Фандомы и ролевки

Анон · 2021-03-22 03:26:02

Тред для обсуждений Цзян Чэна. Без хейта, набросов и оскорблений персонажа и участников треда. В случае, если дискуссия превращается в срач, она переселяется в Срачный тред Магистра. Обсуждение канона, фанонов, реки фиков и ссылки на арты приветствуются.

▼Визуал⬍

▼Игры⬍

▼Обзоры фанфиков⬍

Гугл-таблица реков ЦЧ-треда

Рандомайзер пейрингов с ЦЧ

Анон · Вчера 16:12:28

Попробуйте угадать, не заглядывая под кат, в компании каких персонажей ЦЧ

character flavour: loyal and unhinged rabid dog that was betrayed and abandoned by his human, and now, his absolute obsessive and possessive patheticness is everyone's problem.

▼Скрытый текст⬍

Анон пишет:

вдогонку к вчерашнему

Ой какие плюши хорошие :heart: отпраздновали напитками)) а где-то и НХС затесался))

Отредактировано (Вчера 16:14:03)

Анон · Вчера 16:52:38

Решил собрать в один пост чтобы закинуть ссылку в таблицу.

Отябрьский челлендж, по драбблу в день по идее анона из треда: ЛХ вместо того, чтобы уйти в затвор ушел в бродячие и (где-то за кадром) нечаянно наткнулся на ЦЧ, который его узнал, после чего закрутилась дружба и нечто большее.

Играли по челленджу фикбука вот этому:

▼этому)⬍

Четные числа у одного анона, нечетные у другого

▼День 1: Нельзя спать⬍

1.Нельзя спать
Глаза закрывались сами собой и Лань Сичэнь в который уже раз потянулся к ядру, стараясь разогнать сонную муть.
Впору было посмеяться над собой: полжизни назад в Облачных Глубинах он учил юных адептов: не ходите в одиночестве на охоты, особенно в неизвестные, неразведанные места. И теперь основательно влип сам. Ни одна живая душа в мире совершенствования не знает куда он пошел. Значительная часть мира совершенствования считает, что он остается в уединении в Облачных Глубинах. И тот единственный, не считая семьи, человек, который точно знает, что это не так, слишком далеко.
Шоюэ нырнул вперед, и Лань Сичэнь едва успел выровнять его у самой земли и соскочив угодил одной ногой на кочку, а другой прямо в болото. Неожиданный испуг и холодная вода немного отогнали сон и Лань Сичэнь оттолкнувшись от кочки взлетел в воздух и длинным прыжком достиг деревьев, у которых почва была тверже.
Если он уснет, он умрет, вот и вся задача. И для всего мира окажется подобием отца, так и не вышедшего из добровольного заточения. Когда его сочтут мертвым дома? Когда его перестанет ждать тот единственный человек, к которому он еще может успеть?
Лань Сичэнь убрал меч и продолжил путь пешком, иногда ненадолго отключаясь прямо на ходу, но неизменно открывая глаза, заставляя себя выбирать направление… заставляя себя передвигать ноги, заставляя себя плыть в сомкнувшейся над ним темноте, избегая пастей невидимых и невиданных тварей…
…однажды он услышал звон колокольчика и пошел на него.

- Лань Сичэнь? Я вижу, что ты проснулся.
О. Так он все-таки уснул?
Что-то мягко защекотало нос и щеку. Руки все еще были слишком тяжелыми, чтобы отмахнуться, поэтому он поморщился и открыл глаза. Прямо перед лицом болталась фиолетовая кисточка и где-то у ее основания позвякивал колокольчик.
- Давай, открывай глаза. Я и так скоро оглохну от этого звона.
Настоящего раздражения в голосе не слышалось. Лань Сичэнь прищурился, и когда зрение все таки прояснилось увидел наконец деревянный знакомый потолок и сидящего рядом с ним на кровати главу Цзян.
- Ну наконец, - притворно вздохнул он. – Ты знаешь, что он вообще-то звенеть не должен?
- Он показал мне путь, - хрипло сказал Лань Сичэнь и поразился звуку собственного голоса.
- Я знаю. Сутки чтобы снять проклятье и почти неделя, чтобы вывести тебя оттуда. Ты куда смотрел, Лань Сичэнь? Почему не подал знак?
Лань Сичэнь неловко пожал плечами. Он не хотел, чтобы его инкогнито раскрыли, а когда понял, что дело плохо, то мысли уже здорово путались и он и не вспомнил про сигнальные ракеты.
- Как ты меня нашел?
- Когда мне доложили, что чуть ли не на пороге Пристани на дороге лежит без сознания какой-то красивый бродяга у меня было всего два варианта.
- Какой второй?
- Вэй Усянь…
Лань Сичень издал возмущенный возглас и Цзян Чэн со смешком поднял ладонь в примиряющем жесте.
- Я же не знал, на что упор, на «красивый» или на «бродяга».

▼День 2: Звон в ушах⬍

2.Звон в ушах
Колокольчик ясности отозвался на проклятье в тот же миг, как Цзян Чэн увидел бессознательного Лань Сичэня. Отозвался тихим и мягким в начале звуком, который, как Цзян Чэн знал, будет расти до тех пор, пока Лань Сичэнь не очнется.
 Равномерный звон, от которого уже начинало звенеть в ушах, поспособствовал бы глубокой медитации, но вместо этого Цзян Чэн терпеливо ждал, когда же очнется его неожиданный гость. В теплом и мягком свете свечей Лань Сичэнь казался одновременно и уставшим, и совсем юным, и даже — незнакомым. Это, впрочем, легко было бы объяснить отсутствием клановой ленты.
Цзян Чэн знал, что она спрятана под узкими рукавами, повязана на предплечье — в их первую встречу, несколько лун тому назад, когда ему понадобилось на три биения сердца дольше, чтобы признать в бродячем заклинателе Лань Сичэня и изумленно вскинуть брови, тот одним взглядом попросил о молчании и, вскинув рукав, показал снятую ленту, — и все же, каждый раз, при новой встрече с ним, казалось, что он отыскивает в нем новые, прежде неизвестные, черты.
Так, например, выяснилось, что сладости Лань Сичэнь любил почти также сильно, как и он сам — Цзян Чэн мелочно не собирался забывать о том, кто съел три палочки танхулу из пяти, — от мапо-тофу, что готовили в Пристани Лотоса, у него слезились глаза от одного лишь запаха специй, а раздражение легко было вычислить по напряженной улыбке. Раздражение, подумать только, усмехнулся Цзян Чэн, еще несколько лун свободной жизни и, как знать, может Лань Сичэнь научится и другим чувствам, которых не обуздать тысячами правил и отрешенными улыбками.
 Впрочем, это было не его дело — Цзян Чэн не любил лишних вопросов и не задавал их сам. Сохранить чужую тайну было просто, и он пообещал, что никто не узнает от него о том, как на самом деле глава Лань проводит свое уединение. А в ответ получил неожиданную компанию, в которой оказалось приятно молчать и пить теплое вино после совместной ночной охоты. Цзян Чэн прикинул, насколько будет невежливо пить вино, дожидаясь того, что его гость очнется, и со вздохом отказался от этой идеи.
Звон колокольчика стал особенно высоким и он велел подготовить целебный чай, отличающийся особенной горечью, и танхулу к нему. Не был же он совсем уж монстром.
Дыхание Лань Сичэня изменилось в тот момент, когда адепт оставил поднос с чаем и сладостями у дверей комнаты.
— Лань Сичэнь? Я вижу, что ты проснулся.

▼День 3: Аргументы иссякли⬍

3. Аргументы иссякли
- ...и я абсолютно невыразимо сожалею о твоем отсутствии, - закончил Цзян Чэн.
Лань Сичэнь это слышал уже не раз. Лань Сичэнь слышал это очень много раз на самом деле. Если совпадало так, что после Совета кланов прошло меньше месяца и им с Цзян Чэном удалось встретиться, он каждый раз это слышал. Сочувствовал, не без этого, но возвращаться ни в коем случае не собирался.
- Не может быть все настолько плохо, - опимистично сказал он, подливая Цзян Чэну чай. - Дядя прекрасно ведет дела.
- Да если бы это был Лань-лаоши! Нет, он прислал твоего брата. Ты знаешь насколько хуже вести с ним дела? Какое-то время я сомневался в том, умеет ли он говорить.
- Ты же знаешь, что он умеет, -моргнул Лань Сичэнь.
- Ну может разучился. За ненадобностью. Когда Гусу Лань представлял ты, Советы проходили куда более мирно. Лань Сичэнь, может быть ты будешь ездить хотя бы на Советы?
- Ну нет, - рассмеялся он. - С меня хватит.
- Вернешь ордену былую славу, - вкрадчиво продолжил Цзян Чэн.
- Ванцзи справится.
- Вопрос дискуссионный. Уничтожишь слухи, которые о тебе пускает глава Яо?
- Что мне до них?
- Поведешь мир совершенствования к праведности?
- Это достойная цель, - притворно задумался Лань Сичэнь. - Но тогда мы не сможем с тобой так часто ходить на охоты. Да и вот так чаю попить тоже не сможем. А еще...
- Все, сдаюсь. Мои аргументы кончились, - рассмеялся Цзян Чэн.
- А еще за нами вечно будет бдить дядя, - мстительно закончил Лань Сичэнь.

▼День 4: Остывший (кофе) чай⬍

4. Остывший кофе чай
О том, что ветви цветущего персика используются в приготовлении глазури для фарфора, Лань Сичэнь узнал несколько лун назад, когда слухи о неупокоенных душах привели его в уездный город. Там же он узнал, что вытяжку из персика нередко использовали для того, чтобы скрыть яд в глазури, а если на ветвях персика сначала повесится несчастная девушка, а после ветви этого дерева все же по незнанию, глупому умыслу или же злому используют в обжиге чашек, то получится вместилище для злого духа, который с радостью испортит жизнь любому, в чьи руки попадет изящный и красивый сервиз.
Тот самый, хрупкую, полупрозрачную чашку которого крутил в руках Цзян Чэн, невольно любующийся нежной росписью на стенках фарфора.
— Можно использовать Цзыдянь, — произнес Цзян Чэн и с кольца сорвалось несколько крупных искр, заплясавших на ободке чашки. Воздух вокруг сервиза тут же сгустился и Лань Сичэнь был уверен в том, что он различил тоскливый вздох из недр чайничка, — Но от сервиза тогда ничего не останется. А жаль, работа прекрасная.
— Последняя хозяйка сервиза едва не сошла с ума, — напомнил Лань Сичэнь. Чай в его чашке, не менее искусной, выполненной в виде цветка лотоса, уже остыл, но оставался терпким и ароматным.
— И все же ты ее пожалел, — Цзян Чэн отставил чашку в сторону и чужой вздох сожаления на этот раз был действительно громким, — Но лучшее, что мы можем сделать — освободить ее, даже если ей это не нравится.
С духом, скорее несчастным, чем обозленным, Лань Сичэню почти удалось договориться — подлеца, из-за которого она повесилась на персиковом дереве, и его семью она наказала сама, на гончара не держала обид, и обещала уйти при одном условии — Лань Сичэнь обязательно покажет ей того красивого заклинателя, которого она увидела в его воспоминаниях.
Говорить об этом вслух Цзян Чэну он, естественно, не собирался.

▼День 5: Casus belli⬍

5. Casus belli
День начинался очень хорошо.
Вчера Лань Сичэнь проходил недалеко от Пристани Лотоса и решил заглянуть в гости (не то чтобы у него была острая на то необходимость, но за этот сезон ноги приводили его к Пристани уже в третий раз, и кто он такой, чтобы противиться судьбе).
Его принимали тут как дорогого гостя, и хотя Цзян Чэн клялся, что никто не должен знать, что за бродячий заклинатель заглядывает к нему время от времени, Лань Сичэнь подозревал, что кто-то да догадывается. Он старался не сталкиваться лицом к лицу с заклинателями - кто-то из них наверняка был в Облачных Глубинах, а кто-то сопровождал своего главу на Советы - и конечно его отчасти охраняло отсутствие ленты... но все же нет-нет, да и ловил на себе задумчивые взгляды.
То что Лань Сичэнь воспринимал как должное будучи главой своего ордена теперь стало редким и оттого ценным - и он очень ценил и приготовленную лично для него еду, и купальни, достаточно широкие для того, чтобы выпрямить ноги, и удобную кровать. Он проснулся в прекрасном настроении и сидел теперь в беседке в компании доски для вэйци, ожидая Цзян Чэна.
А вот когда Цзян Чэн появился, все пошло как-то не так.
- Лань Сичэнь, - без предисловий начал он. - Прошу прощения, но мне придется тебя спрятать. Чай подадут на моем личном пирсе.
- Что-то случилось? - встревожился он.
- Страшное. Делегация Яо-цзунчжу. Его не выставишь и вообще-то я его ждал не сегодня. Не знаю, что он тут пытается разнюхать, но нежелательно, чтобы он разнюхал, что здесь находящийся в уединении глава Лань.
- Да, мне бы тоже не хотелось, - согласился Лань Сичэнь.
- А потом это станет известно всему цзянху, они решат, что я удерживаю тебя силой и твой брат объявит мне войну.
- Да знает он. А что будет если узнают, что ты прячешь меня на семейной территории?
- Он объявит мне войну за твою поруганную честь?
- Почему тебе так хочется воевать с Ванцзи?
- Потому что я терпеть его не могу, - фыркнул Цзян Чэн. - К тому же мысль о том, чтобы воевать за твою честь, не лишена привлекательности.
Лань Сичэнь не нашелся что ответить и кашлянул в кулак, пряча смущение. Почему-то эта абсурдная мысль и правда была не лишена некоторой привлекательности.
- Ладно, глава Цзян, проводи меня на пирс. А я по дороге расскажу тебе о своих странствиях. Видишь ли, я недавно проходил по землям ордена Яо, и ты удивишься, как много может услышать бродячий заклинатель. Могу гарантировать, выставишь ты его быстро и тебе не придется воевать за мою честь, хотя этого, конечно, немного жаль.
Теперь кашлять в кулак пришлось Цзян Чэну.

▼День 6: Витраж воспоминаний⬍

6. Витраж воспоминаний
В чайный дом они вернулись к рассвету и Цзян Чэн велел расторопному мальчишке принести бочки с горячей воды и вина в их комнаты. Взгляд Лань Сичэня, замолчавшего еще в лесу, после того, как он замер перед тварью, которую разрубил Саньду, все еще оставался отрешенным и Цзян Чэн не знал, как долго это еще может продлиться.
 Винить его он не винил — яо, согласно слухам, то говорил голосами близких и родных, то принимал их облик. Луна еще не вошла в полную силу, так что силы его были ограничены, но чтобы там Лань Сичэнь не успел услышать, это на него повлияло.
Половину шичэня спустя, когда Цзян Чэн убедился в том, что смыл едкий запах крови, и размышлял над тем, стоит ли проверять, как там Лань Сичэнь, тот сам постучал в его дверь. Выглядел он все также бледно, но казался пришедшим в себя и Цзян Чэн жестом пригласил его к столу, на котором уже было вино и закуски.
— Я хотел извиниться, — негромко произнес Лань Сичэнь, наблюдая за тем, как Цзян Чэн разливает по чашкам вино. — Я не ожидал, что охота так закончится.
— Ты замер перед лицом яо, — прозвучало это куда более жестко, чем он хотел, и Цзян Чэн сам поморщился от своих же слов. — Все могло закончиться куда печальнее, будь ты один.
Лань Сичэнь только коротко кивнул, и, чуть помолчав, добавил:
— Я не сразу понял, чьими голосами он заговорил. И не сразу вспомнил, что так говорил дагэ.
Вот оно что, подумал Цзян Чэн, и залпом опрокинул чашку с вином, а затем тихо произнес то, в чем не признавался прежде никому:
— Есть дни, когда я не помню, как выглядела а-цзе.
Лань Сичэнь наконец поднял на него взгляд и от смеси чувств в его взгляде становилось не по себе, но Цзян Чэн продолжил:
— Иногда я не помню, как она говорила или как смеялась. Пытаюсь вспомнить, но ее лицо словно расплывается перед глазами.
— И что ты тогда делаешь?
— Злюсь на себя, — пожал плечами Цзян Чэн. — Затем смотрю на Цзинь Лина и всегда вспоминаю. Он улыбается также, как и она.
Лань Сичэнь чуть улыбнулся, и взгляд его стал задумчивым. Цзян Чэн знал, что в своих путешествиях он избегал Цинхе Не, но также знал, что с некоторыми сердечными демонами справиться в одиночку было невозможно.

▼День 7: Спящий вулкан⬍

7. Спящий вулкан
Короткая записка с просьбой прибыть в Цишань как можно скорее могла принадлежать только руке Лань Сичэня, но Цзян Чэн никак не мог понять зачем. Почему он, почему так срочно и почему наконец такая таинственность.
Все эти вопросы он вывалил на Лань Сичэня едва соскочив с меча на твердую рассохшуюся землю, не успев даже поздороваться.
- И я рад тебя видеть, Цзян Ваньинь, - с легким оттенком раскаяния в голосе поздоровался он. - Я не хотел тебя напугать. Но кроме тебя никто не знает, где я.
- Я тоже не знал, что ты пошел в Цишань, - хмыкнул Цян Чэн.
Ничего вроде бы не случилось и он не был в претензии за то, что его сорвали с места. С некоторых пор он всегда был рад видеть Лань Сичэня.
- Вставай на меч, я тебе покажу...
- Так далеко?
- Так высоко.

Это не была сама высокая вершина на этих землях, даже не самая высокая в округе, но определенно самая опасная. Над ее вершиной курился слабый дымок: вулкан пока спал, но спал неспокойно. Раньше усмирением своих подземных чудовищ занимался орден Вэнь, но Вэнь стерли с лица земли много лет назад.
Цзян Чэн стоял на мече недалеко от жерла и чувствовал на лице жар. Может быть и не рванет, конечно. Но может быть и рванет. Он не знал, и Лань Сичэнь наверняка тоже не знал.
- Да пусть хоть весь Безночный город снесет, - обреченно сказал он, зная, что ответит Лань Сичэнь и зная, что ему придется с этим согласиться.
- Не могу спорить. Но потечет не на Безночный. Там несколько деревень внизу. Люди...
- Да, я вижу. Я понимаю, почему ты позвал меня. Это быстрее.
Лань Сичэнь не стал спорить.
У него уже был план - конечно у него был план, он наверняка провел несколько дней у вулкана, изучая его - но не хватало своих сил на печать такого масштаба. Они с Цзян Чэном вдвоем проработали до поздней ночи и спустились с горы уже у сумерках, обессиленные настолько, что не могли даже лететь.
- Цзян Ваньинь, - позвал его Лань Сичэнь, когда они сошли с тропы на широкую утоптанную дорогу. - Я тебя позвал не потому что быстрее. Я просто хотел тебя видеть.
Цзян Чэн отвернулся, делая вид, что разглядывает вершину и дело рук своих. Когда Лань Сичэнь говорил так, он чувствовал сродство с проклятым вулканом. Он глубоко вдохнул, как учили когда-то в детстве, стараясь дыханием успокоить непонятное давление в груди и усмехнулся:
- Конечно, теперь ты так говоришь. Ты мой должник, Лань Сичэнь, не надейся, что я забуду.
- Как всегда, вино, ужин, купальня?
- И приятная беседа.
- И приятная беседа, - с улыбкой согласился Лань Сичэнь.

▼День 8: Сокровище⬍

8. Сокровище
Цзян Чэн не верил в предсказания и гадания. Хотя нет, было одно предсказание, которое ему понравилось, и которому он решил верить — то, которое касалось будущего Цзинь Лина. Славное оно было, и в такое хотелось верить, а вот от ярмарочных фокусов он мог разве что закатить глаза.
И не его это была идея, а Лань Сичэня, который позволил громкому зазывале увести себя к лавке, в которой обещали прочесть судьбу и рассказать о том, что ждет вопрошающего.
За стойкой оказалась юная девица, едва ли старше Цзинь Лина, отметил про себя Цзян Чэн. Улыбчивая и говорливая, но с хитрыми глазами, сначала предложила им кувшины с бамбуковыми палочками, а потом, испросив разрешения, вцепилась в ладонь Лань Сичэня, заверив его, что так прочтет его судьбу. Говорила она, как журчит ручеек, мягко и ласково, и каждое ее слово можно было трактовать и так и этак — у кого, в конце концов, не было яркой поры детства, оборвавшейся очень болезненно, потерь, от которых сердце саднит до сих пор, и неразрешенных споров с близкими?
Но вмешался Цзян Чэн только раз, когда она обронила что-то про вновь разбитое сердце, друга, который превратится в незнакомца, и с лица Лань Сичэня спала улыбка.
Цзыдянь заискрил, и несколько из брызнувших во все стороны искр, попали на ее платье и волосы, заставив гадалку вскрикнуть, выпустить ладонь Лань Сичэня из своей и начать хлопать по одежде и волосам, пытаясь то ли погасить, то ли сбросить с себя искры.
— Попробуй еще раз, — предложил ей Цзян Чэн, скрестив руки на груди, и она, вспыхнув алым цветом, затараторила:
— Господин заклинатель просто не дал мне договорить! Но в конце концов, несмотря на потери, — она обернулась к Лань Сичэню и голос ее стал ниже и проникновеннее, — вы все же найдет то, что так отчаянно ищете.
Цзян Чэн не удержался от смешка и покачал головой:
— Я и не знал, что ты что-то отчаянно ищешь. Что же это должно быть такое? Древнее сокровище?
— Для кого сокровище, а для кого и наказание, — пробормотала девица себе под нос.
Лань Сичэнь оказался щедрее его, он ее все же поблагодарил и дал куда больше, чем стоило паршивое предсказание, и так как он все равно оставался задумчивым, Цзян Чэн решил пощадить его чувства.
— Пойдем лучше покажу, где здесь лучшая лапша, — произнес он и Лань Сичэнь после этого наконец улыбнулся.

▼День 9: Запертый⬍

9. Запертый
Лань Сичэнь открыл глаза и не сразу понял, что ему это все-таки удалось: где бы он сейчас ни находился, ни единого луча света в комнату не проникало. Он даже поднес руку к глазам и давил на глазные яблоки пока не увидел внутренним взором разноцветные пятна, потому что испугался на мгновение что ослеп.
Его лежанка под спиной была жесткой и грубой, несмотря на то, что голова ужасно болела, лежать не хотелось. Лань Сичэнь сел и тут же об этом пожалел: он ничего не видел, но несмотря на это чувствовал, как кружится голова, так сильно, что его сразу же затошнило. Спертый воздух к этому ощущению только добавлял.
Где он? Что произошло?
Его пальцы пробежались по деревянному ложу - плохо обработанное, но все же обработанное дерево. Значит это дело человеческих рук. Ему было бы проще думать, что он например попал в завал на ночной охоте... но кто и как мог одолеть его? Последнее, что Лань Сичэнь помнил, это их встречу с Цзян Чэном в небольшом городке недалеко от Ланьлина. Они собирались очистить целое гнездо яогуев-пауков. Они собирались...
Воспоминания и мысли путались. Лань Сичэнь неуверенно поднялся и, нащупав рукой стену обошел свою комнату. Шесть шагов на четыре. Неудивительно что тут не вздохнуть. Он нашел дверь и потратил некоторое время на то, чтобы ее сдвинуть, приоткрыть или хотя бы выломать, но тщетно. Вероятно, где-то были печати, не позволяющие ему использовать духовные силы.
Что нужно тем, кто его здесь запер? Его узнали и хотят мести? Его узнали и хотят денег? И где Цзян Чэн? Что сделали с ним? Лань Сичэнь помнил, как они возвращались из леса, когда ночь уже перевалила далеко за середину, уже спустился предвестник утра - туман и упала роса. Его подол и штаны промокли насквозь, но это было даже приятно после боя, потому что он знал, что его ждет тепло постоялого двора и хорошая компания. Он напрягся и вспомнил, что они сидели у самого камина, чтобы обсушиться, и Цзян Чэн, привычный к теплу и потому продрогший больше, вместо вина потребовал себе байцзю...
Резкий знакомый голос заставил его вскинуть голову. Цзян Чэн ругался с кем-то совсем неподалеку. Судя по паузам ему отвечали, но слышно было только его. Лань Сичэнь никогда не был так рад его слышать. Он ударил в дверь кулаком и крикнул:
- Цзян Ваньинь! Я здесь!
Совсем скоро в замке снаружи звякнули ключи. Лань Сичэнь, прищурился, на мгновение ослепленный, и увидел на пороге знакомую величественную фигуру, обрамленную светом.
Правда глаза быстро привыкли к новому освещению и оказалось, что Цзян Чэн выглядит потрепанным не меньше чем он сам.
- Конечно, ты здесь, - хмыкнул он. - Где ж тебе еще быть. Видят предки, я больше никогда не буду с тобой пить ничего крепче вина. Я внес за тебя залог. Собирайся.

▼День 10. Голоса в голове⬍

10. Голоса в голове
Выслеживать ночных тварей Цзян Чэну нравилось, и чем хитрее и опаснее была тварь — тем сильнее был азарт. Нравилось искать разгадку к проклятьям и зачарованным предметам, словно сплетать понятный рисунок из запутанных нитей, и больше всего во всем этом ему нравилось то, что практически не приходилось общаться с людьми.
Но Лань Сичэнь просил помощи, и хоть Цзян Чэн и подозревал, что заклинателю, способному сыграть Призыв, требуется не столько его помощь, сколько компания — ему бы тоже не хотелось заниматься делом о смерти нескольких детей в одиночестве, — он согласился.
Окажись их убийцей яо, было бы не легче, но хотя бы понятнее, однако песня Лебин привела их к порогу местного ремесленника с бегающими поросячьими глазками, пытающегося утверждать, что все это его заставил совершить голос, непрестанно шепчущий в голове, наверняка он просто оказался одержим ночной тварью, господа заклинатели!
С такими одержимыми разговор Цзян Чэна был короток: как и много лет тому назад, он не видел особого смысла в пытках, а потом просто пустил Цзыдянь в пляс, и убийца, заманивающий к себе детей танхулу и бумажными бабочками, не выдержал боли даже от одного удара и ползал у них в ногах, признаваясь во всем, что совершил.
От таких дел оставался тяжелый осадок — Цзян Чэн не мог не думать о маленьком Цзинь Лине, глядя на детей, — и от вина становилось лишь еще паршивее. И все же вино было лучше, чем ничего, потому когда Лань Сичэнь придвинул к нему кувшин, он не стал отказываться.
— Лучше бы это был яо, — озвучил его мысли Лань Сичэнь, крутящий в руках чашку с уже остывшим чаем.
— Их хотя бы можно понять, — Цзян Чэн пригубил вино. Он догадывался о чем думает Лань Сичэнь, и не мог ни поддержать его, ни опровергнуть его мысли, помня о том, как сам в свое время бесконечно задавался вопросом о том, почему Вэй Усянь поступил так, как поступил.
В отличии от Лань Сичэня, у него теперь были ответы на все эти вопросы, и эти ответы ранили не меньше вопросов.
И все же, проклятья и мечи он понимал лучше, чем людей, и единственное, как мог поддержать Лань Сичэня, так заварить чай из Пристани Лотоса, к которому он успел пристраститься, достать из рукава коробочку с нежными рисовыми пирожными, и разделить тяжелое молчание на двоих.
Если так посмотреть, Лань Сичэнь тоже был похож на зачарованный предмет, прекрасный и хрупкий на вид, но способный смертельно ранить. И Цзян Чэну все еще подбирал ключ к его проклятью, и путь ему предстоял нелегкий, но он был готов признаться себе, что это ему нравилось.

▼День 11: Отказ ненавидеть⬍

11. Отказ ненавидеть
У Цзян Чэна бывали плохие дни. На самом деле поначалу каждый день был плохой, и он даже не надеялся, что когда-нибудь станет лучше, но постепенно количество плохих и хороших дней в сезоне сравнялось, а потом хороших стало ощутимо больше, и сейчас он пришел к тому, что плохие дни напоминали о себе время от времени.
Но они все же бывали.
Поэтому он всегда мог знать, когда плохие дни приходили к Лань Сичэню. Он становился рассеян и отвечал невпопад, как будто продолжал какой-то внутренний диалог, заворачивался в печаль так же плотно, как Цзян Чэн - в гнев. Цзян Чэн ненавидел видеть его таким. И ни разу даже не подумал о том, чтобы покинуть его в плохой день, если уж становился тому свидетелем.
Лань Сичэнь не приходил к нему на Пристань и говорил, что не хочет становиться грузом на его плечах. Цзян Чэн не возражал, но шел и снимал комнату для них двоих в ближайшем городе и так же молча оставался с ним. Он не умел утешать и знал, что слова не помогут. Так же он знал, что одиночество не поможет тоже.
Они сидели на циновках, совсем близко друг к другу, так что едва не соприкасались плечами. Лань Сичэнь рассеяно перебирал струны циня, извлекая из инструмента тихую, нестройную но душераздирающе печальную мелодию. Цзян Чэн читал. Они мало разговаривали друг с другом в такие дни, но Лань Сичэнь накрыл ладонью струны и нарушил сложившийся уже обычай первым.
- Я иногда оглядываюсь назад, - неуверенно начал он. - И не узнаю себя. Я был так высокомерен и так слеп.
Цзян Чэн отложил в сторону книгу, потянулся положить ее на стол и усаживаясь обратно передвинулся совсем немного, так чтобы коснуться плечом плеча Лань Сичэня.
- Я думал что понимаю о людях все. Или почти все. Но только сейчас начинаю приближаться к пониманию, через что прошел ты.
Это было новым. Цзян Чэну тут же захотелось опровергнуть его, оправдаться самому, что угодно сказать или сделать, только чтобы Лань Сичэнь не продолжал дальше. Но отмолчаться бы не вышло и он неохотно сказал.
- Я чуть не уничтожил себя собственным гневом, Лань Сичэнь. Не думай об этом.
- Быть может твой способ лучше. Мне кажется иногда, что я захлебнусь своей тоской и просто перестану дышать. Иногда мне хочется перестать дышать.
- Не лучше, - Цзян Чэн коснулся его ладони. - Просто я был один.
- А я?
- А у тебя есть я.

▼День 12: (Керосиновая) лампа⬍

12. Керосиновая лампа
Цзян Чэн был готов поклясться, что лампа недовольно щурилась, глядя в его сторону. Бронзовый светильник, примерно с локоть длиной, был выполнен в форме гуся, держащего в клюве рыбу. Это Цзян Чэну тоже не нравилось, а еще этот жутковатый взгляд нарисованных глаз… Не проверь он дурацкий светильник сам, был бы уверен, что тот служит вместилищем для какого-нибудь духа.
Лань Сичэнь его опасений не разделял, да и вовсе очаровался уродливой птицей. Это он приметил ее в одном из торговых рядов, а пронырливый торговец, увидевший в нем легкую добычу, заливался соловьем. Цзян Чэн не выдержал уже в тот момент, когда он принялся уверять Лань Сичэня в том, светильник обязательно привлечет к нему процветание сразу, как его зажгут, и швырнул на прилавок монетку.
Это тоже был урок, который он выучил в одну из первых встреч с Лань Сичэнем — тот абсолютно не умел торговаться, и каждый раз с радостью платил ту цену, которую называли торговцы, а те, подобном гончим, чувствующим кровь, нутром чувствовали, какой наивный заклинатель забрел в их лавку, называли совершенно немыслимые цены.
Так Лань Сичэнь стал обладателем жуткой бронзовой птицы, а Цзян Чэн начал сомневаться, что в Облачных глубинах слышали про хороший вкус.
Но в тот вечер Лань Сичэнь казался таким счастливым в обнимку со своим светильником, что Цзян Чэн даже не стал его поддразнивать и отказался принимать деньги за покупку.
— Считай моим подарком. К тому же, этот светильник с легкостью отпугнет любого, кто попробует пробраться в твои комнаты в поисках наживы.
Правда, потом, почти каждый раз, как Лань Сичэнь останавливался в Пристани Лотоса, он то и дело забывал светильник в покоях, которые уже почти что считались его, и каждый раз просил Цзян Чэна принести его к месту их следующей встречи. И как бы не был велик соблазн притопить бронзового гуся, щурящегося на него злым взглядом, Цзян Чэн не гнушался использовать его для новых встреч.

▼День 13:Художник из прошлого⬍

13. Художник из прошлого
У Цзян Чэна было неприлично хорошее настроение этим днем.
Подумать только, война закончилась уже больше пятнадцати лет назад, а с падения Пристани Лотоса прошло и того больше, каковы были шансы, что всплывет еще один сундук из тех, в которых орден Вэнь вывозил из Пристани похищенное?
Этот сундук не добрался тогда до Безночного города, осел в руках обыкновенных - какова ирония - бандитов. Те не смогли его ни открыть ни сломать и то ли продали, то ли просто бросили, и в конце концов сундук осел в руках одного из некрупных орденов, главе которого хватило ума понять что это и откуда. И с очередной просьбой передать его в подарок Цзян Чэну.
К тому же Лань Сичэнь прислал письмо, что на днях собирается заглянуть в Пристань, а радость, разделенная с другом, всегда становится больше. Цзян Чэн даже не стал полностью разбирать сундук - заглянул только, чтобы представлять себе, какой привет из прошлого увидит.
Вечером они вместе сидели в презназначенной для работы части покоев Цзян Чэна и рассматривали вернувшиеся сокровища. Что-то было в самом деле сокровищем - несколько редких свитков вернутся в библиотеку Пристани Лотоса, что-то было милой когда-то сердцу безделушкой, как принадлежавшая Цзян Фэнмяню поясная подвеска. А что-то...
- А это моя главная находка, - похвастался Цзян Чэн разворачивая шелковое полотно с превосходно написанным пейзажем. - Смотри, это Пристань Лотоса, какой она была при отце. Даже я уже не помнил этих мостков, пока не увидел. Ты бывал в старой Пристани, Лань Сичэнь?
- Был однажды, - со странным напряжением ответил Лань Сичэнь, но Цзян Чэн, откровенно любующийся пейзажем, этого не заметил.
- Это бесценно само по себе. Но и художник настоящий мастер. Я не знал, что отец покровительствовал художникам. Возможно и мне стоит.
- Не такая уж и выдающаяся эта картина, - возразил Лань Сичэнь.
- Да ну, - Цзян Чэн вытянул руки как можно дальше, снова оценивая работу. - Ни одной лишней линии.
- Лишних нет, - нехотя согласился Лань Сичэнь. - Неуверенные есть.
- Совершенства тоже нет, - не сдался Цзян Чэн. - Лучше подумай со мной, где ее повесить.
- Нет нужды. Я лучше напишу тебе другую. Ты знаешь, что картины моей работы до сих пор были только в Башне Золотого Карпа?
Цзян Чэн с интересом посмотрел на него. Лань Сичэнь мало говорил о Цзинь Гуанъяо и о Башне Золотого Карпа. Боль со временем утихала, но не уходила совсем.
- Это будет честь для меня.

Цзян Чэн не слишком любил и может быть не особенно понимал искусство, но разбираться в нем умел. Лань Сичэнь уже следующим утром обосновался с чернилами на мостках, намереваясь выполнить обещание как можно скорее. Цзян Чэн вышел к нему и заглянул через плечо. На шелк ложились уверенные линии. Ни одной лишней.
Он бесшумно ушел и вернулся с добытой в сундуке картиной. Посмотрел не нее, еще раз Лань Сичэню через плечо. Да ладно?
- Не такая уж, говоришь, выдающаяся? - укоризненно сказал он. - Лань Сичэнь! Ты думал, я не узнаю?
- Мне было пятнадцать, - не стал отпираться разоблаченный Лань Сичэнь. - Я могу лучше!
- Это вдвойне бесценно. Память о доме от человека...
От человека с которым ему, похоже, хотелось бы этот дом разделить.
Лань Сичэнь, не дождавшись окончания фразы повернулся и вопросительно посмотрел на него.
- Невероятных талантов человека, Цзэу-цзюнь...

▼День 14: Гора⬍

14. Гора
О ночной охоте в горах близ Илина Лань Сичэнь обмолвился в последнем письме и пусть дело не выглядело ни сложным, ни интересным, Цзян Чэн решил к нему присоединиться. К моменту его прибытия Лань Сичэнь уже и впрямь уже справился с нечистью, резвившейся в горах, — это оказался мелкий горный яо, еще не вошедший в полную силу, — обрадовался встрече с ним (или тому, что у Цзян Чэна оказались с собой круглые рисовые булочки с пряной начинкой), и не возражал против того, чтобы задержаться в блине на еще один день.
Надежд Цзян Чэн никаких не питал. Да даже если бы ему удалось вспомнить и найти ту самую гору, ту самую пещеру, в которой все и произошло много лет тому назад, это бы уже ничего не изменило. И все таки, именно здесь, в Илине, на склоне, густо поросшем жесткой травой и сорняками, в час, когда солнце только начало всходить, если закрыть глаза, легко можно было представить, что Вэй Усянь, готовый совершить самую большую глупость в своей жизни, вновь стоит за его плечом.
Иллюзия пропала, когда на лицо упала тень — это Лань Сичэнь загородил его от солнца. Цзян Чэн открыл глаза, и поспешил отвести взгляд в сторону — вид Лань Сичэня в солнечных лучах был слишком для раннего утра.
— Идем, — махнул он рукой. — Здесь все равно ничего нет.
О причинах его визита они не говорили, это была еще одна из тех тем, о которой вместе они могли лишь молчать. И все же, даже молчание Лань Сичэня было столь понимающим, что иногда Цзян Чэну становилось не по себе от того, как легко ему было бы довериться.
— А если бы было? — спросил Лань Сичэнь, глядя на извилистую дорогу, ведущую обратно в город.
— Прошлого это уже не изменит.
Прошлое все еще терзало его в особо темные и мрачные ночи, этого было уже не изменить. Но в тоже время… впервые за много лет, его занимало будущее.
Лань Сичэнь, словно догадавшийся о том, о чем он не стал говорить вслух, улыбнулся, и как ни в чем не бывало спросил, знает ли Цзян Чэн где в Илине лучше всего позавтракать, а затем разделить чай со сладостями. 
Цзян Чэн знал и не прочь был задержаться еще на несколько часов.

▼День 15. Апатия⬍

15. Апатия
Когда Цзян Чэн не ответил на его письмо с предложением о встрече, Лань Сичэнь забеспокоился, но решил, что с письмом наверное произошло что-то по пути.
Когда он не ответил на второе - забеспокоился всерьез и двинулся к Пристани Лотоса.
Со стороны резиденция выглядела спокойно. Все было как обычно: открытые ворота, небольшой но людный рынок у самых ворот. Никаких признаков того, что что-то случилось. Лань Сичэнь хотел войти - Цзян Чэн давно уже дал ему жетон, означавший право прохода в любое время - но всерьез задумался, стоит ли. Если Цзян Чэн не отвечает даже на письма, возможно он сейчас не может - или не хочет - его видеть. Будет неправильно его вынуждать.
Но если все же что-то случилось?
Он взял с лотка палочку танхулу и присел на обочине ближе к озеру, чтобы всерьез обдумать что теперь делать, но его размышления прервал Цзян Чэн. Он вышел из ворот в сопровождении управляющего и Лань Сичэнь, ощущая себя незаметным, внимательно окинул его взглядом. Цзян Чэн под монолог управляющего спустился к рынку и поманил к себе одного из торговцев и какое-то время они говорили втроем. Цзян Чэн больше слушал, чем говорил и выглядел так, будто его мысли были далеко.
Лань Сичэнь немного передвинулся для лучшего обзора - и зря, потому что Цзян Чэн был заклинателем из лучших. Заметил ли он движение или почувствовал ли взляд, но повернул голову и безошибочно нашел его взглядом. Лань Сичэнь замер, не зная, как правильно поступить, но на лице Цзян Чэна радость сменила удивление и он оставив торговца на своего управляющего поспешил к нему.
- Здравстуй, - обозначил поклон он. - Почему ты здесь? И почему не заходишь?
- Я не был уверен, - честно сказал Лань Сичэнь. - Ты не ответил на письма.
- Письма? - удивился Цзян Чэн. - Неважно. Пойдем внутрь.
- А тебе не надо быть там?
- Надо. Но я не хочу.

Цзян Чэн сразу повел его кратчайшей дорогой в свои покои и вот там Лань Сичэню стала понятна судьба писем: весь небольшой стол был завален неразобранной почтой. Он даже видел кажется в общей куче одно из своих.
Что ж на этот счет он беспокоиться перестал. Теперь у него появилась другая причина.
Он дотронулся до письма и сказал:
- Я писал больше десяти дней назад.
Цзян Чэн заметно смутился.
- Честно говоря, я не думал, что прошло столько времени.
- Это не страшно, - Лань Сичэнь оглянулся острожно и увидел именно то, что ожидал: он часто бывал здесь в последнее время и у Цзян Чэна всегда царил порядок, сделавший бы честь и адепту Лань, нынешнее состояние комнаты беспорядком назвать тоже было сложно, но многое находилось не на своем привычном месте.
- Вообще я хотел позвать тебя на охоту.
Цзян Чэн задумался, но отрицательно покачал головой.
- Не могу сейчас. Дел много.
Лань Сичэнь посмотрел на стол. Потом на Цзян Чэна. Тот проводил взглядом его взгляд и вздохнул.
- Когда я найду в себе силы это разобрать. Не раньше.
- Я больше не глава ордена, - заметил Лань Сичэнь. - Я могу помочь. Когда ты брался за кисть?
- Сегодня, - пожал плечами Цзян Чэн.
Чернила и в самом деле были растерты недавно, но кисти лежали нетронутыми.
- И как?
- Всю ночь просидел с одним и тем же письмом и не провел ни единой линии.
- Ты спал вообще?
- Не могу, пока не разберусь с этим. Разобраться с этим тоже не могу, как видишь. Это замкнутый круг.
- Я могу его разомкнуть, - Лань Сичэнь обмотал запястья рукавами, чтобы не испачкать в чернилах. - Отдохни, а я пока вспомню как это было.
- Уверен?
- Уверен. Я в такие моменты оставлял дела на дядю и уезжал. У тебя нет такого дяди, но есть я.

Цзян Чэн проснулся с сумерками, а гора на его столе уменьшилась по крайней мере на четверть. Он сонно потирая глаза подошел к столу и восхищенно вздохнул.
- Ты знаешь, что согласился пойти со мной на ночную охоту? - Лань Сичэнь с улыбкой помахал перед ним ответом на собственное письмо.
- И совершенно об этом не помню?
- Здесь ваша печать, глава Цзян.
- Ну кто я такой, чтобы возражать, раз уж печать.

▼День 16: Отражение луны⬍

16. Отражение луны
Полная луна залила холодным, серебристым светом всю Пристань Лотоса, вплоть до самых дальних и мелких озер. Она висела низко и близко, казалось — дотянешься рукой, а если будешь долго на нее смотреть, то увидишь лицо богини Чанъэ. А еще отражалась в воде так, что все Лотосовое озеро, казалось, сияло изнутри.
В такую ночь уснуть крепким сном было невозможно, потому Пристань не спала: на причале вовсю шла торговля, до Цзян Чэна долетали звуки бьющихся друг о друга кувшинов и всплески воды, а отзвуки тихих разговоров все равно заглушали трели ночных созданий.
Этой ночью в Пристани крепко спали разве что самые юные адепты. Для всех остальных же завтра будет ленивый день и даже он закроет глаза на то, что тренировок как таковых не будет.
— Впервые вижу такую луну, — признался Лань Сичэнь, устроившийся на носу его лодки.
— В Пристани такое бывает раз в год, — лениво отозвался Цзян Чэн, прислонившийся к борту. — Спать в такую ночь невозможно, сны вымотают больше, чем бессонная ночь. Но если хочешь, твои покои уже готовы.
Лань Сичэнь отрицательно покачал головой и Цзян Чэн не стал настаивать, и подлил гостю легкого и сладкого вина.
— Можешь попробовать спросить у нее то, что тебя волнует больше всего, — продолжил Цзян Чэн и усмехнулся, увидев заинтересованный взгляд Лань Сичэня. — Это старая легенда. Если ей верить, то Цзян Чи впервые оказался здесь именно в лунную ночь, когда потерял управление над своей лодкой, а течение привело его прямо сюда. Он не знал, куда ему податься, и Луна отозвалась на его зов.
— И сказала, что ему стоит остаться здесь? — угадал Лань Сичэнь.
— Верно. А несколько лет спустя, когда орден уже был основан, но Цзян Чи не мог найти себе жену, помогла и с этим. Правда, если верить каждой легенде, то получится, что жен у него было как минимум с полсотни, — закончил он с усмешкой и Лань Сичэнь тихо рассмеялся.
— Ты сам когда-нибудь задавал ей вопросы?
— Было дело, но она так и не соизволила мне ответить, — Цзян Чэн отсалютовал луне кувшином с вином. — Но ты можешь попробовать, вдруг к тебе она окажется милосерднее.
Лань Сичэнь улыбнулся, поворачиваясь к небесному светилу лицом, и губы его безмолвно шевельнулись. Цзян Чэн понадеялся на то, что его просьба уж точно должна быть услышана, иначе Луна и ее небожители и впрямь бессердечны — залитый лунным светом Лань Сичэнь являл собой зрелище, от которого легко могло заболеть даже каменное сердце.
И, прежде чем он сумел осмыслить то, о чем хотел бы попросить, молниеносной змеей скользнула мысль — пусть этот человек останется с ним под одной крышей.

▼День 17: Дыши со мной (ангст)⬍

17.Дыши со мной
- Цзян Ваньинь, ты меня слышишь?
Лань Сичэнь несся к Облачным Глубинам на всей доступной ему скорости и надеялся только на то, что ему по пути не попадется шальная птица. «Достичь невозможного» - девиз ордена Цзян. Лань Сичэнь наверное слишком сблизился с его главой, настолько что сейчас пытался воплотить его в жизнь, одновременно управляя Шоюэ и удерживая полубессознательного Цзян Чэна одной рукой. Вторая лежала на его груди, основанием ладони у самого среднего даньтяна. По его руке стекала кровь и уже окрасила рукав по локоть, но Лань Сичэнь этого не замечал, сосредоточившись на ритмичных движениях: толчком ци заставить расправиться грудную клетку: вдох; нажать ладонью на грудь: выдох.
Он не видел лица Цзян Чэна, тот лежал головой на его плече, но чувствовал кожей движение ресниц и неглубокое дыхание. Говорить тот не мог, но Лань Сичэнь ощутил слабый кивок.
- Дыши со мной. Мы уже рядом.
Вдох - и воздух со свистом входит в разбитую грудь.
Выдох - и Лань Сичэнь пальцами чувствует ненормально подвижные кости.
Он обещал дяде, что его не увидят и не узнают. Что Облачные Глубины будут открыты для него всегда, но он будет входить как обычный путник, по лестнице и прикрыв в лицо, потому что даже в ордене не все знали как проходит уединение главы.
Он упал с неба прямо во внутренние дворы, стремясь скорее добраться до целителей. Он бы выполнил обещание, если бы рана была немного менее серьёзна или если бы они были дальше от Облачных Глубин.

«Делайте то, что делали», - сказали ему целители и он продолжал, пока они восстанавливали форму ребер и грудины, пока пытались остановить кровь и заставить срастись ткани.
Вдох - и на обнаженной уже груди пузырится кровь.
Выдох - и побелевшие губы окрашиваются красным.
- Дыши, пожалуйста.

В ханьши холодно и тесно, за несколько лет Лань Сичэнь привык к совсем другой жизни. Теперь ему сложно было представить себя, запертого в четырех стенах и под давлением стены послушания. Да, он соблюдал по привычке большинство правил, но вдали это ощущалось... не так.
- Прости, дядя, - покаянно сказал он, подозревая что такое его появление может закончится и наказанием. Он и в детстве нечасто испытывал на себе ферулы, начинать сейчас не хотелось.
- Его орден знает, где он? - спросил Лань Цижень. - Если он умрет здесь, это будет политическая катастрофа.
- Если он умрет, это будет катастрофа, - поправил Лань Сичэнь.
- Он стал тебе дорог.
- Дороже всего.

Лань Сичэнь не без страха зашел за ширму, отгораживающую кровать. Совсем рядом с ней стояла жаровня, отдающая тепло. Цзян Чэн с закрытыми глазами лежал на спине, до подбородка укрытый тяжелым одеялом.
Дышал.

▼День 17: Дыши со мной (альтернатива без ангста)⬍

17. Дыши со мной
Цзян Чэн сидел прикрыв глаза и насколько мог прямо. Ему не очень это помогало, потому что близкое присутствие другого человека он ощущал буквально всей кожей. Вобще все чувства обострились и он никак не мог поймать привычный ритм дыхания.
- Попробуй со мной, - раздался над ухом голос Лань Сичэня и он послушно вдохнул.
Если он сейчас начнет ему считать, как ребенку, который только учится дышать правильно, то он точно умрет от стыда. Он вдохнул, впервые за почти тридцать лет в самом деле отсчитывая в уме - выдох хотя бы в два раза длиннее чем вдох - и снова сбился.
Считать Лань Сичэнь не начал, но его рука легла Цзян Чэну на живот, и он правда едва не почувствовал себя ребенком. Его так учила мать, показывала, куда надо направлять вдох. Сердце колотилось в ушах как сумасшедшее, мешало нормально выдохнуть.
Лань Сичэнь вздохнул где-то совсем близко рядом с ним, и взяв его за руку положил себе на грудь, надеясь должно быть что он сможет если не найти свой ритм, то последовать за его. Под ладонью его сердце билось ритмично и медленно, как и должно быть. Цзян Чэн длинно вдохнул, стараясь как можно сильнее раскрыть грудь и успокоить собственное сердце.
- Не понимаю, что происходит, - с ноткой печали сказал Лань Сичэнь.
Цзян Чэн открыл глаза и немного отстранился. Взгляд находил привычные предметы - письменный стол, единственную картину на стене, Санду на подставке. Это заставляло успкоиться.
- Я говорил, что не получится. Я никогда не пробовал медитировать с кем-то совместно.
- Ты так говоришь, будто я тебе парное совершенствование предлагаю, - фыркнул Лань Сичэнь и убрал руку с его живота.
Сердце тут же перестало отбивать безумный ритм и он вдохнул, успокаиваясь окончательно.
Знал бы ты, Лань Сичэнь...

▼День 18: (Тыквенные оладьи) Тыква⬍

18. Тыквенные оладьи тыква
В свое время Цзян Чэн провел положенный год в Облачных глубинах, где страдал от холодов, отсутствия еды а-цзе и наслаждался вином в компании Не Хуайсана. Он знал правила Гусу Лань, пусть и не наизусть, и бывало стращал маленького А-Лина, отказывающегося есть, что однажды тот попадет в орден, где все еда будет пресной и однообразной на вкус, и все же, каждый раз, как Лань Сичэнь выдавал очередной факт из своего детства, он не мог не удивляться.
Так, за одним из разговоров, выяснилось, что Лань Сичэнь ни разу не пробовал сладкие тыквенные пряники, поджаренные на масле и щедро посыпанные кунжутными семечками.
— Учитель Лань, должно быть, был строже, чем мне запомнилось, — покачал головой Цзян Чэн. — Сначала танхулу, теперь это. Этот пробел нужно восполнить.
Им с Вэй Усянем такие пряники готовила а-цзе. Много лет спустя, глядя на щекастого, с удовольствием запихивающего в себя еду Цзинь Лина, Цзян Чэн понял, что его а-цзе таким нехитрым способом могла выражать свою заботу. Она обнимала их, выслушивала их маленькие горести, утешала как могла и кормила. Вот и для Цзян Чэна теперь еда была одним из способов выразить свою заботу о близком человеке.
Эта мысль — о том, что Лань Сичэнь таковым стал, — отдала ноющей болью где-то в ребрах.

▼День 19: Ложь во благо⬍

19. Ложь во благо
Лань Сичэнь чувствовал себя виноватым. Это не имело отношения к тому глубокому, подавляющему чувству вины, которое едва не уничтожило его после случившегося в храме Гуаньинь несколько лет назад. Это была очень земная и понятная вина.
Уже давно, по нынешним ощущениям - целую жизнь назад, они с Цзян Чэном случайно встретились на ночной охоте и начали узнавать друг друга заново. Он не поручился бы за Цзян Чэна, но для него первое время стало чередой удивительных открытий.
На заре их нового знакомства он стал свидетелем очередного столкновения Цзян Чэна с последователем темного пути. Тогда он еще не так хорошо его знал и к своему огромному стыду был в некоторой степени подвержен слухам, и тем более никогда бы не подумал, насколько грозный Санду Шэншоу боится его оттолкнуть. Его присутствие и его неосторожные слова привели к тому, что темный заклинатель ушел живым и не пострадавшим.
А вот теперь - убил.
С размахом окончательно сошедшего с ума заклинателя.
На территории Юньмэна.

Теперь Лань Сичэнь достаточно знал Цзян Чэна для того, чтобы понимать: он обязательно возложит вину за случившееся себе на плечи. Лань Сичэнь не хотел этого. Это была частично и его ответственность и он принял ее, сам нашел темного заклинателя и сам убил его. Сам провел необходимые ритуалы. Ну и сам попытался уйти, но столкнулся чуть ли не нос к носу с прибывшим в городок Цзян Чэном.
- Я благодарен дороге, которая тебя сюда привела, - обрадовался он, а Лань Сичэню стало не по себе. - К сожалению, я тут по делу. Поможешь?
- Думаю, что я уже закончил с твоим делом. Прости что опередил.
Цзян Чэн отмахнулся.
- И прекрасно. Я зайду в ямэнь и если у них все, то буду свободен.
- Больше дел для заклинателя насколько мне известно нет.
- Тем лучше. Расскажешь что я пропустил?
Лань Сичэнь только порадовался, что по привычке носил волосы наполовину распущенными. Уши горели.
- Ничего особенного, - небрежно ответил он. - И ничего интересного.

- Лань Сичэнь! - голос Цзян Чэна прогремел с самого утра так, что медитирующего Лань Сичэня чуть только не подбросило на кровати. - Ты ничего мне сказать не хочешь?
- Я? Я не... - он осекся, поняв о чем идет речь. - Оно не стоит твоего внимания.
- Мои ошибки всегда стоят моего внимания.
- Это не твоя ошибка. Я не хотел делать тебе больно.
Он рассчитывал успокоить Цзян Чэна, но видимо знал его все же недостаточно хорошо, потому что его лицо исказилось от гнева, а голос напротив стал тише и холоднее.
- То есть ты солгал мне ради меня?
- Наверное?
- Никогда больше не смей мне лгать, Лань Сичэнь. И особенно... вот так.
Лань Сичэнь открыл было рот, чтобы признаться, что он не понимает, чем так обидел Цзян Чэна, но взгляд зацепился за его руку, замершую у нижнего даньтяна, а потом - молнией - возникло воспоминание о Цзян Чэне, сидящем на полу напротив Вэй Усяня с залитым слезами лицом. Он закрыл рот так резко, что щелкнул зубами и почти физически ощутил, что от лица отливает кровь.
- Что случилось, - насторожился Цзян Чэн.
- Я просто. Я только сейчас понял... - Лань Сичэнь вскочил с кровати и тут же склонился в поклоне. - Прости. Я больше никогда...
Цзян Чэн все еще злой и одновременно смущенный перехватил его руки.
- Никогда будет достаточно. Я верю тебе.

▼День 20: Падающие листья⬍

20. Падающие листья
Падающие листья легко можно было использовать в качестве оружия — всего-то наполнить их ци, а затем задать направление. Это было одно из тех упражнений, которые обожали дети в Облачных глубинах, и которым Лань Сичэнь любил обучать их сам. Когда его в свое время обучал дядя, он безустанно повторял, что оно требовало особой сосредоточенности, внимания и дисциплины, и Лань Сичэнь был с ним согласен, и ему всегда это удавалось контролировать свои мысли, следить за дыханием и удерживать каждый листок.
Но именно сегодня бывшие обычными, как само дыхание, вещи вдруг прекратились получаться, и было непонятно, виной ли тому падающие листья гинкго, непривычно-сладковатый, прозрачный и свежий воздух, сладкое вино или же его собеседник, слушать которого именно в этот момент хотелось так сильно, но в то же время, к своему ужасу, Лань Сичэнь понимал, что половину речи Цзян Чэна он уже пропустил мимо ушей.
К счастью — или нет, — говорил он не с ним, а с храмовым псом, который благодарно подставлялся под руки Цзян Чэна, высунув язык от удовольствия, и позволял себя гладить. Цзян Чэн же продолжал говорить с ним с самым ласковым голосом, который Лань Сичэнь когда-либо слышал из его уст.
Это не говоря о том, что он сидел к нему боком и Лань Сичэню открывался прекрасный вид на острую линию челюсти — от улыбки Цзян Чэна после этого сердце билось особенно сильно, — и шею, а падающие листья дополняли эту картину и от этого вида становилось одновременно и больно, и хорошо, и чтобы не произнести ничего лишнего, Лань Сичэнь поспешил пригубить еще вина.
Кто бы мог подумать, что падающие листья мог быть еще опаснее, чем он когда-либо себе представлял?
Впрочем, один такой лист, тот самый, который Цзян Чэн небрежно смахнул с плеча, он почему-то тайком забрал с собой.

▼День 21: Потерянный дом⬍

21. Потерянный дом
Цзян Чэн покинул Гусу так быстро, как смог и как позволила ему рана, и Лань Сичэнь ушел вместе с ним, ощущая при этом такое облегчение, что становилось даже не по себе. Дядя смотрел печально, но не удерживал. Лань Сичэнь был благодарен, расстроен и пристыжен одновременно, и когда они добрались до Цайи и сели там в лодку, облокотился на плечо Цзян Чэна и прикрыл глаза.
- Что такое? - спросил Цзян Чэн через некоторое время, когда они уже покинули город и вышли в реку. - Ты сам не свой.
Лань Сичэнь вздохнул и позволил себе еще несколько мгновений просидеть так, прильнув к плечу Цзян Чэна. Он до сих пор немного хрипел на вдохе, Лань Сичэня это беспокоило, но он так же знал, что целители не отпустили бы главу союзного ордена, если бы считали путешествие опасным.
- Это Облачные Глубины, - сознался он. - Я чувствую себя... не принадлежащим им теперь. Я ведь все время думал, что рано или поздно смогу вернуться. Был уверен, что в самом деле вернусь. Но вот оказался там и все чужое.
Цзян Чэн нашел ладонью его руку и легонько сжал.
- Если ты когда-нибудь решишь остаться в Облачных Глубинах, все вернется, - сказал он.
Лань Сичэнь пожал плечами. Он такой уверенности не испытывал.
- Ты навряд ли помнишь довоенную Пристань Лотоса, - неожиданно начал Цзян Чэн и Лань Сичэнь кивнул, не очень понимая о чем он говорит. - Но та Пристань, которую я отстроил после войны довольно сильно отличалась. Да, было похоже, но для того, кто хорошо ее помнил отличалось как Башня Кои от Нечистой Юдоли. Я рассказывал почему?
- Нет...
- Сначала мы попытались сделать все... ну ты понимаешь, так же.
Лань Сичэнь понимал. Когда они отстраивали Облачные Глубины, он постарался чтобы даже деревья росли на тех же местах, что и до пожара.
- Мы не смогли там находиться. Однажды мы с а-цзе вернулись из Мэйшаня и нас встретила Пристань... ты знаешь, точно такая же как мы ее помнили, но без матушки и без отца. И без Вэй Усяня. Мы проплакали с ней всю ночь, а на следующий день я возобновил работы. Сказал что мне нужно больше места. Но все знали.
- Я не знал.
Цзян Чэн улыбнулся уголком рта и снова успокаивающе сдавил его пальцы.
- Ты и нас тогда не знал. Невозможно вернуться в прошлое, Лань Сичэнь, поверь мне. Будет... нечто новое. Скорее всего будет лучше. Веришь?
- Хочу верить.

▼День 22: Печенье с предсказаниями⬍

22. Печенье с предсказаниями
Ореховые печенья им принесли к горьковатому чаю — эта вяжущая горечь чая прекрасно оттеняла сладость печенья, и Цзян Чэн не заметил, как потянулся за вторым, а затем и за третьим.
Впрочем, особенность их заключалась в ином, как им сообщил словоохотливый мальчишка, принесший чай — внутри каждого печенья было спрятано предсказание. Цзян Чэн на это только закатил глаза — не хватало еще его десерту говорить ему как жить, — но Лань Сичэня это заинтересовало даже больше того, какими печенья были бы на вкус.
— «Вас ожидают радостные известия», «удача будет преследовать вас в эту седьмицу», «вероятны удачные покупки и сделки», — зачитал Цзян Чэн вслух и усмехнулся. — И какой от этого толк? При желании, любое событие можно притянуть к такому предсказанию.
— Что же плохого в радостных известиях и удаче?
— В преследующей удаче есть что-то зловещее, — отрезал Цзян Чэн.
— Следующие зачитаю я, и они окажется приятными, — пообещал Лань Сичэнь, помня о том, что Цзян Чэн признавал только те предсказания, которые ему нравились. — Здесь, например, — он подвинул разломанное печенье к Цзян Чэну и раскрыл бумажку, — написано, что тебе предстоит ночная охота в приятной компании.
Цзян Чэн усмехнулся и отправил в рот кусочек печенья. Лукавство Лань Сичэня было шито белыми нитками, но против такого предсказания он и впрямь ничего не имел.
Компания-то была приятней некуда.

▼День 23: Бегство⬍

23. Бегство
Конечно, бегство от опасности всегда было делом позорным, но Цзян Чэн умел рассчитывать возможные риски и хорошо понимал, когда они становились слишком большими. Иногда он думал что становится чересчур осторожным, но как иначе он смог бы привести к вершине разграбленный и малочисленный орден?
Поэтому он, оценив обстановку, стремительно развернулся и рванул за руку замешкавшегося Лань Сичэня.
Уходить воздухом они не могли, их бы точно заметили, поэтому приходилось мчаться через лес, уворачиваясь от норовивших хлестнуть в лицо веток. Сапоги глубоко утопали в прелых листьях. Бежать так можно было долго, но Цзян Чэн уже какое-то время оглядывался, выискивая только одному ему известные приметы, и сориентировавшись с удовлетворенным возгласом направил бегущего рядом Лань Сичэня в сторону реки.
Они соскочили с крутого берега и Цзян Чэн уверенно повел друга вдоль течения, пока они не вышли на небольшое углубление, почти пещеру, надежно скрытую от посторонних глаз. Он и сам не ожидал, но увидел старые, врытые в землю плоские валуны и даже чудом сохранившееся место для кострища. Лань Сичэнь с интересом оглядывался по сторонам.
- В моих воспоминаниях она была больше, - с ноткой грусти сказал Цзян Чэн. - Мы прятались здесь с Вэй Усянем от гнева матушки.
Лань Сичэнь тоже сел и они оказались с ним совсем близко, плечом к плечу. Пещера, большая для двух подростков была маловата для двух взрослых мужчин.
- Ты хотел узнать, как мы развлекались в детстве, вот тебе мое тайное место.
- Нас не найдут? - уточнил Лань Сичэнь.
- Ни разу не находили.
- Ну тогда предлагаю осмотреть добычу, - весело ответил друг и принялся выкладывать из рукавов наворованные с поля коробочки с семенами лотоса.
- Если завтра я хоть где-то услышу, что глава Цзян обносит поля, - хмыкнул Цзян Чэн, начиная очищать семена - виноват будешь ты.
- Скажем, что это была проверка. Тайная, - Лань Сичэнь принял из его рук горстку семян и тут же отправил несколько в рот. - Слушай, а ведь правду говорят.
- Что говорят?
- Ворованное вкуснее.
Цзя Чэн мученически застонал. Можно было не спрашивать, где Лань Сичэнь это услышал. И от кого.

▼День 24: Человек без прошлого⬍

24. Человек без прошлого
Лента была теперь повязана на предплечье, спрятана под слоями ткани так, что Лань Сичэнь сам порой забывал о том, что она там есть. Он искал ее по привычке в первую луну своего путешествия, прикасался ко лбу и замирал на несколько секунд от ее отсутствия, испытывая неприятное чувство страха, которое, казалось, давно оставил в детстве.
Привычка ушла после того, как Цзян Чэн однажды остановил его руку, осторожно, но крепко попридержав за локоть. Взгляд у него был сочувственный, хоть он и выговорил ему позже за это, заявив, что красивый даочжан, все время тянущийся руками ко лбу, вызовет ненужный интерес. Тогда Лань Сичэнь не мог понять, что его смутило больше — то, что его назвали красивым, или то, что равный по статусу глава другого клана отчитывал его как ребенка. Это знание пришло позже и Лань Сичэнь все еще обращался с ним так, как обращался с книгами из запретной секции библиотеки Облачных глубин — позволял себе к нему обращаться лишь тогда, когда оставался ночью наедине со своими мыслями.
Он избрал для себя это наказание, когда понял — в уединении в четырех стенах он рискует превратиться в своего отца, оставшись наедине со своими мыслями рискует никогда от них не избавиться. А еще он боялся того, что встретившись со своими сердечными демонами не сможет избавиться от искушения навсегда остаться в четырех стенах своего дома.
Потому он избрал другой путь, тот, на котором дышать оказалось легче, и где он мог принести видимую пользу людям, даже если это значило то, что в обмен на ночлег в сарае он избавит семейство от докучающего им озорного духа, начертит охраняющий талисман на двери дома или разберется с парочкой гулей в ближайшем озере. Гулям, кстати, наверное надо было бы сказать спасибо за то, что послужили причиной встречи с Цзян Чэном.
Лань Сичэнь на многие месяцы превратился в человека, у которого не было прошлого — и если в первое время ему было не по себе, то затем он вошел во вкус. Однако, именно рядом с Цзян Чэном он начинал понимать то, что у него еще может быть будущее — и впервые за долгое время это ему нравилось.

▼День 25: Чудовище под кроватью⬍

25.Чудовище под кроватью
Лань Сичэнь получал свою честную оплату за упокоенное кладбище - его размыло весенним паводком и мертвецы принялись докучать деревне - а Цзян Чэн сидел с чайничком чая поодаль и очень старался не влезать в разговор. Ему казалось, что предложили Лань Сичэню ничтожно мало, но Лань Сичэнь согласился и не его дело было торговаться.
Деревня была столь мала, что не имела ничего даже похожего на магистрат. Они просто выбрали своего представителя, который сейчас расплачивался, бурно и многословно благодарил странствующего заклинателя, а у Цзян Чэна кончалась между тем уже третья чашка.
Но когда Лань Сичэнь все-таки смог отвязаться от нанимателя и уже повернулся к Цзян Чэну, его за одежды потянула маленькая девочка.
- Господин заклинатель, - позвала она и Лань Сичэнь, слишком вежливый чтобы проигнорировать ребенка, присел рядом с ней.
- Да, юная госпожа?
Цзян Чэн, пользуясь тем, что никто здесь не мог узнать в нем главу великого ордена, обреченно вытянулся, облокотившись на стол. Лань Сичэнь странствовал уже несколько лет, но избавляться от настойчивого внимания так и не научился. Кто будет дальше, старшая сестра девочки? Или вообще мать?
- Господин заклинатель, у меня под кроватью чудовище, - пожаловалась девочка. - Прогоните его, пожалуйста. Мама говорит я уже слишком большая, чтобы спать с ней, а мне страшно.
Цзян Чэн слегка закатил глаза - у Цзинь Лина в том же возрасте чудовище было в сундуке - но ни вмешаться, ни налить себе еше чаю не успел.
- А-Шу! - молодая еще женщина возникла рядом и довольно резко оттащила дочь от Лань Сичэня. - Не досаждай гостям. Простите, господин заклинатель!
Цзян Чэн напрягся сам и заметил как напрягся Лань Сичэнь.
- Кажется, у юной госпожи есть ко мне дело, - серьезно ответил он.
-Не берите в голову, молодой господин. Это дети. Пойдем уже, несчастье. Я сколько раз тебе говорила? Одни проблемы от тебя...
Девочка явно привычно уставилась в пол и Цзян Чэн понял, что он говорит уже после того, как слова вырвались из его рта.
- Но мы все же посмотрим.
Лань Сичэнь тепло взглянул на него, но стоило ему посмотреть на женщину, как взгляд заметно похолодел.
- Юная госпожа не болела в последнее время?
- Конечно болела, тогда она это чудовище и придумала, - раздраженно сказала женщина. - Мне нечем вам заплатить.
- Не надо.

Лань Сичэнь сидел на кровати в комнате, скрестив ноги и удерживая на коленях гуцинь. Цзян Чэн неподвижно сидел на полу так, чтобы просматривалось место под небольшим возвышением, которое тут называли кроватью. Туда не поместилась бы даже кошка, но он явно чувствовал, что что-то тут есть.
Лань Сичэнь негромко перебирал струны, иногда убирал руку и ждал, потом начинал снова... и дождался. Цзян Чэн первым ощутил холод и то, как под лежанкой и в самом деле сгущается темнота. Скрипнул пол, потом с током ледяного воздуха - кровать.
- Ты удивишься, Лань Сичэнь, но оно и правда под кроватью.
- Сяо-эр-гуй, - нараспев произнес Лань Сичэнь. - Хочет подругу для игр. Я позову его сейчас.
Тьма на кровати приняла форму маленького ребенка и струны на цине запели сами. Цзян Чэн не знал музыкального языка Гусу Лань и просто смотрел.
- Кто он?
- Ее брат, - вздохнул Лань Сичэнь. - Она его и не помнит наверное.
Он снова убрал руки с инструмента, но музыка продолжала звучать, и выражение его лица изменилось, стало жестким.
- Он говорит, что дело не в играх. Он говорит, что мать ее не любит. Что мать хотела бы, чтобы умерла она, а не он.
Цзян Чэн прикусил губу. Он не искал сейчас детей в орден, но с другой стороны...
- Она может совершенствоваться?
- Не вижу причин почему нет.
Струны снова дернулись без всякой видимой причины.
- Он говорит, что уйдет, если А-Шу будет в безопасности.
Цзян Чэн кивнул. Если не Цзян, то какой-нибудь из вассальных орденов окажет ему небольшую услугу. Небольшая цена за две души.
Струны благодарно звенели.

▼День 26: Ночник⬍

26. Ночник
Постоялый двор в городке был один и Цзян Чэн безошибочно нашел окно комнаты Лань Сичэня — оконная рама, заклеенная бумагой, была чуть сдвинута в сторону, пропуская свежий ночной воздух, и в узкой полоске мерцал золотистый свет, от которого в груди Цзян Чэна почему-то потеплело.
Лань Сичэнь действительно говорил, что не будет гасить светильник, пока Цзян Чэн не вернется, и он поймал себя на том, что от этого простого жеста вежливости едва не расплылся в улыбке, сам того не замечая.
Покачав головой, Цзян Чэн направил Саньду к крыше, и бесшумно спрыгнул на нее, убирая меч за пояс. Стояла глубокая ночь, будить хозяев постоялого двора, чтобы подняться к Лань Сичэню, он и не собирался, и потому проскользнул в комнату через то самое приоткрытое окно.
Первым его встретил уродливый гусь и Цзян Чэн усмехнулся — следовало бы догадаться раньше о том, кому доверили роль ночного светильника, а затем его взгляд упал на Лань Сичэня и невольно смягчился. Тот, должно быть, ждал его раньше и незаметно для самого себя задремал за столом.
На чайном столике лежали сладости — сладкое кунжутное печенье и османтусовые пирожные, — и чайник уже остывшего чая. Стало быть, действительно ждал, растерянно подумал Цзян Чэн, и этот уродливый светильник зажег… Цзян Чэн перевел взгляд на Лань Сичэня, словно на умиротворенном красивом лице можно было бы прочитать ответы на все вопросы.
Их так только больше становилось, и отмахнувшись от глупых мыслей, Цзян Чэн шагнул вперед, осторожно касаясь плеча Лань Сичэня. Ресницы его тут же встрепенулись, заставляя в очередной раз заметить то, насколько длинными они были, и все таки сонно щурящийся, доверчиво-расслабленный Лань Сичэня, тут же расплывшийся в улыбке при его виде, был очень опасным зрелищем.
Это от вчерашней встречи с яо все еще тянуло в груди.

▼День 27: Оригами⬍

27. Оригами
Лань Сичэнь не хотел себе признаваться, но некоторое удовольствие от своего положения он все-таки получал. Прошло уже три дня с той ужасно неудачной ночной охоты. Первые два ему было плохо настолько, что даже просто открыть глаза уже требовало значительных усилий. Теперь ему было стыдно - он был уже не настолько болен, чтобы оставаться в постели, но Цзян Чэн, все это время остававшийся рядом с ним, оказался неумолим - и одновременно приятно. Дома он бы уже приступил к хотя бы части обязанностей, а не прятался в теплой кровати.
- Я уже почти в порядке, - уже не в первый раз за сегодня завел разговор он.
Цзян Чэн только скептически изогнул бровь и легонько коснулся его лба тыльной стороной пальцев. Недовольно цокнул языком.
- Целитель сказал лежать. И ты не в порядке.
Лань Сичэнь считал Цзян Чэна близком другом уже несколько лет, но Цзян Чэн не переставал его удивлять. Его самого учили целительскому делу в юности, потому что у него была к тому природная склонность, и он не мог не удивиться как хорош в этом оказался Цзян Чэн, за которым таких склонностей раньше не водилось.
- Недостаточно не в порядке чтобы так праздно проводить время, - вздохнул Лань Сичэнь. - Кроме того, мне не хочется тебя затруднять.
- Это несложно, - ухмыльнулся Цзян Чэн. Он перетирал что-то в порошок, сверяясь с оставленными целителем записями и легко хмурясь при этом. - К тому же ты все равно лучше, чем А-Лин. Этот ребенок становился невыносимым, когда болел.
- А что ты тогда делал?
- Выпей, тогда покажу.
Пока Лань Сичэнь медленно справлялся с горьким отваром, Цзян Чэн достал лист бумаги и подтащил столик поближе к кровати.
- Кого тебе сложить?
- Не знаю, - растерялся Лань Сичэнь. - Кролика?
Цзян Чэн кивнул и принялся складывать лист только одному ему известным образом. Лань Сичэнь завороженно смотрел на то, как уверенно двигаются его тонкие сильные пальцы. Вскоре бумажная фигурка, в которой однозначно узнавался ушастый кролик стояла на столе перед Лань Сичэнем.
- Собаку?
Цзян Чэн фыркнул и достал еще один лист.
- Птицу?
Когда и птица осталась стоять на столе, опираясь на хвост, Цзян Чэн заговорщицки улыбнулся и коснулся ее ци, заставляя сделать круг по комнате. Лань Сичэнь рассмеялся, представив себе маленького Цзинь Лина, окруженного бумажным зверинцем.
- Тигра?
Цзян Чэн начал складывать новый лист, но на середине замешкался. Между его бровей появилась глубокая морщина, но Лань Сичэнь уже умел отличать: он не сердится, а задумался.
- Погоди, забыл.
- Я так и совсем не захочу выздоравливать.
- Пока А-Лин был маленький, у меня была отдельная статья расходов на бумагу. Мне пора заводить новую?

▼День 28: Близнецы⬍

28. Близнецы
Идея использовать зачарованные шелковые свитки с кистью и ци вместо чернил принадлежала Лань Сичэню. Цзян Чэн подозревал, что Вэй Усянь мог приложить ко всему этому руку, но Лань Сичэнь смотрел на него честными глазами, да и это было быстрее, чем обычный их способ корреспонденции, потому Цзян Чэн не стал возражать.
Лань Сичэню нельзя было отказать ни в поэтичном слоге, ни в меткости описаний, а потому очень скоро Цзян Чэн обнаружил себя за тем, что с нетерпением ждет сообщений от Лань Сичэня. Тот, впрочем, был щедр и не скупился: каждое утро, садясь за рабочий стол, Цзян Чэн сначала брался за шелковый свиток и читал о том, с чем же Лань Сичэнь столкнулся в предыдущем дне. Тот писал о новых попробованных сладостях, целый абзац посвятил тому, в какие игры играли дети — Цзян Чэн закатил глаза, когда прочел о том, как мальчишки спорили, кто будет Саньду-шэншоу, — о том, как мягко сменялся сезон в этой провинции, и что вода здесь все еще теплая, хоть и холоднее, чем в Пристани Лотоса.
Цзян Чэну нравились эти упоминания Пристани Лотоса — говорил ли он о погоде, плавании, сладостях или специях.Лань Сичэнь, бывавший здесь гораздо чаще, чем в годы, которые он провел будучи главой ордена, явно проникся ею, и мысль о том, что Пристань Лотоса пустила корни в сердце Лань Сичэня, бесконечно его грела.
Цзян Чэн взял кисть, задумался на короткое мгновение, и после начал свое послание. Его сообщения можно было бы назвать сухими и короткими, но он знал, что Лань Сичэнь не в обиде. А заканчивал он свое письмо приглашением, которое Лань Сичэню и не требовалось, но напомнить о том, где лучшие сладости, никогда не было лишним. И что-то Цзян Чэну подсказывало, что приглашение будет принято.

▼День 29: Ты не злодей⬍

29. Ты не злодей
Когда Цзян Чэну подали первую жалобу на странствующего предсказателя, он оставил ее без внимания. Когда спустя несколько дней они посыпались как дождь с небес, ему все же пришлось попытаться вникнуть. С его точки зрения выглядело это потрясающе нелепо: люди жаловались на то, что молодой человек в одеждах заклинателя занимается гаданиями с результатами поистине вредоносными: из одной деревни добрая треть молодых людей снялась с места в поисках лучшей жизни, в другой - пришлось переносить кладбище, в третьей следом за заклинателем сбежали две девушки, о браке одной из которых - страшное дело - родители уже успели договориться... и ведь несмотря на то, что это была жалоба по форме и по сути, добрую половину писем занимало описание того как красив и обходителен молодой господин.
Когда Цзян Чэн потом вспоминал это дело, то неизменно думал: должен был еще в тот момент догадаться.
Найти злоумышленника оказалось несложно. След из пересудов привел Цзян Чэна к небольшому городу на самой границе с Илином, а потом к небольшому постоялому двору, на нижнем этаже которого в самом деле столпились люди.
- Разошлись все, - приказал он.
Несмотря на то, что Цзян Чэн был затворником куда большим чем его отец, в Юньмэне его хорошо знали в лицо и перечить не смели. Он дождался, пока толпа рассеется и повернулся к хозяину.
- Где этот предсказатель?
- Наверху, - невнятно ответил тот, не отрывая взгляда от истоптанного пола. - Он ничего плохого не творил.
Цзян Чэн не стал слушать, а поднялся по лестнице наверх, где еще из-за двери услышал знакомый голос:
- Прошу простить, но я не принимаю сегодня.
Он должен был догадаться раньше.
- Я тут ищу одного злодея, - хмыкнул он, открывая дверь. - Который сводит девушек со двора.
- Справедивости ради, этого я точно не делал, - Лань Сичэнь обернулся к нему с легкой улыбкой.
- Геоманта, знающего расположение всех захоронений в округе.
- С этого мои проблемы и начались, хотя я не виноват в том, что помню где мы хоронили погибших во время «Выстрела в Солнце».
- Великого знатока фэншуй, приказавшего перенести могилы.
- То кладбище подмывало водой, только дурак не догадался бы, что мертвецов тревожит именно это.
- Мастера пяти стихий.
- Я просто сказал резчику по дереву, что такие руки заслуживают лучшей работы.
- Он ее кстати получил. Предсказателя, владеющего бацзы.
- Вот тут была моя ошибка, - признал Лань Сичэнь. - Мне очень нужны были деньги, а теперь мне уже никаких денег не надо, лишь бы меня оставили в покое. Возьмите под стражу этого злодея, глава Цзян. Пожалуйста.
- Ты не злодей, - отмахнулся Цзян Чэн. - И если бы я знал, что это ты, я бы не пришел за тобой сам.
- Почему?
- Потому что теперь пойдут слухи, что к тебе за предсказанием обращался сам глава Цзян.
Лань Сичэнь представил себе последствия и закрыл лицо руками.

▼День 30: Любимая игрушка⬍

30. Любимая игрушка
Маленькую девочку, дочку местно чиновника, удалось вылечить, когда Лань Сичэнь заподозрил что что-то не так с ее любимой игрушкой и дело не в чахотке, а в том, что куколка в богатом наряде вытягивает силы из маленькой хозяйки.
 История оказалась типичнейшая — жена, наложница, дети рожденные и любимые от одной, и отсутствие их от другой. Цзыдянь легко расколдовала куколку, и Цзян Чэн вернул ее хозяйке, которая тут же прижала ее к груди, благодаря господина заклинателя щербатой улыбкой.
Лань Сичэнь, изначально предлагавший куколку уничтожить, все равно смотрел на нее с беспокойством.
— Ей четыре года, — ответил Цзян Чэн. — Она ничего не поймет ни про проклятье, ни про то, чьих это рук дело. А вот потеря любимой куклы ее расстроит и надолго. А-Лину было примерно столько же, когда он забыл свою любимую игрушку в Пристани Лотоса, и он рыдал так сильно, что его вернули за ней обратно.
Вообще Цзян Чэн подозревал, что тот забыл свой деревянный лук специально, уж слишком довольным он выглядел, когда задержался в Пристани Лотоса на несколько лишних дел, и в тоже время подозревать маленького ребенка в таких махинациях было просто смешно.
— У тебя в этом возрасте не было любимых игрушек?
Лань Сичэнь задумался, а потом ответил с извиняющейся улыбкой:
— Наверное, Лебин?
— Тебе дали Лебин так рано?
— Учить музыке в Облачных глубинах начинают рано, — кивнул Лань Сичэнь. — У нас с Ванцзи были другие игрушки, — поспешил он добавить, чувствуя скептичный взгляд Цзян Чэна, — но Лебин была со мной всегда, сколько я себя помню.
Лебин на это отозвалась нежным звуком и Цзян Чэн не мог не улыбнуться на это.
— А у тебя что за любимая игрушка была?
Тут пришла очередь смущаться Цзян Чэна — когда он был таким же маленьким, играл он чаще всего с а-цзе, и у нее были роскошные куколки. Она шила им наряды, от которых захватывал дух, и Цзян Чэн до сих пор помнил, как был привязан к одной из них. А-цзе, будучи слишком доброй, даже сшила ей фиолетовый наряд, и Цзян Чэн таскал ее за собой повсюду.
— Я уже и не помню,— отрезал он, ускоряя шаг, чем только усилил любопытство Лань Сичэня.
— Это была деревянная собака?
— Нет.
— Воздушный дракон?
— Говорю же, уже и не помню.
— Глава Цзян, нельзя же быть таким жестоким…
Вылилось это все только в то, что теперь с каждого дела Лань Сичэнь приносил ему новую детскую игрушку, пытаясь угадать ту самую.

▼День 31: Коробка из-под печенья⬍

31. Коробка из-под печенья
Лан Сичэнь стоял, облокотившись на деревянные перила и смотрел на озера. Прошедшие годы изменили все - и страну и даже саму береговую линию, но именно здесь мало что поменялось. Его память сохранила много, но потеряла еще больше, может быть поэтому они и приезжали сюда каждый год. Чтобы сохранить то, что осталось.
Цзян Чэн подошел к нему и протянул термос с кофе, так же облокотился на перила, коснувшись плечом его плеча. Все менялось, Цзян Чэн не менялся - даже после нескольких столетий предпочитал длинные пальто с широким поясом и отказывался стричь волосы даже когда это было совершенно неприемлемо. И что удивительно, редко становился мишенью для осуждения, то ли благодаря тому, насколько уверенно носил этот образ, то ли благодаря тому, насколько органично в нем смотрелся.
Лань Сичэнь отвинтил крышку и плеснул в нее как в стакан обжигающий кофе и залюбовался Цзян Чэном - здесь и сейчас он выглядел так, как будто и не было всех этих лет. Как будто они оба еще чудовищно молоды и поспешны, а мгновение тишины закончится под давлением дел и обстоятельств.
- Что это у тебя? - поинтересовался Лань Сичэнь только теперь заметив небольшую коробку в руках у Цзян Чэна.
Тот хитро улыбнулся. С годами он стал улыбаться чаще и легче, и эту перемену в нем Лань Сичэнь приветствовал как никакую другую.
- Открой, посмотри.
Лань Сичэнь на пробу встряхнул оказавшуюся легкой коробочку - от нее ощущался приятный сладкий запах, а внутри перекатывались небольшим предметы. Он потянул за ленту.
- Печенье?
- С предсказаниями, как ты любишь. Ты попробуй.
Память Лань Сичэня сохранила много, и даже вкус орехового печенья, которое они разделили с Цзян Чэном много лет назад, когда еще толком не знали друг друга, и когда даже предположить не могли что пройдут рука об руку через столетия. Лань Сичэнь по крайней мере не мог. Как он полагал сейчас, Цзян Чэн все понял намного раньше.
- Вкус как тогда, - пораженно произнес он.
- Ага. Ты бы знал, как я удивился, - Цзян Чэн казалось был доволен произведеннным впечатлением. - Читай?
Лань Сичэнь развернул тонкую бумагу.
- Вас ожидают радостные известия.
- Смеешься? - Цзян Чэн потянулся к предсказанию и Лань Сичэнь вдруг тоже вспомнил, он и тогда первым прочитал нечто подобное.
Пока он, нахмурившись, читал, словно гадая, где же его обманывают, у Лань Сичэня зажужжал в кармане телефон, он едва не уронил коробку в воду, пока лез за ним, но был вознагражден появившейся на экране иконкой с фотографией Вэй Усяня.
- Вот и твои радостные известия, - фыркнул он и поднес трубку к уху. - Да. Да, со мной.
- Нет, - простонал Цзян Чэн, - твое гадание опять обманывает. Какие же это радостные.
- Пойдем, - Лань Сичэнь потянул его за руку к выходу из национального парка, в который они превратили эти озера еще в прошлом веке. - Они с Ванцзи прилетают вечером.
Цзян Чэн улыбнулся было, забывшись, но быстро состроил страдальческую гримасу. Лань Сичэнь сгреб с перил едва не забытую коробку и назидательно сообщил:
- Гадание никогда не врет.

Анон · Вчера 16:53:06

Принес обзор онгоингов

▼сичэны, ванчэн, санчэн, юмб⬍

В сичэне с ханахаки совсем маленькая глава
https://archiveofourown.org/works/60313 … 54446#main

ЦЧ с ЦЛ сталкиваются в парке с ЛХ и СЧ. Пока дети играют, взрослые кое-как разговаривают. Пока понятно, что: с их связи прошло 7 лет и все это время ЦЧ был болен. Их расставание как-то связано с Яо, и ЛХ уже потом понял, что «тот делал» и больше с ним не общался. ЦЧ типа ничего не знал, потому что везде заблокировал ЛХ и не желал говорить о нем. Но уж ВИ и, тем более, ЦЯЛ могли бы донести до него инфу, да и сам ЛХ мог бы до него достучаться, если бы хотел. Не из ружья же ЦЧ их расстреливал.

Продолжаю искать новые онгоинги
Сичэн-омегаверс, модерн
https://archiveofourown.org/works/55597 … /141111952

ЦЧ – бета, но все равно умудряется страдать, ведь мир вертится вокруг альф и омег, а беты считаются массовкой. Сам он выбился в люди, работает на хорошей должности, встречался с ВЦ, не сомневается в своей внешности, на него регулярно кто-нибудь западает – казалось бы, живи и радуйся. Но нет, в омегаверсе ЦЧ должен страдать :facepalm:
Хозяин компании альфа-ЛХ вовсю с ним флиртует. ЦЧ морозится а сам юстится. На момент онгоинга они таки смогли сходить на свидание, но ЦЧ беспокоит, что беты не предназначены для альф, и что ЛХ наиграется и забудет, а ЦЧ потом страдать – то есть, еще сильнее обычного) ЛХ кстати очень милый. Еще на ЦЧ запал омега-ЦИ, от которого тот в ужасе открестился, потому что ровесник ЦЛа :lol:
Еще на заднем плане кипят страсти у парочки из Эрхи, которые служат наглядной антирекламой Эрхи, если честно.

Мелкомакси про юмб. Закончен.
https://archiveofourown.org/works/29666 … s/72944358

Дорамоверс. Сюжета особо нет, это больше исследование характеров ЦЧ и ВИ и их отношений. Первая глава от лица ЦЧ рассказывает о его чувствах после смерти ВИ и о его чувствах поле возвращения ВИ. Следующие две главы от лица ВИ делают скачок вперед, в то время, когда юмб уже помирились. В этих главах много вансяней, но много и трогательных юмб. Последняя глава снова от лица ЦЧ и рассказывает об их примирении, заставившем меня пролить немало слез)) Хороший фик, мне понравилось.
Зы: кол-во слова «брат» зашкаливает. Автор прямо сразу в саммари написал, что они БРАТЬЯ, и никакой романтики тут нет!111

Еще законченное мелкомакси про юмб
https://archiveofourown.org/works/58841 … /149964166

Постканон, они еще не помирились. Вансяни канон, но Ви отправился путешествовать один. Однажды ему снится странный сон про ЦЧ, а просыпается он в ПЛ, в теле ЦЧ. ЦЧ, которому снился странный сон про ВИ, просыпается в компании Яблочка) Приходится им объединиться, чтобы понять, какого хрена происходит.
Приятный легкий фик, где есть место и юмору и драме. Трогательные юмб. Четверка симпатичных детей-ОС. Адекватный ЛЧ.

Большой макси-онгоинг про таймтревел вансяней
https://archiveofourown.org/works/41976 … 6#workskin

ВИ в постканоне помер как обычный человек, а очнулся в свои 15 в ПЛ. Сообразив, что к чему, он срочно кинулся налаживать ситуацию в семействе Цзян, очень успешно – с первой же попытки ЮЦЮ дала ему пощечину, ЦФМ утащил ее из зала, а ЦЯЛ и ЦЧ рыдали, как малые дети. Молодец, ВИ! :lol: На самом деле, он потом все же взялся за дело, так что Цзяны норм поговорили, ЦФМ наконец-то заметил ЦЧ, шиди учатся отбивать вэньскую атаку… Что еще? А, да, еще юмб разгромили бордель, чтобы спасти Яо (не спрашивайте) :facepalm:
Я пока прочел несколько глав, мне в целом нравится, хотя я порой пролистываю целые куски, например, с разборками старших Цзянов (хотя авторский взгляд на них мне зашел). Все оттерапированные донельзя, разговаривают словами через рот :creepy: количество слова «брат» превышает мыслимые пределы, много кринжа, и я уверен, что, когда вансяни встретятся, станет гораздо хуже. Но юмб очень додают, и чувства ВИ к ЦЧ зашкаливают, и автор явно любит ЦЧ, и ВИ так старается всячески поддержать ЦЧ, что на все остальное мне наплевать :lolipop:

Ванчэн макси-онгоинг
https://archiveofourown.org/works/50073 … 1#workskin

Старейшины хотели наказать ЛЧ по полной программе, но ЛХ убедил их смилостивиться. Взамен пришлось пообещать, что ЛЧ выдадут замуж. И вот, уединение ЛЧ заканчивается и ему сообщают, что он сосватан за ЦЧ. ЛЧ не любит ЦЧ, а потом еще и узнает, что тот «убил ВИ», но деваться некуда. ЦЧ старается, бедняга, дарит продуманные подарки, оборудовал для ЛЧ покои в ПЛ, чтобы все по его вкусу, ЛЧ, понятное дело, наплевать на его усилия.
Но первая брачная ночь была смешная. ЦЧ попытался благородно уйти, но ЛЧ такой: а как же консумация? ЦЧ, отползая по стеночке: а это обязательно? ЛЧ: иначе наш брак признают фиктивным. ЦЧ: ну… ты ж не женщина, по тебе не поймешь, было или не было, просто соврем. ЛЧ: врать запрещено.
Насилу ЦЧ отбился :lol:
Я пока прочел только одну главу и даже не уверен, что буду читать, но написано гладко, любителям этого тропа должно зайти.

Новая часть в санчэне про оборотня-НХС
https://archiveofourown.org/works/60738658

Так как волкоНХС полюбил кататься в машине, высунув голову наружу, то ЦЧ купил ему защитные очки) А потом покатал) Еле домой загнал! Ну и конечно, после такого насилия над личностью, пришлось ему чесать НХСу уши.
Маленький, страшно милый фик :heart:

Анон · Вчера 17:04:43

Анон пишет:

А, да, еще юмб разгромили бордель, чтобы спасти Яо (не спрашивайте)

А юмб оригинально спасают :lol:

Анон пишет:

Ванчэн макси-онгоинг

Я такое люблю, спасибо, припаду
И реки про юмб прям что нужно, анончик, спасибо :heart:

Анон пишет:

Маленький, страшно милый фик

Такая теплая хорошая серия :heart:

Анон · Вчера 17:07:44

Анон пишет:

Такая теплая хорошая серия

аушка идеальная для ЦЧ: у него есть и бойфренд, и собачка

Анон · Вчера 17:20:15

Анон пишет:

Принес обзор онгоингов

Анон, каждый раз жду тебя как выходных) спасибо унёс на почитать)

Анон · Вчера 17:57:46

Анон пишет:

Большой макси-онгоинг про таймтревел вансяней

Блин, я думал это тот, с таймтревелом старого ВИ в себя молодого, который аноны периодически тут обсуждают :lol:
Оказывается, их целых два таких.

Анон · Вчера 18:09:10

Да, это другой. Тот пободрее будет, в этом ужасно слезливые все. Вот сейчас я читаю, как юмб поскандалили из-за того, что ЦЧ по-братски приревновал к ЛЧ :lol: ВИ в итоге признался, что он из будущего. Они порыдали, обнялись, да так и заснули. На кровати ЛХ, пока нефриты неловко топчутся под дверью :lol:
Не, написано с огромной любовью к ЦЧ, но кринжатины хватает.
зы: забыл добавить в обзор, что в будущем обещают сичэн, и ЛХ уже начал поглядывать на ЦЧ с интересом, даже при том, что ЦЧ все это время на грани нервного срыва

Анон · Вчера 18:24:53

Анон пишет:

Решил собрать в один пост чтобы закинуть ссылку в таблицу.

мощны твои лапищи :awe:

Анон · Вчера 18:27:54

Анон пишет:

Попробуйте угадать, не заглядывая под кат, в компании каких персонажей ЦЧ

Ничего не знаю, для меня наш ЦЧ уникален. А по гифкам опознала второго, но не первого :lol:

Анон · Вчера 18:33:46

Анон пишет:

Попробуйте угадать, не заглядывая под кат, в компании каких персонажей ЦЧ

Анон, которому Лимит внезапно додала фик по понравившемуся пейрингу с одним из указанных персов, в общем-то, не протестует но до ебанутости Ли Луня (это я любя, если что) ЦЧ далеко про чувака из Терема почти ниче не знаю, поэтому выстроить их в шкалу не могу

Анон · Вчера 18:47:58

Анон пишет:

Они порыдали, обнялись, да так и заснули. На кровати ЛХ, пока нефриты неловко топчутся под дверью

эпично :great: Лани просто непривычные к юньмэнским страстям

Анон · Вчера 18:51:56

Анон пишет:

Они порыдали, обнялись, да так и заснули

Они реально как трехлетки :lol: рил, юньмэнские эмоциональные разборки

Анон · Вчера 18:57:25

Анон пишет:

Ли Луня

А это откуда? :please:

Анон · Вчера 19:00:30

Анон пишет:

до ебанутости Ли Луня

Этого не знаю а ДФШ по другому совсем упорот :facepalm: про ЦЧ вообще молчу

Да и ДФШ с ЦЧ вообще не похожи :lol:

Отредактировано (Вчера 19:01:29)

Анон · Вчера 19:25:54

Анон пишет:

А это откуда?

Fangs of fortune

Анон пишет:

Анон, которому Лимит внезапно додала фик по понравившемуся пейрингу с одним из указанных персов, в общем-то, не протестует

Я надеюсь, она еще додаст ванчэнов :sadcat:

Анон · Вчера 19:31:20

Цзян Чэн больше всего на свете хотел исчезнуть, как только Лань Ванцзи повернулся и посмотрел на Вэй Усяня с неприкрытым желанием. Но у него не было с собой талисмана телепортации, так что всё, что он мог сделать, — это обнажить Саньду и улететь в космос, потому что к чёрту эту идиотскую парочку.

ЦЧ такая королева драмы :lol:

Анон · Вчера 19:50:38

Анон пишет:

Fangs of fortune

А, поняла. Этих я ещё не смотрела :please:

Анон · Вчера 19:58:11

Знаю всех, ДФШ тоже прекрасен, но они правда очень разные с ЦЧ, а Ли Лунь тем более.

Анон · Вчера 20:24:23

Анон пишет:

ДФШ тоже прекрасен

Как рассвет)

Но рил это описание не про него вообще (и не про ЦЧ тоже конечно) :lol:

Анон · Вчера 20:32:39

Мне кажется, у них (по кр.мере, у ЦЧ и ЛЛ) как бы общая сюжетная рамка (дорогой человек ушел к другим, и выглядит так, будто пофиг теперь этому человеку на героя, а герой эту ситуацию по разным причинам не отпустил), но разный уровень обсессии и разные реакции. И вот ЦЧ 13 лет ищет ВИ и гоняется за тз, а ЛЛ 8 лет вроде бы готовится мстить. И оба не договорили, как в том меме

Анон · Вчера 20:33:58

Не то, чтобы мне нужен ЦЧ-уникальная снежинка, но у него реально нет полноценного близнеца по характеру/истории в других новеллах кмк :lol:

Анон · Вчера 20:56:54

Анон пишет:

юмб разгромили бордель, чтобы спасти Яо

заорал. спасибо, анон

Анон пишет:

ЛЧ: врать запрещено.
Насилу ЦЧ отбился

как, он отбился?((

Анон пишет:

уже начал поглядывать на ЦЧ с интересом, даже при том, что ЦЧ все это время на грани нервного срыва

оригинальные кинки у ЛХ, конечно)

Анон · Сегодня 00:21:25

Анон пишет:

Мне кажется, у них (по кр.мере, у ЦЧ и ЛЛ) как бы общая сюжетная рамка (дорогой человек ушел к другим, и выглядит так, будто пофиг теперь этому человеку на героя, а герой эту ситуацию по разным причинам не отпустил),

Ну тогда и ЛЧ сюда же :lol:

Ну в принципе так то и ДФШ не договорил :lol:

А уж СЯ как не договорил (вот кто воплощение просто)

Анон пишет:

Не то, чтобы мне нужен ЦЧ-уникальная снежинка, но у него реально нет полноценного близнеца по характеру/истории в других новеллах кмк

Мб потому что это отчасти деконструкция)

Холиварофорум

Объявление

#1 2021-03-22 03:26:02

ЦЧ-тред

#62076 Вчера 16:12:28

Re: ЦЧ-тред

#62077 Вчера 16:52:38

Re: ЦЧ-тред

#62078 Вчера 16:53:06

Re: ЦЧ-тред

#62079 Вчера 17:04:43

Re: ЦЧ-тред

#62080 Вчера 17:07:44

Re: ЦЧ-тред

#62081 Вчера 17:20:15

Re: ЦЧ-тред

#62082 Вчера 17:57:46

Re: ЦЧ-тред

#62083 Вчера 18:09:10

Re: ЦЧ-тред

#62084 Вчера 18:24:53

Re: ЦЧ-тред

#62085 Вчера 18:27:54

Re: ЦЧ-тред

#62086 Вчера 18:33:46

Re: ЦЧ-тред

#62087 Вчера 18:47:58

Re: ЦЧ-тред

#62088 Вчера 18:51:56

Re: ЦЧ-тред

#62089 Вчера 18:57:25

Re: ЦЧ-тред

#62090 Вчера 19:00:30

Re: ЦЧ-тред

#62091 Вчера 19:25:54

Re: ЦЧ-тред

#62092 Вчера 19:31:20

Re: ЦЧ-тред

#62093 Вчера 19:50:38

Re: ЦЧ-тред

#62094 Вчера 19:58:11

Re: ЦЧ-тред

#62095 Вчера 20:24:23

Re: ЦЧ-тред

#62096 Вчера 20:32:39

Re: ЦЧ-тред

#62097 Вчера 20:33:58

Re: ЦЧ-тред

#62098 Вчера 20:56:54

Re: ЦЧ-тред

#62099 Сегодня 00:21:25

Re: ЦЧ-тред

Подвал форума