…А на следующее утро Джарет отбыл. Печальные гоблины маялись похмельем, а Сара тоскливо смотрела на темное небо, с которого лился какой-то безумный, просто-таки тропический ливень. Не хотелось даже вставать. Почему-то без Джарета было грустно, хотя она ведь взялась быть Королевой гоблинов ровно для того, чтобы он мог спокойно уехать по делам. Или улететь. Или как он там передвигался за пределами Лабиринта. Внутри него Сара и сама теперь могла перемещаться в любое нужное место. Только нужных мест для нее тут не было.
Сейчас, когда Джарета не было рядом, Сара могла позволить себе быть немного честнее с собой. Она влюбилась — еще тогда, в детстве. Единственной причиной, почему она не сохла по нему до сих пор, было то, что она считала Джарета выдумкой. И сейчас, когда она его увидела снова, а он согласился ее спасать из самой горькой ситуации в жизни, сердце снова начинало слишком сильно биться в его присутствии.
Она снова собиралась влюбиться, и это было довольно опасно. У Джарета таких, как Сара, небось, не отобьешься. Пятачок за пучок. Не то чтобы саму себя Сара считала непривлекательной, у нее уже были не только отдельные свидания, но и постоянные отношения. Джордж, потом Стивен, затем Мартин. А совсем недавно она рассталась с Генри и даже успела уже подумать о том, что это было довольно удачно: вряд ли от Генри была бы польза в этой сложной ситуации, зато он бы обижался на то, как ему не хватает внимания Сары, которая смеет заниматься семейными делами.
Но глупо сравнивать Джорджа, Стивена, Мартина и Генри с великолепным Королем Гоблинов, не так ли? То, что Сара в состоянии заинтересовать простых американских парней, вовсе не значит, что она может вызвать романтические чувства у Джарета. Это совсем другое! Ему нужен кто-то гораздо более особенный, чем просто Сара. Это как влюбиться в рок-звезду! Ну какие шансы у обычной, не слишком примечательной фанатки?
И ведь у нее и других проблем хватает, зачем добавлять себе еще и такие безнадежные чувства? Нелепо!
Где-то в этот момент своих рассуждений Сара почувствовала отдаленный запах попкорна, и ей даже почудился легкий хруст. Пора было подниматься и завтракать, если ей уже чудится, что рядом едят.
Сара сначала полюбовалась этим безумным ливнем за окном, который отвечал ее печальному настроению, почистила зубы. Дверь в ванную скрипела и плохо открывалась. Потом пошла в столовую и с трудом вышла из покоев, так как заклинило дверь. Сара удивилась: вчера вроде бы ничего не клинило и не скрипело. Зато дверь в столовую открылась, наоборот, слишком легко — едва не ударив ее по лицу.
— Да что тут с дверьми! — сказала она вслух.
«Нет, ну нормально, ты хочешь смертельно рассориться с замком, а потом чтоб он даже дверьми на тебя не хлопал?» — сказал Лабиринт.
«Когда это я смертельно рассорилась с замком?» — подумала Сара про себя, на всякий случай не произнося этого вслух, чтобы не услышал замок. Ее даже как-то не удивило, что замок тоже живой. Очень естественно, что живой — у него вон лестницы двигались!
«То есть ты думаешь, что можно его разрушить едва ли не наполовину, и он даже не обидится?» — ехидно изумился Лабиринт.
«Когда это я… а то есть… ну да… Ой!!!» — Сара припомнила конец своих приключений в Лабиринте, и действительно, замку тогда пришлось несладко. Сейчас он был прекрасно восстановлен, может быть, даже краше прежнего, но вряд ли ему было приятно. Судя по тому, как он пытался разбить ей нос дверью — вовсе не было!
«Вот тебе и ой! За последствия своих поступков всегда нужно отвечать», — проворчал Лабиринт и умолк.
Сара осторожно погладила стену замка, и дверь громко клацнула. Похоже, ласку замок не был готов принимать. Она вздохнула и решила сначала позавтракать, прежде чем разбираться с отношениями с замком — тем более пахло невозможно вкусно.
С замковой поварихой Жаки Сару познакомили еще вчера. Она была родственницей Людо, тоже великаншей, и понравилась Саре с первого взгляда. Возможно, из-за того, что была похожа на своего троюродного кузена. Такая же высокая, лохматая, добродушная, но держащая гоблинов-поварят в строгости. На кухне был идеальный порядок, и готовила она просто божественно. Так что запах свежих булочек манил, и Сара сначала отдала должное искусству Жаки, и лишь потом пошла бродить по замку, поглаживая стены, из-за чего на нее то и дело клацали замки и хлопали форточки. Свет свечей и факелов мигал, как лампочки в фильме ужасов.
— Ты хороший, — сказала Сара, и рядом с ней сердито зазвенела люстра.
— Очень хороший, просто обиженный! — очередная дверь резко распахнулась и чуть не ударила ее, пришлось отскакивать, после чего та тут же закрылась.
— Мне очень жаль, что я сделала тебе так плохо! — продолжила Сара, выбрав место, где на нее точно не могли обрушиться ни окна, ни люстры, ни двери. Замок обиженно прокряхтел половицами.
— Я не хотела причинить никакого зла, просто была сама очень испугана за судьбу брата и свою собственную! Джарет тогда пытался нас оставить в Лабиринте, и это пугало!
«Ой, можно подумать, горе великое. И сейчас ты вся обстрадалась», — обиделся еще и Лабиринт, а замок натужно рассмеялся над ней скрипящими рамами.
— Я была девочкой, и тут все было неродное и непривычное, а там — родители. Папа! Я его очень люблю, — горячо сказала Сара и ощутила, как у нее закололо в носу. Она старалась сейчас не слишком много думать о папе, так как что-то изменить мог только Джарет, но все равно не могла о нем не волноваться. — А у Тоби и мама. У меня тоже мама, но мы не жили вместе. И я хотела назад к ним. И они бы тоже очень переживали, если бы мы пропали!
«Ладно, когда дети хотят к родителям — это можно понять, — смягчился Лабиринт. — Но все равно как можно было не оценить меня! Я же прекрасен!»
— Вы оба прекрасны — и ты, и замок! И я очень скучала по вам, когда вернулась в свой мир. Вы красивые и особенные! — убежденно сказала Сара.
Замок молчал, и она отчетливо ощущала, что он прислушивается к ее словам.
— И я была очень рада вернуться сюда. И очень рада видеть, что ты в порядке, несмотря на все нанесенные мной повреждения. Ты совершенно замечательный замок и заслуживаешь самого хорошего отношения! Извини, пожалуйста, я больше никогда не буду так делать и буду, наоборот, тебя защищать! Слово королевы!
Вдали по коридору ярче вспыхнули факелы, освещая одну распахнувшуюся дверь.
— Мне сюда? — спросила Сара.
«Нет, беги отсюда, — сказал Лабиринт. — Не строй из себя идиотку, когда приглашают!»
— Спасибо за приглашение! — вежливо сказала Сара и пошла к двери.
С этими длинными объяснениями с замком она забрела в противоположное крыло, чего не заметила, решая проблемы с замком. А это уже было крыло, где обосновался Джарет, так что не было ничего удивительного, что она попала в одну из его личных комнат. Это был тир.
С мишенями, на которые были приколоты фотографии, уже изрядно пострадавшие от того, что в них не раз попадали. Теперь у Сары было очень хорошее зрение, так что она еще издали увидела, что это были за фотографии! Но она подошла ближе, чтобы убедиться, что не ошиблась.
Под ногами валялись обрывки и сгоревшие кусочки фото — Джарет уничтожал их магией.
«Проклятия, боевые заклинания, тухлые яйца и помидоры, дротики, стрелы, арбалетные болты, пули, крышки от пива, сюрикены, воздушные шарики с водой и птичьим пометом… — уточнил Лабиринт. — Джарет любит разнообразие».
Сара, дошедшая до мишени, зачем-то стерла кусочек золы с носа Генри на фото. В него явно кидали боевыми заклинаниями. А вот Джорджу достались дротики, Стивену — яйца, Мартину — крышка от пива прямо в глаз.
— У меня мороз по коже, — пожаловалась она Лабиринту, а заодно и замку. — Это довольно пугающе!
«Как в кино про маньяков», — успела подумать она, и ее перебил возмущенный Лабиринт.
«Вообще-то ты должна была оценить доброту Джарета! Он ведь делал это только с фото! И даже не собирался с этими твоими ухажерами, уж я-то знаю!»
— А вместо того чтобы творить вот это все, за мной сам поухаживать он не собирался? — возмущенно воскликнула Сара и немедля представила, что сейчас попросит сделать ей фото Джарета и снова забросает его грязью. Тир ей тоже пригодится! Страдалец хренов! Она думала, что его вовсе не существует, а он тут шарики с навозом в фото ее парней швырял! Идиот!
«Хотел, но каждый раз решал, что кое-кто достоин лучшего, чем слишком безалаберный и нелепый Король Гоблинов, — сдал Джарета с потрохами Лабиринт. — Я объелся попкорна! Метафорически!»
Но запах попкорна и хруст снова раздались. Сара не могла не рассмеяться, ее злость как-то сразу улеглась.
«Кого-то он мне напоминает, даже не знаю кого, с подобными-то мыслями!» — весело сказал Лабиринт.
— Знаешь что? — Сара для значительности сказала это вслух. — Ты самый прекрасный, мудрый и красивый Лабиринт в мире, но, пожалуйста, моих мыслей Джарету не передавай! Я хочу объясниться с ним сама.
«А я и не собирался. И вообще ты сама все нашла с помощью замка! А я только на пару вопросов ответил, чтобы не возникало ненужных недоразумений. Но в целом я подобным не страдаю! Иначе совершенно незачем будет наблюдать! А ухаживания — это очень весело. Песни, танцы, распускания хвостов…»
Сара немедленно представила Джарета, распускающего перед ней шикарный павлиний хвост, и расхохоталась.
— Ты говоришь про нас, как про птичек!
«Так за птичками я тоже наблюдать люблю! Но ухаживания фейри случаются гораздо реже. Дурак я, что ли, им мешать? Редкое зрелище!»
Сара поняла, что они с Джаретом для Лабиринта вроде любимых питомцев. Но почему-то совершенно не было обидно. Скорее весело!
— Дождешься у меня, что я твой портрет тут повешу и буду в него комками грязи швыряться! — пригрозила она Лабиринту и ушла из тира.
Лабиринт захихикал, и Сара засмеялась вместе с ним. То, что Джарет оказался к ней неравнодушен, было очень даже приятно! И она радовалась от души.
Это все еще было невероятно — так же невероятно, как если бы с постера к ней сошел кумир, готовый увести ее в другую прекрасную жизнь, но все же… гораздо-гораздо лучше! Потому что волшебнее!
И Саре сейчас хотелось обнять весь мир, или хотя бы весь Лабиринт и весь замок — за то, что они так беззастенчиво раскрыли ей чувства Джарета.
— Вы действительно прекрасные! Я вас люблю! — прокричала она в потолок, раскинув руки и покружившись.
«Вот то-то же», — добродушно проворчал Лабиринт в ответ.