Новая глава приветствует нас сменой ПОВа и знакомством с местным паноптикумом преподавательским составом суперкрутой Академии.
Ректор Филоний Милонский величественно уселся в свое кресло. Одной рукой он оперся на подлокотник и, устало уложив подбородок на ладонь, медленно обвел кабинет тяжелым взором. В приличном обществе такая поза обозначала бы неуважение и пренебрежение к собравшимся, но в сплоченном сотнями лет преподавательском коллективе Академии и не такое видели за столь долгий срок. Чего только стоила выходка жеманной Терции, когда двадцать лет назад, напившись после очередного выпускного у аналитиков, она надышалась одним из забористых зелий Глеба и отплясывала канкан всю ночь напролет на ректорском столе. Снять ее оттуда не удавалось никому, мужчин она к себе не подпускала, а Троя Александровна искренне веселилась и хохотала, глядя, как напыщенная преподавательница этикета, фанатка Блока, мечтающая о балах в стиле Наташи Ростовой, высоко задирает ножки и обнажает перед всеми вышедшие сто лет назад из моды розовые панталончики.
Автор верна себе в традиции давать эклектичные имена. Филоний, прости господи, вообще заставляет меня вспомнить имена из Эльфийского психолога от Неба в глазах у ангела и перекреститься. Использование реалий нашего мира в школе из другого мира тоже вызывает вопросы. Или это такой толстый намек, что все руководство там – выходцы из внешних миров? Ну и, наконец, какова связь между Блоком и балами Наташи Ростовой – разница в целый век, в конце концов?
Следом нам представляют местного зельевара Глеба – брюнета и мечту девичьих грез, похоже, именно его для обложки срисовали с Деймона. Зельевар – творческая личность и периодически прикладывается к собственным зельям:
И дня не проходило, чтобы в своей лаборатории он, надышавшись вреднейшими испарениями, не отправлялся разумом путешествовать по никому не ведомым мирам, писать стихи, орать песни и рассуждать о вечном и жизненном. Вот и сейчас, проведя утренние лекции у третьих курсов по любовным зельям, а у четвертых — по замедленным ядам, Глеб задумчиво, с остекленевшими глазами записывал в блокнотик стихи о великой и яркой любви, которая всегда убивает. Временами он тяжело вздыхал, грыз карандашик и продолжал творить дальше.
Даже местный ректор жить не может без мизогинных приосаниваний по любому поводу:
Попечительский совет, состоящий из мамаш-истеричек, не раз подавал прошения о том, чтобы Глеба уволили — негоже в таком заведении психов и наркоманов держать.
Черт с ним, с наркошей. Но почему матери местных бой-баб – все поголовно истерички? Сириусли? Ведь их при зачислении любимых чад должны были предупредить, что в процессе обучения и последующей работы можно и коньки отбросить, и под насильника попасть, и если уж мамочки отпустили сюда своих деточек – что им какой-то наркоман-преподаватель?
В общем, ректор категорически против увольнения такого ценного сотрудника, ведь он самый крутой спец в ядах и противоядиях в этом мире и уже не раз спасал жизни отравленных коронованных особ. Оригинальным способом спасал:
За долгие годы близкого общения с различными ядами у преподавателя выработался к ним уникальный иммунитет, поэтому он смело пробовал на вкус отравленную еду, напитки, определял состав яда и изготавливал к нему антидот.
Такой химической лаборатории во рту, наверное, и Коннор бы позавидовал. Потому что как бы далеко не все яды имеют вкус, тем более, смешанные с едой или вином, которые дополнительно влияют на органолептические свойства яда.
И, собственно, главный вопрос: почему наркоша с этой своей хим.лабораторией во рту должен оставаться именно преподом, а не просто придворным алхимиком – неужели он будет учить будущих фрейлин так же определять яды? Я бы на это поглядела! И чтоб минимум с пятидесятипроцентной смертностью!
Рядом с Глебом-Деймоном сидит уже упомянутая выше Терция Шарон – да-да, с таким именем уместнее всего любить именно Блока и Наташу Ростову. Гспди, автор, ну продумывай хоть чуток закономерность имянаречения своих героев, а не лепи первое, что красивым покажется.
Терция носит вещи из XVIII века, обмахивается веером и вся такая из себя старомодная пуританская ханжа. Поэтому она, естественно, с осуждением косится на Памелу в черной садо-мазо коже. Разнообразие эпох и стилей в этом мире начинает походить на какой-то карнавал в психбольнице.
Вводятся еще два персонажа этой комедии положений:
Адекватнее всех вели себя Горгулий Арсений — учитель истории, и герцог Эридан Тарфолд — начальник службы безопасности Академии, по совместительству специалист по магическому оружию
Горгулий – это, кажется, не имя, а раса – потому что он реально каменная горгулья. Вопрос имени Арсений для иномирного сверхъестественного существа давайте великодушно опустим, может, это его просто в Академии благозвучно переименовали. Безопасник же у нас высокий блондин – вангую, что второй парень с обложки и второй любовный интерес. А еще у него одного глаза нет, вместо глаза – дальновидящий артефакт.
Из имен я запомнила только Глеба и самоочевидного Горгулия, поэтому будут еще Безопасник, Ректор и Ханжа.
На педсовете идет отчет о поступлении этого года: наша троица из прошлой главы и двенадцать местных. Стоп, но кагжитак – автор заявляла, что должно быть соотношение 5 к 10 и можно устроить донабор после ухода гламурных кис? Почему она рушит свои собственные правила?
— А сколько всего иномирянок участвовало в отборе?
— Две тысячи пятьсот двадцать. Каждая была заперта в комнате с загадками. Из которых: около полутора тысяч кандидаток так и просидели час на тахте или просто гуляли по комнате. Примерно пятьсот запаниковали и бессмысленно ломились в двери и окна, так и не додумавшись выбить последнее. Оставшиеся нашли задание. В итоге выйти из комнаты, выполнив условия Игры, смогли четыре, они сейчас проходят оформление на факультет Аналитики, а для обучения на моем факультете подошли только три вместо положенных пяти. Теперь, из-за неровного количества поступивших, пришлось добирать еще двух из нашего мира.
Бля, я угадала с законом больших чисел 
То есть за сотни лет они не придумали более эффективного способа выбрать себе подходящий студенток, кроме как хватать первых попавшихся девчонок и засовывать их в закрытую комнату? Да хоть банальнейший соцопрос имитировать на улицах: кем работаете, занимаетесь ли вы спортом, любили ли мат.анализ в универе?..
И еще один камень преткновения – ведь прошли пятеро, а не трое, просто две потом взяли самоотвод. Что за искажение реальности? Кисам уже даже в праве числиться среди прошедших испытание отказывают? Я возмущена до глубины души!
Оказывается, донабор не устроили, потому что две местные девицы вовремя подсунули взятки. Я уже предвижу новых жертв для Элиного приосанивания – если это не окажутся гламурные кисы [дубль два], то я клянусь, что дочитаю эту хрень без алкоголя!
...В принципе, уже через три абзаца становится очевидно, что я могу пока не завязывать со спиртным – над взяточницами даже без Эли прекрасно приосаниваются:
Поэтому факт принятия двух туповатых, но знатных учениц, которым поступление оплатили богатые родители, ректора совсем не устраивал.
— А учиться эти графини как будут? — ехидно поинтересовался Филоний у Преображенского.
— Ну, я объяснил родителям, что, если их дочери не справятся с учебной программой, мы укажем им на дверь, а точнее, на телепорт из нашей Академии обратно в отчий дом. У нас есть проблема похуже, чем две богатые дочурки.
Нахрена? Нахрена давать взятку, чтобы вашу нежную, далеко не терминатор-подобную дочь взяли в потенциально опасное для здоровья учебное заведение?! Может, хоть одна из них окажется адекватной, а не ходячим стереотипом, а, автор? Ну пожа-а-а-алуйста!
Внезапно только сейчас до Солдафона, тоже здесь присутствующего, доходит, что теперь не выйдет разбить поступивших на равные тройки «2 местных + 1 неместная». Как же они выйдут из этой пиздецки сложной ситуации? 
— Пусть будет три тройки с иномирянами и две полностью из местных. Причем вы лучше этих, проплаченных, в одну запихните. Если вылетят, пусть сразу все вылетают, нечего коррупцию плодить.
А что, у них, блядь, есть какой-то иной вариант?! Ах да, еще ведь можно собрать троицу землянок вместе. Хм, что-то подсказывает мне, что если уж автор начала ломать правила мира – то доломает их по полной.
Преподавательницы немного препираются, Памела показывает свое декольте Безопаснику, но тому откровенно пофиг, потому что он единственный в этой колде задает вопрос, который интересовал чтеца и анонов после первой главы:
— Напомните, господин ректор, а зачем мы вообще из года в год набираем иномирянок? — ровным тоном поинтересовался Эридан.
Очнувшийся Горгулий намекает, что Безопасник – пидр и потому предпочел бы набирать только мальчиков, и в этот напряженным момент вдохновение Глеба-под-веществами находит свой выход в стихотворной форме:
Любовь была однажды зла,
Убив все чувства наповал.
Но даже цепкий глаз Орла
Всегда на чудо уповал.
И боль предательства засела
Огромной дыркой в сердце том.
Когда девица та все пела
В оргазмах оргии с шутом…
Безопасник тоже не оценил – вырвал и порвал лист с зачитанным стихом. Тогда Глеб предлагает ему отравленное вино, получает отказ и мирно сваливает.
Меж тем от вопроса, зачем вообще брать иномирянок, местные «изящно» ушли. 
Остальные еще какое-то время перетирают из пустого в порожнее по вопросу «как распределить девиц» и приходят к выводу, что надо:
— Иномирянок в одну тройку, местных еще на четыре. — Уже отошедший от внезапной вспышки гнева герцог снова стоял в углу комнаты. — Заодно и проверим мою теорию о том, что дамы из Внешнего мира без поддержки со стороны более приспособленных к этой работе жительниц Двадцати Королевств ни на что не способны!
Ну кто бы сомневался. Ох, я прям вижу, как Эля убедит Безопасника в своей неотразимости, и он покается в собственных словах.
Снова внутренние дрязги, без смысла и без цели, как и на любом педсовете: Безопасник недолюбливает Памелу, Ханжа недолюбливает их обоих, Горгулий – азартен и предлагает всем заключить пари на исход обучения этих групп.
Педсовет собирается расходится, Горгулий открывает двери – и обнаруживает там дохлую крысу и рыжего котика Эли. Котик улепетывает вместе с крысой, за ним мчится Глеб, потому что крыса ядовитая. Реакция педсовета на эту сцену – бесценна:
Все это действо сопровождалось гробовым молчанием со стороны находящихся в ректорском кабинете преподавателей. Речь вернулась к ним через пару минут:
— Ну и что это было? — спросил у офигевших коллег Милонский.
Автор когда-нибудь замолкала посреди разговора на две минуты? Или она из тех, кто совсем не чувствует времени? И еще: так приятно встреча в ПОВе иномирского ректора слово «офигевший»…
Отбивка звездочками знаменует возврат к ПОВу Эли. И она уже успела сообразить, что попала не совсем в тот роман, которые привыкла почитывать. Как она об этом догадалась? Так гобеленчиков по стенам не развешано!
В женских романах все приукрашивают. За время следования за Арвенариусом по коридорам Академии я не увидела ни одной картины, ни одного гобелена, только голые каменные стены. Радовало лишь яркое освещение, которое распространялось от маленьких магических фонариков, развешанных через каждые полтора метра.
Эле же подавай не голые коридоры, а великолепие и лепнину. 
Солдафон ведет 15 абитуриенток, которым уже сообщили разделение на тройки, на обзорную экскурсию, и Эля погружается в короткий флэшбек. Видите ли местные девушки впали в недостаточный восторг при виде иномирных девушек, одетых в какие-то - по местных меркам - лохмотья.
Скажем так, когда мы только прибыли и увидели будущих однокашниц, сразу стало понятно, насколько сильно мы отличаемся как минимум в стиле одежды. Выглядела наша компашка, как бедные родственницы, которые по чистой случайности попали на королевский бал, где каждая из придворных дам надела лучший наряд, навела идеальный марафет на мордашке и теперь ходит и высматривает, кто одет хуже или лучше, чем она.
В общем, в этот момент мы осознали, что гламурные курочки с силиконовыми губами были не самым ужасным вариантом сокурсниц, более того, они бы могли стать нашими сестрами по несчастью. За пару мгновений местные перемыли нам кости, обсудили наши шмотки, похихикали над моими валенками, опустили ниже плинтуса и остались довольными своим превосходством.
«Бойтесь своих желаний» подходит к этому моменту как никогда. А если серьезно: то бишь адекватных сюда не завезли вообще, ясно-понятно. В супер-элитную академию для супер-элитных королевских телохранителей-фрейлин завезли только тупоголовых сплетниц, по сравнению с которым и гламурные кисы – меньшее зло...
https://www.youtube.com/watch?v=S3nEkgwbE94
Ну, выпонели: все, чтобы Эллечка сияла.
А, нет, не все. Две тройки «из девушек сословием поскромнее» смотрели молча, поэтому Эля:
В общем, проведя тихое совещание с Кристиной и Анфисой, мы решили, что стратегическую дружбу будем вести именно с этими девчонками.
Автор даже не пытается в какую-то сложность характеров и выход за рамки стереотипов, бля. И автор даже не пытается делать смешанные тройки из высшего и низшего сословия – чтоб если уж ебанутые дуры, так только из бохатых.
Но я невольно прислушивалась сейчас не к нему, а к злобной парочке, которая шла позади и перемывала мне кости.
— Это же как надо себя не уважать, чтобы ходить с таким ужасным цветом волос и гнездом на голове?! — возмущалась первая.
— Сразу видно девушку из низших! — поддакивала ей вторая.
А потом было мерзкое хихиканье.
Серьезно? Нет, серьезно?! Это не сокурсницы, это какая-то хтоническая срань из мизогинного подсознания автора. Да и как бэ нормальные, адекватные аристократки выше того, чтобы ржать над низкими сословиями.
Солдафон начинает наконец саму экскурсию: окон-дверей тут нет, выход только телепортом, раз в неделю девиц будут выводить на прогулку в один из местных городов. Вся толпа добирается до общежития, их расселяют, Солдафон сообщает, что котик Эли уже тут бегает и гадит под дверями ректора, так что ей надо пойти и за ним убрать, раз уж обещала следить за зверем.
После этой фразы позади меня раздалось тихое хихиканье зазнавшейся парочки.
— Уборщица! — шикнула одна из них и заржала с двойной интенсивностью.
Ха-ха, как смешно. А если бы Эля показала пальчик?
Солдафон напоследок советует внимательно прочитать местный свод правил, потому что три нарушения распорядка – и прости прощай пафосная Академия. После чего тренирует девиц хором рявкать «так точно» и выдает им магическую метку на руку, позволяющую ориентироваться в местном лабиринте.
А дальше все в лучших традициях ночного клуба: каждой курсантке на руку маг ставил светящийся оттиск магических чернил.
И, о чудо! Едва печать коснулась кожи, я аж вздрогнула от кучи новых нахлынувших на меня впечатлений. Потому что пустой коридор, в котором мы стояли, оказался абсолютно не пустым. На стенах появились картины, некоторые из ответвлений превратились в уютные ниши с диванчиками внутри. Кое-где к стенам были приколочены небольшие пустующие либо занятые горшками с растениями полочки. На одной из таких и лежал ежедневник Арвенариуса, который еще десять секунд назад, казалось, парил в воздухе.
«Не врут! Не врут романы! Академии великолепны!» — ликовала моя душа, пока я разглядывала вблизи огромную, в свой рост, картину, повествовавшую о каком-то огромном и величественном сражении. Гигантский воин верхом на белогривом коне решительно рубил мечом врагов и прорывался вперед к неведомой цели. Он совсем не замечал, как ему в спину летит смертоносное копье. Особенно название порадовало: «Предательство лучшего друга».
Вот уже и лепнину с гобеленами повезли, все как хотела Элечка. 
Блин, а аскетичный бункер мне нравился больше – он хоть вписывался в атмосферу этой ебанины со странными фрейлинами.
Напоследок Солдафон советует не брать ничего съедобного из рук преподавателя зельеварения и сваливает.
Наша дружная троица заселяется в свою комнату под номером тринадцать. Первым делом лезут посмотреть на свою будущую форму:
Просто передо мной, сверкая стразами, бантиками и яркими рюшами, на длинной вешалке висели платья разных размеров, а внизу устрашающим строем, в два ряда, стояли туфельки, босоножки и сапожки на ОГРОМНЫХ КАБЛУКАХ! Ни одних кроссовок, балеток или другой мало-мальски адекватной по высоте обуви в шкафу не нашлось.
Также в гардеробе обнаружились несколько ящиков, набитых перчатками различной длины и расцветки, а еще три косметички, укомплектованные для полного боевого раскраса.
Заметьте, а ведь Памела шла по лесу в кроссовках, пока ее магией обратно в собственно Памелу не переделали. Но с курсанток будут требовать сразу шпильки. Сразу платья. Алле, как бы перед тем, как учиться крутить сальто и драться на шпильках, стоит научиться крутить сальто и драться БЕЗ шпилек! Поставить неопытную дурищу на каблуки и заставить активно физически упражняться – это рецепт трагедии и тонны поломанных костей.
Еще капелька приосанивания: соседки в соседних комнатах так громко пищат от восторга при виде гардероба, что слышно через стенки.
— Господи, какие платья! А туфли! Это же мечта!!!
Эля внезапно поддерживает чтеца и пророчит, что кто-нибудь точно сломает ноги. Тогда в дальнем углу шкафа обнаруживается приличная одежда:
вполне сносная прямая черная юбка в пол, белая блузка с темным воротником, платок и строгие черные балетки.
Зачем она нужна, правда, непонятно, так как из дальнейших чтений станет ясно, что носить тут такое - зашквар.
Наконец Эля, поплескавшись в душе, одевается в скромное и идет убирать за котиком. Идет долго, по пути встречает целые толпы студиозусов обоих полов, спрашивает у них дорогу и попадает наконец куда надо. Убирается, замечает котика, бросается за ним, отчего тот, естественно улепетывает со всех лап. Эля бежит следом и натыкается на уже поймавшего котика Глеба.
— Ваш кот? — обратился ко мне незнакомец, поднимаясь с корточек.
Внешне он был примерно одного возраста со мной, озорные искорки поблескивали в голубых глазах, ну или мне так показалось, что поблескивали. Сейчас я завороженно разглядывала красивое лицо парня и предавалась счастливым девичьим грезам: широкие скулы, волевой подбородок, по-мужски красивые полноватые губы.
Ну все, Безопасник в пролете, Эля встретила своего сомца. 
Эля представляется, Глеб представляется, целует даме ручку, отвешивает комплименты ее имени и предлагает конфетку «Мишки в лесу». Откуда они здесь? А, точно, - магея! Так как Эля из-за цвета мантии приняла Глеба за еще одного студента-аналитика, каких уже встретила по пути сюда, конфетку она берет. Разворачивает, подносит ко рту – и получает по рукам:
— Эй, ты чего? — обиженно возмутилась я. — Что за глупые шутки? Зачем предлагал тогда, если выкинул?
— Синильная кислота, нельзя красивым девушкам конфеты с синильной кислотой кушать, — глубокомысленно изрек Глеб и с видом сумасшедшего ученого поинтересовался: — Эля, а вы в курсе, что ваш кот ест смертельно ядовитых горных крыс? И при этом умудряется не откинуть свои рыжие мохнатые лапки?
После такой реплики я внимательно посмотрела на наглую морду Лорда фон Мурза. Животное выглядело вполне довольным жизнью, умудрялось облизывать свою моську языком и вообще умирающим не выглядело.
— А крыса точно ядовитая была? — решила уточнить.
На заявление о синильной кислоте реакции так и не последует, если кому интересно. Даже мысли в духе «У этого парня странные шутки» не будет. Похоже, у Эли строго одноколейное мышление: яд? какой яд, когда тут котик?!
Эля и Глеб пиздят о котике и о том, что Глеб сумасшедший – он и правда выдает какую-то шизофазию, про прекрасные волосы Эли, которые нельзя прятать под платком. Потом Глеб соглашается отвести заблудившуюся Эли в комнату и признается, что поэт – и Эля радостно списывает все странности на творческую натуру.
— О, точняк! — осенило меня. — Рядом с нашим блоком картина висит, называется «Предательство лучшего друга». Огромная такая!
— С копьем летящим? — зажглась искра сознания в голубых глазах.
— Да, она самая.
— Так тут же километра три ходьбы до нее. Пешком долго, да и тебя в таком виде, если еще помаячишь, завтра будет вся Академия высмеивать. В общем, будем телепортироваться!
Сука, ну не верю я, что это так работает в студенческой среде! В среде достаточно взрослых людей, с позволения сказать, прошедших какой-никакой отбор на адекватность (я надеюсь, что там все же не все по взяткам проходят). Минимум половине (например, аналитикам) должно быть глубоко похуй на каких-то первокурсниц, еще и иномирянок, еще две трети не стали бы утруждаться сплетнями – а молча пусть думают, что хотят. Высмеивают обычно только самые завзятые огурессоры, а таких, как правило, меньшинство.
Но нет, о чем я. В авторском мире всем есть дело до Эли и все ее будут высмеивать и гнобить, чтобы ей было над кем приосаниться и построить из себя терпеливую мученицу.
Глеб телепортирует Элю к ее комнате и по прибытии на место нисхуя просит у нее карандаш, за которым Эля бросается в комнату, где Пирсингованная как раз тренируется ходить на шпильках. От вопля Эли она с них падает, и это должно быть смешно. Найдя карандаш, Эля вылетает обратно.
Когда выбежала, поняла, что у нашей телепортации были свидетели, а именно две противные барышни, перемывавшие мне утром кости. И сейчас они изумленно застыли у дверей своей комнаты в ожидании продолжения спектакля.
«Что ж вам, куры, на насестах своих не сиделось. Выперлись, блин!»
Но Глеб все так же нисхуя от карандаша отказывается – вот такая он невъебенно творческая личность. А вот Эля – совсем не творческая, раз уж для несимпатичных ей персонажей у нее всего одно определение – «куры». Гламурных кис из первой главы она так же именовала.
Глеб сваливает телепортом, а «куры» снова ржут и издеваются. Приведу полностью, потому что пересказать это своими словами я не в состоянии:
— Что, рыжая, поматросили и бросили?
— Пусть радуется, что хотя бы проводил. Я слышала, что девушек из низших обычно просто пользуют и бросают там, где взяли!
«Эля, кажется, тебя только что завуалированно назвали проституткой, — прорычало мое озверевшее самосознание. — А значит, у кого-то на голове растут лишние волосы, которые необходимо проредить».
С праведным гневом в глазах развернулась лицом к своим обидчицам. Вот сейчас-то я и смогла рассмотреть их внимательнее. Одна — высокая, черноволосая, с точеными чертами лица и фигуркой, вторая чуть ниже, шатенка, внешностью она уступала своей товарке — толстая и нос некрасивой картошкой, но вот на гадкий язык она, похоже, редкостная мастерица.
— Ванесса, — обратилась она к своей красивой собеседнице, — вы бы смогли надеть на себя монашеское одеяние по доброй воле?
— Дорогая Кларентина, эти безвкусные черно-белые тряпки созданы для неудачниц. Такую одежду можно надеть только по приказу или во благо Ее Величества королевы Ризеллы. Но по доброй воле никогда! Для фрейлины это — моветон!
— Да бросьте, графиня, — притворно удивилась толстуха. — О какой фрейлине может быть речь, если она в первый же день притащила в женское общежитие мужчину. Позор!
«О, нет! Выдернутые волосы будут для тебя слишком простым наказанием. Боюсь, придется сжечь еще и всю твою одежду!»
— Вы совершенно правы, маркиза. Но вы же понимаете, что даже во дворце должны быть фрейлины, обязанностью которых будет покорно раздвигать ноги, если попросят. Это сделано для того, чтобы честь таких дам, как мы, не пострадала.
— Отчего-то мне кажется, что честь таких дам, как вы, пострадала еще в тот момент, когда вас мозгом обделило, — не выдержала я.
— Ах ты, безродная девка! — вскипела толстуха. — Ты как смеешь ко мне так обращаться?! Для тебя мы — маркиза Кларентина и графиня Ванесса, и никак иначе!
Я искренне расхохоталась. Вот это самомнение, каждому бы такое.
— Для меня ты толстая жирная корова с манией величия, а подружка твоя, — я смерила сверху вниз взглядом ту, которая графиня, — ставлю руку на отсечение, что уже давно не девственница!
О, да, я рисковала, но: «О, боги! Да я вас умоляю, чтобы скромные девственницы так оттопыривали зад при ходьбе и оголяли буфера!»
В подтверждение моих слов Ванесса залилась позорной малиновой краской.
— Пиф-паф, девочки! — делая пистолетик из двух пальцев, я застрелила каждую. А потом гордо удалилась под повисшее молчание в свою тринадцатую комнату.
Я просто промолчу и пойду выпью, аноны. Только эхо будет разносить мое затихающее «блядь-блядь-блядь» по недрам холиварки. И вот ЭТО - графиня и маркиза. Аристократки. Воспитанные, по идее, девушки - а не базарные бабы, которых только что выпустили из дома призрения для умственно отсталых. (Наверное, Жильцова и эта Лазарева узнавали о поведении типичных аристократок из одного источника – и этот источник им категорически напиздел!)
Сука, нет, я просто больше не могу это цитировать. Каждый раз, когда над Элей будут ржать по тупейшему поводу или вообще без повода, а она – курощать в ответ и гордо сдерживать презрение, я обойдусь без цитат и стану писать «ВНЕЗАПНОЕ ПРИОСАНИВАНИЕ». Это как внезапное душеизлияние, только приосанивание.
https://www.youtube.com/watch?v=AjqZV16j9cg
Конец второй главы, слава тебе господи!
Зачем напрягаться, все равно сделают, напишут, подтянут те, кому надо.
