Вы не вошли.
Анекдоты, сплетни и другие офигительные истории про Людовика II де Бурбон-Конде — великого полководца с тонкой душевной организацией.
"Когда умру, прошу – без ликованья…"
Наталья Резник
Списки в шапке обновляются.
Если нет ссылки на книгу в комментарии, эта книга скорее всего есть в разделе "Источники".
Комментировать можно :)
Запасной аэродром: https://t.me/foliedeconde
Гости не могут голосовать
Отредактировано (2024-11-08 15:01:01)
Вернемся же к Бутвилю и его похождениям.
Отредактировано (2024-06-04 21:40:53)
Мушкетерам вдогонку: для меня самая любопытная загадка сериала 2013 г. — откуда там такой интересный Ронсар, отдаленно похожий на Оскара Уайльда.
Едва ли я когда-нибудь одолею полное собрание сочинений Ронсара, но в книжках, которые мне попадались, бросается в глаза обилие роз. Кажется, это единственный человек, в честь которого точно стоило разбить сад (в его монастыре так и поступили) и назвать розу (тоже сделано). С фауной он, кажется, не настолько определился. Впрочем, я нашел сонет, где Ронсар чуть подробнее пишет о своих предпочтениях относительно цветов и птиц.
Не очень понятно, почему роза — цветок Марса или мартовский, но в следующем сонете Марс назван крестным девушки, так что почему бы и нет.
Птицы — жаворонок, горлица и соловей, с которым, впрочем, ничего плохого не происходит.
Сонеты с комментариями
Текст я смотрел по старому печатному изданию, там нумерация почему-то отстает.
А эти стихи мне просто понравились, хотя соловьев в них совсем нет. Пусть останутся )
Отредактировано (2024-05-28 12:20:32)
Я, наверное, не смогу пересказать всё безумие интриги вокруг губернаторства маршала д'Окенкура. Две детали меня особенно восхитили.
Первая — это путешествие письма д'Окенкура к Изабель, а затем от нее через принца Конде, Фуэнсалданью и его секретаря к Мазарини и назад к д'Окенкуру. Мир оказался ужасно тесен.
Вторая — это слухи о том, что мадам де Шатийон тщательно следила за новостями о пошатнувшемся здоровье Клер-Клеманс и присматривалась к потенциальной вакансии. Если мысль о Монпансье в роли принцессы Конде внушает ужас, то мадам де Шатийон на этом месте смотрелась бы не менее живописно. Но, к счастью для всех, Клер-Клеманс поправилась.
Человек мерил кабинет, останавливаясь по временам и рассматривая эстамп, прибитый у окна. На этом эстампе был изображен лицом похожий на боевого охотничьего сокола, в парике с тугими, крупными кольцами волос, спускающимися на мужественные плечи, человек с выпуклыми, суровыми и умными глазами. Под изображением человека помещался герб-щит с тремя цветками в его поле.
Человек в халате разговаривал сам с собою тихо, изредка едко ухмылялся своим мыслям. Когда он подходил к портрету, он смягчался, козырьком руки накрывал глаза, прищуривался и любовался изображением.
— Хороший эстамп, — задумчиво сказал себе человек в халате, — очень, я бы сказал, хороший эстамп... Великий Конде! — произнес он значительно, а потом повторил бессмысленно несколько раз: — Великий Конде... Великий Конде... — И еще пробормотал: — Эстамп... эстамп... я доволен, что приобрел этот эстамп...
М. Булгаков, "Жизнь господина де Мольера"
Отредактировано (2024-05-31 17:18:39)
Роберто Аланья поет арию Сида. Мне больше нравится ее слушать, чем смотреть. Зато здесь расширенная версия — не только молитва Родриго, но и ответ на нее.
Ah! tout est bien fini…
Mon beau rêve de gloire,
Mes rêves de bonheur
S’envolent à jamais!
Tu m’as pris mon amour…
Tu me prends la victoire…
Seigneur, je me soumets!
Ô souverain, ô juge, ô père,
Toujours voilé, présent toujours,
Je t’adorais au temps prospère
Et te bénis aux sombres jours!
Je vais où la loi me réclame
Libre de tous regrets humains!
Ô souverain, ô juge, ô père,
Ta seule image est dans mon âme
Que je remets entre tes mains!O firmament, azur, lumière,
Esprit d’en haut penché sur moi
C’est le soldat qui désespère
Mais le chrétien garde sa foi.
Tu peux venir, tu peux paraître,
Aurore, du jour éternel!
Ô souverain, ô juge, ô père,
Le serviteur d’un juste Maître
Répond sans crainte à ton appel.
Ô souverain, ô juge, ô père.
Хотя обычно считается, что опера построена на пьесе Корнеля, эти стихи напрасно мы стали бы искать в его трагикомедии, хотя общие корни у них есть: обе восходят к испанской пьесе Гильена де Кастро о юности Сида, откуда Корнель заимствовал некоторые строки и детали.
Оттуда же в опере сцена с молитвой и явлением св. Иакова.
Авторы оперного либретто — Луи Галле, Эдуар Бло и Адольф д'Эннери.
Неправильно думать, что Колиньи-Салиньи ни о ком хорошо не отзывался: просто ему лучше всего давались некрологи. Вот, например, что он пишет об одном молодом офицере: "Смерть его была прекрасна и богоугодна, каковой, вероятно, не была его жизнь: ведь бедный мальчик был немного безбожник и последний развратник, но всё это прошло бы с годами. Из-за этого несчастья я был в смертельном горе и всю жизнь буду жалеть о потере храброго кавалера, который после смерти отца унаследовал шестьдесят тысяч ливров ренты, и человеком был превосходным. Дай Боже мне настолько же раскаяться в своих грехах перед смертью, как он раскаялся в своих."
Причина смерти юноши — дуэль с графом де Колиньи-Салиньи.
А вот история о дуэли целиком. Дело происходит в Бордо в июне летом 1650 г.
Отредактировано (2024-11-08 12:29:51)
Пытаюсь разобраться в "военных" картинах галереи в Шантийи. Это был подарок Анри-Жюля отцу, очень роскошный, но, кажется, не везде одинаково удачный. Вот что бывает, когда ребенок растет среди картин маньеристов! И я обеими руками за все виды наглой и грубой лести, но в образе Геркулеса принц Конде с досадным постоянством получается слишком похожим на разбойника. Если наберусь храбрости посмотреть на это еще раз, напишу подробнее. *
Впрочем, кто из нас способен не подражать кумирам, особенно неосознанно? Недавно я и сам сыграл роль господина принца в не самой подходящей ситуации. Пересказывать, увы, бесполезно, но было смешно. К счастью, обошлось без жертв, разрушений и аллегорических картин большого формата.
*Позорище. Не Геркулес, а император, и вообще не так всё было. Теперь уж точно придется писать. Господин Принц учит смирению и трудолюбию!
Отредактировано (2024-06-13 20:56:11)
Случайно попала мне в руки вот такая книжечка:
Это перевод на русский язык путеводителя 1791 г. В нем описан не только парк, но и некоторые внутренние помещения. Конечно, комплекс зданий 1791 г., отличается и от Шантийи времен Великого Конде, и от нынешнего.
Из старинного упоминается сад Сильвии — воспоминание о Теофиле Вио. Описаны некоторые статуи, утерянные или поменявшие место после революции (как, например, статуя Великого Конде у парадной лестницы). Атрибуции не всегда точные, но любопытные сами по себе. Иллюстрации — гравюры Ж. Мериго.
Мне понравилось описание оружейного зала. Среди всяческих диковин вроде меча Генриха IV и доспехов Орлеанской Девы там показывали и доспехи Великого Конде с девятью отверстиями от пуль и следами сабельных ударов на шлеме, а рядом были размещены трофеи, захваченные у испанцев при Рокруа.
Вот как про это написано в путеводителе (пер. Н.Л. Сухачева).
Оружейный зал должен весьма заинтересовать мастеров, любителей той части нашей истории, которая затрагивает обычаи, и всех тех, кто при виде предметов, послуживших героям нашей истории, проникаются глубоким почтением. Это очень полное собрание оружия всякого рода и комплектов доспехов всех веков и различных народов. Оно разделено на коллекции наступательного и защитного вооружения. Наступательное оружие представлено целой серией всевозможных мечей, сабель, кинжалов. Среди них можно увидеть меч Генриха IV, наборы секир, палиц, боевых цепов, дубин разной формы, очень редкие ружья — начиная с первых образцов и до современных: они различаются и своим устройством. Коллекция арбалетов — ручных баллист — также весьма полна, как и серия луков, колчанов, стрел разных народов. Выделяются арбалет Франциска I и его аркебуза.
Защитное оружие представлено интересным и великолепным собранием прекрасных доспехов; здесь можно увидеть доспехи королей, рыцарей, всадников, доспехи женские и детские. Среди женских выделяются как дань уважения доспехи Орлеанской Девы. Можно также увидеть полный комплект доспехов коннетабля Анн де Монморанси, бывших на нем, когда он погиб в битве при Сен-Дени в 1567 г. При этих доспехах, пробитых выстрелом из пистолета и из мушкета, выставлены также меч и аркебуза этого старого воина.
Внимание любопытствующих также должны привлечь доспехи Великого Конде: в них насчитывают девять хорошо обозначенных отверстий от мушкетных выстрелов, а на шлеме — несколько следов сабельных ударов. Сверху, как и над панцирями иных представителей дома Конде, размещены пистолеты и мечи того же генерала и латинское четверостишие поэта Сантёя:Armati clipeis, tecti septemplice ferro,
Sic ibant ad pugnam equites, sic bella movebant!
Illa atavis quondam fuerint victoribus arma;
Ille animus, dextra, hoc uno tutissimus ense."Воины со щитами, семислойным железом прикрытыми, — Так в битву ступали рыцари, так наступали в бою! Такими были доспехи победителей-прадедов; Он же порывом, десницей, с одним мечом ныне всех защищеннее".
Рядом с этими доспехами размещены трофеи: несколько знамен и флагов, наряду с оружием, захваченным Великим Конде в битве с испанцами при Рокруа, а также старое кресло, в котором 19 мая 1643 г. был убит в том же сражении генерал де Фуэнтес. На нем можно прочитать следующий катрен:
Это кресло, червивое, готических форм,
Еще привлекает взгляды потомков;
Д'Ангьен сумел в Рокруа обратить его в экипаж,
Дабы двинуться тут же к бессмертью.Конские доспехи нашей рыцарской старины — не менее интересный предмет в этом музейном зале. Тут и наголовники, прикрывавшие в бою морду лошади, и накрупники, и полное облачение наездника, закованного от пят до макушки, восседающего на коне, равным образом облаченном в металл.
Много здесь и другого защитного оружия разного времени и происхождения: кольчуги, щиты — круглые, четырехугольные и треугольные — и даже фрагмент доспеха, каковой полагают античным.
А вот немного о Малом замке.
Малый замок современнее, меньше и проще снаружи, чем Большой, но, возможно, больший интерес представляют находящиеся в нем предметы. Во времена, когда Шантийи принадлежало семейству Монморанси, этот замок предназначался для службы охотничьего королевского округа. Покойный г-н Конде привнес в него немало улучшений. Он возведен во рву Большого замка, с которым сообщается крытыми мостами. Снаружи его украшают коринфские пилястры; нижний этаж со стороны большого рва покрыт зеленой плесенью.
Плесень тоже, что ли, какая-то историческая? Рёскин был бы в восторге.
Замок разделен на две основные части с общим для них залом. Он украшен несколькими картинами, представляющими самые красивые здания в окрестностях Парижа. Над нижним залом располагаются герцогские апартаменты. Они находятся на одном уровне с внутренним двором Большого замка, с которым сообщаются мостом, проложенным надо рвом. В передней выставлен генеральный план Шантийи, а над дверьми изображены собаки. <...> В приемной с подчеркнутыми позолотой арабесками по белому фону помещена скульптура, дорогая всем французам, — раскрашенный восковой бюст Генриха IV, сформованный с натуры.
Галерея Битв — одно из самых интересных помещений Малого замка, благодаря находящимся там картинам и ценной мебели. Здесь можно увидеть мебель Буля, мозаичные столики и стол из корня, весьма интересный.
О галерее Битв, как и обещал, напишу отдельно.
Отредактировано (2024-06-15 00:12:11)
В книжке Жоржа Монгредьена (Georges Mongrédien. Le Grand Condé L'homme et son oeuvre. Hachette, 1959) есть целая глава под названием "Конде и философия". Как можно легко догадаться, собственно о философии там говорится мало, поскольку принц сочинений на эту тему не писал. Речь в основном идет о знакомствах Великого Конде с разными учеными, священниками, протестантами и янсенистами, а также о причудливых отношениях всех перечисленных между собой.
Приводится, например, такой анекдот.
"В 1668 г., на высоте борьбы с Пор-Роялем в связи с публикацией Нового Завета в Монсе, господин Принц публично спорил с архиепископом Амбрена, Жоржем д'Обюссоном де Ла Фейядом: на его постановление осудившее книгу как крамольную, Арно ответил жалобой на имя короля.
<...>"
Конде сказал архиепископу Амбренскому:
— Признайте честно, что вы осудили [книгу], не читая. Вы совсем не знаете греческого, как же вы могли судить о ней?
И господин Принц публично поставил сто пистолей на то, что архиепископ не сможет перевести три строчки из Евангелия, если ему принесут экземпляр на греческом.
— Мирянам не подобает говорить о делах церкви и судить о них, — сердито ответил прелат.
Господин принц сказал:
— Хорошо, нам не подобает судить об этом, но вам подобает вмешиваться в интриги двора и заниматься деликатными делами, а мы и не возразим ничего! Я вам все же заявляю: поскольку вы хотите заниматься нашим ремеслом, думаю, нам по меньшей мере позволено говорить о вашем.
Герцог де Ла Фейяд вмешался, угрожая отрезать носы всем янсенистам. Конде положил конец спору новой шуткой:
— Ах, сударь, умоляю вас пощадить нос моей сестры!
Отредактировано (2024-06-17 08:03:37)
Малоценные соображения насчет портрета Конде работы Давида Тенирса II.
Круг знакомств в семнадцатом веке расширяется сам по себе. Я вчера заходил проведать Марию Аделаиду (в ГМИИ есть ее симпатичный портрет) и обнаружил по дороге вот такую картину Франсуа Мариуса Гране (1810):
Напомню, что Стелла написал портрет молодого герцога Энгиенского в конце 1630-х (первый в заглавном посте). Конечно, мне стало любопытно, как в биографии этого художника образовалась столь мрачная страница. Увы, в интернете информации очень мало.
На сайте музея сообщается следующее:
Гране обращается к сюжету из жизни художника ХVII столетия Жака Стелла (1596–1657), обвиненного в чужом преступлении и брошенного в тюрьму. Написанное им на стене темницы изображение Богоматери помогло установить, кем он является на самом деле, и художник был освобожден.
В Википедии утверждается, что дело происходит то ли в Испании (но, похоже, Стелла туда из Италии так и не доехал), то ли в Риме. Наверное, всё-таки Рим. Стелла, фламандец по происхождению (Жак ван дер Стар), в 1623-1633 гг. жил там и дружил с Пуссеном, местами в работах Стелла это очень заметно. Оба они классицисты, но Стелла послабее. В 1634 г. Стелла получил предложение переехать в Испанию, но в итоге осел во Франции, где имел большой успех.
Что же касается Гране, то ему, похоже, просто освещение понравилось.
Отредактировано (2024-06-19 09:27:38)
Итак, начнем разбираться с Галереей Битв, или, как ее называет Ф.-А. Грюйе, "Галереей господина герцога, где изображены деяния Великого Конде".
Располагается она в Малом замке — сейчас это самая старая часть Шантийи, уцелевшая во время революции. Малый замок был построен еще при коннетабле Анне де Монморанси около 1560 г., архитектор — Жан Бюллан.
Так сейчас выглядит Малый замок.
Интересующая нас галерея находится на втором этаже.
Вот планы Малого замка из каталога Грюйе.
Некоторая путаница с заказчиками перестройки 1680-х возникает из-за того, что в конце 1686 г. Великий Конде умер и титул перешел к его сыну. В это время часть работ в галерее под руководством Жюля Ардуэн-Мансара уже была выполнена, но не закончена. Считается, что одиннадцать панно работы Савёра Леконта (Sauveur Le Conte, 1659-1694) заказал сам Великий Конде, а для двенадцатого Анри-Жюль (вероятно, по совету Ардуэн-Мансара) в 1691 г., уже после смерти отца, пригласил Мишеля Корнеля — мастера сложных аллегорий. В то же время, в старом каталоге сказано, что картины Леконту в 1687 г. заказал Анри-Жюль — что, в общем, тоже правда, поскольку работа еще продолжалась и кто-то должен был ее оплачивать.
Внук Великого Конде, Луи-Анри, в 1719-1735 гг. обновил галерею (архитектор — Жан Обер (Jean Aubert)). Этот вариант оформления стал окончательным, на него опирались при последующих реставрациях.
Что здесь не совсем так: архитектура все-таки рассчитана на осмотр в движении. На фотографиях в зеркалах обычно отражаются картины. Между тем, Грюйе пишет, что зеркала расположены напротив окон (их шесть). Окна выходят на лужайку и лес, и те же пейзажи отражаются в зеркалах, имитируя картины.
В путеводителе, о котором я уже писал выше, галерея Битв накануне революции описана так:
"Галерея Битв — одно из самых интересных помещений Малого замка благодаря находящимся там картинам и ценной мебели. Здесь можно увидеть мебель Буля, мозаичные столики и стол из корня, весьма интересный.
Первая картина представляет битву при Рокруа в 1643 г.
Вторая — сражение, данное при Фрейбурге в 1644 г.
Третья — сражение при Нердлингене в 1645 г., захваты Дюнкерка и Фюрне.
Четвертая — захват Куртре в 1646 г.
Пятая — победы в Алжире в 1647 г.*
Шестая — битву при Лансе в 1648 г.
Седьмая — блокаду Парижа в 1649 г.
В глубине располагается восьмая картина, <...> примечательная изобретательной аллегорией.
Аллегорию надо рассматривать отдельно, так что вернемся к ней позже.
Другие картины представляют завоевание Франш-Конте в 1668 г., переправу через Рейн в 1672 г. и сражение при Сенефе в 1674 г. Все они, за исключением "Раскаянья...", написаны Леконтом по эскизам известного баталиста Ван дер Мейлена."
В 1792 г. картины из Шантийи были перевезены в Лувр (Центральный музей искусств). В 1814 г. их вернули принцу Конде — все, за исключением двух первых панно, которые были в Шантийи заменены на копии. В 1852 г. герцог д'Омаль забрал все полотна с собой в Англию. Вернувшись из изгнания в 1871 г., он предпринял большие работы в Шантийи (архитектор — Оноре Домье). Среди прочего, он восстановил Галерею Битв.
Во время Второй Мировой войны картины были эвакуированы и возвращены на место в 1946 г.
Последняя реставрация галереи Битв закончилась в 2006 году. Об этом в интервью рассказывала Николь Гарнье, тогдашний главный хранитель музея. Все картины были реставрированы французскими специалистами, кроме восьмой, авторства Мишеля Корнеля, — над ней работали итальянские реставраторы. Впрочем, это полотно с самого начала выбивалось из общего ряда.
О Леконте Ф.-А. Грюйе пишет следующее. Леконт родился в семье художника. Неизвестно, у кого он учился, но его заметил Лебрен и отправил на мануфактуру гобеленов, где Леконт учился у ван дер Мейлена и до такой степени перенял его манеру, что их работы можно спутать. Грюйе полагает, что художественная ценность панно Леконта в Галерее Битв заметно ниже исторической. Зато они очень подробно отражают военную карьеру Великого Конде: одиннадцать панно включают в себя в общей сложности 72 эпизода.
*Што?.. Ажер вообще-то, речь про Каталонию. Но с Алжиром интереснее.
Опечатка во французском издании ещё ))
Отредактировано (2024-06-22 22:16:30)
Нельзя просто так взять и не внести какую-нибудь аллегорию.
Нашел в старом форумном обсуждении известной выставки
Николя Ёд (Nicolas Eude). Геркулес, пишущий портрет Великого Конде. 1673.
Кто сказал "грубая лесть"? Ничего не знаю, человека с этим в академики приняли!
Ажер вообще-то, речь про Каталонию. Но с Алжиром интереснеe.
Нет, я должен это картинкой внести. Опечатка была во французском издании, но в русском переводе получила комментарий.
Я не хотел тянуть баржу,
Поэтому я хожу-брожу:
Когда дойду до края земли,
Пойду бродить по морю!
Если сломается аппарат,
Стану пиратом и буду рад:
Без колебаний пропью линкор,
Но флот не опозорю!
Пока разбирал картинки с Рокруа, наткнулся на письма Конде к Мазарини. Сами письма не смотрел пока, а в предисловии упоминается, что успехом в этом сражении Конде был во многом обязан Жану де Гассиону — был такой храбрый гасконский маршал, погиб в 1647 г. при осаде Ланса. В русской википедии есть цитата из мемуаров д'Артаньяна, где Гассиона называют "пажом" принца Конде — в оригинале было damoiseau, что ли? В общем, еще один красавец из беспутной компании.
Если верить Телеману де Рео, военная карьера будущего полководца начиналась незабываемым образом:
"Гассион был четвертым мальчиком в семье, и у него имелся младший брат. После учебы его отправили на войну, но снарядили неважно. Отец дал ему старую вьючную лошадь, которой исполнилось лет тридцать: во всем Беарне не сыскалось бы ей подобной, и за редкость ее так и называли: "вьючная лошадь Гассиона". Похоже, что юноша деньгами был обеспечен не лучше, чем средствами передвижения. В пяти или шести лье от По благородный скакун покинул хозяина, что не помешало тому добраться до самой Савойи и поступить в войско герцога".
Портрет маршала Жана де Гассиона (1609-1647). Художник - Жан Ало. 1835.
Le maréchal de Gassion, 1609-164 by Henri Choppin
Отредактировано (2024-06-27 11:36:14)
И сюда внесу, потому что правда достало. Как можно верить человеку, который докопался даже до фонтанов?!
Моё лицо, когда я вижу мемуары Сен-Симона в качестве основного источника
Определиться с заказчиком галереи Битв оказалось сложнее, чем мне представлялось сначала. Одни авторы называют Великого Конде, другие — Анри Жюля. Грюйе объясняет, почему так: дело в том, что первый счет Леконту оплачен в мае 1687 г. Но это был счет за четвертое панно — "Фрайбург". Учитывая сложность и строгую логику программы, куда вошли 72 картины и 11 панно, Грюйе полагает, что художник едва ли мог работать над картиной без плана или разработать его и написать большое полотно всего за 5 месяцев. Таким образом, участие Великого Конде в предварительном обсуждении представляется вполне возможным. С другой стороны, если вспомнить, как тонко вписана в живописную биографию аллегория Мишеля Корнеля, то Анри-Жюль в роли в заказчика и идейного вдохновителя выглядит вполне правдоподобно.
Я понял, что не хочу потерять некоторые свои записи и переводы, так что сделал канал в телеге. Посмотрим, какая записная книжка окажется удобнее.
https://t.me/foliedeconde
Отредактировано (2024-07-01 23:01:07)
Маркиз де Сегюр цитирует письма Изабель и Франсуа Монморанси-Бутвилей к Конде. Это прелесть что такое.
Изабель накануне возвращения Конде во Францию сетует, что не получила очередную записку от принца (это случилось по вине курьера).
"Честно говоря, из-за этого беспорядка я безутешна, и если бы знала виновника, думаю, никогда бы его не простила! Не думала признаваться вам, когда решила написать, но меня так сильно это задело, что ничего не могу с собой поделать. И теперь не ждите от меня никаких новостей. Довольно вам знать, что, хоть вы и неблагодарный, невозможно вообразить, что вас станут ненавидеть по заслугам."
Ну, это она Колиньи-Салиньи недооценила. Вообще, видимо, Изабель любила давить на противопоставление: попозже, уже замужем за принцем Мекленбурга, она будет писать Конде, что "северные принцессы" душевным благородством превосходят всяких там французских принцев (не будем показывать пальцем). Кто бы мог подумать, что Преси — это такой Север.
А с ее братом вышло и вовсе забавно. Изабель и Конде пытались пристроить его в герцоги. Самому Франсуа ничего делать не надо было, только не мешать и жениться, когда и на ком скажут. И он должен был поехать к будущей родне знакомиться, но по дороге заехал к Конде за рекомендательными письмами. Вот что Бутвиль написал Конде через несколько часов после отъезда:
"Проклятье, Монсеньор, я вчера совсем позабыл, что хотел вам сказать! Думаю, память подвела меня от огорчения, поскольку я должен был покинуть вас. Я не вернусь нынче утром, но, размышляя о своих делах, я понял, что мне нужно письмо Вашего Высочества к г-ну де Люксембургу (1) с небольшой припиской для верующей (2), и письмо г-ну де Тоннеру (3), в котором вы бы ему напомнили, что он вам говорил; и еще письмо графу де Клермону (4). Умоляю, распорядитесь это сделать и отправить мне сегодня c пажом: он меня быстро нагонит, поскольку я до самого Мо поеду в карете и только там смогу найти почтовых лошадей. Уверяю вас, Монсеньор, что ради новой встречи с вами я проявлю больше проворства!
Франсуа де Монморанси
(1) Наследник титула, единоутробный брат будущей жены Люксембурга.
(2) Его родная сестра, на тот момент монахиня.
(3) Дядя невесты.
(4) Отец невесты.
Отредактировано (2024-07-03 16:12:17)
Не знал, что герцог Люксембург приятельствовал с военным министром Лувуа.
Я еще удивлялся, что Конде во второй половине 70-х так хорошо осведомлен насчет положения дел в Европе. Так накануне Голландской войны он и вовсе сведения о рекогносцировке собирал: в Кёльн под благовидным предлогом поехал некий граф Эрар де Шамильи (Herard de Chamilly) из окружения Конде. Шамильи слал прямиком в Шантийи сведения о дорогах, судоходных реках и прочих достопримечательностях.
Меня уже настораживает частота совместных упоминаний герцога де Люксембурга и архиепископа Санса:
1) у Лафайет они выступают приглашенными специалистами по написанию любовных писем Генриетте;
2) Анри-Жюль пишет, что они подогревали недовольство Месье после того, как король отдал пост губернатора Лангедока де Вернею (1666);
3) Конде пишет, что когда в сундучке Варда нашлись письма Изабель, в них она ужасно отзывалась об архиепископе Санса и Люксембурге;
4) Анри-Жюль добавляет, что эти двое ездили к Изабель за объяснениями. И что наверняка это было весело, а он не видеееееел :panic:
Весьма необычный был тандем, надо признать. И чем бы они ни занимались, непохоже, что их объединила любовь к богословию или военному делу.
Отредактировано (2024-07-09 19:25:37)
Пока смотрел письма к польской королеве, вот что еще нашел.
28 марта 1664 г. принц Конде пишет длинное письмо. Всё как обычно: трудно отделимые друг от друга сплетни и геополитика. В конце Конде пишет:
"Войска короля направляются в Германию, с ними много волонтеров. Я не счел удобным отправить туда сына, потому что среди генералов нет моих друзей, а командовать будет тот, кто открыто провозгласил себя моим врагом, и, следовательно, справедливо опасаться подвоха. Кроме того, король мне это категорически запретил, а все друзья отсоветовали. Сын немного расстроен, и я смиренно прошу Ваше Величество в одном из писем мне засвидетельствовать сильное неодобрение на тот случай, если бы я ему позволил поехать. Это его немного утешит, потому что все исходящее от Вашего Величества имеет над ним ни с чем не сравнимую власть".
В примечании указано, что этот "враг" — Колиньи-Салиньи. Видимо, речь о его венгерском походе. То есть принц всё-таки ссору с графом заметил и достаточно его опасался, чтобы не подставлять сына. Можно только догадываться, каким образом был получен запрет от короля и советы друзей. С одной стороны, если Салиньи все правдиво описал, то королю следовало изобрести restraining order и выдать его сразу обеим сторонам конфликта. Но, с другой стороны, они слишком забавные.
Анри-Жюль пишет для королевы Польши хронику происшествий. В этом письме — драка стражи и мастер-класс герцога де Люксембурга по обращению с тайными доброжелателями (впрочем, не проясняющий причин его таинственной болезни и недовольства короля, о которых Анри-Жюль упоминает в предыдущем письме).
От герцога Энгиенского
26 января 1665
В начале письма: "Рекомендация графу де Розуа, который отправляется на службу в Польшу"
Вчера в Пале-Рояле случилось крупное происшествие. Там находился король, и лейтенант гвардии телохранителей поссорился с офицером в комнате стражи, и дело зашло так далеко, что лейтенант сломал свой жезл о голову офицера, а тот почувствовал себя оскорбленным, тут же схватился за оружие и проткнул его шпагой. Тут же за ним послали стражу, но он смог ускользнуть. Я не был в Лувре и не знаю, как поступит король; эту историю мне только что рассказали, а произошла она вчера в час ночи.
В последнем письме я говорил Вашему Величеству об истории с г-ном де Люксембургом: она довольно-таки удивительна. Он большой недруг г-на де Варда, и его обвиняли в том, что он немало потрудился, чтобы побудить г-на шевалье де Лоррена высказать [против Варда] то, что он сказал. Некоторое время назад незнакомый человек принес ему письмо, где его извещали о том, что никогда не будет более благоприятного времени, чтобы оттеснить от короля Варда и графиню де Суассон, которые сильно упали в его глазах, и что следовало бы их оттеснить. Письмо было без всякой подписи, но ему сообщали, что если он хочет дать ответ, ему всего лишь нужно отдать его завтра в церкви Отцов Ораторианцев человеку, который сделает ему знак платком, что прежде чем объявиться, некто хотел узнать его настроения, и у него было средство погубить графиню де Суассон, о котором [Люксембургу] расскажут, но убедившись заранее, что он хочет участвовать. Г-н де Люксембург не преминул явиться назавтра к Отцам Ораторианцам и нашел там человека, который, как и сообщалось, сделал ему знак. Но вместо ответа он сделал вид, что не заметил, а когда вышел из церкви, приказал троим или четверым своим слугам похитить его и привезти к себе домой, где, как говорят, сильно его пытал, чтобы заставить сказать, кто он такой, и в конце концов тот человек сказал, что он [из людей] Бонтана (1), первого королевского камердинера. Я не знаю последствий этого дела, и не смог еще выяснить природу этой болезни г-на де Люксембруга: если узнаю, не премину дать знать Вашему Величеству. Я ничего не сообщаю о здешних развлечениях: г-н де Розуа (2) сможет это сделать.
(1) Александр Бонтан, сначала камер-юнкер, затем первый камердинер короля, позднее интендант Версаля и Марли, губернатор Рена (1626-- 17 января 1701). См. тж. примечание в книге (скриншот ниже).
(2) Антуан де Клевe, граф де Розуа, ум. в. 1669.
Выяснилась интересная особенность этих писем: принц Конде всегда свои письма датирует, а Анри-Жюль даты не ставит. Но, поскольку они часто пишут почти одновременно и независимо друг от друга, то по упомянутым событиям и датам писем отца восстанавливают даты в письмах Анри-Жюля.
Отредактировано (2024-07-10 19:20:16)
Иронично, что именно Люксембурга весной 1672 г. послали воевать с Голландией вместе с курфюстом Кельна (химиком), епископом Страсбурга (знатным политиком) и с князем-епископом Мюнстера Кристофом-Бернгардом фон Галеном. Этот последний заслуживает отдельного романа. Не знаю, далеко ли он продвинулся в вопросах теологии, но прекрасно умел отправлять людей к Господу на войне. Химик, специалист в области пиротехники и артиллерии. Ну разве не красавец?
Отредактировано (2024-07-11 16:42:45)