БЕЗБЛОГNМ

Анон · 2024-04-23 16:23:22

Это мой мультикроссоверный фанфик про приключения тети Петуньи (см название).
задействованные каноны: Поттериана, Сильмариллион и прочие истории Средиземья, игра Стардью, Хроники Нарнии, One Piece, Stand Still Stay Silent, другие будут появляться по мере написания

основной персонаж: Петунья Эванс
ОМП, ОЖП и прочие персонажи в количестве.

выкладка: почти каждый день по главе, недельные перерывы между арками.

автор обложки концепт-художник @maximilien_serpent

Синопсис: в один прекрасный день тетю Пэт увольняют с работы, в результате чего она не знакомится с Верноном Дурслем и не выходит за него замуж, а влипает в волшебную и местами довольно страшную историю с магией, приключениями и прекрасными мужчинами!

Также можно почитать на:
Фикбуке
AO3
обновления каждую среду и субботу.

▼Немного предыстории ака оригинальный стартовый пост⬍

Не так давно анон вжопился в тетю Петунью...

нет, не так.
не считая самого первого прочтения ГП, когда анон был юн, мир - относительно прост и понятен, а Дурсли представлялись едва ли не Дурслькабаном, анон всегда симпатизировал тете Петунье. да, она не образец доброты и заботы, но что могла - то сделала, хотя ее, собственно, никто не просил растить ГП, а просто поставили перед фактом. Анон как-то представил, что ему остались на воспитание многочисленные племянницы, и ужаснулся. А еще всегда было обидно за нее, что тете Пэт не досталось магии. ну, кому бы такое понравилось? Потом анон прочел "Волшебное стекло" Заязочки и "Старушку Петти" и ему понравилась сама идея ведьмы Петуньи.

в прошлом году анон начал играть в Хогвартс Легаси. Так как просто играть было скучновато, анон решил отыгрывать и слепил себе чудесную юную тетю Пэт, которая неведомым магическим образом переселилась в 19й век и попала в Хог. Распределили ее, кстати, в Слизерин. Анон нафанонил ей боязнь полетов и любовь к чарам и зельям, летнюю подработку в трактире у Сироны и везде где только можно, потому что попаданке из будущего не до жиру. но писать фичок тогда анон не стал.

Зато в этом году поперло. Мало того, анон решил наваять мультикроссовер, чтобы запихнуть туда "все лучшее сразу". И Поттериану, и китайцев, и Толкина, и вообще все, что придет в голову. К тому же анон успел написать после перерыва в творчестве свой первый фичок по Сильму и решил, что успех надо закрепить. Пусть даже очередным фиклом, а не ориджем, который анон пытается написать с тех пор, как научился читать и писать.

В общем, анон вжопился в тетю Петунью и планирует додать ей всего-всего. И магии, и приключений, и красивых мужиков. К тому же анон пытается писать в стиле китайских сестер - быстро, динамично, с резкими вотэтоповоротами и сияющими Мэри на каждом углу. А не растекаться мыслью по древу, хотя получается пока не очень. Выкладка по мере написания, потому что писать в стол и копить главы, конечно, неплохо, но так анон боится потерять запал.

Основные ворнинги: не вычитано, ООС, вольное отношение автора к используемым канонам.

Отредактировано (2024-07-19 00:28:56)

Анон · 2024-12-08 12:43:48

▼Скрытый текст⬍

Тут речь зашла про будущие романы, и я вспомнила, как в самом начале, я была абсолютно уверена, что огонь в камине - это Маэдрос!
Потому что про Феанора мы знаем, что он из Мандоса не выйдет ещё долго, а вот про Маэдроса таких данных нет, ну и умер он в огне и с Сильмариллом. Слился со стихией, можно сказать¯\_(ツ)_/¯
И я их с тетей Пэт даже немножко шипнула)

Анон · 2024-12-08 13:23:01

Анон пишет:

И я их с тетей Пэт даже немножко шипнула)

Что ж, значит, я не одинок ))

В самой первой версии Феанор как раз сидел в Мандосе, один-одинешенек, потому что за столько-то лет всех остальных выпустили, даже Финве. Пэт попадала туда после своей каноничной смерти, и Феанор нанимал ее для выполнения некоего задания. Давал ей в нагрузку ключ от всех дверей и выпинывал в жизнь новую.

Анон · 2024-12-08 18:16:43

Глава сто семьдесят третья, в которой тетя Пэт играет в шахматы и впервые встречает корабль

По календарю Стардью 24 день лета - это день рождения рыбака Вилли. Сперва я думал пригнать к пляжу кого-нибудь из ванписовских пиратов. Или летучий голландец. Или заплутавший на пути в Валинор последний эльфийский корабль. Может быть, даже с Элрондом на борту. Или Сэма, который в конце концов отправился с Благословенный Край. Но потом мне вспомнился один знаменитый моряк... и я подумал, почему бы и да?

▼герб, о котором речь в главе⬍

Тетя Пэт и Феанор разыгрывают начало итальянской партии. Он начинается с 1.e4 e5 2.Nf3 Nc6 3.Bc4 Bc5 4.c3:

▼схема доски⬍

Взят отсюда: 10 лучших шахматных дебютов для начинающих

▼Скрытый текст⬍

Петунья припомнила явившуюся ей в бреду битву – все эти демоны, скелеты, ужасная магия – и согласилась. Да, не хотелось бы ей туда попасть. У нее и раньше, по скупым рассказам Лии, сложилась в голове нелестная картина – что это за мир такой, где мать приносит в жертву своего ребенка?! – а теперь ей и вовсе не хотелось оказаться даже близко от него.

– Наверное, там есть что-то, что имеет отношение к братьям, – предположила она. – Но, может, мне просто нужно стать достаточно сильной? И тогда я справлюсь?

Фэанаро покачал головой.

– Санктуарий страшен не войной. А тем, что оттуда нельзя уйти самостоятельно. Однажды ввязавшись в войну, навсегда увязаешь в бесконечной череде смертей и воскрешений, пока не врастаешь в тот мир корнями. Покинуть его можно только при помощи извне.

Звучало достаточно неприятно. Но в такой погожий денек просто невозможно было думать о чем-то мрачном, и Петунья деловито предположила:

– Ну, тогда мне придется найти себе помощника. Ты так не думаешь? Кстати, а тот сияющий человек, который командовал армией людей. Кто он? Может, он сможет помочь? Раз уж я его увидела?

И он ее тоже увидел, но этого-то она, конечно, не скажет. Потому что не разобралась еще, от чего так быстро начинает биться сердце, и в груди рождается странное и томительное, отчего хочется то ли плакать, то ли смеяться, а то и вовсе отрастить крылья и улететь на самый край земли, где можно не беспокоиться о всяких странностях.

Отец ответил, что это, скорее всего, ангел, и небрежно добавил, что не стоит слишком уж на него рассчитывать. В Санктуарии сторона ангелов лишь немногим лучше противоположной, и беспокоятся создания света в первую очередь о самих себе. А люди в их глазах лишь незначительно отличаются от демонов.

– О, – только и сказала Петунья.

Отец потрепал ее по голове:

– Не бери это в голову. Нет смысла переживать о чем-то настолько отдаленном, – и спросил как-то некстати: – Ты играешь в шахматы?
Петунья поморгала. Казалось бы, где рассказ о страстях, царящих где-то в далеком мире, а где – шахматы, но послушно ответила:
– Немного. Когда я была маленькой, мистер Эванс учил меня. Но не то, что бы я очень много запомнила.

Отец ободряюще улыбнулся.

– Ничего страшного. Понемногу научишься. Шахматы отлично развивают логику и умение планировать, а также благотворно влияют на формирование духовного сознания. Сыграем?

Петунья согласилась. Она бросила еще один взгляд на горизонт и прищурилась. Глаз уколола маленькая яркая звездочка, так странно сияющая посреди небосвода, залитого солнечным светом. Она приставила ладонь козырьком ко лбу и вгляделась в синюю даль. Но звездочка, раз показавшись, больше не попадалась ей на глаза.

Отец разложил на пледе шахматную доску и расставил на ней фигуры. Петунье выпало играть белыми.

– Такая красота! – не сдержалась Петунья, когда взяла одну из фигур посмотреть. И доска, и каждая фигура, любовно вырезанные из дерева, были настоящим произведением искусства. В каждой линии неоспоримо чувствовалась рука мастера, но почему-то ей показалось, что эти шахматы делал не отец. – Это ведь не ты их сделал, да?

Фэанаро кивнул:

– Твоя мать. Еще очень давно, – и показал ей на доску. – Твой ход первый. Знаешь, как ходить?

Петунья, конечно же, знала. Она вернула фигуру на место и уверенно сходила пешкой е2-е4.

– Классический ход новичка, – прокомментировал отец, отвечая своим ходом. Он выдвинул черную пешку на клетку е5, преградив путь белым. – Чем собираешься ответить?

Петунья посмотрела на доску. Ее шахматный опыт и правда был не так уж и велик, но когда-то, в надежде угодить мистеру Эвансу и получить долю «родительского» внимания, она проштудировала сборник этюдов для начинающих, наивно веря, что их редкие, от случая к случаю, посиделки за доской превратятся в нечто большее. В традицию отца и дочери, например…

Дурацкая была затея, откровенно говоря. Мистер Эванс вскоре потерял интерес к игре с ней, а миссис Эванс и вовсе не нравилось такое недевочковое увлечение. Все слова о том, что девочки тоже могут играть в шахматы, и что существуют даже женщины-гроссмейстеры, она пропускала мимо ушей и обязательно находила Петунье другое, более приземленное дело. В конце концов, бессистемные знания и вовсе выветрились у нее из головы.

Ну, или так было до того, как Петунья попала на ферму. В ее памяти книжка с этюдами зашелестела страницами и открылась на схеме, которая когда-то особенно ей понравилась. Петунья улыбнулась и решительно сходила конем на ф3.

– Кажется, я знаю эту партию, – с легким проблеском азарта пробормотал Фэанаро и тоже сделал ход конем, поставив его на с6.

– Я нашла ее сборнике этюдов для начинающих, – сказала Петунья, передвигая своего правого епископа на с4. Отец тут же отреагировал зеркально, поставив своего епископа на с5. Она задумалась над доской, а потом передвинула пешку на с3, поставив ее прямо за спиной белого епископа.

– Хорошее начало для обучающей партии, – согласился отец и сделал свой ход.

Солнце неторопливо катилось по небу, морские волны ритмично бились о берег. Звери, наигравшись, вышли на пляж и вскоре уснули, расположившись на мягком, нагретом песке. Только тихий стук шахматных фигур да крики чаек нарушали тишину этого места.

Отец играл смело и дерзко, атакуя редеющие ряды белых фигур с изощренностью опытного полководца. Петунья явно сдавала позиции и, пыхтя от натуги, пыталась найти хоть какой-то выход. Но все больше и больше разочаровывалась в своих навыках. Пока, вдруг, не догадалась, что своими ходами отец мягко подсказывает ей лучшие направления для атаки и защиты. Стоило ей понять это, как партия немного выровнялась. Конечно, в итоге она получила заслуженный мат, но, хотя бы, ее поражение было не таким жалким, каким могло быть.

Отец лучился довольством. Не своей победой, а тем, что Петунья поняла его намеки. Он сказал, что оставит этот набор, а ей следует время от времени повторять эту партию и изучать другие.

– Раз уж тебе теперь нечем заняться, – с доброй насмешкой сказал он, и Петунья демонстративно надулась.

Пока отец убирал шахматы, Петунья праздно озиралась по сторонам. Сперва она взглянула наверх и констатировала, что солнце уже перевалило зенит, и, значит, скоро время обеда. Потом перевела взгляд на спящих зверей и умилилась – котики свернулись клубком под боком у оленя. А когда посмотрела на море, то не поверила своим глазам. Далеко впереди показался туго натянутый треугольник паруса, и над ним сияла та самая яркая звездочка.

– Папа, смотри, корабль! – она вскочила на ноги и, охваченная волнением, побежала на мостки. Будто оттуда было лучше видно.

Фэанаро вскоре присоединился к ней, посмотрел вдаль и кивнул, будто каждый день встречал на этом берегу корабли.

– Вот как причалит, сядем обедать, – и повернул назад. – Пойдем, накроем пока.

Петунья вновь оглянулась на корабль – он стал чуточку ближе – и побежала следом, на ходу крича, что она первый раз видит здесь корабль! Ты понимаешь, папа? Впервые! Еще ни разу не было!

Отец посмеивался и отвечал, что, может, еще не раз доведется их увидеть.

Они расстелили поверх пледа скатерть, и Петунья любовно разгладила складки, наслаждаясь крепкими переплетениями нитей. Эту скатерть, как и салфетки, она купила у дядюшки Бальбо просто по случаю, потому что душе захотелось чего-нибудь красивого в дом, но так и забыла про нее.

В четыре руки они поставили еду и напитки, разложили тарелки и приборы. Тарелок, к слову, было всего три, будто отец заранее знал, сколько гостей к ним присоединится.

Петунья оглянулась на море. Корабль быстро приближался. На его туго натянутом парусе красовался герб – темный ромб, внутри которого белая шестиконечная звезда была вписана в голубой круг. Нос корабля украшала изящная фигура лебедя, и за штурвалом стоял капитан. А больше никого не было видно.

Попутный ветер быстро гнал корабль в сторону пляжа. Чем скорее он приближался, тем яснее становилось, что кораблик невелик и вряд ли может нести большой экипаж. Похоже, и вовсе одного человека! Петунье даже стало жаль одинокого капитана на палубе. Бедняга! Ему, наверное, давно уже не с кем было поговорить!

– Папа, а ты знаешь кто это? – спросила она тихо, наблюдая, как моряк ловко пришвартовывает свой небольшой корабль к мосткам и сходит на землю.

– Скоро узнаешь, – так же тихо ответил ей отец.

Он шел к ним раскачивающейся моряцкой походкой, высокий и золотоволосый, с обветренным, но неожиданно бледным лицом, тогда как моряки обычно загорелы до черноты. Голубые, как небо, одежды были украшены золотой вышивкой, а на груди темнел тот же, что и на парусе, герб. В чертах его лица отчетливо виделась кровь эльфов, и он обрадовался, когда разглядел их лица.

Отец поднял руку в приветствии:

– Айя, Эарендиль! Твой путь во тьме был долог и опасен. Раздели с нами трапезу и отдохни, ведь на этом берегу нет ни тьмы, ни крови. А если захочешь рассказать о своих странствиях, то мы с дочерью с удовольствием послушаем.

Анон · 2024-12-08 18:26:56

Вотэтоповорот!

Анон · 2024-12-08 19:15:17

кто все эти люди пока многое непонятно, но очень интересно!

Анон · 2024-12-08 19:17:00

Анон пишет:

Вотэтоповорот!

Мне самому понравилось! Думай, дай сделаю человеку что-нибудь хорошее!

Анон пишет:

кто все эти люди пока многое непонятно, но очень интересно!

Спасибо!
Вы спрашивайте, если что-то непонятно. А то у меня тут такая солянка, что я сам порой путаюсь. Приходится записывать :lol:

Анон · 2024-12-08 19:19:51

Ни герба, ни моряка не знаю, да и упомянутая жена Маэдроса (как и сам Маэдрос). Я вообще о Феаноре и сыновьях узнал сначала из песни, а потом пару раз давно наткнулся в фиках))

Анон · 2024-12-08 20:47:44

Анон пишет:

Ни герба, ни моряка не знаю

Эарендиль личность весьма значительная. Достаточно сказать, что Арда началась с него. Поэтому советую ознакомиться со статьей на вики: https://lotr.fandom.com/ru/wiki/Эарендиль?so=search Там прямо во всех подробностях и с картинками.

Что же до жены Маэдроса, то это какой-то фандомный мем. Емнип, была в давние годы некая дама, которая провозгласила себя Женой Маэдроса, как будто бы это было на самом деле, и вроде как даже писала про это фанфики. С тех пор писать Маэдросу жену (если это не Фингон) считается не комильфо.
Но я не уверен, что пересказал эту историю верно.

Анон · 2024-12-08 21:11:22

Анон пишет:

С тех пор писать Маэдросу жену (если это не Фингон) считается не комильфо. Но я не уверен, что пересказал эту историю верно.

Это вроде Альвдис была, и она считала себя "женой" Феанора, не? Но безотносительно имён, это просто особый жанр со сьюхами-попаданками селфинсертами, которые с порога мечтают выйти замуж за самого видного мужика канона. И это всё, что нам надо знать об авторе и его сочинении. Но жанр безусловно имеет своего (по)читателя, который очевидно мечтает о том же самом. А в каноне у Маэдроса не было жены совсем кроме Фингона, да.

Анон · 2024-12-08 21:25:52

Анон пишет:

с порога мечтают выйти замуж за самого видного мужика канона

Вы таки говорите как будто бы это что то плохое.

Мне жаль, что вам не зашло. Ну, что поделаешь. Надеюсь, вы найдете то, что придется вам по вкусу.

Анон · 2024-12-09 04:29:35

Анон пишет:

Но жанр безусловно имеет своего (по)читателя, который очевидно мечтает о том же самом

Вот это мне ещё не приписывали! :lol:
анон, который спросил

Анон пишет:

Арда началась с него. Поэтому советую ознакомиться со статьей на вики:

Спасибо

Анон · 2024-12-09 23:21:43

Глава сто семьдесят четвертая, в которой тетя Пэт слушает рассказ про странствия Эарендиля, а потом Вингилот вновь отправляется в плавание

Благодаря вчерашней дискуссии, немного прикрутил крутизну тети Пэт в этой главе

В Англии знают про самовар, только у них он называется "чайная урна". По крайней мере мне так яндекс рассказал. "Чайная урна", на мой вкус, звучит несколько мрачновато, поэтому я оставил самовар.

Чайные пары в этой главе вдохновлены сервизом "Мадонна"

▼Скрытый текст⬍

Петунья изо всех сил прикусила щеку изнутри, чтоб не ляпнуть нечто вроде: да ладно?! Это кровный отец Элроса? Они же совершенно не похожи!

Эарендиль охотно согласился принять их приглашение. Казалось, он радовался не столько еде, сколько общению. Однако, он не знал их имен, и Фэанаро представил их обоих.

Если гость и удивился, то не подал виду, а лишь сердечно сообщил, что рад знакомству.

А Петунья бросила любопытный взгляд на сияющий сильмарилл. Так вот он какой! Совершенно невероятный! Наверное, когда они сияли все вместе, устоять перед их красотой и впрямь было совершенно невозможно!

Она дернула отца за рукав. Он повернулся, слегка вскинув бровь, и сразу понял ее беспокойство. Он покачал головой, а Эаредиль добавил:

– Клятва давно исполнена. Не беспокойся, юная дева. Кстати, могу я звать тебя тетей? Кажется, ты приходишься моей матери троюродной сестрой… – он быстро посчитал, для наглядности загибая пальцы, степени родства и подтвердил, что именно так.

В этот момент на его месте Петунья увидела другого своего племянника, и все ее вопросы относительно их сходства исчезли. Похожи. Еще как похожи!

– Давай без церемоний, родич, – она неловко хохотнула. – Обращайся ко мне имени.

Эарендиль в ответ предложил ей ту же любезность, и они скрепили это решение рукопожатием. Руки у знаменитого небоплавателя были сухие и твердые, и самую чуточку прохладные.

Они расположились вокруг скатерти, Петунья разлила одуванчиковое вино по бокалам – кто знает, откуда отец их взял, в ее домике таких отродясь не водилось, – а потом отец поднял свой бокал и произнес коротенький, всего-то на пару дюжин слов, тост о встрече родичей после стольких лет разлуки. Бокалы зазвенели, когда соприкоснулись друг с другом, и ярко-желтое вино плеснулось от этого движения.

Выпили. Эарендиль пил, зажмурившись, по его довольному виду было понятно, что вино пришлось ему по вкусу. Отец, который первый раз пробовал результаты ее труда, тоже отдал должное и сказал несколько слов похвалы. Петунья почувствовала себя крайне польщенной.

– Давно уже мне не приходилось пить ничего столь же восхитительного, – с некоторой печалью произнес Эарендиль. Он крутил пустой бокал в руках, рассеянно наблюдая как капельки вина скользят по стенкам. Он перевел взгляд на еду и вздохнул. – И есть тоже… – он положил в рот кусочек омлета и принялся медленно жевать.

Петунья замерла с вилкой у рта.

– А как же ты тогда? – Она попыталась представить, какая бездна лет прошла с того момента, как он, если верить книгам, стал звездой на небосклоне, и у нее голова закружилась. Как можно столько времени обходиться без еды, даже если ты сто тысяч раз эльф?!

Эарендиль сделал небольшой поклон в сторону Фэанаро.

– Это все благодаря Камню. С тех пор, как Валар в великой мудрости своей, – лишь очень изощренный слух мог услышать в его голосе легкие, почти незаметные нотки недовольства, – поручили мне нести стражу у Врат Ночи, все смертные желания и потребности покинули меня.

Петунья прониклась и поспешила положить ему добавки и вновь наполнила его кубок.

Немного перекусили. Эарендиль, на правах гостя, поднял кубок и не так красиво, но очень проникновенно сказал, как счастлив он впервые сойти на твердую землю и, более того, встретить на ней родичей и разделить с ними трапезу. Заканчивая тост, он поблагодарил их за радушный прием и пожелал им благополучия и процветания.

– Похоже, твоя служба выдалась сложной, – как бы между прочим заметил Фэанаро, и Эарендиль горячо согласился. От вина, которого он давно не пил, его немножко повело, щеки его раскраснелись, а глаза засверкали не хуже сильмарилла. Слова о том, какие тяготы и лишения подстерегали его у Врат Ночи, одно за другим слетали с его языка, и Петунья насторожила уши.

Когда Валар выдворили Моргота прочь за пределы Арды и закрыли за ним Врата Ночи, они представили к ним в качества бессменного стража Эарендиля, ибо ему, как было предречено, более не было места ни среди смертных, ни среди бессмертных.

– А я никогда не хотел ни доли эльфийской, ни провести вечность оторванным от семьи, – добавил он.

Там, на недосягаемой высоте, среди пустоты и темноты, которую разгонял только свет чудесного сильмарилла, Эарендиль был совсем один. Только беззвучные песни Камня да ругань и жалобы Моргота, доносящиеся сквозь Врата Ночи, скрашивали его одиночество.
– Камень умеет петь? – удивилась Петунья и снова посмотрела на сильмарилл.

Эарендиль пошевелил пальцами, подбирая слова:

– Это словно волны, как на море, только в пустоте. Их слышно не ушами, а всем телом… а, мне сложно объяснить! Спроси меня про течения или морских зверей, или как прокладывать путь по звездам – это я знаю! А вот это… – он махнул рукой, признавая свою некомпетентность.

– Я потом объясню, – сказал отец и сделал Эарендилю знак продолжать. Он казался странно заинтересованным этим рассказом.

Плач и ругань прекратились однажды. Эарендиль, которому раз в год было позволено видеться с женой, что жила в высокой башне у берегов Великого Моря, получил известия, что Саурон, ближайший и вернейший прислужник низложенного Валы, набрал силу и обратил во тьму великое королевство Нуменор. То самое, первым королем которого был Элрос.

– Ты, Фэанаро, наверное, не знаешь, что последние короли Нуменора провозгласили Моргота единственным богом, возвели в его честь храм, а Саурон стал в том храме главным жрецом?

Фэанаро ответил, что кое-что слышал об этом, и Эарендиль немного расширил свое объяснение. Петунья молча слушала рассказ о том, как великая страна скатывалась к своему концу, а перед ее глазами встала картина огромной волны, готовой вот-вот обрушиться на город и его жителей, и маленькая фигурка наверху полуразрушенного храма.

– …и тогда он засмеялся, – со значением произнес Эарендиль. – Как безумец, что, конечно, неудивительно. В то время я, к стыду своему, не заметил, что Врата Ночи слегка приоткрылись – на едва заметную щель, – но этого хватило, чтобы Моргот протянул к Арде тончайшую нить остатков своей силы. Я и сейчас не понимаю, как такое могло случиться.

Фэанаро положил ему еще салата, а Петунья подлила вина. Они выпили, и Фэанаро объяснил, что, скорее всего, причиной тому стали кровавые жертвы, приносимые нуменорцами в честь Моргота.

Эарендиль и сам, видимо, думал о таком объяснении, потому что согласился с ним. Под комплименты повару и виноделу, они расправились с остатками еды и вина. Потом Петунья убрала тарелки и приборы в корзину, а отец сделал финт рукой и поставил в центр скатерти блестящий, пышущий паром горячий самовар. Ножки его были как корни дерева, ручки как цветущие ветви, а на крышке сидели певчие птицы, и, когда из самовара вырывался пар, они принимались щебетать на разные голоса.

– О, какая прелесть, папа! – Петунья от чувств захлопала в ладоши.

Но чудеса на этом не закончились. Следом отец поставил три чайные пары. Поверхность чашек и блюдец переливалась перламутром, по краю шла золотая кайма. И на каждой чашке была нарисована крохотная миниатюра.

Петунья взяла свою чашку и раскрыла рот от восторга. Миниатюра изображала супружескую пару, занятую работой. Женщина, чьи волосы сияли лунным серебром, вышивала на пяльцах, а ее супруг, чьи длинные темные волосы удерживала тесьма, ткал ковер на большом вертикальном станке.

На чашке Фэанаро были изображены он сам с кузнечным молотом в руках и мать с долотом и зубилом, и рядом с ней стоял причудливый кусок камня.

Тогда Петунья перевела взгляд на чашку, что досталась Эарендилю. На той миниатюре супружеская пара занималась музицированием. Уже знакомый ей темноволосый эльда играл на кифаре, как у Аполлона, а его золотоволосая супруга подыгрывала ему на небольшой двурогой дудочке.

Отец заметил ее взгляд и предложил:

– Хочешь поменяться?

– Ну нет, – Петунья обхватила чашку обеими руками. – Мне нравится эта, с бабушкой и дедушкой!

Тут Эарендиль тоже обратил внимание на миниатюру, разглядел ее и разулыбался.

– Никогда не встречал их, – пробормотал он, крутя чашку во все стороны. – Однако же, какое великолепное мастерство! – Тут его осенила запоздалая мысль, и он взглянул на Фэанаро: – Помнится, мне как-то говорили, что ты не жаловал моего деда…
Однако тот нисколько не рассердился, а спокойно ответил:

– Несмотря на то, что мне было грустно, я всегда знал, что отец счастлив с госпожой Индис. Даже если твой дед порой изрядно меня раздражал.

К чаю прекрасно подошло ассорти из сладких конвертиков Лии. Они вновь отставили в сторону разговоры о древнем Черном Враге всего живого и отдали должное кулинарным способностям демоницы-полукровки.

– И что, он все еще смеется? – спросил отец, продолжая их разговор.

Эарендиль покачал головой.

– С того дня, как Нуменор ушел на морское дно, а Аман был отделен от Арды, я его не слышал… да и, признаться, не обращал на него внимания. В те дни я пытался найти путь обратно к берегам Великого Моря, но так и не преуспел…

– Итак, – тут голос Фэанаро зазвучал гулко и мощно, и весь мир на мгновение сосредоточился вокруг них троих, – они оставили тебя нести бессрочную стражу у Врат Ночи, быть путеводной звездой путникам на земле, в то же время как сам ты пребывал в темноте без направления или путеводного огня.

Эарендиль молча кивнул. Выпитое впервые за столько тысяч лет вино заставило его расслабиться и открыться, и на его лице проступили и тоска по родным, и нежелание возвращаться на небеса, и смирение перед неотвратимой необходимостью так поступить.

Сильмарилл, услышав голос своего создателя, сверкнул особенно ярко и запел. Петунья сразу поняла, что ранее пытался объяснить мореход. Это словно беззвучные волны катались через пространство, и внутри ее тела превращались в невыразимо прекрасную музыку, равной которой она никогда не слышала. В песне этой было все: радость долгожданной встречи и грусть долгой разлуки, горечь о пролитой крови и благодарность за появление на свет. А еще просьба.

Петунья и Фэанаро переглянулись. Они оба услышали, и оба поняли.

Эарендиль слушал песню сильмарилла, закрыв глаза и подставив не тронутое загаром лицо солнечным лучам. Когда же последний звук стих, он открыл глаза и уставился на солнце немигающим взглядом. Потом вздохнул и горько обронил:

– Если бы я мог не возвращаться…

– И только то? – удивился отец и поднялся на ноги. – Отправить тебя в Аман я не могу, но здесь можешь оставаться столько, сколько угодно. Или отправиться куда глаза глядят.

Сказав так, он взбежал на мостки, направляясь к кораблику. Несколько мгновений Эарендиль непонимающе смотрел ему вслед, а потом его осенило, он подхватился с места и побежал следом. Петунья рванула за ним.

Эарендиль не успел самую чуточку. То ли потому, что Фэанаро был так быстр, то ли потому, что в последний момент Петунья повисла у него на руке, или, может, не так уж сильно ему хотелось возвращаться к своей одинокой вахте.

Фэанаро перерезал швартовы взявшимся из ниоткуда ножом, а потом, обеими руками упершись о борт, толкнул судно прочь от берега. Игривая волна подхватила кораблик и понесла в открытое море. Когда он отошел подальше, стала видна надпись на его борту: «Вингилотэ», Пенный цветок.

Эарендиль замер, будто не веря, что корабль уходит в море без него. Сильмарилл на верхушке мачты засиял так, как никогда прежде, и часть его сияния сгустилась в человекоподобную фигуру, которая заняла место у штурвала. Новый капитан резко крутанул штурвал. Кораблик накренился и начал медленно разворачиваться носом в сторону горизонта.

На прощание человек-из-света поднял руку и помахал им. Эарендиль машинально поднял свою и помахал в ответ.

Вингилот уходил прочь, и сильмарилл на его мачте пел. Пел о сброшенном бремени и лежащем впереди безграничном пути. Пел о расставании с тем, с кем делил тяготы странствий в темноте. Пел о новых встречах и новых приключениях, что ждали их всех.

Корабль ушел, растаяв в воздухе на полпути к горизонту. Рука Эарендиля, еще поднятая в прощальном взмахе, резко упала, и он сам обмяк, обрушившись на Петунью всем своим весом. Петунья заглянула ему в лицо и тихонько рассмеялась. Легендарный мореход спал блаженным сном человека, над которым не висел больше дамоклов меч бесконечного долга.

Анон · 2024-12-10 00:26:04

Валар -сволочи, никогда их не любил. Так поиздеваться над человеком, то есть эльфом
Хах, еще один племянник, везет Пэт на них.)))

Анон · 2024-12-10 23:44:49

Анон пишет:

Валар -сволочи, никогда их не любил.

Они мне тоже порой не нравятся. А порой нравятся. В общем, противоречиво все!
Спасибо, что читаете!

Анон · 2024-12-10 23:49:52

Глава сто семьдесят пятая, в которой тетя Пэт сталкивается с тем, что ей совершенно нечего делать, а потому занимается всякой всячиной

А вот и четверг наступил! До конца лета осталось всего-то три дня! Ужасно, не правда ли? Только у тети Пэт впереди еще золотая осень, тогда как у нас мерзкая зима.

Товарищ Эарендиль пока что отсыпается за все несколько тысяч лет бессрочной вахты, а мы пока выполним немножечко заданий ради гильдии и узнаем, какая польза может быть от садовых гномов. К слову, в игре Симс садовые гномы просто садовые украшения. Их расширенный функционал в фанфике целиком и полностью на моей совести.

Если вам интересно, что за фразу Феанор написал на свитке, то это классическое: Путь в тысячу ли начинается с первого шага - 千里之行，始于足下. Не бог весть что, конечно, зато воодушевляюще!

▼Скрытый текст⬍

Петунья проснулась. С наслаждением потянулась и осталась лежать. Глаза ее блуждали по дощатому потолку, но вместо него она видела вчерашний чудесный день. Вчера было прекрасно все – от шикарного завтрака до вечерних посиделок с отцом у огня камина. Между ними вместилось так много, что она даже не знала, о чем подумать сперва. О разговорах по душам? О вкусе ягод гитласа? Сияние сильмарилла? Или встреча с легендарным Эарендилем?

Кстати, о нем.

Когда его вырубило, они попытались растормошить его, но он уснул так глубоко и крепко, что вряд ли бы отреагировал и на пытки каленым железом. Отец предложил оставить его прямо тут, но даже в этом маленьком мире ночевать под открытым небом было чревато, и они отнесли его к бунгало.

Петунья открыла замок и на скорую руку прибралась. Внутри обнаружилась кровать в углу, в другом – стол и стул. Вдоль стены стояло что-то непонятное, закрытое громоздким защитным кожухом, и Петунья не стала лезть проверять, что внутри.

Пока отец, уложив гостя на кровать, стягивал с него сапоги и ослаблял на нем пояс, Петунья на каком-то клочке бумаге начеркала записку, где ее искать и куда идти, если захочется еды или человеческого общения.

Записку она оставила на столе, для верности придавив уголок засохшим цветком в горшке, после чего они ушли.

Когда Эарендиль уснул, солнце стояло достаточно высоко. Когда они покинули бунгало, день все еще продолжался. И отец вдруг решил, что отдыха с нее достаточно, и взялся за ее образование. Для начала он погонял ее по теоретическим знаниям о плавлении и ковке, проверил унаследованные от гномки знания о породах и кристаллах, потом показал пару новых приемов резьбы по дереву, и заставил сыграть ему на сюне те две мелодии, которые она уже знала. После того, как Петунья повторила их раз по десять, отец, не обращая внимания на то, что пальцы у нее уже отваливались, напел мелодию и велел ей подбирать на слух. После нескольких минут мучений он сдался, махнул рукой и заявил, что пусть Макалаурэ занимается ее музыкальным образованием. Он, дескать, и не таких натаскивал.
Петунья уже решила было, что все, можно выдохнуть, но отец достал знакомые ей предметы: вощеную табличку и стило.

И до поздней ночи она под его руководством разбирала восточную письменность. Первые изученные знаки, вроде «огня», «воды» и «земли», вселили в нее ложную уверенность, что такими темпами она скоро узнает их все и сможет читать. Но отец быстро спустил ее с небес на землю, обронив, что для свободного чтения нужно твердо знать не меньше четырех тысяч иероглифов, а всего их несколько десятков.

Петунья от таких известий приуныла, но он нашел способ ее подбодрить. На длинном свитке тонкой полупрозрачной бумаги он написал фразу, и свиток тот повесил на стену.

– Когда сможешь прочесть ее, это будет значить, что ты на верном пути, – загадочно сказал он, отказавшись объяснять, что же там написано.

На этой воодушевляющей ноте день, наконец, закончился. Отец пожелал ей спокойной ночи и, наказав больше не волновать его, ушел. Петунья еще немного посидела над словарем и легла спать.

Во сне ей приснился одинокий кораблик, пересекающий бескрайние просторы космоса, и сотканный из света сильмарилла капитан за штурвалом неотрывно смотрел вперед, будто видел там не темноту, а нечто иное.

Повалявшись в свое удовольствие, Петунья поднялась и вышла из спальни. Свиток с иероглифами висел там, где его и повесил отец, и одним своим видом бросал Петунье вызов. На минутку ей подумалось, а не позвать ли Туури в гости. Та ведь наверняка сможет прочесть, что там написано! Но, чем больше Петунья об этом думала, тем больше ей казалось, что так будет нечестно. В конце концов, она торжественно пообещала себе, что ни за что не опустится до такого жульничества!

Помимо свитка, большая комната пополнилась и другими вещами. На сундуке стояла корзина для пикника, и из нее выглядывал уголок клетчатой скатерти. В шкафу на большой полке сиял начищенными боками самовар, а вокруг него вели хоровод расписные чашки и блюдца. На узкой полке внизу виднелся полированный бок шахматной доски, и Петунья не удержалась и погладила ее гладкую поверхность.

– Жаль, что лето заканчивается… – протянула она.

– Осень уже на пороге, – в тон ей отозвался включенный телевизор. Ведущий «Даров земли» лучился радостью. Он глубокомысленно отметил, что осень самые прибыльный сезон для фермера, и посоветовал отложить денег на семена. И напомнил, что нужно улучшить лейку.

– Что б я знала, что делать с лейкой, – подумала вслух Петунья, но совет взяла на вооружение.

Она досмотрела передачу до конца, после чего выключила телевизор и вышла на крыльцо. На деревянном настиле, который она обустроила когда-то для стирки и других хозяйственных дел, лежали, аккуратно разобранные по кучкам, овощи – алые пирамидки томатов, зеленые горки огурцов и золотые поленницы кукурузы. Отдельно в грубо сплетенной корзине стояла черника, а рядом лежали свежие яйца.

Петунья наклонилась и посмотрела на гнома. Малыш вновь прятался за алфирином, только кончик любопытного носа картошкой выглядывал из листьев. Она громко поблагодарила его за помощь и забрала урожай.

Куры и кролик, разумеется, были накормлены, а телочка, уже немного подросшая, паслась подальше от грядок. Огород и саженцы были политы, а мусор убран. И даже на шее Турко красовалась цветочная гирлянда. Иными словами, Петунье совершенно нечего было делать!

– Ты куда лучше, чем эти дурацкие домовые эльфы, – сказала она гному. Гном будто бы понял ее и сделал многозначительное лицо. Словно тоже не очень любил домовиков.

Раз уж по хозяйству дел ей не осталось, Петунья занялась тренировкой. Сперва она выполнила на пробу несколько приседаний, решила, что чувствует себя замечательно, и продолжила. Даже подъемы корпуса на краю скалы дались ей легче, чем раньше. Еще немного, и она сможет выполнить его точно так же, как и Айолос, без страха повиснув над пустотой.

Перед пробежкой, вспомнив про остальных гномов, Петунья побросала в кольцо нужные вещи и отправилась по привычному маршруту.

В городе она поздоровалась с каменными стражами и пообещала гному-городовому принести скоро чашечку крепчайшего кофе. Пока Лия варила кофе, а Петунья бегала на месте, чтобы не терять время зря, в таверну начали подтягиваться горожане. Петунья воспользовалась случаем и поблагодарила всех за заботу и хорошие пожелания. И, не удержавшись, пообещала, что найдет способ хорошенько всех отблагодарить, что, разумеется, было встречено большим ликованием.

– Вот, твой кофе, – Лия поставила перед ней доверху полную чашечку. – Это для того гнома у мостика? – предположила она и предложила: – Давай я отнесу?

Петунья согласилась, и они направились к мостику.

– В домике на пляже поселился новенький, – сообщила между делом Петунья. Гном благосклонно принял кофе, опустошив чашечку за пару секунд. По его виду было ясно, что теперь он вновь готов нести стражу и защищать порядок во вверенном ему городе. Два каменных стража взирали на него сверху вниз с некоторым умилением, как показалось Петунье.

Лия сперва удивилась, как новенький явился мимо нее, и, к тому же, поезда еще не было, но услышала про корабль и заинтересовалась. Она торжественно пообещала, что возьмет над ним шефство.

– Ты так много для меня делаешь! – растрогалась Петунья и бросилась обниматься. Потом, конечно, она вспомнила про урожай и пришлось вновь возвращаться в таверну, чтобы отдать его. – Кстати, а Вэй Усянь? Где он?

– О, этот засоня, – Лия демонстративно закатила глаза, а потом показала на часы, висящие за ее спиной. – Пока не пробьет два по полудни, он не проснется. Если хочешь застать его, приходи лучше вечером.

Петунья запомнила эту ценную информацию и побежала дальше. По пути к аптекарскому саду – на самом деле проложенный Айолосом маршрут лежал немного в стороне, но она решила, что не будет ничего страшного, если она немного его изменит, – она встретила и своего юного тренера. Он составил ей компанию и с интересом понаблюдал, как она предлагает Цветогному красивый цветок.

Когда дар был принят, и колпак гнома украсился новым цветком, Петунья окинула сад внимательным взглядом. С понедельника он еще больше похорошел, и ей стало интересно, какие же обязанности у остальных гномов.

– Как тебе мой подарок? – Айолос наклонил голову и уставился на нее.

Пришлось признаться, что руки еще не дошли. Он не обиделся и предложил самостоятельно разобрать движения и потренировать их, но предостерег от использования ци.

– Иначе, – строгим голосом сказал он и погрозил ей пальцем, – может что-то пойти не так.

– Если что-нибудь может пойти не так, оно пойдёт не так! – со смехом ответила Петунья.

Больше дел в городе не было, и Петунья побежала дальше. Впрочем, пробегая мимо библиотеки, она не удержалась и заглянула внутрь – поздороваться и похвастаться, что освоила несколько иероглифов. В ответ Туури тут же предложила почитать вместе пару детских книжек, и Петунья согласилась.

Пробежка закончилась, как обычно, у бани. Но, прежде чем нырнуть в чудесный бассейн, Петунья дошла до станции и угостила гнома-призрака куском свежего пирога. Умилостивив его, Петунья огляделась, надеясь, что станция подскажет ей, в чем состоят обязанности этого гнома. Но станция выглядела как обычно – то есть безлюдно. Может, нужно дождаться поезда, подумала она и отправилась отдохнуть в бассейне.

Нежась в горячей воде, Петунья решила, что следующим пунктом ее назначения должна стать гильдия. Половина недели прошла, а она еще не взяла задание. Чего доброго, бедная Тилиоте решит, что и Петунья ее бросила.

Анон · 2024-12-11 17:25:45

Комфортинг+100)) люблю такие главы

Анон · 2024-12-11 23:41:35

Анон пишет:

Комфортинг+100)) люблю такие главы

Ах, спасибо! Ваши слова как бальзам на душу! :iloveyou:

Анон · 2024-12-11 23:47:06

Глава сто семьдесят шестая, в которой тетя Пэт сплетничает, получает новые награды и берет новое задание

Неделя такая безумная. Каждый день просто уйма работы! Едва успеваю написать черновик на завтра, как сутки резко заканчиваются!
Поскорее уже бы праздники!

А тетя Пэт получает бонус (и повышение для отделения). Все благодаря заботе дорогого племянника!

Вместе с повышением ранга, привела вид кафры к почти что рагнарековскому.

▼Так выглядит униформа кафры в РО⬍

Лениво думаю над тем, чтобы чем больше становился ранг отделения, тем меньше одежды на ней оставалось

▼Скрытый текст⬍

– Добро пожаловать!

Петунья вошла в гильдию и не сразу узнала девушку за стойкой. За эти дни кафра разительно преобразилась. Монашеский плат сменился накрахмаленным белоснежным чепцом, из-под которого спускались на плечи аккуратные каштановые локоны. Серое форменное платье украсил белоснежный передник с оборками, а с ее хорошенького личика не сходила радостная улыбка.

Заметив удивленный взгляд, Тилиоте покрутилась в разные стороны и кокетливо спросила:

– Мне идет?

– Весьма, – похвалила ее Петунья, но не удержалась и поинтересовалась, с чего вдруг такие перемены.

Тилиоте просияла, словно только и ждала этого вопроса.

– Нам – повысили ранг! – радостно воскликнула она. – Разве ты не заметила, когда заходила?

Петунья выглянула за дверь. И правда, на вывеске теперь вместо двух мечей было три, перекрещенных в форме звезды.

– Теперь мы отделение трех мечей! – возликовала Тилиоте, как будто повышение на один ранг было чем-то невероятным.

Петунья, однако, не радовалась. Наоборот, ее посетило нехорошее предчувствие. Словно это внезапное повышение не более чем аванс, за который в будущем с нее спросят сполна. Она поделилась с Тилиоте своими сомнениями, вдруг, это случайная ошибка, и та, к ее чести, смогла отодвинуть в сторону свою радость и проанализировать это событие. Однако, через минуту ее лоб разгладился, и она пожала плечами, пришел приказ, скрепленный личной печатью Королевы Мечей, а, значит, никакой ошибки быть не могло.

– Что она за человек, эта Королева Мечей? – полюбопытствовала Петунья и прикусила язык. Надо же было ляпнуть такую глупость. Разве может кто-то такого уровня быть простым человеком?

Однако, Тилиоте ничем не могла ее просветить. Она и Короля Мечей увидела первый раз за все свое существование, и само это было уже великим событием для такого маленького администратора, как она. Личности, стоящие во главе гильдии, были, несомненно, поразительны и велики. За их навыки и способности, которыми они поддерживали гильдию, им многое прощалось.

Петунья неодобрительно поджала губы, а на щеке вновь загорелся непрошенный поцелуй.

Тилиоте заметила ее дискомфорт и прокашлялась. Она помнила Петунью к себе, огляделась по сторонам и, понизив голос, хотя никого кроме них здесь не было, поделилась свежей сплетней. Якобы, Король Мечей как-то разгневал Главу Гильдии и был отправлен на специальное задание в наказание. Последнее слово она выделила голосом, и Петунья почувствовала себя немного отомщенной.

Но кое-что Петунью озадачило. Она вспомнила состав младших арканов таро, который, без сомнений, легли в основу иерархии гильдии, и там король масти был самым старшим.

– Но разве Король Мечей не должен быть Главой Гильдии?

Тилиоте покачала головой.

– Глава Гильдии носит титул Туза Мечей, – просветила она ее и деловитым тоном спросила: – Итак, ты будешь брать задание или хочешь посмотреть, что можно купить в Гильдии? Кстати, дай на минутку свою карточку. – Петунья протянула ей черный пластиковый прямоугольник, кафра приложила его к незнакомому устройству и вернула. – Вот, держи. В Главном Офисе еще раз ознакомились с твоими подвигами и решили поощрить тебя дополнительными пятью тысячами очков заслуг. Я активировала твой баланс, теперь он будет отображаться прямо на карте. Правда, удобно?

И правда – весьма удобно, подумала Петунья, рассматривая появившиеся на обратной стороне карточки цифры. Справа от суммы стоял маленький значок меча, вроде как символ фунта.

– И на что я могу их потратить?

Тилиоте со стуком водрузила на стойку здоровенный том.

– Вот последний каталог товаров, поставляемых гильдией. На все категории для членов гильдии действует скидка!

Петунья уже потянулась рукой к каталогу, но вовремя опомнилась и отдернула ее. Каталог был здоровенным. Больше телефонного справочника всего Лондона. Если она возьмется хотя бы пролистать его, не тратя времени на внимательное изучение, то, чего доброго, застрянет до самого вечера. Как минимум.

– А если в общих чертах?

Тилиоте затараторила, перечисляя категории в алфавитном порядке, и у Петуньи сразу же пошла кругом голова. В гильдии и правда можно было найти все, что только в голову пройти. Материалы и готовые изделия, таблетки и оружие, одежду и броню, обувь, книги, игрушки, украшения, косметику, домашних животных, растения, камни, диких животных, повозки и упряжки, дома и дворцы, целые поместья, длинный набор услуг, начиная с маникюра и заканчивая предложением провести отпуск на лучших курортах вселенной.

Неясным оставался вопрос уровня цен, и Петунья наугад спросила, сколько стоят, к примеру, постные пилюли. Цена повергла ее в шок. За пилюлю первого ранга просили сто очков заслуг. За пилюлю второго – уже двести и так далее. Цена только росла, достигая в конце концов астрономических величин.

– А сколько может стоить пилюля ранга совершенства?

От такого вопроса Тилиоте на мгновение лишилась дара речи.

– Такие вещи не имеют цены! Когда они появляются, то попадают на аукцион! И только начальная цена может быть от нескольких миллионов!

Петунья потрясенно упала на стойку. А ведь отец так буднично отдал ей пилюлю, сказал про ее ранг только для того, чтобы она получила о нем представление. А если бы тогда она знала, что принимает такое невероятно дорогое лекарство?

Она полежала немного, наслаждаясь мыслью о том, какая же она счастливица. Но каталог манил ее, и она, чтобы противостоять этому притяжению, спросила:

– Тилиоте, а помнишь, ты говорила, что простейшая модель грудной секции для марионетки будет стоит десять тысяч очков. А ведь половина у меня уже есть! – Если у нее не будет денег, то и желания купить что-нибудь не будет тоже. Так она рассуждала.
Тилиоте помнила, конечно.

– Хочешь взять задание, чтобы покрыть часть необходимой суммы? – она достала из стойки стопку карт с заданиями и принялась сортировать их в поисках подходящих. – За эти дни я проанализировала ресурсы этого мира. Должна сказать, он весьма многообещающий. Правда, большинство сокровищ скрыто в глубинах подземелья под этими горами, а ты, как я понимаю, еще не спустилась до конца?

Петунья кивнула. Тогда Тилиоте выложила перед ней три карты. На этот раз они лежали лицом вверх, и можно было сразу прочесть записанные на них задания. Петунья скользнула про ним взглядом, знакомясь с их содержимым. Одну карту она отмела сразу. Ей совершенно не хотелось ловить в шахтах четырех каменных крабов только потому, что кому-то захотелось их попробовать. Тем более, стоимость этого задания была оценена всего в сто очков. Кажется, кто-то решил, что ловля этих тварей плевое дело.

Но если первая карта была так себе, то две другие стоили того, чтобы немного разобраться в них.

– Почему на этих двух так странно указана стоимость?

– Потому что она зависит от количества и качества собранных материалов, – ответила Тилиоте. Она постучала пальцем по средней карте: – Видишь, здесь указано, что нужно собрать жеоды. Но не сказано, сколько именно. Ты можешь принести одну, и это будет зачтено. Но получишь только десять очков.

Эта система была Петунье понятна. Она сразу же принялась думать, сколько жеод лежит у нее в сундуке, но вовремя сообразила, что так смухлевать не пойдет. И немного расстроилась.

– Зачем кому-то столько жеод?

– О, – Тилиоте ничему не удивлялась, – это для азартной игры. Некоторые любят испытать свою удачу, разбивая камни.

Точно. Сью рассказывала о такой игре.

– А что со второй?

Тилиоте переместила палец на крайнюю справа карту.

– Это задание немного хитрее. Это заказ из верхних миров, расположенных в кластере Пэнлай. Тамошние жители почитают нефрит превыше других драгоценных камней. А потому не только добывают его у себя, но и покупают у соседей в надежде найти нечто новенькое. Вот это оно и есть. Награда будет зависеть и от количества камней, и от их качества.

Петунья пожевала губу.

– Но я еще ни разу не находила нефрит, – пробормотала она, роясь в унаследованной памяти гномки. В ее голове хранилась информация о множестве разновидностях нефрита, но вот где его искать она не знала. Наконец, после упорных поисков, она наткнулась на небольшую пометку, что камень этот любит холод. Она сразу же подумала о ледяных уровнях.

Петунья кивнула и потянула на себя две карты.

– Мне нужно будет сдать их до воскресенья?

– Именно, – пропела Тилиоте, внося запись в свою учетную книгу.

Перед уходом она спросила, не может ли Петунья сообщить местным жителям, что гильдия готова открыть свой магазин для всех желающих, и та согласилась. Это было несложно.

Покинув Гильдию, Петунья спустилась в шахту, к Гномерти. Она сразу отметила, что на этаже стало значительно теплее. Можно было обойтись без пальто, тем более что отец его сжег. Она угостила мрачного гнома несколькими ягодами гитласа, которые он благосклонно принял, и спросила про судьбу Беллы. Явного ответа гном не дал, но у Петуньи осталось стойкое ощущение того, что у Беллы все хорошо.

– Спасибо, господин Гномерть. Я приду завтра, до встречи.

Попрощавшись, Петунья взбежала по лестнице. Спиной она чувствовала чей-то пристальный взгляд. Поднявшись на несколько ступеней, она остановилась и обернулась. Показалось или нет, что мрачные глазки Гномерти смотрели ей вслед немного более благосклонно, чем раньше.

Анон · 2024-12-13 00:08:26

Глава сто семьдесят седьмая, в которой тетя Пэт узнает, на что способны садовые гномы, а потом ввязывается в кулинарную авантюру

Ох, сделаем вид, что еще вчера!

Должен заметить, что по сравнению с первыми главами, когда непонятно было, о чем писать, сейчас событий стало уж слишком много! И надо решить, о чем писать, а о чем только упомянуть. Ух как сложно. Особенно когда времени нет.

Вот так выглядят корни лотоса. Похоже же на длинную картошку, да?

▼Скрытый текст⬍

Пара пояснений:
Шицзе (师姐) — обращение к старшей соученице в Китае.
Конджи — обобщающий термин для разных азиатских блюд из разваренного риса. По консистенции конджи напоминает густой суп или жидкую кашу.

▼Скрытый текст⬍

Петунья выбралась на поверхность и посмотрела на небо. Судя по тому, как высоко забралось солнце, пока она носилась туда-сюда, как ужаленная, как раз подошло время дядюшке Бальбо открывать свой передвижной магазинчик.

И правда. Когда она добралась до площади, то сразу увидела неподалеку от таверны приметную вывеску над повозкой. С первого дня, как дядюшка снова начал торговать в бывшем городе эльфов, число его прилавков увеличилось с одного до четырех, и сегодня, Петунья прищурилась, ему помогал кто-то такой же невысокий, крепкий и мохноногий.

Сын, догадалась Петунья. Господин Тук любил поговорить о своей семье. У них с госпожой Тук было то ли семеро, то ли восьмеро ребятишек – сыновей чуть больше, чем дочек. Старший как раз готовился перенимать отцовское дело и даже ездил торговать в соседний городок.

Впрочем, покупателей было так много, что даже двум хоббитам приходилось несладко. А дядюшка Бальбо, к тому же, успевал еще и поторговаться, и перемолвиться словечком с очередным клиентом. Сразу видно бывалого купца!

Петунья решила, что стоять в очереди не будет, и, проходя мимо, помахала хоббитам. Дорога ее лежала дальше, за пределы города. Сперва – в лес, а потом и на пляж.

Она наивно полагала, что только добежит до приметной поляны, где и нашла Медвегнома, и на этом все, но смешной садовый гном преподнес ей сюрприз. Прямо у входа в лес, аккуратно разложенные на больших листьях лопуха, ее ждали царские дары – самая черная смородина и самые красные карандоли, самые красивые цветы душистого горошка и самые сладкие ягоды гитласа. Последние предусмотрительно были сложены в стороне, подальше от прочих даров земли.

Петунья обрадовалась – теперь ей не придется бродить часами по лесу, чтобы набрать грибов или ягод, – собрала все кольцо и поспешила навестить гнома. Но на прежнем месте его не оказалось, и она, поискав на земле следы маленьких ножек, озадаченно спросила:

– Эй, система, можешь найти его?

Обычно, услужливая диадема не медлила с ответом, но шли секунды, а Петунья напрасно ждала.

– Да что с тобой сегодня? Язык проглотила? Ха-ха, шутка, – она потянулась рукой, чтобы снять диадему, и не нашла ее.
Петунья задумчиво ощупала голову, а потом хлопнула себя по лбу. Вот ведь растяпа! Она со вторника как не надевала ее, так и сегодня утром ей это даже в голову не пришло!

Но, говоря откровенно, столько всего произошло! Было совсем не до разговорчивой реликвии!

Петунья несколько минут потопталась на месте, не в силах выбрать между двумя вариантами: быстренько вернуться домой и надеть диадему или попробовать поискать своими силами. В конце концов, второй вариант победил.

Петунья присела на корточки и внимательно оглядела землю, где раньше стоял Медвегном. Она не представляла, оставляют ли садовые гномы следы, но, если они могут передвигаться, то, наверное, да. Благодаря навыкам следопыта – спасибо, Лассэ! – ей удалось заметить слегка примятую траву и подозрительно взъерошенные ветви куста. Как будто в том месте что-то не очень крупное, но плотное проломилось сквозь куст.

– Так-так, – задумчиво произнесла Петунья, поднялась и обошла куст. С той стороны на ближайшем дереве красовалась свежая медвежья метка, оставленная острыми и опасными когтями, но на уровне коленей. Петунья похихикала и направилась в лес.
Медвегном успел забрести довольно далеко. Он нашелся у того самого большого дерева, что упало прямо поперек тропки к чему-то неизвестному и очень важному. Садовый гном замер с поднятыми лапами, будто пытался взобраться по гладкой и крепкой коре, но потерпел неудачу.

Петунья протянула ему сладкое яблоко.

– Погоди, пока я сделаю себе топор получше, – сказала она, – и тогда мы вместе посмотрим, что на той стороне, ладно? А еще я постараюсь раздобыть для тебя мёда. Любишь мёд?

Яблоко исчезло из ее руки, только маленький хвостик упал на землю. Медвегном лучился довольством – и от угощения, и от обещания.
Петунья напоследок заглянула через ствол дерева, пытаясь углядеть, куда же ведет тропинка, но та, и без того еле различимая, с концами терялась среди деревьев. Так ничего и не увидев, Петунья попрощалась с Медвегномом и пошла на пляж.

В отличие от своего лесного собрата Купальщица не собиралась никуда исчезать. Она стояла на песке, поддерживая обеими руками свой плавательный круг, а все приливные бассейны на маленьком островке были полны всяческих деликатесов. Петунья со счета сбилась, пока собрала все, до последней мидии, а потом одарила гномку красивой ракушкой.

Погода была изумительная, и Петунья не устояла. Она вдоволь поплавала, наслаждаясь последними летними деньками. Когда же пришла пора возвращаться в город – она надеялась, что к этому моменту очередь в магазин уже исчезла, – она по дороге заглянула в бунгало.
Для порядка она постучала. Но внутри было тихо, и она, сказав самой себе, что только убедится, что с Эарендилем все нормально, зашла внутрь. Сквозь наполовину закрытое ставнями окно без стекол внутрь попадал солнечный свет и оставлял яркие пятна на полу.
Эарендиль спал, в той самой позе, в какой его оставили, и казался мертвым. Только как следует присмотревшись, Петунья увидела, как едва заметно вздымается и опускается его грудь, и выдохнула. Все в порядке.

Уходя, ей подумалось, интересно, когда же он проснется? Не превратится же он, в самом деле, в спящего красавца? Тогда, наверное, придется забор поставить, от желающих разбудить его поцелуем наверняка отбоя не будет!

Дядюшка Бальбо был все еще занят. Он азартно торговался с Вэй Усянем за какие-то длинные клубни, похожие на вытянутую картошку, свежие ребрышки, пакетики со специями, кувшинчик вина и россыпь красных сушеных ягод. Однако его сын был свободен, Петунья попросила у него чая и кофе, и других мелочей, и, пока юноша собирал ее заказ, прислушалась к торгам.

Ни покупатель, ни продавец не обратили на нее внимания. Вэй Усянь отчаянно пытался сбить цену, призывая в свидетели небо и землю, и покойную маму-монашку, которая так безвременно ушла и оставила своего сыночка круглой сиротой, и он вырос на улице, питаясь крысами и объедками. Дядюшка Бальбо не уступал ему в стремлении остаться при своих, и в цветистой речи его то и дело мелькали госпожа Тук, у которой давно не было нового платья, приданое дочерям, которых пора уже замуж выдавать, да кто возьмет бесприданниц, и сыновья, мал-мала меньше, кто их будет поднимать, если не папка родной!

Тук-младший как раз вернулся. Руки его были полны свертков и пакетов. Он положил их перед Петуньей и, покраснев, спросил, чего еще желала бы прекрасная сударыня.

Сударыня желала мёда. Мёд был, причем всякий – золотистый цветочный, лениво стекающий с ложки в горшочек; и темный гречишный, густой и очень ароматный. Был и липовый, серебристо-белый, с изысканным и нежным запахом, похожий на крем.

Петунья подумала и решила взять каждого.

Торги закончились – символической – победой чернокнижника. Дядюшка Бальбо милостиво сбросил пару монеток, а Вэй Усянь подарил ему охранный талисман, нарисованный красной краской на желтой бумаге.

Затем он собрал свои покупки и заметил Петунью. Он скороговоркой поздоровался и попытался улизнуть, но она схватила его за рукав и попросила немного подождать.

Она расплатилась за свои покупки и вручила хоббитам корзинку с карандолями, ведь, как ей было известно, хоббиты были весьма охочи до грибов. А потом, чуть не забыв, спросила у дядюшки Бальбо про осенние семена. Сейчас семян у него не оказалось, но он пообещал обязательно привезти их в воскресенье.

– Что ты купил? – спросила Петунья, глядя на непонятные овощи в руках Вэй Усяня. – Никогда не видела такую картошку.

Он прыснул. А когда отсмеялся, то объяснил, что никакая это не картошка, а корни лотоса.

– Для супа, который варила моя шицзе.

Шицзе – старшая сестра – Вэй Усяня была самой прекрасной, самой доброй, самой замечательной девушкой на свете. А ее суп из корней лотоса и вовсе был пищей богов!

– Я хочу приготовить суп, чтобы почтить ее память. Но, боюсь, хозяйка не пустит меня на кухню, – объяснил он, а потом вдруг взмолился: –. Госпожа Мириэль, помогите этому несчастному!

Петунья озадаченно моргнула. Кажется, тут крылась какая-то история!

– Не пущу! – решительно отрезала Лия и скрестила руки на груди. Она стояла за стойкой как памятник самой себе и сурово глядела на Вэй Усяня. А тот отчего выглядел слегка, самую чуточку, виноватым. – Мириэль, ты просто не знаешь, что тут было! Когда ты заболела, этот идиот решил сварить тебе кашу! И насыпал туда месячный запас моих специй! Всех специй, чтобы ты знала. Даже чили!
Рот Петуньи сам собой раскрылся, а на языке возникло фантомное жжение.

– Это должен был быть конджи, – поправил Лию чернокнижник. – Конджи – идеальная еда для больных. Кроме, разумеется, супа моей шицзе.

Лия метнула на него гневный взгляд. Потом она вновь посмотрела на Петунью и проникновенно сказала:

– Я попробовала это адское варево! И сожгла язык! Сам Дьябло почел бы за честь добавить это в свой арсенал пыток! А вот он, – она ткнула Вэй Усяня пальцем, не сильно, но чувствительно, – съел этот свой конджи как ни в чем не бывало!

Вэй Усянь польщенно приосанился и сообщил, что у них в Юньмэне самая лучшая кухня во всей Поднебесной! Нигде не кормят так вкусно и сытно, как у них. Но эта тирада не произвела на Лию никакого впечатления. Своего решения она не собиралась менять.

– Может, тогда моя кухня сгодится? – предложила Петунья. Она подумала, что ей-то есть не обязательно, у нее есть пилюли. Но хотя она предложила просто так, Вэй Усянь моментально согласился.

– Если что, кричи, – оптимистично пожелала Лия на прощание и практично добавила: – И острое лучше запивать молоком. Или заедать медом. Удачи.

Петунья остановилась в дверях и сердито оглянулась на нее. Что за фразочки такие? Не может же быть еда Вэй Усяня настолько не съедобна! Или может?

Анон · 2024-12-13 20:57:43

А Пэт что обязательно есть,то что приготовит Вэй Усянь?

Отредактировано (2024-12-13 20:57:56)

Анон · 2024-12-13 23:05:51

Анон пишет:

А Пэт что обязательно есть,то что приготовит Вэй Усянь?

Нет, но как же устоять перед вкусной едой?

Анон · 2024-12-13 23:16:16

Глава сто семьдесят восьмая, в которой тетя Пэт готовит легендарный суп из корня лотоса и свиных ребрышек, а потом получает подсказку о своих скрытых талантах

И еще одна кулирная глава. Теперь мне тоже хочется знаменитый суп Яньли.
Для тех, кто не в курсе, суп из корней лотоса и свиных ребрышек любимая еда главного героя новеллы "Магистр темного культа".

Кстати, вот рецепт. Выглядит не так уж и сложно.

▼Скрытый текст⬍

Ингредиенты:

свиные рёбрышки — 250 г;
корень лотоса — 1 шт.;
морковь небольшая — 1 шт.;
консервированная кукуруза — 1 початок;
имбирь — кусочек 2 см в длину;
зелёный лук — 1 стрелка;
ягоды Годжи — 1 ст.л.;
шаосинское вино — 1 ст.л.;
светлый соевый соус — 1 ст.л.;
соль — ½ ч.л..
Приготовление:

Подготовить свиные рёбрышки: ополоснуть их, разделить на отдельные части, разрезав межрёберную ткань. Отделенные друг от друга рёбрышки нарубить на короткие отрезки по 4–5 см в длину. Замочить ребрышки в холодной воде на 20 минут, два-три раза меняя за это время воду.
Ополоснуть початок кукурузы, стрелку зелёного лука и морковь. Почистить имбирь, морковь и корень лотоса. Стрелку зелёного лука (только зелёную часть) нарезать колечками. Имбирь нарезать пластинками, морковь и корень лотоса — кружками, початок кукурузы разрезать на 4 части.
Вскипятить в кастрюльке воду, опустить в неё свиные рёбрышки и бланшировать их 2–3 минуты. Воду слить, а рёбрышки откинуть на сито.
В глиняный горшочек сложить кукурузу, морковь, корень лотоса, имбирь и свиные рёбрышки. Залить водой так, чтобы уровень воды был выше уровня продуктов на 2 см, добавить шаосинское вино и светлый соевый соус, поставить горшочек на огонь.
Дать закипеть воде, сделать маленький огонь, накрыть горшочек крышкой и варить не менее 3 часов.
За 15 минут до снятия горшочка с супом с огня попробовать суп на соль и, если есть необходимость, досолить по вкусу и добавить ягоды Годжи.
Готовый суп разлить по порционным пиалам, посыпать колечками зелёного лука и подавать горячим.

Скрытый талант тети Пэт вдохновлен ягодами годжи: годжи содержат каротиноиды, которые придают плодам бордовую окраску. Попадая в организм, они превращаются в витамин А и помогают глазам чётко видеть всё многообразие мира. Но, правда, какой мир - такое и разнообразие

▼Скрытый текст⬍

Петунья посмотрела на разложенные перед ней ингредиенты.

– А где перец? И все остальное, острое? – и перевела пытливый взгляд на Вэй Усяня. Не может же быть, что Лия зря поведала ей историю об адской каше?

– Это же рецепт моей шицзе! – Вэй Усянь всплеснул руками и в ужасе уставился на нее. – Как можно менять его?!

Петунья прищурилась.

– Рецепт каши ты ведь поменял.

Но Вэй Усянь не собирался отступать от своих слов. Суп шицзе – это святое, и он, Вэй Усянь, хоть и конченный чернокнижник и распоследний негодяй, свято будет следовать ее рецепту до последнего иероглифа!

– Ну ладно, – согласилась Петунья, повязала на себя отцовский фартук взяла нож. – Командуй.

А сама подумала, как же так вышло, что это она стоит у кухонного стола, а не тот, кто изначально собирался готовить?

В самом начале они так и задумывали. Петунья привела Вэй Усяня на ферму и выслушала его похвалы ее огороду и саду. Потом он в красках расписал, как благодарен ей за возможность почтить память сестры, но – стоило ему подойти к плите, как конфорки отказались зажигаться, ножи перестали резать, а огонь в очаге громко, протестующе загудел.

Вэй Усянь прислушался к этому гулу, кивнул, будто понял, и повернулся к Петунье.

– Может, госпожа сжалится над бедным чернокнижником? – не смотря на манеру речи и дурашливый тон, он был крайне серьезен. Петунья бросила взгляд на камин – присутствия отца она не ощущала, а потому совершенно не представляла, почему вдруг огонь выдал такую реакцию.

Вэй Усянь ждал ее решения, и она поняла, что если сейчас откажется, то он ни словом не будет перечить.

Петунья забрала у него отцовский фартук, повязала его и сказала:

– Давай. Говори, что делать. А я приготовлю. – Подумав, добавила: – Если, конечно, это не семейный секрет.

Несколько мгновений Вэй Усянь смотрел на нее совершенно не мигая, весь напряжённый, как натянутая тетива лука, а потом разом расслабился и покачал головой.

– Да какой там секрет. И семьи-то давно уже нет. Прошу вас, добрая госпожа, – и он с полушутливым поклоном отошел в сторону.

Петунья поджала губы – ох уж эти пэнлайцы с этой их дурацкой манерой речи! – но решила не заострять внимания и взялась за готовку.

По рецепту первым делом следовало подготовить мясо. Следуя инструкциям Вэй Усяня, она сполоснула ребрышки под краном, разделила их на отдельные части и большим мясницким тесаком порубила на небольшие, размером с фалангу, кусочки. Подготовленные таким образом ребрышки были оставлены в миске, а Петунья переключилась на овощи.

Набор овощей, конечно, был странным. На столе лежали початок кукурузы, большая морковь, пучок зеленого лука, корешок свежего имбиря и тот самый корень лотоса, который она спутала с картошкой. Кукуруза была точно с ее огорода. Ее крупные золотые зерна, плотно сидящие в початке, она ни с чем не спутает.

– Шицзе всегда была очень добрая и заботливая, – вдруг произнес Вэй Усянь. Петунья бросила на него быстрый взгляд. Серые глаза его затуманились флером воспоминаний, а губы тронула мечтательная улыбка.

Она не стала мешать, позволив ему говорить о своей драгоценной сестре столько, сколько было угодно, и занялась овощами.

Под веселый рассказ Вэй Усяня – который иногда прерывался, чтобы дать ей указания, – про то, как он ребенком поругался с братом и сбежал на кладбище, Петунья порубила кукурузу на четыре части и нарезала тонкими пластинками имбирь. В воздухе запахло острым и освежающим запахом, и она, не устояв, сунула один кусочек в рот. Остренько!

– В итоге шиди свалился в какую-то яму и подвернул ногу, а я неудачно спрыгнул с дерева и тоже подвернул ногу. Сапожки ведь были новые и слегка велики. Вот и пришлось нашей шицзе нести нас обоих домой, – закончил Вэй Усянь и стащил пару кружочков только что нарезанной моркови..

– Ты вроде бы говорил дядюшке Бальбо, что сирота? – удивилась Петунья. Она закончила с морковью и быстро нарезала колечками зеленый лук. – Ой. Прости, глупый вопрос.

Вэй Усянь отчего-то развеселился и охотно объяснил, что так и есть – круглая сирота и пару лет бродяжничал, пока его не нашел глава секты, которому раньше служил отец, и не взял на воспитание к своим детям.

– Символом секты был цветок лотоса. Перед главным зданием, где жили члены семьи, был устроен большой пруд, и каждую весну в нем расцветали лотосы. Детьми мы плавали наперегонки, чтобы сорвать цветок и съесть его семена.

Петунья взяла свою «длинную картошку». Вблизи было очевидно, что сходства с картошкой кот наплакал. Вэй Усянь любезно просветил ее, что корень лотоса используется не только в еде, но и в качестве медицинского средства для борьбы с усталостью и стрессом. В особенности же его ценят культиваторы за тонизирующий эффект, повышающий физическую и психическую выносливость.

– Из него нередко делают микстуру, чтобы поддерживать уравновешенность разума во время культивации духа, – закончил он. – Но у нас в Пристани Лотоса мы просто ели этот суп!

Петунье пришло в голову, а не поможет ли этот ей достичь моря познания. С тех пор, как она взошла на одиннадцатую ступень, прогресс ее культивации как будто бы замер. А ей очень хотелось поскорее перейти к построению Золотого Ядра!

Она нарезала лотос на аккуратные кружочки. Они походили на недоделанные кем-то бумажные снежинки. Самый маленький кусочек она отважилась попробовать, он захрустел на зубах, пресный и странный. Вэй Усянь правильно истолковал выражение ее лица и наставительно сказал, что вся прелесть лотоса раскрывается в готовом блюде.

Вода в маленькой кастрюльке быстро вскипела, и Петунья несколько минут бланшировала кусочки ребрышек. Использованную воду она слила, а затем в пустую кастрюльку сложила подготовленные ингредиенты, в самом конце уложив мясо. Затем налила воды так, чтобы она покрывала ингредиенты примерно на два пальца сверху и добавила по столовой ложке рисового вина и соевого соуса. Кастрюлю Петунья поставила на огонь, а когда закипело, уменьшила огонь и накрыла крышкой.

– И сколько кипеть?

Вэй Усянь показал на пальцах три и потащил из рукава флейту.

Следующие три часа они посвятили первому уроку музыки. Сперва Вэй Усянь показывал ей песню, а потом под его руководством Петунья повторяла ее до тех пор, пока положения пальцев на отверстиях флейты не отпечатывались в ее мозгу. Пока что, пояснил он, это были обычные песенки, какие играет и поет простой люд, но тут же пообещал, что как только она укрепит свое культивирование, то он научит ее и другим песням. Тем, которые прогоняют или приманивают призраков, побуждают растения плодоносить или увядать, или даже могут разжечь огонь страсти в человеческом сердце.

Три часа за учебой пролетели незаметно. Минут за пятнадцать до конца Петунья посолила суп и кинула в него горсть красных сушеных ягод. Вдруг Вэй Усянь взволнованно велел ей убрать пару ягод. Она удивилась, но послушалась.

– Шицзе всегда клала горсточку, – пояснил он, довольно наблюдая, как ягоды танцуют в кипящем бульоне. – Твоя рука немного больше, и ягод вышло тоже больше. Так вкус стал бы неправильным.

Петунья перевела взгляд на кастрюлю и пересчитала ягоды. На всякий случай. Вдруг, ей когда доведется угостить кого заморским супом. Если она запомнит правильное количество ягод, то не придется краснеть за неправильный вкус.

Когда три часа истекли, она сняла кастрюльку с огня. Пока Вэй Усянь перемывал посуду и убирал мусор, Петунья поискала в шкафу не очень большие миски для супа. Единственными подошедшими под описание, были те две деревянные чашки, которые она вырезала от нечего делать.

Петунья разлила суп и посыпала сверху колечками зеленого лука.

Суп был слегка коричневатый, и по его поверхности плавали аккуратные кружочки жира, а аромат от него шел такой, что, казалось, его одного было достаточно, чтобы насытиться. Петунья зачерпнула ложкой бульона и овощей. Мягкий насыщенный вкус с легкой, едва уловимой кислинкой наполнил ее рот. Кружочек лотоса, перекушенный пополам, был сладковатым на вкус и слегка волокнистым. ВО второй ложке попалась красная ягода, и Петунья, отважно раскусив ее, довольно зажмурилась от ее яркого вкуса, напоминающего барбарис.

– Это и правда божественный суп, – согласилась она с мнением Вэй Усяня и решила, что обязательно угостит им отца, как подвернётся случай.

Вэй Усянь не ответил. Он пил суп прямо из чашки, ловко отправляя кусочки овощей в рот с помощью палочек, а по его лицу текли слезы. Петунья вернулась к еде и не отрывалась от нее, пока не опустошила свою чашку. А потом поднялась из-за стола, чтобы налить себе добавки.

– Мне тоже, пожалуйста, – попросил Вэй Усянь.

Петунья налила добавки и с чашками повернулась к столу. И вздрогнула от испуга. Тело Вэй Усяня окутала плотная аура серых и красных оттенков, переливающихся и перетекающих друг в друга, отчего Петунью начало подташнивать. Черты его лица сквозь этот покров виделись резкими и острыми, как у демона.

Взяв себя в руки, Петунья поставила чашки на стол, расплескав немного супа, и наклонилась, вглядываясь в своего гостя. Он посмотрел на нее, не понимая такого интереса, его глаза горели неукротимым алым пламенем.

– Ты выглядишь странно, – наконец, сказала она и села на свое место.

– О, а как? – Выслушав ее объяснение, он рассмеялся. Рот его виделся раззявленной пастью, полной острых, игольчатых зубов. – Кажется, я знаю, что это. – Не забывая о супе, он пояснил между глотками, что особым образом приготовленные ягоды годжи могут подсказать культиватору, в чем заключается его скрытый талант. – Хотя обычно перед этим требуется поститься и читать мантры… ну, я никогда особо не следовал это ерунде, и тебе не советую.

Петунья посмотрела было на него снова, но снова уткнулась в тарелку. Смотреть на его ауру было тяжело.

– И надолго это?

– Думаю, к утру эффект пропадет, – обнадежил ее Вэй Усянь и встал, чтобы помыть посуду.

Остатки супа они поделили. Его как раз оставалось на две чашки. Бережно прижимая к груди свое сокровище, Вэй Усянь собрался уходить, как Петунья снова бросила на него осторожный взгляд.

Темная аура покрывала почти все его тело, и только на животе зияла разверстая, кровоточащая рана. Несколько золотых нитей, обрезанных чьей-то безжалостной рукой, безвольно свисали оттуда, и Петунье при взгляде на них вдруг стало очень, очень холодно.
– Почему у тебя в животе дыра? – спросила она прямо, безуспешно пытаясь унять дрожь в голосе.

Вэй Усянь помолчал, а потом будничным тоном ответил:

– Потому что в нем больше нет золотого ядра.

Анон · 2024-12-14 09:35:24

Усянчик! :sadcat:
Тебя обязательно вылечат! И откормят. И погладят ещё :heart:

Анон · 2024-12-15 00:02:36

Анон пишет:

Тебя обязательно вылечат! И откормят. И погладят ещё

Это обязательно!

Анон · 2024-12-15 00:06:50

Глава сто семьдесят девятая, в которой тетя Пэт наконец-то вспоминает про диадему и знакомится с искусством взрыва

В Стардью можно добывать камни и металлы в шахте с помощью бомб. Почему бы и нет?
Искусство это взрыв! Мне нужна гифочка с Дейдарой, да.

Ну и прошу прощения, что опоздал с выкладкой. Мои симы так мило спят в обнимочку, что я не мог налюбоваться на них!

▼Скрытый текст⬍

С наступлением утра пятницы Петунья закончила ночную медитацию и осторожно открыла глаза. На первый взгляд все вокруг выглядело как обычно, но после вчерашнего ей хотелось перестраховаться.

Она вспомнила гнетущую ауру смерти, которая окутывала Вэй Усяня, и вновь поежилась. Теперь-то понятно, отчего он зовет себя чернокнижником! Если бы у нее вдобавок к волшебному зрению еще и волшебный нюх открылся, она не сомневалась, что почувствовала бы от него смрад тлена и разложения.

И это так резко контрастировало с тем, что по сути своей Вэй Усянь был… просто хорошим человеком.

Когда он ушел, Петунья выглянула во двор и, немного оглядевшись, обнаружила и другие ауры. Неярко светился в кустах алфирина садовый гном, словно чересчур крупный цветок. Его аура имела бледно-желтый окрас. Тот же цвет, как и пламбоб, который он дал взамен стакана молока. Едва заметно светились бледно-зеленой аурой некоторые из растений, присланных Сьюзан. Причем, Петунья пока не смогла догадаться, почему из нескольких растений одного вида имело ауру только одно, редко – два.

Курицы и кролик оказались самыми обычными. А вот телочка Галатея, что росла не по дням, а по часам, тоже была окутана тонким слоем нежно-аквамаринового, как морская волна, свечения.

– Ты что, тоже какой-то фантастический зверь? – спросила у нее Петунья. Телочка, задумчиво пережевывая жвачку, подставила лоб, чтоб его чесали, и всем своим видом демонстрировала, что она самая обычная корова. Петунье отчего-то было сложно в это поверить.
Она бы обязательно постаралась выяснить правду, но тут ей стало интересно, а что же ее братья?

Она позвала. Спустя несколько минут на ее зов примчался Турко. Он выскочил из рощицы, окутывающая его плотная зеленая аура полыхала ярко, как солнце, и Петунья поспешно прикрыла глаза ладонями.

– А почему зеленый? – только и спросила она, осторожно поглядывая на зверя сквозь щелочку между пальцев. – Может, потому что ты охотник? И знаешь языки всех птиц и зверей? – Что ж, по здравом рассуждении, эта гипотеза выглядела логичной.

Когда глаза ее немного привыкли, и стало возможно убрать руки с лица, она уговорила Турко понести ее и направилась к морю. Стоя у кромки воды, она снова позвала. Разглядеть котиков среди колыхающихся волн оказалось непросто: аура одного была небесно-голубой, а другого окутывало свечение цвета индиго, как темные глубины океана. И вроде Петунье было понятно, почему так. Близнецы, все-таки. Но ее прекрасная гипотеза обрушилась прямо на глазах. Близнецы тоже были охотниками. Разве не логично было бы, будь их ауры похожи на ауру старшего брата?

У нее оставалась еще одна попытка, и она попросила Турко отнести ее к пещере золотого змея. Морьо на зов не откликнулся, и Петунья отважно вошла внутрь. После блужданий по запутанным ходам выйдя к главной пещере, Петунья остановилась у входа и зажмурилась – так нестерпимо, ярче, чем горы золота вокруг, сияла золотая чешуя, окутанная золотой же аурой.

– Хотя бы здесь я угадала, – сказала самой себе Петунья. У моря она загадала, что аура Морьо будет золотой, и угадала. Но все равно было непонятно. Она чувствовала, что наткнулась на подсказку, которая поможет ей каким-то образом подобраться к выполнению просьбы отца, но никак не могла ухватить ее за хвост. Для точной уверенности ей было бы неплохо взглянуть на остальных братьев, но… Курво прилетает по своему разумению, Макалаурэ сейчас недостижим, а самого старшего она так пока и не встретила.

Время клонилось к вечеру, Петунья вернулась на ферму и занялась культивацией, надеясь, что новый день принесет ей если не ответы на вопросы, то хотя бы избавит ее от побочного эффекта.

Так и вышло.

Петунья выглянула за дверь. Поводила глазами, отыскивая садового гнома, и вздохнула с облегчением. Сегодня утром гном выглядел совершенно нормальным, как и полагается. И все фермерские дела уже были переделаны. Самой Петунье ничего не осталось.

Она выполнила упражнения, а потом пробежалась, изменив маршрут так, чтобы проверить Медвегнома и Купальщицу. Сегодня они не оставили ей никаких подарков, и Петунья немного огорчилась. Но потом одернула себя. Не нужно жадничать. Даже если мир волшебный, ему тоже надо восстановиться.

Она сделала себе пометку, что надо будет проверить, как часто гномы будут оставлять ей подарки, и вернулась на ферму.

Петунья прошлась по ферме, но все дела действительно были переделаны. И придраться не к чему. Осмотрела целебные растения, в особенности те, у которых была аура. Без волшебного зрения все они выглядели совершенно одинаково, и Петунья, как ни старалась, не могла найти различий.

Что ж, раз уж дел на ферме больше не было, Петунья засобиралась в шахту. Пора было выполнять задания для Гильдии. Перед уходом она осмотрела кирку, вдруг, медное кайло ее работы дало трещину или получило зазубрину, но, пусть оно было сработано грубовато, выглядело надежным. Довольная осмотром, Петунья убрала кирку, сунула в рот последнюю из постных пилюль Сьюзан и уже почти вышла за порог, как вспомнила про диадему.

Она совсем о ней забыла!

Диадема лежала на подоконнике в спальне. Петунья только посмотрела на нее и сразу почувствовала неладное. Серебро почернело, а большой сапфир, главное украшение венца, потускнел и покрылся сеткой трещин, будто вот-вот осыпется мелким каменным крошевом. А самое главное – когда Петунья осторожно взяла ее в руки, то не услышала ни мелодичной трели, ни искусственного голоса, произносящего «соединение успешно установлено».

Было такое чувство, что диадема Ровены Рэйвенкло умерла.

– Эй, – Петунья осторожно потрясла ее. Подвеска жалобно зазвенела. – А как же пробный период?

Она попыталась вспомнить, сколько еще времени у нее оставалось, и с досады застонала. Неделя, обещанная системой для ознакомления, закончилась вчера. А она, растяпа такая, совсем забыла!

Петунья позвала еще несколько раз, но все ее попытки дозваться до системы ни к чему не привели. Не зная, что еще предпринять, она попробовала влить в нее часть своей ци – а вдруг сработает? – но добилась только того, что серебро заискрилось, а большой сапфир лопнул и мелкими кусочками осыпался из оправы.

– О нет! – простонала Петунья. Без своего центрального самоцвета диадема выглядела украденным из гримерной местечкового театра реквизитом, а не легендарным артефактом.

Если выпускники факультета Рэйвенкло однажды выяснят, что она сломала их главное достояние, ей не жить.

Петунья аккуратно положила сломанную диадему обратно на подоконник, смела в совок осколки сапфира и выкинула их во двор.

– Как обидно-то, – пробормотала она, почти ожидая, что вот-вот услышит занудный голос, объясняющий, что не все так плохо, но – увы. Зато ей пришла в голову мысль, что она могла бы поискать подходящий самоцвет в шахте, а потом попросить отца огранить его и починить диадему. Может, она не заработает, но хотя бы больше не будет выглядеть такой жалкой и мертвой.

Эта идея настолько ее воодушевила, что Петунья, увлеченно выбирающая, какой же самоцвет подойдет, на автопилоте добралась до шахты и села в лифт.

Лифт остановился на двадцатом уровне. Петунья вышла, огляделась – через отражение в зеркальце, она теперь ученая! – и стала спускаться вниз.

– Доброго дня, господин гном! – она приветливо помахала Гномерти, что стоял на прежнем месте. Из-под пол его ветхой мантии выползали и растворялись в воздухе струйки темного дыма. – Как тут потеплело! Это все благодаря вам?

Гномерть не сказал ни да, ни нет, но Петунья все равно поблагодарила его.

И было за что. С виду уровень по-прежнему был затянут льдом и снегом, но из воздуха пропала мерзкая стылость, пробирающая до костей, и Петунья даже в футболке с коротким рукавом и шортах чувствовала себя вполне нормально. Немного прохладнее, чем на этажах, выше, но с этим можно бороться.

Она вытащила из кольца кирку и крепко сжала ее в руках.

Стоило начать, как вскоре ей стало не то, что тепло, а жарко! Руки ее поднимались и опускались с силой и скоростью, которым позавидовали бы и профессиональные шахтеры, а камни так и сыпались в разные стороны. Петунья не тратила на них внимания. Она торопилась как можно скорее закончить с этим этажом и спуститься дальше.

Когда среди ледяной тишины загрохотало, знаменуя, что лестница на двадцать второй этаж разблокирована, Петунья остановилась. Она повела рукой, и в кольцо полетело все, что она успела добыть. В основном камни да уголь, несколько штук железных самородков и только одна жеода. Ни нефрита, ни других самоцветов и вовсе не попалось. Не густо.

Закинув кирку на плечо, Петунья спустилась ниже и повторила. Машинально она отметила, что здесь чуточку холоднее, чем на двадцать первом, зато в изобилии было рудных жил и – монстров.

Стайка пыльных духов, тонко пища и забавно подпрыгивая, бросилась к ней с явным намерением растерзать. Петунья только киркой взмахнула, а потом отпихнула ногой подкравшегося со спины синего слайма. Летучая мышь, тоже синяя, оказалась проворнее своих родственниц с верхних этажей и успела оставить маленькую кровоточащую ранку, прежде чем Петунья поймала ее в кулак и сожгла. Мышь осыпалась пеплом, оставив после себя знакомое уже крылышко, почему-то обычное, черное, а не синее, и какую-то штуку.
Штука была круглая, тяжелая, рамером с грейпфрут, и с одного конца из нее торчал промасленный фитиль.

– Ого, – сказала Петунья, не сводя глаз со своей находки. – Это же бомба.

В голове у нее возникли неясные воспоминания, что бомбы можно использовать в шахте для добычи ресурсов, и ей сразу захотелось попробовать!

Недалеко обнаружилось богатое скопление рудных жил и месторождений камня. Идеально, решила Петунья, прищелкнула пальцами, высекая искру, и, размахнувшись, метнула бомбу прямо в центр камней и жил. А сама юрко нырнула за лестницу и присел, затыкая уши пальцами.

Зашипел огонек, жадно пожирая фитиль. Еще немного – и…

БАБАХ!

Холиварофорум

Объявление

#1 2024-04-23 16:23:22

[фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#351 2024-12-08 12:43:48

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#352 2024-12-08 13:23:01

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#353 2024-12-08 18:16:43

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#354 2024-12-08 18:26:56

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#355 2024-12-08 19:15:17

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#356 2024-12-08 19:17:00

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#357 2024-12-08 19:19:51

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#358 2024-12-08 20:47:44

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#359 2024-12-08 21:11:22

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#360 2024-12-08 21:25:52

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#361 2024-12-09 04:29:35

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#362 2024-12-09 23:21:43

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#363 2024-12-10 00:26:04

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#364 2024-12-10 23:44:49

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#365 2024-12-10 23:49:52

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#366 2024-12-11 17:25:45

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#367 2024-12-11 23:41:35

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#368 2024-12-11 23:47:06

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#369 2024-12-13 00:08:26

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#370 2024-12-13 20:57:43

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#371 2024-12-13 23:05:51

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#372 2024-12-13 23:16:16

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#373 2024-12-14 09:35:24

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#374 2024-12-15 00:02:36

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#375 2024-12-15 00:06:50

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Подвал форума