Вы не вошли.
Анекдоты, сплетни и другие офигительные истории про Людовика II де Бурбон-Конде — великого полководца с тонкой душевной организацией.
Списки в шапке обновляются.
Если нет ссылки на книгу в комментарии, эта книга скорее всего есть в разделе "Источники".
Комментировать можно :)
Телеграм-канал: https://t.me/foliedeconde
Гости не могут голосовать
Отредактировано (2025-03-15 22:21:31)
принцесса Конти хотела, чтобы детей продолжали воспитывать в том же духе. Она умерла в 1672 г. и завещала опеку над сыновьями госпоже де Лонгвиль. Однако Людовик XIV рассудил иначе и поручил их заботе Великого Конде, а тот, хотя и оставил их на домашнем обучении, но назначил наставником иезуита, аббата Флёри.
Вот так всё сложно.
Людовик вообще границ не знал. А принцессу жаль, рано умерла, детей не успела вырастить...
Людовик вообще границ не знал. А принцессу жаль, рано умерла, детей не успела вырастить...
Ну конкретно здесь его можно понять: это как если бы в наше время родственники в секту ушли, умерли и завещали в ту же секту детей отдать. Конде племянников любил, особенно очаровательного младшего, а и Людовик их тоже не обижал. Они какое-то время учились вместе с дофином, играли с ним и даже потом дружили, когда выросли.
Принц Конде и роковая женщина
От герцога Энгиенского
R. X, f. 110.
Шантийи, 19 марта 1666С тех пор как я имел честь писать Вашему Величеству, я всё время был в дороге: проехал до самого Амьена, чтобы проведать свой полк, находившийся там: я хотел посмотреть на него перед тем, как его увидит Король. Оттуда я вернулся в Монши: там был весь Двор. Дом принадлежит г-ну д’Юмьеру и от него до Компьена меньше двух лье. Король проводил смотр всех своих войск 15, 16 и 17 числа, и нашел их исключительно прекрасными, особенно кавалерию. Мой полк был очень хорош и лучшего было не найти ни во всей армии, ни среди войск дома Короля. Я вернулся сюда вчера. Король проезжал здесь по пути в Компьен, прогулялся по всему дому, и он ему очень понравился. С г-ном моим отцом произошел небольшой несчастный случай. Когда он вел Королеву, она подумала, что падает, и удержалась за его палец, чем причинила ему очень сильную боль. С тех пор у него начался приступ подагры и сверху появилось воспаление. Он и так чувствовал себя не лучшим образом, когда ему пришлось еще сопровождать Короля и ездить с ним, и от этих занятий подагра началась и на ноге. Но это всё пустяки, ему уже лучше и он больше всего расстроен тем, что из-за пальца не может держать перо и иметь честь написать Вашему Величеству.
Отредактировано (2025-06-30 18:19:49)
За что мы любим герцога де Ла Фейяда
От герцога Энгиенского
R. X, f. 172.
S. L. N. D.Начало письма: шевалье де Гремонвиль завершил дело с герцогствами. Двести тысяч франков по соглашению причитаются иезуитам. У них при венском дворе большой авторитет. Если бы не твердость Ее Величества, они бы не отказались от своих несправедливых притязаний. Барон Сири засвидетельствовал свое теплое отношение.
Сколько-то времени назад г-н де Ла Фейяд (1) исчез из Парижа, и три недели никто не знал, что с ним стало. Наконец в одно прекрасное утро он появился снова, а вот что он делал в то время, когда его не было видно. Не знаю, приходилось ли Вашему Величеству слышать о некоем г-не де Сент-Онэ (2). Король был им недоволен, и он уехал в Испанию; думаю, тому уже год. Вскоре пошли разговоры о том, что он взял девиз, весьма дерзкий по отношению к Франции и цветам лилий, и что в Мадриде он плохо отзывался о г-не архиепископе Амбрёна (он посол Короля и брат г-на де Ла Фейяда (2)). Итак, г-н де Ла Фейяд какое-то время назад принял решение ехать с ним драться; он отбыл, никому не сказав ни слова, и убедил г-на шевалье де Бетюна (3) поехать с ним и быть его секундантом. Прибыв в Мадрид, этот последний отправился к г-ну де Сент-Онэ, который всегда был в большой дружбе с г-ном графом де Бетюном (4). Увидев его сына, он начал предлагать ему свои услуги и четыре тысячи пистолей, но шевалье, вместо того, чтобы принять его предложения, дал ему письмо г-на де Ла Фейяда, в котором тот сообщал, что узнал о постыдном девизе и о том, как он говорил о г-не после, и желает с ним драться; поскольку он знает, что [Сент-Онэ] калека, то он прикажет связать себе оговоренную с ним часть тела. Г-н де Сент-Онэ ответил, что девиза этого он никогда не брал и лучше бы умер, чем оказался способным когда-либо или в чем-либо пренебречь уважением к Королю. Г-н де Бетюн потребовал у него это заявление в письменном виде: тот его дал и добавил, что, кроме всего прочего, не желает выезжать из Мадрида ради поединка, но всегда ходит один, со шпагой и кинжалом. Ла Фейяд ему снова написал, что не может драться в Мадриде, поскольку против него восстанут все горожане; проделав три сотни лье, он думал, что другой прекрасно мог бы проехать одну четверть. Но в конце концов ни Сент-Онэ так и не пожелал покидать Мадрид, ни Ла Фейяд – биться в городе; он с тем вернулся обратно и привез с собой письмо Сент-Онэ. Эта ссора наделала много шума в свете: только о ней и говорят. Король был ко мне так благосклонен в деле о герцогствах, что лучшего и желать нельзя: он сделал всё возможное для успеха, и если бы он за него не взялся таким образом, я никогда бы не достиг цели. Г-н шевалье де Гремонвиль мне сообщил, что имел честь написать Вашему Величеству про недостаток в выданной ему доверенности. Она не позволяет ему передоверять полномочия. Поэтому ему следовало написать и смиреннейше просить Ваше Величество оказать ему милость, и, если на то будет желание Вашего Величества, послать уполномоченного в Бреслау, чтобы сделать перевод для того, кого назначит Император, так, как будет условлено.
Примечания
(1) Франсуа III д’Обюссон, герцог де Ла Фейяд (21 апреля 1631 – 19 сентября 1691).
Историю о его поездке в Мадрид рассказывает и Лефевр д’Ормессон (II, 438).
«Я еще узнал о путешествии г-на де Ла Фейяда: он с шевалье де Бетюном и Монжоржем ездил в Мадрид, чтобы драться с Сент-Онэ, которого обвиняют в том, что он плохо говорил о Короле и взял себе дерзкий девиз против лилий для своего знамени. Г-н шевалье де Бетюн приходил к нему домой и предложил ему поединок. Сент-Онэ ответил, что это клевета: он никогда не говорил о Короле иначе как с уважением, и у него нет ни войска, ни знамени; и после этого, на случай если г-н де Ла Фейяд пожелает драться, он четыре следующих дня будет выходить из дома со шпагой и кинжалом, и станет защищаться, если на него нападут. Г-н шевалье де Бетюн потребовал у него это опровержение в письменном виде и тот собственноручно его написал. Г-н де Ла Фейяд ему велел еще передать, чтобы он отошел от города на четверть лье, а Сент-Онэ оставался тверд и не желал его покидать. После этого г-н де Ла Фейяд со своей свитой отбыл и вернулся, и привез написанное. Король очень хорошо его встретил и отдал аббатство Сен-Реми в Реймсе г-ну епископу Амбрёна, его брату. Думают, что эта поездка состоялась по договоренности с Королем».
Людовик XIV, впрочем, писал, что он только потом обо всём узнал.
(2) Анри де Бурсье де Барри, маркиз де Сент-Оне, 19 февраля 1623 г. женился на Клер де Лезиньян, умер ок. 1669 г.
(3) Жорж д’Обюссон де Ла Фейяд (1609 – 12 мая 1697), архиепископ Амбрёна с 11 сентября 1649 г., посол в Венеции в 1659 г., в Испании с 1661 г., архиепископ Меца в 1668 г., государственный советник в 1697 г.
(4) Анри де Бетюн (1632 – ноябрь 1690 г.), второй сын Ипполита де Бетюна, мальтийский рыцарь.
(5) Ипполит де Бетюн, граф де Селль (19 сентября 1603 – 24 сентября 1665).
Отредактировано (2025-07-05 19:31:03)
Что ж там за девиз был? "Видал я ваши флер-де-лис на гвоздике в уборной"? И зачем Фейяд так поступил?
Что ж там за девиз был? "Видал я ваши флер-де-лис на гвоздике в уборной"? И зачем Фейяд так поступил?
Ага, что-то вроде "Я вашим лилиям стебельки ломал". Но это не точно. )))
Ла Фейяд — ну, он просто такой Ла Фейяд, очень любил короля и делал для него всякие кринжовые вещи, но от души.
Вот еще у Ла Фара про него:
Ла Фейяд потом поехал в Испанию с маркизом де Бетюном, который должен был служить ему секундантом, и предложил поединок Сент-Онэ, потому что тот без уважения говорил о Короле. Сент-Онэ, страдавший подагрой и согбенный старостью, отрицал [обвинение] и посмеялся над ним. Это приключение Дон Кихота понравилось Королю. Наконец [Ла Фейяд] нашел способ выдержать соперничество с Лозеном и Лувуа, и стал в итоге герцогом, маршалом Франции, полковником гвардейцев и губернатором Дофинэ. В этом качестве он купил отель Ла Ферте после смерти маршала, носившего это имя, и устроил на его месте площадь, где поставил бронзовую статую Короля, одно из красивейших произведений того времени. Он заказал и еще одну статую, мраморную, и все эти знаки признательности Королю очень понравились."
Из мемуаров аббата де Шуази про Ла Фейяда и статую.
"Перед лицом Бога и людей развернулась весьма необычная церемония. Маршал де Ла Фейяд посвятил Королю статую, которую он повелел возвести на площади, названной площадью Побед. Король представлен пешим, и слава держит лавровый венок над его головой. Замысел самый прекрасный из виденных. Ла Фейяд на коне трижды объехал статую по кругу во главе гвардейского полка, которым он командовал, и оказал все почести, какие оказывали своим императорам древние язычники. Присутствовали купеческий прево и эшевены, вечером был фейерверк перед ратушей и огни на всех улицах... Говорят, что Ла Фейяд намеревался купить пещеру церкви Малых Отцов и продолжить ее под землей до середины площади Побед, чтобы его похоронили точно под статуей Короля. Еще у него был замысел окружить статую вечными светильниками, чтобы они освещали статую днем и ночью".
А вообще-то Ла Фейяд, может, не такой уж дурачок и Анри-Жюлю не хихикать бы, а подумать, как защитить короля от какой-нибудь фигни и поставить ему статую, ну или там картину презентовать с батальной сценой, где король на белом коне. Для карьеры очень полезно.
Мне понравилось, что он поставил статуи. И меценат, и королю угодил, умно ведь.
Статуя очень даже выдающаяся!
https://en.m.wikipedia.org/wiki/Louis_X … y_Monument
Жан-Луи Приёр. Памятник Людовика XIV разбирают 11-13 августа 1792 г.
https://collections.louvre.fr/ark:/53355/cl020020540
Всё, что осталось от самой статуи
https://collections.louvre.fr/ark:/53355/cl010094394
Если ваша вечеринка не похожа на это, даже не приглашайте.
От герцога Энгиенского
R. X, f. 198.
Сен-Жермен, 21 мая 1666При дворе случилось крупное происшествие, касающееся маршала де Грамона, и время от времени случаются события, которые его ставят в затруднительное положение. Четыре или пять дней назад г-жа де Монако сидела на земле и беседовала с другой дамой, отставив руку, лежавшую на полу. Г-н де Пюйгилем, проходя мимо, достаточно сильно на нее наступил, и от боли она сначала сказала, что он это сделал нарочно; она стала плакать и кричать, и даже пожаловалась Королю. Друзья Пюйгилема сразу пошли предупредить его об этом шуме: он крайне изумился и тысячу раз клялся, что не знает, о чем речь, что ни о чем таком он не думал; он хотел отыскать маршала де Грамона, чтобы лично ему это сказать, но тот не пожелал его видеть, сразу приказал запрягать лошадей в карету и отправился в Париж, испытывая сильный гнев на свою дочь за то, что она сказала, будто ей нарочно наступили на руку, и сильную неловкость из-за того, как оборачивалось это дело. Но что он плохо сделал – высказал ей вслух тысячу упреков и во всеуслышание говорил о ней постыдные вещи, и что он ее острижет и отправит в монастырь. В приступе ярости он послал за г-ном де Монако, заставив того выехать на почтовых, и послал его в Голландию известить графов де Гиша и де Лувиньи.
Всё же г-н мой отец отправился к нему и начал его понемногу смягчать. Оставив его в Париже слегка успокоившимся, он приехал сюда, где, как только он прибыл, Король рассказал ему обо всем этом деле, истолковав его очень хорошо для г-на маршала и г-жи де Монако. Он сказал [моему отцу], что, зная о его дружбе с маршалом, он поручает принцу представить ему, в чем он воспринял это дело несправедливо: он должен ему представить свидетельство, что Пюйгилем сделал то, что сделал, исключительно по недосмотру. Будь иначе, это было бы такое неуважение к Королеве, которая там присутствовала, что Король покарал бы Пюйгилема сурово, как еще никого не наказывал; но то, что он не наказывает Пюйгилема, означает, что он уверен в нечаянности его проступка, и маршалу де Грамону не следует думать иначе. Г-н мой отец написал ему обо всем разговоре с Королем и велел ему приехать сюда. Он приехал, и Король при встрече повторил ему все сказанное ранее моему отцу, и добавил, что послал курьера к г-ну д'Эстраду* с приказом приехать раньше г-на де Монако, приказал найти г-на де Гиша и сказать ему, что пусть [Король] и был недоволен его поведением, он всё же ещё достаточно его любил, чтобы не желать ему настоящей гибели; что ему следует считать это дело прошлым, и что [Король] запрещает ему предпринимать любые враждебные шаги против Пюйгилема: он нарочно ничего не делал и по чистой случайности наступил на руку г-жи де Монако, которая теперь даже не жалуется. Увидев, что в самом начале она повела себя не лучшим образом, она изменила свое поведение и теперь говорит, что от боли подумала, будто он это нарочно сделал, хотя она ясно видела обратное. Г-н маршал был доволен, и, думаю, г-н де Монако вернется тоже довольным. Вот такая история вызвала немало разговоров в свете; больше ничего при Дворе не произошло.*Годфруа, граф д'Эстрад (1607 — февраль 1686) — посол Франции в Голландии с 1662 г.
Отредактировано (2025-07-08 21:03:33)