Холиварофорум

Анон

Re: Анжелика

Господи, про контрацепцию еще древние шумеры знали, а ученый, который читал все, до чего мог дотянуться и поездил по всем континентам и является дамским угодником - не знал, ага.

У анона просто жоффрей - мудак в одну кучу смешался роман про куртуазного смелого графа, которому жена как пятая нога, и реализмЪ. И когда ему про условность, то он вспоминает про реал, а когда про реал, то он вспоминает не 17 век, а 21

Анон

Re: Анжелика

А чо реализм-то? См. ту же мадам де Монтеспан. Вышла замуж за кого сказали, хотя муж был тем еще сокровищем.

Анон

Re: Анжелика

Да я тоже не понимаю, что анон пристал. Жоффрей вполне хорошо в первых книгах с Анжеликой обращался, не набросился, уважал ее мнение, мягко показал, что есть жизнь за пределами догматов, не ржал над ее невежеством. Хотя она ему сначала не сильно была и нужна.

Анон

Re: Анжелика

Угу. Мудачество там одно, но крупное - с детьми.

Анон

Re: Анжелика

Хотя она ему сначала не сильно была и нужна.

  Я ссылки привел, что нужна и даже заказывал Молину.
Ну я пристал потому что отпуск и хочу посраться за литературное.
А еще мне интересно как люди ок норм воспринимают.

Анон

Re: Анжелика

не ржал над ее невежеством.

Мне особенно нравились сцены в алхимической лаборатории. Открыл навскидку:

— Но, мессир граф, вы же ученый и знаете, что присутствие женщины при опытах — это вопиющее нарушение традиций алхимии, которые гласят, что при противоположных флюидах нельзя достичь никаких результатов…

— Представьте себе, отец мой, что в моей науке результаты опытов не зависят ни от настроения, ни от пола присутствующих…

Анон

Re: Анжелика

А еще мне интересно как люди ок норм воспринимают.

По сравнению с остальными ее мужиками, Жоффрей - золото

Анон

Re: Анжелика

По сравнению с остальными ее мужиками, Жоффрей - золото

По сравнению с маркизом, да. Того вообще надо было отравить. 
Принести еще ссылок пока у меня открыто?

Анон

Re: Анжелика

А еще мне интересно как люди ок норм воспринимают.

Абстрагируясь от 21 века, только и всего. Там в начале романа описывается нападение разбойников на деревню анжеликиного отца, дома сожгли, женщин перенасиловали. Все поплакали и забыли. Пиздец, но человеческая психика подстраивалась под него и строила защиту. В их мире как-то трудно было считать мудаками таких, как Жоффрей, в сравнении с (и это, заметьте, рассказ кормилицы для оравы маленьких детей):

— Гийом Люцен, вы ведь знаете моего сына? Он конюх нашего хозяина, барона де Сансе де Монтелу.
— Да, знаю, очень красивый парень.
— Ну так вот, о его отце я могу вам сказать только одно: он служил в армии монсеньера кардинала Ришелье, когда тот пошел на Ла-Рошель, чтобы уничтожить протестантов. Сама я не была гугеноткой и всегда молилась богородице, чтобы она помогла мне остаться девушкой до замужества. Но после того. как войска нашего христианнейшего короля Людовика XIII прошли через Пуату, я, как бы это сказать помягче, потеряла свою невинность. А в память о тех дьяволах, чьи латы, утыканные гвоздями, разорвали единственную рубашку, что у меня была тогда, мой сын носит имя Жан Латник. Ведь один из этих дьяволов — его отец. А о всяких разбойниках да грабителях, которых голод то и дело выгонял на большую дорогу, я бы столько могла порассказать — ночи не хватит. Что они вытворяли со мной на соломе в риге в то время, как их дружки палили на очаге пятки моему мужу, допытываясь, куда он спрятал деньги! А я чуяла запах, да думала, что они жарят поросенка.
Толстая Фантина рассмеялась и налила себе сидру, чтобы промочить горло, пересохшее от этой длинной тирады.

Отредактировано (2021-06-30 17:05:11)

Анон

Re: Анжелика

По сравнению с остальными ее мужиками, Жоффрей - золото

Попрошу, золота заслуживает Дегре! но только пополам с Сорбонной, без неё не считается
А мне ещё очень нравилось, как общаются Анжелика и де Лозен, и я переживал, что между ними так ничего и не случилось.

Анон

Re: Анжелика

Дегре мы в качестве мужа не наблюдаем, справедливости ради.

Анон

Re: Анжелика

Абстрагируясь от 21 века, только и всего.

Да не похоже. Это ведь для современниц писали. Может дело в охренненом бабле и роскоши?
Откуда ой принуждения не было, её ему навязали, он бы точно не принуждал и учил как спать с любовниками без залета. И даже по меркам 17 века можно было вести себя поприличнее.

Попрошу, золота заслуживает Дегре!

Кстати, да. Мне он больше всех в эпупее понравился. Он вполне нормален даже без особых поправок на 17 век.

Отредактировано (2021-06-30 17:05:54)

Анон

Re: Анжелика

По сравнению с остальными ее мужиками, Жоффрей - золото

еще гугенот был нормальный, на которого она в Ла Рошели работала. скучный и правильный, но надежный

Анон

Re: Анжелика

Да,кстати не принуждал.

▼Скрытый текст⬍

Анжелика оказалась в комнате с выложенным мозаикой полом. Около алькова горел ночник, хотя в нем не было необходимости, потому что лунный свет проникал в самую глубину спальни, отчего обшитые кружевами простыни на огромной кровати напоминали снежно-белую пену.

Маргарита в последний раз внимательно оглядела Анжелику и достала из своей сумки флакончик с ароматической водой, чтобы протереть ей кожу, но Анжелика нетерпеливо отмахнулась от нее.

— Оставьте меня в покое.

— Но, госпожа, сейчас придет ваш муж, и нужно…

Это её  на первую брачнуюночь отправили в специальный домик. Так что никакго уважения и пальцем ни-ни не предполагалось.

Ей наконец удалось распустить прическу. Волосы рассыпались по ее обнаженным плечам, и она тряхнула ими, как некогда в детстве, непокорным движением маленькой дикарки.

И тут ей почудился какой-то шорох. Она обернулась и с трудом удержала крик ужаса. Прислонясь к косяку балконной двери, на нее смотрел хромой граф. ***

Он сменил свой красный костюм на черные бархатные штаны и очень короткий камзол из той же материи, открывавший в талии и на рукавах батистовую рубашку.

Своей неровной походкой он подошел к Анжелике и отвесил глубокий поклон:

— Вы разрешите мне сесть рядом с вами, сударыня? Анжелика молча кивнула. Он сел, положил локоть на каменную балюстраду и с беспечным видом устремил свой взор в пространство.

Процесс пошел.

— Поэтов любви. Провансальский язык! Сладостный язык! Как он отличается от грубого говора северян! В Аквитании учили искусству любви, потому что, как сказал Овидий задолго до трубадуров: «Любовь — искусство, которому можно научиться и в котором можно совершенствоваться, познав его законы». А вы, сударыня, уже проявляли интерес к этому искусству?

Она не знала, что ответить: ее ум был достаточно тонок, чтобы уловить в его голосе легкую иронию. Вопрос был поставлен так, что и «да», и «нет» прозвучали бы в равной степени нелепо. Она не была приучена к светской болтовне. Оглушенная столькими событиями, она утратила свою обычную находчивость и, отвернувшись от своего собеседника, устремила невидящий взгляд на спящую долину.

Она почувствовала, что он придвинулся к ней, но не шелохнулась.

— Взгляните вон туда, в сад, — начал он снова, — на этот маленький зеленый водоем, в котором утонула луна, словно жабий камень в рюмке с анисовым ликером… У этой воды цвет ваших глаз, моя душенька. Во всем мире я ни разу не встретил таких необычных, таких пленительных глаз. А розы, которые гирляндами обвивают наш балкон! Они такого же цвета, как ваши губки. Нет, я и в самом деле никогда не встречал таких розовых губок… и так плотно сжатых…, а вот сладкие ли они…, сейчас я узнаю…

Неожиданно он обхватил ее за талию и с силой, какой Анжелика не подозревала у этого высокого худого мужчины, запрокинул ей голову. Затылок ее упирался в его согнутую руку, которая так крепко сжимала ее, что Анжелика не могла шелохнуться. Ужасное лицо приблизилось, коснулось ее лица. От ужаса и отвращения она закричала и попыталась вырваться. И почти в ту же секунду почувствовала, что он уже не держит ее. Граф выпустил Анжелику из своих объятий и с усмешкой смотрел на нее.

— Так я и думал. Я внушаю вам безумный страх. Вы предпочли бы выброситься с этого балкона, чем принадлежать мне. Ведь правда?

Казалось бы до судака дошло наконец, что молодую супругу от него тошнит - она весь вечер отворачивалась. Но нет, дело в другом.

— Я не буду вас принуждать, бедная маленькая девственница. Это не в моих правилах. Так, значит, вас, саму невинность, отдали на растерзание этому хромому верзиле из Лангедока? Чудовищно!

Он с усмешкой склонился к ней. О, как ей была ненавистна его насмешливая улыбка!

— Поверьте, я знал в своей жизни немало женщин, белых и черных, желтых и краснокожих, но ни одну из них я не брал силой и не соблазнял деньгами. Они приходили ко мне сами, и вы тоже придете в один прекрасный день или вечер…

— Никогда! — в невольном порыве выкрикнула она. Но улыбка не сошла с его странного лица.

— Вы юная дикарка, но мне это по душе. Легкая победа обесценивает любовь, трудная победа заставляет ею дорожить. Так сказал Андре Ле Шаплен, магистр искусства любви. Прощайте, моя красавица, спите спокойно в своей широкой постели, оставайтесь одна со всеми вашими прелестями, которым так не хватает ласки. Прощайте!

Типичный абьюзер, которому весь кайф не физичекое насилие, а психологический слом и подчинение жертвы.

Анон

Re: Анжелика

Типичный абьюзер, которому весь кайф не физичекое насилие, а психологический слом и подчинение жертвы

Вот они, читатели-зумеры во всей красе, с лексиконом Эллочки-людоедки из фем-пабликов.

Анон

Re: Анжелика

А мне ещё очень нравилось, как общаются Анжелика и де Лозен, и я переживал, что между ними так ничего и не случилось.

Не, почему, в полной версии они переспали.  Из-за этого Филипп вызвал Лозена на дуэль и сам ненадолго оказался в Бастилии.

Типичный абьюзер, которому весь кайф не физичекое насилие, а психологический слом и подчинение жертвы.

Я не очень Пейрака люблю, но где он здесь или дальше Анжелику ломал и подчинял-то? Да, потом он признавался, что были у него в плохие минуты мыслишки взять свое силой, но реально там максимум переодевание трубадуром было, и тогда он чуть не соблазнил жену по щелчку пальцев просто.

Анон

Re: Анжелика

Я не очень Пейрака люблю, но где он здесь или дальше Анжелику ломал и подчинял-то?

Анон, понимаешь в чем дело мне как бэ некоторые вещи прям в глаза бросаются. Ты читал О. Бальзака или Героя НВ?
Я могу дальше цитаты поносить. Просто вот это сначала выкручиваем руки, а потом насмешливо так  - ты сама прибежишь - это типичная позиция судаков, причем авторы и не скрывают, что это судаки. То есть, например, когда Бальзак писал почему-то было понятно, что есть определенные приемы обработки человека. А тут все такие современные небось психологические книжки почитывают и не видят. Странно.
И люди в упор не видят разницы между профессиональным соблазнением манипуляциями и завоеванием любви.

Анон

Re: Анжелика

Попрошу, золота заслуживает Дегре!

Так у них только джен. Может он хреновый любовник, невыносим в быту и храпит

Анон

Re: Анжелика

Просто вот это сначала выкручиваем руки, а потом насмешливо так  - ты сама прибежишь - это типичная позиция судаков, причем авторы и не скрывают, что это судаки.

Ну наверное, потому что там дальше из манипуляций было примерно нихуя? (Берем этап до детей)

Анон

Re: Анжелика

Так у них только джен.

Один раз они переспали.

Анон

Re: Анжелика

Один раз они переспали.

Это уже было сильно в конце.

Анон

Re: Анжелика

Мудаком Жоффрей был, когда не рассказал жене, что его завтра поймают и повесят, беги/продолжал выебываться против государствоэтоя, уже обзаведясь женой и детьми, и когда уже на шхуне устраивал истерики. что она спала с другими, а он устраивал, а сама свадьба норм.

Анон

Re: Анжелика

а сама свадьба норм.

Норм?

▼Скрытый текст⬍

Боже, — подумала Анжелика, — как дерзко он разговаривает с таким высокопоставленным духовным лицом».

Она смотрела на мужчин, взгляды которых скрестились. Первым обратил внимание на ее тревогу муж. Он улыбнулся ей, и эта улыбка причудливо сморщила его лицо, но зато открыла белоснежные зубы.

— Простите нас, сударыня, что мы затеяли этот спор в вашем присутствии. Его преосвященство и я — заклятые враги!

— Я никого не считаю своим врагом! — с возмущением воскликнул архиепископ. — Вы забываете, что у служителя бога сердце должно быть преисполнено милосердия! И если вы ненавидите меня, то у меня нет к вам ненависти. Но я пекусь о вас, как пастырь о заблудшей овце. И если вы не внемлете моим словам, я сумею выполоть с поля сорную траву.

— О! — воскликнул граф с каким-то зловещим смехом. — Вот достойный наследник кюре Фулька из Нейи, правой руки ужасного Симона де Монфора, который сжигал на кострах альбигойцев и испепелил утонченную цивилизацию Аквитании! До сих пор еще, четыре века спустя, Лангедок оплакивает уничтоженные сокровища и содрогается от ужаса, когда слышит рассказы о его зверствах. Я потомок самой древней ветви графов Тулузских, в моих жилах течет кровь лигуров и вестготов, и я вздрагиваю, когда встречаюсь взглядом с вашими голубыми глазами северянина. Вы — наследник Фулька, наследник грубых варваров, которые насаждали у нас сектантство и нетерпимость, вот что я читаю в ваших глазах!

— Моя семья — одна из древнейших в Лангедоке! — прогремел архиепископ, привстав со стула. Он произнес это с таким южным акцентом, что Анжелика едва поняла его — Вы же сами отлично знаете, дерзкое чудовище, что половина Тулузы принадлежит мне по наследству. Испокон веков половина тулузских земель является нашими родовыми владениями.

— Только четыре века! Всего каких-то четыре века, монсеньор! — выкрикнул Жоффрей де Пейрак, тоже поднимаясь. — Вы прибыли сюда в повозках Симона де Монфора с проклятыми крестоносцами! Вы — захватчик! Северянин! Северянин! И вообще, что вы делаете за моим столом?

Да он просто идиот.

Отредактировано (2021-06-30 19:11:44)

Анон

Re: Анжелика

Это уже было сильно в конце.

Стоп, а разве не во второй, что ли, книге, когда Анжелика решила самоубиваться, а по пути завернула к Дегре, оставить завещание?

Анон

Re: Анжелика

а сама свадьба норм.

Норм?

▼Скрытый текст⬍

Боже, — подумала Анжелика, — как дерзко он разговаривает с таким высокопоставленным духовным лицом».

Она смотрела на мужчин, взгляды которых скрестились. Первым обратил внимание на ее тревогу муж. Он улыбнулся ей, и эта улыбка причудливо сморщила его лицо, но зато открыла белоснежные зубы.

— Простите нас, сударыня, что мы затеяли этот спор в вашем присутствии. Его преосвященство и я — заклятые враги!

— Я никого не считаю своим врагом! — с возмущением воскликнул архиепископ. — Вы забываете, что у служителя бога сердце должно быть преисполнено милосердия! И если вы ненавидите меня, то у меня нет к вам ненависти. Но я пекусь о вас, как пастырь о заблудшей овце. И если вы не внемлете моим словам, я сумею выполоть с поля сорную траву.

— О! — воскликнул граф с каким-то зловещим смехом. — Вот достойный наследник кюре Фулька из Нейи, правой руки ужасного Симона де Монфора, который сжигал на кострах альбигойцев и испепелил утонченную цивилизацию Аквитании! До сих пор еще, четыре века спустя, Лангедок оплакивает уничтоженные сокровища и содрогается от ужаса, когда слышит рассказы о его зверствах. Я потомок самой древней ветви графов Тулузских, в моих жилах течет кровь лигуров и вестготов, и я вздрагиваю, когда встречаюсь взглядом с вашими голубыми глазами северянина. Вы — наследник Фулька, наследник грубых варваров, которые насаждали у нас сектантство и нетерпимость, вот что я читаю в ваших глазах!

— Моя семья — одна из древнейших в Лангедоке! — прогремел архиепископ, привстав со стула. Он произнес это с таким южным акцентом, что Анжелика едва поняла его — Вы же сами отлично знаете, дерзкое чудовище, что половина Тулузы принадлежит мне по наследству. Испокон веков половина тулузских земель является нашими родовыми владениями.

— Только четыре века! Всего каких-то четыре века, монсеньор! — выкрикнул Жоффрей де Пейрак, тоже поднимаясь. — Вы прибыли сюда в повозках Симона де Монфора с проклятыми крестоносцами! Вы — захватчик! Северянин! Северянин! И вообще, что вы делаете за моим столом?

Да он просто идиот.

Я не про политику, а про то, что в 17 веке женились по договоренности. Вот подставлять семью под казнь было уже ниоч.