Вэй Усянь никак не мог понять, в каких отношениях он теперь находится с Цзян Чэном.
После событий в храме Гуаньинь прошло несколько месяцев и он успел и побродить по стране и пожить в Облачных Глубинах, побыть один и побыть с Лань Чжанем. Но вот с Цзян Чэном... с Цзян Чэном все оставалось сложно. Затянувшийся намертво в храме узел не спешил ослабляться, а перерубить его у Вэй Усяня до сих пор не вышло.
Он проходил мимо Пристани Лотоса несколько раз, но внутрь заглянуть даже не пытался. Цзян Чэн тоже не искал с ним встречи, и когда они изредка все же сталкивались, молча отходил в сторону. Если подумать, это было больнее, чем все его колкие обидные слова.
После событий в храме Гуаньинь прошел год, а Вэй Усянь запутывался все сильнее. Когда он сделал свой первый вдох в теле Мо Сюаньюя ему казалось таким понятным настоящее и таким мутным прошлое. Когда с его имени опала грязь чужих преступлений, будущее виделось ему в ярких чистых цветах. Но чем больше он обдумывал случившееся - и тринадцать лет назад и полгода назад - тем лучше он видел прошлое и тем меньше понимал, что ему теперь-то делать со своей жизнью.
Цзян Чэн перестал напоказ избегать его, но по прежнему молчал и не торопился протягивать руку.
Лед тронулся, когда Цзинь Лин на очередной короткой вылазке сунул ему в руки письмо без печатей.
- От кого это? - бесхитростно спросил он, принимая, но Цзинь Лин неожиданно вспыхнул.
- Догадайся!
Осень уже неуклонно сходила к зиме, и Вэй Усянь кутался в меховой плащ, но стоило ему развернуть бумагу и увидеть столбцы иероглифов, написанных уверенными росчерками со знакомым сильным нажимом, как внутри разлилось такое тепло, что он даже ослабил завязки плаща.
Цзян Чэн был краток. Письмо гласило:
«Вэй Усянь.
Я буду ждать тебя в пятый день Шуан Цзян* в том чайном доме в Юньпине, который любил отец.
Цзян Ваньинь.»
На первом штрихе подписи чернила растеклись небольшой каплей - как будто Цзян Чэн ненадолго задумался, коснувшись кистью бумаги.
«Цзян Ваньинь» - это лучше, чем «Цзян-цзунчжу», но все же хуже, чем «Цзян Чэн».
- Зачем я ему нужен?
- Это ваши с ним дела, - отрезал Цзинь Лин.
- Передай ему, что я приду.
- Он не просил немедленного ответа.
Вэй Усянь долго смотрел на Цзинь Лина, но тот не моргнув выдержал его взгляд. Действительно ли он не знал, о чем думает его дядя или просто не хотел говорить, но за прошедший год он здорово прибавил в выдержке. В том как он держал себя уже начинала появляться властность главы великого ордена. Цзян Чэн должно быть гордился им. Вэй Усянь тоже гордился, хотя и имел на это не так уж много права.
Цзян Чэн и правда ждал его в отдельной комнате.
Вэй Усянь потратил немного времени, чтобы выяснить, что он прибыл еще вчера и наказал пускать к нему только Вэй Усяня, и лишнюю монетку, чтобы узнать, что Цзян-цзунчжу пребывает в спокойном настроении.
Все их прошлые столкновения закончились плохо. Тогда было не время и не место для разговора, потому что Вэй Усянь и сам себя не понимал. Он готов был спорить, что не понимал себя и Цзян Чэн. Вэй Усянь не боялся за себя и пришел один, отбросив опасения Лань Чжаня, но перед самой дверью подумал: что если это окончательный разрыв. Что если Цзян Чэн, успокоившись и поразмыслив, решил, что ничего между ними уже не осталось?
Но он не был бы Вэй Усянем, если бы боялся трудностей. Поэтому он вошел, даже не постучав.
Цзян Чэн сидел за столом и писал какое-то письмо. Кисть летала по бумаге - он всегда был хорош в каллиграфии, время только отточило его мастерство. Вэй Усянь пригляделся: выходящие из-под кончика кисти иероглифы были начертаны куда легче, чем в доставшемся ему письме.
- Вэй Усянь, - сказал Цзян Чэн. - Обожди, я закончу.
Вэй Усяня не надо было просить второй раз. Он уселся напротив, скрестив ноги, и беззастенчиво уставился на Цзян Чэна, отмечая про себя малейшие детали в его облике. Прошло много лет с тех пор как он мог так свободно на него смотреть.
Цзян Чэна это как будто вовсе не смущало. Он закончил писать и без спешки убрал письменные принадлежности в цянькунь, отложил в сторону бумагу. Он выглядел хорошо и как-то буднично, не складывалось впечатления, что он принял какое-то важное определяющее решение. Потом так же без спешки он извлек несколько кувшинов с вином и расставил их на столе.
- Хорошо, что ты пришел.
- Я обещал.
Цзян Чэн дернул щекой, но ничего не сказал.
- Тебе нужна моя помощь?
Цзян Чэн фыркнул.
- Ты слишком много о себе думаешь, Вэй Усянь. Как и всегда. Я позвал тебя не поэтому.
- Тогда почему.
- Налей нам вина.
Вэй Усянь подчинился. Теперь его разбирало любопытство. Цзян Чэн не был враждебно настроен, это очевидно. Но что тогда?
После первой чашки Вэй Усянь хотел сразу наполнить вторую, но Цзян Чэн жестом остановил его и снова запустил руку в цянькунь. Вероятно, пришло время узнать, ради чего он вообще замыслил эту встречу, и Вэй Усянь сел на пятки прямо и вытянулся вперед так, что должно быть прибавил в росте не меньше чем на цунь, так ему было интересно.
Цзян Чэн вручил ему небольшую коробочку - тоже без гербов и без печатей и без иных опознавательных знаков. Вэй Усянь вопросительно посмотрел на Цзян Чэна, но тот сохранял молчание, поэтому пришлось просто сдвинуть крышку.
На мгновение Вэй Усянь забыл как дышать. В неприметной коробочке на фиолетовом шелке лежал колокольчик ясности. Совершенно новый, с замысловатой вязью, совсем не такой как был его прежний - но колокольчик ясности.
- Я много думал, - напряженно сказал Цзян Чэн. - Я все еще зол на тебя, но он твой по праву. Ты был частью Юньмэн Цзян. Ты был частью моей семьи. Мне все равно, куда ты пойдешь дальше, но пусть он защищает тебя в пути.
Вэй Усянь нежно провел кончиками пальцев по металлу. Колокольчик был совсем новый, совсем чистый, нетронутый ни горем, ни радостью.
- Был?
Цзян Чэн вздохнул.
- Я не знаю. Ты еще помнишь, как наполнить его ци?
- Никогда не забуду.
- Сделай это сейчас. А потом мы выпьем.
Вэй Усянь вернулся в Облачные Глубины сам не свой. Они с Цзян Чэном не говорили больше ни о прошлом ни о будущем, и теперь его одолевали очень разные чувства - от бесконечной радости, до глубочайшей тоски.
Колокольчик он теперь носил с собой не снимая. Знающие люди смотрели на него кто с недоумением, кто с вызовом, но ему было все равно.
Колокольчик зазвонил глубокой ночью, когда спал даже Вэй Усянь. Зазвонил мелодично, но тревожно, нарушил тишину цзинши. Вэй Усяня обычно в такое время было не разбудить и гонгом, но он подскочил на кровати, задохнувшись от ужаса.
- Вэй Ин? - сонно переспросил Лань Чжань.
- Подожди...
Вэй Усянь устроился и прислушался к своим ощущениям. Вероятность того, что на него нападут в Облачных Глубинах была, конечно, очень небольшой, но жизнь научила его, сбрасывать со счетов нельзя ничего.
Но безмятежную ци Облачных Глубин не нарушала тень никакого зла.
- Цзян Чэн, - выдохнул Вэй Усянь. - Это он в беде?
- Почему ты так думаешь?
- Суйбянь подчиняется ему. Ничего удивительного в том, что и колокольчик может реагировать на его ци.
- Глава Цзян способен позаботиться о себе, - сказал Лань Чжань. - Ты уверен, что ему нужна твоя помощь?
- Конечно, нет! Но вдруг нужна?
Лань Чжань поднялся и без лишних вопросов принялся одеваться. Он не любил Цзян Чэна, это было абсолютно взаимно... но был на многое готов ради Вэй Усяня. А Вэй Усянь отступать не собирался.
Колокольчик привел их в долину недалеко от границы земель, охраняемых Гусу Лань. Вэй Усянь соскочил с меча, когда до земли оставалась пара чжаней и, засветив амулет, кинулся в темноту.
Более неловкого появления он и представить себе не мог. В долину уже спустился утренний густой туман и бледный свет амулета не очень-то помогал, разве только не переломать себе ноги, поэтому широкая и ровная площадка открылась для него совершенно неожиданно, и сброшенные на ее окраину ловчие сети - тоже. Он запнулся об одну из них, и силясь сохранить равновесие вылетел прямо в центр, сбив кого-то с ног.
Туман прорезала фиолетовая вспышка.
- Это я! - крикнул Вэй Усянь, понимая, что еще немного и удар придется точно туда, где он стоит.
- Вэй Усянь?
Под порывом неожиданного ветра туман снесло в сторону - Вэй Усянь закрутил головой, стараясь охватить взглядом сразу все и увидел во-первых Лань Чжаня, стоящего с зажженным талисманом - похоже, он то и разогнал туман - а во-вторых целого и невредимого Цзян Чэна. Он уже успел убрать Цзядянь, но кольцо на пальце недовольно искрило.
- Ты что тут делаешь?
- Колокольчик звонил, - пояснил Вэй Усянь.
Цзян Чэн недоуменно свел тонкие брови, потом внезапно ухмыльнулся и отошел на несколько шагов, открывая добычу. Целых три твари, запутывающие дорогу, насылающие морок. Целых три твари, лучшей защитой от которых был и всегда будет колокольчик ясности.
- Мой, конечно, тоже звонил, - сказал он уже без всякой злости. - Но я не думал, что твой отзовется, да еще так издалека.
Он легонько встряхнул свой, позволив ему зазвонить - звук его колокольчика был резкий и требовательный, как ножом рассекающий прохладный воздух. Колокольчик на поясе Вэй Усяня мелодично отозвался ему.
- Интересно, - Цзян Чэн склонил голову набок, как делал всегда, столкнувшись с непростой задачкой. - Возможно я смогу это исправить.
- Не нужно, - поторопился Вэй Усянь. - Пусть будет так.
- Зачем тебе?
- Потому что мне нравится знать, что мы все еще связаны.
Вэй Усянь всегда умел выбрать для откровенности неподходящий или ненужный момент. Лицо Цзян Чэна пошло красными пятнами, не то от смущения, не то от злости. Он отвернулся в сторону и тут же напустился на своих учеников:
- Что встали? До вечера провозитесь! Если до рассвета не будете готовы, со всех шкуру спущу!
А потом, не глядя на Вэй Усяня, но так, чтобы слышать мог только он, сказал.
- Мне тоже.
*сезон Выпадение Инея, наступает приблизительно 23-24 октября
Да так успешно, что умудряется сбежать, пока ЦЧ борется со стояком. ЦЧ, конечно, жаждет реванша, и вообще жаждет, так что начинаются догонялки и юст.
