Книг Дарьи Донцовой тред

Анон · 2021-12-27 13:02:49

Милый, хотя и глупенький, юмор или унылая душнота? Нормальные семейные отношения или терпильство и тетесрачество? Донцова окончательно скатилась или ее еще можно читать? Есть ли у нее достойные конкуренты в жанре? Обсуждаем тут!

Что можно найти в этом треде, кроме ностальгии:

Подсказка от анона, где можно найти книги бесплатно (нужен впн)

Накуры от анонов
накур от анона в стиле «если бы ГП писала Донцова»
накур от анона, в котором на книжные серии Донцовой наступает мультивселенная

Kроссоверный фанфик «Если бы ГП писала Донцова» (в роли ГГ – внезапно Гермиона)

Аноны смотрят сериал-экранизацию
ссылка на первый сезон сериала по книгам об Иване Подушкине
анон предлагает таймкоды с сериальными Ваней Подушкиным и Максом Вороновым
больше впечатлений про сериальных Ваню и Макса от анона
и тут + сравнение книг и сериала, авторские находки в сериале и комментарии анона

Чтения

▼«Безумная кепка Мономаха»⬍

▼«Чёрт из табакерки»⬍

▼«Букет прекрасных дам»⬍

▼«Любимые забавы папы Карло»⬍

▼«Вакантное место райской птички»⬍

▼«Кекс в большом городе»⬍

▼«Синий мопс счастья»⬍

▼«Гадюка в сиропе»⬍

▼«Созвездие жадных псов»⬍

▼«Полет над гнездом индюшки»⬍

Анон · 2024-02-24 21:57:20

Анон пишет:

Как же ты хорош, анон с разбором! Жду продолжения

Спасибо! Хочется довести до развода. Хотя они и после этого взаимодействовали.

Анон пишет:

Этот разбор определенно нужно добавить в шапку треда)

Лучше когда я закончу, наверное.

Анон · 2024-02-24 21:57:50

▼Главбух и полцарства в придачу. Как гарантированно вернуть мужа в семью.⬍

▼обложка⬍

В книге «Главбух и полцарства в придачу» семейной жизни главной героини уделяется довольно много внимания. Чета переживает кризис и кто-то даже пытается разрушить их созданный на небесах союз. Обо всём по порядку.

Начинается всё с того, что Олег по непонятной причине приволок вечером торт «Полет». Удивлённая Вилка пускается в размышления:

Впрочем, слово «вечером» тут употреблено не совсем удачно, Олег, как всегда, заявился домой около часа ночи. Обычно мой муж на цыпочках прокрадывается к кровати и молча заползает под одеяло. В первый год после свадьбы я искренне полагала, что жизнь замужней женщины – это не только стирка, уборка, готовка, но и совместные походы с супругом в театр, кино, ресторан, зоопарк, в конце концов. Потом, сообразив, что Олег терпеть не может музыку, отчаянно скучает на любом спектакле, а в кино, пользуясь темнотой, просто засыпает, я не стала огорчаться. Что ж, моя богом данная вторая половина оказалась из домоседов, и пятьдесят женщин из ста поменяли бы с радостью своего «кота» и гуляку на моего тихого майора. Впрочем, к домоседам Куприн не имеет ровным счетом никакого отношения. Он трудоголик, целый день и часть ночи проводящий на службе.
Сначала я, наивная незабудка, пыталась бороться с привычкой мужа пропадать на работе по двадцать часов в сутки. Ну согласитесь, супруг, который лишь спит с вами на одной кровати, никак не может считаться образцом семьянина. Мне элементарно хотелось романтики, совместных ужинов, кофе в постель, милых подарочков, походов, ладно, не в театр, так хоть в супермаркет за продуктами или в магазин за тряпками.
Куприн с самым несчастным лицом, выслушав мои требования, бормотал:
– Да, конечно, ты совершенно права, сейчас же отправимся в кино.
Но стоило мне, подпрыгнув от радости, схватиться за уличную обувь, как раздавалась противная трель мобильного, муж вытаскивал трубку и отрывисто говорил:
– Да. Где? Когда? Выезжаю.
Услыхав в первый раз слово «выезжаю», я чуть не зарыдала от злости, во второй – разбила чайный сервиз, в третий – пошла на сеанс одна, в четвертый поняла: надеяться на что-то иное глупо. Потом было достаточно тяжелое в моральном плане время, когда я задавала себе вопрос: а зачем козе баян? Что же я получила в результате замужества? Зарабатываю я больше Куприна, всякие гвозди в квартире забиваю самостоятельно, умею водить машину, правда, плохо, не боюсь ходить вечером по улицам одна и вообще всю жизнь, начиная с трехлетнего возраста, решаю свои проблемы самостоятельно.
Промучившись около шести месяцев, я внезапно поняла, что сама виновата в том, что моя семейная жизнь катится не по тем рельсам. А не надо было выходить замуж за сотрудника МВД. Кто мешал найти себе тихого писателя или научного работника? Вот такой муж по большей части сидел бы дома, водя ручкой по бумаге. Впрочем, другая моя подруга, Люся Кочеткова, имеет супруга-академика, который способен умереть от голода перед забитым под завязку холодильником.
В конце концов я решила принимать своего Куприна таким, каков он есть. И теперь моя жизнь протекает просто замечательно. Я пишу свои криминальные романы, а Олег занимается преступниками. Изредка мы пересекаемся, очень довольные друг другом. Правда, в издательстве уверены, что супруг подбрасывает мне темы для книг, но это не так. Олег изредка рассказывает о работе, но из этих историй нельзя сочинить даже самой завалященькой повести.
Теперь понимаете, почему меня до остолбенения удивил вчера Куприн? Во-первых, он пришел домой около шести, чего не случается даже под Новый год, во-вторых, Олег имел виноватый вид, а в-третьих, держал в руках картонную коробку, в которой оказался торт «Полет». Я, правда, терпеть не могу безе с жирным кремом, мне больше по вкусу простая вафельная «Причуда», но некоторые мужья не знают о пристрастиях своих жен. Олег очень редко приносит мне что-то вкусное.
Я взяла коробку и тут же подумала: «интересно, что он натворил, если купил десерт?»

Итак, на пятом году семейной жизни супруги пришли к компромиссу.

Детективная арка развивается своим чередом, Виола скармливает многодетной подруге «Полет», затем отвозит её сына к родственникам. На обратном пути в купе убивают попутчицу, а в Вилкиной сумке оказываются её часы. Своим семейным положением она пытается пользоваться:

– Никуда не пойду, – сурово заявила я, ринулась в купе и села на свою полку, – хоть убейте. Вернее, убивать меня нельзя. Вас тут же поймают! Имейте в виду, мой муж, Олег Куприн, является майором милиции. Он сейчас стоит на перроне, с цветами, ждет жену, я ему звонила и сообщила номер вагона и место. Представляете, что он предпримет, обнаружив мое отсутствие?
Сами понимаете, что я наврала с три короба. Олег никогда не станет маячить на перроне с букетом, ему и в голову не придет купить розы. Даже не знаю, что должно произойти, чтобы он кинулся за цветами. Естественно, никаких телеграмм я не отправляла…

Дома главная героиня обнаруживает, что что-то не так:

Открыв дверь, я на цыпочках прокралась в спальню и увидела нашу кровать. Моя сторона аккуратно накрыта покрывалом, слева, где обычно спит Олег, нет никого.
Я с удивлением осмотрела комнату. Однако странно. Обычно Куприн не утруждает себя уборкой постели. Сегодня же ровно натянул плед и положил на место подушку.
В полном недоумении я пошла в ванную и нашла там на веревке рубашку Куприна, выстиранную и уже сухую.
Было от чего прийти в изумление. Как правило, Олег запихивает грязное белье в бачок, а я, когда гора начинает подпирать потолок, засовываю ее в стиральную машинку. Гладит у нас, правда, Томочка. Меня этот процесс способен довести до депрессии. А Тамара включает телевизор и спокойно принимается за дело. Зато я привожу продукты и оттаскиваю в прачечную тяжелые тюки с пододеяльниками, простынями и полотенцами. Так что все по-честному.

На кухне она видит Тому, которой рассказывает всё о поездке. Тут раздаётся телефонный звонок.

– Виола? – донеслось из трубки.
– Слушаю.
– Мне нужна Тараканова.
– Это я.
На том конце провода раздалось легкое покашливание.
– Вы любите своего мужа?
– Что за идиотизм, – прошипела я и швырнула трубку.
– Случилось что-то? – озабоченно поинтересовалась Томуська.
– Какая-то кретинка звонила, – рявкнула я, – телефонная хулиганка! Встречаются такие негодяйки, покупают телефонную базу и ну людям голову морочить.
Снова раздался звонок.
– Давай отвечу, – ринулась к столу Тамара.
Но я уже успела схватить трубку.
– Да!
– Не отсоединяйтесь, пожалуйста, – сказал тот же голос. – Я хочу вам добра.
– В каком смысле? – напряглась я.
– Ваш муж Олег Куприн завел себе любовницу, профурсетку Лесю Комарову, – зачастила «доброжелательница». – Имейте в виду, Леся не замужем и явно наметила отбить у вас супруга.

Виола поначалу не воспринимает это всерьёз:

– Некая дама сообщила, что Олег якобы завел любовницу. Вот ведь ерунда! Куприн – и измена! Смешнее и не придумаешь. Да у него все время уходит на работу!
Не в силах удержаться, я рассмеялась. Честно говоря, не ожидала, что Томочка воспримет всерьез заявление какой-то балбески. Я сама в детстве баловалась такими звонками, просто мои шутки были не такими злыми.

Томочка пока молчит. Между прочим нас потчуют очередной забавной сценкой-флешбеком:

Оттягивая неприятный момент, я решила навести в спальне порядок. Вот разберу шкаф и сяду за работу. Хорошо, что Олега нет дома. Недавно, увидав, что я перекладываю вещи в гардеробе, Куприн заметил:
– Сегодня вторник. Между прочим, в воскресенье ты уже приводила в порядок шмотки.
– Они снова скомкались.
Олег ухмыльнулся:
– Да нет. Просто тебе неохота писать, вот и ищешь любой повод, чтобы не браться за книгу.
Я очень разозлилась в тот момент на мужа и довольно резко ответила:
– Вот уж не знала, что живу с психоаналитиком.
Куприн заулыбался еще шире.
– Юпитер, ты сердишься, значит, ты не прав. Римская пословица. Злись сколько угодно, но я уже знаю: в тот момент, когда нужно взяться за работу, писательница Арина Виолова начинает усиленно заниматься домашним хозяйством.

Выясняется, что у Тамары своё мнение о не принятом всерьёз Вилкой сообщении об измене.

– Это ты сядь, – неожиданно серьезно ответила она, – и выслушай меня.
Я молча села и уставилась на Тому.
– Целую неделю мучаюсь, – выпалила та, – все не знала, следует ли тебе говорить. Извелась просто! <...>
– Вилка, – перебила меня Тома, – я совершенно здорова. Речь идет о тебе.
– Обо мне?
– Да.
– В чем дело?
– Скажи, ты любишь Олега?
– Конечно. Зачем жить с тем, кто не вызывает положительных эмоций?
– Всякое случается, – протянула она и принялась кашлять.
– Хватит, – велела я, – немедленно рассказывай, в чем дело!
Подруга снова покраснела и все выложила.
В прошлую пятницу в нашей квартире зазвонил телефон. Тома сняла трубку и услышала женский голос:
– Виола, ваш муж завел любовницу, Лесю Комарову.
Информаторша с легким злорадством сообщила место работы, возраст разлучницы, описала ее вид и добавила: «Если приедете к пяти вечера к конторе мужа и подождете пару минут, поймете все».
Тамара призадумалась. С одной стороны, она была рада, что трубку сняла не я, с другой – посчитала гадкое сообщение глупостью, однако все же насторожилась.
Волей-неволей она стала присматриваться к Куприну и заметила несколько странностей. Олег, раньше швырявший рубашки где попало, теперь раздевался в ванной и моментально затевал стирку. Согласитесь, удивительный поступок для мужчины, никогда не обременявшего себя домашними хлопотами.
Томочка не выдержала и с самым невинным видом поинтересовалась у него:
– Что это ты в енота-полоскуна превратился?
У Олега сначала забегали глаза, но потом он быстро нашелся:
– Да я в нашей столовой взял сосиски с кетчупом, капнул себе на живот. Вот и решил пятно застирать, а то въестся – и не отойдет.
Томочка кивнула. Она не стала напоминать моему мужу, что он уже несколько дней подряд старательно стирает сорочки. Неужели регулярно обливается томатным соусом?
В голове Томы поселилась нехорошая мысль: наверное, известие о любовнице правда. Олег, придя со свидания, уничтожает улики. Может, на воротничке остался след от губной помады или его дама сердца употребляет слишком едкие духи, а запах лучше всего отбивает холодная вода.
Дальше – больше. В субботу Олег отодвинул тарелку с гуляшом и недовольно буркнул:
– Плохо мясо получилось, с луком-пореем намного вкусней, почему ты его, как вчера, не положила?
Тамарочка спокойно ответила:
– Я никогда не употребляю порей.
Олег осекся и пробормотал:
– Да ну?
– Конечно, – невозмутимо продолжила Тома, – ты забыл? У Вилки на него аллергия, даже от запаха порея она пятнами идет.
– Помню, конечно, – стал врать Олег, – я его с зеленым болгарским перцем перепутал. Ты вчера с ним мясо приготовила, я чуть язык не проглотил, сегодня в сметане не так вкусно.
Можно было напомнить Куприну, что вчера на ужин она потушила карпа. Сеня дико ругался, вытаскивая из вкусной рыбы тонкие кости, а Олег явился за полночь и рухнул в кровать, не заходя на кухню. Но Томочка вновь промолчала, хотя ее мучила мысль: кто вечером угощал майора мясом с луком-пореем?
Затем она обратила внимание на еще одну странность. Когда у Олега начинал звонить мобильный, он отвечал не всегда, иногда, просто взглянув на дисплей, засовывал сотовый в карман, потом шел в ванную, включал душ и начинал тихо разговаривать. Куприн явно не хотел, чтобы кто-либо слышал беседу.
Затем она обратила внимание на еще одну странность. Когда у Олега начинал звонить мобильный, он отвечал не всегда, иногда, просто взглянув на дисплей, засовывал сотовый в карман, потом шел в ванную, включал душ и начинал тихо разговаривать. Куприн явно не хотел, чтобы кто-либо слышал беседу.
Во вторник доведенная до нервного тика Томочка решилась на крайний поступок. После того как Олег, посекретничав под шум воды, вышел и отправился на лестницу курить, она схватила оставленный им в прихожей мобильник и переписала последний определившийся номер.
В подруге явно пропал Эркюль Пуаро и Джулия Робертс в одном флаконе, потому что она потом пошла в спальню, взяла свой сотовый и позвонила.
– Алло, – прожурчал милый женский голос
На слух даме было лет сорок.
– Анечка! – воскликнула Тамара.
– Вы ошиблись, – вежливо ответила дама и отсоединилась.
Томуля снова набрала тот же номер.
– Анечка!
– Вы не туда попадаете, – слегка раздраженно сказала незнакомка.
– Простите, – затараторила Тома. – Я купила базу МТС, и там этот номер значится как принадлежащий моей знакомой Анне Коротковой.
– Нет, – поправила ее тетка, – это ошибка. Я Леся Комарова, больше не названивайте сюда. Никакой Коротковой здесь и в помине нет, ясно?
Томочка швырнула трубку в кресло. Более чем! Именно это имя и фамилию называла анонимная доброхотка.
После этого Тамара пошла еще дальше. На следующий день, забросив все дела, она устроилась неподалеку от входа на работу Куприна. В пять вечера к проходной подкатила красивая иномарка, из нее вышла великолепно сохранившаяся, может, чуть полноватая дама, выглядевшая лет на тридцать. Но Тамара сразу поняла, что разлучнице больше годков этак на десять. Поразило ее и материальное положение особы. Шикарная машина, модная прическа, дорогие туфли…
Бабенка закурила, опершись на капот. Спустя минут пять из проходной с самой счастливой улыбкой на лице выскочил Олег.
Он подошел к нахалке, пару минут парочка ворковала, а потом нырнула в авто и была такова.
Едва пришедшая в себя от негодования Тома вытащила мобильный и попыталась соединиться с Олегом.
– Абонент включил режим запрета входящих звонков или находится вне зоны действия сети, – сообщил автомат равнодушным голосом.
Она закончила свой рассказ.

Сначала Виола реагирует примерно так:

755

Затем она кидается выбрасывать вещи Куприна из дома, но Томочка её останавливает.

Слезы градом потекли по щекам, к горлу подступил горький ком, руки затряслись от злости.
Томочка схватила меня за руки, впихнула в свою спальню, повернула ключ в замке и сказала:
– Только спокойствие. Сколько лет ты живешь с Олегом?
– Мы же выходили замуж в один день, – шмыгнула я носом, – четыре года назад.
– Именно. Что же, теперь отдавать супруга, которого столько времени воспитывала, в руки чужой крашеной дылды?!
– Не стану жить с вруном!
– Между прочим, Олегу скоро полковника дадут!
– Хоть генерала!!!
– Вилка, не кипятись. Представляешь, снова выходить замуж за другого, чужого, противного… привыкать к нему.
– Ну уж нет, – прошептала я, – одна проживу! Вот почему он торт принес! Хотел прикинуться заботливым. Думал следы замести! Ну не сволочь ли! И потом, когда я вернулась из Вязьмы, у нас была убранная кровать… Томуська! Он не ночевал дома?
Она кивнула. Внезапно комок, стоявший у меня в горле, лопнул и растекся по телу холодными струями. Да, Олег невнимателен, он никогда не помнит никаких дат. Неаккуратен до безобразия, после него не войти в ванную комнату, на полу лужи, на зеркале пятна зубной пасты, в углу валяется нижнее белье, которое мой супруг метнул в корзину, но вновь не попал в цель. Куприн не занимается домашним хозяйством и обожает учить меня жизни. Порой он бывает невыносим. Иногда мне хочется убить его, но вот развестись… Подобная мысль ни разу не приходила в голову. Другого спутника жизни мне не надо, потому что Олег понимает меня, как никто другой. Одним словом, муж умеет вернуть мне хорошее настроение. Он очень добр и абсолютно не жаден. Да, майор никогда не приносит цветов и конфет, потому что в его понимании это не подарки, а ерунда. Но под Новый год он торжественно привел меня в большой магазин и надел на плечи хорошенькую шубку. А когда я воскликнула: «Это дорого!» – он молча вытащил пачку денег и увел меня из торгового зала в мехах.
Кто сидел около моей кровати, когда я, заразившись от одного ученика корью, свалилась с немыслимой температурой? Кто моет собаку Дюшку, потому что она всегда скачет по ванне, обдавая всех дождем из мыльных брызг? Кто приволок из командировки в Чехию жуткий столовый сервиз «Мадонна»? Кто, в конце концов, нацепив парадную форму, ходит в школу к Кристине, когда та в очередной раз обозлит директрису? Кто?
Теперь он станет делать все это для Леси Комаровой? Я заревела как белуга.

Тамара предлагает действовать:

– Ну, Вилка, – зашептала Тамарочка, – успокойся. Все пока не так страшно.
– Ты полагаешь? – всхлипнула я.
– Конечно, – тоном столетней, умудренной жизненным опытом старухи ответила подруга, – надо просто отбить его у этой мымры назад. Вот на, я специально купила.
В моих руках оказался довольно толстый том в яркой глянцевой обложке. «Эля Малеева. Как гарантированно вернуть мужа в семью».
– Почитай, – велела Томочка, – я просмотрела, по-моему, очень разумно.
Я открыла страницу наугад: «Все мужики козлы, но если внимательно посмотреть вокруг, то твое сокровище не хуже других». Я кивнула, совершенно верно, мой хороший, самый лучший, просто замечательный, никому его не отдам!
– Мама, – в спальню принялась ломиться Кристина, – чего заперлась? Смотри, что я купила!
Тамара открыла дверь. В комнату вихрем ворвалась Кристя и начала демонстрировать нечто розовое, шуршащее. Но мне в этот момент было ни до чего. Сунув под мышку научный труд Эли Малеевой, я отправилась к себе и до полуночи тщательно изучала пособие по приводу неверного мужа в стойло семьи. Дочитав до конца, я, тяжело вздохнув, захлопнула книгу. Приходится признать: я сама, собственными руками разрушила счастье, вела себя совершенно неправильно, и теперь нужно проделать большую работу, чтобы вновь стать любимой женой. Уже завтра начну следовать советам автора. Вот тут, в аннотации, сказано: «Э. Малеева, психолог по образованию, ведущий специалист в области семейных отношений. Четыре раза выходила замуж, и всегда удачно. Имеет троих детей». Если она столько раз была счастлива в браке, то у нее стоит поучиться. Но без помощи Томочки мне не обойтись.

Смешно-то как. И на протяжении всей книги Вилка пытается отбить Куприна у любовницы. С этим связано и большинство комических филлеров.

Позабыв, что часы показывают за полночь, я помчалась в комнату к подруге вырабатывать стратегический план. Нужно применить на практике первый из предложенных Элей Малеевой способов, он называется «Романтическо-эротический ужин».

Тем временем, расследование тоже идёт своим чередом. Иногда главная героиня думает о смерти:

Воображение мигом нарисовало мрачную картину. Вот несколько крепких парней тащат гроб. За ним, обливаясь слезами, идет толпа. Впереди под руку ведут Олега, он совсем убит горем и едва передвигает ноги. Так ему и надо, пусть хоть у моей могилы поймет, кого потерял. Я выгляжу… ужасно! Кому пришла в голову идея нацепить на меня этот гадкий зеленый костюм? Цвет молодого салата страшно бледнит, и я кажусь уродкой! Да еще мне повязали платок, вообще с ума сошли. Даже умереть нормально не дадут. В шкафу же висит очень красивый голубой пуловер и совершенно новые джинсы. Или мои родственники решили, что в джинсах на тот свет нельзя? Идиоты! Пусть немедленно переодевают.
От злости я топнула ногой. Поднялось легкое облачко пыли, видение исчезло. Ну и бред иногда приходит мне в голову. Надеюсь еще жить и жить вместе с Олегом.

Иногда расследование увлекает её настолько, что обо всём другом она забывает:

О черт! Я совсем забыла об измене Олега и о предстоящем романтическо-эротическом ужине!
Выбросив из головы все мысли, связанные с Петей и Лизой, я, прихватив с собой в качестве руководящего пособия книгу Эли Малеевой, бросилась в расположенный в двух шагах от отделения милиции торговый центр. Очень надеюсь, что там найдутся все необходимые прибамбасы!

Дома уже ждёт записка от Томочки.

«Вилка, мы с Кристиной и Никитосом укатили на день рождения к Ленке Родионовой на дачу. Ленинида прихватили с собой. Сеня после работы тоже отправится к Лене. Вернемся завтра, к полудню. Тома».
Я засмеялась и оставила листок лежать на самом видном месте. Не надо, чтобы у Олега возник вопрос: с какой это стати мы с ним внезапно остались в квартире совершенно одни? А так ничего удивительного, весь народ веселится на пикнике. Просто замечательно, на Томуську всегда можно положиться, выполнит любое задание в наилучшем виде.

Разумеется, дальше всё идёт как в ситкоме.

Следующие три часа я посвятила хозяйственным хлопотам и приведению себя в порядок. Когда в замке заворочался ключ, я выскочила в коридор и приняла рекомендованную Элей Малеевой позу: повернулась ко входу профилем, одну руку уперла в бок, правую ногу отставила в сторону.
– Привет, – устало выдавил из себя потный Куприн и грохнул около вешалки туго набитый портфель. – Как дела дома?
Меня обычно бесит этот вопрос. Как дела дома! Можно подумать, что Олега они и впрямь волнуют. Просто дежурная фраза. Если думаешь о семье, то хотя бы раз в день позвонишь жене с работы! Но Эля Малеева настоятельно рекомендовала не ссориться с супругом. «Сначала верни парня в семью, потом отомстишь ему за все», – писала она. Поэтому я кокетливо улыбнулась и пропела:
– Все отлично, милый, ты, наверное, устал. Ужин на столе!
Куприн стал разуваться.
– Может, хочешь принять ванну, – начала я заученную речь, – с пеной или ароматическим маслом?
Олег отшвырнул туфли.
– Что случилось?
– Ничего, любимый.
– Ты потеряла кошелек?
– Нет.
– Вляпалась в очередную историю?
– Говорю же, все в порядке.
– Разбила машину?
– С какой стати в твою голову полезли подобные мысли? – я стала потихоньку заводиться. – Вот и встречай тебя с нежностью, предлагай ванну.
– Оно и подозрительно, – засопел майор, вытряхиваясь из безнадежно измятого пиджака, – ты делаешься ласковой лишь в том случае, если чего-то натворишь.
Я хотела было швырнуть в него одежную щетку, но потом, вспомнив указание Эли Малеевой, взяла себя в руки и прощебетала:
– Милый, просто я люблю тебя и хочу сделать приятное.
– Ну-ну, – протянул Олег, – а почему ты нацепила на себя рваный халат?
Я заскрипела зубами от злости. Ну ничего себе! Да на мне дорогущий пеньюар, стоивший бешеных денег, и никакие это не дырки, а ажурное шитье. Можно ли быть таким идиотом! Принять эксклюзивную вещь за рванину! Нет, такое могло прийти в голову лишь Куприну!
Пока я в очередной раз пыталась подавить закипавшее бешенство, муж ушел на кухню. Пришлось признать, что первый раунд был мною проигран с разгромным счетом. Эля Малеева клялась, что при виде жены, стоящей в прихожей в соблазнительно распахнутом кимоно, неверный супруг мигом взвоет, словно голодный лев, и набросится на свою половину прямо тут, не сдержав сексуального порыва. Ничто не помешает ему овладеть женой: ни разбросанная обувь, ни беспорядок. Эля, правда, рекомендовала удалить из дома детей и помыть полы. «Вы даже представить себе не можете, что способен сотворить с парнем красивый полупрозрачный кружевной халатик, – писала Малеева, – такая малость, и вы снова счастливая жена».
Я, между прочим, досконально выполнила ее указания, и что вышло? Муж сначала заподозрил всякие глупости, а потом просто прошествовал мимо меня, не проявив никакого интереса. Может, я не слишком эротично выгляжу? Или Куприн ослеп?
Внезапно на душе стало совсем нехорошо. Нет, он просто так влюблен в свою даму, что ничего не видит вокруг. Не стоит, однако, терять присутствия духа. Эля Малеева честно предупредила в конце первого раздела, что некоторые особи не сразу поддаются «лечению»: главное, не опускать руки и упорно идти к своей цели. Ладно, у нас впереди вечер с обширной программой, а пока займемся ужином.

Ужин не удаётся потому что Олег не в восторге от спаржи по-андалузски с морепродуктами

– Не хочу, оно ужасно выглядит, похоже на червяка с присосками!
Я снисходительно улыбнулась.
– Какое поэтическое сравнение! Это всего лишь самый обыкновенный осьминог. Необычайно полезная вещь, только попробуй.
Куприн покорно стал жевать морского гада. На его лице ужас сменился недоумением.
– Правда великолепно? – обрадовалась я.
Муженек кивнул.
– Слов нет, напоминает резиновую калошу, обмотанную тряпками.
От неожиданности я спросила:
– При чем тут тряпки?
– Значит, ты согласна с тем, что осьминог – резиновая калоша, – майор мигом продемонстрировал милицейскую смекалку, – твоя спаржа сильно смахивает на кусок бинта, который варили пару часов под крышкой!
Можете себе представить, чего мне стоило не броситься на него с кулаками? Таким людям, как я, следует за долготерпение давать медаль!
– У нас кетчуп есть? – мирно спросил Олег.
– Да, только к чему он?
– Вот думаю, если полить эту пакость, вдруг съедобной станет?
Пюре из некондиционных помидоров? Массу, сдобренную красителями, консервантами и прочей дрянью, вывалить в подливку, которую я вдохновенно готовила целый час? Что бы вы сказали своему мужу, услыхав подобное заявление?
– Послушай, Вилка, – спросил Куприн, отталкивая тарелку, – у нас нету пельменей или яиц? Может, омлетик сгоношишь? С колбаской?
Тут мое бесконечное терпение лопнуло:
– Как тебе не стыдно! Я приготовила просто неземное кушанье, а тебе подавай всякую дрянь! Нельзя всю жизнь лопать сверхкалорийные куски теста с начинкой из невесть чьего мяса или холестериновые яйца!
– Я не могу есть куски резинового шланга, – парировал Олег.
– Это исключительно полезное мясо!
– Осьминоги не мясо.
– Ладно, рыба.
– И не рыба.
– А кто? – еще больше разозлилась я.
– Не знаю, – пожал плечами Куприн, – семейство каучуковых, вид грелок.
– Ты пещерный человек! Весь мир ест морепродукты!
– А я не хочу. За каким чертом всякую гадость жевать? – вскипел супруг. – Между прочим, в некоторых странах собак жрут, кошек, лягушек, червей… Мне же больше по вкусу отбивные из свинины или говяжья вырезка.
– В осьминоге содержится некое вещество, – припомнила я книгу Эли Малеевой, – кстати, в спарже его тоже с избытком. Оно особенно полезно мужчинам.
– Чем же? – поинтересовался Олег, прихлебывая чай.
– Резко повышает потенцию.
Куприн отставил чашку в сторону.
– Ты хочешь сказать, у меня проблемы? Настолько серьезные, что придется хавать подобный ужин всю жизнь? Я, по-твоему, импотент?
Высказавшись, Олег встал и ушел. Я осталась возле несъеденных деликатесов. Ладно, не стоит отчаиваться. Небось его новая баба, Леся драгоценная, все подает с кетчупом, хозяйка фигова, руки таким отрывать надо.

Но Вилка не сдаётся!

Повздыхав несколько минут, я потрусила в спальню. Куприн лежал в кровати и читал газету. Увидав меня, он зевнул и буркнул:
– Будильник заведи.
Хотелось ответить: «Тебе надо, вот и действуй», но Эля Малеева настоятельно рекомендовала демонстрировать покорность, поэтому я сказала:
– Конечно, дорогой, как всегда, на шесть тридцать? Не волнуйся, непременно тебя разбужу, потому что великолепно понимаю значимость твоей благородной работы.
Олег отложил «Аргументы и факты» и уставился на меня. Я сочла момент подходящим и немедленно приступила к завершающему этапу эротико-романтического ужина.
Старательно улыбаясь, я начала медленно выбираться из халата. Если быть откровенной, то никогда до сих пор я не исполняла стриптиз, мне это просто не приходило в голову, и я слегка опасалась, что не справлюсь со сложной задачей. Но Эля Малеева была категорична: эротический танец должен возбудить в муже прежние чувства. Пришлось пойти на дополнительные расходы – купить красивый комплект нижнего белья. На мне был черный лифчик, такого же цвета трусики и чулочки на подвязках. Правда, надев обновки, я вновь заколебалась: понравлюсь ли Олегу в столь необычном виде. Но отступать было поздно. Наборчик стоил кучу денег, и его следовало использовать по прямому назначению.
Слегка запутавшись в рукавах, я выскочила из пеньюара. Олег хмыкнул. Обрадованная его реакцией, я постаралась принять самую соблазнительную позу и начала расстегивать бюстгальтер. Вообще говоря, сей предмет туалета мне совершенно ни к чему, грудь минус нулевого размера великолепно чувствует себя без всякой поддержки, но Эля Малеева писала: «Только полное соблюдение моих рекомендаций приведет к полнейшей победе и тотальному разгрому мерзопакостной разлучницы. Мужчины любят глазами, следовательно, соблазнительно-прозрачный лифчик вам просто необходим. И не забудьте зажечь благовония, представители сильного пола млеют от их запаха. Ароматические свечи или сандаловые палочки источают волшебный аромат. Ваш похотливый козлик вдохнет пьянящий запах, увидит вас, красивую, и, забыв про любовницу-лахудру, превратится в страстного бенгальского тигра».
В этом абзаце было одно незнакомое мне прилагательное – «бенгальский».[4] До сих пор я считала, что оно применяется лишь со словом «огонь». Многие на Новый год или другой какой праздник зажигают весело искрящиеся палочки. Но «бенгальский тигр» встретился мне впервые. Значит ли это, что из Олега должны при виде жены, исполняющей стриптиз, посыпаться искры? Или Эля Малеева имела в виду нечто иное? Ну да ладно. Вот только про курильницы я позабыла, а ведь купила их, не поленилась специально подняться на верхний этаж магазина и посоветоваться с продавщицей. Милая девушка предложила приобрести свечи под названием «Ложе страсти».
Вняв ее совету, я приволокла домой три странно изогнутые конструкции с торчащими фитилями, установила их на тумбочках, а зажечь забыла.
– Милый, – томно прочирикала я, – подожди секундочку.
– Ну-ну, – сдавленным голосом протянул майор.
Я понеслась на кухню за спичками. Нет, Эля Малеева гениальна. Недаром она столько раз удачно выходила замуж. Похоже, Куприна страсть схватила за горло, он еле-еле говорит.
Когда желтые огоньки весело заплясали над восковыми пьедесталами, я продолжила действо. Хочу сразу предупредить тех, кто решил вернуть супруга в лоно семьи моим способом: девочки, снять лифчик эротично очень трудно: крючки расстегиваются с огромным трудом, сделать это небрежно просто невозможно. Лично я извивалась минут пять, пытаясь так и эдак изогнуть руки, чтобы расцепить застежку.
Олег внезапно начал судорожно кашлять. Избавившись наконец от бюстгальтера, я, измученная донельзя, заботливо спросила:
– Милый, тебе хорошо?
Если верить Эле Малеевой, то Куприн сейчас сорвется с кровати и, искрясь, словно бенгальский огонь, бросится на меня с одним желанием…
– Ужасно воняет, – простонал Олег, – сейчас задохнусь. Что ты зажгла?
Я принюхалась. Может, индийцам миазмы, источаемые подобными свечами, и кажутся восхитительными, но сейчас в спальне отвратительно воняет жженой пластмассой.
Будучи младшими школьниками, мы иногда забавлялись поджогом расчесок, пленки и тополиного пуха. Бросали в лужи карбид. Но об этом как-нибудь в другой раз, мне вспомнились дурацкие детские шалости лишь по одной причине: по комнате сейчас плыл сизый дым, точь-в-точь такой, как в подворотне, где стайка второклассников орудовала спичками.
Кашель начал раздирать мое горло. Олег задул свечи, но от фитилей потек еще более густой смрад.
– Распахни окно, – велел муж.
– На улице жарко, и машин много.
– Лучше смерть от смога, чем от этой гадости!
Я молча послушалась. А кто сказал, что возвратить мужа в семью легко? Простой дороги мне не обещали, наоборот, Эля Малеева на каждой странице восклицает: «Не ждите скорой победы, действуйте методично! Успех приходит лишь к упорным!»
Конечно, Олег не привык есть спаржу с осьминогами, нюхать возбуждающие ароматы и смотреть стриптиз. Но я буду настойчивой, глядишь, он через месяц и втянется в процесс. Хотя я вынуждена признать: свечи воняют просто нестерпимо.
– Ты ложишься? – спросил Олег.
– Пока нет, – кокетливо ответила я и, повернувшись к супругу филейной частью, стала заниматься самой эротичной частью романтического ужина: стаскиванием крохотных кружевных трусиков.
Сзади послышалось громкое сопение. Значит, Олега проняло.
– Милый, – проворковала я, оборачиваясь, – скажи…
Конец нежной фразы застрял у меня в горле. Куприн, прикрыв лицо еженедельником, мирно спал. Я онемела от злости. Нет, каков! Жена не представляет для него никакого интереса, небось ездил к своей даме на свидание!
В полном негодовании я сделала шаг вперед, запуталась в не до конца снятых трусиках, пошатнулась и с громким воплем: «Мама!» – упала между кроватью и гардеробом.
Газета приподнялась, Куприн выглянул наружу, увидел меня полуголую на ковре и недовольно протянул:
– Вилка, хватит дурить. Ну сколько можно, спать хочется, и выключи это блеяние, прямо зубы сводит.
Вымолвив это, он мгновенно повернулся на бок и громко захрапел.
Кое-как я встала и ткнула пальцем в кассетник. Запись сладкоголосого Иглесиаса была куплена по наводке Эли. По ее глубокому убеждению, мужчины просто растекаются лужей, услыхав его песни.
Юркнув под одеяло, я решила сама обнять Куприна. Тот сонно пробормотал:
– Леся…
Леся!!! Это уже слишком! Может, пойти на кухню, схватить скалку – классическое русское народное средство борьбы с доморощенными казановами – и приложить ею майора по голове? Вдруг Эля Малеева ошибается, и мужа, решившего сходить налево, лучше всего «лечить» витамином З? То есть элементарными затрещинами?
Но тут по непонятной причине меня одолел сон, и я провалилась в темную яму.

1648240331_3-kartinkof-club-p-mem-razvodit-rukami-3.jpg
Позже, разочаровавшись в Малеевой, Виола обращается к потомственной колдунье.

Слезы потоком хлынули из глаз. До сих пор никому в голову не пришло пожалеть бедную Вилку. Эля Малеева в своей противной книжонке все время делала упор на моей виновности. Если послушать психолога, то получалось, что я собственными руками оттолкнула мужа. Шлялась по дому в халате, без макияжа, спорила с Олегом, проявляла слишком большую самостоятельность, не была слабой, не готовила обед из пяти блюд, не исполняла танец живота…
Но, милые мои, положа руку на сердце признайтесь, кто из вас сумеет выполнить требования сумасшедшего психолога? И потом, если бы я не проявляла самостоятельность и сидела сложа руки на диване, мы бы умерли с голоду и погрязли в бытовых неурядицах. Олег никогда не ходит за продуктами, не умеет вбивать гвозди, и на его зарплату не прокормиться даже кошке. Я как могла старалась помочь своему мужу, никогда не упрекала его, и вот награда. Да, я хожу дома в халате, и что? Это повод для измены? Ну тогда я просто обязана бегать по мужикам, потому что Куприн, вваливаясь в квартиру, моментально влезает в жуткое, но страшно удобное для него одеяние. Или ему можно, а мне нельзя? И никто ни разу не пожалел меня, только эта бабуся.

Та впаривает ей рецепт приворотного зелья за сто долларов.
Ночью она мчится за необходимым для зелья подорожником на кладбище (!), и уже с утра поит им Куприна.

Я внимательно следила за ним. Похоже, зелье не мгновенного действия. Мой муж не бросается на колени, не кричит о своей пламенной любви ко мне, не кается со слезами в содеянном, не бьет себя кулаком в грудь, не видно и намеков на раскаяние. Ладно, подожду немного, а пока пойду выпью кофейку.

Следующую идею ей подаёт очередная свидетельница. Она советует Виоле возбудить в муже ревность. Всё это приводит лишь к тому что Вилку обманывает молодой прохвост, которого она планировала нанять на роль «любовника». Далее в личную жизнь Вилки лезут совсем уж мимокрокодилы.

– Девушка, – вкрадчиво завел он, – у вас с мужем проблемы!
Я невольно поднесла руку к лицу. Что, так заметно? Может, у женщин, чьи мужья сваливают на сторону, появляется какая-то отметина?
– Беде легко помочь, – заулыбался лысый.

Лысый впаривает ей духи с феромонами за тысячу рублей (цены двухтысячных!). Тем временем дома обстановка накаляется:

– Очень классно, на сладкий хлебец колбасу класть, – довольно сердито заявил Олег.
Я растерялась. До сегодняшнего дня мой супруг не проявлял агрессии и мирно обходился тем, что находил на столе.
– И вообще, в доме всегда бардак, – зло продолжил Куприн, – ни одной рубашки в шкафу не нашел.
– Они чистые, Олежек, – попыталась купировать скандал Томочка, – я погладить не успела. После ужина сразу…
– А почему ты приводишь в порядок мои сорочки? – насупился майор.
– Ну, – растерялась Тома, – я всегда это делаю, Вилка не любит утюгом махать.
– А чем она занята дома? – уперся в меня тяжелым взглядом муж.
Тома мгновенно бросилась на мою защиту:
– Да целыми днями крутится, пишет книги, покупает продукты, убирает…
Олег нахмурился, словно небо перед смерчем.
– Ага, ясно. На столе у нее чистая стопка бумаги, хлеба нет, мы сейчас будем колбасу с сухариками жрать, по всему дому клоки пыли мотаются. Здорово Вилка убирается, просто вся костьми легла!
Я молча повернулась и пошла в спальню. Вообще-то Куприн прав, увлеченная расследованием жена слегка подзапустила хозяйство, но оно никогда в нашем доме не велось идеально, и Олег не замечал пыли. Все понятно, он просто окончательно разлюбил меня и теперь ищет повод для развода.
Сев на кровать, я призадумалась было о своей тяжкой женской доле, но тут в комнату вошел Олег, умостился рядом и тихо сказал:
– Ну прости, я нахамил тебе.
– Да ладно, – шмыгнула я носом, – понимаю.
– Ничего ты не понимаешь, – снова начал сердиться Олег, – у меня сотрудник умер, молодой совсем, тридцати не исполнилось.
– Что случилось? Застрелили, да?
– Нет, – мрачно ответил супруг, – пришел домой, поел, вышел на балкон покурить, и каюк. Сделают вскрытие, и причина выяснится, но я жутко расстроился и налетел на тебя. Прости.
– Ерунда, забудь!
Олег обнял меня и ткнулся носом в шею.
– Послушай, чем от тебя пахнет?
Я начала ликовать. Ага, феромоны действуют не только на Мишкина.
– Знаешь, Вилка, – забормотал Куприн, продолжая обнимать меня, – я, конечно, гадкий «мусор», не обращаю на тебя никакого внимания, а требую заботы…
Внезапно муж замолчал. Я, почувствовав себя на седьмом небе от счастья, прочирикала:
– Ну, продолжай!
Но Олег внезапно издал странный звук, нечто среднее между храпом и хрипом. Рука его упала с моего плеча, я дошла до крайней степени радости. Ага, вот какую страсть разбудила в муже. В полном восторге я повернулась к нему и заорала:
– На помощь!
Лица у Куприна не было. Щеки как-то странно раздулись, словно их изнутри накачали воздухом, глаза закрылись, губы начали стремительно увеличиваться в размерах.

Да, у него случился отёк Квинке из-за духов.
Расследование близится к кульминации, Вилка им увлекается и совсем забывает о том, что они собирались в ресторан на день рождения заместительницы Куприна.

Послышалось шуршание, потом спокойный голос Куприна:
– Слушаю.
– Я сейчас примчусь.
– Хорошо.
– Только переоденусь!
– Ладно.
– Просто лечу.
– Давай.
– Нигде не задержусь.
– Понял.
– Ты на меня сердишься?
– Нет.
– Совершенно?
– Да.
– Ну извини, я забыла про ресторан.
– Бывает.
– Перестань мне так отвечать!
– Как?
– Нелюбезно!
– Приедешь, поговорим.
– Значит, ты все же злишься!
– Нет.
– Ну миленький, прости.
– Хорошо.
– Олег!!!
– Да?
– Скажи мне что-нибудь приятное!
– Что?
– Ну… «я тебя люблю».
– Согласен.
– С чем?!!
– С тобой!
– Скажи сам.
– Потом.
– Когда?
– Дома.
– Сейчас хочу!!!
В ухо полетели гудки. Я чуть не швырнула трубку о пол. Нет, каков гусь! Тяжело ему жене пару ласковых слов сказать! Олег точно решил от меня уйти! <...>
– Уже едешь? – спросил Олег. – Купи мне сигарет.
– Я пока дома, – тихо ответила я.
– Почему? – удивился муж. – Сколько можно копаться?
– Тут такая штука приключилась!
– Какая?
– Ну… странная.
– Говори.
– Боюсь, ты не поверишь!
– Выкладывай.
– Понимаешь, Томуська велела мне развернуть в духовке мясо, не вынимая его наружу.
– И что?
– Ногти стекли и склеились. Теперь я совершенно не способна двигать пальцами. Милый, ты не мог бы…
Я не успела договорить до конца, Куприн воскликнул:
– Это уже слишком! Ври, да знай меру! Думаешь, я поверю в подобное! Ногти, расплавившиеся в духовке! Да у тебя их просто нет, одно недоразумение.
Значит, Олег все же обращает внимание на мою внешность. Не зная, радоваться или печалиться сделанному только что открытию, я попыталась объяснить ситуацию:
– Правильно, их не было, но…
– Вилка, заканчивай придуриваться!
– Послушай…
– Хватит дурить, – зашипел Куприн, – противно слышать, какие глупости лезут в твою пустую голову! Тут все тебя ждут, если не явишься, Неля смертельно обидится, между прочим, мне с ней работать. Неужели трудно ради мужа, один раз…
– Милый, ты…
– Немедленно дуй сюда!
– Но…
– Если не приедешь, – рубанул Куприн, – я сделаю определенные выводы. Впрочем, и так понятно, как ты ко мне относишься!

Бедная Вилка пытается с расплавленными в духовке искусственными ногтями добраться до ресторана. Ожидаемо это не приводит ни к чему хорошему, и конфликт с мужем разгорается:

Думаю, не стоит дословно сообщать вам то, что сказал мне муж. Ни на какой день рождения я не попала. Куприн приволок меня домой и велел:
– Сидеть!
– Сделай что-нибудь с моими пальцами, – попросила я.
– Я возвращаюсь в ресторан, – холодно ответил супруг. – Неля полгода к своему торжеству готовилась, не хочу ей праздник портить.
– А как же я?!
– Ничего с тобой не случится.
– Но я даже воды выпить не могу!
– И не надо, – прошипел Куприн, направляясь к двери.
Не успела я оглянуться, как он выскочил на лестницу, закрыл дверь и запер меня снаружи.
Слезы ручьем хлынули по лицу. Вот он как! Небось, если бы у его любовницы такая беда приключилась, сразу бы помог. А законной супруге даже стакана воды не подал!
Внезапно в замочной скважине заскрежетал ключ. Я опрометью бросилась в ванную комнату и быстро повозила лицом по висевшему на крючке полотенцу. Похоже, Олег устыдился и вернулся назад. Ни за что не покажу ему, как у меня черно на душе! Значит, он все-таки хоть чуть-чуть еще любит меня!

Но это оказывается не Куприн, а её отец.

Я перестала слушать его нудное бормотание. У папашки вечно в запасе есть очередная история из богатой биографии зэка. Очень интересные диалоги ведут у нас на кухне Олег и Ленинид, приняв на грудь по чуть-чуть водочки и предаваясь воспоминаниям. Куприн обожает рассказывать милицейские байки, ну типа того, как брали квартиру, где засел уголовник с гранатой, а Ленинид выдает всякие истории, связанные с зоной и следственным изолятором. Самое удивительное, что при этом и мой муж, и мой отец остаются крайне довольны друг другом. То, что один – майор, призванный искоренять преступность, а второй – зэк с многолетним стажем, их совершенно не смущает. Более того, они подчас бывают едины в оценке конвойных и начальства зоны.

После всего этого Виола выбрасывает книгу Эли Малеевой и постельное бельё мужа из супружеской кровати.

Устав от переживаний, я заснула, словно провалилась в темную яму, и впервые за много лет очнулась в районе полудня. В незанавешенное окно било яркое солнце. На второй половине кровати лежали скомканные постельные принадлежности Олега. То ли он перебрался потихоньку в привычную норку, то ли, учитывая факт, что в гостиной некуда складировать на день постель, просто швырнул сюда одеяло и подушку.

Отчаявшаяся Вилка фантазирует:

Вот известная, страшно богатая, безумно счастливая писательница Арина Виолова вылезает из принадлежащей ей «Ламборджини Дьяболо».
– Вау, Арина, Арина, Арина! – начинает скандировать многотысячная толпа.
Я, одетая в роскошный костюм от Диора, сверкая бриллиантами, иду, попирая эту землю роскошными туфлями. Впереди бегут четыре охранника, приговаривающие:
– Посторонитесь, это Виолова.
Народ бросает мне под ноги букеты. Собственно говоря, я явилась получать Нобелевскую премию по литературе, поэтому и расфуфырилась как могла. Внезапно из толпы протискивается худой, даже изможденный человек в рваной грязной одежде. Увидев меня, он падает на колени и вытягивает вперед дрожащие руки, в одной зажат жалкий полузавядший цветочек, явно сорванный на городской клумбе.
Охрана, естественно, хочет отогнать нищего, но Арина Виолова благородна и жалостлива.
Легким движением руки я останавливаю бодигардов:
– Погодите, любезные, пусть этот несчастный человек выскажется.
– Вилка, прости, – шепчет оборванец.
Тут только я понимаю, что передо мной Олег.
– Извини меня, – ломает руки бывший супруг, – я недостоин тебя! Давай снова жить вместе.
Я усмехаюсь:
– Поздно спохватился. Я теперь другому отдана и буду век ему верна. Милый, иди сюда.
Ко мне подбегает роскошный двухметровый блондин, одетый в безукоризненный костюм.
– Любимая! – кричит он.
Видение померкло. Я швырнула в стакан зубную щетку. За каким чертом мне блондин с обложки модного журнала? Верните толстого, лысеющего, не очень молодого Куприна.
К глазам подступили слезы. Я схватилась за тушь. Лучший способ прекратить рыдания – накрасить ресницы. И вообще, хватит растекаться сопливой лужей. Мужем больше, мужем меньше, какие мои годы, найду себе другого, а вот коли не сдам вовремя рукопись, тогда у гражданки Таракановой-Виоловой начнутся настоящие неприятности!

Почти сбудется.
Этим неведомые разлучники не ограничиваются:

– Виола Ленинидовна? – спросил тихий, бесполый голос.
Я сбавила тон:
– Да.
– Ваш муж, Олег Куприн, сидит сейчас в кафе «Золотая лисичка» вместе со своей любовницей Лесей Комаровой. Они только что заказали еду. Если поторопитесь, успеете застать голубков, – прошептал кто-то и отсоединился.
У меня от злости заболела голова. Руки и ноги начали действовать самостоятельно, помимо моей воли. Я схватила невесть как оказавшиеся на переднем сиденье ключи, воткнула ручку скорости в нужное гнездо, нажала на педаль и стремглав понеслась в «Золотую лисичку». Я очень хорошо знаю, где расположена сия харчевня. В свое время, будучи женихом и невестой, мы с Олегом частенько заглядывали туда. Тогда, несколько лет назад, Куприн еще любил меня и водил по ресторанам. «Золотая лисичка» расположена не так далеко от его работы, на соседней улице, и иногда мой муж ухитрялся попить кофе с любимой в служебное время.
Слезы навернулись на глаза. Да, был такой период в жизни и прошел, нонче Куприн повел в наше место другую. Конечно, Эля Малеева в своей идиотской книжонке настойчиво рекомендовала корчить из себя абсолютно ничего не знающую жену. И нтересно, она сама способна на это? Давать советы очень легко, намного труднее лично претворять их в жизнь. Посмотрела бы я на психологиню в моей ситуации! Нет уж! Коли Олег хочет водить другую по кафе, пусть делает это открыто, а не тайно. Нечего унижаться! Небось Куприн просто боится сказать прямо: «Вилка, все! Прошла любовь, скончались зайчики».
Что ж, помогу ему. Явлюсь сейчас в «Золотую лисичку» и объявлю: «Дорогой, ты свободен».

В кафе она недолго думая надевает тарелку с салатом на голову предполагаемой молодой соперницы.

Внезапно в уме всплыл рассказ Томочки, она видела, как Куприн с ласковой улыбочкой подходил к наглой бабенке примерно сорока лет, стоящей около дорогой машины. Мы с Томой тогда решили, что это она, Леся Комарова… Так что же получается? У Олега две любовницы?! Господи, что они нашли в моем тихом майоре? Какие демоны живут в душе супруга?

Обо всём узнаёт их общий приятель:

– Вот что, Виола, – торжественно произнес Лешка, – я, конечно, ситуацию разрулю, помня о нашей многолетней дружбе, но знай, потерял я к тебе всякое уважение. Изменять Олегу! Драться из-за другого мужика в забегаловке! Послушай, как тебе только не стыдно, а? Совсем совести нет?
– Леша, погоди…
– Ступай, Тараканова!
– Я все сейчас объясню.
– Только не начинай врать.
– Ей-богу, скажу правду!
– Спасибо, не надо.
– Леша!!!
Но Золотов повернулся и пошел к входу в отделение, я побежала за ним.
– Ну, Лешик, послушай!
С выражением крайней брезгливости на лице он повернулся.
– Вот что, Тараканова, я не стукач. Олегу ничего не расскажу. Но ты поразмысли над своим поведением и определись: надоел муж, не устраивает – скажи ему честно. Незачем двуличничать. А сейчас пошла прочь, ты мне противна! Колошматиться в кабаке из-за любовника, извини, это ниже талии!

Книга близится к концу. Конфликт наконец достигает пика и разрешается вот таким образом:

Выйдя от Антона, я глянула на часы, ужаснулась и понеслась домой. Ничего себе, стрелки подобрались к полуночи. Небось Олег опять задержался на службе, иначе он обозлится на меня, и будет, между нами говоря, прав!
Но мне всегда не везет. Муж был дома, стоял в спальне возле раскрытого шкафа.
Я посмотрела на сумку, куда он укладывал свои вещи, и удивилась:
– Ты едешь в командировку?
– Нет, – сухо обронил Куприн.
Я изумилась еще больше:
– Тогда куда?
– В никуда.
Волна ревности захлестнула меня и ударила в голову:
– Ты меня бросаешь?!
– Просто ухожу!
– К толстой, лысой, мерзкой, хромой, косой Лесе Комаровой?
– К кому? – с неподдельным изумлением воскликнул Олег.
– Не ври, – заорала я, – к своей любовнице!
– С ума сошла, – вдруг завопил всегда невозмутимый Куприн, – с больной головы на здоровую валишь! Сама любовника завела! Уйди с глаз, скройся!
– Я? Любовника?
– Ну не я же!
– Именно ты любишь чужую бабу.
– А ты в ресторане дерешься!
– Ну, Леша! Обещал же молчать, а сам продал, – возмутилась я.
– Ты дрянь! – вдруг заорал Олег.
– А ты потаскун! – не осталась в долгу я.
Внезапно муж подлетел ко мне и отвесил пощечину, я, не ожидавшая нападения, свалилась на пол, но, падая, ухитрилась дернуть Олега за ноги и обрушить его на себя. Пару минут мы молча дрались, потом Куприн, больно заломив мою руку за спину, ткнул пару раз меня лицом о пол и заявил:
– Ну хватит. Развод. Мне поблядушка не нужна.
– А мне блядун, – не утерпела я, – кстати, я и не думала тебе изменять.
– Не бреши-ка! Мне позвонили и сообщили, что ты крутишь роман с Леней Комаровым. Это кто такой, а? Я всех Комаровых в Москве прочесал! Который твой?
– Вранье! – заорала я, пытаясь высвободиться из железных объятий супруга. – Сам с Лесей Комаровой спишь. Мне звонили и все рассказали. Вот, а я…
м з глаз полились слезы, изо рта слова:
– Эля Малеева… стриптиз… зелье… кладбище… ресторан… ревность… Пошел вон, уноси шмотки, знать тебя не желаю!
Внезапно Олег поставил меня на ноги, потом усадил на кровать. Я почувствовала, как начинает болеть ушибленное лицо. Куприн, не говоря ни слова, подошел к своему портфелю и вытащил книгу.
– На, смотри.
Я уставилась на обложку. «Эля Малеева. Что делать, если у вас растут рога. Сто практических советов».
– Зачем тебе эта дрянь? – подскочила я.
– Лучше расскажи, где ты носилась все эти дни? – потребовал Олег.
Меньше всего мне хотелось говорить ему правду. Узнав о том, что жена, дабы написать криминальный роман, впуталась в очередную детективную историю, Куприн просто взбесится. И злить его сейчас мне совершенно не с руки.
Я осторожно начала:
– Ну… вообще говоря… нигде… Просто ходила по магазинам…
Внезапно на лице Олега появилось странное выражение. Он резко встал, подошел к шкафу, одним махом сдернул с вешалок оставшуюся одежду, швырнул ее в сумку и принялся кулаком утрамбовывать.
Я подлетела к мужу.
– Эй, ты чего! Сядь, поговорим.
– Не о чем. Ты врешь постоянно.
– Я?
– Ты!
– А может, ты?
– Я?!
В воздухе снова запахло дракой. Я испугалась, из двух зол следует выбрать наименьшее.
– Послушай, Олег, ну остановись. Сейчас я расскажу тебе правду.
Куприн словно ждал этих слов. Он мгновенно опустился в кресло и мрачно сказал:
– Начинай.
Я поморгала, почувствовала, что мои уши запылали огнем, и начала:
– «Я очень люблю всех своих детей, но кое-кто из них ведет себя безобразно». Эту фразу произнесла…
Сами понимаете, что мой рассказ занял много времени. Когда я замолчала, за окном вставало огромное, желто-красное солнце. Куприн, на протяжении нескольких часов не сказавший ни слова, сбросил сумку с кровати на пол и буркнул:
– Ложись.
– Ты не уйдешь? – жалобно протянула я.
– Уйду, на работу, – спокойным голосом ответил Олег, – тебя же я убедительно прошу никуда не ходить. Сиди дома, я тебе позвоню.
– Зачем?
– Затем, что наши отношения превратились в безобразие, – грустно сказал он, – я перестал тебе верить…
– Сам хорош! – вскипела я. – Кто такая Леся Комарова, а?
Куприн хмыкнул.
– Ладно, разговор не закончен, никуда не ходи! Жди звонка, если, конечно, хочешь, чтобы мы сохранили семью.
Я закивала.
– Да, никуда! Но моя книга… детектив… Глебкины.
м з глаз потоком хлынули слезы. Олег пошел было к двери, но потом вернулся и обнял меня.
– Ладно, хватит! Оба хороши.
– Олеся Константиновна выгонит меня вон.
– Успокойся!
– Я не напишу книгу!
– Ну, ну, все уладится.
– Но я так и не распутала клубок до конца!
– Однако достаточно много узнала.
Я вскочила и завопила:
– Олег! Ну как ты не понимаешь! Не могу же я приволочь рукопись в издательство недописанной. Это немыслимо! Что, по-твоему, будет на последней странице? «Дорогие читатели, изложила вам часть информации, а теперь сами догадайтесь, чем дело закончилось».
– Вилка, ты… – начал было Олег, но у меня уже потемнело в глазах, а язык начал работать сам собой.
– Олеся Константиновна выгонит меня из «Марко»! Придется вновь бегать по городу наемной учительницей. Это ужасно! Ипотом, я только-только стала приобретать популярность!
– Вот уж не знал, что ты настолько честолюбива, – ехидно прервал меня Куприн.
Наверное, следовало замолчать, но почему-то на меня налетела огромная, всепоглощающая обида.
– Да, – заорала я, вскакивая, – да! Я очень хочу славы, денег, Нобелевской премии по литературе, почета, радио и телепередач! Хочу видеть свои фото в газетах, мечтаю получать огромные гонорары, издаваться во всем мире. Что в этом плохого? Да, я честолюбива, как сто Наполеонов, но только хорошо понимаю, слава и деньги не достаются просто так! За них надо заплатить собственным каторжным трудом, отсутствием личной жизни и свободного времени… Я готова, я хочу, но ничего не выйдет! Олеся Константиновна выгонит меня из «Марко», и придется опять впихивать в детские головы неправильные глаголы. Господи, я ненавижу немецкий, я обожаю писать детективы, это единственное мое счастье, но и его у меня скоро отнимут!
– Вилка! – с выражением невероятного изумления на лице начал Куприн, но мне уже все стало по фигу.
Я подлетела к мужу и, рыдая, начала пинать его.
– Ты, ты… Леся… рукопись…
Дальнейшее помнится смутно. Откуда ни возьмись в нашей комнате появились Томочка, Кристя, Семен, Ленинид и Никитос. Кто-то подтолкнул меня к кровати, я осела на матрас, голова повалилась на подушку.
– Спи, – громко сказал Олег.

Когда Виола просыпается, Томочка передаёт ей записку следующего содержания:

«Вилка, жди моего звонка. Оденься, причешись и жди. Хочу сделать тебе подарок. Понимаю, что ты спросишь: с какой стати. Посмотри на календарь и пойми: несмотря ни на что, я люблю тебя. Престарелый кабанчик». Я чуть было не зарыдала. Престарелый кабанчик – прозвище Куприна, домашняя кличка, значит, он перестал сердиться. Но при чем тут календарь?

«Дарит» он ей следователя, занимающегося интересующим её делом.

– Да, – кивнул муж, – мой подарок, сейчас Гоша, нарушив служебную инструкцию, расскажет совершенно постороннему человеку, то бишь тебе, о следственных мероприятиях. Сегодня же ночью ты сможешь сесть писать свой детектив, приблизишься на шаг к славе и Нобелевской премии.

– Страх берет, сколько подлых людей на свете, – подытожил наш разговор Олег.
Я внимательно посмотрела на мужа:
– Ты не прав.
– Да ну? – вздернул брови Олег. – Петр выкидывает с балкона Лизу, убивает Виталика, Лариса Дмитриевна осуществляет идейное руководство операцией, парочка задумала уничтожить Райскую, да и Машу бы в живых не оставили. Роза Михайловна любит только деньги, больше на этом свете ее ничто не волнует. Ее умирающую дочь везут в больницу, а милая маменька начинает обыскивать квартиру…
– Ты вспомни Митрича, – перебила я его, – Сирену Львовну, Марину Райскую, которая спасала чужого ребенка.
– Она спасала себя, – жестко возразил Олег.
– Но ведь не бросила девочку, – парировала я, – взяла с собой, не побоялась трудностей и ответственности! Уехала в никуда с крошкой. Это героический поступок!
Олег притих, потом вдруг тихо произнес:
– Знаешь, Вилка, меня привлекает в тебе глупость, перемешанная с наивностью, и безмерная доброта вкупе с редкой занудливостью, неумением врать и полным отсутствием хоть какой-либо логики. Одним словом, ты – настоящая женщина!
Я разинула рот. Он отругал меня или похвалил?

Ну вот как-то так. В эпилоге они всё выясняют окончательно.

Когда муж снова приоткрыл дверь, я рявкнула:
– Нельзя ли оставить меня в покое! – но тут же осеклась и оторвалась от работы. – Прости, милый. Забыла тебе сказать «спасибо» за чудесный подарок.
– Кушай на здоровье, – улыбнулся Олег, – знаешь, Вилка, я люблю тебя!
У меня тут же пропало хорошее настроение. Я подлетела к супругу и приказала:
– Немедленно рассказывай все!
– Что? – опешил он.
– Ты рубашки сам стирал?
– Ну… да.
– Почему?
Олег молчал.
– Кто тебе готовил мясо с луком-пореем?
– Что? Какое мясо?
– Мы не употребляем порей, а ты его нахваливал…
– А… а… Я в нашей столовой ел! Жутко вкусно!
– Почему ходил звонить по телефону в ванную?
– Кто? Я?
– Ты.
– Понятия не имею, – удивился Куприн, – где мобильник зазвонил, там я и ответил, мог бы и в туалете!
– Торт зачем принес?
– Какой?
– «Полет».
– Так тебе купил!
– С какой стати?
– Вилка, ты что, заболела?
– Кто такая Леся Комарова? Она тебе звонила. Только не ври!!!
– Леся… Леся… Леся, а!!! Наш эксперт по баллистике. Обычное дело, рабочий вопрос обсуждали. А что?
– Ничего, – процедила я, – ей сколько лет?
Олег почесал в затылке.
– Ну… не скажу точно, она уже на пенсии, но пока работает, совершенно уникальный специалист.
– Почему ты во сне произносил ее имя?
– Я?
– Ты.
– Во сне?
– Да!!! И где ты ночевал?
– Когда?
– Тогда!!! Ты завел себе любовницу, а я…
Из меня полились вперемешку со слезами и соплями слова:
– Звонили… книга… романтический вечер…
Внезапно Олег обнял меня.
– Вилка! Я люблю тебя!
– А по телефону не захотел сказать!
– Когда?
– На юбилее у Нели!
– Там же полно народа было, – вздохнул Олег, – прикинь, все едят, а я сюсюкаю. Кстати, мне тоже звонили, анонимно, сказали, что у тебя есть любовник. Я стал присматриваться, книгу купил Эли Малеевой про измену жены и еще больше испугался. Вот смотри…
Олег подошел к тумбочке, вытащил томик и стал читать вслух:
– «Вы должны насторожиться, если супруга вдруг меняет привычки, покупает сексуальное белье, устраивает вам стриптиз или вышвыривает вашу постель в другую комнату».
– Малеева, дрянь! – заорала я. – Мне-то она советовала устроить перед тобой пляски с раздеванием.
– А еще Леша Золотов рассказал, что ты из-за любовника дралась!
– А тебя Томочка видела с бабой у красной машины!
– Вилка! Эта тетка – жена нашего Кузьмича, Елена Сергеевна, мы с ней вместе в ОВм Р ездили, он меня попросил супруге помочь! Я же не могу генералу отказать, да еще такому, как наш Кузьмич!
– А рубашки?
– Рубашки… вспомнил! – хлопнул себя по лбу Олег. – Вывалил себе на пузо соус в столовой и застирал! Подумал, ты ругаться станешь!
– И что, так несколько раз случилось?
– Ты не поверишь, – вздохнул Олег, – да! В понедельник подливкой извазюкался, во вторник кетчупом, в среду кусок селедки уронил. Между прочим, стоит мне запачкаться, как ты издеваться начинаешь: «Вот какой живот отрастил! Все на него и сыплется, худеть пора». Между прочим, очень неприятно, когда над тобой хихикают… Может, правда, я стал старым, толстым кабаном? Не нужен тебе… Да и какой от меня толк? Дома практически не бываю, зарабатываю мало… но я тебя люблю. Ты поняла, почему я тебе подарок сделал? Между прочим, Гошу долго уговаривать пришлось, но я очень хотел, чтобы именно в этот день он все рассказал. Я понял, как тебе нужно написать книгу.
– В какой день? – растерялась я. – Обычное число!
– Это дата нашей с тобой первой встречи, – тихо сказал Олег.
Я поморгала секунду, потом бросилась Куприну на шею.
– Ты мой любимый, престарелый кабанчик! Мне никто не нужен, кроме тебя. Я самая счастливая жена на свете. Господи, книги этой дуры Эли Малеевой следует сжечь!
– Малеева тут ни при чем, – ответил Олег, – над нами поиздевался какой-то шутник. Звонил тебе и мне, нарочно нас ссорил.
– Зачем?!
– Ну, встречаются идиоты, попробую найти эту личность, – вздохнул Куприн, – впрочем, основная масса людей стадию таких шуток переживает в детстве, редко кто способен на подобное в зрелом возрасте. Помнишь, ты мне рассказывала, как вы с Томуськой отправили какую-то несчастную тетку на вокзал, встречать там блохастых Ивана, Галю, Таню, приехавших из провинции с живым поросенком?
Я хихикнула:
– Да.
– Сейчас бы ты могла проделать такое?
– Нет, конечно. Но, согласись, шутка про поросенка – это не сообщение жене об измене мужа! Такого мы никогда не делали!!!
– Естественно… – начал Куприн, но тут в дверь позвонили.

Да, дальше к ним в дверь ломится их с Томочкой оживший детский розыгрыш.

Завершается всё это великолепие мудростью от главной героини:

Милые мои, никогда не совершайте никаких дурацких поступков, не следует разыгрывать незнакомых, судьба потом отомстит вам. И еще – не ревнуйте мужа. Я-то теперь хорошо знаю, что ревность – это значит: ничего не знать, иметь богатое воображение и бояться всего.

▼Концерт для Колобка с оркестром. Ты даже не представляешь себе, на какой жутко популярной, обожаемой народом писательнице женат!⬍

▼обложка⬍

В этой книге, по сравнению с предыдущей, супруги почти не взаимодествуют.

Бывают ли на свете женщины, которые любят ходить с мужьями в магазин? Поймите меня правильно, я сейчас имею в виду не визит на рынок для закупки овощей на неделю. Вот в этом случае иметь около себя представителя сильного пола очень даже полезно, его можно использовать в качестве тягловой силы.
Хотя лично мне Олег мешает даже в супермаркете, слоняться с ним между рядами так же хлопотно, как с ребенком. Едва мы оказываемся в торговом павильоне, Куприна охватывает жажда.
– Есть тут вода? – с раздражением спрашивает он.
Бутылочки с безалкогольными напитками продают в большинстве случаев в противоположном конце зала, поэтому я пытаюсь вразумить «дитятко» и говорю:
– Погоди немного, ну не бегать же через все помещение туда-сюда.
На мой взгляд, человек, если он, конечно, не слонялся без воды пять дней по Сахаре, вполне способен бороться с жаждой, но у Олега иное мнение по данному вопросу.
– Хочу пить, – как заезженная пластинка, повторяет он.
Решив не потакать капризам муженька, я подхожу к витрине и спрашиваю:
– Рыбу будешь есть?
– Нет, – мрачно отвечает Олег.
– А куриные грудки?
– Нет.
– Тогда, может, котлеты, вон те, из мяса молодых бычков? Или пельмени, выбирай.
– Ничего не хочу, – тянет Куприн.
– Это сейчас, но уже через два часа ты попросишь поесть.
– Из этого мне ничего не надо.
– А из чего надо?
– Воды хочу!
Ясное дело, что, бросив заниматься закупками, мы рулим в другой конец сигарообразного помещения, и муж с радостным воплем бросается к бутылочкам. Теперь начинается следующий этап: выбор питья. Только что просто загибавшийся от жажды муженек тщательно перебирает пластиковые и стеклянные емкости. Я подпрыгиваю рядом, словно застоявшаяся лошадь. Ну сколько можно! В конце концов мои нервы не выдерживают, и я шиплю:
– Что ты ищешь?
– Воду.
– Вот она, в изобилии.
– Это все не то!
– А какая нужна?
– Кисленькая.
Услыхав последнее слово, я стискиваю зубы и начинаю мысленно заниматься аутотренингом. Спокойно, Вилка, посмотри вокруг, хорошая погода, настал май, светит солнышко, птички поют, не нервничай…
– Пошли отсюда, – громко говорит Куприн.
Я выныриваю из пучины мыслей и удивляюсь:
– Ты не взял воду?
– Нет.
– Почему
– Эта мне не нравится.
– Вся?!
– Да.
На мой взгляд, если жаждешь пить до судорог, то, не испугавшись перспективы стать козленочком, припадешь к первой же луже.
– Хочу холодной, а здесь только теплая, – продолжал Олег, – где у них холодильник?
Пришлось колесить по залу в поисках ледяной газировки. Куприн наконец-то находит нужный напиток, и тут возникает новая проблема.
– Ты пока походи по рядам, – говорит муж, – а я покурю.
Опершись на тележку, я покорно жду его у дверей.
Проходит пять минут, десять, пятнадцать… Обозлившись до крайности, я выскакиваю на улицу, вижу там десятерых мрачных мужчин с сигаретами, но Олега среди них нет. Вне себя от возмущения я возвращаюсь в торговый зал и натыкаюсь на Куприна, который сердито вопрошает:
– Ты где шляешься?
– А сам куда пропал?
– Курил.
– Тебя не было у входа, я только что оттуда.
– Правильно, я подымил и пошел в туалет. Кстати, где тут можно перекусить? Очень есть хочется.
Часа через полтора, когда Куприн попил, покурил, пописал, поел, покурил, пописал, попил, мы наконец-то начинаем закупать продукты. Но теперь от Олега также нет никакого толку, потому что на сытый желудок любая еда кажется мужу ненужной, и он недовольно бормочет:
– Сосиски не хочу, сыр не буду, масло тоже.
В конце концов я топаю ногой и громко заявляю:
– Пойми, за харчами я могу ходить лишь два раза в месяц, изволь спокойно выбрать еду!
Вот тут Куприн замолкает и на все мои вопросы начинает отвечать:
– М-да, м-да, м-да!
Первое время я очень расстраивалась и считала, что мне в мужья достался совершенно невероятный экземпляр, экзотический фрукт, но однажды, маясь у витрин с йогуртами, я увидела пожилую пару, похоже, прожившую в согласии несколько десятков лет. Муж, тыча пальцами в упаковку сырковой массы, спрашивал у супруги:
– Ася, скажи, я это люблю?
У меня мгновенно пропала обида на Олега. Значит, все мужчины таковы.
Но прогулка в продуктовый магазин ничто по сравнению с походом за шмотками. Один раз я с Куприным сходила в торговый центр и зареклась на всю оставшуюся жизнь повторять эту попытку. Потому сегодня, увидев, что градусник за окном показывает двадцать пять по Цельсию, я решила отправиться за летними нарядами одна. Кто бы мог подумать, что в мае у нас начнется такая жара? Я вовсе этого не предполагала и теперь в тоске разглядывала вешалки в своем шкафу. Ничего подходящего, правда, есть льняные брюки, но что надеть к ним в пару?
К сожалению, мне, как и многим семейным дамам, приходится изворачиваться, чтобы спокойно заняться собственными делами. Первое, чего вы лишаетесь начисто, выйдя замуж, это свободного времени. Но даже если случайно выдается несколько ничем не занятых минут, большинство из нас по непонятной причине начинает испытывать комплекс вины перед семьей.
Вот и сейчас мне пришлось преодолеть множество препон, прежде чем я оказалась в ГУМе. Сначала я без зазрения совести наврала Олегу. На его вопрос: «Ты куда собралась?» – я без промедления ответила:
– В издательство, надо поговорить с редактором, у Олеси Константиновны, как всегда, масса вопросов.
– В воскресенье? – удивился Олег.
Я прикусила было язык, но поздно, одна ложь неминуемо тянет за собой другую.
– Да, в выходной. В понедельник рукопись нужно сдать.
– Ладно, – покорился Олег, – посижу один.
На секунду мне стало стыдно, но тут он добавил:
– Или сходим с Семеном в баню!
Я возмутилась:
– Оставь Сеню при Томочке, они очень редко видят друг друга.
– Должны же мы с ним отдыхать, – парировал муж и пошел складывать в сумку вещи, которые он обычно берет с собой в парилку.

Шипперы Олег/Семён активизировались.

Почти не взаимодействуют супруги в связи с тем, что Вилка, Томочка и дети едут на лето отдыхать в подмосковную Пырловку, а их мужья остаются в Москве. Иногда она его вспоминает:

Я замолчала, в голове моментально появились трезвые мысли. Так, сейчас труп рухнет на землю, что нам делать? Надо звонить Олегу. Конечно, Куприна хочется убить за то, что он бросил жену один на один с бытовыми проблемами, но в таком экстремальном случае только к мужу можно кинуться с воплем о помощи.

И иногда они перезваниваются, что не приводит ни к чему хорошему.

– Вилка, – зачастил Олег, – как вы там? Наслаждаетесь воздухом? А у нас, в Москве, ужасно! То солнце палило, а теперь холод накатил.
– В Пырловке, учитывая, что она в паре километров от столицы, – язвительно ответила я, – все обстоит иначе. У нас стабильно плюс двадцать два, светит солнце, цветут розы, а на огороде наливаются соком шоколадные конфеты.
– Ты сердишься? – насторожился Олег, и тут связь оборвалась.
Я посмотрела на бесполезный мобильный. Наверное, нужно поменять оператора. <...>
– Вилка, – радостно спросил Олег, – как у вас дела? Отдыхаете?
Я, старательно удерживая одной рукой наклоненный баллон, ехидно ответила:
– До полного опупения.
– Завидую.
– Есть чему
– С какой стати злишься?
– Я?
– Ты.
– А с какой стати ты сюда ни разу не приехал?
– Работы полно.
– Даже ночью?
– Ну…
– Тебе просто неохота переть в Пырловку…
– Глупости.
– Боишься, что заставим по хозяйству помогать.
– Не пори чушь.
– Отвратительное невнимание…
– Вот поэтому я и не спешу в деревню, – взвелся Олег, – сижу тут в духоте…
– У вас в Москве жарко? Надо же, как тебе повезло, а тут, в паре километров от столицы, сильно похолодало, – ерничала я.
– Здесь сейчас дождь.
– Тогда о какой духоте речь?
– Я работаю!!!
– Я тоже!
– Ты – отдыхаешь, валяешься в деревне на кровати, – заорал Олег, – и портишь мне настроение звонками.
– Сам набрал мой номер! Между прочим, я пишу книги и зарабатываю больше тебя!
– Раз в году.
– В каком смысле?
– Да в прямом, тебе гонорары дают нечасто, а я каждый месяц деньги получаю. Ладно, наслаждайся, пей молоко, кушай сметану, поговорим потом, когда в себя придешь, – рявкнул Олег и отсоединился.
Меня заколотило от злости. Значит, я отдыхаю!
Таскаю воду из колодца, моюсь в автобусе или под дождем, бегаю под куст к унитазу и волоку неподъемную тару с пропаном! Ну сейчас Олегу мало не покажется!
Забыв, что держу баллон, я отпустила вентиль и стала набирать номер Олега.
Баллон качнулся, накренился и неожиданно упал набок. Я моментально сунула телефон в карман. Вот здорово! Не было бы счастья, да несчастье помогло!

Расследование близится к концу, Вилка попадает в лапы к, как она думает, грабителям:

Поняв, что мне совершенно не верят, я прибегла к крайней мере воздействия:
– Мой муж майор Олег Куприн, служит в милиции.
Грабители перестали веселиться и уставились на меня.
В моей душе появилась надежда. Испугались, гады! То ли еще будет!
– А сама я писательница. По паспорту зовусь Виолой Таракановой, но основная масса читателей знает меня под псевдонимом Арина Виолова. Я автор книг «Гнездо бегемота», «Кошелек из жабы»…
– Слышь, пацаны, – протянул вор, что помоложе, – чегой-то я слышал про этого Куприна, у которого баба дюдики строчит!

Вроде бы не участвовавший в расследовании Куприн здесь появляется в финале.

– Немедленно отстегните ее, – раздался до боли знакомый голос, – с ума сошли, что ли?
Я захлопала глазами, в комнату вошел… Олег.
Вместо того чтобы испугаться, воры повели себя странно. Один подошел ко мне и снял наручники, второй забубнил:
– Кто ж знал…
– Арестуй их, – взвизгнула я, кидаясь мужу на шею.
Олег прижал меня к себе.
– Тише, это свои.
– Они грабители!
– Нет, это наши сотрудники, проводили обыск у Романа.
Я оторвалась от мужа.
– Обыск? А где же понятые?
– Соседи в понятых, – быстро сказал отстегнувший меня от батареи парень, – они на кухне сидят.
Мы-то ее за сестру приняли, она ведь Яной назвалась!
– Так Яны тут нет? – закричала я. – А где она?!
– Во дура! – хмыкнул один из ментов. – Сама Яной назвалась, а теперь удивляется, что девки тут нет. Кто бы ее за сестру Романа принял, если бы та здесь сидела?
– А что вы про нее знаете? – не растерялся мужик, стоявший около Олега.
– Все! – заорала я. – Все!
– Рассказывай, – рявкнул мужик.
– Первый начинай, – отбилась я.
– Господи, вот дура!
– Сам идиот! – кинулась я на мужика с кулаками. – Мерзавец! Посадил меня на цепь!
– Сама виновата, кретинка, – не остался в долгу дядька.
Я пнула его ногой, мужик пихнул меня.
– Придержи свою бумагомараку, – велел он Олегу.
– Эй, потише, – насупился Куприн.
– Скотина, – ожила я и снова поддала менту с силой по коленке.
Тот мгновенно треснул меня крепкой рукой.
– Офигел? – заорал Олег.
От драки нас удержали двое других парней. Один схватил Куприна, другой своего начальника.
– Вызову вас повесткой, – пообещал последний.
– Пошел на… – отреагировал Куприн и потащил меня в машину.
По дороге я, заливаясь слезами, выложила мужу все, что узнала, Куприн мрачно молчал.

В финале всё как обычно, Олег вновь сводит Виолу с ведущим дело следователем, и ей опять рассказывают суть дела.

– И что же, она всякий раз перед тем, как сесть за письменный стол, подобное вытворяет?
Олег полез за сигаретами.
– В общем, да.
– С ума сойти, – покачал головой Гена, – устрой моя такое, мигом бы пальцы поотшибал, чтобы ручку не держала.
Куприн спокойно закурил.
– Ну, Вилке, пожалуй, что-то отшибить трудно, ты же ее видел, так сказать, в действии. С другой стороны, если мою жену без рук оставить, она ногами писать научится, а если нижние конечности открутить, в зубы карандаш возьмет. Упертая очень, любую стену лбом прошибет, все заборы сметет. Впрочем, в этом во всем есть и положительный момент.
– Какой же? – заинтересовался Гена.
– Она книжонку недели две строчит, – усмехнулся Олег, – не ест, не пьет, не спит, не умывается, дома сидит. Четырнадцать дней тишины и покоя. Вот ты сейчас ей кое-что расскажешь, и все, нету Вилки, схватит бумагу, и я спокоен. Так что уж не подведи.
Она, кстати, очень активная, много чего узнала…
– Книжку напишет, а потом чем займется? – спросил Гена.
– Ну, сдаст в издательство и в новое дело вломится.
– Несчастный ты человек, – с искренним сочувствием воскликнул Геннадий.
– Наоборот, – абсолютно серьезно ответил Олег, – жизнь верхом на мине держит меня в тонусе, не дает состариться.

Заканчивается всё так:

Когда мы наконец выбрались на шоссе, Олег спросил:
– Что вы сделали, чтобы заслужить всеобщую любовь? Только не говори, что в Пырловке живут сплошь фанаты Арины Виоловой!
Кристина захихикала, Томочка, скрывая улыбку, отвернулась к окну, я же спокойно ответила мужу:
– Во-первых, ты даже не представляешь себе, на какой жутко популярной, обожаемой народом писательнице женат, а во-вторых, у каждой женщины есть свои секреты.

▼Фокус-покус от Василисы Ужасной. Ты уверена, что хотела именно такой славы?⬍

▼обложка⬍

В этой книге опять поднимается тема знаменитостей и их близких. И начинается всё сразу плохо:

Если ваш муж в воскресенье смотрит по телевизору подряд три футбольных матча, то он напоминает живой труп.
– Олег, – позвала я, – чай на столе.
– Угу, – донеслось из кресла.
– Тебе с лимоном?
– Угу.
– Может, лучше с молоком?
– Угу.
– Со сгущенкой?
– Угу.
– Так что класть в чашку? – Я стала потихоньку выходить из себя. – Кислый цитрус или сладкое молоко? Не могу же я вместе засунуть их в твой чай!
– Угу.
– Что «угу»?!
Олег повернул голову. В его глазах плескалось безумие.
– Ты это очень хорошо придумала! Вместе получится замечательно!
– Молоко с лимоном?!
Лицо Куприна стало принимать нормальное выражение, он моргнул раз, другой, третий. Я с интересом наблюдала, как зомби постепенно превращается в человека, но тут из телевизора понесся торжествующий вопль:
– Го-оо-ол!!! Нет, вы видели? Какой красивый мяч!!!
Олег вновь вперился в экран.
– Эй, – позвала я, – милый! Мы хотели вместе попить чайку!
– Угу.
Стараясь сохранить спокойствие, я осторожно поставила фарфоровую кружку на стол. Больше всего мне хотелось швырнуть ее на пол, но огромным усилием воли я сумела сдержать себя. Более того, я не подлетела к мужу, не стукнула его по башке и не задала совершенно справедливого вопроса: «Ну зачем жениться, если ты не хочешь разговаривать с женой, а?»
Нет, я молча удалилась из комнаты, дошла до прихожей, схватила сумку, сунула в нее ключи, мобильный и кошелек, а потом, по-прежнему без слов, выскользнула за дверь.
Если жена хорошо относится к мужу, она обычно считает своим долгом помочь ему измениться в лучшую сторону, и это основная ошибка женщин.
Любовь не должна быть терапией, лично я не чувствую в себе таланта психолога. Хотя сегодня Олегу нужен скорее психиатр – дядя, который в одной руке держит смирительную рубашку, а другой сжимает шприц, наполненный успокоительным лекарством. И потом, если Куприн решил весь выходной день, разинув рот, наблюдать за тем, как стая мужиков гоняет по полю мяч, то с какой стати мне составлять компанию этому зомби? Спорю на любую сумму, он даже не заметит моего отсутствия в ближайшее время. О том, что я покинула его, Олег догадается лишь тогда, когда голод схватит его за желудок. Ощутив желание подкрепиться, он начнет кричать:
– Эй, Вилка, у нас есть суп?
Но ему придется самому идти на поиски холодильника. Кстати, интересно, Куприн в курсе того, где у нас хранится еда? По-моему, он считает, что обед и ужин всегда стоят на столе. Продукты сами прибегают домой, быстро моются, чистятся, режутся, варятся, борщ наливается в тарелки…
Причем все процессы происходят сами собой, без участия человека, мыслящему существу надо лишь съесть вкусное варево. Может, хоть сейчас Олег наконец поймет, что, прежде чем съесть щи, следует как минимум вытащить из рефрижератора эмалированную кастрюлю и подогреть ее содержимое?
Лично я не собираюсь помогать ему сегодня в столь деликатном деле, как охота на суп. Не желает общаться со мной, и не надо, поеду к Ларисе Капкиной, она давно приглашала меня в гости.

Вот так всё и завязывается. Мы узнаём, что Вилке опять не хватает внимания и она опять сбегает от родного бедлама в очередное дело, связанное на этот раз с «Русским радио». Сначала её приглашают на тусовку, она становится свидетельницей убийства, а затем спит двое суток в доме случайной знакомой.

Квартира встретила меня тишиной. Пошарахавшись по комнатам и не найдя там никого, я вошла на кухню и тут же обнаружила две записки.
Одну на холодильнике под симпатичным магнитом в виде собачки. «Вилка, думаю, ты помнишь, что мы второго должны улететь в Тунис. Квартира убрана, продукты есть. Пожалуйста, сдай белье в прачечную, не успела сама это сделать. Тома».
Я в полном отчаянии глянула на календарь.
Концерт состоялся первого числа, по словам Элен, я продрыхла двое суток, следовательно, сегодня третье, Томочка, Семен, Кристина и Никитка уже давно купаются в море. Или Тунис находится на берегу океана? У меня с географией проблема.
Второй листок был положен на столе поверх газеты и содержал более неприятный текст: "Виола!
Я молча наблюдал, как ты из нормальной, милой женщины превращаешься в малопривлекательную любительницу светских вечеринок. Понимая, что тебе охота добиться славы, я никогда не навязывался к тебе в сопровождающие. Муж-мент – это не тот человек, которым гордятся в светском обществе. Будучи неконфликтным, я принял твои условия игры и особенно не выступал, не хотел отнимать у ребенка игрушку. Но то, что ты отчебучила первого числа, уж слишком. Воспользовавшись накопленными отгулами, я взял отпуск и уехал на рыбалку, Ленинид отправился со мной, Сеня и остальные в Тунисе. Ты остаешься одна. Самое время подумать о смысле жизни и расставить точки над "i". Газета прилагается, настал твой звездный час. Ты уверена, что хотела именно такой славы?
Олег".
Я схватила издание. «Желтуха»! Пасквильная, мерзкая газетенка, печатающая дикие выдумки, даже не утки, а индюки лжи. На центральном развороте поместили подборку фотографий. «Концерт закончился скандалом», – гласила шапка. Далее шли снимки. Тело Волкова, скрюченное, лежащее на полу. Группа милиционеров, в центре которой стоит крепкий, кряжистый мужчина. А это кто? О, боже!
Двое парней, один из них уже знакомый мне Петр Родионов, несут пьяную тетку. У дамы совершенно безумный вид, руки и ноги болтаются, черное платье задрано до пояса, сквозь тонкие колготки видны практичные, трикотажные трусики домашней хозяйки. Лицо с полузакрытыми глазами и разинутым ртом повернуто к читателю, волосы торчат дыбом. И эта мадам – я! А под милым фото пара строк, набранных петитом: «Водка – любимый антидепрессант нашей, так сказать, интеллигенции. Бомонд просто теряет голову при виде дармовой ханки. Вот и начинающая писательница Арина Виолова не утерпела и отдохнула по полной программе, да так, что организаторам пришлось волоком тащить красотку до автомобиля. Эх, Арина, вспомни, сколько прозаиков утонуло в бутылке, застрелилось в момент ловли чертей, повесилось, слыша голоса, и немедленно иди кодироваться. И вообще, пьяный литератор – позор издательства».
Налюбовавшись на свое фото, я оцепенела. Из ступора меня вывел телефонный звонок.

И супруги на этот раз до самого конца не взаимодействуют вообще. Периодически мелькают лишь флешбеки:

Мой муж, Олег Куприн, как вам уже известно, работает милиционером. Свободного времени у супруга нет, всякие букеты, конфеты он мне никогда не покупает. Цветы я получаю два раза в году, на день рождения и Восьмое марта. Четырнадцатое февраля, праздник всех влюбленных, недавно пришедший в нашу страну из-за «бугра», Куприн не воспринимает. Пару месяцев назад, именно в этот день, у нас разыгрался потрясающий скандал. Я просидела все время дома, работая над рукописью, книга писалась тяжело, поэтому я постоянно отвлекалась, бегала на кухню пить чай. Каждый раз меня подстерегал там сюрприз. Сначала Кристина притащила из школы полный ранец «валентинок», плюшевых пустячков и шоколадок.
Наверное, нехорошо завидовать ребенку, но я ощутила легкую досаду. Мне никогда не признавалось в любви такое количество народа.
Затем Томочка, раскрасневшись от удовольствия, показала мне большую, красную, бархатную, сделанную в виде сердца коробку конфет.
– Угощайся, – сказала подруга, – Сеня на День святого Валентина подарил.
Я снова затолкала внутрь себя черную зависть, вернулась в комнату, попыталась вытащить героиню из подвала, в который она по дури своей забилась, совершенно не преуспела в этом и от злости сожгла весь дом, где располагалось подполье.
Пусть теперь эта идиотка сама думает, как выбраться оттуда!
Злая донельзя, я вновь выползла на кухню и увидела Ленинида, который, тряся перед моим носом упаковкой духов, спросил:
– Слышь, доча, ей понравится?
Даже папашка догадался купить своей жене, кстати, моей бывшей соседке, подарок. Только я осталась без презента.
Когда ближе к полуночи Олег явился домой, я налетела на него:
– Мог бы хоть цветочки купить!
– С какой радости, – устало брякнул Куприн.
Я прочитала ему краткую лекцию о святом Валентине и услышала в ответ, что:
а) праздник этот не наш, его придумали торговцы, чтобы продать всякую ерунду и залежалые конфеты;
б) Олег этой даты не понимает;
в) на все другие даты я исправно получаю от него подарки;
г) он устал;
д) он устал;
е) он устал;
ж) и вообще день посвящен влюбленным, а мы давно женаты!
Тут я потеряла самообладание и в совершенно недопустимых выражениях объяснила мужу, что получение сковородки на Новый год и электрочайника на день рождения никак нельзя считать приятным сюрпризом. Женщине обидно находить под елкой кухонную утварь, она сразу перестает ощущать себя прекрасной дамой.
– Сковородка нужная штука, – уперся Олег.
– Ага, – не сдалась я, – можем пойти за ней вместе и купить в любой свободный день. Но вручить чугунину на Восьмое марта! Следующий этап: ты даришь мне спиннинг с крючками, а потом спокойно берешь его и идешь ловить рыбу!
Олег притих.
– Что же, по-твоему, настоящий подарок? – выдавил он в конце концов из себя.
– Нечто восхитительное, нежное, потрясающее и абсолютно бесполезное, – заорала я, – не набор вилок, не клизма, не крем для обуви, – вещи, безусловно, полезные, но их никак нельзя считать презентом. И еще, не следует вручать жене таблетки для похудения, антицеллюлитные колготки и талон на посещение стоматолога.
– Ты очень капризная, – взъелся Куприн, – и то плохо, и это нехорошо. Вон Мишка преподнес своей Галке шоколадку «Аленка», так она очень счастлива была. Между прочим, кретинская сковородка таких денег стоила, точно ее из платины сделали.
Разругавшись, мы легли спать в разных комнатах, потом ссора забылась, но, видно, у Куприна оказалась не такая уж плохая память, потому что на последнее Восьмое марта он подарил мне халат, совершенно невероятный, сшитый из холодной, противно скользкой материи. Пеньюар не имел пуговиц или завязок, а расцветке его может позавидовать взбесившийся попугай. Носить его было невозможно. После душа так и хочется натянуть нечто уютное и мягкое, к тому же тонкая ткань так и норовила соскользнуть с плеч, но сетовать было нельзя. Я получила то, что хотела: нечто потрясающее и абсолютно бесполезное. Сердиться на Олега, вновь продемонстрировавшего глупость, было бы бестактно, муж чувствовал себя героем. Я повесила халат в ванной и иногда делала вид, что пользуюсь им. Вот теперь он и на самом деле оказался к месту.

И вот ещё, Виола приплетает Куприна пытаясь выпутаться (обманом) из очередной идиотской ситуации:

– Ну, – замямлила я, – если честно, то.., то… э… Олегу так нравится!
Лера покраснела, схватила стакан с мукой и ринулась в прихожую. Выскочив на лестничную клетку, она вдруг сказала:
– Повезло тебе. Вилка, никому другому о своем счастье не рассказывай. Люди глазливые, позавидуют, и кончится удача!
– С какой стати им мне завидовать? Все как у всех, – попыталась я вразумить Леру.
– Не понимаешь ты своего счастья, – вздохнула соседка. – Олег не пьет, дома редко бывает, не то что мой урод, с утра до ночи в квартире толчется и от скуки всех строит. Я своего муженька давно не волную, хоть собачьей шерстью обклейся, хоть в верблюда нарядись. А у тебя, похоже, который год медовый месяц!

Временами она переживает из-за их очередного кризиса:

Повеселевшая Майя отправилась мыть голову, а я пошла в свою комнату и попыталась в который раз за эти дни дозвониться Куприну.
«Абонент недоступен», – сообщил вежливый голос.
Я горестно вздохнула. Очень не хочется думать, что муж отключил сотовый, дабы жена не мучила его ненужными разговорами. Может, он сейчас находится в таком медвежьем углу, куда не дотянула свои щупальца телефонная компания. Сидит на берегу речки, наслаждается тишиной, вытаскивает из воды одну за другой толстых щук и тоскует обо мне. Небось расстраивается, переживает, ругает себя за то, что уехал, не сказав жене «до свидания», не обнял меня, не поцеловал, обиделся неизвестно за что! Ну не пришла я ночевать! Подумаешь! Стоило из-за подобной ерунды копья ломать. Да, я не сама позвонила Олегу, это весьма бестактно сделала Элен, ну и что? Главное, Куприн был предупрежден: с женой полный порядок, она спит пьяная. С какой стати злиться! Вот и пускай теперь держится за удочку и думает, как вымолить у меня прощение! Потому что по справедливости это я должна дуться на супруга! Приедет Олег назад, живо объясню ему, как обстоит дело! С какой стати он поверил, что я наклюкалась, а? Почему не испугался, не забеспокоился?

И вспоминает о нём:

Может, сесть на метро, проехать остановку и купить хот-дог? Не факт, что он там есть. Ладно, нужно смириться с обстоятельствами, утешу себя тем, что на ночь поглощать пищу очень вредно, это ведет к ожирению, страшным болезням и преждевременной смерти. Если откажусь от жирного, жареного, копченого, сладкого, алкоголя, то проживу двести лет.
Голод сжал желудок. В голову полезли другие мысли. Оно мне надо? Куковать на этом свете два столетия? Существовать одной? Олегу-то без шансов протянуть столько. Он большой любитель вредной еды вкупе с пивом! Значит, Куприна не будет, а я живи себе дальше, здоровенькая…

Вот ещё о важной черте характера Виолы Таракановой, сказавшейся на её семейной жизни:

Ну и глупо получилось! Матери своей я не знала. Ждать помощи от родительницы мне никогда не приходило в голову, и вообще, так уж случилось, что я рассчитываю лишь на собственные силы. Наверное, эта черта моего характера больше всего и раздражает во мне.
Умная женщина прикинется слабой маргариткой и постарается внушить мужу, что она не умеет зарабатывать, боится мышей, не способна вбить гвоздь, не может донести до дома сумку… А мужчины устроены самым диковинным образом. С одной стороны, такая супруга раздражает, с другой, дает почувствовать собственный ум, физическую силу и превосходство. От всей души советую вам вести себя именно так.
Впрочем, я, как очень многие люди, горазда давать советы, но сама им не следую. Наверное, слишком много времени прожила, рассчитывая лишь на собственные силы. Но зато я умею зарабатывать на пропитание, не падаю при виде грызунов любого вида в обморок, спокойно втыкаю в стену железки, ловко пользуясь при этом молотком и дрелью.
Слово «дюбель» не вызывает у меня оторопь, шуруп от гвоздя я отличу элементарно, что же касается авосек с картошкой… Да, особой физической силой я не обладаю, поэтому твердо усвоила правило: то, что трудно донести, можно дотолкать, дотянуть, докатить до нужного места. Главное, никогда не говорите себе обреченно: «Ну с этим мне, никогда не справиться». Глаза боятся, а руки делают! И вообще, зависеть в этой жизни надо лишь от себя. Поэтому крик «мама!» вырвался у меня сейчас рефлекторно.

Мудроженственные способы Вилка всё равно пытается применять:

Впрочем, когда врач посадил Олега на строгую диету, я оценила полезность зеркала. Стоило мне на секунду покинуть пищеблок, как муж моментально хватал что-нибудь запрещенное типа сдобного печенья, быстро ел его и с самым невинным видом пил потом кефир нулевой жирности. Самое интересное, что Куприн, сотрудник МВД, профессионал, ловко распутывающий хитрые преступления, так и не понял, откуда я знаю про его шалости. Мужу ни разу не пришло в голову, что жена, стоя в коридоре, просто следит за ним при помощи зеркала. Я настолько сумела внушить Олегу, что обладаю паранормальными способностями, позволяющими всегда знать, как он нарушает режим, что Куприн даже на работе начал есть винегрет без масла. В результате он потерял десять кило, кстати, сейчас Олег уже набрал их опять, а я приобрела привычку, перед тем как зайти на кухню, обязательно взглянуть в зеркало.

В 32 главе Куприн возвращается с рыбалки.

Вернувшийся с рыбалки Куприн сначала не разговаривал со мной. Обычно, поняв, что муж сердится, я начинаю лебезить, трясти хвостом, готовить его любимый грибной суп, жарить котлеты и исправно гладить рубашки. Мне делается не по себе, когда я слышу ледяной голос Олега, но сейчас я просто не обратила на Куприна никакого внимания, Пару дней Олег дулся, затем с недоумением спросил:
– Что у нас происходит?
Я вынырнула из рукописи:
– Ты о чем?
– Пятый день едим гречку!
– И что?
– Хочется картошки! Жареной.
– Попроси Томуську, она приготовит, – пробормотала я, надеясь, что муженек сейчас снова обозлится и уйдет.
Мне предстояла трудная задача: описать закуток с занавесками так, чтобы читатель ясно представил место действия. Значит, под потолком полукруглый карниз. С него свисают до полу грязные драпировки. В стене, в которую упирается, заканчиваясь, коридор, две двери, зачем-то тоже прикрытые гардинами. Между ними выступающий простенок. Выходя из одной двери, вы не видите того, кто входит в другую. Я подошла со стороны коридора, отдернула занавеску и…
– Эй, Вилка! – позвал Куприн.
– Что?!!
– Тома говорит, картошки нет, ты не купила.
– Угу!
– Но я хочу есть.
– Угу.
– В конце концов, дадут мне обед?
– Угу.
– Вилка!
Как раз в этот момент я окончательно запуталась в драпировках и, обозлившись, рявкнула:
– Хочешь картошки?
– Да!
– Кушай на здоровье!
– Ее нет!
– Сходи и купи.
– Кто? – попятился Куприн. – Я? Сам?
– Именно, – кивнула я, – с одной стороны, мне некогда, с другой – жареной картошки хочешь ты, с третьей – позволь напомнить, что я женщина, а слабому созданию не положено таскать тяжелые сумки.
Выпалив эту фразу, я схватилась за ручку. Вот сейчас Олег точно обозлится, наорет на меня и уйдет. Ну? Отчего он молчит?
Внезапно муж подошел и поцеловал меня.
– Прости, Вилка, – тихо сказал он, – я свинья.
Ручка выпала у меня из пальцев.
– Олег! Ты заболел? – Я обалдела.
– Я просто отвратительно веду себя, – вздохнул Куприн, – только сейчас понял. Ты работай!
Носить тяжелые сумки – мужская работа. Кстати, где берут картошку?
– На рынке, – пробормотала я.
Муж кивнул и ушел. Я потрясла головой. Ну и ну! С какой стати Олег вдруг так себя повел? До сих пор он никогда не изъявлял желания самолично отправиться за овощами. Обычно я долго уговариваю его выступить в роли тягловой силы, потом иду впереди Олега на рынок, а он, недовольно ворча, тащится сзади.

Не надейтесь, такой милый он совсем ненадолго. Вот, пожалуйста:

Наши места с Олегом были в первом ряду.<...>
– Со мной поздоровалась сама Пугачева! Представляешь?
– Не ври-ка, – отмахнулся Олег, – нужна ты ей! И вообще, концерт начался, я хочу послушать.
Мне стало обидно, но, поскольку на сцене уже вовсю шла церемония, я решила высказать Куприну все позднее. <...>
– Наша награда до сих пор вручалась лишь певцам и певицам, – сказал он, – но в этом году мы решили ввести еще одну номинацию, литературную. Этот «Золотой граммофон», единственный, за который не голосовали наши слушатели, мы хотим вручить писательнице Арине Виоловой за правдивую книгу о «Русском радио».
Зал захлопал, я завертела головой.
– Арина, – позвал Сергей, – чего сидишь?
– Это он про меня? – растерянно спросила я у Олега.
– Похоже, да, – кивнул муж, – впрочем, погоди, вдруг тут еще одна Арина Виолова есть, глупо получится.
Но я уже увидела бегущих по проходу, улыбающихся во весь рот Бруно и Лизу, и поднялась из кресла. Боже мой! Это происходит со мной? Я не сплю? Люди! Теперь всегда буду слушать только «Русское радио»! Я знаменита! Вот она, слава!
Вот.., вот.., вот…
Окончательно обалдев от нахлынувших эмоций, я, спотыкаясь, поспешила за диджеем на сцену, получила роскошный букет, диплом, сам «Золотой граммофон» и, понимаю, что вы мне сейчас не поверите, донесла это все до своего места в зале, не потеряв и не уронив, не упав сама по пути. Сев в кресло, я посмотрела на Олега. Куприн уставился на меня, потом взволнованным голосом сказал:
– Знаешь, Вилка, я горжусь…
Мне стало невероятно хорошо. Вот он, самый счастливый, радостный день в моей жизни. Мало того, что «Русское радио» сделало писательнице Арине Виоловой потрясающий сюрприз, так еще и любимый муж скажет сейчас слова, которых я жду от него давно: «Знаешь, Вилка, я горжусь тобой».
– Знаешь, Вилка, – медленно повторил Олег, – я очень горжусь, просто не могу передать тебе, как горжусь собой. Не всякий муж сумеет воспитать такую жену. Ведь именно благодаря моим советам и помощи ты сейчас получила эту премию. Ну, что молчишь? Скажи мужу: «Спасибо!»

Ой, смешно-смешно :hmm:
За что спасибо-то? Ты впервые за все книги никак не помог её с расследованием (зафиксируем, значит впервые это случилось в 11 книге серии).
И в целом, чувствуется отдаление между супругами, и всей Вилкиной семьёй вообще, которое опять происходит из-за её растущей популярности. Всё по «Дьявол носит Prada»:

Что, личная жизнь не ладится? Так всегда бывает, когда преуспеваешь в карьере. Скажи, когда всё совсем пойдёт прахом — это верная примета к повышению.

▼Любимые забавы папы Карло. Вилка, ты дура! Почему позволяешь себя унижать!⬍

Ворнинг: в этой книге Куприн особенно мерзок. Пожалуй, хуже чем во всех остальных.

▼обложка⬍

Даже если слегка подуть в морду своей любимой собаке, она ужасно разозлится и начнет демонстрировать крайнее неудовольствие, но стоит тому же псу залезть в машину, как он моментально высунет нос в окно, подставив его под струю встречного воздуха. Вы можете объяснить, почему четвероногий друг так ведет себя? Я нет. Хотя на свете есть много вещей, которые лично мне кажутся необъяснимыми. Ну, например, с какой стати мой муж Олег Куприн терпеть не может Киру Нифонтову? Кирка совсем даже не глупа, вполне симпатична внешне, всегда готовит к приходу Олега его самые любимые блюда и ни разу не попросила моего супруга о каком-либо одолжении. А ведь рано или поздно все наши знакомые, памятуя о том, что Куприн служит в милиции, начинают звонить и канючить:
– Слышь, помоги, у меня номера с тачки сняли.
Олег уже устал объяснять народу, что не имеет никакого отношения к владельцам резиновых жезлов и машин с бело-синими полосами, ну не является он сотрудником ГАИ. Да и к военкомату он тоже не имеет отношения! Еще Олегу не надо звонить с криком: «Мы горим!» – для таких ситуаций существует хорошо всем знакомый номер «01». Навряд ли Куприн сумеет отыскать пропавшую кошку, и наказать соседа-пьяницу он не вправе, это работа участкового инспектора. Но никакие доводы разума на наших знакомых не действуют, поэтому, оказавшись в любой нештатной ситуации, они моментально хватаются за телефон и кричат:
– Куприн! На помощь! Скорей!
Олег человек добрый, дружба для него понятие круглосуточное, поэтому он, вздыхая и чертыхаясь, едет в ГАИ или военкомат, вызывает пожарную команду и связывается с районным отделением милиции.
Так вот, Кирка Нифонтова никогда не обращалась к Олегу. Она ни разу не обременила его даже самой крохотной просьбишкой. И вот поди же ты! При виде Оли Скобцевой, пришедшей в очередной раз с мольбой выручить ее сына-оболтуса из «обезьянника», в который милый мальчик по чистой случайности попадает в пятый раз за месяц, Куприн тут же распахивает холодильник и гудит:
– Садись, Олька, не рыдай. Сейчас мы с тобой водочки хряпнем, селедочкой закусим, вот жизнь и наладится.
Но стоит Олегу увидеть лучезарно улыбающуюся Киру, которая принесла ему в подарок собственноручно связанный шарф, как он, вежливо буркнув «спасибо», сразу убегает прочь. Именно сегодня, в субботу, в семь часов вечера, у него обнаруживаются срочные дела невероятной важности, о которых он забыл.
Я же остаюсь в глубоком недоумении. На мой взгляд, следовало стремглав уноситься от вечно рыдающей Оли Скобцевой, а Кирке Нифонтовой предложить водки с селедкой.
Вот и сегодня, едва увидев Киру, Олег мигом заявил:
– Черт! Надо на работу съездить.
– У тебя выходной, – быстро напомнила я.
Куприн моргнул раз, другой, третий. Видно, ему в голову никак не приходил нужный предлог для срочной ретировки из дома.
– Садись, – сурово сказала я, – чаю попьем, вон Кира опять твое любимое суфле принесла.
– Э-э-э, – протянул мой майор, – да… но… ну… в общем, мне худеть пора.
– Ты замечательно выглядишь, – не упустила случая сделать комплимент Кира.
– Живот торчит, – влезла я.
– Это комок нервов, а не пузо, – улыбнулась всегда защищающая Куприна Нифонтова.
Думаете, Олег с благодарностью посмотрел на нее? Отнюдь! Мой муж плюхнулся на стул и уставился в окно. Поведение Куприна было просто неприличным. Уж не знаю, что подумала Кирка, но она, даже не моргнув глазом, принялась щебетать о своих новостях.

Куприн удирает из дома за едой по просьбе Томочки, что приводит к гротескной сцене, которая должна быть смешной:

А теперь представь, – не утерпела я, – что тебе еще надо разобрать торбы, приготовить обед, постирать и погладить бельишко, убрать квартиру… Когда же ты без сил рухнешь у телика, в дом войдет муж и заорет: «Ишь расселась! Я работал, а ты целый день дома лентяйничала! Ну-ка, отрывай зад от дивана и беги рысью на кухню, есть хочу!»
– Я никогда так не говорю, – обиженно пробубнил Олег.
– Что-то ты очень много принес, – покачала головой вошедшая за ним Томочка.
Куприн вытащил из кармана мятый листок.
– Нечего меня ругать! Все по списку! Давай проверим. Смотри! Один килограмм сахара. Вот он, пожалуйста. Два пакета гречки. Держите. Три вилка простой капусты и четыре цветной, пять десятков яиц…
Томочка вытаращила глаза, я закашлялась, а Кира начала тихонечко хихикать. Не заметивший нашей реакции Куприн продолжал спокойно вынимать покупки.
– Шесть килограммов муки, семь батонов белого хлеба, восемь бутылочек со средством для мытья посуды, девять пакетов молока и десять газет «Ух». Все точно, никаких ошибок!
– Ну ты даешь! – только и сумела вымолвить Томочка.
– Послушай, – ласково сказала я, – ладно, пять десятков яиц, невероятное количество капусты и длинный ряд упаковок жидкого мыла приобрести можно, в конце концов, логично предположить, что домашние решили сделать запасы, но зачем же нам семь батонов хлеба? А?
– Откуда мне знать, – устало ответил Олег, – котлеты готовить.
– А десять совершенно одинаковых газет?
– Послушай, – обозлился Куприн, – вечно ты всем недовольна! Не хожу я в магазин – лентяй, пойду – дурак! Я, между прочим, целиком и полностью ориентировался на список. Вот тут черным по белому красными чернилами стоит: семь батонов хлеба и десять газет. Томочка лично писала!
– Ты на бумажку взгляни, – сдавленным голосом пробормотала Томуська, – внимательно посмотри, там написано не «семь» буквами, а стоит цифра 7, за ней точка. Это просто нумерация. Я машинально так сделала: один, точка, килограмм сахара; два, точка, пакет гречки. Не в том смысле, что две упаковки крупы. Просто эта покупка шла под номером два!
Тут Кира не выдержала и захохотала в голос.
Олег покраснел.
– Вот что получается, когда за дело берутся бабы, – заорал он, – даже список по-человечески составить не можете!
– Но я очень аккуратно написала, – попыталась спорить Томочка, – после каждой цифры точка!
– Нечего из меня дурака делать! – рявкнул Олег и убежал из кухни.

Как верно отметил чтец, да ты и сам неплохо справляешься.
В следующий раз они взаимодействуют таким образом:

Разбудил меня противный писк будильника. Я приподняла голову и увидела, как Олег, кряхтя, встает с кровати.
– Который час?
– Спи, – шепнул муж, – только шесть.
Я села.
– Шесть чего?
– Утра, – зевнул Куприн.
Я попыталась сгрести мысли в кучу. Шесть утра?
– А какого дня?
– Сегодняшнего, – хмыкнул супруг.
– Число назови!
Куприн подошел к двери, взялся за ручку, обернулся и тихо ответил:
– Седьмое августа, две тысячи…
– Спасибо, год я помню.
– Уже хорошо, – кивнул муж, – положение не столь безнадежно, как казалось вначале. Продолжаю: тебя зовут Виола, фамилия Тараканова, под именем Арины Виоловой ты пытаешься писать детективные романы. Говорить, сколько тебе лет?
– Не надо, – буркнула я, нашаривая тапки.
– Ладно, – согласился Олег, – тогда о грустном. Ты замужняя дама, так сказать, хозяйка дома.
– Перестань, я просто спросонья забыла сегодняшнее число.
– Отлично, – не успокаивался Куприн, – наверное, ты помнишь и то, что в холодильнике у нас мышь удавилась!
Я замерла с тапкой в руке.
– Мышь? В холодильнике? Господи, что она там делала? Надеюсь, ты убрал останки несчастного грызуна! Какой ужас! Надо немедленно
вызвать специальную службу, морильщиков!
Олег хмыкнул:
– Маленькая наивная мышка хотела обнаружить на полках хоть крошечку еды. Но, увы, увидела внутри только батарею лаков для ногтей и какую-то несъедобную штуку под названием «Рагу из капусты». Посмотрела серая разбойница на пейзаж, вздохнула, нашла веревку и повесилась с горя, не забыв оставить записку: «В моей смерти прошу винить Виолу Тараканову. Она теперь работает на телевидении, приходит домой в десять утра и спит потом целый день и следующую ночь, забыв о голодной семье». Ладно, я пошел на работу, там в буфете поем.
Высказавшись, муженек удалился. Я схватила халат. Все верно, в холодильнике ничего нет, одна капуста, потушенная в чугунной кастрюле без масла, соли и сахара. А почему такое блюдо? Семен, муж Томочки, несколько недель назад потерял сознание. Мы испугались, отвезли его в больницу, где доктор, сделав обследование, категорично заявил:
– Или вы худеете на двадцать килограммов, или вам станет еще хуже. Кстати, второму мужчине, вашему спутнику, тоже следует снизить вес.
Выйдя на улицу, наши мужья мигом подошли к ларьку, купили по бутылке пива, быстро опустошили их и закусили пенную жидкость чипсами с луком.
– Что вы делаете! – налетели мы на них. – Вам велено худеть!
– Разве ж это еда! – хором ответили Олег и Семен.
И вот теперь у нас дома идет война. Томочка готовит лишь диетические блюда, больше никакой еды в квартире нет. Мы выбросили вон сахар, соль, печенье, конфеты, макароны, масло. Никаких сочных котлет, жирного творога, нежных сливок и варенья. Мясным супам и кашам на шестипроцентном молоке объявлен беспощадный бой. Если желаете подкрепиться, пожалуйста: овощной бульон или пюре из зеленого горошка, капустное рагу, яблоки… Но, увы, наши неразумные мужчины набивают желудки в буфете. К сожалению, мы с Томочкой не можем проконтролировать их днем, но вот по ночам они теперь больше не имеют возможности лопать трехэтажные бутерброды из мягкой булочки, масла, сырокопченой колбасы и сыра. Сезон охоты на холодильник закрыт, браконьер обнаружит на полках совершенно некалорийные овощи.
Натянув халат, я побрела на кухню. Работать на телевидении, слава богу, надо не каждый день. Будем надеяться, что в дальнейшем я сумею после окончания эфира не спать сутки напролет.
Утро побежало своим чередом. Олег и Сеня уехали на работу. Томочка отправилась с Никиткой в парк, Кристина умчалась с подружками купаться, а я стала шляться по квартире, раздумывая, с чего начать домашние дела: загрузить стиральную машину, а потом взяться за пылесос? Или наоборот? А еще нужно сесть за стол и начать писать новую рукопись. Впрочем, встречу с музой можно временно отложить. Пять дней тому назад я отволокла своему редактору, Олесе Константиновне, новый шедевр, и теперь нужно дождаться ее замечаний. Вот исправлю все и со спокойной совестью схвачусь за ручку, а пока у меня заслуженный отпуск. И день следует начинать красиво.
Значит, так, на фиг уборку и стирку. Дело это глупое. Едва смахну пыль, как она снова сядет на мебель, а выстиранные вещи потребуют глажки. Сложу их в шкаф и услышу от Олега, что его рубашки валяются измятыми. А так – в шкафу пусто, следовательно, и утюг вытаскивать незачем. Сначала приму ванну с пеной. Затем выпью кофе, потом…

Их следующее взаимодействие – полный пиздец.

– Уместный вопрос, – сердито ответил муж, – учитывая время и то, что ты трезвонишь в мой рабочий кабинет, могу с радостью сообщить: жарю шашлык и откупориваю бутылку с пивом.
– Ну не злись!
– И не думал. Ты спросила, я ответил.
– Просто время подбирается к обеду, вот я и подумала, может, съедим где-нибудь салатик вместе?
Олег хмыкнул:
– Ладно, сейчас спущусь.
Маленькая победа вдохновила меня, и, когда Куприн с самым мрачным видом вышел из подъезда, я ринулась к нему с воплем:
– Милый, я очень соскучилась!
Олег нахмурился еще больше.
– Учитывая тот факт, что всю ночь ты стаскивала с меня одеяло, твое замечание звучит удивительно. Интересно, тот, кто первым назвал женщину слабым полом, пробовал когда-нибудь отнять у своей спящей жены плед? Наверное, нет, иначе мысль о слабости дам никогда бы не пришла в его голову.
Муж явно пребывал не в духе. Нужно привалить его к забору и методично объяснить, что при виде супруги не следует моментально принимать вид кузнечика, понимающего, что его сейчас сожрет жирная жаба. И вообще, добрая улыбка красит лицо мужчины, а вопрос: «Милая, как ты себя чувствуешь?» – укрепляет семейные отношения. Ладно, те, кто не желает осведомиться о здоровье жены, могут обойтись другими фразами, типа: «Ты прекрасно выглядишь» или «Это платье великолепно подходит к твоим волосам и замечательно оттеняет глаза, красивей которых нет на свете». Если последний комплимент кажется вам слишком длинным, то есть вариант короче и проще, но он, несмотря на это, срабатывает стопроцентно. Восклицание: «Как ты похудела!» – превратит любую, самую злобную гарпию в белую и пушистую мышку.
Но сейчас Олегу не стоит объяснять его ошибки и указывать на недопустимость поведения. Мне надо вытрясти из супруга кое-какую информацию. Поэтому пока пропущу мимо ушей отвратительное заявление про плед. Тем более что оно лживо. Сегодня в пять утра я проснулась от холода и обнаружила около себя Куприна, старательно замотанного в общее одеяло.
– Вон там, смотри, – ткнула я пальцем в стеклянный павильончик, – очень уютное местечко. Один раз заглядывала туда, мне понравилось, очень чисто, пошли, пошли…
Схватив Куприна за руку, я буквально дотащила его до небольшого кафе. В маленьком зале оказалось очень уютно. Пять круглых столиков, застеленных бело-красными скатертями, плетеные стулья, вазочки с бумажными салфетками, приятная прохлада от работающего кондиционера и пьянящий запах свежемолотого кофе.
Обозрев интерьер, я обрадовалась донельзя. Кафе осталось таким же уютным, как и год тому назад, когда меня впервые занесло сюда. Помнится, тут давали очень вкусный яблочный пирог и замечательный капуччино.
– Куда хочешь сесть? – повернулась я к мужу. – У окошка или ближе к стене?
– Очень рад, что разрешила мне поучаствовать в выборе места, – ехидно заявил Куприн, – спасибо, что не пихнула за столик и не заказала для любимого супруга тошнотворно сладкое пирожное!
– Ты рассердился?
– Нет.
– Тогда в чем дело?
– Мне тут не нравится.
– Почему? Смотри, как мило. Чисто, уютно, тихий уголок, никакого народа.
– Мне тут не нра-вит-ся! – угрожающе повторил Олег. – А еще мне не нравится, когда ты постоянно принимаешь решения, всегда, по любому поводу настаиваешь на своем, споришь до хрипоты и сучишь ногами. Любое мое предложение встречается в штыки, ты совершенно неспособна на компромисс! Ей-богу, не понимаю, чего ты хочешь от меня?
– На данном этапе я просто предложила вместе пообедать, – спокойно ответила я.
– Но я всегда должен идти туда, куда хочешь ты, – надулся Олег, – мне никогда не дают высказать собственное мнение и…
Я мгновенно перестала слушать мужа. На заре семейной жизни я, никогда не жившая в полной семье, не имевшая одновременно и папу, и маму, не знала, каким же бывает быт, ну как ведут себя дома супруги? Воображение рисовало всякие идиллические картины. Вот утром распахивается дверь спальни, и Олег входит в комнату с подносом, на котором стоит чашечка свежесваренного кофе и тарелка с обожаемыми мною бутербродами. Согласна, я, наверное, люблю странную, на взгляд Куприна, еду: кусочек черного хлеба, на который уложены ломтики тонко нарезанного огурца. Может, кому-то подобное яство и не по вкусу, но я просто обожаю его.
Еще мне казалось, что муж будет заботиться о жене, начнет работать с утроенной скоростью, чтобы нарыть побольше денег, ходить со мной в кино, театр, на прогулки, в конце концов. И мне больше не придется таскать самостоятельно с рынка торбы, набитые картошкой, и бегать с помойным ведром к мусорнику. Это, так сказать, бытовая сторона вопроса.
Еще я наивно надеялась на поддержку супруга во время всяческих неприятностей, эгоистично собиралась опереться на него, спрятаться от бурь и бед в тихой гавани. И вообще, ну откуда пошло выражение «быть замужем»? Ну вдумайтесь! Быть замужем, это быть за мужем, то есть сидеть за широкой мужниной спиной, изредка высовывая нос наружу и тут же пряча его назад. Кроме того, хотелось слышать комплименты, похвалы…
Действительность оказалась иной. Один раз, впрочем, Олег решил угостить меня завтраком. Вместо любимого кофе он наплескал мне в кружку очень сладкий чай и дал бутерброд с отвратительно жирной ветчиной, украшенной долькой чеснока. Наивная госпожа Тараканова, малоопытная супруга, отодвинула угощенье и вежливо сказала:
– Милый, я не люблю утром чай, ветчину не ем вообще, а уж в сочетании с чесноком в особенности, мне же сейчас на работу идти. Лучше…
Не дав мне закончить фразу, Олег вскочил, вылил содержимое кружки в раковину, вышвырнул сандвич в форточку и проревел:
– Вот и заботься о тебе! Своими замечаниями ты любую охоту отобьешь!
Я заморгала. Сам Олег не упустит случая указывать мне на ошибки. Не далее как вчера он сурово заявил, глядя в тарелку с ухой, которую я готовила в течение нескольких часов:
– Имей в виду, я не ем такое!
Ну и что? Разве я стала делать ему какие-нибудь замечания? Нет. Попросту принялась варить другое первое. Отчего бы моему мужу не намотать сообщение жены на ус, или он полагает, что штамп в паспорте обязывает одного супруга полностью перенять привычки второго? Причем приспосабливаться, как обычно, должна женщина?
Шло время, и очень скоро я поняла, что фразы: «У тебя уходит куча денег на колготки» и «У НАС закончилось пиво в холодильнике» – Олег произносит не в шутку, а всерьез. Еще через некоторое время стало ясно, что любой совместный поход в магазин превращается в кошмар, потому что Куприн в продуктовой лавке впадает в ступор. В промтоварные магазины я перестала затаскивать его после того, как Олег с воплем: «Ты сошла с ума! Отдавать столько заработанных мужем денег на дрянь!» – оттащил меня от тщательно выбранной мною косметики французского производства, дотолкал до лотка с «мазилками», сделанными невесть кем в Китае, и заявил: «Вот, точь-в-точь такая же губная помада, но в десять раз дешевле, бери, и пойдем».
При этом сам он, оказавшись в магазине для рыболовов, тут же рулит в отдел, где выставлены самые дорогие товары, произведенные аккуратными рабочими из Германии. Никакие доводы, типа: «Ну зачем же переплачивать, посмотри, на другом прилавке есть леска за сущие копейки», на него не действуют.
– Я не настолько богат, чтобы покупать дешевую дрянь, – шипит Куприн, – лучше помолчи, дай спокойно рассмотреть ассортимент.
Я приваливаюсь к стене и, зевая, стою около часа. Как вам кажется, стал бы супруг молча пялиться по сторонам, пока его жена выбирает лифчик?
Чуть позднее до меня дошло, что любое бытовое замечание вызывает у Олега приступ ярости. Фраза: «Зачем ты повесил носки в гостиной, неужели нельзя их убрать в шкаф?» – вызывает у майора совершенно неадекватную реакцию:
– Вот! Понятно. Давай разберемся, с какой целью ты доводишь меня бесконечными придирками! Чего хочешь добиться, а? Я таков, каков есть, иным не стану! Все делаю для семьи! Тебе мало? Хорошо, я ухожу, развод! Прощай!
Сначала я пугалась до обморока, бросалась за мужем, рыдая, отнимала у него сумку, чуть ли не на коленях умоляла остаться. Куприн вырывался, убегал на улицу… У меня начинался сердечный приступ, Томочка бежала за каплями. Ну полный бред. При этом я искренне не понимала, чем обидела мужа. Ей-богу, я не принадлежу к числу женщин, имя которым циркулярная пила, не делаю супругу постоянно замечаний, но в быту возникают всякие ситуации. Я же не швыряю колготки на обеденный стол, неужели Олег не может элементарно убрать за собой, и почему любое невинное замечание вызывает у него базарную истерику? Отчего он позволяет себе орать на жену? Я ведь не требую от него ничего запредельного.
Потом меня свалил грипп, температура поднялась за сорок, постоянно хотелось пить, встать не было сил. Как назло, Тамарочка с Семеном и Кристей еще до того, как я подцепила инфекцию, уехали в дом отдыха. А Олег поступил очень мило. Утром он поставил на тумбочку стакан с чаем и, решив, что достаточно позаботился о занедужившей жене, радостно возвестил:
– Я ушел на работу.
Плохо заваренный, слишком сладкий для меня напиток я выхлебала сразу, поход на кухню за следующей порцией описывать не стану.
Правда, около пяти вечера Куприн позвонил и озабоченно спросил:
– Ну ты как?
– Плохо, – честно призналась я, – прямо совсем загибаюсь.
– Бедненькая, – пожалел меня муж, – ладно, звони, если чего.
Помнится, я впала тогда в дикое изумление. Что он имел в виду? «Если чего» – это что? Хуже, чем есть, мне навряд ли будет. Или Олег хочет явиться к моменту выноса трупа? Мне предлагается в последних судорогах агонии позвонить ему и сказать:
– Обед на плите, белье постирано, продукты на поминки куплены и порезаны, ритуальный автобус вызван и оплачен, по поводу могилы я договорилась, прощай, любимый, я умерла. Не беспокойся, меня тихо зароют специально обученные люди.
Приехав домой около полуночи, Олег заглянул в спальню и бодро спросил:
– Ты как?
– Лучше, – прошептала я.
– Вот и хорошо. У нас есть что покушать? – поинтересовался муженек. – Я устал очень. Может, яишенку мне пожаришь?
Наверное, подобные истории способны рассказать многие замужние женщины, но лично мне в тот день было так обидно, что никаких слов не хватит, чтобы описать свое состояние.
Кульминация в отношениях наступила, когда две наши семьи, купив новую квартиру, начали делать в ней ремонт. Выбрав кафель, мы с Томочкой позвонили мужьям и попросили их приехать в магазин, чтобы они высказали свое авторитетное мнение по поводу плитки.
Когда потный, красный Олег влетел в торговый зал, я сразу почуяла неладное.
– Смотри, – радостно завела Томуська, не заметившая признаков беды, – вот какой красивый рисунок! Нам очень понравился, другие можешь и не смотреть, тут больше нет ничего достойного. Мы с Вилкой выбрали.
– Ах, вы с Вилкой выбрали! – побагровел Олег. – Зачем меня тогда звали? Вот этот кафель? Дрянь, уродство, гадость! Вы, деревенщины, нашли самое омерзительное из всего! Если вам неинтересно мое мнение, то по какой причине с работы сорвали? Отрыли дерьмо! Смотреть стыдно! Пакость! Две дуры!!! Ухожу! Жить с тобой, Вилка, не желаю, ты меня не уважаешь, все делаешь по-своему, авторитарно, без совета мужа! Прощай, теперь можешь поступать всегда как хочешь! Ты свободна!
Стукнув кулаком по ни в чем не повинному образцу плитки, Олег, синий от ярости, кинулся к выходу.
Я испытала привычный ужас, хотела было броситься за ним, начать, как всегда, умолять, плакать, говорить, что виновата, но вдруг села на стоявший у стены стул и совершенно спокойно подумала: «Ну и пусть. Хочет уходить – до свидания. С какой стати мне терпеть эти истерики? И вообще, что я сделала плохого? Если я настолько дурна, зачем он со мной живет?»
В голову полезли совсем уж ненужные мысли. Минуточку, давайте разберемся в ситуации до конца. Я зарабатываю больше мужа, стараясь изо всех сил, веду домашнее хозяйство, хожу в магазины, стираю, глажу. Я не требую бриллиантов, шуб и «Мерседесов», не упрекаю супруга за безденежье и вечную занятость, уважаю его работу. Я не пью водку, не завожу любовников, не жалуюсь подругам на тяжести семейной жизни и не трачу кучу денег на наряды и косметику. Я старательно прикрываю Олега от бытовых неприятностей, не закатываю скандалов… Неужели он не понимает, каким сокровищем обладает? И потом, я в семейной жизни получила одни обязанности, прав и радостей у меня очень мало. В случае развода я обрету свободу, а вот что станется с избалованным мною Олегом? И если он сейчас собрался уходить, то скатертью дорога!
Думаете, Куприн уехал? А вот и нет. Увидев, что жена не бежит за ним, роняя тапки, Олег помялся и пошел назад.
– Ладно, – буркнул он, – покажите ваш кафель.
Я не сумела сразу подняться со стула. Однако все, оказывается, просто. Муж будет пинать тебя ровно столько, сколько ты ему позволяешь. Увы, Олег воспринял мою любовь к нему как слабость и распоясался. Значит, следует вести себя иначе.
– Давай еще раз обойдем весь магазин, пусть Олег посмотрит все. Начнем с самого первого стенда, с того, где кафель по пятьдесят евро за штуку! – тихо сказала Томуся.
– Туда не надо, – быстро ответил муж.
Я вздохнула и промолчала. Но тот момент стал в наших отношениях переломным. Олег так никогда и не узнал, что чуть было не потерял жену, а я теперь, как только он начинает заводить истерику, моментально отключаюсь и его не слышу.
Вот и сейчас я уставилась на Куприна и, подождав энное количество времени, сказала:
– Мне без разницы, в каком заведении пить кофе.
– Здесь я не хочу, – уперся муж.
– Тогда пошли туда, где тебе приятно.
– Вечно ты споришь!
– Нет, нет, я соглашаюсь!
– Но сначала спорила!
– Ладно, идем.
– Я уже не хочу, ты у меня всю охоту отбила, – зашипел Куприн, – в кои-то веки я пригласил жену, а она… Все! Ухожу!
Дверь хлопнула. Официантка, исподтишка наблюдавшая за нами, сочувственно спросила:
– Пьет?
– Да нет, – тихо ответила я, – только пиво. Пьяным его всего пару раз видела.
– Считай, тебе повезло, – вздохнула женщина, – а мой и орет, и квасит без продыху.
Я кивнула. Действительно, по сравнению со многими я кажусь счастливицей. Сколько теток променяло бы своего алкоголика на моего не умеющего себя нормально вести Олега!
– Не пойму никак, мы идем или нет? – всунулся в кафе муж.
Я вышла на улицу.
– Куда пойдем?
– Поворачивай за угол, – оживился Олег, – чудное местечко, мы с Витькой в него после работы заглядываем. Ты чего такая сердитая? С какой стати губы надула? Ну бабы! Вечно всем недовольны.
Я изобразила на лице улыбку.
– Все прекрасно, просто голову схватило, наверное, дождь пойдет!
– Сюда, – сообщил Олег и впихнул меня в тесно набитое людьми помещение. Кондиционера тут не было и в помине, под потолком висел сизый дым, пластиковые столики не покрыты скатертями, по залу шмыгали две официантки в мятых блузках. Картину довершали несколько лиц кавказской национальности, громко и бесцеремонно изъяснявшихся на своем родном наречии, абсолютно наплевав на то, что остальным посетителям нет никакой радости слышать гортанные вопли, начисто перекрывающие любые звуки.
– Здесь очень уютно, – сказал Олег, – садись. Так! Баранина на ребрах, суп-харчо, шашлык из свинины, что будешь?
– Я же не ем мясо. И вообще, я хотела кофе со сладким.
– У нас растворимый, – живо влезла в наш разговор подавальщица, – а из выпечки только булки с маком.
– Значит, ей кофе и плюшку, – быстро заявил Олег, – а мне…
Я сцепила пальцы в замок. Спокойно, Вилка. В конце концов, ты же хотела вытащить из мужа некие сведения, капуччино полакомишься потом, в одиночестве.
– И чего стряслось? – спросил Куприн, запуская ложку в жирный суп.
– Да вот, с книгой беда.
– Какой?
– Ну, которую сейчас пишу. Никак не сдвинусь с мертвой точки.
– Знаешь, – заботливо сказал Олег, – ты уж извини, но кто ж тебе, кроме меня, правду скажет? Ты – не Смолякова.
– Конечно, мой псевдоним Арина Виолова.
– Не в этом смысле. Тебе никогда не стать такой популярной.
– Почему? – тихо спросила я.
Олег быстро доел первое и схватил тарелку с шашлыком.
– По многим причинам. Нет таланта, работоспособности, ума, в конце концов. Знаешь, мне думается, что ты взялась не за свое дело! Вот хотя бы твой последний роман! Чистый бред! Ну с какой стати этот Леонов убил жену?
– Из любви, она ему изменила.
– Фу, глупости, – отмахнулся Куприн, – знаешь, как следовало построить фабулу, сейчас объясню!
– Скажи, – быстро перебила его я, – если в каком-нибудь ресторане или кафе драка происходит, что делает администрация?
Олег откусил огромный кусок свинины и насторожился.
– А тебе зачем?
– Ну в моей книге героиня устраивает скандал в кафе. Вот я и не знаю, она попадет в тюрьму?
– Причем в одиночную камеру и навсегда, – заржал Олег, – ведь я сказал только что: лучше забудь про писательство, ты в элементарных вещах путаешься!
– Именно поэтому, чтобы не выглядеть дурой, я пришла спросить у тебя совета.
Олег захихикал:
– В тюрьму не попадет. Скорей всего, администрация сей забегаловки сама разрулит скандал. А по какой причине она буянила?
– Ну… поймала мужа с другой.
– Урон сильный?
– Что?
– Много посуды поколотила? Занавески подожгла, мебель поломала, морду другим клиентам набила, мужу шею сломала?
– Думаю, нет, так, словами оскорбила.
– Ну, с этим местная охрана разберется.
– Полагаешь?
– Точно. Милицию в рестораны звать не любят.
– Это забегаловка.
– Тем более, туда точно патруль пригласят лишь в случае форс-мажора. Небось парочка сотрудников без регистрации работает.
– Ага, спасибо. А если все же правоохранительные органы подключают, то какие?
– Местное отделение милиции, – сообщил Куприн. – Хороший шашлычок! Давай, съешь порцию.
– Я не люблю мясо.
– Вот уж глупость.
– Может быть, но мне не нравится вкус говядины.
– Это свинина.
– Один черт.
– Вовсе нет, – возмутился Олег, – свинья и корова совершенно разные животные. Понимаешь теперь, почему ты никогда не попадешь в десятку лучших детективщиц? Сказать, что свинина и говядина – это одно и то же! И еще, следователь и оперативник разные специалисты, а ты частенько их путаешь.
– И какая между ними разница?
– Большая, – вздохнул Олег, – ох, зря ты ввязалась в криминальную литературу. Смолякова…
Внезапно вся кровь бросилась мне в голову, я встала и пошла к двери.
– Эй, Вилка, ты куда? – удивился Куприн.
– Работать, – бросила я, не оборачиваясь, – строчить никому не нужные книжонки.
Оказавшись на улице, я стала жадно вдыхать бензиновый смог, именуемый в Москве свежим воздухом.
– Ты белены объелась? – спросил выбежавший за мной муж. – Ушла, не расплатилась.
– Деньги в кафе платит мужчина, – прошептала я.
– Я кошелек на работе забыл.
– Кстати, я получаю за свои книги больше, чем ты за службу, – не удержалась я.
– Увы, – скривился Олег, – у нас пока не умеют правильно оценивать труд. За лабуду могут и миллион дать. Ум в нашей стране не ценится. Ладно, давай твое портмоне.
– Нет, – ответила я, – извини, конечно, но если ты такой умный, то отчего такой бедный? И кто позволил тебе унижать меня? Может, дело в элементарной зависти? Я сумела добиться пусть маленькой, но известности и стабильного заработка. «Марко» не обманывает авторов. Да, я сдаю книги не так часто, как обожаемая тобой Смолякова, но разреши напомнить: пару недель назад я принесла домой сумму, превышающую твой годовой заработок. Так-то. Мои плохие, дурацкие книги постоянно допечатывают, потому что люди их расхватывают!
Олег начал наливаться краской.
– Идиотов в этой стране много. Ты хочешь развода? А-а-а! Понятно! Муж тебе не нужен! Сказал один раз правду! И знаменитой писательнице не понравилось… Да я…
– Ты можешь поступать так, как считаешь нужным, – сказала я и ощутила внутри себя удивительное чувство свободы, словно внезапно лопнула веревка, связывавшая руки и ноги писательницы Арины Виоловой, – меня около тебя удерживали не материальные соображения. Если ты до сих пор не понял этого, то мне тебя жаль. И еще одно…
– Что? – вдруг растерянно спросил Олег.
– Если ты решишь развестись со мной, – вдруг неожиданно для себя самой улыбнулась я, – то будь готов к тому, что ярлык «бывший муж литераторши Арины Виоловой» тебе носить до самой смерти. Да, я стану великой, очень популярной, дико богатой, и Смолякова сгрызет от зависти мраморные ступени нового здания, которое «Марко» отчасти построило с ее помощью. Да, там в коридоре будет и моя фотография. Да, я найду ожерелье! Да! Да! Да! И спасибо тебе!
– За что? – окончательно испугался Куприн.
– За урок, за правдивые слова, за то, что сейчас я стану работать с удесятеренной энергией, чтобы утереть вам нос! – рявкнула я и, не оглядываясь, ушла прочь.
В конце концов, если хозяин «Бутерброда наоборот» и обратился в районное отделение милиции, я сумею найти подход к ментам и без помощи Олега. Нам не надо милостей от природы, сами все возьмем и отроем.

:smoke: Честное слово, до слёз обидно, что она не ушла от него вот прямо после этой сцены. И ведь это ещё не всё!

– Вилка, – бодро воскликнул Куприн, – ты где? Далеко от Садового кольца?
– В принципе, не очень, – радостно отозвалась я.
Все-таки зря я злюсь на Олега, наверное, удушающая жара виновата в том, что мы сегодня поругались. Ну какая нервная система выдержит перепады температуры и давления, коими столь славно нынешнее лето? Куприн тоже понял, в чем дело, и сейчас хочет позвать меня в кино.
– Можешь подъехать?
– Могу.
– Тогда поторопись.
– Адрес скажи!
– Что у тебя с памятью! Уже забыла?
– Но ты ничего мне не говорил!
– Ох, Вилка, – укоризненно протянул муж, – есть у тебя одна неприятная особенность, вернее, их много, но самая отвратительная – это желание тут же свалить на меня свои ошибки. Дескать, не у тебя в голове дырка, из которой мигом вываливаются все сведения, а я, оказывается, клинический идиот, вызывающий жену на свидание и не сообщающий ей координаты места встречи.
– Но ты ведь…
– Запиши лучше, – перебил меня Олег, – и поторопись, а то уже Игоряха на подходе, значит, так… Эй, чего молчишь, говори, долго сюда тебе ехать?
Я посмотрела на блокнот, Куприн находится близко, только при чем тут Игорь Горелов, один из приятелей Олега? Раньше они служили в одном отделе, но потом Игорька ранил преступник, Горелов долго лечился, вернуться на работу не смог, его комиссовали по состоянию здоровья. Игорек, правда, недолго расстраивался. Он человек, способный принимать кардинальные решения, поэтому, не колеблясь, продал свое единственное богатство, «трешку», в которой жил с семьей, переселился на дачу, а на вырученные деньги открыл собственное дело. Теперь у Игоря вполне благополучный автосервис, а при нем мойка и небольшое кафе.
Искренне недоумевая, зачем Олегу понадобился еще и Горелов, я приехала в указанное место и увидела мужа, озабоченно оглядывавшего свою новую дешевую иномарку. До недавнего времени Куприн раскатывал на стареньких «Жигулях». Тачка постоянно ломалась и доставляла владельцу сплошные неприятности, подводила в самый неподходящий момент, глохла в жару, непостижимым образом закипала в мороз, одним словом, ясно давала понять, что Олег не является ее любимым человеком и она не собирается помогать ему, а вот мешать будет с огромным удовольствием.
Затем «Марко» вдруг резко повысило мне гонорар, а Куприн получил премию, не слишком, правда, большую, но мы сложили две суммы и купили майору иномарку, у которой оказался просто замечательный характер. Вредную «лошадь» мы продавать не стали по нескольким причинам. Во-первых, за нее нельзя было выручить хорошей суммы, если честно, то и плохую получить представлялось проблематичным. Во-вторых, я недавно получила права.
– Ну не покупать же небитую тачку мадаме, которая только-только села за руль, – бесцеремонно заявил Семен.
Я посмотрела на него и быстро возразила:
– В автошколе все были уверены, что я не учусь, а восстанавливаю забытые навыки. У меня, оказывается, талант водителя.
Семен и Олег переглянулись, хмыкнули, а потом мой супруг заявил:
– Ладно, добивай «жигулевич», а там подумаем. Если этот металлолом при парковке помнешь об ограждение, то и не жаль.
И вот что интересно! Оказавшись в моих руках, старенький, дышащий на ладан автомобильчик обрел вторую молодость. Он теперь не ломается и весьма бодро бегает по улицам. Может, потому, что я искренне люблю его и каждое утро прошу:
– Зайчик, давай сегодня поездим без проблем, иначе твоей хозяйке придется спускаться в метро. Я, конечно, не растопыриваю пальцы и пользоваться подземкой привыкла, только там очень душно и по большей части противно пахнет.
Услыхав мои слова, «Жигули» заводятся с пол-оборота и бегают потом безотказно. Оказывается, даже с механизмами можно подружиться, если проявить заботу. Вы с ними по-человечески, и они к вам с пониманием.
– Ну что ты так долго добиралась? – налетел на меня Олег.
– Пробка на Садовом кольце.
– Объехать можно было, бульварами.
– Там еще хуже!
– Вечно ты споришь.
– Ладно, извини, но к чему спешка?
Олег ткнул пальцем в свою иномарку.
– Вот! Сейчас Игорь приедет и заберет ее.
– А что случилось? – удивилась я, обозревая совершенно целый капот машины.
– Сзади глянь, – буркнул муж.
Я быстро обежала авто и ахнула. Правая фара разбита, и покорежена часть крыла.
– Ой, вот жалость! Как же это случилось?
– Идиоты, кретины, дуболомы…
– Кто?
– Сделали дурацкое ограждение! Никому и в голову не придет, что оно тут стоит, – завел Олег.
Я сочувственно закивала головой. Понятно, Куприн, как всегда, поторопился, поспешил пролезть в образовавшуюся дырку, слышком сильно газанул, и вот результат. Кстати, можно я скажу вам то, что никогда во избежание вселенского скандала не выскажу мужу? Понимаете, Олег, сидящий за рулем очень и очень давно, не умеет водить. Он не чувствует габариты машины и в нештатной ситуации мгновенно нажимает на тормоз, а этого ни в коем случае делать нельзя. Куприн находится за рулем в постоянном напряжении, он не получает удовольствия от процесса езды, а выполняет тяжелую, нудную работу, постоянно комментируя поведение остальных участников дорожного движения. Замечания типа: «Во идиот, кто же так тормозит?» – или: «Ну с какой стати эта баба прет в левом ряду?» – сыплются из него постоянно.
Еще Олег органически не переваривает владельцев дорогих иномарок. Если лимузин пристраивается сзади за его машиной и сначала моргает фарами, а потом принимается «крякать», требуя уступить дорогу, Олег вцепится в руль и сделает вид, что он ослеп и оглох.
Кстати, оказавшись сам в подобной ситуации, Куприн ведет себя, на мой взгляд, безобразно. Если его не пускает в левый ряд какая-нибудь «шестерка», муж мгновенно уходит вправо, обгоняет колымыгу запрещенным образом, становится перед вредным водителем, тормозит и тащится со скоростью двадцать километров в час. Увидав первый раз сей маневр, я пришла в ужас и воскликнула:
– Что ты делаешь! Это очень опасно.
– Дураков учить надо, – ответил супруг, – не вмешивайся, на дороге свои законы.
Я тогда притихла и вжалась в сиденье, но теперь, имея собственный автомобиль, очень хорошо понимаю: большей части мужчин не следовало никогда садиться за руль. И хоть мужики-шоферы частенько заявляют с презрительным смешком, указуя перстом на даму за баранкой: «Вон мартышка колесит», – я должна заметить, что женщины ездят аккуратней представителей сильного пола. Мы не используем дорогу в качестве арены для выяснения уровня собственной крутости, просто едем по делам, одна на работу, другая в магазин, третья за ребенком в садик. Может, потому и доезжаем до места чаще всего целыми и невредимыми? Ну согласитесь, пьяная в лоскуты дама, с «косяком» в зубах, таранящая на скорости двести километров в час бетонный отбойник на МКАД, все же является редким явлением. И ведь что обидно! Парень, пойманный в момент подобного безумия, вызывает у сотрудников ДПС понимающие ухмылки. Дескать, идиот, но бывает, заотдыхался сердечный. А представляете, что они скажут обо мне в таких обстоятельствах?
Почему Олег сейчас разбил машину? Да очень просто! Ринулся со всех колес к освободившемуся парковочному месту. Я бы не стала суетиться, уступила его тому, кто подобрался к «дырке» первым, отъехала бы в переулок, спокойно встала там и не переживала бы сейчас, оглядывая разбитую фару и покореженное крыло.
Покричав несколько минут, Олег успокоился.
– Ладно, – заявил он, – слава богу, я застрахован по полной программе. Сейчас Игорь с эвакуатором приедет, хорошо иметь друга, владельца автосервиса.
– Ага, – кивнула я, – это верно, а меня зачем позвал?
Олег запыхтел.
– Слышь, Вилка, – наконец сообщил он, – сейчас еще и Юрка Репин прибудет, да вон он рулит!
Я уставилась на бело-синюю машину ДПС, которая, сердито «покрякивая», пробиралась между плотными рядами автомобилей. Понятно! Чтобы получить страховку, надо иметь соответствующую справку от ГАИ, и Олег ничтоже сумняшеся, чтобы не стоять на солнцепеке, ожидая патруль, позвонил еще одному своему приятелю, обладателю полосатого жезла и белых краг. Но я-то здесь при чем? Ясно лишь одно: ни в какое кино муженек жену звать не собирался! Зачем тогда оторвал от дел?
– Слышь, Вилка, давай скажем Юрке, что за рулем сидела ты, – вдруг попросил Олег.
– Я?
– Ага! Ты же внесена в страховку, деньги дадут без проблем.
– Господи, да зачем?
Олег скривился:
– Глупо вышло, я въехал в ограждение. И Юрка, и Игоряха потом меня задразнят.
Я вздохнула. Странные существа мужчины. Ну какой женщине придет в голову издеваться над подругой, помявшей случайно машину? <...>
– Только не притворяйся, что забыла, не поверю. Кто неделю назад в тумбу афишную задом впендюрился? Хорошо, что только один фонарь раздолбасила, его поменять пара минут, и не заметно совсем.
Я хлопала глазами.
– Фонарь?
Юра повернулся к Олегу.
– Купи Вилке таблетки от маразма.
– Я ничего не била! – возмутилась я.
– Офигеть, – хлопнул себя по толстому животу Юра, – думаешь, если удрала и оставила Олега разбираться, так я ничего не узнал? Справку-то кто делал? Ох, бабы!
Качая головой, он пошел к своей машине. Я встряхнулась, словно собака после душа, и налетела на мужа:
– Значит, ты раскокал светильник!
– Фонарь!
– Не важно.
– Как это? Не люстру же, – пожал плечами Куприн.
– Вызвал Юрку и свалил вину на меня?
– Ну… понимаешь…
– А теперь подставил жену снова!
– Тебе трудно было выполнить мою просьбу?<...>
Я осталась с раскрытым ртом в полном обалдении. Ну не дура ли! Решила, что муж поведет меня в кино, попытается таким образом извиниться за свое гадкое поведение в кафе. И что на самом деле?

:dontknow: слов нет. Ад на этом не завершается:

– Что с машиной? – спросила я у Олега, надеясь услышать, что его иномарка уже в полном порядке.
– Чинят, – ответил муж.
Я пригорюнилась. Значит, нечего рассчитывать, что поеду в неведомое Гопаково на личных колесах, придется переть на электричке, а потом на автобусе или маршрутном такси. Сильно сомневаюсь, что интернат, где доживают свой век никому не нужные старики, находится прямо на привокзальной площади, да и само Гопаково небось расположено вдали от железной дороги и большого шоссе.
– Завтра в десять обещали отдать, – продолжил Олег.
– Так я могу утром взять свою машину?
– Нет.
– Но почему?
– А на чем я в сервис покачу?
– Ну… на метро. И потом, если ты отправишься на моей, то как ее назад доставить? Ты же уедешь на своей иномарке.
– И что теперь? – набычился Олег.
– Моя машина останется в сервисе, кто ее к дому пригонит?
– Ты.
– Я?
– Ну да! Сядешь на метро и…
У меня потемнело в глазах.
– Как тебе не стыдно!
Олег швырнул вилку на стол.
– Опять! Только не начинай скандал! Иногда мне хочется оказаться в таком месте, где я еще ни разу не бывал, и заняться тем, чем никогда не занимался! Уехать бы далеко-далеко и не слышать твоих воплей!
Томочка сидела, опустив голову. Семен, крякнув, встал и, пробормотав:
– Совсем забыл, мне же надо позвонить, – быстро вышел из столовой.
Я пыталась справиться с некстати подступившими слезами, Олег же, не замечая ничего вокруг, продолжал громко вещать, как ему надоело все вокруг.
– В принципе, – вдруг сказала Кристина, отодвигая тарелку с недоеденной котлетой, – тебе можно легко помочь.
Олег с удивлением воззрился на девочку.
– Ты о чем?
Кристя моргнула раз, другой, потом протянула:
– Вот только что ты говорил: хочу оказаться там, где ни разу не бывал, и заняться тем, чего никогда до сих пор не делал, верно?
– Да, – кивнул Куприн, – на необитаемом острове, к примеру.
– Ну зачем же на край земли катить, – безмятежно заявила Кристина, – есть более простой способ осуществления твоих заветных желаний. Собери со стола посуду, отнеси ее на кухню и помой спокойно, а мы, женщины, в это время телик посмотрим. Сразу двух зайцев убьешь: окажешься в помещении, которое почти не посещаешь, и сделаешь дело, которым никогда не занимался. Ей-богу, чистить сковородки нудно, но не трудно, ты сообразишь, что к чему.
Томочка опустила голову почти в тарелку, я, чтобы не захохотать во весь голос, прикусила нижнюю губу. Олег посидел пару секунд молча, потом встал и, не говоря ни слова, вышел. Кристя вскочила на ноги.
– Вилка, ты дура! Почему позволяешь себя унижать! Значит, он не может на метро до сервиса добраться, а ты плюхай в вагоне! Не смей ему машину давать.
– Кристя! – покачала головой Томочка. – Нельзя так, мужа надо беречь!
– Зачем? – спросила девочка.
– Ну… – хором вякнули мы с Томуськой, – ну…
– Может, наоборот, а? – топнула ногой Кристя. – Это они обязаны нас лелеять. Вам, клушам, такое и в голову не приходило? Одна целый день по хозяйству убивается, другая деньги зарабатывает.
– Мне только недавно хорошо платить стали, – напомнила я.
– А я вообще не работаю, – добавила Тома, – с Никитой сижу!
– Ты сына сама себе пальцем сделала? – налетела Кристина на мать.
– Нет, – растерянно ответила та.
– Значит, Никита еще и папин?
– Конечно.
– Ну-ка посчитай, – уперла руки в бока Кристя. – Домработница теперь как минимум триста баксов в месяц стоит, и нянька не меньше. Повар, думаю, на такую же сумму потянет, еще ты папу стрижешь, следовательно, он на этом экономит. Выгодное дело, однако, жену иметь. Ну-ка, прикинь на минуту, что ты с отцом разошлась. Придется ему кучу народа для собственного обслуживания нанимать да еще секс-услуги оплачивать!
– Кристя, – покраснела Томочка, – что ты несешь!
Но девочка совершенно не смутилась.
– Я-то все правильно говорю, – отрезала она, – и если мне когда-нибудь придет в голову пойти в загс, то в моей семье дело будет обставлено по-иному. Это за мной станут ухаживать и обо мне заботиться! Я вовсе не собираюсь жить как вы, две чмы!
– Слово «чмо» не изменяется по падежам, – машинально поправила я разбушевавшегося подростка.
Кристя скорчила гримасу.
– Может, я и безграмотная дура, но в обиду себя не дам!
Взметнув коротенькую юбчонку, девочка унеслась в коридор. Мы с Томочкой молча уставились друг на друга.
– Ты бы могла так разговаривать с мамой? – прошептала Томуська. – Ну, про секс-услуги и прочее.
– Не знаю, я не имела матери.
– Да, конечно, а с Раисой?
Я вздрогнула.
– Мачеха живо схватила бы скалку и отходила меня до синяков. Но Кристина, слава богу, родилась уже в иной стране, она никого не боится и на самом деле не позволит себя унижать. Даже от любимого мужа ничего терпеть не станет, наподдает ему по башке и уйдет.
– Считаешь, это хорошо? – протянула Томуська. – И я не должна наказать ее?
– Думаю, нет. Во-первых, поздно, Кристя выросла и имеет твердое мнение по каждому вопросу. Во-вторых, она права, хоть я не одобряю ее выражансов и гнева. Лично я, послушав Кристину, сделала выводы и сейчас, немедля, спрячу ключи от тачки. Сама поеду завтра на своей машине по делам, а Олег потащится на метро.
– У него в подземке всегда кружится голова, – напомнила незлобивая Томочка.
Я хорошо знаю: мою лучшую подругу отливали в той же форме, что и мать Терезу, но почему-то сейчас ее интеллигентность и нескандальность стали меня злить.
– А я в метро кашляю, – сообщила я, – на то Олег и сильный пол, чтобы уступать слабому. Коли Куприну нехорошо под землей, пусть возьмет бомбиста.
– Мне просто не хочется, чтобы утром разгорелся скандал, – тихо сказала Томуся.
Я улыбнулась:
– Не волнуйся, все будет хорошо.
Утром я умчалась из дома полседьмого. Путь предстоял не ближний, и потом, я не люблю носиться по шоссе, словно угорелая, а до Звенигорода мне добираться долго. Не испытывая никаких угрызений совести, я схватила ключи от своей тачки. Олег еще спит. Он не увидит, как жена села в машину, а когда поймет, что ему предстоит воспользоваться общественным транспортом, я окажусь уже далеко, скандал Олегу устраивать будет некому.

При этом она всё равно считает расставание с таким мужем чем-то плохим:

Бросив «Жигули» на стоянке, я, словно зомби, побрела по асфальту. Что ж, жизнь закончилась, вокруг одна сплошная чернота. Сейчас меня пинком вышвырнут из «Марко». Ожерелье Кире вернуть я пока не могу, Юра запросто смоется в неизвестном направлении, пока я буду соображать, как поступить. Борис разведется с Кирой, отберет у нее детей, и моя подруга зачахнет от горя. Да еще с Олегом я постоянно ругаюсь… Что ждет меня впереди? Развод, работа поломойки, похороны Киры и муки совести на всю оставшуюся жизнь.

Куприн опять появляется под конец, в 32 главе.

– Так она и в самом деле влезает во все эти жуткие истории? – растерянно спросил Игорь Владиславович. – Я думал, наш пиар-отдел поработал, Федька имидж придумал.
Олег махнул рукой.
– Если бы так было, я не волновался бы. Вы ее хоть бегемотихой из Африки назовите, если вам кажется, что от этого ее дурацкие романы интереснее станут. Но ведь самый ужас состоит в том, что она не врет! Я живу как на гранате с выдернутой чекой! Вилка неуправляема!
«Сам хорош», – хотела воскликнуть я, но тут неожиданно кому-то в голову пришло погасить весь свет в помещении и выключить звук.
До носа долетел незнакомый, слишком резкий запах одеколона. Я чихнула, села, раскрыла глаза, увидела Олега, стоящего у шкафа, и возмущенно сказала:
– Что за дрянью ты надушился?
Куприн рассмеялся.
– Ничего веселого, – обозлилась я, – знаешь ведь, что у меня повышенная чувствительность к запахам, и облился отвратительным парфюмом, который…
– Мне его подарила на день рождения любимая жена, – закончил Олег.
Я на секунду примолкла, но потом быстро сказала:
– Никто ведь не предполагал, что ты станешь выливать на себя весь флакон целиком.
Олег сел на кровать.
– Очень рад, что стрессовая ситуация прошла для вас, мадам, без следа. Когда профессор Рябов, которого наняло «Марко», чтобы исцелить своего автора, сказал, что тебе поможет лечебный сон и ты через две недели вскочишь здоровой, я ему, честно говоря, не поверил. Но теперь вижу, доктор не зря получает гонорар. Вилка воскресла и мигом стала свариться с мужем. Слава богу, а то, когда ты плачешь и жалуешься, я пугаюсь до одури и думаю, что дело плохо!
Я вытаращила глаза.
– Две недели? Ты хочешь сказать, что…
– Ага, – кивнул Олег, – из «Марко» я привез тебя на машине домой. Потом прибыл Рябов, с ним медсестра. В спальне установили пост. Профессор сказал, что в твоем случае процедуру лучше проводить дома, и я был согласен. Мало ли что могло случиться в больнице, учитывая дело, в которое ты самозабвенно влезла. В общем, ты спала, а люди вокруг на ушах стояли. Медсестра и сейчас здесь, чай пьет на кухне. Милая такая, вообще-то, девушек трое, они меняются.
Я вцепилась в мужа.
– Кира!!!

И дальше он опять всё ей выкладывает, по отвергнутому было в предыдущей книге шаблону. И дальше всё идёт как обычно, за своё поведение он, разумеется, не извиняется.

– Были и еще ошибки, мелкие и одна очень крупная. Знаешь, какая? Они не знали, что у Киры есть подруга, Виола Тараканова, умная, находчивая, талантливая, верная и честная. Такая никогда не бросит приятельницу в беде. А еще она пишет замечательные детективные романы и скоро переплюнет Смолякову. Если, конечно, научится выдумывать истории про преступления, а не вляпываться в них по-настоящему.
Я с подозрением глянула на супруга.
– Ты издеваешься?
– Нет, – без всякой улыбки ответил Олег, – даже и не думал. Вот смотрю я на жен своих друзей и понимаю, ты – лучшая. Может, конечно, я иногда бываю невнимателен, но, понимаешь, Вилка, не умею я всякие там муси-пуси говорить, язык не поворачивается. Наверно, я не самый хороший муж, зарабатываю копейки, дома бываю редко, цветов не покупаю. Но я исправлюсь, вот!
Куприн встал с кровати, подошел к креслу, на котором стоял его портфель, порылся в нем, вытащил слегка помятую коробку конфет, потом снова сел на постель.
– На, держи. Купил твои любимые, молочные, с вафлями и орехами. Ешь с чаем.
Я люблю только черный, очень горький шоколад без всяких добавок. Но это, ей-богу, ерунда. Я схватила потерявшую парадный вид упаковку. Из глаз полились слезы.
– Ты самый лучший муж на свете, – закричала я, – лучше некуда! А вот тебе досталась фиговая жена: готовит плохо, стирает гадко, гладить не умеет, да еще вечно спорит с тобой! Ну прости, пожалуйста!
Олег прижал меня к себе.
– Ерунда это, быт. Я люблю тебя такой, какова ты есть. И потом, если я вижу, что у нас чисто, а в шкафу висят отлично накрахмаленные, без единой складочки рубашки, у меня просто сердце замирает от предстоящих неприятностей.
– Но почему? – удивилась я.
Куприн хихикнул.
– Идеальный порядок в нашем доме означает лишь одно: мадам Арина Виолова вляпалась в очередную лужу, и теперь ее вторая половина, Виола Тараканова, усиленно пытается задобрить мужа, чтобы он вытащил ее из неприятностей.
Я посмотрела на коробку конфет. Швырнуть ее в Олега? Но руки сами собой открыли крышку, вытащили шоколадку и сунули ее в рот. Конфета оказалась неожиданно вкусной. Что ж, надо набраться смелости и признать свои ошибки. Молочный шоколад не хуже горького, и Олег прав, я начинаю хвататься за пылесос в момент растерянности либо тогда, когда испытываю муки совести.

За-ши-бись.

▼Бонус: фанкаст на книжных Вилку и Куприна⬍

Отредактировано (2024-02-24 21:58:35)

Анон · 2024-02-25 00:23:06

Аноооон, ты космос!

Анон · 2024-02-25 00:55:02

Анон, ты просто не знаю, что сказать! Ты случайно не тот же анон, который сравнил четырнадцать версий Лебединого озера?

Анон · 2024-02-25 01:44:40

Так а когда они разведутся-то? Анон всё пишет, мол, вот тут начало конца их брака, а где конец-то?

Анон · 2024-02-25 01:47:20

Моя глубочайшая благодарность и огромное уважение эпохальному труду анона!

Анон · 2024-02-25 01:54:04

Анон пишет:

Так а когда они разведутся-то? Анон всё пишет, мол, вот тут начало конца их брака, а где конец-то?

в Зимнем Лете Весны, вроде. Но там будет подстава подстав, конечно. Я лет пятнадцать назад читал, а все еще горю.

Анон · 2024-02-25 02:52:55

Анон пишет:

Вообще не знаю как объяснить, сейчас обстановка даже в ранних книгах Донцовой кажется мне трешем и чернухой, но в детстве они казались мне именно что комфортными и уютными.

:slow2: Мне очень комфортной и уютной казалась жизнь Даши Васильевой, потому что она богатая, без мужика, и оба ребёнка достались ей «готовыми», идеально же Собственно, это была моя любимая серия, про остальных героинь и Ваню я читал уже с меньшим интересом, у них не хламурно (Ваня вообще попал в антитоп любимок, потому что в одной из книг высрался на подростка с пирсингом, я-подросток с пирсингом Асудил :lol: )

Спасибо за разбор, анон! В детстве как-то не обращал внимания на весь этот треш с сексизмом, мудроженственностью и мужьями-мудаками.

Анон · 2024-02-25 05:43:36

Анон пишет:

Ты случайно не тот же анон, который сравнил четырнадцать версий Лебединого озера?

А где припасть?

Анон · 2024-02-25 09:04:47

Анон пишет:

оде. Но там будет подстава подстав, конечно. Я лет пятнадцать назад читал, а все еще горю.

Анон, а спойлерни под катом в двух словах, пожалуйста, что там будет

Анон · 2024-02-25 09:38:18

Вот блин, когда я была на встрече с ДД, там был конкурс на лучший вопрос, и люди, к моему изумлению, задавали самые заезженные вопросы, буквально "откуда вы берете идеи" и "вы садовник или архитектор в написании книг". Я сидела и лелеяла единственный вопрос - собиралась ли она изначально развести Виолу и Олега, потому что звоночки-то с первых книг слышны. И постеснялась. Теперь жалею(

Анон · 2024-02-25 09:41:03

Анон пишет:

Анон пишет:
оде. Но там будет подстава подстав, конечно. Я лет пятнадцать назад читал, а все еще горю.
Анон, а спойлерни под катом в двух словах, пожалуйста, что там будет

▼Скрытый текст⬍

Анон · 2024-02-25 10:15:42

Анон пишет:

Аноооон, ты космос!

Анон пишет:

Моя глубочайшая благодарность и огромное уважение эпохальному труду анона!

Спасибо :timid:

Анон пишет:

Анон, ты просто не знаю, что сказать! Ты случайно не тот же анон, который сравнил четырнадцать версий Лебединого озера?

Нет.

Анон пишет:

Спасибо за разбор, анон! В детстве как-то не обращал внимания на весь этот треш с сексизмом, мудроженственностью и мужьями-мудаками.

Пожалуйста! Да, в детстве на многое не обращаешь внимания.

Анон пишет:

Анон всё пишет, мол, вот тут начало конца их брака, а где конец-то?

Так, наверное, получается из-за того, что мне следующая после ЗЛВ книга была как снег на голову в подростковом возрасте. А сейчас я отмечаю, что звоночки-то были.
Тогда я было подумал, что развод это не всерьёз, ну как в Мухе в самолёте :lol: :facepalm:

Отредактировано (2024-02-25 10:19:21)

Анон · 2024-02-25 10:22:49

Анон пишет:

▼Скрытый текст⬍
кроме ее редакторши, та принципиально откажется и уйдет в другой холдинг.

▼Скрытый текст⬍

Анон · 2024-02-25 10:27:48

Анон со спойлером, спасибо!

▼Скрытый текст⬍

Анон · 2024-02-25 11:50:17

Анон пишет:

где припасть

Я не помню( посмотри дайджест в тг за конец декабря

Анон · 2024-02-25 12:17:49

Анон пишет:

собиралась ли она изначально развести Виолу и Олега, потому что звоночки-то с первых книг слышны.

А остальных героинь она планировала разводить с семьями? Там тоже к героиням по большей части относятся как к тряпкам. Мне вообще интересно, почему у всех героев случился кардинальный поворот, ДД заебалась придумывать гэги с одними и теми же героями?)

Анон · 2024-02-25 12:56:54

Анон пишет:

А остальных героинь она планировала разводить с семьями? Там тоже к героиням по большей части относятся как к тряпкам. Мне вообще интересно, почему у всех героев случился кардинальный поворот, ДД заебалась придумывать гэги с одними и теми же героями?)

У Лампы точно новый мужик и она живёт с ним, правда не помню какие у неё с старой семьёй отношения.

Анон · 2024-02-25 13:27:03

Анон с разбором отношений, ты геройский герой! :heart:

Кстати, аноны, а в треде не было чтений "Крутых наследничков" или "Скелета из пробирки"?

Анон · 2024-02-25 13:29:43

Анон пишет:

Кстати, аноны, а в треде не было чтений "Крутых наследничков" или "Скелета из пробирки"?

Вроде нет. Хочешь зачесть?

Анон · 2024-02-25 13:36:11

Анон пишет:

Хочешь зачесть?

Нет, хотел почитать

Анон · 2024-02-25 15:06:53

Скелет кто-то бронировал, но так и нет

Анон · 2024-02-25 15:08:35

Анон пишет:

Там тоже к героиням по большей части относятся как к тряпкам.

Ну здесь всё-таки единственная замужняя героиня, Татьяна с её Гри не в счёт. И в каждой книге "разведусь, зачем он мне, досуга нет, заботы нет, денег нет, секса нет"

Анон · 2024-02-25 15:33:16

Анон пишет:

Татьяна с её Гри не в счёт.

Татьяны ещё, кажется, и не было, когда Вилка была единственной замужней героиней.

Анон · 2024-02-25 18:58:50

Анон, большое спасибо за разбор! Мне кажется, когда вся эта хтонь размазана ровным слоем по книжке, то кажется не чем-то ужасным, а именно такой концентрат даже самых мудроженщин-терпил должен вразумить, что такие отношения — кошмар. Это не смешно и не мило, над этим надо не иронизировать, а делать что-то с собой и своим браком, чтобы в будущем не вляпаться снова в это говно и не уничтожить другого человека.
Мне не нравится Вилка, и я думаю, что любящего мужчину, который будет о ней заботится и исполнять все прихоти, она сожрет и выплюнет, но Куприн ей точно не пара, и какая бы она ни была противная, она такого отношения не заслужила в ответ. Они во многом похожи: оба не уважают друг друга, работу друг друга и увлечения, при удобном случае могут распустить язык и даже руки, оба требуют гораздо больше, чем дают, оба не знают чего хотят, Вилка так точно, да и Куприн, думаю, начал бы прессовать более домовитую и тихую сычиху. Но при этом друг друга в браке они уничтожали, проблемы и претензии начались сразу, но как обычно, мы проблемы не решаем, мы начинаем петь "Натали" и верим, что семейные ценности вшиты в наш генофонд.
Ну и позиция Кристи в духе "мне заботу и ухаживания, а я буду разрешать обо мне заботиться" это другая крайность и нифига не здорово, но она мелкая, тупая, пример брать не с кого, кроме таких же тупых сериалов, и семейная жизнь ей не грозит ближайшие лет 10.

Холиварофорум

Объявление

#1 2021-12-27 13:02:49

Книг Дарьи Донцовой тред

#2326 2024-02-24 21:57:20

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2327 2024-02-24 21:57:50

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2328 2024-02-25 00:23:06

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2329 2024-02-25 00:55:02

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2330 2024-02-25 01:44:40

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2331 2024-02-25 01:47:20

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2332 2024-02-25 01:54:04

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2333 2024-02-25 02:52:55

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2334 2024-02-25 05:43:36

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2335 2024-02-25 09:04:47

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2336 2024-02-25 09:38:18

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2337 2024-02-25 09:41:03

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2338 2024-02-25 10:15:42

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2339 2024-02-25 10:22:49

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2340 2024-02-25 10:27:48

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2341 2024-02-25 11:50:17

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2342 2024-02-25 12:17:49

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2343 2024-02-25 12:56:54

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2344 2024-02-25 13:27:03

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2345 2024-02-25 13:29:43

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2346 2024-02-25 13:36:11

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2347 2024-02-25 15:06:53

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2348 2024-02-25 15:08:35

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2349 2024-02-25 15:33:16

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

#2350 2024-02-25 18:58:50

Re: Книг Дарьи Донцовой тред

Подвал форума