На веранде сидел господин Клопс. Это был толстенький краснощекенький
коротышка с большой розовой лысиной на голове. Глазки у него были узенькие
как щелочки, а бровей почти совсем не было, отчего лицо его казалось очень
веселым и добрым. Одет он был в просторную шелковую пижаму темно-коричневого
цвета с белыми полосочками и шлепанцы на ногах.
Он сидел за столом и делал сразу четыре дела:
1) ел белый хлеб с маслом;
2) пил чай с вареньем;
3) читал газету;
4) непрестанно отмахивался и отплевывался от мух, которые роем носились
над ним, поминутно садясь ему на лысину и попадая в чай.
Все эти четыре дела господин Клопс делал с таким усердием, что пот
буквально струился с него, скатываясь ручейками с лысины прямо по щекам и
затылку за шиворот. Это, видимо, не доставляло особенного удовольствия
господину Клопсу, так как он то и дело хватал висевшее на спинке кресла
полотенце и одним махом вытирал размокревшую лысину, стараясь захватить при
этом и шею, после чего вешал полотенце обратно, предварительно покрутив им
над головой, чтоб разогнать мух.
Увидев приближавшихся к дому Фикса с Незнайкой, господин Клопс отставил
в сторону чашку с недопитым чаем и с любопытством стал ждать, что будет
дальше.
— Вот-с, господин Клопс, грабителя изловил, — сказал Фикс,
останавливаясь с Незнайкой на почтительном расстоянии.
Господин Клопс встал из-за стола, подошел к ступенькам, которые вели
вниз с веранды, и, сложив на животе свои пухлые ручки, стал оглядывать
Незнайку с головы до ног.
— Наверно, в капкан попался? — спросил наконец он.
— Так точно, господин Клопс. Жрал малину и попался в капкан.
— Так, так, — промычал Клопс. — Ну, я тебе, блядь, покажу, ты у меня попляшешь! Так какого ж ты хуя малину жрал, говори?
— И не жрал вовсе, а ел, — поправил его Незнайка.
— Ох ты, какой обидчивый! — усмехнулся господин Клопс. — Уж и слова
сказать нельзя! Ну хорошо! Так какого ж ты хуя ее ел?
— Ну, какого хуя... Захотел кушать.
— Ах, бедненький! — с притворным сочувствием воскликнул Клопс. —
Захотел кушать! Ну, я тебе, блядь, покажу, ты у меня попляшешь! А она твоя, малина, падла ты такая? Отвечай, ебать тебя в рот!
— Почему не моя? — ответил Незнайка. — Я ведь ни у кого не отнял.
Сам сорвал на кусте.
От злости Клопс чуть не подскочил на своих коротеньких ножках.
— Ну, еб твою мать, я тебе покажу, ты у меня попляшешь! — закричал он. — Ты разве не видел, мудило слепое, что здесь частная собственность?
— Какая такая частная собственность?
— Ты что, не признаешь, может быть, частной собственности? — спросил
подозрительно Клопс.
— Почему не признаю? — смутился Незнайка. — Я признаю, только я не
знаю, какая это собственность! У нас нет никакой частной собственности. Мы
все сеем вместе, и деревья сажаем вместе, а потом каждый берет, что кому
надо. У нас всего много.
— Где это у вас? У кого это у вас? Чего у вас много? Да за такие речи
тебя надо прямо в полицию! Там тебе, блядь, покажут! Там ты попляшешь! – разорялся Клопс, размахивая руками и не давая Незнайке сказать ни слова.
Наконец он хлопнул в ладоши и закричал:
— Фекс!
На крик из дверей выскочил коротышка в таком же одеянии, как и Фикс,
только без кепки. Увидев его, Клопс щелкнул пальцами и показал рукой на пол
возле себя. Фекс моментально понял, что требовалось, и, схватив стоявшее у
стола кресло, поставил его позади Клопса. Клопс не спеша опустился в кресло.
— Ну-ка, приведи сюда этого... — сказал он. — М-м-м... Милордика
приведи сюда, вот.
Фекс со всех ног бросился исполнять приказание.
— Счастье твое, что я добренький коротышка, — сказал Клопс Незнайке.
— Я тебя в полицию не отправлю. С полицией, братец, лучше не связываться.
От полиции никакой выгоды — ни мне, ни тебе, ебать ее в рот и тебя тоже!
В это время явился Фекс с большой кудлатой собакой на цепи.
— Хуй с тобой, я тебя отпущу, — продолжал Клопс, обращаясь к Незнайке.
— Только ты беги, голубчик, быстренько, а то как бы собачка тебя немножко
не покусала... Освободи-ка его! — приказал он Фиксу.
Фикс развязал Незнайке руки.
— Ну теперь беги, какого хуя ты медлишь? — сказал Клопс. — Или, может быть, хочешь, чтоб на тебя собаку спустили? Ну-ка, Фекс, спусти на него собаку.
Увидев, что дело начинает принимать совсем нежелательный оборот,
Незнайка со всех ног побежал прочь. В это же время Фекс отвязал цепь, и
кудлатый пес ринулся за Незнайкой.
— Возьми его, Милордик, возьми! — радостно завизжал Клопс и захлопал
в ладоши.
Заметив, что пес настигает его, Незнайка круто повернул в сторону. Пес
по инерции проскочил дальше. Этот прием Незнайка повторял каждый раз, когда
Милордик подбегал близко, и псу ни разу не удалось укусить его. Они бегали
вокруг дома по клумбам с цветами. Вырванные с корнем маргаритки, ромашки,
анютины глазки, тюльпаны так и летели из-под их ног в разные стороны.
— Милордик, возьми его, — надрывался Клопс. – Какого хуя ты медлишь? Не можешь с одним воришкой справиться? Ату его! Ах ты, блядская курва! Вот я тебе, блядь, покажу, ты у меня попляшешь!.. Эй, Фекс!
— Что прикажете, господин барин? — Фекс почтительно наклонился к
Клопсу.
— Моментально приведи сюда этого... м-м-м... Приведи сюда Цезарино.
— Слушаюсь! — пробормотал Фекс и метнулся в сторону.
Через минуту он привел бесхвостого поджарого пса с длинными худыми
костистыми лапами и короткой коричневой шерстью.
— Спускай его! — закричал Клопс. — Ну-ка, возьми его, Цезарино!
Увидев, что к Милордику прибыло подкрепление, Незнайка бросился с холма
вниз и запрыгал по грядкам с клубникой. Оба пса носились за ним, не разбирая
дороги, и безжалостно топтали клубнику.
— Ебаный в рот! Что они, хуи, делают! — завопил Клопс, сбегая вниз и
хватаясь за лысину. — Они уничтожат мою клубнику! Цезарино, Милордик,
хватайте его, чтоб ему пусто было! Окружайте его! Забегайте с разных
сторон!.. Ах, падлы, дуроебы, идиоты безмозглые! Да не ебаный же в душу! Два идиота безмозглых не могут с одним безмозглым дураком справиться!.. А вы хули рты разинули? — закричал Клопс на работавших коротышек. — Ловите его!.. Стоят и смеются, пидорасы! Вот я вас!
Коротышки бросили работу и принялись бегать за собаками по грядкам.
Клопс тут же увидел, что из этого ничего хорошего для клубники не
получается.
— Мать вашу в три погибели еб!! — закричал он. — Вот я вам, блядь, покажу, как топтать клубнику, вы у меня попляшете!
Коротышки остановились. Клопс самолично бросился догонять Незнайку и
попал ногою в капкан.
— Ой, падла! Это что же за хуйня творится? — завизжал он, корчась от боли.— Эй, Фикс, Фекс, вы что же, долбоебы, смотрите? Я вам покажу, негодяи, вы у меня попляшете! Какая блядь понаставила здесь капканов? Освободите меня, злодеи, а то я вас всех в рот повыебу!
Фикс и Фекс подбежали к нему и принялись освобождать его ногу из
капкана. В это время Незнайка, Милордик и Цезарино перенесли поле своей
деятельности с клубники на грядки с огурцами и помидорами. В одну минуту там
все было перепутано, и уже трудно было разобрать, где росли огурцы и где
помидоры.
— Ебаный стос!! Да что же они там делают, блядь! — закричал Клопс, наливаясь от злости кровью. — Эй, Фикс, Фекс, хули вы рты пораскрыли, мудаки? Скорее, блядь, тащите сюда ружье, я убью его к хуям как собаку, он у меня попляшет!
Фикс и Фекс моментально исчезли и через минуту возвратились с ружьем.
— Стреляйте в него! — кричал, брызгая слюной, Клопс. – Один хуй мне
за это ничего не будет!
Фикс, в руках у которого было ружье, прицелился и выпалил. Пуля
просвистела в двух шагах от Незнайки.
— Ну какая блядь так стреляет? Кто так стреляет, косорукие вы пидоры? — закричал с раздражением Клопс. — Дайте-ка сюда мне ружье. Я вам покажу, как надо стрелять!
Он выхватил у Фикса ружье и выстрелил, но попал не в Незнайку, а в
Цезарино. Бедный пес дико взвизгнул. Подскочив кверху и сделав в воздухе
сальто, он упал на спину и остался лежать кверху лапами.
— Ну вот видите, долбоебы! — закричал Клопс, хватаясь за голову. Из-за
вас собаку прикончил!
Увидев, что дело дошло до стрельбы, Незнайка подбежал к забору и,
напрягши все силы, с разбегу перескочил через него.
— Ах, ты так! — закричал, задыхаясь от гнева, Клопс. — Ну, это тебе
даром не пройдет! Я тебе еще покажу, ебаный ты в рот! Ты у меня попляшешь!
Он с силой потряс кулаком над своей покрасневшей от злости лысиной,
потом плюнул с досады и пошел домой — подсчитывать нанесенные Незнайкой
убытки. И долго еще из открытого окна его кабинета доносилось "блядь", "нахуй" и "ебаный в рот"...