Вы не вошли.
Я сейчас не помню, у нас дата раньше Дятлов-позорища или позже? Если позже - точно сопровождают, потому что тогда выебали буквально всех и организацию поставили очень чётко.
Первое издание 1976 год.
Но я не уверен, что это так строго соблюдалось при походе фактически вокруг дачи.
Прежде чем устраивать прочесывание окрестностей силами солдат и милиции, нужно было узнать, а не вернулась ли Оля домой.
У родителей Оли всё ещё есть телефон. И я уже писал - повезло, что они дома, иначе это бы вообще было максимально нерационально.
при походе фактически вокруг дачи.
Люди навсегда терялись и в лесках площадью в в квадратный километр.
Но я не уверен, что это так строго соблюдалось при походе фактически вокруг дачи.
Соблюдалось, анон. Потому что как только переставало соблюдаться, происходил какой-нибудь пиздец, из которого хорошо, если хоть один человек выходил живым(((
Вообще туризм - это дофига опасно, даже когда вокруг дачи и летом, и я пользуюсь случаем напомнить анонам: если ваша тургруппа не зарегистрирована в мчс и у каждого из вас нет надежного средства сотовой связи - шлите такую группу нахуй, даже если деньги не возвращают. Деньги можно отсудить, а жизнь не вернешь.
Люди навсегда терялись и в лесках площадью в в квадратный километр.
Так я ж говорю не о том, как надо, а о том, как делали.
не о том, как надо, а о том, как делали
Скажем так: можно было забить, но если об этом выясняли, то ебли жестко.
Особенно если речь о детишках.
Папа прыгает, и Оля ему верит.
Просто пытается соответствовать его ожиданиям. А так фан-клуба у нее нет, кроме Люси, и ее это никак не беспокоит. По тексту вообще не заметно, чтобы она специально пыталась как-то привлечь к себе внимание. Наоборот, старается не отсвечивать лишний раз.
Аноны, я с мороза. Может, кто-то вспомнит, что это за рассказ, где мать с сыном во время ВМВ эвакуировались в тыл, там мать работала на заводе, а сын вроде как почту разносил?
В конце мать
Это единственное, что мне хотелось бы перечитать из сабжа, но в упор забыл, как оно называлось.
По идее, Евдокии достаточно было просто позвонить родителям Оли, выяснить, не вернулась ли она, и попросить отзвониться, если вернется. Не было никакой необходимости самой бежать к ним и уже оттуда всех обзванивать.
Но Митя-то тут причём? Там должен быть турклуб, где сидят люди с званиями по туризму (ну, кмсы хотя бы), которые рисуют маршрут идиотам.
Потому что они шли по местам его боевой славы - тем маршрутом, которым он добрался с лекарствами из города к партизанам. Вряд ли к этому мероприятию привлекался турклуб.
И я уже писал - повезло, что они дома, иначе это бы вообще было максимально нерационально.
Гомункул с душой-калькулятором! Евдокия, в отличие от тебя, человечная.
Вообще Алексину даже еще тогда при совке начали пихать в панамку, т.е. организация настолько всратая, что смогла затмить моралистический пафос и перевесила все преступления Оли. Ну еще, конечно, сыграло роль, что туризм был популярен и много было профессионалов.
Знания - это оружие против манипулятивных разводов, о аноны, отвергающие современную психологию.
Отредактировано (2023-12-23 00:21:35)
Потому что они шли по местам его боевой славы - тем маршрутом, которым он добрался с лекарствами из города к партизанам.
И это подсказывает нам место действия - это не столицы и даже не миллионники, скорее всего. Небольшой город, находившийся на оккупированной территории, причем на территории, где было активное партизанское движение.
Отредактировано (2023-12-23 00:25:07)
Аноны, я с мороза. Может, кто-то вспомнит, что это за рассказ, где мать с сыном во время ВМВ эвакуировались в тыл, там мать работала на заводе, а сын вроде как почту разносил?
В тылу как в тылу
Вообще, как бы неплохо Евдокии и самой знать маршрут, по которому она детей отправляет. Она же знает, да? И даже Митю дёргать не пришлось бы, сами бы сходили и проверили. И уже на этапе с лодочником бы поняли, в каком направлении её искать.
По идее, Евдокии достаточно было просто позвонить родителям Оли, выяснить, не вернулась ли она, и попросить отзвониться, если вернется. Не было никакой необходимости самой бежать к ним и уже оттуда всех обзванивать.
Представь, звонит тебе руководитель группы, с которым твоя дочь отправилась в поход, и интересуется, не вернулась ли Оля домой. Такой звонок, безусловно, не потревожит твой душевный покой. Да, наоборот, в полной неизвестности ты с ума сойдешь. Подхватишься и побежишь сразу в школу, к Евдокии или за город поедешь искать дочь.
Такой звонок, безусловно, не потревожит твой душевный покой
Мой душевный покой не потревожит звонок одноклассницы Оли, которая в поход не пошла, и спрашивает, закончили ли они там, дома ли Оля уже.
Такой звонок, безусловно, не потревожит твой душевный покой.
Да какая разница, ситуация уже имеет место и потревожит в любом случае. Позвонить просто быстрее.
Да, наоборот, в полной неизвестности ты с ума сойдешь. Подхватишься и побежишь сразу в школу, к Евдокии или за город поедешь искать дочь.
Они взрослые люди и сами могут решить, куда им бежать и что делать, чтобы не сходить с ума. Задача Евдокии - найти девочку. Тем более, что утешитель из нее так себе
Анон пишет:Такой звонок, безусловно, не потревожит твой душевный покой
Мой душевный покой не потревожит звонок одноклассницы Оли, которая в поход не пошла, и спрашивает, закончили ли они там, дома ли Оля уже.
Они были все в панике и не додумались схитрить.
К тому же, возможно, действовать за спиной родителей казалось им неэтичным.
Логично было засесть у Оли дома и оттуда всех обзванивать. Если Оля вернется домой, то они сразу же об этом узнают. Напоминаю, мобильной связи еще не существовало и даже стационарные телефоны были далеко не везде. В 70-е годы было принято писать письма и посылать телеграммы даже внутри одного города или же ходить лично домой или на работу, чтобы переговорить с кем-то.
Отредактировано (2023-12-23 00:44:52)
Такой звонок, безусловно, не потревожит твой душевный покой.
Потревожит, конечно. Но, по крайней мере, дома у тебя не будет того балагана, что Евдокия там устроила, а отец семейства может сам обзвонить больницы-морги и убедиться, что такая не поступала. Ну или поступила подходящая под описание, приезжайте опознать. Уже поспокойнее, чем в книге описано.
А ещё, если не тратить время на поездку до города, а начать поиски прям на месте, можно внезапно обнаружить, что с Олей всё в порядке ещё до звонка из милиции. И позвонить: да, уже побывала у дяди, скорее всего, чешет в город, выпишите ей там люлей, когда вернётся.
Напоминаю, мобильной связи еще не существовало и даже стационарные телефоны были далеко не везде.
У Оли дома был, в школе был, на станции был, во всех обзваниваемых местах по определению был. Где не хватает?
даже стационарные телефоны были далеко не везде.
Но, блин, в условиях задачи они есть! У родителей Оли, на станции, в посёлке. Так зачем тратить драгоценное время и мчаться в город, когда связь доступна?
В тылу как в тылу
Спасибо, анон, это оно
Анон пишет:даже стационарные телефоны были далеко не везде.
Но, блин, в условиях задачи они есть! У родителей Оли, на станции, в посёлке. Так зачем тратить драгоценное время и мчаться в город, когда связь доступна?
В наше время мы привыкли решать все вопросы по телефону, имя в кармане мобильник. А тогда люди предпочитали личное общение. особенно в таких щекотливых вопросах, когда исчез подросток, доверенный классному руководителю. Евдокия как ответственное за подростка лицо предпочла личный разговор с родителями, потому что чувствовала свою вину за недосмотр и не могла себе позволить спрятаться от них за телефонной трубкой.
Евдокия как ответственное за подростка лицо предпочла личный разговор с родителями, потому что чувствовала свою вину за недосмотр и не могла себе позволить спрятаться от них за телефонной трубкой.
То есть она это сделала ради личного душевного комфорта.
Анон пишет:Евдокия как ответственное за подростка лицо предпочла личный разговор с родителями, потому что чувствовала свою вину за недосмотр и не могла себе позволить спрятаться от них за телефонной трубкой.
То есть она это сделала ради личного душевного комфорта.
Нет. Для ее душевного комфорта было нужно поступить так, как аноны предлагают: позвонить, соврать, а потом втихаря, трусливо пытаться исправить собственные косяки.
Но она открыто пришла к ним домой: я виновата, давайте искать девочку.