Мазохизм – тема обширная, поскольку одним этим словом называются очень разные вещи, не всегда с мазохизмом связанные.
Но даже когда речь идет о действительном мазохизме, разобраться в этом явлении многим мешает страх и отвращение.
Страх связан с тем, что мазохизм воспринимается как тяга к смерти, отвращение связано с тем, что под сомнение ставятся здоровые человеческие инстинкты.
На самом деле, видеть в мазохизме тягу к смерти, почти такое же преувеличение, как видеть это в любви или, например, в материнстве. «Искать любви или материнства = искать самопожертвования и смерти своей личности» - это равенство, без сомнения, является ложью. В любви люди ищут не смерти личности, а утверждения и расширения ее. То же самое движет желанием родительства: увеличить и усилить себя за счет детей, размножить себя, а не уничтожить. То, что любовь и материнство иногда приводят к отказу от личности и к потере себя, связано с аддиктивными процессами – с погружением и застреванием, это патологическая крайность, а не суть этих явлений. В своем здоровом выражении эти явления противоположны крайностям.
Цель любого мазохизма – получение аффективной разрядки, сброс напряжения, освобождение от стресса. Мазохист не ищет страданий ради страданий, он ищет удовольствия и облегчения, сбрасывает нервный груз. То есть цели у мазохиста – самые здоровые и жизнеутверждающие, естественные для человека, специфическим является лишь способ, которым он достигает своей цели. Именно этот способ, особенно не будучи осознанным, часто формирует аддиктивную цепь: мазохист получает удовольствие, сбрасывает напряжение, но созданная им деструктивная ситуация способствует тому, что это напряжение быстро накапливается опять, и снова требуется его сброс. Однако, даже видя эту цепь, нельзя сомневаться в здоровом мотиве мазохиста: этот мотив такой же как у самых реализованных личностей: избавиться от лишнего напряжения, чтобы эффективно использовать свою энергию для процветания. И если мазохисту не удается процветать, мазохизм виноват лишь опосредованно.
Чаще всего аддиктивная цепь и погружение в череду страданий касается неосознанных мазохистов, не способных отслеживать и контролировать процессы поиска страданий, сброса напряжения, накопления нового напряжения. Что касается мазохистов осознанных, у них нередко все совсем иначе. Среди них встречаются люди, очень эффективно использующие этот механизм, то есть сбрасывающие напряжение и освобождающие энергию для творчества и карьеры. Множество великих личностей, отличавшихся высокой продуктивностью, в автобиографиях и письмах признавались в тяге к мазохистическим практикам, которые они нашли для себя интуитивно или прочитали о них. Эта взаимосвязь не является случайной, но и не означает так же, что любой осознанный мазохист способен увеличить жизненную энергию. Так бывает далеко не всегда, а иногда наоборот.
Прежде всего, важно отличать мазохизм - как неосознанный патогенный механизм, заставляющий искать страдания, и мазохизм – как осознанный способ контролируемой аффективной разрядки, сексуальной и несексуальной. Первый вид мазохизма личность не считает мазохизмом, поскольку не осознает его, и разговоры окружающих о том, что ею движет мазохизм, воспринимает в штыки, отчего осознание становится еще менее возможным.
Проблема заключается в том, что, осуждая мазохизм, вместо того, чтобы рассмотреть его со вниманием и пониманием, люди создают мощные защитные механизмы против осознания мазохизма и остаются один на один с мазохизмом неосознанным, мешающим найти пути выхода из патологических состояний и ситуаций.
Так как проблема мазохизма является главной темой из того, что я изучаю более 25-ти лет, у меня собран обширный материал, позволяющий делать выводы о том, почему и как мазохизм формируется. Сейчас этой темы я касаться не буду, хочу пояснить лишь один момент. Неверным является представление, что мазохистами становятся травмированные в детстве люди, которые подвергались телесным наказанием. Можно с уверенностью сказать, что неотработанная травма (насилие, унижение) скорее закроет путь к мазохизму, чем сделает этот механизм удобным для личности. Вместо снятия напряжения, он будет активизировать стресс. Среди осознанных мазохистов большинство (не все) имели любящих родителей и не встречались с физическим насилием в детстве. Во всяком случае, насилия, и морального и физического, в детстве осознанных мазохистов было не больше, чем у других. Если насилия в детстве было много и переживалось оно остро, с картинами морального подавления и физических побоев связаны такие тяжелые, частично вытесненные, воспоминания, что любое касание этой темы вызывает не сброс напряжения, а нарастание. Такие люди об упоминании садомазохистических практик начинают буквально содрогаться в отвращении, поскольку в их памяти оживают травматические ассоциации и растет стресс.
Мазохистами, особенно осознанными, становятся люди, которые либо не имели серьезных травм, связанных с насилием, либо имели, но достаточно благополучно отработали их. «Благополучно отработать травму» – это значит достичь такого состояния, что факт прошлой травмы не мешает дальнейшему эффективному развитию. Те, кто считают, что травму отработать нельзя, а можно лишь подавить или адаптироваться к ней, теряя части личности, не понимают, насколько личность пластична и на какие чудеса регенерации, восстановления, возрождения в новом качестве она способна. Какой бы ни была психическая травма, можно в полном смысле слова стать другим человеком и прожить полноценную, насыщенную созиданием и радостью жизнь. Это получается далеко не всегда, но такие возможности у человеческой психики есть.
Для простоты объяснений я предлагаю условно разделить всех мазохистов на три группы: 1) «бесноватые» - неосознанные, создающие ситуации страданий 2) «оборотни» - полуосознанные, скрывающие от партнеров 3) «практикующие» - осознанные и контролирующие процесс.
«Бесноватых» следует отличать от обычных жертв, попавших в ситуацию насильственных отношений и застрявших там. В последнем случае мазохизма может не быть никакого или он может быть как механизм адаптации, поскольку психика вынуждена хоть как-то приспосабливаться к насилию, снижая стресс. В той или иной мере большинство людей имеют склонность застревать в травмирующих ситуациях, если тем удалось повлиять на их самооценку, зацепить, вызвать болезненное переживание и образовать гештальт, то есть некое силовое поле, из которого сложно выбраться. Само по себе такое застревание нельзя считать мазохизмом, поскольку человека держит в ситуации не само страдание, а невозможность избавиться от страдания из-за интроекции. Человек ощущает, что если он покидает ситуацию, он уносит эту ситуацию в себе, уносит ее в том неблагоприятном для себя виде, как это случилось, поэтому считает необходимым вернуться и «разобраться», решить конфликт в свою пользу, чтобы избавиться от дурной интроекции. Чаще всего это ведет к усугублению ситуации.
Чем отличаются от «застревающих» «бесноватые»? Они не просто имеют склонность застревать в любой ситуации, которая задела их самооценку и как-то выбила из равновесия, они сами ищут и создают эти ситуации. В ситуации покоя и благожелательного общения их словно подмывает начать какой-то треш, заварить какую-то кашу. Внимание! В ситуации продолжающегося насилия так ведут себя почти все жертвы: как только воцарился покой, они пытаются вернуть самоуважение и бунтуют. «Бесноватые» отличаются тем, что ведут себя так не в ситуации насилия, а в обычной ситуации, изначально. Это значит, что их механизм существует независимо от ситуации, не связан с ней, переносится из ситуации в ситуацию. Они не выдерживают скуку, а скуку они чувствуют каждый раз, когда надо соблюдать какие-то правила, держаться в рамках, действовать по схеме, у них возникает сильный эмоциональный голод и ломка. Их тянет рисковать, выходить за рамки приличий, дергать и доставать самых любимых людей, чтобы спровоцировать их на негативные эмоции. В тяжелых случаях «бесноватые» постоянно заваливают совместные проекты и превращают близкие отношения в ад, выглядит это как сознательный деструктивный процесс, однако является бессознательным. Они не осознают ни своего нарастающего напряжения, ни своей потребности сбросить его за счет болезненного для себя конфликта. Если бы им удалось осознать все это, они бы нашли куда более конструктивные меры.
«Оборотни» частично осознают свой мазохизм, то есть стремление довести себя до «ручки», чтобы «кончить» и успокоиться (не обязательно в сексуальном смысле, однако аффективная эмоциональная разрядка близка по механизму к сексуальному оргазму). От осознанных тематических мазохистов они отличаются тем, что не видят никакого смысла в игровых практиках. Для разрядки им необходима ситуация абсолютной спонтанности и естественности. Партнер ни в коем случае не должен быть в курсе того, что они получают удовольствие от унижений и боли. Во-первых, они получают не всегда, иногда совсем наоборот, и предсказать течение невозможно. Во-вторых, как только возникает элемент игры, волшебство исчезает, действо превращается в дешевую театральную постановку, и дорастить напряжение до точки сброса посредством волнения, страха, беспомощности, унижения, просто не получается. «Оборотни» очень часто критикуют БДСМ, а если и не критикуют, то весьма ругают «игровиков» и «ненастоящих верхних». Им очень хочется встретить такого доминанта и садиста, который бы смог подавить их волю, втянуть в отношения и дать испытать весь кайф натуральным образом, то есть насильно, без БРД (принципа безопасности-разумности-добровольности). Одновременно они очень далеки от того, чтобы такого искать, поскольку это очень опасно для здоровья, и они это понимают. «Оборотни» характерны тем, что у них время от времени наступают периоды жестких фрустраций из-за столкновения противоречий, и тогда они начинают испытывать сильное отвращение не только к мазохизму, но и к сексу вообще. Им кажется, что в любом сексе присутствует садомазохизм, а в период фрустрации они слишком асексуальны и низкоэнергетичны, чтобы примерять эту роль на себя. Иногда период ненависти и отвращения к сексу «оборотней» длится много лет, хотя чаще всего проходит быстрей. Тогда либидо их вырастает, они снова могу начать потихоньку фантазировать об эротических сценах насилия и пытаться незаметно для партнера вплетать эти сюжеты в реальные отношения. Или ведут двойную, оборотневую, жизнь: днем алкают равных отношений, ночью мечтают о полной власти над собой. И никогда не признаются партнеру, чтобы не втаскивать «эту грязь» (которую презирают) в нормальную жизнь. Если же партнер вдруг догадается, возмущению оборотней нет предела. Опытный тематик иногда может узнать "оборотня" в очень высокомерной женщине, и часто угадывает ее тайные желания (неопытный ошибется, поскольку не знает специфики такого "высокомерия"). Не всякие высокомерные люди являются мазохистами, но за натужной декларацией нередко скрывается противоположность. Вытесняемые, стыдные мазо-фантазии часто ведут к тому, что в жизни такие женщины (да и мужчины тоже) ведут себя противоположным образом (прошу воздержаться от диагностирования своих знакомых по одному лишь этому признаку).
Что касается «практикующих», смысл их мазохизма заключается в акробатических психических трюках ради получения сложных эмоциональных переживаний, иногда трансцендентных, иногда наоборот, резко заземляющих и поэтому снимающих стресс. Они практикуют мазохизм осознанно и если не залезают высоко под купол «цирка», им и их партнерам почти(!) ничего не грозит. В этом случае это такие же практики для тела и души, как любые другие, однако, может возникать тяга к увеличению дозы и поиску более острых ощущений, а так же формироваться аддикция. Но мазохизм в данном случае не является чем-то однозначно опасным или аддиктивным сам по себе, в этом случае его можно сравнивать с любым увлечением, которое приносит удовольствие, но опасно при увеличении дозы. Очень важно отличать «практикующих» от всех, кто считает себя такими. Среди тематических мазохистов большинство скорее «оборотни» или такие «практикующие», которые осознанно практикуют какую-то малую часть своего мазохизма, а в остальной части остаются «оборотнями» (почти все «неигровики»). Иметь дело с «оборотнями» опасно, потому что ситуация в любой момент может выйти из-под контроля, стать деструктивной, разрушительный, принять не тот оборот. Сами «оборотни» страдают от того же. Кроме того, из-за частых фрустраций, с «оборотнем» иметь дело не только опасно, но и неприятно: если он неожиданно фрустрирован, он превращается в прокурора и начинает крушить самооценку партнера и разрушать не только его либидо, но и его нервную систему. Поэтому от «оборотней» и даже «практикующих-оборотней» надо держаться подальше. Иметь дело можно только со 100% осознанными мазохистами, то есть теми, кто полностью разделяет свою личность и свой мазохизм, личность кого абсолютно свободна от мазохизма, кто управляет тумблером включения режима «мазохизм» и никогда не включает его вне ситуации игрового экшена.
Вчерашняя моя попытка опубликовать этот пост вызвала такую волну вопросов про садизм, что допишу сразу. Про садизм как таковой я собиралась написать позже, но придется уточнить несколько моментов.
Садизм следует отличать от простой агрессии. Эти вещи всегда путают. Цель последней – избавиться от угрожающего или мешающего объекта, заставить его исчезнуть или сдаться, чтобы расчистить свое пространство, защитить или расширить его. Садизм – это нечто совершенно иное. Это удовольствие от причинения страданий, от самого процесса страданий жертвы (обычно любимой, привлекательной физически и эмоционально), то есть если агрессор видит в страданиях лишь рычаг для реализации своих интересов (захвата территорий и ресурсов), садист, в истинном смысле слова, наслаждается именно страданиями жертвы. Агрессор видит в жертве врага, садист объект влечения. Агрессор может иметь и садистический компонент, получать выгоду и наслаждаться процессом, но в этом случае это тоже разные, во многом противоречащие тенденции: агрессор хочет быстрее достичь цели, садист продлевать мучения жертвы ради удовольствия. Удовольствие садиста основано на патологическом влечении к физическому симбиозу, к власти над физическими и эмоциональными реакциями привлекательного живого объекта (внимание! садист - это не каннибал, каннибалы редко бывают садистами, их интересует поглощение жизненной энергии, сами же они изолируются внутренне, а садиста интересует обоюдная близость, пусть и патологическая, упоение игрой на нервных струнах тела и души, а не захват ресурсов)
Необходимо разделять клинических садистов (выраженных) и людей с садистическими тенденциями. Первые нередко имеют первичную психическую патологию, на базе которой развивается садизм. Этих людей я разбирать подробно не буду. Что касается людей с садистическими тенденциями, в том или ином виде такие тенденции присущи многим людям, но у большинства остаются вытесненными и подавленными из-за страха и цензуры супер-эго (совести, строгого внутреннего родителя). Вытеснение садистических тенденций обычно приводит к развитию неосознанного мазохизма, человек обращает садистические импульсы на себя, выбирает себя в качестве доступного объекта. Однако пострадав, он нередко ощущает необходимость в "отмщении", обращает на окружающих агрессию, получив разрешение на реализацию садистических импульсов и заработав себе одновременно новое чувство вины, которое вызовет новую потребность в самонаказании. Бывает и наоборот. "Оборотень" не может принять свой мазохизм и реализует его в садистических приемах и даже практиках, к сожалению то и дело нарушая регламент, поскольку тайно стремится к смене ролей.
Таким образом, садизм и мазохизм в неосознанном варианте чаще всего образуют единый комплекс, с одной стороны подпитывая, с другой стороны оправдывая друг друга. И к этому комплексу примешивается очень много лишней агрессии и аутоагрессии. Выход из этой неразрывной цепи - либо через осознание садистических импульсов, для чего нужен высокий уровень, с одной стороны, смирения (признания своего несовершенства), с другой стороны, любви к себе (согласия принять и свою Тень, как это называл Юнг, говоря об необходимости интеграции бессознательного содержания в область сознания ради нового качества жизни), либо иначе, через глубокую трансформацию нравственной структуры, духовный рост (касаться которых я не буду, поскольку почти все, что люди готовы причислить к этому, является имитацией и бегством от социальной реализации).
В большинстве случаев осознание садистических импульсов не приводит к тому, что человек находит в себе стремление кого-то мучить на сознательном уровне. Нормальный в нравственном отношении человек никогда не обнаруживает внутри себя лютого зверя (если обнаруживает, ему следует обращаться к терапевту или психиатру и делать это быстрее, поскольку этот зверь опасен и для него тоже). Как правило, работа над осознанием собственной Тени приводит к тому, что человек обнаруживает внутри себя маленького зверька, который вполне поддается дрессировке, а его шалости не выходят ни за какие социальные и сексуальные рамки. Нельзя путать осознание и самовнушение: внушить себе можно все что угодно, можно вообразить себя диаволом и ацким сотоной, а вот то, что осознается как реальное содержание бессознательного, почти всегда бывает в рамках.
В редких случаях такой человек может ощутить желание практиковать БДСМ в активной, верхней позиции. Если речь об осознанных, контролируемых, договорных, игровых и безопасных экшенах (безопасность заканчивается там, где возникает негипотетическая вероятность травм), он может себе это позволить. Чаще же всего этого не требуется. Садистические импульсы большинства людей очень незначительны и достигают силы только при смешении с агрессивными чувствами (месть, обида, ненависть).. В спокойном и расслабленном состоянии редчайшие люди испытывает желания мучить любимого человека, а истинный садизм характеризуется именно этим, это - критерий садизма. Осознанный садизм – очень редкое явление, частым является лишь неосознанный садизм в связке с мазохизмом. Достигая осознания, садизм по большей части исчезает. Например, 90% тематических садистов, по моим наблюдениям, получают удовольствие не от садизма как такового, а от побочных вещей: радости от удовольствия мазохиста, гордости за свое искусство виртуозно пользоваться девайсами, от предвкушения разогретого эмоциями секса, от ощущения превосходства, от признания референтной группой таких же тематиков и т.п.
Предвосхищая вопросы «как осознать мазохизм или садизм?» отвечу сразу: например, читая заново этот пост, размышляя о себе и о своем поведении. Более сложную, поэтапную программу я описывать в комментариях не планирую. В отдельном посте – может быть, в зависимости от результатов обсуждения, хотя сводить все к упрощенным универсальным формулам, которые у меня всегда просят, очень не хотелось бы.
от поста до поста.
И обычное отрицание детской травмы. Бред сивой кобылы. И как всегда с учёным видом знатока.