БЕЗБЛОГNМ

Анон · 2024-04-23 16:23:22

Это мой мультикроссоверный фанфик про приключения тети Петуньи (см название).
задействованные каноны: Поттериана, Сильмариллион и прочие истории Средиземья, игра Стардью, Хроники Нарнии, One Piece, Stand Still Stay Silent, другие будут появляться по мере написания

основной персонаж: Петунья Эванс
ОМП, ОЖП и прочие персонажи в количестве.

выкладка: почти каждый день по главе, недельные перерывы между арками.

автор обложки концепт-художник @maximilien_serpent

Синопсис: в один прекрасный день тетю Пэт увольняют с работы, в результате чего она не знакомится с Верноном Дурслем и не выходит за него замуж, а влипает в волшебную и местами довольно страшную историю с магией, приключениями и прекрасными мужчинами!

Также можно почитать на:
Фикбуке
AO3
обновления каждую среду и субботу.

▼Немного предыстории ака оригинальный стартовый пост⬍

Не так давно анон вжопился в тетю Петунью...

нет, не так.
не считая самого первого прочтения ГП, когда анон был юн, мир - относительно прост и понятен, а Дурсли представлялись едва ли не Дурслькабаном, анон всегда симпатизировал тете Петунье. да, она не образец доброты и заботы, но что могла - то сделала, хотя ее, собственно, никто не просил растить ГП, а просто поставили перед фактом. Анон как-то представил, что ему остались на воспитание многочисленные племянницы, и ужаснулся. А еще всегда было обидно за нее, что тете Пэт не досталось магии. ну, кому бы такое понравилось? Потом анон прочел "Волшебное стекло" Заязочки и "Старушку Петти" и ему понравилась сама идея ведьмы Петуньи.

в прошлом году анон начал играть в Хогвартс Легаси. Так как просто играть было скучновато, анон решил отыгрывать и слепил себе чудесную юную тетю Пэт, которая неведомым магическим образом переселилась в 19й век и попала в Хог. Распределили ее, кстати, в Слизерин. Анон нафанонил ей боязнь полетов и любовь к чарам и зельям, летнюю подработку в трактире у Сироны и везде где только можно, потому что попаданке из будущего не до жиру. но писать фичок тогда анон не стал.

Зато в этом году поперло. Мало того, анон решил наваять мультикроссовер, чтобы запихнуть туда "все лучшее сразу". И Поттериану, и китайцев, и Толкина, и вообще все, что придет в голову. К тому же анон успел написать после перерыва в творчестве свой первый фичок по Сильму и решил, что успех надо закрепить. Пусть даже очередным фиклом, а не ориджем, который анон пытается написать с тех пор, как научился читать и писать.

В общем, анон вжопился в тетю Петунью и планирует додать ей всего-всего. И магии, и приключений, и красивых мужиков. К тому же анон пытается писать в стиле китайских сестер - быстро, динамично, с резкими вотэтоповоротами и сияющими Мэри на каждом углу. А не растекаться мыслью по древу, хотя получается пока не очень. Выкладка по мере написания, потому что писать в стол и копить главы, конечно, неплохо, но так анон боится потерять запал.

Основные ворнинги: не вычитано, ООС, вольное отношение автора к используемым канонам.

Отредактировано (2024-07-19 00:28:56)

Анон · 2024-10-16 09:24:07

Анон пишет:

Спасибо, автор! Один вопрос, почему Али ад-Дин живёт в Китае?)

ЕМНИП, в то время, когда сочинялись эти сказки, в Китай помещали все самое чудесное и небывалое. Это была достаточно далекая страна, чтобы сочинять про нее небылицы без пруфов ) вроде бы так. Синдбад вроде бы тоже был купцом из Китая.

Анон · 2024-10-16 23:38:36

Глава сто тридцать вторая, в которой тетя Пэт отдыхает на море, летает по воздуху и выучивает новую волшебную технику

В каждом тайтле должна быть пляжная серия. Встречайте. Посвящается всем, кто, как и я, тоскует по лету. Ненавижу холода, бррр.
Также мы готовимся казать Элросу "до свиданья". Пора ему вернуться ко службе, но время от времени он будет присылать своей любимое тете письма.

▼Скрытый текст⬍

Утром, закончив очередной раунд культивации, Петунья выглянула в окно и решила, что суббота – прекрасный день для похода на пляж. И искупаться, и позагорать, и выполнить заказ Лии на вкусных моллюсков. А если их там и правда так много, как обещали в «Дарах земли», то и ей самой останется. Постные пилюли прекрасны, но грех не побаловать себя вкусной едой.

Предвкушая отдых, Петунья быстро переделала все домашние дела, чмокнула сонного Турко в розовый влажный нос и покинула ферму. Далеко она не ушла, как за спиной раздался дробный перестук копыт. Она оглянулась. Олень бежал по дорожке, похожий на пса, которого не взяли на прогулку. Догнав ее, он пристроился рядом с видом, будто с самого начала так и шел, и ни в какую не согласился вернуться на ферму. Поуговаривав его немного, Петунья махнула рукой и дальше они пошли вместе.

Без приключений не обошло. Роскошные золотые рога, великолепное украшение могучего самца, чуть не застряли в проходе между скал. Он был слишком узок для такой красоты. Потыкавшись бестолку, Турко отошел на пару шагов, подпрыгнул и одним махом перелетел преграду! А потом призывно закричал с той стороны, понукая Петунью, будто это не он за ней увязался, а наоборот.

Петунья фыркнула и быстро догнала его. Миновали город. На той стороне они увидели Лию, подметающую мостовую длинной метлой. Вот она подняла голову, чтобы убрать с глаз мешающую челку, заметила Петунью и помахала рукой.

Море приветливо пахнуло Петунье в лицо запахами йода и соли, и ей сразу же захотелось залезть в его ласковые теплые воды. Она постояла немного, подставив лицо свежему морскому бризу, мечтая о том, как ринется прямо в эту бескрайнюю синеву, потом вздохнула и отправилась на сбор морских деликатесов. Только одну поблажку она себе позволила – скинула сапожки.

Почти по щиколотку утопая в мягком белоснежном песке, Петунья медленно шла, высматривая выброшенные на берег моллюски, раковины и кораллы. Кажется, ведущий «Дров земли» снова не обманул! Пляж был буквально усеян морскими сокровищами!

Их было так много, что собирать руками пришлось бы до вечера, но, к счастью, у Петуньи было кольцо-хранилище. Поэтому сбор моллюсков она совместила с тренировкой. Сперва не получалось – то ли кольцо не признавало вещами бесхозно лежащие на песке раковины, то ли ей не хватало мастерства, – но первую дюжину пришлось подбирать руками. Но неудачи только раззадорили Петунью. Она пробовала снова и снова, пока, наконец, у нее не получилось. Первую удачную попытку она огласила радостным воплем и бурными аплодисментами самой себе.

Дальше дело пошло на лад, и примерно часа через полтора весь большой пляж был очищен от всех вещей, что выбросило на него море.
Петунья удовлетворенно вздохнула и смахнула воображаемый трудовой пот со лба. Затем она оглянулась в поисках своего спутника. Когда они вошли на пляж, Турко улегся подремать на солнышке, но теперь его нигде не было видно. Секундный приступ паники появился и пропал, стоило заметить золотые рога посреди морской глади. Олень плыл, смешно задирая голову и загребая передними копытами воду, а вокруг него крутились и вертелись два знакомых морских котика.

Петунья приблизилась к самой кромке воды, и прибой намочил ее ступни. За игрой трех животных было забавно наблюдать, но постепенно она стала замечать, что они не просто играют. Котики плескались в оленя водой и пытались улечься ему на спину, а он фыркал и притворно пытался ухватить юрких морских созданий пастью. Они явно отлично знали и доверяли друг другу. Что наводило, скажем прямо, на некоторые мысли.

Петунья привычно подумала, что, если один ее брат беспамятный король фей, другой – олень, третий и четвертый – ворон и змей, то что мешает еще двоим быть морскими котиками? Тем более, что самые младшие из братьев были близнецами.

Но додумывать она не стала, а вместо этого скинула одежду, надела купальник, с веселым криком вбежала в теплые ласковые волны и поплыла. Плавать она училась в речке, а выехать на море так ни разу и не получилось. Слишком далеко был Коукворт от побережья. Поэтому она всегда уходила, когда Лили начинала хвалиться своими выходными с друзьями-магами. Они-то, со своими портключами и каминами, конечно же могли позволить себе смотаться к морю и вдоволь искупаться.

Зато теперь у нее было свое собственное море – для нее одной! Соленая вода приняла ее в свои ласковые объятья, и Петунья поразилась, как легко здесь держаться на воде и плыть. Она сделала несколько взмахов руками, перевернулась на спину и раскинула руки и ноги в стороны, как морская звезда. Счастье и радость распирали ее тело, и она рассмеялась.

Тут же рядом раздалось веселое фырканье, из воды вынырнули две одинаковые гладкие головы – это котики оставили оленя в одиночестве и приплыли к ней. А затем они перевернулись и взмахами хвостовых плавников окатили ее водой. Петунья взвизгнула, от неожиданности уйдя под воду, вынырнула и отряхнулась.

– Ах вы! – она примерилась и плеснула водой в веселых безобразников.

Тюлени засвистели, приветствуя ее включение в игру, и между ними тремя завязалась веселая перепалка. Олень немного понаблюдал за ними, потом подплыл поближе и устроился за спиной у Петуньи. Она оперлась о его бок, чтобы ее не сносило волнами, и с новыми силами принялась воевать с тюленями.

Посреди веселой игры знакомый звук ворвался в производимый ими шум. Петунья остановилась и прислушалась. Гудок приближающегося поезда окатил округу, оповещая всех о своем скором прибытии. Его и правда было слышно буквально повсюду.

Разве Элрос не сказал вчера, что уедет с первым поездом, вспомнила она и заторопилась на берег. Котики засвистели, уговаривая ее не уходить. Петунья развернулась, обняла их, крепко прижав к груди, и поцеловала каждого в лоб.

– Мне правда нужно бежать! Я должна успеть встретить поезд!

Она выбралась на берег, на скорую руку обтерлась полотенцем и стала натягивать одежду прямо на влажное тело. Поезд загудел снова. Во второй раз гудок был громче, значит, поезд совсем близко.

Петунья заторопилась к выходу, увязая босыми ногами в мягком песке. Нога поскользнулась, она неловко взмахнула рукой, и тут же под ее руку нырнул Турко, спасая от падения. Потом он опустился на колени и величественным поворотом головы указал ей на свою спину.
– Правда, можно? – Петунья опешила. Ей и в голову не могло прийти, что на Турко можно ездить верхом. Да она и на лошади-то никогда не каталась. Но олень снова кивнул, и она неловко уселась сверху, обхватив коленями его бока и для верности обняв его за шею.
Олень поднялся на ноги, и белый песок пляжа оказался вдруг где-то очень далеко внизу, и Петунья крепче вцепилась в своего скакуна. Он бы большим, горячим, и он двигался, заставляя ее вестибулярный аппарат снова и снова искать равновесие.

Олень переступил ногами, чуть присел и, с силой оттолкнувшись, взвился в прыжок. Только песок полетел в стороны. Петунья вскрикнула и захлебнулась встречным ветром, а олень вместо того, чтобы бежать по земле, понесся прямо по воздуху. Он перебирал ногами, мчась по невидимой опоре, оставляя внизу и море, и пляж, и горную преграду между двумя областями мира. Вот под ними оказался город, с такой высоты кажущийся игрушечным. Даже самые высокие его башни не достигали той высоты, на которой мчался волшебный зверь.

В мгновение ока Турко достиг гор и начал замедляться, одновременно снижаясь. И Петунье вдруг стало жаль, что волшебная скачка скоро закончится. Это было круче, чем полет на метле!

Впереди показался железнодорожный туннель и станция, копыта оленя коснулись земли, и Петунья больно клацнула зубами, не успев приготовиться к приземлению. Плавно перепрыгнув через рельсы, Турко подошел к краю платформы, с которой на них с неописуемым выражением лица смотрел Элрос.

– Привет, – не найдя, что сказать, промямлила Петунья. Элрос пришел в себя, протянул ей руку и помог взобраться на платформу. Она восторженно воскликнула: – Это было так здорово! Круче, чем на метле!

Но тут ее ноги подкосились, и она чуть не упала. Элрос вовремя подхватил ее и проводил к скамье.

– Ты уезжаешь?

– Да. С ближайшим поездом, как и собирался, – подтвердил Элрос. Он протянул ей пачку листов бумаги. – Это тебе. Я же обещал придумать способ как нам держать связь.

Листы были обычные, формата А4, белые с обеих сторон, матовые, не очень тонкие, но и не очень плотные. На таких на своей прошлой работе – практически в прошлой жизни – Петунья печатала приказы и распоряжения, письма и платежки. Она повертела листы, гадая, какой в них вложен смысл.

Элрос взял один, ловко сложил из него журавлика, поднес его ко рту, дунул – и бумажная птичка ожила! Журавлик вытянул шею, захлопал крыльями, словно разминался перед долгим полетом. Элрос разжал руку, журавлик вспорхнул и бесцельно закружился над их головами.

Ах, точно такую же птичку присылала ей тетушка Кокоро, вспомнила Петунья.

– Вот, – Элрос показал на летающий оригами. – Пишешь письмо, складываешь журавлика и – готово! Так можно отправлять письма куда угодно, но только те, кто знаком с методом, смогут ответить тебе.

Следуя его указаниям, Петунья сложила свою птичку. Та вышла неказистой и не торопилась оживать. Элрос, посмеиваясь, объяснил, что с дыханием передал своей птичке ци. Но, так как дорогая тетушка еще совсем новичок, то лучше ей воспользоваться вспомогательными средствами. Например, флейтой.

– Тетушка играет на чем-нибудь?

Вместо ответа Петунья достала из кольца сюнь. Элрос узнал инструмент и обрадовался. Он вынул из рукава свой – длинную бамбуковую флейту сяо, – и сыграл коротенькую песню. Затем, нота за нотой он повторил ее с вместе Петуньей, не забыв похвалить то, как быстро она схватывает. Тут тоже понадобилось несколько попыток, но в конце концов, неказистая птичка Петуньи ожила и неуклюже поднялась в воздух.

Она подумала про Сью. Интересно, в их секте учат таким методам?

– Секта Трех Сокровищ? – уважительно переспросил Элрос. – Слышал, конечно. Уверен, даже если твоя подруга не умеет отправлять таких писем, ей не составит труда обучиться. Все прямые ученики секты исключительно талантливы.

Петунья собралась переспросить, что значит «прямые ученики», но громкий и требовательный гудок паровоза неожиданно ворвался в их разговор, подводя под ним черту.

Анон · 2024-10-17 23:33:52

Глава сто тридцать третья, в которой тетя Пэт провожает племянника, покупает странную вещь и встречает тренера

Мы говорим "до свиданья" Элросу. Он уезжает обратно к месту службы. Почему на поезде? Ну, так захотелось. И потому что должен же поезд кого-то туда-сюда возить.

А в город приезжает Золотой святой Стрельца Айолос. Спортсмен, комсомолец и просто красавец Ну то есть отличник боевой подготовки, верный последователь Афины и да, красавчик. И вообще, самый лучший мальчик Сэйя-вёрса по версии меня! Как вы можете догадаться, это мой любимый персонаж )))

Немного Сэйя-канона: Айолос - буквально средоточие всех мыслимых и немыслимых добродетелей. Он добрый, храбрый, умный, отважный, сильный, заботливый, самоотверженный и добавьте сюда все положительный качества, какие только вспомните. Он образец для всех молодых святых, и в особенности для главных героев манги. И, как писал наш кэп в аналитике на ФБ, не стал марти только потому, что автор убил его еще до начала сюжета манги ))) В манге 15летний Айолос жертвует собой, спасая новорожденную богиню от смерти, и сам погибает, а в сюжете появляется только пару раз в виде призрака, дающего наставления главному герою. В конце манг он присоединяется к своим товарищам в финальной битве.

Так что я подумала и решила, почему бы ему пока не наступило время до этой самой финальной битвы, не потусить у тети Пэт на ферме?

▼картиночко: Айолос спасает Афину⬍

Пояснение к последнему предложению главы: у святых буквально адские тренировки. Тетя Пэт не знает, что ее ждет.

▼Скрытый текст⬍

Из тоннеля справа хлынул знакомый холодный свет, а вслед за ним, волоча за собой шлейф из дыма нежного лавандового цвета, вырвался паровоз и помчался к станции, разбрасывая из-под колес зеленые и голубые искры. Вот его ход стал замедляться, пронзительно и резко заскрипели тормозные колодки, и состав остановился.

Из первого вагона впрыгнула тетушка Кокоро и несколько раз хрипло прокричала:

– Станция «Белый город»! Пассажиры, не забывайте вещи в вагонах! Время стоянки – пока мне не надоест!

Элрос направился к поезду. Петунья за ним.

– Ваш билет? – сурово вопросила тетушка Кокоро. Петунья изумилась. Она и не знала, что на поезд-призрак, курсирующий между мирами, нужен билет. Но Элрос, будучи опытным путешественником, не удивился. Он вынул из своего бездонного рукава блестящий жетон на алом шнуре и предъявил его проводнице. Лицо той сразу смягчилось: – Ах, господин Страж, – почти ласково проворковала она, – мы очень рады приветствовать вас в нашем поезде. Проходите, проходите. Купе, зарезервированное для Стражей, в первом вагоне. Проходите, – и она, не снимая с лица улыбки, попыталась запихнуть его в вагон.

Элрос выкрутился из ее цепких ручек и обнял Петунью на прощание.

– Мне пора, тетушка.

Она картинно смахнула слезу, вживаясь в образ незамужней тетушки, к которой ненадолго приехал погостить племянник – почти как несравненная мисс Марпл! – и тоже обняла его, на несколько мгновений прижавшись к его груди. Сердце его билось гулко и размеренно, как часы.

– Я буду скучать, – и она шмыгнула носом.

Элрос состроил скептическое лицо.

– Ой ли?

Петунья подумала, что, если ее дальнейшие дни будут столь же насыщены, как предыдущие, то на скуку и правда едва ли останется время.

– Ну ладно, чуть-чуть, – из чувства противоречия уточнила она.

Элрос фыркнул, на несколько мгновений сжал ее в объятиях посильнее, отстранился и исчез в вагоне.

Тетушка Кокоро проводила его взглядом, потом повернулась к Петунье и убрала с лица дежурную улыбку.

– Ну привет, девчуля, – своим обычным тоном сказала она. Достала из нагрудного кармана кителя тонкую сигаретку, прищелкнула пальцами, высекая огонь и закурила. – Как жизнь? Смотрю, целого стража захомутала?

– Это мой племянник, – чопорно поправила ее Петунья.

Несколько минут они просто молча стояли. Тетушка курила, а Петунья ждала, сама не зная чего. Наконец, та докурила, потушила бычок и ловким броском отправила его в урну. Потом она вновь сунула руку в карман и, хорошенько порылась в нем. Размером нагрудный кармашек был небольшим, и Петунья подумала, что во внешних мирах, видимо, бездонные карманы непреходящая мода. Наконец, русалка выудила из кармашка невзрачный холщовый мешочек.

– Смотри, что покажу, девчуля, – тетушка Кокоро помахала перед ней мешочком. – Я же обещала привезти тебе кой-чего интересненького, помнишь?

Петунья помнила. А также помнила свои сомнения, что вряд ли у них совпадают трактовки «интересненького», и вариант тетушки ей скорее всего не понравится. Но за мешочком тем не менее потянулась, а тетушка тут же ловко отдернула руку.

– Э-э, нет, – с азартной зубастой ухмылкой протянула она. – Что взамен предложишь? Сразу скажу, деньги твои колдовские мне не нужны.

Петунья вздернула брови. Это что, с ней пытаются торговаться? Она, может, и не прочь поддержать эту игру, но какой смысл торговаться за кота в мешке? Предмет торговли виду был совершенно непримечательного, хотя выражение лица старухи намекало, что не все так просто.

– Хитрите, тетушка, – ласковым голосом пропела Петунья, глядя в упор на ту. – Не говорите, что продаете, а цену уже устанавливаете. Что внутри?

Кокоро потрясла мешочком. Он не издал ни звука и вообще складывалось впечатление, что к нем ничего и не было.

– А что в моменте тебе больше всего понадобится, то и будет, – загадочно ответила она. – Голодать будешь – еду даст. Пить захочешь – кувшин воды появится. Деньги, безделушки, вещи какие. Все, что угодно. Но – только один раз.

Петунья закусила губу. Неужели ничем не примечательный мешочек такой удивительный? Она попробовала прикинуть, что могла бы предложить взамен, но пришлось признать, что по-настоящему ценных вещей для бартера у нее немного. Но нужны ли они русалке? Вряд ли ей будет толк от волшебной палочки или колец Сьюзан. Алхимическую печку предлагать просто жалко, она еще пригодится. А что делать с прядью волос, полученной от Титании, она и сама не разобралась.

Перебирая в уме свои активы, Петунья достала из кольца пару яблок. Одно предложила русалке, от второго откусила сама. Русалка повертела яблоко, обтерла его об китель и одним махом откусила почти половину. И ее сразу же тряхнуло током! Юркие змейки-молнии пробежали по ее бочкообразному телу и исчезли, запутавшись во взбитых пергидрольных кудрях. От бледной влажной кожи отделилась темная дымка и развеялась. Тетушка внимательно оглядела яблоко, сунула вторую половину в рот и вдумчиво прожевала. Током ее больше не било, только цвет ее лица слегка улучшился и исчезли мешки под глазами.

Она как-то по-особенному осмотрела Петунью с ног до головы.

– Откуда у тебя эти яблоки, девчуля?

– У меня на ферме выросли, – ответила Петунья, догрызая свое. Огрызок она выкинула в урну.

– И ты не знаешь об их свойствах?

– Почему, знаю. – Петунья достала еще пару яблок и предложила ей: – Хотите еще? Пока это все, что у меня осталось. Но моя подруга открыла в городе таверну и делает из них сидр.

Тетушка выплюнула что-то чрезвычайно эмоциональное и непонятное, схватила оба яблока, а мешочек сунула Петунье в руку.

– Продано! – объявила она. – Не забудь в следующий раз принести мне того сидра, девчуля, – сказала она и запрыгнула в вагон с такой поспешностью, будто боялась, что Петунья будет отбирать заветные яблоки.

Машинист – а есть ли машинист у поезда-призрака? – подал сигнал к отбытию. Двери вагонов с лязгом закрылись, и состав тронулся с места.

– А как эта вещь называется-то? – крикнула Петунья вслед поезду.

Тетушка высунулась из окна и прокричала:

– То-Не-Знаю-Что!

Поезд скрылся в тоннеле, и Петунья осталась одна на платформе. Она внимательно оглядела мешочек, помяла его пальцами. Хоть ты тресни, но он чувствовался пустым. Ей тут же немедленно захотелось открыть его и проверить, не обманули ли ее. Яблок было не жаль, но покупать бесполезную вещь тоже не хотелось. И чем больше Петунья об этом думала, тем сильнее становилось ее желание открыть мешочек. Вот она уже почти потянула за завязки, которыми была перевязана горловины, как незнакомый голос из-за спины сказал:

– Не советую. Съедят.

Мешочек моментально оказался в кольце, а Петунья развернулась, возмущенная и самую малость испуганная. На скамейке сидел молоденький парнишка и крутил в руках сложенного ею журавлика. В глаза бросилась повязанная на лбу алая лента. Ее концы спадали на широкие плечи и спину.

– Что значит «съедят»? – сердито набросилась на него Петунья, а сама внимательно разглядывала его. Его одежда была странной, словно он явился прямиком из гладиаторской школы. В особенности ее смущал кожаный нагрудник, надетый поверх потрепанной рубахи. – Откуда ты вообще такой взялся? С поезда?

Он с улыбкой поднял перед собой руки.

– Простите, госпожа. Это была шутка. Просто цитата из одной книги, которая показалась мне уместной, – Он поднялся. Он был выше Петуньи, а кроме того, сложен как Персей работы Челлини. Петунья видела фотографии, а потому знала, о чем говорит. Он вежливо поклонился и представился: – Меня зовут Айолос. Я золотой святой Стрельца из святилища богини Афины. Наша госпожа попросила научить вас пользоваться космо, госпожа Мириэль.

Ах! Стоило услышать об Афине, как сердитость Петуньи испарилась, как не бывало. Она порывисто схватила его за руку и потрясла ее:

– Рада знакомству, Айолос! Прошу простить за нелюбезный прием. Как Афина? У нее все хорошо?

Святой рассмеялся. У него была открытая и приятная улыбка. Наверняка, подумала Петунья, множество девушек влюблены в него.

– У нашей госпожи все хорошо, не беспокойтесь. Она вновь спустилась в мир, чтобы возглавить святых и выступить в Священной Войне против Аида и армии мертвых.

– А ты?

Ответ поразил ее:

– А я… немного умер… ха-ха-ха!

Петунья замерла, не зная, что сказать на такое, подумала и переключилась на более насущные вопросы.

– Думаю, тебе нужно найти жилье. Пойдем, провожу тебя в город.

Они спустились с платформы, и Петунья повела гостя к лестнице вниз. Но он отвлекся на здание, что стояло в стороне. У Петуньи так и не дошли руки проверить, что там, и потому она не стала протестовать, когда Айолос предложил посмотреть.

Здание оказалось баней. За дверью скрывался небольшой тамбур, ведущий в две раздевалки – мужскую и женскую. Впрочем, парная и бассейн для купания были общими.

Айолос огляделся, попробовал воду в бассейне, пересчитал батареи мыла, шампуней, ароматических масел и остался весьма доволен.
– После тренировок, – заметил он так, будто их вопрос был делом решенным, – будет не лишним попариться и расслабить мышцы.

Это замечание отчего-то показалось Петунье угрожающим, но она отогнала от себя эти мысли и повела гостя в город. Она показала ему библиотеку и таверну, сообщила, по каким дням приезжает торговец и где разбивает свою палатку. А потом они вместе осмотрели несколько пустых домов, и один из них Айолос выбрал для себя.

– И все-таки, к чему вдруг была та твоя шутка? – спросила Петунья.

– Да просто так, – Айолос взмахнул возмутительно длинными для мужчины ресницами. Петунья настояла обращаться к ней без всяких «госпожа», и он с легкостью перешел с ней на «ты». Ему оказалось пятнадцать, совсем еще молоденький. – Вещи, вроде той, что ты получила от проводницы, нельзя открывать из простого любопытства. Только в самом крайнем случае. Слышала про ящик Пандоры?

Конечно, Петунья слышала. Она смутилась, сообразив, какую ценную возможность чуть не пустила коту под хвост, и пообещала себе не трогать заветный мешочек.

– Итак, где мне искать тебя завтра? – сменил тему Айолос. – Времени у нас немного. У меня так точно, поэтому приступаем к тренировкам как можно скорее.

– Я буду на ферме, – сказала Петунья и объяснила, как добраться. Потом ей стало любопытно: – Ты будешь учить меня разбивать камни?

Айолос согласно кивнул.

– Я сторонник традиционного обучения, – ответил он. – Поэтому разбивать камни – это обязательно.

Только улыбка его почему-то не предвещала ничего хорошего.

Анон · 2024-10-18 22:12:22

Глава сто тридцать четвертая, в которой тетя Пэт возвращается в библиотеку, а потом смело соединяет алхимию с зельеварением и не без результата

Дурацкая немного глава, но мне захотелось немного пошутить над тетей Пэт.

▼Скрытый текст⬍

– И почему мне кажется, что я еще об этом пожалею? – пробормотала Петунья. Но Айолос был симпатичен ей уже тем, что был здесь по поручению Афины (пусть и попал сюда столь печальным образом), поэтому Петунья собиралась дать ему шанс.

Попрощавшись с молодым святым, она отнесла моллюсков в таверну и получила обещанную награду: небольшое растение, всего с ладонь длиной, с разлапистыми серебристо-зелеными листочками. Как выяснилось за бокалом сидра, моллюсков заказал один из посетителей. Уж очень ему хотелось попробовать вонголе в сливочном соусе, как мама готовила.

– А тебе что пообещали? – спросила Петунья, убирая растение в кольцо. Лия только загадочно ухмыльнулась и приложила палец к губам. Ну, секрет так секрет.

Времени до конца дня было еще много. Петунья взяла яблочных конвертиков и несколько бутылочек сидра, чтобы к следующему прибытию поезда быть во всеоружии, и отправилась в библиотеку.

За то время, что ее не было, там произошли разительные изменения. Несколько внутренних помещений объединились одно, и Туури, с присущим ей энтузиазмом, провела почти полную перепланировку. В центре огромного зала встали витрины с экспонатами, вдоль стен выстроились книжные шкафы, а все остальное пространство заняли столики для чтения. Со стороны это было похоже на какое-то книжное кафе, а не библиотеку.

Выкладка книг тоже изменилась. Она стала более упорядоченной. Каждый шкаф обзавелся порядковым номером и шифром. Что-то похожее Петунья видела в городской библиотеке Коукворта, куда была записана. Похожее, но не настолько изощренное.

Отдельного внимания удостоился новенький эркер. Одна из стен выгнулась наружу и всю ее площадь заняло огромное витражное окно. Цветные стекла складывались в рисунок созвездия из семи звезд, похоже на видение из глубин озера Келед-Зарам. В эркер Туури перенесла цветы, постелила пушистый ковер, поставила стол и пару удобных кресел. В результате получился изысканный зеленый уголок, так подходящий для чтения вслух.

Туда-то, в эркер, Туури и проводила Петунью. Потом упорхнула и вскоре вернулась, катя перед собой тележку. На нижних полках лежали книги, те самые, что она когда-то нашла по просьбе Петуньи, а сверху стояли исходящий паром чайник, пара чашек, сахарница и вазочка с конфетами.

– Купила у господина Тука, – похвасталась она. Чайник был пузатый, с загнутым, как слоновий хобот, носиком. На круглых боках его цвели чудесные розы. Розами были украшены и чайные пары, и сахарница. Они явно были из одного набора.

– Очень милый сервиз, – искренне похвалила Петунья обновки и поинтересовалась, откуда Туури берет деньги.

Библиотекарша хихикнула.

– Там, на моей стойке, – она махнула рукой в сторону выхода, – стоит коробка. Я все думала, зачем она. А тут заглянула – а там деньги! Появляются за каждого посетителя! Представляешь? А еще я, оказывается, могу не только прочесть любые книги, какие захочу, но и делать любые изменения внутри библиотеки. Смотри, разве не красиво!

Петунья согласилась, что да, и правда красиво. Туури разлила чай, и они насладились ароматным напитком и вкуснейшими конвертиками Лии. За чаем Туури с интересом выспросила подробности о званом обеде у фей и сама поделилась наблюдениями за некоторыми из своих новых читателей. Когда же чаепитие подошло к концу, она, еле сдерживая нетерпение, спросила, с какой книги начать чтение.

Выбор Петуньи пал на трактат «Атанор: печь алхимика и тигель вечной жизни», который они не дочитали в прошлый раз. Она даже специально попросила начать с начала, беспокоясь, что из-за боли и обморока мало что усвоила.

Туури раскрыла книгу, прокашлялась и начала читать:

– Во всей алхимической лаборатории центральный и самый отличительный инструмент –это печь для плавления, также известная как атанор…

Ее высокий, звонкий голос преобразился, став мягким, глубоким и звучным, словно бы это книга говорила со слушателем ее устами. Туури и сама неуловимо изменилась – пропали свойственные ей суетливость и некоторая ребячливость, прямо сейчас она была словно жрица знания, несущая свет просвещения.

Ее глубокий голос, озвучивающий строки старинного трактата, окутал Петунью, захватил ее внимание. Петунья закрыла глаза и сосредоточилась. Слова оседали в ее памяти, под их воздействием ци, накопившаяся в теле, стала понемногу менять свой цвет с белого на красный. Словно сама Петунья была большой алхимической печью, внутри которой происходило таинственное преобразование…

Туури завершила чтение и закрыла книгу. Петунья продолжала медитировать, наблюдая за тем, что происходит внутри ее тела. Благодаря тому, что она старательно культивировала каждую ночь, количество энергии в бассейне ци значительно увеличилось. Не за горами уже был тот момент, когда он станет «подобным морю». Петунью беспокоило только, что вся скопленная ею ци была белой. Но теперь количество красной и белой ци в ней уравновесилось.

Петунья довольно вздохнула и открыла глаза. Туури смотрела на нее с выжидающим любопытством.

– Спасибо, ты мне очень помогла! – от всего сердца поблагодарила она девушку-птицу.

Та расплылась в довольной улыбке.

– Всегда пожалуйста!

И, разумеется, предложила продолжить. Петунья с сожалением отказалась. Чтение книги наполнило ее вдохновением, которое нужно было обязательно вложить в работу, и она заторопилась домой.

Вернувшись на ферму, Петунья сразу же пошла в мастерскую. Ей не терпелось заняться делом. Но направилась она не в кузницу, совсем нет. Ей прямо свербело попробовать себя в алхимии, пусть даже отец и предупреждал, что пока рано. Но под воздействием прочитанного труда, Петунья уверилась, что ей вполне по силам какой-нибудь простой рецепт.

К счастью, заботливая Сьюзан прислала ей несколько. Перебрав их, Петунья остановилась на самом простом. Это была таблетка очищения, которая, как говорилось, использовалась для очистки организма от шлаков и дурных примесей. К тому же, процесс ее изготовления состоял всего из нескольких шагов, а ингредиенты росли буквально на улице. Кроме одного, загадочной Травы Очищения.

Изображение этой травы в книге показалось знакомым. Петунья достала доставшуюся ей в награду веточку и выгнула бровь. Удивительно, но это и была трава Очищения!

Петунья удивилась, но поспешила собрать остальные травы. Они росли буквально за порогом и выглядели для неопытного глаза натуральными сорняками.

Итак, как гласил учебник алхимии, создание таблеток подразделялось на три основных этапа: очищение, слияние и связывание. Петунья успела пренебрежительно подумать, что зельеварение посложнее будет, как вчиталась и прикусила язычок. Сложности крылись в правильной последовательности ингредиентов на втором этапе и успешном связывании на третьем. При грубых ошибках заготовка пилюли могла даже взорваться!

– Ничего же плохого не случится, если я просто попробую, верно? – спросила Петунья у себя самой. – В конце концов, в тот раз у меня почти получилось!

Она взяла первую попавшуюся траву и попыталась очистить ее, как было сказано в учебнике. А растение вдруг загорелось и за считанные секунды сгорело дотла. На второй попытке трава превратилась в пыль. Третья – пожухла, будто ее сорвали не только что, а минимум неделю назад. Четвертая, пятая, шестая… сколько бы Петунья ни пыталась, ничего у нее не выходило. Она в точности выполняла указания учебника, но каждый раз получала пшик.

Одно было хорошо – раз за разом пытаясь, Петунья понемногу улучшила свой навык манипуляции ци. Теперь для нее не представляло сложности направить ци в любую часть тела, и столько, сколько нужно.

Наконец, примерно на двадцатой попытке у нее начало получаться. Петунья направила к рукам точно рассчитанную порцию ци, и трава, которую она сейчас держала, окуталась нежным серебристым свечением. А потом – раз! И разделилась на две части. В руках Петуньи осталась иссохшая веточка, а в подставленную загодя чашку упала очищенная сущность. Это жидкое вещество, согласно учебнику, содержало в себе все полезные свойства растения и ничего, кроме них.

Окрыленная успехом, Петунья продолжила. Когда она извела все собранные травы, у нее получилось ровно по одной очищенной порции каждого ингредиента. Оставалась только трава очищения. От нее Петунья предусмотрительно отщипнула один листик на рассаду, а затем извлекла сущность травы и добавила к остальным.

Жидкости в чаше не смешивались. На первый взгляд они казались похожими, но, если приглядеться, становились видны отличия между ними. Разные оттенки цвета, плотность и текстура, что-то еще, что Петунья замечала, но не могла подобрать слов для описания.
По рецепту дальше шло слияние. Но Таблетка Очищения не предъявляла строгих требований к очередности ингредиентов, и потому Петунья стала перемешивать сущности до тех пор, пока у нее не получилась однородная смесь, похожая на основу для зелья.

И вот на этом этапе ее успехи в алхимии закончились. Как было сказано в учебнике, только алхимики на этапе Возведения Основания могли проводить связывание таблеток, преобразуя жидкие сущности в твердую пилюлю со строго заданными свойствами. Как бы Петунья ни хорохорилась, она ничего не могла поделать с тем, что ей просто не доставало сил.

Это неприятно походило на тот случай с рябиновым отваром, когда все, чего ей не хватало, был один единственный взмах волшебной палочкой…

– А что, если сварить в котле? – осенила Петунью идея.

Не давая себе задуматься над этим, она перешла в зельеварню, быстро развела огонь под самым маленьким котлом и вылила в него подготовленную заготовку. Котел быстро нагрелся, зеленая жижа в нем начала бурлить. Петунья старательно мешала в котле деревянной ложкой с длинной ручкой, и вскоре заметила, что вещество начало загустевать. Когда лишняя жидкость выпарилась, объем смеси значительно уменьшился, и в котле, снятом с огня, остался не очень большой, с яблоко величиной, комок желе.

– Как будто слайма сварила, – пробормотала Петунья и высунула в отвращении язык.

Как говорится, кошка сдохла от любопытства, но удовлетворив его, она воскресла. Петунья, как та кошка, поддела ложкой немного желе, подула, а потом сунула в рот. Язык окатило горечью, до того мерзкой, что даже не с чем сравнить было. Скривившись и зажмурившись, Петунья проглотила и прислушалась к своему телу. В руке она уже держала наготове бутылочку с отваром ацеласа. На всякий случай.

Сперва ничего не происходило. Она уже собралась расстроиться, но тут ее живот так скрутило, что все прочие мысли разом вылетели из головы. Осталась только одна – успеть.

К счастью, Петунья успела. Восседая на своем волшебном унитазе и слушая бурление в желудке, она мрачно думала, что только неудачница вроде нее могла с первой попытки сварить слабительное.

Анон · 2024-10-20 00:00:44

Глава сто тридцать пятая, в которой тетя Пэт печет блины, узнает кое-что о мире Афины и оказывается перед началом тренировок

▼Скрытый текст⬍

Утром воскресенья тело чувствовалось легким-легким, практическим невесомым. Тем сильнее показался приступ голода. Почти столь же сильным, как раньше, когда Петунья еще ничегошеньки не знала о культивации.

Она сунула в рот значительно уменьшившуюся постную пилюлю и приготовилась к быстрому насыщению. Однако, пустой живот долго, долго жаловался и стонал, заставляя все тело содрогаться от голодных судорог, пока, наконец, пилюля не начала действовать, и Петунья смогла расслабиться.

Она сразу же подумала, что сваренное ею слабительное оказалось чересчур действенным. Стыдно вспоминать, вчера она до полуночи не могла слезть с унитаза. Будто ее тело вознамерилось избавиться не только от содержимого желудка, но и от всей пищеварительной системы сразу. Петунья даже начала бояться, что и уснет там же, со спущенными штанами. Обошлось. Но не успела закончиться одна фаза «очищения», как вдруг по всему телу выступил обильный пот – одежда сразу промокла и завоняла. Пот был мерзкий, липкий и мутный, но не настолько грязный, как после звездной капли. Пропотев, Петунья кинулась мыться и старательно чистилась, пока не соскребла с себя всю изгнанную из тела грязь. И только потом вновь села культивировать на всю оставшуюся ночь.

Вспомнив о неприятной ночи, Петунья старательно осмотрела себя. К счастью, она была чистой и даже – она понюхала подмышки – приятно пахла. Она выдохнула и пообещала себе, что больше ни за что не притронется к той отраве!

Желая отвлечься, она включила телевизор. По воскресеньям там всегда транслировали кулинарную передачу «Королева соуса». А Петунья не могла отказать себе в удовольствии узнать новый рецепт.

Сегодня ведущая программы пекла в прямом эфире блины. Они получались у нее такими аппетитными, что Петунья через экран телевизора почувствовала их приятный горячий аромат и загорелась идеей напечь блинов тоже.

К счастью, готовясь к Луау, она купила достаточно продуктов у дядюшки Бальбо. В том числе и молоко.

Петунья разбила в большую миску пару яиц, снесенных прекрасной Бертой, всыпала туда соль и сахар и, вооружившись венчиком, стала взбивать, пока смесь не побелела до однородности. Потом долила молока и продолжила взбивать. Отвлекшись, поставила на огонь сковороду, и, пока та нагревалась, добавила муки и растительного масла и закончила тесто. Оно получилось жидким, слегка желтоватым и пахло свежей сдобой.

Петунья налила первую порцию теста на сковороду. Будущий блин немного потемнел, а тонкие края его немного загнулись внутрь, как края пергамента. Петунья подгадала момент, поддела блин лопаткой и ловко перевернула его непропеченной стороной вниз. Сырое тесто зашипело, соприкоснувшись с горячим металлом, и вскоре первый блин был готов. Петунья переложила его на тарелку, смазала кусочком сливочного масла и налила на сковороду вторую порцию теста.

Где-то посреди процесса, когда у нее осталась половина теста в миске, зато на тарелке скопилась целая стопка ароматных горячих блинов, она услышала стук. Показалось, что стучат в дверь, она машинально крикнула «войдите!». Когда же никто не вошел, а стук раздался во второй раз, она поняла, что стучат в ворота.

Петунья подхватила сковороду и вышла из дома.

За бревенчатой аркой ворот стоял Айолос. Он оставил дома свою тренировочную кожаную броню, оставшись в рубахе и штанах, и ветер играл длинными концами его алой ленты. Увидев приближающуюся к нему со сковородой в руках Петунью, он удивленно поднял брови.
Тем не менее, он взял себя в руки и вежливо поприветствовал ее, попросив затем разрешения войти. А она, конечно же, разрешила.

– Ты уже завтракал? – спросила Петунья, пропуская гостя в дом и возвращая сковороду на плиту.

Айолос лучезарно улыбнулся.

– Да. Но от блинов не откажусь!

– Маленький нахал, – проворчала она, но так, в шутку. – Тогда сходи, набери воды в колодце.

Айолос без возражений принес воды и поставил чайник, а потом кивнул на кран в мойке.

– А тут что?

Петунья бросила быстрый взгляд на кран, а потом поняла:

– А. Тут все в порядке. Просто если чай пить, то колодезная вода будет вкуснее. Я и вино на ней варю, – добавила она, вспомнив, что сегодня тот самый день, когда вино в обеих бочках будет готово. Нужно будет бутылок купить у дядюшки Бальбо. С пробками.

К тому времени, как Петунья закончила жарить блины, чайник засвистел. Она показала Айолосу где чай и чашки, и он заварил чай. Воздух наполнился ароматами жасмина и меда, и Петунья вдруг поняла, что постная пилюля полностью растворилась в ее рту, а она все еще голодная.

– Ты выглядишь чище, чем вчера, – отметил Айолос, садясь за стол и накладывая себе сразу несколько блинов. Этого мальчика, похоже, ничто не могло смутить. Петунья уже решила возмутиться, как он спохватился и объяснил: – Я не имею в виду, что ты была не мытой. Но твое тело имело примеси, если ты понимаешь, о чем речь, а сегодня их стало гораздо меньше.

О, она понимала. Петунья вспомнила про вчера и сразу же потеряла всякое желание обижаться.

– Очень вкусно, – похвалил ее блины Айолос и, уплетая за обе щеки, продолжил пояснения.

Взрослея, тело человека, идеально чистое при рождении, неизбежно загрязняется. Не только из-за нечистого воздуха и некачественной пищи, но и из-за плохих поступков самого человека. Примеси и нечистоты в теле мешают человеку встать на путь саморазвития, а следование всякого рода темным оккультным практикам губит и душу. Вот поэтому в Святилище берут на воспитание только детей, чем моложе – тем больше толка выйдет. А в воспитание подростков уже нет никакого смысла вкладываться, бессмысленно.

– Ты очень умен и много знаешь, – похвалила паренька Петунья. – Все святые Афины такие?

Айолос пожал плечами.

– Полагаю, как и везде. Есть умники, есть... не очень. Я, к слову, не так уж и умен. Мой лучший друг Сага гораздо способнее меня! – Петунья услышала в его голосе гордость за успехи товарища. – Но меня готовили для роли следующего Святого отца, думаю, поэтому я столько всего знаю, – и он легко рассмеялся.

Петунье было очень интересно, кто такой Святой отец и как живут в Святилище, и гость с радостью просветил ее. Со времен мифов Святилище было центром поклонения Афине, где жила она сама и где стоял ее главный храм. Двенадцать золотых воинов, названных по знакам зодиака, охраняют свою богиню. Им подчиняются воины рангом ниже – серебряные и бронзовые, а также простые солдаты и охранники, слуги и ремесленники. Когда же богиня отсутствует, вместо нее Святилищем управляет ее наместник, называемый святым отцом или понтификом.

Нынешний понтифик был очень стар. Шутка ли, прожить двести пятьдесят лет! Предчувствуя свою скорую гибель, он выбрал Айолоса своим преемником, а потом… потом было неясно. Айолос не хотел об этом говорить, а Петунья не настаивала. Главное, Афина была в порядке.

– А что, когда святые вырастают, их тела не загрязняются?

Блины были съедены все, Айолос вызвался мыть посуду. Глядя на мыльную тряпку, так и летающую в его руках, Петунью и осенило этим вопросом.

– Нет, благодаря космо никакая грязь смертного мира не может нас коснуться, – Айолос домыл посуду, выжал тряпку и повесил ее сушиться, а сам повернулся к Петунье. – Не буду скрывать, я удивился, когда госпожа попросила обучить тебя. Тебе восемнадцать. Обычно, к этому возрасту уже нет никакого смысла в тренировках – тело слишком загрязнено и пусть оно кажется в расцвете юности, впереди одно только увядание.

Петунья прокашлялась, а потом пояснила, что ей довелось принять пару чудодейственных плодов, которые очистили ее тело.

– А что случилось вчера?

Она смутилась, но честно призналась, что вчера немного экспериментировала с алхимией и приготовила чересчур действенное очистительное снадобье. Айолос несколько мгновений смотрел на нее, потом догадался, о чем она умолчала, и звонко расхохотался. Петунья хотела было обидеться, но он смеялся столь заразительно, что она не выдержала и расхохоталась тоже.

Отсмеявшись, он извинился за свою реакцию, а потом сказал:

– Не нужно больше принимать это средство. Никакого эффекта от него для тебя не будет. Но не волнуйся. Стоит твоему космо разгореться должным образом, как все примеси из тела будут изгнаны. – Он многообещающе хрустнул костяшками. – Ну что, приступим?

Анон · 2024-10-21 00:01:30

Глава сто тридцать шестая, в которой тетя Пэт знакомится с "легкой" разминкой, а потом выясняет, что понимает не все в своих учебниках

Небольшое пояснение относительно Сэйя-вселенной. Афина, как богиня мудрости, дает своим последователям баф на учебу. Так что да, в моем хэдканоне каждый святой имеет довольно неплохое образование и знает как минимум три-четыре языка (родной, греческий, текущий международный и какой-нибудь еще). Айолос, как один самых одаренных святых своего поколения, конечно же, знает китайский.

Ах да, "легкая разминка" позаимствована у Сайтамы. Надеюсь, он не будет против )))

▼Скрытый текст⬍

Петунья переоделась в футболку и шорты и вышла на улицу. Айолос уже разминался. То есть, это мозгом Петунья поняла, что это разминка. Глазами она видела экзотический и красивый медленный танец, в котором руки рисовали в воздухе волны и облака, и под загорелой кожей ходили крепкие мышцы. Не прерывая своего странного танца, Айолос сказал ей встать рядом и повторять, что она и сделала, с каждым новым движением все больше проникаясь собственной неуклюжестью и неповоротливостью.

Они повторили эти движения еще несколько раз, прежде чем Петунья не выучила их назубок, после чего вдвоем отправились на пробежку.

– Сегодня я просто хочу проверить к чему ты готова, – объяснил Айолос прямо на бегу. Его дыхание было ровным, а голос – беззаботным, как будто не он несся сейчас по проселочной тропинке, даже не глядя себе под ноги. Петунья же позволить себе такой роскоши не могла. Она молчала и старательно дышала, вдох-выдох, вдох-выдох. – Думаю, ежедневные тренировки, как это заведено у святых, тебе не подойдут. В конце концов, мы не в Святилище, и у тебя есть другие дела. Так что я придумаю для тебя твой собственный режим тренировок, и мы будем посвящать ему два или три дня в неделю. А все остальное время, я рассчитываю, ты будешь самостоятельно делать сегодняшний комплекс упражнений.

– А что еще? – выпалила Петунья, умудрившись вставить эту фразу между двумя вдохами. Она-то полагала, что тот странный танец и вот эта пробежка и будут ее ежедневным заданием. Но она была наивна.

– Обычная разминка, – откликнулся Айолос и перечислил: – Сто отжиманий, сто приседаний, сто подъемов корпуса и бег на десять километров.

У Петуньи дух захватило от его простоты – а не прикидывался ли он? – но они вбежали на мостик, пронеслись между каменных стражей и побежали по улицам города. Айолос творчески чередовал подъемы и спуски, и не осталось ни единой лестницы, по которой бы они не промчались.

На бегу он сказал запомнить маршрут. Мол, они пробегут все десять километров, а дальше Петунье придется самой бегать по этому маршруту. Она хотела бы сказать, что он издевается, но старательно запоминала. И не обращала внимания на любопытные взгляды, которыми их провожали встречные горожане. Некоторые даже кричали им что-то вслед. Петунья надеялась, что слова поддержки, а не дразнилки.

Однако, вскоре ей стало не до любопытных.

Первые пару километров она бежала из чувства признательности к Афине, которая не забыла о ней и нашла способ еще раз ей помощь. Следующие два – из чистого упрямства и потому, что отказываться от милости богини было неловко. Но где-то во второй половине пробежки она заметила, что ци в ее теле становится больше. Во время бега она поглощала больше воздуха и, соответственно, больше природной ци присоединялось к ее собственной.

Решив, что после тренировки проверит, как сильно прибавится ци, Петунья сосредоточилась на том, чтобы не отставать от своего тренера.

Но ей не стоило об этом беспокоиться. Айолос держался рядом и время от времени посматривал на нее, проверяя, как она. Вид при этом у него был самый что ни на есть беззаботный. Видно, для святых и правда это – всего лишь обычная разминка.

Пробежав весь город, они вернулись к площади перед таверной, и Петунья увидела, что господин Тук уже разбивает свой передвижной магазинчик.

– Мы успеем, – словно бы угадав ее мысли, сказал Айолос, поворачивая к ферме.

На ферме их десятикилометровый забег и закончился. Петунья остановилась, согнулась пополам, упершись руками в колени, и жадно задышала, хватая ртом воздух.

Айолос коснулся двумя пальцами ее шеи там, где под кожей бьется яремная вена, послушал пульс и довольно кивнул.

– Это хорошо, что ты уже умеешь мобилизовать свой космо. Кто учил тебя?

– Это называется ци, – просветила его Петунья. Она вынесла из дома учебник Сьюзан. – Вот.

– Прекрасно. Приступай к отжиманиям.

Конечно же, он уделил время тому, чтобы научить Петунью делать это упражнение правильно: поправил положение ее рук, заставил выпрямить спину и проследил за первым десятком выполнений, после чего, предоставив ей самой считать, принялся за чтение.
С отжиманиями Петунья встречалась только на уроках физкультуры в школе. Она не считала себя особенно спортивной, а потому кое-как выполняла положенный минимум, после чего шла читать книжку или кидать мяч с подружками.

Так что прямо сейчас она очень близко познакомилась с этим упражнением, и ей, прямо говоря, не понравилось. Руки дрожали, готовые подломиться и уронить свою хозяйку лицом в траву, спина задеревенела, а перед глазами уже сверкали звездочки.

Но тут сквозь собственное тяжелое дыхание и шум крови в ушах она услышала спокойные слова:

– Не делай так поверхностно. Это бессмысленно и бесполезно. Используй космо – или ци, как угодно. Пусти его по телу, чтобы укрепить мышцы. Так и тебе будет проще, и внутренняя энергия не будет простаивать без дела.

Петунья мысленно ударила себя по голове. Она совсем об этом не подумала! Пыхтя, она сосредоточилась на бассейне ци. Благодаря вчерашним упражнениям по очистке ингредиентов, ей не составило труда направить ци к рукам и спине. Усталость сразу прошла, а мускулы налились силой. Поначалу было сложно одновременно следить и за упражнением, и за циркуляцией ци. Несколько раз Петунья и правда чуть не упала лицом в траву, но каждый раз Айолос ловил ее за ворот футболки и возвращал в прежнее положение. Благодаря его своевременной помощи ей удалось закончить все сто упражнений.

– Достаточно, – Айолос остановил ее и помог сесть. Пока она отдыхала, он высказал несколько замечаний и закончил следующими словами: – Не увлекайся и следи за тем, сколько ци ты тратишь. Не используй больше, чем нужно, иначе придется столкнуться с последствиями. Меньше, чем нужно, тоже плохо. Ты должна точно уяснить, сколько нужно твоему телу.

Он проследил, чтобы Петунья отдохнула и выпила воды, после чего скомандовал приступить к следующему упражнению. Сперва она выполнила сто приседаний, а потом и подъемы корпуса.

– …девяносто восемь… девяносто девять… сто!

Петунья закончила упражнения и упала на траву. Голубое небо с белыми барашками облаков накрыло ее, словно одеяло, а нежный ветерок подул на ее разгоряченное нагрузками тело. Так мирно и спокойно, хотела бы Петунья навсегда раствориться в этом умиротворении и никогда больше не знать беспокойства реальной жизни…

Тут в ее поле зрения появилась голова святого.

– Как самочувствие?

Петунья уже собралась было пожаловаться, что она умирает по цвете лет, но вспомнила о своем намерении проверить уровень ци и мысленно обратилась к бассейну ци за пупком.

Она слишком сильно визуализировала и растерялась, когда в лицо ей ударил порыв ветра. Петунья парила над огромным, бурным морем, по которому ходили высокие серые волны, и не понять было, где заканчивается небо, а где начинается море, потому что все было одинакового серого цвета.

Петунья испугалась сперва – а осилит ли она взять под контроль эту мощь, – а потом обрадовалась.

– Я сделала это! – выдохнула она прямо в лицо Айолоса и счастливо рассмеялась.

– Поздравляю, – серьезно ответил он. – Теперь ты с полным правом можешь приступить к стадии Возведения Основания, но я советую еще немного подождать.

– Подождать? С чем? – спросила Петунья. Она села и уставилась на парнишку. – Ты разбираешься в культивации?

Он помахал учебником и обыденным тоном заявил, что для золотого святого естественно с первого раза понять любую боевую технику или метод саморазвития.

– Итак, как говорит нам сей труд, – он открыл нужную страницу, – стадия Концентрации Ци имеет девять обычных и четыре дополнительных ступеней. Бассейн ци, подобный бескрайнему морю, есть показатель девятой. Но, – он воздел вверх указательный палец, подчеркивая важность момента, – если практик немного задержится на этой стадии, он получает шанс взойти на четыре дополнительных ступени. Десятая усилит его тело и позволит украсть удачу у самих Небес. Одиннадцатая – переплавит море ци и откроет новые горизонты на следующих стадиях. На двенадцатой ступени практик может создать море познания и усилить свое духовное сознание, что, кстати, весьма полезно для занятий алхимией. И, наконец, есть тринадцатая ступень, которая позволит улучшить скрытый талант… увы, никакой конкретики.

Петунья озадачилась. Она ведь прочла этот учебник вдоль и поперек, но ничего подобного там не помнила.

– Откуда ты это взял? – она потянулась за учебником. – Я прочла его от корки до корки. Там нет ничего такого!

Айолос сел рядом и показал ей страницу. Благодаря формации, Петунья прекрасно понимала смысл заполняющих ее иероглифов. Она прочла их еще раз. Ни про какие дополнительные ступени там не говорилось.

– А, понятно, – сказал вдруг Айолос. – Ты не знаешь языка. Как ты тогда читаешь?

Петунья объяснила про формацию перевода и спросила, неужели он знает язык? Как выяснилось, знал. И не только этот, но и несколько других. В Святилище жили и тренировались люди со всего света, а Афина всегда поощряла своих воинов учиться.

– С иероглифами есть одна сложность, – пояснил Айолос. – У одного знака может быть несколько значений. И в сочетании с одними знаками он будет давать один смысл, а с другими – другой. Как здесь, – он постучал пальцем по странице. – Формация перевода дает тебе понимание прямого смысла, но не второстепенного. Не знаю, то ли это особенность техники, то ли тот, кто дал тебе учебник, посчитал, что другие смыслы тебе не нужны… – он замолчал, думая, видно, о чем-то своем, а Петунью как холодной водой окатило.

Нет, она не думала, что Сьюзан знала о таком эффекте формации. Это ее учитель должен был знать. Ведь он устанавливал формацию. Потом ее мысли зашли еще глубже, и она подумала, можно ли быть уверенными, что Сьюзан тоже учат всему, не утаивая от нее важной информации?

Петунья прикусила губу. Сью была так рада учиться. Она не скрывала чувств в своих письмах. Каждая строка, которую она посвящала своему учителю или секте, была наполнена уважением и искренней радостью. Но если ее обманывают… в сердце Петуньи подняло голову темное, злое недовольство…

Но тут Айолос очнулся от своих мыслей, тряхнул головой и сказал, что объяснит ей все скрытые смыслы учебника.

– А вот язык, боюсь, тебе придется учить самостоятельно, – сказал он напоследок.

– Я выучу, – неизвестно кому пообещала Петунья и стиснула кулаки. Она выучит, а потом посмотрит, что еще захотели утаить в этой секте Трех Сокровищ!

Анон · 2024-10-21 23:57:18

Глава сто тридцать седьмая, в которой тетя Пэт покупает бутылки, сажает фруктовый сад, работает в кузнице и пишет письма

И это последняя глава шестой арки. Завтра только экстра и я абсолютно без понятия, о чем ее написать!
Зато у нас прошла половина лета. Тетя Пэт достигла некоторых успехов, но мне еще предстоит придумать ей скрытый талант. Ох, зачем я подсмотрел эти стадии культивации у китайцев! )))

▼Скрытый текст⬍

Тренировка и правда закончилась до того, как дядюшка Тук засобирался домой. Взяв с Петуньи обещание выполнять эту обычную разминку каждый день и пообещав встретиться с ней на следующей неделе, Айолос ушел. А Петунья скорей кинулась в дом – на скорую руку обтерлась мокрым полотенцем, лишь мельком удивившись тому, что после таких нагрузок и не вспотела почти, переоделась и помчалась, как на пожар.

Дядюшка Бальбо варил кофе и рассказывал Туури какие-то истории. Судя по тому, как глаза библиотекарши горели, весьма интересные. Петунья тихо поздоровалась, села рядом на скамейку и стала слушать.

А послушать было что! Господин Тук как раз рассказывал историю, что приключилась с ним не так давно. Он возвращался с большого торга, какой устраивали раз в пять лет и куда съезжались купцы со всего света (Петунья заподозрила, что не только со всего света, но и с пары десятков соседних миров). И произошла с ним по пути эдакая неприятность – колесо слетело с оси, повозку повело, зацепило соседнюю, и обе они оказались в кювете.

– Повозка та принадлежала какому-то иноземцу, – сказал дядюшка. – Высокий такой, худой, лицом смуглый, нос острый, а глаза из-под-бровей так зырк-зырк. Сам в хламиду вроде маговской одет, а на голове тряпки в сто слоев намотаны, отчего голова раза в два больше становится. Видимо, чтоб умнее казаться. Ну, расцепили мы наши повозки, колеса поменяли, да поскорее собрали товар, что на дорогу выпасть успел. Сердился он знатно, ругался себе под нос не по-нашему, да и я тоже сказанул парочку словечек. Не домой с торга ехал, а прямиком к тану нашему, Хоббитанскому. – Тут господин Тук сделал паузу, налил своим слушательницам кофейку, сам сделал глоток, после чего продолжил. – В общем, решили мы это дело миром. Попрощались да и разъехались в разные стороны. Я – к тану сразу. Вез ему ящик «Золотого Смауга». Тан все иностранных гостей к себе заманивает, для угощения значит. Приезжаю, выношу ящик… – от обилия чувств дядюшка хлопнул себя по бедрам. – Ящик – точь-в-точь мой. А бутылки внутри не мои!

Туури пискнула от восторга. Она к кофе даже не притронулась, просто держала горячую чашку в руках, вся обратившись в слух и внимание.

– А что случилось? – спросила она замирающим голосом.

– Перепутали, видно, – горько ответил дядюшка. – Выпал ящик еще тогда, думаю, да и забрал его иноземец. А мне его ящик достался. Ну, тан посмеялся надо мной. Взял одну бутылку, ножом печать сургучную снял, говорит – давай, братец, а мы с ним и впрямь четвероюродные, через бабку нашу, Нарциссу Тук, попробуем заморского вина. Тут он снимает пробку, а из бутылку – пфуй! – только дымок вырвался, растаял, и в воздухе эдак серой гадостно запахло. – Дядюшка Бальбо досадливо махнул рукой. – Пришлось отдавать ящик из своих запасов. Тан, все-таки.

– А бутылки эти вы куда дели?

– А куда их девать? В повозке моей катаются. Только пока еще никому пустые бутылки не понадобились.

– А продайте их мне! – вмешалась Петунья. – Мне как раз бутылки нужны, вино разливать.

Дядюшка посмотрел на нее, почесал в затылке, потом залез в повозку и, пошурудив там, вынес из нее деревянный ящик. Крышка с него была сорвана, и было видно, что внутри, переложенные тряпками и бумагой, стоять девять одинаковых бутылок. Пять еще были запечатаны алым сургучом с каким-то оттиском, а четыре – открыты.

Петунья спросила разрешения и вытащила одну бутылку. Она, хоть и простой формы, была выдута из красивого, цвета морской волны стекла. Мир, если смотреть сквозь нее, слегка искажался и превращался в подводные угодья какой-нибудь Атлантиды. Петунья прикинула ее объем и решила, что этих девяти штук ей вполне хватит.

– Сколько просите за них, дядюшка Тук? – спросила она.

Дядюшка вновь почесал в затылке и ответил:

– Тут ведь, знаете какое дело, сударыня. Не простые это бутылки, а бездонные. – И он рассказал, что с сыновьями откупорил еще несколько, и из каждой только дымок вырывался. И запах этот гадостный еще стоял. Так что госпожа Тук вконец осерчала, выгнала их и оставила дом проветриваться. А пока она успокаивалась, младший сын предложил бутылки помыть. Ну, они и помыли. – Ведер десять влили, не меньше. И не одна такая она, а все четыре, что мы открыли. Так что цену я прошу за них не маленькую. Десять золотых за каждую. А если весь ящик возьмете, то по девять. И еще кусок пробкового дерева дам. Потому что ихние пробки, стоит только вынуть, прямо в руках рассыпаются.

Петунья, услышав цену, вовремя проглотила крепкое словцо. Ну ничего себе цены! Она попробовала прикинуть, сколько это в фунтах и вышла у нее сумма, за которую можно десять ящиков бутылок купить. Да волшебная палочка Лили стоила меньше чем одна бутылка! Но потом ей пришел на память набор флаконов для зельеварения, который купили сестре перед первым курсом. В наборе было десять стеклянных флаконов, с виду небольших, но емкостей в полторы кварты, так что своей цены в тридцать галлеонов они стоили. В том же магазине глазастая Лили углядела набор из пяти флакончиков стоимостью в два раза больше – те, со слов продавца, были выточены из цельного горного хрусталя.

Вспомнив, как ей тоже хотелось иметь хотя бы один такой флакон, Петунья внезапно успокоилась и поняла, что десять галлеонов за бутылку не такая уж и большая цена. Она отсчитала монетки и стала владелицей целых девяти бездонных бутылок! Это была стоящая сделка!

Дядюшка Бальбо собрался было вынести ей кусок пробкового дерева, как обещал, так Петунья сразу заказала ему и других вещей. В первую очередь новые семена и саженцы плодовых деревьев, специи и молока, сливок для кофе, чернил и тетрадей, бумаги писчей, махровых полотенец, набор постельного белья и несколько отрезов ткани сшить себе новой одежды. Обошлось ей все это еще в сотню галлеонов, но она не скупилась, и вскоре все покупки заняли свое место в кольце-хранилище.

Нужно будет обязательно написать Сью письмо с самыми горячими словами благодарности, решила она.

Удачную сделку отметили еще чашечкой кофе – в свою господин Тук щедро плеснул ликера, – после чего дядюшка уехал. Туури собралась улетать, но Петунья попросила ее задержаться.

Она достала из кольца учебник культивации и показала его библиотекарше.

– Можешь найти мне учебник этого языка?

– Так это мандарин! – воскликнула Туури и сразу же согласилась, что непременно найдет. И пришлет весточку, как только, так сразу.
На этом и распрощались. Туури, обернувшись птичкой, улетела в сторону библиотеки, а Петунья вернулась на ферму. Ее ждало еще очень много работы.

Первым делом она собрала урожай, ведь утром у нее так и не дошли до этого руки. Потом, вооружившись топором, расчистила место под фруктовый сад и высадила купленные саженцы, постаравшись разместить их так, чтобы у каждого было достаточно пространства для роста. Закончив с деревьями, Петунья снова взялась за топор и лопату, и вновь вырубала деревья и вскапывала землю. После того, как она достигла девятой ступени Концентрации Ци, инструменты стали как будто бы невесомыми, и она не чувствовала усталости, сколько бы ни работала. Таким образом Петунья вскопала несколько грядок и засеяла их семенами, которые прислала Сью. Поливая огород – чтобы полить все посадки, пришлось наполнять лейку не меньше пяти раз, – она вспомнила про семечко тыквы, ее неудачный фант на Цветочных танцах. Оно уже давно пустило ростки, просто у Петуньи все руки не доходили.

И, раз уж она так удачно о нем вспомнила, то сбегала в дом и посадила на небольшом отдалении от остальных растений. Судя по наставлениям феечки, что столь любезно просветила ее, никто не знал, что вырастет из семечка. Может, тыква, может, дыня…
– А может, карета для Золушки! – и Петунья весело рассмеялась, поливая крохотный росток.

Когда дела огородные подошли к концу, она перелила вино из бочонков в две бутылки – они и правда оказались бездонными! Вино лилось и лилось, а бутылки все не наполнялись и не наполнялись! Вино из тюльпанов было густым, темно-красным, с крепким и терпким ароматом. А вино из блестников сверкало и переливалось, и постреливало крохотными капельками, как шампанское, что подавали на Луау.

Петунья порадовалась, что купила еще семян этих цветов!

Потом она выстругала пробки и торжественно закупорила бутылки. Но еще их нужно было подписать, чтобы не перепутать, и горлышки временно украсились разноцветными нитками.

– А теперь и поработать можно, – сказала Петунья самой себе и отправилась в кузницу.

До позднего вечера она работала у горна, выплавляя медь из кусков руды и разливая жидкий металл по формам, чтобы в результате получить целую горку новеньких блестящих слитков. Благодаря усердной работе, Петунье удалось не только выплавить много чистого металла, но и успокоить свое бурное море ци и взять его под контроль. Сейчас оно было кротким и ласковым, как в самый штиль.

Отец наверняка будет ей доволен!

Петунья разогнула затекшую от работы спину, выполнила несколько наклонов в стороны. Наконец-то за весь день она почувствовала тягучую, томную усталость во всем теле. Сегодня можно отправиться просто спать, а не проводить всю ночь за культивацией.

Но оставалось еще кое-что, что нужно было сделать именно сегодня. Потратив немного времени, Петунья написала два коротеньких письма. Одно – Элросу с вопросом как доехал, второе – Сьюзан, с самыми горячили словами благодарности.

Она сложила журавликов, как Элрос научил, а потом сыграла на флейте ту волшебную мелодию. Обе птички сразу ожили, захлопали крыльями. Петунья взяла их в руки и, выйдя на крыльцо, подкинула в воздух.

Два крохотных белых пятнышка быстро исчезли в ночном небе. Петунья еще недолго смотрела им вслед, а потом ушла в дом.

– Спокойной ночи, отец, – прошептала она, чуть наклонившись к огню в камине, и услышала в его треске ответное «сладких снов, дитя».

Анон · 2024-10-22 05:35:49

Талант вкладывать ци в еду?)
Интересно, в бутылках джинны? Если да, вину они порадуются!

Анон · 2024-10-22 09:24:35

Анон пишет:

Талант вкладывать ци в еду?)

Да она и не готовит совсем... радует только, что этот талант не нужно заявлять прямо сейчас ) у меня есть время подумать!

Анон пишет:

Интересно, в бутылках джинны? Если да, вину они порадуются!

Вот еще хорошее вино на этих проглотов переводить ))) но да, как минимум в одной бутылке джинн.

Анон · 2024-10-22 09:28:46

Волшебное стекло? :love:
В смысле, был такой фик с Петуньей, я восхищалась, что можно сделать со стеклом если ты маг и творец

Отредактировано (2024-10-22 09:30:07)

Анон · 2024-10-22 09:30:37

Анон пишет:

Волшебное стекло?

АААА, вайбы Заязочки!!! Но идея интересная! С учетом нового папеньки это в тему

Анон · 2024-10-22 09:52:25

Ну да, если автора не смутит моя любовь к чужому фику) после этой работы я и полюбила Пэт
И стекло)) посуда с подогревом, витражи как ковёр Василисы искусницы, с движением фигур (кстати! Как насчёт ткачества? И если что, у Пэт есть не только отец, но и мать))
Котлы и посуда для алхимии. Зеркала духов, для китайцев

Анон · 2024-10-22 09:54:43

Анон пишет:

Ну да, если автора не смутит моя любовь к чужому фику) после этой работы я и полюбила Пэт

Ха-ха, я и сам люблю Волшебное стекло. Но только начало, правда.
Спасибо за идею, я подумаю в этом направлении ))

Анон · 2024-10-22 10:21:49

Анон пишет:

Но только начало, правда.

Да!)

Анон · 2024-10-22 23:45:02

Экстра шестая, в которой Аданэль пробует волшебный пирог тети Пэт

Мне кажется, я уже упоминал, что изначально Аданэль планировалась персонажем-злодейкой, идейной сестрой доппельгангера из первой арки. Но чем больше я о ней думал, тем меньше мне хотелось делать ее злодейкой, в результате чего вы можете видеть эту экстру.

Шестая арка на этом все!
Я ухожу на недельный перерыв. Седьмая арка начнется в следующий вторник
Всех люблю, всех целую! :iloveyou:

▼Скрытый текст⬍

Матушка любила повторять, что мир снаружи опасен, всяк захочет навредить ее чудесной дочери, и это, разумеется, означало, что Аданэль не позволялось покидать дом по своему усмотрению.

Может, раньше она и была ребенком, но теперь ей было целых восемнадцать! Дети смертных в ее годы уже покидают родительский дом и могут жить самостоятельно. Так она подумала и потому, предприняв некоторые шаги, улизнула на Луау.

А теперь следовало незамеченной вернуться домой!

Аданэль притаилась в укромном месте, выжидая момент, когда можно будет прошмыгнуть по цветочной галерее и вбежать в ее маленький личный домик. Похожий на шкатулку принцессы, он был устроен посреди прекрасного розария, но из-за этого, к сожалению, все подходы к нему идеально просматривались.

Услышав чьи-то шаги, Аданэль съежилась в своем укрытии и, схватившись пальцами за шпильку в пучке, начала мысленно повторять: меня никто не видит и не замечает, меня никто не видит и не замечает. Шпилька немного нагрелась, и пальцы закололо там, где они касались отполированного дерева.

Старшая горничная и матушкина доверенная служанка – это были ее шаги – прошествовала мимо, не заметив Аданэль, которая пряталась совсем близко от нее. Она подошла к дверям миленького розового домика и постучала.

– Кто там? – из-за закрытой двери раздался ленивый сонный голос, так сильно похожий на голос самой Аданэль, что никто не отличил бы.

– Молодая леди, готов ужин, – ласковым тоном проворковала служанка.

Минуту из-за двери не доносилось ни звука, после чего голос изнутри ответил:

– Не хочу! Мама обещала принести мне угощений с праздника!

В повисшей следом тишине раздался скрежет зубов. Служанка, не изменив тона голоса, ответила, что сообщит, когда госпожа вернется. Она развернулась и прошла мимо Аданэль, шепча себе под нос что-то вроде, что недолго человеческому отродью осталось строить из себя принцессу… эти слова влетели в одно ухо Аданэль и вылетели в другое, не задержавшись в ее памяти.

Она снова высунула нос наружу, убедилась, что дорога свободна и быстро, как кошка убегающая от собаки, подбежала к своему домику и ворвалась внутрь. Захлопнув за собой дверь, она упала на нее спиной и выдохнула. Получилось!

Отдышавшись, она огляделась. Ее маленькая спальня выглядела так, словно никто сюда и не входил в ее отсутствие. Аданэль специально расставила несколько простых ловушек – феи обязательно бы в них попадались, – но они остались нетронутыми. На кровати поверх подушки лежала маленькая тряпичная кукла. Нарисованное лицо ее давно стерлось, и Аданэль сама подновила ей глаза и нос чернилами. Но вышло криво. Получилось, будто куколка залихватски щурт один глаз. Волосы из ниток оттенком напоминали ее собственные, а одежда куколки была сшита из нескольких лоскутов.

Эта куколка была с Аданэль еще с той, прошлой жизни, когда она не была еще матушкиной дочерью. Воспоминания ушли, а куколка осталась. Аданэль берегла ее пуще глаза.

Она бережно взяла игрушку с подушки и нежно поцеловала в макушку.

– Спасибо тебе, моя милая.

Куколка в ее руках пошевелилась, потянулась к ней своими тряпичными ручками, но тут в дверь постучали. Аданэль отработанным движением засунула куколку под подушку, вместе с любимой шпилькой, стянула через голову мантию, взлохматила волосы и в таком виде открыла дверь.

Это вновь была старшая горничная. Она с ласковой улыбкой посмотрела на Аданэль и сообщила, что госпожа вернулась с Луау и ждет, когда дочь присоединится к ней за столом.

– Матушка вернулась! Сейчас приду!

Выпроводив назойливую фею, Аданэль вытащила из-под мантии бумажный сверток – целых два куска пирога леди Эльдалоттэ! – и спрятала его в ванной комнате, в небольшом тайнике за вынимающимся камнем. Убрала туда и куколку со шпилькой.

Затем она причесалась, сменила платье и, изо всех сил постаравшись унять волнение, поспешила к матушке. Та, прекрасная и восхитительная, ждала ее в саду. Рядом на низком столике громоздилось множество тарелок, соусников и блюдечек. Аданэль с первого взгляда узнала в этом разнообразии все блюда с праздничного стола Луау. А яблочного пирога леди Эльдалотте почему-то не было.
Аданэль присела в реверансе, красиво расправив складки юбки.

– Матушка, с возвращением.

Титания поманила ее к себе.

– Иди сюда, дитя. Смотри, сколько вкусностей я принесла для тебя.

Аданэль с радостной улыбкой опустилась на скамеечку у ее ног и положила голову ей на колени. Рука королевы фей погладила ее по рыжим кудрям, взлохматила недавно причесанные волосы.

– Я хотела пойти на праздник вместе с матушкой! – по-детски пожаловалась она и цапнула с ближайшей тарелки пирожок. Пирожок был мягким, горячим и восхитительно ароматным.

Матушка посмотрела на нее с нежной улыбкой.

– Не в этот раз, моя дорогая. Но в следующем году ты уже сможешь сопровождать меня. Осталось совсем немного, правда ведь?
Аданэль кивнула и укусила пирожок за румяный бок. Под матушкиным присмотром она съела некоторые блюда. Вскоре ее потянуло в сон, и матушка позволила ей уйти. Зевая, она прошла по саду, едва ли замечая встречных фей и их странно колючие взгляды. Феи были ветреными созданиями. Аданэль давно привыкла к перепадам их настроения и не обращала внимания.

Вернувшись в свой домик, она снова внимательно оглядела все комнаты. Раньше она не была так придирчива к тому, чтобы феи заглядывали к ней и одалживали некоторые ее вещи. Но чем старше она становилась, тем настойчивее куколка советовала быть осторожной…

Только убедившись, что ее тайник в безопасности, Аданэль достала пирог и с жадностью откусила сразу большой кусок. Бисквит был мягким и нежным, а яблоки сочными и сладкими, с еле заметной кислинкой. Очень освежающе по сравнению с теми тяжелыми блюдами, что ей пришлось съесть под матушкиным надзором.

Сама то не заметив, Аданэль съела оба куска и вот теперь ее потянуло в сон по-настоящему. Она убрала пакет обратно в тайник и забралась в кровать. Стоило ее голове коснуться подушки, как сон смежил ей веки.

Ей снилось, что ее кровать мягко покачивается из стороны в сторону, как лодочка на волнах, нежная матушкина рука гладит ее по волосам, и смутно знакомый голос ласково приговаривает:

– Спи, моя малышка. Моя любимая доченька. Спи, моя милая Пенни…

Анон · 2024-10-29 23:08:44

Арка 7. Год первый, Лето, дни 15-21

Всем привет! Это снова мы - тетя Пэт и я!
Даже не знаю, что тут написать... ну, поехали? ))

Глава сто тридцать девятая, в которой тетя Пэт просто занимается повседневными делами

Походу, главный пэйринг этой истории тетя Пэт/бытовуха, комфорт, флафф, ER )))
Извините, но как начать понедельник с чего-то другого просто не представляю.

Небольшое примечание.
В игре Стардью шахта довольно большая. В ней 120 этажей, разделенных на пять или шесть областей. В фанфике их будет всего 50. Во-первых, потому что я забыл. Во-вторых, потому что делать сто двадцать просто бессмысленно. Под катом, для себя и тех, кому интересно, я сделал список этажей:

▼Скрытый текст⬍

В понедельник, в пятнадцатый день лета (мало-помалу она привыкла к местному короткому календарю и даже оценила его удобство), Петунья проснулась необычайно свежей и отдохнувшей. Повалялась немного в кровати, лениво поглядывая на солнечный день за окном, потом поднялась и, не откладывая, приступила к тренировке. Она выполнила все положенные упражнения, начиная с приседаний и заканчивая отжиманиями, а потом отправилась на пробежку. Жители Раздола, почему-то тоже проснувшиеся в такую рань, вежливо кланялись ей, едва завидев, будто она была какой-то важной особой.

На минутку Петунье стало интересно, но вскоре эта мысль исчезла среди других, более важных.

Как бы там ни было, она пробежала весь город про проложенному Айолосом маршруту, ни разу не сбившись. Поравнявшись с домом, где поселился юный святой, она увидела, как он сам отжимается во дворе, причем не абы как, а на пальцах одной руки. Но даже так он нашел минутку улыбнуться ей и помахать свободной рукой. Петунья помахала в ответ и побежала дальше.

У таверны она притормозила и поздоровалась с Лией. Та, как всегда по утрам, подметала и без того чистую мостовую. Они перекинулись парой слов, напоследок Петунья сказала, что скоро принесет новый урожай, и Лия одобрительно хлопнула ее по спине, придавая бегунье дополнительное ускорение.

После пробежки Петунья приняла позу лотоса и отправила мысленный импульс по всему телу. Ей было странно и радостно, что после стольких физических усилий (помнится, в школе, после пробежки вокруг стадиона она уже падала без сил) нисколько не чувствовала усталости, напротив, ее переполняли бодрость и энергия. Последним она проверила море ци в сфере за пупком. Воспарив над его ровной и бескрайней гладью, Петунья окинула его взглядом и чуть не потерялась – таким огромным оно было. Ей оставалось только гадать, как много ци ей удалось поглотить во время тренировки. Более того, она не знала, сколько еще потребуется, чтобы достигнуть дополнительных ступеней развития.

Вынырнув из глубин своего тела, Петунья набрала полную кадку горячей воды и с наслаждением приняла ванну. Хотя с некоторых пор ее тело больше не потело и не загрязнялось, как это было раньше, она не видела причин, по которым могла бы отказаться от удовольствия понежиться в горячей воде.

Ведущий передачи «Дары земли» был в этом с ней солидарен.

– В вашем городе есть баня? – вдруг спросил ведущий, стоило только включить телевизор. – Если вы перетрудились и остались совсем без сил, а впереди еще много дел, то отправляйтесь туда и хорошенечко расслабьтесь! Горячая вода восстановит ваши силы. Ну, разве не здорово?

Петунья посмеялась над этаким совпадением, но задумалась. Баня была. На прошлой неделе они с Айолосом ее исследовали. Что ж, нужно будет как-нибудь туда заглянуть. Но не раньше, чем переделает все дела!

Она решительно вылезла из воды, переоделась, с немыслимой ранее легкостью опорожнила кадку от мыльной воды и вернула в кладовую. Взамен она взяла тяпку и лопату, лейку и купленные вчера семена и отправилась на огород. Никаких особенных новшеств. Петунья купила ровно те культуры, единственный урожай которых сняла на прошлой неделе. Она вскопала грядки и засеяла их дынями, тыквой, карамболой и цветами блестника. И тщательно полила.

Курица Берта, стоило подойти к загончику, встретила ее сердитым квохтаньем. И все не сводила с нее возмущенного взгляда, пока Петунья прибиралась, меняла воду и насыпала корма. Причина была ясна и без перевода.

– Ладно-ладно, поставлю вам курятник, – сказала Петунья, и курица смерила ее пристальным взглядом, словно говоря «я запомнила».
Вот еще забота, ставить птичник… Но нельзя отрицать, что он и правда нужен. Короткое лето скоро закончится, за ним придет осень, а потом и зима – пусть и такие же короткие, но не держать же курицу и кролика в доме? К тому же, она хочет еще одну курочку, а может и петушка… Петунья только надеялась, что для птичника не понадобятся редкие материалы, за которыми придется обойти всю шахту. Как в прошлый раз.

Рецепт, помнится, у нее уже был. Петунья порылась в шкафу, ища, куда же она запихала карточки и дополнительные фигурки для миниатюры, нашла и недовольно поджала губы. Ну конечно, и здесь без твердой древесины было не обойтись. К счастью, ее требовалось всего 5 единиц. А кроме того, триста единиц обычной древесины, сто камней и двадцать охапок соломы.

Петунья полезла в сундук, посчитать материалы. Соломы, оставшейся после пшеницы, было навалом. Помнится, она хотела пустить ее на циновки, но руки так и не дошли, что к лучшему. Камней недоставало совсем чуть-чуть, а древесины после недавней вырубки под фруктовый сад было даже с лихвой.

Прикидывая свои дальнейшие планы, Петунья достала из сундука цветы блестника и душистого горошка, заранее очищенные от всего лишнего. Взгляд ее мимолетно задержался на крышке сундука – внутри самоцвета, встроенного в крышку, горела цифра «семь». Вздохнула. И когда же у нее достанет навыков, чтобы сделать нормальный, долговечный сундук?

Помнится, Лили как-то, захлебываясь восторгом, рассказала, что волшебники могут уместить в обычный с виду сундук небольшую квартирку. Не бог весть что, но и спальня, и ванная, и даже небольшая кухонька туда прекрасно помещались. Петунья тогда пренебрежительно фыркнула – вот еще, жить в коробке! – но запомнила. А сейчас – слегка замечталась.

Погруженная в фантазии о том, сколько всего она сможет сделать, когда выучится, она сварила два отвара из цветочных лепестков и поставила их настаиваться. За это время успела навести небольшую приборку в домике и в мастерской, заодно выяснив, что за вчерашний день извела все запасы медной руды и угля. Вот, еще и за этим нужно в шахту.

Довольная тем, что распланировала день, Петунья закончила приготовление сусла, а полные бочонки поставила на их на привычное место у камина, и сверху укутала своим зимним пальто. И после этого отправилась в таверну, неся в кольце собранный вчера урожай. Как главный поставщик, она чувствовала свою ответственность за то, чтобы в «Последней из Хорадримов» всегда были свежие овощи!

Лия приветливо пододвинула ей бокал сидра. Пока Петунья наслаждалась прохладными пузырьками, что нежно щекотали ее нёбо, трактирщица разобрала продукты и унесла их в подвал.

– Завтрак? – предложила она, поднимаясь и вновь вставая за стойку.

Петунья покачала головой.

– Спасибо, я сыта. Но от еще одного стаканчика, пожалуй, не откажусь.

Лия повторила ей напиток, а потом как бы между прочим спросила, не найдется ли у господи главного поставщика яиц. Петунья ответила, что при случае занесет.

Она пила второй стакан сидра, когда в таверну зашли незнакомые ей посетители. Их Петунья видела впервые. Наверное, решила она, они приехали на одном поезде с Айолосом.

– Куда сейчас? – Лия забрала у нее пустой бокал и принялась его мыть.

– В шахту, – откликнулась Петунья и не преминула пожаловаться, что на следующих уровнях царит такая непроглядная тьма, что хоть глаза выколи – никакой разницы. От волшебного кольца толку нет. Уж слишком маленький у него радиус. Да еще эти мерзкие летучие мыши… она поежилась. Прямо из темноты нападают!

Лия ухмыльнулась и посмотрела на нее слегка жалостливо, как на дурочку.

– Ну, это же совсем просто, Мириэль. Сделай факел. Он тебе и темноту разгонит, и летучих мышей заставит держаться подальше.

Петунья тупо смотрела на нее, пока эта простая мысль укоренялась в ее сознании. А потом вскочила, перегнулась через барную стойку и звонко чмокнула подругу в щеку.

– Лия, ты гений! Что бы я без тебя делала?! Ну, я побежала!

Она примчалась на ферму и сразу же потребовала у волшебной тумбочки рецепт. Сделать факел оказалось до невероятия просто. Одна палка и несколько капель живицы, которых у Петуньи скопилось уже предостаточно. Петунья сразу же несколькими четкими ударами топора расколола сухое полено на части – Лассэ, будь он тут, непременно похвалил бы ее за то, как улучшились ее навыки дровосека, – и кинула получившиеся палки к живице.

Пуфф! – на полу перед ней оказалось несколько готовых факелов. С одного конца они были густо пропитаны живицей. Хватило одной искры, чтобы зажечь ровный, не чадящий огонь. Петунья махнула факелом на пробу, словно разгоняла невидимых летающих мышей, но пламя даже не качнулось.

Петунья затушила и убрала факел в кольцо. На губах ее играла широкая предвкушающая улыбка. Теперь-то ее никакая темнота, никакие летучие мыши не остановят!

Анон · 2024-10-30 17:59:37

Анон пишет:

пэйринг этой истории тетя Пэт/бытовуха, комфорт, флафф

Мммм, мой любимый!)) :rainbow:

Анон · 2024-10-30 22:47:48

Анон пишет:

Мммм, мой любимый!))

Я ждал твой комментарий, анон )))

Анон · 2024-10-30 22:52:28

Глава сто сороковая, в которой тетя Пэт срывает джекпот и выходит за свои пределы

Как сложно русскому человеку писать про эту дурацкую культивацию! Вот вроде бы куча новелл прочитана, а все равно. Китайские авторы как-то описывают это общими словами, а у меня так не получается. Все время хочется конкретики!
Ну, я попытался.

Тетя Пэт опять лезет геройствовать и экспериментировать. Все как обычно.

Также, я не уверен, что английская девочка могла читать перевод стихов Чуковского, но... эти лисички со спичками просто ужасно хотели быть процитированными! Я не мог им отказать

▼Скрытый текст⬍

Перед тем, как отправиться покорять новые этажи подземелья, Петунья сгребла в кольцо все яйца, что лежали в холодильнике, и отнесла в таверну. Выслушав град благодарностей, она убежала.

Правда, она не сразу спустилась на самый низ, а решила провести тестовый забег на пятом уровне. Стоило достать кирку, как сразу стали видны результаты ее упорной культивации. Кирка летала в руках, словно превратилась в пушинку, а камни и самородки слетались в кольцо-хранилище, стоило только поманить пальцем. О слаймах и жуках и вовсе говорить не приходилось. Первым хватало пинка, вторым – тумака.

Петунья даже пожалела, что ей не встретился каменный краб. Уж она бы посмотрела, насколько тверд его панцирь!

Довольная результатом проверки Петунья на лифте спустилась на десятый этаж. Там она достала один из своих новеньких факелов, зажгла его от светильника на стене и, подняв над головой, стала медленно спускаться вниз, в темноту.

Лия все-таки была умницей. Факел освещал куда больше пространства, чем световое кольцо, и Петунья чувствовала себя в большей готовности встретить неизвестное, стоя посреди широкого круга света. Как она сама не догадалась про факел?

Сбоку раздался знакомый писк, а затем – едва слышный шум кожистых крыльев. Петунья остановилась и безошибочно развернулась в ту сторону, откуда к ней летело чудовище. Она взмахнула факелом, стоило мыши появиться в кругу света, но удар пропал впустую – уж очень мелкой и верткой была мышь. Летучая тварюшка вновь ринулась в атаку, Петунья скорректировала свои движения и в этот раз попала. Мышь взвизгнула так пронзительно, что уши на секунду заложило, вспыхнула и моментально осыпалась пеплом. Петунья поворошила кучку праха и вытащила из нее что-то небольшое, мягкое, черное, нежно-бархатное на ощупь.

Она с любопытством развернула находку и обнаружила у себя в руках крыло летучей мыши.

Вновь раздался писк, в темноте впереди вспыхнули злым огоньком две ярко-красные точки. Петунья убрала трофей в кольцо и перехватила факел поудобнее.

Спустя несколько нападений она уже ловко расправлялась с нападающими со всех сторон чудовищами. Только два небольших укуса появилось на ее руке, зато в кольце лежало четыре аккуратных черных крыла. Что с ними делать и на что они могут сгодиться, она представляла слабо, но собрала – вдруг пригодятся. Как слизь со слаймов.

Петунья взмахнула последний раз факелом, воздух разорвал пронзительный визг умирающего монстра, и в подземелье установилась тишина. Воспользовавшись передышкой, она обработала укусы соком ремментонда. Ранки выглядели неопасными, и Петунья рассчитывала, что они заживут уже к вечеру.

– Если, конечно, это не летучие мыши-вампиры, – хохотнула она и сунула в рот пищевую пилюлю.

Она подняла над головой факел и осмотрелась. Из груди вырвался восторженный крик. Вот это джекпот! Все вокруг буквально сияло темно-рыжим светом. Куда ни посмотрю, всюду ее окружали рудные жилы. Петунья аккуратно воткнула факел на участке мягкой земли и ударила киркой ближайшую жилу.

Горная порода затрещала под ее сильными ударами, а камни, куски руды и жеоды полетели в разные стороны. Петунья даже не утруждалась собирать их, а просто передвигалась к следующему булыжнику или жиле и продолжала бить киркой. В середине работы она вдруг поймала себя на том, что неосознанно декламирует про себя зазубренный назубок текст учебника культивации, и ци в ее теле начинает циркулировать по венам и меридианам все быстрее и быстрее.

С каждым новым циклом, который проходила ци по телу, движения Петуньи становились быстрее, удары киркой – сильнее, а море ци – бескрайнее.

Услышав знакомый писк и шелест крыльев, она даже не стала прерывать декламации, а сперва отмахнулась киркой, а потом, ловко подхватив факел, сразилась с одной летучей мышью и с другой, что скрывалась в темноте.

Довольно быстро одиннадцатый уровень оказался очищен: и от ресурсов, и от монстров, – а кольцо-хранилище даже не потяжелело.
Из-за границ светового круга донесся скрежет – это открылся спуск на двенадцатый уровень. Петунья пока проигнорировала его. Она опустилась в позу лотоса и немного помедитировала. Пока она читала мантры, размахивая киркой, красная ци в ее теле прибывала, и море ци забурлило. Боясь, как бы переход на следующую стадию культивации не начался спонтанно, Петунья сосредоточилась, успокаивая бурлящие волны. Ци неохотно повиновалась. Красные ленты, которыми была испещрена гладь моря ци, понемногу осели на дне, и поверхность вновь засияла чистым серебром.

На двенадцатом уровне все повторилось. Петунья разбивала рудные жилы да отмахивалась от летучих мышей. Понемногу она стала чувствовать утомление, но не успела она устать, как ей повезло – спуск вниз открылся совершенно внезапно, и Петунья нырнула в него, разминувшись с летучей мышью.

На тринадцатом уровне было тихо. Петунья поводила факелом из стороны в сторону, пытаясь спровоцировать летучих мышей, но, кажется, тут монстров не было. Она принялась за работу, увлеклась и совсем расслабилась. И тогда до ее слуха донесся новый звук.

Жужжание. Петунья сперва решила, что это случайный жук залетел, но нет. Этот звук был легче и мягче жужжания тяжелых надкрыльев жука. Она оставила работу и выпрямилась, крепко сжав рукоять кирки.

Из темноты на нее вылетело большое, бледное, с крупными фасетчатыми красными глазами насекомое. Прозрачные слюдяные крылья его так быстро двигались, что создавали остаточное изображение в воздухе. Тот самый звук исходил именно от них.

Насекомое летело прямо на Петунью. Она занесла кирку и отработанным движением ударила ровно тогда, когда расстояние сократилось, и насекомое оказалось в ее досягаемости. А оно вдруг вильнуло, уворачиваясь от удара, заложило вираж и, пока Петунья поворачивалась, налетело со спины и впилось укусом в шею ниже затылка.

– Ай! – резкая боль пронзила позвоночник. Петунья замахала рукой, пытаясь сбить с себя эту тварь, но только едва задела самыми кончиками пальцев края крыльев.

Насекомое насмешливо прожужжало над самым ухом, заложило крутой вираж и снова нацелилось на Петунью. Наверное, в ее фасетчатых глазах она была неповоротливой и крупной добычей, потому что из темноты вылетели еще два таких больших чудовища и закружили вокруг.

Петунья нервно крутила головой, пытаясь уследить за тремя огромными мухами сразу, но всякий раз хотя бы одна ускользала из ее поля зрения. Внутри нее начал проклевываться страх, и подлая мыслишка, что нужно отступать к лестнице, пока цела, промелькнула в голове.

Но следом память подбросила воспоминание о встрече с каменным крабом. Тогда она тоже ничего не могла сделать, была ранена и лишилась оружия, но Афина показала ей путь. Петунья выдавила коротенький смешок. Помимо позорного бегства у нее только что появился еще один выбор, или она не Мириэль, дочь Фэанаро!

Кирка исчезла в кольце. Мухи возбужденно зароились, и все разом полетели на нее. Петунья уклонилась, пытаясь представить что-то вроде той грандиозной картины бескрайней вселенной, которую показала ей когда-то Афина. Но все тщетно. Ее воображение просто пасовала перед чем-то столь величественным.

От толчка сразу двух мух Петунья упала на колени, но подобрала ноги, вскинула руки, чтобы защитить голову, и сжалась в комок. Мухи роились вокруг, то и дело врезаясь в нее и кусая.

Петунья лихорадочно рылась в памяти, пытаясь вспомнить фотографии космоса – она же рассматривала их! Звезды, туманности, созвездия, спутники Юпитера – все что угодно! Но все, что ей удавалось вообразить, было ее собственное море ци, еще недавно бурное и похожее на поверхность газового гиганта. У нее даже было свое красное пятно…

Правую руку пронзила боль от укуса, а затем кожей она почувствовала горячую влагу, но не обратила внимания, осененная внезапной идеей. В одной книге она как-то прочла, что Юпитер – это неудавшееся Солнце. Набери он немного больше массы, писал автор, то тоже смог бы вспыхнуть и стать звездой.

Но как поджечь Юпитер, задалась вопросом Петунья, и в ответ у нее в голове всплыли строчки шуточного детского стихотворения. Бог знает, где она его услышала. Но образ был до того яркий, что просто не мог не остаться в памяти.

«А лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли…»

– А лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли… – прошептала Петунья и хмыкнула. Перед тем, как она позорно сбежит, можно и попробовать.

Она представила, как бросает зажженную спичку на спокойные серебряные воды…

…и огромный ревущий пожар захлестнул ее с головой, вытолкнул ее наружу и сам выплеснулся через поры в коже!

Петунья закричала от боли. Вокруг нее ревело бушующее пламя, сжигая дотла все вокруг и в первую очередь саму Петунью, а внутри плавилась и сжималась ци, и не понять было, какая боль сильнее – та, что сжигает заживо кожу и волосы, или та, что заставляет кости таять. Она упала вперед, уткнувшись лбом в оплавленный камень, пальцы бессильно скребли по полу, а ей казалось, что она пытается уползти. Все ее тело внутри стало мягким, как подтаявшее масло, а снаружи – твердым и очень хрупким. Одно неверное движение, внешняя оболочка разобьется и хрупкое жидкое нутро выльется наружу.

Интересно, отец будет горевать, если она так и погибнет здесь, вдруг совершенно спокойно подумала Петунья. И в тот же момент она осознала, что пламя снаружи не так и обжигает. Скорее, оно горячее. Но не как котелок с кипятком, а как рука отца. Воспоминание о том, как отец держал ее под руку на цветочных танцах или нес на руках в тот день, когда назвал своей дочерью, заставило ее вспомнить и той капле крови, что он подарил ей, и потянуться мыслью к красной ци, что мирно покоилась на дне объятого пожаром моря.

В ответ на ее призыв, красная ци вдруг содрогнулась, точно гигантское сердце начало биться. Из ее поверхности выросли множество тонких длинных нитей. Они пронзили собой вышедший из-под контроля огонь, опутали его, оплели как плющ заплетает ограду, и пламя стало стихать. Гаснущим от перенапряжения сознанием Петунья успела увидеть, как тысячи алых нитей сплетаются в подобие огромной ловчей сети, и затем ее окутала тьма.

Анон · 2024-10-31 05:04:35

:panic: тётушка Пэт! Я волнуюсь!

Анон · 2024-10-31 22:21:40

Глава сто сорок первая, в которой с тетей Пэт все в полном порядке

Тетя Пэт приступила к покорению новых этажей шахты, и монстры, появляющиеся в ночи на ферме, естественным образом обновились.

▼Скрытый текст⬍

Все то время, что разум Петуньи балансировал между сознательным и бессознательным, ее тело оставалось неподвижным и беззащитным. Но никто не пытался на нее напасть. Так что, когда прошло какое-то время, к ней постепенно начали возвращаться чувства. В первую очередь она ощутила острый камушек, что впился краем прямо в колено. Она осторожно пошевелилась, стремясь избавиться от этого неудобства, не удержала равновесие и завалилась на бок, больно ударившись локтем.

Потом она услышала монотонный стук капель воды, падающих с потолка где-то в глубине пещеры, и почувствовала ток холодного воздуха откуда-то снизу.

Но ее все еще окутывала тьма. Не было не только света факела, но и света от кольца. Петунья похолодела, в животе образовался мерзкий комок страха – неужели ослепла? Она попыталась открыть глаза, но веки будто слиплись, потянувшись проверить, пальцами она ощутила твердую запекшуюся корку поверх глазниц.

Крик ужаса забился в груди, но Петунья как ни силилась, не могла открыть рот. Наконец, напрягая легкие, ей удалось вытолкнуть из них достаточно воздуха, чтобы разомкнуть запечатанные губы, и вместе с воплем с кожи вокруг рта посыпалась короста. Петунья торопливо подцепила эту корку пальцами и стала сдирать, не обращая внимания, что царапает кожу и выдирает брови и ресницы. Освободив глаза, она, затая дыхание, осторожно прикоснулась пальцами к закрытым векам и почувствовала под ними движение глазных яблок, а потом приоткрыла глаза…

Факел торчал из земли там, куда она его воткнула, и пламя на его конце горело ровно и спокойно. В его свете Петунья увидела, что почти всю ее покрывает темно-коричневая корка запекшейся крови, а вся одежда, кроме эльфийских сапожек, пропала. Петунья торопливо счистила с тела коросту, сняла сапожки и вытряхнула из них запекшиеся корочки и остатки опаленных огнем носков.
К счастью, в кольце еще остались кое-какие недавние покупки, Петунья достала большое махровое полотенце и завернулась к него на манер римской тоги, скрепив булавками на плече и боку. Прикрывшись, она осмотрелась. У ее ног лежали вещи. Несколько комков розовой жучиной плоти, уже знакомой по верхним этажам, длинная белая водоросль, круглое семечко и свиток, перевязанный зеленой лентой. Развернув его, Петунья увидела знакомые руны, читать которые она не умела. Это явно был парный свиток к тому, что был найден весной.

Петунья сложила все находки в кольцо, взяла факел и осторожно двинулась вперед, в ту сторону, откуда прилетели мухи. Она в любой момент ожидала нападения, но на этот раз весь этаж казался абсолютно мертвым. Время от времени она находила на полу комки жучиной плоти, что окончательно уверило ее, что все чудовища погибли во время вызванной ею вспышки ци.

Через несколько шагов она нашла мушиное гнездо. В нем, среди комков плоти и водорослей, лежали пять больших белых коконов, напомнивших Петунье коконы шелкопряда. Она потыкала их киркой, но коконы оставались неподвижны. Погладив их приятную шелковистую поверхность, Петунья подцепила пальцем несколько тонких нитей и задумалась. В мастерской точно был ткацкий станок. Разве отец не обещал научить ее всему, что ей захочется?

Улыбаясь мысли, какой прекрасный наряд она сможет сшить себе из сотканного собственными руками шелка, Петунья спрятала коконы в кольцо. Потом обошла весь этаж и везде, где увидела, подобрала оставшиеся от мух вещи. В дальнем конце, в небольшом тупике она обнаружила несколько бочек. Петунья достала кирку, и та показалась ей необыкновенно тяжелой. Но бочки манили ее. Своим шестым чувством она ощущала, что внутри лежит нечто ценное. Петунья стиснула зубы и, напрягая остатки сил, подняла кирку.

Попытка повторить трюк Афины со взрывом космо не прошла бесследно, к такому выводу пришла Петунья, когда закончила громить бочки. Она выпустила из руки ставшую совершенно неподъемной кирку и утерла пот со лба. Ее всю трясло мелкой дрожью, и телоныло от перенапряжения. К счастью, все это было не зря – среди обломков бочек лежали десять кусков твердой древесины. Теперь можно было вернуться домой.

Подъем из шахты превратился в целое испытание. Петунья, пытаясь не обращать внимания на боль в мышцах, заставила себя преодолеть по лестницам все три пройденных сегодня этажа, причем на двенадцатом пришлось убегать от жука. Потом буквально рухнула в люльку лифта и из последних сил переключила рубильник. Лифт, трясясь, как бешеный, медленно потащился вверх. Петунья устало прислонилась к поручням люльки и закрыла глаза. Оставалось совсем чуть-чуть, утешала она себя, добраться до фермы и уже там она отдохнет как следует.

Хотя, постойте-ка. Разве сегодня по телевизору не говорили о чем-то таком?

«Горячая вода восстановит ваши силы!» вспомнила она слова ведущего. Он говорил про баню, что стояла недалеко от железнодорожной станции.

– Все равно я собиралась ее исследовать, – сказала Петунья вслух, чтобы хоть как-то разбавить скрипы и шумы лифтового механизма. Да и подбодрить саму себя тоже не мешало.

Лифт остановился, и Петунья, с трудом подняв себя на ноги, вышла из пещеры. Для уставшего тела даже короткая дорога до бани оказалась сложным препятствием. Каждые пару десятков шагов приходилось останавливаться и немного отдыхать.

Наконец, впереди показалась баня. Петунья добрела до двери и практически ввалилась внутрь небольшого тамбура. Перед ней оказались две двери, снабженные табличками «М» и «Ж». Петунья, разумеется, выбрала женскую раздевалку.

Внутри было… весьма современно. На полу лежал серый кафель, стены были выкрашены голубой краской, а на потолке сияли лампы дневного света. Вдоль стены стояло несколько типовых шкафчиков для одежды – Петунья дернула на пробу дверцу ближайшего, он был пуст. У шкафчиков она стянула с себя сапоги и прошлепала босыми ногами дальше по коридору, мимо туалетных кабинок прямиком к душевой. Рядом с душевой висело большое зеркало. Оно отразило бледную, всклокоченную девицу, завернутую в грязное банное полотенце. На ее лице еще оставалась запекшаяся корка, и Петунья с отвращением поскребла ее пальцами. Отражение повторило ее гримасу, сделавшись ну совсем неприглядным.

– Фу! – сказала в сердцах Петунья и полезла под душ. В душевой нашлись совершенно обычные мочалка и мыло, и шампунь. Перед посещением бассейна обязательно нужно помыться, это даже дети знают.

Бассейн лежал дальше по коридору. На пути к нему серая плитка сменилась голубой, как море на Лазурном побережье. Петунья прошла в дверь и оказалась окутана теплым, пахнущем почему-то ромашкой туманом. Сквозь влажную нежную дымку впереди виднелся бассейн, до краев наполненный водой. Петунья вошла в воду и села прямо на дно. Голову она откинула на бортик и погрузилась в блаженную дремоту.

Подремав около часа, Петунья проснулась. Удивительно, но она совсем не ощущала усталости. Даже больше того, боль в мышцах ушла, а все небольшие ранки, которые появились в боях с монстрами, полностью зажили, и даже следа от них не осталось.

– Буду приходить сюда почаще, – решила Петунья и вылезла из воды. Как ни хотелось ей понежиться подольше, кажется, больше никакого полезного эффекта от сидения в бассейне не появлялось. Завернувшись в чистое полотенце, она подобрала свои сапоги и вернулась на ферму.

Дома первым делом она переоделась и перебрала свою одежду, после чего была вынуждена признать, что фермерская жизнь пагубно сказывается на ее гардеробе. Такими темпами придется самой браться за раскроечные ножницы и иголку.

Но прямо сейчас до шитья ей и дела никакого не было. Может, узнать у дядюшки Бальбо, водится ли в мире хоббитов одежда на Громадин? Это было бы настоящим спасением, потому что шила она не очень. Верхом ее навыков было наложение заплат.

Гораздо больше Петунье полюбилось работать в кузнице. Прямо сейчас ее переполняло столько энергии, что она, не желая зря терять этот импульс, быстро разобрала собранные материалы и встала к горну. До самого вечера она очищала руду и отливала слитки. Результатом ее работы стала пирамидка из аккуратных одинаковых тускло-рыжих слитков в палец длиной. Все запасы руды опять были израсходованы, а навыки улучшились до степени автоматизма.

Петунья вышла из мастерской и с наслаждением потянулась. А когда открыла глаза, то увидела прямо перед собой горизонт, полыхающий алым огнем. Цветами Дома Феанора были красный и золотой, как говорилось в летописях, и ей подумалось, что красный должен быть вот именно таким. Жаль только, Петунья ни разу не художник… зато она могла любоваться прекрасным. Она ненадолго зашла в домик, налила в кружку тюльпанового вина и села на крыльце лицом к закату.

Прихлебывая из кружки терпкое, с легким горьковатым привкусом вино, Петунья оставалась на улице, пока закат не растворился в ночной темноте, и на небе не проглянули звезды. На дне кружки оставалось еще немного – на один-два глотка, – Петунья запрокинула голову, собираясь выпить все разом и отправиться спать, как до нее донесся подозрительно знакомый звук.

Звук, которому, казалось, не было никакого места на ферме.

В ночной тиши, часто хлопая кожистыми крыльями, к добыче спешила летучая мышь.

Анон · 2024-11-01 04:30:38

Мы ещё посмотрим, кто тут добыча и источник замшевых крыльев! :sotona:

Анон · 2024-11-01 09:49:14

Анон пишет:

и источник замшевых крыльев!

Да, на модный плащик!

Анон · 2024-11-01 21:17:54

Глава сто сорок вторая, в которой тетя Пэт пытается обнаружить пределы своего обновленного тела, а потом хвалится папе своими успехами

▼Скрытый текст⬍

В тот момент, когда солнце поднялось над горизонтом, Петунья открыла глаза и поднялась на ноги. Она покрутила руками и ногами, сделала несколько пробных выпадов и даже почти выполнила стойку на руках. Собственное тело беспрекословно слушалось ее во всем. Казалось, захоти она прямо сейчас взойти на Эверест или погрузиться в Марианскую впадину – получится без всяких проблем. Как будто она в одночасье превратилась в того мужика в трико и трусах, комиксы о котором так любят читать мальчишки.

Она хихикнула. Супермен Петунья, спешите любить и жаловать. Или нет. Она же не мужик и, тем более, не собирается носить трусы поверх трико. Фу. Вроде бы у этого парня сестра была? И называли ее так же глупо, как и его… Суперженщина? Нет, не так. Супергерл.
Супергерл Петунья звучит куда лучше!

– И зачем я это помню? – покачала головой Петунья и вышла на улицу.

Она опустилась на землю, приняла упор лежа и начала мерно отжиматься. Интересно, делали ли супер сиблинги упражнения? Забавляясь с мыслью о том, как герои комикса вынуждены ходить в спортзал, чтобы поддерживать на высоте свою супергеройскую силу, Петунья отжалась, потом покачала пресс и закончила приседаниями. Когда она выполняла последний десяток, из-за деревьев вышел Турко и, смешно фыркая, принялся тыкаться в нее носом.

Петунья чуть не упала и засмеялась.

– Турко, прекрати! Я занимаюсь! Ну, хватит же!

Увы, ее просьбам он не внял совершенно. Гораздо больше ему хотелось целоваться, и Петунья, закончив приседать, обхватила оленью голову обеими руками и звонко поцеловала в розовый большой нос.

– С добрым утром! Я на пробежку. Ты со мной? – договорив, она потрепала зверя по голове и легкой трусцой устремилась к воротам фермы.

Олень некоторое время смотрел ей вслед, непонимающе хлопая белесыми ресницами, а потом рванул следом. Вдвоем они вбежали в город – Турко то вырывался вперед и пританцовывал, поджидая, пока Петунья его догонит, то отставал, отвлекаясь на заманчиво свисающие листья или пытаясь обнюхать случайного прохожего, после чего срывался с места и в несколько длинных грациозных прыжков нагонял ее. Проносясь мимо дома святого, Петунья снова помахала ему, а он крикнул в ответ, что зайдет попозже. Постоянно обгоняя друг друга, Петунья и олень пробежали весь маршрут и вернулись на ферму.

Набирать кадку для купания не хотелось, и Петунья, крикнув Турко «пошли купаться», побежала на реку. Река, что бежала через ферму недалеко от входа в Великое Зеленолесье, в некоторых местах была узкой, и ее можно было легко перепрыгнуть, а в других – широкой и глубокой. Петунья разделась и с веселым воплем прыгнула в прохладную воду, и та обожгла ее разгоряченное после пробежки тело. Она зажмурилась, зажала нос пальцами и с головой окунулась под воду, желая испытать как теперь будет чувствовать себя под водой. Но просто так сидеть на дне было скучно, и Петунья, заприметив неподалеку рыбью стайку, поплыла к ним. Маленькие серебристые рыбешки, завидев охотника, не ринулись врассыпную, но, стоило ей протянуть к ним руки, как они просочились сквозь ее пальцы и растворились в воде.

Минут через десять Петунье надоело задерживать дыхание, она вынырнула – вода хлынула с нее, как потоки Ниагары, -– и увидела, как олень беспокойно топчется у берега, будто волнуясь за нее. Она рассмеялась – такой милый! – и, веселясь, плеснула в него водой. Турко зафыркал, замотал головой, одно его копыто соскользнуло по влажной земле, и с протестующим ревом олень съехал в воду, подняв вокруг себя тучу брызг и волны.

Петунья вскрикнула от неожиданности, когда взбаламученная вода накрыла ее с головой, вынырнула и засмеялась. Уж очень потешный вид был у зверя. Турко окатил ее возмущенным взглядом и улегся в воду у самого берега, положив голову на землю, и речные волны бились о его белоснежные бока.

Петунья еще немного поплескалась и вылезла на берег. Вытираясь и одеваясь, она посматривала на дремлющего зверя. В книжке, которой она уже решила не верить, утверждалось, что все сыновья Феанора были необычно горды и заносчивы, и смотрели на всех свысока (что не очень сложно, когда в тебе больше двух метров росту, подумала Петунья). Но вот Турко, например, был очень милым.
Петунья покачала головой, погладила оленя по голове и, пожелав ему не простудиться, ушла к домику.

За ночь рядом с домом вырос каркас будущего птичника. Петунья сверилась с инструкцией и сложила внутри него все необходимые материалы. Потом взяла Берту на руки и показала ей:

– Смотри, скоро здесь будет курятник!

Берта не проявила должного энтузиазма от вида кучи мусора.

– Ну ты и вредина, – шутливо высказала ей Петунья и вернула птицу в загончик. Ничего, когда здание достроится, эта пернатая зараза определенно его оценит.

Она пела песенку про садочек и поливала огород, когда дверь домика открылась, и на улицу вышел Фэанаро собственной персоной.
– Доброе утро, отец, – Петунья помахала ему.

Отец оглядел ее внимательно, особенно уделив внимание тому, как она свободно держит полную лейку одной рукой, и кивнул ей.
– Доброе утро, дочь. Я смотрю, ты времени зря не теряла.

Петунья не сдержала самодовольной улыбки.

– Да! Я уже завершила этап Концентрации Ци и могу переходить на следующий!

– Так за чем же дело? – к Фэанаро подскочил мокрый после купания Турко и полез обниматься.

– О, ну понимаешь, Айолос сказал… – и она рассказала, что Айолос это святой из самого Святилища! Афина такая милая, специально попросила его приехать и потренировать Петунью, чтобы она могла свободно использовать космо! Так вот, Айолос прочел учебник и выяснил, что после девятой ступени есть секретные четыре, и она, Петунья, очень хочет их достичь. – Но не дай я ему эту книгу, то так и осталась бы в неведении! – она сердито притопнула ногой. – Ты же согласен со мной, что это как минимум некрасиво?!

Как ни удивительно, отец с ней согласился (для Петуньи это все еще было в новинку, когда твой родитель настолько на твоей стороне, так что она просто наслаждалась этим невероятным ощущением). Однако, справедливости ради добавил, что проблема могла быть и в формации перевода.

Петунья недовольно надула губы. Авантюрная ее часть хотела, чтобы это был коварный заговор, который она могла бы раскрыть и восстановить справедливость. Рациональная же склонялась к объяснению отца. И правда, кто знает, как устроены эти формации? Может, на них повлияло нахождение в другом мире или по-другому устроенные мозги самой Петуньи.

– Я просто, как узнала, сразу подумала… а что, если Сью получает не все необходимые знания? – Она встревоженно посмотрела на отца. Тот прекратил чесать Турко и внимательно взглянул на нее. – В своих письмах она так радуется… что, если ее притесняют, потому что она чужачка?

Против воли в памяти всплыло смурное лицо Лили. Пятый курс закончился, и когда мама спросила, почему она не обращается с Северусом, у сестры сразу стало такое лицо, и она сухо пояснила: «Просто я гр… магглорожденная». Петунья сразу поняла, какое слово она проглотила.

Видимо, это чувство отразилось и на ее лице, потому что в следующий момент отец подошел и обнял ее.

– Не волнуйся за свою подругу, – сказал он своим звучным низким голосом, и Петунья неосознанно расслабилась, отпуская тревогу. – Когда ты вырастешь достаточно, чтобы отправиться в другой мир, то сможешь познакомиться с ее учителем и увидишь, что он и его братья вполне достойные люди.

– Интересно, сколько мне ждать этого момента, – пробормотала Петунья себе под нос и нормальным голосом спросила: – А с учебниками что делать? Если формация несовершенна, то, может, и в учебнике алхимии я что-то пропустила. Вдруг, там написано, как на моей стадии развития можно выполнить связывание таблетки?

– Ничего такого там точно не написано, – быстро и категорично ответил отец и, чуть отстранив ее от себя, с любопытством заглянул ей в лицо: – Ну-ка, признавайся, с чем ты уже успела поэкспериментировать?

Петунья надулась, но он повел ее в мастерскую и перед видом потревоженной алхимической лаборатории молчать было невозможно. Она потупилась и тихо призналась, что пыталась сделать таблетку.

– Я случайно получила траву очищения. И мне та-ак захотелось попробовать.

И она выложила в подробностях, как ей удалось овладеть навыками очистки и слияния ингредиентов, и только со связыванием таблетки у нее ничего не вышло, а потому пришлось доваривать в котле. Отец выглядел очень довольным и ее находчивостью, и успехами.
– И какой эффект получился от твоей инновационной таблетки очищения?

В его голосе отчетливо слышался сдерживаемый смех. Он точно знал, какие эффекты следует ожидать от этой пилюли, поняла Петунья, и, смутившись, пробурчала, что ожидала от таблетки аж Очищения более возвышенных эффектов.

Отец не выдержал и расхохотался, а через пару вдохов и Петунья к нему присоединилась. Отсмеявшись, он коротко поцеловал ее в лоб и сказал, что к подобным экспериментам нужно относиться с большей серьезностью. Петунья, конечно, пообещала быть серьезнее.

Они вошли в кузницу. На рабочем столе аккуратной пирамидкой были выложены медные слитки.

– Сегодня я научу тебя делать инструменты.

Анон · 2024-11-02 20:28:51

Глава сто сорок третья, в которой тетя Пэт узнает немного как устроен мир, а потом учится ковать топор

Ворнинг: автор знает о кузнечном деле только по статье в википедии и передаче "Между молотом и наковальней". Кстати, хорошая передача. Так что, дорогие аноны, если заметите какие-то неточности в описании кузнечного дела - буду только рад вашим замечаниям.

Про магию и культивацию. Кажется, я уже как-то упоминал об этом, но повторю. В рамках этого фанфика все основано на культивации. В каждом мире есть духовная энергия и способы ее усваивания. В верхних мирах ци особенно чистая и усваивать ее легко, что дает нам в результате огромное количество культиваторов. В нижних мирах ци грязная и для ее поглощения могут потребоваться ужасные усилия и даже кровавые ритуалы. В мире тети Пэт есть культиваторы (их немного, и она их пока не встретила) и есть маги, которые сразу рождаются с золотым ядром. Везунчики, правда? Святые Афины тоже используют ци, просто несколько другим способом.

▼Скрытый текст⬍

– Уже? – восторженно переспросила Петунья.

Вместо ответа, отец спросил, до какого уровня шахты она уже спустилась.

– Вчера дошла до тринадцатого, – тут же ответила она и сразу вспомнила про коконы. – Ты же научишь меня делать нити и ткать?

Фэанаро задумчиво потыкал коконы пальцем, похмыкал и ответил, что научит, раз ей этого хочется. Но лучше отложить эту науку до момента, когда она все-таки сформирует золотое ядро. С ним будет и учиться проще, и сама Петунья получит больше пользы.

Петунья всплеснула руками и воскликнула:

– Все вокруг только и говорят мне поскорее сформировать золотое ядро! Неужели оно так необходимо? Вот волшебники… – она хотела сказать, что они прекрасно обходятся и без него, так почему же она так не может, но отец перебил ее.

– Уже рождаются с золотым ядром. Потому они и могут пользоваться «магией».

Петунья замолчала, ошарашенная этим заявлением, но чем больше она об этом думала, тем больше видела тому подтверждений. Волшебники никогда не болели маггловскими болезнями – даже когда Петунья подхватила ветрянку, Лили не заболела, и к тому же никогда не простужалась. Волшебники были сильнее и выносливее, к ним позже приходила старость и почти до самой смерти они сохраняли бодрость и ясность разума.

– Это…

– Несправедливо, – закончил за нее отец.

Петунья взорвалась.

– Конечно, несправедливо! Почему всегда так? Некоторые получают все сразу, а другим приходится тяжело трудиться для того же самого? – на глазах у нее выступили злые слезы, и она смахнула их рукой, не давая им скатиться по щекам. Еще чего не хватало – нюни распускать!

Фэанаро покачал головой и, протянув руку, провел пальцами под ее глазами. От его прикосновения слезы сразу испарились.

– Мир несправедлив, Мириэль. Но подумай об этом с другой стороны. – Она шмыгнула носом, ожидая продолжения. – Золотое ядро лишь третья ступень культивации. Как думаешь, многие ли, кому посчастливилось родиться уже с ним и с рождения испытать все его преимущества, будут рвать жилы, чтобы подняться выше?

В его словах была правда. Петунья не поручилась бы, что всякий волшебник будет лезть из кожи вон, чтобы расти надо собой. Насколько она могла судить, в этом отношении волшебники не сильно-то отличались от магглов. Они тоже предпочитали прикладывать минимум усилий и не любили перетруждаться. Просто, в силу владения магией их минимум был иным.

Лишь некоторые, вроде легендарного Мерлина или Альбуса Дамблдора, не соглашались довольствоваться тем, что есть, а пытались достичь большего.

Эти мысли натолкнули Петунью на кое-какие выводы, и она медленно, раздумывая над каждым словом, произнесла:

– То есть, ты говоришь, что я, хоть и начинаю с самого низа, все равно имею преимущество. Потому что вижу, куда нужно стремиться. – От этой мысли стало немного проще мириться с несправедливостью мира. – Я буду стараться! – А когда она станет достаточно сильной, то обязательно придумает, как исправить этот дурацкий мир, но, конечно же, вслух этого не сказала.

Фэанаро кивнул ей и обратил внимание на медные слитки.

– Возвращаясь к делам насущным. Если учесть твой темп, можно предположить, что не сегодня-завтра ты доберешься до двадцатого уровня шахты. На двадцать первом, если я верно помню объяснения твоего дорогого «друга», – Петунья почти услышала в его голосе эти ироничные кавычки, – Кори, для работы понадобятся более крепкие инструменты. Этим мы сегодня и займемся.

Однако, вопреки ее ожиданиям, он не сразу пошел к горну, а выгреб из ящика глину, смешал ее в нужной пропорции с песком и принялся долго мять и месить, словно тесто для хлеба, пока не получил большой однородный ком. Петунья смотрела во все глаза, подмечая и пропорцию песка и глины, и сколько усилий и времени потребовалось, чтобы замесить массу.

– Сперва изготовим форму для литья, – пояснил он. Петунья кивнула. – Самый простой материал для нее глина. Но если ты просто положишь чистую глину в огонь, она даст усадку за счет испарения воды. Предотвратить это можно несколькими путями. Сначала мы замешиваем в глину песок, а потом, перед тем как поставить заготовку в печь, удаляем из нее лишнюю влагу. Вот тут мы и посмотрим, так ли хороши твои навыки, которыми ты недавно хвалилась.

Петунья хмыкнула.

Взяв ком глины и песка, Фэанаро разделил его на две части и сформировал из них два прямоугольника. Затем он взял у Петуньи топор, одним ударом выбил топорище из обуха и с силой вдавил обух сперва в один кусок глины, потом во второй. Получились две заготовки с углублениями в виде топора. На глазок отпечатки выглядели немного больше реального топора.

– Теперь сушим, – Фэанаро накрыл ладонью одну заготовку, и от нее пошел небольшой парок. Петунья вытаращила глаза. Глина еще не была в огне, но стала выглядеть так, будто целый день сушилась на солнце.

Отец показал ей вторую заготовку.

– Теперь ты.

Петунья осторожно прикоснулась к глине. Та, несмотря на то, сколько песка было в нее замешано, все равно была на ощупь сыровата и сминалась под нажимом. Петунья чуть сильнее приложила палец, и на глине остался ее отпечаток.

Фэанаро молча наблюдал за ней, явно не собираясь помогать. Петунья не сомневалась, что, как только она сознается в своем невежестве, отец поможет, но ей хотелось показать, что кое с чем она может справиться сама.

Тем более, что он уже подсказал ей. Когда дразнил за ее похвальбу новыми навыками.

Петунья улыбнулась и положила обе руки сбоку от заготовки, направив ладони лицом друг к другу. Она вдохнула, вспоминая, как училась очищать ингредиенты, и заставила ци в своем животе выступить из кончиков пальцев и окутать кусок глины. Слой ци получился тонким, и поддерживать его оказалось куда сложнее, чем с растениями. Но Петунья изгнала из мыслей недовольство и сосредоточилась на том, чтобы удалить лишнюю влагу. Все равно, что вытолкнуть прочь из растительных волокон все целебные свойства в жидкой форме. Сперва ей показалось, что у нее получилось, но ци едва проникла сквозь преграду из глины и песка и развеялась. Петунья разочарованно выдохнула и попробовала еще раз. С тем же результатом.

– Работа с разными материалами требует разных подходов, – негромко сказал отец.

Первым порывом Петуньи было поджать губы, мол, какой толк говорить очевидное, но она проглотила его и задумалась над сказанным. Она вспомнила, что делал отец. От его заготовки шел пар. Пар появляется от испарения воды. Значит, надо нагреть глину, но не перестараться, чтобы не взорвать мастерскую как вчера шахту.

Она хихикнула и снова окутала заготовку своим ци. Ну и пусть этот покров тонок. Главное, он есть и целиком окутывает глину, даже там, где она соприкасается с поверхностью стола. Оставалось только нагреть ее, и Петунья сосредоточилась на броуновском движении, о котором им рассказывали на уроках физики в школе. Изо всех сил она представила себе, как маленькие сияющие атомы ци начинают двигаться все быстрее и быстрее, пока не начинают мельтешить так, что нельзя уследить за ними, и затем ощутила, как воздух между ее ладонями нагрелся.

Тут отец мягко, но твердо отодвинул ее от стола.

Петунья открыла глаза. От заготовки поднимался густой пар, потом раздался треск, и совершенно сухой кусок глины разломился надвое.
– Ой, – сказала она и подняла виноватые глаза на отца: – Извини. Кажется, я перестаралась…

Фэанаро фыркнул и потрепал ее по волосам. Потом прищелкнул пальцами, и заготовка вернулась в прежнее состояние.
– Будем пробовать до тех пор, пока у тебя не получится.

И они стали пробовать. Точнее, Петунья стала. Она вновь и вновь окутывала заготовку своим ци, потом нагревала его и заставляла изгонять излишки влаги из смеси глины и песка. При этом ей нужно было следить за собой, чтобы не получить горячим паром в лицо, и не отвлекаться на другие факторы… где-то раза с десятого у нее, наконец, получилось, и ее заготовка приняла точно такой же подсушенный вид, как та, отцовская. Сама же Петунья чувствовала легкую усталость, как после хорошей тренировки.

– Ты молодец, – серьезно похвалил ее отец, и в ее сердце снова стало тепло и сладко. А он между тем перешел к следующему этапу. – Дальше мы делаем вот что…

Фэанаро сложил вместе обе заготовки, совместив их отпечатками внутрь, и крепко связал проволокой. Потом взял пять медных слитков, расплавил их в тигле до жидкого состояния и влил в готовую форму. Длинными щипцами он взял бутерброд из глины и жидкого металла и погрузил в бочку с холодной водой. Вверх ударил столп пара. Фэанаро несколько раз вынимал и погружал заготовку в воду, до тех пор, пока она не остыла. Сняв проволоку, он аккуратно разъял две половинки формы, и на стол упала грубая, бугристая болванка, лишь отдаленно напоминающая топор.

Но Фэанаро не торопился приступать к дальнейшей работе. Он уступил Петунье место у горна и велел повторить. Она повторила, в результате получив точно такую же заготовку.

– Теперь давай превратим эту болванку в топор, – сказал отец и взял в руки молот. Схватив заготовку щипцами, он сунул ее в огонь, а когда она раскалилась до красна, положил ее на наковальню и принялся наносить удары. Молот, падая и поднимаясь, плющил и выравнивал металл, подгонял под нужную форму толстую часть, куда должна встать рукоять, и истончал будущее лезвие. Время от времени отец охлаждал заготовку в воде и снова нагревал, и так, пока не остался удовлетворен своей работой. – Правильное охлаждение закалит металл и сделает его крепким, – пояснил он. – Неправильное – ломким и хрупким.

– А как понять, как правильно? – напряженно спросила Петунья.

– Только на собственном опыте, – ответил он и передал ей молот и щипцы.

Настал черед Петуньи бить по раскаленной заготовке. В этот раз отец не был молчаливым наблюдателем. Он подсказывал и направлял ее, показывал, как правильно держать молот, чтобы он падал вниз под собственным весом, почти без участия ее руки. Объяснял, как понять по цвету металла его температуру, и как вовремя среагировать и уберечь заготовку от участи расплавиться. Он также прочел небольшую лекцию о закалке металла через охлаждение. Новых знаний и навыков было так много, что в животе Петуньи прибавилось красной ци, а сама она почувствовала себя чуточку умнее и способнее.
Наконец, медный топор был готов.

Холиварофорум

Объявление

#1 2024-04-23 16:23:22

[фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#251 2024-10-16 09:24:07

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#252 2024-10-16 23:38:36

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#253 2024-10-17 23:33:52

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#254 2024-10-18 22:12:22

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#255 2024-10-20 00:00:44

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#256 2024-10-21 00:01:30

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#257 2024-10-21 23:57:18

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#258 2024-10-22 05:35:49

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#259 2024-10-22 09:24:35

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#260 2024-10-22 09:28:46

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#261 2024-10-22 09:30:37

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#262 2024-10-22 09:52:25

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#263 2024-10-22 09:54:43

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#264 2024-10-22 10:21:49

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#265 2024-10-22 23:45:02

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#266 2024-10-29 23:08:44

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#267 2024-10-30 17:59:37

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#268 2024-10-30 22:47:48

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#269 2024-10-30 22:52:28

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#270 2024-10-31 05:04:35

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#271 2024-10-31 22:21:40

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#272 2024-11-01 04:30:38

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#273 2024-11-01 09:49:14

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#274 2024-11-01 21:17:54

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

#275 2024-11-02 20:28:51

Re: [фичок] Волшебные приключения тети Петуньи [ГП][Сильм][Стардью][и пр]

Подвал форума