даже не думать. Петунья вздохнула. Ну вот. А она уже понадеялась. Тут она спохватилась: – А ивы? Они меня не схватят?

Она помнила, как будто это было вчера, как их длинные хлесткие ветви тянулись к ней, желая схватить ее, спеленать и утащить в воду, но отец был до странного беззаботен, будто и вправду в той секте ей ничего не грозило.

А еще, этот разговор натолкнул Петунью на еще одну мысль, от которой ее сердце забилось быстрее.

– Неужели… я смогу сюда вернуться?

Ведь отец не стал бы такое говорить ей, если б не было такой возможности, верно?

– Разумеется. Я научу тебя, что делать, перед самым твоим отъездом, – сказал он и протянул ей готовую книгу. Из-за того, что листы были исписаны вручную, книжный блок выглядел рыхло и неаккуратно, зато переплет был обтянут красной кожей, а корешок украшали золотые скобки. На обложке золотыми буквами отец вывел название трактата, и Петунья испытала легкое головокружение, держа в руках свою собственную книгу.

Ну ладно, не совсем свою, но кому важны такие мелочи? Главное, вот она, осязаемая, тяжелая, да вдобавок на сердце так легко и радостно. Всего и нужно было узнать, что ферма не будет для нее закрыта на совсем.

Окрыленная, она выпорхнула во двор. Собрала молоко и яйца, проверила птичник и хлев. Благодаря корму у единорожицы уже оформилось небольшое серебристо-розовое вымя. Петунья ощупала его со всей тщательностью и пришла к выводу, что со дня на день начнется лактация.

Затем Петунья посадила семена снегодыни и кристальных фруктов, после чего повела отца в теплицу, хвастаться. Саженец Белого Древа вытянулся, и на тонких его веточках уже оформились крохотные розовато-серые почки. При виде деревца Фэанаро улыбнулся, точно встретил старого друга, протянул к нему руку, и деревце в ответ прямо у них на глазах подросло, выкинуло новые веточки, и они тут же покрылись первыми нежными серебристо-белыми листочками.

– Это деревце можно назвать правнуком Тельпериона, – рассказывал отец, пока Петунья сидела рядом и старательно культивировала в богатой древесным элементом атмосфере теплицы. Некогда Йаванна, великая создательница растений, животных и птиц, сотворила древо Галатилион, которое во всем, кроме свечения, походило на погубленный Морготом Тельперион. Уже от него произошло много отростков, один из которых впоследствии попал на Нуменор, а оттуда – в Гондор. Но с течением времени от гордого королевства северных витязей не осталось и следа…

Слушая рассказ, Петунья сама не заметила, как пространство между дао-колоннами в ее даньтяне почти заполнилось духовной энергией.
Фэанаро проверил ее состояние и отметил, что завтра ей уже можно будет приступить к созданию псевдо-ядра.

– Эльдар тоже могут совершенствоваться? – полюбопытствовала Петунья.

Фэанаро покачал головой.

– Совершенствование было создано людьми и для людей. Эльдар не могут пройти по этому пути. Только полуэльфы, как ты.

Петунья сразу вспомнила про разговор со старым гробовщиком.

– Значит, то, что сказал Барон Самеди, правда? Люди и правда придумали культивацию, чтобы сравняться с эльдар?

– И слегка перестарались, – подтвердил отец. – Совсем чуть-чуть. Но этого оказалось достаточно, чтобы нарушить Небесный Порядок. От того совершенствование постоянно сопряжено с опасностью. Чем дальше – тем опаснее. Никогда не забывай этого.

– Я не забуду, – торжественно пообещала Петунья.

Закончив с фермерскими делами, она занялась вином. За работой она поделилась с отцом, что с ней случилось в его отсутствие.

За занятия алхимией с Вэнь Цин отец ее похвалил. Над эпопеей про поиски пятицветного боба посмеялся. История с русалками и их «драконьей жемчужиной» заставила его хмыкнуть и спросить, не повлияла ли на ее решение семейная история. Петунья не стала скрывать, что думала об этом. Подаренный Тритоном «куриный бог» отец повертел в руках, но ничего не сказал. Спросил только, отдала ли она спикард волшебнику.

– А вчера ушел Эарендиль, – со вздохом закончила рассказ Петунья. И наябедничала: – Даже на праздник не остался.

– Значит, пора было уходить, – не поддержал ее недовольства отец. Он поставил на стол самовар, и вскоре тот закипел. Петунью позвали пить чай. – Всегда нужно уходить вовремя. Слишком рано или слишком поздно – и дело может обернуться бедой. Он и так задержался. Я думал, он уйдет раньше.

– Он тоже так сказал.

Петунья потягивала заваренный в самоваре черный чай и, пусть на вкус он был точно таким же, какой отец сотворил утром, он казался ей гораздо вкуснее. Тут ей пришло в голову, что не просто так отец сказал про «вовремя уходить» и забеспокоилась:
– А как узнать, что уже пора?

На это Фэанаро только руками развел.

– Понять это можно только самому.

Анон · 2025-09-24 00:16:28

Глава триста семьдесят первая, в которой тетя Пэт воочию видит настоящее ядро и готовится принять участие в операции

А вот и то, ради чего Вэй Усянь появился в этой истории. Конечно же, чтобы получить новое ЗЯ и вернуться на праведный путь. А, может, он создаст микс традиционного и темного заклинательства. Зная Вэй Усяня, это не невероятно.

▼Скрытый текст⬍

Раздол был наполнен предпраздничной суетой. Всюду разноцветные гирлянды и яркие флаги, на дверях домов – венки из еловых веток, перевязанные ало-золотыми лентами, а на площади перед таверной в большой деревянной кадке стояла ель. Горожане суетились вокруг нее, украшая пушистые ветви мишурой и елочными игрушками. Желающих поучаствовать было так много, что магазинчику понедельничного торговца пришлось немного потесниться. Впрочем, он не возражал. Благодаря скорому празднику покупателей в его лавке было вдвое больше обычного.

Петунья и Фэанаро вошли в Раздол, и отец не сдержал удивления при виде царящей в городе суеты. Петунья хихикнула.

– Лия опросила всех, у кого какие на родине новогодние обычаи, и, как видишь, всем понравилась идея новогоднего дерева. Вэй Усянь предложил испечь печенья с предсказаниями на следующий год, а Вэнь Цин – подготовить красочные фейерверки. Госпожа Бельмере нашла где-то гонг и ровно в полночь собирается ударить в него сто восемь раз, чтобы, как она сказала, прогнать все беды и несчастья, – затем Петунья перечислила еще несколько новогодних традиций и закончила словами, что надеется попасть на праздник.

Отец приподнял вопросительно бровь.

Петунья вздохнула.

– Зимний Двор. Они так и не прислали приглашения.

– Не беспокойся, без тебя не обойдутся, – подбодрил ее отец и включился в украшение елки.

Петунья понаблюдала немного за праздничной суматохой, заглянула в лавку, но ничего не купила, и отправилась в таверну. Передавая Лии молоко и яйца, она как бы между прочим поинтересовалась насчет Вэй Усяня. Оказалось, того еще час назад подняла Вэнь Цин. Лия сама была свидетелем тому, как целительница «пинками и подзатыльниками» гнала заспанного чернокнижника в сторону лазарета.

Петунья представила себе эту картину и не сдержала смеха, уж очень потешно выходило. Она еще немного поболтала с подругой и вышла. Недалеко от елки она заметила Аредэль. А Ломион, сидя на руках Фэанаро, вешал игрушки на елку, так высоко, как мог дотянуться, и восторженно хохотал. Со стороны он выглядел точь-в-точь обыкновенный маленький мальчик, хотя порой проглядывало в его поведении нечто взрослое.

– Мы к целительнице шли, – пояснила Аредэль. – Но Ломион увидел елку и тоже захотел наряжать.

Наигравшись, Ломион быстро потерял интерес к елке и запросился к матери.

– Как ты, Ириссэ? – Фэанаро ласково взглянул на племянницу, передавая ей сына с рук на руки.

– Руки-ноги есть и ладно, – откликнулась та. Потом сощурилась: – А ты чего пришел? Неужто уже выковал золотое ядро?

Фэанаро со смехом признался, что так и есть, и собирается лично передать его целительнице. Мол, давно хотел посмотреть в деле на знаменитую Вэнь Цин Золотые Руки.

По пути в лазарет Петунья не удержалась от вопроса, неужели целительница Вэнь и правда так знаменита?

– Свои семь звезд она получила за разработку методик лечения поврежденных меридианов, – пояснил отец. До этого лишь один из пятидесяти пациентов мог рассчитывать хотя бы на половинное исцеление. Еще небольшому числу возвращали способность чувствовать ци, а все прочие до конца жизни оставались калеками. Если доживали. – Методика Вэнь Цин позволяет полностью излечить примерно треть пациентов, а всем прочим максимально облегчить жизнь. Помнится, когда ее спросили, как она пришла к такому открытию, она ответила, что это благодаря самопожертвованию одного ее хорошего друга… – отец сделал паузу и посмотрел на здание лазарета. – Теперь понятно, что в основе ее исследований лежал опыт пересадки золотого ядра.

Они вошли в лазарет. Зазвенел колокольчик ветра над дверью. На звук из дальней двери выглянула Вэнь Цин.

Она пригласила их в гостиную, где сперва осмотрела Ломиона, а потом достала из рукава нефритовую баночку.

– Ну-ка, давай проверим, как тебе это понравится, – с этими словами она достала одну большую бело-золотую пилюлю и предложила ее мальчику.

Ломион сморщил нос, но лекарство взял и положил на язык. Недовольная гримаска моментально исчезла, он удивленно вытаращил глаза и засунул пальцы в рот, но поздно – пилюля уже растворилась, оставив на языке слабый сияющий след.

– Вкусно! Как… как… – он нахмурился, подбирая слова, но бросил эту затею и требовательно протянул к целительнице руку: – Еще!

Вэнь Цин покачала пальцем и отдала лекарство Аредэль. Это экспериментальное лекарство она создала, использовав Последние Искры Жизни, эссенцию Белого Древа и некоторые другие ингредиенты из своих запасов. Поскольку никто прежде не принимал таких таблеток, она тщательно проинструктировала Аредэль о дозировке и попросила вести дневник наблюдений, чтобы в случае чего таблетку можно было скорректировать. После того, как следующий прием был запланирован через неделю, мать и сын ушли, а оставшихся гостей Вэнь Цин пригласила в ту самую комнату, откуда вышла.

Там обнаружилась операционная, небольшая, но чистая и светлая, оборудованная всем необходимым. Свет давали не феаноровы кристаллы, а парящие в воздухе световые шары, созданные талисманами. В центре стоял операционный стол, а возле него, непонимающе озираясь по сторонам, топтался Вэй Усянь. В ярком свете талисманов его лицо казалось белее обычного, а черные волосы и одежда ее темнее, чем на самом деле.

Вэй Усянь обернулся на звук открывающейся двери и уставился на них. В особенности, конечно, его внимание было обращено на Вэнь Цин.

– К чему это все, Цин-цзе? – его недоумение было практически осязаемым.

Вэнь Цин его проигнорировала. Она прошла к операционному столу и принялась выкладывать на стоящую рядом тумбу разнообразные инструменты. Там были конусы, палочки, скребки, скальпели, серебряные иглы и много всего незнакомого. Вэнь Цин называла их, и Петунья волей неволей запомнила все. Вскоре ей это пригодилось.

А вот Вэй Усянь с этими приспособлениями был хорошо знаком. Взгляды, которые он бросал на приготовления целительницы, ясно об этом говорили.

– Мне было предчувствие, что это случится сегодня, – сказала Вэнь Цин, достала откуда-то миску с ароматной водой и принялась тщательно мыть руки.

Вэй Усянь хмурился, флейта в его руках покачивалась из стороны в сторону, готовая в любой момент запеть одну из своих песен.
Вэнь Цин взглянула на Фэанаро в упор и прямо спросила:

– Оно готово?

Вместо ответа он вынул из пространственного кармана небольшой кованный ларец и водрузил его на свободную тумбу. Щелкнул замок, крышка откинулась, и изнутри распространилось золотое свечение. Вэй Усянь поперхнулся и едва не выронил флейту. Глаза его прикипели к ларцу, откуда в ореоле молний и протуберанцев выплыл сияющий золотой сгусток. Его поверхность постоянно изменялась, не в силах удержать какую-то одну форму, и от этого оно казалось живым.

Петунья завороженно уставилась на выкованное отцом золотое ядро. Вживую оно выглядело еще более потрясающим, чем то, внутри Пенни, и теперь-то было ясно, почему Аредэль назвала золотые ядра волшебников дефектными. Сравнивать их было все равно что искать сходство между солнцем и его отражением в грязной луже. Любому ясно, что второе никогда не сравняется с первым.

Из них троих (Фэанаро, конечно, был не в счет, он лично выковал это ядро) первой пришла в себя Вэнь Цин и указала Вэй Усяню на операционный стол:

– Вэй Усянь, раздевайся по пояс и ложись.

Вэй Усянь повиновался, не раздумывая, будто привык выполнять ее указания. Он послушно разделся по пояс и улегся на стол. И только когда мягкие зажимы плотно обхватили его щиколотки и запястья, встревожился.

– Вэнь Цин, что ты задумала? – Он дернулся пару раз, но обнаружил, что крепко зафиксирован в лежачем положении.

Вэнь Цин мягко придержала его голову и прижала специальным обручем.

– Ничего такого, с чем ты не сталкивался, – ответила она и усмехнулась: – Считай, что сама Баошань Саньжэнь прислала меня восстановить для тебя справедливость.

Казалось, это была какая-то известная им обоим история, и Вэй Усянь должен был по идее расслабиться, но он – наоборот – испугался. Побледнел, уставился на Вэнь Цин разом потемневшими глазами, а потом рванулся из пут, а тело его окутали темные миазмы.

Фэанаро сделал шаг вперед, закрыв Петунью от иньской ци.

– Вэнь Цин! Вэнь Цин! Чье это ядро? – поняв, что освободиться силой не выйдет, Вэй Усянь решил уболтать целительницу. – Не Цзян Чэна же, да? Он глава секты, он бы не стал, да? Вэнь Цин, ты же знаешь, я не приму! Давай вернем это ядро хозяину, а?

Вэнь Цин хладнокровно воткнула серебряную иглу в боковую часть его челюсти, и Вэй Усянь обмяк. Не только его язык, все тело отказалось ему повиноваться. Все, что оставалось, это возмущенно таращить глаза, но кроме гнева Петунья заметила в них и страх, и слабую надежду.

Вэнь Цин повернула его голову и показала Петунье место, куда вонзилась игла.

– Это точка «Цзя Чэ». При необходимости, с ее помощью можно как обездвижить человека, так и убить. Зависит от глубины проникновения иглы, приложенной силы и ключевого импульса ци, – Вэнь Цин ласково погладила Вэй Усяня по волосам и перевела взгляд на Петунью. – Я собираюсь научить тебя этому искусству, молодая госпожа. Те, кто не могут держать в руках меч, не обязательно должны быть беззащитны. Но это потом. Пока что прошу вас, отца и дочь, помочь мне при операции.

Анон · 2025-09-25 00:24:39

Глава триста семьдесят вторая, в которой тетя Пэт ассистирует при операции и получает добрые вести

▼Скрытый текст⬍

Вэнь Цин раздала им обязанности. Фэанаро с готовностью согласился ассистировать ей, а Петунье досталась роль подай-принеси. Вот для чего ей пришлось запомнить названия инструментов.

Пока добровольные помощники мыли руки ароматической водой, Вэнь Цин послушала пульс Вэй Усяня и ласково погладила его по волосам тыльной стороной ладони.

– Успокойся, Вэй Усянь. Помнишь, как тогда? Ты даже шутить умудрялся.

Фэанаро подошел к ним и встал с противоположной стороны операционного стола.

– Тебе стоит сказать ему другие слова, Золотые Руки, – он посмотрел на пациента и произнес: – Умерь свою тревогу, смертный. Это золотое ядро я лично выковал из остатков душ, собранных моей дочерью. Никому не пришлось страдать, рвя себя на части ради тебя.

И Вэй Усянь ему поверил. Глаза его посветлели, возвращаясь к обычному для них серому цвету, а сам он обмяк и расслабился. В этот момент и временное обездвиживание закончилось.

– Ты меня напугала, Цин-цзе, – полушутливо пожаловался он.

– Напугала? – Вэнь Цин окинула его строгим взглядом и принялась втыкать в его живот и грудь серебряные иглы, одну за другой. – Ты сам себя напугал. Ты ведь наверняка подумал, что донором стала Цзян Яньли.

– Откуда же мне было знать, что золотые ядра теперь пекут точно пирожки, – пожаловался Вэй Усянь. Несмотря на проводимые над ним экзекуции, он лежал спокойно, и даже не морщился. Петунья подивилась и позавидовала такому самообладанию.

Ограничив область работы частоколом серебряных игл, Вэнь Цин взяла скальпель и сделала несколько надрезов на животе. Петунья зажмурилась. Несколько мгновений спустя она приоткрыла один глаз, но не увидела ни потоков крови, ни вывернутых наружу внутренностей.

Вэнь Цин аккуратно расширила края надреза специальными щипцами. Под кожей не было ни мышц, ни жира, одна только тьма. И эта концентрированная темная энергия медленно потянулась наружу, стремясь распространиться и захватить все доступное пространство.
В операционной начало холодать.

– Возьмите сосуд, – скомандовала Вэнь Цин.

Фэанаро поднес к щупальцам миазмов стеклянный сосуд. Благодаря его причудливой форме, похожей на раковину улитки, темная энергия сама собой стала затекать внутрь, а Вэнь Цин точными уколами серебряных игл побуждала скверну покидать тело.

– Раствор Серебряного Листа, – а это уже относилось к Петунье.

Она бросила быстрый взгляд на тумбу, заставленную множеством пузырьков, баночек и бутылочек, и, немного погодя, безошибочно достала нужный сосуд. Раствор Серебряного Листа походил на ртуть и обладал резким, противным запахом. Вэнь Цин по очереди вытаскивала иглы из тела Вэй Усяня, макала в раствор и возвращала на место. Раствор, проникая в тело сквозь проколы в коже, выгонял энергии инь наружу.

– Может, так оставим, Цин-цзе? – Вэй Усянь сильно скосил глаза, пытаясь рассмотреть тянущиеся изнутри него тонкие темные нити, похожие на паутину. – Новое ядро сожжет остатки…

Она зыркнула на него, заставив проглотить слова, вооружилась двумя инструментами, похожими на крючки, и запустила их внутрь. Пока Фэанаро щипцами держал края надреза, чтобы плоть не срослась, Вэнь Цин вытягивала наружу остатки энергии инь, пока не убрала все до последней капли.

– Больно? – шепотом спросила Петунья, ватным тампоном вытирая пот с лица Вэй Усяня. Он лежал смирно, что бы Вэнь Цин ни творила с ним, и даже пытался шутить.

Он дернул ртом, пытаясь улыбнуться.
– Конечно. Но я привычный, молодая госпожа. Могу потерпеть. Все равно другого способа нет, – и он просветил Петунью, что анестезия при такой операции противопоказана. Все манипуляции с золотым ядром надо проводить наживую, пока пациент в сознании, иначе толку не будет.

Тем временем Вэнь Цин приступила к следующему этапу – восстановлению духовных меридианов. Тускло-серые, усохшие за годы бездействия и соседства с темной энергией, они требовали массы сил и поистине ювелирной точности. Здесь работали уже вдвоем. Сперва меридиан очищали с помощью незаменимого Раствора Серебряного Листа, а потом при помощи духовного огня возвращали в него жизнь. Только благодаря помощи Фэанаро этот процесс был закончен быстро, всего за несколько часов. Как позже выяснила Петунья, в обычных условиях такая работа заняла бы несколько дней с обязательными перерывами на отдых, ибо ни один целитель, даже несравненная Вэнь Цин Золотые Руки, не может трудиться непрерывно.

– Потрясающе, – Вэнь Цин выпрямилась, вытянула руки. Ее пальцы мелко дрожали от напряжения, и Петунья послушно обтерла их смоченной в ароматической воде салфеткой. Потом также обработала руки отца. – Ваша помощь действительно неоценима, господин. Благодарю вас, – и она очень вежливо склонила голову.

– Для меня честь работать с вами, – не остался он в долгу.

После небольшого отдыха, Вэнь Цин объявила, что они готовы к последнему этапу, собственно пересадке ядра.

– Потерпи еще немного, – попросила она, и Вэй Усянь, бледный от напряжения и боли, кивнул ей.

Вэнь Цин выбрала среди инструментов яшмовый стержень, вставила ему в рот и заставила крепко сомкнуть зубы. Яшма, пояснила она, используется для поддержания жизненной энергии в теле, что сейчас будет очень важно.

Вэнь Цин снова расширила разрез на животе и аккуратно вынула из него тонкие нити меридиан. Фэанаро осторожно переместил золотое ядро к телу, оно повисло прямо над раной, а меридианы, почувствовав близость энергии, зашевелились и стали приподниматься навстречу.

Вэнь Цин взяла иглы, по одной в каждую руку, и очень аккуратными прикосновениями, дотрагиваясь до ядра только кончиками острий, направила ком энергии вниз. Меридианы взметнулись вверх, срастаясь с ядром и потащили его внутрь тела. Вэй Усянь взвыл от боли, выгнулся дугой, заскреб пальцами по столу, ломая и срывая ногти. Он превратился в сплошной комок боли, и только благодаря яшмовому стержню продолжал оставаться в сознании.

В воздухе запахло паленым – золотое ядро, занимая предназначенное ему место, опалило края раны. Дождавшись, когда ядро полностью окажется внутри, Вэнь Цин вытащила игры, разблокируя тем самым акупунктурные точки, отвечающие за циркуляцию ци, и принялась наживую шить края раны, плотно совмещая их друг с другом.

Вэй Усянь все еще кричал. Вэнь Цин, не отрываясь от зашивания раны, велела капнуть ему в рот отваром Листа Жизнецвета. Густая жидкость, видом и консистенцией похожая на свежую кровь, хранилась в небольшом пузырьке с пипеткой. Петунья тщательно отмерила положенные три капли, и сразу же бледное лицо Вэй Усяня порозовело, а дыхание выравнялось.

Наконец, он замолчал. В полной тишине Вэнь Цин сделала последние стежки, завязала узелок и обрезала нить. Красный воспаленный рубец странно смотрелся на бледном теле, но еще хуже было то, что сквозь него местами пробивалось золотое сияние.

– Это ничего, – Вэнь Цин щедро смазала шов дезинфицирующей жидкостью и плотно перебинтовала. – Как только ядро приживется, все следы операции сойдут. Ну, ты как? – она аккуратно разомкнула челюсти Вэй Усяня и вытащила яшмовый стержень.

Он не ответил. Просто лежал, отрешенно глядя в потолок, а потом вдруг рассмеялся и разрыдался одновременно.

– Я и забыл, как это хорошо… – сквозь безостановочно текущие слезы прошептал он, и никаких других слов не нужно было. И так все ясно.

Операционный стол был снабжен колесиками и при необходимости превращался в каталку. Вэнь Цин увезла Вэй Усяня в лазарет, где ему предстояло провести ночь, но прежде попросила отца и дочь перейти в гостиную.

Спустя некоторое время, устроив пациента, она присоединилась к ним. В руках у нее лежал запотевший кувшин, чья горловина была запечатана алой промасленной бумагой. Надпись на этикетке гласила «Улыбка Императора».

– Лучшее вино, чтобы отпраздновать сегодняшнее дело.

Вэнь Цин аккуратно разлила вино по маленьким чашечкам, произнесла подобающие случаю слова, благодаря за помощь, и отсалютовала им, прежде чем пригубить. На вкус вино было сладким и легким, и у Петунью слегка зашумело в голове всего с одной чашечки.

– Кстати, пока не забыла, – Вэнь Цин запустила руку в рукав, покопалась и вытащила небольшую баночку с пилюлями. – Я обещала вам.
Это оказались те самые улучшенные постные пилюли, которых так не хватало Петунье для совершенствования.

Допив вино, они попрощались. Вэнь Цин отправилась дежурить в лазарете, а Петунья и Фэанаро медленно двинулись в сторону фермы.
Яркая круглая луна освещала их путь, и дорога была видна совершенно отчетливо. Взяв отца за руку, чтобы не упасть, Петунья задрала голову и уставилась на небо. Глядя на окружающие луну звезды, она вновь вспомнила, что так и не удосужилась узнать, как они называются.

– Так выглядело небо Арды когда-то, – откликнулся отец и добавил: – Давным-давно.

Потом он по очереди назвал ей самые яркие звезды и показал созвездия. Оказалось, что одно Петунья уже знает. Семь ярких звезд, расположенных дугой, назывались Серпом Валар или Короной Дурина. Это их отражение Петунья видела в Зеркальном озере у остатков Мории.

– Красиво, – пробормотала Петунья и вдруг икнула. Она задержала дыхание, как ее учили когда-то, а сама запустила руку в хранилище в поисках чего-нибудь, что поможет ей унять приступ.

От икоты спасли конфеты. Когда Петунья их доставала, то вытащила заодно вчерашний конверт. Это оказалось письмо от Цзян Яньли с известием, что мастер Галворн наконец-то взялся и за их заказ. Яньли заказала его лучшую модель, «Белую деву».

Анон · 2025-09-26 00:48:22

Глава триста семьдесят третья, в которой тетя Пэт находится в шаге от своей мечты

Какая же мука описывать культивацию... но по крайней мере текст трактата я написал сам. Уже прогресс.

Пара пояснений.
Инедия (в переводе с латыни «голодание») — заявленная способность человека жить, не употребляя пищу, а в некоторых случаях и воду. Емнип, заклинатели в Модао ее как раз практикуют.

Мантра, которую читает тетя Пэт, это Асатома Садгамая – мантра истины. Звучит она так:

▼Скрытый текст⬍

С утра на весь дом вкусно пахло блинами. Петунья повела носом, втягивая в себя аппетитные запахи, и вынырнула из медитации. Она всю ночь исправно поглощала духовную энергию, готовясь к созданию псевдо-ядра, и немного проголодалась.

Когда она вышла из спальни, ее ждал накрытый стол. В центре возвышалась стопка идеально круглых золотистых блинчиков, сверху на них, как корона на голове монарха, лежал кусочек сливочного масла. Рядом стояли мед и варенье и пыхал жаром самовар.

– Как же здорово, просыпаешься – а завтрак уже готов, – с чувством произнесла Петунья. – Доброе утро, папа.

– Мне только в радость тебя побаловать, дочь, – откликнулся отец и пододвинул к ней стул. – Давай завтракать.

Они вместе уселись за стол, и Петунья взяла самый верхний блин из стопки, самый горячий, с хрустящими краями, щедро смазанный сливочным маслом. Сверху она положила ложку варенья, сложила блин треугольником и, взяв его обеими руками, щедро откусила. Ммм… она аж зажмурилась от удовольствия, так вкусно было. Первый блинчик быстро исчез в ее желудке, она отпила горячего чаю и потянулась за следующим. Отец не уступал ей, стопка блинов таяла буквально на глазах.

Петунья жадно ела, пока не почувствовала, что больше ни одного блина не сможет в себя запихнуть. Она сыто откинулась на спинку стула, чувствуя себя неимоверно большой, и прикрыла глаза. После столь обильного завтрака накатила сонливость.

– Сегодня тебе предстоит объединить духовные корни в псевдо-ядро, – напомнил отец и подлил ей чаю. – Отдохни и поешь еще немного. Тебе понадобятся силы.

Чтобы скоротать время отдыха, ведь бездельничать она не привыкла, Петунья достала бумагу и тушь с кистью и написала коротенькое письмецо Цзян Яньли. Сперва она поблагодарила подругу за хорошие вести, а потом сообщила, что операция прошла успешно, и сейчас Вэй Усянь восстанавливается в лазарете под присмотром Вэнь Цин. Под конец она пригласила Яньли навестить их в двадцать пятый день зимы отпраздновать конец старого и начало нового года.

Дав туши подсохнуть, Петунья сложила письмецо журавликом и сыграла ему почтовую песню. Журавлик ожил, захлопал крыльями и вылетел в любезно приоткрытую форточку. Оставалось только уповать, что Цзян Яньли получит его вовремя.

Дописав письмо, Петунья продолжила завтрак. И ела до тех пор, пока не забыла само ощущение голода.

Впрочем, как заметил отец, это ненадолго. Все съеденное будет сожжено в процессе совершенствования, и им обязательно пригодятся те улучшенные постные пилюли, которые вчера передала Вэнь Цин.

Петунья намек поняла и передала ему баночку с пилюлями.

– А когда я смогу создать Золотое Ядро?

Увы, в этом маленьком мире перейти на стадию Формирования Ядра было невозможно. Петунья не очень поняла, какие ограничения препятствовали этому, но уяснила, что этот вопрос придется отложить до возвращения в Арду.

– Там тебе поможет «мистер Кори».

Пока отец убирал со стола, Петунья занесла в дом молоко и яйца, разобрала фрукты, после чего отправилась в теплицу и медитировала там до тех пор, пока пространство между дао-колонн не заполнилось целиком.

Отец зашел за ней, и они отправились искать место для прорыва. Для него определили берег речушки на задворках фермы. Петунья села в позу лотоса прямо на стену и вынула из кольца трактат.

«Девять небесный корней скрепляют землю, девять небесных колонн поддерживают небеса, и все живое и неживое сосредотачивается вокруг них, ибо только между небом и землей может существовать жизнь. Корни сосредотачивают энергии огня и воды, энергии дерева и металла растут вверх, а над ними царствует ничем неограниченная и всеобъемлющая энергия молнии…»

Когда Петунья переносила слова трактата из своей памяти на листы бумаги, она не фиксировалась на их смысле. Ее больше заботило, чтобы все было записано правильно. Теперь же, открыв книгу на первой странице, она неожиданно поняла, что иероглифы складываются для нее в связный доступный текст.

– Почему я понимаю, что тут написано? – она оставила книгу и обалдело уставилась на отца. Она, конечно, учила язык, но пока что могла читать лишь самые простенькие истории.

Отец, однако, не был удивлен.

– Потому что ты это написала, – ответил он и велел читать дальше.

Петунья вернулась к книге.

«Огонь и вода сливаются, порождая новое. Дерево и металл пестуют и укрепляют, и взращивают. Молния же испепеляет и преображает, давая начало новому циклу жизни…»

Трактат секты Трех Сокровищ был особенным. Иероглифы на его страницах, выстроенные в особом ритме, превращали книгу в динамическое руководство, которое помогало ученику совершить прорыв без узких мест. Повинуясь ритму текста, Петунья усилием воли заставила Основание вращаться, и во время этого вращения, сжимаясь и деформируясь, оно выпустило из себя громадный поток тепла. Обжигающая волна окатила Петунью изнутри, и она сконцентрировалось на том, чтобы обуздать его и подчинить своей воле. На эту одну-единственную попытку ушли все ее силы, и острое чувство голода чуть не подавило ее. Но тут же отец положил ей в рот постную пилюлю, и Петунья продолжила бороться.

Трижды ненормальной силы жар пытался сжечь ее. Трижды мертвенный холод пытался подавить ее. Дважды по три раза Петунья справлялась с нападением и запечатывала укрощенные ею энергии внутри Основания. Всякий раз она испытывала ужасный голод и тут же получала новую пилюлю. Когда схлынула последняя волна холода, трактат повел ее к завершению. Петунья сложила пальцы в мудру сосредоточения и принялась читать записанную на страницах книги мантру:

– От лжи к истине, от тьмы к свету, от смерти к вечности. От лжи к истине, от тьмы к свету, от смерти к вечности.

Она продолжала раз за разом повторять эти слова, и на третий раз внутри даньтяня произошел взрыв, и неукротимая волна энергии хлынула наружу, сметая все со своего пути. Воздух наполнился шипением испаряющейся влаги, кожи коснулось тепло. Петунья открыла глаза и увидела, что все вокруг нее заволокло плотным, белым как молоко туманом. Пелена эта висела недолго. Налетел ветер и развеял белую хмарь без следа.

Петунья обнаружила себя сидящей на чистой от снега земле, местами зеленой от травы, в стороне весело журчала освобожденная от оков льда речка, а на ветвях ближайших к ней деревьев распустились первые листочки.

Она закрыла глаза и мысленным взором исследовала свой даньтянь. Огромный сверкающий куб Основания пропал. На его месте бешеным волчком кружился крохотный белый шарик, и духовная энергия, попадающая в тело с каждым вдохом, сгущалась вокруг него облаком туманности.

Петунья открыла глаза.

– У меня получилось? – недоверчиво спросила она. Ответа ей не требовалось, она чувствовала, как изменилось что-то в ней, пусть и не могла сейчас подобрать правильных слов, но отец все равно ответил ей, что да, получилось, и Петунья счастливо рассмеялась.

Получилось! Получилось! Все было не зря, все труды и старания обернулись успехом. До исполнения мечты, которая привела ее сюда, остался всего один шаг…

Она была так счастлива, что даже новый приступ голода не испортил ей настроения. Отец поднес ей постную пилюлю. Это была последняя.

Петунья пососала пилюлю, чувствуя на языке легкий молочный вкус. Эта улучшенная пилюля по сравнению с теми, что могла делать она сама, не только имела большую. Силу насыщения, но и приятный вкус.

– Я обязательно научусь делать вкусные пилюли.

В ответ на эти планы отец сообщил, что совершенствующиеся на стадии Формирования Золотого Ядра уже могут практиковать инедию и в еде на регулярной основе не нуждаются вовсе.

Инедия. Знакомое слово. Порывшись в памяти, Петунья обнаружила, что именно так в книгах эзотерического толка называлась полумифическая способность питаться «энергией природы». Правда, для этого нужно было достичь определенного уровня просветления. Наравне с «энергией природы» в тех же книгах упоминались и питание солнечным светом и чем-то под названием «прана».

Петунья пересказала эти соображения отцу, чем вызвала его улыбку, и добавила, что считала это ерундой. Ведь даже волшебники должны регулярно питаться.

– Видимо, кое-какие крупицы знаний стали известны непосвященным, – отец пожал плечами. Потом посмотрел на Петунью и весело спросил: – Как насчет пойти и проверить свои силы?

Конечно же, она согласилась, и они отправились в шахту.

Анон · 2025-09-27 00:28:37

Глава триста семьдесят четвертая, в которой тетя Пэт получает подарки и продвижение по службе

Цзянь - китайский прямой обоюдоострый меч. Я назвал в честь него четвертый из общих рангов Гильдии Меча.

▼Скрытый текст⬍

Каждый второй день недели на круглой площади перед таверной свой магазин открывала торговая компания «Цинхэ».

Разумеется, Петунья не могла упустить случая поздороваться с ее хозяином, с которым, так уж вышло, познакомилась благодаря Вэй Усяню. Вот только она совсем не ожидала, что, заглянув в магазин, увидит там вместо утонченного Не Хуайсана какого-то громкоголосого здоровяка. Длинные волосы его, собранные в конский хвост, свисали до середины спины, плечи были такой ширины, что не обхватить, а у пояса висела устрашающих размером сабля.

Войдя, Петунья сразу наткнулась на сердитый взгляд гиганта и, опешив, попятилась, врезавшись в отца. Здоровяк перевел взгляд на Фэанаро, и его лицо посветлело.

– Мое почтение, мастер Фэй, – густым тяжелым голосом сказал он, точно старому знакомому, и коротким резким жестом пригласил их обоих в боковую комнату. – Не ожидал тебя здесь увидеть. Какими судьбами?

Мужчины приветствовали друг друга короткими поклонами. Петунья наблюдала за ними и особенно запомнила, как они сложили руки для приветствия.

Фэанаро ответствовал, что проводит время со своей дочерью, и здоровяк тут же уставился на Петунью. Под тяжелым взглядом его темных глаз, неожиданно проницательных и умных, что так не вязалось с обликом недалекого шумного громилы, ей стало не по себе.

– Это господин Не Минцзюэ, глава секты Цинхэ Не и старший брат Не Хуайсана, – представил отец здоровяка.

Петунья присмотрелась и правда углядела семейное сходство. Она попробовала скопировать увиденный ранее жест и поклонилась. В ответ старший брат Не приветствовал ее более глубоким и уважительным поклоном, нежели достался на долю отца.

– Я слышал о молодой госпоже от своего младшего брата, – пророкотал он, изо всех сил стараясь смирять громкость своего голова, а затем пригласил присесть за стол. – Вижу, вы успешно идете по пути совершенствования.

Петунья не сдержала довольной улыбки. Как приятно, оказывается, когда твои успехи ценят.

Не Минцзюэ хлопнул в ладоши. В комнату вошли несколько девушек с подносами в руках. Одна несла чайничек для заварки, другая чашки, третья – вазочки с угощениями. Последняя аккуратно поставила рядом со столиком большой чайник с кипятком, после чего они тихо удалились.

– Сам какими судьбами здесь? Неужели новая сабля беспокоит? – спросил отец, принимая от хозяина чашечку с чаем.

Не Минцзюэ положил ладонь на эфес сабли и провел по ней ласкающим движением, будто кошку гладил. В ответ сабля издала тихий радостный звон. Не Минцзюэ улыбнулся.

– Не беспокоит. Оружие ты сковал на совесть. Будь у меня такая сабля раньше… – он не договорил, но и так было ясно, что многое бы тогда случилось иначе. – А здесь я, потому что мой братец тут встречается с Вэй Усянем. Вот я и пришел… посмотреть.

Петунья поежилась и торопливо схватила чашку, чтобы горячим чаем запить охвативший ее озноб. Но расплескала, и капли кипятка попали ей на руки.

– Аккуратнее, Мириэль, – отец промокнул ее руки салфеткой, а Не Минцзюэ пододвинул к ней вазочку с конфетами.

Петунья сунула в рот одну. Она оказалась лимонная, сладкая, немного кислая, освежающая. Помимо нее в вазочке лежали конфеты других цветов, и Петунья сосредоточилась на дегустации угощения, не забыв, впрочем, навострить уши, чтобы ни словечка из разговора взрослых не пропустить.

– Тот человек успел тебе задолжать?

Фэанаро не стал скрывать, что знаком с упомянутым Вэй Усянем, и Не Минцзюэ сильно удивился. Видимо, даже не предполагал возможность такого знакомства. Но вот то, что Вэй Усянь преподавал Петунье искусство талисманов и игру на флейте неожиданностью для него не стало.

– Молодой госпоже повезло получить его в учителя, – убежденно сказал он, потом полез в широкий рукав и чуть погодя вытащил оттуда отрубленную человеческую голову.

Петунья вскрикнула и закрыла лицо ладонями, но оставила щелку между пальцев. Не Минцзюэ держал свой трофей за волосы, намотав их на руку, и голова чуть покачивалась из стороны в сторону. Некогда она принадлежала молодому мужчине, его красивое лицо с тонкими чертами лица сохранило испуганное выражение, точно смерть застала его врасплох, а между бровей ярко горела красная точка.
Не Минцзюэ встряхнул голову и сказал, что ищет Вэй Усяня, чтобы тот поднял для него кое-кого.

– Убери, – отец поморщился недовольно, и голова исчезла в рукаве. – Найдешь его в лазарете. Там, наверху. Вэй Усянь лежит там со вчерашнего дня, как Вэнь Цин Золотые Руки вернула ему золотое ядро.

На этом чаепитие подошло к концу. Отец помог Петунье подняться и вывел ее наружу. Не Минцзюэ не стал их провожать, однако же, прямо у дверей их поймала одна из продавщиц. С поклоном она преподнесла Петунье небольшой подарок – пресс-форму для лунных пряников с набором штампов и рецепт.

– Хозяин извиняется за зрелище, не подходящее для глаз молодой леди, – только и сказала она.

Петунья оглянулась на отца и приняла подарок, после чего они ушли. Отойдя от магазина на приличное расстояние, она подергала отца за рукав.

– Откуда ты его знаешь?

– Разве ты не слышала? Я выковал для него саблю. До этого ни одно оружие не переживало больше одного раза в его руках – такая буйная и необузданная у него ци. Из-за этого он был известен как безумец и мог выйти из себя буквально по любому поводу. Просто удивительно, сколь много отличных воинов стремились присоединиться к его секте.

По дороге к Гильдии Меча отец рассказал, что секта Цинхэ Не, хоть и не могла сравниться с сектой Трех Сокровищ, пользовалась славой и уважением. Многие отважные воины и умелые охотники на нечисть состояли в ее рядах, а торговая ветвь секты, возглавляемая младшим братом главы, тес самым Не Хуайсаном, имела филиалы во множестве миров, лишь немногим уступая четырем великим Гильдиям.

Входить в Гильдию отец не стал и остался ждать на улице.

– Добро пожаловать, Мириэль! – Судя судить по радостному виду кафры, у той были хорошие вести. – Позволь первой тебя поздравить! Приняв во внимание твою тяжелую работу и усилия по сохранению нашего отделения, руководство Гильдии решило повысить твой ранг! Поздравляю! – Тилиоте заменила ее бронзовую эмблему Гильдии на точно такую же серебряную. – С этого момента твой ранг – «цзянь». Только самые выдающиеся мечи могут продвинуться так далеко! Вместе с повышением оплаты за работу и поощрительных бонусов, цзяни имеют право брать задания повышенной сложности, а также, в случае необходимости, командовать низшими рангами. Подробнее с твоими новыми правами и привилегиями ты можешь ознакомиться здесь, – и Тилиоте сунула ей в руку небольшой черный конверт с гербом Гильдии на лицевой стороне. – Что насчет задания на этой неделе?

У Петуньи от новой информации голова пошла кругом, и она слабым голосом поинтересовалась, можно ли не брать? Огорчать кафру известием о своей скором уходе она пока не стала.

Тилиоте ни секунды не задумалась.

– В правилах Гильдии прописан небольшой отпуск после повышения ранга, – подтвердила она и тотчас же помогла Петунье оформить заявление на освобождение от миссий до конца недели. Потом подмигнула, вытащила из-под стойки коробку и вручила ее со словами: – Поздравляю с наступающим Новым годом! Давай и дальше вместе работать!

В коробке стояли два небольших горшочка с рассадой. На каждом растеньице росло по два небольших овальных, слегка гофрированных листочка. Это была обещанная еще летом изумрудная ягода. Петунья уже и забыла, а Тилиоте помнила.

Принимать подарок было неловко, но кафра настаивала, и Петунья с неохотой убрала коробку в кольцо. Нужно бы подарить что-то взамен, но эта мысль поставила ее в тупик. Что можно подарить марионетке?

Озадачившись, Петунья рассеянно попрощалась, вышла из Гильдии и, взглянув на отца, выпалила:

– А что бы ты подарил марионетке?

Отец даже бровью не повел на такой неожиданный вопрос, подхватил ее под руку и повеш в сторону шахты.

– Ты могла бы сделать для нее какое-нибудь украшение, – он даже не стал спрашивать, какой-такой марионетке она хочет сделать подарок. – Колечко или подвеску. Марионетки вроде нее обычно ни в чем другом не нуждаются. Они – собственность Гильдии, и все их нужды обеспечиваются полностью.

Петунье понравилась идея про подвеску. С колечком, наверное, у нее пока ничего не выйдет. А вот залить в глиняную форму расплавленный металл, а после отполировать или даже сделать небольшую гравировку – она же видела, как отец украшал ведро, – ей вполне по силам. Или можно вовсе использовать дерево.

Пока Петунья обдумывала подарок – а ведь по хорошему, не только Тилиоте нужно подарить, – они вошли в пещеру, отец завел ее в лифт и перевел рычаг на деление «сорок».

– А мы не застрянем? – вспомнила Петунья о своих страхах где-то на полпути вниз. – Где-нибудь между этажей?

Отец фыркнул.

– Ну и мысли тебе в голову приходят. Не волнуйся, не застрянем.

На сороковом ярусе к Петунье со всех сторон потекла огненная ци, но отец сказал ей не отвлекаться. Мол, пока не перейдет к золотому ядру, поглощать еще ци нет никакого смысла.

Друг за другой, Петунья впереди, отец за нею, они стали спускаться вниз. Ровно сорок девять ступеней, и сорок первый уровень открылся ей во второй раз.

Анон · 2025-09-28 00:48:12

Глава триста семьдесят пятая, в которой тетя Пэт испытывает себя в бою, а вечером получает обещанный подарок от Маман Бриджит

▼Скрытый текст⬍

С прошлого раза здесь ничего не поменялось.

Группа мифрильных жил, окутанные облачками серебристых искр, росли из пола прямо перед выходом. Петунья увидела их и едва подавила зуд добытчика. Прямо не терпелось взять в руки кирку и как следует все здесь разнести. Но прошлое столкновение с монстрами и, более того, ее поспешное постыдное бегство заставляли ее оставаться настороже.

Вместо кирки она достала кинжал и сошла с лестницы.

Этаж был тих. Петунья напрягала слух, но ничего не слышала – ни влажных прыжков слаймов, ни шелеста крыльев летучий мышей. Монстры таились и подстерегали, выжидая удобного момента напасть.

Петунья оглянулась на отца, ища поддержки, и, ободренная его присутствием, пошла вперед.

Петунья успела сделать всего несколько шагов, и у какого-то слайма лопнуло терпение. В полумраке впереди раздались липкие влажные шлепки, вверх-вниз, вверх-вниз, и Петунья выдохнула, вместе с воздухом выпуская напряжение. Помня о том, как эти зверушки мистическим образом всегда появлялись рядом с драгоценностями, она достала из кольца кусок кварца и бросила его перед собой. Звук от падения самоцвета – добыча! – подстегнул слайма. Он появился в поле зрения Петуньи и жадно поскакал вперед. Петунью он игнорировал. Подождав, пока комок фиолетовой слизи приблизится, она воткнула в его макушку кинжал, а потом, когда слайм ожидаемо остался жив, интуитивно послала по лезвию внутрь твари небольшой импульс ци, как привыкла делать, рафинируя таблетки.

Эффект оказался даже лучше, чем она ожидала. Духовная энергия проникла внутрь слизи, и слайм вдруг раздулся, как воздушный шарик, а потом лопнул. Петунья едва успела прикрыть лицо от капель едкой слизи, что полетели во все стороны.

Когда отняла руку от лица, то увидела лежащие на полу хорошо знакомые ей несколько капель слизи и живицы, кусок угля и бесформенный самоцвет, весь покрытый желтовато-белой коркой. Но как бы непримечательно не выглядел этот камень, Петунья сразу распознала в нем необработанное сокровище.

– Папа, смотри, алмаз! – Она продемонстрировала отцу свою находку и попросила: – Научишь меня гранить камни?
– Непременно, – последовал ответ. – Не отвлекайся, Мириэль.

Фиолетовые слаймы ничем, кроме силы, от своих собратьев не отличались. Вот и сейчас, стоило убить одного, как остальные, привлеченные выпавшими сокровищами, поспешили явиться на место убийства. А за ними прилетели летучие мыши. Коридор наполнился звуком прыжков и шелестов крыльев, и сразу несколько слизней кинулись к Петунье с разных сторон, а сверху спикировали пара летучих мышей.

От этого натиска Петунья едва не дала деру, но, пару раз отбившись, вдруг поняла, что… успевает. Фиолетовые слаймы и летучие мыши все еще превосходили своих собратьев по всем статьям, вот только Петунье уже было совершенно не сложно уворачиваться и отбиваться, прорежая ряды своих противников. Было ли это результатом подбадривающего присутствия отца или и в самом деле небольшой шажок в культивации качественно усилил ее, но монстры падали к ее ногам, и вскоре пол вокруг оказался усеян оставшимися от них трофеями. Слизь, крылья летучих мышей, водоросли, угли лежали вперемешку, среди них сверкали отдельные куски мифриловой руды и солнечные эссенции. Жаль, ни одного алмаза больше не выпало.

Петунья опустила кинжал и оглядела царящий вокруг беспорядок. Посмотрела на отца растеряно:

– В прошлый раз было куда сложнее. Это что же, из-за псевдо-ядра? – Отец кивнул, и Петунья вытаращилась на него. – Это… слишком сильно! Но постой… – тут она кое-что сообразила. Псевдо-ядро лишь один из небольших этапов стадии Возведения Основания, небольшой промежуточный этап для создания истинного сокровища совершенствования – Золотого Ядра. Это же… – Это же какой же сильной я стану тогда?

Конечно, отец прекрасно понял, что именно она имела в виду, и засмеялся. Тело горы отозвалось на его смех крупной дрожью, и Петунья едва удержалась на ногах. Она торопливо ухватилась за отцовскую руку, чтобы не упасть, прильнула к нему за поддержкой, и он ласково приобнял ее, помогая переждать землетрясение.

– Достаточно, чтобы гарантировать твою безопасность в пределах Арды.

Петунья уже хотела спросить, хватит ли ей сил за пределами, но не стала. И так понятно, что не хватит. Посмотреть хотя бы на целительницу Вэнь. Такая сильная, а все равно попала в беду и едва спаслась. Сложно даже представить, сколько Петунье придется учиться и тренироваться, чтобы хоть немного приблизиться к ее уровню!

Петунья вздохнула и достала кирку. Но прежде, чем она приступила к добыче, отец забрал у нее инструмент и что-то сделал.
– Я добавил кирке усиление, – объяснил отец, возвращая ей инструмент. – Это одна из способностей мастеров вооружения. Но усиленный инструмент долго не протянет. Поторопись и собери достаточно мифрила, я сделаю тебе новый.

У нее будет мифриловая кирка! Воодушевленная, Петунья забрала инструмент. На первый взгляд он совершенно ничем не изменился, но, стоило пару раз ударить по мифриловой жиле, как та задрожала, затрещала и развалилась, оставив на полу несколько кусков руды.
Вот это да! Петунья решила, что непременно научится и этому тоже, а пока что активно заработала киркой. Одна за другой жилы покорялись ей, добытые руда и самоцветы рекой текли в кольцо-хранилище, где сами раскладывались по разным ящикам.

К счастью, на сорок первом уровне не было никаких неприятных сюрпризов, и Петунья смогла полностью сосредоточиться на сборе ресурсов. Время от времени ее беспокоили слаймы или летучие мыши, она быстро разбиралась с ними и возвращалась к работе. Правда, один раз такое отношение чуть не вышло ей боком, когда она ударила по камню, а он вдруг выпустил щупальца и попробовал на нее напасть. От ее визга пещера закачалась, а каменный краб, кто же еще это мог быть, испуганно присел, вновь превратившись в камень. Но увы, его маскировка была раскрыта. Двумя ударами Петунья разбила каменный панцирь, а краба зажарила целиком, и по подземелью распространился чудесный аромат жареных морепродуктов.

Петунья сглотнула выступившие слюнки и покосилась на лестницу вниз.

– Достаточно на сегодня, – разрешил ее затруднения отец.

Он забрал у нее краба и сказал, что приготовит вечером подходящие для такого деликатеса гарниры и закуски. Петунья радостно подхватила, что поставит на стул лучшее свое вино, и, планируя меню ужина, они направились наверх.

Они вышли из пещеры и обнаружили, что уже стемнело. И в наступающей темноте неожиданно прозвучал призывный гудок поезда.
На памяти Петуньи никогда еще поезд-призрак не приходил так поздно. Обычно он появлялся утром или днем, но никак не ночью.

– Пойдем встретим? – предложила она и, ухватив отца за руку, потянула за собой.

Повезло, что прибытие поезда застало из у шахты. Благодаря этому на платформе они оказались задолго до третьего гудка.
Перрон был пуст. Похоже, никто не хотел покидать город в преддверии праздника.

Над горами прозвучал третий гудок, и вскоре из правого туннеля вырвался поезд. Он шел на полной скорости, оставляя за собой клубы белого, с серебряными искрами дыма, а когда остановился у перрона, Петунья не сдержала удивленного вскрика – на секунду ей показалось, что перед ней Хогвартс-экспресс. Паровоз и борта вагонов были выкрашены в ярко-алый цвет, и золотой краской по ним шла неразборчивая надпись.

Двери вагонов почему-то оставались закрыты. Петунья прошла вдоль, всматриваясь в окна. В одном купе горел свет, и группа юношей и девушек весело проводила время, не обращая ни на что внимания. Лили Эванс сидела на диване между двух парней, и тот. Что был лохматый и в круглых очках, угощал ее сладостями. Петунья остановилась, разглядывая сестру. Та, не замечая ее, смеялась над какой-то шуткой.

Петунья неосознанно потянулась к ней рукой, но тут двери шумно открылись, и знакомый голос тетушки Кокоро провозгласил:

– Станция «Белый город»!

Петунья обернулась и от неожиданности фыркнула. На шее тетушки висела сверкающая пушистая гирлянда, а на голове сидел красный с золотыми звездами колпак. Впрочем, приглядевшись, можно было заметить под ним околышек привычной форменной фуражки. Тетушка была весела и румяна, и во все стороны от нее расходились ароматы выпивки.

– С наступающим! – провозгласила она, протягивая к ним початую бутылку, чтобы чокнуться, наткнулась на веселый взгляд Фэанаро, но вместо того, чтобы смутиться и убрать бутылку, сделала из нее хороший глоток и сказала, обращаясь к кому-то, кто был внутри: – Ваша станция, мадам.

– Благодарю, – с этими словами Нерданэль, как была, в той же одежде, в какой работала в мастерской, появилась в дверях.
Она протянула руку, и Фэанаро помог ей сойти на перрон.

– Курво, – позвала она, улыбаясь, а в глазах ее дрожали слезы. – Курво!

– Нерданэль, – отозвался он, и тогда она бросилась к нему в объятья.

Поезд тронулся с места и ушел, а они все стояли, обнявшись. Петунье было неловко мешать, но время шло, и им следовало возвращаться домой.

– Папа?

Ее вмешательство произвело совсем не тот эффект, какого она ожидала. Нерданэль отстранилась от мужа и посмотрела на нее с улыбкой.

– Кстати говоря, Курво, как скоро ты собирался сказать мне, что у нас появилась дочь? – с добродушной насмешкой спросила она.

Фэанаро наклонился запечатлеть на ее щеке поцелуй.

– Я тоже очень по тебе скучал, любимая.

Холиварофорум

Объявление

#1 2024-04-23 16:23:22

[фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#601 2025-08-20 00:27:03

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#602 2025-08-21 00:35:45

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#603 2025-08-22 00:46:11

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#604 2025-08-23 00:46:18

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#605 2025-08-25 23:41:36

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#606 2025-08-27 00:45:59

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#607 2025-08-28 01:25:21

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#608 2025-08-29 00:53:21

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#609 2025-08-30 00:42:32

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#610 2025-08-31 00:33:09

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#611 2025-09-01 00:00:25

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#612 2025-09-02 00:29:34

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#613 2025-09-03 00:35:26

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#614 2025-09-04 00:52:16

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#615 2025-09-07 00:07:46

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#616 2025-09-08 00:02:59

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#617 2025-09-09 00:38:53

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#618 2025-09-10 00:31:55

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#619 2025-09-10 22:48:30

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#620 2025-09-23 00:06:10

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#621 2025-09-24 00:16:28

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#622 2025-09-25 00:24:39

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#623 2025-09-26 00:48:22

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#624 2025-09-27 00:28:37

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#625 2025-09-28 00:48:12

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Подвал форума