Холиварофорум
Вы не вошли.
Объявление
#1 2024-01-19 12:46:08
- Анон
Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Анекдоты, сплетни и другие офигительные истории про Людовика II де Бурбон-Конде — великого полководца с тонкой душевной организацией.
Списки в шапке обновляются.
Если нет ссылки на книгу в комментарии, эта книга скорее всего есть в разделе "Источники".
Комментировать можно :)
Телеграм-канал: https://t.me/foliedeconde
Гости не могут голосовать
Отредактировано (2025-03-15 22:21:31)
#501 2025-05-14 21:45:03
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
На 1679 год жив.
Уже хорошо, при его-то образе жизни.
АИ в период 1651-1679й
Ничего себе, вот это труд! Буду рад полюбоваться при случае 
Да, если что, анон очень периодически пасётся тут в Дюма-треде, а тут увидел кросивое и прибежал посмотреть:)
Здорово! Я туда тоже заглядываю, но стараюсь не упоминать господина принца, потому что он обладает свойством захватывать все предоставленные ему пространства и еще немножко. Мне очень понравилось примечание герцога Омальского к седьмому, что ли, тому его "Истории принцев Конде", (и так наполовину посвященной Великому Конде), что он собирался еще на прошлом томе остановиться, но как-то не получилось ))
Отредактировано (2025-05-14 22:13:23)
#502 2025-05-15 11:01:29
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Ничего себе, вот это труд! Буду рад полюбоваться при случае
На английском, для сайта alternatehistory.com.
#503 2025-05-15 23:13:29
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
На английском, для сайта alternatehistory.com.
Вот спасибо! Не знал про такой. Нашел там много занятного.
Отредактировано (2025-05-15 23:13:58)
#504 2025-05-16 20:03:44
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Это план и реконструкция замка Монтрон.
https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k … .item.zoom
https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k … .item.zoom
В этом замке Великий Конде жил в свободное от учебы время. Или, точнее, когда находился на домашнем обучннии, потому что варианта "не учиться" не было. Интересно, что Генрих II отправил сына в крепость, зановотукрепленную в год его рождения; позже работы проводились в 1630-1650 гг. А это ведь никак не приграничье! То есть старшего сына держали подальше от Парижа, и учился он не в Клермонском колледже, а в Бурже, хотя и тоже у отцов иезуитов. В академию он приедет в Париж, а вот Конти наоборот, после учебы в Париже уедет заниматься свободными искусствами и теологией в Бурж.
Лене пишет, как проводили время в Монтроне принцесса Конде с сыном в 1650 г.:
"Принцесса садилась на коня и прогуливалась в парке со всем своим двором. Сына она брала с собой, чтобы они оба немного привыкли к возможным будущим путешествиям. Она играла в разные игры для развлечения, и хотела, чтобы в ее покоях играли все офицеры. Она читала или велела, чтобы ей читали; она трудилась над рукоделием, велела петь кому-нибудь из фрейлин с красивым голосом. Ей доставляло удовольствие наблюдать за тем, как Бурдело занимается с маленьким герцогом: он знал тысячу приятных способов заставить его учиться без отвращения, которое обыкновенно встречается у детей его возраста."
Это больше похоже на свидетельство Колиньи, хотя тот совсем уж грубиян. А Лене к принцессе прохладно относился, но его можно понять, поскольку он во Фландрии годами выступал посредником в тяжелой переписке супругов на темы "Дайте денег!" — "Денег нет, но вы держитесь!" Вот там принцессе и впрямь приходилось тяжко. А в 1650 у нее минута славы, она еще очень молода и радуется жизни.
#505 2025-05-17 08:38:42
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Кажется, я нашла источник легенды о скромности господина принца. Этой добродетелью он украсился еще в книге Дезормо из-за того, что не пожелал писать мемуары.
"Современники принца Конде так жаждали узреть великие деяния в его собственном описании, что герцог Энгиенский, уступая желаниям общества, несколько раз просил его оказать эту важную услугу своему веку.
— Нет-нет, сын, — отвечал принц, — чтобы отдать должное правде, пришлось бы иногда говорить хорошее обо мне и плохое о других. На это я не могу решиться".
И вот поэтому у нас нет мемуаров Великого Конде. 🤷
Отредактировано (2025-05-17 08:38:54)
#506 2025-05-24 12:26:52
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Умно очень. И очень, очень жаль. Сейчас могли быть и тома приключений, и фильмы, и герои не хуже тех, что у Дюма.
#507 2025-06-01 19:47:49
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Письмо принца Конде польской королеве от 3 июля 1665 г. Э. Мань приводит в пересказе как пустое. Возможно, это потому что там нет придворных сплетен, зато есть подагра, и вообще потом Анри-Жюль с лошади упал, и стало не до того.
Зато герцог д'Омаль цитирует шикарный фрагмент, в котором принц Конде дает важные советы насчет борьбы с бунтовщиками. Итак, если у вас в королевстве завелся Любомирский, следует лично возглавить армию и душить прекрасные порывы в зародыше: "Присутствие [Вашего Величества] поразит бунтовщиков и привлечет в армию всех добрых людей. Здесь в самом начале надо выказать больше всего силы: когда партии только зарождаются, не следует их щадить, и надежнее малыми усилиями уничтожить зарождающуюся партию, чем задействовать большие силы в борьбе с укоренившейся. Вашему Величеству должно быть хорошо известно, что я в этих вещах немного разбираюсь и мне можно в них доверять".
#508 2025-06-04 11:38:09
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Вот для сравнения очередное письмо Конде и рассказ д'Ормессона о тех же событиях
От принца де Конде
R. IX. f. 364
Париж, 4 декабря 1665 (1)
Король позавчера побывал в Парламенте, куда мы имели честь его сопровождать, чтобы принять герцогов гг. маршалов Франции дю Плесси, де Ла Ферте и д’Омона, и г-на де Монтозье.
Послы, которых Король отправлял в Англию, возвращаются, не сумев ничего осуществить для мира: поэтому есть уверенность, что вскоре у нас будет война с Англией. Еще неизвестно, что произойдет между голландцами и епископом Мюнстерским после соединения с королевскими войсками: пока только говорят, что они где-то поблизости. Ваше Величество узнает об этом из Голландии быстрее, чем отсюда. В отношении Испании пока еще ничего не происходит, все спокойно с обеих сторон.
Король даровал полное прощение г-ну де Генедо (2). Некто Ле Тиллье, принимавший консигнации (3), обанкротился, и это банкротство считают весьма значительным: пострадали многие люди, чьи деньги были вложены в консигнации.
Королева-мать чувствует себя как обычно. Вчера был большой ужин у г-жи де Монако, и там танцевали; предоставляю сыну, который там был, сообщать новости о нем Вашему Величеству. Сборы пехоты почти закончились, сейчас ведутся сборы кавалерии; та и другая будут великолепны.
Моя дочь чувствует себя всё лучше и лучше. Сегодня начался восьмой месяц ее беременности.
Примечания
(1) Начало письма: польские дела счастливо устроены благодаря решению Яна Казимира.
(2) Анри дю Плесси-Генедо, маркиз де Планси (1609 – 16 марта 1676). С 1638 г. казначей государственной казны, с 1643 по 1669 г. государственный секретарь. Это его парижский особняк купила в 1670 г. принцесса Конти. Брат Генедо вроде был осужден в 1665 г. М.б. речь идет о последствиях дела Фуке (?).
(3) При старом порядке были королевские чиновники, которые могли принимать на хранение деньги или товары, предназначенные для последующей продажи. Лефевр д’Ормессон пишет, что Ле Тиллье просто испарился в одно прекрасное воскресенье, и это даже особенно не удивило Лефевра д’Ормессона, который чего-то такого ждал с самого вступления Ле Тиллье в должность.
Лефевр д'Ормессон рассказывает, что в Парламент принцы ходили не только для того, чтобы постоять справа от королевского трона вместе с Месье. В тот день принимали в герцоги, между прочим, еще г-на де Буйона, и принцы даже высказывали свои мнения вместе с королем.
Не обошлось и без происшествий.
Во-первых, пришел герцог д'Эльбёф, но ему велели удалиться, потому что они с Вандомом поссорились и король не хотел их обоих видеть.
А потом еще случился отжиг девяностодвухлетнего маршала д'Эстре, который подавал представление для маршала де Ла Ферте. Представление д'Эстре сначала не зачитали. Король хотел посмеяться и спросил, какой возраст указан в представлении маршала. Канцлер спросил, не был ли еще кто-нибудь из герцогов свидетелем и у всех ли герцогов спросили мнения. Г-н де Бриллак сказал, что имеется представление маршала д'Эстре. Канцлер велел его зачитать, что и было сделано без упоминания возраста. Канцлер спросил о возрасте свидетеля: если его не указали, то документ не имеет силы. На что г-н де Бриллак прочел: "семьдесят пять лет". Король тут же начал смеяться, господин принц расхохотался, и вся компания вместе с ними, как если бы они смотрели комедию.
Чтобы уж закончить с новостями д'Ормессона: послам, прибывшим из Англии, не так легко было вернуться. Они должны были сорок дней провести в карантине в маленьком порту на Сомме и ни с кем не общаться, чтобы не распространять чуму. В Англии от нее умирали четыре-пять тысяч человек в неделю. Появились подозрения, что с английскими торговыми судами болезнь могла проникнуть в Кале и во Фландрию.
#509 2025-06-05 22:43:27
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Это вот еще одна гравюра на тему встречи легата. Разбойничьи физиономии, тонны перьев и кружева, и вы только посмотрите, в чем они ездят верхом! Если мне скажут, что невозможно ездить на лошади в пижаме и вечерних туфлях, просто дам ссылку )))
https://collections.chateauversailles.f … 295e4e8357
(Как обычно, картинка на сайте кликабельная).
Отредактировано (2025-06-05 22:44:57)
#510 2025-06-13 23:22:49
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Понемногу перевожу историю о молодости принца в исполнении Пьера Лене: надо же понять, почему господин принц вырос таким невероятно умным! 
Будет небольшая серия постов.
Впрочем, Лене не так уж много рассказывает. А еще он очень часто ссылается на то, что якобы уже где-то написал, но, разумеется, ни стыда, ни совести, ни ссылок у него нет. Штош.
"Желая получить разъяснения для воспитания герцога, своего сына, принцесса хотела узнать, каким образом воспитывали ее мужа. Г-жа де Шангран, которая его растила, и Мотур, видевшая его рождение, поведали ей об этом, но я не стану здесь об этом говорить, поскольку уже в другом месте рассказал, что принц родился в Париже в 1621 году, 7 сентября; что после этого вскоре его перевезли в Монтрон по причине чистоты воздуха и надежности этой крепости; там, под надзором женщин, прошло его самое раннее детство. Принц, его отец, имел причины, уже мною изложенные, для того, чтобы не назначать ему гувернера. Он доверил его образование Ла Буссьеру, дворянину из Дофине, а обучение наукам – отцу Пеллетье, иезуиту. Он успешно учился в Бурже, где защитил свои философские сочинения. С той поры, когда он получал классическое образование, я имел честь быть ему представленным, и даже войти в круг его приближенных и делить с ним его забавы. После окончания коллежа он был еще слишком хрупок для упражнений, требующих силы, и потому вернулся в Монтрон. Он изучал историю, и доктор Мериль преподавал ему римское право. Он читал Библию и начал изучать математику с инженером Сарразеном, который позаботился о том, чтобы незаметно укрепить эту цитадель, о чем я в другом месте уже рассказывал более подробно.
Когда [герцог Энгиенский] уезжал из Монтрона, принц, его отец, предписал ему совершить небольшое путешествие по Бургундии, чтобы отдохнуть от усердия в учении: он продолжал заниматься математикой и начал учить итальянский язык; он участвовал в неутомительных охотах и ездил верхом на послушных лошадях. Колен, который начинал показывать ему танцы, продолжал занятия с ним; он взял в конюшие молодого Франсина, который очень хорошо разбирался в лошадях, танцевал, очень хорошо владел лютней и играл мяч. Его давно знал и выбрал принц, отец [герцога]. Он не пожелал, чтобы [его сыну] устраивали торжественный въезд в Дижон, ограничившись почестями, положенными принцу крови со стороны парламента и других городских сообществ; тот отвечал на них с несравненной смелостью и грацией. Затем он привел его в парламент, на свое место. Герцог должен был устроить бал для городских дам и нанести визиты президенту и генеральному прокурору.
Спустя короткое время [отец] отправил его в Париж, привел его поприветствовать Их Величеств, причем тот не обнаружил никакого замешательства. Он посетил кардинала де Ришелье, выказав несколько больше гордости, чем его отец; он принимал визиты придворных и сам ездил к некоторым из них. Его мать, Маргарита де Монморанси, была красотой, изяществом и величием своего века, и до самой смерти ее окружали самые знатные и утонченные придворные дамы. Там находились те, кто были более всех наделены галантностью и благородством, и более всех возвышены рождением и достоинством. Юному принцу стало там нравиться: он появлялся там так часто, как мог, и там получил первые представления о той благородной и галантной любезности, каковая всегда была ему свойственна и каковую он и сейчас сохраняет по отношению к дамам."
#511 2025-06-15 13:02:04
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Продолжение рассказа Лене.
"Отец учредил для него собственный маленький дом, состоявший из комнатного дворянина Бюффесьера, конюшего Франсина, двух пажей, инспектора, духовника, четырех пеших лакеев, двух камердинеров, кучера и форейтора, и начальников разных служб; у него было шесть упряжных лошадей для кареты и несколько верховых. Отец поместил его со всеми этими людьми в академию к Бенжамену, королевскому конюшему, который учил Людовика XIII ездить верхом: этот дворянин был тогда самым искусным и известным в таких упражнениях. [Отец] хотел, чтобы этот человек имел над принцем, его сыном, такую власть, как если бы был его гувернером, и чтобы вся свита полностью подчинялась его приказам и от него зависела. Наконец, он пожелал, чтобы соперничество с высшей знатью Франции (которая валом повалила в эту академию, когда прошел слух, что туда поступил принц крови), возымело тот же эффект, что и в коллеже, откуда он вышел самым способным из всех, кто с ним вместе учился. Никто и никогда еще не видел принца крови, которого бы растили и учили таким простонародным образом, и никогда никто не видел, чтобы в столь ранней юности кто-нибудь так быстро приобрел столько знаний и ловкости во всевозможных упражнениях, как тот, о ком я рассказываю. Принц, отец его, способный ко всему и просвещенный во всем, полагал, что он будет меньше отвлекаться от этих занятий, столь необходимых человеку его положения, в академии, а не в отеле. Кроме того, он считал, что если его разместить среди такого количества знатных людей и дворян, поступивших туда, чтобы иметь честь находиться рядом с ним, то они ему станут слугами и друзьями и свяжут себя с ним и с его судьбой.
Все дни его посвящались работе, и ничто не могло от нее отвлечь. Весь двор приходил полюбоваться его изяществом, умением править лошадью, играть в кольца, танцевать и владеть оружием. Даже сам Король временами требовал, чтобы Бенжамен предоставлял отчеты о его поведении, и часто хвалил глубокие суждения принца, его отца, обо всем, а особенно в отношении образования герцога, и всем говорил, что хотел бы ему в этом подражать и воспитать и вырастить господина Дофина таким же образом, чтобы он близко узнал главных вельмож своего королевства, упражняясь вместе с ними, и чтобы с детства приучить его любить и ценить их как тех, кто однажды станет опорой его славного царствования. После того как принц провел в этой школе мужества время, необходимое для совершенствования, он покинул ее. Несколько месяцев он провел при дворе и среди дам, где впервые явил тот благородный и галантный образ, который всех заставил его полюбить, а потом принц, его отец, счел, что будет хорошо для Короля и кардинала де Ришелье (этого могущественного, одаренного и почтенного министра, который тогда стоял у руля Государства), отправить [сына] в свою провинцию Бургундию с письмами, чтобы тот управлял там в его отсутствие. В то время [принц] осадил и взял крепость Сальсe, и напрасно пытался защитить ее, когда испанцы брали ее измором; тогда же он был губернатором в Лангедоке и Гиени, и осаждал Фонтарабию, но не взял ее.
В то самое время во Франш-Конте предпринимали разные действия. Войска часто проходили через Бургундию и часто там оставались на зимних квартирах: там юный принц начал учиться их как следует устраивать и ими управлять, то есть снабжать войска, не уничтожая тех мест, где они располагаются. Он научился предписывать маршруты и места сборов и принуждать военных жить, соблюдая порядок и дисциплину. Он принимал жалобы от всех и всем воздавал по справедливости, находя способ удовлетворить и солдат, и народ; он часто получал приказы Короля и письма министров, пунктуально отвечал на них, и двор наравне с провинцией с удивлением наблюдали его прилежание в делах. Он приходил в парламент, когда важные предметы требовали его присутствия, или когда судебные прения по какому-нибудь достойному делу привлекали его любопытство. Судебный интендант ничего не исполнял, не отчитавшись перед ним. С тех пор, как бы он ни доверял своим секретарям, он не подписывал ни приказы, ни письма, которые сам ранее не приказывал составить, не просмотрев с начала до конца. Он уступал мольбам друзей, но никто не имел власти заставить его что-либо делать против воли: но он охотно подчинял ее доводам, если ему доказывали, что они лучше его собственных.
Эти великие и серьезные занятия не мешали его увеселениям, и удовольствия не были препятствием для его обучения. Он находил дни и часы для всего: ездил на охоту и в стрельбе влет был среди лучших; он устроил бал для дам, ходил обедать к своим подчиненным, танцевал на балах, продолжал учить языки, читать историю. Он был прилежен в математике, а в особенности в геометрии и фортификации: он начертил и возвел форт из четырех бастионов на расстоянии одного лье от Дижона, на равнине Блэ*, и так спешил увидеть его законченным, чтобы можно было на него нападать и оборонять его, как он несколько раз делал с молодыми господами и дворянами, что постоянно держались возле него, — спешка его была такова, что он велел принести ему туда столовые приборы, и там по большей части принимал пищу. Он верхом участвовал в игре в кольца; часто посещал комедии, и можно сказать, что удовольствие от обучения всему на свете, от первых движений на свободе, которой у него никогда прежде не было, и радость от командования людьми сделали его в те времена мягче и счастливее, чем когда-либо за всю его жизнь, без той печали, которую принесли ему первые высказанные ему предложения брака с мадемуазель де Брезе, племянницей кардинала Ришелье."
*Plaine de Blaye, неизвестный (мне) географический объект, но Лене минимум два раза упоминает эту равнину, во второй раз как место для охоты, где он лично был вместе с принцем. Возможно, это как-то связано с местечком Bray к юго-западу от Дижона. Примерно в тех краях находится дворец и парк Коломбьер, выстроенные по заказу Великого Конде и его потомков в 1670 г. и позже. О какой-либо крепости, построенной по чертежам Великого Конде, мне тоже нигде читать не приходилось или я не обращала внимания. Но, скажем, герцог Омальский вполне определенно пишет, что Великий Конде разбирался в инженерном деле и пользовался определенным уважением среди специалистов.
Дижон на карте Кассини, 1757-1758
https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/btv1b53095148b
Отредактировано (2025-06-15 13:08:23)
#512 2025-06-15 13:04:52
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
А это из второго тома мемуаров Лене. Соображения Генриха II де Конде о том, как следует воспитывать наследника.
"Ему надо было дать образование сыну после того как тот провел свое раннее детство в Монтроне, где его растили со всей заботой и нежностью, какие хороший отец и великий принц должен был выказать единственному сыну после того как потерял трех других в очень раннем возрасте. Он родился в Париже, 7 сентября 1621 г., откуда его тут же перевезли в Монтрон. В этом месте мягкий и благотворный воздух, а крепость — одна из самых мощных, так что он был бы в безопасности, если бы отец его из-за какой-нибудь придворной интриги снова оказался ввергнут в несчастья вроде тех, что произошли с ним, когда фавор маршала д'Анкра подошел к концу. В первые годы принц отличался очень нежным и хрупким сложением, и мало подавал надежд на долгую жизнь, и чтобы его уберечь, пришлось удвоить усилия: по этой причине для его воспитания господин его отец сделал выбор скорее в пользу женщин заботливых и опытных в уходе за детьми, чем знатных дам. Едва он вышел из пеленок, как в нем распознали живость не по возрасту, а когда он заговорил, открылась в нем невероятная гордость, столь воинственная, что ребенок мог бы взять верх над женщинами, которые о нем заботились, и им непросто было заставить его ложиться спать, вставать и есть, когда они это считали уместным. Боялся он только своего отца, а когда его не было, трудно было его принудить к чему бы то ни было. В скором времени он сделался достаточно проницательным, чтобы лестью добиваться желаемого. С самого начала его ум отличался прилежанием во всем, чему его хотели обучить, и, поскольку за усердие ему полагались какие-то деньги, он торопился выучить всё, что от него требовалось, чтобы достичь своих целей, которыми были игрушки. Вскоре настала ему пора выйти из-под женской опеки, и мужчин господин его отец выбирал сходным образом, чтобы позаботиться о поведении и обучении [сына]. Он рассудил, что гувернеры таких высокородных особ могут быть только знатными людьми, которые обыкновенно больше думают о своем богатстве, чем о необходимой заботе и усердии: они часто на такой службе делают целые состояния и больше имеют в виду возможную выгоду, чем воспитание тех, кого доверяют их заботам: в детстве ими пренебрегают, а потом, когда они могут оказаться полезными, стараются над ними верховодить. Они порой хотят их воспитывать в соответствии с собственными желаниями, а не с желаниями отцов; и это помимо того, что затруднительно найти такого вельможу, чтобы он был мудр, приятен ребенку, много знал, был хорошим собеседником, отличался мужеством, нравственностью, терпением и усердием, мягкостью и строгостью; чтобы он умел понравиться и заставить себя слушать; набожного, но без суровости; бескорыстного придворного, способного к военным упражнениям и с возвышенной душой, обращенной к великому: одним словом, того, кто обладает необходимыми добродетелями, чтобы внушать их великим государям.
Генрих, принц де Конде, выбрал Ла Буссьера, дворянина с мягким характером и наделенного добродетелями, человека доброго, верного и благонамеренного, который умел буквально следовать указаниям по поводу поведения сына; отца Пеллетье и отца Гутье, двух иезуитов, из которых один был очень строг, а второй очень мягок. В доме [принца] состояли: врач, хирург, аптекарь, главы служб, контролер, два камердинера, паж и двое лакеев; была у него карета и несколько верховых лошадей. Он жил в Бурже в доме Жака Кёра, самом красивом в городе: выстроил его этот знаменитый финансист, который нажил большое богатство и против которого был судебный процесс при Карле VII. Этот дом находится достаточно близко к коллежу отцов иезуитов, куда принц ходил вечером и утром, как и все остальные школьники. Его место в классе было огорожено балюстрадой, и учитель занимался с ним в согласии с домашним наставником. Он всегда был первым учеником в классе, хотя ему не давали поблажек, и с удивительной легкостью обучался всему, что ему показывали. Он должен был рассказывать выученные уроки наизусть и декламировать. Часы для молитвы, мессы, приема пищи и досуга были расписаны. В играх, как и на занятиях, он превосходил всех молодых дворян, которые имели честь его посещать, учиться с ним вместе или разделять его забавы. Когда господин его отец присутствовал, он каждый день его навещал и велел давать точный отчет обо всех его делах. Он расспрашивал [сына], смотрел его сочинения; он приказывал ему танцевать (в чем находил особое удовольствие, потому что принц в этом приятном упражнении достиг таких же превосходных успехов, как и в остальных), смотрел, как он играет в мяч и в карты, чтобы судить о его учтивости и нраве. Он не желал, чтобы те, кто с ним играет или спорят с ним по поводу учебы, хоть в чем-то ему уступали; а когда [отец] отсутствовал, то ему с каждым курьером докладывали подробности о его поведении, и он в ответ отправлял точные указания. Я видел, как однажды его перед отцом жестоко выпороли за то, что он выколол глаза воробью."
#513 2025-06-16 12:53:53
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Продолжение истории Пьера Лене. Новое испытание: в гости едет король!
"В то самое время Король проезжал через Дижон по дороге в Гренобль, о чем он уведомил герцогиню Савойскую, свою сестру, чтобы она приехала на встречу с ним. В его свите были кардинал и Сен-Мар, младший сын маршала д’Эффиа. Это был дворянин такого прекрасного сложения, что лучше во Франции не найти, а его разум был не по годам развит и возвышен. Кардинал любил маршала, его отца, с которым был в союзе через брак Ла Мейре, своего близкого родственника, с его дочерью, и всегда испытывал особую благосклонность к Сен-Мару. Он позаботился о его образовании, и сначала, когда он закончил коллеж и академию, отправил его ко двору, и большая забота о нем заставила некоторых подозревать и говорить, будто это его сын, как перед тем и по той же причине говорили о Шавиньи. Заботами кардинала он стал сначала капитаном гвардейцев, затем смотрителем гардероба, и, наконец, главным конюшим Франции. Король не мог обходиться без фаворитов: в свое время им был Люинь, который из простых дворян был вознесен до герцога, пэра и коннетабля Франции; Баррада, недолго пробывший в милости, и Сен-Симон, который из королевского пажа сделался первым конюшим и сейчас герцог и губернатор в Блае. Он в фаворе пробыл дольше других, обладая талантом не вызывать ревность у кардинала; но наконец причинил ему какое-то огорчение, тот постепенно под него подкопался, и он незаметно утратил благосклонность Короля. Поскольку это место следовало заполнить кем-то способным развлечь Короля, чей гений не стремился к великому, кардинал подумал, что нельзя выбрать никого лучше Сен-Мара – молодого, галантного и бывшего его собственной креатурой, и, как он рассудил, по этим причинам [Сен-Мар] не должен думать ни о чем другом, кроме приобретения должностей и богатств, какие министр пожелает ему обеспечить. Но случилось все же иначе, как я уже говорил, и я сделал это отступление, которое выходит за пределы избранной мною темы, лишь для того, чтобы сказать, что этот молодой вельможа устами Короля был провозглашен фаворитом в Лангре, на обеде для ближнего круга, устроенном для тех, кто участвовал в его развлечениях, за пять или шесть дней до прибытия Короля в Дижон. Эта милость сразу засияла: поскольку все придворные знали, что на самом деле это милость кардинала каждый невероятно спешил примкнуть к Сен-Мару; чтобы еще больше укрепиться, он последовал движениям своей естественной гордости и решил, что должен быть на высоте, и тут что-то произошло между ним и герцогом Немурским. Я не расскажу о предмете ссоры, поскольку это ни к чему, и удовольствуюсь тем, что скажу, что, начавшись с мелочи, вышла между ними большая ссора. Весь двор занял сторону рождающейся милости, и самому Королю доставляло удовольствие видеть, как занимают сторону Сен-Мара, но юный принц, следуя склонности и близкой дружбе с герцогом де Немуром, предложил ему располагать им, его влиянием и друзьями против фаворита, что пристыдило некоторых знатных людей, которые, ничем не будучи обязанными, оставили интересы своего друга, герцога де Немура, чтобы принять сторону Сен-Мара. Этот поступок позволил всем сделать вывод о храбрости юного принца: оценил ее и сам кардинал, который всеми силами защищал Сен-Мара, и Король, хотя и увлеченный, не посчитал его дурным и составил о нем хорошее мнение, сколько бы ни вредили трусливые льстецы тем, кто начинает выходить в свет.
Герцог устроил почетную встречу от имени губернатора, принца и своего отца, как человек, искушенный в придворных делах: он вышел навстречу Королю во главе знати, которую ему представил, а затем депутатов от всех независимых сообществ и городов провинции, и так точно угодил Королю, что Его Величество пожелал, чтобы он всё время находился рядом и сопровождал его, пока он не покинет провинцию, что тот и исполнил с блеском, достоинством и честью. Он провел остаток этой кампании 1639 г. в тех же занятиях и упражнениях, о которых я недавно говорил."
#514 2025-06-16 20:11:53
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Случайно удалось выяснить, чем кончилась история барона де Бюска, который в начале 1665 г. подрался в приемной с неким Талуэ и пронзил оного шпагой, "когда король был у м-ль де Лавальер". Легенда гласит, что затем Бюска был взят под стражу, но сбежал при пособничестве Ла Фейяда и шевалье де Грамона. Вместо того, чтобы сразу улепетывать, Бюска еще зашел в гости к своей невесте, служившей у Мадам. Затем следы Бюска теряются. Талуэ утверждал в суде, что никак не провоцировал обидчика, не бил его и не замахивался. За неявку в суд Бюска был признан виновным и заочно повешен.
Оказывается, этот прекрасный человек сбежал в Голландию и через год отличился в эффектной морской операции. Бюска приехал к королю с новостями и благодарственным письмом от Рюйтера, после чего был прощен, вернулся на службу, женился и сделал вполне успешную военную карьеру и дожил до весьма преклонных лет. Почему про него не сняли сериал, я не знаю. ))
https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k … f392.item#
Отредактировано (2025-06-16 20:12:11)
#515 2025-06-17 15:00:19
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Я в последнее время письма выкладываю в телеге, но это, считаю, эксклюзив для холиварки.
От принца де Конде
R. X, f. 15.
Париж, 14 января 1666
Королева-мать все эти дни была очень плоха и сейчас ей не лучше: врачи начинают опасаться, как бы ее болезнь не пришла к печальному концу. Король в понедельник едет смотреть войска, и я еду с Его Величеством; поездка продлится не более пяти дней. Сегодня утром шевалье де Клермон де Лодев* обнажил шпагу против г-на де Ла Фейяда на Новом мосту. Ла Фейяд его обезоружил, а тот бросил Ла Фейяду записку, в которой говорилось, что он на него напал, потому что Ла Фейяд плохо говорил о нем Королю. Ла Фейяд тут же отправился к Королю и показал ему записку: Король хорошо его принял и приказал устроить процесс против другого; тот спасся. Некоторые спорят насчет записки и говорят, будто она была написана в сговоре с Ла Фейядом, что это дуэль и Ла Фейяд соглашался принять вызов только при условии, что получит эту записку; а второму терять было нечего, и он ее написал ради возможности получить удовлетворение. Его сильно обвиняли в том, что он обманул маршала де Грамона во время игры; как бы там ни было, во Францию вернуться он не осмелится, это человек погибший и сумасброд, каких нет на свете.
Г-жа герцогиня на девятом месяце: она очень хорошо себя чувствует, и, думаю, родит не позже чем через пятнадцать дней. Из Англии и из Испании ничего нового, а с тех пор, как в Голландии войска на зимних квартирах, с этой стороны тоже новостей больше нет. Думаю, мой сын даст Вашему Величеству отчет о том, что произошло у г-на де Креки на свадьбе г-на де Рур: совершилась она очень поздно, и он обо всем знает гораздо больше моего.
Парламент собрался и ничего не cделал, как только г-н первый президент им сказал от имени Короля, что Его Величество одобряет, что ничего не происходит вокруг его эдиктов и деклараций, внесенных в Парламент.
*Похоже, брат маркиза де Сессака, которого убил на дуэли Колиньи-Салиньи.
От герцога Энгиенского
R. X, f. 17
S. L., 15 января 1666
Вчера здесь случилась нашумевшая ссора между Ла Фейядом и еще одним придворным по имени шевалье де Клермон: этот последний какое-то время назад выиграл у маршала де Грамона тысячу пятьсот пистолей, и несколько человек, видевших игру, предупредили, что шевалье его обманул, и заявили, что видели, как он подменил карты. Г-н маршал какое-то время не желал платить, но два или три дня назад заплатил. Поскольку при Дворе всегда обретаются величайшие плуты на свете, нашелся и тот, кто написал шевалье записки без подписи и подделанным почерком, в которых сообщал ему, что Ла Фейяд по этому поводу много насмехался. Тогда он решил с ним драться и вчера утром написал ему записку, в которой советовал везде носить с собой шпагу, потому что он собирается с ним драться там, где его встретит. Встретил он его на Новом мосту в одиннадцать утра, дал ему шпагу, и они стали сражаться. Во время боя шпага шевалье де Клермона была сломана, и, поскольку они дрались, народ их растащил. Шевалье, понимая, что ему как нападавшему грозит отсечение головы, сел на приготовленную лошадь и спасся. Ла Фейяд не мог не защищаться, и у него не будет неприятностей. Впрочем, их ему хотели устроить, и его враги хотели пустить слух, будто это была дуэль и они сговорились встретиться, но вреда ему от этого не будет. С нетерпением ждут часа, когда моя жена разрешится от бремени: ребенок ее опустился и у она даже чувствовала легкие боли в чреслах. Акушерка и врачи, однако, думают, что она родит еще дней через пятнадцать. Она гуляет и хорошо себя чувствует. В воскресенье мы с г-ном моим отцом едем в Бретёй, чтобы сопровождать Короля на смотре войск. Мы вернемся в четверг. На следующий день моей жене сделают кровопускание, и, думаю, до родов осталось немного времени: надеюсь, что они пройдут благополучно, и по всем признакам так и должно быть.
#516 2025-06-20 13:31:59
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
А вот это очень интересно, потому что здесь его светлость вступается за сына и демонстрирует иезуитскому ордену всю свою токсичность. Небось еще и смеялся своим неприятным смехом. Чистое золото, в общем.
Узнаю своего принца на белом коне и с большим ред флагом. 
От принца де Конде
R. X, f. 49
Париж, 28 января 1666 (1)
Король принял соболезнования от всех учреждений, и сегодня тело Королевы перенесли в Сен-Дени; Мадемуазель, м-ль д’Алансон, моя жена, моя сестра и г-жа де Кариньяно участвовали в церемонии; все иностранные принцессы, герцогини и все самые знатные особы сопровождали их; они еще не вернулись. Король в первый день примет соболезнования послов, а затем проведут службы. Вчера была объявлена война с Англией, и все готовится для того, чтобы как следует привести их в чувство. Я не думаю, что это повлечет за собой войну с Испанией, по крайней мере в скором времени. Ничего нового со стороны епископа Мюнстерского, войска обеих сторон на зимних квартирах. Недавно с отцами иезуитами приключились два достаточно неприятных происшествия. Один из их священников, называемый отцом Леклерком (2), будучи их поверенным, взял в долг от их имени более четырехсот тысяч ливров, заставив их поверить, как они говорят, что он собирается приобрести для них ренты; однако достойный отец ни одной не приобрел, сделался банкротом, и отцы иезуиты потребовали его арестовать. Говорят, что немалую часть отдал женщине по имени г-жа Дампа; она это отрицает. Кредиторы и достойные отцы иезуиты тем поставлены в весьма затруднительное положение; а вчера они потребовали арестовать еще одного отца иезуита, которого зовут отец Фавероль (2): он некоторое время назад покинул их без позволения. Его нашли в этом городе у одной женщины по имени г-жа дю Тилле (3). Утверждают, что он с ней неплохо поладил, и офицер, его арестовавший, нашел его у нее. Эти два дела им причиняют заметный ущерб; как известно Вашему Величеству, у них нет недостатка во врагах, а если о нашем деле станет известно, их это полностью погубит. Могу сказать, что у них во Франции нет защиты сильнее моей, и я не понимаю, как они могут стремиться к риску ее потерять. Я надеюсь, что они будут благоразумнее и не вынудят меня изменить тому уважению и дружескому расположению, которое я питал к ним всю мою жизнь.
Написав свое последнее письмо, я недавно получил еще одно от шевалье де Гремонвиля. Не сомневаюсь, что его копию он послал г-ну де Безьеру, чтобы известить Ваше Величество: он мне сообщает, что г-н Нунций, которому Император поручил переговоры с иезуитами (5), вынудил их согласиться, чтобы дело было снова направлено в польский трибунал; они дали ему слово, а после отступились. Он говорит, что Нунций из-за этого неистово на них разгневался и обращался с ними как с безбожниками и пьяницами. Ваше Величество хорошо видит их образ действий в этом случае: они даже с Нунцием обошлись неучтиво. Я надеюсь, что это произведет хороший эффект, Нунций проявит твердость, как обещал шевалье де Гремонвилю, и приведет их в чувство или ославит в Риме, и их генералу придется вмешаться, чтобы избежать столь великого порицания ордена. Ваше Величество видит, что будет сложно сдержать взрыв, если они не возьмутся за ум; возможно, они ожидают посланных к Вашему Величеству в надежде извлечь выгоду из Вашей милости; но я надеюсь, что Ваше Величество будет держаться твердо и они будут вынуждены предоставить Вашему Величеству карт-бланш: по моему разумению, это лучшая позиция, какую они могут занять, и без этого им будет трудно с честью выбраться из того неприятного положения, в которое они сами себя поставили.
Примечания в комментарии
Примечания:
1) Начало письма: он благодарит Ее Величество за поручение, данное принцессе Пфальцской, от ее имени и вместе с Людовиком XIV сделаться восприемницей ребенка, которого родит г-жа герцогиня. Госпожа герцогиня испытывает легкие боли. Он с большим сожалением узнал о болезни Яна Казимира. Письма, написанные Ее Величеством и Яном Казимиром Императору по поводу герцогств Оппельн и Ратибор, произведут очень хороший эффект. Они помешают отцам иезуитам. Те обольщались надеждами на то, что Их Величества сделают заявления, противоречащие словам шевалье де Гремонвиля и барона Сири. Он просит Ее Величество решительно поговорить с отцами иезуитами. Королева не захочет, чтобы из любви к ним дело герцога Энгиенского оказалось проиграно.
2) Он был procureur général de l'ordre, главным поверенным ордена и духовником герцогини Савойской. Был арестован и заключен в тюрьму в Орлеане.
3) Возможно, Рене-Франсуа де Фавероль, автор опубликованной надгробной речи герцогу Орлеанскому в 1660 г.
4) Мари-Элизабет Ле Байёль, 15 сентября 1643 г. вышла замуж за Шарля Жирара, сьера дю Тилле, а после 1668 г. – за маркиза де Френа. Ги Патен написал о ее приключении с о. Фаверолем 9 сентября 1666 г.: «Вчера умер президент Счетной палаты по имени Жирар дю Тилли, зять г-на президента де Байёля. Это он выгнал жену, у которой в прошлом году нашли отца Фавероля, иезуита, который нынче несет у достойных отцов тяжкое наказание: как говорят, он сидит в пещере с улитками, и его ноги закованы в кандалы». Позднее приключения г-жи дю Тилле со вторым мужем описаны в апокрифических «Мемуарах маркизы де Френ» ("Mémoires de la marquise de Fresne") Куртиля де Сандра.
5) Герцогства Оппельн и Ратибор в Силезии Ян Казимир дал Анне Баварской в приданое. Когда была достигнута договоренность о продаже герцогств Оппельн и Ратибор императору за 2 200 000 ливров, местные иезуиты стали претендовать на выплату в размере 200 000 ливров. Они ее получили, несмотря на протесты герцога Энгиенского.
#517 2025-06-20 16:45:10
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Если б я умел сочинять фанфики, то один был бы про то, как Великий Конде проектировал фонтан, а второй — про то, как Месье решил организовать в Пале-Рояле книжный клуб.
#518 2025-06-21 13:34:01
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
А вот так у господина принца родилась внучка. Точно по графику!
От принца де Конде
R. X, f. 55.
Париж, 5 февраля 1666 г.
У него нет новостей для Ее Величества. У г-на де Лионна тоже. Ходят слухи о смерти Любомирского. В понедельник, 1 февраля, в 7 часов утра у г-жи герцогини начались боли. В 11.35 она родила очень красивую девочку. Он сожалеет, что ребенок оказался не мальчиком, госпожа герцогиня умирает от страха, как бы Ее Величество не рассердилась из-за этого. Г-н де Лионн сообщает, что только получил письма Ее Величества.
От герцога Энгиенского
R. X, f. 57.
S. L., 5 февраля 1666
Моя жена в понедельник, первого числа сего месяца, родила девочку(1), которая очень хорошо себя чувствует. В шесть часов ей стало хуже, у нее начались очень легкие боли. Она их терпела и ничего не говорила, но через час они стали нарастать, еще больше усилились к девяти утра, а в полдень она родила. Сегодня четвертый день, и она чувствует себя настолько хорошо, насколько можно желать: у нее нет лихорадки, и молоко уже начинает уходить. Врачи думают, его у нее не будет, и никто еще не видел таких благополучных родов с меньшим количеством неожиданностей. Здоровье ребенка лучшее в мире, и я изумляюсь тому, что и жена моя здорова: я ужасно опасался, как бы она не заболела всерьез: она хрупкая, и этого приходилось бояться, и, по правде говоря, меня оставила величайшая тревога. Счастье ее беременности и родов утешает в том, что родился не мальчик: по всему видно, что и он может появиться, в этом есть почти уверенность. Я послушался Ваше Величество самым точным образом в том, что мне приказано было сделать, приглушив, насколько возможно, спор с иезуитами (2): должно быть, что-то дошло до некоторых янсенистов, поскольку они никогда не упускают случая навредить этому ордену: есть среди них люди, которые со мной много говорили об этом деле и имели большое желание заставить меня о нем говорить: они, конечно, извлекли бы из него выгоду и начинают просыпаться. Но я ничего не захотел рассказать о своем мнении, которое они очень хотели узнать, и заглушу это дело, порочащее их честь, насколько смогу, если они сами приложат усилия к тому, чтобы оно никогда не было предано огласке. Но , судя по тому, что пишет г-н шевалье де Гремонвиль, мне кажется, что они вовсе об этом не заботятся и не принимают для этого никаких мер.
Примечания
1) Мария Тереза де Бурбон (1 февраля 1666 – 1732), 29 июня 1688 г. вышла замуж за Франсуа-Луи де Бурбона, принца де Конти, который, как справеливо заметила Reinette, приходился ей двоюродным дядей.
2) В письме от 28 января 1666 г. к господину принцу королева поддержала его в деле против иезуитов. «Я более чем когда-либо убеждена, что их принудили вести себя таким образом, и что невозможно для монахов проявлять столько дерзости и пыла ради временной выгоды».
#519 2025-06-22 15:16:22
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Продолжение удивительных историй о молодости принца из мемуаров Лене.
"Он явился ко двору вместе с принцем своим отцом в начале 1640 г. и часто находился рядом с Королем; кардинал начинал видеть в нем того, кто должен жениться на его племяннице, мадемуазель де Брезе, и обращался с ним с большим уважением. Знатные люди при дворе чтили его сообразно его рождению, и все молодые люди сильно к нему привязались. Он умел сближаться с ними, нисколько не теряя положенного ему уважения, и когда кто-то некстати вел себя слишком вольно, он умел принять невероятно серьезный (но не суровый) вид, и быстро поставить на место. Среди его самых близких друзей были герцог де Немур, Колиньи, Дандело, молодой Ла Муссэ, Турнон, Изиньи, Нанжи, Лаваль, Пизани, Таванн, оба Сенесе и оба Шабо.
Мадемуазель де Бурбон, его сестра, которая вскоре сделалась герцогиней де Лонгвиль, была исполнена ума и редкой красоты. При дворе принцессы, их матери, как я уже говорил, были самые люди исключительные: юный принц постоянно его посещал со своими близкими друзьями. Не знаю, была ли вызвана привязанность Колиньи к мадемуазель де Бурбон ее красотой, умом или почтением, которое он был обязан ей оказывать, но я хорошо знаю, что хотя он с ней встречался только прилюдно, в присутствии принцессы и герцога, с течением времени не угасали слухи о том, будто у него к ней любовные чувства: из-за этого случились ссоры, о которых я расскажу в свое время. Герцог начал испытывать расположение и уважение к мадемуазель дю Вижан, позднее перешедшие в очень страстную и нежную любовь.
В галантных развлечениях, которые внушало ему зарождавшееся чувство, он провел зиму до самого начала кампании. В качестве волонтера он был в армии под командованием маршала Ла Мейре по двум причинам: во-первых, чтобы доставить удовольствие этому генералу и через него – кардиналу Ришелье, его родственнику и покровителю; а во-вторых, потому что это была основная армия Короля, которая должна была принимать участие в военных действиях гораздо больше других.
Я вкратце пройдусь по этой и двум последующим кампаниям, потому что в них он играл лишь ту роль, какая могла быть отведена волонтеру с его происхождением и сердцем. Началась она маршем к Шарлемону, где заложили осадную траншею, но маршал вскоре оставил это предприятие как из-за опасений, что достичь успеха в этом деле будет трудно, так и чтобы совершить нечто более важное, полезное и значительное. Армия вернулась в Шимэ, где пушечным выстрелом Ла Ферте-Сенетер был ранен в ногу, а его лошадь убита. Герцог находился так близко, что кровь и частицы плоти лошади покрыли все его лицо и одежду: бесстрашие герцога при такой неожиданности было весьма необычно и у многих вызвало восхищение.
Граф де Гиш, ныне маршал де Грамон, отправился к замку д‘Агремон. Герцог, желавший побывать везде, где можно было на что-то посмотреть и чему-то научиться, последовал за ним. Неожиданно появились вражеские отряды: они собирались помешать строительству моста, который предстояло возвести над рекой Мёз. Внезапно завязалось небольшое сражение, и, поскольку наших людей по большей части застали врасплох, кое-кого охватил ужас. Герцог оставался неустрашимым и первые мушкетные выстрелы в своей жизни перенес с тем же хладнокровием, какое сохранял среди всех опасностей.
Ла Мейере понимал, какую важность и репутацию придает ему то, что великий принц избрал его армию, чтобы получить первые знания о войне. Когда он только приехал в армию, Ла Мейре воздал ему все положенные почести. Он устроил военный совет в его жилище, передал ему командование и пришел принимать его приказы. Принц в первый день принял эти почести, как делал и в двух последующих кампаниях, и упрямо от них отказывался всё остальное время, говоря маршалу, что он здесь только за тем, чтобы научиться своему ремеслу, и хочет делать то же, что и любой волонтер, не думая о своем положении.
Оттуда армия отправилась в Мариенбург, где вырыла траншею для атаки, а затем отправилась к Аррасу и осадила его. Эта осада стала такой великой и памятной, что несколько историков ее описали в подробностях, и я здесь скажу только, что герцог там заложил основы той великой репутации, которую он позднее приобрел. Он показал там свою деятельность, отвагу и быстроту; его видели повсюду во главе волонтеров, гордых быть под командованием такого благородного человека. Он встречал все вылазки осажденных, потому что лишь ненадолго покидал окопы: он часто там ночевал и приказывал туда приносить ему пищу. Во время осады случились три сражения: при Сайи, при Бапоме, и атака на укрепления. Герцог везде отличился как храбростью, так и способностями. То, как он демонстрировал великодушие в делах чести, любезность, с которой он обходился со всеми, легкость, с которой он помогал в нужде друзьям, офицерам и раненым солдатам, и то, как он держал в тайне свои добрые дела, позволяло людям прозорливым предсказать, что он однажды станет одним из величайших полководцев.
"После завершения кампании он вернулся в Бургундию, где его приняли с невиданными рукоплесканиями. Его занятия и увеселения были те же, что и в предыдущем путешествии, но он вел себя несколько более отстраненно. Возобновление, или, скорее, продолжение предложений по поводу его брака с мадемуазель де Брезе вызывало у него смертельное беспокойство; великодушное его сердце не могло подчиниться в этой борьбе, и какие только средства он не обдумывал, чтобы избежать союза, который он считал подводным камнем для своей радости, судьбы и даже своей репутации.
Я тогда был советником бургундского парламента. Дружба с принцем и доверие, коим он меня удостоил, позволили мне узнать его чувства по этому поводу. Он думал, что у него есть брат, и потому нет никакой необходимости жениться в таком юном возрасте. Он уже понимал тогда выгоды крупных союзов: он поднимал взор на Мадемуазель, единственную тогда дочь Гастона, красивую, молодую, богатую и разумную. Он видел, что у Короля и кардинала слабое здоровье и со смертью одного или другого у него будет полная свобода жениться на ней. Ни к какому браку он не мог заставить свое сердце склониться настолько, как к союзу со знатной принцессой своего дома, украшенной богатствами. Но когда он раздумывал над тем, что ему предназначают в жены племянницу фаворита, он думал, что не может жениться на ней, не совершив некой низости, и эта мысль приводила его в отчаяние.
С другой стороны, принц, его отец, видевший опалу графа де Суассона за пренебрежение союзом с кардиналом и отказом жениться на герцогине д’Эгийон, вдове сьера де Комбале, боялся подобного обхождения: пример деда и отца, женившихся на девицах дворянского происхождения (на самом деле принадлежавших к знаменитым домам), укреплял его в этой мысли.
Страх вызывать зависть короля и увидеть, как кардинал взрастит ее в случае, если он предложит Мадемуазель брачный союз, полностью отвратил его от этого. Он думал, что брак с мадемуазель де Брезе, принадлежавшей к очень древнему дому, не может быть подвергнут осуждению, а расположение ее дяди, великие блага, должности и губернаторства, которыми он располагал, могут с течением времени перейти к его сыну, герцогу, и тот извлечет из этого больше выгоды, чем из брака с какой-нибудь принцессой, на которой он мог бы жениться. Эти доводы, которые он считал достойными и хитрыми, заставляли его убеждать юного принца лично и с помощью тех людей, которыми он его окружил, заключить этот брак как самый выгодный. Чем больше он настаивал, тем меньше герцог желал исполнения этого плана, и в конце концов его отвращение дошло до того, что как-то на охоте он рассказал мне о своем горе. Это было в двух лье от Дижона, на Руврской равнине, что по дороге из графства Бургунсдского; несколько раз испытав меня сначала, он выразил мне желание (чтобы не сказать план, поскольку он еще его не продумал), — бежать в Доль и там скрыться от преследования его отца, принца, и кардинала. К этому он добавил, что знает из верного источника о том, что Король боится своего министра и не любит его, нисколько не одобряет планов на этот брак и даже опасается его заключения.
Недостаток опыта или привязанность к его отцу, принцу, или грандиозность замысла, или снисхождение к молодости герцога, — мне трудно сказать, что именно снабдило меня тогда доводами против его собственных, но я очень хорошо помню, как изо всех сил старался отговорить его от этого плана, и хорошо понимаю (как благодаря приобретенному за это время опыту, так и печалям, которые принесли ему последствия этого союза), что, случись мне снова там оказаться и если бы всё было бы как тогда, я бы очень далек был от того, чтобы его отговаривать, и посоветовал бы ему поступить так, как он хотел. Однако я всё-таки очень бы огорчился, если бы этот брак не совершился: ведь него произошел герцог Энгиенский, в котором вся радость и утешение отца. Этот юный принц наделен такими качествами, что он превосходят все выгоды, которые мог принести этот союз."
Отредактировано (2025-06-22 15:16:39)
#520 2025-06-25 20:28:53
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Там дальше у Лене про фестиваль кринжа на свадьбе герцога Энгиенского и после нее. Скандалы и разборки, домашний шпионаж, такое. Но зато там давали и спектакль, в котором герцог исполнял роли Юпитера и демона, и очень всем понравился. Как теперь развидеть его появление с репликой:
"Я тот, чей взор надежду губит;
Я тот, кого никто не любит;
Я бич рабов моих земных,
Я царь познанья и свободы,
Я враг небес, я зло природы..."
Как говорится, хороший тамада и конкурсы интересные.
#521 2025-06-27 21:12:17
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Недавно возник вопрос, чем там занималась госпожа де Лонгвиль в 1665 году: она, оказывается, теперь дружила с принцессой Конти. Принцесса Конти вместе с мужем уже лет десять как ударилась в суровый янсенизм. И ладно бы они только ходили в церковь и каждый день на коленях слушали мессу. Принц взялся писать назидательные сочинения, например, трактат против комедиантов. И это бы тоже ничего, но Конти с женой всерьез занялись исправлением вреда, нанесенного Франции в прежние годы, и так щедро жертвовали деньги на добрые дела, что еще Мазарини думал, не посадить ли духовника принцессы в тюрьму, пока не поздно. Так что когда герцог Энгиенский пишет о разоренных сиротах, кое-какие основания у него есть.
Любопытно, что образованием маленьких принцев при жизни их матери занимался янсенист Клод Лансло. У него была довольно любопытная система обучения. Он, по-видимому, старался, чтобы дети учились с удовольствием. Между прочим, он написал "Сад греческих корней" /"Le jardin des Racines grecques"— стихи для заучивания греческих слов, которые еще лет двести пользовались популярностью как учебное пособие.
Очевидно, принцесса Конти хотела, чтобы детей продолжали воспитывать в том же духе. Она умерла в 1672 г. и завещала опеку над сыновьями госпоже де Лонгвиль. Однако Людовик XIV рассудил иначе и поручил их заботе Великого Конде, а тот, хотя и оставил их на домашнем обучении, но назначил наставником иезуита, аббата Флёри.
Вот так всё сложно.
#522 2025-06-28 09:33:48
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
У меня, похоже, новое увлечение. Зовут Emanuele Filiberto di Savoia detto il Muto (Moûtiers, 20 agosto 1628 – Torino, 21 aprile 1709).
Биография:
Il Savoia sordomuto. Emanuele Filiberto di Savoia Carignano 1628-1709
PICCO, Leila. 2010.
(Будет возможность, добуду и прочту)
Это тот самый глухой принц Кариньяно, которого Людовик XIV преследовал за самовольную женитьбу. Очень приличный человек был, выучился разным наукам, семейную недвижимость ремонтировал.
#523 2025-06-29 11:14:45
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Продолжение воспоминаний Лене. Cвадьба герцога Энгиенского: хороший тамада и конкурсы интересные.
"Как бы там ни было, брак был заключен в Париже 11 февраля 1641 г. Торжества с большим великолепием проходили отчасти в отеле Конде и отчасти в Пале-Кардиналь. Кардинал велел поставить комедию. Работу над ней он поручил пяти авторам, и сам сочинил несколько сцен. Он дал балет, в котором танцевали все молодые придворные и использовались самые лучшие театральные машины, невиданные во Франции до тех пор. Принц танцевал в двух сценах: в одной он представлял Юпитера и спускался при помощи машины, а в другой демона; облик, талант и изящество позволили ему превзойти всех.
Празднества в честь этой свадьбы были грандиозны и великолепны, но приданое оказалось самым посредственным: кардинал де Ришелье то ли от избытка тщеславия хотел всех убедить, что согласился отдать племянницу герцогу только благодаря непрестанным уговорам его отца, принца, то ли хотел продемонстрировать Королю, без воодушевления принявшему этот союз, что не вынашивал никаких планов и вовсе не действовал подкупом. Так и вышло, что в честь свадьбы он дал мадемуазель де Брезе всего двести тысяч экю, да еще заставил ее отказаться от притязаний на его наследство в будущем.
Вскоре после этого герцог надолго и тяжело заболел: кое-кто думал, что это случилось из-за того, что он репетировал и танцевал балет, а другие – что от горя, которое причинял ему брак; как бы там ни было, я очень хорошо знаю, что болезнь нельзя было приписать утомлению от исполнения супружеского долга: несмотря на то, что темноволосая герцогиня была красива и привлекательна, как никто при дворе, герцог имел довольно самообладания, чтобы не совершать ничего вопреки своему плану отделить себя от нее временем и расстоянием, или возражениям, которые он выражал до и после свадьбы, на которую никогда не давал согласия и на которую пошел только под воздействием непреодолимой силы, из справедливых опасений перед угрозой ярости со стороны кардинала и из глубокого почтения, которое он должен был оказывать непреложной воле своего отца, принца. Его возражения были заверены нотариусами и подписаны принцами, отцом и сыном, президентом де Верноном, сюринтендантом их домов, и Перро, который тогда был их секретарем.
Кардинал де Ришелье, подозрительный по своей природе, делался таковым еще больше по отношению к тем, кто превосходил его, особенно когда такой человек был наделен отвагой и талантом к осуществлению великих замыслов. Узнав, что герцог не испытывает благосклонности к его племяннице, он решил наблюдать за его поведением. Для этого он дал ему домочадцев, которые почти каждый день с ним виделись. Мегрен, храбрый солдат, в молодости вел жизнь, мало подходящую для должности, которую он занимал при герцоге, но был назначен его первым камергером, а Борегар – капитаном его гвардии. Первый обладал дурным нравом, ревнивым и изменчивым; второй был среднего ума, но большой отваги. Шавиньи, от которого зависели оба, и который пользовался полным уважением, расположением и доверием кардинала, предложил ему использовать их как людей внимательных, бдительных и на все готовых, чтобы послужить ему.
Герцог был прозорлив с самого нежного возраста: он быстро проник в замысел кардинала и решил его обмануть постоянной скрытностью и ложными признаниями, которые он по временам высказывал. Ему это легко удалось, поскольку оба не блистали умом, и было приятно посмотреть, с какой гибкостью он обходился с Мегреном, которого грубый нрав вынуждал перечить при любой возможности. Вот так кардинал, желая наблюдать за поведением герцога и выяснить его планы, сумел лишь обмануть самого себя, хотя и был талантливым и великим человеком.
Мегрен недолго занимал свою должность, потому что поссорился с д’Амуром, старым солдатом и распорядителем двора герцога, из-за того, что Мегрен претендовал на право подавать салфетку. Они дошли до злых слов, за них д’Амур заставил его обнажить шпагу и убил на поединке. Герцог публично выказывал по этому поводу столько же недовольства, сколько испытывал тайной радости, избавившись от вредного шпиона.Продолжение воспоминаний Лене. Cвадьба герцога Энгиенского: хороший тамада и конкурсы интересные.
"Как бы там ни было, брак был заключен в Париже 11 февраля 1641 г. Торжества с большим великолепием проходили отчасти в отеле Конде и отчасти в Пале-Кардиналь. Кардинал велел поставить комедию. Работу над ней он поручил пяти авторам, и сам сочинил несколько сцен. Он дал балет, в котором танцевали все молодые придворные и использовались самые лучшие театральные машины, невиданные во Франции до тех пор. Принц танцевал в двух сценах: в одной он представлял Юпитера и спускался при помощи машины, а в другой демона; облик, талант и изящество позволили ему превзойти всех.
Празднества в честь этой свадьбы были грандиозны и великолепны, но приданое оказалось самым посредственным: кардинал де Ришелье то ли от избытка тщеславия хотел всех убедить, что согласился отдать племянницу герцогу только благодаря непрестанным уговорам его отца, принца, то ли хотел продемонстрировать Королю, без воодушевления принявшему этот союз, что не вынашивал никаких планов и вовсе не действовал подкупом. Так и вышло, что в честь свадьбы он дал мадемуазель де Брезе всего двести тысяч экю, да еще заставил ее отказаться от притязаний на его наследство в будущем.
Вскоре после этого герцог надолго и тяжело заболел: кое-кто думал, что это случилось из-за того, что он репетировал и танцевал балет, а другие – что от горя, которое причинял ему брак; как бы там ни было, я очень хорошо знаю, что болезнь нельзя было приписать утомлению от исполнения супружеского долга: несмотря на то, что темноволосая герцогиня была красива и привлекательна, как никто при дворе, герцог имел довольно самообладания, чтобы не совершать ничего вопреки своему плану отделить себя от нее временем и расстоянием, или возражениям, которые он выражал до и после свадьбы, на которую никогда не давал согласия и на которую пошел только под воздействием непреодолимой силы, из справедливых опасений перед угрозой ярости со стороны кардинала и из глубокого почтения, которое он должен был оказывать непреложной воле своего отца, принца. Его возражения были заверены нотариусами и подписаны принцами, отцом и сыном, президентом де Верноном, сюринтендантом их домов, и Перро, который тогда был их секретарем.
Кардинал де Ришелье, подозрительный по своей природе, делался таковым еще больше по отношению к тем, кто превосходил его, особенно когда такой человек был наделен отвагой и талантом к осуществлению великих замыслов. Узнав, что герцог не испытывает благосклонности к его племяннице, он решил наблюдать за его поведением. Для этого он дал ему домочадцев, которые почти каждый день с ним виделись. Мегрен, храбрый солдат, в молодости вел жизнь, мало подходящую для должности, которую он занимал при герцоге, но был назначен его первым камергером, а Борегар – капитаном его гвардии. Первый обладал дурным нравом, ревнивым и изменчивым; второй был среднего ума, но большой отваги. Шавиньи, от которого зависели оба, и который пользовался полным уважением, расположением и доверием кардинала, предложил ему использовать их как людей внимательных, бдительных и на все готовых, чтобы послужить ему.
Герцог был прозорлив с самого нежного возраста: он быстро проник в замысел кардинала и решил его обмануть постоянной скрытностью и ложными признаниями, которые он по временам высказывал. Ему это легко удалось, поскольку оба не блистали умом, и было приятно посмотреть, с какой гибкостью он обходился с Мегреном, которого грубый нрав вынуждал перечить при любой возможности. Вот так кардинал, желая наблюдать за поведением герцога и выяснить его планы, сумел лишь обмануть самого себя, хотя и был талантливым и великим человеком.
Мегрен недолго занимал свою должность, потому что поссорился с д’Амуром, старым солдатом и распорядителем двора герцога, из-за того, что Мегрен претендовал на право подавать салфетку. Они дошли до злых слов, за них д’Амур заставил его обнажить шпагу и убил на поединке. Герцог публично выказывал по этому поводу столько же недовольства, сколько испытывал тайной радости, избавившись от вредного шпиона.
На его место кардинал поставил Турвиля, капитана кавалерийского полка, друга Шавиньи. Этот нормандский дворянин провел жизнь на войне и при дворе, женился на даме из дома Ларошфуко, которая потом стала придворной дамой герцогини, и о ней я часто говорил в первом томе этих Мемуаров. Турвиль был отважен, галантен, исполнен ума и чести. При герцоге он стал вести себя совсем не так, как Мегрен, и так хорошо себя поставил, что вскоре завоевал уважение и доверие молодого принца, не делая при том ничего противоречащего службе кардиналу, и с ловкостью и прямотой говорил обоим только то, что могло бы послужить их объединению и установить между ними искреннее взаимопонимание."
#524 2025-06-29 16:07:06
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
Там дальше у Лене про фестиваль кринжа на свадьбе герцога Энгиенского и после нее. Скандалы и разборки, домашний шпионаж, такое. Но зато там давали и спектакль, в котором герцог исполнял роли Юпитера и демона, и очень всем понравился. Как теперь развидеть его появление с репликой:
"Я тот, чей взор надежду губит;
Я тот, кого никто не любит;
Я бич рабов моих земных,
Я царь познанья и свободы,
Я враг небес, я зло природы..."
Как говорится, хороший тамада и конкурсы интересные.
Анон, дорогой, спасибо, слов нет, как интересно у тебя здесь. Ну и приколы иногда - упасть и кататься!
#525 2025-06-29 16:08:19
- Анон
Re: Подслушано: Шантийи [Франция][XVII век][Великий Конде][yc]
У меня, похоже, новое увлечение. Зовут Emanuele Filiberto di Savoia detto il Muto (Moûtiers, 20 agosto 1628 – Torino, 21 aprile 1709).
Биография:
Il Savoia sordomuto. Emanuele Filiberto di Savoia Carignano 1628-1709
PICCO, Leila. 2010.
(Будет возможность, добуду и прочту)
Это тот самый глухой принц Кариньяно, которого Людовик XIV преследовал за самовольную женитьбу. Очень приличный человек был, выучился разным наукам, семейную недвижимость ремонтировал.
Людовик на самом деле бесчеловечный какой-то, уж глухого мог бы оставить в покое!