Холиварофорум

Анон

[фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Это мой мультикроссоверный фанфик про приключения тети Петуньи (см название).
задействованные каноны: Поттериана, Сильмариллион и прочие истории Средиземья, игра Стардью, Хроники Нарнии, One Piece, Stand Still Stay Silent, другие будут появляться по мере написания

основной персонаж: Петунья Эванс
ОМП, ОЖП и прочие персонажи в количестве.

выкладка: почти каждый день по главе, недельные перерывы между арками.

автор обложки концепт-художник @maximilien_serpent

Синопсис: в один прекрасный день тетю Пэт увольняют с работы, в результате чего она не знакомится с Верноном Дурслем и не выходит за него замуж, а влипает в волшебную и местами довольно страшную историю с магией, приключениями и прекрасными мужчинами!

Также можно почитать на:
Фикбуке
AO3
обновления каждую среду и субботу.

▼Немного предыстории ака оригинальный стартовый пост⬍

Не так давно анон вжопился в тетю Петунью...

нет, не так.
не считая самого первого прочтения ГП, когда анон был юн, мир - относительно прост и понятен, а Дурсли представлялись едва ли не Дурслькабаном, анон всегда симпатизировал тете Петунье. да, она не образец доброты и заботы, но что могла - то сделала, хотя ее, собственно, никто не просил растить ГП, а просто поставили перед фактом. Анон как-то представил, что ему остались на воспитание многочисленные племянницы, и ужаснулся. А еще всегда было обидно за нее, что тете Пэт не досталось магии. ну, кому бы такое понравилось? Потом анон прочел "Волшебное стекло" Заязочки и "Старушку Петти" и ему понравилась сама идея ведьмы Петуньи.

в прошлом году анон начал играть в Хогвартс Легаси. Так как просто играть было скучновато, анон решил отыгрывать и слепил себе чудесную юную тетю Пэт, которая неведомым магическим образом переселилась в 19й век и попала в Хог. Распределили ее, кстати, в Слизерин. Анон нафанонил ей боязнь полетов и любовь к чарам и зельям, летнюю подработку в трактире у Сироны и везде где только можно, потому что попаданке из будущего не до жиру. но писать фичок тогда анон не стал.

Зато в этом году поперло. Мало того, анон решил наваять мультикроссовер, чтобы запихнуть туда "все лучшее сразу". И Поттериану, и китайцев, и Толкина, и вообще все, что придет в голову. К тому же анон успел написать после перерыва в творчестве свой первый фичок по Сильму и решил, что успех надо закрепить. Пусть даже очередным фиклом, а не ориджем, который анон пытается написать с тех пор, как научился читать и писать.

В общем, анон вжопился в тетю Петунью и планирует додать ей всего-всего. И магии, и приключений, и красивых мужиков. К тому же анон пытается писать в стиле китайских сестер - быстро, динамично, с резкими вотэтоповоротами и сияющими Мэри на каждом углу. А не растекаться мыслью по древу, хотя получается пока не очень. Выкладка по мере написания, потому что писать в стол и копить главы, конечно, неплохо, но так анон боится потерять запал.

Основные ворнинги: не вычитано, ООС, вольное отношение автора к используемым канонам.

Отредактировано (2024-07-19 00:28:56)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто восьмидесятая, в которой тетя Пэт встречается с призраком и побеждает его

▼Скрытый текст⬍

Когда поднятые в воздух снег и каменное крошево улеглись, Петунья осторожно выглянула из укрытия. Она не сдержала потрясенного возгласа – там, где буквально только что было не меньше десятка рудных и каменных месторождений, теперь валялись кучей ресурсы. Она вылезла из-под лестницы и подошла посмотреть. Камни и уголь лежали вперемешку, между ними нашлись два каменных яйца да небольшой кусок зеленого, с черными точками минерала.

Петунья подняла его и с интересом покрутила в руках. Это был кусок зеленого нефрита, на первый взгляд как будто бы не лучшего сорта, но определенно интересный экземпляр. Благодаря унаследованным знаниям, Петунья могла примерно вообразить, для чего можно использовать этот кусок. Она еще немного подержала камень на ладони – он даже чуточку нагрелся, – а потом достала из кольца карту задания и позволила ей втянуть камень внутрь себя. Счетчик на карте изменился с нуля на единицу.

Точно также она поступила и с жеодами. А все прочее – камни, уголь, слизь попавших под раздачу слаймов, – сложила в кольцо, где они сами собой рассортировались по разным коробкам.

Петунья даже пожалела, что бомба была только одна. Шумно, конечно, грязно – она с неудовольствием оглядела себя и отряхнула покрытую пылью руку, – но зато какой результат!

Мечтая о том, чтобы к ней прилетела еще одна летучая мышка с бомбой, Петунья снова взялась за кирку и приступила к работе.

Несколько синих слаймов отважно попытались ее атаковать, но только пали смертью храбрых, оставив после себя несколько капель уже знакомой слизи, какой-то оранжевый клубень и даже кусок нефрита. Петунья сперва не поверила своим глазам, но быстро спохватилась, подобрала камень и отправила в кольцо.

С ума сойти! Из слаймов тоже можно добывать нефрит!

Участь всех последующих слизневых монстров была предрешена.

Один за другим ледяные уровни сдавались перед нею. Петунья спускалась ниже, и с каждым спуском температура немного понижалась. Видимо, флюиды Гномерти, понизившие температуру на двадцать первом уровне до терпимых значений, распространялись не очень далеко. А жаль.

Петунья задумалась, а можно ли его перенести – или попросить переместиться поглубже? Скажем, на двадцать пятый? Но потом испугалась. А что, если гном обидится и вовсе исчезнет? А вместе с ним и все остальные?

– Ни. За. Что, – проскандировала Петунья, в такт словам ударяя киркой. Камни и уголь летели от нее во все стороны, а потом, подхваченные ее ци, слетались в кольцо.

На двадцать четвертом уровне она сделала перерыв. Недалеко от лестницы торчал большой валун, который не брала ее медная кирка. Петунья накинула на него полотенце, запас которых всегда был у нее с собой, мало ли, уселась на нем в позе лотоса и немного помедитировала. Ци унесла усталость и холод, окольными путями пробравшийся внутрь тела.

После короткого отдыха Петунья продолжила свою работу. Но, как ни старалась, она все никак не слышала звука открывающейся лестницы вниз. Она почти сразу заподозрила, что что-то не так и напряглась, ожидая внезапного нападения. Возможно, на нее сейчас набросится обезумевший слайм. Или налетит стая летучих мышей. Или какой-нибудь из окружающих ее камней вдруг окажется панцирем ледяного краба… охваченная нехорошим предчувствием, Петунья с подозрением осмотрела камни и жилы вокруг, как будто в любой момент они могли на нее наброситься.

И только благодаря тому, что уже была начеку, она сумела вовремя среагировать на опасность.

Сперва она просто заметила краем глаза какое-то неясное движение. Словно покрытая льдом стена мягко колыхнулась, как мягкое желе. Петунья бросила долбить камни и замерла. На ее глазах ледяная стена снова заколыхалась. На ее поверхности появился нарост какой-то полупрозрачной зеленоватой субстанции, но не успела Петунья задаться вопросом, что же это такое, как из стены выплыл призрак.

Это был пузатый гном с заткнутым за пояс молотом. Он медленно плыл, едва касаясь носками ног пола, а на лице его застыла маска страдания. Отделившись от стены, он уставил на Петунью темные провалы глаз и медленно и неотвратимо направился к ней.

От неожиданности Петунья сделала шаг назад. Из учебников Лили она знала, что призраки в целом безобидны. Единственный вред, который они могли нанести человеку, это пройти сквозь него, чтобы украсть толику его жизненной энергии. Не слишком большая потеря. Хороший сон и обильная еда восполнят украденное уже на следующий день.

Но одно дело – знать в теории, и совсем другое – встретиться с призраком лицом к лицу.

Петунья попробовала окрикнуть призрака. Большинство из них, как утверждали маги, тяготились своей посмертной долей и не упускали шанса перемолвиться словечком с живыми. Но призрачный гном как будто бы не понял ее. Зато звук ее голоса заставил его ускориться, и Петунья торопливо отпрянула в сторону. Призрак пролетел мимо, и ее окатило исходящей от него волной потустороннего холода.

Петунья поежилась. Если такой призрак пройдет сквозь нее, то вряд ли дело ограничится толикой жизненной энергии! Она перехватила кирку поудобнее и, когда призрак, развернувшись, вновь направился в ее сторону, резко взмахнула, двумя быстрыми движениями перечеркивая призрачный силуэт. Однако, сотканное из эктоплазмы тело, пусть и разделенное на четыре неровные части, продолжало плыть к ней. Его скорость лишь немного замедлилась. Прямо на ходу разрозненные части выпустили липкие щупальца, пытаясь собраться вновь в единое целое.

Петунья отскочила в сторону, понимая, что прыжки туда-сюда лишь оттягивают неизбежное. Рано или поздно ей придется либо драться, либо бежать прочь. Ретироваться она всегда успеет, но как драться с призраком? В книгах волшебников ничего такого не говорилось!
Либо Петунья не читала таких книжек… ведь ей были доступны только школьные учебники.

– Мистер гном, вы меня слышите? – она на всякий случай попробовала вновь воззвать к гному.

Призрак, уже почти восстановивший свою форму, лишь с большей яростью кинулся к ней. Как будто голос живого человека приводил его в бешенство.

Петунья вновь отпрыгнула, но призрак оказался чуточку расторопнее и в последний момент слегка вильнул, задев ее кончиками пальцев. Она вскрикнула и схватилась за пораженное предплечье. Там, где ее коснулся фантом, кожа и плоть под ней моментально замерзли и потеряли чувствительность. И, как будто этого было мало, холод стал медленно распространяться дальше вглубь тела, стремясь достичь кости.

Инстинктивно, Петунья зажгла вокруг ладони другой руки духовное пламя и прижала полыхающую ладонь к пораженному месту. Заледеневшая рука отозвалась короткой вспышкой боли, после чего холод стал медленно отступать, пока не исчез.

Когда призрак увидел духовный огонь, его лицо почернело, лоб и щеки прорезали глубокие морщины, из темных провалов глаз потекли черные слезы, а рот распахнулся, и оттуда раздался замогильный вой, ударивший по ушам ничуть не хуже крика спелой мандрагоры.

– Замолчи! – завизжала Петунья, но призрак продолжал вопить, и она уже даже перестала слышать не то, что собственный голос, а даже свои мысли.

В висках заломило. Боль пульсировала в такт биению сердца, грозя вскорости захлестнуть всю голову. Петунья закричала от злости и боли и сделала то единственное, что еще могла противопоставить призраку.

Она ударила его. Просто и без затей отвесила мертвому гному смачную оплеуху. От духовного пламени, покрывающего ее ладонь, призрак мгновенно занялся веселым голубым огоньком. Он завизжал, закрутился, словно пытаясь сбросить с себя огонь, но тщетно. Пламя охотно пожирало эктоплазму, будто не было для него ничего вкуснее, и вскоре от призрака не осталось почти ничего.
Почти. На полу, посреди жирного пятная сажи, лежал солнечный зайчик.

Петунья моргнула. Светящийся шарик, слегка пушистый, отчетливо выделялся среди жирной черноты, оставшейся от призрака. Она потянулась рукой, и он легко дался в руки.

Солнечный зайчик лежал у нее на ладони, невесомый и круглый, настоящее чудо, сравнимое с кусочком радуги.

Петунья покатала его на ладони, чувствуя, как губы непроизвольно раздвигаются в глупой, но отчего-то счастливой улыбке. Как будто ей снова три, на ней ее любимое платье с оборками, и она качается на качелях, крепко держась обеими руками за веревки. И за спиной в любой момент готовы распахнуться крылья…

Ледяные стены загудели от грохота, с каким открывался спуск на нижний уровень, и Петунья скривилась от резкой головной боли. Она быстро кинула в рот пару лепестков трубочника. Они быстро растворились в слюне, Петунья сглотнула и вскоре почувствовала облегчение.

Солнечный зайчик сверкал на ее ладони, распространяя вокруг себя чистую, беспримесную радость.

– Солнечный зайчик какое-то глупое название, – сердито пробормотала Петунья. – Назову тебя солнечной эссенцией!

Напоследок она прошлась по этажу. В дальнем углу обнаружились несколько месторождений железа и жила нефрита. Петунья собрала их, прибила случайно показавшегося ей на глаза слайма и огорчилась – жадный монстр оставил после себя только каплю слизи и ничего больше. Фу таким быть.

Больше на двадцать четвертом уровне не осталось ничего достойного ее внимания, и она спустилась на двадцать пятый.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Фу таким быть

Действительно 

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто восемьдесят первая, в которой тетя Пэт читает свою первую китайскую книжку, а потом чинит диадему

Автор заранее просит прощения, потому что не в зуб ногой, как учат китайскому. Он все равно учил японский. А сказку я выдумал. Я планировал подвязать к ней семя мэллорна, которое валяется где-то в загашнике, но понял, что время для него еще не пришло.

Вэй Усянь играет, конечно, "Вансянь".

▼Скрытый текст⬍

На двадцать пятом этаже среди рудных жил и валунов медленно летали сразу несколько призраков. Петунья предусмотрительно остановилась на предпоследней ступеньке и внимательно огляделась.

Она как-то выяснила, что, пока находится на лестнице, монстры на этаже ее не замечают. И вовсю этим открытием пользовалась. Призраки, все, как один, гномы, перемещались по этажу вроде бы бесцельно, но вскоре она подметила пару закономерностей в их движении, а также выяснила кое-что интересное. Казалось, что призраки продолжали выполнять работу, какой занимались при жизни. Не обращая внимания на такие мелочи, как отсутствие инструментов, гном-кузнец махал молотом, каменщик клал стену, и третий тоже делал что-то, что Петунья не смогла узнать.

Все они выглядели полностью погруженными в свои дела, но лифт… лифт был очень шумным. Петунья справедливо беспокоилась, что привлечет их внимание.

Пока она раздумывала, призраки сделали вид, будто перешли к другому этапу работы, и переместились немного дальше. Петунья тихо сошла с лестницы и на цыпочках, по стеночке, стараясь ступать как можно бесшумно, прокралась к лифтовой шахте.

Она вызвала лифт, и его механизм зашумел. Оставалось только надеяться на то, что лифт прибудет быстро. Она же оставила его всего-то на двадцатом этаже.

Минуты тикали. Звуки лифты становились все громче. Призраки вновь переместились. И Петунья вжалась в стену, словно пыталась слиться с ней. К счастью, ее не заметили.

Когда лифт пришел, она забежала в него и рванула рычаг. Призрак-молотобоец внезапно повернулся в ее сторону, и темные провалы его глаз уставились на нее, но кабина уже медленно поехала наверх, и он не успел. Когда лифт полностью скрылся в шахте, Петунья выдохнула. Она чувствовала себя ужасно продрогшей и грязной.

К счастью, добежать до бани было делом нескольких минут. Постояв под душем и вымыв голову, Петунья вошла в бассейн и с наслаждением расслабилась в горячей воде. Немного согревшись, она достала из кольца карты заданий. Нужно же оценить собственные успехи!

Успехи, на ее взгляд, были неплохи. Целых шесть жеод – пять обычный каменных и одна ледяная. Последняя попалась ей впервые, и было ужасно жалко отдавать ее кому-то в счет задания, но, немного посомневавшись, Петунья решила, что хорошая награда для нее сейчас важнее. А жеод она потом соберет себе еще. Результат второго задания тоже порадовал. Ей удалось собрать четыре куска нефрита, правда, какого они были качества, кроме самого первого, сказать было сложно. Она едва замечала, что падает к ее ногам, пока работала.

Петунья немного полюбовалась на аккуратные цифры на картах и убрала их в кольцо. Если она также удачно поработает и завтра, и послезавтра, то награда определенно ее порадует!

Час в бассейне избавил ее от холода и исцелил укусы летучих мышей. Петунья переоделась в чистую одежду и решила, что впереди еще достаточно времени, чтобы потратить его с пользой для дела.

Так что она пошла в библиотеку. Стоило ей войти, как она моментально попала в цепкие руки Туури. Девушка-птица поймала ее в свои объятия, закружила, Петунья не успела и глазом моргнуть, как оказалась за столиком в эркере, и сияющая библиотекарша разложила перед ней несколько тоненьких цветных книжек. Судя по ярким обложкам, они явно были предназначены для детей, как Туури и обещала.

– Я нашла несколько чудесный сказок! Но они все такие интересный! Я не смогла выбрать! Давай, ты?

Петунья кивнула и внимательно изучила картинки на обложках. На одной был изображен молодой человек, шею которого обвила белая змея. На другой – возлюбленные, разделенные бурной рекой, тянули друг к другу руки. На третьей – красавица кокетливо улыбалась одними глазами из-за раскрытого веера, а из-под ее юбки выглядывали кончики острых лисьих хвостов.

Наконец, после некоторых размышлений, Петунья остановила свой выбор на одной книжке, на обложке которой крохотный человечек лез по стволу гигантского дерева. Она напомнила ей сказку про «Джека и бобовый стебель», и, забегая вперед, сюжет оказался похожим.

Сама сказка оказалась до неприличия коротенькой. На каждой странице размещалось всего несколько иероглифов, а все остальное место занимали чудесные, красочные картинки. Благодаря одним только рисункам содержание было неимоверно просто понять, и оттого пришлось попотеть, чтобы расшифровать подписи к ним.

Хорошо, что тут была Туури с ее мистической способностью читать на каком угодно языке. В конце концов, Петунья справилась.

Главного героя сказки звали Чанпу. Подобно английскому Джеку, он жил бедно и часто голодал. Однажды матушка послала его на рынок, чтобы обменять их единственную корову на еду. По дороге Чанпу повстречал седого мудреца-даоса и выменял у него на корову семена волшебного бамбука. Ох, как бранила матушка своего дурака-сына! Как гоняла его по всему дому, а потом плакалась покойному мужу. Семена бамбука она выбросила за окно и – о чудо! – за ночь они проросли и вымахали до самых облаков! Увидев такое диво, Чанпу вознамерился узнать, правда ли на небесах живут небожители и стал отважно взбираться по стеблю бамбука. Конечно же, он попал на небеса, влюбил в себя небесную фею, младшую дочь Нефритового Императора, и после некоторых приключений и опасностей стал жить в достатке и благополучии.

Петунья закрыла книгу и шумно выдохнула. Лоб ее покрылся мелкими бисеринками пота, а в голове было не протолкнуться от иероглифов и их значений. Сейчас ее мозг походил на автобус в час пик. Непонятно кто, непонятно куда и зачем.

Петунья прикрыла глаза, пережидая краткий приступ головокружения. А когда открыла глаза, то увидела перед собой чашку с чаем.
– Ты такая молодец, Мириэль! – Туури пододвинула ей вазочку с печеньем. – Еще немного, и ты сможешь сама читать!

Петунья отпила немного чая. В меру горячий и ароматный напиток согрел ее, и кутерьма в голове немного утихла.

– Отец сказал, что нужно знать не меньше четырех тысяч этих кракозябр, – пожаловалась она. И добавила: – А всего их тысяч десять, не меньше.

Туури почему-то вздохнула, как Петунье показалось, с некоторой завистью, и полушутя посетовала, что, хоть и удобно уметь сразу читать на любом языке, но хотела бы она иметь возможность выучить их обычным образом.

– Тебе так нравится учиться? – Петунья облокотилась о стол и уставилась на девушку-птицу.

Та закивала, и веселый вихор челки, похожий на птичий хохолок, закачался вперед и назад.

– Конечно! Это же так интересно! А тебе разве нет?

Петунья призадумалась, а потом призналась, что ей больше нравится видеть готовый результат. Причем неважно, что это. Главное, чтобы было сделано ею и было потрясающим!

– Ты похожа на одного моего друга, – посмеиваясь, сообщила Туури. – Он тоже всегда заморачивался над тем, как выглядит в глазах других, и насколько хорошо что-то делает. Хотя, конечно, в своем деле он и правда был одним из лучших.

Петунья подумала и неохотно согласилась, что да, есть такое.

– И что дальше было с этим твоим другом?

Туури пожала плечами.

– Он подружился с моим кузеном и стал немного проще относиться к жизни. – Она подумала и с некоторой неуверенностью добавила: – Думаю, у них обоих все хорошо. О, точно, спрошу у Рейнира, как увижу его. Он наверняка должен знать!

Они еще немного поболтали, пока чай не закончился, а новые знания в голове Петуньи не улеглись. Туури заставила ее еще раз прочесть ту же сказку, и на этот раз чтение заняло всего лишь несколько минут – сказка ведь была очень короткой. Довольная своими успехами, Петунья потянулась за следующей книжкой, но Туури ловко их отодвинула.

– Это – на следующий раз, – она с улыбкой погрозила пальцем и сказала, что отложит для нее сказку про двух возлюбленных. По ее словам это была несравненно трогательная история, и Петунья обязательно оценит ее!

На этом они расстались, довольные друг другом.

Петунья вышла из библиотеки и медленно пошла по улице вниз. Ночь уже спустилась над миром, фонарщик поснимал защитные колпаки, и феаноровы кристаллы, установленные на высоких шестах, ярко осветили город, прогоняя тьму прочь с улиц. В ответ им мягко мерцали окна домов – город больше не был пустым и безжизненным, и это было восхитительно.

Петунья медленно шла, наслаждаясь ощущением живого города вокруг, как услышала мягкую трель флейты, доносящуюся от галереи вдоль обрыва над рекой. Она направилась туда и без особого удивления обнаружила там Вэй Усяня. Он сидел на парапете, спустив ноги вниз, и, оборотясь лицом к шумливой Бруинен и окружающим город горам, наигрывал что-то нежное и томительное.

– Я и не знала, что твоя флейта может звучать так трогательно, – сказала Петунья, когда песня закончилась.

Вэй Усянь обернулся, без рук развернулся, ловко перекинув ноги через парапет, спрыгнул и подошел к ней.

– Что это за песня была? Ты сам ее сочинил? Научишь меня?

Он ненадолго задумался, а потом пожал плечами.

– Однажды услышал ее, и она запала мне в память. – Потом он вдруг рассмеялся. – Песню помню до последнего звука, а вот от кого ее услышал – совсем из головы вылетело. Как твои глаза? – без перехода спросил он и с интересом уставился на нее.

– Прошло к утру, – ответила она.

Они медленно пошли по галерее к мосту. Вэй Усянь крутил флейту в руках и молчал о чем-то своем, а Петунье вдруг вспомнилась испорченная диадема. Она ведь так и не нашла подходящего самоцвета для нее. Вот бы помог кто ее поправить… но отец занят, а больше она и не знает к кому обратиться. Петунья бросила быстрый взгляд на Вэй Усяня, тот заметил и вопросительно склонил голову. Спрашивай, мол.

– Послушай, – неуверенно начала она, – ты, случаем, не разбираешься в магических инструментах?

Слово за слово, и она рассказала ему всю историю про диадему. Разумный магический инструмент нисколько не удивил Вэй Усяня. Он только заметил, что большинство известных ему полуживых инструментов – мечи и музыкальные инструменты, – не обладали столь выраженными способностями к внятной речи. Он выслушал и ее теорию о том, что разрушившийся камень нужно заменить, и согласился с нею.

– Но просто любой камень сюда не подойдет, – тут же добавил он. – Нужен особый духовный камень. – Петунья вытащила из кольца свой и показала ему. Вэй Усянь внимательно изучил его, но покачал головой. – Нет, не такой. Подобных вещей в моем мире не водилось, но я полагаю, что это источник духовной энергии и ничего больше. Нет, – он покачал головой, – здесь больше подойдет магическое ядро духовного зверя, например.

– Что это? – заинтересовалась Петунья, и, пока он объяснял ей, что внутри некоторых могущественных духовных зверей со временем может образоваться особый камень, средоточие их магической мощи, в ее голове забрезжила идея.

Духовного камня зверя у нее не было. Но было кое-что другое. Получше.

– Спасибо! Ты очень помог! – Петунья порывисто обняла его и со всех ног бросилась на ферму, оставив Вэй Усяня растерянно стоять посреди улицы и смотреть ей вслед. Потом он встряхнулся, улыбнулся и, поднеся флейту к губам, заиграл что-то веселое.

Петунья ворвалась в домик и сразу же кинулась на поиски. Диадема послушно лежала на подоконнике, а вот в поисках пламбоба пришлось перевернуть всю комнату. В конце концов, он нашелся под подушкой.

Зеленый кристалл потускнел, и лишь приглядевшись можно было заметить глубоко внутри крохотную искру, которая упрямо продолжала тлеть. Петунья глубоко вдохнула, готовясь, и решительно соединила обе вещи.

Пламбоб вспыхнул, завертелся как волчок и влился в пустую оправу. Его сияние перетекло на диадему, счищая с нее черноту, и вскоре они оба полыхали и плавились, превращаясь в простой двойной обруч – серебряный и зеленый. Это новое украшение подлетело к Петунье и настойчиво ткнулось ей в руки, как послушный пес.

Она осторожно прикоснулась к нему и прямо у нее в голове раздался голос:

«Система «Адам-Кадмон» приветствует вас, пользователь. Пожалуйста, создайте учетную запись для начала работы».

Отредактировано (2024-12-18 00:31:42)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто восемьдесят вторая, в которой тетя Пэт активирует систему, вновь получает письмо и провожает первых уезжающих

Как говорится, хорошая мысля приходит опосля.
Название системы изменено на "Адам-Кадмон". Поприветствует кабаллу в этом фанфике. Я честно не знаю, куда это выведет. Мне всего-то нужно было апнуть тетю Пэт...

Бина (ударение на последний слог, но я обычно произношу на первый) с древне-еврейского "ум", "разум", "мысль".

Тетя Пэт готовится встречать то, что в Стардью называется "Танец полуночных медуз".
Странники-меж-мирами это отсылка к Головачеву и его трилогии "Реликт". Там как раз были такие космические нех Странники.

Прошу прощения, что опоздал с главой. Конец декабря, сами понимаете.

▼Скрытый текст⬍

Петунье снился сон. В этом сне она была совсем крохотной, а кто-то огромный, заслоняющий собой пол неба, осторожно гладил ее по голове кончиком указательного пальца и приговаривал, как ей повезло вытащить выигрышный билет. Совместив древнее и новое, объяснил некто, она умудрилась призвать к себе одну из десяти тайных книг, в которых содержится истина об устройстве мира и личности Творца.

Разве может так повезти, засомневалась Петунья, а потом добавила, что не может быть, чтобы такая удача пришла к ней просто так. Неужели от нее ничего не потребуется взамен?

Некто слушал ее с тем снисходительным вниманием, с каким взрослые внимают наивным рассуждениям ребенка.

Скажи, что я должна взамен, потребовала Петунья, и тогда некто попросил ее помолчать.

Она слышала его не ушами, а внутренней своей частью, и некто сейчас говорил ей, что сперва нужно вырасти, чтобы получить право дать что-то взамен. А потом он легонько подтолкнул ее, и она стала падать, и падать, и падать… и очнулась на полу около собственной кровати.

Петунья поднялась, отряхнулась. Комната выглядела как обычно. Только с подоконника пропала сломанная диадема, а подушка лежала в центре кровати, куда Петунья ее отбросила, когда искала пламбоб.

Точно, диадема! Петунья ощупала свою голову, охлопала себя по бокам и на всякий случай заглянула под кровать. А вдруг диадема закатилась туда? Но нет. Под кроватью не было ничего, кроме пыли, и Петунья поняла, что давно уже пора провести генеральную уборку.

И все же, что вчера такое произошло? Петунья стала вспоминать. Вэй Усянь дал ей подсказку, и она смело соединила мертвую диадему и полумертвый пламбоб. А потом – шух! Они слились! И тогда она снова услышала голос, который предложил ей…

«Бина благодарит хозяйку за заключение контракта» раздался в ее голове звонкий молодой голос. «Бина предпримет все возможные усилия, чтобы помочь хозяйке сформировать море познания».

Петунья вздрогнула.

Эта манера говорить с ней изнутри ее собственного мозга да еще в третьем лице… тембр голоса и манера речи изменились, став совсем не отличимыми от человека, но это определенно была система!

– Где ты? Почему я не вижу тебя?

Внутри головы возникло слабое ощущение тепла – как будто улыбка.

«Прямо сейчас Бина внутри тела хозяйки. Это базовый вариант размещения. Но, если хозяйка желает, Бина может превратиться во что угодно. Что вам больше по вкусу?»

Перед мысленным взглядом Петуньи развернулся каталог ювелирных изделий. У нее в глазах зарябило от обилия диадем и шпилек, заколок и бантов, сережек, колец, браслетов, фибул, запонок и булавок.

– Почему вдруг украшения? – только и смогла спросить она.

«Классический вариант для представления системы» охотно откликнулась Бина. «Позволяет демонстрировать выдающийся статус владельца, одновременно украшая его благородную наружность». Петунья вспомнила о Ровене. В конце концов, символ ее выдающегося статуса был украден. Разве нет? Так какой смысл?

«Бина может предложить большой вариант эскизов для татуировки.» И в самом деле, богатство выбора рисунков ничем уступало многообразию ювелирных украшений. «Бина может создать эскиз на основе предпочтений хозяйки, ее социального или семейного статуса,» и в подтверждение своих слов она показала Петунье хорошо знакомый ей герб отца. «Или предложить вариант, который предпочитают благородные дамэ из Пэнлай и сопредельных миров».

Петунья открыла рот, уже собираясь сказать «какая прелесть!», и тут же его закрыла. Бина, все равно уловившая ее мысль, довольно захихикала.

Благородные дамы Пэнлай предпочитали стиль макияжа «хуадянь». На лбу виртуальной красавицы восточной наружности один за другим расцветали ослепительные цветы, появлялись завитки огня, капельки воды и другие миниатюрные рисунки. Каждый из них выглядел изысканно и утонченно, но явно не был тем, что могла позволить себе Петунья.

Проглядев несколько десятков вариантов, она решительно отмела все предложения и сказала, что система может оставаться как есть, в базовом варианте. На мгновение в области затылка вновь возник небольшой очаг тепла – и система подтвердила, что поняла.

Петунья достала из кольца постную пилюлю и сунула ее в рот. Эта была из подарка Курво. На вкус она ничем не отличалась от тех, что прислала ей Сьюзан, но обладала более интенсивным эффектом насыщения. Подержав ее во рту всего несколько минут, Петунья полностью утолила голод.

– Что за контракт мы с тобой заключили? – спросила Петунья, начиная снимать постельное белье. – И как ты собираешься помочь мне создать море познания?

Система принялась пояснять, что контрактом является «учетная запись», которую Петунья согласилась создать. Это позволило их сознаниям установить связь, благодаря чему Бина сможет усилить способности хозяина к обучению, запоминанию и структурированию информации, что, по сути, и является грубым описанием эффекта «моря познания».

Петунья собрала вещи для стирки и пошла за кадкой.

– Моя выгода очевидна. А в чем твоя?

«Бина существует для того, чтобы обучать», отозвалась система. «Бина не существует вне этой функции. Только служа хозяину, Бина может осознавать себя и познавать мир».

– Звучит не очень весело, – пробормотала Петунья. Система это никак не прокомментировала.

Вытащив из дома кадку, Петунья натаскала воды и положила белье замачиваться. А сама, вооружившись топором, на скорую руку соорудила грубую сушилку и предусмотрительно установила ее за домом, подальше от глаз случайных гостей.

После стирки у нее в планах стояла уборка – дела фермерские все равно были уже сделаны работящим гномом, – и возвращаясь в домик она заметила на почтовом ящике поднятый флажок.

Внутри лежал конверт. Петунья уставилась на него. Неужели она снова получила письмо? После стольких дней, когда внутри ящика не оказывалось ничего, кроме денег, которые мистер Кори, верный своему слову, исправно посылал ей взамен на продукты?

Она торопливо вскрыла конверт и вытащила из него сложенный пополам листок.

«Дорогая Петунья» писал мистер Кори. «Спешу сообщить вам, что в последний день лета, примерно около десяти часов вечера, произойдет редкое и очень красивое событие.

Загадочные существа, известные как Странники-меж-Миров, будут проплывать мимо этого мира. Лучше всего их будет видно на пляже. Постарайтесь не упустить момент! Советую вам устроить небольшой пикник со всеми желающими в честь этого события и последнего дня лета.

Весьма жалею, что не имею возможности присоединиться к вам.

Всегда ваш друг, МК».

Письмо было вполне в духе мистера Кори. Он ни разу не написал ей просто так, всегда только по делу. Да еще, как обычно, с загадками.

– А кто такие эти «странники-меж-мирами»?

«Есть множество теорий на их счет», откликнулась Бина. «Наиболее популярная теория причисляет их к первым жителями нашей Вселенной. Согласно ей, когда космос был юн и не упорядочен, Странники блуждали по нему, помогая формировать галактики и звездные скопления, внутри которых впоследствии возникли звездные системы и обитаемые планеты. В наши дни последние из Странников продолжают появляться то тут, то там, и увидеть их своими глазами действительно невероятно событие!»

Даже голос системы дрожал от предвкушения. Петунья удивилась.

– Ты тоже их никогда не видела?

«Однажды, очень давно. Настолько давно, что иногда думаю, что вообразила это».

Размышляя о том, что у системы тоже может быть сила воображения, Петунья прибралась на скорую руку и перешла к тренировкам. Благодаря некоторым советам системы, ей даже удалось немного улучшить свои результаты. На пробежке она показала системе садовых гномов, разбросанных по всему миру – время для сбора урожая, увы, еще не наступило, – и система сообщила, что будет отслеживать для нее готовность гномов.

– Ты и такое можешь? – восхитилась Петунья.

Бина с заметным самодовольством заявила, что система «Адам-Кадмон» является самой совершенной системой обучения и саморазвития, и каждая его подсистема, вроде нее самой, способна решать разнообразные задачи.

– Так ты не одна такая? – Закончив с делами, Петунья направилась в город. – Сколько вас всего? И что такое «Адам-Кадмон»?

– Хозяйка еще слишком молода и мало знает, чтобы проникать в тайны мироздания, – отрезала Бина тоном, какой подошел бы Мэри Поппинс, чтобы отчитывать воспитанников. Петунья улыбнулась этой параллели и решила пока не упорствовать. Теперь, когда она была уверена, что у нее впереди достаточно времени, кое в чем можно не торопиться.

– Что думаешь насчет пикника завтра? – спросила Петунья, усаживаясь за стойку.

Лия тут же поставила перед ней кружку с холодным сидром. Петунья с наслаждением выпила и подумала, что жаль, что лето проходит. Пить холодный сидр осенью или зимой – никакого удовольствия.

Лия предположила, что она имеет в виду некое событие на пляже, вечером. И призналась, что в общих чертах знает о чем-то таком, но без подробностей.

Петунья с удовольствием пересказала ей содержание письма мистера Кори. Лия похмыкала и сказала, что позаботится, чтобы сообщить о празднике всем желающим.

Петунья допила сидр и покинула таверну. Когда она шла ко входу в шахту, земля под ногами завибрировала, и над горами разнесся приветственный гудок паровоза.

«Бина не может составить расписания для призрачного поезда. Недостаточно данных на текущий момент».

Петунья, не обратив внимания на реплику системы, поскорее проверила кольцо. Бутылки сидра, отложенные для тетушки Кокоро, ждали ее.

– Пойдем, встретим поезд, – сказала она и направилась к станции.

Еще на подходе она заметила, что станция больше не пуста. В сиянии, что распространялось по всей платформе от призрачного садового гнома, можно было различить несколько полупрозрачных силуэтов – кто-то из горожан решился отправиться дальше, поняла Петунья, и ей стало немного грустно. Она поднялась на платформу. Пассажиры, ожидающие поезда, повернулись к ней, и она увидела их улыбающиеся лица.

– Я пришла пожелать вам хорошего пути, – сказала она, ведь что еще можно сказать уезжающим навсегда?

Паровозный гудок раздался еще раз, громче и ближе. Вскоре, под перестук колес, в облаках лавандового дыма поезд-призрак вырвался из тоннеля.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто восемьдесят третья, в которой тетя Пэт покупает информацию и знакомится с концепцией отката за везение

Тетя Пэт получает "волшебный леденец", особую еду из Стардью, которая временно повышает навыки и удачу игрока.

▼Скрытый текст⬍

Поезд, гремя, остановился. На платформу выскочила тетушка Кокоро в неизменной униформе и закричала:

– Станция «Белый город»! Не забываем свои вещи в вагонах! – Она окинула души, ожидающие на платформе, ястребиным взором и скомандовала: – Приготовьте билеты на посадку!

Петунья и глазом не успела моргнуть, как уезжающие выстроились в очередь. И у каждого при себе и впрямь был билет на поезд. Он напомнил Петунье тот билет на Хогвартс-экспресс, который профессор Макгоннагал вручила Лили в день, когда они делали покупки к первому курсу. Сестра разрешила подержать его немного. Петунья до сих пор помнила, как сжимала его обеими руками и представляла в красках, что достаточно резко дернуть – и мир волшебства захлопнется перед Лили также, как и перед Петуньей. Ей до дрожи хотелось получить такой же, и именно в тот момент в ее детском уме созрела идея написать письмо директору Хогвартса…

Петунья очнулась от непрошенных воспоминаний и громко прокричала «хорошего пути!». Люди в очереди оборачивались и махали ей рукой перед тем, как сесть в поезд.

Тетушка Кокоро внимательно проверяла билеты и распределяла новых пассажиров по одной ей известным параметрам. Кого-то она приглашала в первый вагон, в купе, другим советовала пройти дальше и поиска место в третьем. Было ли это как-то связано с тем, как они прожили свою жизнь, подумала Петунья мимолетно, или зависело от того, куда они собирались в следующей? Ну, об этом она могла только гадать.

В это же время, пока одни люди садились на поезд, другие заканчивали свое путешествие. Они выходили на платформу полупрозрачными, едва заметными силуэтами, подходили к призрачному садовому гному и, как будто бы получив от него какие-то инструкции, спускались с платформы и уходили по единственной тропе в город. Постепенно удаляясь от станции, они медленно проявлялись. И, как предположила Петунья, только очутившись в городе окончательно возвращали себе телесность.

Хотя вот Айолос сразу оказался на платформе во плоти. Она подумала, что как-нибудь спросит у него.

Тетушка разобралась со всеми пассажирами, утерла демонстративно пот со лба и глотнула из маленькой бездонной фляжки, что сама собой выскользнула из ее форменного рукава. Потом она посмотрела на Петунью.

– Ну, принесла? А, девчуля? – и требовательно протянула руку.

Петунья с милой улыбочкой достала из кольца бутылки с сидром и показала их старой русалке. В маленьких голубых глазках тетушки вспыхнули алчность и жажда, и она торопливо зашарила по карманам.

– Это ведь из тех самых яблок? – Петунья кивнула. Тетушка запустила руку целиком в карман, и, не будь он магическим, то уже давно оторвался бы. – Что же тебе предложить такое? Мммм… ладно! – она махнула рукой. – Давай, девчуля, говори, что тебе нужно. За такое – ничего не жаль!

Это же просто две бутылки сидра, хотела сказать Петунья и отдать их тетушке просто так, но поймала ее пронзительный ожидающий взгляд и вовремя прикусила язык. За такое ей и прилететь может, наверное.

«Хозяйка, продукты питания с атрибутом молнии необычно ценны!» торопливо зашептала система. Она уловила из мыслей Петуньи воспоминания о вкусе и эффекте сидра, и мгновенно сделала верные выводы. «За них можно выменять все, что угодно. Включая некоторые мистические сокровища. И даже – информацию!»

О. Петунья улыбнулась. Кажется, у нее появилась идея.

– Тетушка, а про Странников-меж-мирами ты знаешь что-нибудь?

Тетушка окинула ее подозрительным взглядом и неохотно призналась, что не многое.

– Все больше слухи. Дескать то ли они первые жители мира, то ли младшие боги, что обустраивали мир для себя, а в результате приспособили его для всех остальных. Или, что то, что мы видим своими глазами, на самом деле их транспорт. А как выглядят сами Странники никто и не знает. Что им известны все тайны вселенной. Что они были за ее пределами. Что они могут выполнить любое желание или ради шутки похитить кого и бросить за сотни миров. Много разного. Поди разберись, что правда, а что – брехня. А чего вдруг ты спрашиваешь? Такой маленькой девчуле вроде тебя и знать-то о них не положено.

Отчего-то при взгляде на нее у Петуньи возникло стойкое подозрение, что старуха хитрит, и на самом деле ей известно куда больше, чем она показывает. Решив проверить это, она самым невинным тоном сообщила, что завтра на пляже можно будет наблюдать Странников.
Тетушка вылупилась на нее в неподдельном изумлении. Затем на ее большом лице проступила нешуточная борьба между долгом и желанием. Но, в конце концов, долг победил.

Она сдвинула фуражку на лоб и почесала затылок.

– Раз такое дело… ладно, слушай. – Она подошла поближе и зашептала, так тихо, что, если бы не обострившийся благодаря культивации слух, ничего бы Петунья не услышала. – Дам тебе одну подсказку. Все Странники похожи друг на друга как капли воды. Сколько ни гляди – не найдешь и пол различия. Но! – Она вздернула вверх указательный палец, тонкий, как у гриндилоу, с длинным и острым ногтем. – Но изредка можно увидеть среди них особенного Странника. Иного, чем остальные. И тот, кто его увидит, может рассчитывать, что в час великой нужды Странники придут ему на помощь.

– А если несколько человек видят его одновременно? – прошептала в ответ Петунья.

Тетушка усмехнулась. Между бледных губ мелькнули острые акульи зубы.

– Так в том и загадка, девчуля. Сколько бы человек ни смотрело за ними, только одному явится этот особенный Странник. Поэтому гляди в оба. Ты фартовая. Может, тебе и повезет.

А потом она обычным своим голосом спросила, достаточно ли Петунье такой оплаты. Петунья неуверенно кивнула, и в тот же момент тетушка выхватила у нее бутылки и запрыгнула в поезд. Но тут же высунулась в окно и кинула ей конфету в блестящей обертке.
– Это на чай! – задорно прокричала тетушка, и в этот момент машинист подал сигнал, что поезд готов к отбытию. – Уважила старуху, ничего не скажешь! В следующий раз приноси свое вино!

Паровоз снова загудел, на этот раз дольше и громче. Вагоны загрохотали, трогаясь с места. Быстро набрав скорость, поезд скрылся в тоннеле, и Петунья осталась одна.

– Как думаешь, я не прогадала с ценой?

«Бина считает, что достоверность предоставленной информации достигает семидесяти двух процентов. В базе данных, к которой Бина имеет доступ, есть упоминание о нескольких случаях, подходящих под описание».

– Тогда завтра и посмотрим, – решила Петунья и развернула конфету. Под оберткой обнаружился круглый леденец, переливающийся всеми цветами радуги. – Ух ты. Красивая какая. Ты знаешь, что это?

Система в ее голове испустила длинный переливчатый свист. Этот звук, как позже разобралась Петунья, выражал необычайное удивление.

Выслушав ее объяснение, Петунья и сама удивилась. Ей случайно досталось необычайно ценное и редкое лекарство – пилюля Сладкого Ветра Удачи. Как следовало из названия, эта таблетка повышала уровень удачи человека до божественного уровня!

Петунья бережно завернула пилюлю обратно в обертку и спрятала в кольцо. Пусть полежит пока.

Она спустилась с платформы и направилась к шахте. Пора было снова заняться заданиями гильдии, но она все же не смогла не поинтересоваться, насколько эта пилюля лучше, чем ее навык красть удачу у небес, полученный на десятой ступени Концентрации Ци.
Бина выслушала ее вопрос и кротким голосом ответила:

«То, что хозяйка получила такое редкое лекарство случайно, уже доказывает силу Небес. Однако, Бина не может не отметить, что по сравнению с навыком Кражи Удачи, пилюля хоть и одноразовый предмет, зато более безопасен».

– В смысле? – Петунья зашла в кабину лифта и дернула рычаг. Лебедки заскрипели, и лифт поехал вниз.

«Когда культиватор раз за разом крадет удачу у Небес, он накапливает против себя их негодование. Когда чаша терпения переполняется, Небеса обрушивают на голову наглеца беды и проклятия в наказание за украденное. Но просто пережить их – тоже в какой-то степени удача. Таким образом культиватор попадает в замкнутый круг, который прервется только с его смертью».

Петунья сразу вспомнила недавний случай с отравлением. Если подумать, то до этого ей и правда несколько раз неприлично везло. И она принимала свое везение как должное, не подозревая, что украденная удача может выйти ей боком.

Так вот что это было…

Лифт дернулся немного резче, чем обычно, и остановился. Дверца распахнулась, и Петунья прямо из кабины увидела нескольких призраков, медленно плавающих по двадцать пятому уровню очень близко к выходу. Не раздумывая, она потянула за рычаг. Лифт послушно поехал вверх.

Пожалуй, после сегодняшнего будет разумно не лезть на рожон.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто восемьдесят четвертая, в которой тетя Пэт начинает изучать боевые искусства

Техника, которую Айолос написал для тети Пэт, это одна из самых базовых техник Святого Сэйи - Кулак-метеор Пегаса. Воин рисует в воздухе четырнадцать звезд созвездия Пегаса и обрушивает на противника рой скоростных ударов. Под катом гифочка.

▼Скрытый текст⬍

Мне еще предстоит решить, какое созвездие из имеющихся будет покровительствовать тете Пэт, но умение бить кулаком ей всегда пригодится.
Также я лениво думаю над тем, оставить ли ее рукопашным бойцом или выдать меч... ну потому что у культиватора обязан быть меч. Хотя бы для полетов. С другой стороны, у нее же есть волшебная палочка... может, палочка будет превращаться в меч, при необходимости. Почему бы и нет.

Я вновь опаздываю с главой. Очень извиняюсь. Неделя просто адская. Думаю, когда я допишу эту арку, то возьму перерыв немного больше, чем обычный.

▼Скрытый текст⬍

«Разве хозяйка не говорила, что не будет лезть на рожон?» с легким скепсисом осведомилась Бина, наблюдая как Петунья прихлопывает синего слайма и подбирает выпавшие из него слизь и водоросль.

– Я и не лезу, – невозмутимо подтвердила Петунья. Разбила киркой жилу железной руды и подобрала два блестящих самородка. – Я вчера уже была здесь, а потому все знаю. Никакой опасности. Разве что… – она вспомнила про призрака. Встреча с ним выдалась неприятной. – Ты можешь помочь мне с призраком? Он вопит как мандрагора.

«Довольно нетипичное поведение для призраков. Но Бина уверена!»

Довольная, что заручилась поддержкой на случай неприятной встречи, Петунья обошла четыре уровня, не пропустив почти ни одного закоулка или тупика. За ночь месторождения руд и камней восстановились, и ей довелось от души помахать киркой. Помахать также пришлось и кулаками. Непуганные синие слаймы и летучие мыши стремились к ней с энтузиазмом опытных камикадзе. Печальная судьба сородичей отчего-то не становилась для них примером.

– А мне везет, – прокомментировала Петунья, когда из очередной летучей мыши выпала вожделенная бомба. Но тут же прикусила язык. Не стоит поминать удачу лишний раз. Бомбу она рачительно убрала в кольцо, до лучших времен.

Ее ожидания полностью оправдались, и на всех четырех этажах ее не поджидало ничего особенного. Даже одинокий призрак гнома-каменотеса не стал исключением. Только он раззявил пасть, чтобы издать свой угнетающий крик, как в ушах Петуньи возникли пробки, полностью изолировав ее от всяких звуков. Естественно, она легко и просто расправилась с привидением. Рука была уже набита.

В темпе вальса, не быстро и не медленно, а ровно так, как надо, Петунья планомерно обчистила четыре этажа один за другим, и ее кольцо-хранилище было буквально забито доверху.

«Хозяйка не будет спускаться дальше?» на всякий случай уточнила система. В ее голосе слышалось любопытство. По сравнению с прошлой версией себя она была живее и человечнее, как будто Петунья общалась с подружкой. «Эти сгустки эктоплазмы не выглядят серьезными противниками».

– Сгустки эктоплазмы? Разве это не просто призраки?

Бина прочла небольшую познавательную лекцию про классы и категории фантомных существ. По ее словам, призрачные гномы из подземелья относились к одному из самых низких видов и даже не могли называться настоящими привидениями. Это были просто духовные отпечатки, сформированные из эктоплазмы.

«У них нет ни личности, ни воспоминаний. Они всего лишь тени существ, когда-то населявших эти горы, поднятые из небытия силой мироздания. Хозяйке не стоит переживать, избавляясь от них.»

Петунья задумалась. Система рассуждала весьма разумно. На короткое время ей захотелось пойти дальше и испытать себя, но, немного погодя, она вернулась к прежнему решению не рисковать попусту. Внутри нее жило справедливое подозрение, что если случится передряга, то она, вполне вероятно, выйдет из нее живой. Но вот как потом придется расплачиваться за такую удачу? Нет-нет, лучше подготовиться.

– Я собираюсь сперва выучить какую-нибудь боевую технику.

Петунья еще раз прошлась по всем четырем этажам, проверяя, не пропустила ли чего. И на двадцать третьем обнаружила незамеченный ранее закуток. В нем скрывалась нефритовая жила. Всего пара ударов киркой, и в руку Петунье упал грубый кусок зеленого, с черными прожилками минерала. Бина, как бы между прочим, заметила, что на уровнях ниже нефрит может быть выше качеством. Но Петунья сделала вид, что не понимает намека, и больше система с провокационными предложениями не приставала.

Закончив с повторным осмотром, Петунья поднялась наверх. Она вышла из пещеры и оглядело небо. Солнце еще сияло, но вскоре должно было клониться к закату. Петунья с сожалением подумала, что на этой неделе ни разу не навестила золотого змея в его гнезде, и решила, что завтра обязательно выделит на это время. Или, она хмыкнула, пригласит его полюбоваться на странников.

Она потратила полчаса времени, чтобы помыться и немного отдохнуть в бане, а потом поспешила вернуться на ферму. Она сразу же разобрала свою добычу. Камни, слизь, водоросли и прочая мелочь отправились в сундук, а куски угля и железной руды Петунья отнесла в мастерскую. За сегодня ей также попались несколько аквамаринов, не таких красивых, конечно, как самый первый, и среди них затесался еще один незнакомый самоцвет. Петунья аккуратно, двумя пальцами, взяла в руки прозрачно-голубую слезу и покрутила ее в руках. Унаследованная память молчала. Похоже, покойная мастерица гномов ни разу не сталкивалась с таким камнем.

– Отложу пока, – решила Петунья после изучения и убрала слезу в отдельный ящичек. Может, сгодится на что-нибудь.

И вот наступило время открыть, наконец, подаренный Айолосом свиток и внимательно изучить описанную в нем технику.

Название техники поставило Петунью в тупик. Ну скажите на милость, как пегас может быть связан с метеорами и кулаками? Однако, именно так – Кулак-метеор Пегаса – эта техника и называлась. Она представляла собой серию быстрых ударов на средней и короткой дистанции и рекомендовалась Айолосом как наиболее простая для изучения.

Секрет крылся в следовании определенной схеме. И, если сделать все правильно, то можно было достичь скорости в сто ударов в минуту.
– Сколько-сколько? – переспросила Петунья. Но нет, глаза ее не обманывали. Сто ударов в минуту и ни одним меньше.

Она покачала головой – кто в целом мире может достичь такого? – и продолжила читать. Айолос нарисовал для нее начальную стойку и несколько схем, объясняющих последовательность и рисунок ударов. Вся последовательность состояла из четырнадцати точек, три из которых были самыми крупными и имели свои собственные названия – Эниф, Макраб и Шеат. Айолос писал, что следует тщательно изучить схему, запомнить расположение и последовательность точек, после чего приступить к отработке ударов. Правая и левая руки работают по очереди, и каждый удар должен быть направлен в определенную точку.

– Попробуем… – пробормотала Петунья, положила свиток так, чтобы он не свернулся, и, встав в стойку, ударила правой рукой. Кулак ушел вниз и в бок, сильно отклонившись от задуманной траектории. Петунья поджала губы и попробовала еще раз, сосредоточившись на том, чтобы рука двигалась прямо. Спустя пару попыток у нее это получилось. Она отметила свой первый успех восторженным криком и продолжила.

«Бина считает, что этот прием таит в себе большой потенциал» поделилась своими наблюдениями система, пока Петунья старательно месила кулаками воздух, запоминая рисунок ударов. По крайней мере, она уже не путалась в их очередности. «А что учитель сказал делать хозяйке?»

– Чтобы я сперва отработала просто удары, без ци, – рассеянно отозвалась Петунья. Она тупо смотрела в схему, пытаясь сообразить, как же ее запомнить. У нее даже появилась какая-то догадка, но тут она отвлеклась. – Кстати, ты так и собираешься дальше звать меня «хозяйкой»?

«Если хозяйке не нравится, как насчет мастера? Учителя? Молодой госпожи?» Система предложила не меньше дюжины вариантов, большая часть из которых была еще хуже «хозяйки». В конце концов, Петунья остановила свой выбор на «мисс». С тех пор система так к ней и обращалась.

Петунья встряхнула затекшие ноги, размялась немного и снова встала в стойку. Она выполнила первый удар, направив его точно в нужную точку, потом ударила левой, снова правой… на восьмом ударе она сбилась и начала заново.

– Кулак-метеор Пегаса, – сердито бормотала она, пока вновь и вновь пыталась воспроизвести всю цепочку ударов целиком. И тут ее осенило. Она вновь посмотрела на схему, и ее глаза округлились. Это же… рисунок созвездия Пегаса! Такой, каким его изображают в звездных атласах!

Как только она догадалась, как запомнить последовательность ударов стало гораздо проще. Она просто представила, как своими кулаками рисует в воздухе изображение созвездия, и даже почувствовала, как ци непроизвольно собирается вокруг ее кулаков и поскорее остановила ее. Пока рано.

Петунья попросила систему считать, а сама принялась бить, понемногу ускоряя темп следом за счетом. Вскоре она втянулась в устойчивый ритм, и ее удары постепенно стали резкими и сильными, и каждый летел точно в назначенную цель.

Когда Петунья закончила отрабатывать технику, ее кулаки зудели от желания опробовать удары на чем-то более материальном, и она вслух пожалела об отсутствии боксерской груши.

Зуд этот был таким нестерпимым, что она сперва попробовала избить подушку, но потом остановилась на одеяле. Свернутое в тугой рулон, связанное веревкой и подвешенное на толстой ветке, оно достойно справилось с ролью спортивного снаряда, и до глубокой ночи раскачивалось и подпрыгивало, заставляя Петунью танцевать вокруг себя.

Наконец, когда луна высоко взошла в небе, а со стороны рощицы раздалось торопливое хлопанье крыльев ночного хищника, Петунья остановилась, опустила руки и довольно посмотрела на измордованное одеяло.

– Вот теперь я точно готова встретиться с этими призраками!

С этими словами она сняла одеяло и отправилась домой. И только летучая мышь до самого утра бестолку билась в дверь и окно.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто восемьдесят пятая, в которое тетя Пэт узнает, что не все так просто и научиться боевым искусствам по одним только книжкам невозможно

На самом деле сегодня я понял, что идея научить тетю Пэт за один вечер тому, на что персонажи Святого Сэйи тратят несколько лет, было довольно тупо с моей стороны и сильно отдает мэрисьюшностью... так что я постарался щелкнуть ее по носу и немного усложнить ей путь.

▼Скрытый текст⬍

Едва наступило утро воскресенья, Петунья кинулась в город, пропустив тренировку и оставив без внимания заботливо собранный гномом-Малышом урожай. Только крикнула ему «спасибо» и «потом обязательно заберу», прежде чем умчаться прочь.

Она ворвалась в Раздол, позабыв, как обычно, поприветствовать каменных стражей у моста, пробежала по пустым утренним улицам к дому, где жил Айолос. Юный святой сразу же открыл дверь, как будто ждал ее.

– Доброе утро, Мириэль, – он широко улыбнулся, совсем не рассердившись за визит в такую рань, и даже не удивился, когда она выпалила, что выучила технику, которую он прислал, и теперь, пожалуйста, не мог бы он научить ее как добавить туда космо?!

– Сперва тренировка, – строго сказал он. Петунья подчинилась. Вместе они выполнили все положенные упражнения, и Айолос не поскупился на похвалы, отметив, как хорошо она справляется. Последней в списке была, конечно, пробежка, которая по обыкновения закончилась у дверей бани.

Но заходить в баню Айолос не спешил. Вместо этого он, наконец-то, попросил Петунью продемонстрировать ее успехи. Она встала в стойку и с гордостью продемонстрировала всю цепочку ударов, ни разу не ошибившись в рисунке, который точно повторял форму созвездия Пегаса.

Она была почти на сто процентов уверена, что он похвалит ее за идеальное исполнение, но Айолос только с задумчивым выражением лица смотрел в то место, где только что были ее кулаки. Петунья встревожилась. Неужели она ошиблась? Быть такого не может!
– Нет, ошибок не было, – подтвердил Айолос и, конечно же, похвалил ее: – Учитывая твои обстоятельства, весьма впечатляющий результат. Но мне интересно: ты сама узнала рисунок созвездия или тебе подсказали?

– Сама, конечно! Я же не дурочка! – Лили любила астрономию, пусть и не так сильно, как зелья или чары, и в ее комнате всегда можно было найти пару-тройку звездных карт. В одно время она даже пробовала составить всей семье натальные карты, но с Петуньей у нее вечно выходила всякая ерунда.

Айолос выспросил у нее еще подробностей о том, как она тренировалась, и рассмеялся, услышав про импровизированную грушу из одеяла.

– Теперь понятно. Пойдем.

Он пошли в горы. Петунья шла следом за святым и молча удивлялась, куда и зачем он ее ведет. Айолос быстро шел по горной тропе, даже не глядя под ноги. Вместо этого он зорко оглядывался по сторонам, как будто искал что-то. А когда увидел лежащий чуть в стороне огроменный валун, сразу направился к нему. Он встал рядом с громадным каменюкой и похлопал по нему ладонью.

– Давай, Мириэль. Продемонстрируй мне свой удар вот на этом снаряде.

Петунья бросила на него быстрый взгляд, он кивнул, и тогда она внимательно изучила валун. На первый взгляд он выглядел просто чересчур увеличенным придорожным камнем, но на самом деле это был здоровенный кусок гранита. Гномы прекрасно знали, как работать с ним, и в ее памяти хранилось достаточно информации о способах обработки, чтобы опасаться за сохранность своих кулаков.
Однако, Айолос слушать ее возражения не стал. Только повторил свое указание еще раз. Взгляд его, когда он говорил Петунье что делать, был совсем не как у четырнадцатилетнего мальчишки. А как… почти как у отца.

– Я же попаду на сегодняшний праздник на пляже, да? – на всякий случай уточнила она. Айолос подтвердил, что обязательно попадет. И добавил, что принесет ее на пляж, если понадобится.

Петунья скривила губы. То же мне, утешил. Но больше спорить на не стала, размяла кисти, встала напротив камня и, наметив первую точку для удара, выбросила кулак вперед. Перед самым ударом, испугавшись, она непроизвольно придержала руку, но все равно вскрикнула, когда ее кулак врезался в камень. Она отдернула раненую руку и забаюкала ее. На костяшках выступила кровь, так сильно она ударила, но на поверхности валуна не осталось никаких следов.

Айолос взял ее руку в свои, подул на ссадины. Горячее и слегка покалывающее ощущение обняло ее ладонь, и ранки прямо на глазах затянулись. Остались только крохотные капельки крови, которые он стер рукой.

– Поняла?

Петунья помотала головой. Ничегошеньки она не поняла. Айолос сделал ей знак отойти в сторону, а сам, с силой и скоростью, до которых ей было ой как далеко, ударил кулаком по камню. Петунья шумно втянула воздух, готовясь услышать треск костей и увидеть кровь, но кулак вмялся внутрь гранита, как в кусок пластилина, и от этой вмятины по поверхности гранита побежали трещины. Раздался треск. Только не ломающихся костей, а разрушающегося камня. Медленно и торжественно большой кусок гранита развалился на части, осев грудой щебня и пыли.

– Ка… – вместо членораздельной речи из ее рта вырвалось почти воронье карканье. Она прокашлялась и обрушилась на юношу с упреками: – Ты использовал космо?! Это нечестно!

Айолос весело рассмеялся.

– Хорошая попытка, но нет. Ну?

– Не знаю! – сердито буркнула Петунья. – Что я должна была понять? Я делаю что-то неправильно? Но я следовала тому, что ты написал! Серия из четырнадцати ударов, с особым упором на три точки, в которые надо вкладывать больше силы и…

Айолос кивал, подтверждая все, ею сказанное, а когда она выдохлась, сказал:

– Твои удары слишком легкие. – Петунья вытаращилась на него. – За ними не стоит никакой реальной силы. И, даже если я покажу тебе, как вкладывать в них космо, единственным, кому ты сможешь дать отпор, будет одеяло.

Могло показаться, что юный святой потешается над ней, но нет. Айолос говорил совершенно серьезно. Петунья вздохнула.

– Я ничего не понимаю…

Айолос утешающе похлопал ее по плечу.

– Тут и понимать ничего не нужно. Продолжай укреплять свое тело и начинай отрабатывать удары на чем-то тверже одеяла. Лучше на камне, конечно, но можешь начать и с дерева. Будет больно, но таков путь.

Петунья снова тяжело вздохнула и погладила рассаженные об валун костяшки.

– Научишь меня так же заживлять раны?

Айолос показал ей на следующий кусок гранита.

– Вперед. Практика – лучший способ учиться.

И она стала учиться. Первые удары получились слабыми – из-за внутреннего страха пораниться, ведь ее тело помнило первую боль и кровь. Терпеливое ожидание на лице святого раззадорило Петунью, и она, наконец, не стала себя сдерживать и со всей силы ударила кулаком по камню. От резкой боли она закричала, из глаз брызнули слезы. Она даже подумала, что сломала кость – так болела вся рука, а не только кулак. Но Айолос заверил ее, что обошлось без перелома, и тут же заживил разбитые костяшки с помощью космо. А потом посмотрел на нее и спросил:

– Поняла?

Петунья со стыдом призналась, что даже не обратила внимания, так была поглощена своей болью. В конечном итоге ей понадобилось больше попыток, чтобы, наконец, смочь отстраниться от боли и уяснить способ лечения.

– Главное, не пытайся лечить так что-то серьезнее, чем поверхностные раны, – напоследок сказал Айолос, когда она самостоятельно подлечила себя. – Оставь серьезные раны врачам, иначе можно покалечиться.

– Я хочу в баню, – сказала Петунья, и они пошли в баню.

Петунье быстро надоело молча нежиться в горячей воде, она перевернулась, с комфортом устроив голову на сложенных руках и посмотрела в сторону Айолоса. Тот сидел в стороне, с закрытыми глазами и как будто бы дремал или медитировал.

– Почему ты дал мне именно эту технику? – спросила она. – Ты же Стрелец, неужели у тебя нет своей фирменной атаки?

– Есть, – ответил он, не открывая глаз, – но учить тебя ей не буду. Не твой уровень. – Это было сказано так легко, что даже обидеться не получилось. Просто констатация факта, как то, что небо синее, трава зеленая, огонь жжется, а вода мокрая. – А эта техника проста и универсальна. Ей, в разных вариациях, учат всех рекрутов. Ведь ее можно легко приспособить под любое созвездие.

– А, вон оно как, – пробормотала Петунья. Она вытянула одну руку, смочила пальцы в воде и стала рисовать на влажной плитке пола рисунок созвездия пегаса. Потом ей подумалось интересное и она оживилась. – Получается, ты святой Стрельца, потому что по гороскопу Стрелец? – Айолос кивнул. – А эта техника называется в честь пегаса, потому что… стоп. В гороскопе нет никакого пегаса.

– В гороскопе нет, на звездной карте – есть, – и Айолос прочел ей небольшую лекцию об астрологии. Как считали в Святилище Афины, все небесные созвездия могли влиять на судьбу человека, и, помимо обычного зодиакального знака, каждый человек имел еще одно созвездие-покровителя, то, которое сияло на небе в час его рождения.

– Значит, – сделала вывод Петунь, – пусть по гороскопу ты Стрелец, но у тебя есть еще одно созвездие-защитник?

– У большинства так. У меня нет. Всегда есть небольшое число людей, которые находятся под покровительством только зодиакального созвездия. Не могу сказать, плохо это или хорошо… – он замолчал, не став развивать мысль, а потом вдруг спросил: – Не хочешь узнать, какое у тебя?

Конечно, Петунья хотела. После бани Айолос пригласил ее к себе. В домике, который он выбрал, царила строгая, почти спартанская атмосфера. Только многочисленные книги и тетради с записями выбивались из общего впечатления.

– Ты умеешь составлять натальные карты? – спросила Петунья, наблюдая за тем, как он берет лист бумаги и карандаш и начинает расчерчивать на нем знакомое поле.

– Да, меня учили. Итак, дата твоего рождения?

– Двадцать первое сентября одна тысяча девятьсот пятьдесят восьмого года, – привычно ответила она, потому что именно эту дату всегда называла, когда ее спрашивали.

– Время и место?

Петунья открыла было рот, чтобы сказать, что родилась в Коукворте, а про время миссис Эванс всегда говорила, что на рассвете, и остановилась.

– Погоди. – Айолос посмотрел на нее. – Я не знаю, когда и где родилась. – Видя недоумение на лице юноши, она стала торопливо объяснила свое загадочное происхождение и двойное удочерение, не вдаваясь особенно в детали. Потом вздохнула: – Похоже, я никогда не узнаю, какое у меня созвездие-покровитель…

Айолос отложил в сторону бумагу и карандаш и внимательно посмотрел на нее тяжелым, пронзительным взглядом, так не вяжущимся с его теплой и озорной внешностью.

– Есть один способ, – медленно сказал он. – И, будь я жив, мог бы попробовать… – Он моргнул, снова возвращаясь к своему обычному настроению. Он ободряюще улыбнулся Петунье. – Не огорчайся, Мириэль. Как-нибудь приходи в Святилище, и мы разберемся в этом вопросе. У нас и правда есть методы.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто восемьдесят шестая, в которой тетя Пэт узнает, что не все так просто и бить призраков голыми руками плохая идея

Или немного о том, как тетя Пэт помогает людям в городе, при этом сама не делая почти ничего.

▼Скрытый текст⬍

Петунье было интересно, чем живут и чем занимаются святые, когда не усмиряют восставших древних богов, и Айолос рассказал пару историй из собственной жизни, закончив рассказом о потрясающей битве с Апофисом в глубине древней египетской гробницы.

– Для чего ты так торопилась выучить боевую технику? – без перехода спросил он. Вот только что велась речь о сражении с древним божественным змеем, а вот он уже смотрит на Петунью своими сине-зелеными глазами с таким видом, будто и так все знает.

Впрочем, она не собиралась что-то скрывать. В шахте водятся привидения, вот ей и хочется стать немного сильнее, чтобы они не доставляли ей проблем. Так она и ответила. А что в этом плохого?

– Призраки? – Айолос не поддержал ее легкомысленного тона. – Расскажи подробнее.

Петунья удивилась, конечно, но рассказала про то, как дважды столкнулась с фантомами, и как они атаковали ее с оглушительными криками, а от их случайных прикосновений по ее телу распространялся замогильный холод. А в конце она добавила анализ, проведенный системой, про сгустки эктоплазмы, воспроизводящим оставшиеся в камне пола и стен воспоминания.

– Это их ты собиралась бить голыми руками? – Айолос смотрел на нее так, будто сомневался в ее умственных способностях, Петунья подтвердила. Чего скрывать, именно это она и собиралась делать.

Юный святой со вздохом признал:

– Как твой наставник, это целиком и полностью моя вина. Послушай, Мириэль, живым людям следует быть осмотрительнее, когда они сталкиваются с мертвыми. Особенно с теми, кто не осознает себя, ибо они могут навредить, даже не желая того.

– Но здесь нет живых людей, кроме меня, – резонно возразила она.

Айолос не стал отпираться.

– Это так. Но все те, кто живет в городе, осознает себя и сдерживает свою мертвую природу, чтобы не навредить тебе. Иначе, знаешь, что было бы?

Он протянул ей руку, и Петунья накрыла его ладонь своей. Ощущение от прикосновения к его коже было как от обычного человека. Разве что под кончиками пальцев на запястье не билась тоненькая ниточка пульса. Айолос вдруг крепко сжал пальцы вокруг ее ладони, и в тот же миг обманчивое тепло уступило место ледяному холоду. Холод обжег кожу Петуньи и принялся агрессивно вгрызаться в ее плоть, поглощая ее тепло. Она дернулась, пытаясь вырваться, но ее рука словно в капкан попала. Юный святой держал крепко, исходящий от него мертвенный холод проник в ее кровь и быстро поднимался вверх по кровотоку, стремясь захватить живое сердце. Петунья попыталась направить свою ци навстречу этому холоду, но не смогла сконцентрироваться, и ее попытка провалилась.

В тот же миг все закончилось. Рука Айолоса вновь стала теплой и живой, и поток его сильного, горячего космо прогнал стылый хлад из ее крови.

Она закашлялась, и он тут же поднес ей чашку чая и помог напиться. Горячий напиток согрел ее горло и помог прийти в себя.

– Сдурел?! Обязательно было так делать? – закричала она.

– Считай это шоковой терапией, – невозмутимо отозвался Айолос. – В некоторых случаях демонстрация куда эффективней словесных объяснений. Ты же не приняла мои слова всерьез, верно?

Петунья прожгла его сердитым взглядом, но крыть было нечем. Она и правда пропустила его слова мимо ушей. Поэтому она сменила тему.

– Но ты совсем как живой. И все остальные тоже. Как это у вас выходит?

– Все дело в еде. Продукты, из которых она приготовлена, были выращены тобой, и в них осела часть твоей жизненной силы. Заметь, что ты этой потери даже не заметила, пока я тебе не сказал. Потому что это самый безопасный способ поделиться с мертвыми своей энергией.

– А что будет, если вы перестанете есть?

Айолос криво ухмыльнулся и ответил вопросом на вопрос:

– Помнишь, ты как-то рассказывала про тех двух детей, что преследуют тебя? – Еще бы Петунья забыла! – Будет еще хуже. Но ты не волнуйся. Ни у кого из нас нет желания сходить с ума. Да и местные стражники следят за ситуацией.

Стражники? Петунья первый раз слышала о таком, но, как она ни просила, Айолос отказался отвечать.

Она взяла печенье, покрутила его в руке и положила в рот. Обдумывая услышанное, она вспомнила один давний вечер и одинокого призрака у ворот фермы.

– Это как с Лассэ… – пробормотала она. Айолос вскинул брови, потому что не слышал этой истории, и она рассказала: – Он был первым, кто пришел ко мне за помощью. Он был… так давно мертв, что почти забыл и свое лицо, и свое имя. Он специально глубоко надвигал капюшон, чтобы никто не увидел пустоты под ним. – Она вспомнила, как перепугалась в их первую встречу, и улыбнулась. Она была такая глупая и наивная. Хорошо, что первым ей встретился именно он. Она рассказала, как Лассэ попросил пить, и она поила его кипяченой водой из пригоршни. На второй день кормила пустым супом из щавеля и крапивы, довольно гадостным, если честно, но он все равно сказал, что было вкусно. – И на третью ночь мне пришлось нести бдение у гроба и отбиваться от существ, что пытались попасть в мой дом. Я… – она вздохнула. – Я была слишком слаба, не справилась и чуть не испортила все. Тогда мне помог отец. А когда я очнулась следующим утром, Лассэ был… живой.

Айолос спросил, с кем потом она встретилась, и Петунья, перебрав в памяти всех своих знакомых, неожиданно поняла, что ей очень повезло. Пусть она и столкнулась с близнецами, но каким-то чудом умудрилась унести от них ноги. А потом ей встретились Сьюзан и Онни, которые были живы, и пара гномов, у которых все еще оставались их тела. Что же до тетушки Кокоро, то она, как и полагается проводнице поезда-призрака, похоже была куда более мистической особой, чем обычный призрак.

Кстати, о близнецах.

– Они ведь съели мою морковь, – озадачилась Петунья. – Но как были адскими тварями, так ими и остались.

– Это же не улица с односторонним движением, – Айолос заглянул в чайник и удостоверился, что тот опустел. – Значение имеют не только твои намерения, но и наши. Две стороны должны идти навстречу друг другу, чтобы добиться результата. Если же одна сторона не хочет, то тут ничего не поделаешь.

Он поднялся, чтобы убрать посуду, а когда вернулся, протянул ей руку. Она непонимающе посмотрела на него. Айолос подмигнул ей.

– Пойдем. Если тебе так нужно побить тех призраков в шахте, то мой кулаки к твоим услугам, прекрасная госпожа, – и он изобразил элегантный куртуазный поклон.

Петунья рассмеялась. Потом ухватилась за его руку и встала.

– Не такая уж я и прекрасная. У меня есть глаза, и я умею пользоваться зеркалом.

Они вышли на улицу и направились в горы.

– Ну да, красавицей я бы тебя не назвал, – согласился нахальный мальчишка и ловко увернулся от подзатыльника, как будто у него на затылке были глаза. – Но в тебе столько жизненной силы, что для всех существ с той стороны ты будешь казаться самой прекрасной в мире. Просто говорю тебе, чтобы ты была осторожна. Хорошо?

Петунья пообещала, что непременно будет осторожна, а сама подумала, интересно, приведения Хогвартса выложат ей все свои секретики или нет? И решила, что при случае непременно проверит.

Они вошли под своды пещеры, и Петунья сразу показала на фигуры пяти каменных гномов. Она не упустила случая рассказать историю про то, как двое из них ожили и сошли со своих мест. Юный святой согласился и обмолвился, что и правда чувствует, как глубоко внутри каменных тел теплится слабый огонек жизни. Потом они сели в лифт, и Петунья отправила его сразу на двадцать пятый этаж.

Когда лифт остановился, и они тихо вышли из него, Петунья показала на призраков, что бродили среди камней, не обращая внимания на грохот и шум, издаваемые лифтом. Когда же Айолос смело подошел к ним – они и его проигнорировали.

– И правда, весьма слабенькие фантомы, – согласился он с выводами системы. – Но не стоит их недооценивать. Они – это сплошное страдание и тоска по прежнему существованию. При неблагоприятном стечении обстоятельств они способны вытянуть из тебя много сил.

– И как мы поступим? – спросила Петунья.

Айолос ослепительно улыбнулся.

– Очень просто. – Он вскинул руки, как будто натягивал невидимый лук. И лук – созданный из золотого сияния – появился! Айолос подмигнул Петунье: – Стрелец, как никак, – и отпустил туго натянутую тетиву.

Сразу четыре сверкающие золотые стрелы сорвались с его лука. Каждая безошибочно нашла и пронзила свою цель, и все четыре фантома исчезли, не издав и звука. Петунья подняла руки и потрясенно зааплодировала. Не прошло и минуты, а подземелье очищено от монстров!

– Это и есть сила золотого святого? – спросила она в пустоту и уверенно заявила: – Тоже хочу так уметь!

– Если не будешь отлынивать от тренировок, то обязательно будешь, – согласился Айолос и подтолкнул ее. – Вперед, делай, что хотела. А то сегодня еще и пикник на пляже, если помнишь.

Ох, точно! Петунья встрепенулась, отложила в сторону свои хотелки и достала кирку. Айолос, усевшись на большом валуне, следил за тем, как она усердно долбит камень, и время от времени подавал реплики. Он даже попенял ей за то, что она работает спустя рукава. Петунья повинилась, укрепила свои мышцы с помощью ци, и тогда работа пошла быстрее. Когда двадцать пятый этаж был очищен, они спустились на двадцать шестой, и Айолос снова быстро избавился от призраков. К сожалению, как и в случае со Сьюзан, призраки не оставили после себя никакой награды.

– Пожалуй, хватит на этом, – решила Петунья, когда закончила собирать ресурсы на двадцать седьмом этаже. Ее кольцо-хранилище ощутимо потяжелело, хотя обычно всегда казалось легким.

Они поднялись обратно на двадцать пятый этаж и сели в лифт.

– Айолос, ты умеешь перепрыгивать пропасть? – поинтересовалась Петунья, пока кабинка лифта медленно ползла вверх. Святой подтвердил, что да, умеет, и она молитвенно сложила руки у груди: – Пожалуйста, не мог бы ты помочь мне еще кое с чем? Просто сама я ни за что туда не доберусь.

– И что же это?

– О, сущая безделица. Просто хочу пригласить старшего брата на праздник.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Прошу прощения, аноны, сегодня я не успел написать главу. Сегодня наш класс китайской традиционной музыки давал отчетный концерт, а потом мы репетировали к концерту на китайский НГ.
Постараюсь выложить обнову завтра.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто восемьдесят седьмая, в которой тетя Пэт много суетится, Эарендиль наконец-то просыпается, а потом все вместе наблюдают полет Странников-меж-мирами

Уф! А вот и последняя глава лета! Завтра, ну, в смысле, сегодня будет еще экстра, после чего я с вашего позволения отправлюсь на новогодние каникулы. Мне точно нужен продолжительный отдых!

Итак, данная глава основана на событии Стардью, которое называется "Танец Полуночных Медуз". В игре это просто небольшое мероприятие, когда все горожане и игрок собираются на пляже и наблюдают как мимо них проплывают медузы. Очень красиво и романтично, но и только. Все медузы белые и только одна зеленая. Под катом картинка.

▼Скрытый текст⬍

▼Скрытый текст⬍

Однако, когда они вышли, наконец, из подземелья, и Петунья взглянула на небо, планы пришлось срочно пересмотреть. Вопреки ощущениям, что еще даже не обед, на самом деле день давно перевалил за полдень и грозил в скором времени завершится. Если Петунья срочно не освоит аппарацию, то рискует нигде не успеть.

– Я могу попросить тебя об одолжении? – после некоторых раздумий спросила она у Айолоса, и парнишка охотно согласился. Он не только согласился отнести карточки с выполненными заданиями в Гильдию, но и с энтузиазмом вызвался разыскать Морьо в его логове и пригласить на пикник.

Петунья подробно объяснила, как разыскать пятого брата. Изнутри ее грызло сомнение, стоит ли посылать постороннего за ним, не выйдет ли чего. Айолос, угадав ее волнения, с уверенностью заявил, что все будет хорошо, и добавил напоследок, что они точно не подерутся. Чем, конечно, ее не успокоил.

Но другого выбора все равно не было.

Еще раз проговорив дорогу до Гильдии и до змеиного логова, Петунья проводила святого взглядом, пока он не скрылся из виду, и повернула к городу.

Она едва успела застать торговца и купить у него семян на осенний сезон. Всех, какие были, не разбирая, что ей пригодится, а что нет. Дядюшка Бальбо тоже куда-то торопился. Раньше он никогда не сворачивал торговлю так рано. Стоило повозке хоббита пересечь мост, как из таверны выскочила Лия, а за нею – целая процессия из горожан. Они тащили на себе столы и стулья, посуду и кухонную утварь. Вэй Усянь нес в охапке кипу скатертей и салфеток, его флейта торчала из-за кушака.

– Мы идем готовиться! – Лия подошла и хлопнула Петунью по плечу. – Приходи, как все будет готово!

Петунья уже подумала предупредить их, чтобы держались подальше от бунгало, но потом решила, что Эарендиль спит так крепко, что вряд ли они его разбудят. И махнула рукой.

Глядя вслед удаляющейся процессии, Петунья вдруг вспомнила, что ей и самой нужно на пляж! Она ураганом промчалась, обгоняя Лию и горожан, ворвалась на пляж и, не переодеваясь, побежала к маленькому островку с приливными бассейнами. Небольшой проток, отделяющий его от остального пляжа, она в суматохе преодолела одним длинным прыжком, но едва ли обратила на это внимание, занятая сбором богатого урожая. Небольшие приливные бассейны были заполнены моллюсками и рыбой, кораллами и игольчатыми шариками, которые оказались морскими ежами. Недалеко от Купальщицы лежала раковина. Похожая на ту, с помощью которой отец позвал Амбаруссар. Петунья и ее подобрала.

Обратный прыжок у нее не получился, и она приземлилась в воду в нескольких шагах от берега, подняв тучи воды и промокнув. У прохода к городу она вновь столкнулась с Лией, крикнула «я ухожу, ухожу!» и побежала дальше. Вслед ей полетел крик Лии с просьбой принести вина.

Петунья отправилась в лес. К счастью, урожай даров земли ждал ее на том же месте. Она смахнула все в кольцо, не разбирая, а потом крикнула, приложив ладони рупором ко рту, «спасибо!». У нее не было времени искать, где прячется Медвегном сегодня. Но ветер любезно принес ей ответный медвежий рык.

Бегом Петунья вернулась на ферму. Собранные продукты она разделила на две части, как обычно, и долю, полагающуюся мистеру Кори, тут же отнесла в ларь. Потом она побежала в мастерскую и там распихала по ящикам свою сегодняшнюю добычу: руду и уголь, камни и самоцветы, слаймовую слизь и крылья летучих мышей, и прочу мелочь.

Стоило освободить кольцо, как оно сразу стало привычного веса. Петунья подивилась, но сложила в него продукты, предназначенные для Лии и ее таверны – ей приходилось кормить целый город! Естественно, что ее доля была больше.

Шум снаружи привлек ее внимание. Она выбежала и ничуть не удивилась, увидев Курво. Неугомонный золотой хулиган топтался у аптекарской грядки и, раздвигая клювом стебли алфирина, пытался вытащить оттуда садового гнома.

Петунья вдруг испугалась – а ну как братец спугнет ей такого полезного помощника! – подскочила и схватила ворона за бока обеими руками, как какую-нибудь курицу. Он от такого обращения впал в ступор и позволил отнести себя на крыльцо.
– Сейчас принесу тебе поесть, братец Курво, – проворковала Петунья и скрылась в доме.

С момента его последнего визита мешки с золотым зерном оказались погребены в сундуке под кучей разной мелочи. Петунье пришлось вытащить наружу половину их содержимого, прежде чем смогла достать мешки. Она зачерпнула миской зерна, налила в другую воды и вышла, оставив вещи валяться по всей комнате. Не до них сейчас.

– Куррво! – каркнул ворон при виде угощения, поднял одну лапу и поманил Петунью к себе. Она протянула ему руку, и из его широко распахнутого клюва ей на ладонь упала большая голубая жемчужина.

– Какая прелесть! Спасибо! – Петунья осторожно погладила ворона по голове, а он, получив благодарность и ласку, занялся угощением.

На шум и разговоры из-за деревьев вышел Турко. В эти дни он постоянно пропадал из виду, и Петунья не смогла бы сказать точно, оставался ли он на ферме или же бродил где-то сам по себе. Ну, он может за себя постоять… она протянула ему яблоко, и олень улегся у крыльца.

– Курво, Турко, – позвала она, – не хотите сходить сегодня со мной к морю? Я уже попросила кое-кого позвать Морьо. И у меня есть раковина, чтобы Амбаруссар услышали. Может, отец тоже сможет прийти. Сегодня мимо нас будут пролетать Странники-меж-мирами. Я хотела посмотреть на них всем вместе.

Они переглянулись, и Курво коротко каркнул, что, видимо, следовало расценивать как «да».

– Ура! – Петунья торжествующе вскинула руки к небу, и его цвет напомнил ей о вине.

Спохватившись, она убежала обратно в дом. Бочонки стояли на прежнем месте, у камина, только теперь поверх них лежало одеяло, а вовсе не пальто. Пальто Петунья выбросила все-таки. Может, у нее теперь и есть иммунитет к яду, но носить ядовитую одежду – увольте.
Она скинула одеяло на стул, подняла крышку ближайшего бочонка и принюхалась. Запах шел приятный. В суматохе этой недели Петунья едва помнила о том, что в сусло необходимо периодически добавлять сахар, вот и гадала, что у нее вышло на этот раз. Впрочем, когда попробовала, то решила, что получилось довольно неплохо. Вино получилось менее крепким, чем обычно, и сухим. Одного глотка хватило, чтобы во рту остался резкий, танинный привкус с яркой кислинкой.

Петунья причмокнула губами и решила, что для такого нужна новая бутылка.

Однако, в ящике открытых бутылок уже не было, и она смело сорвала сургучную печать с ближайшей, даже не полюбопытствовав, что за печать на ней выдавлена. Из бутылки, как и рассказывал дядюшка Бальбо, вырвалось темное облачко, и в комнате резко запахло серой. Петунья торопливо распахнула дверь, чтобы неприятный запах выветрился поскорее. Она промыла бутылку под проточной водой и высушила у огня. Пока бутылка сохла, Петунья попыталась связаться с отцом, но получила такой слабый отклик, как будто он прямо сейчас был на другом конце вселенной, не меньше.

Эх, жалко, подумала Петунья и решила, что потом обязательно расскажет ему про сегодняшний вечер. Она перелила вино в бутылку, потом вымыла бочонки и оставила их на улице на просушку. Вещи, выложенные из сундука, мешались, но она все не могла выкроить пару минут времени, что запихать их обратно.

За хлопотами Петунья не заметила, как снаружи наступила ночь. Она переоделась, нарядившись немного праздничнее по такому поводу, и вышла из домика. Махнув братьям, она пошла прочь с фермы. Олень шел за нею, величавый и гордый, и на его развесистых золотых рогах сидел ворон.

Петунья прошла сквозь проход в скалах к пляжу и остановилась, изумленно разглядывая представшую ей картину. Пока она была занята дома, горожане расстарались на славу, украшая место для пикника. Они вкопали по кругу высокие столбы и развесили между ними сияющие гирлянды. Над старым костровищем у бунгало возвели очаг. Вэй Усянь стоял рядом и помешивал шумовкой суп в большом котле. Петунья втянула воздух. Судя по запаху, это был суп его сестры! Вокруг очага люди расставляли столы и стулья, другие разносили посуду и закуски. Вдоль линии прибоя, утопая босыми ногами во влажном песке, бродила Туури и опускала в воду какие-то штуки. Набежавшая волна подхватила их, и они загорелись неярким флуоресцентным огнем.

Появление Турко произвело фурор. Под десятками восхищенных взглядов он невозмутимо прошествовал к морю и улегся на посередине, на границе между светом и ночью. Море за его спиной забурлило, вздулось горбом. Туури, испуганно вскрикнув, перекувыркнулась и, обратившись птичкой, отлетела в сторону. Но не далеко. Немного покружив, она приземлилась на рога оленя, с другой стороны от золотого ворона, и тот смерил ее внимательным взглядом.

Морская вода схлынула, обнажая золотую чешую, и громадный змей выполз на берег. Со всех сторон раздались удивленные вскрики, но никто не кинулся наутек и не попытался напасть. Морьо прошипел что-то приветственное и улегся вокруг братьев.

Вэй Усянь, которого ничто не могло оторвать от супа шицзе, только глянул на змея и вернулся к готовке.

– Тебе придется постараться, чтобы собрать их, – негромко сказал он, обращаясь к Петунье.

Она не успела спросить, откуда он узнал, как Лия с другой стороны от нее добавила, что тоже почувствовала это отсутствие целостности.
Петунья пожала плечами, достала раковину и подула в нее. Спустя несколько минут два морских котика выкинули на берег сеть из водорослей, полную моллюсков и морских ежей. Лия тут же принялась готовить закуски.

Вскоре угощение было готово. Горожане выстроились в очередь, и Вэй Усянь принялся каждому разливать суп. Лия с Петуньей разнесли по столам закуски и наполнили бокалы вином.

Вдруг скрипнула, открываясь, дверь бунгало, и на его пороге воздвигся Эарендиль. Одежда его была в беспорядке, а волосы взлохмачены. Он непонимающе разглядывал людей перед собой, будто не до конца проснулся.

– Наконец-то ты проснулся, – сказала Петунья и глазам показала ему на одежду.

– Долго я спал? – Эарендиль принялся приводить себя в порядок, а Петунья расчесала и заплела его.

– Четыре дня, – сообщила она, посчитав прошедшие дни. Потом повела его за собой к братьям. Те не возражали, чтобы он сел рядом, и Эарендиль опустился на песок, подвернув под себя ноги.

Петунья принесла ему чашу с супом, закусок и бокал с вином. Потом встала и, подняв свой бокал, произнесла:

– Давайте начнем!

Вокруг раздались радостные возгласы, и люди принялись за еду. Вэй Усянь, быстро прикончив суп, отпил вина и принялся играть что-то протяжное и зовущее, как нельзя подходящее сегодняшней ночи.

Именно он первым и увидел Странников. В какой-то момент песня дицзы оборвалась, и он крикнул, чтобы все смотрели.

На темной глади моря стали появляться синие огни. Они поднимались из глубины, разгораясь все ярче и больше, и вскоре все увидели парящих в толще воды медуз. Из полупрозрачные тела мягко колыхались, они направляли свое движение вверх с помощью тонких сверкающих щупалец. Достигнув поверхности, они не остановились, а продолжили двигаться вверх и вверх, отделяясь от воды и улетая прямо в темное небо.

Они поднимались в полной тишине, и только вечный шум морских волн разбивал внезапно воцарившуюся на пляже тишину. Люди и звери, запрокинув головы забыв об угощении, наблюдали за тем, как мимо них пролетают эти непостижимые существа, не замечая не то что существования людей, а даже самого этого мира, будто он был всегда лишь песчинкой на обочине их дороги.

В середине ночи вдруг стало светло, как днем, от десятков и сотен сияющих медуз, летящих через все небо. Голубое сияние их было похоже на воды озера, и вот неожиданно среди этой синевы появился зеленый лист, словно бутон кувшинки вынырнул на поверхность.

Петунья прижала руки ко рту, сдерживая рвущийся из грудь вопль восторга. Среди множества одинаковых Странников появился один, сияющий таинственным нефритовым огнем. Петунья запрокинула голову назад, провожая его мистический полет взглядом, и на очень короткое мгновений ей показалось, как кто-то другой, непостижимо чужой и далекий взглянул на нее в ответ, будто запоминая.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Экстра восьмая, в которой тетю Пэт объявляют в розыск, а трое не чужих для нее людей случайно пересекаются

По изначальной задумке Лили должна была прийти к детективу через год. Но она поскакала раньше. Все же любит свою сестру-поганку. Я не удержался и придумал свою собственную магическую улочку, потому что почему бы и нет?

Пароль для сфинкса - это загадка Мерлина из романа "Карты Судьбы" Роджера Желязны. Ответ - лягушка в блендере. Простите

Так, что еще мне нужно сказать... ну, Деймунд - это староанглийское имя Маглора, а чайка - это чайка, то есть Эльвинг в обличии птицы. Зеленная лавка - отсылка к стихотворению Гумилева "Трамвай". Люблю его очень.

Ну и и по традиции. Это последняя глава "Лета". Надеюсь, вам понравилось. Над "Осенью" я пока не думал, хотя уже пытаюсь, но я все-таки очень устал за этот декабрь. Следующая арка ждет вас только в следующем году, после новогодних каникул. Надеюсь, за это время я напишу достаточное количество черновиков, чтобы не опаздывать с выкладкой, как сейчас.

Немного статистики напоследок:

▼похвастаться и ужаснуться. Если б я писал оридж, это была бы уже серия романов⬍

4 арки
98 глав
28 полных дней жизни тети Пэт
302 страницы Ворда
141 тысяча слов
Почти миллион (933к) знаков с пробелами!

▼Скрытый текст⬍

Адрес детективного агентства Лили получила от Сириуса. На одной из встреч, когда они втроем – Люпин маялся от своей болезни, а Питер уехал с мамой в деревню, – выбрались в маггловский Лондон на киношку, он сунул ей в руку клочок пергамента, на котором было нацарапано несколько слов.

Агентство находилось на Загадочной улице. Найти ее было не просто.

«Иди до лавки старьевщика Крэнвилла Квинси и смотри внимательно! На стене будет барельеф в виде сфинкса. Скажи ему пароль – и он пропустит тебя».

До начала нового учебного года оставалось совсем чуть-чуть, и в один из дней Лили все же ускользнула в Лондон. Из Хогвартса сбежать не получилось бы. Пусть Джеймс и хвастался, что пойдет ради нее на что угодно. Глупый.

Перед тем, как войти на Косую аллею, Лили кинула на себя легкие отвлекающие чары. Они сделали ее не невидимой или незаметной, а просто – неинтересной. Только тот, кому могла действительно понадобиться в этот момент Лили Эванс, ухитрился бы заметить ее. Но таких тут не было.

Лили быстро нашла лавку старьевщика и оглядела фасад и кусок боковой стены. Там-то и нашелся искомый сфинкс. Барельеф, конечно, было чересчур громким словом, небольшая, с ладонь, фигурка едва выступала из стены. Зато это был настоящий сфинкс. Все было при нем: и сине-золотая фараонская повязка, и небольшая ладная грудь, и сложенные под нею львиные лапы.

Как инструктировал Сириус, Лили положила руку барельеф, сфинкс ожил и сказал:

– Пароль.

Она нервно облизнула губы. Главное было не ошибиться. Тем, кто ошибся, дорога на Загадочную улицу закрывалась навсегда. Такие там были правила.

– Зеленое и красное и кружит, и кружит, и кружит, – тщательно артикулируя произнесла Лили очевидную бессмыслицу. Ладонь кольнуло острым, кусок стены провалился внутрь, увлекая ее за собой, и Лили услышала говорящий ей в спину невыразительный голос сфинкса:

– Добро пожаловать на Загадочную улицу.

Лили глубоко вдохнула, обнаружив, что от неожиданности задержала дыхание. Загадочная улица лежала перед ней и, на первый взгляд, почти ничем не отличалась от Косой аллеи. Вот разве что магазинами… Слева висела вывеска, гласящая, что перед нею магазин «Потерянных сов», что бы это ни значило. Лили покачала головой. Разве сову можно потерять? Напротив него звенели множеством колокольчиков двери «Лавки Легендарных Сокровищ». Да, каждое слово с большой буквы. В витрине висело выцветшее от старости объявление о вознаграждении тому, кто найдет давным-давно утерянную Диадему Рэйвенкло. Чуть дальше трепетал большой красочный плакат, обещающий за вполне удовлетворительную плату десятидневный тур в Атлантиду или отдых на спа-курорте в Шамбале по системе «все включено». Под плакатом сидел закутанный по самые брови человек и предлагал всем желающим сыграть в игру «Рок». На циновке перед ним лежали несколько невзрачных камней, и он время от время постукивал по ним молоточком.

Стена за спиной снова открылась, и Лили неловко отпрыгнула в сторону, чтобы не встать на пути у других людей. Это встряхнуло ее, она вспомнила, зачем явилась сюда, и быстрым шагом направилась вглубь улицы.

Нужное ей место находилось почти в самом конце Загадочной улицы, в маленьком домике, зажатом между зеленной лавкой и баром. Лили случайно взглянула на товары в лавке и икнула. Показалось, что на прилавке вместо капусты и брюквы лежат отрубленные головы. Но потом присмотрелась и выдохнула – показалось. Бар был закрыт, название на вывеске было не разглядеть – такой потертой она была, зато дверная ручка в виде готовой к рукопожатию руке ярко блестела.

Больше откладывать было странно, и Лили сосредоточила свое внимание на домике в центре.

Детективное агентство «Звездный Свет», не смотря на претенциозное название, выглядело скромно и скучно. Вывеска висела слегка косо, с серебряных звезд на ней местами отвалилась фольга, а стекло в единственном окне явно давно уже не видело чистящих заклинаний. Не будь у Лили такой нужды, она бы и не посмотрела сюда. Но Сириус поклялся, что в волшебной Англии это одно из лучших детективных агентств, в котором, к тому же, не возьмут слишком большую плату со студентки Хогвартса.

Лили глубоко вдохнула, толкнула дверь и вошла.

Стоило войти, как напускная небрежность и запущенность исчезли. Стены приемной были обиты деревянными панелями из темного мореного дуба, на полу лежал персидский ковер, кажется, даже летающий, потому что его уголки были приподняты и слегка трепетали, а вдоль стены стоял удобный кожаный диван.

Посреди приемной стояла тумба с небольшим бронзовым гонгом, и Лили, недолго думая, ударила по нему лежащим рядом маленьким молоточком.

Раздался звон. Никто не вышел к ней. Зато открылась дверь, ведущая во внутренние помещения. Лили вошла, из вежливости задержавшись у порога, и оказалась в кабинете. Стены его были увешаны разного рода листовками и картами, объявлениями и фотографиями. Полки большого шкафа ломились от папок с документами, книг и всяческих инструментов. В центре кабинета стоял большой письменный стол, за ним сидел детектив – молодой мужчина с красивым и печальным лицом. На его плече сидела большая чайка и буровила Лили недружелюбным взглядом.

Детектив показал Лили на кресло, она села. Перед нею оказалась табличка, которая гласила: Кано Деймунд, частный детектив.
– Здравствуйте, мистер Деймунд. Меня зовут Лили Эванс. Мне нужна ваша помощь.

Мистер Деймунд кивнул ей, побуждая рассказывать, и Лили выложила ему все как на духу. Она не стала скрывать неприятных подробностей, как в беседе с профессором Спраут, и честно выложила, что ее старшая сестра, завистливая и неприятная особа, прошлым летом наговорила родителям гадостей и уехала в Лондон. В конце февраля она съехала со съемной квартиры и буквально растворилась в воздухе. Никто не мог ее найти, и даже поиск по крови, который провел для Лили ее однокурсник из Блэков, не дал результата. Только в конце учебного года профессор Спраут заявила, что сестра Лили в порядке, и они скоро увидятся. Лили честно ждала, но вот уже лето заканчивается, а от Петуньи нет никаких вестей. Она едва отговорила родителей подать заявление в полицию – чем тут могут помочь обычные бобби? – но тревога за сестру снедала ее тоже, и вот она здесь.

Чем больше Лили говорила, тем нелепее казалась ей идея обратиться к волшебному детективу, чтобы найти свою немагическую сестру. Но мистер Деймунд слушал ее внимательно, не перебивая, зачарованное перо делало заметки по ходу ее рассказа.

Наконец, она выдохлась и замолчала. Мистер Деймунд сделал знак рукой. Из соседней комнаты прилетела чайная пара и вазочка с печеньем, и круглобокий чайник сам налил в чашку чая. Лили уставилась на это во все глаза. Вот это да! Невербальные да вдобавок еще и беспалочковые чары!

Подождав, пока Лили сделает несколько глотков, детектив кивнул, и чайка, сидящая на его плече, сказала:

– Фото? Личные вещи? – голос у птицы был пронзительный и неприятный, но слова она выговаривала достаточно четко. Лили опешила, но выложила на стол ту самую фотокарточку, которую показывала профессору Спраут, и носовой платок с монограммой «ПЭ». Детектив посмотрел фото, понюхал зачем-то платок. Потом снова взглянул на Лили, и чайка спросила, найдется ли у нее кровь или волосы. Кровь предпочтительнее.

Тут Лили впала в ступор. Она достаточно времени провела в мире магов, чтобы уяснить, что кровь и волосы чрезвычайно важны и не должны попасть в недобрые руки. Но, детектив, наверное, не просто так спрашивает? Сама себя убедив, она вытащила из сумочки небольшой сверток. В вощеной бумаге, расписанной странными рунами, лежала небольшая прядка светлых и тонких волос. Лили нашла ее дома, хорошо упрятанную среди старых вещей и ненужных документом, и втихую забрала.

Детектив призвал к себе большую бронзовую тарелку, щелчком развел на ней огонь и бросил в него два светлых и два рыжих волоска. Волоски быстро сгорели. Тонкая струйка дыма поднималась вверх, детектив с интересом изучил ее, и его брови взлетели вверх в удивлении. Он перевел взгляд на Лили, и ей вдруг стало нехорошо.

– Волосы, которые вы принесли, мисс Эванс, принадлежат не вашей сестре, – сказала чайка. А потом добавила: – Но определенно вашей дальней родственнице. По отцовской линии.

Лили механически отпила чаю.

– Эти волосы могут быть только Петуньи. У нее одной в нашей семье такие, – сипло сказала она, и мистер Деймунд согласно кивнул. Как будто именно так он и предполагал.

Из кабинета детектива Лили вышла в раздрае. С одной стороны систер Деймунд все же согласился взяться за ее дело, и задаток попросил весьма символический – один галлеон. С другой, она никак не могла прогнать из головы его слова про «не вашей сестре» и «по отцовской линии». Но как она ни перебирала в памяти всех известных ей папиных родственников, никого не могла припомнить, кто был бы похож на Петунью. Она и в самом деле была среди них как белая ворона…

Лили резко шлепнула себя по щекам, чтобы прийти в себя, и собралась уже выходить, как дверь распахнулась, и ей навстречу шагнула следующая гостья. Они столкнулись и одновременно повалились на пол.

– О, простите, пожалуйста! Я такая неуклюжая! – запричитали над ней. Лили подняла голову и оторопела. Она будто на свое отражение в зеркале глядела. Но через некоторое время она заметила, что рыжая и зеленоглазая ведьмочка в мантии устаревшего покроя была все же не настолько похожа на нее. Хотя все равно – поразительно. Как если бы они были родными сестрами…

Тут она проглотила подлую мысль, поднялась и парой заклинаний привела в порядок свою мантию и мантию незнакомки в порядок. Та снова рассыпалась в извинениях, но Лили остановила ее. Со всяким может случиться. Пустое.

– Вы приходили к мистеру Деймунду? – живо спросила незнакомка. – Мне говорили, что он самый лучший детектив в Лондоне. А мне как раз позарез нужна помощь, чтобы найти свою семью. Ах, нас разлучили, когда я была совсем маленькой. Не знаю даже, получится ли у меня встретиться с ними… – Тут дверь кабинета открылась, и она поспешила зайти. На пороге она обернулась и сказала Лили: – Ах, я забыла представиться! Я – Пенни!

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Анон, с наступающим тебя! Пусть всё сложится!

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Анон, с наступающим тебя! Пусть всё сложится!

Спасибо, анон! Всего самого лучшего тебе в новом году!

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

С новым 2025 годом, аноны! Надеюсь, для вас он начался хорошо. От всего сердца желаю, чтобы все задуманное у вас получалось, здоровье было крепким, а денежки текли к вам в руки сами собой!  :newyear:

А мы переходим ко второму полугодию истории про тетю Пэт. На дворе осень.
Эти праздники получились у меня жутко продуктивными. Несмотря на намерение тюленить и простуду, я написал черновики целых пяти дней! Так что, надеюсь, в этот раз мне не придется извиняться за опоздание с выкладкой

Арка 9. Год первый, Осень, дни 1-7

В этот раз понедельничная рутина будет немного разбавлена. Не все же у тети Пэт должно получаться!

Глава сто восемьдесят девятая, в которой тетя Пэт узнает, что случается с теми, кто вовремя не обновил сундук, а потом к ней приходит гость с просьбой

Я пару раз уже ловил себя на том, что в конце арки забываю про этот грешный сундук. Пришла пора забыть про него и огрести последствий.

▼Скрытый текст⬍

Петунья медитировала, снова и снова гоняя ци сперва по большому, потом по малому кругу. С каждым новым оборотом частицы духовной энергии из воздуха и поглощались ее телом, понемногу пополняя уже накопленный ею запас ци. Правда, ци было уже так много, что прирост казался незначительным, но Петунья все равно радовалась. Потому что каждая новая капелька духовной эссенции делала ее чуточку ближе к мечте.

Залюбовавшись тем, как красиво сияла и переливалась ци, перетекая от одного органа к другому, Петунья едва не потеряла концентрацию, когда в ее медитацию ворвался внезапный грохот. Пол под ней содрогнулся, и она чуть не полетела на спину, но удержалась в позе лотоса и волевым усилием вернула себе сосредоточенность. Больше ни на какие красивости она не отвлекалась.
Вскоре случайно ночной шум и вовсе вылетел у нее из головы.

Наступило утро. Стоило первым лучам солнца осветить землю, Петунья медленно вышла из медитации и с удовольствием потянулась, приветствуя новый день. Поднявшись на ноги, она нетерпеливо выглянула в окно. Трава во дворе пожухла, а кроны деревьев окрасились в оранжево-золотые и красно-лиловые цвета. А над всем этим великолепием раскинулось ослепительно синее, каким бывает только осенью, небо.

– Ух ты, уже осень. Не забыть бы посмотреть прогноз погоды, – сказала Петунья самой себе, ибо водилось за ней такое. Когда по каналам не было никаких интересных передач, а их расписание она давно выучила наизусть, она порой ленилась щелкать кнопками. Бина в ее голове обиженно пробурчала, что не нужен никакой телевизор. Она и сама может подготовить прекрасный прогноз! Петунья сдержала улыбку и согласилась, что верит ей. – Но ведь по телевизору еще и другие вещи можно посмотреть. Например, узнать новые рецепты или какие-нибудь фермерские секретики. Знаешь, этот телевизор весьма мистическая штука. Вот как он работает без электричества? – с этими словами она потянула дверь на себя.

Дверь рывком распахнулась, будто снаружи ее кто-то толкал, и Петунья вовремя отскочила, чудом не получив по лбу. Дверь со стуком ударилась о стену, а внутрь спальни вывалилась целая куча щебня, пыли и всякого мусора.

– Что за…? Ма-амочки…

В большой комнате царила разруха. Петунье так поплохело от этой картины, что она поспешила ухватиться за дверь для устойчивости. Все перед ней, от упомянутого телевизора до двери на улицу, было буквально погребено под грудами мусора. Кое-где из него выглядывали мешки с зерном, отрезы ткани, посуда и другие вещи, которые хранились в сундуке.

– Это же вещи, которые я вчера достала… – растерянно пролепетала Петунья. В голове ее сразу же возникла страшная догадка, что пока она счастливо предавалась медитации, кто-то злокозненный проник в ее домик и наворотил дел.

Но огонь в камине горел ровно, опровергая все ее подозрения, и она заставила себя отказаться от этой мысли. Не было здесь никого, кроме нее.

Но тогда что же произошло? Она наклонилась, загребла горсть щебня и раскрыла ладонь. Мелкий мусор и каменная крошка потекли сквозь пальцы, как вода, а Петунья постаралась вспомнить, что же вчера было такого. Вчерашний день был богат на события. К тому же, они до поздней ночи сидели на пляже – пикник продолжился и после того, как группа Странников исчезла с небосклона, – она вернулась домой так поздно, что махнула рукой на беспорядок и отправилась отдыхать. А потом, да-да, уже за полночь, посреди медитации она услышала тот самый шум…

Петунья размашисто ударила себя по лбу ладонью. Вот же идиотка!

Она резво взобралась поверх горы мусора, пробралась к углу, где должен был стоять сундук, и принялась копать. Она добралась до дощатого пола, но так и не нашла ничего, кроме нескольких кусков древесины, да тусклого куска камня, в котором сложно было признать остатки кварца даже с ее унаследованными знаниями.

Петунья с досады сжала кулак, и остатки сундука осыпались пылью сквозь пальцы.

– Вот же бестолочь!…

«Вот что случается, когда расширенное пространство становится нестабильным – оно разрушается», произнесла система тоном учителя, объясняющего нерадивым учеником о причине их неудачи. Слова ее пролетели мимо ушей Петуньи. В это время она отчаянно пыталась вспомнить, что же она потеряла, и по всем прикидкам получалось, что очень многое. Дура! Дура!

Поругав себя достаточно, Петунья вооружилась метлой и, распахнув дверь, принялась выметать мусор и остатки вещей прямо во двор. Постепенно, чем чище становилось в комнате, тем яснее становились масштабы катастрофы. В общем, все, что ей вчера было лениво убирать обратно в сундук, уцелело. Однако же все то, что оставалось внутри, сломалось, раскололось или вовсе исчезло. В том числе запасы камня и угля, и другие ресурсы, которые она не разложила по шкафам или не перенесла в мастерскую. Полностью пропали цветы, поставив тем самым жирный крест на ее планах поставить новое сусло. Испортились все приятные вещицы, купленные ею у дядюшки Бальбо и оставленные на потом.

И, разумеется, печальная судьба постигла и ее саквояж, с которым Петунья приехала из Лондона. Вместе с ним пропали и все те вещи, что еще оставались в нем. Одежда и белье, тощая пачка фунтов, что осталась у нее с прошлой жизни, а также все личные документы: трудовая книжка с единственной записью, справка об окончании курсов машинописи, школьный аттестат и справка о том, что мисс Петунья Элла Эванс проживает в городе Коукворте по адресу…

Сердце ее тревожно ёкнуло, а в животе закрутило от паники. Петунья продолжила машинально выметать мусор, а в голове кружились беспорядочные мысли, как же теперь ей быть и что делать, ведь…

– Стоп, – сказала она самой себе и остановилась. Она оперлась на метлу, а другую руку положила на живот. Тепло ладони постепенно позволило ей успокоиться, и она вдруг поймала себя на том, что с потерей документов отчего-то чувствует себя бездомной и одинокой, как перекати-поле.

И она удивилась. Почему в ее голове эти бумажки вдруг оказались связаны с домом и семьей?

Она мысленно перебрала потерянные документы – если так подумать, среди них не было ничего, чего нельзя было бы восстановить. Трудовая? Заведет новую, если ей вообще это потребуется. Справка с курсов? Да ну, ерунда какая. Главное – навык, а он остался при ней, от справки он не зависит. Школьный аттестат как раз несложно восстановить, что же до домашней выписки… Петунья огляделась, обозревая свою пребывающую в беспорядке кухню, и вдруг рассмеялась. Да плевать на эту выписку! Та бумажка была важна для Петуньи Эванс. Это была последняя ниточка, что все еще связывала ее с той семьей.  Но для Мириэль, дочери Фэанаро, в ней нет никакого смысла.

Стоило ей осознать это, как тошнота отпустила, и сердце перестало тревожно побаливать. Петунья вернулась к уборке. Она тихонько мурлыкала себе под нос песенку, метла в ее руках ловко двигалась в такт мелодии, без передыха выметая из дома щебенку и мусор.

– Эй! Осторожнее! – вдруг раздался предостерегающий возглас от крыльца.

Петунья прекратила уборку и обернулась.

Сквозь открытую дверь ей был виден кусочек двора, усеянный кучами мусора. Посреди него, отряхивая одежду и волосы, стоял Эарендиль.

– О, прости. Я не думала, что кто-то придет, – она бросила метлу и, вытащив расческу, бросилась помогать ему с волосами.

Эарендиль от помощи отказываться не стал, совместными усилиями они быстро привели его в порядок. Затем Петунья пригласила его войти и, пока она суетилась, выметая остатки мусора, гость вернул на место стол и стулья и сложил в угол разбросанные повсюду вещи.
Петунья почувствовала, что нужно объясниться. Она вздохнула и помахала рукой:

– У меня тут… кое-что произошло… кхм… типа того. Чаю? Кофе?

Оказалось, что Эарендиль никогда не пил кофе. Петунья пообещала ему сварить самый лучший кофе в его жизни и смело поставила на огонь джезву, зарядив ее смесью специй по рецепту Элроса.

– Прошу прощения за визит без предупреждения, – церемонно произнес Эарендиль, усаживаясь за стол. Он положил руки на столешницу и с любопытством оглядывался. Заметив на полке за стеклом знакомый самовар и чашки, он улыбнулся, вспомнив про их чаепитие на пляже. – Но госпожа Лия сказала, что это вовсе тебя не затруднит.

– Все нормально, – великодушно отозвалась Петунья. Она не сводила глаз с закипающего кофе. – У меня нечасто бывают гости. Просто… именно сегодня у меня чрезвычайно суматошное утро. Короче говоря, кое-что взорвалось.

Готовый кофе она разлила по чашечкам и, добавив к ним свежие ягоды из холодильника, поставила на стол. Как хорошо, что продукты она держала в холодильнике! Было бы обидно остаться без еды.

Эарендиль с любопытством втянул носом ароматный парок, поднимающийся над кофе, кивнул, узнавая некоторые специи, потом, аккуратно взяв чашечку двумя пальцами, сделал первый пробный глоток. Петунья спрятала улыбку за ободком своей чашки – было интересно наблюдать за сменой впечатлений на лице племянника. Любопытство сменилось легким отвращением из-за горечи напитка, но его быстро сменило удивление от того, как раскрылась на языке смесь специй, и, наконец, финальным стало приятное удовольствие.
– Весьма… интересный напиток, – сказал Эарендиль и уже смелее сделал второй глоток.

– Лучший кофе варит Лия, – сказала Петунья. – А этому рецепту меня научил друг. Я, к слову, многому научилась у тех, кто приходит сюда. Один эльф из синдар научил меня рубить деревья. Я не умела раньше. Оказалось, это совсем несложно!

Когда она закончила рассказывать про встречу с Лассэ, и даже показала свои первые успехи в резьбе по дереву, Эарендиль допил кофе и с улыбкой сказал:

– Значит, моя просьба не станет для тебя обременительной. Я рад.

– Просьба? Какая же?

Эарендиль задумал построить лодку. Для рыбалки и морских прогулок. Естественно, для этого ему требовалась древесина, но не простая.
– Я тут прошелся по лесу и наткнулся на пару больших поваленных деревьев. Вот они как раз подойдут.

Петунья округлила губы. Она, конечно же, поняла, о каких именно деревьях он говорил. Она и сама знала одно такое. Оно преграждало путь к чему-то интересному, но, увы-увы, ее топор его категорически не брал.

– А обычная не подойдет? В Великом Зеленолесье полно деревьев, дубов там и елей.

Он покачал головой.

– У тех лучше древесина. Она крепче. Такая лодка прослужит дольше. Да и работать с хорошим материалом только в удовольствие. Возьмешься? – он замялся. – Не знаю, что предложить тебе взамен, но моя лодка всегда будет к твоим услугам.

Петунья махнула рукой, мол, не парься. Она мысленно подсчитала, сколько железной руды собрала и хватит ли ее, чтобы попробовать выковать новый топор. Выходило впритык.

– Мне нужно будет сделать себе новый топор. А это… не очень быстро. Тебе срочно?

Эарендиль никуда не торопился, но попросил заодно собрать пеньки для веревок и канатов. Петунья согласилась. Они еще немного поболтали – Эарендиль легко поделился своими планами после постройки лодки отправиться исследовать здешние моря. Ведь не может такого быть, что там ничего нет.

– А мне бы хотелось знать, в каких краях путешествуют Странники, – вздохнула она. Потом оживилась: – Кстати, а ты их какими видел?
Эарендиль мечтательно прикрыл глаза.

– Лазоревыми. Восхитительный цвет морской глади в погожий день. – Он рассмеялся. – Я даже на несколько мгновений вновь почувствовал себя мальчишкой, который первый раз вышел в море! Незабываемое чувство.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто девяностая, в которой тетя Пэт сажает осенние культуры, а Эарендиль ей помогает, переименовывает кролика, узнает, что корова выросла, и находит себе новое занятие

Я чуть не написал "глава сто восемьдесят десятая" )) и ведь поначалу ничего не смутило )

Кролики в Стардью - источник шерсти и... кроличьих лапок! Но никто не знает, откуда кролики берут лишние лапки. Возможно, они в ночи убегают из птичника и отжимают лапки у своих лесных собратьев. Загадочное. Я не устоял перед тем, чтобы вставить в текст эту загадку.

Также, всем поклонникам "Бурда моден" посвящается. Мне очень нравится этот журнал, но с шитьем у меня не сложилось. Увы.

▼Скрытый текст⬍

Перед уходом Эарендиль на всякий случай предложил свою помощь, и Петунья не стала отказываться. Она поманила его во двор.
За исключением груд мусора, который, как она надеялась, за ночь исчезнет сам собой, в остальном ферма была в надежных ручках садового гнома. Не то что чья-то помощь, но даже забота самой Петуньи не особенно требовалась. Дорожки всегда были ровными, газон – аккуратно подстриженным, а кустарники и деревья как будто боялись лишний раз приближаться к домику.

А еще огород. Глядя на вскопанные и политые грядки, нельзя было не вспомнить, в каком плачевном состоянии огород был в самый первый день лета. Тогда она первый раз столкнулась с тем, что с началом нового сезона все высаженные в прошлом растения разом пересохли и погибли.

Теперь все было иначе. Петунья с благодарностью поднесла гному стакан молока, а сама вытащила из кольца пакетики с семенами.
– Мне и правда кое с чем нужна помощь, – сказала она, выбирая пакетик с семенами винограда. Прямо поперек упаковки рукой дядюшки Бальбо было написано, что для лозы обязательно нужны шпалеры.

Но сперва она попросила Эарендиля перенести лежащие в стороне остатки растений подальше, в компостную яму, а сама соорудила на скорую руку новый сундук и покидала в него уцелевшие вещи.

Пока он убирал остатки растений, Петунья вскопала грядки и засеяла их осенними культурами. На грядках слева она вновь посадила подсолнухи и кукурузу, добавив к ним баклажаны и клюкву. На грядках гправа прекрасно устроились артишок и батат, пекинская капуста и свекла, а еще тыква – это же осень, в конце концов! – и розы сорта «Лунный свет». Петунья имела на них очень большие виды. В конце концов, все ее запасы – даже бутоны душистого горошка – бесследно сгинули.

Прежде чем сажать виноград, следовало подготовить для них основу. Она вручила Эарендилю топор и отправила его нарубить жердей, предположив, что бывалый моряк умеет обращаться с топором, а сама приступила к сеянию пшеницы и амаранта. Со слов дядюшки Бальбо эта трава прекрасно годилась в пищу как людям, так и животным, но коровы обожали ее особенно страстно, благодаря чему их молоко становилось душистым и необычайно вкусным. Когда она поливала свежие посадки, появился Эарендиль с охапкой жердей в руках.

– Странно, топор не очень хорошо меня слушался, – сказал он, возвращая ей топор. – А я ведь довольно неплохо с ним обращаюсь.
– Просто здесь все слушается только меня, – высокомерно заявила Петунья и подмигнула ему.

Они посмеялись. Потом, в четыре руки, быстро соорудили шпалеры – сначала втыкая жерди в землю, а потом оплетая их гибкими ветвями. Конструкция получилась с виду хрупкая и неказистая, но на поверку – прочная. Эарендиль даже пошутил, что результат их совместных трудов похож на ванты, после чего укрепил их с помощью простой системы из колышков и веревок.

Петунья посадила под шпалерами виноград и обильно полила. Когда она принялась по привычке петь, Эарендиль с удовольствием присоединился к ней, заставляя новоявленную родственницу обливаться слезами зависти (мысленно, конечно же) к его дивному голосу.
– Ну, вроде все, – произнесла Петунья, с удовольствием обозрев огород.

Эарендиль попрощался и ушел, а она, забрав почту, отправилась проведать свою живность. Купленные у дядюшки несушки полностью освоились на ее ферме и беспрекословно слушались Берту. Они сидели рядком на насесте, точно кумушки на скамеечке. Одна дремала, другая лениво чистила перышки, а две оставшиеся о чем-то судачили и время от времени протягивали шеи к кормушке, чтобы перехватить пару зернышек.

В своем углу кролик громко хрустел капустными листьями в своей кормушке, и Петунья наклонилась, чтобы погладить его нежную черную шерстку. Финве даже не отвлекся от еды… Петунья вздохнула. Чем дальше, тем неудобнее становилось называть кролика именем собственного дедушки. Решено.

– Буду звать тебя Финном, – серьезно заявила она кролику. Услышав ее голос, он оторвался от кормушки, посмотрел на нее глазами-бусинками, а потом мордочкой подтолкнул к ней длинный продолговатый предмет. – О, кроличья лапка, – узнала Петунья, подобрав вещицу. Тут до нее дошло, «откуда» мог взяться этот популярный амулет, она бесцеремонно схватила кролика, осмотрела его со всех сторон и ощупала, не обращая внимания на протестующее попискивание. Но нет. Все лапы – и хвостик – были при нем.

Подняв кролика к своему лицу, Петунья серьезно спросила:

– Откуда ты это взял, Финн? – лапка была самая обычная, сухая, покрытая мягкой черной шерсткой. Точно такие продавались и в волшебных магазинах, и в лавках маггловских мошенников, да и кое-кто из одноклассников Петуньи вооружался такой штукой перед контрольными и тестами.

Кролик без энтузиазма махнул лапами, намекая, что пора бы его отпустить, но признаваться в преступлении не спешил. В конце концов, так ничего от него не добившись, Петунья отпустила его и решила просто принять эту ситуацию. Финн в порядке, так чего же ей еще нужно? Какая разница, откуда она взял лишнюю лапку?

Правда, чтобы выбраться из курятника, пришлось подсыпать порцию зерна в кормушку. Берта, оскорбившаяся за своего воспитанника, иначе отказывалась ее выпускать.

Откупившись от наседки, Петунья заглянула в хлев. В эти дни, будучи занятой по уши, она мало обращала внимания на телочку, полностью поручив ее заботам садового гнома. А коровка тем временем росла, росла и, наконец, выросла в большую и прекрасную корову, настоящую красавицу джерсийской породы. Невысокую, всего-то чуть больше метра в холке, зато с длинной поясницей и широким задом. Повзрослев, масть корова сохранила прежнюю, золотистую, с белым подбрюшьем и белыми же носочками на ногах. Только кисточка на конце хвоста была более коричневой.

Галатея задумчиво жевала жвачку, время от времени похлопывая себя хвостом-метелкой по бокам, а между ее ног свисало большой и круглое, похожее на чашу, вымя.

Словно извиняясь за то, что бросила ее одну, Петунья долго гладила корову по крупу, а потом скормила ей пару кусочков сахара. Пока корова хрустела угощением, Петунья достала письмо госпожи Тук и нашла абзац, в котором достойная хозяйка делилась с ней секретами доения.

Корова съела сахар и просительно ткнулась ей в руку большим влажным носом.

– Хорошего понемножку, – ответила Петунья и вывела корову на улицу, оставив пастись на обычном месте. Привязывая веревку, она гадала, ей что и правда придется самой доить? Или гном-Малыш сам с этим справится?

Оставив корову пастись, Петунья присела на крыльце и распотрошила почтовый конверт. Внутри оказался летний выпуск «Хвоста Феи» с прекрасной Титанией на обложке. Петунья налила себе бокал вина и с интересом углубилась в чтение. Первым делом она прочла репортаж с пира Луау, надеясь, конечно же, найти упоминания своей персоны, ну или хотя бы ее пирога. Увы, репортер был более заинтересован в личности таинственного Стража Беззвездной Дороги, по чистой случайности оказавшегося на празднестве. Что там какая-то леди Эльдалотте и ее скучный, не выигравший ни одного приза пирог?

Подосадовав на журналиста, который явно не знал, как искать сенсации, Петунья полистала журнал дальше, попробовала новые рекламные ароматы и собрала со страниц несколько пробников кремов и соусов. Потом ее внимание привлек толстый вкладыш, какого не было в прошлом номере. Петунья взглянула на него и ахнула – выкройки! Совсем такие же, как в любимом миссис Эванс «Бурда моден»!

Вытащив вкладыш из журнала, Петунья развернула его, моментально растерявшись от обилия разноцветных линий, что посверкивали, подмигивали, исчезали и вновь появлялись. В углу нашлась небольшая инструкция как легко перенести подходящую выкройку на ткань, не заморачиваясь с карандашами, мелками и наметкой. Всего-то нужна волшебная палочка! В том же разделе были написаны заклинания для вырезания деталей и сшивания. Однако, пользы от того Петунье не было никакой. Во-первых, она еще не закончила даже с первой стадией культивации, не говоря уже о третьей. А во-вторых, редакторы журнала, видно, считали, что их читательницы все, как одна, записные рукодельницы и чародейки. Потому что кроме названия заклинаний ничего больше не было.

Но кто мешает ей шить обычной иголкой?

Петунья одним глотком допила вино и вернулась в домик. Прямо на полу разложив один из отрезов ткани, она вынула из пучка волшебную палочку и, затаив дыхание, осторожно прикоснулась ее кончиков к случайной выкройке. И едва сдержала восторженный крик – синяя линия стала медленно отклеиваться от бумаги, повинуясь движению палочки. Когда Петунья убрала палочку, вспомнив, что не сняла мерок, и схема вернулась обратно на бумагу без всяких последствий.

С помощью веревочки и линейки – надо купить мерную ленту тогда уж, – Петунья кое-как обмерила себя, добавила по паре сантиметров, сделав скидку на неточные измерения, и, сверившись с таблицей размеров, приведенной тут же, нашла нужную схему. Второй раз Петунья взмахнула волшебной палочкой, отделяя схему от бумаги, и перенесла ее на ткань. Восторг успеха даже не был омрачен тем, что из-за заломов и складок на ткань выкройка легла не ровно.

– Мне просто нужен утюг, – Петунья не собиралась унывать. Вторым движением, также подсмотренным в журнале, она вернула выкройку обратно на бумагу и убрала ткань в сундук. – Вот только где его взять…

Она посмотрела в окно. Дядюшка приедет только четвертого, а кроме него… о, можно же заглянуть в Гильдию! В их каталоге было ужасно много категорий товаров. Быть такого не может, что там нельзя будет купить простого утюга.

К тому же, ей все равно нужно забрать награду.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто девяносто первая, в которой тетя Пэт делает покупки и всячески занимается саморазвитием

▼Скрытый текст⬍

На вывеске Гильдии все еще красовались три меча. Петунья специально остановилась посмотреть, а то вдруг, очередное неожиданное повышение?
Тилиоте, чем-то занятая за стойкой, отвлеклась, чтобы поприветствовать ее. Пока она работала, Петунья прошлась по залу, осматриваясь. В витринах, что еще на прошлой неделе были пусты, появились товары на продажу. Петунье в глаза сразу бросился узорный костяной гребень в форме дракона и зеркальце в пару к нему. Они были такие красивые, что руки у нее зачесались, и она пожалела, что и зеркальце, и гребешок у нее есть.

Рядом лежал пестрый веер из открыток с видами неизвестных мест, россыпь цветных, будто бы стеклянных шариков, кабошоны полудрагоценных камней, недорогих, но подобранных так, что узоры на их поверхности складывались в картины. Кроме того Петунья заметила морские раковины и пуговицы, серьги и кольца, множество других вроде бы ненужных, но приятных в быту мелочей. И рассматривала бы дальше, но Тилиоте, наконец, освободилась.

– Ты за наградой? Или за новым заданием? – Тилиоте протянула руку, и Петунья вложила в нее черную карточку. – Кстати, спасибо, что прислала тогда того мальчика. Он был очень любезен. Рассказал мне чем живут жители этого мира и какие вещи хотели бы приобрести.
Петунья перегнулась через стойку и уставилась на то, как кафра знакомым движением проводит картой по терминалу, зачисляя на нее баллы награды. Баланс Петуньи сразу же увеличился на полторы тысячи.

– Пуговицы и камушки? – спросила она, принимая карточку.

Тилиоте зацокала языком.

– Пуговицы очень нужные вещи! – провозгласила она важно. И добавила более легкомысленно: – Да и камушки на самом деле не просто камушки. Что насчет нового задания?

– Нет-нет, – Петунья замахала руками. – Сегодня я хотела бы кое-что купить.

– О, сию минуту!

Кафра достала из-под стойки здоровенный каталог и с усилием водрузила его поверх. Воспользовавшись алфавитным указателем, Петунья сперва заглянула в раздел с одеждой и чуть не оказалась погребена под обилием фасонов и расцветок. Гильдия предлагала наряды, способные удовлетворить любой, даже самый взыскательный вкус. Ассортимент начинался от простых рубашек и штанов, которые можно было бы надеть в любом мире, и заканчивался великолепными церемониальными нарядами, под стать самым высокородным персонам. Стоили они, конечно… Петунья только взгляд бросила и схватилась за сердце. Столько очков заслуг у нее не было!

Она решительно закрыла каталог и обратилась сразу к кафре с вопросом, что проще – купить сразу новую одежду или все же утюг?
– Готовую одежду я могу принести прямо сейчас, – Тилиоте даже не удивилась. – Особенно, если это что-то простое. Наряды из более высоких категорий придется подождать. Их часто шьют на заказ, по индивидуальным меркам. Утюг… – она слегка задумалась, – Утюг будет завтра. Будешь шить? Может, нужна швейная машинка? Или ты на руках?

Петунья покачала головой. Швейная машинка была в мастерской, рядом с ткацким станком. Правда, она не рассматривала ее, просто удовлетворившись самим фактом ее наличия.

Так что она заказала по совету Тилиоте утюг, работающий от духовной энергии, набор ниток и игл взамен сгинувших в сундуке, а потом выбрала в каталоге несколько пар нижнего белья, пару штанов и рубашек, и, конечно, носки. Однако, несмотря на простоту, стоила готовая одежда недешево. Когда петунья получила свои покупки, все полученные только что очки заслуг пропали.

Убирая вещи в кольцо-хранилище, Петунья вскользь поинтересовалась, продает ли гильдия что-то подобное?

– Можно, конечно, но… – Тилиоте понизила голос, – даже хранилище объемом в один кубический метр за очки заслуг уже не купить!
Петунья непроизвольно посмотрела на состояние, которое небрежно носила на пальце, и кивнула. Ну надо же. Если при встрече Сью заведет разговор о долге за спасение жизни, Петунья ее ударит. Это надо еще разобраться, кто тут на самом деле в долгу.

Попрощавшись с Тилиоте, Петунья покинула Гильдию. Большие камни, лежащие вдоль горной тропы, напомнили ей недавние слова Айолоса про «легкие удары», что, признаться, звучало немного обидно. Поэтому она сошла с тропы и подошла к самому большому камню. Его поверхность была ровной, сглаженной временем и ветрами.

– Я докажу, что мои удары могут быть тяжелыми, – заявила она, чтобы подбодрить себя, и, приняв стойку, ударила кулаком.

Даже несмотря на то, что в последний момент она непроизвольно замедлилась, кулак все равно с силой врезался в поверхность камня, и резкая боль ударила ей по нервам. Петунья затрясла рукой, надеясь, что так боль станет потише, а потом подула на окровавленные костяшки. Затем она использовала ци, как научил ее святой, и ранки быстро затянулись без следа.

«Мисс, бить голой рукой по камню несколько… неосмотрительно,» заявила система. Петунья буркнула, что это специальные тренировки, и повторила попытку. С тем же результатом. «Мисс, если вы о святых воинах, которые служат под началом богини Афины, то их способы тренировки довольно… кхм… ультимативны».

– Я в курсе. Ну и что?

«Вы не подходите в святые по возрасту. Вам нет необходимости истязать себя также, как это делают они! Если же вы хотите тренировать кулачный бой, хотя бы перебинтуйте руки и выберите снаряд попроще. Во дворе вашей фермы растет достаточно деревьев».

– Ладно, – согласилась Петунья. – Я и в самом деле забыла про бинты. Колотить по одеялу было не больно. Давай вернемся. – Ну и кроме того, ей не хотелось и дальше бестолку бить по камню. Ее кулаки, хоть она и залечила ранки, все равно побаливали.

На ферме нашлось подходящее дерево – дуб, что одиноко рос в отдалении от своих собратьев, недалеко от пещеры с летучими мышами. Но перед тем, как приступить к тренировкам, Петунья выполнила свои обычные тренировки, а потом перебинтовала руки и ударила по дереву. Ствол слегка дрогнул, и листва его зашелестела, что привело Петунью в восторг. Вот! Не такие уж и легкие у нее удары!

Благодаря бинтам, было не так больно, и до момента, когда солнце коснулось своим нижнем краем горизонта, по ферме разносился глухой звук ударов о дерево. К концу тренировки на бинтах выступила кровь. Петунья сняла их, залечила ранки, а бинты постирала и развесила сушиться.

В животе негромко буркнуло. Она сунула в рот постную пилюлю и отправилась в мастерскую. Швейная машинка нашлась там, где она ее видела – рядом с ткацким станком. Силуэтом она напоминала бабушкин «Зингер» с ножным приводом, у нее также было маховое колесо и изящная педаль, что соединялась с колесом тонким кожаным ремнем. Покрутив колесо, Петунья выяснила, что у машинки отсутствовали иглы. Их ей, видимо, предстояло сделать самостоятельно. Потом спросит у отца. А пока можно и на руках пошить. Этому в школе учили.

Петунья сделала пару шагов назад и восхищенно покачала головой. Швейная машинка, подаренная отцом, больше походила на изысканное произведение искусства. Она вся сверкала золотом и серебром, а ее корпус украшала тончайшая гравировка цветов и птиц.
– Красиво, правда? – спросила она у системы.

Потом она прошла в кузницу, повязала фартук, нашла пару рабочих рукавиц, которые пришлись ей впору, и приступила к литью меди. Процесс она зазубрила назубок, и работа в руках спорилась. Вскоре Петунья переработала всю медную руду и потянулась за железной.
Петунья взяла пару кусков руды и взвесила в руке. Огонь ярко горел в горне. Ей помнилось из школьных уроков, что для плавления железа температура нужна в полтора раза выше, чем для меди. Для проверки она бросила в огонь куски руды и угля. Огонь жадно накинулся на подношение, уголь сразу загорелся, а руда так и осталась как есть.

Петунья встала за мехи. Громадные складчатые мешки из кожи повиновались сперва неохотно, она почти машинально усилила свои руки с помощью ци. Тогда мехи заработали, нагоняя воздух в горн, и огонь вскоре заполыхал так жарко, что температура в кузнице поднялась сразу на несколько градусов. Петунья качала мехи, с ее лба ручьем катился пот, и сама она вся промокла. Благодаря ее усилиям, куски железной руды начали нагреваться.

Тогда она оставила мехи, клещами выхватила куски руды из огня, отбила их хорошенько молотом, отделяя примеси от металла, и кинула в тигль. В тигле металл расплавился, превратившись в блестящую серую жидкость, которую Петунья разлила по формам. Столп пара ударил из бочки с водой прямо в потолок, когда она сунула формы в воду, чтобы охладить, и не сдержала ликующего возгласа, увидев результат своих трудов – два аккуратных серых слитка.

На этом с кузницей на сегодня она закончила. Петунья утихомирила огонь в горне, убралась и пошла в домик, прямо на ходу стаскивая пропотевшую одежду. Снаружи уже стемнело, из темноты к ней спешила алчущая крови летучая мышь, и идея искупаться в речке потеряла свою актуальность.

Остаток вечера, после того как привела себя в порядок, Петунья посвятила изучению очередной порции иероглифов. Они легко возникали из-под стила, которым она водила по восковой табличке и, почти так же, как было с тенгвами, надежно откладывались в памяти после нескольких повторений.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто девяносто вторая, в которой тетя Пэт учится доить корову и вообще занятая девушка

Урок доения от тети Пэт!
Оказалось, в реальности коровы доятся два-три раза в день, и могут давать до пятнадцати литров молока. Невероятные животные!
Надо будет завести тете Пэт еще и козочку.

В следующей главе нас ждет появление нового гостя. Но кто это пока секрет

▼Скрытый текст⬍

Утром второго дня Петуньей овладело неясное предчувствие чего-то нехорошего. Она ощутила его посреди медитации. Оно мягко вторглось в размеренный ток энергии по большому небесному кругу, вплелось в чтение мантр, и Петунья, как ни старалась, не смогла от него избавиться.

Пришлось прекратить медитацию и подумать, что же это за предчувствие такое. Но, как ни старалась, так и не смогла понять.

Петунья открыла глаза и потянулась. Она встряхнула ноги, сделала растяжку. Все ее тело было наполнено силой и бодростью. В эти несколько дней культивация давалась ей все легче и легче. Пока еще не так естественно, как, например, дыхание. Но можно сравнить с письмом. Нужно приложить усилия, чтобы выучиться писать, но затем практически не приходится утруждаться или заставлять себя, чтобы выводить на бумаге буквы, складывая их слова и предложения. Так было и с культивацией. Петунье все еще требовалось приложить усилие, чтобы заставить ци циркулировать сначала по большому небесному кругу, а потом по малому, но это все. Дальше все происходило уже помимо ее воли, она только читала мантры, пока энергия омывала ее внутренние органы, напитывая собой каждую клетку.

После разминки она вышла на улицу, чтобы выполнить упражнения и от души поколотить по своей деревянной груше. Ее удары были так слабы, что не оставляли ни следа на коре дуба, хоть и заставляли листву тихонько трепетать. Каждый раз Петунья ловила себя на том, что инстинктивно замедляет удар, боясь боли, и, как ни билась, пока ничего не могла с этим поделать.

– Может, все-таки это не мое, – вздохнула она, сматывая бинты в рулон. – Может, зря я попросила Айолоса научить меня боевым искусствам.

«Есть вещи, которые даются легко, а есть те, что тяжело,» философски заметила система. «Но мисс не следует бросать. Каждый культиватор должен укреплять свое тело и изучать боевые искусства».

Система говорила правильные вещи. Петунья не могла этого отрицать и отправилась на пробежку.

После пробежки она искупалась в реке и переоделась в купленную в Гильдии одежду. Ничего особенного – просто хлопковые штаны и рубашка с рукавом. Тилиоте при покупке пояснила, что у такой простой одежды даже нет никаких особых свойств, вроде устойчивости к грязи или утепляющих чар. А когда Петунья полюбопытствовала, сколько же может стоить специально зачарованная одежда, то чуть язык не проглотила. Таких денег у нее не было. Да и эти вещи обошлись ей в кругленькую сумму.

«Мисс было бы куда проще самой пошить такую одежду,» проворчала система, как будто сердилась на пустую трату денег. «Если вам нужна помощь, то Бина всегда к услугам мисс».

– Хорошо, рассчитываю на тебя, – отозвалась Петунья и достала коробку с утюгом, полученный в Гильдии на обратном пути. Утюжок в коробке оказался невелик. Подошва была едва ли больше ее ладони, но блестела как зеркало. На корпусе был круглый переключатель между разными режимами глажки, а над пяткой, вместо электрического шнура, сидел яркий голубой кристалл. Как было написано в инструкции, этот кристалл и был накопителем духовной энергии. Чтобы утюг работал, его следовало сперва напитать ци. Вот такая магическая батарейка.

А система тем временем заливалась соловьем, перечисляя разные техники шитья, каким могла бы научить свою молодую мисс. Если ей верить, то Петунья могла бы и сама научиться делать зачарованную одежду… только нужно еще немного поднять свой уровень культивации.

Петунья машинально потрогала рукоять волшебной палочки, что держала ее волосы в пучке вместо шпильки, ощутила знакомое покалывание на кончиках пальцев.

– Поговорим об этом позже, – только и ответила она. Перспективы, которые ей расписывала система, выглядели весьма соблазнительными. – Сейчас мне нужно заняться выплавкой железа. Чтобы сделать топор в тот раз, мне потребовалось всего пять слитков. У меня есть два, так что еще три и… нет, – она покачала головой, – я не так уж и хороша. Пять надо умножить на три. Так будет точнее.

Наметив себе план действий, Петунья вышла на улицу. С приходом осени на улице было уже не так жарко, хотя солнце все еще ощутимо пригревало, и воздух был теплым, но в дуновениях ветров время от времени чувствовалось холодное дыхание скорой зимы.  Петунья остановилась на крыльце, залюбовавшись красивыми оттенками осенней листвы.

На дощатом настиле сбоку ее ждал сегодняшний урожай – четыре яйца. Гном-Малыш выглядывал из-за кустов алфирина так, будто пытался привлечь внимание. Петунья наклонила голову, пытаясь разгадать выражение его крохотного личика, но тут из хлева раздалось громкое, призывное мычание.

В полутьме хлева шкура Галатеи буквально полыхала золотом, а кончик хвоста нервно бил по бокам.

Петунья подбежала к буренке, охваченная волнением – неужели нехорошее предчувствие, что мучило ее ночью, связано с нею? – но корова оказалась в полном порядке. Однако она продолжала мычать, будто ее что-то беспокоило. Оглядев ее со всех сторон, Петунья, наконец, поняла в чем причина. Крупное вымя набухло, став еще больше, и на кончиках сосков повисли небольшие белые капли.

– Так тебя нужно подоить…

Она сверилась с письмом госпожи Тук, а потом сходила в дом за всем необходимым: табуретом и большой кастрюлей, мылом и теплой водой, и прочей необходимой мелочью.

Первым делом Петунья аккуратно спутала корове задние ноги и зафиксировала хвост. Галатея кротко сносила все манипуляции, будто понимала, что вскоре ей станет легче. Вымя, крепкое, от обилия молока, Петунья вымыла и обтерла сухим полотенцем. Вымыла и свои руки, после чего, поглядывая в письмо одним глазом, несколько минут массировала вымя. От этого, как писала госпожа Тук, и доение было легче, и надои оставались большими.

Наконец, наступило время заняться делом. Петунья аккуратно обхватила передние соски пальцами – большим и указательным, – и медленно провела ими сверху вниз, будто сгоняя скопившееся молоко по трубочкам. Первые струйки брызнули в стороны, попав не в кастрюлю, а на руки и сапоги новоявленной доярки. В воздухе разлился густой и приятный аромат парного молока. Петунья слизнула капли с рук – на вкус оно было сладко-сливочное, как пломбир. Влажные руки она обтерла полотенцем и, учтя первое фиаско, исправила положение рук. Следующие струйки молока полились в кастрюлю.

Корова стояла смирно, лишь изредка переступала передними ногами. Петунья, освоившись, вскоре доила ее со сноровкой заправской доярки. Выдоив передние соски, Петунья заменила кастрюлю, потому что первая была уже доверху полна, и продолжила. В конце у нее получилось почти три галлона!

В награду за хорошее поведение Петунья скормила корове яблоко и отвела ее пастись. Потом вернулась в дом, выставила молоко на стол и задумалась.

– И куда мне это все девать? – задалась она вопросом, рассматривая три полные молока кастрюли. Было очевидно, что ей срочно нужно ведро на пять галлонов, чтобы доить корову без беготни с кастрюлями. А еще как ей отнести молоко Лии? Самой Петунье столько просто не нужно!

Петунья прищелкнула пальцами. Бездонные бутылки! Девять галлеонов за штуку! К счастью, они уцелели, потому что стояли в шкафу, а не в сундуке. Петунья взяла одну и ножом срезала красную сургучную печать. Изнутри, как и говорил дядюшка Бальбо, вырвалось темное, мерзко воняющее облачко. Петунья поспешила распахнуть дверь, чтобы проветрить, а пока мерзкая вонь уходила, тщательно вымыла бутылку и высушила ее.

Петунья аккуратно опорожнила все кастрюли в бутылку, оставив себе немного, и закрыла бутылку пробкой. Отпив молока, она мечтательно улыбнулась – и правда, на вкус как мороженое, а пахнет летом и полевыми цветами. Попивая молоко, она взяла красный сургуч, которым была запечатана бутылка. На нем едва заметно сохранился рисунок печати, похожий на вписанную в круг гексаграмму. Вдоль линий смутно угадывалась вязь каких-то символов… но, может, то были просто царапины. Уж слишком неразборчиво.

«Такие бутыли часто используются, чтобы запечатывать духов,» сообщила система, поймав ее мысли. «Существует даже специальная печать, которая используется в таких случаях».

– Ты про джиннов? Как указано в «Фантастических тварях» Скамандера, это речные жители вроде русалок. И, разумеется, не способны исполнять желания. Да и в бутылку их запихнуть будет сложновато. – Пояснила Петунья и стала мыть посуду. – А царь Соломон, чьим именем названа «Печать Соломона», на самом деле просто древний маг, который с помощью магии подчинил себе джиннов, и те возили на себе его личный корабль. Никаких семидесяти двух легионов демонов и тому подобной чертовщины.

«В родном мире мисс может быть,» непонятно выразилась система и замолчала.

– А теперь в кузницу.

Перед работой Петунья переоделась в шорты и футболку, пожалев новую одежду. И похвалила себя за предусмотрительность, когда, повинуясь мехам, огонь в горне разгорелся, и в кузнице стало опять жарко. Добившись нужной температуры, Петунья оставила меха и кинула в огонь куски руды. Когда они достаточно раскалились, она вытащила их и тщательно отбила на наковальне, а потом расплавила в тигле и вылила в формы. Затем – повторила.

От огня, яростно пылающего в горне, исходил невыносимый жар. Петунья быстро вспотела и скоро пожалела, что не может использовать заклинание и охладиться. И тут же обругала себя дурой последней. Как она могла забыть! В подземелье она обогрела себя, так чего же ждать? Сосредоточившись, она заставила ци циркулировать по телу. Вскоре внутри нее пронесся освежающий поток, унося с собой лишний жар, и Петунья с утроенной силой принялась за работу.

Она так сильно сосредоточилась на огне и металле, на наковальне и молоте, что полностью отрешилась от всего лишнего.  Даже не заметила, как во время работы прибавляется красная ци. Прибавляется – и сразу же вливается внутрь «звезды», сияющей в ее внутреннем микрокосме. И как ци продолжает сама собой циркулировать по ее телу, охлаждая даже без всякого контроля – невиданное дело для стадии Концентрации Ци.

А удары молота полностью заглушили как кто-то тревожно колотит в ворота, прося впустить как можно скорее.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто девяносто третья, в которой тетя Пэт привечает гостью, заказывает еду и починяет куклу.

Когда мне впервые пришло в голову сделать Пенни не злодейкой, а жертвой фэйри, я планировал, что у нее будет союзник среди фей, который и будет ей всячески помогать. На эту роль планировался хулиган Пак. Однако, потом мне вспомнились сказки, в которых матушки оставляли своим дочерям волшебных помощников, типа говорящей коровы или куколки, и эта идея мне очень понравилась.

У какой-то из Василис, если мне не изменяет память была такая волшебная куколка. Пусть и у Пенни будет.

▼Скрытый текст⬍

В очередной раз потянувшись за порцией железной руды, Петунья поскребла лишь деревянное дно ящика. Отвлекшись, она заглянула внутрь и с сожалением заключила, что все, финита ля комедия. Сама того не заметив, она израсходовала все свои запасы. Зато, с другой стороны, на столе возвышалась аккуратная стопка одинаковых серых слитков. Петунья их дважды пересчитала – пятнадцать! Отцу хватило бы на три топора, ну а ей… хорошо, если один получится.

Но уже не сегодня.

Петунья провела тыльной стороной ладони по лбу и, отняв ее, с удивлением увидела, что кожа мокрая. Тогда-то она и заметила, что футболка и шорты влажные, даже несмотря на то, что она так старалась охладить себя с помощью ци. Да вдобавок после столь ударной работы во всем теле чувствовалась усталость. Стало ясно, что еще раз молота она не поднимет. А поднимет – так уронит. И хорошо, если на пол, а не себе на ногу.

Она вычистила горн от остатков руды, смела мусор в совок и высыпала в бочку, что стояла за дверью. Куда мусор пропадал оттуда, Петунья понятия не имела, но каждое утро бочка оказывалась пуста. Потом она помыла полы, разложила инструменты по местам, и, окинув мастерскую внимательным взглядом, с чувством выполненного долга направилась в дом.

Снаружи ее ждал Турко. Стоило ей выйти, как он подскочил к ней и головой подтолкнул в спину.

– Турко, что случилось?

Петунья привыкла, что на территории фермы она в полной безопасности. Если, конечно, не гулять после наступления темноты. Поэтому странное поведение зверя поставило ее в тупик. Но не доверять ему не было причин, и она повиновалась его призыву. Разросшиеся деревья обступили каменную дорожку с обеих сторон, закрывая обзор, и только выйдя из-за них она увидела, что так обеспокоило зверя.
На крыльце дома сидел человек.

Петунья прищурилась, разглядывая гостя. Нет, это не кто-то из близнецов, как ей сперва подумалось – от одной только этой мысли ее бросило в холодную дрожь. И не кто-то из города. На госте была знакомая черная мантия волшебника, несколько устаревшего кроя, и из-под низко накинутого капюшона виднелась рыжая прядь. Гость сидел, съежившись, словно беглец, и правой рукой будто кого-то баюкал у груди.

Петунья подошла ближе, ступая тихо, как охотник. Но под ее подошвой предательски хрустнул первый опавший лист, гость вздрогнул, выпрямляясь, и капюшон, сползший с его головы, обнажил хорошо знакомое лицо.

– Аданэль, так это вы, – сказала Петунья.

Лицо Аданэль исказилось, она шмыгнула носом, а потом с невнятным возгласом, в котором угадывалось «леди Эльдалоттэ», бросилась Петунье в объятия и разрыдалась. Она плакала так отчаянно, что становилось ясно, что буквально только что она была на волосок от неизвестной опасности, и только появление Петуньи спасло ее от чего-то ужасного. Петунья обняла ее, но этим только спровоцировала больше плача. Не зная, что делать, она опустилась на крыльцо, обняла Аданэль и стала укачивать ее, как маленькую, поглаживая по волосам и спине. Помнится, с Лили это всегда срабатывало.

Вспомнив о сестре, Петунья помрачнела. Она позволила гостье еще немного поплакать, а потом ухватила ее за плечи и несильно встряхнула.

– Ну, будет.

Аданэль затихла. Потом отстранилась, вынула из рукава носовой платок и шумно высморкалась. Правую руку она все еще держала у груди, и Петунья разглядела в ней какой-то сверток.

– Простите, – прогундосила Аданэль. – Я знаю, что входить без спроса нельзя, но мне… было так страшно!

Петунья внимательно оглядела ее. Вблизи она сразу заметила на мантии грязь и дыры, будто их чем-то прожгло. На скуле девушки красовался синяк, прическа растрепалась, и волшебная палочка еле-еле держалась в пучке. Под ногтями была грязь.

– Ты извинилась. Этого достаточно, – великодушно сказала она и поднялась. – Давай войдем. Уже холодает.

Войдя, она протянула Аданэль полотенце и велела умыться. Пока та осторожно плескала себе в лицо и вычищала грязь из-под ногтей, Петунья быстро привела себя в порядок, переоделась и сходила к колодцу. Ставя чайник, она думала, что же проще – приготовить самой что-то на скорую руку или сбегать в таверну?

– Голодная?

Аданэль смутилась и шепотом призналась, что не ела уже несколько дней. Петунья только головой покачала. А потом, охваченная неожиданной идеей, написала на листе бумаги записку, сложила журавлика и, как научил Элрос, сыграла почтовую песенку. Журавлик встрепенулся, расправил крылья и вылетел в дверь.

– Вот это да… – круглыми глазами глядя вслед бумажной птичке, протянула Аданэль.

Петунья улыбнулась. Такая милая. Но тут с улицы раздалось требовательное мычание, и она спохватилась. Корова! Корова не доена!
Пока Петунья обихаживала корову, Аданэль следовала за нею, не отставая ни на шаг, будто боялась оставаться одна. А когда раздался стук в ворота, то и вовсе так перепугалась, что чуть не убежала в рощицу. Петунья вовремя ухватила ее за руку.

А это был всего лишь Вэй Усянь с большой коробкой в руках.

В коробке оказался полный обед из трех блюд. Лия прямо-таки расстаралась.

Пока Петунья доставала тарелки с едой, Аданэль жадно потянула носом и робко призналась:

– Пахнет так вкусно. А я такая голодная, – на эти слова Петунья протянула ей вилку и сказала не церемониться. – А вы разве не будете есть, леди Эльдалоттэ?

Пришлось Петунье тоже взять вилку и первой отведать исходящего паром жаркого, иначе, она подозревала, Аданэль ни кусочка в рот не положит. Так и вышло. Стоило ей начать есть, как гостья принялась торопливо и жадно есть, едва останавливаясь, чтобы подуть на горячее, так сильно она изголодалась. Петунья вздохнула и продолжила клевать понемногу, лишь затем, чтобы оценить вкус Лииной стряпни. Скоро засвистел чайник на плите, она отвлеклась, чтобы заварить чай и вынуть со дна короба тарелочку с домашним сахарным печеньем.

Сунув в рот одно печенье и сделав глоток чая, Аданэль откинулась на спинку стула и блаженно вздохнула.

– Никогда еще такой вкуснятины не ела…

Петунья размешивала сахар в чашке, а сама поглядывала на огонь в камине. Пламя безмолвствовало.

– Итак, что случилось?

От этого вопроса Аданэль замерла, будто робкий кролик прислушивается не подкрадывается ли волк. Потом снова сделала глоток, едва не облившись чаем. Но от горячего напитка испуга немного отступил, и она медленно расслабилась.

– Я сбежала из дома, – прошептала она так тихо, что Петунья едва расслышала. Она повторила громче: – Я сбежала из дома, леди Эльдалоттэ! –  а затем, будто прыгая с обрыва, выпалила: – Потому что мне все лгали!

Петунья нахмурилась. Внутри у нее появилось нехорошее предчувствие.

– Объясни, пожалуйста.

Аданэль снова сжалась, ссутулилась, будто хотела свернуться в клубок, как улитка или гусеница. Она все еще прижимала к себе таинственный сверток, так и не выпустив его из рук, и как будто прислушивалась к нему, будто оттуда кто-то говорил с ней неслышимым голосом. Видимо, ей сказали быть откровенной. Аданэль подняла лицо и нервно облизнула губы. Ее лицо было таким бледным, что синяк проступил на скуле еще более отчетливо.

– На самом деле меня зовут Пенни. Это, кажется, сокращение от Пенелопы. А фамилии я не знаю. Когда я была совсем крошкой, меня похитили феи, – и она рассказал фантастическую историю о том, как человеческое дитя росло при дворе королевы фей, не зная ни в чем отказа. Но чем старше она становилась, тем более грубыми с ней становились фэйри. А она, очарованная их магией, совсем не обращала на это внимания. И только благодаря пирогу Петуньи чары стали понемногу спадать.

Петунья слушала ее и испытывала чувство дежа вю. В каком-то смысле, эта история была зеркальным отражением ее собственной. Только она, будучи рожденной среди фей, была отдана на воспитание семье Эвансов. И тоже, до поры до времени, ничего не знала о своем происхождении.

Что за странное совпадение.

– …и тогда Долли сказала мне бежать, – Пенни уже заканчивала свой рассказ. – Я несколько дней ничего не ела, чтобы чары хоть немного спали. Пришлось прятать еду, но, если знаешь как, обмануть фей становится не сложно. А потом улучила момент и – сбежала. Только я не знала, что ма… моя воспитательница поставила еще одну защиту на такой случай. И Долли умерла…

– Долли? – мягко спросила Петунья.

Пенни немного помялась, потом положила на стол свой сверток и аккуратно развернула его. Внутри лежала простая самодельная кукла в платьице из лоскутов, со стершимся лицом и оранжевыми нитками вместо волос. Судя по потрепанному виду, куколке этой было немало лет. И ее голова, почти оторванная, висела, соединяясь с телом всего парой ниток.

Ох. У Лили была такая же. То ли мама, то ли какая-то тетушек-бабушек расстаралась. Но когда Лили отправилась в магическую школу, куколка куда-то делась. Петунья ее больше не видела, и вскоре позабыла о ней. А теперь вспомнила. И заодно припомнила, что у нее самой такой куколки никогда и не было.

Пенни ласково погладила куколку по волосам из ниток и снова хлюпнула носом. На глазах ее блестели слезы.

– Долли сказала мне, чтобы я бежала к вам, а сама… – она зажмурилась, и по ее щекам потекли слезы.

Петунья аккуратно промокнула ее слезы полотенцем. Потом, когда та успокоилась, помогла принять ванну и отправила спать в комнату.
Пока она суетилась, убирая со стола и моя посуду, чтобы завтра отнести ее обратно в таверну, порванная куколка продолжала послушно лежать на столе, и Петунье все казалось, что ее спину буравит просительный взгляд.

Наконец, когда все дела были переделаны и больше нечем было отделываться от невысказанной просьбы, она достала нитки и иголку и сказала, обращаясь к Долли:

– Ну что, давай починим тебя, Долли. Чтобы твоя хозяйка зря не рыдала тут.

Вообще, она собиралась просто пришить голову на место. Но тут вмешалась Бина. Под руководством системы Петунья аккуратно распорола все швы на кукольном теле, вынула вату и разложила ее у камина на просушку. Внутри посеревших от времени комочков обнаружились локон рыжих младенческих волосиков, обрезки крохотных ноготков и небольшой лоскут ткани с несколькими черными каплями.

«Это материнская кровь» пояснила Бина, пока Петунья осторожно выбирала ноготки из ваты. «Самый мощный оберег для ребенка».

Петунья поджала губы. Ну конечно, кто будет делать такую вещь приемышу?

Она тщательно выстирала все лоскуты и высушила их, потом нарисовала на лице два глаза, нос и улыбающийся рот, и новой ниткой и иглой, которую по совету системы прокалила в огне, сшила все части вместе. Когда вата просохла, Петунья набила куколку обратно, через предусмотрительно оставленное в боку отверстие, но, когда взяла локон волос и обрезки ногтей, чтобы положить их внутрь, ее рука остановилась. Казалось неправильным снова класть в куклу эти вещи. Они уже отслужили свое. Тогда Петунья завернула их в отдельный кулечек, вместе с окровавленным лоскутом, а внутрь куколки положила уголек из камина, и зашила последний шов.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто девяносто четвертая, в которой Петунья начинает понемногу понимать, во что она опять ввязалась

Все же черновик это вещь. Буквально вчера мне пришло в голову, что Пенни должна быть абсолютно безрукая и ничему полезному не обученная. Вот же головная боль для тети Пэт.
Очень надеюсь, она не расколотит подаренный папой чайный сервиз.

Да, Пенни выглядит как-то так. Это персонаж из игры Стардью, который внезапно подошел к моей истории.

▼Скрытый текст⬍

▼Скрытый текст⬍

Солнце только выглянуло из-за горизонта, а Петунья была уже на ногах. Минула очередная ночь без сна, но благодаря медитации энергия буквально переполняла ее. Тихо заглянув в комнату, она проверила свою гостью. Пенни спала, завернувшись в одеяло как гусеница, ее дыхание было тихим и спокойным. Петунья послушала немного и тихо прикрыла дверь.

Починенная вчера куколка лежала на столе и будто бы следила за передвижениями хозяйки нарисованным глазенками. Петунья подошла, чтобы посадить ее поудобнее, и наказала следить за домом, пока она делами занята. Куколка пообещала бдить.
«Сделать настоящую обережную куклу – это признак невероятного таланта!»

Петунья делала упражнения, свою обычную дневную норму, а система восторженно делилась с ней своими соображениями. Ее невероятно восхитила вчерашняя починка куколки, уж непонятно почему. Петунья ведь не сделала ничего особенного – просто распорола швы и сшила игрушку заново. Что тут такого-то?

Но система не унималась и прочитала ей целую лекцию о куклах-оберегах, которые, по ее словам, относились к самой, что ни на есть древней магии. Некогда это знание было одинаково доступно и магам, и обычным людям, но постепенно забылось и оказалось почти полностью утрачено. Маги перешли на волшебные жезлы и заклинания, сочтя, что проще один раз наложить чары, а потом подновлять их, чем потратить порядочное время на изготовление оберега. Да и обереги у каждого мага получаются разной силы. А для магглов (это словечко система подхватила от самой Петуньи), куклы и вовсе превратились в просто игрушки. К тому же не особо популярные из-за своей неказистости.

«А ведь хорошо сделанный оберег – по-настоящему незаменимая вещь! Присмотреть за домом, оберегать ребенка, охранять в дороге, приманивать удачу – много что можно сделать с их помощью!»

– Никогда не слышала о таких куклах, – сказала Петунья, на минуточку прекратив заниматься. – Моя младшая сестра учится в школе волшебников, но она никогда не рассказывала ни о чем подобном, – она задумалась, продолжать ли называть Лили своей сестрой? Ведь у них, как выяснилось, нет ничего общего… и вообще, у Петуньи теперь есть своя собственная семья.

«Говорю же, это очень древняя магия» терпеливо повторила система. «Грубая, некрасивая, но чрезвычайно действенная. Настолько, что некоторые ее отголоски могли сохраниться и сейчас. А современные маги с их волшебными палочками слишком зациклены на красоте и эффектности».

– Не слишком ли много ты знаешь о современных волшебниках? – добродушно подколола ее Петунья. Она закончила с упражнениями, обмотала кулаки бинтами и обрушила град ударов на ни в чем неповинное дерево. Ствол дрожал, листва шелестела, изредка роняя ей на голову лист-другой.

«Бина может похвастаться весьма обширной базой данных!» горделиво сообщила система, но тут же добавила, что она должна непременно попасть в общество волшебников, чтобы обновить и умножить свои знания. Петунья, конечно же, пообещала ей такую экскурсию.

Петунья закончила тренировку, вновь глотая горечь от своей неспособности ударить по-настоящему, заглянула в пещеру с летучими мышами – ей повезло, она подобрала прекрасный спелый апельсин и несколько крупных слив, – и отправилась на пробежку. Во время бега ей все чудилось, что где-то на границе слуха раздается жужжание стрекозиных крыльев и тонкий звон колокольчиков, но источник этого звука найти не смогла и решила, что ей чудится.

Солнце окончательно поднялось над горизонтом, когда Петунья вернулась с пробежки. Она искупалась в реке, подоила корову и вывела ее попастись. Принесенные летучими мышами фрукты она скормила буренке в благодарность за новые три галлона молока. К ее возвращению в дом садовый гном собрал свежие куриные яйца. Петунья взяла их и решила, что вполне может приготовить для гостьи омлет.

Не такой шикарный, как тот, что готовил для нее отец, но тоже вкусный.

Маленькая стрелка на часах пересекла отметку «девять», когда дверь спальни открылась, и оттуда показалась заспанная Пенни. Она оглядела кухню тревожным взглядом, но увидела Петунью, и ее лицо сразу прояснилось.

– С добрым утром, леди Эльдалоттэ! Представляете, я подумала отчего-то, что мне все это приснилось. И я так испугалась… – Пенни увидела починенную куколку и радостно вскрикнула. Она подбежала к своей Долли, схватила ее и крепко прижала к груди. – Это вы ее починили? О, спасибо! Большое спасибо! Я даже не знаю, как вас благодарить! Вы так меня выручаете!

– Ты тоже меня выручишь, если умоешься и приведешь себя в порядок, – тоном, который сделал бы честь и Мэри Поппинс, сказала Петунья и перевернула омлет на сковороде.

К тому времени, когда завтрак был готов, Пенни умылась и почистила зубы, причесалась и расправила складки на платье, которое оказалось под ее мантией.
– Садись, – Петунья кивнула ей на стол и поставила перед ней тарелку и приборы, стакан со свежим молоком и яблоком.

Пенни с аппетитом расправлялась с омлетом, не забывая хвалить кулинарные навыки своей хозяйки, а Петунья меланхолично посасывала постную пилюлю и варила себе кофе.

– Я так понимаю, бежала ты ко мне не просто так, – сказала она, усаживаясь за стол с чашкой кофе. – С чем тебе нужна помощь?

Пенни, уже вгрызшаяся в яблоко, замерла, потом вынула надкусанный фрукт и посмотрела на Петунью очень умоляющим взглядом.

– Мне нужно спрятаться. Ненадолго! Пока магический детектив, которого я наняла, не найдет мою настоящую семью! Как только я смогу воссоединиться со своими родителями, ма… королева Титания больше не будет властная надо мной. Но до тех пор, – она молитвенно сложила руки, – леди Эльдалоттэ, пожалуйста, позвольте мне остаться у вас!

– Титания? – Петунья не смогла сдержать удивления. Причем тут она? Но, стоило подумать, как у нее зародились подозрения. Ребенок, похищенный феями… да не может быть! Или может?

Пенни горестно вздохнула и подтвердила, что так и есть. Ее похитила и растила для каких-то своих целей сама Титания, королева Летнего Двора. Но для чего ей понадобился человеческий ребенок, Пенни не знала. Куколка подозревала, что для чего-то нехорошего, и Пенни предпочитала ей верить.

Пенни вдруг подумала, что Петунья хочет отказать ей и испугалась.

– Пожалуйста! Я буду полезной! Я буду стараться, честно! Только скажите, я все сделаю!

Она так переволновалась, что вскочила со стула и чуть не упала перед Петуньей на колени, но та вовремя поймала ее за руки и удержала.

– Стоп. Хватит. – Петунья встряхнула девчонку. – Раз уж я пустила тебя в дом, то помогу тебе. Но и ты, – она усмехнулась, – от своих слов не отказывайся.

Пенни горячо заверила ее, что и не думала даже.

– Попьешь чай и помой посуду, – сказала Петунья, берясь за словарь иероглифов и табличку со стилом.

Она погрузилась в повторение уже выученных знаков. Сами знаки и последовательность черт, из которых они складывались, не были проблемой. А вот над тем, чтобы правильно запомнить их значения – над этим следовало потрудиться. Краем глаза она следила за своей гостьей. Выпив чай и съев яблоко, Пенни отнесла грязную посуду к мойке и застыла около нее. Петунья с интересом уставилась на нее. Чего она ждет?

Почувствовав ее взгляд, Пенни обернулась и смущенно призналась, что не умеет мыть посуду. Даже понятия не имеет, с какой стороны браться за это дело.

Петунья потеряла дар речи. Первой ее мыслью стало, что это такая дурацкая шутка. Потом, она немного поразмыслила и пришла к выводу, что Пенни, вероятно, первый раз в жизни современные средства для мытья посуды. И правда, где бы феям взять такое… Или же она надумала себя всякое, а правда в том, что воспитанная королевой фей девчонка вряд ли умеет мыть посуду. Петунья вздохнула и поднялась.

– Вот тряпка. Мочишь ее под краном, насыпаешь порцию вот этого порошка, потом тряпкой оттираешь грязь и жир с тарелки, после чего смываешь под водой. И ставишь вот сюда. Понятно?

Пенни закивала. Ее глаза горели жаждой быть полезной. Стоило Петунье отойти в сторону, как она схватила тряпку и, едва намочив ее, бухнула на нее большую порцию средства – смеси соды и горчичного порошка. Петунья только глаза закатила. Она вернулась к учебе, а в раковине тем временем зажурчала вода, заскребла тряпка по поверхности тарелки, а потом раздался грохот.

Петунья вскинулась. Осколки тарелки лежали на краю стола и на полу, у самых ног Пенни, а та большими глазами смотрела на разбитую посуду.

– Она такая скользкая… – пролепетала она. – Просто – оп! И выскользнула из рук!

Петунья прикрикнула на нее, чтобы не смела подбирать осколки руками, сходила за веником и совком и подмела. Потом осталась стоять рядом с раковиной, зорко наблюдая за тем, как гостья учится мыть посуду. К счастью, больше эксцессов не было. Только однажды чашка выскользнула у нее из рук – по счастью в раковину, – и обошлось без битья.

– Простите, мне так жаль! Неужели ее больше нельзя починить? – Глаза Пенни увлажнились, и она все кидала испуганные взгляды на разбитую тарелку. – Когда такое случалось дома, в смысле, во дворце фей, главная горничная произносила заклинание, и все само собой чинилось.

Петунья снова вздохнула.

– Я же не волшебница. Выброшу эту тарелку. Куплю завтра новую. А ты, – она ткнула Пенни в грудь указательным пальцем, – чтобы не смела подходить к полке с чайным сервизом, поняла? Это – подарок моего отца. Очень важная вещь. Очень, – повторила она и глядела на девчонку, пока не убедилась, что та поняла.

Петунья взяла помытую ею вилку и проверила результат. Ну, можно было и лучше, но для первого раза сойдет.

– Кстати, – она обратила внимание, как Пенни нервно теребит кончик хвоста, и ей пришла в голову мысль, – А где твоя волшебная палочка?

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто девяносто пятая, в которой тетя Пэт работает Хагридом, а после сталкивается с новыми неприятностями

Сама по себе Пенни весьма милая девочка. Я представляю ее как эдакую девочку-девочку, которая легко порхает по жизни, всеми любима и никому не делает зла. Но в ее прошлом есть нечто темное, что не желает отпускать ее и вредит окружающим.

▼Скрытый текст⬍

Пенни ненадолго зашла в комнату, а потом по-простому, словно карандаш одалживала, протянула палочку Петунье.

– Разве это не просто странная шпилька? Слишком длинная и толстая, но тем не менее отлично держит волосы!

Петунья даже не взглянула на нее. Сейчас все ее внимание было приковано к палочке в ее руках. Десять дюймов с четвертью, если глазомер ее не обманывал, светло-красного цвета с едва заметными продольными светлыми полосами. Ива, определенно ива. Гибкая и хлесткая, прекрасно подходящая для работы с чарами.

После покупки, Лили разрешила ей подержать свою новую волшебную палочку, и этот миг крепко-накрепко отпечатался в ее памяти. У Петуньи даже голова закружилась от охватившего ее дежа вю.

Но как такое возможно? У нее не было сомнений, что палочка Лили прямо сейчас с ней, в Хогвартсе. Но откуда тогда эта, ее точный близнец? Олливандер сделал две одинаковые палочки? И одна каким-то образом попала к феям? Или девушка, которую она приютила в своем доме, еще один доппельгангер из параллельного мира?

Успокойся, сказала она самой себе. Какой доппельгангер? Пенни, конечно, похожа на Лили до невероятия. Но это сходство родных сестер-погодок, ничего сверхъестественного. Да и палочке вполне можно найти объяснение. Выбор магической древесины невелик, а наполнителя для сердцевины – и того меньше. Стоит ли удивляться появлению похожей палочки? Ведь если их сравнить, то наверняка хоть какое-то отличие да найдется.

Успокоив себя, Петунья вернула палочку владелице.

– Это не шпилька. Как я и сказала, это волшебная палочка. Волшебники всего мира используют их, чтобы творить чудеса.

Глаза Пенни расширились, и она уставилась на палочку в своей руке так, будто видела ее первый раз.

– Знаете, леди Эльдалоттэ, – медленно произнесла она, – сейчас, когда вы это сказали, я, кажется, понимаю. Ведь всякий раз, когда мне было нужно спрятаться или отвести от себя чужие глаза, я хваталась за нее и мысленно повторяла «меня нет, меня нет». И тогда – представляете? – феи проходили мимо меня, будто не замечали. Так что же, это и правда было волшебство? И я – волшебница?

Последние слова она почти прошептала, а в ее глазах появилось выражение, сродни тому, с каким Лили внимала мелкому паршивцу Снейпу, когда тот рассказывал ей о магии. Петунья заметила это, и внутри нее вдруг подняла голову темная зависть – вот еще один человек прямо на ее глазах получает то, что она так сильно, так сильно хотела себе! У нее даже в глазах помутнело, таким неожиданно ярким было это чувство. Но огонь в камине вдруг загудел грозно, и она с усилием подавила зависть и затолкала ее в самые темные глубины своего сердца.

Она обязательно получит свою магию. Просто… просто ей понадобится чуть больше усилий, чем всем остальным.

Когда в голове прояснилось, ей вспомнился один абзац из учебника по культивации. Там рассказывалось о способе проверить уровень развития другого человека. А ведь отец говорил, что все маги рождались сразу с золотым ядром.

– Дай-ка мне свою руку, – Пенни протянула ей руку, и Петунья положила пальцы на ее запястье там, где под кожей билась тонкая ниточка пульса. Сосредоточившись, она направила вдоль этой нити свой разум. Кровь и ци, тесно переплетаясь, вели ее вглубь, и вот на Петунью со всех сторон обрушился невыносимо золотой свет. Это сияние ослепило ее, и она поспешила убраться прочь.

Так вот на что похож даньтянь, думала Петунья, пережидая, пока под закрытыми веками перестанут плавать белые пятна. Пусть она смотрела духовным зрением, но эффект послеобраза был вполне настоящим. Она горько улыбнулась. Накопленная ею ци казалась невероятным достижением, но на деле она оказалась тусклым светлячком, в то время как истинное золотое ядро сияло с силой тысячи солнц.

– Леди Эльдалоттэ, вы в порядке? – сквозь тяжелые мысли пробился встревоженный голосок Пенни, и Петунья заставила себя открыть глаза.

Она посмотрела на рыжую ведьмочку и усмехнулась:

– Хочешь научиться магии, Пенни? – Та яростно закивала, продолжая сжимать в руке палочку. – Ну, тогда давай сходим в библиотеку и найдем для тебя пару учебников. Кстати, хватит называть меня леди Эльдалоттэ. Меня зовут Мириэль.

Пенни вдруг хихикнула.

– Значит, у тебя тоже был псевдоним, Мириэль? – и сделала книксен: – Рада знакомству!

Они вышли из фермы и отправились по проселочной дороге в город. Петунья была почти уверена, что в библиотеке Раздола получится найти волшебные учебники. Не зря же Туури похвалялась, что может найти любую книгу. А раз Петунья читала учебники Лили, то может их в точности описать. А заодно она занесет в таверну молоко и яйца.

Пенни, прижимая к груди куколку и палочку, неотступно следовала за Петуньей, внимательно и жадно оглядываясь по сторонам. Граница между кусками разных миров настолько потрясла ее, что ее пришлось хорошенечко встряхнуть, чтобы привести в себя.

– О, прости, Мириэль, – Пенни с усилием отвела взгляд от стыка двух пространств. – Это… у меня такое ощущение, будто я где-то уже это видела… во сне, может? – По ее лицу пробежала легкая тень, когда она попыталась вспомнить. – Нет, не помню.

– Все нормально, – утешила ее Петунья, а сама запомнила эту оговорку. – Все так обычно реагируют.

Они прошли сквозь проход между скалами, а когда их глазам открылся вид на Раздол, Пенни от неожиданности и восторга закричала. И эхо ее голоса отправилось блуждать между скал, пока девушка любовались белоснежными дворцами, утопающими в ярком осеннем убранстве. Петунья, не теряя времени, взяла ее за руку и повела за собой. Завороженная видами, Пенни даже не обратила внимания, что переходит пропасть по тонкому мосту, послушно идя следом.

Перед двумя каменными стражами Петунья ненадолго остановилась, давая им рассмотреть гостью. Она не могла сказать точно, когда у них завелась такая традиция, но не стала пренебрегать ею. Кто знает, может, эти двое и в самом деле охраняют город?

– Вот это наша таверна, «Последняя из Хорадримов». Ею заправляет моя подруга Лия. В любой момент можешь обратиться к ней за помощью.

Они вошли внутрь, однако, против обыкновения, Лии за стойкой не оказалось. А немногочисленные утренние посетители казались чем-то встревоженными. На вопрос Петуньи они показали на лестницу, ведущую в подвал, мол, госпожа тавернщица вдруг закричала нечеловеческим голосом и унеслась вниз, будто на пожар.

Петунья поспешила в подвал. Пенни, хвостиком, за ней.

– Лия?

Петунья сбежала по лестнице. Это было ее второе посещение. Первый раз ей довелось побывать в подвале еще до открытия таверны, когда подвал был пуст и наполнен лишь мечтами Лии. Теперь же, как и полагалось, здесь хранилось множество провизии. Стояли на полу мешки с крупами и мукой, в ящиках лежали фрукты и овощи. На стеллажах хранились круги сыров и кирпичики хлеба. С потолка свисали окорока и колбасы, копченые рыбины, низки грибов и пучки трав. В бочках дозревала новая партия сидра, а ряды закрытых горшков и крынок хранили в себе молоко и молочные продукты.

Лия стояла посреди подвала и буквально полыхала гневом. Пенни испуганно пискнула и спряталась за Петуньей. И было чего испугаться. Кроваво-огненная аура окружала хозяйку таверны, и во все стороны от нее распространялось ощущение всеподавляющего ужаса.

– Лия, это я!

Налитые кровью глаза взглянули на Петунью. Показалось на мгновение, что она сейчас кинется, но огромным усилием воли Лия совладала с собой, и ее аура понемногу утихла, спряталась внутри тела.

Она молча протянула Петунье открытый кувшин, от которого во все стороны распространялся запах прокисшего молока. Петунья подошла ближе, и ее ноздрей коснулся запах тлена – в одном из ящиков овощи сгнили почти без остатка. Часть сыров на полках коснулась плесень, как и хлеб, и мясо. А в крупах завелись жучки. Остались неиспорченными лишь копчености да бочки с сидром.
– Беспредел, – проскрежетала Лия. В ее злом голосе отчетливо были слышны звон цепей и крики грешников в преисподней. – Спускаюсь в подвал, а тут – это!

Петунья сунула ей в руки бутыль со свежим молоком, Лия немного повеселела. Потом Петунья проверила другие горшки и крынки – во всех, без исключения, молоко прокисло, сливки свернулись, а творог и сметана превратились в разнородную желтую склизкую массу.

Передвигая горшки, Петунья заметила что-то блестящее. А когда потрогала, то заметила, что к ее пальцам прилипли мелкие крупинки блестящей пыльцы. Потерев пальцы, она заставила пыльцу заблагоухать, и этот аромат был прекрасно ей знаком.

– Пенни, посмотри, – подозвала она свою гостью, Пенни сунулась к ней, и тут же на ее лице появился такой ужас, что все сразу стало понятно.

Так вот почему ей вчера так и слышались стрекот их крыльев и звон колокольцев… значит, в этом маленьком мире появились феи. Это из-за них скисло молоко. Они же, в меру сил, попортили и остальные продукты. Только с сидром не справились – содержащийся в яблочном соке атрибут молнии сделал их чары недействительными. А испортить рыбу, которую коптила лично Лия, это надо постараться.

– Феи? – Лия нахмурилась. О феях она слышала впервые. В Санктуарии такие не водились. Но она быстро справилась, приравняв их к мелким бесам. – Но зачем им портить мою еду?

Бледная, от чего ее веснушки стали еще более яркими, Пенни согнулась в поклоне и принялась бормотать извинения, все повторяя и повторяя, что это ее вина и как ей жаль, и она обязательно все возместит.

Петунья взмахом руки оборвала ее и в двух словах объяснила, в чем дело. Лию история похищенной во младенчестве девочки равнодушной не оставила.

– Эй, ты не виновата, – она протянула руку и погладила девчонку по голове. – Слышишь? Виноваты только эти пакостники. Но как от них защититься?

– Феи боятся Холодного Железа, – пискнула из-под ее руки Пенни.

Петунья зловеще хохотнула и потерла ладони. Кому-то явно не повезло, что прямо сейчас у нее в кузне есть больше дюжины слитков отменного железа!

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто девяносто шестая, в которой тетя Пэт играет в догонялки с феями, а потом оказывается буквально на краю смерти

Так как феи в моем понимании существа весьма простые и порой наивные, то и ругательства у них такие же. Зигугу и бискорню лишь звучат страшно, но на самом деле это лишь различные формы подушечек для иголок. Но как по мне, "зигугу тебе в печень" звучит достаточно грозно!

Яогуай - это китайский термин для обозначения демонов, призраков и прочей нечисти. Я не нашел, как могли древние китайцы называть фей, так что остановился на этом слове.

▼Скрытый текст⬍

Оставив Пенни помогать наводить порядок в таверне, Петунья бегом помчалась на ферму. Всю дорогу она прислушивалась, не услышит ли снова те же звуки – жужжание крыльев и звон колокольцев, – но вроде бы не слышала. Вероятно, все феи сейчас были в городе.

Она забрала готовые слитки из кузницы и забежала на минутку в дом, чтобы предупредить огонь. На всякий случай. Кто знает, может, эти мелкие пакостники найдут способ пробраться внутрь? Так пусть волшебный огонь, оставленный отцом, будет в курсе.

К ее возвращению сбоку от таверны появились ящики с испорченными продуктами. Петунья поцокала языком – вроде испорченного было меньше. Оказалось, пока она бегала туда-сюда, феи попытались вновь совершить налет на запасы таверны, но демоническая аура хозяйки отпугнула их.

– Не думаю, что они еще раз попробуют сунуться сюда, – недобро усмехнулась Лия, принимая у Петуньи слиток железа и размещая его над дверью. – Но предосторожность лишней не будет.

Петунья скептически посмотрела на небольшой слиток. Такой маленький. Неужели он и впрямь может защитить таверну?

Но Пенни оказалась неожиданно уверена в успехе.

– Я чувствую, будто все это место накрыл зонтик, – девушка развела руками, обрисовывая купол зонта. – Природа фей такова, что даже небольшого кусочка Холодного Железа будет достаточно, чтобы держать их на расстоянии. Оно для них словно яд.

Тут Петунья вспомнила, что она и сама, вообще-то, почетная фея, а Пенни похихикала и загадочно ответила, что есть феи и феи, и не надо их путать.

Петунья уже собралась вытрясти из нее объяснение, как со стороны библиотеки раздался шум. Несмотря на разделяющее их расстояние, слышно было так, словно в соседней комнате рухнули книжные шкафы. Петунья не стала разбираться в природе этого феномена, а бегом кинулась на помощь. За нею побежали Пенни и часть посетителей, в то время как другие остались помогать в таверне.

Петунья ворвалась в открытую нараспашку дверь и остановилась. Шкафы и в самом деле попадали, словно фишки домино, книги рассыпались, погребя под собой пухлую библиотекаршу. Цветочные горшки валялись на полу, рассыпав вокруг себя комья земли. Сверху, медленно и величаво кружась, снегом осыпались порванные в клочья книжные страницы.

Из-под самой большой кучи книг раздался сдавленный писк. Все дружно бросились разгребать завалы, и вскоре откопали Туури. К счастью, она успела превратиться в птицу, а потому не пострадала. Но что значили синяки и ушибы по сравнению с искалеченными книгами?

Петунья и ей протянула слиток железа. Туури сперва не поняла, что с этим делать, но услышала, что это верное средство отпугнуть фей, и в ее глазах зажегся мстительный огонек. Стало ясно, что в ближайшие дни она перевернет библиотеку с ног на голову, но найдет еще примерно полсотни способов избавиться от волшебных пакостников.

За разбором устроенного беспорядка она услышала новый шум и чей-то возмущенный крик. Будто кто-то отдыхал себе спокойно с книжкой, когда под ним совершенно внезапно перевернулся диван.

Следующие несколько часов Петунья, Пенни и их добровольные помощники из числа горожан носились, как угорелые, по всему Раздолу, но всякий раз опаздывали. Феи успевали набедокурить и смыться до их прибытия. И вдобавок, насмехаясь над незадачливыми охотниками, стали оставлять за собой надписи с угрозами и ругательствами.

– «Зигугу вам в печень»? – прочитала Петунья очередные каракули и с недоумением посмотрела на Пенни. – Что это?

Рыжая ведьмочка ответила ей неловкой улыбкой.

– Ну, ты же знаешь, феи… они довольно простые…

А, ну да. Сразу вспомнился конкурс загадок на Цветочных Танцах. Очень простые. И оттого очень опасные.

Петунья вздохнула.

– Давайте отмоем стену, – предложила она, но тут раздался шум и грохот в аптекарском саду.

Петунья чертыхнулась и, крикнув Пенни заняться уборкой, бросилась со всех ног к Дому Целителей. Но как бы быстро она ни бежала, все равно не успела. Ее встретила картина полнейшей разрухи. Феи не поленились повыдергать все растения до единого, разбросали землю из клумб, сломали скамейки, а стены больницы расписали множеством слов и каракулей, среди которых раз десять встречалось уже знакомое ей «зигугу». Самыми большими буквами было написано: ВЕРНИ, ЧТО УКРАЛА!

Посреди этого бедлама стоял несчастный Цветогном. В кривой улыбке, застывшей на его белом лице, ясно читалось, что такого налета на свои владения он совсем не ожидал. Петунья торопливо положила рядом с ним последний слиток железа, быстрой скороговоркой объяснив, что к чему. Но гном не отреагировал и даже ни чуточки не смягчился. Чувствуя себя не в своей тарелке, она сочла за лучшее ретироваться. Стоило выйти за пределы сада, как изнутри раздались шаги и тяжелые вздохи. Петуньй очень хотелось подсмотреть хоть одним глазком, но садовые гномы, кажется, не любили, когда за ними подглядывают, а потому она заставила себя уйти.

Тем не менее, встреча с Цветогномом подсказала ей одну мысль. Петунья поспешила вернуться к таверне и на полпути столкнулась с Вэй Усянем. Чернокнижник, одетый впопыхах и весь всклокоченный, целеустремленно шагал по улице и крепко сжимал в руке флейту. Мелкие пакостники и его не обошли вниманием, но самое ужасное, что они могли бы сделать, это стащить флейту, а ее Вэй Усянь всегда держал под рукой.

Впереди показалась лестница. Петунья как раз объясняла, что происходит в городе, а потому не посмотрела, куда ставит ногу. Смазанные жиром ступени выскользнули из-под нее, и Петунья, неловко взмахнув руками, упала, больно ударившись спиной. Но на этом ее злоключения не закончились. Маленькие пальчики схватили ее за ногу и потянули вниз. Она вскрикнула и вцепилась в балясины перил, но те мигом покрылись маслом, будто замироточили, руки соскользнули с них, и Петунью поволокло по лестнице.

Воздух на нею разрезал ясный и пронзительный звук флейты. И тут же невидимые феи разразились криками боли и проклятиями в адрес музыканта. Он продудел еще раз, будто повелевая ими, и они исчезли.

Вэй Усянь помог Петунье подняться и быстро, словно опытный костоправ, проверил, не сломала ли она чего.

– Спасибо, – она вцепилась в него крепкой хваткой. – Но ты слышал, как они тебя проклинали?

Вэй Усянь только ухмыльнулся, на дне его глаз вспыхнул багряный свет.

– Хах! Такие проклятия для меня не страшнее комариного укуса. Да, кстати, это и были те самые феи? – Поддерживая Петунью, он направился к таверне, разглагольствуя на ходу. – Из твоих объяснений поначалу было не ясно, что это. Но теперь я вижу, что они какой-то вид яогуай. Хм. Я мог бы сделать защитные талисманы, но…

– Но?

– Хорошо бы поймать парочку для тестов и испытаний, – с ленивой улыбкой пояснил он. – Сочинять талисман наугад не самая удачная идея. Я, может, и уверен в своих навыках, но запасов желтой бумаги и киновари у меня немного. К тому же, яогуай весьма многочисленны и разнообразны. То, что сработает против одних, скорее всего будет бесполезным против других.

Петунья закивала.

– Я поняла. Но погоди пока. Хочу опробовать одну идею. Может, с ней у нас не будет необходимости в талисманах.

Вэй Усянь не стал спорить. Они вышли к таверне, и он с интересом последовал за Петуньей к двух каменным стражам, что охраняли единственный вход в город.

Петунья опустилась на колени рядом с гномом-городовым.

– Уважаемый гном, – сказала она, – уверена, вы уже знаете, что город подвергся нападению. Многие пострадали, в том числе и господин Цветогном, что присматривает за аптекарским садом, – она обернулась к Вэй Усяню и шепотом попросила его принести чашечку кофе, после чего вернулась к разговору. Конечно, называть это одностороннее общение разговором было бы чересчур, но отчего-то ей казалось, что гном не только ее слышит и понимает, но даже разделяет ее возмущение. – К сожалению, мне сложно с ними справиться, я их даже не вижу. Все, что я могу, это разместить по городе куски Холодного Железа. Но город велик, а мои запасы подошли к концу. Вот я и обращаюсь к вам, как к стражу порядка и одному из защитников этого города.

Вэй Усянь почтительно поднес гному чашечку горячего эспрессо, и тот благосклонно принял подношение. Петунья поняла, что они пришли к согласию.

– Надеюсь на вашу помощь, господин гном, – сказала она, вставая.

– Надейся! – пробасил за ее спиной незнакомый голосок, Петунья ощутила сильный толчок в спину и, потеряв равновесие, полетела с моста в бездну.

В последний момент она умудрилась ухватиться рукой за край моста. Да так и повисла на одной руке, чувствуя, какое на самом деле тяжелое и неповоротливое ее тело.

Над площадью разнеслась звонкая песнь дицзы. Невидимые феи завопили, но, несмотря на боль, с разных сторон обрушились на чернокнижника, не давая ему прийти Петунье на помощь. А на ее руку вдруг прыгнул кто-то тяжелый, и каблучки его сапожков продавили ее ладонь до самых косточек. Петунья закричала, так больно было, а невидимка принялся прыгать, издевательски хохоча при этом.

– Что, воришка, попалась? – приговаривал он, выплясывая на многострадальной петуньиной руке затейливый танец. – Верни, что взяла! А не то получишь зигугу в печень да бискорню на шею и в воду!

Где-то далеко хлопнула дверь таверны, и по площади разлилась демоническая аура Лии. Но никто не мог пробиться на помощь Петунье – феи словно обезумели и бросались на всякого, не заботясь о потерях. Воздух звенел от жужжания сотен и тысяч крыльев. Сверкающая пыльца, оседая на телах людей, замедляла их и ослабляла.

Петунья выплюнула сквозь зубы проклятие, но фэйри лишь посмеялся. Она выбросила вверх вторую руку и попыталась подтянуться, полная решимости взобраться на мост и задать ему трепку. Но как только ее голова оказалась на одном уровне с мостом, фэйри внезапно и сильно ударил ее по макушке. Петунья вновь повисла, чувствуя, как руки начинают ныть от напряжения.

Вторая попытка закончилась тем же самым: фэйри, словно играя с ней, издевался над ее усилиями, подталкивая к мысли, что единственным выходом для нее станет прыжок в реку.

– Упрямая какая! – С невольным уважением пробасил он. Он оставил свои попытки и дал ей возможность подтянуться, а когда ее лицо показалось над мостом, добавил: – Как таракан. А знаешь, что делают с тараканами? – заговорщически спросил он. – Травят дустом! – фэйри захохотал над своим немудреным каламбуром, а потом подскочил к краю моста и резко дунул, посылая в глаза Петуньи облачко сверкающей алмазной пыльцы.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто девяносто седьмая, в которой тетя Пэт оказывается на краю гибели, но благодаря этому открывает в себе скрытый талант

Всем, кто носит линзы и знаком с ощущением милипусечной фигнюшки, внезапно попавшей в глаз, посвящается.

▼Скрытый текст⬍

Петунья зажмурилась, но поздно. Сияющая пыльца осела на ее глаза и веки, словно блестящие тени для вечеринки. Но стоило зажмуриться, как глаза нестерпимо закололо. Веки мгновенно опухли, потекли слезы, нос заложило, и Петунья задышала ртом, часто и рвано. Ее щеки быстро стали мокрыми от слез, но, сколько бы их не вытекло, они не могли облегчить ее страданий.

Она закричала от боли и от переполняющего ее отчаяния. Она все еще болталась на краю моста. И, пусть фэйри оставил ее, бросившись помогать своим в битве на площади, руки ее слабели, и не далек был тот момент, когда она устанет висеть и неизбежно упадет вниз. Туда, где ее тело унесут с собой грохочущие воды реки…

Петунья мотнула головой, пытаясь дотянуться до плеча и хоть как-то утереть влагу с глаз. Она все никак не могла открыть глаза – ей было так больно, так больно, что в голову невольно закралась мысль, что глаз у нее и вовсе больше нет. Ужас остаться слепой и беспомощной охватил ее. Ослабевшие пальцы поползли по каменному мосту, и, когда она уже почувствовала, что теряет опору, чья-то холодная, твердая рука ухватила ее за запястье и остановила падение.

Петунья подняла мокрое от слез лицо, будто пытаясь взглянуть на своего спасителя.

– Спасибо, – выдохнула она. И тут ее потянуло наверх. Неизвестный спаситель вытащил ее так легко, будто она была пушинкой, и аккуратно поставил на мост.

От ощущения спасительной тверди под ногами, Петунья чуть не упала, но та же твердая рука поддержала ее, помогая остаться на ногах.
– Мириэль! – перекрывая шум и гам, царящий на площади, гаркнула Лия. От ее крика во все стороны полетела звуковая волна, и феи заверещали от неожиданности и страха, когда их буквально разметало в разные стороны, ломая и отрывая хрупкие крылышки.

Затем эстафету приняла флейта Вэй Усяня. От пронзительного звука, порой переходящего в ультразвук, заложило уши. Не стой спаситель за спиной Петуньи, она кинулась бы прочь, не разбирая дороги от ужаса, что несла эта музыка. Но вместо этого ее ударили порывы ветра от взмахов множества крылышек – феи улепетывали от разъяренного чернокнижника, а вслед им летели пропитанные могильным хладом и тленом звуки.

А потом, неожиданно, посреди этой свалки вдруг раздался резкий свист полицейского свистка. От обыденности этого звука – будто патрульный разгонял хулиганов, – Петунья истерически рассмеялась. Свисток свистел сердито и настойчиво. Легко можно было вообразить пузатого гнома-городового, наводящего порядок на улицах.

Именно он и положил конец этой во всех отношениях странной битве.

Умолк полицейский свисток. Стало тихо. А потом люди на площади разразились радостными криками. Они хлопали друг друга по плечам и спине и поздравляли с одержанной победой.

– Мириэль, дай руку, – перед Петуньей появился Айолос. Она неуверенно протянула ему руку, и он подхватил ее, а потом обнял за талию, не давая ей упасть, и повел к  таверне.

Она услышала за своей спиной чью-то тяжелую поступь.

– Кто это был?

– Сперва проверим твои глаза, – Айолос будто ее не слышал.

Навстречу им из таверны с плачем кинулась Пенни, но Лия ловко ухватила ее и потащила за собой к стойке, приговаривая, что прямо сейчас она ни от какой помощи не откажется. А Петунью завели внутрь, усадили на стул, и Айолос громко попросил принести как можно больше света.

Петунья не смогла сдержать улыбки. Зачем ему приносить свет, если он может создать его с помощью своего космо?

– Раз смеешься, значит, все не так уж и плохо. Потерпи немного. Я только посмотрю.

Айолос взял ее лицо обеими руками и повернул к яркому источнику света, который она различала и через зажмуренные веки. Боль и резь в глазах тут же усилились, и Петунья мелко и часто задышала, пытаясь справиться с собой. Айолос шикнул на нее, мягко и бережно ощупал глаза, отогнул сперва одно веко, потом второе. Петунью била крупная дрожь, а слезы текли прямо без остановки, и рубашка на ее груди промокла насквозь.

– Я же не ослепла, да? – прохныкала она, пока кто-то утирал ее слезы и сопли куском мягкой ткани.

Айолос с силой сжал ее ладони в своих. Горячие, почти как у отца, его руки слегка уняли ее тревогу.

– Все не так страшно, как ты вообразила, Мириэль, – медленно, отчетливо выговаривая каждое слово, сказал Айолос. Он говорил, близко наклонившись к ее лицу, так что она чувствовала его дыхание, и в каждом произносимом им слове звенело золотое космо. – Просто сделай так, как я скажу, – захваченная силой его голоса, она согласно кивнула. – Не сомневайся и не задумывайся. Воспламени свой космо и направь его к глазам. Силой воображения придай ему форму воды. Что угодно – прилив или цунами, струя из-под крана или легкий дождь…

Он продолжал говорить, описывая те разнообразные формы, какие Петунья могла бы придать своей силе, а она щедро зачерпнула ци, скопленной в животе, и плеснула этой серебряной эссенцией прямо себе в лицо. Сияющие капли попали ей в глаза и растворились в них, унося с собой все неприятные ощущения.

Петунья заморгала – не больно! – и осторожно открыла глаза.

У нее вырвался непроизвольный вскрик. Таверна вдруг оказалась окутана серебряным сиянием, а прямо перед нею было невероятное создание. Он был соткан из ветров и ураганов, буранов и вихрей. Поверхность его тела постоянно менялась, и не за что было зацепиться взглядом. Только алая лента, повязанная на его голове, оставалась неизменной. С трудом оторвав от него взгляд, Петунья заметила за его спиной и других. Их было много. Но больше всего ее внимание привлекли двое – темное существо, созданное из переплетенных крови и огня, темного и опасного, совсем не похожего на пламя отца. Рядом с ним суетилось существо поменьше, все зыбкое, как призрак, но с ярко-горящим внутри золотым солнцем.

Руки живого ветра стиснули ее ладонь. Петунья вновь взглянула на него.

– Айолос, это ты? – прошептала она.

Он рассмеялся и спросил, каким она его видит.

Запинаясь и с трудом подбирая слова, Петунья ответила. Тогда Айолос показал пальцем, внутри которого шторм играючи перемещал туда-сюда огромные волны, в сторону. Петунья проследила взглядом в указанном направлении и испуганно вздрогнула. Это сотканное из тьмы, ужаса и могильного тлена существо она уже встречала. Еще тогда, когда сварила суп по рецепту сестры Вэй Усяня…

– Но я же не ела этот суп… – пробормотала она.

– Так, – сказал Вэй Усянь. Он привстал, протянул руку и нажал на некую точку в основании ее шеи. Петунья ощутила резкое нажатие, и окружающий ее невероятный мир поблек. К ее глазам вернулось обычное зрение, а вслед за этим нахлынула ужасная усталость.

Петунья легла на столешницу, не в силах держаться ровно, и обвела взглядом таверну. Все было на своих местах, как Лия и устроила. Сама она пребывала за стойкой, ей в меру сил помогала Пенни. Горожане, принимавшие участие в битве с феями, разошлись по залу, ожидая угощения в честь победы.

Петунья взглянула на своих наставников.

– Почему я…

– Мириэль! – к их столику подлетела Пенни. Чашки на подносе, который она держала перед собой, тревожно позвякивали и подпрыгивали, но каким-то чудом оставались целы и на своих местах. – Мириэль, прости, это все моя вина! Если бы не я, они бы ни за что сюда не явились бы… – она зашмыгала носом, а поднос в ее руках заходил ходуном.

Айолос быстро снял с подноса три чашки и пододвинул одну Петунье.

– Пей. – В чашке оказался горячий шоколад. Один только его аромат заставил Петунью почувствовать себя чуть лучше. Она собрала остатки сил и сделала глоток. – Шоколад помогает восстановить силы. Порой не хуже всяких чудодейственных трав и лекарств.

– Которых у нас все равно нет, – поддакнул Вэй Усянь. Он держал свою чашку и с любопытством принюхивался к исходящему от нее аромату. Потом сделал глоток, и по его лицу разлилось выражение блаженства. Он причмокнул губами: – Питье небожителей! Ради этого стоило умереть!

Пенни тревожно заглянула Петунье в глаза.

– Ты правда в порядке? Знаешь, если пыльца фей попадет в глаза, то можно ослепнуть. Или начать видеть… всякое. Говорят, люди от такого и с ума сходят.

Петунья похлопала ее по руке, как бы говоря, что с ней все хорошо. Пенни вновь шмыгнула носом, робко улыбнулась и пошла разносить горячий шоколад на другие столики.

– Так что со мной было? – когда все отдали должное горячему шоколаду и восстановили силы, спросила Петунья. – Почему я вдруг начала видеть…

– Ауры, – подсказал Айолос. – То, что с тобой произошло, называется аурным зрением. И я с радостью поздравляю тебя с преодолением тринадцатой ступени, Мириэль, – и он правда захлопал в ладоши. Но почти сразу, не дав Петунье сообразить, что происходит, он прекратил аплодисменты и добавил: – Но также должен кое в чем тебя огорчить.

Она растерялась. Разве… тут есть место огорчению? Она преодолела тринадцатую ступень и раскрыла свой скрытый талант. Значит, можно переходить на следующую стадию? Или… Петунья похолодела. Неужели он сейчас скажет, что она безнадежна, и первая стадия культивации ее потолок? Нет! Только не это!

Айолос вздохнул, будто не подозревая об охватившем ее надуманном ужасе.

– Увидев тебя сегодня в гуще схватки, вынужден признать, что таланта к боевым искусствам у тебя нет. Бросай это безнадежное дело и сосредоточься на культивации.

– Хорошо, – согласилась Петунья. Ее охватило облегчение. С ней все в порядке. Какое счастье. Она может продолжать культивировать. Может, когда перейдет на следующую ступень, то и с кулачным боем все наладится… – Если ты так говоришь, брошу, конечно… Что?!

Вэй Усянь так и покатился со смеху. Айолос хихикал, прикрывая рот рукой, а Петунья переводила ошарашенный взгляд с одного на другого. Как это бросить? Она ведь только начала! Наконец, вволю насмеявшись, Вэй Усянь соизволил объяснить:

– Брат Айолос хочет сказать, что аурное зрение – редкий талант. И те, кто может извлечь из него больше всего пользы, это целители. С его помощью можно распознавать и лечить болезни, снимать проклятия, готовить улучшенные лекарства. Но он требует очень много ци и сильный ум. Поэтому тебе, молодая госпожа, чем истязать себя попытками овладеть боевым искусством, лучше бы сосредоточиться на духовном развитии.

Петунья расстроилась. Это что же, она зря упражняется? Но оба наставника принялись наперебой ее убеждать, что нет, конечно же, не зря. Крепкое и сильное тело – залог сильной культивации. Но, чтобы идти путем Дао, вовсе не обязательно выбирать путь воина, ведь дорог в мире тысячи. Под их объединенными усилиями Петунья заколебалась, и Айолос пообещал научить ее приемам самозащиты, а Вэй Усянь – составлять талисманы.

– Ну лаадно, – с легким недовольством протянула Петунья, делая вид, что уступает их настойчивости. Но в глубине души она все же испытывала радость, что не придется больше разбивать руки в кровь, отрабатывая удары. Да, и по правде, мысль о том, что она обладает редким талантом, возносила ее буквально на седьмое небо от счастья.

За окном вечерело. Суматошный день подходил к концу.  Лия и Пенни обнесли гостей еще одной порцией шоколада, а потом присоединились к друзьям. Петунья, медленно потягивая горячий напиток, смотрела как преображается в лучах закатного солнца Раздол.

– Теперь в городе будет безопасно, – словно отвечая на ее невысказанные мысли, произнес Вэй Усянь. – Пришла же тебе в голову идея попросить о помощи этого маленького блюстителя порядка!

Петунья вздернула нос. Но потом вспомнила, что так и не спросила кое о чем.

– А кто меня спас? Вы видели? У него были такие холодные и крепкие пальцы… – она нервно потерла запястье, снова ощутив то прикосновение.

Ее друзья переглянулись, а потом Лия показала в окно. Петунья уставилась наружу, пытаясь понять, на кого она указывает, но площадь перед таверной была пуста. Только двое каменных стражей стояли на постаментах, неся свою вечную службу.

– Это были они.

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Глава сто девяносто восьмая, в которой тетя Пэт переходит на стадию Возведения Основания

▼Скрытый текст⬍

Фей из окрестностей Раздола будто метлой вымело. Возвращаясь на ферму, Петунья настороженно вслушивалась в окружающие их звуки, готовая в любой момент вновь услышать жужжание крылышек и мелодичные голоса, похожие на звон колокольцев, и не слышала. Пенни и Вэй Усянь, который вызвался их проводить, на два голоса убеждали ее, что никто больше на них не нападет.

Хотелось бы верить, но Петунья сомневалась, что Летний Двор так легко отпустит свою собственность. Для себя она решила, что завтра первым делом предупредит остальных гномов, чтобы ни одна часть этого мира не оставалась беззащитной.

На подходе к ферме Пенни начала зевать. Но упрямо отказывалась признать, что хочет спать, и рвалась помогать. Ее помощь стоила Петунье двух разбитых чашек и одной тарелки, после чего она рассердилась и погнала девчонку спать. Пенни убежала в спальню, хлопнув дверью, а чуть позже оттуда донеслись сдавленные рыдания.

Петунья пожала плечами и решила, что хочет рыдать – пусть рыдает. А у нее вся кухня в осколках посуды.

Убравшись, она подоила корову. После чего приманила яблоком Турко и вдвоем с ним обошла дозором всю ферму, зорко высматривая, не сверкнет ли где облачко сверкающей фейской пыльцы.

Но, кажется, и правда фей в округе больше не было.

Вернувшись в дом, Петунья взялась варить себе кофе. Наблюдая за тем, как медленно закипает напиток в джезве, она вспомнила разговор с Айолосом. Она как раз позволила убедить себя отказаться от изучения боевых искусств, но кое-что ей все равно оставалось непонятным. И тогда она спросила, мол, почему святой сразу не отговорил ее от всего этого? И не только пообещал научить, но и технику ей передал. Чего он вообще ожидал?

Айолос же пожал плечами и просто ответил:

– Ну, ты же хотела.  Да и мне интересно было посмотреть, как далеко у тебя получится зайти, – Петунья аж дар речи потеряла от такой откровенности. Интересно ему было, видите ли! Но, прежде чем она отыскала слова и обрушилась на него с обвинениями, он добавил: – Не переживай. Ты попробовала – у тебя не получилось. Ничего страшного. Пробуй дальше. Однажды ты найдешь то, что действительно станет делом твоей жизни. Помни, что способов достичь совершенства – тысячи, и путь воина лишь один из них…

Петунья так задумалась, что упустила кофе. Опомнилась только, когда густая пена, зашипев, полезла из джезвы. Она спохватилась и кинулась спасать напиток, и разговор со святым вылетел из головы. Осталось только неясное ощущение, будто это была их последняя беседа.

Кофе осталось буквально на полчашки. Быстро почистив плиту, Петунья взяла напиток и села листать учебник. Большая часть его содержимого относилась к стадии Концентрации Ци, а ей не терпелось узнать, как перейти на следующую. Она помнила, как отец говорил, что тогда ей будут доступные новые техники работы с металлом! И другие ремесла тоже!

Вторая стадия носила название «Возведение Основания». Судя по скупому описанию в самом конце учебника, ей предстояло каким-то образом переплавить свое море ци в дао-колонну, которая, словно камни фундамента, потом будет поддерживать создание даньтяня. Петунья сверила с учебником очередность шагов, которые ей предстояло предпринять, допила кофе и, сунув за щеку постную пилюлю, села в позе лотоса перед камином.

– Пожалуйста, присмотри за мной, – попросила она, и пламя согласно качнулось.

Она закрыла глаза и легко вошла в медитацию. Ее мыслеобраз оказался в бескрайнем черном пространстве, посреди которого горела одинокая звезда – накопленное ею море ци. Но, случайно отведя взгляд, Петунья с удивлением увидела, что прежде пустое пространство больше пустым не было. Далеко, едва на грани видимости, горели холодные огни других звезд – большинство переливались несколькими цветами, но некоторые горели чисто алым или чисто зеленым, чуть меньше было оранжевых и еще меньше пурпурных, и лишь совсем единичные сияли чистым золотом.

Это не были настоящие звезды, поняла Петунья, пока рассматривала их. Но что это, и почему она их видит? Благодаря ее открывшемуся таланту? А если бы ее дар был связан с не со зрением, а со слухом, тогда, что она слышала бы Музыку Сфер? Или радиошум, исходящий от звезд?

Петунья вдруг представила себя в виде большого радиотелескопа и рассмеялась. Благодаря этой шутке нервозность, исподволь наполняющая ее сердце, испарилась, и необычайная уверенность наполнила все ее существо. Она сложила пальцами знаки знания, соединив кончики больших и указательным пальцев, и положила руки на колени. Из ее солнечного сплетения вырвался волевой импульс и ударил в звезду. Повинуясь этой воле, красная сеть, благодаря которой море ци было собрано воедино, растворилась. Звезда задрожала, расплескиваясь во все стороны, и из сверкающей материи начали вырастать колонны.

Сперва поднялась первая. Она росла и росла, словно вознамерилась достичь другого края вселенной. Ее сверкающей, как зеркало, поверхности Петунья видела свое искаженное отражение. Чем выше становилась колонна, тем большее давление испытывала Петунья. Ее тело дрожало и горело, плоть и кровь, многократно очищенные, плавились и перерождались, а затем стали меняться и духовные меридианы. Их стенки утолщались и становились гладкими, а сами они расширялись, чтобы ци могла беспрепятственно течь по ним. Четыре из двенадцати меридиан успели полностью измениться, прежде чем первая дао-колонна закончила расти.

Не давая себе передышки, Петунья принялась за постройку второй. Море ци под нею, казалось, ничуть не уменьшилось, и вторая колонна начала расти рядом с первой, похожая на нее, словно близнец. Чем выше становилась колонна, тем скорее менялось и тело Петуньи. Еще четыре меридиана улучшились с постройкой второй дао-колонны. И тогда третья колонна начала свой рост. К этому моменту Петунья безостановочно дрожала, будто от озноба. Но ей было так жарко, что она вся взмокла. Кости и мышцы, нервы и сухожилия – все внутри нее невыносимо болело.

В попытке сосредоточиться, она с силой прикусила внутреннюю сторону щеки и почувствовала на языке горячее и соленое. Вкус крови очистил ее разум от постороннего.

Третья колонна росла не так плавно, как первые две. Она то неслась ввысь, то замирала. То начинала дрожать и гудеть, и тогда Петунье становилось страшно, что сейчас колонна разрушится, а что случится потом она и не знает. Когда третья дао-колонна поднялась рядом с первыми двумя, Петунья облегченно выдохнула. Оставшиеся четыре меридиана завершили свою трансформацию, и в этот самый момент по третьей колонне с громким треском пробежала длинная и глубокая трещина. Внутренний космос загудел, заволновался. Петунья еще сильнее сомкнула зубы, чувствуя, как кровь буквально наполняет собой ее рот. Она поспешно направила оставшуюся ци, чтобы залатать трещину, и, кое-как ей все-таки это удалось. Третья колонна не была такой совершенно, как первые две. Но, если прищуриться, то все же она могла показаться безупречной.

Паря между трех, уходящих в бесконечность, колонн, Петунья почувствовала, как в ее тело ворвался поток духовной энергии. Там, где прежде ей приходилось прилагать усилия, чтобы поглощать эссенцию из воздуха, теперь ее тело справлялось само.

Поток духовной энергии прогнал из ее тела боль и напряжение, и Петунья позволила себе закончить медитацию. Она успешно перешла на вторую стадию культивации.

Она снова была в домике, на своей кухне. Перед нею горел огонь в очаге, за спиной сквозь маленькое окошко было видно, как занимается новый день. Вся ее одежда была мокрой, хоть выжимай. Но при этом тело переполняли сила и легкость, каких ей еще не доводилось испытывать. Казалось, подпрыгни – и она полетит! Сама, без волшебной метлы или ковра-самолета.

Петунья звонко и неудержимо рассмеялась, а потом, спохватившись, закрыла рот ладонью. Совсем забыла, что она не одна. Она прислушалась, но из спальни доносилось только ровное дыхание спящего человека.

На цыпочках, будто не она только что смеялась в голос, Петунья вышла на улицу и побежала к реке. На бегу она с силой оттолкнулась от земли и вдруг, сама того не ожидая, с легкостью перемахнула через растущее впереди дерево. Разыгравшись, она принялась прыгать туда-сюда, словно в резиночки, и деревья лишь возмущено сыпали багряной и золотой листвой, когда она, не рассчитав, задевала их кроны.

– Я же теперь и к брату Морьо могу сама ходить! – вволю напрыгавшись, обрадовалась Петунья.

Она быстро разделась, скинула пропотевшую одежду прямо на землю и прыгнула в реку. После перехода на следующую стадию ее тело было неимоверным горячим, и холодная речная вода моментально нагрелась. Обезумевшие от внезапного потепления рыбы принялись выбрасываться на берег одна за другой. Эта картина вновь рассмешила ее. Петунья смеялась пока в боку не закололо. Потом, успокоившись, она помылась и обсохла, просто окутав тело духовным огнем, переоделась и, собрав свой утренний улов, вернулась.

Дома Петунья помыла полы, тщательно отскоблив доски от собственного пота, поставила чайник на огонь, а затем взялась за учебник. Стоило его открыть, как ее глаза удивленно расширились. Содержимое страниц изменилось! Раньше учебник почти целиком был посвящен первой ступени, говоря о других скупо и неохотно. Но теперь он рассказывал о второй ступени. Вот так чудеса!

Хорошо, что формация перевода продолжала действовать. Петунья принялась за чтение и вскоре уяснила себе, что умудрилась с наскока завершить начальную ступень Возведения Основания, построив сразу три дао-колонны. Если она и дальше будет столь же успешна, что, конечно, не факт, то сможет довольно быстро построить еще шесть и перейти к стадии псевдо-ядра. Этакой финальной репетиции перед началом работы над настоящим золотым ядром. Отвлекшись, Петунья посчитала, за какое время ей удалось завершить стадию Концентрации Ци, а потом прикинула, что ей вполне должно хватить осени и зимы, чтобы создать себе свое собственное золотое ядро.

Осознав, как близко была ее цель – магия! – Петунья задрожала от нетерпения и радости. Уже скоро. Совсем скоро она исполнит свою мечту, как и обещал ей отец. А потом… бескрайняя вселенная – жди!

Отредактировано (2025-01-19 00:00:43)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Поздравляю тетю Пэт! Какая она молодец:)

Анон

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Поздравляю тетю Пэт! Какая она молодец:)

Спасибо!