Вы не вошли.
Анекдоты, сплетни и другие офигительные истории про Людовика II де Бурбон-Конде — великого полководца с тонкой душевной организацией.
"Когда умру, прошу – без ликованья…"
Наталья Резник
Списки в шапке обновляются.
Если нет ссылки на книгу в комментарии, эта книга скорее всего есть в разделе "Источники".
Комментировать можно :)
Запасной аэродром: https://t.me/foliedeconde
Гости не могут голосовать
Отредактировано (2024-11-08 15:01:01)
Лувиньи пишет о встрече с польской королевой. Напомню, это осень 1663 г. Граф де Гиш и граф де Лувиньи приезжают в Польшу, чтобы принять участие в походе против московитов. И вот они едут из Померании в Варшаву.
«Нам восьмерым пришлось проделать этот путь с большими неудобствами, поскольку в Польше постоялых дворов мало и тем меньше, что никогда в жизни им не платили за услуги ни польский вельможа, ни дворянин из этого народа. Мы прибыли в Варшаву четвертого ноября. Королеве Польши уже сообщили о цели нашего путешествия; она после отъезда из Франции все еще сохранила чрезвычайное почтение к особе моего отца, и, если осмелюсь так выразиться, остаток той первой склонности, которая обыкновенно утрачивается лишь вместе с жизнью. Она приняла нас не только как знатных людей, коих легко отличить, но как собственных детей. Она захотела нас видеть в тот же день, и послала за нами великолепный кортеж из карет в сопровождении дворян, стражи и слуг, которые нас проводили на аудиенцию. На этой аудиенции она всё устроила для нас так любезно и предупредительно, как только можно вообразить.
Помимо ее желания дать нам знаки своей милости, ее учтивость происходила от природной любезности, и можно честно сказать, что королева Польши, которая тридцать лет правила народом столь варварским, как польский, нисколько не утратила утонченности нравов французского двора, где она воспитывалась. От рождения она была наделена отвагой и сильной склонностью к великому, и эта склонность сделалась неизмеримой страстью к славе и благородству. В тоне ее голоса, в каждом ее слове звучало тайное волшебство, которое зачаровывало всех. Манеры ее были благородны, непринужденны и полны некой величественной мягкости, которая внушала любовь и уважение всем, кто к ней приближался. Никто не был одарен большим умом: в делах она превосходила самого искушенного из министров. Так самовластно правила она Республикой, и ее веретено сделалось для поляков страшнее кривой татарской сабли.»
Не думаю, что текст Лувиньи нуждается в комментарии, но на всякий случай замечу, что это впечатления семнадцатилетнего гасконца, записанные им же — опытным придворным — спустя годы. Королеву он видел еще один раз перед отъездом и не то чтобы знал ее близко или был хорошо знаком с обстоятельствами ее жизни и правления (веретена дикие поляки боялись, бггг), но, разумеется, похвастаться — это святое.
Отредактировано (2024-10-01 14:37:37)
Помните защиту диссертации аббата д'Альбре в 1664 г.? Есть версия, что мероприятие могло пройти гораздо веселее, чем написали в "Газете".
Луи де Рувруа, герцог де Сен-Симон рассказывает байку о защите диссертации "второго сына г-на де Буйона (который после смерти своего старшего брата стал герцогом де Буйоном после своего отца, а тогда носил имя герцога д'Альбре), [первоначально] воспитывавшегося для церкви отца нынешнего герцога де Буйона". Поскольку этому описанию, которое трезвому человеку сложно дочитать, относительно соответствует тёзка кардинала де Буйона, ставший герцогом в 1692 г., то, думаю, речь изначально могла идти о будущем кардинале и о событии, описанном в "Газете". У Сен-Симона действие происходит, по-видимому, в семидесятых (иначе не собрать большинство упомянутых персонажей в одной комнате). Не то чтоб я хорошо разбирался в родственниках маршала де Тюренна, но я не знаю, кто бы тогда из будущих герцогов Буйонских мог защищаться. Впрочем, личность соискателя и тема его научных изысканий в данном случае совершенно не важна. У Сен-Симона этот анекдот входит в серию рассказов о похождениях отцовского приятеля, герцога де Куалена — человека благородного и известного своей ошеломляющей учтивостью.
Итак, защита герцога: версия вторая, эпическая.
"В те времена принцы крови посещали церемонии в честь знатных людей. Г-н принц, г-н герцог (позднее принц де Конде), и маленькие братья, принцы де Конти, присутствовали на защите этой диссертации. Г-н де Куален туда приехал сразу после них и, поскольку был одним из последних в ряду герцогов, он оставил между собой и местами возле прелатов несколько свободных кресел.
Принцам крови полагались места вне общего ряда, напротив кафедры председательствующего. В сопровождении нескольких президентов в судейских шапочках прибывает Новьон, первый президент, и, замыслив дурное против принцев крови, садится в первое кресло рядом с угловыми местами, предназначенными для прелатов. Герцог де Куален, весьма удивленный этой глупостью, позволил ему усесться, и, пока тот садился рядом с кардиналом Буйонским, занявшим соседнее кресло в углу прелатов, г-н де Куален поднимается, берет свое кресло, ставит его впереди президентского и садится, — и так внезапно, что всё было кончено раньше, чем кем-то замечено. Тут же поднялся великий шум, а г-н де Куален зажал президента спинкой своего кресла и не давал пошевелиться, а сам твердо держался на своем месте. Кардинал де Буйон попробовал было вмешаться. Господин де Куален отвечал, что находится там, где должен быть, потому что первый президент забыл свое место; тот, онемевший от оскорбления, гнева и невозможности ответить, не знал, что и делать. Президенты в шапочках весьма встревожились и переговаривались между собой. Наконец кардинал Бульонский, с одной стороны, и его братья — с другой, подошли к господину принцу, чтобы умолять его благоволить закончить миром эту сцену, которая заставила умолкнуть дискуссию. Г-н принц подошел к герцогу де Куалену, который перед ним извинился, что не встает с места, потому что не хочет оставлять свой пост. Г-н принц весьма осуждал первого президента прямо на месте, а потом предложил г-ну де Куалену подняться и дать первому президенту свободу, чтобы тот вышел. Г-н де Куален упирался и угрожал, что будет его удерживать всю защиту. Наконец, побежденный просьбами г-на принца и де Буйона, он согласился встать при условии гарантии г-на принца, что первый президент немедленно уйдет, и не предпримет ещё какой-нибудь уловки, когда будет вставать. Новьон пролепетал, что дает слово. Герцог сказал, что слишком презирает и его, и его слово, и хочет получить слово г-на принца: тот дал его. Тут же г-н де Куален поднялся и отодвинул свое кресло, приговаривая в адрес первого президента: "Идите же, сударь, идите". Тот вышел, до крайности сконфуженный, и отправился к своей карете вместе с президентами в судейских шапочках. А г-н де Куален тем временем взял свое кресло, отнес его на прежнее место и снова в него опустился.Тут же г-н принц подошел его поприветствовать, и все трое других принцев крови тоже, и все знатные люди последовали их примеру. Я еще забыл сказать, что господа де Буйоны пытались прибегнуть к военной хитрости и сообщить г-ну де Куалену, что его якобы спрашивают у дверей по срочному делу, а он отвечал, показывая на первого президента позади себя:
— Нет ничего более срочного, чем объяснить г-ну первому президенту его долг передо мной, и ничто меня не заставит отсюда выйти раньше г-на президента.
Герцог де Куален оставался там на протяжении всего диспута, а потом отправился к себе. Четверо принцев крови пришли его навестить в тот же день, и большинство свидетелей или тех, кто узнал о его приключении, так что в доме его было многолюдно до позднего вечера."
А потом еще король похвалил герцога де Куалена и заставил Новьона перед ним извиниться. И герцог де Куален был очень доволен.
Отредактировано (2024-10-05 20:54:31)
Как забавно они себя вели, в жизни бы не подумал, что так можно в таком обществе!
Про веретено польской королевы - просто шик. Представляется, что она крутит веретено, подняв в воздухе, как пращу или булава на цепях,или каким ещё хулиганским образом.
Как забавно они себя вели, в жизни бы не подумал, что так можно в таком обществе!
Общество своеобразное, что и говорить. В сам скандал из-за рассадки поверить легко — у них все время же разборки на тему кому где стоять, на чем сидеть и какой длины шлейф носить. Но чтоб такой цирк...
Представляется, что она крутит веретено, подняв в воздухе, как пращу или булава на цепях,или каким ещё хулиганским образом.
Это было бы незабываемо
От принца Конде
R. VI, 463
Париж, 4 апреля 1664.
Фрагмент. Принцесса Пфальцская страдает от сильного воспаления горла. Ей делали кровопускание. Болезнь пройдет без тяжелых последствий.
От герцога Энгиенского
R. VI, 465
Париж, 4 апреля 1664.
Г-н де Нуайе отчитается обо всех новостях. Анна Баварская очень счастлива, что Ее Величество «заботится о ее поведении».
От герцога Энгиенского
R. VI, 459.
S.L.N.D. (апрель 1664 г.)
Сожалеет, что король Польши разместил армию на квартирах до того, как победил Ромодановского и московитов. Беспокоится о здоровье Ее Величества. Пусть она не берет на себя труд ему писать. Предлагает приехать в Польшу. Г-н де Нуайе скоро уедет. Предлагает свои услуги во Франции.
От принца Конде
R. VI, 479
Париж, 4 апреля 1664.
Принцесса Пфальцская лучше себя чувствует. Герцог Энгиенский снова ездил с Анной Баварской в Мобюиссон. Он жаждет вместе с женой уехать в Польшу. Войска в Германии на марше. Г-н де Гравель не смог закончить дело о герцогствах Оппельн и Ратибор. Он полагает, что некие курфюсты тайно ему противодействуют. Герцог Энгиенский учит польский язык. Король скоро едет в Сен-Клу, а оттуда в Версаль, где будет устроен «великолепный праздник, который продлится три дня с комедиями, конными состязаниями и балами и фейерверком». * Потом [король] отправится в Фонтенбло, чтобы там принять легата.
*Это были «Услады зачарованного острова». «Courses de bague», где нужно копьем снять кольцо с шеста, и «courses de tête», где нужно было копьем поразить одну «голову» и срубить другую, и при этом еще одной рукой управлять скачущей галопом лошадью.
Вот так выглядело упражнение с кольцом на этом празднике:
https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/btv1b8431555w
От герцога Энгиенского
R. VII, f.7
S.L.N.D. (18 апреля 1664 г.)
…Г-жа принцесса Пфальцская все еще больна, боль в горле все еще ее мучает. Думали, что придется ей сделать второе кровопускание, но, поскольку это средство ей обычно не слишком помогает, пока еще его не делали; ей сейчас получше, так что, я думаю, и не понадобится. Моя жена вернулась из Мобюиссона, куда я ее отвез, возвращаясь в Шантийи, и все монахини были весьма довольны благочестием, с которым она провела святую неделю. Думаю, что Двор вскоре отправится в Фонтенбло: он второго мая отправляется на пять-шесть дней в Сен-Клу, а оттуда в Версаль, где король готовит праздник, — наверное, очень красивый (1). Там должна быть комедия, балет, карусель, в которой я участвую, и фейерверк, в котором должны мгновенно сгореть все театральные декорации и перегородки, так что внезапно перед глазами не останется ничего, кроме прекрасных аллей версальского парка.
Буллы архиепископа Парижского (2) прибыли из Рима всего два дня назад: это первый результат мира, и Папа сильно расположен во всем дать королю удовлетворение. Легат приедет в течение месяца: думаю, он приезжает с намерением добиться расположения короля, и если все пойдет хорошо, можно будет подумать о поручении Вашего Величества. Г-н де Гравель(3) мне написал, что надеется через несколько дней получить от Императора все желаемые поручения касательно инвеституры в герцогствах (4) и послать их мне с первым регулярным курьером.
И двух дней не прошло с тех пор, как с м-ль де Лавальер (5) случилось приключение, наделавшее много шума. Среди ночи она сквозь сон услышала визг: ее разбудила собачка. Тут же она услышала, как по ее комнате ходит и разговаривает какой-то человек. Она не расслышала, что он говорил. Она спросила, кто в ее комнате, и никто ней не ответил. Тогда она перепугалась, бросилась бежать и заперлась в маленькой комнатке, где из окна стала звать на помощь. Пришли люди и обнаружили, что дверь ее комнаты закрыта на ключ, и пришлось им ее выломать. Когда они вошли, в комнате никого не оказалось: только грязный след ноги на маленькой табуретке возле окна и царапины на стене, словно кто-то пытался закинуть веревочную лестницу, и еще деревянная приставная лестница у другой стены, по которой можно было подняться до нижнего края окна. Неизвестно, что это были за люди, и хотя они ничего не украли, думают, что это воры.
Г-же принцессе Пфальцской сегодня немного хуже. Она думала, что может встать, но когда попробовала, у нее случилось такое сильное головокружение, что ей пришлось остаться в постели. Ничего опасного, но эти испарения доставляют больше неудобства; тем не менее, я думаю, что она не упустит возможности написать небольшую записку Вашему Величеству с этой почтой, хотя едва ли будет в состоянии написать длинное письмо.
(1) «Услады зачарованного острова» 7-10 мая 1664 г. (Les plaisirs de l'Isle enchantée, course de bague, collation ornée de machines, comédie rneslée de danse et de musique, balet du palais d'Alcine, feu d'artifice et autres festes galantes et magnifiques faites par le Roy à Versailles, le VII may 1664 et continuées plusieurs autres jours.)
(2) Ардуэн де Перефикс (1605-1 января 1671 гг.), воспитатель Людовика XIV, архиепископ Парижа в 1662-1671 гг. Написал несколько работ.
(3) Робер де Гравель, первоначально секретарь Мазарини, был в Страсбурге в 1653 г., посол в Регенсбурге, вел переговоры с прусскими и баварскими государями. Посол в Швейцарии (1674). Умер в 1684 г.
(4) Герцогства Оппельн и Ратибор в Силезии. Эти два герцогства часто будут упоминаться в данной переписке. Они были даны в приданое Анне Баварской Яном Казимиром. Как пишет герцог д’Омаль, они были переданы императором Фердинадом польскому королю Владиславу IV и могли быть выкуплены за 2 200 000 ливров. Часть документов, относящихся к герцогствам, хранится в Шантийи. Другая, гораздо более важная, в Национальном архиве.
(5) Луиза-Франсуаза де ла Бом Ле Блан, герцогиня де Лавальер (1644 – 6 июня 1710), фаворитка Людовика XIV.
Отредактировано (2024-10-08 11:00:25)
Принцы о празднике больше ничего не напишут, кажется, а жаль. Считается, что этот праздник был дан в честь мадемузель де Лавальер и был действительно великолепен. Вот книжка 1673 г., где можно посмотреть гравюры Исраэля Сильвестра.
https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/btv1b8626216h/f1.item
Там изложена и программа праздника, и названы исполнители ролей. Герцог Энгиенский изображал одного из рыцарей в свите короля — Роланда. Он был в костюме огненного цвета с белым и серебром, а его кираса, шлем и упряжь его лошади были богато украшены Бриллиантами (да, с большой буквы).
А вот еще любопытная статья о том, как эволюционировала карусель — точнее, одно из конных рыцарских состязаний в ловкости, где надо было копьем попадать в кольцо.
Изначально замена запрещенных рыцарских турниров, при Людовике XIV этот вид соревнований стал элегантной забавой (у наших принцев есть селфи с копьями для этой игры). А лет через сто и вовсе превратился в развлечение для дам: надо было сидеть в кресле на карусели и попадать в колечки палочкой. В начале 19 века игра с кольцом утратилась, зато появились деревянные лошади: сначала это было развлечение для взрослых, но уже во второй половине 19 века аттракцион достался детям и принял свою привычную нам форму.
https%3A%2F%2Fwww.manege1913paris.com%2 … 99384_1808
Отредактировано (2024-10-08 21:38:15)
Это портрет героя баек Сен-Симона, герцога де Куалена.
Я ошибся, это его сын. Но хорошенький кавалер, пусть тоже будет.
А это как раз герой, Арман де Куален. Оба, и отец, и сын, были членами Французской академии, еще бы им быть невежливыми.
А это очередной анекдот.
Однажды герцогу де Куалену после битвы достался пленник, некий рейнский граф. Герцог де Куален пожелал уступить ему свою кровать, состоявшую из одного тюфяка. Оба они были до такой степени учтивы друг с другом, что легли спать на землю по сторонам тюфяка. Вернувшись в Париж, граф, которому свободно можно было туда приехать, захотел повидать г-на де Куалена. При прощании последовали величайшие любезности. Доведенный до крайности граф вышел из комнаты и снаружи запер дверь ключом на два оборота. Г-н де Куален не растерялся. Его комнаты располагались всего на несколько ступенек выше первого этажа: он открыл окно, выпрыгнул во двор и оказался прямо перед дверцей кареты графа, который подумал, что не иначе как сам дьявол его сюда перенес. Правда, при этом г-н де Куален вывихнул большой палец ноги; Феликс, первый королевский хирург, его вправил. Когда г-н де Куален выздоровел, Феликс явился проведать его и нашел совершенно исцелившимся. Когда он уходил, г-н де Куален пожелал ему открыть дверь, отчего Феликс смешался и стал протестовать. В этой борьбе они оба тянули дверь, но потом герцог внезапно уступил победу и убрал руку: в итоге его большой палец опять был вывихнут, а Феликсу пришлось тотчас же приступить к работе. Можно себе представить, что он потом рассказал эту историю королю, и над ней много смеялись.
Отредактировано (2024-10-11 20:12:53)
В конце XIX в. в готической церкви св. Мартина в Монморанси по рисункам Франсуа-Эмиля Эрмана выполнена серия витражей, посвященных потомкам Монморанси. Вот всё семейство: Генрих II, принц де Конде, принцесса Шарлотта-Маргарита, принц де Конти и герцогиня де Лонгвиль, а завершает ряд герцог Энгиенский, видимо, только прибывший с поля боя и скромно сложивший в углу свои доспехи. В нижнем ярусе всё чинно и спокойно, зато повыше вместо святых покровителей — буйные виктории с транспарантами.
Если вы спросите, есть ли в этой церкви витраж с благочестивым Тюренном — а как же. Там еще Минерва.
В этой церкви сохранились и более ранние витражи 16 века, многие среди них посвящены семейству Монморанси.
Можно здесь посмотреть:
http://eglisesduconfluent.fr/Pages/VIT- … Martin.php
http://ndoduc.free.fr/vitraux/htm1/eg_S … orency.htm
Отредактировано (2024-10-12 16:12:24)
Сегодня день сомнительных стихов.
Во-первых, это стихи о лихорадке принца Конде и о том, как обидно болеть, из послания к монсеньору принцу де Конде по случаю его возвращения из Германии в 1645 году ("Epistre à Monseigneur le Prince de Condé, sur son retour d’Allemagne l’An 1645") Вуатюра.
Vous sembloit-il pas bien injuste,
Que sous l’ombrage des Lauriers,
Qui mettent vostre front auguste
Sur celuy de tant de Guerriers:
Sous cette feüille verdoyante,
Que l’ire du Ciel foudroyante,
Respecte & n’oseroit toucher;
La fiévre chagrine et peureuse,
Triste, défaite et langoureuse,
Eust le cœur de vous approcher,
Qu’elle arrestat vostre courage,
Quelle changeast vostre visage,
Qu’elle fit trembler vos genoux?
Не знаю, какой реакции он ждал. Может, надеялся, что эта часть пройдет незамеченной — там еще несколько сотен строк.
А вот еще Дени де Санген де Сен-Павен. Этот ученик Теофиля де Вио воздвиг аж целый поэтический храм славы герцога Энгиенского. https://books.google.ru/books?id=bsm0Mw … 83&f=false
Поэт, кстати, неплохой и с чувством юмора.
А еще он автор сонета, в котором сначала отказывается описывать портрет принца Конде, потому что и так всё понятно. Действительно, кто его не видел и не знает. Правда, потом поэт все-таки делится кое-какими наблюдениями, которыми портит репутацию господина принца.
"Tu says qu'il vit en galant homme,
Dans tous les sentiments de Rome,
Venus est pour lui sans attraits."
"Ты знаешь, что он живет как галантный человек, весь в римских чувствах, Венера для него не привлекательна."
Можно даже подумать, что он тут исключительно о древнеримских добродетелях, а не об итальянском пороке. Учитывая репутацию Сен-Павена как "содомского короля", возможно, тут всё вместе.
https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/btv1b … /f354.item
Еще одно приключение герцога де Куалена.
У герцога де Куалена была причуда: он не выносил оказываться последним. Увлечение этой забавой, в которой положено преследовать зачинщика, обыкновенно проходит вместе с ранней юностью. Г-н де Лонгвиль в том же Нанси, где двор оставался некоторое время, условился со своими пажами-факелоносцами; когда все пешком расходились с церемонии раздевания короля, г-н де Лонгвиль коснулся герцога де Куалена, сказал ему, что он последний, и бросился бежать, а герцог де Куален — за ним. Немного оторвавшись от погони, г-н де Лонгвиль заскочил в какую-то дверь, посмотрел, как г-н де Куален со всех ног промчался мимо, и спокойно пошел спать. Тем временем пажи с факелами водили за собой г-на де Куалена по всему городу, пока он не выбился из сил и не отправился к себе, весь взмокший. Над этой шуткой стоило бы посмеяться, но г-ну де Куалену она не понравилась.
Сен-Симон, "Мемуары". Т.4. Глава 1.
Отредактировано (2024-10-14 11:35:58)
Вокруг изображений Великого Конде всегда есть место для дискуссии о правильной мере красоты и уродства, о придворной лести и о том, как дух должен отражаться на внешности.
Тут много интересного о Стелла, о господине принце и о требованиях потомков к его портретам.
https://dhistoire-et-dart.com/Stella/St … _40ca.html
Некоторые считали, что на льстивых придворных портретах тема носа и глаз Великого Конде раскрыта недостаточно, а иные художники еще позволяют себе добавлять отсутствующий подбородок, что уже совсем никанон и ггкп.
Внесу только гравюру с портрета принца Конде работы Жана Нокре, чтобы было понятно, о чем речь. Нокре можно сразу опознать, а его модель — не факт. Но красиво же.
P. S. Лично для меня лучший портрет Великого Конде — тонированная терракота Куазево, что нынче стоит в библиотеке Шантийи. Думаю, он ближе всего к оригиналу, хотя тут, конечно, своими глазами надо смотреть, и не в одном ракурсе. Луврский бюст тоже очень хорош. Он более официальный, но сложный и сделан виртуозно.
Отредактировано (2024-10-15 16:29:44)
Продолжение приключений герцога де Куалена. В этот раз пострадавший через его любезность и свою доброту — сам герцог де Сен-Симон.
Как-то мы с мадам де Сен-Симон его встретили по пути из Фонтенбло: он вместе со своим сыном, епископом Мецским, стоял на мостовой в Понтьери, где сломалась его карета. Мы отправили было к ним человека с просьбой присоединиться к нам, но обмен сообщениями никак не прекращался, и я был вынужден вылезти, несмотря на грязь, и идти просить его сесть в мою карету. Г-н епископ Мецский негодовал на его любезности, и наконец принял решение. Когда согласие г-на де Куалена было получено, и ему оставалось только добраться до моей кареты, он начал вести переговоры и возражать, что не может отбирать место у благородных девиц. Я ему сказал, что эти девицы — горничные, и с них вполне довольно будет подождать, пока его карету починят, и прибыть следом. Нам с г-ном епископом пришлось немало постараться и пообещать ему, что одна из них останется с нами. Горничные вышли, и во время отнюдь не краткого обмена любезностями я велел лакею закрыть дверцу после меня и предупредить кучера, чтобы он немедленно трогал. Всё это было очень хорошо исполнено, но в то же мгновение г-н де Куален стал кричать, что выпрыгнет, если карету не остановят и не посадят благородную девицу, и немедленно приступил к исполнению своего замысла таким странным образом, что я едва успел поймать его за пояс штанов и удержать, а тот, уткнувшись лицом в дверцу кареты, кричал, что выпрыгнет, и вырывался у меня из рук. Видя это безумие, я приказал остановиться. Он снова принялся настаивать, что выпрыгнет из кареты. Призвали благородную девицу-горничную. По пути от сломанной кареты она собрала на себе и принесла нам немало уличной грязи, и не иначе как собиралась раздавить нас с г-ном епископом Мецским, поскольку наша карета была рассчитана на четверых.
Адам Перель (Adam Perelle). Партер Оранжереи — первый партер, созданный Ленотром в Шантийи. Офорт. 1680-е гг.
Мне посоветовали прекрасный мини-сериал "Мазарини" 1978 г., не нарадуюсь.
Постановка несколько театральная, но оно и к лучшему — зато говорят не очень быстро и понятно. Хорошие актеры и много принца Конде в первой части. Гастона настигло справедливое возмездие ))
Во второй части, правда, Конде почти нет — битва в предместье Парижа осталась за кадром, как и последующие события. Но зато в начале идет повтор финальной сцены предыдущей серии, где господин принц метким пинком выкидывает кардинала Мазарини из кареты.
Мне такие вещи доставляют незатейливую радость, особенно когда можно их пересматривать до полного удовлетворения от торжества справедливости.
Идея для очередного очень важного опроса: когда Великий Конде был не в духе, кого он пинал?
Варианты ответов:
- испанцев;
- кардинала Мазарини;
- графа де Гито;
- балду;
- кого хотел пнуть, того и пинал;
- кого пнул — тот сам знает, за что;
- никого не пинал, был слишком воспитанный.
Опрос прелестный, анон, ткну пальцем в небо: графу де Гито доставалось от дурного настроения принца.
Но заочно!
За сериал спасибо большое тебе, очень хочется смотреть такое
Сен-Симон энергичен. Самоуверен. А вот его сын явно им фрустрирован, хотя благородный человек, или портреты врут, но думаю, что нет.
Отредактировано (2024-10-29 09:13:12)
Да, конечно, я бываю очень рассеян по утрам. Прошу прощения.
А про Гито я почитал и пришел к выводу, что он на самом деле - виновник злоключений Фронды, ведь если бы не его требования к отцу короля, не было бы, против кого фрондировать.
Честно говоря, ну и деревня у них там была в высш5м свете, просто рай
для сплетников. Жизнь!
Тут возникает вечная путаница во французских аристократах с одинаковыми именами ))
Тот граф де Гито, который начальник гвардии королевы и специалист по арестам мятежных принцев — Франсуа де Комменж. Он родился в 1580 г., во времена Фронды пожилой уважаемый человек, и его тогда никто не пинал, насколько я знаю.
Но у него был племянник, Гийом де Пешперу-Комменж, граф де Гито и маркиз д'Эпуас, родившийся в 1626 г. Т.е. он на 5 лет младше принца Конде и один из его близких друзей. Несмотря на предполагаемый эпизодический буллинг, Конде покровительствовал Гито иногда в ущерб интересам других своих приближенных. Некоторые очень обижались на несправедливость. Так ушел от принца Бюсси-Рабютен, уступивший Гито свою должность, и Колиньи-Салиньи, который рассчитывал на орден Святого Духа, поскольку спасал жизнь принцу при Дюнкерке, но Конде представил королю кандидатуру графа де Гито. Ну, в окружении принца была своя атмосфера, не все выдерживали.
Да, я забыл, что именно Гито привез во Францию известие о том, что Конде готов попросить прощения и вернуться.
Отредактировано (2024-10-30 09:20:20)
Ооо, я не знал! А кто арестовывал Конде, старый Гито или этот, в парике?
Ооо, я не знал! А кто арестовывал Конде, старый Гито или этот, в парике?
Старый Гито при участии самого принца Конде ))
Бюсси-Рабютен в своих мемуарах рассказывает, что Гито-младший к принцу попал благодаря протекции дяди и маршала де Грамона (гасконская мафия в действии), и с самого начала принцу понравился, а Бюсси — нет, потому что Гито формально числился корнетом его шеволежеров, но на службе не появлялся, ибо принц его держал при себе. В 1649 г. принц уже два года был с Бюсси холоден и предложил ему продать должность Гито. Тот, действительно, денег не выплатил и в конечном итоге отправил Бюсси разбираться к Конде. Встретиться им удалось только когда принц вышел на свободу. Они с Бюсси так побеседовали, что тот бесплатно вернул должность принцу и не хотел иметь с ним никаких дел. Часть денег принц все же отдал, но не всё, а в итоге Бюсси отказался дальше служить, побоявшись измены.
Мемуары здесь лежат:
https://archive.org/details/lesmemoires … s/mode/1up
С. 151-152 — явление Гито народу; 172 — Гито и служба в полку; 185 — условия сделки с Бюсси; 190 — принц торопит Бюсси с ее завершением; 191 — Гито отнекивается; 202 — последний разговор Бюсси с принцем и поддельная записка от Лене.
Отредактировано (2024-10-31 01:27:14)
Просто хочу показать карту Парижа 1652 г.
https://gallica.bnf.fr/ark:/12148/btv1b55013143d
А это особняк Конде рядом с Орлеанским дворцом и Люксембургским садом.
Это было большое, но несуразное строение. Великий Конде свою парижскую резиденцию не любил, но там часто жила его жена.